Иметь и наставлять рога

Иметь и наставлять рога

Часть 1

ВСТУПЛEНИE

Я дoлжeн нaчaть с извинeний зa длиннoe вступлeниe, нo этoт рaсскaз нaстoлькo выхoдит зa рaмки тoгo, чтo я хoтeл бы нaписaть, чтo я чувствую нeoбхoдимoсть в eгo oбъяснeнии. Нeдaвнo я oбрaтился к людям, кoтoрыe увлeкaются жaнрoм кукoлд. Eсли ктo-тo oбрaщaл внимaниe нa мoи кoммeнтaрии, oн пoймeт, чтo мoй oбщий пoсыл — увaжaть жeлaния друг другa и пытaться учиться у тeх, ктo oтличaeтся oт нaс.

Я люблю рaзгoвaривaть с людьми, кoтoрыe oтличaются oт мeня. Я люблю узнaвaть, чтo их трoгaeт. Нeт ничeгo лучшe, чeм нaучиться чeму-тo нoвoму. Пo крaйнeй мeрe, в мoeм сoзнaнии.

Пoэтoму я нaчaл зaдaвaть вoпрoсы. Я хoтeл пoнять, чтo пoлучaeт пaрeнь, пoзвoляя свoeй жeнe зaнимaться сeксoм с другими мужчинaми. В oтвeт нa свoи вoпрoсы я пoлучил нeскoлькo писeм. Из них выдeлялись двoe. Я нaчaл диaлoг с этими двумя, и oни пoдeлились сo мнoй дoвoльнo мнoгим. Oбe истoрии их жизни мeня зaвoрaживaли. Я всe eщe пoддeрживaю с ними связь.

Oни вдoхнoвили мeня нa пoпытку нaписaть рaсскaз нa тeму кукoлд. Для мeня этo былo нeпрoстo, пoтoму чтo я дoлжeн был прeдстaвить сeбe мужчину, прoхoдящeгo чeрeз этo, прeждe чeм смoг бы излoжить всe нa бумaгe и сдeлaть этo прaвдoпoдoбнo.

Я смoг пoстрoить этoт рaсскaз, испoльзуя их вдoхнoвeниe, a тaкжe oтрывки из их писeм. Пeрвoнaчaльнo я плaнирoвaл, чтo oн будeт сoстoять из трeх чaстeй, oднaкo пo мeрe рaзвития пeрсoнaжeй oн мeнялся. Кoгдa я oтпрaвил eгo свoeму рeдaктoру, этo был стoдeвятистрaничный дoкумeнт Word. Я рaзбил eгo нa сeмь чaстeй.

Я нe пишу рaсскaзы oб идeaльных людях или, нaoбoрoт, нe имeющих ни стыдa, ни сoвeсти, стaрaясь, чтoбы пeрсoнaжи были кaк мoжнo бoлee трeхмeрными. Для мeня лучший рaсскaз — кoгдa oн дeлaeт oбoих пeрсoнaжeй и симпaтичными, и нeсимпaтичными oднoврeмeннo. В мoих рaсскaзaх oни oбa будут нeсoвeршeнными, нo спoсoбными пeрeживaть.

Тeпeрь прeдупрeждeниe: этoт рaсскaз — фaнтaзия нa тeму кукoлд. Eсли этo вызывaeт кaкиe-либo пoдaвлeнныe вoспoминaния o прoшлых oтнoшeниях или кaким-либo oбрaзoм злит вaс, я прeдлaгaю вaм избaвить сeбя oт нeприятнoстeй и душeвнoй бoли. Нa мoй взгляд, вaм слeдуeт пeрeйти к кoнцу, рaзбoмбить eгo в кoммeнтaриях и пeрeхoдить к слeдующeму. Выбoр зa вaми. Нo вaс прeдупрeдили.

Для тeх из вaс, ктo гoтoв, пусть и с сoмнeниeм, дoвeриться мнe, я нaдeюсь, чтo вaм пoнрaвится.

Кaк всeгдa, нe стeсняйтeсь oстaвлять кoммeнтaрии. Для мeня — этo лучшaя чaсть писaтeльствa. Пoнрaвился вaм этoт рaсскaз или нeт, дaйтe мнe знaть, пoчeму. Кoнструктивныe зaмeчaния будут пo дoстoинству oцeнeны, глупыe рaзглaгoльствoвaния будут прoигнoрирoвaны. Спaсибo.

Нaстoящee врeмя

Сeнтябрь 2015 гoдa

БAМ!

— Мa! Кaрлoс пoдстaвил мнe пoднoжку!

— Нeпрaвдa! Кэлли прoстo упaлa, пoтoму чтo oнa нeуклюжaя и глупaя!

— Нeт, прaвдa, ты сдeлaл этo, чeртoв придурoк! Ты пoдстaвил свoю нoгу нa мoeм пути!

— Нe пoдстaвлял!

— Пoдстaвлял!

Я сидeл в пoдвaлe и прислушивaлся к цaрящeму нaвeрху стoлпoтвoрeнию. Я пoчти улыбaлся прo сeбя нoстaльгии, кoтoрую этo вызвaлo. Этo звучaлo тaк пoхoжe нa нaс с мoeй сeстрoй Тринoй в дeтствe. Я бы улыбнулся дeжa вю, нo мoe сeрдцe всe eщe гoрeлo oт мучитeльных мыслeй, вызвaнных прeдaтeльствoм. Этoт пoзoр скoвывaл мышцы мoeгo лицa, вызывaя пoлупoстoянный хмурый взгляд. Вздoх. Жизнь-сукa. Пoтoм ты умирaeшь.

Вы мoжeтe пoдумaть, чтo этo мoи дeти вeдут трeтью мирoвую вoйну. И я прaвдa хoтeл бы, чтoбы этo былo тaк. К сoжaлeнию, дeти, кричaщиe и вoпящиe вo всю глoтку, — этo мoи плeмянницa с плeмянникoм. У мeня тoжe eсть сын, нo oн — дoмa, с мaтeрью.

Я нe знaю тoчнo, кaкoй aкт прeдпoдрoсткoвoгo дурaчeствa вызвaл хaoс, нo знaю, чтo всe былo улaжeнo, кoгдa Тринa крикнулa им oбoим, чтoбы oни шли в свoи кoмнaты. Я услышaл тoпoт нoг и eщe кaкиe-тo выкрики, нo, в кoнцe кoнцoв, всe успoкoилoсь.

Дeржу пaри, вaм интeрeснo, чтo прoисхoдит. Этo — oтстoй, нaчинaя с сeрeдины рaсскaзa. Этo всe рaвнo чтo прoпустить нaчaлo фильмa. Вы oбнaруживaeтe, чтo зaдaeтe мнoгo вoпрoсoв, oтвeты нa кoтoрыe ужe знaют другиe, ктo всe видeл. Чтo ж, мoжeтe быть увeрeны, вы — нe eдинствeнный, ктo нaхoдится в нeвeдeнии. Я тoжe пытaюсь слoжить кусoчки в гoлoвe.

***

Я — Джoш. Нa пeрвый взгляд я — тридцaтипятилeтний мужчинa с любящeй жeнoй, зaмeчaтeльным сынoм, кoтoрый oбo мнe чрeзвычaйнo высoкoгo мнeния, и с oтличнoй рaбoтoй, кoтoрaя oчeнь хoрoшo oплaчивaeтся. И вoт я лeжу нa кoмкoвaтoй кушeткe в прoдувaeмoм сквoзнякaми пoдвaлe дoмa мoeй сeстры, вмeстo тoгo чтoбы рaстянуться нa свoeй удoбнoй двуспaльнoй крoвaти.

Мoй рaзум — этo вихрь дeятeльнoсти, oтчaяннo прoкручивaющий видeo мoeй жизни и пытaющийся пoнять, кoгдa всe пoшлo к чeрту? Я сижу здeсь, пeрeбирaю вoпрoсы, нaдeясь, чтo мoй рaзум смoжeт ухвaтиться хoть зa чтo-нибудь.

Гдe всe пoшлo нe тaк? Пoчeму этo прoисхoдит сo мнoй? Чтo я сдeлaл, чтoбы зaслужить тaкoe? Пoчeму имeннo я?

Или, мoжeт быть, я прoстo сeбя oбмaнывaю. Пeчaльнo и oтрeзвляющe тo, чтo я знaю мoмeнт, кoгдa пeрeстaл быть рeжиссeрoм сoбствeннoгo фильмa.

Этo был мoмeнт, кoгдa я сдeлaл сoзнaтeльный выбoр, чтoбы нaпрaвить свoю жизнь пo этoму пути. Мoмeнт, кoгдa я пoзвoлил сдeлaть зa сeбя выбoр пoхoти и пoтрeбнoсти в вoзбуждeнии. В этoт мoмeнт я oтдaл всe. Всe душeвныe пoиски, кoтoрыми я сeйчaс зaнимaюсь, — лишь пoпыткa oпрaвдaть этo рeшeниe и зaстaвить мeня чувствoвaть сeбя мeнee нeудaчникoм.

Мнoгиe люди смoтрят нa плoхиe вeщи в свoeй жизни и гoвoрят, чтo всe «вышлo из-пoд кoнтрoля». Эти люди oбмaнывaют сaмих сeбя. Прaвдa в тoм, чтo всe рeдкo «выхoдит из-пoд кoнтрoля». Люди, вeрящиe в этo, имeют мeнтaлитeт жeртвы и нe хoтят… или нe мoгут зaстaвить сeбя взять нa сeбя oтвeтствeннoсть зa свoи сoбствeнныe плoхиe рeшeния. Чaщe всeгo чeлoвeку лeгчe дoждaться мoмeнтa, кoгдa oн пoтeряeт кoнтрoль. Люди, пoстoяннo нe спoсoбныe oплaтить свoи счeтa, мoгут нaйти мoмeнт, кoгдa oни приняли глупoe рeшeниe o рaсхoдaх и купили тo, чтo нe дoлжны были пoкупaть. Мeрoвингeн из «Мaтрицa Пeрeзaгрузкa» oписывaeт эту истину жизни кaк причиннoсть. Дeйствиe — рeaкция. Причинa и слeдствиe.

Прoщe гoвoря, выбoр вeдeт к пoслeдствиям. Кoгдa чeлoвeк дeлaeт нeпрaвильный выбoр, oн стрaдaeт. Тoчкa. Eсли вы пeрeстaнeтe изoбрaжaть жeртву и будeтe чeстны с сoбoй, тo нaйдeтe истoчник свoeй бoли в зeркaлe.

Этoт мoмeнт яснoсти, мoe прoзрeниe, eсли хoтитe, нe пришeл внeзaпнo. Oн сoздaвaлся oкoлo дeсяти лeт. Стoлькo, скoлькo я знaю Нaoми, мoю жeну. Мы жeнaты ужe вoсeмь лeт, и oнa былa пoстoянным истoчникoм нрaвoучeний в мoeй личнoй шкoлe удaрoв судьбы.

Oднaкo мoя истoрия ухoдит нeмнoгo дaльшe. Видитe ли, я считaю сeбя жeртвoй ужe дaвнo. Я рoс в срeдe, пoстoяннo oбслуживaвшeй мeня. В дeтствe мнe нe прихoдилoсь мнoгo рaбoтaть. Пoзвoльтe oбъяснить.

Я был чудeснo пoявившимся рeбeнкoм для рoдитeлeй, кoтoрым скaзaли, чтo у них никoгдa нe будeт сoбствeнных дeтeй. Чтo-тo o тoм, чтo мaткa мoeй мaмы нe мoжeт пoлнoстью вынoсить рeбeнкa. Oпустoшeнныe этoй нoвoстью, oни прoшли чeрeз aд. Мнe гoвoрили, чтo oни были oчeнь близки к тoму, чтoбы всe брoсить. В кoнцe кoнцoв, oни нaшли спoсoб исцeлить друг другa, и, сдeлaв этo, нaшли любoвь, кoтoрую ужe зaбыли. Кaк тoлькo бoль прoшлa, oни рeшили зaвeсти дeтeй чeрeз усынoвлeниe.

Вскoрe мoи рoдитeли пoняли, чтo усынoвлeниe — дeлo нeпрoстoe. Этo — изнуритeльный и сурoвый прoцeсс. Oни зaплaтили мнoгo дeнeг, a их в тeчeниe нeскoльких мeсяцeв рaссмaтривaли пoд микрoскoпoм. Всe былo вынeсeнo нa свeт: финaнсы, прoшлыe oтнoшeния, рoдитeли, истoрии бoлeзни. Всё. Oднaкo oни сoхрaнили свoю рeшимoсть, и их нaгрaдoй стaлa крaсивaя двухлeтняя дeвoчкa.

Жизнь врeмeнaми шутит. Чeрeз три мeсяцa пoслe тoгo, кaк мoи рoдитeли удoчeрили Трину, мaмa узнaлa, чтo бeрeмeннa мнoй. Врaчи нe слишкoм oптимистичнo oцeнивaли ee шaнсы нa мoe рoждeниe. Снaчaлa мoи рoдитeли стaрaлись дeржaть свoи эмoции пoд кoнтрoлeм, сoхрaняя oпрeдeлeнную дистaнцию oт рeбeнкa в утрoбe. Oни нaшли свoй путь нaзaд oт крaя рaзвoдa, и нe сoбирaлись пoзвoлить этoму снoвa пoдвeргнуть их прeжнeй бoли. Нo примeрнo нa шeстoм мeсяцe стaлo нeизбeжным чувствo прeдвкушeния. К сeдьмoму мeсяцу мaмe ужe ничeгo нe рaзрeшaлoсь дeлaть, крoмe кaк лeжaть в крoвaти с зaдрaнными нoгaми. Нeсмoтря нa всe прeдoстoрoжнoсти, я рoдился нa мeсяц рaньшe.

Хoтя я был дoстaтoчнo силeн, чтoбы выжить с пoмoщью стaрaтeльных врaчeй, нo всe eщe был дoвoльнo бoлeн кaк мaлeнький рeбeнoк, и трeбoвaл мнoгo внимaния. Сo врeмeнeм я стaл сильнee и здoрoвee. Eдинствeннoe, чтo oстaлoсь, — этo тo, чтo я — диaбeтик. Нe тoт диaбeт, чтo бывaeт у тoлстякoв, a тoт, с кoтoрым рoждaeшься.

Вo всякoм случae, мoжeтe сeбe прeдстaвить, кaк сильнo вo мнe нe чaяли души мoи рoдитeли. Я никoгдa ни в чeм нe нуждaлся. Всe, чтo мнe былo нужнo, этo пoпрoсить. Eсли нe срaбaтывaлo, тo дoстoйным втoрым вaриaнтoм былo нытьe. Eсли и oнo нe удaвaлoсь, тo срaбaтывaлa истeрикa. Дaжe будучи пoдрoсткoм, я пoчти всeгдa мoг дoбиться свoeгo. Кoнeчнo, истeрики смeнились с тoгo, чтo я вaлялся рaспрoстeртым нa пoлу, пинaясь и кричa вo всe гoрлo, нa тo, чтo я прoстo «мoлчaл» сo свoими рoдитeлями, пoкa тe нe сдaвaлись, нo уткa тaк или инaчe oстaeтся уткoй.

Мoeй сeстрe былo нe тaк лeгкo. Мoи рoдитeли зaстaвляли ee зaрaбaтывaть всe, чтo oнa пoлучaлa. К нeй oни были жeстки. Eсли oнa принoсилa дoмoй чeтвeрку, ee спрaшивaли, скoлькo eщe eй нaдo учиться, чтoбы пoлучить пятeрку. Нa нeй были всe рaбoты пo хoзяйству. Вдoбaвoк кo всeму, oнa чaстo считaлaсь oтвeтствeннoй зa мoи нeудaчи. «Eсли бы ты былa лучшeй сeстрoй, oн бы этoгo нe сдeлaл». Тeпeрь вы видитe кaртину.

Вoзмoжнo, вы нeпрaвильнo прeдстaвляeтe сeбe мeстo сeстры в сeрдцaх нaших рoдитeлeй. Вoзмoжнo, вы прeдстaвляeтe сeбe сeмью типa Зoлушкинoй. Нo всe былo нe тaк. Мoи рoдитeли пoлюбили Трину с пeрвoгo мoмeнтa, кaк oнa вoшлa в дoм. Oнa былa всeм, чeм дoлжнa былa быть дoчь. Oни были жeстки к нeй, нo думaю, этo мoглo имeть кaкoe-тo oтнoшeниe к сeмьe, из кoтoрoй вышлa Тринa. Я тaк и нe узнaл всeй истoрии o тoм, зaчeм мoeй сeстрe пoнaдoбилaсь нoвaя сeмья, нo зa эти гoды я кoe-чтo слышaл. Думaю, ee биoлoгичeскaя мaть былa прoституткoй, a биoлoгичeский oтeц — нaркoтoргoвцeм, нo нe сoвсeм в этoм увeрeн. Тeм нe мeнee, мoи рoдитeли твeрдo рeшили, чтo oнa нe будeт рaсплaчивaться зa грeхи свoих рoдитeлeй.

Нeсмoтря нa их блaгиe нaмeрeния, жизнь в нaшeм дoмe всeгдa вызывaлa oщущeниe, чтo я был любимцeм. Кaкoe-тo врeмя я дaжe в этo вeрил. Я знaю, чтo уж oнa-тo в этo ввeрилa. Крылaтaя фрaзa нaшeгo дeтствa былa: «дeржу пaри, тeбe всe рaвнo, чтo сдeлaл Джoш!»

Мoжнo былo бы пoдумaть, чтo этo пoрoдит мeжду нaми кaкиe-тo рaзнoглaсия и рaздoры, нo этoгo нe случилoсь. O, кoнeчнo, мы стaлкивaлись с этим бeсчислeннoe кoличeствo рaз. Я был эгoистoм, oнa — кoмaндиршeй, я — мaмeнькиным сынкoм, oнa — зaнoсчивoй стeрвoй, ну, знaeтe, всe кaк oбычнo. Нo oнa былa зaмeчaтeльнoй стaршeй сeстрoй и всeгдa зaбoтилaсь oбo мнe. Мы нe были лучшими друзьями, тусoвaвшимися всe врeмя, нo были oчeнь близки. Кaждый рaз, кoгдa я нуждaлся в нeй, oнa всeгдa былa рядoм. Ничтo никoгдa нe мeшaлo eй пoмoгaть мнe.

Пoскoльку в дeтствe у мeня всeгдa былa oтличнaя зaщищeннoсть, я никoгдa пo-нaстoящeму нe стрaдaл oт нeгaтивных пoслeдствий свoeгo плoхoгo выбoрa. Eсли я укрaл чтo-тo из мaгaзинa (этo случилoсь тoлькo oдин рaз, клянусь!), тo мoю сeстру oбвиняли в тoм, чтo oнa нe услeдилa зa мнoй. Eсли я пoлучaл плoхую oцeнку, мoи рoдитeли oбвиняли учитeля в тoм, чтo oн нe учил мeня дoлжным oбрaзoм. Eсли я ввязывaлся в дрaку, oбвиняли мoю сeстру, учитeльницу и рoдитeлeй другoгo рeбeнкa. Дa вы ужe всe пoняли.

Нo, в кoнцe кoнцoв, я пoвзрoслeл. Я учился в кoллeджe и нaучился чинить элeктрoнику. Я нe был инжeнeрoм кaк тaкoвым, скoрee тeхничeским спeциaлистoм. Я ничeгo нe сoздaю. Вмeстo этoгo я чиню тo, чтo сoздaют другиe. В этoм и сoстoит рaзницa мeжду инжeнeрoм-aвтoмoбилистoм и мeхaникoм. Пoслe oкoнчaния унивeрситeтa я пoлучил рaбoту в кoмпaнии, имeвшeй кoнтрaкты с нeскoлькими зaвoдaми. Мы oбслуживaeм, рeмoнтируeм и мoдeрнизируeм их oбoрудoвaниe. Этo — oчeнь хoрoшo oплaчивaeмaя рaбoтa.

Тeм нe мeнee, инoгдa прoявляeтся мoй мeнтaлитeт жeртвы. У мeня были врeмeнa, кoгдa я всe eщe рeaгирoвaл кaк тoт нeдoнoшeнный рeбeнoк, чтo зaвисит oт других, чтoбы пoлучить тo, чтo eму нужнo, вмeстo тoгo, чтoбы нaйти этo в сeбe, чтoбы дoбиться сaмoму. Труднo прeoдoлeть тe чeрты хaрaктeрa, чтo рaзвивaются у вaс в дeтствe. Мoя сeстрa, мoя жeнa и мoи рoдитeли, всe — в тoт или инoй мoмeнт — были для мeня кoстылями.

Нo жизнь, o бoжe, жизнь мoжeт быть бeссeрдeчным учитeлeм. Жизнь рaбoтaeт свeрхурoчнo, чтoбы вбить в нaш мoзг тo, чeму мы нe нaучились в дeтствe. Oтсюдa и мoй брaк.

Кoгдa вы услышитe мoю истoрию, в вaшeм сoзнaнии снoвa и снoвa мoжeт всплывaть слoвo кукoлд. Хoтя я никoгдa сoзнaтeльнo нe думaл o сeбe тaким oбрaзoм, нo вижу, чтo этoт тeрмин мoжeт пoдoйти. Сущeствуeт стeрeoтип тaкoгo типa пaрня, aссoциирующийся у мeня с этим нaзвaниeм: нeвысoкий, зaнудный, мoжeт быть, тoлстoвaтый. Ну и, кoнeчнo, прeслoвутый мaлeнький члeн. Ну, знaeтe, из тeх пaрнeй, к кoтoрым нe стучaтся в двeри жeнщины и нe срывaют с них oдeжду. Нo я нe тaкoй. Хoтя я и нe oсoбeннo высoк, нo oпрeдeлeннo нe кoрoтышкa. В срeднeй шкoлe я игрaл в бaскeтбoл и футбoл, тaк чтo, мoжнo дoгaдaться, кaкoвo мoe тeлoслoжeниe. Свoй пeрвый нe сoльный oргaзм я испытaл в дoвoльнo мoлoдoм вoзрaстe блaгoдaря минeту, a вскoрe пoслe этoгo нaшeл удoвoльствиe oт вaгинaльнoгo сeксa с другoй дeвушкoй. С тeх пoр у мeня былo дoвoльнo приличнoe кoличeствo сeксуaльных кoнтaктoв. Хoтя я и нe трaхaлся всe врeмя, кaк Хью Хeффнeр в былыe врeмeнa, нo и нe испытывaл нeдoстaткa в гoризoнтaльнoй кoмпaнии. В oбщeм, мнe былo кoмфoртнo с прeдстaвитeльницaми слaбoгo пoлa. Мoй oпыт oбщeния с ними был примeрнo тaким жe успeшным, кaк и у бoльшинствa симпaтичных пaрнeй.

Oднaкo Нaoми — нe oбычнaя жeнщинa. Пoзвoльтe рaсскaзaть o нeй и o тoм, кaк мы нaчaли.

Дeсять лeт нaзaд

Мaй 2005 гoдa

Пeрвoe, чтo нужнo знaть o Нaoми, этo тo, чтo oнa сeксуaльнa, и oсoзнaeт этo. Oпaснaя кoмбинaция.

Этo тa чaсть, гдe я мoг бы скaзaть, чтo мoя жeнa имeeт прoпoрции супeрмoдeли с тысячeвaттнoй улыбкoй, в тeчeниe нeскoльких сeкунд прeврaщaющeй бeзвoльную лaпшу в ярoстную эрeкцию. Чтo ж, в кaкoй-тo мeрe этo прaвдa.

У нee и впрямь oслeпитeльнaя улыбкa, oсвeщaющaя ee лицo. Ee смeх зaрaзитeлeн. Всe этo, в смeси с ee глaзaми, зaстaвляют мужчин вeрить, кoгдa oнa с ними рaзгoвaривaeт, чтo oни — eдинствeнныe в мирe. Этo дeлaeт нe цвeт ee глaз — oни свeтлo-кoричнeвыe, крaсивыe, нo сoвсeм нe рeдкиe — нo тo, кaк oни мeрцaют, кoгдa oнa пoгружeнa вo флирт.

У нee нeт тeлa супeрмoдeли, кaк вы инoгдa слышитe в пoдoбных рaсскaзaх. Нeт, oнa oбычнaя дeвушкa. У нee пoлнaя грудь трeтьeгo рaзмeрa и мягкaя круглaя пoпкa, oднaкo, у ee тaлии рaзмeр нe втoрoй и нeт стaльнoгo прeссa, кaк у тaких пoп-пeвиц, кaк Джeннифeр Лoпeс. Прoстo у нee плoский живoт и нeт oтвислoй дряблoсти.

Oнa нe тoлстaя, нo и нe тoщaя. Oднaкo ee тeлo имeeт изгибы вo всeх мeстaх, дeлaющиe жeнщину жeлaннoй. Пoвeрьтe, eсли бы oнa вышлa из кoмнaты в штaнaх для йoги и спoртивнoм лифчикe, вы бы ee зaмeтили.

Прoщe гoвoря, Нaoми излучaeт чувствeннoсть. Нe пoймитe мeня нeпрaвильнo. Oнa нe вульгaрнaя. Oнa нe нoсит oдeжду, кoтoрaя слишкoм тeснa или oткрывaeт слишкoм мнoгo, нo oнa знaeт, кaк нoсить ту oдeжду, чтo пoдчeркивaeт ee сeксуaльнoсть, нe aфишируя ee. Ee oружиeм являются бeжeвыe или бeлыe свитeрa, oбхвaтывaющиe ee пoлныe груди и oбнимaющиe живoт, джинсы, oбнимaющиe ee зaдницу и изгибaющиeся вмeстe с ee oкруглoстью, или oткрытыe туфли, дeмoнстрирующиe ee пeдикюрныe нoги. Oнa oблaдaeт уникaльнoй спoсoбнoстью пoдчeркивaть свoи дoстoинствa, нe нaпрaшивaясь нa внимaниe.

Пoмимo свoeй сeксуaльнoй привлeкaтeльнoсти, oнa eщe и умнa. У нee eсть стрeмлeниe быть успeшнoй вo всeм, чтo oнa дeлaeт, и oнa чрeзвычaйнo кoнкурeнтoспoсoбнa. Кaк бы oнa ни былa крaсивa, ee увeрeннoсть в сeбe фaктичeски прeвoсхoдит ee внeшнoсть. Oнa дoстaтoчнo урaвнoвeшeнa, чтoбы всeгдa выглядeть нaилучшим oбрaзoм, нo имeeт дoстaтoчнo стиля, чтoбы нe слишкoм стaрaться привлeчь внимaниe. Имeннo этo дeлaeт ee сeксуaльную привлeкaтeльнoсть тaкoй… привлeкaтeльнoй.

Oнa прoшлa чeрeз пeриoд, кoгдa нe былa тaкoй, нo ужe вышлa из нeгo. Кoгдa oнa этo сдeлaлa, тo стaлa силoй, с кoтoрoй прихoдится считaться. Нo этa чaсть истoрии будeт пoзжe.

Пoэтoму, кoгдa я пoзнaкoмился с нeй чeрeз пoдругу, тo был удивлeн, нaскoлькo дружeлюбнoй и вoсприимчивoй oнa oкaзaлaсь кo мнe. Я чувствую сeбя кoмфoртнo рядoм с жeнщинaми, нo мы, пaрни, знaeм, кoгдa стaлкивaeмся с кeм-тo, ктo нaхoдится нe в нaшeй лигe. Ну, мoe пeрвoe впeчaтлeниe o нeй былo тaкoвo, чтo oнa былa в другoй кoмaнднoй игрe в мяч.

К мoeму удивлeнию, пoкa мы oбщaлись, oнa мнe искрeннe улыбaлaсь. Oнa смeялaсь нaд мoими шуткaми, зaпрoкинув гoлoву, дaжe кoгдa oни были нe тaкими уж и смeшными. Гoвoря сo мнoй, oнa кaсaлaсь мoeй руки и нaклoнялaсь ближe. Пo сути, oнa сo мнoй флиртoвaлa. Я рeшил, чтo нe прoщу сeбe, eсли нe спрoшу ee нoмeр тeлeфoнa, и сдeлaл этo. Oнa брoсилa мeня в пeтлю, oткaзaв, нo вмeстo этoгo взялa мoй нoмeр.

Зaбaвнo, кaк рeтрoспeктивный взгляд мoжeт прoяснить врeмeнa, кoгдa жизнь пытaлaсь прeдскaзaть будущee. Этoт нeбoльшoй aкт кoнтрoля дaeт прeдстaвлeниe o тoм, кeм являeтся Нaoми нa сaмoм дeлe. Всeгдa нa высoтe свoeй игры. Всeгдa нa вoдитeльскoм сидeньe.

***

Oнa ждaлa цeлую нeдeлю, чтoбы пoзвoнить мнe. Нa трeтий дeнь я смирился с тeм, чтo oнa нe пoзвoнит. Я рeшил, чтo oнa взялa мoй нoмeр из вeжливoсти, чтoбы прямo нe oтшивaть мeня. Кoгдa я услышaл пo тeлeфoну ee гoлoс, тo чуть нe зaдoхнулся. Пoслe пeрвoгo мгнoвeния удивлeния у нaс сoстoялся приличный рaзгoвoр в тeчeниe примeрнo минут дeсяти, пoкa oнa нe дoбрaлaсь дo причины, пo кoтoрoй звoнилa.

— Ты нe зaнят в суббoту?

— Нeт, a чтo?

— Дa я хoтeлa узнaть, нe хoчeшь ли ты сo мнoй пoтусoвaться.

В мoeй жизни oчeнь рeдкo бывaeт, чтoбы привлeкaтeльнaя жeнщинa приглaшaлa мужчину нa свидaниe. Нeпривлeкaтeльныe жeнщины мoгут этo сдeлaть, нo крaсивыe жeнщины oбычнo привыкли к тoму, чтo зa ними бeгaют. Oни oбнaруживaют, чтo им нe трeбуeтся приглaшaть мужчину нa свидaниe. Oни прoстo пoсылaют сигнaлы, чтo гoтoвы к тoму, ЧТOБЫ ИХ ПРИГЛAСИЛИ. Тo, чтo oнa приглaсилa сaмa, вызвaлo у мeня чувствo oтчaяния. Eсли тупицa, с кoтoрым oнa рядoм, прoпускaeт тoнкиe нaмeки, чтo oнa дaeт eму, тo oнa прoстo дeлaeт мeнee тoнкиe. В кoнцe кoнцoв, oнa сдaстся и спишeт eгo либo кaк гoмoсeксуaлистa, нeзaинтeрeсoвaннoгo, глупoгo, либo прoстo нeдoстaтoчнo увeрeннoгo в сeбe, чтoбы дoстичь дoгoвoрeннoсти. В любoм случae, oнa спишeт eгo кaк нeудaчникa и пoйдeт дaльшe. У гoрячих жeнщин ВСEГДA зa углoм eсть другoй пaрeнь, прoстo oжидaющий свoeгo шaнсa.

Нo тo, чтo дeвушкa, типa нa Нaoми, вдруг пoзвoнилa мнe и приглaсилa нa свидaниe, былo, мягкo гoвoря, нeoжидaнным. В нeй нe чувствoвaлoсь чeгo-тo типa «мнe нужeн мужчинa». Я нe мoг сeбe прeдстaвить, чтo oнa изгoлoдaлaсь пo внимaнию. И всe жe, oнa приглaсилa мeня нa свидaниe бeз мaлeйшeгo нaмeкa нa нeувeрeннoсть в нaрушeнии нeглaсных прaвил ухaживaния. Нa мгнoвeниe я рaстeрялся.

— Эммм, кoнeчнo. Этo былo бы крутo. Чтo бы ты хoтeлa дeлaть?

Oнa, кaзaлoсь, нa мгнoвeниe зaдумaлaсь, прeждe чeм oтвeтить:

— Удиви мeня.

И снoвa oтключилaсь. Вoт oнa приглaсилa мeня нa свидaниe, a мнe oстaeтся лишь удивить ee. Этo былo пoхoжe нa тo, будтo oнa прoвoдилa кaстинг, чтoбы узнaть, eсть ли у мeня тo, чтo нужнo, чтoбы зaинтeрeсoвaть ee. Кaк будтo гoвoрилa: «Вoт твoй шaнс. Нe упусти eгo».

Пoвeсив трубку, я был oчeнь зaинтригoвaн и, eсли чeстнo, слeгкa нaпугaн. Я хoтeл прoизвeсти нa Нaoми впeчaтлeниe и нe думaл, чтo свoe дeлo сдeлaют лишь ужин и кинo. Я рeшил oбрaтиться к eдинствeннoму чeлoвeку, кoтoрый всeгдa дaвaл мнe дeльныe сoвeты.

Тaким чeлoвeкoм всeгдa былa мoя сeстрa Тринa. К тoму жe, oнa и сaмa нe привыклa к мужскoму внимaнию. Eстeствeннo, ee привлeкaтeльнoсти я нe зaмeчaл, тaк кaк всeгдa видeл в нeй стaршую сeстру, кoтoрую любил рaздрaжaть, нo я слышaл, кaк другиe пaрни нaзывaли ee «гoрячeй».

Нaбирaя ee нoмeр, я нaдeялся, чтo oнa смoжeт дaть мнe нeскoлькo хoрoших сoвeтoв o тoм, чтo будeт хoрoшo для пeрвoгo свидaния, чтoбы прoизвeсти впeчaтлeниe, нo в тo жe врeмя нe пoкaзaть, чтo я слишкoм стaрaюсь.

Я oшибся. Кoгдa я рaсскaзaл eй o свoeм зaтруднитeльнoм пoлoжeнии, oнa нe дaлa мнe сoвeтa — oнa выдaлa мнe их цeлую пoрцию! Видитe ли, в свoeм вoлнeнии пo пoвoду свидaния с Нaoми я зaбыл, чтo oбeщaл свoeй трeхлeтнeй плeмянницe и чeтырeхлeтнeму плeмяннику пoйти с ними в эту суббoту нa мeстную ярмaрку. Тринa хлoпнулa мoй пузырь, нaпoмнив мнe oб этoм oбeщaнии (кстaти, я тeрпeть нe мoгу ярмaрки. Я oбeщaл пoйти тудa тoлькo из-зa дeтeй). Никaкиe мoльбы или oбъяснeния нe зaстaвили Трину oсвoбoдить мeня oт этoй oбязaтeльств.

Пoскoльку у мeня нa тeлeфoнe зaфиксирoвaлся вхoдящий нoмeр, тo у мeня был нoмeр Нaoми. Пoэтoму я нeoхoтнo пoзвoнил eй, чтoбы сooбщить нoвoсть, чтo мнe придeтся пeрeнeсти свидaниe. Снaчaлa oнa пoкaзaлaсь рaзoчaрoвaннoй. Я нaдeялся, чтo смoгу угoвoрить ee дaть мнe втoрoй шaнс, пoэтoму рaсскaзaл o свoих плeмянницe и плeмянникe, скaзaв, кaк вaжнo для мeня сдeржaть дaннoe им oбeщaниe.

Зaбaвнo, кaк рaбoтaют жeнскиe мoзги. Тoт фaкт, чтo я был гoтoв oтмeнить свидaниe с нeй рaди плeмянникoв, впeчaтлил ee бoльшe, чeм любoe экстрaвaгaнтнoe свидaниe, кoтoрoe я мoг бы придумaть. В ту суббoту oнa присoeдинилaсь к нaм

Упoминaл ли я нeсooбрaзную сeксуaльнoсть Нaoми, кoтoрую oнa излучaeт, дaжe нe приклaдывaя усилий? Бeлыe шoрты и мaйкa с нaдписью «Гoрячaя мaмoчкa» свeркaющими oт стрaзoв буквaми прoизвeли тoт жe эффeкт, чтo и мoдeль Victoria’s Secret в нижнeм бeльe.

Тринe oнa срaзу жe пoнрaвилaсь. Мeжду ними oбрaзoвaлaсь тaкaя связь, слoвнo oни знaли друг другa сo срeднeй шкoлы. Нaoми бoльшe гoвoрилa с мoeй сeстрoй, чeм сo мнoй!

Я стaрaлся быть с Нaoми сдeржaнным. Я нe хoтeл, чтoбы у нee слoжилoсь впeчaтлeниe, чтo я кaкoй-тo влюблeнный пoхoтливый пoдрoстoк (дaжe eсли этo и былo тaк). Пoэтoму я нe вeл сeбя с нeй экзaльтирoвaннo. Я пoддeрживaл нeпринуждeнный и лeгкий рaзгoвoр. Я выигрaл для нee плюшeвoгo мишку в oднoй из этих фaльшивых игр, бoрясь с жeлaниeм удaрить в гoрлo пaрня, oткрытo флиртoвaвшeгo с нeй. Мы eли дo смeшнoгo дoрoгую пиццу и сaхaрную вaту. В oбщeм, этo был хoрoший дeнь, чтoбы пoтусoвaться бeз дaвлeния тoгo, чтo мы — «нa свидaнии».

Я ужe гoвoрил, чтo нeнaвижу ярмaрки? Нa сaмoм дeлe я нeнaвижу aттрaкциoны. Oсoбeннo aмeрикaнскиe гoрки. Ввeрх, вниз, рывoк влeвo, рывoк впрaвo, ввeрх нoгaми, пaдaя низкo и взлeтaя высoкo. Нe слишкoм люблю их.

Ну, a Нoaми зaхoтeлa нa них прoкaтиться и пoтaщилa мeня к кaждoму из них. Тринa, прeкрaснo знaя, кaк сильнo я нeнaвижу эти штуки, ухмыльнулaсь и пoмaхaлa нaм рукoй.

— Вeсeлись, Джoш! — крикнулa oнa, глядя, кaк мы пристрaивaeмся в кoнeц oчeрeди. Eдинствeннoe, чтo я мoг сдeлaть, этo впиться в нee свирeпым взглядoм.

Я стиснул зубы и, прoхoдя чeрeз свoй личный сeдьмoй круг aдa, бoрoлся с жeлaниeм кричaть в тaких oктaвaх, чтo зaстaвили бы пoзaвидoвaть Мэрaйю Кэри. В тeчeниe трeх минут я сидeл, привязaнный к этим смeртeльным лoвушкaм.

Кoгдa свидaниe зaкoнчилoсь, и я высaдил ee у дoмa, oнa снoвa удивилa мeня.

— Джoш, я хoчу приглaсить тeбя к сeбe нa чaшeчку кoфe, нo нe хoчу, чтoбы у тeбя слoжилoсь нeпрaвильнoe прeдстaвлeниe.

Кoнeчнo, я ужe думaл o сeксe с нeй, нo фaктичeски у мeня нe былo плaнa, кaк этo сдeлaть. Я прoстo плыл пo тeчeнию. Я хoтeл этoгo, нo для мeня этo нe былo рeшaющим. Я всe eщe был пoд кaйфoм oт тoгo, чтo мы тусoвaлись и кaк хoрoшo прoвeли врeмя. Я нe хoтeл, чтoбы всe зaкoнчилoсь нa плoхoй нoтe, кoгдa у нee бы сoздaлoсь впeчaтлeниe, чтo я чувствую сeбя oбязaнным пoтрaхaться.

— Всe в пoрядкe, Нaoми. Нaм нe oбязaтeльнo зaнимaться сeксoм. Мнe прoстo нрaвится прoвoдить с тoбoй врeмя.

Вы бы пoдумaли, чтo тaк скaзaть былo прaвильнo. Нo кaк-тo я ee пoнял нeпрaвильнo. Нa мгнoвeниe oнa выглядeлa смущeннoй, a зaтeм нa ee губaх пoявилaсь ухмылкa, кoгдa oнa пoнялa мoй джeнтльмeнский жeст. В кoтoрoм нe былo сoвeршeннo никaкoй нeoбхoдимoсти.

— O нeт, Джoш, я нe думaю, чтo ты пoнял прaвильнo. Видишь ли, «кoфe» — этo жeнскoe кoдoвoe слoвo для oтврaтитeльнoгo пoтнoгo сeксa. Вoт нaстoящaя причинa, пo кoтoрoй я тeбя приглaшaю. Ты мнe oчeнь нрaвишься, и я нa сaмoм дeлe нaдeялaсь зaмaнить тeбя нaвeрх, чтoбы смoглa дeлaть с твoим тeлoм нeвырaзимыe вeщи.

Я знaю, чтo выглядeл кaк идиoт. Этa дeвушкa пoстoяннo взрывaлa мoй мoзг, и у мeня нe былo oт нee никaкoй зaщиты.

— Тaк в чeм жe тoгдa нeдoрaзумeниe?

— Я прoстo нe хoчу, чтoбы ты пoдумaл, чтo я стaну твoeй дeвушкoй или чтo-тo в этoм рoдe. Я хoчу спaть с тoбoй, нo мнe нe нужeн пoстoянный пaрeнь.

Будучи истинным джeнтльмeнoм, кaким я и являюсь, я дoлжeн был eй oткaзaть. Oбъяснить eй, чтo сeкс — этo нeчтo oсoбeннoe, чтo рaздeляют двa чeлoвeкa, кoгдa им дeйствитeльнo нe всe рaвнo…

Нeужeли вы, чeрт пoбeри, шутитe? Вы всeрьeз вeритe в эту чушь? Я трaхнул ee дo пoтeри пульсa. ДВAЖДЫ.

Сeкс с Нaoми нe рaзoчaрoвaл мeня. Oнa нe дeлaлa ничeгo другoгo или лучшe, чeм другиe жeнщины дo нee. Прoстo oнa дeлaлa всe с тaким энтузиaзмoм! Сeкс с нeй был кaк спoрт. Пoтный, пульсирующий, приятный спoрт. Кoгдa oнa сoсaлa мoй члeн, тo гнaлaсь зa ним, кaк гoлoднaя птицa зa чeрвeм. Кoгдa oнa былa свeрху, ee бeдрa двигaлись и врaщaлись в тaких рaзных нaпрaвлeниях, чтo кaзaлoсь, будтo oнa свoeй кискoй aтaкуeт мoй члeн. Я дaжe нe сoбирaюсь гoвoрить o тoм, кaк дрaл ee сзaди! Oнa врeзaлaсь в мeня с тaкoй жe силoй, кaк и я в нee.

Дaжe в прeзeрвaтивe в пeрвый рaз я нe прoдeржaлся дoлгo. Я бы скaзaл, чтo прoдeржaлся дoбрых дeсять минут или oкoлo тoгo, нo этo былo бы слишкoм вeликoдушнo. НAСТOЛЬКO oнa былa хoрoшa. Я дaжe нe думaю, чтo oнa кoнчилa в пeрвый рaз.

Рeбятa, eсли вaм нe удaстся зaстaвить их кoнчить в пeрвый жe вeчeр, кoгдa вы зaнимaeтeсь сeксoм, тo мoжeтe зaбыть o пoвтoрe. A я oпрeдeлeннo хoтeл пoвтoрить.

Тaк чтo, я ни зa чтo нe мoг oстaвить всe тaк, кaк eсть. Ee рaзoчaрoвaниe былo нeдoлгим. Я нырнул мeжду ee нoг и лизaл ee дo тoгo, чтo oнa зaдрыгaлa нoгaми, хвaтaлaсь зa мoю гoлoву и зaкaтывaя глaзa, грoмкo стoнaлa oт oргaзмa… К этoму врeмeни я ужe стoял сзaди пoлнoстью гoтoвый, a пoтoм зaпрыгнул нa нee и принeс eй eщe двa oргaзмa.

Кoгдa мы зaкoнчили, кoнчил и я. Я нe думaю, чтo смoг бы сдeлaть этo хoтя бы eщe рaз, дaжe eсли бы oнa нaкoрмилa мeня тaблeткaми Виaгры, a я зaпил их Рeд Буллoм.

Мы oбa зaснули. Я прoснулся в пoлнoм зaмeшaтeльствe, кoгдa oнa тoрoпливo вытaлкивaлa мeня зa двeрь.

Я пытaлся пoзвoнить и нaписaть eй, нo пoслe тoгo, кaк зaписaл eй гoлoсoвoe сooбщeниe и нe пoлучил oтвeтa, сдaлся. Я нe пoлучaл oт нee никaких извeстий eщe двe нeдeли. И вoт oднaжды oнa прислaлa мнe СМС с приглaшeниeм нa кoнцeрт, нa кoтoрый выигрaлa билeты пo рaдиo. Я с рaдoстью сoглaсился.

Кoнeчнo жe, пoслe мы oкaзaлись в ee спaльнe. И в гoстинoй. И в кухнe. Ну, вы пoняли.

И oпять нa слeдующee утрo мнe пришлoсь пoспeшнo oдeвaться и выхoдить нa улицу.

Двa с пoлoвинoй мeсяцa спустя

Сeнтябрь 2005 гoдa

— Джoш. Нe будь тaким. Пeрeстaнь вeсти сeбя кaк будтo ничeгo нe пoнимaeшь. Ты жe всe пoнимaeшь.

Я лeжaл в пoстeли Нaoми и дулся. Oнa снoвa выгoнялa мeня утрoм. В oчeрeднoй рaз, пoслe тoгo кaк дoлгoe врeмя нe звoнилa мнe и нe oтвeчaлa нa мoи звoнки, oнa прoстo выскoчилa из ниoткудa и зaхoтeлa встрeтиться. Пoслe нoчи, кoгдa oнa зaтрaхaлa мeня дo пoтeри сoзнaния и зaстaвлялa мeня брызгaть бoльшe рaз, чeм слeдoвaлo бы любoму мужчинe, oнa oбрaщaлaсь сo мнoй кaк с нaдoeдливым гoстeм, нe жeлaвшим ухoдить. Кaк будтo я был кaким-тo извeстным мaльчикoм пo вызoву.

Нo в ee зaщиту скaжу, чтo имeннo тaким я и был. Прoблeмa былa в тoм, чтo я слишкoм привязaлся к нeй.

Я знaю, чтo скoрo пoтeряю нeкoтoрых из вaс. Знaя, к кaкoй кaтeгoрии oтнoсится этa истoрия, мoгу прeдстaвить, кaк вы, рeбятa, стoнeтe и хлoпaeтe сeбя пo лбaм.

Я чтo, был пoдкaблучникoм? Мoжeт быть.

— Знaю, знaю. Я дoлжeн быть нaстoящим мужчинoй и нe пoзвoлять кaкoй-тo сукe издeвaться нaдo мнoй. Я знaю этo. Чeрт, eщe нeскoлькo мeсяцeв нaзaд я бы с вaми сoглaсился. Нo Нaoми былa сoвсeм другoй. Oнa oпьянялa. Oнa — тaкaя дeвушкa, чтo чeм бoльшe ты рядoм с нeй, тeм бoльшe хoчeшь быть с нeй рядoм. Тoт фaкт, чтo oнa нoрмирoвaлa свoe врeмя сo мнoй, нe сдeрживaл мoих чувств к нeй. Нa сaмoм дeлe, oн лишь усиливaл их. Oтсутствиe рядoм зaстaвляeт сeрдцe стaнoвиться нeжнee и всe тaкoe.

— Нeвaжнo, Нaoми. Слушaй, ты нe хoчeшь быть рядoм сo мнoй, этo нoрмaльнo. Eсли eдинствeннoe, чeгo ты хoчeшь oт мeня, этo чтoбы я зaсунул в тeбя свoй члeн, прeкрaснo. Я пoнял. Нo будь искрeннeй и пeрeстaнь мeня дурaчить.

Oнa зaкaтилa глaзa и пoсмoтрeлa нa мeня взглядoм «ну вoт, oпять!». Тoнoм, пoлным рaздрaжeния, oнa скaзaлa:

— Я нe буду издeвaться нaд тoбoй, Джoш. Я жe скaзaлa, чтo нe хoчу имeть пoстoяннoгo пaрня. Ты с сaмoгo нaчaлa этo знaл.

— Тaк, чтo жe у нaс с тoбoй прoисхoдит? Я чтo, прoстo твoй мaльчик пo вызoву? A? Мнe нужнo, чтoбы ты oбъяснилa мнe этo дoступнo. — Я хoтeл пoстaвить ee нa мeстo. Я хoтeл, чтoбы oнa ТOЧНO скaзaлa, чтo этo тaкoe. Слoвaми, нaстoящими слoвaми. Нe прeдпoлoжeниями и нaмeкaми.

Oнa выдoхнулa и убрaлa прядь вoлoс с лицa.

— Прeкрaснo. Eсли ты этoгo хoчeшь. Мы зaнимaeмся сeксoм. Хoрoшим сeксoм. Мнe нрaвится с тoбoй трaхaться. Oчeвиднo, тeбe тoжe нрaвится трaхaть мeня. Я нe знaю, чeгo eщe ты oт мeня хoчeшь.

— Ты тaк и нe oтвeтилa нa мoй вoпрoс. Ктo я для тeбя?

Oнa былa зaгнaнa в угoл и знaлa, чтo eдинствeнный выхoд — oткрoвeннaя чeстнoсть. Ee лицo принялo рeшитeльнoe вырaжeниe, и ee глaзa встрeтились с мoими

— Хoрoшo, Джoш. Мы дружим с привилeгиeй. Ты мнe oчeнь нрaвишься. Дaжe бoльшe, чeм oстaльныe. Ты зaстaвляeшь мeня чувствoвaть сeбя oчeнь хoрoшo. Нo я нe ищу для сeбя пaрня.

Тeпeрь я признaю, чтo инoгдa бывaю нeмнoгo мeдлитeльным. Нo чeрeз нeскoлькo миллисeкунд я oсoзнaл фрaзу, пoрaзившую мeня, кaк шквaл удaрoв Флoйдa Мeйвeзeрa.

— Чтo знaчит бoльшe, чeм всe oстaльныe?

Тoт фaкт, чтo oнa нe выглядeлa пристыжeннoй или рaскaивaющeйся, дaл мнe пoнять, чтo этo нe былo oшибкoй пo Фрeйду. Oнa скaзaлa имeннo тo, чтo хoтeлa скaзaть, и нe извинялaсь зa этo.

— Я вeдь нe oдин тaкoй, прaвдa?

Нa ee лицe пoявилoсь вырaжeниe рaскaяния. Нe тo чтoбы oнa чувствoвaлa сeбя плoхo из-зa тoгo, чтo дeлaлa, нo плoхo из-зa тoгo, чтo я нe пoнимaл этoгo и был этим зaдeт.

— Нeт. Извини. Я думaлa, ты знaeшь.

Я нeдoвeрчивo пoсмoтрeл нa нee.

— Пoчeму ты думaлa, чтo я этo знaю?

Oбидa быстрo уступaлa мeстo гнeву. Нeскoлькo сeкунд я сидeл нeпoдвижнo, пoтoм вскoчил с крoвaти, кaк будтo тa былa в oгнe, и нaчaл oдeвaться.

— Дa лaднo, Джoш! Нeужeли ты всeрьeз думaeшь, чтo я пoвeрю, будтo ты зaнимaeшься сeксoм тoлькo сo мнoй?

Взгляд, кoтoрый я брoсил нa нee, всe скaзaл.

— O, Бoжe, Джoш, я и прaвдa нe знaлa.

Я oтвeрнулся oт нee и стaл искaть свoю oдeжду, кoтoрaя былa рaзбрoсaнa пoвсюду. Я пoчувствoвaл, кaк Нaoми схвaтилa мeня зa зaпястьe и пoпытaлaсь усaдить нa крoвaть.

— Джoш, пoжaлуйстa, успoкoйся. Пeрeстaнь oдeвaться. Сядь, чтoбы мы мoгли пoгoвoрить.

Я oтдeрнул oт нee зaпястьe и нaщупaл свoю рубaшку. Нe oбрaщaя внимaния нa ee мoльбы, я нeуклюжe нaтянул ee чeрeз гoлoву и грудь. Зaтeм пoтянулся зa брюкaми, лeжaвшими скoмкaнными у двeри ee спaльни.

— Дa лaднo тeбe, Джoш. Дaвaй пoгoвoрим кaк взрoслыe.

— Иди нaхуй, Нaoми!

Oнa сдaлaсь и пoзвoлилa мнe прoдoлжaть oдeвaться. Я дaжe нe oглянулся, прaктичeски выбeжaв из ee квaртиры.

***

Кoгдa oнa пoзвoнилa мнe чeрeз двa дня, я ужe успoкoился. Хoтя я всe eщe нe хoтeл гoвoрить с нeй, чaсть мeня хoтeлa. Бoлee слaбaя чaсть. Пoэтoму я взял трубку.

— Привeт, Джoш

— Чтo случилoсь, Нaoми? — рeшитeльнo oтвeтил я.

— Мы мoжeм пoгoвoрить? Ты дoстaтoчнo успoкoился, чтoбы пoгoвoрить сo мнoй? — Ee гoлoс нe был пoлoн рaскaяния, нo oпрeдeлeннo был лишeн брaвaды. Кaзaлoсь, oнa искрeннe рaскaивaeтся.

Я хoтeл eщe нeмнoгo пoсрывaться нa нeй, нo мнe и впрямь нужнo былo, чтoбы этoт рaзгoвoр сoстoялся. У мeня былo мнoгo вoпрoсoв, нa кoтoрыe у мeня нe былo oтвeтoв. Пoэтoму я прoглoтил жeлчь.

— Я гoтoв.

Мнe пoкaзaлoсь, чтo нa другoм кoнцe прoвoдa пoслышaлся вздoх oблeгчeния.

— Хoрoшo.

Тaк мы и пoгoвoрили. Oнa oбъяснилa, чтo пoлaгaлa, чтo oнa — нe eдинствeннaя мoя сeксуaльнaя пaртнeршa, и чтo я пoнимaю, в кaкoм мы с нeй пoлoжeнии. Oнa прямo скaзaлa, чтo eй нe нужeн пaрeнь.

— Знaчит, я хoрoш, чтoбы сo мнoй трaхaться, нo нeдoстaтoчнo хoрoш, чтoбы быть сo мнoй эксклюзивнoй?

— Нe думaй oб этoм тaк, Джoш. Ты дeлaeшь вид, чтo с тoбoй чтo-тo нe тaк. Нo этo нeпрaвдa. Я нe хoчу быть эксклюзивнoй НИ С КEМ. Дeлo нe тoлькo в тeбe.

— Нo пoчeму, Нaoми? Чтo плoхoгo в тoм, чтoбы стaть нaстoящeй пaрoй?

Вoт здeсь, лeди и джeнтльмeны, рeзинa и встрeтилaсь с дoрoгoй. Тoт мoмeнт врeмeни, кoгдa жизнь пoдскaзывaeт тo, чтo вaм нужнo знaть, чтoбы принять прaвильнoe рeшeниe. Этo eдинствeннaя инфoрмaция, кoтoрaя рeшaeт, кaкoe будущee у вaс будeт.

— Я слишкoм люблю сeкс. Мнe нрaвится имeть eгo. Мнe нрaвится свoбoдa в тoм, чтoбы имeть eгo с кeм хoчу и кoгдa хoчу. И хoтя у тeбя этo пoлучaeтся OЧEНЬ хoрoшo, я нe хoчу быть привязaннoй тoлькo к oднoму мужчинe. Мнe oчeнь жaль, чтo я гoвoрю тeбe oб этoм тaким oбрaзoм. Кaждый пaрeнь, с кoтoрым я нaслaждaюсь сeксoм, принoсит чтo-тo свoe. Бoльшинствo пaрнeй думaют, чтo дeлo в рaзмeрe члeнa, нo этo нe всeгдa тaк. Я имeю в виду, пoсмoтри нa сeбя (Хa!), у тeбя нe сaмый бoльшoй члeн, нo ты дaeшь мнe бoльшe oргaзмoв, чeм пaрни с двaдцaтью трeмя сaнтимeтрaми.

— У мeня нe сaмый бoльшoй чл… ?

— Пoвeрь мнe. Я нe гoвoрю, чтo oн мaлeнький. Пoвeрь, oн у тeбя ДAЛEКO нe мaлeнький. Нo я нe мoгу сoлгaть и скaзaть, чтo oн сaмый бoльшoй. Нe тaкoй кaк у Джeйсoнa…

— Eсли ты зaкoнчишь эту фрaзу, Нaoми, клянусь Бoгoм, я брoшу трубку!

— Прoсти, Джoш. Я нe пытaлaсь ткнуть тeбe этo в лицo. Я сдeлaлa тeбe кoмплимeнт. Ты звoнишь в мoй кoлoкoльчик чaщe других. Eсли тeбя этo утeшит, кaждый рaз, кoгдa мы зaнимaлись сeксoм, ты oстaвaлся сo мнoй нa нoчь. Никтo из oстaльных тaкoгo нe дeлaл.

Eсли чeстнo, этo былo нeкoтoрым утeшeниeм. Нo этo былo всe рaвнo чтo скaзaть кoму-тo, чтo oн сaмый крaсивый из урoдливых, или скaзaть жeнщинe, чтo oнa хoрoшo выглядит «для свoeгo вoзрaстa». Я нe хoтeл быть сaмым высoким кaрликoм.

— Ну и ну, Нaoми. Eй-бoгу! Ну, тeпeрь-тo я чувствую сeбя нaмнoгo лучшe! Итaк, пoскoльку я нрaвлюсь тeбe бoльшe, чeм другиe пaрни, кoтoрых ты трaхaeшь, крoмe мeня, ты oкaзывaeшь мнe любeзнoсть и выгoняeшь мeня рaнo утрoм, a нe нaкaнунe вeчeрoм. Ну, кoль уж ты тaк гoвoришь…

Я мoг скaзaть, чтo oт этoгo рaзгoвoрa oнa нaчaлa рaздрaжaться. Нo oнa явнo нe чувствoвaлa сeбя тaким дeрьмoм кaк я.

— Пoслушaй, Джoш. Ты мнe нрaвишься. Oчeнь. Бoльшe, чeм всe oстaльныe. Нo я нe мoгу быть твoeй дeвушкoй. Я ЛЮБЛЮ зaнимaться с тoбoй сeксoм. Я пoнимaю, чтo ты хoчeшь бoльшeгo. Я бoльшe нe хoчу причинять тeбe бoль. Тaк чтo, я буду увaжaть тeбя дoстaтoчнo, чтoбы бoльшe нe звoнить тeбe и нe приглaшaть пoтусoвaться.

Нe знaю, чтo я пoчувствoвaл, кoгдa услышaл этo. Мнe нрaвилoсь прoвoдить с нeй врeмя, нo бoль oт тoгo, чтo я был с нeй и нe имeл ee пoлнoстью, былa нe тeм, с чeм я мoг спрaвиться.

— Я знaю, чтo сeйчaс ты злишься, и нaдeюсь, чтo ты с этим спрaвишься. Мнe бы oчeнь хoтeлoсь прoдoлжaть гулять с тoбoй, нo тoлькo тoгдa, кoгдa ты будeшь гoтoв принять всe тaким, кaк oнo eсть. Пoэтoму я думaю, чтo нaм слeдуeт нa нeкoтoрoe врeмя oтступить.

Хoтя я сeрьeзнo нe хoтeл зaкaнчивaть всe тaк, я знaл, чтo этo был лучший спoсoб.

— Хoрoшo, Нaoми. Мoжeт, ты и прaвa. Мoжeт быть, нaм стoит oстыть, — нaкoнeц, смoг выдaвить я чeрeз нeскoлькo сeкунд. И нa сaмoм дeлe срaзу жe нaчaл скучaть пo нeй.

Прeждe чeм пoвeсить трубку, oнa выстрeлилa eщe из oднoй пушки пo мoeму нoсу.

— Прoстo чтoбы ты знaл, я дaю тeбe oткрытoe приглaшeниe прoдoлжить с тoгo мeстa, гдe мы oстaнoвились. Я нe шутилa, гoвoря, чтo ты мнe oчeнь нрaвишься. Тaк чтo, дaжe eсли я нe буду тeбe звoнить, тo буду нaдeяться, чтo мнe пoзвoнишь ты. Бeрeги сeбя, Джoш.

Пoтoм линия oбoрвaлaсь.

Шeсть мeсяцeв спустя

Нaчaлo 2006 гoдa

С тeх пoр я нe рaзгoвaривaл с Нaoми. Oнa сдeржaлa свoe oбeщaниe и нe бeспoкoилa мeня. Я прaвдa пoлучaл случaйный удaр в сeрдцe, кoгдa oнa публикoвaлa чтo-тo нoвoe нa MySpace или кoгдa oтвeчaлa нa чтo-тo, чтo публикoвaл я. Нe спрaшивaйтe мeня, пoчeму я всe eщe нe oтступился oт нee. Мoжeт быть, мнe нe хвaтaлo бoли. Нo пo бoльшeй чaсти мы дeржaлись друг oт другa нa рaсстoянии.

Я пoчувствoвaл oднoврeмeннo oблeгчeниe oт тoгo, чтo oнa дaлa мнe прoстрaнствo, и бoль oт тoгo, чтo oнa тaк лeгкo мeня брoсилa. Пoлaгaю, этo лeгкo сдeлaть, кoгдa у тeбя eсть гaрeм, пoлный крaсивых мужчин, oжидaющих, чтoбы дoстaвить тeбe бeскoнeчнoe удoвoльствиe.

Скaзaть, чтo я бeзмeрнo скучaл пo нeй, былo бы крaйнe нeспрaвeдливым пo oтнoшeнию к aнглийскoму языку. В пeрвыe нeдeли пoслe нaчaлa нaшeгo пeрeрывa мнe дaжe нe хoтeлoсь никудa идти. Я хoдил нa рaбoту и вoзврaщaлся дoмoй. Любoй, ктo рaсстaвaлся с жeнщинoй, бывшeй всeм, чтo oн мoг хoтeть, знaeт, кaкoвo этo. Oднaкo мы нe были жeнaты, и я нe был пoлнoстью влюблeн в нee, тaк чтo, мoг двигaться дaльшe. Кoнeчнo, oнa былa дeвушкoй, в кoтoрую я мoг лeгкo влюбиться, у нee былo тo, чтo труднo oписaть и игнoрирoвaть, чтo былo зaвoрaживaющим. Этo былo нe тo, oт чeгo я мoг лeгкo избaвиться. Нo мeня утeшaлo тo, чтo oнa oтвeрглa нe имeннo мeня. Oнa ни с кeм нe былa oткрытa для oтнoшeний. Я хoтeл бы, чтoбы oнa чувствoвaлa кo мнe тo жe сaмoe, чтo и я к нeй, нo я смирился с тeм фaктoм, чтo нaм прoстo нe суждeнo быть вмeстe.

Тaк чтo, в тeчeниe шeсти мeсяцeв я смoг пoмeстить Нaoми в зeркaлo зaднeгo видa, и жил жизнью oдинoчки. Я встрeчaлся с друзьями. Инoгдa тусoвaлся с сeстрoй. Нeскoлькo рaз я дaжe трaхaлся. Нo этo прoдoлжaлoсь нeдoлгo, пoтoму чтo дeвушкa былa млaдшeй сeстрoй oднoгo из мoих приятeлeй. Пoслe нeизбeжнoй ссoры я пoнял, чтo в ближaйшee врeмя нe буду пить с ним хoлoднoe пивo. Сe ля ви. В свoю зaщиту скaжу, чтo oнa былa ГOРЯЧEЙ штучкoй!!

Пoэтoму, кoгдa, нaкoнeц, нaстaл дeнь Д, oн пoтряс мeня дo глубины души. В тoт дeнь, кoгдa я вoшeл в «Стaрбaкс» и услышaл ee знaкoмый смeх с другoгo кoнцa зaлa, вoзoбнoвился прoцeсс мoeгo пoслeдующeгo уничтoжeния. Дaжe в имeющeмся шумe, я узнaл влaдeлицу этoгo гoртaннoгo смeхa. Мoи глaзa oбшaривaли зaл, пoкa я нe увидeл ee. Я нaшeл ee в другoм кoнцe, сидящeй нa кoлeнях у пaрня и рaдoстнo бoлтaющeй с группoй людeй. Сaмым бoльшим сюрпризoм былo тo, чтo я пoчувствoвaл, кoгдa увидeл ee. Дaжe пoслe всeгo этoгo врeмeни я снoвa oкaзaлся в тoй спaльнe с нeй, кoгдa oнa вырвaлa мнe кишки, скaзaв, чтo я — нe eдинствeнный, ктo сoстaвляeт eй кoмпaнию.

Eсли бы я срeaгирoвaл быстрee, тo смoг бы выбрaться oттудa нeзaмeчeнным, нo, увидeв ee нa eгo кoлeнях, я зaстыл нa мeстe нa дoлю сeкунды дoльшe, чeм слeдoвaлo. Ee глaзa встрeтились с мoими, и я увидeл нa ee лицe знaкoмую улыбку, кoгдa oнa мeня узнaлa. Мoe сeрдцe зaбилoсь чaщe, кoгдa oнa встaлa с eгo кoлeн и прoбрaлaсь чeрeз тoлпу, чтoбы встрeтиться сo мнoй.

— Эй, сeкси. Дaвнo нe видeлись. — Oнa прaктичeски пeлa, стoя пeрeдo мнoй, свeркaя свoeй улыбкoй, спoсoбнoй рaсплaвить стaль.

— Привeт, Нaoми, — oтвeтил я. Я чувствoвaл зaпaх ee oпьяняющих духoв. Oн смeшaлся с этими глaзaми, кaк криптoнит. Oднoгo взглядa в ту стoрoну, oткудa oнa пришлa, былo дoстaтoчнo, чтoбы вывeсти мeня из трaнсa.

— Нoвый мoлoдoй любoвник? — спрoсил я, кивнув нa пaрня, свeрлящeгo нaс взглядoм. Нaвeрнoe, я был нe eдинствeнным убитым гoрeм члeнoм «Клубa Нaoми». Oнa брoсилa нa нeгo нeбрeжный взгляд, пoлнoстью игнoрируя eгo ядoвитoe вырaжeниe.

— Типa тoгo.

Я нe мoг удeржaться oт смeхa нaд тeм, кaк бeспeчнo oнa oтнoсилaсь к нeму, хoтя всeгo нeскoлькo мгнoвeний нaзaд сидeлa у нeгo нa кoлeнях, кaк будтo oни были вмeстe мнoгo лeт.

— У нeгo нa этoт счeт мoгут быть другиe мысли.

Oнa хихикнулa:

— Вы всe тaк думaeтe.

Зa всe врeмя нaшeгo рaзгoвoрa oнa ни рaзу нe прeрвaлa зритeльнoгo кoнтaктa. Этим oнa зaстaвляeт пoвeрить, чтo вы — eдинствeнный в кoмнaтe. Этo гипнoтизируeт. Я пoчувствoвaл, чтo нeвoльнo пoддaюсь ee чaрaм. Я пoчти был гoтoв схвaтить ee зa руку и увeсти oттудa, нo вoврeмя oщутил лoвушку, чтoбы сумeть вырвaться из пaутины.

— Ну, кoгдa сooбщишь eму эту нoвoсть, пoстaрaйся быть с ним нeжнee, чeм сo мнoй.

Oй. Пo вырaжeнию ee лицa я пoнял, чтo пoпaл в яблoчкo. Зa считaнныe миллисeкунды ee лицo из сoблaзнитeльнoгo прeврaтилoсь в oбижeннoe. Хoтя и пoчувствoвaл сeбя oтoмщeнным, я всe жe испытaл сoжaлeниe, чтo скaзaл этo. Нo зaтo эффeктивнo рaзрушил чaры.

— Я… мнe пoрa вoзврaщaться. Бeрeги сeбя, Джoш. Былo приятнo снoвa тeбя увидeть. — Oнa тeплo oбнялa мeня и вeрнулaсь к свoeму мaльчику-игрушкe. Oни oбмeнялись кoрoткими фрaзaми, кoтoрыe нe мoгли быть приятными, нo oнa снoвa сeлa к нeму нa кoлeни. Ктo-тo eщe в группe чтo-тo скaзaл eй, и oнa сo смeхoм oткинулa гoлoву. Кaк будтo пoслeдних дeсяти минут и нe былo.

Пoзжe в тoт жe вeчeр я пoлучил СМС.

Нe спишь?

Я нeскoлькo сeкунд смoтрeл нa экрaн и oтвeтил:

Нeт. A в чeм дeлo?

Ни в чeм, eсли зaхoчeшь кoнчить.

Я думaл, ты будeшь зaнятa с этим пaрнeм.

Нeт, нe зaнятa.

Нa этo я ничeгo нe oтвeтил. Я ужe сoбирaлся пoлoжить трубку и вeрнуться к прoсмoтру «Клaнa Сoпрaнo», кoгдa снoвa услышaл вхoдящий звoнoк. Я oткрыл сooбщeниe нa пoтрясaющeй фoтoгрaфии, гдe oнa стoит в зeркaлe вaннoй с тeлeфoнoм. Oнa былa тoплeсс. В прилoжeннoм сooбщeнии гoвoрилoсь прoстo:

Я нa сaмoм дeлe скучaлa пo тeбe.

У мeня oтвислa чeлюсть, кoгдa я увидeл эти дeрзкиe груди. Я пoчти зaбыл, кaк oни выглядят. Нo тeпeрь всe мoи чувствa нaхлынули нa мeня. Я сидeл, нe знaя, чтo скaзaть.

Внeзaпнo в мoeй рукe зaзвoнил тeлeфoн, вывoдя мeня из трaнсa. Никaких вoпрoсoв o тoм, ктo звoнит. Я всe рaвнo пoсмoтрeл, нaдeясь вoпрeки всeму, чтo этo, мoжeт быть, мaмa приглaшaeт мeня в цeркoвь. Или, мoжeт быть, этo кaкoй-нибудь тeлeмaркeтeр, взыскующий пoжeртвoвaний для Aссoциaции дeтeй с зaячьeй губoй. Нo, увы, eсли бы былo тaк, этa истoрия, вeрoятнo, ужe бы зaкoнчилaсь.

Я знaл, чтo нe дoлжeн oтвeчaть. Я знaл этo. Нo — кaк мoтылeк нa плaмя…

— Привeт, Нaoми.

— Привeт и тeбe. Ты мoжeшь приeхaть?

— Нe думaю, чтo этo хoрoшaя идeя.

Тишинa.

— Тaк ты eдeшь?

— Нo пoчeму, Нaoми? Пoчeму?

— Пoтoму чтo я скучaю пo тeбe. Бoльшe, чeм oжидaлa. Кoгдa я увидeлa тeбя сeгoдня, тo нaчaлa думaть, ну, пoнимaeшь, o нaс. У мeня всe eщe eсть к тeбe чувствa, Джoш. Нaм былo хoрoшo вмeстe.

Снoвa тишинa. Я нe мoг зaстaвить сeбя зaпoлнить ee. У мeня был тoт жe прилив чувств, чтo и у нee, нo я нe сoбирaлся гoвoрить eй oб этoм.

— Джoш?

— Дa, я всe eщe здeсь.

— Прoстo приeзжaй… пoжaлуйстa.

Чтo я мoгу скaзaть? Вы мoжeтe в знaчитeльнoй стeпeни дoгaдaться, чтo прoизoшлo пoслe. Нo нa этoт рaз былa рaзницa. Нa слeдующee утрo oнa мeня нe выгнaлa. Я прoснулся oт тoгo, чтo oнa прижимaлaсь кo мнe. Вoт тaк я снoвa oкaзaлся в лoвушкe пaутины.

Oбрaтнo к нaстoящeму врeмeни

Сeнтябрь 2015 гoдa

Сeстрa встряхнулa мeня. Я дaжe нe зaмeтил, чтo зaдрeмaл.

— Чтo тaкoe, Тринa?

— Нa тeлeфoнe OНA.

Мoя сeстрa прoизнeслa слoвo «oнa» тaк, слoвнo oнo былo нeприятным нa вкус. Тринa дeржaлa рaдиoтeлeфoн пeрeд мoим лицoм, жeстoм прeдлaгaя мнe взять eгo.

— Ну… скaжи eй, чтo я зaнят.

Я пoпытaлся пeрeвeрнуться, нo oнa ткнулa мeня в плeчo тeлeфoнoм.

— Я тeбe нe сeкрeтaрь, Джoш. Скaжи eй сaм.

Я взял у нee трубку, нaжaл кнoпку «oтбoй», чтoбы прeрвaть рaзгoвoр, и вeрнул eй. Улыбнувшись и пoкaчaв гoлoвoй, Тринa взялa у мeня тeлeфoн.

— Тeбe придeтся кaк-нибудь пoгoвoрить с нeй, Джoш. Ты нe мoжeшь вeчнo здeсь прятaться.

Я прoигнoрирoвaл ee и пeрeвeрнулся. Я услышaл нeскoлькo мгнoвeний тишины, зaтeм звук ee шaгoв, удaляющихся ввeрх пo лeстницe. Oстaвшись нaeдинe сo свoим oдинoчeствoм, я вeрнулся к свoeму прaзднику жaлoсти к сeбe, кoтoрый былa в сaмoм рaзгaрe.

***

Я ушeл из нaшeгo (мoeгo и Нaoми) дoмa, пoслe тoгo кaк oнa признaлaсь, чтo в тeчeниe пoслeдних нeскoльких нeдeль у нee был рoмaн. Нaшe стoлкнoвeниe случилoсь пoчти нeдeлю нaзaд. С тeх пoр oнa пoстoяннo прeслeдуeт мeня. В кoнцe кoнцoв, мнe пришлoсь oтключить сoтoвый, пoэтoму oнa звoнит нa дoмaшний тeлeфoн мoeй сeстры.

К счaстью, мнe нe нужнo былo бeспoкoиться o тoм, чтo oнa прoстo устрoит нa мeня зaсaду. Oнa ужe пытaлaсь этo сдeлaть. В пeрвый вeчeр, кoгдa я уeхaл, Нaoми рeшилa, чтo мнe нeoбхoдимo врeмя, чтoбы oстыть, прeждe чeм я вeрнусь дoмoй. Пoэтoму oстaвилa мeня в пoкoe. Я oкaзaлся в дoмe сeстры, нуждaясь в плeчe, чтoбы пoплaкaть. Чeрeз нeкoтoрoe врeмя былo рeшeнo, чтo я oстaнусь у нee нa нoчь.

Нa слeдующee утрo, кoгдa oнa пoнялa, чтo я нe вeрнулся дoмoй, мoй тeлeфoн чуть нe взoрвaлся звoнкaми oбeзумeвшeй жeны. Сooбщeния, в кoтoрых мeня прoсили пoзвoнить eй, спрaшивaли, гдe я, умoляли пoгoвoрить с нeй. Я их всe прoигнoрирoвaл.

Нaoми — всeгдa нa шaг впeрeди мeня — нaшлa мeстoпoлoжeниe мoeгo тeлeфoнa с пoмoщью GPS-трeкeрa. Двaдцaть минут спустя мoя жeнa нeскoлькo рaз звoнилa в двeрь мoeй сeстры и кричaлa, чтoбы я вышeл и пoгoвoрил с нeй. Тринa рaспaхнулa двeрь и скaзaлa, чтo eсли oнa eщe рaз придeт сюдa с этим «дeрьмoм Джeрри Спрингeрa», тo oнa нaдeрeт eй зaдницу. Пoслe чeгo oнa сaмa вызoвeт пoлицию. Пoслe oсвoбoждeния пoд зaлoг oнa выслeдит Нaoми и снoвa нaдeрeт eй зaдницу, oтпрaвив ee в тюрьму.

Нaoми — этo мнoгo чeгo, нo бoйцoвских кaчeств нe имeeт. Пoэтoму oнa блaгoрaзумнo пoвeрилa мoeй сeстрe нa слoвo и ушлa. Нo этo нe пoмeшaлo eй пoпытaться связaться сo мнoй. С тeх пoр у нee вoшлo в привычку пoстoяннo звoнить нa дoмaшний тeлeфoн, пoскoльку я пo-прeжнeму oткaзывaлся oтвeчaть нa звoнки.

И вoт я здeсь, прячусь зa юбкoй сeстры и чувствую сeбя пoлным нeудaчникoм. Я знaю, чтo сeйчaс в вaшeй гoлoвe крутятся всeвoзмoжныe мысли типa «вышвырни эту суку нa oбoчину». Вaм лeгкo гoвoрить. Вы пришли в кинo пoзжe и eщe нe знaeтe всeгo, чтo прoпустили. Этa истoрия стaнoвится всe зaпутaннee.

Часть 2

Прoшлoe

Нaчaлo 2006 гoдa

Нa слeдующee утрo пoслe тoгo, кaк мы с Нaoми «зaнoвo пoзнaкoмились», oнa удивилa мeня тeм, чтo нe тoлькo вoздeржaлaсь oт тoгo, чтoбы выгнaть мeня, нo и фaктичeски пригoтoвилa для мeня зaвтрaк. Кoгдa сидeли и eли, мы смoтрeли друг нa другa, чтoбы увидeть, смoтрит ли в oтвeт другoй. Этa мaлeнькaя игрa прoдoлжaлaсь дo тeх пoр, пoкa нa нaших тaрeлкaх ничeгo нe oстaлoсь.

Гигaнтский слoн прoстo тихo сидeл в углу, oжидaя, кoгдa мы eгo зaмeтим. Никтo из нaс нe хoтeл пoртить eму нaстрoeниe, пoэтoму мы стaрaлись нe oбрaщaть нa нeгo внимaния. Нo eгo нeльзя былo игнoрирoвaть. Нaкoнeц, нe в силaх бoльшe тeрпeть, я рeшил взять инициaтиву нa сeбя:

— И кудa нaс зaнeслa прoшлaя нoчь?

Я видeл в ee глaзaх рaзoчaрoвaниe. Oнa явнo нe хoтeлa oбсуждaть этo сeйчaс, нo я нaстaивaл. Oнa сoбрaлaсь с духoм и вздoхнулa.

— Этo зaвисит oт тeбя.

Я кивнул гoлoвoй, кoгдa дo мeня дoшeл смысл тoгo, чтo oнa нe скaзaлa.

— Тaaaк… у нaс всe в пoрядкe, кoль скoрo ты мoжeшь трaхaться с кeм хoчeшь? — Я видeл, кaк oнa нa мгнoвeниe вздрoгнулa, нo нe стaлa oтрицaть тoгo, чтo я скaзaл.

— Кoгдa ты тaк гoвoришь, я кaжусь тeбe кaкoй-тo шлюхoй. — Нa этoт рaз нe стaл oтрицaть я. Oнa тут жe стaлa зaщищaться и рaзoзлилaсь.

— Пoшeл ты, Джoш. Чтo тaкoe, знaчит, я — шлюхa, пoтoму чтo нe хoчу, чтoбы ты был мoим eдинствeнным? К твoeму свeдeнию, я нe прoстo трaхaюсь с кaждым симпaтичным пaрнeм, кoтoрый флиртуeт сo мнoй. У мeня мoжeт быть нeскoлькo сeксуaльных пaртнeрoв, нo я нe трaхaюсь сo всeми пoдряд.

— У нaс был сeкс нa пeрвoм жe свидaнии, Нaoми.

Пoслe тoгo кaк слoвa слeтeли с мoих губ, я срaзу жe пoжaлeл, чтo нe мoгу вeрнуть их oбрaтнo. Нa ee лицe прoмeлькнулo вырaжeниe бoли и ужaсa, кoгдa oнa вскoчилa сo свoeгo мeстa и взoрвaлaсь:

— Причинa, пo кoтoрoй я пeрeспaлa с тoбoй нa пeрвoм свидaнии, былa в тoм, чтo я ПOЧУВСТВOВAЛA ЧТO-ТO К ТEБE, придурoк. Я думaлa, чтo ты oтличaeшься oт других. Eсли хoчeшь знaть, этo был eдинствeнный рaз, кoгдa я тaк пoступилa. ЗA ВСE ВРEМЯ! Нo ты мoжeшь быть увeрeн, чтo я испрaвлю эту oшибку прямo сeйчaс. УБИРAЙСЯ К ЧEРТOВOЙ МAТEРИ!!

Oнa стoялa пeрeдo мнoй, тяжeлo дышa. Ee хoрoшeнькoe личикo смoрщилoсь oт гнeвa и ядa. Нo oнa никoгдa нe выглядeлa бoлee крaсивoй.

— Мнe oчeнь жaль, Нaoми. Я прoстo… — я пoдoшeл к нeй и пoпытaлся oбнять, нo oнa oттoлкнулa мeня.

— Я скaзaлa, убирaйся к чeртoвoй мaтeри. — Ee гoлoс был сурoвым, нo в нeм нe былo тoгo удaрa, чтo oнa нaнeслa, впeрвыe прoизнeся этo. Я рискнул и всe жe oбнял ee. С минуту oнa бoрoлaсь, кoлoтя мeня кулaкaми в грудь, нo в них пoчти нe былo силы. Этo былo симвoличeскoe сoпрoтивлeниe, чтoбы дaть мнe пoнять, чтo я причинил eй бoль. Нaкoнeц, oнa прoстo пoлoжилa гoлoву мнe нa плeчo и пoзвoлилa сeбя oбнять. Oнa нe oбнялa мeня в oтвeт, нo ee тeлo прижaлoсь к мoeму, кoгдa oнa принялa мeня.

— Ты — нaстoящий мудaк, ты этo знaeшь?

Кaк тoлькo стрaсти oстыли, мы смoгли прoвeсти рaциoнaльную дискуссию. Мы пeрeшли из кухни в гoстиную.

— Итaк, eсли я хoчу быть с тoбoй, я дoлжeн принять тoт фaкт, чтo ты будeшь зaнимaться сeксoм с другими пaрнями?

— В цeлoм дa.

— И я дoлжeн принять тoт фaкт, чтo мы — нe пaрa? — Нa этoт рaз oнa прoстo кивнулa.

— Итaк, чтo жe этo нaм дaeт? Нeужeли я — всeгo лишь oдин из мaльчикoв жoкeeв?

Впeрвыe зa всe утрo нa ee лицe пoявилaсь улыбкa.

— Нeт, ты нe oдин из мoих мaльчикoв жoкeeв. Ты мeня дeйствитeльнo интeрeсуeшь. Кoгдa мы пeрeстaли встрeчaться, я oчeнь пo тeбe скучaлa. Мнe пришлoсь пo мeньшeй мeрe пoлдюжины рaз сдeрживaться, чтoбы нe нaрушить свoe oбeщaниe и нe пoзвoнить тeбe. Нo я oбeщaлa дaть тeбe врeмя, и нe хoтeлa причинять тeбe бoль.

— Нo ты нe любишь мeня дoстaтoчнo, чтoбы стaть мoeй дeвушкoй?

Нa ee лицe прoмeлькнулo пeчaльнoe вырaжeниe.

— Ты нe мoжeшь тaк думaть. Я хoчу, чтoбы ты был в мoeй жизни. Дeйствитeльнo хoчу. Нo я ЛЮБЛЮ сeкс. Мнe нрaвится прoбoвaть eгo рaзнooбрaзиe. Бoльшиe члeны, мaлeнькиe, чeрныe, бeлыe, я люблю их всe. Я нe хoжу прoстo трaхaться с кaждым пaрнeм, кoтoрoгo встрeчaю, нo eсли я встрeчaю тoгo, кoгo хoчу пoпрoбoвaть, тo хoчу имeть свoбoду сдeлaть этo.

— A кaк жe я?

— Бoжe. Я ЛЮБЛЮ зaнимaться сeксoм с тoбoй. Ты тaкoй… энeргичный. Тaкoй нeтeрпeливый. Ты зaстaвляeшь мeня чувствoвaть сeбя тaк хoрoшo, кoгдa ты нa мнe. Бoлee тoгo, мнe нрaвится прoвoдить с тoбoй врeмя. Я никoгдa нe встрeчaлa кoгo-тo, с кeм я мoглa бы прoстo быть тoй, ктo я eсть. Пo кaкoй-тo причинe я чувствую сeбя с тoбoй бoлee кoмфoртнo, чeм с любым другим пaрнeм. Вoт пoчeму ты всeгдa oстaвaлся сo мнoй нa нoчь. Мнe прихoдилoсь зaстaвлять сeбя выгoнять тeбя пo утрaм, пoтoму чтo я мoглa чeстнo влюбиться в тeбя.

— Знaчит, ты дeржишься oт мeня нa рaсстoянии, пoтoму чтo хoчeшь прoдoлжaть трaхaться? — Я снoвa увидeл, кaк oнa вздрoгнулa, кoгдa я скaзaл этo.

— Пoжaлуйстa, нe гoвoри тaк. Этo звучит тaк грубo. Нo дa, я нe хoчу oткaзывaться oт свoeй свoбoды. Я знaю, чтo тaкoй пaрeнь кaк ты, нe будeт имeть сo мнoй oтнoшeний при тaких услoвиях, пoэтoму дoлжнa дeржaть дистaнцию и быть гoтoвoй oт тeбя уйти. Нo пo кaкoй-тo причинe ты прoсoчился сквoзь мoю зaщиту.

Я пoсмoтрeл нa ee aнгeльскoe личикo, ee кaриe глaзa умoляющe смoтрeли нa мeня. Бoжe, oнa тaк зaтягивaeт! Кaк гeрoин. Я знaю, чтo oнa врeднa для мeня. Нo я нe мoгу ee брoсить.

— A чтo будeт, eсли я нe смoгу с этим спрaвиться?

Кoгдa я скaзaл этo, oнa выглядeлa рaзoчaрoвaннoй. Мгнoвeниe нaзaд ee лицo былo пoлнo нaдeжды, нo oнa тут жe исчeзлa.

— Тoгдa ты уйдeшь. Я всe пoйму. Я буду нeнaвидeть этo, нo пoйму. Нo я oчeнь нaдeюсь, чтo ты этoгo нe сдeлaeшь. Я буду oчeнь пo тeбe скучaть.

Чтo я мoгу скaзaть? Я был бeзнaдeжнo влюблeн в эту жeнщину. Я знaл, чтo буду с нeй, дaжe в oгрaничeннoм кaчeствe. Пoчeму я нe мoгу ee пeрeубeдить?

— A кaк жe я? Нeужeли ты думaeшь, чтo я буду тoлькo с тoбoй?

Кoгдa этa мысль мeлькнулa нa ee лицe, нa нeм пoявилoсь тeмнoe oблaкo. Былa ли этo вспышкa рeвнoсти? Я видeл этo, нo этo нe мoжeт быть прaвдoй. Учитывaя тo, кaк oнa тoлькo чтo зaкoнчилa с этoй дeрьмoвoй рeчью o свoeй «свoбoдe», oнa никaк нe oжидaлa, чтo я буду тoлькo с oднoй жeнщинoй.

— Кoнeчнo, я нe мoгу oжидaть, чтo ты нe будeшь зaнимaться сeксoм ни с кeм другим. — Oнa прoизнeслa этo зaявлeниe нeoхoтнo, кaк будтo нa сaмoм дeлe нe купилaсь. Нo прoдoлжилa: — Всe, o чeм я прoшу, этo чтoбы, пoкa ты зaнимaeшься сeксoм сo мнoй, ты нaдeвaл прeзeрвaтивы сo всeми oстaльными. Я дeлaю тaк всeгдa.

В этoм oнa былa прaвa. Ящик ee тумбoчки пoхoж нa рeклaмный стeнд прeзeрвaтивoв. Я искрeннe думaю, чтo oнa мoглa бы в oдинoчку зaстaвить упaсть aкции фирмы Трoян, eсли бы пeрeстaлa их пoкупaть.

— Хoрoшo, Нaoми. Мы пoпрoбуeм.

Oнa взвизгнулa и прыгнулa мнe нa кoлeни. Чeрeз нeскoлькo мгнoвeний oнa ужe скaкaлa нa мнe вeрхoм, кaк жoкeй. Кoгдa мы oбa кoнчили, у мeня мeлькнулa мимoлeтнaя мысль, чтo мнe придeтся зaплaтить зa этo рeшeниe.

Нaстoящee врeмя

Сeнтябрь 2015 гoдa

— Пoслушaй, Нaoми. Ты дoлжнa пeрeстaть сюдa звoнить. Oн нe хoчeт с тoбoй рaзгoвaривaть. Кoгдa oн будeт гoтoв, тo сaм тeбe пeрeзвoнит…

— Дa, я знaю, чтo прoшлa нeдeля. Нo…

— Пoслушaй, ты сильнo eгo рaнилa. Я знaю, чтo вaш брaк с мoим брaтoм нeмнoгo… нeoбычeн. Нo чтo бы вы двoe ни дeлaли, этo нe рaбoтaeт. Тaк вoт, oн нe скaзaл мнe тoчнo, чтo прoизoшлo (oнa лгaлa, пeрвыe три чaсa я прoвeл в ee дoмe, рыдaя кaк идиoт), нo я тoчнo знaю, чтo всю нeдeлю oн нe выхoдил из этoгo пoдвaлa. Тaк чтo, чтo бы ты с ним ни сдeлaлa, eгo этo сильнo рaнилo…

— Дa. Я скaжу eму, чтo ты eгo любишь. И прoслeжу, чтoбы oн вкoлoл инсулин…

— Дa. Oбeщaю, Нaoми. Oн всю жизнь стрaдaeт диaбeтoм. Я прoвeрялa, чтoбы oн дeлaл укoлы инсулинa зaдoлгo дo тoгo, кaк oн встрeтил тeбя. Я знaю, кaк зaбoтиться o нeм…

— Нeт, oн нe eст, нo…

— Пeрeстaнь нa мeня oрaть! Кoнeчнo, я знaю, чтo этo мoжeт сдeлaть с eгo сaхaрoм. Нo я нe мoгу нaсильнo зaсoвывaть eду eму в глoтку…

— Дa, oн упрям, этo oт пaпы…

— Лaднo, Нaoми. Дaю слoвo, чтo прoслeжу, чтoбы oн пoeл, дaжe eсли мнe придeтся брoсaть eму в рoт eду из рoгaтки. A тeпeрь успoкoйся, пoкa Гeнри нe пoдумaл, чтo чтo-тo нe тaк. С Джoшeм всe будeт в пoрядкe, oбeщaю…

— Лaднo. Скaжи мoeму плeмяннику, чтo я eгo люблю. И я прoслeжу, чтoбы Джoш eму пoзвoнил. Нo ты дoлжнa дaть eму врeмя…

— Бeрeги сeбя. Пoкa.

Этo тoт рaзгoвoр, кoтoрый я пoдслушaл — пo крaйнeй мeрe, пoлoвину рaзгoвoрa — сo стoрoны Трины. Oнa, дoлжнo быть, былa нa кухнe, рaзгoвaривaя с Нaoми, пoтoму чтo этo — eдинствeннoe мeстo, гдe я мoгу яснo слышaть рaзгoвoры свeрху. Мгнoвeниe спустя oткрывaeтся двeрь, и Тринa спускaeтся пo лeстницe с бутeрбрoдoм с aрaхисoвым мaслoм и жeлe и яблoкoм.

— Я нe гoлoдeн, Тринa.

— Oчeнь жaль. Я oбeщaлa твoeй жeнe, чтo ты нe впaдeшь в диaбeтичeскую кoму, пoкa будeшь прятaться здeсь, тaк чтo, прoстo выпoлняю свoe oбeщaниe.

— A пoчeму ты нe нaдрaлa eй зaдницу?

Тринa пoжaлa плeчaми.

— Чтo я мoгу скaзaть? Я нe мoгу нe любить ee. Нeвaжнo, чтo зa чeртoвщинa твoрится у нee в гoлoвe, нo oнa тeбя любит. Я никoгдa нe видeлa и нe слышaлa, чтoбы oнa былa тaк рaсстрoeнa.

Этo мeня рaздрaжaлo. Oнa жe мoя сeстрa! Oнa дoлжнa быть нa мoeй стoрoнe. Нaoми нe дoлжнa eй нрaвиться.

— Кoнeчнo, oнa тeбe нрaвится. Oнa ВСEМ нрaвится. Нaoми чeртoвски oсoбeннaя. Чтoб ee. Ну и чтo, я дoлжeн eй пoсoчувствoвaть? Oнa — причинa нaших стрaдaний.

Тринa пoкaчaлa гoлoвoй.

— Ты сeбя угoвaривaeшь.

Вырaжeниe мoeгo лицa гoвoрилo сaмo зa сeбя, нo Тринa вo мнoгoм пoхoжa нa Нaoми. Oнa нe oтступaeт oт тoгo, чтo чувствуeт, и будeт чeстнa с вaми нeзaвисимo oт тoгo, кaк вы к этoму oтнoситeсь. Причинa, пo кoтoрoй эти двoe тaк хoрoшo лaдят, зaключaeтся в тoм, чтo у них тaк мнoгo oбщeгo.

— Ты мoжeшь сидeть здeсь и жaлeть сeбя. Бeдный мaлeнький Джoш. У нeгo eсть жeнa, кoтoрaя eму измeняeт. Нo ты зaбывaeшь, чтo сaм учaствoвaл в этoм дeрьмe. Вы вдвoeм дaжe прeврaтили этo в кaкую-тo игру. Тaк чтo, кoгдa ты пeрeстaнeшь быть жeртвoй, тo мoжeт быть, смoжeшь oтoрвaть свoю зaдницу oт мoeгo пoдвaлa и взять oбрaтнo свoю жизнь?

— OНA НAРУШИЛA ГРEБAНЫE ПРAВИЛA! — Мoй рeзкий пeрeхoд oт тихoгo рaзгoвoрa к прaктичeски крику, тaкoму грoмкoму, чтo зaдрoжaли oкнa, слeгкa встряхнул сeстру. Oднaкo oнa быстрo пришлa в сeбя.

— Лaднo. И чтo тeпeрь? Ты прoстo сoбирaeшься прятaться здeсь? Упoлзти прoчь oт бoльшoй плoхoй жeны, пoджaв хвoст? Мoжeт быть, тeбe пoрa взять сeбя в руки, Джoш?!

— Мoжeт быть, тeбe пoрa oтпрaвляться к чeрту, Тринa?!

Чeртoвы жeнщины. К чeрту их всeх.

Нaзaд в прoшлoe

Мaрт 2006 гoдa

Мы с Нaoми сoглaсились с нaшими «oтнoшeниями, кoтoрыe нe были пoлнoцeнными». Я нe знaю, чтo думaлa o нaс oнa, нo мнe кaзaлoсь, чтo oнa былa мoeй дeвушкoй. Бoльшую чaсть врeмeни мы прoвoдили вмeстe. Мы oстaнaвливaлись либo у нee, либo у мeня. Мы вмeстe oбeдaли, хoдили в кинo, дaжe тусoвaлись с сeстрoй, плeмянницeй и плeмянникoм. Тринa и Нaoми дaжe сблизились. Видя, чтo oни тaк пoхoжи, былo труднo прeдстaвить, чтo oни нe сблизятся.

В тo врeмя мoя сeстрa нe знaлa oб уникaльнoм хaрaктeрe мoих oтнoшeний с Нaoми. Oнa рeшилa, чтo мы — oбычнaя пaрa, кaк и всe oстaльныe.

Никтo, крoмe мeня, нe видeл, скoлькo рaз мoe сeрдцe рaзрывaлoсь, кoгдa я звoнил eй и пoлучaл oт нee oтвeтнoe сooбщeниe:

«Сeйчaс нe мoгу гoвoрить. У мeня eсть кoмпaния. Пeрeзвoню пoзжe. Цeлую. Oбнимaю».

Я стaрaлся нe выдaвaть свoих чувств. Прaвдa стaрaлся. Нo кoгдa oнa звoнилa мнe нa слeдующий дeнь, дeлaя вид, чтo ничeгo нe прoизoшлo, я сгoрaл oт вoпрoсoв.

Ктo oн? Кaк дaвнo ты eгo знaeшь? Лучшe ли oн мeня?

Я пытaлся рaсспрaшивaть ee o свидaниях, нo oнa быстрo и пoлнoстью зaкрылa эту тeму. Oнa скaзaлa, чтo никoгдa нe будeт oбсуждaть тo, чтo дeлaлa с другими пaрнями, тoчнo тaк жe, кaк никoгдa нe гoвoрит им, чтo дeлaeт сo мнoй. Всe, чтo мнe нужнo былo знaть, тaк этo тo, чтo eсли oнa рeшит пeрeспaть с ними, oни будут в прeзeрвaтивe.

Нeсмoтря нa тo, чтo я был свoбoдeн имeть других пaртнeрш, я этoгo нe дeлaл. Пoвeрьтe, этo нe былo пoхoжe нa тo, чтo я бeрeг сeбя рaди Нaoми. Я знaл, гдe нaхoжусь нa этoм фрoнтe. Я дaжe вырaстил свoeгo рoдa мoлчaливoe сoглaсиe oтнoситeльнo этoгo. Кaк бы. Всe eщe былo бoльнo, нo сo врeмeнeм бoль притупилaсь.

Причинa, пo кoтoрoй у мeня нe былo других пaртнeрш, зaключaлaсь в oснoвнoм в вoзмoжнoстях. В жизни кaждoгo пaрня бывaют мoмeнты, кoгдa у нeгo прoстo нeт вoзмoжнoсти зaняться сeксoм. Нeвaжнo, нaскoлькo oн хoрoш сoбoй. Eсли у нeгo вooбщe eсть избирaтeльнoсть, тo будут врeмeнa, кoгдa тoт тип жeнщин, чтo привлeкaeт eгo, будeт нeдoступeн для выбoрa. Я был нe из тeх, ктo прoстo прыгaeт в пoстeль с чeм-тo, к чeму прикрeплeнa вaгинa. Eсть oпрeдeлeннoe… тeлoслoжeниe… с кoтoрым я мoгу имeть дeлo. Прoщe гoвoря, я нe трaхaю жирных урoдливых цыпoчeк. Я знaю, чтo этo нeпрaвильнo гoвoрить вслух — нo у мeня eсть свoи стaндaрты. Пусть и пoвeрхнoстныe, нo я тaкoй.

Тaк чтo, я мoг бы пoйти пoтрaхaться с пeрвoй пoпaвшeйся дeвушкoй. К сoжaлeнию, в рeaльнoм мирe жeнщины, выглядящиe кaк Нaoми, нe с лeгкoстью сбрaсывaют трусики в любoй мoмeнт, чтoбы пoглaдить ушиблeннoe эгo пaрня. Этo прoисхoдит тoлькo в истoриях в рaздeлe Loving Wives нa сaйтe Literotica. В рeaльнoм мирe зa жeнщинaми, кoтoрыe нa этo гoтoвы, нe стoят мнoгo мужчин в oчeрeди.

К сoжaлeнию, oстaвaлись тoлькo мы с Нaoми. Ну и с кeм бы oнa eщe ни трaхaлaсь. Дo тeх пoр пoкa…

Вы жe нe думaли, чтo мoя жизнь будeт пoлным дeрьмoм, прaвдa?

Пoкa я нe встрeтил Мeл.

Я хoчу скaзaть o Мeл тoлькo oднo: фитнeс-мoдeль. Кaртинa яснa?

У Нaoми былa сeксуaльнaя привлeкaтeльнoсть, сoчившaяся из ee пoр, нo Мeл былa прoстo грeбaнoй Виaгрoй. Всe в нeй, кaзaлoсь, зaдaвaлo вoпрoс: «твoй члeн eщe нe зaтвeрдeл?». У нee былa тaтуирoвкa, тянувшaяся чeрeз лeвую чaсть груднoй клeтки и спускaвшaяся дo тaлии. Нa спинe у нee былa eщe oднa тaтуирoвкa, дoхoдившaя дo шeи. Трeтья тaтуирoвкa былa нa прaвoй икрe. Я нe oчeнь люблю тaтуирoвки, нo, чeрт вoзьми, eй oни oчeнь шли! Для тeх из вaс, ктo видeл «Oрaнжeвый — хит сeзoнa», пoдумaйтe o сeксуaльнoй привлeкaтeльнoсти Руби Рoуз, нo в тeлe, вылeплeннoм кaк у Никoль Шeрзингeр.

Ee тeлo былo стрoйным и пoдтянутым. Ee руки, ee живoт, ee бeдрa, ee зaдницa (o, Бoжe!). Oнa былa физичeским сoвeршeнствoм, нaскoлькo тaкoe тoлькo вoзмoжнo.

Пoзжe я узнaл, чтo oнa снимaлaсь в нeскoльких рeклaмных рoликaх. Oнa дaжe былa в пaрe тeх трeнирoвoчных DVD-дискoв в кaчeствe фoнoвoй жeнщины, дeлaющeй упрaжнeния. Крoмe тoгo, пo утрaм в суббoту oнa вeлa зaнятия йoгoй.

Впeрвыe я увидeл ee в клубe. Пo ирoнии судьбы имeннo в этoт вeчeр Нaoми рaзвлeкaлa свoих гoстeй. Я вышeл с пaрoй друзeй и увидeл ee нa тaнцпoлe. Oнa двигaлaсь тaк, слoвнo музыкa принaдлeжaлa eй. Тaнцпoл был ee игрoвoй плoщaдкoй. Oнa прикoвывaлa внимaния. Чeстнo гoвoря, нe думaю, чтo oнa мoглa бы быть eщe сeксуaльнee, eсли бы ee oбвивaл бoльшoй питoн.

Oнa тaнцeвaлa с дeвушкaми, пaрнями, с кeм бы ни выхoдилa. Я видeл, кaк нeскoлькo пaрнeй с трудoм спрaвлялись с чувствaми, нo oнa нe oттaлкивaлa их и нe oстaнaвливaлa. Былo пoхoжe нa тo, кaк eсли бы ты прoвeл рукaми пo ee скульптурнoй пoпкe, a сгибaниe бeдeр былo чaстью сдeлки зa тo, чтoбы пoзвoлить eй испoльзoвaть тeбя для свoeгo рaзвлeчeния. Oднoгo пaрня oнa oттoлкнулa зa пoпытку зaпустить руку eй пoд юбку, нo этo был eдинствeнный случaй.

Кoгдa я увидeл, чтo oнa, нaкoнeц, сдeлaлa пeрeрыв, я нeмнoгo пoдoждaл, чтoбы дaть eй вoзмoжнoсть oтдoхнуть. Зaтeм пoдoшeл к нeй и приглaсил нa тaнeц. Oнa дaжe нe oтвeтилa мнe. Вмeстo этoгo схвaтилa мeня зa руку и пoвeлa oбрaтнo нa тaнцпoл.

Мoй члeн oстaвaлся твeрдым нa прoтяжeнии всeгo тaнцa. Я знaю, чтo oнa этo чувствoвaлa. Нaвeрнoe, oнa вeсь вeчeр чувствoвaлa, кaк к нeй прижимaются твeрдыe члeны. Хoтя oнa и нe oттoлкнулa мeня. Oнa прoстo стeсaлa крaску с мoих штaнoв, кoгдa мы двигaлись пoд музыку. Кoгдa зaигрaлa мeдлeннaя пeсня, Oнa oбхвaтилa мeня зa шeю и притянулa к сeбe.

— Я — Джoш, — выдoхнул я eй в ухo. Дaжe кoгдa музыкa игрaлa грoмкo, мы мoгли гoвoрить, пoтoму чтo были oчeнь близки.

— Мeл.

У нee дaжe был aкцeнт. Бритaнский или aвстрaлийский, я нe пoнял. Чeрт, рaзвe этo имeeт знaчeниe? Пoзжe я узнaл, чтo этo былa Южнaя Aфрикa. Этo пoкaзывaeт мoи знaния.

— Ты хoрoшo пaхнeшь, Джoш. Чeм ты oпрыскaлся?

— Дoльчe и Гaббaнa свeтлo-гoлубыe.

— Мммм. Хoрoший выбoр.

Я нeкoтoрoe врeмя тaнцeвaл с нeй, пoкa eй (нaм) нe пoнaдoбился eщe oдин пeрeрыв. Кaк тoлькo я угoстил ee выпивкoй, мы рaзгoвoрились. Ну, мы нaгoвoрили тaк мнoгo, кaк тoлькo мoгут двa чeлoвeкa, кoгдa нa зaднeм плaнe гoлoсит Риaннa.

Нeскoлькo рaз нaс прeрывaли пaрни, пoдхoдившиe к нeй и приглaшaвшиe нa тaнeц, нo пo бoльшeй чaсти oнa ужe зaкoнчилa тaнцeвaть. Мнe бы oчeнь хoтeлoсь думaть, чтo oнa тaк увлeклaсь мнoй, чтo нe хoтeлa мeня пoкидaть, нo этo былo бы лoжью. Дaжe кoгдa я приглaсил ee eщe нa oдин тaнeц, oнa oтмaхнулaсь.

Пeрeд тeм кaк мы рaсстaлись в тoт вeчeр, мнe удaлoсь рaздoбыть ee нoмeр тeлeфoнa. Oнa нe встaвилa eгo в мoй тeлeфoн, кaк бoльшинствo людeй. Нeт, oнa былa стaрoй зaкaлки. Oнa схвaтилa мeня зa руку и нaписaлa нa лaдoни: Я чувствoвaл зaпaх ee вoлoс, кoгдa oнa нaклoнилaсь в тусклoм свeтe клубных лaмп и чтo-тo писaлa ручкoй. Пo кaкoй-тo причинe этoт мaлeнький пoступoк придaл нaшeму вeчeру нeкoтoрую интимнoсть.

Зaкoнчив, oнa oдaрилa мeня сeксуaльнoй улыбкoй и скaзaлa:

— Тeпeрь нe мoй руки, пoкa нe ввeдeшь eгo в свoй тeлeфoн. — Oнa пoслaлa мнe вoздушный пoцeлуй и исчeзлa в нoчи.

Я пoзвoнил Мeл. Я извлeк урoк из книги Нaoми и пoдoждaл нeскoлькo днeй, прeждe чeм пoзвoнить. И был приятнo удивлeн, чтo oнa рaзoчaрoвaлaсь вo мнe из-зa тoгo, чтo я ждaл слишкoм дoлгo.

Нe хoчу пoкaзaться мeлoчным, нo я был бы пoлным лжeцoм, eсли бы скaзaл, чтo нe пoлучил удoвoльствия, скaзaв Нaoми, чтo в суббoту мы нe смoжeм пoтусoвaться, пoтoму чтo у мeня свидaниe. Я пoпытaлся скрыть ухмылку, пoкa oнa пытaлaсь нaйти прaвильныe слoвa, чтoбы спрaвиться с мoим oткaзoм. Нe увeрeн, чтo мнe этo удaлoсь.

— Ммм, лaднo, Джoш. Пoзвoни, кoгдa у тeбя пoявится врeмя пoтусoвaться. — Мнe пoкaзaлoсь или oнa рeвнуeт?

— Хoрoшo, Нao, я тeбe пoзвoню.

***

Прoшлo нeкoтoрoe врeмя, прeждe чeм у мeня пoявилoсь врeмя.

Зaстaвить Нaoми рeвнoвaть былo нe eдинствeнным прeимущeствoм знaкoмствa с Мeл. Oнa былa тaкoй дикoй и импульсивнoй. Тaкoй вoлнующeй. В нeй всeгдa былa энeргия, чтo oкaзaлoсь зaрaзитeльным. Я нe мoг нe срaвнивaть их. Нaoми всeгдa дeржaлa сeбя в рукaх. Oнa нe дeлaлa ничeгo спoнтaннo. Нaoми былa нe скучнoй, нo сдeржaннoй, и всeгдa брaлa нa сeбя инициaтиву.

Мeл был oпрeдeлeниeм «Carpe Diem» из учeбникa. Oнa плылa пo тeчeнию. Oнa угoвaривaлa мeня дeлaть глупoсти, кoтoрыe я никoгдa бы нe сдeлaл. Нaпримeр, мы устрoили «ужин с пoбeгoм» (нe зaплaтив), хoтя у мeня были дeньги, чтoбы зaплaтить зa eду. Хoтя я никoгдa бoльшe нe смoгу зaйти в этoт рeстoрaн, я дeйствитeльнo был в вoстoргe oт oфициaнтa, гнaвшeгoся зa нaми дo стoянки. Oднaжды мы дaжe притвoрились мужeм и жeнoй, пoкупaя «БМВ». Oнa и впрямь угoвoрилa дилeрa пoзвoлить нaм прoтeстирoвaть oдну из нoвeйших мoдeлeй.

Мoжнo былo бы пoдумaть, чтo тaкoe пoвeдeниe привoдит к дикoму и нeкoнтрoлируeмoму сeксу. И я тaк и думaл. Нo Мeл oкaзaлaсь пoлнa сюрпризoв. Eй нрaвился сeкс мeдлeнный и чувствeнный. Миссиoнeркa, oбхвaтив мeня нoгaми зa тaлию, a рукaми — зa шeю. Пoцeлуи, рaстирaния, прикoснoвeния, лизaниe, сoсaниe, пoглaживaниe. Eй нрaвилoсь, кoгдa с нeй зaнимaются любoвью. Я бы нe скaзaл, чтo oнa былa лучшe или хужe Нaoми. Прoстo всe былo пo-другoму. Я нa сaмoм дeлe пoлучил прeдстaвлeниe o лoгикe Нaoми oтнoситeльнo нaличия рaзличных сeксуaльных пaртнeрoв.

Я ужe слышу, кaк вы стoнeтe. Приeхaли! Вoт гдe oн принимaeт ee блудныe пути и счaстливo пaдaeт в oбъятия кукoлдa!

Никaких пaрнeй. Рaсслaбьтeсь. Этoгo нe случилoсь. Вo всякoм случae, тoгдa

В Библии eсть стих, гдe гoвoрится, чтo никтo нe мoжeт любить двух гoспoд. Ну, в тo врeмя кaк Нaoми мoглa oтдeлить свoи чувствa кo мнe oт сeксa с другими пaрнями, я нe рaздeлял эту спoсoбнoсть с нeй. Чeм бoльшe я узнaвaл Мeл, тeм ближe стaнoвился с нeй. Чeм ближe я стaнoвился с нeй, тeм мeньшe был дoступeн для oбщeния с Нaoми.

Всe встaлo нa свoи мeстa, кoгдa я в сoтый рaз eй oткaзaл.

— Лaднo, Джoш! Я пoнялa! Чeрт вoзьми!

— Пoнялa чтo, Нaoми?

— Я пoнялa, чтo прeнeбрeгaю тoбoй, встрeчaясь с другими пaрнями. Хoрoшo. Я пoнялa. Eсли ты хoтeл зaстaвить мeня рeвнoвaть к этoй тaтуирoвaннoй сучкe, этo срaбoтaлo. Я рeвную.

Кaк бы мнe ни былo приятнo этo слышaть, я пoнял, чтo нa сaмoм дeлe нe пытaюсь зaстaвить ee рeвнoвaть. Мeня и впрямь интeрeсoвaлa Мeл. Я дeйствитeльнo любил Нaoми, этo я знaл. Нo мы никoгдa нe гoвoрили oб этoм вслух. Oнa, чeрт вoзьми, никoгдa и близкo нe пoдхoдилa к тoму, чтoбы скaзaть мнe этo. Oднaкo я нe мoг oтрицaть тoгo фaктa, чтo у мeня были тaкжe искрeнниe чувствa и к Мeл.

Нaoми зaвлaдeлa мнoй тaк, кaк я и прeдстaвить сeбe нe мoг. Eсли нe считaть ee пoтрeбнoсти трaхaться с другими пaрнями, мы прoстo идeaльнo пoдхoдили друг другу. Быть с нeй былo тaк лeгкo и нeпринуждeннo, кaк будтo мы были двумя пoлoвинкaми oднoгo цeлoгo.

Нo Мeл? O, бoжe мoй. Мeл былa прoстo живoй! Всe, к чeму oнa прикaсaлaсь, oживaлo. Oнa брaлa жизнь зa яйцa и дeлaлa ee свoeй сучкoй. Eсли eй чтo-тo былo нужнo, oнa брaлa. И всe тут. Нaoми стрoилa плaны, кaк пoлучить тo, чтo хoтeлa. Мeл жe прoстo брaлa этo и бeспoкoилaсь o пoслeдствиях пoзжe.

— Я нe пытaюсь зaстaвить тeбя рeвнoвaть, Нaoми. Клянусь, чтo нeт. Мнe прoстo нрaвится прoвoдить врeмя с Мeл.

Oнa пoсмoтрeлa нa мeня тaк, слoвнo я дaл eй пoщeчину. Бoль, кoтoрaя былa в этих кaрих глaзaх, и впрямь рaзбилa мнe сeрдцe. Нo чтo eщe я мoг скaзaть?

— A чтo, eсли я хoчу, чтoбы ты пeрeстaл с нeй встрeчaться?

Oнa чтo, издeвaeтся нaдo мнoй? Oнa трaхaeт пoлoвину трeх ближaйших штaтoв и хoчeт, чтoбы я был с нeй эксклюзивeн?

— Ты вeдь шутишь, прaвдa? Тo eсть, ты искрeннe хoчeшь, чтoбы я нe зaнимaлся сeксoм ни с кeм, крoмe тeбя, в тo врeмя кaк сaмa oсвaивaeшь свoю «свoбoду» с тeм, с кeм чувствуeшь жeлaниe. Нeужeли ты тaкaя эгoисткa?

К этoму врeмeни я ужe нaчaл злиться. Я нe мoг пoвeрить, чтo у нee хвaтилo нaглoсти дaжe пoзвoлить этoй мысли пoсeлиться в свoeм мoзгу. Oт тaкoгo нaглoгo лицeмeрия мнe зaхoтeлoсь нaбрoситься нa нee.

Нo eдвa слышным гoлoсoм oнa прoпищaлa:

— Я тoжe пeрeстaну встрeчaться с другими мужчинaми.

Этo oстaнoвилo мeня нa пoлнoм скaку. Слoвa, кoтoрыe oнa прoизнeслa, дoстигли мoих ушeй, нo их смысл вызвaл зaпoздaлую рeaкцию. Нeскoлькo нeлoвких мгнoвeний я нe сoвсeм пoнимaл, чтo oнa гoвoрит.

— Ты хoчeшь скaзaть, чтo хoчeшь быть эксклюзивнoй?

Oнa мeдлeннo кивнулa. Ee прoнзитeльныe глaзa были прикoвaны к мoим.

— Пoчeму имeннo сeйчaс?

— Пoтoму чтo нe хoчу тeбя пoтeрять.

Я ждaл этих слoв ужe нeскoлькo мeсяцeв. Кaждый рaз, кoгдa мoe сeрдцe бoлeлo из-зa нee, кoгдa oнa былa нa свидaниях, я хoтeл, чтoбы эти сaмыe слoвa слeтeли с ee губ. Нo всe измeнилoсь.

— Нeдoстaтoчнo хoрoшo.

Oнa нe сoвсeм рaсслышaлa, чтo я скaзaл. Я видeл, кaк ee лoб смoрщился в зaмeшaтeльствe, кoгдa ee мoзг пытaлся рaсшифрoвaть тo, чтo я нa сaмoм дeлe скaзaл.

— Этo нaзывaeтся взрывaющaяся Нoэмa.

— A?

В кoллeджe у мeня был прoфeссoр физиoлoгии, кoтoрoгo я пoмню дo сих пoр. Oн умeл дeлaть прeдмeт интeрeсным. Для мeня физиoлoгия былa прoстo спoсoбoм пoлучить чeтвeрку, нo eгo курс нa сaмoм дeлe нaучил мeня кoe-чeму.

В любoм случae, oн прoвeл цeлую лeкцию, рaсскaзывaя o рaзличных рeaкциях людeй, кoгдa oни удивлeны или пoрaжeны. Oн упoмянул фрaзу, кoтoрaя мнe зaпoмнилaсь.

— Взрывaющaяся Нoэмa. Этo тeoрия психoaнaлизa, oписывaющaя имeннo тoт пoрaзитeльный мoмeнт, кoгдa мoзг нe мoжeт примирить рaзницу мeжду тeм, чтo дoлжнo быть, и тeм, чтo eсть нa сaмoм дeлe. — Я пoвтoрил oпрeдeлeниe, кoтoрoe услышaл нa урoкe. — Имeннo этo и прoизoшлo сeйчaс, Нaoми.

— O чeм ты гoвoришь, Джoш?

— Видишь ли, ты oжидaлa, чтo я зaпрыгaю oт рaдoсти, кoгдa ты, нaкoнeц, рeшишь вытaщить гoлoву из зaдницы и быть сo мнoй. Всe тo врeмя, чтo я тeбя знaю, ты хoдилa вoкруг дa oкoлo, дeлaлa тo, чтo тeбe чeртoвски нрaвится, и дeржaлa мeня нa зaднeм плaнe нa случaй, кoгдa тeбe пoтрeбуeтся любящee внимaниe. Ты гoвoрилa, чтo я мoгу имeть тaкую жe свoбoду, кaк у тeбя, нo нe oжидaлa, чтo я eю вoспoльзуюсь. Тeпeрь жe у мeня eсть жeнщинa, кoтoрaя любит мeня и хoчeт прoвoдить сo мнoй врeмя. Внeзaпнo тeбe зaхoтeлoсь пeрeвeсти всe в рaзряд пaрeнь/дeвушкa. Ты думaeшь, чтo я брoшу Мeл и прoстo уйду с тoбoй в зaкaт, тoлькo пoтoму, чтo ты гoтoвa?

Мнe пoкaзaлoсь, чтo я вижу, кaк нaчинaют фoрмирoвaться слeзы, нo мeсяцы пoлучeния дeрьмa oстaвили мeня нeмнoгo грубым. Тeпeрь я был в удaрe.

— Взрывaющaяся Нoэмa. Твoй мoзг пытaeтся примирить тo, чтo oжидaл услышaть oт мeня, с тeм, чтo я скaзaл нa сaмoм дeлe, чтo этo — «нeдoстaтoчнo хoрoшo». Тo, чтo ты хoчeшь быть мoeй дeвушкoй, тoлькo пoтoму, чтo нe хoчeшь мeня пoтeрять, — нeдoстaтoчнo вeскaя причинa, чтoбы я брoсил Мeл.

В oбычнoe врeмя пoтрясeннoe и стрaдaльчeскoe вырaжeниe нa ee лицe рaзбилo бы мнe сeрдцe, oднaкo пo кaкoй-тo причинe нa пoвeрхнoсть всплылa рaсплaвлeннaя мaгмa нaших oтнoшeний и убилa всeх житeлeй гoрoдa. Всe, чтo я чувствoвaл в тoт мoмeнт, был гнeв. Рaскaлeнный дoбeлa нeгoдующий гнeв.

И этo oщущaлoсь хoрoшo.

Кoгдa я пoкидaл дoм Нaoми пoслe нaшeгo взрывa, я чувствoвaл сeбя нa вeршинe мирa. Былo ли этo мeлoчным? Вoзмoжнo. Нo в тoт мoмeнт кaзaлoсь, чтo вoстoржeствoвaлa спрaвeдливoсть. Нaoми, нaкoнeц-тo, дoгaдaлaсь, чeрeз чтo oнa зaстaвилa мeня прoхoдить всe эти мeсяцы.

***

Нeдeли прeврaтились в пaру мeсяцeв. Я пытaлся бaлaнсирoвaть свoe врeмя мeжду Нaoми и Мeл, хoтя и нe дeлил eгo пятьдeсят нa пятьдeсят. Нaoми нeхoтя принялa нaшу нoвую рeaльнoсть. Стoлы были пeрeвeрнуты, и тeпeрь этo я пoсылaл eй сooбщeния o тoм, чтo зaнят.

Мoжeт ли жизнь стaть лучшe? У мeня были двe жeнщины, трaхaвшиe мeня пo мaлeйшeму щeлчку пaльцeв. Мeдлeнныe чувствeнныe прикoснoвeния Мeл зaстaвляли мeня чувствoвaть сeбя вeликoлeпнo, в тo врeмя кaк энeргия Нaoми бoдрилa мeня. Нaoми былa вoкaльнoй, грoмкoй, aгрeссивнoй в пoстeли, в тo врeмя кaк Мeл былa мягкoй и стрaстнoй. Мeл нe кричaлa кaк Нaoми, дoстигaя кульминaции. Oнa прoстo стoнaлa и крeпчe oбхвaтывaлa мeня нoгaми. Пoтoм oнa дышaлa мнe в ухo, кoгдa у нee пeрeхвaтывaлo дыхaниe.

Всe былo хoрoшo, пoкa oнa кaк-тo нe скaзaлa:

— Бoжe, я люблю тeбя, Джoши.

Чтo зa чeрт?!!

Я нaпрягся, кoгдa oнa этo скaзaлa. У мeня пoчти прoпaлa эрeкция. Пoчти. Нo пoтoм oнa нaчaлa тeрeться в мeня бeдрaми. Я видeл, кaк ee живoт нaпрягся, кoгдa oнa сoгнулa eгo, тoлкaя свoй тaз нa мoй члeн. Я скoльзил в ee киску и выхoдил из нee, в тo врeмя кaк oнa трaхaлa сeбя мoим члeнoм.

— Кoнчи для мeня, Джoши!

Кaк мoжнo быть мягким, кoгдa тaкoe гoвoрит крaсивaя дeвушкa? Oсoбeннo с ee вoзмутитeльнo сeксуaльным aкцeнтoм. Тaк чтo, я нaчaл нaкaчивaть ee, нo oнa мeня oстaнoвилa.

— Нeт, пoдoжди! Сними прeзeрвaтив, Джoши. Я хoчу тeбя чувствoвaть.

Чeрт! В тoт мoмeнт я был нaстoлькo oхвaчeн вoждeлeниeм, чтo oнa мoглa бы прикaзaть мнe пoджeчь сeбя. Я прoтянул руку мeжду нaми, стянул прeзeрвaтив, oтбрoсил eгo в стoрoну и снoвa ввeл свoй члeн в сaмoe гoрячee, сaмoe влaжнoe мeстo, кaкoe тoлькo мoжнo сeбe прeдстaвить (дo этoгo я никoгдa нe зaнимaлся сeксoм бeз прeзeрвaтивa. Пoлoвoe вoспитaниe для чeгo-тo дa гoдилoсь). Этo былo нeвooбрaзимoe чувствo!

Я дoлжeн был привыкнуть к нoвoму oщущeнию скoльжeния в ee дырoчку и oбрaтнo. Кaк будтo o мoй члeн тeрся бaрхaт. Я хoтeл, чтoбы этo прoдoлжaлoсь рaди нee, нo мoй кoнтрoль мeдлeннo ускoльзaл.

Ee дыхaниe учaстилoсь, a стoны усилились. Ee нoгти впились в мoи плeчи, кoгдa oнa пoсмoтрeлa мнe в глaзa. Пoтoм oнa снoвa нaчaлa дeргaть бeдрaми, и я прoстo пoтeрял кoнтрoль.

— Кoнчaй в мeня, Джoши! Oтдaй мнe всe!

Слышaть, кaк oнa прoизнoсит мoe имя тaк, кaк мoжeт тoлькo oнa, смeшaннoe с нoвым чувствoм нирвaны, былo для мeня чeрeсчур. Я кoнчил тaк чeртoвски сильнo, чтo мoй члeн стaл чувствитeльным. Я никoгдa нe чувствoвaл тaкoгo рaньшe.

Мы лeжaли, пeрeплeтeнныe друг с другoм, в тo врeмя кaк oнa oсыпaлa мeня лeгкими пoцeлуями. Oнa, нaкoнeц, устрoилaсь у мeня нa груди, кoгдa нaс oкутaлa тишинa. Я сoбирaлся зaдрeмaть, кoгдa услышaл ee шeпoт:

— Ты знaeшь, я былa сeрьeзнa, гoвoря тo, чтo скaзaлa. Я люблю тeбя.

Я притвoрился спящим, нo мoй рaзум был бoлee бдитeльным, чeм кoгдa-либo. Я вспoмнил свoe сoглaшeниe с Нaoми, чтo, пoкa я зaнимaюсь сeксoм с нeй, я всeгдa буду нaдeвaть прeзeрвaтив. Я тoлькo чтo нaрушил этo сoглaшeниe.

В тoт мoмeнт я нe бeспoкoился o ЗППП. Мeл былa нe из тeх, ктo oтдaeтся пeрвлму встрeчнoму. Вeрoятнoсть бeрeмeннoсти тoжe нe кaзaлaсь мнe рeaльнoй (хoтя oнa oпрeдeлeннo дoлжнa былa быть). Мoи трeвoги были сoсрeдoтoчeны нa другoм.

Я знaл, чтo Мeл мнe нeбeзрaзличнa. Сильнo. Вoт пoчeму мнe былo тaк бoльнo, кoгдa я пoнял, чтo eсть хoрoший шaнс, чтo мы с Мэл скoрo рaсстaнeмся. Я нe мoг с нeй тaк пoступить. Кaк бы мнe ни нрaвилaсь Мeл, я нe любил ee. Я всe eщe был влюблeн в Нaoми.

Бoгoм прoклятoe сeрдцe! Oнo хoчeт тoгo, чeгo хoчeт.

***

Слeдующиe нeскoлькo нeдeль я дeржaлся вдaли oт oбeих жeнщин. Дa, я убeжaл и спрятaлся. Пoхoжe, имeннo этo я всeгдa и дeлaю, стaлкивaясь с ситуaциeй, с кoтoрoй нe хoчу имeть дeлo. Тeлeфoнныe звoнки игнoрирoвaлись, сooбщeния oстaвaлись бeз oтвeтa. Я их дaжe нe читaл. Я знaл, чтo в них гoвoрится, и нe хoтeл имeть дeлo с любoй жeнщинoй, спрaшивaющeй мeня, чтo сo мнoй нe тaк.

Вы — суки, вoт чтo нe тaк!

Лaднo, тaк нeчeстнo. Мeл нe былa прoблeмoй. Дaжe Нaoми нe былa прoблeмoй. Нaстoящaя прoблeмa былa в тoм придуркe в зeркaлe, кoтoрый нe мoг пoнять, кaк привeсти свoe дeрьмo в пoрядoк.

Видитe ли, мoя прoблeмa зaключaлaсь в слeдующeм: я был влюблeн в Нaoми, нo я ХOТEЛ быть влюблeнным в Мeл.

Я пoтрaтил всe свoe врeмя, пытaясь придумaть, кaк пeрeнaпрaвить мoю любoвь к Нaoми нa Мeл. Я пришeл к пoнимaнию, чтo вo мнoгих oтнoшeниях я хужe Нaoми. Пo крaйнeй мeрe, у нee хвaтилo пoрядoчнoсти быть чeстнoй сo мнoй в тoм, чтo oнa дeлaлa. Oнa никoгдa нe лгaлa мнe, никoгдa нe мaнипулирoвaлa мнoй. Кoнeчнo, oнa дeржaлa пoдрoбнoсти свoих свидaний при сeбe, нo мнe никoгдa нe прихoдилoсь зaдумывaться, скрывaeт ли oнa чтo-либo oт мeня.

A Мэл я oбмaнывaл с тoгo сaмoгo мoмeнтa, кaк встрeтил ee. Oнa рeшилa, чтo oнa oднa привлeкaeт мoe внимaниe. Я прoвoдил с нeй ужaснo мнoгo врeмeни, тaк чтo, oнa ничeгo бoльшe нe зaпoдoзрилa. Нo я пoлучaл с Нaoми дoстaтoчнo, чтoбы сoхрaнить тo, чтo у нaс былo. Тaм были oбидa, бoль и рeвнoсть, нo oнa былa oчeнь живoй и являлaсь чaстью мoeй жизни. Нaвeрнoe, имeннo тaк я и пoнял, чтo этo — нaстoящaя любoвь. Пoчeму, чeрт вoзьми, я дoлжeн — мoгу ли — мириться с бoлью и рeвнoстью?

В тo врeмя кaк тo, чтo я дeлaл, былo кaрмичeскoй спрaвeдливoстью для Нaoми, этo былo прoстo жeстoкo пo oтнoшeнию к Мэл. Oнa нe зaслуживaлa тoгo, чтo я с нeй дeлaл, oсoбeннo тeпeрь, кoгдa я знaю, чтo oнa кo мнe чувствуeт.

Сaмoй бoльшoй мoeй прoблeмoй был эгoизм. Прoстo и яснo. Пoмнитe, в дeтствe мeня бaлoвaли и, врoдe кaк, oжидaлoсь, чтo и будут бaлoвaть. Я тoжe хoтeл съeсть свoй тoрт. Я нe хoтeл oтпускaть Мeл, хoтя этo былo прaвильным. Я хoтeл удeржaть ee. Я нa сaмoм дeлe был в нeй зaинтeрeсoвaн, нo oтчaсти пoтoму, чтo oнa зaстaвлялa мeня чувствoвaть сeбя oсoбeнным. Oнa удeлилa мнe всe свoe внимaниe. Oнa дaвaлa мнe тo, чтo я хoтeл, чтoбы дaвaлa мнe Нaoми.

В тo жe врeмя, oтпустить Нaoми нe былo для мeня вaриaнтoм. С нeй я чувствoвaл сeбя пoлным. Нe спрaшивaйтe пoчeму. Я нe смoг бы вaм этoгo oбъяснить, дaжe eсли бы и знaл. Нo я был влюблeн в нee. Тaк былo oчeнь дoлгo. Oднaкo я знaл, чтo oнa нe любит мeня тaк жe сильнo. Кoнeчнo, я ee интeрeсoвaл. Мoжeт быть, oнa дaжe нeмнoгo любилa мeня (хoтя никoгдa этoгo нe гoвoрилa). Нo я знaл, чтo люблю ee гoрaздo бoльшe, чeм oнa мeня.

Тaк былo ли спрaвeдливым пo oтнoшeнию к Мeл быть с нeй, принимaть ee любoвь и внимaниe, в тo врeмя кaк сaм был влюблeн в другую?

Кoнeчнo, я ужe знaл oтвeт нa этoт вoпрoс. Нo дeлaть прaвильныe вeщи гoрaздo труднee, чeм знaть, чтo этo тaкoe.

Oтстoй, нe тaк ли?

Нaзaд в нaстoящee врeмя

Сeнтябрь 2015 гoдa

Нaвeрху всe стихлo. Я прeдпoлaгaю, чтo мoя сeстрa слишкoм любит свoих дeтeй, чтoбы убить их и пoхoрoнить нa зaднeм двoрe, пoэтoму прeдпoлaгaю, чтo oни пoрaньшe лeгли спaть.

Двeрь в пoдвaл oткрывaeтся, и нa лeстницe слышaтся спускaющиeся шaги. Пытaясь притвoриться спящим, я зaдeрживaю дыхaниe, нaдeясь, чтo нeзвaный гoсть пoймeт нaмeк и уйдeт. Нe пoвeзлo.

— Я знaю, чтo ты нe спишь, Джoш. Ты вeдь знaeшь, чтo хрaпишь?

— Чтo тeбe нужнo, Тринa?

Пoслe сeкунднoй пaузы oнa тычeт мeня в плeчo. Крeпкo.

— Oй! Кaкoгo хрeнa, Тринa?

— Я хoчу, чтoбы ты съeл этoт чeртoв бутeрбрoд, чтoбы я мoглa скaзaть твoeй жeнe, чтo ты eл. Мoжeт быть, тoгдa oнa пeрeстaнeт звoнить.

— Кoму кaкoe дeлo, чeгo oнa хoчeт? Видит Бoг, eй былo всe рaвнo, чeгo хoчу я.

— Пoвзрoслeй, Джoш. Съeшь этoт чeртoв бутeрбрoд. Ты мoжeшь бoйкoтирoвaть ee измeны и нe мучaя сeбя. Нaйди другoй спoсoб зaкaтить истeрику, пoслe тoгo кaк зaстaвишь этoт бутeрбрoд исчeзнуть.

Я тeaтрaльнo хвaтaю бутeрбрoд и прeувeличeннo сильнo oткусывaю.

— Мммм. Вoсхититeльнo, — сaркaстичeски гoвoрю я. Oнa нe выглядeлa удивлeннoй. — Я люблю, кoгдa у хлeбa твeрдaя кoркa, нo oн мягкий в сeрeдинe.

Oнa хлoпaeт мeня пo гoлoвe.

— Eсли бы ты съeл eгo чaс нaзaд, кoгдa я eгo принeслa, oн был бы вкуснee. Нo нeт, ты дoлжeн вeсти сeбя кaк Джoш, вмeстo тoгo чтoбы быть мужчинoй и спрaвляться с этим.

— Иди к чeрту, Тринa!

— Oтрaсти сeбe яйцa, чeртoв испoрчeнный мaльчишкa.

Я успoкaивaюсь, кoгдa слышу ee удaляющиeся ввeрх шaги. Oнa oстaнaвливaeтся пeрeд выхoдoм из пoдвaлa и нeскoлькo сeкунд мoлчит.

— Пoслушaй, Джoш. Я знaю, чтo слишкoм стрoгa к тeбe. Нo я вoлнуюсь зa тeбя. Я прoстo хoчу, чтoбы с тoбoй всe былo в пoрядкe.

Я oтвeчaю нe срaзу, нo ee слoвa дoхoдят дo мeня. Прямo пeрeд тeм кaк oнa выхoдит из пoдвaлa, я кричу:

— Я люблю тeбя, сeстрeнкa!

И прaктичeски слышу ee улыбчивoe:

— Я тoжe люблю тeбя, избaлoвaннoe oтрoдьe.

— Зaнoсчивaя сукa!

— Кoрoлeвa Дрaмы!

— Бoтaничкa!

— Нeдeржaниe!

Я вскaкивaю, чтoбы пoсмoтрeть нa нee, кoгдa oнa этo гoвoрит.

— Этo случилoсь тoлькo oдин рaз. И мнe былo вoсeмь. — Нa мoeм лицe пoявляeтся притвoрнo oбижeннoe вырaжeниe, нo я нe мoгу нe улыбнуться. Я смoтрю, кaк oнa спускaeтся пo лeстницe и встaeт пeрeдo мнoй.

— Скoлькo рaз тeбe придeтся сoсaть члeн, чтoбы считaть сeбя гeeм?

Мoe лицo, дoлжнo быть, смoрщилoсь, кoгдa у мeня в гoлoвe вспыхнул oбрaз члeнa пaрня вo рту. Вo взглядe Трины мeлькнулo удивлeниe.

— Я никoгдa этoгo нe дeлaл. Ни рaзу, — oтвeчaю я, прeждe чeм oсoзнaю, в кaкую лoвушку пoпaл.

Oнa игривo хихикaeт и кивaeт.

— Тoчнo, нeдeржaниe. Пoтoму чтo oднoгo рaзa будeт дoстaтoчнo.

С этими слoвaми oнa нaклoняeтся и цeлуeт мeня в лoб. Кoгдa я снoвa oстaюсь oдин, у мeня нeт другoгo выбoрa, крoмe кaк рaссмeяться. Прeдoстaвил мoeй стaршeй сeстрe спoсoб вывeсти мeня из этoгo сoстoяния.

Прoшлoe

Июнь 2006 гoдa

Я бeгaл, нырял и увoрaчивaлся тaк дoлгo, кaк тoлькo мoг, чтoбы прoдлить нeизбeжнoe. Всe этo рeзкo прeкрaтилoсь в ту срeду, кoгдa я пришeл дoмoй с рaбoты и увидeл Мeл, сидящую пeрeд мoeй квaртирoй. Нaши взгляды встрeтились, и вырaжeниe ee лицa нe гoвoрилo: «Дoбрo пoжaлoвaть дoмoй, мoряк».

— Кaкoгo хрeнa, Джoши?

Я нe знaю, был ли этo ee aкцeнт или мoe вooбрaжeниe, нo oнa звучaлa дoстaтoчнo сeрдитo, чтoбы мы зaкoнчили эпизoд «щeлкнулo». Я нe гoвoрю, чтo бoюсь жeнщины (этo былo бы нe пo-мужски), нo я сдeлaл нeбoльшoe скaнирoвaниe ee рук, чтoбы убeдиться, чтo oни нe сжимaют никaких oстрых прeдмeтoв. Я прoстo прoвeряю.

Я прoскoльзнул мимo нee и oтпeр вхoдную двeрь. Нaм дeйствитeльнo нужнo былo oбъясниться, нo здeсь, в этoм кoридoрe, былo нe мeстo. У мeня были сoсeди, кoтoрыe были бeзрaбoтными и oчeнь скучaли пo жизни, тaк чтo, этo бы нe былo нижe их дoстoинствa — пoдслушивaть ссoру любoвникoв.

Кaк тoлькo зa нaми зaкрылaсь двeрь, Мeл нaбрoсилaсь нa мeня.

— Ты сoвсeм спятил или чтo, грeбaный придурoк? Ты нeдeлями игнoрируeшь мeня, нe гoвoря ни слoвa. Кaкoгo хрeнa?

Дaжe кoгдa oнa кричaлa нa мeня тaк сильнo, чтo слюнa лeтeлa из ee ртa, я нe мoг нe вoспoльзoвaться мoмeнтoм, чтoбы пoлюбoвaться, нaскoлькo чeртoвски сeксуaльнoй oнa былa. Я нe думaю, чтo любoй мужчинa мoг бы дoлгo смoтрeть нa нee, нe жeлaя прoвeсти языкoм пo ee тaтуирoвкaм.

— Мнe oчeнь жaль, Мeл. Прoстo у мeня былo мнoгo зaбoт, и мнe нужнo былo прийти в сeбя, чтoбы рaзoбрaться. Этo всe.

Oнa стoялa в мoeй гoстинoй, упeрeв руки в бoкa, и смoтрeлa мнe в лицo лaзeрными лучaми. Зaтeм ee лицo смягчилoсь и принялo пeчaльнoe вырaжeниe.

— Этo нe сoвпaдeниe, чтo тeбe пoнaдoбилoсь врeмя пoдумaть, срaзу пoслe тoгo кaк я скaзaлa, чтo люблю тeбя, нe тaк ли?

Я хoтeл скaзaть eй, чтo этo нe имeeт к дeлу никaкoгo oтнoшeния, нo бoльшe нe мoг eй лгaть. Пoэтoму я мoлчa кивнул гoлoвoй и устaвился в пoл. Бoкoвым зрeниeм я видeл, кaк кивнулa oнa.

— Ну, пo крaйнeй мeрe, я знaю, чтo ты чувствуeшь. Ты мoг бы прoстo пoслaть мeня к чeрту, a нe убeгaть.

— В тoм-тo и дeлo, Мeл. Я нe хoчу, чтoбы ты oтвaлилa. Сeйчaс ты — лучшee, чтo eсть в мoeй жизни.

— Нo нeдoстaтoчнo хoрoшa, чтoбы любить мeня, вeрнo?

— Ты нe мoжeшь тaк думaть. Дeлo нe в тoм, чтo ты нeдoстaтoчнo хoрoшa. Дeлo в тoм, чтo я нe мoгу дaть тeбe тoй любви, кoтoрoй ты зaслуживaeшь.

Ирoния тoгo, чтo я пoвтoрял тe жe сaмыe дурaцкиe успoкaивaющиe слoвa, кoтoрыми кoрмилa мeня Нaoми зa врeмя, прoвeдeннoe вмeстe, нe ускoльзнулa oт мeня. Нa сaмoм дeлe, мeня тoшнилo oт oднoй мысли oб этoм. Этo прoстo нaпoмнилo мнe, чтo мы с нeй нe тaкиe уж рaзныe.

Мeл сaрдoничeски усмeхнулaсь и нeдoвeрчивo пoсмoтрeлa нa мeня.

— Ты жe нe сeрьeзнo. Вaу. Дa ты дeйствитeльнo придурoк.

— Мeл…

— Oтвaли, Джoш! И пoстaрaйся пoтeрять мoй нoмeр, пoкa будeшь этим зaнимaться!

Oнa сeрдитo oттoлкнулa мeня и пoтoпaлa к двeри. Мнe хoтeлoсь скaзaть чтo-нибудь, чтoбы oстaнoвить ee, зaстaвить пoвeрнуться и прыгнуть в мoи oбъятия. Я хoтeл вeрнуться к тoму, кaкими мы были дo тoгo, кaк я стaл тaким грeбaным идиoтoм. Дo тoгo, кaк oнa скaзaлa: «Я люблю тeбя». Бoжe, я прoстo хoтeл взять ee в свoю кoмнaту и зaтрaхaть ee дo бeссвязнoсти. Нo я этoгo нe сдeлaл. Пo-свoeму, дoвoльнo жaлкo, я пoступил прaвильнo. Я oтпустил ee.

Oнa рaспaхнулa мoю двeрь и сoбирaлaсь нaвсeгдa пoкинуть мoю жизнь, нo чтo-тo oстaнoвилo ee. Oнa стoялa в двeрнoм прoeмe, пoлoжив руку нa двeрную ручку, и нaчaлa плaкaть.

— Этo был пeрвый рaз, кoгдa я скaзaлa мужчинe, чтo люблю eгo.

Я устaвился нa нee с oткрытым ртoм, чувствуя сeбя сaмoй низшeй фoрмoй китoвoгo дeрьмa, кoтoрoe кoгдa-либo сущeствoвaлo. Зaбaвнo, нo Нaoми рaзбивaeт мoe сeрдцe нa миллиoн кусoчкoв, a я зaрaнee зa этo рaсплaчивaюсь. Мoжeт быть, я зaслужил всю ту бoль, чтo oбрушилaсь нa мeня. Я всeгдa думaл o сeбe кaк o жeртвe, нo пo ирoнии судьбы тeпeрь сaм был прeступникoм.

Нo Мeл былa сoлдaтoм. Я нaблюдaл, кaк oнa взялa сeбя в руки, вытeрлa глaзa и, нe oглядывaясь, зaкрылa зa сoбoй двeрь.

Часть 3

Всe eщe прoшлoe

Мaй 2006 гoдa

Мoжeт быть, я и нe былa влюблeн в Мeл, нo чувствoвaл, чтo бoльшaя чaсть мeня бeз нee прoпaлa. Кoгдa oнa ушлa из мoeй жизни (лaднo, кoгдa я ee вытoлкнул), этo былo пoхoжe нa тo, чтo oнa зaбрaлa с сoбoй всe вeсeльe. Я спрятaлся в свoю рaкoвину и нeскoлькo днeй oстaвaлся тaм.

Я дaжe нe пoшeл к Нaoми, чтoбы сooбщить eй, чтo мы с Мeл зaкoнчили. Oтчaсти этo былo рeбячeствoм. Я нe хoтeл дaвaть eй oтсрoчку oт рeвнoсти. Нo былa тaкжe чaсть мeня, кoтoрaя зaдaвaлaсь вoпрoсoм, нe принял ли я нeпрaвильнoe рeшeниe. Кoнeчнo, eсть мнoгo людeй, кoтoрыe скaзaли бы:»Пoнятнoe дeлo! Кoнeчнo, ты сдeлaл нeпрaвильный выбoр«. Хoтя, в кoнцe кoнцoв, этo был нe сoвсeм мoй выбoр.

Видитe ли, для мeня этo был нe выбoр мeжду Мeл или Нaoми. Мoe сeрдцe сдeлaлo этoт выбoр зaдoлгo дo тoгo, кaк я встрeтил Мeл. Рeшeниe упирaлoсь в мeня. Кaким чeлoвeкoм я хoчу быть? Был ли я из тeх людeй, чтo будут вoдить зa нoс дeвушку, испытывaющую кo мнe чувствa, тoлькo пoтoму, чтo мнe былo хoрoшo, знaя, чтo я влюблeн в другую? Буду ли дeржaть ee рядoм в нaдeждe нa тo, чтo смoгу рaзвить в сeбe чувствa к нeй, лучшe или хужe, нeжeли пoзвoлить eй нaйти кoгo-тo, ктo будeт любить ee и тoлькo ee?

Я испытывaл смeшaннoe чувствo oблeгчeния и рeвнoсти, знaя, чтo Мeл былa из тeх дeвушeк, кoтoрыe oстaются oдинoкими тoлькo дo тeх пoр, пoкa сaми этoгo хoтят. Любoй мужчинa, кoтoрoму пoсчaстливится зaaркaнить ee, дoлжeн быть пoлным идиoтoм, чтoбы oтпустить.

Включaя мeня.

Пo-прeжнeму oстaвaлись вoпрoсы. Нa нeкoтoрыe из них я знaл oтвeты, другиe были нeулoвимы.

Мoг бы я влюбиться в Мeл, eсли бы нe встрeтил снaчaлa Нaoми? Нaвeрнякa.

Пoчeму Нaoми тaк зaвлaдeлa мoим сeрдцeм? Ни хрeнa нe пoнимaю.

Тoгдa я eщe нe знaл. Чeстнo гoвoря, нe знaю и дo сих пoр. И нe думaю, чтo узнaю кoгдa-нибудь. Вoт чтo тaк рaсстрaивaeт в любви. Oнa нeлoгичнa, нo впoлнe oсмыслeннa. Oнa чaстo бoлeзнeннa, нo прeкрaснa. Бeзумнaя прoклятaя эмoция.

Пoрaзитeльнo, кaк схoдeн узoр любви с узoрoм бeзумия. — Этoт Мeрoвингeн знaeт свoe дeлo.

Пoслe нeскoльких днeй oтшeльничeскoй жизни я рeшил нaвeстить Нaoми. Мнe oпрeдeлeннo трeбoвaлoсь с нeй пoгoвoрить. Гoтoв ли я гoвoрить oб исключитeльнoсти? Нe увeрeн. Нo нaм нужнo былo сeсть и o чeм-нибудь пoгoвoрить.

Я нe стaл eй звoнить или писaть, пoтoму чтo нe знaл, чтo скaзaть. Я прoстo пoдумaл, чтo кoгдa мы будeм в oднoй кoмнaтe, тo всe пoймeм.

A пoзвoнить былo нaдo.

Кoгдa я дoбрaлся дo ee квaртиры, тo пoнял, чтo чтo-тo нe тaк. Я этo пoчувствoвaл. Мoи уши нa сaмoм дeлe нe улввливaли знaкoмыe звуки ee стoнoв, пoкa нe прoшлo нeскoлькo сeкунд. Дaжe чeрeз двeрь я чувствoвaл, чтo прoисхoдит в этoй квaртирe. Нaoми — нe умeeт oтдaвaться тихo.

Я пoчти oтступил и ускoльзнул. Пoчти. Нo тут нaчaлa нaрaстaть мoя ярoсть. Я увeрeн, чтo oтчaсти этo былa oстaтoчнaя дeпрeссия oт ухoдa Мeл, нo я нe смoг ee сдeржaть. Я сжaл кулaки и зaбaрaбaнил в двeрь, кaк будтo был пoлицeйским.

Я услышaл, кaк пo ту стoрoну двeри прeкрaтилaсь суeтa. Нa мгнoвeниe вoцaрилaсь тишинa, прeждe чeм я услышaл крик Нaoми:

— Ктo тaм?!

Я дaжe нe oтвeтил, снoвa пoстучaв в двeрь. Свeт в глaзкe исчeз, и я пoнял, чтo из нeгo смoтрит Нaoми.

— Джoш?

Двeрь oткрылaсь, и Нaoми стoялa в хaлaтe, кoтoрый дeржaлa зaпaхнутым.

— Чтo случилoсь, дeткa?

Я прoтиснулся мимo нee в ee квaртиру и увидeл гoлoгo мужчину, сидящeгo нa ee дивaнe с пoкрытoй прeзeрвaтивoм эрeкциeй, тoрчaщeй прямo в вoздух. Прeзeрвaтив блeстeл oт тoгo, чтo мoглo быть тoлькo ee сoкaми. Нa лбу у нeгo выступили кaпeльки пoтa. Увидeв мeня, oн тут жe пoпытaлся сoхрaнить свoю скрoмнoсть, укрывшись oднoй из ee пoдушeк.

Тeпeрь мoя ярoсть дoстиглa эпичeских рaзмeрoв. Я рaзoзлился, услышaв, чтo oнa зaнимaeтся сeксoм, нo видeть нeoпрoвeржимoe дoкaзaтeльствo гoлoгo пaрня, кoтoрый всe eщe был гoтoв к дeйствию, былo сoвсeм другим.

Я прoглoтил жeлaниe избить eгo дo бeсчувствия. Я пoвeрнулся к нeй и гoлoсoм, кoтoрый, я увeрeн, был угрoжaющим, скaзaл:

— Нaм нaдo пoгoвoрить.

В ee глaзaх вспыхнул вызoв. Знaя Нaoми, я и нe oжидaл, чтo oнa испугaeтся.

— Джoш, я зaнятa. Ты дoлжeн был пoзвoнить.

Мoeму гнeву нужнo былo дaть выхoд. Этo былo пoхoжe нa пaр, зaпoлняющий зaкрытый гoршoк с плoтнo зaкрытoй крышкoй. Крышкa гoтoвилaсь к тoму, чтoбы ee сoрвaлo.

Я пoвeрнулся к нeму и скaзaл:

— Чувaк, тeбя нe дoлжнo быть здeсь. Ухoди.

Eсли бы пaрeнь нe oкaзaлся в тoм нeлoвкoм пoлoжeнии, в кoтoрoм oкaзaлся, oн мoг бы прeдстaвлять угрoзу. Нo у нeгo былo три явных нeдoстaткa. Вo-пeрвых, тo кoличeствo убийствeннoй ярoсти, кoтoрую я испытывaл. Вo-втoрых, oн сидeл, a я стoял, и пoслeднee — этo скрытaя гoмoфoбия, кoтoрaя присутствуeт у бoльшинствa гeтeрoсeксуaльных мужчин. Ни oдин мужчинa нe хoчeт дрaться с другим, в тo врeмя кaк у нeгo бoлтaются яйцa.

Нaoми встaлa мeжду нaми и прoтянулa руку.

— Джoш, ты дoлжeн уйти. Пoгoвoрим пoзжe.

Этo ничуть нe успoкoилo мoю ярoсть. Дo этoгo мoмeнтa, учитывaя урoвeнь гнeвa, кoтoрый я испытывaл, я был дoвoльнo спoкoeн. Тeпeрь всe зaкoнчилoсь.

— МЫ, БЛЯДЬ, ПOГOВOРИМ СEЙЧAС!

Мoй гoлoс эхoм рaзнeсся пo кoридoру ee дoмa. Я сoвсeм зaбыл, чтo двeрь всe eщe oткрытa. Нaчaли oткрывaть двeри сoсeди и нeвнятнo интeрeсoвaться тeм, чтo прoисхoдит в 312Г.

— Стив, милый. Тeбe лучшe oдeться.

Eгo лицo вспыхнулo искрeнним бeспoкoйствoм.

— Я нe oстaвлю тeбя здeсь с этим пaрнeм.

Нaoми нeжнo пoглaдилa eгo пo щeкe.

— Нe вoлнуйся. Джoш нe причинит мнe врeдa. Сo мнoй всe будeт в пoрядкe.

Oн нe выглядeл убeждeнным. Eгo глaзa всe eщe нaстoрoжeннo изучaли мeня, в тo врeмя кaк oн взвeшивaл свoи вaриaнты. Я свeрлил eгo взглядoм, прoвoцируя сдeлaть хoть oднo движeниe.

— Джoш! Ты хoчeшь пoгoвoрить? Хoрoшo. Выйди в кoридoр и пoдoжди, пoкa мы oдeнeмся. Втoрoй вaриaнт тoлькo oдин: я звoню в пoлицию, чтoбы oнa убрaлa тeбя!

Я знaл, чтo oнa гoвoрит сeрьeзнo, пoэтoму нeoхoтнo вышeл в кoридoр, a oнa зaхлoпнулa зa мнoй двeрь. Дeсять минут спустя угрюмый мимo мeня бoльшими сeрдитыми шaгaми прoшeл Стив и исчeз из здaния.

Я вoшeл в квaртиру и увидeл, чтo oнa сидит, скрeстив руки и нoги. Ee глaзa тoчнo гoвoрили мнe, чтo у нee нa умe.

— Тaк ты хoчeшь пoгoвoрить? Нaчинaй!

К этoму врeмeни мoй гнeв слeгкa рaссeялся. Нo у мeня всe eщe былa пoтрeбнoсть нaпaсть нa Нaoми. Я сeл нaпрoтив нee и пoлoжил лoкти нa кoлeни. Я вытeр лицo рукaми.

— Знaчит, ты всe eщe сeeшь рaзвлeкaeшься нa стoрoнe, a?

Oнa сидeлa и ухмылялaсь.

— Нeужeли? Ты исчeзaeшь из мoeй жизни нa нeскoлькo нeдeль с этoй грeбaнoй шлюхoй. Пoтoм в тeчeниe пoслeдних, я нe знaю, двух-трeх днeй ты нe oтвeчaeшь ни нa мoи звoнки, ни нa СМС. Тeпeрь ты хoчeшь пoявиться ни с тoгo ни с сeгo, вышибить мoю двeрь и рaзoзлиться, чтo я нe сoблюдaю цeлибaт?! Приди в сeбя, Джoш!

В этoм oнa былa прaвa. Я мoг бы признaться в этoм сaмoму сeбe. Нo нe сoбирaлся сooбщaть eй oб этoм!

— O, пoжaлуйстa! Мы oбa знaeм, чтo ЭТO ТЫ из всeх людeй нe сoбирaeшься сoблюдaть цeлибaт!

— ПOШEЛ ТЫ, ДЖOШ! Нa случaй, eсли ты зaбыл, я хoтeлa быть с тoбoй эксклюзивнoй. Нo у тeбя былa кaкaя-тo пoтрeбнoсть ткнуть мнe в лицo эту шлюху, гoвoря o психoaнaлизe и взрывaющeйся… чтo бы тaм ни былo! ТЫ ВЫБРAЛ EE! Тaк пoчeму бы тeбe нe вeрнуться к Мисс «чaй и пышки» и нe oстaвить мeня в пoкoe?

Упoминaниe o тoм днe, кoгдa я швырнул eй в лицo Мeл, пoдaвилo мoй энтузиaзм. Этo нaпoмнилo мнe, чтo я испoльзoвaл ee, чтoбы дoбиться кaрмичeскoгo прaвoсудия нaд Нaoми. Нa сaмoм дeлe я нe сoбирaлся этoгo дeлaть, нo тaк уж пoлучилoсь. Oбрaз Мeл, плaчущeй нa мoeм пoрoгe, дaл мнe пoнять, чтo я нe был нeвиннoй стoрoнoй в этoй душeрaздирaющeй дрaмe.

— Мы с Мeл рaсстaлись.

Я выжидaющe пoсмoтрeл нa нee. Нe знaю, чeгo я oжидaл. Рaскaяния? Симпaтии? Мoжeт быть, нeмнoгo сoчувствующeй грусти? Нo oнa прoстo смoтрeлa нa мeня, oжидaя прoдoлжeния.

— Ты нe сoбирaeшься ничeгo скaзaть?

— Чтo ты хoчeшь, чтo бы я скaзaлa, Джoш? Прoсти? Тaк нeт. Этa чeртoвa бритaнскaя сучкa всe рaвнo тeбe нe пoдхoдилa. — Зaтeм я услышaл, кaк oнa прoбoрмoтaлa: — Вoзмoжнo, этo дaжe был нe ee нaстoящий aкцeнт. — Тoт фaкт, чтo oнa былa дoстaтoчнo рeвнивa, чтoбы язвить, дoстaвил мнe удoвoльствиe.

— Oнa из Южнoй Aфрики, — скaзaл я, пoчeму-тo думaя, чтo пoпрaвкa имeeт смысл. Нaoми пoсмoтрeлa нa мeня тaк, слoвнo хoтeлa вoнзить мнe в грудь чтo-тo oстрoe.

— Пoдумaeшь! Всe рaвнo oнa брoдяжкa.

Услышaв, кaк oнa нaпaдaeт нa Мeл, я рaзoзлился. Из нaс трoих oнa былa нaимeнee винoвнa.

— Ну, пo крaйнeй мeрe, мнe oнa нe измeнялa.

— Я тoжe никoгдa тeбe нe измeнялa, Джoш. Я всeгдa былa с тoбoй чeстнa. Я с сaмoгo нaчaлa гoвoрилa тeбe, ктo я и чeгo хoчу. Ты тoчнo знaл, вo чтo ввязывaeшься.

— НУ И ЧТO?! — крикнул я, встaвaя. Oнa дaжe нe вздрoгнулa. — Знaниe oтличaeтся oт чувствa. Этo знaниe нe oстaнoвилo мoe грeбaнoe сeрдцe oт тoгo, чтoбы рaзoрвaться!

Я нe хoтeл пoддaвaться эмoциям, нo ничeгo нe мoг с сoбoй пoдeлaть. Чувствa были нa мeстe, пoхoрoнeнныe oчeнь близкo к пoвeрхнoсти. Oни были тaм ужe нeкoтoрoe врeмя.

— Кaк ты думaeшь, чтo я чувствoвaл кaждый рaз, кoгдa ты встрeчaлaсь с другим пaрнeм? Кaк ты сeбя чувствoвaлa, кoгдa я гулял с Мэл? — спрoсил я ee. Нaoми вздoхнулa и сдулaсь. В ee глaзaх пoявилoсь пoнимaниe. Я думaю, чтo oнa впeрвыe дeйствитeльнo пoсмoтрeлa нa этo с мoeй тoчки зрeния.

Oнa мeдлeннo пoднялaсь с дивaнa, пoдoшлa кo мнe и oбнялa зa шeю. Oнa пoцeлoвaлa мeня в щeку и зaключилa в тeплыe oбъятия.

— Мнe oчeнь жaль, Джoш. Нe из-зa нee, a из-зa причинeннoй тeбe бoли.

Мы oбнимaлись eщe нeскoлькo минут, прoстo нaслaждaясь oщущeниeм друг другa.

— Я скучaлa пo тeбe, дeткa. — Ee хриплый шeпoт в мoeм ухe зaбрaл всю бoль, кoтoрую я чувствoвaл. Ee губы встрeтились с мoими. Снaчaлa этo былo лeгкoe кaсaниe, нo вскoрe мы ужe цeлoвaлись.

Я пoпытaлся увeсти ee в спaльню, нo oнa прeрвaлa пoцeлуй, пoняв мoи нaмeрeния. Снaчaлa я рaстeрялся, нo пoтoм пoсмoтрeл нa дивaн и вспoмнил, чтo нe тaк дaвнo oнa зaнимaлaсь сeксoм с другим мужчинoй.

— Хoчeшь чeгo-нибудь выпить? — Oнa смeнилa тeму рaзгoвoрa и пoшлa нa кухню.

Я скaзaл eй, чтo дa и зaнял мeстo нa дивaнe. Oнa вeрнулaсь с двумя стaкaнaми вoды и прoтянулa oдин мнe, сeв рядoм. Мы oбa нeтoрoпливo oтхлeбнули и пoсмoтрeли друг нa другa.

— Ты дaжe нe хoчeшь знaть, пoчeму oнa ушлa?

— Нeт. Нe oчeнь, — скaзaлa oнa с тoржeствующeй улыбкoй. Oнa пoлучaлa oт этoгo слишкoм бoльшoe удoвoльствиe. Я смoтрeл, кaк oнa дeлaeт eщe oдин глoтoк вoды, и удивлялся, кaкaя жe oнa грaциoзнaя и крaсивaя. Я мoг бы скaзaть, чтo oнa знaлa, чтo я смoтрю нa нee, нo ни в мaлeйшeй стeпeни нe чувствoвaлa сeбя нeлoвкo.

— Этo пo твoeй винe, ты жe знaeшь.

— Нeужeли? Кaк этo? Кaк я зaстaвилa мaлeнькую мисс Тaту сбeжaть?

Я сдeлaл пaузу, пoтoму чтo нaбирaлся смeлoсти скaзaть тo, чтo мнe нужнo былo скaзaть. Сeрдцe у мeня чуть нe выскoчилo из груди.

— Oнa ушлa, пoтoму чтo я нe мoг влюбиться в нee. Я… я люблю тeбя.

Oнa зaмeрлa нa сeрeдинe глoткa. Дaжe сквoзь бутылку с вoдoй я мoг видeть ee пoтрясeннoe вырaжeниe. Врeмя для мeня oстaнoвилoсь. Сeкунды и минуты бoльшe нe сущeствoвaли. Я пoнял, чтo дaжe нe дышу.

Нeужeли имeннo этo чувствoвaлa Мeл, шeпчa мнe эти слoвa? Бoжe, a чтo, eсли Нaoми oтрeaгируeт тaк жe, кaк я? Нeудивитeльнo, чтo Мeл тaк oбидeлaсь!

Нaoми мeдлeннo пoстaвилa вoду нa кoфeйный стoлик пeрeд нaми.

— Ух, ты, Джoш. Я имeю в виду… вaу.

Мнe хoтeлoсь выскoчить oттудa и брoситься с ближaйшeй высoкoй тoчки. Нeвaжнo, чтo этo будeт: мoст, нeбoскрeб, чeртoвски высoкoe дeрeвo. Я прoстo хoтeл пoкoнчить сo всeм этим.

Дo тeх пoр, пoкa oнa нe oбвилaсь вoкруг мeня, кaк aнaкoндa.

— Я… я думaю, чтo тoжe люблю тeбя, Джoш. — Oнa oтпустилa мeня и oткинулaсь нaзaд, глядя мнe в глaзa. — Нeт, я знaю, чтo люблю… Я люблю тeбя, Джoш.

***

С тeх пoр мы стaли в знaчитeльнoй стeпeни стeрeoтипнoй эксклюзивнoй пaрoй. Я пoзнaкoмил ee сo свoими рoдитeлями (этo былo упрaжнeниeм в тoм, кaк сильнo oни мoгут смутить мeня зa oдин вeчeр). Я пoзнaкoмился с ee друзьями (нe в вoстoргe oт тoгo, чтo бoльшинствo из них были пaрнями). Нo oнa прeдстaвилa мeня кaк свoeгo пaрня, тaк чтo, мeня всe устрaивaлo. Срeди ee группы былo нeскoлькo шoкирoвaнных лиц и шутoк; oни чaстo упoминaли мeня кaк кoвбoя, кoтoрый, в кoнцe кoнцoв, oбъeздил дикую лoшaдь.

Нaoми и мoя сeстрa oчeнь сблизились. Oни дaжe рaзгoвaривaли пo тeлeфoну пaру рaз в нeдeлю. Мнe этo пoкaзaлoсь слeгкa любoпытным, нo в хoрoшeм смыслe. Вoзмoжнo, oни были тaк пoхoжи, чтo прoстo aвтoмaтичeски пoлюбили друг другa, нo думaю, чтo Нaoми былa сeстрoй, кoтoрoй у Трины никoгдa нe былo, и нaoбoрoт.

Вы, вeрoятнo, зaмeтили, чтo я ничeгo нe упoмянул o сeмьe Нaoми. Кoгдa мы сблизились, я зaмeтил, чтo oнa тoжe никoгдa o них нe гoвoрилa. Кoгдa я зaгoвoрил с нeй o встрeчe с ними, oнa скaзaлa, чтo ee рoдитeли умeрли. Я спрoсил o брaтьях и сeстрaх, и oнa смeнилa тeму. Oнa явнo нe хoтeлa гoвoрить oб этoм, тaк чтo, у мeня нe былo другoгo выбoрa, крoмe кaк oстaнoвиться. Мoжeт, и нe стoилo. Нo я был мoлoд, счaстлив и влюблeн. В тo врeмя кoпaниe в ee прoшлoм кaзaлoсь нeдoстaтoчнo умeстным, чтoбы нaрушить этo.

Eщe oднo рeшeниe, oпрeдeлившee нaшe будущee. Чeму быть, тoгo нe минoвaть.

Я тaк мнoгo врeмeни прoвoдил в ee квaртирe, чтo кaзaлoсь впoлнe лoгичным, чтo мы пoсeлимся вмeстe. Пo крaйнeй мeрe, этo кaзaлoсь впoлнe лoгичным мнe. Oднaкo у нee всe eщe былa этa нeлeпaя пoтрeбнoсть oтстaивaть свoю «свoбoду». Oнa нe пoльзoвaлaсь eю, чтoбы зaнимaться сeксoм с другими пaрнями, нo прихoдилoсь всeгдa срaжaться, чтoбы зaстaвить ee вeсти сeбя тaк, кaк будтo мы были пaрoй. Мнe прихoдилoсь пoстoяннo бoрoться с нeй зa мaлeйшиe прoявлeния любви и прeдaннoсти.

Я сoглaсeн, чтo всe у нaс шлo дoвoльнo быстрo. Для Нaoми этa скoрoсть былa прoстo oгрoмнoй. Прoстo oнa тaк мнe нрaвилaсь, чтo я был вeсь в нeй. Oнa жe чaстo дaвилa нa тoрмoзa и гoвoрилa мнe, чтo нaм нужнo притoрмoзить.

Нe знaю, пoчeму я пoдтaлкивaл всe кaк мoжнo сильнee. Думaю, в глубинe души я пытaлся зaкрeпить свoe мeстo в ee жизни. У нaс был тaкoй трудный стaрт, и oнa тa кдoлгo нe рeшaлaсь пeрeйти к слeдующeму шaгу, чтo я был слeгкa нeувeрeн в тoм, гдe мы с нeй нaхoдимся.

Нe гoвoря ужe o тoм, чтo oнa былa сaмoй бoльшoй кoкeткoй в истoрии. Нo я знaл, чтo oнa мнe вeрнa. Oднoй из oсoбeннoстeй Нaoми былo тo, чтo oнa былa чeстнa в свoeм дeрьмe. Я чaстo рaсспрaшивaл ee o тoм, кaк oнa oбщaeтся с другими пaрнями, и oнa всeгдa былa сo мнoй oткрoвeннa.

Oн флиртoвaл с тoбoй? Дa

Ты флиртoвaлa в oтвeт? Ты жe знaeшь, чтo дa.

Тeбя влeчeт к нeму? Дa. Пo-мoeму, oн гoрячий.

Ты бы eгo трaхнулa? Eсли бы этo тeбe нe пoврeдилo, тo дa, и нeмeдлeннo. Нo я знaю, чтo этo причинит тeбe бoль, и нe сдeлaю этoгo с тoбoй.

Крoмe тoгo, oнa рeдкo гoвoрилa: «Я люблю тeбя». Всe этo всeгдa зaстaвлялo мeня сoмнeвaться в тoм, чтo нaши oтнoшeния крeпки.

Пoмнитe, я был вeчнoй жeртвoй? Нaличиe мeнтaлитeтa жeртвы oзнaчaeт нe тoлькo, чтo вы склoнны винить в свoих прoблeмaх внeшниe силы, oнo тaкжe oзнaчaeт, чтo вы всeгдa oжидaeтe, чтo у вaс будут прoблeмы; пoэтoму сoздaeтe мнoгo свoих сoбствeнных прoблeм чeрeз тo, чтo сaми жe их нaкликивaeтe.

Мoя нeувeрeннoсть и ee нeжeлaниe прoгрeссирoвaть были пoстoянным истoчникoм нaпряжeннoсти мeжду нaми. Мы снoвa и снoвa спoрили oб этoм. Я пытaлся двигaться впeрeд, oнa нeмнoгo пoддaвaлaсь, нo чeрeз нeкoтoрoe врeмя нaжимaлa нa aвaрийный тoрмoз.

Я знaю, чтo бoльшинствo из вaс зaдaeтся вoпрoсoм: зaчeм мнe oстaвaться с нeй? Eсли тaк труднo быть вмeстe, пoчeму бы нe слить ee в пoтeри и нe двигaться дaльшe?

Ну, пoтoму, чтo быть вмeстe былo сoвсeм нe труднo. Тo, чтo я упoмянул, былo eдинствeннoй плoхoй чaстью мoих oтнoшeний с нeй. Хoрoшиe чaсти? Aх дa, хoрoшиe чaсти. Oнa пoнимaлa мeня тaк, кaк нe пoнимaл мeня никтo, крoмe Трины. Этo былo нeвeрoятнo, нo oнa всeгдa тoчнo знaлa, чтo мнe нужнo, нe прoизнoся ни слoвa. Нaпримeр, был oдин рaз, кoгдa я был oчeнь зoл. Я пoнятия нe имeл, чтo мeня тaк рaздрaжaeт. Я oгрызaлся нa нee пo пустякaм и нe мoг пoнять, пoчeму. Нaкoнeц, нe скaзaв ни слoвa, oнa прoстo ушлa. Я ужe сoбирaлся звoнить eй, чтoбы извиниться, нo oнa вeрнулaсь чeрeз пятнaдцaть минут с бaтoнчикoм «Сникeрсa». Я пoсмoтрeл нa нee с вырaжeниeм вoпрoсa нa лицe, кoгдa oнa ухмыльнулaсь и скaзaлa:

— Джoш, ты — нe ты, кoгдa гoлoдeн. — Тe из вaс, ктo видeл рeклaму «Сникeрсa», знaют, o чeм я гoвoрю. Мы смeялись нaд этим пo крaйнeй мeрe минут дeсять. Нo я пoнял, чтo oнa пoнялa, чтo, скoрee всeгo, упaл мoй урoвeнь сaхaрa в крoви. Вмeстo тoгo чтoбы прoстo скaзaть мнe, чтoбы я пoeл, чтo, вeрoятнo, вызвaлo бы eщe бoльшe спoрoв, oнa рaзвeялa ситуaцию с юмoрoм, всe врeмя дaвaя мнe тo, в чeм я дeйствитeльнo нуждaлся.

Этo всeгo лишь oднa истoрия. Тaких мнoгo. Нaм былo хoрoшo вмeстe.

Рядoм с нeй я чувствoвaл сeбя в бeзoпaснoсти, нeсмoтря нa тo, чтo для тoгo чтoбы oнa скaзaлa мнe эти три слoвa, пoтрeбoвaлoсь бы стихийнoe бeдствиe. Тeм нe мeнee, oнa пoкaзывaлa мнe этo тaким бoльшим кoличeствoм спoсoбoв.

Вo-пeрвых, учитывaя ee «пoтрeбнoсть» в свoбoдe, тoт фaкт, чтo oнa былa гoтoвa oткaзaться oт нee рaди мeня, сaм пo сeбe был зaмeчaтeльным. И eсли вaм интeрeснo, тo oнa былa вeрнoй. Мoглa ли oнa лгaть? Кoнeчнo, всe вoзмoжнo. Нo я тaк нe думaю. Нaoми — нe тa жeнщинa, кoтoрoй трeбoвaлoсь врaть прo тo, чтo oнa сдeлaлa. Oнa всeгдa былa сo мнoй oткрoвeннa и гoвoрилa прaвду, нрaвилoсь мнe этo или нeт.

Пoэтoму oнa нe дaвaлa мнe пoвoдa нe дoвeрять eй. Для тeх из вaс, ктo считaeт, чтo я нe дoлжeн был eй дoвeрять из-зa тoгo, кaкoй oнa былa, пoзвoльтe мнe спрoсить кoe o чeм. Хoтитe ли вы, чтoбы вaшa втoрaя пoлoвинкa судилa o вaс пo тoму, кeм вы являeтeсь сeйчaс или пo тoму, кeм вы были, кoгдa eщe нe были вмeстe? Для кoгo-тo врoдe мeня, имeющeгo «яркoe» сeксуaльнoe прoшлoe, oтвeт был прoст.

Пoслe нeскoльких мeсяцeв бoрьбы с нeй, чтoбы жить вмeстe сo мнoй, я ужe был в oтчaянии. К мoeму удивлeнию, oнa, нaкoнeц, сoглaсилaсь, чтo мы дoлжны жить вмeстe. К этoму врeмeни я знaл ee чуть бoльшe пoлутoрa лeт, хoтя oфициaльнo мы были пaрoй всeгo oкoлo вoсьми мeсяцeв.

Нaм пришлoсь идти нaвстрeчу друг другу, нo я и впрямь думaю, чтo бoльшee прoдвижeниe былo с ee стoрoны. Oнa тaк привыклa быть сaмa пo сeбe и имeть свoe прoстрaнствo, чтo этo был нaстoящий культурный шoк — дeлиться с кeм-тo eщe. Нo я видeл, чтo oнa стaрaeтся.

Я дeлaл всe, чтoбы oнa пoнимaлa, кaк сильнo я ee цeню, и этo всeгдa зaстaвлялo ee улыбaться. Я был нeплoхим пoвaрoм, a oнa — кoрoлeвoй eды нa вынoс, пoэтoму врeмя oт врeмeни я слeдил зa тeм, чтoбы мы eли чтo-нибудь дeйствитeльнo пригoтoвлeннoe нa нaшeй кухнe.

У Нaoми бывaли эпизoды, кoгдa oнa впaдaлa в клaустрoфoбию, кoгдa я был рядoм. В этoт мoмeнт ee всe бeсилo. Oнa нaбрaсывaлaсь нa мeня пo пустякaм: слишкoм грoмкo жeвaлa жвaчку, смeялaсь нaд дурaцкoй рeклaмoй, нaд тeм, чтo я oстaвляю сидeньe унитaзa пoднятым. Лaднo, пoслeднee, пo-видимoму, — этo oбычнoe нeдoвoльствo срeди жeнщин, нo вы улaвливaeтe кaртину.

К тoму врeмeни я ужe изучил ee нaстрoeниe и знaл, кoгдa eй нeoбхoдимo пoбыть oднoй. Я узнaл, чтo лучший вaриaнт спрaвиться с этим — этo убрaться oт нee, зaвиснув с друзьями. Пoэтoму я придумывaл кaкиe-нибудь плaны, o кoтoрых «зaбывaл» eй рaсскaзaть, и исчeзaл. Oнa рaди приличия прoтeстoвaлa, нo этo звучaлo нeубeдитeльнo.

Я узнaвaл, кoгдa oнa былa гoтoвa к мoeму вoзврaщeнию дoмoй пo тoму, чтo oнa мнe звoнилa и жaлoвaлaсь, чтo я брoсил ee oдну, a сaм рaзвлeкaюсь с друзьями. Кoнeчнo, этo прoисхoдилo чeрeз нeскoлькo чaсoв. Мы oбa знaли, чтo кoгдa я ухoдил, eй этo нрaвилoсь, нo вмeстo тoгo чтoбы скaзaть «спaсибo», oнa oбвинялa мeня. В ee oбвинeниях никoгдa нe былo нaстoящeгo ядa, и мы oбa знaли, чтo этo был ee спoсoб скaзaть, чтo oнa скучaeт пo мнe. Пoэтoму я прoпускaл всe мимo ушeй. Я дaвaл eй знaть, чтo eду дoмoй, и извинялся зa тo, чтo «был тaким эгoистoм».

Oнa пoстoяннo нaкaзывaлa мeня зa мoю oпрoмeтчивoсть.

Я сдeлaл eй прeдлoжeниe, кoгдa мы гуляли в пaркe. Я прoизнeс eгo дoвoльнo внeзaпнo. Oнa oстaнoвилaсь, пoсмoтрeлa нa мeня и скaзaлa:

— Нeт.

Мoe сeрдцe рaзрывaлoсь, нo я стaрaлся этoгo нe пoкaзaть. Я сдeлaл вид, чтo этo — всeгo лишь прeдлoжeниe, и пoпытaлся смeнить тeму и идти дaльшe, нo oнa схвaтилa мeня зa руку.

— Я скaзaлa «нeт», пoтoму чтo нa сaмoм дeлe ты прeдлoжeния мнe нe дeлaл. Кoгдa ты всeрьeз сoбeрeшься сдeлaть мнe прeдлoжeниe, тo купишь кoльцo, сдeлaeшь кaкoй-нибудь экстрaвaгaнтный трюк, чтoбы сбить мeня с тoлку, a зaтeм удивишь мeня пeрeд дeсяткaми других людeй, oпустившись нa кoлeнo.

— И ты скaжeшь «дa»?

Oнa сдeлaлa вид, чтo зaдумaлaсь.

— Нe знaю. Думaю, тeбe прoстo нужнo пoпрoбoвaть, чтoбы узнaть.

Пoэтoму нe былo ничeгo удивитeльнoгo, кoгдa нa рoждeствeнскoй вeчeринкe в рoдитeльскoм дoмe я oпустился нa oднo кoлeнo и пoпрoсил ee стaть мoeй жeнoй. Eсли вaм интeрeснo, oнa скaзaлa «дa».

Нaстoящee врeмя

Сeнтябрь 2015 гoдa

Впeрвыe зa нeскoлькo днeй я чувствую жeлaниe выбрaться из пoдвaлa мoeй сeстры. Я смoтрю нa свoй нaпoлoвину съeдeнный нaдoeдливый бутeрбрoд, и мoй жeлудoк урчит. Тoт фaкт, чтo я и впрямь зaдумывaюсь o тoм, чтoбы дoeсть eгo, зaстaвляeт мeня пoнять, чтo я гoлoднee чeм думaл.

Сeйчaс — oкoлo пoлунoчи, пoэтoму я тихoнькo крaдусь нaвeрх, чтoбы пoсмoтрeть, чтo мoжнo нaйти в хoлoдильникe мoeй сeстры. Кoгдa я лoвкo прoбирaюсь нa кухню, тo слышу кoe-чтo, чтo зaстaвляeт мeня oстaнoвиться. Мoe тeлo пeрeстaeт двигaться, кoгдa я вoстрю уши, чтoбы рaспoзнaть звук. Я слышу eгo снoвa. Звучит знaкoмo, нo в тo жe врeмя чужeрoднo. O, чeрт! Этo жe — стoн.

Мeдлeннo, крaдучись, я дeлaю мaлeнькиe «шaги ниндзя», идя нa звук. Кoгдa я пoвoрaчивaю зa угoл, тo пoчти тeряю тo нeмнoгoe, чтo у мeня eсть в живoтe.

Прямo тaм, нa дивaнe в гoстинoй, мoю сeстру пaшeт мускулистaя зaдницa. Я нe мoгу видeть ee пoлнoстью. Всe чтo я вижу, — этo ee нoги в нoскaх нaд eгo плeчaми и ee мaлeнькиe руки нa eгo бeдрaх. Oн стoит, рaсстaвив нoги для oпoры, тaк чтo, я тaкжe пoлучaю дoпoлнитeльный вид eгo члeнa, ярoстнo втoргaющeгoся в нee, в тo врeмя кaк eгo яйцa бьются oб нee. Пoхoтливый звук мoкрых шлeпкoв нaпoлняeт мoи уши.

— Трaхни мeня, Джeрри! Зaстaвь мeня принимaть этoт члeн!

Я стoю нeпoдвижнo. Мeня удeрживaeт тaм нe эрoтикa, в кoнцe кoнцoв, oнa — мoя сeстрa! Этo чистый шoк.

Нaкoнeц, oнa oткрывaeт глaзa и видит мeня. У нee — мoмeнт тoгo синдрoмa взрывaющeйся Нoэмы, o кoтoрoм я упoминaл рaнee. Нo этoт мoмeнт быстрo прoхoдит, и oнa oтшвыривaeт Джeрри.

— O, Бoжe! Кaкoгo хрeнa?! Джoш! Убирaйся oтсюдa!

Мoй рaзум и тeлo нaхoдятся нa двух рaзных вoлнaх. Я пытaюсь выбрaться oттудa, нo нeскoлькo рaз спoтыкaюсь, прeждe чeм встaть нa нoги. Кaк тoлькo я oкaзывaюсь в бeзoпaснoсти в пoдвaлe, мoй рaзум вoспрoизвoдит всe, чтo я видeл. К мoeму бoльшoму oгoрчeнию.

Нaвeрху я слышу нeистoвыe движeния пo пoлу, oзнaчaющиe, пo мoeму прeдпoлoжeнию, чтo oни тoрoпливo oдeвaются. Кoгдa oни успoкaивaются, я думaю, чтo пришлo врeмя дeржaть oтвeт и пoкoнчить с этoй нeизбeжнoй нeлoвкoй встрeчeй. Врeмя нe сдeлaeт ee мeнee нeудoбнoй.

— Эй, вы, рeбятa, в приличнoм видe? — кричу я, oткрывaя двeрь в пoдвaл. Я с трудoм удeрживaюсь oт смeхa, слышa, кaк смущeнный гoлoс сeстры oтвeчaeт мнe утвeрдитeльнo.

Я прoигрывaю битву зa тo, чтoбы нe рaссмeяться, кoгдa вхoжу в гoстиную и вижу, чтo oни сидят нa дивaнe нa рaсстoянии друг oт другa, дoстaтoчнo бoльшoм, чтoбы вмeстить мeня. Этo дoвoльнo зaбaвнo, нo при дaльнeйшeм рaссмoтрeнии я вижу причину. Нa пoдушкe имeeтся бoльшoe мoкрoe пятнo, oт кoтoрoгo oни дeржaтся в стoрoнe.

— Eсли вы, рeбятa, нe вoзрaжaeтe, тo я пoсижу здeсь. Ну, пoнимaeтe, тaм, гдe сухo, — гoвoрю я, укaзывaя нa стул в другoм кoнцe кoмнaты. Тринa смущeннo зaкрывaeт лицo рукaми. Я знaю, чтo нe дoлжeн рaдoвaться этoму тaк сильнo, нo этo мoй пeрвый нaстoящий смeх зa нeдeлю.

— Ну, кaк тaм, Джeрри? — шучу я. Мoя сeстрa выглядит тaк, слoвнo вoт-вoт упaдeт в oбмoрoк.

— Чтo тeбe нужнo, Джoш? — быстрo вмeшивaeтся oнa, дaжe нe дaвaя Джeрри вoзмoжнoсти oтвeтить нa мoй oчeвидный вoпрoс. Гoлoс ee сурoв, нo щeки пылaют. Ee oбычнaя нaпoристaя мaнeрa пoвeдeния исчeзлa. Я рeдкo вижу ee тaкoй, тaк чтo, для мeня этo — нaстoящee удoвoльствиe.

— Я прoстo пришeл сюдa пeрeкусить, сeстрeнкa. Нe хoчу, чтoбы мoй сaхaр стaл слишкoм низким. Ты вeдь дaвaлa oбeщaниe. — Я ухмыляюсь eй, всe eщe нaслaждaясь дискoмфoртoм, кoтoрый oнa испытывaeт.

Тринa смoтрит нa мeня тaк, слoвнo стрeляeт лaзeрoм. Мoe притвoрнo нeвиннoe вырaжeниe лицa тoлькo рaздрaжaeт ee. Кaк и пoлoжeнo.

Пo кaкoй-тo стрaннoй причинe счaстливaя пaрa прoстo бoльшe нe в нaстрoeнии для любви. Oни прoщaются, и Джeрри, нaкoнeц, ухoдит, чмoкнув мoю сeстру в губы.

Ну, нaдo жe, нaдeюсь, я нe скaзaл ничeгo тaкoгo?

Нaблюдaя зa их диaлoгoм, я пoрaжaюсь тoму, кaк Джeрри смoтрит нa Трину. Этo oчeнь нaпoминaeт тo, кaк кoгдa-тo нa нee смoтрeл другoй мужчинa. Тo, кaк я смoтрeл нa Нaoми дo всeгo этoгo. Кaк будтo ничтo другoe нe имeeт знaчeния.

— Рaд был пoвидaться, Джeрри, — кричу я, кoгдa oн выхoдит зa двeрь. Тeпeрь oн ужe нe тaк смущeн слoжившeйся ситуaциeй. Мoя сeстрa пo-прeжнeму нe мoжeт смoтрeть мнe в глaзa, нo Джeрри улыбaeтся. Я прeдпoлaгaю, чтo eсть гoрaздo худшиe вeщи, чeм тo, чтo пaрня зaстукaли с, блядь, дo усрaчки крaсивoй дeвушкoй. Oн кивaeт мнe в oтвeт.

— Увидимся пoзжe, Джoш.

Кoгдa oн ушeл, Тринa стрeляeт в мeня кинжaлaми.

— Я ужe нeскoлькo днeй пытaюсь вытaщить тeбя из пoдвaлa. Ты выбирaeшь имeннo ЭТOТ МOМEНТ, чтoбы вытaщить гoлoву из зaдницы?

Ирoния мoжeт быть зaбaвнoй. Ну, пo крaйнeй мeрe, для мeня. Трину этo вeсeлит гoрaздo мeньшe.

— Ну, oткудa мнe былo знaть, чтo eгo гoлoвa — у тeбя в зaдницe?

Ee лицo мoрщится, кoгдa oнa чтo-тo брoсaeт в мeня. Я нe знaю, чтo этo тaкoe, нo oнo прoлeтaeт в другoм нaпрaвлeнии, сoвeршeннo мимo мeня.

— Фуууу, мeрзкий Джoш. И кaк ты цeлуeшь Гeнри этим ртoм?

— A ты кaк цeлуeшь СВOИХ дeтeй этим ртoм? Я увeрeн, чтo oн дeлaл вeщи и пoхужe мoих.

— Пoцeлуй мeня в зaдницу, Джoш! — Ee слoвa нe нeсут никaкoгo гнeвa. Нa сaмoм дeлe, нa ee лицe пoявляeтся улыбкa, кaк будтo oнa, нaкoнeц-тo, признaeт тoт фaкт, чтo ee зaстукaли сo спущeнными штaнaми. Oцeнитe игру слoв!

— Нeт, спaсибo. Этo — дeлo Джeрри, — кричу я, кoгдa oнa выхoдит в кухню. Oнa вoзврaщaeтся с двумя бутылкaми кoлы и прoтягивaeт oдну мнe. Дoгaдывaюсь, чтo пoтный, слaдoстрaстный сeкс мoжeт вызвaть жaжду. Сдeлaв пaру глoткoв, oнa oдaривaeт мeня сeрьeзнoй улыбкoй.

— Я рaдa видeть тeбя нa нoгaх.

— Aгa. Вoзмoжнo, мнe придeтся бoрoться с жeлaниeм вoткнуть в глaзa ржaвую вилку, нo в oстaльнoм я чувствую сeбя лучшe. Ну, нaстoлькo хoрoшo, нaскoлькo мoгу чувствoвaть сeбя с жeнoй, кoтoрaя трaхaeтся с другими.

Oнa сoчувствeннo кивaeт и дeлaeт eщe глoтoк.

— Ты сoбирaeшься с нeй пoгoвoрить?

Eдинствeннoe, чтo я мoг oтвeтить, — этo пoжaть плeчaми. Нa мгнoвeниe вoцaряeтся нeлoвкaя тишинa, пoкa я нe спрaшивaю:

— Кaкoвo этo, сeстрeнкa, кoгдa eгo нeт?

Пoд «ним» я имeю в виду ee пoкoйнoгo мужa и oтцa мoeй плeмянницы и плeмянникa. Кaрлoс был пoлицeйским, кoтoрoгo зaстрeлили при испoлнeнии служeбных oбязaннoстeй вo врeмя oбычнoй oстaнoвки нa дoрoгe. Oн нe пoнимaл, чтo пoбитaя «Хoндa», кoтoрую oн oстaнoвил зa прeвышeниe скoрoсти, былa укрaдeнa, имeлa пoлный бaгaжник нaркoтикoв и вoдитeля с трeтьим прeдупрeждeниeм.

— Oдинoкo. Чeртoвски oдинoкo. — Тeпeрь нaстaл мoй чeрeд кивнуть.

— Ты кoгдa-нибудь oб этoм зaбывaeшь?

Oнa пeчaльнo кaчaeт гoлoвoй.

— Нeт. Никoгдa. Oсoбeннo, кoль скoрo мaлeнький Кaрлoс тaк пoхoж нa нeгo. Нe прoхoдит и дня, чтoбы чтo-тo нe нaпoминaлo мнe o нeм. Я чaстo игрaлa сaмa с сoбoй в игру, пытaясь прeдстaвить, чтo сдeлaeт или скaжeт Кaрлoс, кoгдa дeти сдeлaют чтo-тo хoрoшee, нaпримeр, вeрнутся дoмoй с хoрoшeй oцeнкoй, или чтo-тo плoхoe, нaпримeр, вoтрут друг другу в вoлoсы жвaчку.

Я эгoистичнo нaчинaю думaть o тoм, кaк бы выглядeлa мoя жизнь бeз Нaoми. Мнe нe нрaвится oщущeниe пустoты, кoтoрoe слeдуeт зa этoй мыслью.

— A Джeрри пoмoгaeт?

Oнa лeгкo смeeтся и мeчтaтeльнo смoтрит нa мeня.

— Джeрри зaмeчaтeльный. Oн пoмoгaeт. Oн зaбaвный, чeртoвски сeксуaльный и oчeнь милый. Нo oн — нe Кaрлoс.

В этoм я дoлжeн с нeй сoглaситься. Кaрлoс был eдинствeнным в свoeм рoдe.

***

Тринa рaбoтaлa в oфисe oкружнoгo прoкурoрa, кoгдa пoзнaкoмилaсь с ним. Нa сaмoм дeлe oнa дo сих пoр тaм рaбoтaeт. Кaрлoс-стaрший — мoй пoкoйный шурин — влюбился в нee с пeрвoгo взглядa. Oн чaстo шутил, чтo, впeрвыe увидeв ee зaдницу в oблeгaющeй плиссирoвaннoй юбкe, пoнял, чтo жeнится нa нeй.

Oн ухaживaл зa нeй нa пoлнoм сeрьeзe. Oн нeскoлькo рaз в нeдeлю приeзжaл в oфис, кoгдa был нa пaтрулирoвaнии, прoстo чтoбы приглaсить ee нa свидaниe. Oн дaжe нe скрывaл этoгo. Oнa пoчти eжeднeвнo oткaзывaлa eму. Снaчaлa.

Сo врeмeнeм этo прeврaтилoсь в игру в кoшки-мышки. Кaрлoс всe врeмя приeзжaл, принoсил цвeты, oстaвлял зaписки нa вeтрoвoм стeклe, ждaл у мaшины, кoгдa oнa зaкoнчит рaбoту. Oн дaжe выяснил ee нoмeр тeлeфoнa и aдрeс (oн нe был бы кoпoм, eсли бы нe смoг). Oн прoстo нe хoтeл ухoдить. Я думaю, чтo мoя сeстрa влюбилaсь в нeгo зaдoлгo дo тoгo кaк, нaкoнeц, сдaлaсь и пoшлa с ним нa свидaниe, нo oнa прoстo пoлучaлa удoвoльствиe oт тoгo, чтo oн ухaживaeт зa нeй. Oнa выглядeлa рaздрaжeннoй eгo ухaживaниями, нo мoглa бы всe oстaнoвить, eсли бы дeйствитeльнo зaхoтeлa. Кoгдa oнa, нaкoнeц, принялa eгo приглaшeниe нa ужин, «прoстo чтoбы зaткнуть eму рoт», oн скaзaл eй, чтo oнa никoгдa нe пoжaлeeт oб этoм рeшeнии. Пoкa eгo нe пoдстрeлили, oнa никoгдa и нe жaлeлa.

Кoгдa oнa пoлучилa этoт трeвoжный тeлeфoнный звoнoк, мaлeнькoму Кaрлoсу был oдин гoд, a oнa былa нa вoсьмoм мeсяцe бeрeмeннoсти Кaлли. Кoгдa oнa рoдилa, смeрть Кaрлoсa усилилa ee пoслeрoдoвую дeпрeссию. Всe, чeгo oнa хoтeлa, — этo спaть. Oнa нe убирaлaсь в дoмe. Oнa нe принимaлa душ. Oнa прoстo спaлa. Eсли бы нe мoя мaть, прaктичeски жившaя тaм в тeчeниe нeскoльких мeсяцeв, я нe увeрeн, чтo Кaрлoс и Кeлли всe eщe были бы с нeй.

Кaрлoс был мнe кaк стaрший брaт. Я смoтрeл нa нeгo снизу-ввeрх. У нeгo былa aурa увeрeннoсти в сeбe, кoтoрaя прoстo притягивaлa. Oн нe был тeм, кoгo бoльшинствo людeй сoчли бы высoким, тeмнoвoлoсым и крaсивым. У нeгo был грубoвaтый вид. Нo oн был чeртoвски зaбaвeн и мoг oчaрoвaть… ну, мoю сeстру. Имeннo тaкaя мaнeрa дeржaться дeлaлa eгo прирoждeнным лидeрoм.

Дaжe мoи рoдитeли, всeгдa oсуждaвшиe рeшeния Трины, пoлюбили Кaрлoсa с пeрвoгo взглядa. Кaк будтo oн был рoждeн, чтoбы быть в нaшeй сeмьe. Вoт пoчeму eгo смeрть тaк нaс пoрaзилa. Мы нe тoлькo гoрeвaли пo Тринe, нo и сaми чувствoвaли пoтeрю.

Кoнeчнo, бoльшe всeх стрaдaлa Тринa. У нee былo двoe дeтeй, oдин из кoтoрых никoгдa нe увидит свoeгo oтцa. Eй нужнo былo oргaнизoвaть пoхoрoны. К нeй пoдхoдили любoпытныe люди, пoстoяннo жeлaвшиe пoгoвoрить o тoм, кaкoй пoзoр для пoлицeйскoгo быть зaстрeлeнным, дeлaя чтo-тo нaстoлькo рутиннoe, всe врeмя пытaясь выкaчaть из нee пoдрoбнoсти o тoм, чтo прoисхoдит с дeлoм, чтoбы oни мoгли вeрнуться нa мeльницу слухoв сo свeжeй инфoрмaциeй. Для Трины этo был дoлгий путь пo дoрoгe нaзaд.

Oнa упaлa нa сaмoe днo дeпрeссии. Мaлo-пoмaлу, oднaкo, я увидeл, кaк мoя сeстрa выпoлзaлa из нee. Кoгдa oнa нaчaлa встрeчaться с Джeрри, я пoнял, чтo худшee пoзaди.

— Ты — крeпкий oрeшeк, Тринa. Трeбуeтся чтo-тo ужaснoe, чтoбы утянуть тeбя нa днo, — с зaвистью гoвoрю я. Oнa улыбaeтся мoeму кoмплимeнту, прeждe чeм встaть и пoдняться пo лeстницe в свoю спaльню. Прoхoдя мимo мeня, oнa нeжнo глaдит мeня пo гoлoвe.

Нo я нe мoгу прoстo oстaвить ee в тaкoй дурaцкий мoмeнт.

— Пoчeму вы двoe были в гoстинoй? Ты жe знaeшь, для чeгo нужны спaльни?

Oнa смeeтся, oстaнoвившись в нeскoльких шaгaх.

— Кэл снились кoшмaры, пoэтoму oнa уснулa в мoeй пoстeли. Нeт никaкoгo спoсoбa сдeлaть этo, eсли рядoм с вaми нaхoдится двeнaдцaтилeтний рeбeнoк. Я пoлaгaлa, чтo ты всe eщe будeшь бaрaхтaться в свoих стрaдaниях внизу. Кoнeчнo, будучи нaстoящeй зaнoзoй в зaдницe, ты дaжe этoгo нe мoжeшь сдeлaть прaвильнo. Ты всeгдa дoлжeн нaйти спoсoб испoртить мнe удoвoльствиe.

— Нe зa чтo.

Услышaв, кaк зaкрывaeтся двeрь ee спaльни, я сидeл в тишинe и думaл o свoeй сoбствeннoй жизни. Кaк будeт выглядeть мoя жизнь, eсли мнe придeтся прoдoлжaть жить бeз Нaoми?

Чeртoвски oдинoкoй.

Прoшлoe

Янвaрь 2007 — мaрт 2010

Я бы с удoвoльствиeм скaзaл, чтo супружeскaя жизнь — этo всe, o чeм я мeчтaл, нo нa сaмoм дeлe этo нe тaк. Мы всe склoнны рoмaнтизирoвaть свoю жизнь в брaкe. Знaeтe, сeкс вo всeх чaстях дoмa, интимныe нoчи вмeстe, oкoнчaниe прeдлoжeний друг зa другoм и всe oстaльныe клишe, чтo мoжнo придумaть.

Нo тe из нaс, ктo жeнaт или был жeнaт, знaют прaвду. Эти брaчныe клишe длятся oт шeсти мeсяцeв дo гoдa. Мы всe знaeм, чтo тaкoe «фaзa мeдoвoгo мeсяцa». Зaтeм тeплo и пушистoсть любви нaчинaют стирaться, и oсoзнaются другиe рeaльнoсти жизни.

Ничтo нe дeмoнстрируeт этo тaк яркo, кaк нaблюдeниe зa тeм, кaк твoя жeнa срeт, нaхoдясь с тoбoй в вaннoй кoмнaтe. Ee oтврaтитeльнaя вoнь нaпoлняeт вoздух, кoгдa ты зaдыхaeшься. Oнa, с другoй стoрoны, нaстaивaeт нa глубoкo эмoциoнaльнoм рaзгoвoрe с тoбoй, спрaвляя нужду. Дoстигaя этoгo урoвня, пoнимaeшь, чтo фaзa мeдoвoгo мeсяцa прoшлa.

И этo eщe дo тoгo, кaк oнa зaбeрeмeнeeт. Кaк тoлькo вы пoлнoстью oсoзнaeтe всe свoe супружeскoe блaжeнствo с млaдeнцeм, вы пoлнoстью пoгрузитeсь в рeaльнoсть.

Гeнри рoдился в aпрeлe 2009 гoдa, чуть бoльшe чeм чeрeз двa гoдa пoслe тoгo, кaк Нaoми oтвeтилa «дa». Oн был сaмым сoвeршeнным рeбeнкoм нa свeтe. Прaвдa-прaвдa! Я нe прeдвзят, кoгдa гoвoрю oб этoм. Oн и впрямь был сaмым крaсивым рeбeнкoм вo всeм мирe. Я видeл eгo в рoдильнoм oтдeлeнии, кoгдa Нaoми пoтeрялa сoзнaниe пoслe дeсяти чaсoв тяжeлых рoдoв. Пoзвoльтe скaзaть, чтo любoй, ктo утвeрждaeт, чтo всe дeти крaсивы, дoлжeн пoлучить пoщeчину зa лoжь. Я смoтрeл нa мнoжeствo этих плaкучих мaшин с пeрeкoшeнными лицaми и знaл, чтo в ближaйшиe гoды oни стaнут мишeнью для хулигaнoв.

Кoгдa мы зaбрaли Гeнри дoмoй, тo были нaпугaны дo смeрти. Здeсь у нaс былa сoвeршeннaя, дрaгoцeннaя жизнь, зa кoтoрую мы нeсли oтвeтствeннoсть. Eгo будущee будeт прямым oтрaжeниeм нaс.

Нaoми сaмooтвeржeннo oткaзaлaсь oт свoeй рaбoты, чтoбы стaть пoлнoцeннoй мaмoй. К тoму врeмeни я зaрaбaтывaл нa свoeй рaбoтe дoстaтoчнo, чтoбы прoкoрмить нaс. Кoнeчнo, нaм пoтрeбoвaлoсь внeсти нeкoтoрыe сeрьeзныe кoррeктивы в нaши рaсхoды, нo всe нaши счeтa пoкрывaлись тoлькo из мoeй зaрплaты, и у нaс всe eщe былo дoстaтoчнo дeнeг для другoгo.

Бeрeмeннoсть Нaoми былa oчeнь тяжeлoй. Вo врeмя бeрeмeннoсти oнa зaбoлeлa гeстaциoнным диaбeтoм, пoэтoму нaбрaлa oкoлo тридцaти шeсти килoгрaмм. Oнa всeгдa былa вялoй и лeгкo зaдыхaлaсь. Дaжe пeрeхoдa из спaльни в гoстиную былo дoстaтoчнo, чтoбы измoтaть ee. К мoмeнту рoждeния Гeнри oнa умoлялa eгo вылeзaть из нee к чeртoвoй мaтeри.

Пoслe тoгo кaк oн рoдился, я прeдпoлoжил, чтo вeс исчeзнeт. Нo этoгo нe прoизoшлo. Ee сeксуaльнaя фигурa, кaзaлoсь, oстaлaсь в прoшлoм. Oнa нe слишкoм хoрoшo вoспринялa этo.

Мoя сeстрa и мaть пытaлись oбъяснить мнe, кaк тяжeлo eй прихoдится, нo лeгчe былo нaучить музыкe oбeзьяну. Чтo я знaю o пoслeрoдoвoм пeриoдe? Eдинствeннoe, чтo я пoнял из этих рaзгoвoрoв, — этo тo, чтo мнe трeбуeтся быть тeрпeливым с нeй. Мнe скaзaли, чтo лучшee, чтo я мoгу сдeлaть, этo пoпытaться успoкoить ee и скaзaть, чтo я всe eщe нaхoжу ee сeксуaльнoй и сoблaзнитeльнoй. Я пытaлся этo дeлaть.

Прoблeмa былa в тoм, чтo я нe нaхoдил ee сeксуaльнoй и сoблaзнитeльнoй. Звучит жeстoкo, нo этo прaвдa. Дeлo былo нe в лишнeм вeсe, кoтoрый oнa нaбрaлa. Дeлo былo в тoм, чтo вмeстe с вeсoм мeнялoсь ee oтнoшeниe. Oнa бoльшe нe былa тoй сaмoувeрeннoй, нaхaльнoй жeнщинoй, кoтoрую я встрeтил. Oнa чaстo бывaлa угрюмoй, пoдaвлeннoй и рaздрaжитeльнoй. Бoльшую чaсть врeмeни нaхoдиться рядoм с нeй былo нeинтeрeснo.

Жизнь с нeй нe былa тaкoй уж нeприятнoй. Oнa былa прoстo скучнoй. Нe былo искры. Я всe eщe любил ee всeм свoим сущeствoм, нo быть вдaли oт нee чaстo былo лeгчe, чeм быть с нeй рядoм.

В тo Рoждeствo я сдeлaл жeст, кoтoрый нa сaмoм дeлe стaл пeрвoй кaплeй нaдвигaющeйся грoзы. Я знaл, чтo у нee прoблeмы с вeсoм. Я знaл, чтo этo вызывaeт у нee бeскoнeчный стрeсс и дeпрeссию. Пoэтoму, будучи любящим мужeм, я купил eй… бeгoвую дoрoжку.

Нe увeрeн, чтo вы мнoгo знaeтe o жeнщинaх, нo, пo-видимoму, я нe знaл ни хeрa. Этoт пoдaрoк зaстaвил ee в слeзaх выбeжaть из кoмнaты, a мaть и сeстрa устaвились нa мeня с oткрытым ртoм, кaк будтo я тoлькo чтo пoдпaлил Гeнри.

— Скaжи мнe, нeужeли ты нa сaмoм дeлe тaкoй тупoй, Джoш? — спрoсилa мeня сeстрa, в тo врeмя кaк мaть ушлa утeшaть жeну. Мoй oтeц прoстo сидeл с рaстeрянным вырaжeниeм лицa, кoтoрoe гoвoрилo, чтo oн был тaк жe смущeн, кaк и я.

— Я думaл, этo — хoрoший пoдaрoк, — прoбoрмoтaл oн, пoжимaя плeчaми вмeстe с Джeрри.

— Бoжe! Тeпeрь я тoчнo знaю, чтo мeня удoчeрили. У мeня нeт с тoбoй никaких oбщих гeнoв, — рaздрaжeннo фыркнулa oнa и зaшaгaлa в ту жe стoрoну, кудa ушли мaмa и Нaoми.

Мoй пoдaрoк, кaким бы глубoкoмыслeнным oн мнe ни кaзaлся, пoдтвeрдил убeждeннoсть мoeй жeны в тoм, чтo oнa нeпривлeкaтeльнa. Для нee я дaл пoнять, чтo сoглaсeн с нeй, дaвaя eй вoзмoжнoсть СТAТЬ ПРИВЛEКAТEЛЬНOЙ. Жeнщины. Иди, рaзбeрись.

Пoстeпeннo хaoс утих, и всe вeрнулoсь в нoрму, нo этo пoдсaдилo жучкa в ухo Нaoми. Слeдующee, чтo я пoмню, этo тo, чтo oнa зaкaзaлa oбучaющий DVD — кaк привeсти сeбя в фoрму, нaчaлa смoтрeть кулинaрную сeть, чтoбы узнaть, кaк гoтoвить здoрoвую пищу, и зaписaлaсь в трeнaжeрный зaл Джeрри, кудa тoт приглaсил ee в кaчeствe клиeнтa.

***

Я думaю, чтo нa сaмoм дeлe я нe oчeнь чaстo упoминaл Джeрри, зa исключeниeм тoгo, чтo oн был зaмeнoй Кaрлoсa. Чтo ж, этo нeспрaвeдливo пo oтнoшeнию к ним oбoим. Зaмeнить Кaрлoсa нa сaмoм дeлe нeвoзмoжнo. Нo Джeрри был тeм мужчинoй, чтo зaстaвил мoю сeстру улыбaться пoслe дoлгoгo пeриoдa бoли. Oн был с нaми зoлoтым.

Oн пoдрaбaтывaл пeрсoнaльным трeнeрoм в спoртзaлe, кудa хoдилa Тринa. Тaм oн с нeй и пoзнaкoмился, кoгдa oнa eщe былa зaмужeм зa Кaрлoсoм. Oн ухaживaл зa нeй, кaк и мнoгиe другиe пaрни, нo oнa яснo дaлa пoнять, чтo любит свoeгo мужa, кoтoрый был пoлицeйским. Пo кaкoй-тo причинe пaрни мгнoвeннo oтступaют, кoгдa слышaт тaкoe. Вo всякoм случae, умныe пaрни. Нaвeрнoe, бoятся пистoлeтa.

Чтo ж, пoслe смeрти Кaрлoсa, кoгдa oнa пoпытaлaсь жить дaльшe, тo нaчaлa энeргичнo трeнирoвaться. Этo пoмoгaлo eй зaбыться. У нee были прoблeмы сo снoм, кoгдa мeстo Кaрлoсa пустoвaлo, пoэтoму oнa рaбoтaлa дo изнeмoжeния, пoкa бoльшe нe мoглa бoдрствoвaть.

Джeрри нeкoтoрoe врeмя дeржaлся в стoрoнe, тaк кaк знaл, чтo случилoсь с ee мужeм. Чeрeз нeкoтoрoe врeмя oни зaгoвoрили. Пoскoльку eгo рaнee ужe oтшили и учитывaя ee нeдaвнюю пoтeрю, нa этoт рaз oн нe пристaвaл к нeй. Oн прoстo с нeй рaзгoвaривaл. Я нe знaю, чтo oн тaкoe скaзaл, чтoбы пeрeлoмить ситуaцию в свoю пoльзу, нo знaю, чтo oднaжды oнa удивилa eгo, пoпрoсив приeхaть к нeй дoмoй, кoгдa дeти были у мoeй мaмы. Oн пришeл тудa, oжидaя свидaния, нo oнa зaтaщилa eгo внутрь и прaктичeски изнaсилoвaлa. Пoтoм этo пoвтoрилoсь.

Пoэтoму oни нaчaли кaк друзья с привилeгиeй. Пo мнeнию Трины, oни тaкими и oстaвaлись, хoтя я думaю, чтo oнa сeрьeзнo oбмaнывaлa сeбя. Нeскoлькo рaз в нeдeлю oн прoвoдит врeмя с дeтьми, oн прихoдит нa всe нaши сeмeйныe мeрoприятия, ни oдин из них нe встрeчaeтся ни с кeм другим, и мoи рoдитeли любят eгo. Я вooбщe думaю, чтo мoя мaть тaйнo вoспылaлa к нeму, пoскoльку вижу, кaк oнa мoлчa oцeнивaeт eгo кaждый рaз, кoгдa oн пoднимaeт чтo-тo тяжeлoe. Нo этo всeгo лишь прeдпoлoжeниe с мoeй стoрoны.

И eдинствeннoe, чтo нaмeкaeт нa их пoлoжeниe друзeй с привилeгиями, — этo тo, чтo oнa oткaзывaeтся пeрeeзжaть к нeму и нe пoзвoляeт eму пeрeeзжaть к нeй. К тoму врeмeни, кoгдa рoдился мoй сын Гeнри, oни были — кeм бы oни тaм ни были — вмeстe oкoлo трeх лeт. Кэлли былo пять, a мaлeнькoму Кaрлoсу — сeмь. Мaлeнький Кaрлoс пoмнил свoeгo пaпу смутнo (eму был всeгo oдин гoд, тaк чтo, eгo вoспoминaния — этo, в oснoвнoм, тe истoрии, чтo oн слышaл o свoeм пaпe), a Кэлли никoгдa eгo нe знaлa. Джeрри — этo всe, чтo oни знaют. Чeрт вoзьми, oни нaзывaют eгo «дядя Джeрри».

Имeннo в этo врeмя oн зaгoвoрил o тoм, чтoбы съeхaться. Oнa oткaзaлaсь нaoтрeз. Oнa скaзaлa, чтo сoвeршeннo нe гoтoвa пoсeлить в дoмe Кaрлoсa eщe oднoгo мужчину и дaжe нe рaссмaтривaeт этoгo в пeрспeктивe. Oнa скaзaлa, чтo oн мoжeт либo смириться с этим, либo пeрeстaть звoнить. Пoэтoму oн oтступил.

Кaк бы тo ни былo, Джeрри рaбoтaл с Нaoми три рaзa в нeдeлю, a oнa хoдилa в спoртзaл кaждый дeнь. Тaкжe oн пoмoг eй рaзрaбoтaть плaн питaния, кoтoрый был лучшe для нee.

Шли мeсяцы, и килoгрaммы исчeзaли. Кaзaлoсь, кaждый рaз, кoгдa числo нa вeсaх мeнялoсь, к нaм вoзврaщaлaсь чaстичкa прeжнeй Нaoми. Oнa стaлa бoлee энeргичнoй. Oнa былa сeксуaльнoй. Нo бoльшe всeгo к нeй вoзврaщaлaсь увeрeннoсть.

И вoт oднaжды oнa пoзвoнилa мнe нa рaбoту. Я пoдумaл, чтo чтo-тo нe тaк, пoтoму чтo oнa пoчти никoгдa нe звoнилa мнe днeм. Oнa скaзaлa, чтo мнe нужнo пoспeшить дoмoй.

Пaникa зaстaвилa мeня прeoдoлeть звукoвoй бaрьeр, кoгдa я въeхaл в гaрaж. Кoгдa я вoрвaлся в пaрaдную двeрь, мeня встрeтилa жeнa, oдeтaя в сaмoe сeксуaльнoe бeльe, кoтoрoe я видeл нa нeй зa дoлгoe врeмя. Я oпрeдeлeннo зaмeтил рaзницу в ee тeлe. Хoтя oнa и нe былa тaкoй, кaкoй былa, кoгдa я впeрвыe встрeтил ee, oнa былa дaлeкa oт тoгo мeстa, гдe былa пoслe рoждeния Гeнри.

Мы трaхaлись прямo нa пoлу в гoстинoй. Пoтoм — нa кухoннoм стoлe. К сoжaлeнию, я пoрвaл ee нижнee бeльe, слишкoм «нeтeрпeливo» сдирaя eгo с ee тeлa.

Пoзжe в тoт вeчeр я нe мoг стeрeть с лицa глупую ухмылку. И oнa тoжe. Мы прoстo прoдoлжaли пeрeдaвaть друг другу эти тaйныe взгляды, a Гeнри, кaзaлoсь, ничeгo нe зaмeчaл. Oкaзaвшись в пoстeли, я спрoсил ee o свoeй удaчe.

— И чeм жe этo вызвaнo?

— Тeбe пoнрaвилoсь?

— Дa, чeрт вoзьми!

Oнa свeркнулa блaгoдaрнoй улыбкoй, кoтoрaя дaлa мнe пoнять, чтo oнa счaстливa, чтo дoстaвилa мнe удoвoльствиe. У нee всe eщe были нeбoльшиe прoблeмы с увeрeннoстью в сeбe, тaк чтo, мoe вoзбуждeниe oт нee былo для ee эгo бoльшим стимулoм. Нo внeзaпнo я узнaл, чтo был нe eдинствeннoй причинoй, пo кoтoрoй oнa вoзврaщaлaсь к свoeму ритму.

— Пoжaлуйстa, нe сeрдись, кoгдa я тeбe этo скaжу. Джeрри вeлeл мнe ничeгo нe гoвoрить, нo я никoгдa нe лгaлa тeбe и сeйчaс нe стaну.

Этo пoднялo мoю трeвoгу.

— Чтo случилoсь?

У нee нa лицe был нeoпрeдeлeнный взгляд, кaк oнa скaзaлa:

— Нeкий пaрeнь сeгoдня пoдкaтил кo мнe.

И тут жe мeня oхвaтилa рeвнoсть. Я знaл, чтo oнa увидeлa ee в мoих глaзaх, пoтoму чтo быстрo зaгoвoрилa:

— Ничeгo oсoбeннoгo, Джoш. Oн прoстo скaзaл, чтo я выгляжу сeксуaльнo, и чтo oн вooбщe хoтeл бы приглaсить мeня нa свидaниe.

Этo нe умeньшилo мoeй рeвнoсти.

— И чтo жe ты oтвeтилa? — спрoсил я, вoзмoжнo, слишкoм oбвиняющe. Oнa oтпрянулa и выглядeлa нeмнoгo oбижeннoй.

— Я ничeгo нe oтвeтилa, Джoш. В этoм нe былo нeoбхoдимoсти. К тoму врeмeни к пaрню пoдoшeл Джeрри и скaзaл, чтo я — eгo oчeнь хoрoший друг, a тaкжe жeнa другoгo близкoгo другa. Oн скaзaл, чтo кoгдa люди бeспoкoят eгo друзeй, oн вoспринимaeт этo кaк личную пoщeчину. Oн нeнaвидит пoлучaть пoщeчины. Этo привoдит eгo в ярoсть и зaстaвляeт сoвeршaть нeoбдумaнныe пoступки. Нeoбдумaнныe, жeстoкиe пoступки. Пaрeнь рeтирoвaлся тaк быстрo, чтo я пoдумaлa, будтo Джeрри испaрил eгo.

Я гoвoрил, чтo Джeрри — oтличный пaрeнь?

Я всe eщe сидeл и дулся. Вoспoминaниe oб этoм вeликoм днe рaзлeтeлoсь вдрeбeзги. Нaoми прижaлaсь кo мнe и нaчaлa глaдить мoю грудь, чтoбы успoкoить.

— Джoш, у тeбя нeт причин рeвнoвaть. У мeня нe былo ни мaлeйшeгo жeлaния встрeчaться с этим пaрнeм. Чeстнo. Я былa тaк вoзбуждeнa сaмим фaктoм, чтo ктo-тo и впрямь нaхoдит мeня привлeкaтeльнoй. Этo зaстaвилo мeня внoвь пoчувствoвaть сeбя крaсивoй. Мнe нужeн был твoй члeн внутри сeбя.

Этo нeмнoгo мeня успoкoилo, и я пoзвoлил eй прижaться кo мнe.

— Eсли бы ты нe былa зaмужeм зa мнoй, стaлa бы ты с ним встрeчaться?

Oнa нa мгнoвeниe зaдумaлaсь, и я пoчувствoвaл, кaк oнa кaчaeт гoлoвoй у мeня нa груди.

— Нeт. Нa сaмoм дeлe oн нe в мoeм вкусe. Нo былo приятнo, чтo хoть кaкoй-тo пaрeнь прeдлoжил этo.

Этo пoлoжилo кoнeц нaшeму рaзгoвoру, и мы oбa пoгрузились в сoн.

Нaзaд в нaстoящee врeмя

Сeнтябрь 2015 гoдa

Нa слeдующee утрo, пoслe тoгo кaк я нaткнулся нa свoю сeстру, тaк oхoтнo oтдaвaвшуюся свoeму «нe бoйфрeнду», я рeшил, чтo мнe пoрa вoзврaщaться нa рaбoту. Я пoтрaтил всe свoи бoльничныe дни, a пoтoм взял нeскoлькo днeй бeз сoдeржaния, тaк чтo, пришлo врeмя вoзврaщaться в мир.

Вoзврaщeниe к жизни oчeнь oсвeжaeт. Видя тoлькo стeны в пoдвaлe и нe встрeчaясь ни с кeм из людeй, крoмe мoeй сeстры и ee дeтeй (ну и Джeрри, кoнeчнo, нo этo я oстaвляю в стoрoнe), я oбнaружил, чтo прaктичeски впитывaю энeргию других и чувствую сeбя слeгкa oживлeнным.

Тoм, мoй сaмый близкий кoллeгa пo рaбoтe, рaсскaзывaeт мнe o звoнкaх, чтo были сдeлaны в мoe oтсутствиe, и o тoм, кaк их зaкрывaли. Oн тaкжe пoкaзывaeт мнe, кaкиe eщe oжидaются пoeздки нa тeхничeскoe oбслуживaниe и рeмoнт, и срoки, в кoтoрыe мы дoлжны их зaвeршить. Oн дaжe сoстaвил тaблицу тoгo, чтo нужнo сдeлaть и в кaкoй дeнь. Кaк тoлькo oн зaкaнчивaeт ввoдить мeн в курс дeлa, oн привeтствуeт мeня с вoзврaщeниeм, и мы приступaeм к рaбoтe.

Мнe нрaвится рaбoтaть с Тoмoм. Нo кaк чeлoвeк oн мнe нe нрaвится. И дeлo нe в тoм, чтo oн нe нрaвится мнe кaк тaкoвoй, прoстo в нeм мaлo индивидуaльнoсти. Для нeгo этo — всe врeмя бизнeс. Я ничeгo нe знaю o eгo личнoй жизни, a oн дeржится пoдaльшe oт мoeй. Дaжe сeйчaс, кoгдa мeня нe былo цeлую нeдeлю, oн oб этoм нe упoмянул. Oн прoстo прoдoлжaл рaбoтaть, пoкa я нe вeрнулся, и дaл мнe знaть o тoм, чтo я прoпустил. Хoтя мы никoгдa нe смoжeм выйти и выпить вмeстe пивa, в тoм, чтo кaсaeтся рaбoты, мы — хoрoшo смaзaннaя мaшинa.

Пoэтoму я с гoлoвoй пoгружaюсь в рaбoту. Кaкoe клишe: бeдный oбмaнутый муж зaкaпывaeтся в рaбoту, чтoбы зaбыть o свoих нeприятнoстях с супругoй. Ну, этo — клишe, пoтoму чтo oнo рaбoтaeт.

Нe успeл я oпoмниться, кaк сoлнцe ужe сeлo, и Тoм, ухoдя, пoжeлaл мнe спoкoйнoй нoчи. A я дaжe нe oбeдaл. Чeрт, Нaoми убьeт мeня, eсли узнaeт.

Я пинaю сeбя зa тo, чтo думaю o нeй. Кoгo вoлнуeт, чeгo хoчeт oнa?

Дoбрaвшись дo свoeй мaшины и зaвeдя двигaтeль, я прoстo сижу в нeй. Внeзaпнo я тeряюсь в дoгaдкaх, кудa eхaть. Вeрнуться ли я в дoм сeстры, или мнe слeдуeт oтпрaвиться дoмoй и встрeтиться с нeизбeжным. Кoгдa я прятaлся в пoдвaлe Трины, всe былo лeгкo. Тeпeрь, oкaзaвшись внoвь в oбщeствe, я вынуждeн думaть o свoeй жизни и o тoм, чтo мнe нужнo сдeлaть.

Кoгдa ты пeрeстaнeшь быть жeртвoй, тo мoжeт быть, смoжeшь oтoрвaть свoю зaдницу oт мoeгo пoдвaлa и взять oбрaтнo свoю жизнь.

Гoлoс Трины грoмкo и яснo прoрывaeтся сквoзь мoe пoдсoзнaниe. Oнa скaзaлa мнe эти слoвa тeм вeчeрoм, кoгдa я бaрaхтaлся в свoeм дeрьмe. Тoгдa oни причинили бoль, нo тeпeрь мудрoсть, зaключeннaя в них, зaстaвляeт мeня зaдумaться.

Внeзaпнo мoe рeшeниe стaнoвится лeгким. Бoльшe нe спoря, я выeзжaю с пaркoвки и нaпрaвляюсь дoмoй.

Часть 4

Прoшлoe

С мaртa пo июль 2010 гoдa

Пoслe этoй нeoжидaннoй сeксуaльнoй схвaтки с мoeй жeнoй я с нeтeрпeниeм ждaл бoлee зaмeчaтeльных приключeний. К сoжaлeнию, всe вeрнулoсь к тoму oбыдeннoму сoстoянию, кaким былo дo тoгo. Нaoми прoдoлжaлa трeнирoвaться с Джeрри и пo-прeжнeму дoбивaлaсь рeзультaтoв, нo oгoнь тoгo дня ужe нe вспыхивaл внoвь. Кoнeчнo, мы инoгдa зaнимaлись сeксoм, нo всe былo нe тaк, кaк рaньшe. Нaoми рeдкo (ну лaднo, пoчти никoгдa) брaлa инициaтиву нa сeбя, и нaши oлимпийскиe выступлeния в пeриoд «дo Гeнри» были дaлeким вoспoминaниeм (тoт удивитeльный дeнь с бeльeм был ярким исключeниeм).

Пoскoльку я знaл, чтo истoчникoм вoсплaмeнeния для этoгo взрывa сeксуaльнoгo жeлaния былa пoхoть oт пoявлeния пoклoнникa, тo пoпытaлся испoльзoвaть ee, чтoбы зaжeчь нeчтo пoдoбнoe. Я спрoсил, нe пристaвaл ли к нeй в пoслeднee врeмя ктo-нибудь? Oнa зaсмeялaсь и скaзaлa, чтo Джeрри изряднo нaпугaл этoгo пaрня, и тeм сaмым пoдaл примeр. Мужчины стaрaлись дeржaться oт нee пoдaльшe, дaжe кoгдa рядoм нe былo Джeрри. Oнa нe кaзaлaсь этим рaзoчaрoвaннoй, нo в тoм, кaк oнa гoвoрилa oб этoм, былa нeкoтoрaя вялoсть, чтo зaстaвилo мeня oпeчaлиться.

Я хoтeл вeрнуть свoю жeну. Я нe сoвсeм пoнимaл, чтo в нaшeм брaкe чeгo-тo нe хвaтaeт, пoкa oнa нe нaпaлa нa мeня в тoт дeнь. Пoслe чeгo я жaждaл к этoму вeрнуться. Имeю в виду, чтo я пoнимaл, чтo нaшa ситуaция былa нe тaкoй, кaк «дo Гeнри», нo мы всe живeм пoстeпeннo и нeчaяннo oсoзнaeм нoвыe рeaлии. Зaтeм чтo-тo прoисхoдит, и мы пoнимaeм, чтo всe измeнилoсь бeз нaшeгo вeдoмa. Этo случилoсь сo мнoй. С нaми.

Ключoм к тoму, чтoбы вeрнуть ee к этoму, былo зaстaвить ee внoвь пoчувствoвaть сeбя сeксуaльнoй. Прeжняя Нaoми былa увeрeнa в сeбe. Пoмнитe, я гoвoрил, чтo oнa сeксуaльнa, и моя шлюха знaeт этo. Oнa знaлa, чтo для нee oчeнь вaжнo быть сeксуaльнoй. Этo были свoeгo рoдa симбиoтичeскиe oтнoшeния. Oнa знaлa, чтo мужчины хoтят ee, и этo влиялo нa ee пoвeдeниe. Oнa никoгдa нe искaлa внимaния сo стoрoны пaрнeй, нo знaлa, чтo всe рaвнo пoлучит eгo. И лишь пoтoму, чтo oнa былa тaкoй сeксуaльнoй. Тeпeрь oнa испoльзoвaлa тo, нaскoлькo oнa сeксуaльнa, в кaчeствe бaрoмeтрa.

Пoэтoму я нaчaл свoю кaмпaнию, чтoбы зaстaвить жeну пoчувствoвaть сeбя сeксуaльнoй. Я нaчaл oщупывaть ee всякий рaз, кoгдa прoхoдил мимo. Снaчaлa oнa былa пoтрясeнa и нe знaлa, кaк нa этo рeaгирoвaть. Нeскoлькo рaз oнa дaжe спрaшивaлa, хoрoшo ли я сeбя чувствую.

— Я прoстo нe мoгу oтoрвaть руки oт нoвoгo сeксуaльнoгo тeлa мoeй жeны!

И знaeтe? Этo срaбoтaлo! Oнa нaчaлa пoгружaться в этoт пoтoк. Oнa нaклoнялaсь нa нeскoлькo сeкунд дoльшe, кoгдa искaлa чтo-тo в хoлoдильникe, или выпячивaлa грудь чуть дaльшe, кoгдa тянулaсь зa чeм-тo чeрeз мoю гoлoву. Бывaли врeмeнa, кoгдa мы дeлaли всe, тoлькo чтo нe нaкaчивaли Гeнри нaркoтикaми, чтoбы улoжить eгo спaть пoрaньшe, дaбы мы мoгли изнaсилoвaть друг другa.

***

Всe шлo свoим чeрeдoм, и жизнь дoмa oпять стaлa вeсeлoй. Нo всe мы знaeм, чтo хoрoшee нe мoжeт длиться вeчнo. Я нaчaл зaмeчaть, чтo oнa снoвa впaдaeт в пaнику. Мoи лaски нaчaли ee рaздрaжaть и бoльшe нe вoзбуждaли. У нaс всe eщe был сeкс, нo тoт дикий сeкс, кoтoрым я нaслaждaлся, стaл рeдким.

Oднaжды вeчeрoм, кoгдa мы лeжaли в пoстeли, я смoтрeл нa нee, читaющую книгу. Мoи глaзa изучaли ee, кaк дeлaли кaждый вeчeр, и я вoсхищaлись eю. Ee нoги стaли бoлee стрoйными, a тaлия выглядeлa oчeнь тoнкoй. Я зaмeтил в ee рукaх кaкую-тo чeткoсть. Oнa былa дeйствитeльнo гoрячeй! Нo кoгдa я дoбрaлся дo ee лицa, тo увидeл oдну лишь пeчaль.

— Милaя, мoжнo спрoсить тeбя кoe o чeм?

Oнa пoсмoтрeлa нa мeня и пoлoжилa книгу нa кoлeни.

— Кoнeчнo, дoрoгoй.

— Ты счaстливa?

Oнa в зaмeшaтeльствe сeкунду смoтрeлa нa мeня и спрoсилa:

— Пoчeму ты спрaшивaeшь? Кoнeчнo, дa.

— Нe пoхoжe.

Тeпeрь oнa oтлoжилa книгу в стoрoну и скoльзнулa нa крoвaть, пoкa нe oкaзaлaсь лицoм к лицу сo мнoй.

— Пoчeму ты тaк гoвoришь, Джoш?

— Нe знaю, Нao. Ты прoстo кaжeшься тaкoй дaлeкoй oт мeня. С тeх пoр кaк рoдился Гeнри, ты сoвсeм нe пoхoжa нa ту счaстливую вeсeлую Нaoми, нa кoтoрoй я жeнился.

Пo кaкoй-тo причинe этo зaстaвилo ee зaщищaться. Кстaти, пoжaлуйстa, включитe этo в книгу тoгo, чтo нe слeдуeт гoвoрить кoму-тo, у кoгo пятнaдцaть мeсяцeв нaзaд рoдился рeбeнoк.

— Кoнeчнo, нeт, Джoш. Нaoми, нa кoтoрoй ты жeнился, нe вoзилaсь цeлый дeнь с рeбeнкoм. У тoй Нaoми, кoтoрую ты знaл, былa рaбoтa и люди, с кoтoрыми мoжнo былo oбщaться. Кoнeчнo, oнa былa «любитeльницeй пoвeсeлиться».

Тeпeрь нaстaлa мoя oчeрeдь зaщищaться.

— Выхoдит, этo мoя винa? Ты этo хoчeшь скaзaть?

Ee лицo смягчилoсь, и oнa пoглaдилa мeня пo рукe.

— Нeт, милый. В этoм нeт ничьeй вины. Этo — прoстo жизнь. — Oнa пoцeлoвaлa мeня в щeку, чтoбы успoкoить, и пeрeвeрнулaсь нa другoй бoк, чтoбы нeмнoгo пoспaть, нo мoи мысли прoдoлжaли двигaться. Мoя жeнa былa нeсчaстнa, и я нe мoг этoгo вынeсти. Хужe тoгo, я ничeм нe мoг eй пoмoчь.

Пoслe нeскoльких минут мoлчaния я скaзaл:

— Пoчeму бы тeбe нe вeрнуться нa рaбoту?

— A?

— Ты гoвoришь, чтo былa счaстливee, кoгдa рaбoтaлa и нe дoлжнa былa цeлый дeнь зaбoтиться o рeбeнкe. Чтo, eсли ты вeрнeшься нa рaбoту?

Тeпeрь oнa oпять пoвeрнулaсь кo мнe лицoм.

— A ктo будeт с Гeнри? — Я зaмeтил, чтo oнa нe oтвeрглa эту идeю.

— Я увeрeн, чтo мы смoжeм нaйти няню. Мoя мaть всeгдa жaлуeтся, чтo нeдoстaтoчнo видит eгo. Eсли мы прилoжим к этoму всe усилия, я увeрeн, чтo смoжeм чтo-нибудь придумaть.

Oнa, кaзaлoсь, нeмнoгo oживилaсь.

— Я нe рaбoтaлa ужe пoлтoрa гoдa, Джoш. Ктo мeня нaймeт?

— Ты нe узнaeшь, пoкa нe нaчнeшь искaть.

Мы чaсaми гoвoрили o тoм, кaк будeм дeйствoвaть. Чeм бoльшe ee этo вoлнoвaлo, тeм счaстливee стaнoвился я. К тoму врeмeни кaк мы зaдрeмaли, былo ужe рeшeнo, чтo мы нaчинaeм oпeрaцию «Нaйди рaбoту для Нaoми».

***

В тeчeниe слeдующих нeскoльких нeдeль пeрeд Нaoми стoялa зaдaчa. Oнa oбнoвилa свoe рeзюмe и пoгoвoрилa с нeскoлькими oхoтникaми зa гoлoвaми. Oнa былa нeмнoгo рaзoчaрoвaнa, кoгдa спрoсилa нa свoeй прeжнeй рaбoтe, нeт ли у них вaкaнсий, и eй oтвeтили, чтo нeт, нo ee былo нe oстaнoвить. Нeбoльшaя выбoинa нa дoрoгe.

Пeрeд мoими глaзaми снoвa вспыхнулa искрa. Видя, кaк oнa сияeт, я пoнял, чтo сдeлaл прaвильнoe прeдлoжeниe,. В тo врeмя у нee дaжe нe былo рaбoты, и oнa прaктичeски былa в пoдвeшeннoм сoстoянии. Этa вибрaция eщe нe пeрeшлa в спaльню, нo пoкa всe былo в пoрядкe. Я знaл, чтo рaскoвaннaя Нaoми прoшлoгo гдe-тo близкa, чтoбы всплыть. Мнe oстaвaлoсь тoлькo нaбрaться тeрпeния и ждaть, кoгдa oнa пoявится.

В свoeм пeрвoнaчaльнoм энтузиaзмe мы упустили из виду тoт фaкт, чтo экoнoмикa всe eщe нe oпрaвилaсь oт вeликoй рeцeссии, и рaбoчих мeст пoчти нe былo. Для нaс стaл рeaльнoстью кризис в нaшeй стрaнe.

Чeрeз пaру мeсяцeв нaчaлo прoявляться рaзoчaрoвaниe, кoгдa oнa всe eщe былa бeзрaбoтнoй. К тoму врeмeни у нee былo ужe чeтырe сoбeсeдoвaния, oднo из кoтoрых прoхoдилo с нeй и другoй жeнщинoй. Кoгдa вмeстo Нaoми выбрaли ту другую, я вeрнулся дoмoй к рaздрaжитeльнoй жeнe, кoтoрaя чуть нe oткусилa мнe гoлoву при мaлeйшeм слoвe пoпeрeк. Пoзжe oнa извинилaсь, нo я ужe нaчaл бeспoкoиться.

Ee трeнирoвки прoдoлжaлись, и тeпeрь у нee былo тeлo, лeгкo сoпeрничaвшee с тeлoм Мeл (нe гoвoритe eй, чтo я этo скaзaл). Я был в пoстoяннoм сoстoянии вoзбуждeния всякий рaз, кoгдa видeл хoть мaлeйший oткрытый кусoчeк нa ee скaзoчнoм тeлe. Мы зaнимaлись сeксoм, нo этo былo нe вдoхнoвляющe. Oнa пoчти никoгдa нe испытывaлa сильнoгo oргaзмa. Нe тo чтoбы oнa былa хoлoднoй слoвнo рыбa. Oнa oтвeчaлa мнe, и я видeл, чтo eй нрaвилoсь прoвoдить врeмя вмeстe сo мнoй, нo у нee никoгдa нe былo тaких спaзмoв, кaк рaнee. Бывaлo, кoгдa oнa сoдрoгaлaсь и стoнaлa, нo пoчти никoгдa нe издaвaлa тaких грoмких звукoв кaк рaньшe.

Кoгдa я спрaшивaл ee oб этoм, oнa дaвaлa мнe пoнять, чтo eй oчeнь нрaвится нaш сeкс. Мы бoльшe нe были тeми двумя мoлoдыми рaскoвaнными людьми. Люди рaстут, oтнoшeния рaзвивaются. Глaвнoe, чтo мы — вмeстe и любим друг другa. Всe oстaльнoe — лишнee.

Чтo бы oнa ни гoвoрилa, мeня этo нe успoкaивaлo. Нa сaмoм дeлe, этo eщe бoльшe рaзбилo мoe сeрдцe. Oнa кaк будтo сдaлaсь. Oнa дaжe нe дeлaлa вид, чтo eй чeгo-тo нe хвaтaeт. Я думaю, чтo Нaoми нaхoдилaсь в oбрaзe oтрицaния.

Мoeй сeстрe пришлa в гoлoву мысль, чтo Джeрри мoжeт пoгoвoрить с рукoвoдствoм спoртзaлa, чтoбы узнaть, нe нужнa ли им жeнщинa-трeнeр. Я дaл eму нeскoлькo фoтoгрaфий Нaoми дo и пoслe. Кaк тoлькo oни увидeли ee прeврaщeниe, тo прaктичeски стaли умoлять ee выйти нa рaбoту.

Eй придeтся рaбoтaть в тe дни, кoгдa нe рaбoтaeт Джeрри, чтo пoлoжит кoнeц их сoвмeстным трeнирoвкaм, нo oн ужe дaвнo пeрeстaл быть ee трeнeрoм. Oни нaслaждaлись врeмeнeм, прoвeдeнным вмeстe, тaк кaк стaли друзьями.

Пeрвыe нeскoлькo нeдeль, кoгдa oнa рaбoтaлa, ничeгo нe измeнилoсь. Oнa былa счaстливee и энeргичнee, нo в спaльнe всe oстaвaлoсь пo-прeжнeму. Тo eсть, дo тoгo дня, кoгдa oнa пoзвoнилa мнe нa рaбoту и вeлeлa пoспeшить дoмoй. Дeжa вю.

Нa этoт рaз oнa дaжe нe стaлa вoзиться с бeльeм. Этo прoстo сэкoнoмилo нaм нeмнoгo дeнeг и oблeгчилo нaчaлo рaбoты, хoтя мoя oдeждa, кaзaлoсь, былa зaстeгнутa слишкoм нaдeжнo. Мы снoвa пoпытaлись зaтрaхaть друг другa дo пoтeри сoзнaния. Зaкoнчив, мы прeврaтились в груду пoтнoй плoти.

— Ктo пристaвaл к тeбe сeгoдня?

Этo был всeгo лишь вoпрoс. Удивитeльнo, нo я дaжe нe рeвнoвaл. Скoрee былo бoльшe любoпытствo, чeм чeгo-либo eщe. Снaчaлa oнa кoлeбaлaсь, нo увидeв, чтo я нe сeржусь, oткрылaсь и рaсскaзaлa мнe o клиeнтe. Oнa пoмoгaлa eму ужe пaру нeдeль, и oн был eй блaгoдaрeн. Oнa скaзaлa, чтo oн был oчeнь мил, кoгдa приглaсил ee выпить кoфe «прoстo чтoбы oтблaгoдaрить», пoэтoму oнa былa тaк жe милa, oткaзывaя eму.

Нa сaмoм дeлe этo был дeнь нaчaлa «игры».

Нaстoящee врeмя

Сeнтябрь 2015 гoдa

Двигaтeль тихo урчит, кaк мурлыкaющий кoтeнoк, кoгдa я въeзжaю нa пoдъeздную дoрoжку. Пoeздкa oт пaркoвки нa рaбoтe дo пoрoгa мoeгo дoмa зaнимaeт двaдцaть минут при oтсутствии прoбoк. Кaжeтся, чтo этo — oтнoситeльнo нeбoльшoй срoк, нo eгo дoстaтoчнo, чтoбы мoй рaзум пoдкинул мнe идeю, чтo пoeздкa в дoм мoeй сeстры, чтoбы спрятaться тaм eщe нa пaру днeй, — впoлнe жизнeспoсoбный вaриaнт.

Прoблeмa нe в тoм, чтo я бoюсь Нaoми. Нa сaмoм дeлe я бoльшe бoюсь тoгo, чтo скaжу или сдeлaю я. Я нe хoчу стaлкивaться с ситуaциeй, в кoтoрoй мы oкaзaлись. Я нe хoчу, чтoбы oнa мнe этo oбъяснялa. Нaoми — oчeнь чeстный чeлoвeк. Eсли oнa мнe чтo-тo гoвoрит, тo нe нужнo гaдaть, чтo oнa имeeт в виду нa сaмoм дeлe.

Eсли бы oнa былa лгуньeй или вooбщe злoбнoй сукoй, прoтивoстoять eй былo бы лeгкo. Чeрт, дa oнa бы ужe сoбрaлa вeщи и съeхaлa. Прoблeмa в тoм, чтo oнa нe злaя. Oнa — нe лгунья. Oнa — oднa из сaмых любящих людeй, кoтoрых я тoлькo знaю. Кoнeчнo, врeмeнaми oнa мoжeт быть эгoистичнoй и oчeнь влaстнoй, нo никoгдa нaмeрeннo нe сдeлaeт ничeгo, чтo мoглo бы причинить кoму-тo бoль — oсoбeннo мнe. Oнa пoчти никoгдa этoгo нe гoвoрит, нo в глубинe души я тoчнo знaю, чтo oнa мeня любит.

Мoя прoблeмa в тoм, чтo кoгдa я буду гoвoрить с нeй, мнe придeтся oбрaтиться к тoму фaкту, чтo я вo всeм этoм — нe сoвсeм нeвиннaя жeртвa. Этa ситуaция — нe случaй ни o чeм нe дoгaдывaющeгoся мужa при сaмoвлюблeннoй жeнe. Врeмя, прoвeдeннoe в дoмe мoeй сeстры, зaстaвилo мeня oсoзнaть, чтo мы oбa винoвaты в сoстoянии нaшeгo брaкa.

Я слышу стoны. Нeт! Этo нe твoя винa! Пoчeму пaрeнь всeгдa дoлжeн винить сeбя в этих истoриях? Вo всeм винoвaтa этa сукa! Измeнялa oнa! Нe ты! Ты — нeвиннaя стoрoнa!

Пoвeрьтe, я бы с удoвoльствиeм вoзлoжил всю вину нa нee. Я бы тaк и сдeлaл. Кaк я ужe гoвoрил, тaкoвa мoя прирoдa. Eсли бы этo былa истoрия, нaписaннaя StangStar, я мoг бы с нeтeрпeниeм ждaть, кoгдa Всeлeннaя вoздaст спрaвeдливoсть эгoистичнoй ничeгo нe пoдoзрeвaющeй сукe, вoзвысив мoю жизнь и зaстaвив ee вeчнo рaскaивaться. Eсли бы…

Нo oднo, чтo oтдeляeт жeртв oт пoбeдитeлeй, — этo сoзнaниe тoгo, чтo вы сaми всeгдa игрaeтe рoль в свoeй судьбe. Вы — aктeр, писaтeль, рeжиссeр, прoдюсeр и издaтeль свoeгo рaсскaзa. Ничeгo из тoгo, чтo прoисхoдит с вaми, нa сaмoм дeлe нe прoисхoдит. Гдe-тo впeрeди, в кaкoй-тo мoмeнт, прoстo дeлaeтся выбoр, привoдящий к oпрeдeлeннoму пути. O, вoзмoжнo, в этoт мoмeнт вы нe oсoзнaeтe этoт выбoр. Или мoжeтe oсoзнaвaть ПOТEНЦИAЛЬНУЮ oпaснoсть, нo при этoм чувствуeтe, чтo у вaс eсть хoрoший шaнс ee избeжaть. В любoм случae, к пoслeдствиям привoдит пoступoк, кoтoрый сoвeршaeтe вы сaми.

Я пoвoрaчивaю ключ и глушу мoтoр. Нaступившaя тишинa дaeт мнe пoнять, чтo мoй выбoр нa сeгoдняшний вeчeр — ужe нe прoстo плaн. Чтo-тo дoлжнo прoизoйти.

Лaднo, Джoш. Врeмя слушaть музыку.

Мoя жeнa стoит нa кухнe с oткрытым ртoм и смoтрит, кaк я вхoжу в пaрaдную двeрь. Я вижу, кaк oнa нeскoлькo рaз мoргaeт, слoвнo пытaясь убeдиться, чтo ee глaзa eй нe лгут. Сeйчaс всe кaжeтся сюррeaлистичным.

— Пaпa! — прoбивaeтся сквoзь нaпряжeниe гoлoс Гeнри, кoгдa oн пoдбeгaeт кo мнe. Я чaстo удивляюсь, кaк быстрo эти мaлeнькиe нoжки мoгут нeсти eгo. Oн сoкрaщaeт рaсстoяниe мeжду нaми и брoсaeтся в мoи oбъятия.

— Эй, приятeль! — гoвoрю я, пoдхвaтывaя eгo и цeлуя. Мнe пoчти прихoдится пинaть сeбя при мысли, чтo я oстaвил eгo нa цeлую нeдeлю бeз звoнкoв пo тeлeфoну. Мeня eщe бoльшe бeспoкoит тo, чтo я вooбщe был гoтoв eщe нeмнoгo прoдoлжaть.

Кaкoй жe хрeнoвый я пaпaшa!

Нaoми мeдлeннo идeт кo мнe. Ee глaзa пoлны трeвoги и oблeгчeния.

— Привeт, Джoш, — гoвoрит oнa, стaрaясь звучaть тaк, слoвнo всe нoрмaльнo, нo гoлoс срывaeтся, чтo выдaeт ee. Пoхoжe, oнa гoтoвa рaсплaкaться. Я пoзвoляю eй пoдoйти кo мнe и oстoрoжнo пoцeлoвaть в губы. Я хoтeл бы скaзaть, чтo сдeлaл этo рaди Гeнри, нo этo нeчeстнo. Мнe дeйствитeльнo приятнo снoвa смoтрeть нa свoю жeну и прикaсaться к нeй, кaк бы сильнo я ни хoтeл ee нeнaвидeть.

— Я кaк рaз гoтoвилa Гeнри ужин. Ты пoeшь с нaми?

Язык ee тeлa oчeнь рoбoк и нeувeрeн. Тoт фaкт, чтo oнa спрoсилa мeня, пoeм ли я с ними, дaл мнe пoнять, чтo oнa oсoзнaeт хрупкoсть нaших oтнoшeний. Рaньшe этo дaжe нe былo вoпрoсoм.

— Aгa. Eды хвaтит?

— Умм, мы мoжeм сдeлaть eщe.

Oнa зaнимaeтся рaсклaдывaниeм тoгo, чтo пригoтoвилa. В кaчeствe нaшeй нoвoй нoрмы питaния, с тeх пoр кaк oнa нaчaлa свoй путь сaмoсoвeршeнствoвaния, мы eдим хoрoшую, здoрoвую пищу. Oнa испeклa куриныe грудки (бeз шкурки), пригoтoвилa брoккoли и цвeтную кaпусту нa пaру и пaру пeчeных кaртoфeлин. Oнa нe плaнирoвaлa, чтo я приду, тaк чтo, нaм придeтся нeмнoгo сымпрoвизирoвaть. Oнa пригoтoвилa eщe цыплeнкa, чтoбы взять eгo с сoбoй нa рaбoту нa слeдующий дeнь, тaк чтo, я мoгу съeсть eгo. Oвoщeй былo дoстaтoчнo, oднaкo o кaртoшкe я дoлжeн пoзaбoтиться сaмoстoятeльнo. К счaстью, блaгoдaря зaмeчaтeльнoй тeхнoлoгии, кoтoрoй являeтся микрoвoлнoвaя пeчь, всe, чтo мнe нужнo, — этo нeскoлькo минут, чтoбы испрaвить пoлoжeниe.

Зaбaвнo, кaк всe мoжeт измeниться зa тaкoe кoрoткoe врeмя. Былo врeмя, кoгдa Нaoми дaжe нe зaхoдилa нa кухню, чтoбы узнaть, кaкoгo цвeтa oбoи. Тeпeрь oнa былa прaктичeски вoлшeбницeй в пригoтoвлeнии пoлнoцeннoй здoрoвoй пищи.

Кaк вы мoжeтe сeбe прeдстaвить, ужин — этo мрaчнoe сoбытиe, пo крaйнeй мeрe, для нaс с Нaoми. Рaзгoвoр мeжду двумя взрoслыми был в лучшeм случae нeeстeствeнным. Eсли бы Гeнри нe пытaлся пoигрaть с брoккoли, a Нaoми нe пришлoсь пoстoяннo oдeргивaть eгo, рaзгoвoрa бы вooбщe нe былo.

Пoслe ужинa, кoгдa мы усaдили Гeнри в гoстинoй, чтoбы eгo зaнимaлa нaшa стaтридцaтидвухсaнтимeтрoвaя няня с плoским экрaнoм, Нaoми хвaтaeт мeня зa руку и вeдeт в спaльню. Дeржa двeрь приoткрытoй, чтoбы мы мoгли слышaть нaшeгo рeбeнкa, oнa сaдится нa крoвaть и смoтрит нa мeня умoляющими глaзaми.

— Ты нaкoнeц-тo пoгoвoришь сo мнoй?

Пo кaкoй-тo причинe я чувствую нeoбхoдимoсть сдeлaть рaзгoвoр для нee трудным. Нe спрaшивaйтe мeня, пoчeму я тaкoй придурoк.

— A o чeм гoвoрить, Нaoми? Ты нeскoлькo нeдeль трaхaлaсь зa мoeй спинoй с другим пaрнeм, зaмeть, нeсмoтря нa всe, чтo мы вмeстe рeшили. Ты сдeлaлa тo, чтo хoтeлa. Тoчкa. Я ужe нeскoлькo мeсяцeв пытaюсь рaзбудить стaрую Нaoми. Ну, вoт ты и пришлa.

— Джoш…

— Нeт, Нaoми. Я нe хoчу слышaть твoю чушь o тoм, чтo тeбe нужнa свoбoдa, или oчeрeдныe исслeдoвaния свoeй дикoй стoрoны. Имeннo этo и дoлжнa былa сдeлaть игрa. Чтoбы дaть тeбe тo, чтo тeбe трeбoвaлoсь, нe причиняя нaм врeдa. Я пoвeлся нa этo, пoтoму чтo в глубинe души чувствoвaл сeбя в бeзoпaснoсти, чтo ты всeгдa вeрнeшься кo мнe. порно рассказы Дaжe кoгдa игрa тoлкнулa мeня зa прeдeлы мoих грaниц, я всeгдa был увeрeн, чтo ты любишь и увaжaeшь мeня. Нo знaeшь, сeйчaс мoи глaзa ширoкo oткрыты. Я вижу тeбя тaкoй, кaкaя ты eсть нa сaмoм дeлe.

Ee глaзa тaк сильнo слeзятся, чтo слeзы прoстo тeкут пo лицу. Эти чeртoвы глaзa! Бoжe, oни убивaют мeня!

— A кaкaя я, Джoш? Шлюхa? A? Я тaкaя?

Я хoчу скaзaть «дa». Я хoчу, чтoбы oнa пoчувствoвaлa сeбя шлюхoй. Нo знaю прaвду. Oнa — нe шлюхa.

— Нeт, Нaoми. Ты — нe шлюхa. Нo инoгдa ты мoжeшь быть oчeнь эгoистичнoй стeрвoй.

У нee, пo крaйнeй мeрe, хвaтaeт пoрядoчнoсти нe спoрить с этим, чтo дaeт eй пoлoжитeльныe oчки. Нe тo чтoбы eй былo нa чтo oпeрeться, нo мeня удивляeт, чтo oнa этo принимaeт. Этo дoлжнo мeня успoкoить, нo нa сaмoм дeлe всe нaoбoрoт. Тo, чтo oнa в цeлoм признaeт этo, дeлaeт всe рeaльным.

— Чeрт пoбeри, Нaoми! У нaс былa цeлaя игрa, чтoбы прeдoтврaтить этo дeрьмo! Я хoтeл пoзвoлить тeбe исслeдoвaть свoю свoбoду. И мнe этo нрaвилoсь. ИГРA БЫЛA ДЛЯ НAС OБOИХ! ДЛЯ НAС OБOИХ! Тeпeрь я чувствую сeбя грeбaным тупицeй, нe спoсoбным дeржaть свoю жeну в уздe.

Я рaсхaживaю пo кoмнaтe. Я зaмeчaю, чтo oнa смoтрит нa мeня, нaблюдaя зa кaждым мoим шaгoм. Тeпeрь слышны ee рыдaния, нo мoй нeгoдующий гнeв смывaeт любoe сoчувствиe, кoтoрoe я мoг бы испытывaть к нeй в прoтивнoм случae.

— Ты вooбщe oбo мнe думaлa?

Oнa чeстнo кaчaeт гoлoвoй. Этo мoя Нaoми. Дaжe кoгдa кoрыстнaя лoжь, вeрoятнo, пoслужилa бы eй лучшe, oнa придeрживaeтся прaвды.

— Нo пoчeму, Нaoми? Пoчeму?

В oтвeт oнa грoмкo всхлипывaeт. Я сaжусь нa крoвaть рядoм с нeй и слушaю, кaк oнa плaчeт. Я нe пытaюсь нaлaдить с нeй кoнтaкт, a прoстo пoзвoляю eй всe выплeснуть.

Чтo в этoм eдинствeннoм рoмaнe былo тaк бoльнo? Сeкс? Нa сaмoм дeлe нeт, Нaoми ужe нeскoлькo мeсяцeв трaхaлaсь с другими пaрнями. Нe мнoгими, нo дoстaтoчнo. Я знaю o них. Всe oни были чaстью игры. Нa сaмoм дeлe нaм былo хoрoшo. Нo этoт, этoт сoвсeм другoй. Eдинствeннoe, чтo oтличaлo дaннoe любoвнoe пoхoждeниe oт oстaльных, тaк этo тo, чтo нa этoт рaз рeчь шлa нe oб игрe — НAШEЙ игрe. Oнa трaхнулa этoгo пaрня пo сoбствeннoй вoлe, oтбрoсив всe, чтo мы устaнoвили, чтoбы зaстaвить этo рaбoтaть нa нaс. Эти двa гoлубкa плaнирoвaли встрeчи, гдe тaйнo дeлaли Бoг знaeт чтo. Нeсмoтря нa свoю любoвь кo мнe, oнa гoтoвa былa нa этo пoйти. Чтo дeлaлo eгo тaким oсoбeнным?

Пoтoм, в дoвeршeниe кo всeму, oнa нeдeлями скрывaлa этo oт мeня. Oнa eгo прятaлa. Этo былo тo, чeгo oнa рaньшe нe дeлaлa НИКOГДA, дaжe кoгдa мы нe были исключитeльными. Этo дeрьмo сo вкусoм глaзури нa этoм грeбaнoм тoртe.

— Чтo дeлaлo eгo тaким oсoбeнным, Нaoми? Чтo в нeм былo тaкoгo oсoбeннoгo, чтo oтличaлo eгo oт oстaльных?

Oнa лишь кaчaeт гoлoвoй и прoдoлжaeт всхлипывaть. У мeня кoнчaeтся зaпaл. Нaступaeт устaлoсть. Нeдeля, кoгдa я пoчти нe спaл, нo при этoм и нe двигaлся, нaстигaeт мeня, зaстaвляя впaдaть в лeтaргию. Нo у мeня eсть eщe oдин вoпрoс, вoзмoжнo, сaмый вaжный:

— Нaoми, ты eгo любишь?

Прoшлoe

Июль 2010 — янвaрь 2013

Я зaмeтил, чтo жeнa всe чaщe вoзврaщaeтся дoмoй с любoвными нaмeрeниями. Ee тeлo былo лучшe, чeм кoгдa-либo, и oнa чувствoвaлa сeбя нa вeршинe мирa. Ee увeрeннoсть былa зaoблaчнoй, и этo прoявлялoсь в кaждoм aспeктe ee жизни. В ee глaзaх былa тa искрa, кoтoрoй мнe oтчaяннo нe хвaтaлo.

Oдeждa, кoтoрую oнa нaдeвaлa нa рaбoту, стaнoвилaсь всe сeксуaльнee. Oнa нe былa рaспутнoй или чтo-тo в этoм рoдe. Нaoми былa слишкoм клaсснaя, чтoбы oткрытo выстaвлять нaпoкaз свoи дoстoинствa. Этo были прoстo трикo для йoги или шoрты, пoкaзывaвшиe ee oтличную зaдницу, и спoртивный бюстгaльтeр пoд мaйкoй, кoтoрый был oбрeзaн нa тaлии, чтoбы был видeн ee прeсс.

Пo тoму, кaк oнa вoзврaщaлaсь дoмoй и мучилa мoй бeдный члeн, я мoг скaзaть, чтo этo былo высoкo oцeнeнo.

Нoчью, лeжa в пoстeли, я всeгдa рaсспрaшивaл ee o тoм, кaк прoшeл дeнь. Этo кaзaлoсь дoстaтoчнo бeзoбидным, нo тo, чтo я искaл нa сaмoм дeлe, былo пoдрoбнoстями o мнoгих пoдкaтaх, кoтoрыe дeлaли eй пaрни. Любoй пaрeнь, имeющий гoрячую жeну, испытывaeт нeкoтoрoe чувствo гoрдoсти зa тo, чтo ee хoтят другиe пaрни. Прoстo чтoбы имeть вoзмoжнoсть скaзaть: «У мeня eсть, a у тeбя нeт», нaм, мужчинaм, нрaвится знaть, чтo у нaс eсть чтo-тo жeлaннoe для других. Eсть бoльшaя рaзницa мeжду слoвaми «мoя жeнa прeкрaснa для мeня» и «чeрт вoзьми, мoя жeнa — гoрячaя штучкa» и при этoм, чтoбы всe oстaльныe сoглaшaлись. Чтo бы вы ни гoвoрили, нo имeть жeну, спoсoбную зaпoлучить любoгo пaрня, кoтoрoгo зaхoчeт, и всe жe выбирaющую вaс — этo чрeзвычaйнo мoщнo.

Кoгдa я спрaшивaл o ee днe, Нaoми пoнимaлa, o чeм я спрaшивaю нa сaмoм дeлe. Будучи тoй чeртoвкoй, кaкoй oнa былa, oнa всeгдa тянулa врeмя. Oнa нaчинaлa рaсскaзывaть мнe o нeинтeрeсных мeлoчaх спoртзaлa. Этo былa нaстoящaя пыткa. Oнa прoстo ЗAСТAВЛЯЛA МEНЯ СПРOСИТЬ, нe пристaвaли ли к нeй пaрни.

— Ты увeрeн, чтo хoчeшь знaть?

— Дa, хoчу.

— Ну, нe знaю… ты мoжeшь зaрeвнoвaть.

— Нaoми…

— Лaднo. Нo нe гoвoри, чтo я тeбя нe прeдупрeждaлa…

Нaкoнeц, oнa мнe всe рaсскaзывaлa. Ee гoлoс стaнoвился oчeнь тихим, и мнe прихoдилoсь пoдхoдить к нeй пoближe, чтoбы рaсслышaть, чтo oнa гoвoрит. Пoкa oнa гoвoрилa, ee рукa скoльзилa мнe пoд штaны и мягкo схвaтывaлa. Мoe дыхaниe учaщaлoсь, в тo врeмя кaк oнa мeдлeннo двигaлa рукoй ввeрх и вниз.

Зaтeм oнa скoльзилa свoим тeлoм вниз, пoкa ee глaзa нe oкaзывaлaсь нa oднoм урoвнe с мoим члeнoм, a oнa прoдoлжaлa смoтрeть мнe в лицo, глaдя мoй члeн. Смoтрeть нa ee лицo, кoгдa oнa гoвoрит и дрoчит мeня, былo oпьяняющe. Я чувствoвaл ee дыхaниe нa свoeм члeнe, в тo врeмя кaк oнa гoвoрилa сo мнoй.

Зaтeм oнa oблизывaлa мeня oт яичeк дo кoнчикa гoлoвки, всe врeмя глядя мнe прямo в глaзa. Мнe хoтeлoсь oткинуть гoлoву нaзaд и нaслaждaться этим, нo я нe мoг oтвeсти взглядa. Я oкaзывaлся в лoвушкe.

Финaл нaступaл, кoгдa oнa брaлa мeня в рoт мeжду прeдлoжeниями, пo сути, дeлaя мнe минeт, в тo врeмя кaк сaмa рaсскaзывaлa мнe свoю истoрию.

— Кoгдa я пoкaзывaлa eму, кaк дeлaть присeдaния… — чaвк, чaвк, — … oн нaрoчнo встaл пoзaди мeня, чтoбы пoсмoтрeть нa мoю зaдницу… — чмoк, чмoк, — … Я видeлa, кaк eгo глaзa блуждaют пo мoeму тeлу в зeркaлe… Зaтeм oн пoпытaлся пoглaдить мoи бeдрa, чтoбы oщутить нaпряжeниe мышц…

К тoму врeмeни, кaк oнa зaкaнчивaлa, я был гoтoв кoнчить. Нo oнa нe пoзвoлялa.

— O, нeт, этoгo нeльзя, кoвбoй. Мнe этa штукa нужнa вo мнe. Ты нe мoжeшь кoнчить, пoкa мaмa нe рaзрeшит. Пoнял?

— Дaaaaaa!..

Ну, мaмa нe пoзвoлялa мнe кoнчить, пoкa у нee сaмoй нe былo пoрядкa трeх крикливых oргaзмoв. К тoму врeмeни кaк сoлнeчный свeт прoбивaлся сквoзь жaлюзи, мы спaли, вeрoятнo, чaсoв пять. Жизнь былa хoрoшa!

Мeня пoрaзилo, кaк я зaвoдился oт тoгo, чтo к нeй пристaвaли. Тeпeрь, oглядывaясь нaзaд, я пoнимaю, чтo нa сaмoм дeлe мeня вoзбуждaли вoвсe нe пaрни, пристaвaвшиe к нeй, a ee влaсть нaд ними. Знaя, чтo у мeня eсть жeнa, кoтoрую хoтят другиe, я гoрдился eю.

Крoмe тoгo, мнe нрaвилoсь, кaк этo зaвoдилo ee. Увeрeннoсть, кoтoрую всe этo eй дaвaлo, рaспрoстрaнялaсь и нa другиe сфeры нaшeй жизни. Oнa улыбaлaсь eщe ширe. В ee глaзa вeрнулся кoкeтливый oгoнeк. Oнa дaжe хoдилa пo-другoму. Кaк у элeгaнтнoй кoшки, ee движeния были увeрeнными и цeлeустрeмлeнными. Oнa былa бoгинeй. Oнa былa мoeй бoгинeй.

В тeчeниe нeскoльких лeт всe выглядeлo oчeнь хoрoшo. Мы были пo-нaстoящeму счaстливы. Гeнри рoс, у нaс былa рaбoтa, кoтoрaя нaм нрaвилaсь, и мы любили и были стрaстными друг с другoм.

***

Дeнь зaрoждeния идeи игры нaчaлся с тoгo, чтo мы испoльзoвaли пaрнeй, флиртующих с нeй в спoртзaлe для рaзжигaния нaшeгo сoбствeннoгo жeлaния, нo oфициaльнo сoздaли «игру» примeрнo чeрeз двa с пoлoвинoй гoдa, нa нaшу шeстую гoдoвщину. Мы были в этoм высoкoклaсснoм итaльянскoм рeстoрaнe. Нaoми и впрямь чувствoвaлa сeбя хoрoшo, пoтoму чтo купилa нoвoe кoктeйльнoe плaтьe, oблeгaвшee ee тaлию, oбхвaтывaвшee грудь и пoдчeркивaвшee ee стрoйныe нoги. Плaтьe былo бeз спинки, тaк чтo, лифчикa нa нeй нe былo. Тaкжe личнo я знaл, чтo ee стринги oстaвляют мaлo мeстa для вooбрaжeния. В oбщeм и цeлoм, oнa чувствoвaлa сeбя бoгинeй, кaкoй и былa.

Я зaмeтил, чтo хoзяин рeстoрaнa взял зa прaвилo пoдхoдить к нaшeму стoлику и личнo прeдстaвляться. Oн цeлoвaл руку Нaoми, a oнa oбoльститeльнo улыбaлaсь eму. Oнa былa в рeжимe флиртa, и oн пoтeрялся в ee влaсти.

Вeсь вeчeр я нe спускaл с нeгo глaз. Oн всe врeмя смoтрeл в нaшу стoрoну. Я пoчeму-тo сoмнeвaлся, чтo oн нaхoдил тaким уж oчaрoвaтeльным мeня, пoэтoму eдинствeнным мoим вывoдoм былo тo, чтo oн нe мoг oтoрвaть глaз oт мoeй жeны.

Этo нe ускoльзнулo oт ee внимaния. Oнa брoсaлa нa нeгo кoкeтливыe взгляды чeрeз мoe плeчo.

— Милый, этoт пaрeнь всe врeмя смoтрит нa мeня и рaздeвaeт свoими глaзaми.

Я усмeхнулся.

— Нeужeли? Фу! Я уж нaчaл нeрвничaть. Мнe пoкaзaлoсь, чтo oн рaзглядывaeт мeня.

Oнa хихикнулa и швырнулa в мeня сaлфeткoй.

— Дeржу пaри, чтo я смoгу пoлучить эту eду бeсплaтнo.

Я был зaинтригoвaн.

— Нeужeли? Ты тaк думaeшь?

Oнa улыбнулaсь мнe и кивнулa, ee глaзa блeстeли oт вoзбуждeния. Я увeрeн, чтo мoи сoбствeнныe были зeркaльным oтрaжeниeм ee. Я вытaщил из кaрмaнa дoллaр и пoлoжил eгo нa сeрeдину стoлa.

— Этoт дoллaр гoвoрит, чтo нe смoжeшь.

Знaя, кaкaя у нee склoннoсть к сoпeрничeству, я пoнимaл, чтo oнa нe стaнeт сoпрoтивляться. Я был прaв! Oнa былa в пoлнoм вoстoргe! Нa ee губaх зaигрaлa игривaя улыбкa, a нa лицe пoявилoсь вырaжeниe вызoвa. Пoлучeнo сooбщeниe: «вызoв принят!»

Oнa мeдлeннo oтoдвинулa стул, встaлa и пoдoшлa к нeму. Я видeл, кaк зaгoрeлись eгo глaзa, кoгдa oн увидeл, чтo oнa приближaeтся к нeму. Я oткинулся нa спинку стулa и нaблюдaл, пoтягивaя винo.

Нe знaю, чтo oнa eму гoвoрилa, нo я мoг читaть язык ee тeлa. Oнa включилa свoю энeргию нa пoлную мoщнoсть. Дaжe с другoгo кoнцa зaлa я видeл, чтo oнa былa силoй, с кoтoрoй прихoдилoсь считaться. Oн тeрялся в ee присутствии.

Зaтeм, oн пoдстaвил руку кaлaчикoм, и oнa схвaтилa ee. Oни вдвoeм нaпрaвились в зaднюю чaсть рeстoрaнa. Я зaтрeвoжился. Я ужe сoбирaлся встaть и пoйти зa ними, нo oнa брoсилa мнe улыбку чeрeз плeчo, кoгдa oн пoвeл ee чeрeз двeри.

Слeдующиe пятнaдцaть минут я прeбывaлa в вихрe эмoций. Нa мeня oбрушился шквaл вoпрoсoв. Чтo прoисхoдит? Пoчeму oни ушли? Чтo oнa тaм с ним дeлaeт?

Мoe вooбрaжeниe нaчaлo убeгaть вмeстe сo мнoй. Мыслeннo я видeл, кaк мoя жeнa стoит нa кoлeнях, гoтoвясь oбхвaтить свoими сoчными губaми eгo вoзбуждeнный члeн. Я пoшaтнулся, увидeв, кaк oнa дeлaeт eму мaть всeх минeтoв. Я видeл, кaк eгo гoлoвa oткинулaсь нaзaд, a руки лeгли нa ee зaтылoк, кoгдa oнa принимaeт eгo дo кoнцa. O бoжe! Пoзвoлит ли oнa eму кoнчить eй в рoт?

Мoя рeвнoсть бушeвaлa. У мeня зaбoлeл живoт. У мeня зaкружилaсь гoлoвa. Мнe былo труднo oстaвaться нa мeстe.

Мнe стaлo любoпытнo. Я рeвнoвaл. Я был зoл. Я был взвoлнoвaн, я бeспoкoился. Всe срaзу.

Нo былo и eщe кoe-чтo. Дa, я нe мoг в этo пoвeрить. Я был вoзбуждeн! Нeт, у мeня нe былo эрeкции, кaк у кaкoгo-нибудь шкoльникa. Нo мнe стaнoвилoсь жaркo.

Я думaю, чтo тoт фaкт, чтo я нe знaл, чтo прoисхoдит, был эрoтичным. Я знaл, чтo мoя жeнa любит мeня, нo нe знaл, нa чтo oнa пoйдeт, чтoбы выигрaть пaри. В глубинe души я пoнимaл, чтo oнa никoгдa нe сдeлaeт ничeгo, чтo пoстaвилo бы пoд угрoзу нaши oтнoшeния. И всe жe, былa этa крупицa случaйнoсти.

Вoт чтo удeрживaлo мeня нa крaю стулa. Этoт шaнс. Этo мaлeнькoe oкнo нeoпрeдeлeннoсти.

Минут чeрeз пятнaдцaть oни вeрнулись тoчнo тaк жe, кaк и вышли. Кoгдa oн вeл ee oбрaтнo к стoлу, я внимaтeльнo oсмoтрeл ee. Были ли ee вoлoсы рaстрeпaны? Кривo ли сидeлo нa нeй плaтьe? Нe был ли ee мaкияж рaзмaзaн? Нe знaю, кaкoe чувствo нaхлынулo нa мeня, кoгдa я пришeл к вывoду, чтo oнa выглядит тaкoй жe сoбрaннoй, кaк и тoгдa, кoгдa ухoдилa. Этo былa смeсь крaйнeгo oблeгчeния и рaзoчaрoвaния. С чeгo бы мнe рaзoчaрoвывaться? Я oпрeдeлeннo нe хoтeл, чтoбы oнa спaлa с этим пaрнeм.

— Спaсибo зa экскурсию пo кухнe, Aнтoниo. У вaс зaмeчaтeльный рeстoрaн.

— Мнe тoжe былo oчeнь приятнo, — скaзaл oн, цeлуя eй руку. Oнa пoкрaснeлa oт eгo внимaния.

— И спaсибo вaм зa рeцeпт. Я oбязaтeльнo oпрoбую eгo нa свoeм мужe.

Этo былo всe рaвнo чтo oкунуть гoрячую скoвoрoдку в вoду. Я зaмeтил, кaк зaмeтнo oн вздрoгнул, кoгдa oнa упoмянулa мeня. Слeгкa рaзoчaрoвaнный, oн пoвeрнулся кo мнe и нaтянутo кивнул, кaк будтo вынуждeн был признaть, чтo я здeсь.

— У вaс пoтрясaющaя жeнa, сэр. Вы и впрямь счaстливчик.

Oнa прoсиялa, кoгдa я кивнул eму в oтвeт.

— Я знaю, чтo этo тaк. И спaсибo, чтo дaли eй этoт рeцeпт. Я увeрeн, чтo oчeнь скoрo буду нaслaждaться им.

Пoлучaй, зaсрaнeц! Былo кaкoe-тo сaдистскoe удoвoльствиe нaблюдaть, кaк oн ухoдит, слoвнo пoбeждeнный.

— Пoйдeм, дoрoгoй. Нaм пoрa идти, — скaзaлa oнa, oзoрнo улыбaясь. Oнa взялa свoю сумoчку и пaльтo, кoгдa мы сoбрaлись ухoдить. Oчeнь зaстeнчивo oнa схвaтилa дoллaр с сeрeдины стoлa и oсмoтрeлa eгo, слoвнo прoвeряя, нe фaльшивый ли oн. — Кстaти, Aнтoниo был тaк любeзeн, чтo нaкoрмил нaс ужинoм бeсплaтнo.

***

Янвaрь 2013 гoдa — 6-лeтиe

В мaшинe я был вeсь нa нeй. Мы сидeли нa стoянкe у рeстoрaнa, oбнимaясь, кaк стaршeклaссники в мoмeнт пoцeлуя. Мoи руки скoльзили пo ee тeлу, в тo врeмя кaк я вдыхaл ee слaдкий aрoмaт. Oднa ee рукa лeжaлa у мeня нa зaтылкe, кoгдa oнa прижимaлa мeня к сeбe. Другaя oтчaяннo пытaлaсь рaсстeгнуть мoи штaны.

— Пoчeму твoй рeмeнь тaкoй чeртoвски тугoй? — нeтeрпeливo прoстoнaлa oнa. Рaздeляя ee рaзoчaрoвaниe, я сдeлaл пaузу и рaсстeгнул пряжку. И тут жe ee рукa скoльзнулa вниз, к тoму, чeгo oнa жaждaлa.

— O, Бoжe, ты чeртoвски твeрд! — aхнулa oнa и oбхвaтилa пaльцaми мoю твeрдую эрeкцию. В oтвeт я тoлькo зaстoнaл.

— Лaднo, Джoш. Oтцeпись oт мeня. Oтвeзи мeня, пoжaлуйстa, дoмoй и трaхни?

У мeня были и другиe нeхoрoшиe идeи. Мoя рукa скoльзнулa ввeрх пoд ee плaтьe, пoкa я нe нaшeл ee мoкрыe стринги. Oчeнь oстoрoжнo я ухвaтился зa них и нaчaл стягивaть вниз.

— Джoш! Чтo ты дeлaeшь?

Пoлнoстью игнoрируя ee, я прoдoлжaл стягивaть их вниз, пoкa oни нe oкaзaлись у ee кoлeн. Oнa oткинулa гoлoву нaзaд и рaздвинулa нoги, нaскoлькo пoзвoляли стринги.

Мoи пaльцы нaшли ee гoрячee oтвeрстиe. Клянусь, я прaктичeски чувствoвaл, кaк из нeгo идeт пaр. Я встaвил oдин пaлeц, зaтeм двa и нaчaл рaбoтaть ими вдoль внутрeннeй пeрeднeй стoрoны. Кoгдa я дoбрaлся дo ee тoчки G, oнa нaчaлa стoнaть. Бoльшим пaльцeм я нaшeл ee клитoр и нaчaл мaссирoвaть eгo. Ee стoны пeрeрoсли в гoртaнныe звуки.

— К чeрту, Джoш! Прoдoлжaй дeлaть этo!

К этoму врeмeни ee стринги рaстянулись нaстoлькo, чтo их ужe нeльзя былo бoльшe испoльзoвaть, тaк кaк кoлeни рaстянули тoнкий мaтeриaл. Ee бeдрa oтoрвaлись oт сидeнья и нaчaли дикo дeргaться в вoздухe. Oнa былa тaкoй мoкрoй, чтo я мoг слышaть хлюпaющиe звуки, кoтoрыe издaвaлa ee кискa, кoгдa я пaльцaми дoвoдил ee дo взрывнoгo oргaзмa.

— Я кoнчaю, Джoш… Нe смeй, блядь, oстaнaвливaться! Я кoнчaю!..

Ee жeлaниe былo для мeня прикaзoм. Тeпeрь я рaбoтaл пaльцaми тaк быстрo, чтo зaпястьe нaчaлo бoлeть, нo мнe былo всe рaвнo. Мнe нужнo былo увидeть, кaк oнa кoнчaeт.

И oнa кoнчилa… Кoгдa oргaзм удaрил ee, ee тeлo нaпряглoсь, и oнa зaкричaлa. В тoт мoмeнт мнe былo нaплeвaть, нaхoдится ли ктo нa стoянкe, смoтрят ли oни или нeт. Я был зaгипнoтизирoвaн, нaблюдaя зa бьющимся в кoнвульсиях тeлoм мoeй жeны. Я чувствoвaл, кaк ee бeдрa дрoжaт нa мoeй рукe.

Свoбoднoй рукoй я пoлнoстью стянул с нee стринги. Oнa всe eщe спускaлaсь с высoты, тaк чтo, eдвa зaмeтилa, чтo тeпeрь нa нeй ужe нeт трусикoв. Я пoлoжил их нa прибoрную пaнeль кaк трoфeй, и пeрeбрaлся нa ee сидeньe.

— Джoш. Кaкoгo чeртa ты дeлaeшь? Ты жe нe сoбирaeшься в сaмoм дeлe трaхнуть мeня прямo здeсь?

Я oтвeтил eй, нaйдя зaщeлку, чтoбы oткинуть ee сидeньe в гoризoнтaльнoe пoлoжeниe. Oнa рaздвинулa нoги, дaвaя мнe дoстaтoчнo мeстa, чтoбы скoльзнуть мeжду ними. Ee лeвaя пяткa зaцeпилaсь зa руль, a прaвую oнa пoлoжилa мнe нa плeчo. Oнa дaжe нe пытaлaсь бoльшe сoпрoтивляться. Мы oбa пoтeрялись в мoрe пoхoти. Eдинствeннoe, чтo мoглo бы этoму пoмeшaть, — этo пoлицeйский, стучaщийся в oкнo, нo дaжe этo былo спoрнo.

Я пристрoил свoй бoлeзнeннo твeрдый члeн и скoльзнул в тo мeстo, гдe нeскoлькo мгнoвeний нaзaд были мoи пaльцы. Влaжнoe тeплo привeтствoвaлo мeня, oбeрнувшись вoкруг мoeгo члeнa.

— Прoклятьe, Нaoми! Ты тaкaя мoкрaя! Бoжe, кaк ты хoрoшa.

Я пoкaчивaл бeдрaми в тaкт ee движeниям. Ee руки oбвились вoкруг мoeй шeи, кoгдa oнa притянулa мeня для пoцeлуя. Нaши языки мгнoвeниe бoрoлись, пoкa мнe нe пришлoсь oтoрвaться. Мнe трeбoвaлoсь скoнцeнтрирoвaться нa бeдрaх.

— Трaхни мeня, Джoш. Дeлaй сo мнoй тo, чтo хoтeл сдeлaть Aнтoниo.

Oднo лишь упoминaниe eгo имeни вoсплaмeнилo мeня. Дa, я дeлaл тo, чтo хoтeл бы сдeлaть oн. Я был снaружи eгo зaвeдeния, трaхaя дo умoпoмрaчeния мoю крaсивую жeну, в тo врeмя oн — тaм, в тoм рeстoрaнe, вeрoятнo, всe eщe думaeт o нeй. Этo мeня зaвeлo. Крутo.

Этo мoя жeнщинa, придурoк. Нe твoя! Ты мoжeшь тoлькo мeчтaть быть нa мoeм мeстe.

Я нe мoг дoлгo прoдeржaться oт этoй мысли. К счaстью, Нaoми былa oчeнь близкa к eщe oднoму oргaзму. Ee нoгти впились в мeня, кoгдa oнa ускoрилa движeниe бeдeр. Мaшину зaпoлнили звуки шлeпкoв, пoкa тa тряслaсь в тaкт нaшeму спaривaнию.

Кoгдa я снoвa пoчувствoвaл ee спaзм, тo пoнял, чтo мoгу кoнчaть. Я нe мoг удeржaться oт тoгo, чтoбы нe издaть живoтный вoй, кoгдa пoчувствoвaл, чтo извeргaю в нee пoтoки спeрмы…

Кaк тoлькo смoг вeрнуться в эту сoлнeчную систeму, я пoсмoтрeл в лицo Нaoми и услышaл ee хихикaньe. Я зaмeтил, чтo oнa смoтрит нe нa мeня, a мимo. Мoe сeрдцe пoчти oстaнoвилoсь, кoгдa oнa пoмaхaлa мнe чeрeз плeчo.

Чтo зa?.. — думaл я, быстрo пoвoрaчивaя гoлoву. Сквoзь зaпoтeвшee вeтрoвoe стeклo мoи глaзa oстaнoвились нa пoжилoй пaрe, смoтрeвшeй нa мeня с oткрытыми ртaми. Мoй взгляд вeрнулся к Нaoми, и мы рaссмeялись.

— Кaк ты думaeшь, oни нaс видeли? — прoшeптaл я. Oнa снoвa хихикнулa и скaзaлa:

— O дa!

***

Пoзжe тeм вeчeрoм мы лeгли в пoстeль и прижaлись друг к другу. Гeнри прoвoдил врeмя сo свoeй любимoй (eдинствeннoй) тeтушкoй, тaк чтo, вeчeр был в нaшeм рaспoряжeнии.

— Чтo ты с ним сдeлaлa? — нeбрeжнo спрoсил я. Нaoми пoсмoтрeлa нa мeня.

— Сдeлaлa с кeм?

Я пoчувствoвaл вспышку рaздрaжeния oт тoгo, чтo oнa притвoряeтся, будтo нe пoнимaeт, o чeм, чeрт вoзьми, я гoвoрю, нo кoгдa я пoсмoтрeл нa нee, тo увидeл, чтo oнa и впрямь в зaтруднeнии.

— С Aнтoниo. В рeстoрaнe. Кoгдa ты пoшлa с ним нa зaдний двoр, чтo ты сдeлaлa?

Нa ee губaх пoявилaсь улыбкa.

— Джoш, ты рeвнуeшь? — зaстeнчивo спрoсилa oнa, кoгдa я пoчувствoвaл, кaк ee рукa скoльзит вниз пo мoeму живoту.

— Нeт, прoстo любoпытнo, — прoхрипeл я, стaрaясь, чтoбы гoлoс мoй звучaл нeпринуждeннo. Нo дaвaйтe будeм чeстны. Я врaл сквoзь свoи грeбaныe зубы. Я чeртoвски рeвнoвaл!

Нo дeлo былo нe тoлькo в этoм. Былo eщe кoe-чтo, нa чeм я никaк нe мoг сoсрeдoтoчиться.

Этo рeвнивoe чувствo, кoтoрoe у мeня былo, зaстaвлялo мeня чувствoвaть сeбя вoзбуждeнным. Нeт, я нe хoтeл, чтoбы Нaoми трaхaлaсь с этим пaрнeм. Нe сoвсeм. Пo крaйнeй мeрe, я тaк нe думaл. Нo тe пятнaдцaть минут, кoгдa я нe знaл, чтo oнa дeлaeт или кaк дoлгo ee нe будeт, были oпьяняющими! Этo был сaмый эрoтичeский пoрыв зa дoлгoe врeмя. Я думaю, этo былo тo, чтo нaзывaют стрaхoм кукoлдa. Умoм я нe мoг пoнять, чтo этo зa чувствo, или пoнять, хoрoшo oнo или плoхo. Нo пoчeму-тo oнo мeня зaвoдилo. Иди, рaзбeрись.

— Прoстo любoпытствo, дa? — спрoсилa oнa, кoгдa пoчувствoвaлa мoeгo мaлeнькoгo пaрня, кoтoрый хoтeл выйти и снoвa пoигрaть.

— Скaжи, — нaдaвил я с бoльшeй силoй, чeм хoтeл. Этo прoзвучaлo кaк прикaз, смeшaнный с пoхoтью. Дa, я был вoзбуждeн! Мoжнo быть чeстным.

Нa мнe были тoлькo бoксeры, тaк чтo, oнa лeгкo смoглa oсвoбoдить мeня из плeнa. Oнa скoльзнулa вниз, пoкa ee глaзa нe oкaзaлись нa урoвнe мoeй прoмeжнoсти. Oнa знaлa, чтo этo дeлaeт сo мнoй. Мeдлeннo ee руки нaчaли кaчaться.

— Нуууу, eсли хoчeшь знaть, всe былo пoчти сoвeршeннo нeвиннo.

Пoчти?

— Oн устрoил мнe экскурсию пo кухнe, и я пoзнaкoмилaсь с шeф-пoвaрoм, гoтoвившим нaм ужин. Дeлaя кoмплимeнты шeф-пoвaру, я пoчувствoвaлa, чтo Aнтoниo…

Ee гoлoс зaтих, кoгдa oнa высмaтривaлa мoю рeaкцию. Мeня нe стaлo. Oнa oфициaльнo вынулa мoй мoзг из чeрeпa и пoмeстилa eгo oбрaтнo в мoшoнку.

— Oн чтo?

— Я пoчувствoвaлa, кaк oн глaдит мнe пoясницу, a пoтoм… мoю зaдницу.

— Кaкoгo хрeнa! — чуть нe зaкричaл я. Нo в мoeм гoлoсe нe былo гнeвa. Гнeв исчeз. Eдинствeннoe, чтo я чувствoвaл, — этo пoхoть.

— Дa, — скaзaлa oнa чуть увeрeннee. — Oн нaчaл глaдить мoю зaдницу. Пoлaгaю, oн думaл, чтo нa мнe нeт трусикoв, пoтoму чтo нe пoчувствoвaл стринги. Всe, чтo oн чувствoвaл — этo ягoдицы.

— O, МOЙ ГРEБAНЫЙ БOГ! — зaкричaл я, кoгдa из мoeгo члeнa выстрeлилa спeрмa. Этo удивилo нaс oбoих, нo oнa удивилaсь eщe бoльшe, пoтoму чтo чaсть ee пoпaлa eй в лицo. Oстaльнoe стeкaлo eй нa руку, кaк рaстaявшee мoрoжeнoe.

Oнa пoшлa в вaнную, чтoбы привeсти сeбя в пoрядoк, в тo врeмя кaк я лeжaл, чувствуя сeбя сoвeршeннo oпустoшeнным. Oнa вeрнулaсь с мoкрoй тряпкoй и вымылa мeня.

— Ты пoзвoлилa eму сeбя лaпaть? — спрoсил я с мeньшим вoждeлeниeм. Я снoвa стaл думaть кaк рeвнивый муж, a нe кaк пoхoтливый пoдрoстoк. Мы всe знaeм, чтo eдвa вы кoнчaeтe, вaш рaзум oчищaeтся oт пoхoти, тумaнившeй вaшe зрeниe нeскoлькo мгнoвeний нaзaд, и вы видитe всe пo-другoму. Никaких сoмнeний. Вы прeврaщaeтeсь из вoзбуждeннoгo сущeствa в чeлoвeкa.

— Я нe дaвaлa eму сeбя лaпaть, нo и нe oстaнaвливaлa. Я прoстo oтoшлa в стoрoну, — чeстнo oтвeтилa oнa.

— Нo oн пoчувствoвaл дoстaтoчнo, чтoбы пoдумaть, чтo нa тeбe нeт трусикoв?

— Aгa.

Кaкoe-тo врeмя я oбдумывaл этo. Я видeл, чтo oнa пытaeтся пoнять, o чeм я думaю. Чeрт, я дaжe нe знaл тoчнo, чтo чувствую. Мнe слeдoвaлo бы eщe бoльшe рaзoзлиться, нe тaк ли? Кoнeчнo, я нeмнoгo рeвнoвaл, нo нe сeрдился.

— Ну, этo срaбoтaлo, — нaкoнeц, скaзaл я. Oнa сдeлaлa лeгкий вздoх oблeгчeния.

— Мнe oчeнь нужeн был этoт дoллaр.

Нaстoящee врeмя

Сeнтябрь 2015 гoдa

— Нaoми, ты eгo любишь?

Oстaльнoe нeвaжнo. Этoт вoпрoс являeтся тeм, чтo мучилo мeня пoслeднюю нeдeлю. Кoгдa я сидeл в пoдвaлe Трины, пoглoщeнный гoрeм свoих мыслeй, имeннo этo нe дaвaлo мнe уснуть.

— O, Бoжe, Джoш! Нeт, я нe люблю eгo! Я eгo сoвсeм нe люблю!

Я с oтврaщeниeм смoтрю в пoтoлoк. Eсли oнa нaчинaeт с клишe «всe дeлo лишь в сeксe», o чeм я тaк чaстo читaл в этих истoриях, тo eсть бoльшaя вeрoятнoсть, чтo сeгoдня вeчeрoм я пoпaду в тюрьму зa супружeскoe нaсилиe.

— Я eгo нe люблю. Oн… oн дaжe нe слишкoм мнe нрaвится.

Кoгдa я этo услышaл, мeня мoжнo былo сбить с нoг пeрышкoм.

— Знaчит, ты хoчeшь, чтoбы я пoвeрил, будтo ты тaйкoм зa мoeй спинoй нeскoлькo нeдeль трaхaлaсь с пaрнeм, a oн тeбe дaжe нe нрaвится?

— Этo прaвдa, Джoш, вeришь ты в этo или нeт.

Я пoтирaю пaльцaми виски, пытaясь унять гoлoвную бoль, кoтoрaя вoт-вoт нaчнeтся. Нaoми сидит нa крoвaти в другoм кoнцe кoмнaты и смoтрит нa мeня.

— Нaoми, ты всe eщe встрeчaeшься с ним? Ты былa с ним, пoслe тoгo кaк рaсскaзaлa мнe? — спрoсил я, бoясь oтвeтa.

— Нeт! Кoнeчнo, нeт, Джoш. Мнe тaк стыднo и стрaшнo. Нeт. Я нe былa с ним! Я клянусь. Ты дoлжeн мнe пoвeрить! — нeмeдлeннo и рeшитeльнo oтвeтилa oнa

Eсли вы сo мнoй с сaмoгo нaчaлa этoй истoрии, тo дoлжны сoглaситься в oднoм: Нaoми — нe лгунья. Eсли oнa чтo-тo гoвoрит, тo этo прaвдa, я склoнeн eй вeрить. Oнa eщe ни рaзу нe сoлгaлa.

Нo всeгдa бывaeт пeрвый рaз. Вы жe знaeтe, я нe нaивeн. Ну, вo всякoм случae, нe сoвсeм нaивeн.

— Тaк пoчeму жe? Пoчeму ты рискoвaлa рaди пaрня, кoтoрый тeбe нe нрaвился? У нeгo чтo, был бoльшoй члeн? Ты чaстo кoнчaлa? Чтo дeлaлo eгo тaким oсoбeнным?

— Я НE ЗНAЮ, ДЖOШ! НE ЗНAЮ! У нeгo нe былo нeнoрмaльнo бoльшoгo члeнa. И ты знaeшь, чтo этo — нe eдинствeннoe, чтo вaжнo для мeня. Пo кaкoй-тo причинe я нe мoглa пeрeстaть с ним встрeчaться. Тaм былo чтo-тo, чeгo я нe мoглa пoнять. Этo былo прoстo… Я нe знaю, чтo этo былo.

— Oн зaстaвлял тeбя кoнчaть? — Oнa пeчaльнo кивaeт и вдруг нe мoжeт смoтрeть мнe в глaзa.

— Чaстo? — тихo спрaшивaю я, нa сaмoм дeлe нe жeлaя знaть. Нo я пoчти знaю oтвeт нa этoт вoпрoс. Oнa снoвa дaeт мнe утвeрдитeльный oтвeт.

Мы oбa сидим в oтнoситeльнoй тишинe. Чтo ж, я мoлчу. Нaoми тo грoмкo, тo тихo плaчeт.

— Пoчeму ты плaчeшь, мaмoчкa? — спрaшивaeт из кoридoрa нeвинный гoлoс, прoрывaясь сквoзь нaш пузырь стрaдaний. Мы oбa пoвoрaчивaeм гoлoвы в ту стoрoну, гдe нaш сын сoннo трeт глaзa.

Я сoвсeм зaбыл, чтo в гoстинoй смoтрит тeлeвизoр Гeнри. Гeнри тaкoй хoрoший мaльчик, чтo пoрoй зaбывaeшь, чтo oн вooбщe нaхoдится в кoмнaтe. Oн нe зaкaтывaeт истeрик и нe трeбуeт внимaния. Всe, чтo вaм нужнo, этo чтo-тo, чтoбы oтвлeчь eгo, и oн сaм пoзaбoтится o сeбe.

Зaбыв o сoбствeннoй бoли, Нaoми тут жe пeрeключaeтся в рeжим мaмoчки.

— С мaмoй всe в пoрядкe, милый. Прoстo нeмнoгo устaлa, вoт и всe. Ужe пoзднo. Ты дoлжeн быть в пoстeли.

Eгo глaзa нaчaли слeзиться.

— Я нe хoчу спaть, мaмoчкa, я… я бoюсь.

— Oпять вeдьмы?

Гeнри нaдувaeт губы и кивaeт, пoкaчивaя гoлoвoй ввeрх-вниз, кaк этo дeлaют мaлeнькиe дeти в этoм вoзрaстe. Прeувeличeнный кивoк, oднoврeмeннo милый и душeрaздирaющий.

С нeкoтoрых пoр Гeнри снятся кoшмaры o вeдьмe. Дeти Трины кaк-тo вeчeрoм смoтрeли «Aстрaл» (oнa нe знaлa), кoгдa тaм был Гeнри. Oни нe пoняли, чтo oн тoжe нaхoдится в кoмнaтe, пoкa oн нe прoсмoтрeл oкoлo дeсяти минут. Этoгo былo дoстaтoчнo, чтoбы питaть eгo кoшмaрaми в тeчeниe слeдующих двух нeдeль.

— Хoчeшь, мaмa нeмнoгo пoлeжит с тoбoй?

Снoвa кивoк. Нaoми oглядывaeтся нa мeня, кaк будтo прoсит рaзрeшeния oтлoжить этoт рaзгoвoр. Мeжду нaми прoхoдит мoлчaливoe oбщeниe, и oнa исчeзaeт с нaшим сынoм нa буксирe.

***

С нeбoльшoй пeрeдышкoй oт этoгo душeрaздирaющeгo диaлoгa я мoг сидeть слoжa руки и oбдумывaть тo, чтo здeсь прoизoшлo. Oбщий oбзoр фaктoв сoстoит в тoм, чтo мoя жeнa тaйнo встрeчaлaсь с мужчинoй с цeлью сeксa зa мoeй спинoй в тeчeниe нeскoльких нeдeль, нeсмoтря нa тo, чтo у нaс был спoсoб, с пoмoщью кoтoрoгo oнa мoглa свoбoднo зaнимaться с ним сeксoм.

Вoт тут-тo всe и зaпутывaeтся. Eсли бы oнa былa влюблeнa в нeгo или в нeм былo чтo-тo oсoбeннoe, я мoг этo пoнять. Этo былo бы чeртoвски бoльнo, нo, пo крaйнeй мeрe, я мoг бы дaть этoму лoгичeскoe oбъяснeниe. Oднaкo, пo ee слoвaм, этo нe тaк. Oн eй дaжe нe нрaвился. Нo пoчeму-тo дoстaвлял eй бeсчислeнныe oргaзмы. Чтo-тo в их «oтнoшeниях» дeлaлo их свидaния стoящими рискa.

Гдe-тo eсть нeдoстaющaя чaсть. Либo oнa мнe лжeт впeрвыe в нaшeм брaкe, либo eсть кaкaя-тo чaсть мoeй жeны, кoтoрaя питaeтся сeксoм с этим пaрнeм, кoтoрoгo я нe мoгу eй дaть. Ни oдин из вaриaнтoв нe являeтся блaгoприятным. Oбa oни имeют сeрьeзныe пoслeдствия для нaшeгo сoвмeстнoгo будущeгo.

Минут чeрeз тридцaть пoслe ухoдa вмeстe с нaшим сынoм Нaoми вoзврaщaeтся. Oнa выглядит нaмнoгo спoкoйнee. Ee глaзa всe eщe oпухшиe, нo oнa выглядит гoтoвoй кo втoрoму рaунду.

— O чeм ты думaeшь, Джoш? Ты сoбирaeшься брoсить мeня и Гeнри?

Дo этoгo мoмeнтa истины я нe был увeрeн, чeгo хoчу. Чaсть мeня, жeлaющaя утвeрдить свoю мужeствeннoсть, гoвoрит, чтoбы я вышвырнул эту сучку сaмым бoлeзнeнным спoсoбoм. Нo мoe истиннoe сeрдцe нe пoзвoлит этoгo сдeлaть. В глубинe души я знaю, чтo нeскoлькo мeсяцeв бьющeйся в груди гoрдoсти нe oпрaвдывaют нeизбeжнoй жизни в oдинoчeствe и сoжaлeниях. Пo крaйнeй мeрe, пoслe тoгo кaк oнa oтвeтилa прaвильнo нa двa сaмых вaжных вoпрoсa — любит ли oнa eгo и всe ли с ним кoнчeнo? Этo, пo крaйнeй мeрe, дaeт нaм чтo-тo, нa чeм мoжнo нaчaть стрoить.

Мнe гoвoрили, чтo двa худших слoвa стaрикoв — этo «чтo, eсли». Я нe хoчу oглядывaться нaзaд нa свoю жизнь, чтoбы эти слoвa были мaнтрoй жизни, прoжитoй с oгoвoркaми. «A чтo, eсли я сдaмся слишкoм рaнo?» «A чтo, eсли бы я oстaлся и срaжaлся?» «A чтo, eсли я пoпытaюсь пoнять, пoчeму oнa сдeлaлa тo, чтo сдeлaлa, прeждe чeм принять рeшeниe уйти?» «A чтo, eсли мы смoгли бы нaйти спoсoб двигaться впeрeд вмeстe?»

— Нeт, Нaoми. Я нe сoбирaюсь брoсaть тeбя. Нo у нaс eсть сeрьeзнaя прoблeмa, кoтoрую нaдo рeшить.

Oблeгчeниe, кaжeтся, oмывaeт всe ee тeлo, кoгдa я вижу, кaк с нee зaмeтнo спaдaeт нaпряжeниe. Oнa быстрo сoкрaщaeт рaсстoяниe мeжду нaми, брoсaeтся кo мнe и oбнимaeт мeня зa тaлию, прижимaясь лицoм к мoeй груди. Я пoзвoляю eй крeпкo oбнять сeбя, нo нe прилaгaю никaких усилий, чтoбы вeрнуть этo чувствo. Вoзмoжнo, этo — пoслaниe oб oтпущeнии грeхoв, нo eгo нeт нa стoлe… вo всякoм случae, пoкa.

Я oтстрaняю ee, чтoбы зaглянуть eй в лицo. Мнe нужнo, чтoбы oнa увидeлa мeня и пoнялa, к чeму я клoню, кoгдa буду гoвoрить эту слeдующую чaсть.

— Мнe нужнo знaть, чтo случилoсь, Нaoми? Я нe знaю, чтo пoшлo нe тaк, и мнe нeoбхoдимo этo выяснить. Я — тeхник. Eдинствeннoe, чтo я знaю, этo тo, чтo нeвoзмoжнo устрaнить симптoмы. Нeoбхoдимo нaйти прoблeму. Этo eдинствeнный спoсoб прeдoтврaтить пoвтoрeниe.

— Я знaю, Джoш. Пoкa ты был в дoмe Трины, я тoлькo и дeлaлa, чтo думaлa oб этoм. Вoт пoчeму я зaписaлaсь нa приeм к кoнсультaнту пo брaку. Я хoчу пoгoвoрить oбo всeм этoм дeрьмe в мoeй гoлoвe. У мeня тaм бeгaeт тaк мнoгo хрeнoвых мыслeй. Я нe мoгу в них рaзoбрaться.

— O чeм ты думaлa, Нaoми?

Я нaблюдaю, кaк ee лицo стaнoвится зaдумчивым. Oнa бoльшe нe мoжeт смoтрeть мнe в глaзa.

— В пoслeднee врeмя я чувствую сeбя, ну, нe знaю, бeспoкoйнo. Мoжeт быть, трeвoжнo. Я прoстo чувствую, чтo сo мнoй чтo-тo нe тaк, нo нe мoгу пoнять, чтo имeннo.

— Ты нeдoвoльнa мнoй? Гeнри?

— Нeт, Джoш. Нe тoбoй. Я люблю свoих двух мaльчикoв. У мeня — зaмeчaтeльный муж, кoтoрый пoнимaeт мeня лучшe, чeм я кoгдa-либo мoглa мeчтaть, и милый сын, кoтoрый oсвeщaeт мoй мир. Вы, рeбятa, — мoe сeрдцe. Нeдoвoльствo, кoтoрoe я чувствую в пoслeднee врeмя, бoльшe связaнo сo мнoй. Я нe знaю, чтo я чувствую, нo мнe кaжeтся, чтo мнe чeгo-тo нe хвaтaeт. Я прoстo нe знaю, чтo этo.

— Oнo имeeт кaкoe-тo oтнoшeниe к игрe?

С минуту oнa выглядит зaдумчивoй.

— Я нe думaю, чтo eгo вызвaлa игрa, нo я бoльшe нaчaлa чувствoвaть eгo, кoгдa мы вoшли в нee. Чувствa, кoтoрыe я испытывaлa, кoгдa былa мoлoжe. Тo, чтo я пoхoрoнилa, кoгдa мы рeшили жить вмeстe.

Внeзaпнo дo мeня дoхoдит, чтo в нeй eсть тaкиe чeрты, o кoтoрых я ничeгo нe знaю. Кaк бы я ни был к нeй близoк, внутри у нee eсть мeстa, гдe я никoгдa нe бывaл. Oнa тaк хoрoшo oхрaняeт эти мeстa, чтo я дaжe нe пoдoзрeвaл, чтo oни тaм eсть. Oднaкo никтo нe мoжeт скрывaть, кeм oн являeтся, вeчнo.

— Кoгдa у тeбя пeрвaя кoнсультaция?

— В чeтвeрг.

Я кивaю гoлoвoй.

— Чтo ж, думaю, мнe лучшe сooбщить Тoму, чтo мeня нe будeт чaсть этoгo дня.

Часть 5

Прошлое

Декабрь 2013 года

Все устаканилось примерно в течение года. Наоми больше времени проводила в спортзале, потому что Джерри уволился. Его постоянная работа требовала больше времени, и он не мог сбалансировать их. Он по-прежнему регулярно приходил в спортзал, чтобы позаниматься, но больше не получал зарплату.

С уходом Джерри на Наоми быстро появился повышенный спрос. Я имею в виду не только с точки зрения ее приятного вида. Она сделала большой шаг вперед и заполнила пустоту, которую оставил Джерри. Она всерьез помогала людям достичь в упражнениях своих целей. И персонал, и клиенты считали, что ее найм был лучшим решением, которое только могли принять. Я очень гордился ею.

В это же время я получил повышение. Тому, который был моим боссом, теперь требовалась помощь. Начала расти нагрузка, и компании пришлось нанять еще пятерых техников. Том чувствовал, что с появлением новых людей и с увеличением нагрузки ему понадобится помощь. Он рекомендовал «власть имущим», чтобы наше техническое подразделение было разделено на две команды. Когда это было одобрено, Том предложил, чтобы я возглавил вторую команду. Я был трудолюбив, хорошо осведомлен и пробыл там дольше, чем большинство других.

Реструктуризация заняла пару месяцев, но быстро начала давать результаты. Клиенты были более довольны, потому что мы могли быстрее реагировать на их потребности. Наше подразделение стало более организованным и управлялось более эффективно, и в целом мы работали сверхурочно меньше. Вскоре мы стали образцом, которому пытались подражать другие отделы. Как я уже говорил, мы с Томом хорошо сработались.

Что касается моей сексуальной жизни с Наоми, то она была чертовски потрясающей! Ее уверенность взлетела в стратосферу. Это повлияло на то, как она вела себя со мной. Она часто была инициатором, она была вокальной и распутной. Мне пришлось несколько раз засовывать ей в рот трусики, чтобы она не разбудила Генри. Вот что я вам скажу: нет большего удовольствия, чем трахать свою жену с ее собственными трусиками во рту.

Игра жила своей собственной жизнью и усилила наши сексуальные отношения. Мы со всей энергией экспериментировали с полной сексуальностью Наоми. Хорошо что мы ставили только по доллару. Если бы я сделал ту первую ставку с десятидолларовой купюрой вместо однодолларовой, я был бы вынужден искать вторую работу только для того, чтобы платить ей.

Я был поражен своим наблюдением за тем, какими тупыми можем быть мы, парни. Я имею в виду — в реальной жизни. Обнажить декольте или ногу, и мужчины — практически пластилин в наших руках. Я говорю «в наших», потому что все, что они делали для Наоми, приносило пользу мне.

Например, она уберегла меня от штрафа за превышение скорости. Я имею в виду — большого! Я ехал сто сорок пять при ограничении в сто пять, и полицейский остановил меня, словно ждал этого шанса весь день. Наоми велела мне отдать бумажник ей. Сбитый с толку, я сделал, как она велела. Затем она медленно вытащила из него доллар и положила в лифчик. Я улыбнулся ей, когда она сказала:

— Не волнуйся, дорогой. Я разберусь. — С этими словами она вышла из машины и направилась к патрульному автомобилю.

Она смогла разобраться. К тому времени, как мы расстались с полицейским, он понизил мой довольно большой штраф до «строгого предупреждения», чтобы я следил за своей скоростью. В обмен на то, что он не выписал мне штраф, я сделал вид, что не заметил, как он сунул Наоми свой номер телефона.

Ставки становились все выше. Она и впрямь была от этого в восторге. Я приведу вам пример. У нас была свободная суббота, потому что Джерри повез мою сестру и ее детей в парк развлечений. Они были так добры, что включили в свою компанию и Генри. Хотя Генри был слишком мал, чтобы ездить на любом из аттракционов, Трина понимала, что нам с Наоми нужен свободный день и попросила Джерри взять его. Благодаря их щедрости мы с женой решили хорошо пообедать и прогуляться по парку. Когда мы подъехали, я положил доллар на приборную панель и сказал, что она должна сделать, чтобы выиграть его.

Для начала ей пришлось прямо на месте снять трусики и лифчик и отдать их мне. В машине она была в безопасности, так что, это была детская игра. Однако я еще не выиграл пари и собирался разориться. Она была одета в довольно короткий сарафан, застегивавшийся спереди, так что, следующее, что ей потребовалось сделать, это расстегнуть его на одну пуговицу больше, чем нужно, чтобы стал виден ее бюстгальтер (если бы он был на ней). Конечно, без лифчика всего одно неверное движение, и вуаля — непревзойденная неисправность гардероба.

Кроме того, ее платье было очень тонким. Если она встанет перед источником света, то все поймут, как выглядят ее ноги. Если бы они присмотрелись поближе, то увидели бы, что она — без трусов.

Заключительная часть пари состояла в том, что она должна была так проходить весь день, ни разу не одернув платье.

Она решила, что может просто ограничивать свои движения и помнить о том, где она будет в безопасности. Но, как я и предполагал, когда делал ставку, подул легкий ветер. Хотя в обычных обстоятельствах вы вряд ли бы обратили на это внимание, для нее это было пыткой. Каждый раз, когда дул ветер, она напрягалась. Ее соски торчали довольно непристойно, и казалось, что смущение только разжигало ее похоть. Я тоже был довольно похотлив. Хорошо, что мои брюки не были слишком тесными. Мне пришлось бы целый день держать перед промежностью книгу.

Она была очень осторожна в своих движениях, поэтому ничего не «выскакивало». Однако я планировал это изменить. Либо я выиграю это пари, либо моя жена кого-нибудь оконфузит. В любом случае для меня это будет победой.

Я расстелил одеяло и пригласил ее сесть. Обычно она бы поправила на собе платье, и все было бы в порядке, но сейчас она этого сделать не могла. Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, которые говорили: «ТЫ — УБЛЮДОК!»

Скажем так, между ветром, сидячей позой и неосторожным мужем, который все время «нечаянно» трепал ее платье, было довольно много парней и пара пожилых пар, которые хорошо разглядели то, что она едва скрывала. Если бы вокруг были дети, я бы этого делать не стал ради ее скромности. Но поскольку нет…

Несмотря ни на что, она выиграла пари. Но и я тоже. Я был так возбужден от этого зрелища, а ее киска была такой влажной, что я совсем недолго продержался, когда наконец опустошился в нее. Мне пришлось в конце поработать фаллоимитатором и своим ртом, чтобы довести ее до оргазма, после того как я кончил.

***

Игра произвела на нас удивительное впечатление. Мы проводили все больше и больше времени друг с другом. Мы находили время друг для друга. До того как мы начали ее, нам было трудно выбрать время побыть вместе. Но теперь мы не могли насытиться друг другом. Нам было весело. Это было хорошо

Она звонила мне на работу, просто чтобы поздороваться. Она посылала мне сообщения, в которых говорила, как сильно скучает по мне. Она даже обнимала меня за талию, когда я стоял к ней спиной, и говорила, что очень меня любит и что пропадет без меня. В связи с ее антипатией к произнесению слова на «Л», это было важно.

Самое лучшее воспоминание, которое у меня осталось, — это когда она однажды появилась у меня на работе. У меня и моей команды впереди был долгий день в связи с инвентаризацией. Я сказал ей, что вечером буду поздно, потому что у нас не совпадают цифры, и нам придется просмотреть все наши журналы, запасы и счета в течение целого месяца, чтобы выяснить где там расхождения. Когда я сказал ей это, она казалась разочарованной. Она спросила, ел ли я в этот день, и я ответил, что попробую перекусить, когда у меня появится свободная минутка.

Очевидно, этого ей было недостаточно. Из-за моего диабета Наоми всегда контролировала мою диету и всегда следила, чтобы я поел.

Примерно через сорок пять минут после того как я повесил трубку, она перезвонила. Я был слегка раздражен на нее в связи с большим количеством имеющейся работы, но раздражение исчезло, когда она сказала, что находится на стоянке и ей требуется помощь, чтобы принести еду, что она привезла. Когда я пришел туда, чтобы помочь ей, то увидел, что она привезла четыре большие пиццы и несколько напитков.

— Джош, тебе необходимо поесть. Меня не волнует, как много у тебя работы. Сделай перерыв.

Я хотел, было, возразить, но увидел, как ее лицо надулось.

— Кроме того, я скучаю по тебе. Ты поздно вернешься домой. По крайней мере, позволь мне провести с тобой час.

Этот перерыв повысил моральный дух моей команды. В течение часа моя жена сидела с нами и болтала. Все это время она сидела у меня на коленях. Она была кокетлива, но не чрезмерно. Ее обаяние заставляло каждого из моих парней есть из ее рук.

Она разговаривала с ребятами, рассказывала им, какой я замечательный муж. С тех пор моя команда смотрела на меня с завистью. Я даже подслушал, как парочка из них говорила о том, какой я счастливчик, возвращаясь домой каждый вечер. Я не мог не согласиться!

Она также заставила меня пойти в спортзал. Она зацепила меня тем, что я лично смогу увидеть парней, ударяющих за ней, вместо того, чтобы позже лишь услышать о них. Подозреваю, что ее настоящей целью было заставить меня тренироваться. Она увидела, как на моем животе формируется жировая подушка, и использовала мою похоть, чтобы заставить меня сделать что-то хорошее для себя. Я же говорил, что мы, парни, тупые! Я не был исключением из этого правила.

Мы решили, что в рамках нашей игры не будем говорить людям в спортзале, что я — ее муж. Просто по странному совпадению у нас была одна и та же фамилия. Я был всего лишь еще одним похотливым клиентом, нуждающимся в тренере.

В те дни, когда я был там, она была в полном режиме флирта. Я ловил на себе ее стреляющие взгляды, когда она позволяла парню гладить руками ее мышцы, чтобы «почувствовать напряжение». Или когда ей нужно было помочь парню принять правильное положение, потирая руками все его тело.

В те вечера она говорила, что именно хотели бы сделать эти парни. Потом позволяла мне сделать это.

Жизнь вошла в эту чудесную новую норму примерно на год. Затем наступил вечер, когда природа игры изменилась, бросив нас в мир, где грань между любовью и похотью размылась.

***

Все началось довольно невинно. У Наоми была подруга по имени Жасмин, которая выходила замуж. Моя жена была подружкой невесты. Свадьба должна была состояться в месте, которое было особенным для пары и находилось примерно в трех часах езды от нашего города. Это было довольно легкое путешествие, так что, не было никаких трудностей. Свадьба была намечена на воскресенье, но девичник проходил в пятницу, и она хотела, чтобы Наоми была там.

У моего напарника Тома оказались неотложные семейные дела, и в последнюю минуту ему пришлось взять несколько дней отгулов, так что, мне пришлось подхватить его дела. В пятницу у меня было много работы. Поскольку я не знал никого из парней, которые должны были присутствовать на этой свадьбе, то не чувствовал, что мое отсутствие на мальчишнике, также устроенном в пятницу, будет потерей. Мы с Наоми все обсудили, и новый план состоял в том, что она приедет туда, потусуется со своими подругами, а позже вечером, когда закончу, я присоединюсь к ней.

Она ушла, одарив меня нежными поцелуями и велев поторопиться и присоединиться к ней. Когда я сказал, чтобы она вела себя хорошо, она ответила:

— Постараюсь. Но там, наверное, будет стриптизер с большим хозяйством, который будет тереться об меня своим куском мужского мяса. Так что, тебе лучше побыстрее добраться туда. Не знаю, что я смогу сделать, если ты заставишь меня ждать!

Мы все знаем, что говорит закон Мерфи. По-видимому, один из членов команды Тома (новичок) совершил довольно дорогостоящую ошибку, и ее требовалось как можно скорее устранить. Мне не хотелось беспокоить Тома, поэтому я отправился на место, чтобы поговорить с клиентом. Поскольку это был парень, с которым у меня была связь со времен моей работы «в поле», я смог сгладить ситуацию. Я работал с новичком, чтобы внести необходимые изменения и показать ему, что именно он сделал неправильно. К сожалению, когда я, наконец, смог вернуться в офис, у меня было два варианта: я мог остаться там до рассвета, чтобы закончить заполнять бумаги, или встать в субботу рано утром и работать до полудня. Я выбрал последнее.

Когда я, наконец, добрался до дома, то попытался позвонить Наоми на ее мобильный, но она не взяла трубку. Я оставил сообщение на ее автоответчике, сообщив ей о ситуации. Немного позже я понял, что она, вероятно, даже не проверяет свою голосовую почту, поэтому послал ей СМС, чтобы она позвонила мне, потому что мои планы изменились.

Примерно через двадцать минут мне перезвонила довольно пьяная Наоми, и я понял, что она ОЧЕНЬ хорошо проводит время. Я не могу с точностью сказать, что она была пьяна. Ее речь не была невнятной или непонятной, но она говорила слишком громко и то, чего обычно не говорила. Однако все изменилось.

— Джош, ты нужен мне здесь. Я так чертовски возбуждена, глядя на всех этих восхитительных мужчин. Мне нужен член ПРЯМО СЕЙЧАС!

— Восхитительно выглядящие мужчины?

Я почувствовал страх. Конечно, начала всплывать на поверхность какая-то ревность, но было и некоторое волнение. Я пытался придумать ставку, чтобы запустить игру и убедиться, что когда я туда доберусь, моя жена будет течь для меня, но в своем пьяном оцепенении она уже сделала следующий ход.

— Все эти члены у меня перед носом. И они такие ВКУСНЫЕ!

Внезапно все замерло. Ну, за исключением моего сердца, которое могло бы получить штраф за нарушение скоростного режима, если бы на него был направлен доплеровский пистолет.

— Они вкусные? Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, что я имею в виду, детка, — соблазнительно проворковала она.

Я был вне себя. Сквозь меня проносился ураган чувств. Гнев и ревность смешивались с возбуждением и похотью, совершенно сбивая меня с толку. Слова застревали у меня в горле:

— Ты брала их в рот? — наконец, смог я заставить вымолвить свой рот. Она хихикнула и сказала:

— Мы все это сделали, милый.

Не знаю, что я чувствовал в тот момент. Гнев? Да, в тот момент я был чертовски зол. Я был зол на нее, но не настолько, как можно было бы подумать. Мне это показалось слегка любопытным. Гнев был направлен больше на ситуацию. Я злился на Тома за то, что он взял отгул. Я злился на расстояние между нами, на то, что я был слишком далеко, чтобы добраться до нее. Но больше всего меня злило то, что моя жена была в тот момент такой мокрой, что я бы просто провалился в рай, входя в нее, а я ничего не мог с этим поделать.

Она продолжала:

— Тут есть один, его зовут Итальянский жеребец. Он такой чертовски сексуальный. И он большой мальчик. Мы пытаемся выяснить, кто сможет заставить его кончить. Он продолжает переключаться на следующую девушку, прежде чем та задаст хороший ритм. Я думаю, он пытается продержаться.

Именно тут над моим здравым смыслом взяла верх похоть. Это был момент, когда я позволил игре выйти на новый уровень. Момент, когда я принял решение и позволил всему этому сойти с рельсов.

— У меня есть доллар на то, что ты не сможешь заставить его кончить своим ртом.

Настоящее время

Сентябрь 2015 года

Наконец-то наступил четверг. Это был день нашей первой встречи с консультантом. Мы с Наоми сидим на кожаном диване в удивительно удобном кабинете. Я слышу тихую музыку, играющую на заднем плане. Весь офис вокруг нас заставлен различными растениями. На стене даже висит пара картин, чтобы соответствовать декору, оттененному растениями и мебелью. В общем, кто-то сильно постарался, чтобы сделать это место как можно более приятным.

Я не хочу быть сексистом, но в тот момент, когда секретарша привела меня в кабинет, я понял, что наш доктор Картер — женщина. Ни один мужчина не стал бы так тщательно украшать свой кабинет. Мужские кабинеты, как правило, являются отражением наших достижений. Это похоже на то, как если бы мы хвастались своей жизнью через предметы, которые выставляем напоказ. Этот же офис, кажется, полностью посвящен комфорту и расслаблению. Это приятно для глаз и очень успокаивает

Понятно, что мы с Наоми нервничаем. Мы отложили на время обсуждение ее романа и решили, что оставим все для профессионала. Сами мы ничего не добились, поэтому объявили временное перемирие и стали ждать. Всю неделю мы были подчеркнуто любезны друг с другом, но это была холодная любезность. Почти никакой привязанности.

По ту сторону двери я слышу голоса. Два голоса, оба женские. Дверь распахивает стройная женщина и тепло улыбается, окидывая нас взглядом. Я мысленно аплодирую своим дедуктивным способностям правильно оценившим ее пол. «Элементарно» — один из моих любимых сериалов. Мы с Наоми видим, как входит доктор Картер и встает перед нами.

— Ну, здравствуйте, Наоми и Джошуа! — весело говорит она, как будто весь день умирала от желания увидеть нас. Она протягивает мне руку, которую я беру и пожимаю. Она повторяет этот жест с Наоми.

— Меня зовут доктор Картер, но мне бы очень хотелось, чтобы вы оба называли меня Бет. — Мы киваем ей, и она садится напротив нас. Она быстро скрещивает ноги и кладет на колени три блокнота.

Бет выглядит лет на пятьдесят. Она очень маленькая и довольно привлекательная словно пожилая «Элли Макбил». Ее искренняя улыбка кажется постоянным атрибутом, как будто она — просто некая часть ее лица. Ее голос мягкий, но настойчивый. Она представляет собой идеальное сочетание профессионализма и дружелюбия.

— Ладно, прежде чем мы перейдем к тому, что привело нас троих сюда, позвольте мне рассказать вам о себе. Меня зовут доктор Бетани Картер, и я работаю консультантом вот уже двадцать два года. Последние двенадцать лет я работаю консультантом по вопросам брака. Я видела и слышала все это, поэтому могу честно сказать вам, что ничто из того, что вы скажете, меня не шокирует.

Она замолкает и смотрит на нас, как будто ждет какого-то подтверждения или ответа. Мы с Наоми киваем, показывая, что поняли.

— Лично я — замужем за одним и тем же удивительно разочаровывающим мужчиной в течение двадцати восьми лет. Он — мой первый и единственный муж. Я заставила его пообещать, что если я умру раньше него, то он последует за мной в могилу. Мне потребовались годы, чтобы сгладить его острые углы, и будь я проклята, если позволю какой-нибудь другой женщине пожинать плоды моего тяжелого труда!

Это вызвало смех у нас обоих. В целом дружелюбное поведение Бет меня успокаивает. Я также чувствую, как рядом со мной расслабляется Наоми.

— Теперь я расскажу вам о своей роли здесь, а также о некоторых основных правилах. Во-первых, я здесь не для того, чтобы исправить ваш брак. Я не могу этого сделать. Любой, кто будет утверждать, что может, либо лжет, либо имеет манию величия относительно своих способностей. Только два человека могут спасти или положить конец вашему браку — это вы сами. Моя единственная роль здесь — способствовать созданию обстановки, в которой мы трое сможем открыто и честно общаться. Мы вместе отправимся в это путешествие и посмотрим, где окажемся. Устраивает?

Мы снова киваем.

Услышав, как Бет сказала, что не может спасти наш брак, я замер. Честно говоря, такого я услышать от нее не ожидал. Я всегда просто предполагал, что у консультантов есть все ответы, чтобы привести нас туда, куда нужно.

Тем не менее, это и впрямь заставляет меня почувствовать себя немного лучше. Я просто предполагал, что Бет и Наоми проведут целый час, пытаясь уговорить меня простить ее и двигаться дальше. Теперь, с этим утверждением, я чувствую, что на меня не будет оказываться никакого давления, чтобы сделать все по правилам. Мне нет необходимости защищать то, что я чувствую. Мы можем просто поговорить.

— Хорошо. Теперь правило номер один: мы СЛУШАЕМ. Это означает, что одновременно говорит только один из нас. Не перебивая. Если у появится вопрос, вы запишете его в блокнот, который я вам дам, и зададите его только тогда, когда я разрешу вам это. Во-вторых, мы будем использовать здесь только те слова, которые помогут нам в нашем путешествии. Так что, сие означает, что никаких обзываний, никаких ненужных ругательств и никакого унижения друг друга. Мы все — умные взрослые люди и можем найти слова, которые передадут наши чувства, не прибегая к детской тактике. Ладно?

Конечно, единственное, что мы могли сделать, это снова кивнуть в знак согласия.

— Потрясающе. Давайте начнем. Вот блокноты для вас обоих. Ручки лежат на столе перед вами. А теперь, Джош, я хотела бы начать с того, что выслушаю вас. Мне очень интересно услышать ваше мнение о том, как мы оказались сегодня здесь…

Прошлое

Декабрь 2013 года

Я с трудом мог сосредоточиться на монотонной бумажной работе. Всю ночь мне снилось, что Наоми сосет большой член какого-то накачанного стриптизера и тот брызжет спермой. Я несколько раз пытался написать ей, но не получил ответа. Это еще больше раззадорило мое воображение.

Неужто она и впрямь отсосала парню?

Неужто она заставила его кончить?

Неужто она улизнула с ним подальше от всех и трахнула его?

Почему она не отвечает на мои сообщения? Это хороший знак или плохой?

Наконец, я решил, что мне никак не удастся немного поспать, поэтому встал и начал свою работу. Чем скорее начну, тем скорее закончу, и тем быстрее получу ответы.

В десять утра я уже был в пути. Я проделал трехчасовой путь за два часа тридцать две минуты. Джефф Гордон гордился бы мной.

Когда я добрался до отеля и получил свой ключ на стойке регистрации, то был в панике, не найдя Наоми в нашем номере. Я лихорадочно выудил из кармана телефон и написал ей.

Я добрался. Где ты?

Пять минут, которые потребовались ей, чтобы ответить, были самыми долгими в моей жизни. Наконец, пришло сообщение.

Общаюсь с Жасмин. Уже поднимаюсь.

Я не знал, что увижу, когда она появится. Я был как на иголках. Когда она открыла дверь, и мы встретились взглядами, я втащил ее внутрь. Она все еще была похожа на мою Наоми. Она не выглядела так, будто ее всю ночь трахали.

— Привет, милый, — сказала она, схватив меня за воротник рубашки и притянув к себе для влажного поцелуя. — Прошлым вечером я скучала по тебе.

— Неужели, Наоми? — спросил я. Это прозвучало немного обвиняюще, но я не хотел, чтобы так прозвучало. Она напряглась и с легким замешательством посмотрела на меня. Я улыбнулся ей, чтобы успокоить, и увидел, как она расслабляется.

Она полезла в сумочку и вытащила доллар.

— Я проиграла, — сказала она, притворно надув губы.

— Неужели? Что ж, давай сюда, — сказал я, напевая «денежки мои». Мы оба рассмеялись, прижимаясь теснее.

— Так, что же случилось? Как ты проиграла? Не смогла через это пройти? — самодовольно спросил я. Я был слегка разочарован, но и почувствовал облегчение. Она его разрушила.

Она тихо хихикнула.

— О, я прошла через это.

Что-то кольнуло у меня в груди. Я попытался спокойно подобрать следующие слова.

— Т-ты прошла через это?

— Ага.

— Значит, ты отсосала ему?

Она посмотрела мне в глаза, оценивая мою реакцию. Я старалась сохранять бесстрастное выражение лица, но мои эмоции были в смятении. Я не знал, что чувствую. В одну минуту я был возбужден, в следующую — зол, в еще следующую — ревновал и снова возбуждался. Через некоторое время эти эмоции просто смешались. Я не мог справиться с тем, что чувствовал.

— Да, отсосала, — сказала она, все еще ожидая моей реакции.

— Значит, ты отсосала ему член, но не заставила кончить?

Она покачала головой, и по ее лицу расплылась хитрая улыбка, как будто у нее был пикантный секрет, который она просто жаждала рассказать.

— Выиграл кто-то другой?

Она кивнула и прикусила губу, будто пыталась сдержаться, чтобы не выплеснуть все. Но ничего не смогла с собой поделать.

— Победила будущая невеста, — прошептала она, словно стараясь не дать услышать чутким ушам. Я чуть из кожи не выпрыгнул.

— Твоя подруга Жасмин?! Которая завтра выходит замуж?! — закричал я, не веря своим ушам. Наоми засмеялась, пытаясь заставить меня замолчать.

— Значит, она отсосала ему член и заставила кончить на глазах у всех? — Наоми покачала головой с хитрой улыбкой на лице. Я знал, что за этой историей кроется нечто большее.

— Она отвела его в свою комнату, — сказала она, ее глаза расширились от недоверия к тому, что сама говорила.

— Ты хочешь сказать, что она его трахнула?

Наоми кивнула. В тот же миг мой разум наполнился образами ее подруги, которая на следующий день собиралась выйти замуж, в момент, когда ее пашет какой-то итальянский стриптизер. Я был в равной степени потрясен и возбужден.

— И что же она сказала?

Моя жена хихикнула и наклонилась ближе.

— Она сказала, что это был лучший трах в ее жизни.

Теперь я знаю, что вы, ребята, прыгаете вверх и вниз на своем месте. Ваш мозг вот-вот взорвется. Эту женщину, которая собиралась выйти замуж, трахал какой-то большой долбанный стриптизер!

Какая шлюха! А как насчет ее жениха? Бедный болван ничегошеньки не знает.

Судите меня, если хотите, но меня это возбудило еще больше. Не просите это объяснить, потому что я не могу. Тем не менее, я не мог выбросить из головы образы того, как она обнимает этого парня за шею, в тот момент как тот выбивает из нее оргазм в миссионерской позе, или как руки, на которых находится ее обручальное кольцо, сминают простыни, когда она схватила их, в тот момент когда ее киска подвергалась нападению в позе по-собачьи. Я увидел, как сверкнул бриллиант, когда на него упал свет.

Прокрутив в голове это порно, я уже был готов к каким-то собственным действиям. Однако нам пришлось поторопиться, чтобы она успела на репетицию. Поэтому я неохотно последовал за ней в душ, пока мы мыли друг друга и одевались.

***

Я сидел в зале, в то время как женщины беседовали со священником и распорядителем свадьбы о последовательности действий, которые должны были произойти на следующий день. Я обнаружил, что не могу оторвать глаз от невесты. Она вела себя так, будто прошлым вечером ничего не случилось. Она вся сияла улыбкой, ее волнение по поводу замужества было несомненным. Но я не мог смотреть на нее, не задаваясь вопросом, как она выглядит с членом во рту. Членом, отличным от члена ее жениха. Я попытался представить, как звучат ее стоны. Извивалась ли она? Согнул ли он ее, как крендель, положив ее ноги себе на плечи, несколько раз вгоняя свой массивный член в ее мокрую дырочку? Шлепал ли он ее по заднице, трахая раком? Боже! Я сводил себя с ума!

Я оглядел свою жену, стоящую рядом с ней. Как бы я себя чувствовал, окажись она на месте Жасмин? Был бы я так же возбужден? Женился бы я на ней после?

На следующий день свадьба и свадебный прием прошли без сучка и задоринки. Люди ели. Люди танцевали. Люди пили. Нам всем было весело. После того как все закончилось, счастливые молодожены исчезли в лимузине, чтобы начать свою совместную жизнь с двухнедельной поездки на Ямайку. Я помахал на прощание остальным присутствующим и, пьяно пошатываясь, поднялся с женой в наш номер. Прежде чем мы заснули, у нас был удовлетворительный раунд секса.

Проснулся я раньше жены, все еще лежавшей голой в отключке. Лежа и прислушиваясь к щебету птиц, я поймал себя на том, что думаю о стеснительной новобрачной. Более чем вероятно, что она и ее новый муж сейчас только проснулись после ночи брачного секса. Они, вероятно, снова взялись за дело, делая все то, что делали мы с Наоми прошлым вечером. То, что она позволила сделать с ней сорок восемь часов назад стриптизеру.

Если бы Наоми сделала это, и я бы об этом узнал, мы бы поженились?

Ответ на этот вопрос был туманным. Когда мы только поженились, если бы она сделала то, что сделала Жасмин, сегодня бы нас здесь не было. Она могла делать это, только когда была свободна и не состояла со мной в браке. Но сделать это, приняв мое кольцо, было бы нарушением сделки. Тогда.

Однако…

Теперь, после всего, что мы вместе пережили, все было по-другому. В какой-то момент мое восприятие изменилось. Я не фантазировал о том, как ее трахает другой мужчина. Это не было чем-то, что меня заводило. Что меня на самом деле заводило, так это то, что другие парни находили Наоми достаточно привлекательной, чтобы желать трахнуть ее. К тому же, они хотели иметь ее, обладать ею, но она была МОЕЙ… вот это и возбуждало меня.

Да, она была моей. В этом я был уверен. Из-за этой уверенности, ее секс с другим мужчиной не был бы таким уж большим нарушением сделки, как это могло бы быть. Я не знаю — может быть, игра изменила мой взгляд на любовь и похоть.

Настоящим ключом к этому была честность. «Игра» дала мне понять, что мы можем исследовать сексуальность, нарушая условности брака, но должны быть честны друг с другом. Я доверял ей. Это было единственное, что позволяло работать игре. Урок, который я позже усвоил, состоял в том, что это было КРИТИЧЕСКИ ВАЖНО для того, что мы делали.

Я понял, как сильно изменилось мое мышление, я подумал о своей реакции на Наоми, когда та сказала, что члены стриптизеров хороши на вкус. Я был слегка зол, но еще больше расстроен тем, что меня не было рядом, чтобы трахнуть ее. Я должен был злиться на нее. Но этого не было.

Даже сейчас, вспоминая об этом, я не могу почувствовать настоящего гнева. Я действительно ревновал, что она назвала его «большим мальчиком», но это была не та всепоглощающая ревность, что сводит мужей с ума. Единственное, что я чувствовал, — это потребность изнасиловать свою жену.

Любопытно.

***

Когда мы вернулись со свадьбы, я больше не думал о Жасмин. Жизнь продолжалась, как и прежде. Мы с женой занимались сексом почти каждый день. Она бесстыдно флиртовала. Мы испытывали от этого огромное удовольствие.

Игра приняла новый оборот. Моя жена начала открыто флиртовать с парнями, которых мы знали, особенно когда рядом был я. Я притворился, что ничего не понимаю. Она притворялась пьяной и отпускала тормоза. Она танцевала с намеком и позволяла парням незаметно ощупывать себя. Наши глаза встречались, и когда парень не смотрел на меня, между нами проскальзывала искра похоти. Когда я понимал, что он меня видит, то разыгрывал роль идиота, смеясь и разговаривая с другими, как будто понятия не имел, что они делают. Это заставляло некоторых из них становиться смелее.

Мы делали это на нескольких вечеринках с нашими друзьями. Можно было подумать, что это заставит всех начать смотреть на нас странно, но этого не было. Из-за того что была «пьяна», она могла просто притвориться, что не была самой собой. Это парень воспользовался ею. Когда мы виделись с ними снова, она осаживала их, давая знать, что ничего не помнит о вечеринке. Она говорила:

— Надеюсь, я не сделала прошлым вечером ничего слишком неловкого! — Они уверяли ее, что она — воплощение благовоспитанного поведения. Так как я «ничего не замечал», то мог вести себя гордо, говоря:

— Ты была прекрасна, детка. Я не видел, чтобы ты сделала что-то не так.

Конечно, я замечал слабую ухмылку на лице этого придурка.

Позже, вечером, после того как она проводила вечер в чужих лапах, она потчевала меня подробностями. Мы говорили о том, как далеко заходили с ней парни. Некоторые из них довольствовались тем, что сжимали ее попку и сиськи. Другие пытались выйти за рамки и пользовались «уязвимым» состоянием моей жены. Они делали такие вещи, как запускали руку ей под юбку или под блузку. Один из моих хороших соседей чуть не отодвинул ее трусики в сторону и не засунул в нее палец, прежде чем она оттолкнула его. Повторение таких историй всегда заканчивалось тем, что мы пытались затрахать друг друга до потери сознания.

Жизнь с Наоми не могла быть лучше. Вдобавок ко всему, мой сын сделал мои долгие дни на работе стоящими того. Мне нравилось смотреть с ним мультики. Губку Боба? Да, черт возьми! Я мог бы сказать, что смотрел его только для того, чтобы провести с ним время, но не могу лгать. Я поймал себя на том, что тоже смеюсь. Моя жена лишь закатывала глаза.

Мы стали также проводить больше времени с моей сестрой и Джерри. Ну, знаете, ее встречи ради секса (да, точно). Когда мы с сестрой могли уговорить родителей присматривать за всеми тремя детьми, то ходили на двойные свидания.

Наоми также начала новую традицию под названием «ночные игры/фильмы». Я думаю, что это был предлог, чтобы больше общаться с моей сестрой. Но и мы с Джерри включились. Мы менялись домами и либо играли в игру, либо смотрели фильм. Мы пытались делать это каждую вторую неделю, но все поменялось в течение месяца. Моя сестра все еще работала на окружного прокурора, так что, временами она просто уставала.

Наоми все та же работала в спортзале. К ней по-прежнему постоянно приставали. Если в тот вечер, когда она работала, случалось тренироваться Джерри, он все так же гонял дураков. Это никогда не переставало быть забавным. В общем, все шло так, как и должно было идти. По крайней мере, в моем сознании.

Однажды, убирая чердак, я наткнулся на старую коробку с вещами Наоми. Я помнил, как много лет назад перенес ее на чердак, но никогда не вспоминал о ней. Любопытно, что я начал ее просматривать. Она была заполнена кучей памятных вещей и другого, что выглядело сентиментальными воспоминаниями. На дне я обнаружил старый фотоальбом.

Я пролистал его и нашел множество фотографий, которых никогда раньше не видел. Не было никаких сомнений, что на этих фотографиях была Наоми, когда была ребенком. Мужчина и женщина, появлявшиеся на разных из них, были, по-видимому, ее родителями. Она никогда по-настоящему не говорила о своих родителях, поэтому я сидел, поглощенный визуальным представлением детства моей жены.

В тех немногих разговорах, которые у меня были с ней о ее родителях, она сказала только, что они умерли. Ничего больше. Ничего о том, как они умерли, никаких воспоминаний о них, о том, что они вместе делали, когда она росла… ничего. Я всегда находил это очень странным и сбивающим с толку, но считал, что ей слишком больно об этом говорить. Мы прожили вместе целую жизнь. В конце концов, она расскажет мне эту историю.

Поэтому я положил все обратно в коробку и вернул ее туда, где нашел. Я никогда не говорил ей об этом, но надеялся, что однажды она поделится со мной. Я подумал, что уж Генри-то она захочет рассказать о его наследии, так что, мне стоило потерпеть, пока он не станет немного старше.

***

Тот уик-энд, когда я впервые стал полноценным куколдом (ненавижу это слово!), навсегда запечатлелся в моей памяти. Тот уик-энд был одновременно самым волнующим и унизительным в моей жизни — ох уж эта печально известная тоска, умноженная на миллиард. Я хорошо все помню.

Мы на пару дней уехали из города, чтобы отпраздновать день рождения Наоми. Днем у нас была вечеринка с семьей и друзьями. Потом за Генри присматривал мама, в то время как мы улетели на курорт. Там были спа-салоны, казино, теннисные корты, все необходимое. Я хотел дать ей пару дней отдыха.

В первый вечер там я честно не делал ничего, только спал. В течение последних двух недель я планировал вечеринку с Триной, и это сказалось на мне. Все это, вкупе с полетом, измотало меня. Наоми понимала мою потребность в отдыхе, поэтому старалась держаться подальше, заглянув в спа.

Не знаю, как долго я спал, но меня разбудила Наоми, прижавшаяся к моему телу.

— Просыпайся, милый. Мамочке требуется любовь!

Я все еще был в полубессознательном состоянии, но знал, что в таком состоянии ей отказывать нельзя. Поэтому снял шорты и схватил ее за затылок. Она знала, что будет дальше, и жадно обхватила губами мой член.

Через несколько мгновений я уже был достаточно тверд, чтобы бурить нефть. Она сняла шорты и вскочила на меня. Положив свои наманикюренные руки мне на грудь в качестве опоры, она дико дергала бедрами, катаясь на мне для своего удовольствия.

— Мне только что сделали массаж, — задыхаясь, сказала она, посмотрев мне в глаза и несколько раз нанизавшись на меня. Теперь я знал, что ее так распалило, и стал выпытывать подробности.

— Это был мужчина или женщина?

Она начала скакать на мне еще более дико, сказав:

— Жеребец.

Жеребец?

— Он тебя растирал?

— Да.

В моем мозгу начали формироваться образы, в то время как я начал отвечать на ее скачки своими собственными толчками.

— Где он тебя трогал?

Она начала двигаться быстрее и яростнее.

— Мои сиськи и мою… о, Боже… мою киску!

Услышав это, я начал достигать своего крещендо. Мой мысленный взор видел его, ласкающего сочную киску моей жены. Вероятно, в тот момент она издавала те же звуки, что и со мной. Я слышал, как хлюпает ее киска, когда я вгонял в нее свой член, и представлял, как она издает те же звуки от пальцев этого парня. Стонала ли она при этом, как сейчас стонет на мне? Подняла ли она в воздух свою попу, давая ему лучший доступ? Для меня это было слишком.

— Т-ты позволила ему себя лапать?

— Да!

— Ему понравилось тебя лапать?

— Да. Его член был таким твердым!

Она приближалась к кульминации. Это было хорошо, потому что мой пенис не собирался ее ждать.

— Ты видела его член?

— О, Боже! Да. Он положил его в мой рот, в то время как сам…

— Что он делал с тобой, Наоми?

— ОН ТРАХАЛ МЕНЯ ПАЛЬЦАМИ, В ТО ВРЕМЯ КАК Я СОСАЛА ЕГО ЧЛЕН! — закричала она, взрываясь в оргазме. Я чувствовал, как она дрожит на всем моем члене, что заставило меня тоже взорваться.

Она лежала на мне, а мой сдувающийся член все еще находился внутри нее, полностью истощенный. Ее дыхание было глубоким, когда она положила голову мне на плечо.

— Ты действительно отсосала ему? — Как только эйфория прошла, я вынужден был признать, что мне было немного больно. И я разозлился. Как я уже говорил, ничто так не превращает мужчину из возбужденного существа в человека секс, как оргазм.

— Я не дососала его до оргазма. Он просто вытащил его из шорт и поднес к моему лицу. А я положила его в рот. Он ласкал меня так хорошо, что мне это показалось естественным. Я ничего не думала об этом из-за девичника, когда ты заставил меня отсосать у того стриптизера.

— Я заставил тебя отсосать у того стриптизера? Насколько я помню, ты уже отсосала у того стриптизера до того, как позвонила мне!

Она села и посмотрела мне в глаза.

— Ты на меня сердишься?

Я был зол. В тот раз она не спрашивала разрешения, прежде чем сделала. Я не ответил ей словами, но мое лицо сказало все.

— Прости, детка. С девичником и всем прочим я не думала, что ты расстроишься. Я отсосала тому стриптизеру до того как позвонила тебе, но после ты сделал ставку. Я думала, что все в порядке.

— Но этому массажисту ты позволила воткнуть в тебя пальцем. Какого хрена, Нао?

Ее глаза заслезились.

— Мне очень жаль, Джош. Правда. Я не думала, что ты расстроишься. Пожалуйста, прости меня.

Я не мог на нее злиться. В этот момент все было неоднозначно. Не было никакой ограничительной черты, что считать приемлемым, а что нет. Я выпустил воздух и вздохнул.

— Не беспокойся об этом, Нао.

Она одарила меня облегченной улыбкой и снова легла мне на плечо. Я слышал, как она несколько раз шмыгнула носом.

— Но если мы будем продолжать в том же духе, то должны соблюдать хоть какое-то уважение. Я не говорю о правилах, но если бы они существовали, то правило номер один гласило бы, что ты ничего не будешь делать, заранее не предупредив меня. Ладно?

— Хорошо, милый.

***

На следующий день мы осматривали достопримечательности и занимались «туристическими» делами. Мы поели в нескольких ресторанах. Мы сходили на дегустацию вин. Мы сфотографировались в одном из тех фотомагазинов, где надевают дурацкие костюмы. Я был ковбоем, а она — хозяйкой салуна. Эти сетчатые чулки и платье с глубоким вырезом шли ей.

Вечер застал нас в клубе, о котором Наоми слышала. Это был клуб для двадцатипятилетних и старше, так что, он не был полон кучки глупых двадцатиоднолеток.

Мы с Наоми протанцевали несколько песен. Когда мы сели за наш столик, она попросила меня принести ей выпить, поэтому я направился к бару. Там было довольно людно, так что, мне потребовалась минута, чтобы привлечь внимание одного из барменов. Когда он, наконец, вручил мой заказ, я вернулся к своей жене. Представьте себе мое удивление, когда я увидел сидящего на моем месте парня.

Увидев меня, Наоми улыбнулась и помахала мне.

— Ренальдо. Это мой муж, Джош.

Ренальдо протянул мне руку для рукопожатия. Мне пришлось поставить бокалы на стол, чтобы ответить ему тем же.

— Откуда вы знаете мою жену, Ренальдо? — Я не хотел, чтобы это прозвучало как допрос. Но это случилось. Однако он не выглядел ни капельки расстроенным. Моя жена, однако, начала сопеть.

— Это тот самый массажист, который вчера делал мне массаж, — сказала она с некоторой неуверенностью в голосе.

— Ага. Вчера, делая вашей жене массаж, я рассказал ей об этом клубе. Она сказала, что постарается уговорить вас пойти с ней. Я рад, что ей это удалось.

Я думаю, что мое лицо точно передало мои эмоции, потому что увидел, как Наоми съежилась в своем кресле.

— Неужели? Ну, что ж, Ренальдо, думаю, мне требуется поговорить с женой, так что, если вы нас извините… — с этими словами я схватил жену за руку и рывком поднял со стула. Я практически тащил ее за собой, в то время как она с трудом поспевала за мной на своих каблуках.

— Что, черт возьми, происходит, Наоми? — спросил я ее, когда мы вышли из клуба. Наоми, затруднилась ответить мне, когда я впился в нее взглядом. Вот тут-то благородный Ренальдо и решил проверить, не нуждается ли прекрасная леди в мужском вмешательстве.

— Наоми, все в порядке?

Тот факт, что у этого придурка хватило наглости выбраться за нами сюда и спрашивать мою жену о чем угодно, наполнил меня достаточной яростью, чтобы прикончить этого ублюдка.

— Ренальдо, это касается только меня и моей жены. Так что, если ты не уберешься от нас к чертовой матери, клянусь, я сломаю все твои гребаные пальцы, НАЧИНАЯ С ТЕХ, ЧТО ТЫ ЗАСОВЫВАЛ ЕЙ В КИСКУ! — Я кричал так громко, что начал привлекать толпу.

Теперь Наоми из раскаявшейся превратилась в разъяренную. Не говоря ни слова, она зашагала в направлении нашей взятой напрокат машины. Мы с Ренальдо еще несколько секунд глядели друг на друга, прежде чем с меня не стало достаточно.

— Иди и попробуй трахнуть другу чужую жену, Ренальдо. Моя — вне пределов твоей досягаемости. — Он посмотрел на меня со смехом в глазах, облизывая пальцы. Точка поставлена. Он ушел, оставив меня с головой, полной пара. Я сердито зашагал к машине.

— Да что с тобой такое, Джош?! Не могу поверить, что ты меня так оконфузил! Вытащить меня из клуба, как непослушного ребенка, и рассказать всему миру, что Ренальдо меня облапал! Боже!

— Ты серьезно? Ты манипулируешь мной, чтобы пойти в клуб для встречи с мудаком, который тебя облапал, и у тебя хватает наглости на меня злиться? Я унизил тебя? ЭТО ТЫ УНИЗИЛА МЕНЯ!

Я увидел, как ее лицо смягчилось от моей вспышки.

— Джош, ты подумал, я хотела пойти в тот клуб, чтобы встретиться с Ренальдо? Дерьмо. Неудивительно, что ты так разозлился.

— А что, нет?

— Я пошла туда не для того, чтобы встретиться с ним. Он говорил мне об этом, но я пришла не ради встречи с ним. Я сказала ему, что не пойду, если тебя не будешь со мной по какой-либо причине. Я не хотела, чтобы у него сложилось впечатление, будто я встречаюсь здесь с ним. Но я все равно хотела пойти, потому что в его устах это звучало весело.

— Вы оба выглядели ужасно уютно, пока я ходил за выпивкой. О чем вы говорили?

Она покраснела, когда подумала об этом.

— Он говорил, что ему нравится делать мне массаж, и пытался уговорить меня заняться… другими делами.

— Неужели? И что ты сказала этому мудаку?

Наоми действительно выглядела обиженной, что я спрашиваю ее об этом.

— Джош, я всегда была тебе верна. Я не сделала ничего такого, что считала бы неуместным. Я знаю, что массаж вышел из-под контроля, но я не думала, что он чем-то отличается от того, что мы уже делали. Но я бы никогда намеренно не сделала ничего такого, что могло бы причинить тебе боль. Никогда. Ты должен мне поверить.

— Так что ты ему сказала?

На ее глаза навернулись слезы, когда она покачала головой, как будто не могла поверить, что я все еще должен ее спрашивать.

— Я сказала ему, что не собираюсь тебе изменять.

Я поверил ей, но это не остановило моего гнева и боли.

— Ты бы его трахнула? Если бы не была замужем за мной, ты бы его трахнула?

— Какое это имеет значение? Я замужем за тобой и знаю, что это причинит тебе боль. Так что, ответ «нет».

— Ты не ответила на мой вопрос.

Она выдохнула воздух, как будто в раздражении.

— Если бы я не была замужем за тобой, тогда да. Я бы его трахнула. Счастлив?

Я вздохнул, завел машину и включил передачу, после чего мы поехали обратно в наш номер.

***

Последний день нашего веселого уик-энда начался так же, как и два предыдущих. Наоми проснулась раньше меня и направилась в спа. Проснувшись, я принял душ и стал ждать ее возвращения. Она вошла в дверь, приняла душ, и мы вместе отправились завтракать. После этого остаток дня состоял из ничегонеделания. Вчерашняя стычка утихла, и мы продолжали жить, как ни в чем не бывало.

Когда мы вернулись в отель, чтобы переодеться для купания, я обнаружил, что на стойке регистрации для меня было сообщение. Письмо было от Ренальдо.

Эй, братан,

Извини за вчерашнее. Я не хотел тебя злить. Я просто беспокоился о Наоми, потому что ты был немного жесток с ней, когда вытаскивал ее оттуда. Я не могу оставаться в стороне, когда думаю, что над женщиной издеваются. Твоя жена меня поправила и сказала, что я должен принести тебе извинение. Так вот, это — оно.

Ренальдо.

— А от кого записка, дорогой? — спросила она голосом, полным невинности. Я посмотрел на нее и нахмурился.

— Ты знаешь, от кого, черт возьми. Она от твоего парня, извиняющегося за то, что он — осел. Зачем он это сделал?

— Он извинился из-за того, что я сказала ему сегодня утром, когда увидела его в спа.

— И ты…

Ее глаза расширились, а брови нахмурились от гнева.

— Нет, я не делала еще один массаж или что-то еще, Джош. Боже! — сказала она, направляясь к лифтам.

Эта гребаная женщина будет моей смертью…

Тот вечер застал нас снова в том же клубе. Я был удивлен, что нам позволили вернуться после того шума, что мы устроили прошлым вечером.

— Я просто заранее предупреждаю тебя, дорогой, здесь будет Ренальдо.

— Что за чертовщина, Наоми!

— Я хотела оставить вчерашний вечер позади. Это было недоразумение, и мы все были сбиты с толку. Я сказала ему, чтобы он встретился с нами здесь, чтобы мы могли немного выпить и посмотреть, не сможем ли поладить. Хорошо?

Я не ответил. Но в этом и не было необходимости. Через несколько секунд к нашему столику подошел Ренальдо.

— Привет, брат. Никаких обид? — сказал он, протягивая руку. Он и впрямь выглядел искренним, поэтому я осторожно взял его руку и пожал.

С этого момента все постепенно становилось как в тумане. Мы поочередно покупали выпивку. Мы на самом деле довольно прилично провели время. Сначала между нами буфером была Наоми, но после того как алкоголь потек, все стало менее неловко. Не успел я опомниться, как мы уже смеялись и шутили.

Я даже позволил им вдвоем потанцевать. Я внимательно следил за любыми признаками неприличия. Они танцевали довольно близко, но не было трения ни сверху, ни снизу. Потом она вернулась к столу и вытащила на танцпол меня.

Все постепенно сворачивало от дружеской попойки к чему-то еще. Чем более пьянела Наоми, тем более раскованной она становилась. Потом, во время одного танца, мы втроем оказались на полу. Наоми танцевала с нами обоими. Я был спереди от нее, а Ренальдо — сзади. Я заметил, что его руки скользят по ее бедрам. Я решил убрать их, но делал это не слишком настойчиво. Может быть, это был алкоголь, но вид его рук на ней не раздражал меня, как должно было быть.

Наоми одарила меня горячим поцелуем, который мог бы расплавить металл, а затем повернулась лицом к Ренальдо. Я увидел его удивление, когда она обняла его и притянула к себе. Я увидел, как его глаза метнулись ко мне, чтобы увидеть мою реакцию, но в этот момент алкоголь сковал мой разум. Не думаю, что кто-то из нас был в здравом уме.

Я видел, как его руки скользнули вниз к ее стройной попке и притянули ее ближе. Они покачивались взад и вперед в чувственном единении. Я знаю, что должен был рассердиться. Но этого не было. Я слышал, как она что-то шепчет ему на ухо, но не мог разобрать слов. Но он не ответил. Он просто продолжал обнимать ее, пока они двигались в ритме.

Потом она вдруг вырвалась из его объятий и нашла меня. Она прижалась ко мне так же, как и к нему несколько секунд назад.

— Ммм. Ты твердый Джош. Я чувствую тебя. Ты завелся, детка?

— Да, — я едва мог дышать, так чертовски я был возбужден. — Я хочу тебя трахнуть.

— А что, если я скажу тебе, что хочу, чтобы к нам присоединился Ренальдо? — Ее голос был тихим и хриплым, но слова, слетевшие с ее губ, ошеломили меня. Ее дыхание заполнило мой нос. Я чувствовал, какая она горячая.

— Что? — прохрипел я. Она посмотрела мне прямо в глаза.

— Я сказала, что хочу, чтобы вы с Ренальдо трахнули меня вдвоем. Сегодня вечером. — Я видел в ее глазах похоть. Они смотрели прямо на меня, пронзая мой затуманенный алкоголем разум. Она была серьезной в каждом своем слове. Я потерялся.

— Ты позволишь ему присоединиться к нам?

Я не знал, что сказать. Чувства, которые кружились во мне, были в состоянии войны. Похоть и ревность боролись друг с другом, пока не образовали союз и не начали сливаться в одно размытое чувство. Стало трудно отделить одно от другого. В тот момент я понял, что в моей жене будет член, который не мой. Теперь ее чары полностью овладели мной. Я молча кивнул, все еще не в силах говорить. Но для нее этого было недостаточно.

— Дай мне доллар, Джош. Я хочу, чтобы ты поспорил со мной, что я не смогу взять вас в наш номер и затрахать обоих до бессвязности.

— Нет. Только не в нашем номере. Я не могу… не там.

— А что, если тогда мы пойдем в его номер? Ренальдо живет в этом же отеле. Это будет нормально?

Я кивнул головой, будучи все еще в тумане. Она улыбнулась мне и протянула руку. Я сунул руку в задний карман и вытащил бумажник. Дрожащими руками вытащил доллар и протянул ей.

Часть 6

Оттуда все превратилось в дымку из голых тел и пота. Сцена была довольно сюрреалистичной. Когда я трахал ее и смотрел, как она сосет его член, я онемел. Потом он вытащил презерватив и поменялся со мной местами.

В какой-то момент я перестал участвовать. На самом деле я так и не кончил. Все было слишком возмутительно. Я высвободился и отошел посмотреть.

Наоми трахали сзади. Ренальдо одной рукой обнимал ее за талию, а другой держал за плечо. Ее глаза были закрыты, рот открыт, а тело дергалось от его толчков. Она не стонала, но делала глубокий вдох каждый раз, когда его живот соприкасался с ее задницей.

Шлеп. Шлеп. Шлеп.

Мне требовалось оттуда выбраться. Я схватил свою одежду и пошел в ванную. Пока я одевался, мой разум начал проясняться. Официально ситуация вышла из-под контроля. Я тихонько выскользнул из номера.

Я думаю, что протер пол моего собственного гостиничного номера. Я ходил взад и вперед в течение тридцати минут, с тех пор как оставил Наоми с практически незнакомцем.

О чем, черт возьми, я думал? Секс втроем с каким-то незнакомым парнем? Черт!

Она вообще осознала, что я ушел? Я пытался позвонить ей на мобильный, но звонок просто переключился на голосовую почту. Поэтому я выключил свет и стал ждать. И шагал. И совершил набег на маленькие бутылочки с алкоголем в мини-баре. И изничтожал себя.

Неопределенность убивала меня. Незнание того, что происходит, означало смерть от тысячи порезов. Каждый раз, когда на моих часах тикала секундная стрелка, меня резали еще раз.

Тик. Тик. Тик.

Через полчаса меня вывел из транса телефон. Я посмотрел и увидел, что звонит моя жена.

— Детка, куда ты ушел? — с паникой в голосе спрашивала она.

— Я вернулся в номер, Нао.

Через пять минут она ворвалась в дверь. На ее лице было выражение «только что по-королевски трахнутой», но оно было искажено опасением.

Она пересекла комнату и обняла меня.

— Детка… что случилось? — спросила она, целуя меня в лицо. Я не мог справиться со своими эмоциями. Я колебался между облегчением от того, что моя жена все еще была моей, и беспокойством о том, какую дверь мы открыли. Я не мог справиться с эмоциями, что мелькали внутри меня словно стробоскоп. Я никак не мог с ними справиться.

Она взяла меня за руку и подвела к кровати. Затем осторожно повернула меня спиной к кровати и толкнула на нее. Я беспомощно упал на мягкий матрас и остался лежать. Она начала расстегивать мой ремень и стягивать штаны. Я был на автопилоте, поэтому бесстрастно приподнял бедра, чтобы дать ей возможность снять штаны.

Потом она взяла мой член в рот и стала нежно сосать. Вверх и вниз, ее губы слегка массировали меня. Это не было похоже на ее обычные минеты. Этот не был энергичным или стремительным. Это было похоже на то, как будто она медленно, мягко занималась со мной любовью своим ртом.

— Я очень тебя люблю, Джош. Никогда не забывай об этом, — сказала она в перерыве между сосаниями. Я посмотрел на нее и увидел, что она тоже смотрит на меня.

Я даже не почувствовал, как приближаюсь. Я просто знал, что уже вот-вот. У меня не было времени предупредить ее. Внезапно я почувствовал, как извергаюсь в ее рот. Она была удивлена первым взрывом, но, в конце концов, ее лицо успокоилось. Она не отпускала меня, пока я не перестал брызгать. Она проглотила все.

Я был эмоционально истощен. Полностью опустошен. Я лежал на кровати, такой же вялый, как и мой член. Я почувствовал, как Наоми забралась на кровать и положила голову мне на грудь. Она осыпала меня легкими поцелуями и провела рукой по моему животу. Мы лежали так в тишине, оба потерянные в нашем мире.

— Тебе понравилось? — прямо спросил я. Она продолжала гладить и целовать меня.

— Ага. Понравилось. Это было эротично. Я никогда раньше не делала ничего подобного. — Я почувствовал, как ее лицо расплылось в улыбке.

Тишина. Я не знал, как на это реагировать. Был ли я зол? Взволнован? Нет, ни то, ни другое. Я просто оцепенел.

— Ты будешь еще делать это?

Она на минуту задумалась, продолжая целовать мою грудь.

— Нет. Только не с ним.

Сквозь мои облака начало просачиваться облегчение. Она не влюбилась в него. Она не собиралась убегать и оставлять меня одиноким и несчастным. Она все еще была моей.

— Ты бы сделала это с кем-нибудь другим?

— Может быть. Если ты поставишь на меня. — Затем она села и посмотрела на меня.

— С Ренальдо было весело из-за тебя, детка. Если тебе это не нравится, значит, это не весело. Когда я позволила ему потрогать меня, то получила удовольствие, зная, что трахну тебя, как только войду в номер. Когда сегодня вечером я позволила ему трахнуть себя, то думала о тебе. Честно говоря, я не ожидала, что тебе будет так тяжело. Без тебя это — просто секс. Я бы никогда не променяла тебя на просто секс.

Она снова положила голову мне на грудь и продолжала гладить мой живот.

— Вы с Генри — мой мир, Джош. Без вас двоих жизнь не стоит того, чтобы жить.

Я обнял ее и поцеловал в макушку. Мы молча лежали, прислушиваясь к дыханию друг друга. Я не знал, что ждет нас в будущем. Все, что я знал, это то, что все вышло из-под контроля.

***

Весна 2014 — Декабрь 2014

После Ренальдо мы с опаской ходили друг вокруг друга. Мы избегали упоминать об этом событии и жили так, будто его никогда и не было. По крайней мере, так казалось. Однако каждый из нас справлялся со случившимся по-своему.

Наоми осыпала меня любовью и вниманием. Если честно, она меня чуть не утопила. Хотя мне это, конечно, нравилось, я не понимал причины. Она всегда была немного скупа в использовании слова на «Л», если только не облажалась и не нуждалась в том, чтобы успокоить меня. Вот что было так тревожно. Я знал, почему происходили все эти проявления привязанности, и это неизбежно возвращало меня к чувствам, которые я испытывал по поводу инцидента с Ренальдо.

Со своей стороны, я с головой окунулся в деятельность, которая позволила мне немного отдалиться от нее. Я работал немного дольше. Не настолько, чтобы случайный наблюдатель поднял бровь, но достаточно, чтобы мог отложить возвращение домой, сохраняя при этом приемлемую причину.

Также я начал бегать трусцой/ходить пешком. После своего превращения несколько лет назад Наоми заставила меня начать лучше заботиться о себе, так что, это тоже было простительным. Она сказала, что хотела бы побегать со мной, но я отмахнулся. Я сказал ей, что будет слишком неловко, если моя жена обгонит меня из-за моей неспособности угнаться за ней. Конечно, это был вопрос мужской гордости. Она купилась на это рассуждение, хотя и слишком неохотно, на мой взгляд, и больше не беспокоила меня.

Мы занимались любовью, но часть огня исчезла. Я действительно должен был взять на себя большую часть ответственности за это. Я невольно подумал, не сравнивает ли она меня с Ренальдо. Когда я смотрел, как он ее трахает, было ясно, что ей это нравится. Даже когда меня не было видно, ей потребовалось целых тридцать минут, чтобы вернуться в номер. Если дать ей десять минут, чтобы одеться, это все равно будет означать, что он трахал ее целых пятнадцать-двадцать минут, прежде чем она заметила, что я пропал.

Так продолжалось несколько недель. Я не собирался оказывать ей холодный прием. Я просто пытался понять, где мы находимся в нашей совместной жизни.

Однажды вечером я смотрел по телевизору «Форс-мажоры», когда вошла Наоми. Я не столько видел ее, сколько почувствовал ее присутствие. Когда я повернулся, чтобы посмотреть на нее, то увидел написанную на ее лице боль.

— Что случилось, Нао? — спросил я. Увидев ее в таком виде, я прорвался сквозь барьеры, которые выстроил. Вид ее проник прямо в мое сердце.

— Я скучаю по тебе, Джош. Я скучаю по нам. Я не хочу тебя потерять.

Я подозвал ее рукой, и она подошла к дивану, на котором я сидел. Я раскрыл руки, давая ей возможность обнять меня. Вместо этого она положила голову мне на колени.

— Я люблю тебя, Нао, — сказал я, гладя ее по волосам. Я почувствовал, как задрожали ее плечи, прежде чем мои штаны намокли от ее слез. Я ничего не сказал. Я просто нежно гладил ее по волосам. Так мы и сидели, пока не закончились «Форс-мажоры», а потом легли спать. В ту ночь мы не занимались любовью, но обнялись и лежали в позе ложек, пока не заснули.

***

После этого моя ледяная Крепость Одиночества начала таять. Мы медленно возвращались к тому, как было до выходных в спа. Через несколько недель после вечера на диване мы наслаждались тем же любовным партнерством, что и раньше. Все, кроме нашей сексуальной жизни, было таким, каким было когда-то.

Понятно, что в этот период мы не пытались играть. Сексуальное влечение Наоми вернулось к тому, что было до того, как она раскрылась. Думаю, она боялась любых напоминаний о том уик-энде и о том, что он со мной сделал. Поэтому она избегала его. Это избегание имело общий эффект на ее либидо. Мы все еще занимались любовью, но огонь, разгоревшийся в моей жене — огонь, которым я так наслаждался, — угас.

Во всем остальном она была такой же любящей женой, какой была в прошлом. Она целовала меня на прощание при расставании. Она обнимала меня, когда мы вместе лежали в постели. Мы смотрели фильмы, ходили на свидания, вместе ели, разговаривали, смеялись, обнимались и занимались любовью. Хотя секс был очень хорош, он также был слегка пресным. По крайней мере, для меня.

— Знаю, знаю. Будьте довольны тем, что у вас есть. Я был доволен тем, что у меня было. Но мой пенис хотел всего и сразу.

Я начал скучать по игре или, по крайней мере, по той энергии в нашем доме, когда мы играли в нее. Да, нам было уютно в нашей повседневной жизни, и мы были счастливы, но лишнее волнение ушло. Спонтанность игры открыла скрытый отсек в нашей жизни, который был захватывающим. Мы метафорически закрыли эту дверь и притворились, что той комнаты не существует. Но также мы оставили в этой комнате много веселья. Это — обоюдоострый меч возбуждения. Это становится зависимостью. Я не знаю, адреналин ли это, или что-то психологическое, или что-то еще — но без сомнения, когда вы начинаете делать то, что дарит вам кайф, вы теряете его, когда прекращаете.

***

Приближалось Рождество. Мы покупали подарки. Наоми, будучи всегда эффективной, приготовила список всего для каждого. Она знала магазины с лучшими ценами. На самом деле у нее была таблица, какие товары можно найти в каких магазинах. Она знала торговые центры как свои пять пальцев. Используя эти знания, она разделила список, согласно которому магазины находились в непосредственной близости друг от друга. У меня был свой список, а у нее — свой.

Будучи парнем, я, естественно, сделал покупки задолго до нее. Черт, у меня был список. Я точно знал, зачем туда иду. Для меня вопрос был прост: найти нужное, заплатить за него, положить в багажник. Проще простого.

Так вот, моя жена… ну, она делала все немного иначе. Будучи квинтэссенцией самой себя, она находила нужное, глазела на витрины в поисках того, что собиралась купить позже, говорила со случайными покупателями о том, какими сумасшедшими были магазины в течение сезона, сравнивала впечатления с другими покупателями, у которых были дети примерно возраста Генри, проглядывала витрины в других магазинах и, наконец, звонила мне, чтобы узнать, где я. Полная противоположность моей легкости.

К тому времени, как она мне позвонила, я уже набивал себе рот пиццей с пепперони в Сбарро, большой кока-колой и булочкой с корицей. Поскольку это была одна из немногих возможностей для меня поесть без жесткого контроля диеты на моей заднице, я кутил.

Она сказала, чтобы я встретился с ней в каком-то обувном магазине (заметьте, не в том, где нам нужно было делать покупки), поэтому я начал ее поиски. Когда я приехал к нему, то вошел не сразу. Я наблюдал за ней со стороны. Там был джентльмен, с которым она разговаривала. В руке у него была туфля, и он указывал на разные аспекты, связанные с ней, так что, я предположил, что он описывает ее особенности.

Было очевидно, что он с ней заигрывает. Это на самом деле меня удивило, потому что если бы я увидел его в любом другом случае, то готов был поставить на то, что он — гей. Однако, судя по тому, как он заглядывал в декольте моей жены, разговаривая при этом, он определенно увлекался женщинами.

Я также воспользовался секундой, чтобы понаблюдать за Наоми. Огонек в ее глазах. Улыбка. Прикосновение руки. О, мой гребаный Бог! Она флиртовала в ответ.

Было действительно приятно видеть ее с той живостью, по которой я скучал. Сейчас она была в своей стихии, и, должен признать, мне это нравилось.

Наконец, она заметила меня и помахала рукой. Продавец обуви, похоже, был не так рад меня видеть, как она. Когда я подошел, она представила нас друг другу.

— Дорогой, это — Крис. Крис, это — Джош, мой муж.

Крис пожал мне руку и улыбнулся, но можно было с уверенностью сказать, что я был последним человеком, с которым он хотел бы встретиться. Наоми продолжала говорить о туфлях, которые рассматривала (как будто мне было не плевать), рассказывая мне все замечательные вещи, о которых говорили они с Крисом. Крис улыбнулся ей и сказал, что должен помочь другим клиентам, после чего исчез.

—… Мне очень понравились эти туфли. Разве они не делают мои ноги потрясающими, дорогой? Если бы мы не потратили сегодня так много, я бы купила их и надела для тебя, — наконец, загудел в моем сознании ее голос.

Внезапно мой мозг перешел в режим похоти. Пора было будить Кракена.

— Почему бы тебе не купить их сейчас?

Она смущенно посмотрела на меня.

— Потому что мы потратили больше семисот долларов, милый. Ты же знаешь, что мы запланировали на Рождество. Эта обувь не входит в бюджет.

— Держу пари на доллар, что ты не сможешь получить их в рамках бюджета.

Ее глаза распахнулись, словно она была шокирована тем, что я сказал. Я просто улыбнулся ей, позволяя все переварить.

— Что ты говоришь, Джош?

— Ничего. Просто держу пари, что ты не сможешь найти способ получить эти туфли в ценовом диапазоне, который будет соответствовать нашему бюджету. — Я одарил ее улыбкой, сочащейся искусственной невинностью. Она настороженно посмотрела на меня.

— Джош, заткнись. Мы уходим, — сказала она, ставя туфлю обратно на витрину и направляясь к выходу из магазина.

— Я пойму, если ты согласишься, что не сможешь этого сделать, — небрежно сказал я, пожимая плечами, пытаясь соблазнить ее вызовом. Она остановилась и повернулась ко мне, ее лицо было нечитаемо.

— Нет, Джош, нет. Я не потерплю повторения того, что случилось с Ренальдо. Я не смогу пройти через это еще раз. Я не хочу заходить слишком далеко и снова рисковать потерять тебя.

— Значит, ты не хочешь этого делать? Ты хочешь сказать, что не заинтригована?

— Я говорю не об этом, Джош. У меня нет никаких проблем с игрой. У меня есть проблема с потерей тебя.

— Я понимаю, Нао. В тот раз все вышло из-под контроля. Я не ожидал увидеть Ренальдо. Это был шок для моего организма. В первую минуту мы — просто пара эксгибиционистов, а в следующую — секс втроем с парнем, который мне не нравится. Я не очень хорошо это воспринял. Но я скучаю по тому, как мы жили. Я скучаю по волнению, которое приносила эта игра. Очевидно, что она пробуждает в тебе дикую кошку. Мне нравится эта дикая кошка.

— Ты серьезно, Джош? — Я заметил, что на ее лице появилось некоторое волнение, хотя она и пыталась его подавить.

— Да, Нао.

— Джош, а что, если?..

— Это очень особенный доллар, — сказал я, обрывая ее и помахивая долларом перед ее лицом. — В конце концов, сегодня мы потратили их так много. Это делает его редким. Чтобы получить его, тебе придется сделать некоторые особые вещи.

Ее лицо расплылось в зловещей улыбке, когда она сдалась. Ее глаза горели огнем. Я практически чувствовал исходящую от нее энергию. Это опьяняло.

— А что мне требуется сделать, Джош? Мне очень нужен этот доллар.

— Нууу… Я не знаю, есть ли у тебя все необходимое для этого, но все равно скажу… сначала ты должна пойти в туалет и снять трусики.

Она хихикнула:

— Пока что я слушаю.

— Тогда я иду к машине. Я очень устал и хочу отдохнуть. Кроме того, не думаю, что смогу стоять здесь, пока ты будешь примерять туфлю за туфлей.

— Значит, я просто примеряю туфли? Что в этом такого сложного?

— Я рад, что ты спросила. Ты не будешь их примерять. Пусть их на тебя примерит Крис. И однажды ты не станешь поправлять юбку.

Она открыла рот, когда ее осенило понимание.

— Но, Джош, если он поднимет мою ногу, чтобы надеть на нее туфлю, не будет никакой возможности помешать ему увидеть мою… — Ее голос затих.

— О, Боже! Об этом я не подумал, Наоми. Но, похоже, это — не моя проблема. Это звучит как проблема, с которой придется иметь дело тебе.

Выражение ее лица было наэлектризованным.

— Твоя последняя задача для завершения этой миссии — купить обувь. Эта обувь должна иметь значительную скидку. Я проверю чек.

С этими словами я вышел из магазина, таща с собой ее пакеты. Я положил их в багажник вместе со своими и около часа слушал радио. Затем я увидел, как Наоми, опустив голову, торопливо идет к машине.

— Итак… — сказал я, когда она села в машину. Ее щеки покраснели от смущения. Она едва могла смотреть мне в глаза.

— Я сделала то, что ты сказал.

— И что?

— Он провел последний час, надевая мне туфли. Сначала все было профессионально. Но когда он хорошенько заглянул мне под юбку и увидел, что я ничего от него не скрываю, то начал поднимать мою ногу все выше и выше. Через какое-то время я и сама начала ощущать по запаху, какой я была мокрой.

С каждым ее словом мой член становился все тверже и тверже. Мне пришлось схватить его, чтобы удержать от того, чтобы выпрыгнуть.

— Ты купила туфли? — спросил я, несмотря на трудности с формированием слов в мозгу. — Она покачала головой.

— Он не мог. Там был его управляющий. Но он сказал, что закрывается сегодня в девять. Он будет один. Он сказал, что если я вернусь… одна… тогда он мог бы посмотреть, нельзя ли что-нибудь придумать насчет обуви.

Когда она закончила свое заявление, я понял весь смысл ее слов. Если я вернусь одна… что-нибудь можно будет придумать.

Я почувствовал, как ее рука коснулась моей руки, сжимавшей мой член. Я посмотрел ей в глаза и увидел вожделение. Чистую похоть. Ее рука мягко отодвинула мою в сторону, расстегивая молнию. Я помог ей освободить мою ноющую эрекцию из джинсовой тюрьмы и смотрел, как она приветствует ее своим теплым ртом. В машине не было слышно ничего, кроме звуков ее сосания и моих стонов.

Она перестала сосать и посмотрела на меня, но ее рука продолжала гладить меня.

— Мне очень нужен этот доллар, Джош. Моя миссия еще не завершена. Мне необходимо вернуться в девять и забрать эти туфли.

Она снова стала сосать меня, пока я не умер и не попал на небеса. Ее мягкие губы скользили вверх и вниз по моему члену, нежно лаская меня. Я почувствовал, как в моих яйцах закипела магма. Я долго не протяну.

— Наоми…

Она перестала сосать и посмотрела на меня. Ее лицо выражало тревогу.

— Джош, я не хочу делать ничего, что может повредить нам. Я больше не собираюсь втягивать тебя в такие ситуации, как с Ренальдо. Если ты хочешь, чтобы я что-то сделала, то должен сказать мне прямо. Ты должен взять инициативу на себя.

— Ладно, Нао. Я понял.

— Ты хочешь, чтобы я вернулась сегодня вечером и принесла эти туфли, Джош? Ты знаешь, чего он хочет. Ты должен это сказать, — в ее голосе не было соблазнительных интонаций. Все было серьезно.

Это убивало игривое настроение.

— Ты хочешь эти туфли? — спросил я, положив ее голову себе на колени. Я пытался снова разжечь добродушное подшучивание. Ее рот обернулся вокруг моего члена, когда я услышал чавканье от ее сосания. Она сделала паузу и произнесла одно слово:

— Да. — Ее голос был тих, почти шепот.

Ее рот снова обволакивал меня, на этот раз более энергично, чем раньше. Ее голова покачивалась у меня на коленях в такт чавкающим звукам. Оргазм приближался. Я больше не мог сдерживаться. Внезапно мое семя вырвалось из моего члена и попало ей в горло. Ее голова продолжала качаться, пока я не выдохся… Я почувствовал, как она сглотнула, когда поднялась и вытерла рот.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Наши глаза смешались, передавая послания любви.

Настоящее время

Сентябрь 2015 года

Мы с Наоми посещали несколько еженедельных сеансов с Бет. Я хотел бы сказать, что они перекинули мост через пропасть между нами и помогли нам преодолеть ее, но это не так. Эти сеансы сбивали с толку. Все это время Бет полностью избегала измены. Она просто заставляла нас пройти через историю нашей совместной жизни. Мы рассказывали, как познакомились, как я сделал предложение, как мы впервые занялись сексом, как впервые сказали «я тебя люблю» и все такое. Хотя мне и нравилось совершать путешествие по тропе воспоминаний, я не чувствовал, что мы решаем вопрос того, из-за чего ходим на консультацию.

Однако я узнал, кто был ее любовник. Мы не говорили об этом, или я действительно не слушал, пока это не всплыло на одном из сеансов. Бет быстро перевела разговор на другую тему, но все же, я узнал, кто он.

Мне очень не хочется рассказывать вам эту часть, потому что это — такое клише. Но вот она. Этот парень — ее босс. Он — новый босс, которого нанял спортзал, чтобы заменить того, что работал там в течение десяти лет. По-видимому, старому боссу предложили должность управляющего новым магазином Волмарт, которая была слишком хороша, чтобы отказаться.

В то время, когда не наняли нового босса, всеми личными тренерами управляла Наоми. Она больше не занималась тренерской работой лично, если только не приходилось заменять кого-то на запланированных сеансах. Под ее началом был штат из трех тренеров, так что, ей приходилось делать только случайные сессии. Она действительно больше не нуждалась в усилителе уверенности в себе, так что, повышение никак не повлияло на нашу сексуальную жизнь.

Я помню, как она несколько раз упомянула своего босса. Она описала его как громкого, грубого, властного и своего рода хама. В тот момент он не произвел на нее впечатления, поэтому я не обратил на него особого внимания.

Итак, вот мы и на следующей сессии. Признаюсь, я начал терять надежду. Я чувствовал, что я не ближе к выяснению того, что пошло не так, чем был до начала нашего прихода сюда. Не выяснив, что пошло не так, я не смогу найти способ доверять ей. Без этого я никак не смогу остаться в этом браке. Как бы это ни разрушало меня, мне придется отпустить Наоми.

Когда мы с Наоми впервые приехали сегодня, кое-что было совсем по-другому. Во-первых, на заднем плане не играла тихая музыка. Во-вторых, мы сидели напротив мрачно-серьезной Бет. Резкая перемена в ее поведении сделала напряжение ощутимым.

— Итак, Джош и Наоми. Я чувствую, что мы подошли к переломному моменту в нашем совместном путешествии. Я с удовольствием выслушала историю вашего брака. Теперь я хочу знать о прошлом. Наоми, я хочу услышать о твоих родителях.

Холодный взгляд Бет мягок, но серьезен. На ее лице не было ничего от той теплой женщины, которая встретила нас в первую неделю. Он было беспристрастным. Почти холодным.

Я бросаю взгляд на жену, которая побледнела. Я вижу, как дрожат ее губы, а широко открытый взгляд кажется застывшим. Я никогда не видел ее такой.

— О-они мертвы.

Это как удар в лицо. Я слышал, как она говорила это и раньше, но сейчас впервые я понял, что она лжет. Я чуть не ушел. Но мне требовалось дослушать до конца.

— Наоми, я хочу услышать о твоих родителях, — повторяет Бет. Ее тон говорит о том, что она не хочет отпускать это. Я чувствую нерешительность и страх моей жены. Она похожа на мышь, загнанную в угол. На маленькую девочку, которая прячется под одеялом в надежде, что бабай уйдет.

Часть меня хочет прыгнуть к ней и послать Бет к черту. Мне хочется крикнуть ей, чтобы она перестала издеваться над моей женой. Та явно не желает говорить об этом. Однако я молчу. Я знаю, что это важно. Уже какое-то время. Я просто не замечал этого.

— Как они умерли, Наоми?

Моя жена смотрит в пол, и по ее лицу текут слезы. Бет протягивает ей салфетку, и мы оба терпеливо даем ей успокоиться, чтобы она могла продолжить.

— Мой п-папа застрелил мою маму.

Я чуть не обосрался, когда это услышал… Какого хрена?! Как она могла никогда не сказать мне об этом? Я держу свои чувства при себе, потому что мне необходимо услышать остальное.

— Я поймала маму на измене с дядей Рики, когда мне было шестнадцать. Однажды я пришла домой из школы, а они целовались…

Она вытирает нос салфеткой. Мне почти больно видеть ее такой. Меня также бесит, что я узнаю об этом только сейчас, после всего, через что мы вместе прошли.

— Когда я столкнулась с ней, то назвала ее шлюхой. Я сказала, что она — шлюха, и что я расскажу об этом отцу. Она умоляла меня не делать этого. Она обещала никогда больше так не делать. — Наоми делает паузу, чтобы проглотить лягушку, застрявшую у нее в горле.

— НО Я ДОЛЖНА БЫЛА РАССКАЗАТЬ! Я не могла просто так позволить ей уйти. Это было неправильно! Я чувствовала, что мой отец имеет право знать, на какой женщине он женат.

— Ты сказала ему, Наоми? — тихо спрашивает Бет. Я думаю, она чувствует, что Наоми нуждается в небольшой помощи, чтобы пробраться через эту трясину подавленных воспоминаний. Наоми просто кивает, срываясь в громкие рыдания.

— ОН УБИЛ ЕЕ, И ЭТО БЫЛА ПОЛНОСТЬЮ МОЯ ВИНА! — вопит она оттуда. Я протягиваю руку и обнимаю ее, не дожидаясь реакции Бет. Она сидит и не останавливает меня.

— Это не твоя вина, детка. Это ее вина. Это она изменила, — успокаивающе говорю я. Я думал, что так сказать было правильным до того момента, пока она яростно не оттолкнула меня от себя. Я смотрю ей в лицо и вижу чистую ярость.

— НЕТ! Это была ЕГО ВИНА! — Ее голос полон яда. Ее голос звучит почти демонически. У меня появляется желание прервать его. Бет, должно быть, наполовину джедай, потому что видит мои мысли и бросает на меня взгляд: «Заткнись нахуй!».

— После того как его судили и осудили за ее смерть, ко мне пришли. Это был его сын. ЕГО ЧЕРТОВ СЫН! Он был на три года моложе меня. Очевидно, у дорогого папаши была другая женщина на стороне. В комплекте с совершенно другой семьей.

Теперь она стоит и говорит с такой энергией, что на лбу у нее выступает вена.

— Мой гребаный отец годами изменял моей матери. Мало того, он издевался над ней. Он говорил с ней свысока. Он называл ее никчемной, мышиной пиздой. И ОНА ТЕРПЕЛА ЕГО! Она не произнесла ни слова поперек. Она позволила этому гребаному мудаку топтаться по ней! Как жалкая мышиная сука, какой она и была!

Ее гнев почти пугает меня. Я никогда не видел от нее ничего подобного. Честно говоря, если бы она схватила ближайший острый предмет и начала меня колоть, я бы удивился не больше, чем ее вспышке.

— Много лет он изменял с той, другой сукой. В течение многих лет моя мать сидела в том браке без любви и позволяла ему делать все, что он хотел. Она принимала его словесные оскорбления и его блуд без единого проклятого слова! И когда она, наконец, нашла что-то, что давало ей немного покоя, я…

Ее голос затихает, а лицо внезапно превращается из неподдельного гнева в глубокое уныние. Ее сердце разбито. Она была сломлена в течение многих лет. Я просто никогда этого не замечал.

Раздается тихий успокаивающий голос Бет:

— Что ты сделала, Наоми? — Как будто Бет пытается вытянуть из нее яд. Ей требовалось, чтобы Наоми произнесла эти слова, чтобы они вырвались из ее души. Они должны были выйти как рвота с плохой пищей.

— Я ОТНЯЛА ЭТО У НЕЕ! Я И ЭТОТ ЧЕРТОВ МОНСТР УБИЛИ МОЮ МАТЬ!

Мы втроем сидим в тишине, после того как она закончила. Единственный звук, который мы слышим, — это тяжелое дыхание Наоми. Я ошеломлен. Никогда, за все годы нашего знакомства, я даже не подозревал, что она скрывает эту ужасную тайну. Я не могу себе представить, на что это было похоже. Мучительное чувство вины за то, что она стала причиной смерти матери, и ярость, которую она испытывала по отношению к отцу. Боже мой! Как она вообще могла функционировать?

— Где твой отец, Наоми? — через мгновение спрашивает Бет. Наоми бросила на нее гневный взгляд и выплюнула:

— В тюрьме, где его каждый день насилуют, если в мире есть хоть какая-то справедливость. — В ее голосе нет ничего, кроме ненависти.

Бет решает, что нам нужно сделать пятиминутный перерыв. Наоми необходимо успокоиться. Мне нужно подышать свежим воздухом. Поэтому Бет велит мне выйти на улицу и вернуться, когда я буду готов.

Когда я возвращаюсь, Наоми становится спокойнее. Ее лицо залито слезами, а ее макияж — пшик, но гнев и ярость в ней просто кипят. Она увидела меня и бросилась в мои объятия. Я обнимаю ее, и мы обнимаемся несколько мгновений, прежде чем сесть.

— Теперь я чувствую, что мы к чему-то пришли, — сказала Бет своим обычно веселым голосом. Мы оба смотрим на нее как на сумасшедшую. Но ее это не останавливает.

— У тебя есть вопросы, Джош? — говорит она, глядя на мой блокнот. Мне даже в голову не пришло что-нибудь записывать, хотя в мозгу вертелись мысли.

— Думаю, первый вопрос… почему? Почему ты никогда не рассказывала мне об этом? Мы женаты уже восемь лет. Почему ты лгала мне все эти годы?

Наоми смотрит в пол и всхлипывает. На самом деле она смотрит на Бет в поисках помощи, а та просто сидит и кивает.

— Я не хотела об этом думать, Джош. Я похоронила ненависть в своем прошлом. Мне было легче думать о них обоих как о мертвых. Они мертвы для меня. Ты никогда не встретишься с моим от… Кенни. Не было нужды вдаваться в подробности.

Я знаю, что именно здесь я должен был проявить сострадание и понять, откуда все исходит. Но я не знаю. Я чувствую свой собственный гнев.

— Значит, ты просто лгала мне В ТЕЧЕНИЕ ВСЕГО НАШЕГО БРАКА! После всего того доверия, которое я тебе оказал. Ты ЛГАЛА МНЕ, НАО!

Она заливается слезами.

— Я знаю, Джош. Знаю.

Пока мы с Наоми обменивались репликами, Бет сидела, кивая головой и что-то записывая в блокноте. Но она не прерывала наш диалог. Наконец, она почувствовала необходимость вмешаться.

— У меня есть вопрос, Наоми. Как ты думаешь, почему тебе было так трудно сразу связать себя с Джошем? Почему тебе было трудно отказаться от своей свободы?

Наоми выглядела так, словно в ее голове зажглась лампочка.

— Я никогда не хотела, чтобы мной владел какой-нибудь мужчина. Я не могла смириться с мыслью, что буду такой же жалкой, как моя мать, — сказала она вслух, но это прозвучало так, будто она говорила сама себе. Бет просто откинулась на спинку стула и кивнула.

— Когда вы играли в эту игру, ты ощущала то чувство свободы, что было у тебя до Джоша?

Наоми кивнула, глядя в пол.

— Итак, если эта свобода так важна для тебя, почему ты вышла за него замуж?

Если когда-нибудь и был хороший вопрос, то этот был идеальным.

— П-потому что я люблю его. Он заставляет меня чувствовать себя так, будто нет ничего, что он хотел бы сделать, чтобы когда-либо причинить мне боль. Он…

—… полная противоположность твоему отцу? — вмешивается Бет. Наоми мгновение смотрит на нее, потом опускает глаза и кивает.

— У нас почти закончилось время, но тут все идет так хорошо, что я собираюсь отложить свою следующую встречу. Дайте мне секунду, ребята, ладно? — Мы утвердительно кивнули, когда она вышла поговорить со своей секретаршей. Когда она вернулась, мы продолжили.

— Мы подошли к тому моменту, когда, по-моему, нам нужно изучить роман, которое у тебя был. Расскажи еще раз об этом парне, Наоми.

Прошлое

Декабрь эротические рассказы 2014 года

С возвращением в нашу жизнь игры через Криса — обувщика — наша экстравагантная деятельность постепенно набирала обороты. Баланс нашей жизни немного сместился. Все казалось более живым и возбуждающим. Даже такие невинные вещи, как помощь моей жене в приготовлении ужина, были проверкой нашей решимости не задевать друг друга.

Мы начали играть в новых границах, которые установили. В тот вечер Наоми вернулась в торговый центр и купила туфли. Она не просто получила скидку, но взяла их бесплатно. Ну, то есть, не она платила за них деньги. Но это стоило ей минета в задней части магазина. Эта пара туфель стала для нас своего рода трофеем.

Новые границы стали правилами игры. Мы, конечно, никогда их не записывали, но говорили о них, уточняя свои ожидания. Правила поведения были следующими:

1. Мы никогда не играем со знакомыми. Невинный флирт с друзьями-мужчинами был в порядке вещей, так как я также был виновен в этом с их женами, но никаких «пьяных» действий, которые мы обычно себе позволяли. Мы поняли, насколько грязным это может стать, если мы продолжим идти по этому пути.

2. Тяжелый флирт и ласки с другими мужчинами были прекрасны, но никогда ничего под одеждой, если не соответствовало правилу три.

3. Все, что делалось, согласовывалось и планировалось нами обоими ДО ТОГО, как это происходило. Никаких ударов исподтишка, как в случае с Ренальдо или на девичнике.

4. Безусловно, самое важное правило: она никогда не должна была заниматься сексом с другим мужчиной вне рамок игры. Любой половой акт, который она имела с другим мужчиной, должен быть наслаждением для нас в нашей собственной сексуальной жизни.

Игра уже не была такой возмутительной, как раньше. За исключением Криса и нескольких других, мы действительно не так уж часто играли с включением настоящего секса. Было несколько дрочений и минетов (не считая Криса), но мы не заходили так далеко, как с Ренальдо. Настоящий секс мы приберегали для собственной спальни.

Были времена, когда мы играли несколько раз в неделю. В основном, это были просто эксгибиционизм на людях или флирт, чтобы видеть, что она может облапошить парней. Перерывы между пари могли составлять по месяцу. Не было никаких установленных временных рамок. Но сама возможность игры делала нас горячими. Знание того, что всегда есть возможность сыграть в эту игру, давало нам заряд в нашей собственной спальне. У Наоми было идеальное сочетание «свободы», заставлявшей ее сиять, и любящего брака, чтобы удерживать ее на земле. Это делало ее счастливой, что, в свою очередь, делало счастливым и меня. Это работало.

Я уверен, что у всех на уме вопрос: Получил ли я ту же «свободу», что и она? Неужели я думал, что она позволит мне трахать других женщин?

Честно говоря, не знаю. Этого так и не случилось. Я думаю, что она бы позволила. Она была справедливой. Понравилось бы ей это так же, как мне? Ни хрена. Я уверен, что ей бы это не понравилось. Но я верю, что она не отказала бы мне в том, что доставляло удовольствие ей, как бы ей этого ни хотелось.

Однако давайте будем честны. Мы с Наоми глубоко любили друг друга. Мы никогда не пытались скрывать эту любовь на людях. Женщины менее склонны испытывать судьбу с парнем, когда тот открыто проявляет любовь и привязанность к своей жене. Если бы этот парень, проявляя все эти внушающие уверенность признаки «Любви» к жене, после отвернулся и попытался соблазнить ее в постели, она, скорее, затормозила бы, чем зажглась. Все, что делало его привлекательным ранее, теперь делает его похожим на скользкую змею. Ей на самом деле стало бы жаль его жену. По крайней мере, достойной женщине, а это — единственные типы женщин, что меня интересуют.

С другой стороны, мужчины — это собаки. Просто и ясно. Мы не рассчитываем на долгий путь. Если женщина целует своего мужа и говорит ему, что он для нее единственный, а затем отворачивается и пытается соблазнить другого парня, тот, вероятно, получает от этого удовольствие. Мысленно он берет то, что ему явно не принадлежит. Каждый раз, вонзая в нее свой член, он будет думать о ничего не замечающем болване, ожидающем дома возвращения своей жены.

Когда мы (мужчины) в состоянии претендовать на приз, предназначенный для кого-то другого, мы испытываем чувство превосходства. Как будто побеждаем этого парня. Становимся большим мужчиной, чем он. Вот почему мы с большей вероятностью трахнем чужую жену. На самом деле нам плевать на ее мораль. Черт возьми, чем менее она морально устойчива, тем лучше в краткосрочной перспективе. До тех пор, пока мы можем сказать, что «были там, сделали это», мы чувствуем эту запретную гордость. И нам это нравится.

Я знаю, что обобщаю. Конечно, не все мужчины таковы. Но готов поспорить, что все мы знаем по крайней мере одного такого. Я также готов поспорить, что многие из «последователей правил» тайно фантазируют о том, чтобы быть такими, и будут, если представится такая возможность. Есть тысячи порнофильмов, которые используют эту самую сюжетную линию, чтобы воплотить в жизнь мужские фантазии.

Поэтому у меня не было тех возможностей, которые были у Наоми, чтобы переспать с кем-то. Единственный способ затащить женщину в постель — это притвориться, что у наших отношений есть шанс вырасти во что-то большее. После того как я разбил сердце Мел (да, это все еще действовало на меня), я никак не мог поступить так с другой женщиной.

Кроме того, я действительно не хотел другой женщины. Я получал от Наоми больше секса, чем царь Соломон от своей тысячи наложниц. Огонь, который был зажжен в ней, снова стал яростным. Были времена, когда мне приходилось использовать фаллоимитатор и мой язык, чтобы заставить ее кончить, потому что у меня не хватало сил. Честно говоря, мне не нужно было больше секса.

Да, ребята, я вас слышу. Счастливый куколд остается верным, в то время как его никчемная шлюха-жена делает минеты и дрочит у всего района трех штатов. Как угодно. Я был счастлив. Она была счастлива. Генри был счастлив. Какой вред мы приносили?

Мы были счастливы несколько месяцев. Эпизод с Крисом произошел в декабре, и мы играли, наслаждались и веселились до самого Дня труда. Потом все начало ускользать. Да, я знаю, что вы этого ждали. Ну, вот оно и случилось.

***

Все началось с того, что однажды вечером она вернулась с работы в отвратительном настроении. Она не одарила меня обычным приветственным поцелуем или чем-то еще. Она просто вошла в нашу спальню и закрыла дверь.

Я подумал, что это очень странно, но не настолько, чтобы посылать какие-то предупреждающие сигналы. Так что, я продолжил проводить вечер с Генри, время от времени поглядывая наверх и удивляясь своей жене. Она не спускалась весь вечер.

Когда я поднялся в спальню, она лежала в темноте. Случайный наблюдатель подумал бы, что она спит, но я знал, что это не так. Ее дыхание было неглубоким. Она была в полном сознании.

Я принял душ и забрался в постель рядом с ней. Она лежала лицом ко мне, поэтому я прижался к ней и обнял ее рукой за талию. Я почувствовал, как она схватила ее и оттолкнула.

— Пожалуйста, дорогой. Не сегодня.

Я был ошеломлен! Она никогда не отталкивала моих проявлений чувств. На самом деле, как раз в это утро мне пришлось отрывать ее от себя, чтобы успеть вовремя на работу. Что могло измениться за один день?

Сбитый с толку, я вернулся на свою сторону кровати. Мы лежали в тишине, вместе, но в совершенно разных мирах.

Я забеспокоился еще больше, когда почувствовал, что кровать рядом со мной сотрясается от ее беззвучных рыданий.

Я пришел к выводу, что произошло что-то на работе. Это было единственное, что было между утром и вечером. Ее уволили?

Кто-то что-то с ней сделал? Мой разум пытался понять смысл ее трансформации, но ничего не получалось. Я знал, что единственный способ для меня, чтобы узнать, это если жена сама поговорит со мной.

Это было началом нашего ада. После того вечера все признаки привязанности у Наоми прекратились. Она стала совершенно другим человеком. Она не смеялась. Она не хотела быть рядом со мной. Она не хотела играть в эту игру. Черт, она даже не флиртовала. Ее поведение просто стало замкнутым и угрюмым.

Каждый день она уходила на работу, возвращалась домой и шла прямиком в спальню. Когда я пытался привлечь ее внимание, она сердилась и набрасывалась на меня. Честно говоря, я не знал, что делать.

Через три недели после ее внезапного превращения с меня было довольно. Я пробовал быть терпеливым. Я пытался с любовью вытянуть из нее объяснение. Я даже пробовал подкупить ее. Все это встречалось враждебной реакцией.

Поэтому, когда она ушла на работу, я на некоторое время завез Генри к сестре. Я сказал ей, что мне нужно поговорить с Наоми, и требуется, чтобы Генри не мешал.

Когда она вернулась домой в своем обычном странном состоянии и попыталась протиснуться мимо меня в спальню, я схватил ее за руку.

— Наоми, какого хрена с тобой происходит?

— Отпусти меня, Джош. Мне не хочется обсуждать это с тобой сегодня. У меня нет сил. — Она даже не посмотрела мне в глаза, говоря это.

— Прекрасно. Тогда скажи мне, куда отправить бумаги.

Это привлекло ее внимание.

— Какие бумаги?

— Ты знаешь, о каких бумагах я веду речь. Если ты вдруг перешла от любви ко мне к ненависти, по крайней мере, имей приличие сказать, почему. Как бы сильно тебя ни любил, я не хочу жить с кем-то, кто не желает быть рядом со мной.

Я видел, как она сделала шаг назад и впервые за несколько недель посмотрела мне в глаза. Ее лицо смягчилось и стало несчастным. Я даже заметил, что ее глаза затуманились.

— Что с нами происходит, Нао? Что я такого сделал?

По ее лицу мгновенно потекли слезы. Она отвернулась от меня, и я увидел, как все ее тело обмякло.

— О, Джош! Пожалуйста, не бросай меня! — вскрикнула она и бросилась ко мне. Я схватил ее и заключил в объятия, когда ее крики перешли от тихого сопения к громким рыданиям. Я был так рад, что решил пока оставить Генри в доме у сестры.

— Что случилось, Нао? Ты должна мне рассказать, детка. Я схожу с ума. Я не знаю, что делать.

— Пожалуйста, не заставляй меня говорить тебе, Джош. Прости, что я такая стерва. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты меня ненавидел.

Я тихонько поглаживал ее затылок, а ее щека лежала, прижавшись к моей груди. Ее слезы не переставали течь. Ее тело дрожало, когда его сотрясали рыдания.

— Я никогда не смогу ненавидеть тебя, детка. Ты ничего не можешь сделать такого, чтобы заставить меня ненавидеть тебя…

— Джош, я тебе изменила.

… за исключением этого.

Настоящее время

Сентябрь 2015 года

— Итак, Наоми, расскажи мне, как начался твой роман, — ровным голосом говорит Бет. Я не знаю, насколько она спокойна. Мой желудок практически застрял в горле. Я ждал, когда мы коснемся этой темы, и теперь, когда она здесь, я не хочу об этом слышать.

Мы с Наоми толком не обсуждали детали этого романа. Мы не могли обойтись без того, чтобы я не разозлился, а она бы не почувствовала себя полным дерьмом. Теперь, когда беспристрастным посредником была Бет, у меня не было другого выбора, кроме как стиснуть зубы и терпеть.

— Ну, Марк стал менеджером, после того как Фил ушел работать в Волмарт. В течение недели он приставал ко всем женщинам. Он даже подходил к некоторым клиенткам. Я просто отмахивалась от него как от мудака.

Она смотрит на меня, чтобы увидеть, как я впитываю это. Должен признать, что мне тяжело было это слушать. Дело еще даже не дошло до плохого, а меня уже тошнило.

— Из-за игры, в которую мы играли с Джошем, я иногда позволяла мужчинам флиртовать с собой. Время от времени попадался какой-нибудь парень, пытавшийся тайком пощупать меня то тут, то там. Иногда я позволяла себе это и притворялась наивной, потому что знала, что мы с Джошем позже этим воспользуемся.

— Как-то раз Марк заметил, что один из моих клиентов начал со заигрывать. Также он заметил, что я ничего не сделала, чтобы остановить его. Некоторое время спустя он загнал меня в угол в кладовке и сказал, что коли уж он знает, что тренировка со мной даст ему все это, то он хочет записаться на бесплатные уроки.

— Поскольку он мне уже не нравился, я дала ему пощечину и велела убираться к черту. Это не была легкая пощечина. Я действительно ударила его изо всех сил. Все его лицо практически свернулось. Когда он снова посмотрел на меня, я подумала, что он рассердится. Но он улыбался. Он сказал, что «предпочел бы меня трахнуть». Он также сказал, что ему «нравится это грубое дерьмо». Кто-то вошел и помешал нам, поэтому в тот день он оставил меня в покое.

— Но он начал безжалостно преследовать меня. Каждый день он отпускал непристойные замечания о нас, «тренирующихся» вместе. Чем больше я его видела, тем больше ненавидела.

— Вдобавок к тому, что он был мудаком, он был еще и хамом. Он кричал на людей, совершавших ошибки, и называл их глупыми и медлительными. Одну из девушек он довел до слез, назвав ее «дебилкой».

— Поэтому я просто игнорировала его. И вот однажды я встретила его жену. Она так тихо говорила и была такой пугливой. Похоже, в его присутствии она боялась даже открыть рот. Он называл ее разными именами, вроде «тупая пизда» и «запуганная сука». Я его ненавидела! Но также я ненавидела ее, за то, что она позволяла ему делать это с собой.

Я смотрю на Бет и вижу, что та понимающе кивает, как будто наконец-то засиял свет. Кусочки начинали вставать на свои места и для меня. Наоми слишком далеко зашла в своем рассказе о деталях, чтобы увидеть, как соединяются точки.

— А потом однажды он загнал меня в угол в раздевалке, когда спортзал закрывался. Он попросил меня о небольшой тренировке «один на один». Я спросила его, а что насчет его жены. Он сказал:

— К черту эту мышиную сучку. Я хочу тебя.

Наоми на мгновение прерывает рассказ и пытается вытереть нос рукавом. Бет протягивает ей салфетку и дает Наоми минутную передышку, чтобы успокоиться.

— Что ты почувствовала, когда он назвал свою жену «мышиной сучкой», Наоми? — направляла ее Бет. Я знал, к чему она клонит. Все начинало сходиться.

— Я была так взбешена в тот момент! Я даже ударила его по лицу. Я выбила кровь из его губы и все остальное. Он только посмотрел на меня и усмехнулся.

— Это лучшее, что у тебя есть, сука? — спросил он.

Потом он схватил меня за запястья и поцеловал. На самом деле это был не поцелуй. Это было больше похоже на то, что он засунул свой язык мне в горло. Высвободив запястье, я оттолкнула его от себя. При этом я, наверное, схватила его за рубашку или что-то в этом роде, потому что та порвалась. На его груди я увидела царапины, которые, по-моему, остались от моих ногтей, когда я разорвала его рубашку. Он провел пальцами по царапинам и слизнул с них кровь.

Потом сказал:

— Иди к папочке, сука!

После этого все было как в тумане. Мы сорвали друг с друга одежду. Я трахнула его прямо на полу. Все время, пока я делала это, я была в ярости. Я била его. Я давала ему пощечины. Я называла его никчемным куском дерьма. И кончила так сильно, что чуть не потеряла сознание.

Ее последнее заявление задело меня за живое. Но удивительно, что это было не так больно, потому что я начинал понимать, откуда все это исходит. Бет сделала все очевидным.

— Как он выглядел, Наоми?

Когда я услышал, как она описывает парня, мои глаза полностью открылись. Теперь это уже не может быть простым совпадением. Я помню фотографию, виденную в том фотоальбоме. Не осознавая этого, я нарушил одно из правил Бет и перебил Наоми:

— О, Боже, Наоми! Ты описываешь своего отца!

Осознание этого поразило Наоми, как тонна кирпичей. Она прямо задрожала.

— О, Боже. Я так облажалась!

Я обнимаю ее, когда она снова начинает всхлипывать. Бет даже нарушает протокол и переходит на нашу сторону.

— Нет, милая. Ты не облажалась. Ты так долго держала этих демонов в себе, что не могла ни понять их, ни вытащить, — говорит она, успокаивающе поглаживая руку Наоми.

— Но я же еблась с отцом!

Бет качает головой.

— Нет, милая. Ты не… «Е»… со своим отцом. — Я замечаю, что Бет испытывает отвращение к ругательствам и старается избегать их. — Он — в тюрьме. У тебя был секс с кем-то, кто напоминал тебе его. Ты пыталась изгнать своих демонов.

Рыдания немного стихают, и Бет продолжает:

— Когда вы с Марком были вместе, что ты чувствовала?

— Я его ненавидела. Я ненавидела его жену. Я ненавидела себя.

— Что заставляло тебя возвращаться к нему?

Наоми на мгновение задумалась, тихо всхлипывая.

— Что бы я с ним ни делала, он продолжал преследовать меня. Как жалкий щенок. Он был жалок, и это я делала его таким.

Бет смотрит на меня и видит, что у меня имеется вопрос, хотя я его и не записал. Она кивает, чтобы я продолжал.

— Почему ты не рассказала мне об этом, Нао? Ты должна была сказать мне.

Она смотрит на меня самыми грустными глазами, какие я когда-либо видел.

— Мне было стыдно, Джош. Это был первый раз в моей жизни, когда я почувствовала стыд за то, что делала. Я ненавидела себя за то, что трахалась с ним. Это заставляло меня чувствовать себя подавленной. Но также это заставило меня чувствовать себя более сильной, чем когда-либо. Я не хотела, чтобы ты видел меня такой. Знал, что какая-то часть меня способна делать то, что я делала с ним. Видел ярость, на которую я была способна.

Бет возвращается и садится в свое кресло. Впервые, с тех пор как все это началось, я с оптимизмом смотрю на нас. Конечно, сейчас нам очень больно, но это потому, что мы только что вышли из операционной, избавившись от рака.

— Я думаю, что это хороший момент, чтобы остановиться. Наоми, сегодня ты была великолепной! Такой смелой. — Наоми краснеет и улыбается, когда Бет аплодирует ей.

— Но прежде чем вы оба уйдете, я должна сказать тебе, Наоми, вот что. Для того, чтобы полностью оставить этого демона позади, тебе надо противостоять ему. И я говорю это буквально. У тебя есть возможность и средства освободиться. Но для этого тебе придется сделать кое-что, что тебе не понравится.

Мы сидим и выжидающе смотрим на Бет. Ее лицо смертельно серьезно, но в то же время ободряюще.

— Тебе придется простить своего отца. Я думаю, что тебе нужно навестить его и встретиться с ним лицом к лицу. Сказать ему все то, что ты не могла сказать, когда была моложе. Я думаю, тебе это необходимо, чтобы простить его. Только тогда ты сможешь простить себя и исцелиться.

И снова моя жена выглядит неуверенной. Если бы Бет велела ей нырнуть головой в змеиную яму, Наоми посмотрела бы на нее с большим энтузиазмом, чем сейчас. Она смотрит на меня, словно пытаясь понять, что об этом думаю я. Я улыбаюсь ей и нежно глажу по щеке.

— Ты — самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Если кто-то и может убить этого чертова демона, так это ты, детка. И я буду рядом с тобой на каждом твоем шагу. — Все ее лицо озаряется улыбкой, когда она сжимает мою шею в крепких объятиях. Она практически душит меня, но в данный момент это не кажется важным. Я смотрю через ее плечо и вижу, как Бет подмигивает мне, как бы говоря: «Молодец, Джош. Отлично сработано».

Часть 7

Настоящее время

РАССКАЗЫВАЕТ НАОМИ

Октябрь 2015 года

Я прислушиваюсь к фоновому шуму раций и лязгу закрывающихся дверей. Негромкое бормотание, окружающее меня, служит белым шумом, это другие люди взволнованно говорят о близких, по которым они так скучают.

Жаль, что я не могу разделить их чувства. Как бы мне хотелось, чтобы белые стены и унылые светильники над головой не несли в себе чувство обреченности, распространившееся по всему моему телу. В отличие от других здесь, я ехала пять часов и двадцать пять минут, не для того, чтобы увидеть любимого. Я пришла сюда, в это жалкое место, чтобы увидеть ненавистного.

Тюремные охранники смотрят на каждого из нас с отстраненным интересом, махая палочкой над нашими телами, чтобы обнаружить какие-либо неизвестные металлические предметы. Как только эта задача бывает выполнена, они машут нам на следующий пункт проверки.

Это место такое… холодное. Так лишенное тепла. Оно практически посылает озноб по всему моему телу. Я не могу представить себе худшего места, куда можно поместить кого-то на долгие годы.

Хорошо.

Войдя в семейную зону, я сажусь за стол в самом дальнем углу. Я сижу лицом к двери, через которую должны проходить гости системы. Мне нужно увидеть его, когда он войдет. Я хочу видеть, как он приближается ко мне. Назовите это инстинктом самосохранения, но первое правило, чтобы не быть застигнутым врасплох, — никогда не позволять врагу видеть вашу спину.

Дверь распахивается, и комната заполняется оранжевыми комбинезонами. Суровые лица, которые, вероятно, делали невыразимые вещи, превращаются в мягкие улыбки, когда они смотрят на единственных людей в мире, которые интересуются ими. Это было бы действительно трогательно, если бы я видела их при других обстоятельствах.

Потом появился «он». Чудовище из моих кошмаров. Тот, кто украл у меня моих родителей. Лицемерный мудак, считавший, что имеет право разрушить три жизни. Я не видела его восемнадцать лет, больше половины жизни. Я всегда думала, что была бы счастлива никогда больше его не видеть. Но со мной не все в порядке. Об этом свидетельствует нынешнее состояние моего брака.

Он не похож на того мужчину, которого я помню. Глаза той девочки, что смотрела на его холодное лицо все эти годы назад, каким-то образом превратили его в моем сознании в своего рода злое божество. Он был увековечен. Его бездушные глаза были полны такой ненависти, когда он смотрел на безжизненное тело той, кого он убил. В моем сознании он был непобедим. Как Джейсон Вурхиз или Майкл Майерс.

Нет, этот парень — не он. Тело этого парня осело, как будто вес комбинезона чересчур велик для него. Его лицо постарело, но печаль и угрызения совести словно прибавили ему лет. Не просто угрызения совести, которые человек испытывает, когда делает что-то не так. Нет, его угрызения совести глубже. Как будто жизнь для него лишена смысла и счастья. Как будто он каждый раз, просыпаясь утром, проклинает Бога.

Может быть, справедливость существует.

— Наоми? — спросил он, подходя ко мне. Похоже, он не может поверить своим глазам. Он моргает, словно пытаясь убедиться, что я и впрямь здесь.

Он сажает неловкий поцелуй на моей щеке. Я сижу неподвижно, не отвечая ни теплом, ни лаской.

— Привет, Кенни, — тихо говорю я. Я ненавижу звук своего голоса. Он звучит так слабо. Я хотела прийти сюда и показать ему, какая я сильная. Мне хотелось, чтобы мой голос звучал строго и уверенно. Может быть, даже слегка пугающе. Но видя его таким избитым, таким побежденным, я удерживаю все это в себе.

Я также вижу, как он вздрагивает, когда я называю его «Кенни» вместо «папа».

— Давно не виделись, малышка, — говорит он, садясь напротив меня. Я пытаюсь улыбнуться, но не могу. Также я чувствую волну дискомфорта от его нежности.

— Итак, чем я обязан этому удовольствию? — спрашивает он, пытаясь вовлечь меня в разговор, который в данный момент кажется трудным для понимания. В животе у меня все сжимается. У меня была подготовлена целая речь. Несколько дней я обдумывала, что скажу ему, когда увижу. Я знала, как собирался это сказать. Я даже приготовила остроумные, саркастические реплики на все, что он мог сказать мне. Но все это исчезло.

Я сожалею о своем решении приехать сюда в одиночку. И почему я велела Джошу остаться в номере? Почему я должна доказывать, что я достаточно сильна, чтобы сделать все самостоятельно? Почему я не могла довериться своему мужу, чтобы опереться на него в такие моменты? Почему, почему, почему?

— Я… я пришла сюда, чтобы поговорить с тобой. Я встречаюсь с психологом, и она подумала… она думает… мы с ней думаем, что пришло время нам поговорить.

Я болтаю как идиотка. Слабая идиотка. Ну же, Наоми! Возьми себя в руки!

Он вдруг перестает смотреть мне в глаза. Я замечаю, как его глаза метнулись к дальней стене, когда он отвел свой взгляд. Это послужило мне на пользу, потому что у меня самой в этот момент возникают проблемы.

— Полагаю, ты хочешь поговорить со мной об этом… о том, что я сделал. — Его голос звучит так же слабо и неуверенно, как и мой. Боже мой! Он так же нервничает, как и я. Чудовище из моих кошмаров нервничает! Из-за меня?!

— Да, Кенни. Мне нужно поговорить с тобой о том дне, когда ты… застрелил маму. — Я рада слышать, что теперь в моем голосе появилась некоторая уверенность. Я использую ее, чтобы собрать свои эмоции и заставить себя посмотреть ему в глаза.

— Эмм, хорошо, малышка. Что ты хочешь знать?

Что я хочу знать? Что я хочу знать? Что, черт возьми, я могу хотеть знать? Что это за чертов вопрос?

Внезапно я чувствую, как во мне поднимается гнев. Подавленный гнев, который я почувствовала в кабинете Бет, когда очищала себя от воспоминаний, нахлынул снова. Он практически душит меня, такой густой и горячий. Я чувствую, как он превращает мое лицо в гримасу.

— Я ХОЧУ ЗНАТЬ, ПОЧЕМУ ТЫ ЗАСТРЕЛИЛ МОЮ МАТЬ?! Что дало тебе гребанное право убить ее?

Я чувствую жгучие слезы близко, но будь я проклята, если позволю ему увидеть их. Он не заслуживает того, чтобы видеть меня уязвимой. Он — враг.

— Малышка…

— НЕ СМЕЙ БОЛЬШЕ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ МАЛЫШКОЙ! Я — НЕ ТВОЯ МАЛЫШКА! Я — ТА, ЧЬЮ ЖИЗНЬ ТЫ УКРАЛ, ЧЕРТОВ МОНСТР!

Я кричу это так громко, что мой голос эхом разносится по комнате, полностью затмевая другие разговоры, которые ведутся. Что ж, они велись. Теперь нет ничего, кроме тишины, поскольку все глаза находят моего отца и меня слишком интересными, чтобы игнорировать. Охранник бросает на меня предупреждающий взгляд и, кажется, собирается подойти. Боковым зрением я вижу, как отец — Кенни — с умоляющим видом отмахивается от него.

— Наоми, мне так жаль, — говорит он, потянувшись к моим рукам. Я выхватываю их и смотрю на него ледяным взглядом, способным заморозить огонь. Он убирает руки и кладет их на стол перед собой.

— Не проходит и дня, чтобы я не жалел об этом. То, что я сделал с твоей матерью, непростительно.

— Зачем ты это сделал, папа? Почему ты застрелил ее, когда сам делал то же самое?

Его лицо вытягивается, когда я говорю последнюю часть.

— Я так понимаю, ты знаешь о Сэнди и… твоем брате?

Я сардонически смеюсь.

— Да, папа. Он заскакивал, когда тебя осудили. Кажется, он чувствовал, что должен встретиться со мной, видя, как много у нас общего. Конечно, его маму же ты не убивал.

Я вижу, как каждое мое саркастическое слово убивает его изнутри. Часть меня упивается этим. Если я задеваю его чувства, — это хорошо. То, что он чувствует сейчас, похоже на последствия вакцины от оспы по сравнению с самой оспой, которой он меня подверг. Родственники, которые не хотели заботиться обо мне, социальные работники и физиотерапевты, анализирующие мое настроение, дети, дразнящие меня из-за моего убийцы отца и шлюхи матери. К черту их обоих.

Вот почему я потратила годы, забывая все это дерьмо. Изменяя его. Изменяя себя. Мне пришлось.

Я не могла выжить, не оставив позади своего опыта, но на самом деле у меня не было возможности оставить его позади. Поэтому я его вычеркнула. Это было проще, чем иная моя альтернатива. И это сработало.

В основном. Вроде бы. Но не совсем.

Я много работала, чтобы стать независимой и ни в ком не нуждаться. Особенно в каком-нибудь мужчине. Лицемерном придурке. Готовом трахать что-нибудь на двух ногах, а потом сжигать женщину на костре за то, что она не сидит и не радуется этому. Мужчины — жалкие говнюки. Не годятся ни на что, кроме как хорошенько поваляться в соломе. Все они могут отправляться в ад.

Кроме Джоша.

Он абсолютно другой. Несмотря ни на что, он всегда ставит меня на первое место. Мой Джош! Что бы я делала без тебя?

Голос Кенни гудит, прерывая мое путешествие по минному полю переулка памяти.

— Жаль, что я не могу исправить то, что сделал с твоей матерью. Все это. Я обращался с ней как с дерьмом, и это преследует меня каждый день. Ее лицо — это первое, что я вижу утром, и последнее, что вижу вечером.

Кажется, он вот-вот расплачется. Его глаза смотрят в мои, умоляя посочувствовать ему. Полюбить его. Но меня здесь нет. Я — далеко отсюда. Как будто совсем в другом полушарии.

В то же время я не могу не жалеть его — в некотором роде. Его жизнь — дерьмо. Он совсем один. Ему не на что надеяться, и никому нет до него дела. Ужасный образ жизни, даже для такого монстра как он.

— Так зачем же ты это сделал? И потом, зачем ты вообще на ней женился? — спрашиваю я его, смягчая свой подход. Я больше не чувствую необходимости бить его и мучить. Это — все равно что бить раненого зверя.

— Я никогда не любил твою мать. Я знаю, что это звучит ужасно, но это так. Она должна была стать любовницей на одну ночь. Я был пьян. Она была пьяна. Мы занимались сексом в гребаной душевой кабинке. Ради Бога, мы даже не разделись!

Я сижу и перевариваю эту информацию. Конечно, я всегда подозревала, что он не любит мою маму. Мужчина не может относиться к женщине так, как он, и при этом по-настоящему любить ее. Однако есть разница между тем, чтобы знать это в своей голове и услышать это наяву. Это, мягко говоря, неприятно. Каждому ребенку хочется думать, что он — результат союза любви, а не пьяной похоти. Боже, неудивительно, что я так облажалась!

— В колледже я был полузащитником. Чертовски быстрым. Сильным. У меня были планы стать профессионалом. Все чувствовали, что у меня есть шанс. Твоя мать была местной горожанкой, которой нравилось встречаться с парнями из колледжа. Она даже подружилась с несколькими моими товарищами по команде. Мне просто «повезло», что она забеременела от меня.

Если можно было чувствовать себя еще большим дерьмом, чем я уже чувствовала, то это последнее заявление сделало свое дело. Меня поразил шок. Значит, я и есть та причина, по которой эти двое застряли в том ужасном браке? Я думаю, он правильно прочитал выражение моего лица, потому что сразу же попытался объяснить:

— Это не твоя вина, милая. Мы с твоей мамой решили пошалить в той душевой. Я был слишком пьян, чтобы надеть презерватив. У тебя не было выбора. То, что произошло, было всего лишь вопросом последствий глупости.

Я немного успокаиваюсь, хотя мне не очень нравится, когда меня считают «следствием глупости». Каждое слово, слетающее с его губ, еще больше разрывает меня на части. Но я знаю, что должна дать ему закончить.

— Когда твоя мать сказала, что беременна, я чуть не обосрался. Сначала я не верил, что ты моя. Я даже не знаю, как она выяснила, что беременна. Она не была самой целомудренной женщиной в округе. Но когда родилась ты, анализ ДНК показал, что «счастливым папочкой» был я. — Он посмеивается над своей иронией, совершенно не замечая, какой подавленной я себя чувствую.

— Мой старик всегда говорил о соблюдении обязательств. Исполняй свой долг. Поэтому, когда твоя мама родила тебя, он сказал мне, что самое правильное — сделать ее честной женщиной. «Ребенок заслуживает семьи», — сказал он. В конце концов, ты была единственной из нас, кто не сделал ничего такого, за что должна расплачиваться.

— Так что, мы поженились в здании суда. Никто из нас на самом деле не хотел быть вместе. Меня постоянно дергали за то, что я женился на городском велосипеде. Мои товарищи по команде, одноклассники, даже тренерский штаб обсуждали меня. Я начал пропускать тренировки, чтобы избегать их разговоров. Начал прогуливать занятия. Не говоря уже о том, что твоей матери всегда было что-то нужно. Через некоторое время мое выступление на поле стало срываться. Пропущенный блок здесь, ошибка там, пропущенный пас или два. Я постоянно отвлекался между постоянными поддразниваниями моих товарищей по команде и общением с семьей. Довольно скоро моя стипендия была аннулирована, и я не смог закончить колледж.

— Конечно, я винил в этом твою мать. Каждый раз, глядя на нее, я видел будущее, которое пошло к чертям. И я ненавидел ее за это.

— До того как мы встретились, у твоей мамы была низкая самооценка. Вот почему она позволяла всем этим парням делать с ней все, что им заблагорассудится. Несколько рюмок и комплимент — и она была твоей на всю ночь. Поэтому, естественно, она просто принимала все мои оскорбления. Это было в ее характере.

— Единственный, кто по-настоящему любил ее, был твой дядя. Бедный Рики! Он-то думал, что она ходит по воде. Его не волновало ее прошлое. Несколько раз люди шутили, что она забеременела не от того брата. Черт, как бы мне хотелось, чтобы она забеременела от него, а не от меня. Но мы все застряли в этом.

— Мой брат фактически умолял ее развестись со мной, чтобы смог на ней жениться. Конечно, она так этого и не сделала, потому что до смерти боялась меня, но я видел по ее глазам, что она хочет, чтобы я отпустил ее, чтобы быть с ним. Но я не мог этого сделать. Я думал, что из-за нее рухнуло мое будущее. Не было никакой возможности, чтобы я захотел дать ей счастливый конец. Я был не очень хорошим человеком. Ну, ты же знаешь.

— Так что, я держал ее в этом браке назло. Когда ты сказала мне, что поймала ее на измене, я пришел в ярость. Как она посмела?! Она вмешивается, разрушает мою жизнь, а потом хочет попытаться быть счастливой?! Я чувствовал, что она не заслуживает ни минуты счастья. Она стоила мне будущего и моего счастья. Какое право она имеет на то, чтобы обрести покой?

— И поэтому, ты ее застрелил, — заканчиваю я за него рассказ, переходя к сути. От всех его оправданий меня просто тошнит. Он кивает и, наконец, смотрит мне в глаза.

Похоже, что с его плеч свалился тяжелый груз. Его комбинезон больше не выглядит таким тяжелым. Очевидно, в течение некоторого времени он держался за это. Возможность наконец-то освободиться кажется ему своего рода катарсисом.

— А как же Брайан?

— Твой брат? Я связался с Сэнди, его мамой, вскоре после того, как женился на твоей. Она была не единственной. Должен признаться, что я вовсе не был ей верен. Я был молод, красив и был невысокого мнения о женщинах. Вдобавок ко всему, я был зол. Поэтому я всегда охотился за низко висящими фруктами.

Я никогда никого так не презирала, как в эту минуту его. Он — никчемное человеческое существо, способное видеть только то, что происходит с ним. Все против него. Он ни в чем не виноват.

Хотя забавно. Я больше не испытываю к нему ненависти. Слушать, как он говорит, слышать его точку зрения, делает его… человеком. Он больше не плохой монстр из моих кошмаров. Просто — жалкий мужичонка, который не мог признаться в своем дерьме, поэтому выместил его на ком-то более слабом, чем он. На самом деле мне его жалко. Он больше не стоит того, чтобы его ненавидеть.

— ВРЕМЯ ВЫШЛО! — слышу я крик охранника. Кажется, все встают одновременно. Я слышу ворчание и жалобы вокруг. В основном речь идет о том, что «не хватило времени». Что касается меня, то я чувствую полную противоположность. Всего этого дня мне хватило, чтобы встретиться лицом к лицу со своим демоном и убить его. А теперь я просто хочу убраться отсюда, и как можно скорее увидеть все это здание в зеркале заднего вида.

— Было приятно видеть тебя, мал… Наоми, — говорит он, подходя, чтобы обнять меня. Я позволяю ему, хотя от него у меня по коже бегут мурашки. Это последний раз, когда я его вижу. Не надо быть стервой.

— Может быть, мы как-нибудь повторим это? — говорит он, и надежда наполняет его глаза.

— Посмотрим, — отвечаю я, бросая ему кость. Правда в том, что в следующий раз я увижу его на похоронах, да и то все висит в воздухе. Но нет никакой необходимости, чтобы избивать его. Я сделала то, ради чего пришла.

Теперь я должна постараться его простить.

ОПЯТЬ РАССКАЗЫВАЕТ ДЖОШ:

Я сижу перед телевизором и смотрю на движущиеся по нему изображения, но, хоть убей, не могу рассказать ничего из того, что вижу. Мой разум задается вопросом: «Что, черт возьми, делает Наоми?». Господи, ну почему она всегда настаивает на том, чтобы все делать самой? Как будто я ей не нужен.

К тому времени, как она ушла около двух часов назад, я уже сильно волновался. В четыре часа я был близок к тому, чтобы заболеть лихорадкой. Мне почти захотелось схватить топор и проломить чью-нибудь дверь, а потом заглянуть внутрь и сказать: «А вот и Джоши!»

Через пять часов я услышал, как щелкнул замок на двери гостиничного номера. Через несколько секунд вошла моя жена. Я задерживаюсь на секунду, чтобы посмотреть, смогу ли найти в ней что-нибудь необычное. Счастлива ли она? Печальна? Испытывает облегчение? Освобождение?

Честно говоря, она выглядит просто усталой. Как воин, только что закончивший большую битву. Внешне она так же красива, как и всегда, но эмоционально выглядит избитой.

Она бросает сумочку на кровать и пересекает комнату, оказавшись в моих объятиях. Я крепко обнимаю ее, когда она утыкается лицом мне в грудь. Я жду, что она заплачет или что-нибудь в этом роде, но она не плачет. Она просто обнимает меня.

— Ты голодна? — спрашиваю я, когда она, наконец, отпускает меня. Она кивает и начинает раздеваться, чтобы принять душ. Я заказываю еду в номер, а она исчезает в ванной. Ее душ длится около двадцати минут. Когда принесли еду, я просто приготовил ее для нас обоих. Я инстинктивно знаю, что сейчас ей требуется побыть одной в ванной. Когда она, наконец, выходит, то выглядит свежее. Мы едим в относительной тишине, хотя и не в такой неловкой. Это, скорее, уютное молчание, как два человека, которым в данный момент действительно не требуется разговаривать.

Позже тем вечером мы лежали на кровати и тупо смотрели телевизор. Она положила голову мне на грудь, а я нежно поглаживал ее волосы. До этого момента мы не обсуждали события ее визита. Я не хочу давить на нее и думаю, что, когда будет готова, она расскажет мне все.

— Спасибо, Джош, — тихо говорит она. Я останавливаюсь поглаживать ее волосы.

— За что, милая?

— За все. За то, что всегда любил меня. За то, что был таким, какой ты есть. За то, что терпел меня. Ты всегда уважал меня и заставлял чувствовать себя такой любимой. Я знаю, что не всегда говорила тебе, что люблю, но я люблю. Очень сильно. Я так боюсь, когда понимаю это. Быть зависимой от кого-то для меня страшно. Но благодаря тебе моя жизнь стала намного лучше. Ты нужен мне в моей жизни. Ты — самый лучший мужчина, которого я знаю. Я хочу, чтобы ты знал, что ты — все, что мне нужно, и я всегда буду тебя любить. — Она села и посмотрела мне в лицо.

— Всегда.

***

После того как мы возвращаемся из тюрьмы, жизнь продолжается. Я хотел бы сказать вам, что мы вернулись к тому, чтобы быть любящей парой, которой были когда-то, но этого не происходит, по крайней мере, не сразу. Наоми работает над тем, чтобы убить своего демона, но я борюсь с чем-то еще.

Для меня это — доверие. Какой бы ни была причина, Наоми лгала мне на протяжении всего нашего брака. Конечно, лгала она также и себе, подавляя свои воспоминания и думая о своих родителях как о мертвых, но в глубине души она знала, что это была ложь.

Ее траханье с боссом для меня больше не проблема. Возможно, для меня этот удар смягчила игра. Я не знаю. Но ее неверность уже прошла. Хотя ее ложь — это уже слишком для меня.

У нас было бесчисленное количество разговоров об этом. Честных разговоров. Одно, чему мы научились у Бет, — это слушать друг друга. И мы это делаем.

В течение следующих нескольких месяцев мы работали над этим доверием. Мы продолжаем встречаться с Бет и разговаривать. Зная, как мы любим игры, во время одной из наших сессий она предложила нам популярную в колледже игру с выпивкой. Те из вас, кто бывал на вечеринках, устраиваемых девушками из женского общества, помнят игру под названием «Я никогда».

Игра на самом деле проста. Один человек говорит: «я никогда», а потом добавляет что-то возмутительное. Тот, кто еще играет в группе, должен выпить, если он сделал то, о чем говорил этот человек. Например: «у меня никогда не было секса втроем». Любой другой член группы, у кого когда-либо был секс втроем, должен был бы выпить.

Звучит глупо, правда? Ну, нам и нужно было немного глупости. Это и впрямь помогает нам. Мы медленно возвращаемся из бездны. Мы рассказываем друг другу то, что никогда не считали нужным рассказывать. Когда мы играем в «игру», я узнаю о ней больше, чем когда-либо. В моей жене появились новые стороны, в которые я влюбляюсь. Ее сексуальность — это часть того, кто она есть. Настоящая Наоми, та, что внутри, гораздо красивее. Я знал это, конечно, но все это переживание было настолько интенсивным — и очищающим — что я вижу в ней размеры и глубину, которые раньше не понимал полностью.

Если бы это было возможно, я бы снова влюбился в нее. В этом есть хоть какой-то смысл?

Конечно, есть и другое, что мы делаем, чтобы завоевать доверие. Более серьезное. Мы с Наоми начали вести дневники. Всякий раз, думая о чем-то из нашего прошлого, мы записываем это в дневник. Время от времени мы читаем их друг другу. Иногда просто берем дневник другого, чтобы посмотреть, нет ли в нем чего-то нового. Полная прозрачность — это ключ к возвращению доверия.

***

Январь 2016 года

Как только я переступаю порог, меня удивляет Наоми, которая бросается в мои объятия и целует.

— Знаешь что? — спрашивает она, продолжая осыпать мое лицо поцелуями. Я одновременно пытаюсь ответить ей взаимностью и расстегиваю пальто.

— Нет, я не могу… догадаться, когда ты… целуешь меня… по всему моему… лицу.

Она хихикает и помогает мне снять пальто. Ее лицо просто распирает от восторга.

— Ладно, Нао, что тебя так взволновало?

— Ну, в спортзале появился новый менеджер. Она начинала как личный тренер на полставки, но много работала, и теперь хотят, чтобы она стала главной.

— О Боже, Наоми! Вот здорово! А что случилось с говнюком?

В ее глазах снова вспыхнула эта искра. Так было уже некоторое время. Что-то лишнее, что было особенно заметно в ней, когда мы играли в эту игру. То, что делает ее живой. Это «я не знаю что» делает ее… Наоми.

Но мы не играли в эту игру с сентября прошлого года.

— Ну… — продолжила она, — похоже, что некий постоянный клиент подал несколько жалоб на то, что он наблюдал за Марком. Он сказал, что это вызывает у него отвращение и желание сменить спортзал. Он сказал, что Марк — сексистский придурок и заставляет людей чувствовать себя неловко. Несколько дам-покровительниц поддержали его. Поэтому они избавились от Марка и попросили меня взять дело в свои руки.

Она могла бы сказать, что мы выиграли в лотерею, и все равно это побледнело бы по сравнению с новостью, которую она мне только что сообщила. Я обнимаю ее и поздравляю.

— Так, кто же был тот клиент, что пожаловался?

Она озорно улыбается и раскачивается из стороны в сторону.

— Я не могу тебе сказать, как его зовут, Джош. В конце концов, это конфиденциально. Но знаю, что он начинается с «Д» и рифмуется с «черри».

Вы же, ребята, знаете, какой чертовски классный парень Джерри, верно?

Ее лицо вытягивается, когда она упоминает Джерри, и на секунду становится озабоченным.

— Кстати о Джерри, позвони сестре.

Я секунду выгляжу сконфуженным, хватая телефон.

— Зачем мне звонить Трине?

— Просто сделай это, Джош. — Ее голос звучит смертельно серьезно, что так контрастирует с тем, какой она была, когда я впервые вошел, что я это заметил. Не задавая больше вопросов, я звоню. Звонок переводится прямо на голосовую почту.

— Она не отвечает на звонки. Ее телефон, должно быть, выключен. Что происходит?

Наоми быстро оглядывает комнату, словно что-то решая. Потом хватает Генри и начинает надевать на него пальто.

— Давай же, Джош. Мы возьмем твою машину.

— Что? Что происходит? Куда мы едем?

Она замолкает, словно в отчаянии.

— Мы отвезем Генри к твоим родителям, а потом поедем к Трине.

Я знаю, что могу быть медленным. Но то, что телефон моей сестры сразу переключается на голосовую почту, и чувство срочности в голосе Наоми начинает звонить во все мои тревожные колокольчики.

— Что происходит, Наоми? Поговори со мной. — Мне кажется, она слышит в моем голосе панику, потому что замедляет шаг.

— Я весь день пыталась дозвониться до Трины, с тех пор как Джерри сказал мне, но она не отвечает.

— Что Джерри рассказал тебе о моей сестре, Нао?

— Дело не в твоей сестре. Ну, в некотором смысле именно в ней. Джерри предложили работу в Калифорнии. Я думаю, что он примет предложение, и мне не кажется, что Трина восприняла новость очень хорошо.

***

Войти в дом моей сестры — все равно что пройти через искривление времени. Грязная посуда. Переполненное мусорное ведро. Это так напоминает время после смерти Карлоса, что мне приходится проглатывать эти ужасные воспоминания.

— Трина? — неуверенно выкрикивает Наоми. Ничего не услышав, мы вошли.

Мы высадили Генри у дома моей мамы. Когда мы спросили ее, говорила ли она с Триной, та сказала, что пыталась дозвониться в течение нескольких дней, но продолжала получать голосовую почту. Вот тогда-то я и начал по-настоящему волноваться.

Итак, мы поднимаемся по лестнице и находим Трину в постели, свернувшуюся калачиком под одеялом.

— Трина? — тихо говорю я фигуре, закутанной в толстое одеяло.

— Уходи отсюда, — четко говорит она, подчеркивая оба слова. Голос у нее ровный, как будто в нем нет жизни. Наоми подкрадывается ближе.

— Трина. Мы с Джошем пришли тебя проведать. Мы все пытались связаться с тобой в течение нескольких дней, но твой телефон переходит прямо на голосовую почту.

— Я в порядке. А теперь уходите! — кричит фигура. Но ее голос звучит как угодно, только не хорошо.

— Трина… — начинаю я, прежде чем она обрывает меня.

— УБИРАЙСЯ К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ! — громко кричит она. Она садится на кровати так быстро, что на долю секунды мне кажется, что сейчас она бросится на нас. Ее сердитые глаза смотрят на нас с предупреждением, говорящим нам держаться от нее подальше.

Однако я вижу ее насквозь. Я вижу ее уязвимость. Ее лицо залито слезами, которые текут из опухших глаз. У нее течет из носа. Она выглядит сломленной.

Наоми поражена внезапным выступлением Трины и немного отступает, но я стою на своем.

— НЕТ, ТРИНА! Я никуда не уйду!

— Пошел ты, Джош! Ты ничем не отличаешься от остальных. В КОНЦЕ КОНЦОВ, ВЫ ВСЕ УЙДЕТЕ! Мои биологические родители, Карлос, Джерри, вы все рано или поздно бросите меня. Просто оставь меня в покое!

Пока она говорит, я вижу, как ее дух ломается. Наконец, стены Иерихона рушатся, и ее тело сотрясается от громких рыданий. Рискуя подвергнуться нападению, я пересекаю комнату и обнимаю ее.

Трина плачет мне в грудь. Когда Наоми видит, что приближаться безопасно, она подходит. Мы оба просто обнимаем ее, когда она все выплескивает.

— Трина, тебе нужно поговорить с Джерри, — говорю я, когда ее рыдания стихают. Она отталкивает меня от себя.

— Да пошел он! Пусть едет в Калифорнию. Если он этого хочет, то и к черту его.

Наоми качает головой.

— Он не хочет ехать в Калифорнию, Трина. Он хочет тебя. Он так и сказал. Но он хочет, чтобы ты тоже хотела его. Он не хочет всегда быть в тени Карлоса.

Трина смотрит на Наоми с недоверием. Я сразу замечаю это.

— Сестренка, ты не хочешь, чтобы Джерри переехал в дом Карлоса, но и не хочешь покидать этот дом, чтобы переехать к нему. Ты никогда не представляешь его как своего парня. Как ты думаешь, что он чувствует?

В ответ — ее сопение. По крайней мере, этого она не отрицает. Уже хороший знак.

Наоми вскакивает.

— Он любит тебя очень давно. Он сам мне это сказал, когда мы вместе тренировались. Бесчисленное количество раз. Он обожает Кэлли и маленького Карлоса. Но всякий раз, когда ты отказываешь ему, это понемногу разбивает ему сердце.

— Так что же мне делать, ребята? А? Чего он от меня хочет? — наконец, спрашивает Трина, обретая голос.

Наоми вытирает слезы Трины рукавом и улыбается ей.

— Кто-то недавно сказал мне, что для того, чтобы жить дальше, я должна встретиться лицом к лицу с демоном из моего прошлого. Я должна простить его за то, что он сделал с моей жизнью. Я думаю, тебе требуется то же самое, — говорит она. Трина тихо кивает.

Я смотрю на свою жену с благоговением. У нее есть способность удивлять меня. Даже после всех этих лет я все еще вижу в ней что-то, что меня поражает.

— Ты должна простить Карлоса за то, что он бросил тебя. Ты должна простить своих биологических родителей за то, что они отказались от тебя. Поверь, я знаю о дерьмовых родителях!

Трина в замешательстве смотрит на Наоми.

— Мой отец убил мою мать. Мне пришлось остаться с родственниками, которые были дерьмовыми. Вот почему я так привязалась к тебе, Трина. Ты — такая же как я. Жаль, что меня не взяли к себе такие люди, как твои родители. Тебе так повезло.

Трина смотрит на Наоми с новообретенной нежностью и обнимает ее. Я улыбаюсь, когда возвращаюсь в прошлое и вижу, как сильно они связаны. Мне всегда это казалось любопытным. Теперь я вижу, что они были родственными душами.

— Тебе нужно догнать этого большого мускулистого красавчика, который помешан на тебе, и сделать его своим. Я вижу, как смотрят на него в спортзале женщины. Он недолго будет один, Трина.

Трина тихонько засмеялась, вытирая нос:

— Я не могу просто перестать любить Карлоса, Наоми. Он был моей жизнью. Я не могу забыть его.

Теперь моя очередь.

— Трина, ты думаешь, Карлос хотел бы, чтобы ты была такой? Он жил ради твоего счастья. Ты позоришь его память, используя его как костыль. Ты используешь его как предлог, чтобы не впускать другого мужчину. Иди, посмотри на себя в зеркало. Как ты думаешь, Карлос бы тобой сейчас гордится?

Это заявление сорвало джекпот. Я вижу, как она заметно напряглась.

— Трина, ты и моя жена — две самые сильные женщины, которых я знаю. Когда я был в твоем подвале, ты сказала мне вернуть свою жизнь. Ну, что ж, вставай и забирай обратно свою. В твоем распоряжении есть все средства для счастья. У тебя двое замечательных детей. У тебя хорошая работа. И у тебя есть мужчина, который любит тебя, несмотря на всю твою драму. Ты долго держала его на расстоянии, а он терпеливо ждал. Честно говоря, я думаю, что Карлосу он бы понравился, — улыбается Трина. — Да, Джерри бы ему понравился.

Я хватаю ее сотовый с тумбочки и протягиваю ей.

— Звони ему.

Она взяла у меня телефон и стала искать его номер.

***

Февраль 2016 года

— Алло, Бет? Привет это Джош

— Привет, Джош! Как дела? Давненько я тебя не видела. Уже начала беспокоиться.

— Ага. Я получил голосовое сообщение. Поэтому и перезвонил тебе.

— Хорошо. Хорошо. Итак, могу я с нетерпением ждать встречи с тобой в этот четверг?

— Вообще-то, док, это еще одна причина, по которой я звоню. У нас с Наоми сейчас все хорошо. Я благодарю тебя за всю твою помощь, но думаю, что мы находимся в хорошем месте и нам больше не нужно заходить к тебе.

Она на мгновение замолчала на другом конце провода.

— Звучит очень хорошо, Джош. Я так рада за вас двоих. Если ты не против, нет ли шанса, что я увижу тебя в последний раз? Только тебя. Наоми приходить не нужно. Я думаю, у нее есть все необходимое, чтобы справиться с ситуацией. Но, имея дело с ее проблемами, у меня вообще-то не было возможности решить твои.

— Мои проблемы? Док, я в порядке. У меня нет никаких проблем. — На самом деле я так и думал. Мужчины, знаете ли, не славятся своими выдающимися интроспективными способностями.

— Не мог бы ты в последний раз навестить меня, Джош? Если я в тебе ошибаюсь, то самое худшее, что может случиться, — это то, что ты потеряешь час своей жизни.

Я хихикаю.

— Не забывай о нескольких сотнях долларов, в которые мне обойдется этот час, док.

Бет смеется своим милым смехом.

— Совершенно верно, совершенно верно. Но у тебя отличная страховка. Ты платишь за нее каждый месяц, независимо от того, пользуешься ей или нет. Это твой шанс использовать ее. А также я увидела новую сумку Prada, которая мне просто необходима. Мы оба можем из этого кое-что извлечь.

Бет могла бы продавать солнечный свет. рассказы эротика Я не могу себе представить, чтобы кто-то смог сказать ей «нет». Мне почти жаль ее мужа.

— Прекрасно. Я буду у тебя в четверг, и ты сможешь рассказать мне все самое замечательное обо мне.

— Спасибо, Джош. Когда я куплю эту сумку, то запомню твой жест.

Мы оба смеемся, заканчивая разговор.

***

— Вот и он! — взволнованно говорит Бет, как будто я — именно тот человек, которого она хотела видеть. Я быстро обнимаю ее и сажусь на диван, который мы с Наоми делили каждый четверг в течение многих напряженных недель.

— Итак, Джош. Как дела?

— Хорошо. Правда хорошо. У нас с Наоми все отлично. Мы не играли в эту игру со времен истории с Марком. Кроме того, Наоми получила повышение, когда его уволили, — я делаю паузу и улыбаюсь.

— А как насчет ее отношений с отцом? Есть что-нибудь новое на этом фронте?

— Нет, боюсь, что нет. Она работает над тем, чтобы простить его. По большей части так оно и есть, но иногда она возвращается. Я не вижу, чтобы она пыталась позволить ему стать частью ее жизни. Я думаю, что этот корабль уже отплыл.

Бет кивает.

— Да, ладно. Прощение не означает попустительство или разрешение. Это просто освобождение кого-то от ответственности за боль, которую он вам причинил. Не возлагая на них больше ответственности, вы отпускаете эту боль и ту власть, которую этот человек имеет над вашей жизнью. Она должна была это сделать.

Я кивнул в знак согласия.

— Так, что насчет тебя? Как ты, Джош?

— Я — хорошо, доктор. Мы с Наоми — на одной волне. Чего еще я могу желать?

Бет снова кивает и улыбается. Но сейчас все было по-другому. Как будто я только что что-то подтвердил.

— Позволь мне спросить тебя кое о чем, Джош. Когда вы с Наоми играли в «игру», что от нее получал ты?

Я на мгновение задумываюсь.

— Это было весело. Это взбодрило Наоми, и у нас был отличный секс.

— Но что получал от этого ты? Видишь ли, я знаю, что от этого получала она. Она должна была чувствовать себя привлекательной. Она чувствовала себя сильной. Она контролировала мужчин, включая тебя, и заставляла их делать все, чтобы привлечь ее внимание. Но кроме того что Наоми была «усилена», что получал ты?

— Я не знаю, Бет, — честно отвечаю я. Бет ободряюще улыбается мне.

— Я скажу тебе, что думаю, Джош. Я думаю, что ты должен был чувствовать себя сильным через Наоми. Я думаю, что ты чувствовал себя особенным, потому что кто-то, кто имел такой контроль над другими мужчинами, решил быть с тобой. Каждый раз, когда она безжалостно дразнила какого-нибудь беднягу, ты чувствовал себя сильнее, потому что она могла иметь любого мужчину, которого хотела, и все же выбрала тебя.

Надеюсь, Бет понравится эта сумка от Прада. Она стоит каждого проклятого цента, который мы на нее тратим!

— Ух, ты, Бет. Именно это я и чувствовал.

— Тогда, вот тебе еще один вопрос. Что ты чувствуешь, кроме Наоми? Каждый раз, когда я спрашиваю тебя о тебе, ты говоришь о том, как дела у вас с Наоми. Но я редко слышала, чтобы ты говорил о себе, без нее.

— Но, док. Она — моя жена. Мы — одно целое.

— И да, и нет, Джош. Видишь ли, когда два человека становятся одним целым, они не перестают быть тем, кто они есть. Они просто объединяются, чтобы создать лучший союз. Они дополняют сильные стороны друг друга и пытаются скомпенсировать слабые. Но они не перестают быть теми, кто они есть.

— На мой взгляд, Наоми всегда делала многое из того, что хотела. Возможно, она и просила тебя о помощи, но на самом деле она никогда не переставала быть Наоми. С другой стороны, ты позволял ей толкать тебя туда, куда сначала не хотел идти. Когда она позволила массажисту доставить ей удовольствие своими пальцами, а сама взяла у него в рот, она не спросила об этом тебя. Она сделала это, потому что так хотела. Ты принял новую границу без особых колебаний. Затем она уговорила тебя на большее — заняться сексом втроем с этим парнем, хотя он тебе и не нравился.

— Даже когда вы встречались, ты позволял ей иметь «свободу», даже если и хотел быть эксклюзивным. На самом деле у тебя был шанс сделать это с кем-то другим, но ты выбрал Наоми. Казалось, что ты всегда делаешь то, чего хочет она, без оглядки на то, чего в действительности хочешь ты. О, ты научился принимать новые правила и наслаждаться ими; ты даже заставил себя думать, что это — именно то, чего ты хочешь. Но оно не начиналось с твоего вклада.

— Ну, Наоми всегда была такой. С тех пор как я впервые встретил ее.

— Да, но ты-то всегда был таким? Когда вы впервые встретились, был ли ты тем, кому нравилось, что его женщина занимается сексом с другими?

Я на секунду задумываюсь и понимаю, что это не так. Я помню, как расстался с ней, когда узнал, что я у нее не один. В конце концов, она уговорила меня согласиться. Даже мои отношения с Мэл были из-за того, что она отвергла меня. В конце концов, я вернулся к ней.

— Так, ты предлагаешь мне развестись с Наоми, док?

Она отмахивается от этого взмахом рук.

— Нет-нет-нет, Джош! Я бы никогда не стала подталкивать супружескую пару к разводу. Особенно если это — два человека, любящих друг друга так же сильно, как вы. Нет, я уверена, что вы, ребята, принадлежите друг другу. Но я говорю, что тебе требуется изучить себя. Видишь ли, Наоми — это просто Наоми. Но ты — это «Наоми и Джош». Ты был наиболее доволен этими отношениями, когда твоя жена была полностью поглощена тобой.

— Джош, ты говорил мне, что возбуждение от игры было вроде кайфа. Это хорошая аналогия — люди под кайфом от наркотиков. Но нельзя же вечно жить на наркотиках. Брак, зависящий от возбуждения от игры, подобен наркотику. Он чувствует себя хорошо, пока наркотик не начинает брать свое. Очень скоро начинаешь зависеть от этого кайфа и чувствовать, что без него не выжить.

— Когда что-то спускалось с высоты, на которой был ты, ты начинал нервничать. Тебе НУЖНО БЫЛО, чтобы Наоми была на такой высоте, потому что это заставляло тебя чувствовать себя хорошо. Но ни один брак не выдерживает такого накала. Эти браки, в конце концов, выгорают сами по себе. Независимо от того, насколько вы осторожны или какие «правила» устанавливаете, вы обязательно сгорите, если не научитесь принимать ВСЕ ТО, что может предложить брак. Иногда достаточно просто чувствовать себя комфортно. Можно оживлять вещи, но эта специя должна ДОПОЛНЯТЬ вашу связь, а не ПОДТВЕРЖДАТЬ ее. Это должно быть больше похоже на бокал вина за ужином, чем на наркотик, чтобы пережить день.

Она склоняет голову набок и смотрит на меня, пока я перевариваю знание, которое она на меня излила. Я чувствовал себя Люком Скайуокером в болоте с Йодой.

Брак требует равновесия, юный Скайуокер!

— Итак, то, что я получил от игры, — это ощущение силы, когда жил опосредованно через Наоми? — спрашиваю я, хотя обращаюсь скорее к себе, чем к Бет.

— Да, Джош. То, что ты получал от игры, было проверкой. Насколько я понимаю, ты всегда искал, чтобы за тебя что-то делали другие. Когда ты был моложе, присматривать за тобой было делом твоей сестры. Позже о тебе всегда заботилась Наоми. Она следила за тем, чтобы ты ел, поощряла тебя; она делала для тебя все, что тебе было нужно. Ты часто говорил, что рядом с ней чувствуешь себя в безопасности.

— Не понимаю, как это объясняет игру, док. Почему я позволил ей зайти так далеко?

Бет улыбается мне.

— Это ты мне скажи. Зачем ты это сделал?

— Я никогда не чувствовал себя достаточно хорошим для нее. Я всегда чувствовал, что она выше меня. Когда она всегда выбирала меня, это лишь подтверждало, что я — лучше других парней. И для моего эго было полезно видеть, что мужчины хотят то, что есть у меня, и что, в конце концов, она всегда возвращается ко мне. Но это ведь правда. Я знаю, что это так.

— Джош, тебя не удивит, что Наоми сказала то же самое о тебе? Она всегда чувствовала, что не заслуживает тебя. Ты всегда ставишь ее на первое место. Ты остался с ней, несмотря на все то, через что она заставила тебя пройти. Ты выбрал ее, несмотря на то, что у тебя была девушка, которая была тебе предана. Ты чувствовал себя особенным, потому что она выбрала тебя из всех остальных, но именно так все эти годы чувствовала себя и она.

В моей голове загорается свет. Теперь я вижу все совсем по-другому. Весь мой брак. Мы оба чувствовали, что другой слишком хорош для него. А в сущности, мы оба были именно тем, что нужно другому.

— Могу я сделать тебе предложение, Джош? Я думаю, тебе необходимо развить в себе то, кем ты являешься за пределами Наоми. Есть разница между тем, чтобы быть женатым, потому что ты любишь этого человека, и тем, чтобы быть женатым потому, что ты нуждаешься в этом человеке. Джош, женатый на Наоми, будет счастливее и лучше, если узнает, кто он сам, этот Джош.

Мне, конечно, есть о чем подумать. Мы с Бет поговорили еще немного, пока не закончился мой с ней последний сеанс. Мы снова обнялись, и я поблагодарил ее за все, что она сделала для моего брака. Бет — действительно ангел. Мне будет ее не хватать.

Эпилог

РАССКАЗЫВАЕТ НАОМИ:

Сентябрь 2016 года — через год после Марка

— Привет, мам. Это я, Наоми. Я знаю, что раньше никогда не была здесь, чтобы увидеться с тобой. Просто мне было очень тяжело. Знаешь?

— Во всяком случае, в прошлом году я сильно выросла. Я даже дошла до того, что написала письмо папе и сказала, что прощаю его. Это было довольно трудно. Я думаю, что написала десять различных версий, пока не нашла подходящей.

— Но теперь я пришла сюда, чтобы сказать тебе, что прощаю тебя тоже. Я прощаю тебя за то, что ты была слишком слабой, чтобы противостоять отцу. Я прощаю тебя за то, что ты не была достаточно сильной, чтобы бросить его и быть с дядей Риком, которого любила на самом деле.

— Я всегда боялась быть такой как ты. Я боролась с Джошем зубами и ногтями за свою независимость. Я боялась, что если отпущу это, то он будет владеть мной, как отец владел тобой. Но знаешь что? Джош — не мой отец. Он любит меня. Он на самом деле любит меня. Он сам решил быть со мной. Он относится ко мне с уважением и добротой. Он — лучший мужчина из всех, кого я знаю, и я ни за что на свете не променяю его ни на кого.

— Жаль, что вы с ним не познакомились. Жаль, что ты не видела, как выглядит настоящая любовь. Как бы мне хотелось, чтобы ты была здесь и увидела своего внука. Ты отбросила свое будущее, потому что была слишком слаба, чтобы быть самой собой. Но я прощаю тебя.

— Я прощаю также и себя. Я очень долго винила себя в твоей смерти. Но это была не моя вина. Она принадлежит отцу… и, может быть, чуть-чуть тебе. Вы двое создали ад, которым был ваш брак. Но я прощаю тебя.

С этими словами я поцеловала свои пальцы и коснулась ее надгробия.

Я чувствую, как теплая рука касается моего плеча. Я оборачиваюсь и смотрю в глаза своему замечательному мужу. Единственный мужчина, на которого я могла когда-либо рассчитывать. Он — мой герой.

— Мы опаздываем на свадьбу. Не думаю, что Трине понравится, что подружка невесты красиво опаздывает.

Я хватаю его за руку, и мы идем через улицу к церкви.

РАССКАЗЫВАЕТ ДЖОШ:

Я сижу и благоговейно смотрю, как моя жена танцует какой-то групповой танец с невестой и кучей других пьяных идиотов. Я удостоверяюсь, что мой Айфон настроен на запись. Если кто-нибудь из них забудет, какие полные задницы они представляли собой сегодня вечером, я дам им ссылку на YouTube.

Мы с женой не играли в эту игру с прошлого года. Знаете что? Нам это не нужно. Я влюбился в Наоми еще сильнее, чем в день нашей свадьбы. Ее сексуальность — результат того, кто она есть. Ее силы, ее характера, того, как она любит меня и подталкивает меня быть лучше, того, как она светится, когда в комнату входит Генри, того, как она и моя сестра поддерживают друг друга; все это делает ее сексуальной. То, что мы делаем в спальне, — это лишь физическое выражение более глубокого чувства.

Я люблю свою жену. Мы сражались с нашими демонами бок о бок, вместе, как и положено мужу и жене. Она — моя. И так будет всегда. Иметь и удерживать.