Империя Снега. Королевство Пепла (СИ)

Глава 2

Адриан думал одновременно обо всём и ни о чём. Его мысли крутились вокруг Роуз, Рона и Анабель. И неожиданно полукровка понял, что не знает ничего об их прошлом, особенно о прошлом Мирона. Ведь он раньше был драконьим всадником, членом святого ордена, как и Анабель, но до недавних пор Риан и понятия об этом не имел. В принципе, почему бы не спросить самого Мирона, раз уж в их отношениях относительное перемирие?

— Так что случилось на далёком континенте? — спросил у брата Адриан, впрочем, не особо надеясь получить ответ. Если бы некромант снова на него нарычал, парень бы ни капельки не удивился.

— Так и быть, — проворчал он, поразив младшего неожиданным согласием. Мирон усмехнулся. Энеш-тошерн выглядел сосредоточенным, холодным и спокойным, будто утратив пламенную озлобленность на весь мир. Надолго ли его хватит, никто не знает. — К нашему общему несчастью, ты уже на собственном опыте знаешь, что драконьи наездники похищают детей, у которых есть способность управления драконами. Это достаточно редкий дар. И ещё реже он стал из-за того, что многие всадники не доживают даже до сотни лет. Так вот, я был одним из тех, кого похитили наездники ещё три захода на этот материк назад. Каждого всадника обучают чувствовать этот дар в других. Мой дар был настолько сильный, что те безумцы отважились украсть меня прямо из-под носа герцогини Сатанор. Они с отцом отправили на тот свет около девяти всадников и их драконов, но меня всё равно увезли на Энерладан. Меня, пухлощёкого десятилетнего мальчишку.

Что ты так на меня смотришь? Да, я тоже когда-то был маленьким!

Так… да, маленьким и слабеньким. До двадцати лет никто не стал бы обучать энеш-тошерн обороне. Всё то время мы посвящали себя наукам и тактике. Адриан? Так ты не один из нас и никогда таковым не станешь. Честно, даже не понимаю, почему ты так стремился к этому. Нет ничего хорошего в том, чтобы вариться в яде высшего света Аренхельма.

В ордене избалованного мальчишку убили, и из него начали выращивать солдата, беспрекословно подчиняющегося приказам. Мне выдали самую маленькую и чахлую драконицу, от которой стала зависеть моя жизнь. Я чувствовал себя обиженным и униженным. У меня почти всегда отбирали еду, так что вскоре я едва держался на ногах от истощения. Словом, я был злобным неудачником. Позже, спустя полгода, решил покончить с собой. Глупец! Так и дал бы мне мой дракон разбиться в лепёшку! Я хотел прыгнуть с башни, а она поймала меня буквально у самой земли и отругала. Словно ей поручили меня выращивать, а не мне. Потому что ей был нужен всадник, даже такой недорослик, как я. И вот тогда понял, что столько народу вокруг и не вздохнёт, если я умру. Во мне уже все разочаровались, потому что сила дара была весьма многообещающей. На меня буквально наплевали и наставники, и другие ученики. Только вера мой драконицы, которая тоже не выбирала становиться ездовым животным, поддерживала меня. Мне тогда казалось, будто мы вдвоём сражались со всем светом.

Я стал тренироваться больше. Когда все покидали спортивные залы, оставался и отрабатывал удары, не жалея себя. Тренировал заклинания, многие из которых запрещались к использованию в нашем ордене. Летал по ночам на драконе, хотя молодым всадникам это тоже было строжайше запрещено. Особенно на таких слабых драконах.

Я постоянно пытался вспомнить отца и мать. Они были сильны. Так почему я оказался слабым? Твердил себе, что на Энерладане нет энеш-тошерн, следовательно, они не знают, что эта раса очень могущественна. И даже я сам успел об этом забыть.

Моим другом стала уже известная тебе Анабель. И на первое моё задание со мной тоже летала она. К тому времени мы летали лучше многих. По-моему, лучше всех! Небеса стали моим вторым домом, я был вполне доволен жизнью.

Все поручения ордена нам удавалась выполнять быстро и чётко. Мы были отличной командой. Я чувствовал себя героем, меня прозвали судьёй. Как ты помнишь, мы искали запрещённых магов или тех, кто представляет угрозу благополучию простого народа.

Как я был слеп! Искренне верил, будто занимаюсь благим делом, пока нас не отправили к одному ужасающе могущественному магу.

На первый взгляд он был простым человеком. Мужем и отцом. Зарабатывал немало, занимаясь своим ремеслом — некромантией. А магом он был сильным. Ну, я тогда так думал, потому что на самом деле масштабов не знал.

В целом порядочный гражданин, но когда на его дом напали грабители, он применил слишком сильную магию, пытаясь защититься. Это была некромантия иного порядка. С тех пор в том городе завились призраки, восстали мертвецы, подчерпнули магию личи, и стали ошиваться упыри. Орден решил, что этот человек опасен.

Мы с Анабель прибыли на место. Маг искренне раскаивался в содеянном, но отправляться на плаху не хотел. Он был кормильцем своей семьи. Я был судьёй? Ха! Если бы это было действительно так…

У меня не было права решать, кого оставлять в живых. И тем не менее, я не захотел отнимать этого человека у его семьи. Супруга и трое детей слезно умоляли пощадить. Ах да, до нападения грабителей детей у него было пятеро.

Анабель в отличие от меня не мешкала. Она хотела его убить прямо на месте, но я не позволил. Сказал, что есть иной выход.

Я его пожалел. Зря, наверное. Мужчина в отчаянии проклял меня. Передал мне все свои навыки владения некромантией, добавил к моей и без того неслабой магии свою. А во всём важен баланс. Чувствовал себя под огромным камнем.

Анабель убила его, после чего её меч оказался у моего горла. Теперь опасным стал я. В тот же день забыл имя своей драконицы. Подоспевшие всадники быстро узнали, что произошло. Меня попытались скрутить, но куда им против сильнейшего из них? Мы с моей красавицей попытались улететь. Куда угодно.

Но не вышло. Не помню, кто именно убил моего дракона, но знаю, что он уже давно мёртв, однако точно не от моей руки. Вроде, он и так был ранен.

После гибели драконицы я прекратил чувствовать что-либо хорошее. Только гнев и ненависть. Я возненавиден орден и особенно — Анабель. Хотел отомстить, убить их всех. И мог. Но почему-то дал себе слово больше никогда не убивать окончательно только из-за мести и мимолётного гнева. Словно убью и всё хорошее, что во мне осталось. Могущественная некромантия позволяла возвращать.

Ещё какое-то время скитался по миру в поисках чего-то. Позже вспомнил, что когда-то у меня был дом. Настоящий дом. Так я и вернулся к своей матери. Как же они с отцом были счастливы. И как же было плохо мне, когда я не мог разделить их радости. Мама любила меня, папа — тоже. У меня не было и нет сердца, потому что для меня они казались такими же энеш-тошерн, как и тысячи других.

***

Из-за того, что Вулкан долго оставался в одном теле, превращение прошло болезненно. Но больше его волновали не свои чувства, а ярко вспыхнувшие нити магии, которые тут же бросились к его соплеменникам. Словно удавы, они обмотали тела оборотней. Никого не обделили! Красные, белые, сапфировые, чёрные, зелёные и множество других разом начали осаждать пепельных волков.

Молодой альфа с ненавистью к самому себе попытался вернуться в звериную ипостась, но было уже слишком поздно.

Нити магии, напоминая разноцветные клубки змей, кольцами обмотали стоящих перед ним соотечественников. И пусть сейчас рядом были только Родан и Клевер, но Вулкан твёрдо знал: подобное происходит со всеми волками.

Он приготовился слушать их истошные предсмертные крики. Вулкан обнял Клевера.

— Боги, на что я надеялся? — тихо спросил он.

— Нити! — восхищённо выдохнул молодой волк. — Я вижу их!

Альфа моргнул пару раз, осмысливая, что его друзья стоят и умирать не собираются. Он посмотрел на змей магии, которые в какой-то момент вспыхнули и исчезли для его глаз.

Родан вдруг хлопнул Вулкана по плечу и расхохотался.

— Мы получили магию!

— Так я и думал, — облегчённо выдохнул Тростник. — Я сдержу своё слово. Вы свободны.

Родан хмыкнул.

— Да уж, сумели бы вы нас удержать после получения магии.

— А откуда он вообще узнал о магии? — недобро прищурился Вулкан. Тростник сжался, его выцветшие старые глазки забегали из стороны в сторону. — Откуда пришёл тот странный белый волк? Он же тоже владеет магией, верно? Отвечай!

Последнее слово сопровождалось звериным рыком. Тростник, будучи трусом от природы, весь затрясся.

— Да-да! Это Снежный волк! И он очень сильный маг! По его собственным словам, мало кто может сравниться с ним в могуществе. И я склонен этому верить. — Он схватился за голову. — Я хотел вернуть всех белых волков. Хотел могучих союзников, должников. А вышло, что продал наши кланы ему в рабство.

Вокруг стягивались и волки, и барсы, поглядывая на Тростника то с укоризной, то с открытой ненавистью и злобой. Эти взгляды действовали на старого оборотня хуже плётки.

— Клан Снега, — протянул Клевер. — Снежная Империя, о которой рассказывала Кисточка. Неужели она существовала?

— Существует и по сей день благодаря его глупости, — фыркнул Родан. И повернулся к своему альфе. — Что будем делать?

Вулкан смотрел на дрожащего шамана и решал. Раздумывал. Он разрывался между звериной жаждой мести за смерть отца и шаманки и шансом узнать ещё больше о магии. В конце концов решил, что убить этого старика ещё успеет.

— Мы возвращаем свои охотничьи угодья, — пристально глядя в глаза оборотня сказал Вулкан. Неожиданно появилась сапфировая нить, потянувшаяся к голове снежного барса. — Вы отдадите нам половину своих запасов еды. И потом даже не посмеете пересекать наши границы! Ах да! Ты же не думал, что тебе всё сойдёт с лап просто так? — Вулкан был беспощаден, жутко напоминая своего отца Коршуна. Казалось, прежний альфа говорил устами своего сына. — Долина между рекой и пятью холмами будет нашей.

— Что?! — вскричал бета-оборотень из Серебра. — Это уже слишком! Те территории всегда были серебряными!

Вулкан нарочито медленно повернулся в его сторону. И остался удовлетворённым, когда тот барс дрогнул под волчьим взглядом.

Тростник тоже вздрогнул. Сапфировая нить вспыхнула ярче.

— Забирайте всё, что нужно. — Голос его был сухим, словно он повторял за кем-то, ничего не думая. Наверняка ещё одна штучка магии, подумал Вулкан.

— Созовите всех волков, — приказал альфа Родану и Клеверу. — Мы возвращаемся домой.

Оба волка перешли в промежуточную ипостась и ликующе завыли. С их воем облака вдруг посерели и потяжелели. После чего тучи лопнули и пошёл серый, почти чёрный снег. Нет, не снег.

Пепел. Никогда ещё не происходило ничего подобного.

Снежные барсы зароптали и закричали. Кто-то облегчённо выдохнул, счастливый выгнать волков из деревни, а кто-то испугался больше прежнего. Неужели они поменяли одного мага-деспота на целый клан магов-оборотней, которые к тому же их и так ненавидят?

Тростник же молился, чтобы его поступок не оказался ошибкой и в этот раз. Он смотрел на серых волков. И ему было их даже жаль. Этим дикарям предстоит перетянуть на себя внимание клана Снега. Зато клан Серебра уйдёт из-под удара.

Он тихо пробормотал:

— Империя Снега уже есть. Сейчас мы видим восход Королевства Пепла?

***

Сознание ко мне вернулось, но в глазах почему-то тьма. Сначала подумала, что ослепла, и эта мысль сжала меня тисками, мешая нормально дышать. Потом пришлось пораскинуть мозгами и понять, что в комнате просто слишком темно. А тело не работает из-за того, что меня к чему-то привязали. В этот раз Висмут не станет играть в доброго дядечку и в полной мере подготовился к моему плену.

Не подумав, призвала магию.

Вспыхнули головы дюжины големов. Оказалось, ещё и позади меня стояла пара, они же меня и держали. После моей попытки высвободиться эти бездушные ледышки сильнее сомкнули острые клешни, которые у них были вместо ладоней. Едва подавила стон, стиснув зубы. Да, так не поколдуешь.

— А я ведь хотел с тобой по-хорошему, — послышался голос Висмута. Он стоял за моей спиной, а сейчас показался в поле зрения. Стереть бы эту ухмылку с его лица!

— Тебе нельзя получить власть и мою силу! — прошипела я. — Ты убьёшь этим магию клана, понимаешь?!

Глаза Висмута засверкали, ноздри расширились. Этот волк выглядел безумным в своём стремлении к трону, на который ему и смотреть-то нельзя. Оборотень ударил по стене кулаком. Мне пришлось испуганно утихнуть.

— Мне плевать! Моё поколение всё ещё будет сильным, и следующее — тоже. Потеря колдовской силы будет происходить слишком медленно, к тому моменту меня и в живых уже не будет.

— Ты… ты… — начала я заикаться. — Т-ты с ума сошёл!

На меня зло посмотрели. Такой короткий разговор, а он уже устал слушать. И не хотел. Я прекрасно видела, что он воистину рехнулся. Но чёрт лысый его полюби этот Висмут мать его Инеевый обладал непозволительно огромной силой, с которой я не могла не считаться.

Волк без лишних слов подошёл ко мне и положил руку на лоб, вдавив мою голову в твёрдую и высокую спинку стула. Вдавил сильно, до боли. А может то был один из големов. Этого я уже никогда не узнаю.

Меня схватили ещё сильнее, отвлекая от ментальной защиты болью. Так что больше ничего не смогла сделать, когда какая-то странная преграда в моей голове сломалась, и на меня хлынул поток далёких воспоминаний.

***

Мы ездили на «Красную поляну». Я сижу в машине на заднем сиденье и старательно оттираю варежкой пятно от моего ботинка, которым случайно запачкала светлую кожу салона, пока родители не увидели это безобразие. Увы, но пятно только сильнее размазалось, да ещё и варежка стала грязной.

Раздражённо выдохнув, стала смотреть в окно на заснеженные горы. Многие в детском садике спрашивали, почему мы так часто ездим на горнолыжные курорты, хотя на лыжах катаемся весьма посредственно. Я всё время забывала, почему. Оказывается, родители запечатывали воспоминания, чтобы я могла жить как нормальный человеческий ребёнок. Но во время подобных поездок все знания возвращались ко мне. Я за пару дней вспоминала, кем являлась и невольно старалась сидеть прямее и держать выше подбородок. Ведь я — наследница Снежного Трона.

Мы с родителями перенеслись в этот мир и на тысячу лет вперёд, чтобы — как ни прискорбно — скрыться от полчищ энеш-тошерн. Мы могли бы выиграть войну, но чего бы это стоило? Сотен невинных жертв? Вместо этого мой отец Кай мгновенно эвакуировал почти всех Снежных волков в другое измерение. Странный способ, но действенный. Войну развязал некий Висмут Инеевый, каким-то образом подделавший печати Императора, он отдал приказ напасть на границы Аренхельма. Зачем?! На этот вопрос мне пробормотали что-то о безумии того волка. Судя по всему, его даже толком допросить не успели, поскольку энеш-тошерн мгновенно отреагировали на атаку, и их месть не заставила себя ждать. Мне тогда был год, когда Империя опустела, а родители спешно покинули тот мир.

Пару дней назад папа и мама на пальцах объяснили, как вернуть стаю. Не из-за того что это необходимо будет сделать именно мне, а просто из-за моего любопытства. Я сама спросила, а родители сказали, что в этом не было ничего сложного.

Если честно, порой слабо верилось в другой мир, в оборотней и какую-то Империю, во главе которой стоят мама и папа. Увы, я не видела Вапирон. Никогда. И магией никакой не владела, в белого волка тоже не превращалась, хотя порой у меня появлялось такое желание. Папа сказал, что магия пока не пробудилась, а звериная ипостась появится со временем. Но мои родители могли превращаться, могли управлять холодом и другими видами магий. Я чувствовала странное эхо и видела появляющиеся нити, когда кто-то пользовался магией. Эта моя способность радовала родителей, так что я почти всегда называла цвет нити и на что было похоже эхо.

Всякий раз, когда я вновь сомневалась в своей нормальности, мне обещали, что «скоро мы вернёмся домой». Скоро я стану принцессой. Но Земля мне тоже нравилась! Я хотела себе машину, дом, телефон и планшет как у Вани с игрушками. Или этот… как его… пи-с-пи, вроде.

Я легла на сиденье и закрыла глаза, наслаждаясь негромкой музыкой и тихим, неразборчивым разговором родителей. Сначала было не особо интересно их слушать, однако мама неосторожно произнесла несколько смутно знакомых мне имён довольно громким голосом.

Рон, Кристоф, Зейн, Ориана, Дориан, Лара. Я тут же напрягла слух, молясь, чтобы родители не вспомнили обо мне и всё ещё считали, будто я сплю.

— Они готовы настроить принимающий портал.

— Ненавижу скакать между мирами, — поморщилась мама. — Опасно слишком.

— Оставаться на Вапироне было ещё опаснее, и ты это прекрасно знаешь. Мы не имеем права погибнуть от лап энеш-тошерн, а из оставшихся хоть кто-то должен выжить, чтобы помочь нам вернуться.

— Кристоф обожает такие идеи. — Она устало повернулась к Каю. — Мне кажется, что мы уже сто раз вели этот разговор, но ты даже не пытаешься рассмотреть мою точку зрения.

— Согласен с фразой о Кристофе, — проворчал папа. — Но спорить с ним не вижу смысла. Не волнуйся, с помощью кого-нибудь из них мы спокойно вернёмся домой.

Голос мамы странно задрожал:

— Кай… я не верю Ориане. Знаю, она наша шаманка, но у меня плохое предчувствие. Что-то пойдёт не так.

Я знаю, что волки по маминой линии обладали повышенной интуицией. И от слов мамы у меня волосы встали дыбом.

Отец шумно втянул носом воздух.

— Увы, вся надежда на неё. Либо на то, что кто-то другой захочет взять на себя бремя портальщика. И вообще какая выгода Ориане нас предавать? Конечно, она сама не пострадает, если с нашим порталом что-то случится, но кому как не ей лучше знать — без магии альфы клан Снега перестанет существовать.

Дальше к моему великому сожалению разговор прекратился. Смутно помню то, как мне привычно заблокировали воспоминания. И я заснула.