Ипостась

Что собрало их в этом месте не известно. Была ли то шутка, веленье судьбы скрыто во свете. Но они пришли, явились там. В маленькой комнате, в не большом здании. Она была обставлена не столь скупо, с одной стороны красивая дверь, с другой высокое окно спрятанное на половину под занавесками. Около подручной стены стоял комфортный диван, напротив пара стульев а около них почти по середине между названой мебелью мягкое кожаное кресло. В комнате достаточно светло, тишину нарушает только равномерное биение часов. Уже довольно продолжительное время в помещении восседают трое смертников, они не знакомы и раскрываться не стремились. Тот что обосновался на диване, размеренно дыша безразлично глядел в пустоту одолеваемый собственными мыслями и воспоминаниями, одна его рука покоилась на кожаном подлокотнике, вторая располагалась на колене, в не принужденной позе он даже не двигался. Тот что сидел на стуле ярко воззрился на свои сцепленные руки сжимающие платок, не столь нервозен или напряжен, он устал но ничем это не выражая все так же расслабленно оставался неподвижен. Тот что устроился в кресле, спокойно но с ноткой нетерпения порою теребил в руках свой портмоне. Наконец тишину прерывает восседавший на диване:

— Господа, решусь сделать вывод что мы и весьма на долго еще задержимся в данном помещении. Предлагаю не смущать тишину и по возможности поразвлечь каждого грустными байками тяжелой судьбы?; Мужчина с кресла со смешком и укором ответил:

— Не думаю что это хорошая идея, мы не знаем друг друга да и нет смысла знать, все равно более не встретимся.; В спор вклинивается мужчина со стула, с легкой улыбкой он заявляет:

— А я не прочь завести новые знакомства, даже если мы и не встретимся в чем я не сомневаюсь, было бы не плохо разнообразить и так затянувшуюся рутину.; Мужчина в кресле напрягся но тут же расслабленно откинулся на спинку мебели и с упреком произнес:

— Простите но хочу заявить сразу и толково обосновать свое не желание, видите ли моя позиция такова, нет смысла заводить новые знакомства смертнику час которого еще не пробил и тратить его на пустую болтовню.

На сей раз, слово взял мужчина с дивана:

— Ваша позиция нам весьма ясна но я думаю, вы станете разговорчивее если узнаете что ваша не единственная душа в этой комнате заканчивает свое существование?.; Удивленные взгляды быстро сменились заинтересованными. Мужчина со стула ответил:

— Пожалуй и я признаюсь в скоротечности своей жизни, уже не раз врачи ставили не утешительный диагноз.;

— Тогда не вижу причин и дальше тишину нарезать, не сомневаюсь в наших шкафах прячется много не похороненных скелетов, тем более кроме нас о них более никто не узнает(заметил восседавший на диване.); Слово взял сидевший в кресле:

— Весьма странно слышать столь жизнерадостный тон от смертника да еще и с черным сарказмом в речах.; Ответил сидевший на стуле:

— Врожденный темперамент порою не изменит даже известие о смерти, в прочим это смотря что за человек, и глядя на вас осмелюсь предположить я прав.; Оба воззрились на собеседника в ожидании ответа. Тот не заставил себя ждать:

— Не могу не согласится с сиим заявленьем, но вас разочарую я не из тех списка людей.; Слово взяли с центра:

— Весьма странно с первого взгляда вы кажитесь тем кем есть, уверенным беспринципным и я бы сказал насмешливым.;

— Видите ли и в правду я тот кем являюсь с первого взгляда но был таким не всегда, как вы уточнили (взгляд на против) известие о смерти проявляется а точней воспринимается по разному. Но что я могу заявить совершенно точно это то что люди узнав о скорой собственной кончине делятся на, громко заявляя три вида восприятия, группы, называйте как хотите но сам факт, а делятся они на «смирившихся», «ожидающих», «отрицающих». Каждый волен своему диагнозу и восприятию а еще точнее желанию. К какой группе относите себя вы?; Вопрос в пустоту. Откликнулся человек со стула:

— Скорее к ожидающему, смирение не мой удел, впрочем достаточно давно потерял веру в благополучный исход…; Его прерывает человек с кресла, властным взмахом руки переключает внимание на себя:

— По этому я не воспринимаю людей с подобной жизненной позицией, в отличии от вас я вознамерен получить утешительные новости (он не осознано сжал в руках свой портмоне); Его спокойно обвел глазами оценивая человек с дивана:

— Сразу видно, во второй шанс вы не верите, не мне говорить вам что деньги не все решают (гневный взгляд в ответ) но дело не мое, я же придерживаюсь смиренья, я узнал я понял принял оценил оставшиеся годы в лучшем случаи и решил, ладно выскажу все в лицо и смерти а до того буду жить зная что большего утерять не смогу, сейчас я особенно рад что не имею близких и не нужно открывать неловкости души.;

— С вами я поспорю, у меня есть семья, друзья которые как никто другой поддерживают меня, и я буду рад расстаться с жизнью в кругу любящих людей которым я искренне не безразличен.; Заметил человек со стула при этом доказывая слова многозначительным семейным взглядом. Человек с кресла с ноткой упрека и не тщательно скрываемой брезгливостью сказал:

— Знаете ли я тоже с вами поспорю, вы не единственный у кого есть семья и я как и они мне очень дорог, но помогут ли слова утешительные речи или томные а то и жалостливые взгляды протянуть лишний день когда ты не знаешь свой точный строк (не спрашивая закончил свою мысль).; Слово взял «смирившийся»:

— Не подумал бы что когда-нибудь сойдусь с людьми из разных групп смертников, я не заявляю что в полной мере отрицаю ваши слова, просто не разделяю ни чьих убеждений, но и не могу не подметить что нет ничего больнее чем умирая знать что тебя будут оплакивать и это горе станет преследовать любимого человека может и годами. Вы можете представить себе это? (вопрос к ожидающему. Он не раздумывая ответил);

— Естественно я знаю что близким будет тяжело, но так же как я в том числе и мои родные знакомые знают что я ушел прожив счастливую жизнь и совершенно не о чем жалеть, по моему это главное и сейчас я просто жду своего часа.; На диване не много привстал удобнее усаживаясь смирившийся, с ноткой азарта поднял он слово:

— Позвольте. Опять таки я не отрицаю, но предпочитаю высказать и свои убеждения. Ваша ситуация видится мне немного иной. Представьте. Ваш последний день, допустим вы лежите в своей комнате, вокруг ваша семья и близкие, дочь или сын с блестящими глазами держат вашу руку, меняют компресс и смотрят в ваши затуманенные глаза. Сразу видно они любят ценят и уважают вас. Напряжение растет с каждой минутой, вы делаете последние вздохи а окружающие в унисон также судорожно втягивают воздух. По их лицам текут слезы и слышатся не внятные всхлипы. Вы закрываете глаза. И вот что происходит дальше. В кратце плач боль слова «так не должно быть» или банальное «нет», согласитесь и даже знанье о чудесно прожитых днях не приуменьшает тех страданий и горя людей что были с вами все это время, они видели, общались, смеялись вместе с вами и вдруг видят вас в последний раз. К тому же если они, действительно, и искренне любили вас, делает груз еще тяжелей. (человек на стуле не много сник и призадумался, он размышлял и учитывал подобный вариант, но все же было что то что дарило ему покой).; Наконец очнулся и вынес свое мнение «отрицающий»:

— В прочем несмотря ни на что я с вами от части соглашусь. Но не вы ли сказали, «смирившийся», не нужно открывать неловкости души, простите но я себе это представляю в последнем извиняющимся взгляде, который может крыть тоску и не меньше жалости чем во взглядах склонившихся.;

— Да вы правы я подошел к предположенью слегка от личного характера и усмотренья, соглашусь, для меня нет хуже печальных взглядов которые я к тому же не воспринимаю, сам факт что человек стоящий рядом знающий о моем положении и ему грубо говоря плевать, вселяет в меня больше надежды и спокойствия чем томно вздыхающий внук над бренным телом. И не смотря на легкую заинтересованность в данном предположении суть ее не меняется, и терзания для ближних окажется не далеким звоном. (мирно заключил он, не меняя позы, лишь не много менялся тембр голоса при упоминании безразличья).;

— Ну что же я вас выслушал. И признаюсь во мне пустило корни сомненье. Но ни смотря ни на что я буду ценить время проведенное в окружении заботы, для меня нет ничего лучше уйти зная что я был действительно кому то нужен и был любим. Да, после будет боль но как и все она пройдет оставив счастливые воспоминанья с улыбкой да и со скудной слезой на худой конец, завершится все как и начиналось, с любовью. Но вот что я хочу сказать. (он откинулся на спинку стула, сцепленные руки не на долго взмыли вверх потом так же опустились на колени, с испытующим взглядом он продолжил излагать. Мужчина напротив воззрился с любопытством.) Вот как мне видится ваша позиция. Вы убеждены в том, что перед смертью испытывать жалость и пониманье со стороны это грубейшее оскорбленье, а вот безразличное и равнодушное отношенье как ни что более подходящие. И обосновано все тем, я осмелюсь предположить, незатронутой гордостью, полным не желанием или страхом почувствовать себя жалким, слабым. Или же проще, судя по вашему взгляду, дело в личном пространстве точнее его бесправным нарушением. Хм, теперь я понимаю, главное качество вашего друга, уверен их мало, полная не заинтересованность в личностном характере, отсутствием как таковой не поддержки а скорее давления или убежденье в должной ответной услуге. Но в вашей ситуации, это не отсутствие а наявность уважения к выбору, любому.;

— Позвольте мне сделать заключенье, из всего услышанного я пришел к выводу что вам «смирившийся» (отрицающий особенно выделил последние слово) достаточно понимающего кивка и не более с чьей либо стороны для,(он не много замялся) ощущенья свободы? (уже оба испытующе уставились на собеседника в ожидании ответа);

— Да, для меня и правда хватит пониманья и не попытки забраться в душу. Я чувствую себя свободным не имея забот об объяснении каждого шага, поступка, вольной мысли. Люди часто задают откровенные вопросы, не скрываемо презирают и более того. Потому что не могут или не хотят понять, они убеждены и стоят на своем, это похвально, но что не допустимо и абсурдно это что они пытаются доказать все мне настоять на своем, единственно верном суждении по их мнению и откровенно заявляя что мои домыслы бред. Вот что я не переношу и тогда порываю любые связи с подобным человеком. Да у меня мало друзей, но те что есть, есть настоящими, верными во всех смыслах этого слова людьми, так сказать упертыми реалистами, что не боятся сказать, сказать а не доказать и в случаи чего гордо уйти ибо сделал что хотел, а голос в отрицании надорвал тот что слаб не уверен и безтыж. (он удовлетворенно выдохнул и расслабился переводя взгляд с одного собеседника на другого. Те в свою очередь, выслушали, поняли но не приняли) Ну что же мы поведали своих скелетов, не признаетесь ли вы «отрицающий» в собственных смотреньях на жизнь? (соответствующий принял вопрос);

— Приму за честь. Некогда не слышал столь честных откровений и неловко не раскрыться самому не то что солгать, впрочем для этого нет смысла. Для меня отрицанье заключено в стремлении жить дальше не взирать и не верить в конец. Нет я знаю что он наступит но в глубокой старости и нет исключений. Возможно самодовольно и наивно но жить так легче. Моя болезнь излечима, пара операций весьма серьезных и здравствуйте светлые дни. Но, всегда есть в жизни но, терпеть не могу. Проблема в том что сии операции для меня не возможны, нет сделать можно, но, результата не жди, я в это не верю, чудесного шанса нет, а вот закон есть, может подлости может логики, но, помощь возможна. Скорее мое отрицанье в этом и заключается. Я не верю в исключительность, возможной, помощи. (выделяя каждое слово как отдельное утвержденье, он говорил дальше) Да я не желал бы грустных взглядов или их полного безразличья, да черт с ним, понимания, было бы достаточно присутствия, то что они рядом уже многое объясняет. И все же я отрицаю жизнь продолжиться независимо от любого сделанного мною выбором. Впрочем, для меня уже все решено.;

— Позвольте полюбопытствовать, что за выбор? (заинтересовался ожидающий);

— Есть кое кто, кто мне весьма дорог и ему нужна помощь, это ставит меня перед не легким выбором, две жизни одна из которых собственная. Мое положение и не только здоровье заставило сильно колебаться и я полагаю до сего момента я бы выбрал себя. Но в жизни есть но. Пусть будет что должно, если леченье не может помочь, то по закону подлости я выживу. Все так же надеюсь, и отрицаю конец. А теперь из чистого любопытства я задам вопрос на который вскоре и сам дам ответ. Как вы представляете свой последний день? (вопрос в пустоту) Что видите в нем?; Ответил человек со стула:

— До сего момента я представлял себе семейную картину, я лежал бы у себя дома в своей постели, у ней находились бы моя жена сын и друзья. Я бы сказал им, на последок как их люблю и что они для меня значат. Но, вот сейчас мои взгляды кардинально изменились, и это хорошо, я так думаю. Раньше я на многое закрывал глаза не задумываясь об иных сторонах возможных событий, проще говоря не думал о тех мелких последствиях что появятся после меня. И сейчас я хотел бы такого же присутствия, как вы выразились пониманья со стороны любящих меня людей но главное знающих что не о чем жалеть и к сожалению я в этом быть уверен не могу. На данный момент самое ужасное биться в раздумьях быть ответственным за будущие близких. Не хочу видеть их лица, по этому пожалуй опишу все в завещании, так проще и лучше для меня и них. (незаметно вздохнув спокойно и с чувством завершенья поправил плечи переведя взгляд на собеседников для внемления грядущих рассказов.); Ответил мужчина с кресла:

— Я свой последний день спланировал в своем доме лежа на террасе, я всегда любил открывающийся с нее вид. Я лежал бы там и переводил внимание с города на свою дочь, я знаю ей бы было тяжело но никого другого ближе нет да и видеть никого не хочу. Не знаю что бы она сказала, ту же банальщину но на сколько теплую душе. Сейчас я счастлив что дочь не станет говорить лишнего поскольку знает меня лучше чем я сам. Я ушел бы будучи уверенным что поступил правильно и, даже не знаю, все хорошо.(последние слова стали утвердительными. Не меняя позы чувствуя спокойствие внутри перевел глаза на последнего.);

— Я совершенно четко вижу эту картину, поскольку уверен в ее неоспоримости. К тому моменту я буду в больнице, в моей палате будет выключен свет, в ней буду лишь я и мой единственный по настоящему верный друг, а точней подруга. Она будет держать меня за руку зная что важно, и смотреть в окно на раскрывающийся пейзаж, я вместе с ней. Но когда почувствую что время уходит, обернусь и встречусь с ее глазами, беспристрастными, доброжелательными, знающими и главное что они сулят это пониманье и донесенье «мы свободны». Я буду умирать счастлив, и жалея лишь о том что не смогу более увидеть солнечный свет. (не вздыхая не движась он повернул голову к стене уперев неотрывный взгляд от белой поверхности, снова и снова перелистывая в мыслях те или иные воспоминанья, главное воображенье оставив для его реального свершения. Своим образом он показал о исчерпании каких либо слов в дальнейшем, впрочем как и каждый в комнате.)

Все может свершится неожиданно, не мне об этом говорить, но то как мы отреагируем или что совершим, примем, зависит только от нас не глядя и не воспринимая чье либо влиянье, мненье, попытки убеждений, как говорится «Все мое останется со мной» и это не материальная ценность. Все однажды свершится, все.