История об игроках и играх

3_4

Практически все визитеры утром изъявили желание хотя бы на час заглянуть к себе: принять душ и переодеться, потому покинули наш гостеприимный дом ни свет, ни заря. Барабашка проворчала что-то невнятное и с видимым удовольствием принялась за уборку. Ульяна же никуда не спешила, потому воспользовалась нашим с Сережей приглашением разделить утреннюю трапезу с нами.

Впервые за все время нашего знакомства я увидела ее спокойной и расслабленной. Не скажу, что перемена была столь значительной и сразу же бросилась в глаза, но такой мне Ульяна нравилась больше. Она чаще улыбалась, свободнее двигалась и перестала отводить взгляд во время разговора. От нее едва уловимо пахло одеколоном Мефистофеля, настолько слабо, что ни девушка, ни сам Мефистофель, скорее всего не могли этого почувствовать, но именно запах великолепно дополнял ее образ. Если бы я была парфюмером, я бы обязательно создала мужской аромат, раскрывающийся на женской коже и волосах по-особенному.

Сергей испек нам блины и скрылся в душе, не желая слушать «наш треп». Мы, смеясь и дурачась, макали их в сладкую сметану, временно забыв про калории и страх потерять фигуру. Ульяна уговорила меня сварить какао, и, чтобы мне не было обидно, сама встала к плите, приготовив желтоглазую яичницу.

Я сидела на кухонном диванчике с ногами, обняв левой рукой колени, и лениво ковырялась в завтраке. Мне никогда не нравилось просыпаться в спешке, от торопливости у меня обычно начиналась паника, потому я наслаждалась нашим ленивым утром.

— Почему тебя называют Яшкой? — спросила я у девушки.

Она сидела напротив меня, смешивая сметану и сгущенное молоко. Похоже, Ульяна была той еще сладкоежкой. Она только что доела варенье из клубники с белым шоколадом, и тянулась за новой порцией

— Полным именем — слишком официально, — пояснила помощница Ермакова, — вот люди и придумывают различные вариации. Яшкой я была только для твоего брата, остальные предпочитают нейтральное «Яна».

— И все? — с любопытством я посмотрела на девушку. — Больше никаких прозвищ, милых обращений и уменьшительно-ласкательных имен?

— И все, — твердо сказала девушка, но по ее выражению глаз великолепно читалось, что она врет. — Впрочем… Мой жених, как правило, называет меня своей радостью, но я отчего-то всегда представляю массовика-затейника или веселого клоуна.

— У тебя странные фантазии, — не удержалась от комментарии я.

— Как и у тебя, — тонко улыбнулась девушка.

Вместо вопроса я приподняла одну бровь. Жест вышел пафосным и высокомерным. В подобные моменты я всегда благодарила небеса за то, что природа решила одарить меня столь редким даром. С другой стороны, я бы хотела обладать приятным низким голосом, чтобы иметь возможность исполнять блюз, играть на нескольких музыкальных инструментах и хорошо танцевать. Однако, красиво приподнятая бровь — тоже неплохо… Иногда это лучший вариант. Готова спорить, что на Ульяну произвело бы меньшее впечатление, если бы я достала бубен с маракасами, спела бы что-нибудь из репертуара Нины Симон и сделала бы пару ковырялочек.

— Я видела Артема утром, — пояснила девушка.

Я продолжала смотреть на нее и вежливо улыбаться. Пять лет непрерывной зубрежки этикета в вузе и строгая мама оказали хорошее влияние на мое воспитание. Как минимум, я умела вежливо улыбаться таким образом, что собеседнику становилось неловко. Пожалуй, этот талант можно назвать таким же крутым, как и возможность приподнимать одну бровь.

Ульяна предсказуемо смутилась.

— А у Юстас, действительно, хорошая боевая подготовка? — вдруг спросила девушка, желая быстро перевести тему.

— Да, я видела ее документы. Исключительно отличные оценки по всем специфическим предметам школы разведчиков, — ответила я, гадая, сколько закрытой информации я сообщаю постороннему лицу.

— Специфическим предметам? — заинтересовалась девушка.

— Взрывное дело, боевые искусства, стрельба, фехтование, манипуляция людьми, экстремальное вождение, — перечисляла я, вспоминая.

— Манипуляция людьми? — переспросила Яна. — Но зачем?

— Это разведка, — развела руки в стороны я. — Другое дело, если я бы училась там, я бы кроме этого предмета ничего не учила, предпочитая манипулировать педагогами, чтобы они ставили нужные оценки…

— Ты не любишь учиться? — недоверчиво спросила девушка. — Сережа говорил, что тебя приглашали остаться в аспирантуре.

— Приглашали, — не стала открещиваться я. — Между нами, я жутко ленивый человек. И предпочла бы жить в собственном ритме, минимально контактируя с людьми. Аспирантура не давала мне такой возможности.

Ульяна усмехнулась. У них с Мефистофелем были очень похожие усмешки: скептические, насмешливые, не без вызова. Она поставила перед собой мисочку с кремом из сгущенного молока и сметаны и неторопливо рисовала блинчиком узоры на белой поверхности.

— А ФБД, значит, дает тебе такую возможность? — спросила девушка, поднимая на меня синие глаза.

— По-своему, — не стала вдаваться в подробности я. — Тебя так интересует учеба?

— Очень, у меня за плечами два высших образования и законченная аспирантура, — Ульяна потянулась за новой баночкой сгущенки. — Большинство молодых сотрудников «Апер» — аспиранты. Думаю, Артем питает к ним некое светлое чувство…

— А как же его слабость к игрокам? — заинтересовалась я. — Мне кажется, что научные сотрудники не имеют склонности к играм. Хотя доля театральности во всей научной деятельности, конечно есть. Это как свадебные традиции. Все знают, что невесту выкупят в любом случае, но положено сделать аукцион… Я помню, сколько раз переделывала отчеты по практике, чтобы они пришлись по душе заведующей кафедры, меня цвет папки, размер шрифта, титульные листы и порядок листочков.

Ульяна улыбнулась, видимо, вспомнив свое обучение в университете. Я чувствовала, как этим утром она не могла не улыбаться, как уголки губ девушки вопреки ее воле слегка приподнимаются, а в глазах вспыхивают радостные огоньки.

Я и подумать не могла, что первая помощница Ермакова так плохо скрывает свои эмоции.

Это утро могло бы стать одним из самых счастливых в моей жизни, если бы не прервалось внезапным сообщением от Мефистофеля: «новый случай в парке аттракционов, ждем вас всех».