Избиение воробьев

Я был в Китае —

и как раз в ту пору,

когда Мао Цзэ-дун распорядился

решительно покончить с воробьями.

И вот с той самой бесподобной

дисциплиной,

с которой строилась Великая Стена,

свои ряды сомкнуло всекитайство

и двинулось в поход на воробьёв.

Мальчишки, генералы, астрономы,

девчушки, генеральши, астрономши,

могильщики, пилоты, повара

китайской кухни и китайские поэты,

изобретатели фарфора и игрушек,

крестьяне — мастера по части риса,

послы — специалисты по улыбкам, —

все, как один,

пошли на воробья.

И пала божья птаха страшной смертью:

её, беднягу, извели под корень,

и наконец верховный воробей

был ликвидирован

самим Мао Цзэ-дуном.

А после — с той же бесподобной

дисциплиной

китайцы деловито запихнули

по мёртвому воробышку в карман.

Представьте только:

восемьсот мильонов

китайцев.

Восемьсот мильонов

карманов.

Восемьсот мильонов

пушистых, крошечных комочков.

И с боевыми гимнами китайцы

дисциплинированно зашагали в горы

и аккуратно там захоронили

всех тщательно казнённых воробьёв.

Шестнадцать лет ушло на погребенье.

Кто в персональном микромавзолее,

кто в личном склепе,

кто под памятником, кто

в старательно отрытой братской яме,

но главное —

что все без исключенья

китайские почили воробьи.

Однако дальше вышло вовсе странно.

Когда ушли могильщики-китайцы,

то

воробьи запели вдруг в могилах,

и покатился воробьиный гром

по всей земле Китая, как раскаты

вселенской оглушительной трубы.

И этот гром перебудил всех смертных

и даже мёртвых разбудил. Проснулись

все поколения усопших пракитайцев.

Припомнив стародавний свой уклад,

они взялись за древние мотыги.

Я никого не обвиняю. Отвяжитесь.

Я просто объясняю, почему

день ото дня растёт число китайцев

и с каждым днём всё меньше воробьёв.