Как ты меня бесишь!

Глава 4

Дима

***

План был прост.

Выловить её на работе, раз уж так повезло, что мы трудимся в одном офисе.

Выяснить, что она думает по поводу нашего «так удачно завязавшегося знакомства», прямо обозначив свою позицию.

Дальше действовать по ситуации.

Буду откровенен. Мне скоро сорок, за плечами неудачный брак и бесконечные кадры одноразовых интрижек.

Сил и времени на поиски всё новых и новых женщин попросту нет, и я давно склоняюсь к тому, чтобы завести длительные отношения с одной.

Проблема только в том, что те, с кем я обычно знакомлюсь и общаюсь, скажем так, не совсем подходят для этих самых отношений.

Знаю. Разбираюсь. Проходил.

А вот в то утро, когда проснулся со Светланой, почему-то не ощутил обычного желания получить свой «честно заработанный» минет и распрощаться с красоткой, что в нашей профессии называют «до выяснения обстоятельств». То есть навсегда.

Во-первых, я захотел не только минет. А полноценного прекрасного утреннего секса.

Во-вторых, даже несмотря на то, что она сбежала, как кошка ошалелая, оставив меня с не унимающимся стояком, я всё равно хочу поговорить.

Она разозлила меня, да. Но не оттолкнула этим, скорее удивила. Ведь раньше из моей постели так резво никто не убегал.

Наоборот, все ждали продолжения.

Даже Ирина, моя бывшая, уже подписав бумаги на развод, предлагала скрепить его прощальным сексом.

«И вот те - здрасьте»…

Поэтому, хотелось бы выяснить, почему наш шикарный, в отличие от скучного корпоратива, секс, вдруг стал проблемой, и поводом для трусливого побега.

Вроде ведь не маленькая уже. На вид чуть меньше тридцати. Да и вела себя, в общем, всегда адекватно…

Я хотел получить от неё нормальное вразумительное объяснение своему нелогичному поведению. И решить, как нам быть дальше с красоткой из отдела продаж, что так удачно оказалась моей соседкой за столом.

Но я никак не ожидал услышать от неё категорическое:

- Нет, Дмитрий Сергеевич. Мы с вами только коллеги. И прошу вас впредь обращаться ко мне по имени-отчеству и только по рабочим вопросам.

Моя самооценка в районе марианской впадины.

И это в ответ на речь из двадцати трёх предложений, которые я выверял и перефразировал все выходные, чтобы не прозвучали грубо или предосудительно?!

Возможно, тень профессии играет со мной злую шутку. Я много лет учился сдержанности и вежливости даже в самых форс-мажорных ситуациях, что так и остался стоять истуканом, провожая взглядом её походку «от бедра».

Уже тогда, в тот момент, понимая, что вот она, началась в моей жизни непроходимая «жопа». Да, не силён я в аллегориях.

Как и в общении с женщинами.

***

За советом отправился к Ромычу.

Не то, чтобы настолько меня задела, чтобы дальше продолжать этот абсурд…

Вот именно.

Ну ладно, хрен с ним.

Признаю, задела она меня.

Вот понравилась, и всё тут.

И я к нему пошёл не потому, что не знал, что делать. А для того, чтобы почву прощупать. В каком направлении двигаться.

- Слушай, братан, красивые всё-таки девки достались тебе в отдел.

Начинаю издалека, чтобы не показаться помешанным.

- Ага, особенно Елена… - Бурчит он, не отрывая башки от ноута.

Этой барышне где-то под полста лет, хоть и следит за собой, но даже я, тупоголовый, понимаю, что сквозит в его ответе сарказм.

- Я серьёзно, Ромыч. Вот живёшь, как в цветнике, в ус не дуешь, не то, что у нас, в курятнике, блин…

Как вспомню свою помощницу – Гулю, аж вздрагиваю. Хотя, работник она хороший, ответственный.

По удобнее вытягиваю ноги. У моего друга кабинет удобный во всех отношениях. Не знал бы, что он на работе «хранит девственность», подумал, что тут отличный траходром.

Диван – что надо. То, что доктор прописал.

- Дим, у тебя что, дел никаких нет? Чапай к себе «на табуретку», развалил тут свои яйца…

- Слушай, а Светка ваша замужем? Как думаешь, может мне к ней подкатить?

Выхин отрывает голову от монитора.

- Тебе для разового пользования или…

Пожимаю плечами.

- Ну, как пойдёт…

- Слушай, не трогай ты её лучше. Она у нас со странностями… На хрен тебе такой геморрой?

- Значит, не замужем…

- Дим, ты вообще меня слышишь? – Щелкает в воздухе пальцами, привлекая моё рассеянное внимание. – Не тупи. Говорю, чудненькая баба, эмоциональная очень. От малейшего замечания может в кому впасть.

Он ржёт над своими словами, а я задумываюсь.

Ну, меня-то она отбрила так, что я сам чуть в коме не очутился.

Мы точно об одном и том же человеке говорим?

- Я вот просто подумал, Ромыч, другие к моим годам уже семью имеют, детей, дом с собакой… В какой момент я всё просрал?

- Так, братан. Вот сейчас я совершенно не готов к психоанализу. Дел по горло. - Ворчит Выхин. – Давай в выходные махнём к Серёге, выпьем по-человечески, снимем кого-нибудь, потрахаешься до потери пульса, глядишь, тебя отпустит.

- Согласен. – Поднимаюсь. – Пойду и свои дела разгребу.

- Вот и вали. Заёб уже ныть.

Вот за что люблю Ромыча – за его исключительно «культурную» речь. Удивляет, как он при клиентах умудряется не выражаться.

Я тоже не «божий одуванчик», но матерюсь лишь по крайним случаям, когда «богатого и могучего» действительно начинает не хватать.

По сути, от разговора с другом толку вышло мало. Единственное, что удалось выяснить, что легко мне не будет.

В какой-то момент думаю: «На хрена я вообще в неё так упёрся?»

Но эта мысль быстро рассеивается, стоит мне только увидеть, как Светлана за своим рабочим столом что-то сосредоточенно записывает, периодически покусывая кончик шариковой ручки.

Я не задерживаю на ней долго взгляд, чтобы не показаться маньяком, и направляюсь в свой кабинет, где буду снова и снова, как озабоченный, прокручивать в памяти картинки нашей жаркой ночи. Её сладкие губы тогда сжимали совсем не ручку…

Выхин прав. Мне нужно потрахаться.

Выбить всю эту дурь из головы.

Клин - клином.

Не хочет, это её проблемы.

У меня таких Свет – пол записной книжки. На выбор.

Работа на ум не идёт. И я с трудом терплю до вечера.

Не стал звонить бывшей жене, хотя секс с ней был бы самым лучшим альтернативным вариантом.

Но эту стадию я уже прошёл.

И знаю, что, скорее всего, она бы не отказала.

И что это было бы, как всегда феерически.

Но нет.

Больше мы в эту реку не входим.

А под конец рабочего дня меня совсем переклинивает. И я отправляюсь домой. В одиночестве.

Чтобы под рюмку коньяка вспоминать наше со Светой сумасшествие.

Как она сначала робко проявляла инициативу, будто неопытная. Как громко и сладко стонала, переходя на крик. Как дрожала и замирала от оргазмов.

В её поведении не было ничего наигранного. Она отдавалась мне полностью.

Может именно этим и зацепила.

Я устал иметь кукол.

И то, как эти куклы имеют меня.

Её искренность, пусть и с примесью алкоголя, подкупила.

Когда был женат на Ирине, думал, что мне несказанно повезло. Такая раскрепощённая девушка, была готова на любые эксперименты. Некоторые даже для меня были немного «за гранью», но я думал, что счастлив с ней.

И вот сейчас, задумываюсь и не могу вспомнить, видел ли на лице жены хоть раз настолько натуральные эмоции.

Даже утром, после того, как Светка подскочила, как ужаленная, с моей постели, не было ощущения, что она играет или притворяется.

Будто, на самом деле, для неё это был шок.

Ну а у меня шок от осознания, что я не могу ни о чём думать, кроме неё. Зациклился и уже несколько дней не могу прийти в себя.

Будто наваждение какое-то…

Света

***

- Я думаю, нам пора поговорить, принцесса…

Да уж…

Это неизбежно.

Бесполезно откладывать.

От папы ничего не скроешь, он у меня шибко проницательный…

А я…

Просто в отчаянье…

Как это могло случиться со мной?

Почти в тридцать лет?

Я не могла поверить в случившееся, даже глядя на пятый положительный тест.

Я сходила на приём к врачу.

И всё равно не могу осознать…

Чёрт, как можно было так напиться, чтобы забыть о самом главном?!

Помню, он что-то лепетал о доверии…

Да будь эта сволочь хоть братом президента, как можно быть такой наивной дурой?

Может он мне что-то в шампанское подсыпал, пока я отвернулась?

И что теперь делать, не представляю…

Открываю дверь своей комнаты прямо у папы перед носом и понуро топаю на кухню.

Сажусь на стул и складываю руки на манер первоклассницы.

Блин, как же это тяжело.

Если бы эта проблема была решаемой, то папа даже ничего бы не узнал.

Но вся соль в том, что я не могу её решить.

Не могу поднять руку на то, чего однажды лишилась. Не по своей воле. Долгие мучительные семь лет назад…

- Я беременна, пап.

Самое сложное – после сказанных слов посмотреть отцу в глаза.

Преследует стойкое ощущение дежавю. Картинки прошлого так ярко мелькают перед глазами, что снова начинает мутить.

Но я держусь.

Я сильная девочка.

Папа не делает вид, что не в курсе. Не заламывает рук.

Как и в прошлый раз, он сильно хмурит брови и смотрит прямо.

- И кто отец?

- Это не важно, пап. Я рожу его для себя.

- Самостоятельная, значит…

- Такая уж я у тебя.

Поднимаюсь, чтобы, якобы налить чай. На самом деле, чтобы не смотреть ему в глаза. И без того на душе катастрофа…

- Он знает? – Летит мне в спину.

- Нет. – Бурчу под нос. - И не нужно ему.

- Это ты решила?

Разворачиваюсь.

Это нечестно.

- Мне одного раза хватило.

- Тогда ты тоже промолчала.

- Пап…

Горло душит приступ воспоминаний. Они накатывают волной, топят меня, и я еле сдерживаю слёзы.

Отец видит моё состояние и не спорит.

Просто поднимается и подходит, раскрывая объятия.

Он был со мной тогда. И сейчас.

Обнимает, и я чувствую себя защищенной. Утыкаясь в родное плечо и всхлипывая.

- Ну-ну, принцесса, тише. Это же счастье. – Бурчит он мне в макушку. – В этот раз всё будет по-другому.

А у меня внутри всё переворачивается.

Наверное, в этот самый момент, не позже, не раньше, я осознаю, что он прав.

Это несомненно, просто фантастическая удача.

Жизнь дала мне второй шанс.

Пускай и таким странным способом…

***

Итак.

Почему я не рассказала Вершинину о беременности…

Потому что он – козёл.

Как и все остальные мужики.

Нет, ну кроме Романа, конечно.

Хотя, что говорить, Выхин это стадо возглавляет…

А если серьёзно…

На это у меня две причины.

Первая – спонтанный секс с коллегой на корпоративе не обязывает того самого коллегу нести ответственность за действия своей пьяной партнёрши.

Простыми словами: я сама виновата в своей халатности, мне и расхлёбывать.

А вторая…

Тут всё гораздо сложнее.

Семь лет назад у меня случился бурный роман с одним мужчиной. Его звали Михаил, он был невероятно красивый, умный и обеспеченный.

В общем, мечта всех современных золушек.

Я абсолютно потеряла голову.

Папе он не нравился, но остановить меня в моей дурости он не мог, я просто не желала его слушать.

Миша был нежным со мной и страстным, заботился и заполнял собой всё мое свободное пространство. Я буквально в нём растворялась.

Мы встречались полгода.

А потом случилось непоправимое.

Я забеременела.

В тот день, когда я собиралась сообщить ему об этом, он ошарашил меня новостью.

Сказал, что уезжает. И нам нужно расстаться.

Я даже не смогла ничего произнести после его высокопарной речи, что здесь он тухнет, ему тесно и нет никакого развития, а вот там… за бугром… вот там настоящая жизнь.

Он не предложил мне поехать с ним.

Сказал, что нам было хорошо вместе, но ему нужно двигаться дальше.

Я молча ушла.

Не знала, что делать. Бродила по улицам, не разбирая дороги, пока в полубреду не присела на лавку, на которой потом меня и обнаружили неравнодушные прохожие.

Очнулась в больнице.

Ребёнка я потеряла. И добрый лысый доктор тогда сказал мне, что если я снова забеременею, это будет огромная удача, потому что спать на холодной лавке в октябре – непозволительная роскошь для девушки, и я чего-то там себе чуть не отморозила напрочь.

Я не могла прийти в себя почти год.

И всё это время рядом был мой папа.

Который ни разу ни в чем меня не упрекнул. Ни разу не выказал своего недовольства или усталости.

Он готовил еду и гулял со мной в парке. А ещё полностью обеспечивал меня, ведь о работе я даже думать не могла.

Потом жизнь наладилась.

Я перестала остро чувствовать боль и научилась смотреть на всё со стороны.

За мной ухаживали мужчины, но никого я к себе близко не подпускала.

Секс ради секса.

И не больше одного раза.

Всё для того, чтобы не оказаться никогда в той ситуации.

Моя бешеная симпатия к начальнику – скорее эфемерная мечта.

И я в курсе, что у нас никогда ничего не будет.

Но у каждой принцессы должен быть свой принц.

Этот мужчина – идеал во всём. Но по большей части в том, что не лжёт женщинам.

Он никому не обещает вечной любви, но честно «отрабатывает» основную программу.

Его целью не являются амурные сопли. А вот качественный секс – дааа…

И я во всех красках представляю, как бы это было у нас. Если бы он только посмотрел на меня, как на женщину…

Так вот…

Дмитрий Сергеевич не знает, что в ближайшем будущем станет отцом, и я не намерена ему об этом сообщать.

По крайней мере, сейчас.

Ребёнок – это несказанное счастье! Особенно, когда тебе почти тридцатник, и кроме появляющихся морщин, ты за душой больше ничего не имеешь.

Я справлюсь.

Я папина дочь.

Та, что сильная девочка…