Начало занятий очень сблизило меня и Луизу…
В первые дни обучения мы перезнакомились со всеми счастливчиками, которые также выиграли гранты, но среди них были в основном ребята постарше.
Так одаренные спортсмены сразу же влились в круг избранных, став представителями футбольной и баскетбольной команд школы. После этого они перестали нас замечать.
Фактически мы с Луизой были самыми младшими среди победителей, и для оставшихся счастливчиков не представляли особого интереса.
Мы сдружились и стали держаться друг за дружку. Чужая среда стала для нас враждебной, а мы остались не у дел. Вскоре стали чувствовать нападки со стороны некоторых учащихся, которые не могли свыкнуться с присутствием детей НЕ своего круга.
От обиды я часто тихо плакала в подушку. Тосковала по дому, по матери и Эйрин.
Однако все переживания ушли на второй план с первым домашним заданием. Я не смогла осилить материал! Просто не смогла справиться с заданием, оказавшись совершенно не готовой к такой нагрузке…
По сравнению с моей старой школой, эта лучше в разы и программа оказалась неподъемной для меня. В моих знаниях – огромные пробелы, которые не позволяют усваивать новый материал.
Накатывает паника. Я не справляюсь…
Пришлось засесть в библиотеке в попытке нагнать пропущенное. И я не знаю, смогла ли бы я справиться, если бы моя новая подруга не являлась гением математики.
Луиза – хваткая, цепкая, восприимчивая к новой информации, которую впитывает, как губка. Сидя рядом со мной, она с легкостью решает то, что никак не укладывается в моих мозгах. В этом ее необыкновенная одаренность. Все точные науки ей даются на порядок легче, чем другим. Кажется, мне очень повезло, что она возится со мной, пытаясь помочь заполнить пробелы:
– Адель, как можно не понимать – это логарифмическая функция! Легко ведь, смотри, – усердно водит пальцем по своим конспектам Луиза, а у меня от этих цифр с переменными голова трещит. В висках бьется мысль:
«Я не смогу… Я не смогу и вылечу, к чертям, после первых же экзаменов».
– Эй, – машет рукой перед моими глазами подруга, пытаясь пробиться сквозь мою истерику. – Прием… Земля вызывает!
Я в упор смотрю на Луизу и, растерявшись, шепчу:
– Я не понимаю. Ничего не понимаю… Меня исключат…
Прячу лицо в ладошки, уже готовая разрыдаться от накатывающей истерики. Однако моя реакция лишь веселит подругу. Луиза отводит мои руки, заставляет посмотреть себе в глаза. Произносит спокойно и четко, пытаясь достучаться до меня:
– Адель, послушай меня! Успокойся! Ты думаешь, что те качки – футболисты, прям виртуозы точных наук?! Да ладно, футболист и книга – это вообще из разряда фантастики. Никто нас не исключит! Мы нужны для рейтингов, которые за счет наших талантов будут расти. Так что, подруга, не будь дурой и соберись уже. Здесь нет ничего сложного, осилишь. Я объясню!
Вглядевшись в острое смуглое личико Луизы, я понимаю, что не готова сдаться! Сцепив зубы, я фокусируюсь лишь на листах, испещренных математическими символами.
Другого пути у меня нет. Только вперед. Я обязана наверстать! Несмотря ни на что. Все мои переживания загоняются в самые глубины сознания.
Я не могу себе дать слабину и позволить акцентировать внимание на продолжающихся бесконечных подколах и неприятных репликах, косых взглядах и прочих атрибутах неуважения к нищенке в моем лице со стороны школьной элиты.
Главная цель – продержаться и закончить эту чертову школу, которая оказалась так далека от придуманных мною идеалов! Сейчас мне предстоит нагнать материал, нет времени для душевных терзаний и метаний. Плакать я буду потом.