Канун праздника РУМОКО

Я был в кабине управления, когда вышел из строя блок Ж-9. Кроме прочих вещей, мне нужно было проделать там какую-то дурацкую профилактику.

Внизу, в капсуле, было два человека. Они осматривали «Дорогу в ад», которая пронизывала океанское дно в тысячах саженей от поверхности и вскоре должна была открыться для движения транспорта. В обычных обстоятельствах это меня не касалось, поскольку в платежной ведомости значились два техника, обслуживающих Ж-9. Но один из них проводил отпуск на Шпицбергене, а другой заболел как раз в то утро. Когда, внезапно соединив свои усилия, ветер и бурные воды качнули «Аквину», я вспомнил о том, что наступил канун РУМОКО, и принял решение. Я пересек комнату и снял боковую панель.

- Швайцер! Ты не допущен к работе с этим прибором! - крикнул доктор Асквит.

- Вы хотите сами заняться им? - поинтересовался я, рассматривая сплетение проводов.

- Конечно нет. Я даже не знаю, с чего начинать. Но…

- Вы хотите увидеть, как погибнут Мартин и Демми?

- Ты же знаешь, что нет. Только ты не…

- Тогда скажите мне, кто может,- сказал я.- Эта капсула там, внизу, управляется отсюда, а у нас что-то испортилось. Если вы знаете кого-нибудь, кто справится с этой работой лучше меня, то вам следует немедленно послать за ним. В противном случае я попытаюсь отремонтировать Ж-9 сам.

После этих слов он заткнулся, а я стал искать неисправность. Впрочем, ее и не пытались спрятать. Они даже пользовались припоем. Четыре цепи были подключены к общему таймеру.

Я принялся раскручивать прибор. Асквит был океанографом, так что должен был немного разбираться в электронных цепях. Думаю, он не скажет, что я отлынивал от работы. Я провозился минут десять, и дрейфующая под нами в сотнях морских саженей капсула вновь заработала.

Работая, я раздумывал о силах, которые вскоре проснутся, силах, которые проложат «Дорогу в ад», и тогда появится здесь, посреди Атлантики, посланец дьявола, а возможно, и сам дьявол. Холодная погода, свойственная данным широтам в это время года, ничуть не улучшала мое настроение. Они собираются задействовать страшные силы - атомную энергию; освободить даже более мощный феномен - живую магму, которая сейчас кипела и булькала под морским дном. Моему пониманию было недоступно, что кто-то играет в бессмысленные игры с подобными вещами. Волны вновь тряхнули судно.

- О'кей,- сказал я.- Здесь было несколько коротких замыканий, и я их устранил.- Я поставил на место боковую панель.- Теперь все должно быть в порядке.

Он посмотрел на монитор.

- Похоже, все работает нормально. Давай-ка проверим…

Он нажал кнопку и произнес:

- «Аквина» вызывает капсулу. Экран работает?

- Да,- поступил ответ.- Что случилось?

- Короткое замыкание в блоке Ж-9,- ответил доктор.- Его починили. Как у вас дела?

- Все системы работают нормально. Ваши указания?

- Продолжайте,- ответил он и повернулся ко мне.- Я дам вам хорошую рекомендацию,- сказал он.- Извините, что был груб с вами. Я не знал, что вы можете обслуживать блок Ж-9.

- Я инженер-электронщик,- отозвался я,- мы изучали такие приборы. И знаю, что допуск к нему ограничен. Если бы я не догадывался, что произошло, я бы к нему не прикоснулся.

- Я так понимаю, вас не интересует продвижение по службе?

- Совершенно верно.

- Значит, я не буду этим заниматься.

В данном случае мне это очень подходило, так как ко всему прочему я отсоединил маленькую бомбочку, которая теперь лежала в левом кармане моей куртки и которую я собирался выбросить за борт. Прежде чем приборы зарегистрируют взрыв, пройдет пять-восемь минут. Мне бы не очень хотелось, чтобы его зарегистрировали. Но лучше я внесу вклад в это дело, чем враги.

Я извинился и вышел. У меня теперь была улика. Я раздумывал, что же произойдет дальше.

Кто-то пытался сорвать проект. Так что Дон Волш был прав. Предполагаемая угроза стала реальной. Как хотите, так и понимайте. Это означало, что в дело замешано нечто значительное. Главный вопрос был: «Что?». А следующий: «Что произойдет затем?»

Я закурил и облокотился о поручень «Аквины», глядя, как холодные северные волны бьются о корпус корабля. У меня дрожали руки. Это был превосходный гуманитарный проект. Но все же очень опасный. Даже если забыть об огромном риске, я не мог понять, почему он вызвал такую отрицательную реакцию. Очевидно, на это были причины.

Доложит Асквит обо мне? Наверняка. Ему придется объяснить, почему на капсуле возникли неполадки, чтобы привести свой доклад в соответствие с записями в вахтенном журнале капсулы. Он доложит, что я устранил короткое замыкание. И все.

Этого будет достаточно.

Я уже понял, что враг совсем близко. Они сразу же узнают, что про отсоединенную бомбу не доложили. Они также узнают, кто остановил их; и, возможно, в такой критической ситуации это вынудит их предпринять какой-либо необдуманный шаг. Отлично. Это будет именно то, чего я и добивался.

…Потому что я потратил целый месяц, дожидаясь такого удобного случая. Я надеялся, что они вскоре появятся у меня и постараются допросить. Глубоко затянувшись, я посмотрел на далекий айсберг, сверкавший на еолнце. Произойдет нечто необычное - я чувствовал. Небо было серое, а океан - темный. Где-то кому-то было не по душе то, что здесь происходило, но убей меня - я не мог догадаться почему.

К черту их всех. Я люблю пасмурные дни. В такой день я появился на свет. Так что никто не помешает мне насладиться им.

Я вернулся в свою каюту и сделал себе коктейль, поскольку официально не находился на вахте.

Вскоре раздался стук в дверь.

- Поверните ручку и толкните,- сказал я.

Дверь открылась, и вошел молодой человек по имени Ролингс.

- Мистер Швайцер,- сказал он,- Кэрол Дайф хочет поговорить с вами.

- Скажите, что я уже иду,- отозвался я.

- Хорошо,- он вышел.

Я пригладил свои светлые волосы и сменил рубашку, поскольку Кэрол была молода и красива. Но она была офицером Службы безопасности, и я прекрасно понимал, почему она за мной послала.

Я прошел к ее кабинету и дважды постучал в дверь.

Входя, я думал о том, что дело наверняка связано с блоком Ж-9 и моими последующими действиями. Это лишний раз подтверждало, что она в курсе происходящего.

- Хелло,- сказал я.- Вы за мной посылали?

- Швайцер? Да, посылала. Присядьте,- она указала на кресло по другую сторону ее шикарного стола.

- Что случилось?

- Сегодня днем вы чинили блок Ж-9.

- Вы меня спрашиваете или сообщаете? - пожал я плечами.

- Вам не дозволено прикасаться к прибору.

- Если хотите, я могу вернуться, раскрутить его и привести в то состояние, в котором его обнаружил.

- Вы признаете, что работали с ним?

- Да.

Она вздохнула.

- Послушайте, меня не это волнует,- продолжала она.- Вы наверняка спасли сегодня двух человек, поэтому я не стану обвинять вас в нарушении режима секретности. Я хочу знать совсем другое.

- Что же?

- Это была диверсия?

Я не ошибся. Этот момент наступил,

- Нет,- ответил я.- Диверсии не было. Было только несколько коротких замыканий.

- Ерунда,- прервала она меня.

- Простите, не понимаю…

- Вы все прекрасно понимаете. Кто-то хитроумно все подстроил. Вы обезвредили бомбу, и это было нечто большее, чем пара коротких замыканий. Это была бомба. Наши мониторы отметили взрыв под носовой частью корабля спустя около получаса после поломки.

- Это сказали вы, а не я.

- Что вы задумали? - поинтересовалась она.- Вы на нашей стороне, но в то же время вы кого-то покрываете. Чего вы добиваетесь?

- Ничего,- ответил я.

Я изучал ее. У нее были рыжеватые волосы и веснушки, очень много веснушек. Зеленые глаза. Они внимательно смотрели на меня из-под густой челки. Она была достаточно высока, хотя в данный момент сидела. Я знал это, потому что танцевал с ней на одной корабельной вечеринке.

- Ну и?..

- Что?

- Я жду ответа.

- Какого?

- Это была диверсия?

- Нет,- ответил я.- Что заставило вас так подумать?

- Были и другие попытки, вы знаете.

- Нет, не знаю.

Неожиданно она вспыхнула, и веснушки ее зарделись. Что ее так взволновало?

- Да, были. Мы сумели все их предотвратить. Но они же имели место.

- Кто их предпринял?

- Мы не знаем.

- Почему?

- Нам никогда не удавалось схватить виновных.

- Как же так?

- Они очень умны. Я закурил.

- Нет, вы ошибаетесь,- произнес я.- Там были только короткие замыкания. Я инженер-электронщик, и я исправил их. Вот и все.

Ей что-то известно, но я не стал помогать ей.

- О'кей,- сказала она.- Полагаю, вы рассказали мне все, что вам известно.

Я встал.

- Кстати, я проверила ваше досье.

- Да?

- И ничего. Вы чисты, как снег или лебяжий пух.

- Рад слышать.

- Не радуйтесь, мистер Швайцер. Дело еще не закончено.

- Попробуйте еще,- отозвался я,- но вы ничего не найдете.

В этом я был уверен.

Я вышел, размышляя, когда же они явятся ко мне.

Ежегодно на Рождество я посылал неподписанную открытку. Я направлял их в бары тех городов, где мне приходилось бывать. На Пасху, Майский День - первый день лета - и Хэллоуин я сидел в этих барах и выпивал с девяти до полуночи по местному времени. Затем я уходил. Каждый год в разных барах.

Каждый раз я расплачивался наличными, а не с помощью универсальной кредитной карточки, которой пользовалось большинство людей в то время. Бары были в основном дешевыми, располагались в незаметных местах.

Иногда появлялся Дон Волш, садился рядом со мной и заказывал пиво. Мы разговаривали, затем шли гулять. Иногда он не приходил. Но он никогда не пропускал два раза подряд. И во второй раз всегда приносил мне деньги.

Пару месяцев назад, когда лето было в разгаре, я сидел за столиком в «Инферно» в Сан Мигель де Алленде в Мексике. Был холодный вечер, как всегда в тех краях, воздух был чистым, звезды яркими, и я прогуливался по мощенным плитами улицам, осматривая памятники национального зодчества. Спустя какое-то время я увидел, как вошел Дон, одетый в темный костюм из искусственной шерсти и желтую спортивную рубашку с расстегнутым воротом. Он подошел к стойке, что-то заказал, повернулся и обвел взглядом столики. Я кивнул ему, а он улыбнулся, махнул рукой и направился ко мне, держа в одной руке стакан, а в другой журнал.

- Мы с вами знакомы,- сказал он.

- Да, и я так думаю. Присаживайтесь.

Он отодвинул стул и уселся напротив меня за маленьким столиком. Пепельница была переполнена, но не я был в этом виноват. В воздухе витал запах текилы, долетавший из узких боковых комнат, а стены вокруг были заклеены картинами с обнаженной натурой вперемешку с афишами, приглашавшими на бой быков.

- Вас зовут?..

- Фрэнк,- ответил я, пробиваясь к нему сквозь дым.- Мы встречались в Новом, Орлеане?..

- Да, на Марди Гра, пару лет назад.

- Правильно. А вы?..

- Джордж.

- Точно. Теперь я вспомнил. Мы хорошо выпили вместе. Играли в покер ночь напролет. Чертовски хорошо провели время.

- И вы выиграли у меня почти две сотни. Я усмехнулся.

- Чем вы здесь сейчас занимаетесь? - спросил я его.

- А, обычные дела. Здесь идет большая распродажа и маленькая распродажа. Я только что заключил хорошую сделку.

- Поздравляю. Рад слышать. Надеюсь, так и пойдет.

- Я тоже.

Так мы болтали, пока он не допил пиво.

- Вы уже осмотрели город? - спросил я его.

- Не успел. Я слышал, здесь очень красиво.

- О да, думаю,вам понравится. Я был здесь однажды на их празднике. Все жуют кунжут, чтобы не спать целых три дня. С холмов спускаются индейцы и танцуют свои -танцы. У них до сих пор бывают шествия, вы знаете? И здесь находится единственный в Мексике готический собор. Его построил один неграмотный индеец, который увидел такой собор на открытке из Европы. Они не думали, что Он сохранится после отмены казни на эшафоте, но он достоял до наших дней и еще долго простоит.

- Мне хотелось бы осмотреться, но я здесь всего на пару дней. Думаю, куплю несколько сувениров для'семьи.

- Здесь недалеко есть магазинчик. Там дешевые безделушки. Особенно ювелирные изделия. •^у

- Жаль, что у меня нет времени, чтобы осмотреть достопримечательности.

- Здесь есть руины Толтека на вершине холма на северо-востоке. Вы должны были его заметить, потому что там стоят три креста. Это интересное место, потому что власти до сих пор не верят в его существование. Вид оттуда просто великолепный.

- Хотел бы я его посмотреть. Как туда попасть?

- Просто пойти и подняться на холм. Поскольку он не существует, то нет и запретов на его посещение.

- И долго туда добираться?

- Отсюда- меньше часа. Допивайте пиво, и пройдемся.

Он допил и мы пошли.

Вскоре у Дона началась одышка. Ведь он обычно жил на равнине, а здесь высота над уровнем моря была около шести с половиной тысяч футов.

Наконец мы взобрались на вершину и теперь брели среди кактусов. А затем уселись на большом камне.

- Значит, это место не существует,- сказал он.- Так же, как и вы.

- Верно.

- Поэтому здесь, наверное, нет жучков, во всяком случае, не должно быть, как во всех этих барах.

- Здесь все сохранилось в первозданном виде.

- Надеюсь, вы правы.

- Я тоже.

- Благодарю вас за открытку к Рождеству. Вы ищете работу?

- Вы же знаете.

- Хорошо. У меня есть для вас кое-что. Вот как началось это дело.

- Вам известно о Подветренных и Наветренных островах? - спросил он меня - Или Сюртси?

- Нет. Расскажите мне.

- За Вест-Индией в системе Малых Антильских островов начинается дуга, идущая от Пуэрто-Рико и Виргинских островов к Южной Америке. Они находятся к северу от Гваделупы и представляют собой выступающие вершины подводной горной гряды шириной от четырехсот до двухсот миль. Это острова, состоящие из вулканических пород. Каждый пик - вулкан, действующий или потухший.

- И что же?

- Гавайские острова возникли таким же образом. Сюртси, однако, феномен двадцатого века: созданный вулканом остров появился в очень короткий срок, он находится к западу от островов Вестманна возле Исландии. Это случилось в 1963. Среди Азорских островов есть остров Капелинхос, возникший таким же образом. Он тоже имеет подводное происхождение.

- Что дальше? - Но я уже знал, о чем речь, когда задавал вопрос. Я уже слышал о проекте РУМОКО, названном так в честь бога Маори - бога вулканов и землетрясений. Давно, в двадцатом веке, существовал неудачный план Могола, который предусматривал добычу природного газа с больших глубин и использование атомных батарей.

- РУМОКО,- произнес он.- Вы слышали об этом?

- Кое-что. В основном из научного раздела в «Таймс».

- Этого достаточно. Мы участвуем в этом деле.

- Каким образом?

- Кто-то пытается сорвать проект. Мне предложили выяснить кто, как и почему, и остановить их. Я попробовал, но мои попытки оказались безуспешными. Фактически я потерял двух человек при весьма странных обстоятельствах. Тогда я и получил вашу открытку к Рождеству.

Я повернулся к нему, и мне показалось, что его зеленые глаза сверкнули в темноте. Он был дюйма на четыре пониже меня и, наверное, фунтов на сорок легче, но все равно казался приятным высоким человеком. Он держался очень прямо, почти как военный, и совсем не походил на того парня, который пыхтел мне в затылок, когда мы поднимались сюда.

- Вы хотите, чтобы я этим занялся?

- Да.

- Что я получу?

- Пятьдесят тысяч. Может быть, сто пятьдесят - это зависит от результата.

Я закурил.

- Что мне придется сделать? - наконец спросил я.

- Вы должны наняться в команду «Аквины» в качестве какого-либо технического работника. Вы можете это сделать?

- Да.

- Хорошо. А затем найдите того, кто хочет сорвать проект. Свяжетесь со мной, если сможете их выявить. Или сложится ясная картина происходящего. Тогда снова свяжетесь со мной.

Я рассмеялся.

- Похоже, предстоит уйма работы. Кто ваш клиент?

- Один американский сенатор, пожелавший остаться неизвестным,- сказал он.

- О чем я и сам мог догадаться,- сказал я,- но не догадался.

- Вы выполните это?

- Да. Мне нужны деньги.

- Работа будет опасной.

- Она всегда была такой.

Мы разглядывали кресты, на которых лежали пачки сигарет и другие предметы, видимо, в качестве религиозных подношений.

- Хорошо,- сказал он.- Когда вы думаете приступить?

- Еще до конца месяца.

- О'кей. Когда вы свяжетесь со мной? Я пожал плечами.

- Когда у меня будет что сказать.

- Нет, на этот раз так не пойдет. 15 сентября - день связи.

- И если все пройдет без сучка и задоринки?

- Пятьдесят тысяч зеленых.

- А если дело окажется сложным и я не смогу сразу разобраться?

- Будет так, как я сказал.

- О'кей. Договорились. 15 сентября.

- Вы будете еще выходить на связь?

- Только если понадобится помощь или мне действительно будет что сказать.

- В таком случае, конечно. Я протянул ему руку.

- Задали вы себе работенку, Дон. Он кивнул головой в сторону крестов.

- Доставьте мне этот крест,- наконец произнес он.- Этот подходит. Человек, которого я потерял, был очень хороший.

- Постараюсь. Я сделаю все, что смогу.

- Я что-то не совсем вас понимаю. Хотел бы я знать, как вы…

- Я неминуемо потерплю неудачу, если вы будете знать, как я собираюсь все провернуть.

- Хорошо.- Мы начали спускаться с холма, и я отвел его в бар, где он просидел всю ночь.

- Позволь мне угостить тебя,- сказал Мартин, когда я проходил мимо него, выйдя из кабинета Кэрол Дайф на верхнюю палубу.

- Хорошо,- и мы направились в кают-компанию, чтобы выпить.

- Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты сделал, когда мы с Демми там внизу. Это…

- Это ничего не значит,- сказал я.- Вы бы сами так поступили, если бы кто-то оказался на вашем месте, а вы были здесь, наверху.

- Что-то не сработало на этот раз, и мы страшно рады, что ты смог во всем разобраться.

- Можешь больше меня не благодарить,- сказал я, поднимая пластиковый стакан с пивом. Теперь они все только пластиковые. Черт бы их побрал!

- Как выглядит эта шахта? - спросил я его.

- Превосходно,- отозвался он, сморщив широкий красноватый лоб, и вокруг его голубых глаз тоже собрались морщинки.

- По твоему виду этого не скажешь.

Он усмехнулся и отпил маленький глоток.

- Ну, и раньше не все было в порядке. Конечно, мы все немного напуганы…

Это звучало как попытка оценить ситуацию.

- Но ближе ко дну шахта в порядке? - спросил я. Он оглянулся вокруг, как бы стараясь определить, не

прослушивается ли помещение. Оно прослушивалось, но он не сказал ничего такого, что могло бы повредить ему или мне. Если бы до этого дошло, я бы его остановил.

- Да,- отозвался он.

- Хорошо,- и я вспомнил слова невысокого широкоплечего человека.- Очень хорошо.

- Как-то странно обстоят дела,- заметил он.- Ты всего лишь технический работник.

- Я в некоторой мере горжусь своей работой.

Он бросил на меня неопределенный взгляд и сказал:

- Звучит несколько странно, как будто мы в двадцатом веке.

Я пожал плечами.

- Я старомоден. От этого трудно избавиться.

- Мне нравится. Хотел бы я, чтобы в наши дни было побольше таких людей,- сказал он.

- А Демми сейчас наверху?

- Он спит.

- Хорошо.

- Они должны дать тебе повышение.

- Надеюсь, что этого не случится.

- Почему же?

- Не люблю ответственности.

- Но ведь ты взял ее на себя и прекрасно справился.

- Мне просто повезло-один раз. Кто знает, что произойдет в следующий раз?

Он бросил на меня быстрый взгляд.

- Что ты подразумеваешь под следующим разом?

- Я имею в виду, что опять может что-то произойти, - сказал я.- Я просто случайно оказался в контрольной рубке…

Я понял, что он пытался узнать, что мне известно, но так как никто из нас не был хорошо информирован, мы просто догадывались, что что-то не в порядке.

Он внимательно посмотрел на меня, отпил пива, не сводя с меня глаз, затем кивнул.

- Все правильно.

- Чепуха.

Я пожал плечами и тоже пригубил стакан.

Давно, еще в 1957 году - пятьдесят лет назад - существовала организация под названием АМСОК. Это была шутка, подражание смешным аббревиатурам научных организаций. Она числилась за Американским Смешанным Обществом. Однако занималась совсем не шуточными делами. Членами ее являлись доктор Волтер Мунк из Акционерного института океанографии и Доктор Гарри Гесс из Принстона, и они выступили со странным предложением, которое впоследствии не получило развития из-за нехватки фондов. Но, подобно Джону Брауну, чье тело тлело в могиле, дух его по-прежнему не имел покоя.

Проект Могола фактически зачах, едва появившись, но когда о нем вновь вспомнили, он стал еще более грандиозным и значительным.

Многим известно, что земная кора имеет толщину двадцать пять и более миль под континентами, и там очень трудно достичь недр. Многим также известно, что под океаном земная кора намного тоньше. Ее вполне возможно там пробурить, добраться до мантии, проникнуть в Могоровический разрыв. Они обсудили всевозможную информацию, которую им удалось собрать. Но подумайте вот над чем: это, конечно, правда, что образцы мантии дадут ответы на многие вопросы о радиоактивности, циркуляции горячих потоков, геологической структуре и возрасте Земли. Работая с природным материалом, мы узнаем о границах и плотности различных слоев земной коры; сможем сопоставить эти данные с тем, что нам известно о сейсмических волнах от землетрясений. И многое другое. Образцы осадочных пород дадут нам полную запись истории Земли, еще до того как на ее сцене появился человек. Но что за этим последует, не знает никто.

- Еще выпьешь? - спросил меня Мартин.

- Да, спасибо.

Если вы изучали публикации Международного союза геологии и геофизики, действующие вулканы мира, и если вы добавите к ним еще потухшие вулканы, вы заметите определенные вулканические и сейсмические пояса. Так называемое Кольцо огня окружает Тихий океан. Оно начинается у тихоокеанского побережья Южной Америки и тянется к северу через Чили, Эквадор, Колумбию, Центральную Америку, Мексику, запад Соединенных Штатов, Канаду и Аляску, затем проходит через Камчатку, Курильские острова, Японию, Филиппины, Индонезию и Новую Зеландию. Если не принимать во внимание Средиземное море, такое же можно наблюдать и в Атлантике, возле Исландии.

Мы находились именно там.

Я поднял стакан и отпил глоток.

В мире свыше шестисот вулканов, которые можно отнести к действующим, хотя большую часть времени они бездействуют.

Мы собирались добавить к ним еще один.

Мы собирались создать вулкан в Атлантическом океане. Более того, создать вулканический остров, подобно Сюртси. Это и был проект РУМОКО.

- Я снова спускаюсь вниз,- сказал Мартин.- Я полагаю, уже через несколько часов. Я буду тебе безмерно благодарен, если ты окажешь мне любезность и еще раз окажешься вблизи этих приборов, чтобы присмотреть за ними. Я тебя отблагодарю.

- О'кей,- отозвался я.- Дай мне знать, когда произойдет следующий раз, если тебе станет об этом известно. И я постараюсь оказаться поближе к контрольной рубке. Если что-либо забарахлит, я сделаю то, что уже делал прежде, конечно если рядом не окажется никого, кто справился бы лучше меня.

Он хлопнул меня по плечу.

- Мне этого достаточно. Спасибо.

- Ты чего-то боишься.

- Да.

- Чего?

- Похоже, эта чертова штука приносит несчастье. Ты был моим талисманом. Я куплю тебе пива, сколько ты пожелаешь, только окажись поблизости. Я не знаю, в чем дело. Думаю, просто не везет.

- Может быть,- согласился я.

Я внимательно посмотрел на него, затем снова уставился на стакан.

- Изотермические карты показывают, что здесь - самое подходящее место в Атлантике,- сказал я.- Только одно не дает мне покоя, но это не мое дело.

- Что же?- спросил он.

- Да эта чертова магма и то, что может в результате произойти,- сказал я.

- Что ты имеешь^ в виду? - поинтересовался он.

- Мы же не знаем, что может получиться, когда она вырвется наружу. Может выйти любой вариант - от Кракатау до Этны. Неизвестно, из чего будет состоять эта магма. Ее составные смешаются с водой и воздухом, а это может привести к непредсказуемым последствиям.

- Я думал, что мы получили гарантии безопасности.

- Всего лишь предположения. Научная гипотеза, не более.

- Ты боишься?

- Разумеется.

- И мы в опасности?

- Не так мы, поскольку не в нас дело. Просто это может привести к изменению температуры, морских приливов, погоды. Но это всего лишь мои домыслы. Допущения.

- Не нравится мне это,- он покачал головой.

- Не буду больше портить тебе настроение. Пойду-ка я спать,- сказал я.

- Ты прав.

Мы допили пиво, и я встал.

- Ну и напился же я.

- Купить тебе еще?

- Нет, спасибо. Мне еще предстоит кое-что сделать.

- Что ж, надеюсь, встретимся.

- Да. Не переживай.- Я вышел из каюты и направился на верхнюю палубу.

Луна светила так ярко, что предметы отбрасывали тени. Вечер был холодным, пришлось застегнуть воротник.

Я постоял, глядЯ на волны, и спустился в свою каюту.

Принял душ, послушал последние известия, немного почитал. Наконец меня стало клонить в сон, и я улегся в постель с книгой. Вскоре я задремал, отложил книгу на столик рядом с кроватью, выключил свет и стал засыпать, убаюкиваемый волнами.

…Мне надо как следует выспаться. Ведь завтра праздник РУМОКО.

Сколько прошло времени? Думаю, несколько часов. И вдруг меня что-то разбудило.

Мою дверь тихонько отпирали, были слышны осторожные шаги.

Я окончательно проснулся и лежал с закрытыми глазами.

Затем услышал, как дверь снова заперли. Свет ударил мне в глаза, я почувствовал дуло пистолета у виска. Чья-то рука тряхнула меня за плечо.

- Просыпайтесь! - произнес кто-то. Я притворился, что только проснулся.

Их было двое. Я мигал и тер глаза, не отрывая взгляда от наставленного, на меня пистолета.

- Что все это значит?

- Нет,- сказал тот, что держал пистолет.- Спрашивать будем мы. Вы будете отвечать. И не иначе.

Я сел и откинулся на стену.

- О'кей. Чего вы хотите?

- Кто вы?

- Альберт Швайцер,- ответил я.

- Мы знаем, что-вы пользуетесь этим именем. Кто вы на самом деле?

- Я уже ответил.

- Мы не думаем, что это правда.

- Очень жаль.

- Нам тоже.

- Простите?

- Расскажите нам о себе и своем задании.

- Не понимаю, о чем вы говорите.

- Встаньте!

- Тогда, пожалуйста, дайте мне халат. Он висит на крючке в ванной.

- Возьми его, проверь и дай ему,- сказал один другому.

Я разглядывал его.

Носовым платком он прикрывал нижнюю часть лица. Второй тоже. Это выдавало профессионалов. Любители обычно пользуются масками, закрывающими верхнюю часть лица. Такие маски очень мало помогают. Как раз нижнюю часть лица легче всего опознать.

- Благодарю-,- сказал я, когда мне подали мой голубой махровый халат.

Незнакомец кивнул, я набросил халат на плечи, просунул руки в рукава и завязал пояс. Затем сел на край кровати.

- О'кей - вздохнул я.- Так что же вы хотите?

- На кого вы работаете?

- На проект РУМОКО,- ответил я.

Он несильно ударил меня левой рукой, все еще держа пистолет наготове.

- Нет,- произнес он.- Выкладывайте все.

- Не знаю, о чем вы говорите, но можно мне закурить?

- Хорошо. Нет, подождите. Возьмите мою. Я не знаю, что у вас в пачке.

Я взял сигарету, прикурил, затянулся и выпустил дым.

- Я вас не понимаю,- сказал я.- Объясните мне, что вы хотите узнать, и, может быть, я смогу вам помочь. Мне не нужны неприятности.

Мне показалось, что после моих слов они немного расслабились, потому что один из них вздохнул. Тот, что задавал вопросы, был ростом пять футов восемь дюймов, другой - около пяти футов десяти дюймов. Тот, что повыше, был потяжелее. Думаю, он весил фунтов двести.

Оба уселись на стулья. Пистолет был нацелен прямо мне в грудь.

- Спокойнее, мистер Швайцер. Нам тоже не нужны неприятности,- сказал тот, что был поразговорчивее.

- Прекрасно,- отозвался я.- Спрашивайте, и я скажу вам все, что мне известно,- и я приготовился безбожно врать.- Начинайте.

- Вы исправляли сегодня блок Ж-9.

- Полагаю, это известно всем.

- Почему вы это сделали?

- Потому что могли погибнуть два человека, и я знал об этом.

- Как вам удалось это сделать?

- Бог мой, да ведь я инженер-электронщик! - воскликнул я.- Я знаю, что представляет собой короткое замыкание! Множество людей это знают!

Тот, что повыше, взглянул на своего напарника. Он кивнул.

- Почему же вы просили Асквита не докладывать об этом? - спросил меня высокий.

- Потому что я нарушил инструкцию, открыв этот прибор,- ответил я.- Я не имел права делать этого.

Он снова кивнул. Волосы у обоих были черные, гладко причесанные, через легкие рубашки проглядывали хорошо развитые грудные клетки и мощные бицепсы.

- Похоже, перед нами обыкновенный честный гражданин,- сказал высокий,- который ходил в школу, закончил ее, не женился, поступил на эту работу. Возможно, все так и есть, как вы говорите, а мы ошибаемся. Однако дело очень подозрительное. Вы исправили сложный прибор, который не имели права чинить… Я кивнул.

- Почему?

- У меня довольно странное представление о смерти: я не люблю смотреть, как гибнут люди,- сказал я.- А на кого вы работаете? На какое-то разведывательное управление?

Невысокий улыбнулся, а второй произнес:

- Мы не имеем права говорить. Но вы и так все понимаете. Нас просто одолевает некоторое любопытство: почему вы умолчали о том, что явно было диверсией?

- Я уже все сказал вам.

- Да, но вы лжете. Люди не нарушают приказы, как это сделали вы.

- Чушь! На карту были поставлены жизни двух человек.

Он качнул головой.

- Боюсь, что нам придется продолжить допрос, только другими средствами.

Каждый раз, когда я чувствовал приближение опасности или раздумывал о тех уроках, которые можно было извлечь из моей полной ошибок жизни, из глубин моего сознания всплывали воспоминания, похожие на мыльные пузыри, играющие всеми цветами радуги за мгновение до того, как лопнуть.

Пузыри… Один такой был под Карибским морем и назывался Новый Эдем. Он располагается на глубине около ста семидесяти пяти морских саженей. Согласно последней переписи, там проживало свыше 100 000 человек. Это огромный, ярко освещенный геодезический купол безупречной формы - Эвклид остался бы доволен. Под ним среди скал протянулись улицы, уставленные фонарями, над каньонами повисли мосты, среди гор пролегли магистрали. Подводные автомобили двигались по этим дорогам, как танки; мини-подлодки сновали взад-вперед на различной высоте; прекрасные пловцы в ярких облегающих костюмах постоянно появлялись и исчезали под куполом или работали рядом с ним.

Как-то раз я провел там две недели отпуска, и, хотя ощутил признаки клаустрофобии, которой прежде не страдал, мне там очень понравилось. Люди сильно отличались от сухопутных жителей. Я бы сказал, что они напомнили мне прежних исследователей или жителей пограничных районов. Они были яркими личностями и более независимыми, чем средние законопослушные граждане, им было присуще чувство товарищества и глубокой ответственности. Несомненно, так случилось потому, что они и в самом деле находились в пограничном районе, добровольно испытывая на себе возможность жить в замкнутом обществе, исследуя богатства океана. Они не запрещали приезжать туристам. Меня очень хорошо приняли, я плавал вместе с ними, путешествовал на их подлодках, осматривал шахты и сады на гидропонике, их дома и общественные здания. Я помню, как там было красиво, помню тех замечательных людей и то, как море колыхалось над головой, похожее на ночное небо, на которое смотришь фасеточным глазом насекомого. Или, скорее, как будто огромный глаз какого-то насекомого смотрел на нас. Да, так будет точнее. Возможно, неповторимость места каким-то образом повлияла на меня, и эта глубина всколыхнула мою психику.

Но поскольку на самом деле это не был Эдем под Стеклом и эти восхитительные необычные города определенно не для меня, в моих воспоминаниях они сохранились как забавные разноцветные фантазии, которые иногда грезятся мне, напоминая мыльные пузыри, каждый раз, когда я чувствую приближение опасности или раздумываю о тех уроках, которые можно было извлечь из моей полной ошибок жизни.

Я вздохнул, в последний раз затянулся сигаретой и смял ее, чувствуя, что мыльный пузырь вот-вот взорвется.

Как вы думаете, каково быть человеком, которого не существует в нашем мире? Трудно объяснить словами. Нелегко обобщить, особенно когда таким человеком являетесь вы сами. Для меня это было довольно необычно, и не думаю, что найдется еще один такой человек. Мне оставалось только проклинать наш технический прогресс, и ничего больше.

Это произошло довольно странным образом.

Как-то раз я составил программу для компьютеров. С этого все и началось.

Однажды я пришел к необычному и пугающему выводу…

Я понял, что весь мир существует в записи. Как?

Это хитроумно придумано.

Теперь все имеют свидетельства о рождении, запись об учебе, кредитные карточки, историю переездов и мест жительства, и где-то будет храниться свидетельство о смерти, внесенное в файл. Обычно все эти записи находятся в разных местах. Кому-то приходится собирать их воедино. Это и называется Центральный Банк Информации. Он возник в результате грандиозных перемен, произошедших в жизни человечества. Но не все перемены, как я убедился, ведут к лучшему.

Я был одним из первых, кто понял это еще до того, как произошли такие перемены. Но к тому времени, полагаю, уже поздно было что-либо менять.

Мы занимались тем, что сводили воедино всю информацию: общественные записи, финансовые отчеты, медицинские данные, специальные технические записи - с тем, чтобы вся информация находилась в одном месте и ею мог воспользоваться персонал, имеющий к ней допуск.

Я никогда не воспринимал что-либо как абсолютное добро или абсолютное зло. Но в данном случае больше склонялся к последнему. Вначале я полагал, что этот проект окажется очень полезным. Я думал, что он великолепен и полностью соответствует тому времени, в котором мы живем, что это именно то, что нужно: любая написанная книга или пьеса, лекция в колледже, прочитанная в последние пару десятилетий, любые статистические данные. Теперь вы не будете обманывать, поскольку каждый имеет доступ к источнику информации; все правительственные и коммерческие учреждения будут осведомлены о вашем имуществе, годовом доходе, у них будет список трат, которые вы произвели; любой прокурор на суде будет знать о всех местах, где вы прежде проживали и с кем, и на каких машинах передвигались. Вся ваша жизнь, все ваши действия становились понятными, как схема нервной системы на занятиях по неврологии- все это меня очень впечатляло.

Мне казалось, что это сможет обуздать преступность. Только сумасшедний, думал я, может совершить то, что обернется против него; а так как медицинские данные тоже были внесены в файл, можно было остановить даже сумасшедшего.

Что касается медицины, так это просто замечательно, если при обследовании компьютер и врачи будут обладать всей информацией о ваших предыдущих болезнях! Это окажется так эффективно! Представляете, сколько смертей удастся предотвратить!

Подумайте, как улучшится состояние мировой экономики, когда станет известно, где находится каждый цент и на что он направлен!

Подумайте о разрешении проблем с контролем транспорта - наземного, морского и воздушного,- когда все отрегулировано.

Подумайте… О Боже!

Мне казалось, что наступит Золотой Век.

Вздор!

Мой друг, который был каким-то образом связан с мафией, посмеялся надо мной, над блеском в моих глазах и прошелся по всем, начиная с университета и кончая федеральными службами.

- Неужели ты серьезно веришь, что все имущество будет зарегистрировано? Все сделки будут внесены? - спросил он меня.

- Разумеется.

- До Швейцарии еще так и не добрались; а если это и случится, они найдут другие места.

- Конечно, в любом деле есть издержки.

- Не забывай о матрицах и всех их махинациях. Никто не знает, сколько сейчас действительно в мире денег, и никто никогда не узнает.

Так я остановился, задумался и занялся экономикой. Он оказался прав. В тех областях, для которых мы писали программы, данные были весьма приблизительными.

Я подумал о перевозках. Сколько существует незарегистрированных судов? Никто не знает. Нельзя вести статистику в деле, по которому нет информации. А если имеются неучтенные деньги, можно построить сколько угодно других судов. В мире достаточно прибрежных .районов. Так что транспортный контроль мог оказаться и не таким эффективным, как я предполагал.

Медицина? Врачи такие же люди и так же ленивы, как и все мы. Я вдруг представил, что все медицинские отчеты могут и не попасть в файлы, особенно если кто-то из врачей захочет получить наличными и не платить налоги, и его не попросят выписать квитанцию.

Встречаются темные личности, а также те, кто слишком любит свою собственность; найдутся и такие, кто будет честно уклоняться от предоставления необходимой информации. Все они легко докажут несовершенство нашей системы.

Это означало, что дела пойдут совсем не так, как был© изначально задумано. Добавьте к этому возмущение, определенное сопротивление, уклонение. И их можно будет понять…

Но, поскольку не было явного сопротивления, работа над проектом продолжалась. Она заняла три года. Я paботал в центральном офисе, начав простым программистом. После того как я придумал ключ, при помощи которого станции и спутники метеорологического наблюдения могли направлять информацию непосредственно в центральную систему, меня повысили, я стал старшим программистом и получил право контроля над некоторыми участками работы.

К тому времени я в достаточной мере изучил проект, и мои сомнения только укрепились. Мне разонравилась работа, которая становилась все интенсивнее. Мои сотрудники смеялись над тем, что я беру работу на дом. Они не понимали, что это было не самопожертвование, а просто желание глубже вникнуть в проблему, рожденною моими страхами. Но начальство неправильно истолковало мои намерения, и я снова продвинулся по службе.

Это было прекрасно, поскольку я получил свободный допуск к информации на уровне полиции. Затем по различным причинам произошел ряд смертей, повышений, отказов и отставок. Это открыло дорогу любимчикам, и я сделался начальником группы.

Я стал советником старого Джона Колгейта, который руководил всем проектом.

Однажды, когда работа была почти уже завершена, я рассказал ему о своих страхах и сомнениях. Я сказал седовласому человеку с желтоватым лицом и грустными глазами, что мы наверняка создаем монстра и посягаем на человеческую личность.

Он посмотрел на меня, покрутил в руках розовое коралловое пресс-папье, стоявшее на его столе, а затем произнес:

- Возможно, вы правы. И что вы собираетесь предпринять?

- Не знаю,- ответил я.- Просто хотел объяснить вам свое отношение к делу.

Он вздохнул и на своем вращающемся кресле повернулся к окну.

Я подумал, что он вздремнул, как это частенько бывало с ним после ленча.

Но он наконец произнес:

- Неужели вы думаете, что я уже тысячи раз не слышал этих доводов?

- Возможно,- отозвался я,-и мне всегда было интересно, что вы им противопоставляете.

- Ничего,- резко произнес он.- Я думаю, что так будет лучше, иначе никогда бы не взялся за это дело. Но допускаю, что могу ошибаться. Некоторые полагают, что только так можно исправить серьезные изъяны общества. Если, у вас есть более разумные предложения, поделитесь ими со мной.

Я промолчал, закурил и подождал, что он еще скажет. Тогда я еще не знал, что ему осталось жить всего полгода.

- А вы не подумывали о том, чтобы изъять свои данные? - наконец спросил он.

- Что вы имеете в виду?

- Не хотите обмануть систему?

- Я не совсем понимаю…

- Мы будем последними, чьи данные внесут в программу.

- Почему?

- Потому что я так решил на случай, если кто-либо придет ко мне, как вы сегодня, и спросит то, что вы спросили.

- И кто-то уже изъял свои данные?

- Я бы не ответил, даже если бы они сделали это. Чтобы не нарушить целостность проекта.

- Извлечь. То есть вы предлагаете мне уничтожить информацию о себе до того, как кто-либо введет ее в компьютер?

- Правильно,- отозвался он.

- Но я не смогу получить работу, не имея записи об образовании и послужного списка…

- Это уже ваши проблемы.

- Я не смогу ничего купить без кредитной карточки.

- Думаю, вы сможете платить наличными.

- Это все уже записано.

Он повернулся в кресле в мою сторону и улыбнулся:

- Вы так думаете? Правда?

- Ну, не знаю,- сдался я.

- Итак?

Я раздумывал, пока он закуривал трубку и пускал кольца белого дыма. Не разыгрывает ли он меня? Или говорит серьезно?

Будто прочитав мои мысли, он поднялся с кресла, пересек комнату и отпер кабинет с файлами. Слышно было, как он шелестел бумагой, а затем вернулся, держа в руках стопку перфорированных листков, как держит колоду игрок в покер. Он положил их на стол передо мной.

- Это вы,- сказал он.- На следующей неделе вы попадете в компьютер, как и все остальные,- он снова выпустил кольцо дыма и сел на место.

- Заберите их домой и положите под подушку,- сказал он.- Поспите на них. И решите, как вы хотите с ними поступить.

- Я не понимаю вас.

- Я оставляю их на ваше усмотрение.

- А если я их порву? Что вы тогда сделаете?

- Ничего.

- Почему?

- Потому что меня это не волнует.

- Это неправда. Вы же возглавляете проект. Он пожал плечами.

- Вы сами не верите в пользу этой системы? Он отвел глаза и постучал трубкой.

- Просто теперь я не так уверен, как прежде,- заявил он.

- Если я так поступлю, то официально перестану существовать,- сказал я.

- Да.

- Что тогда станет со мной?

- Это ваши заботы.

Я задумался на мгновение, затем произнес:

- Давайте мне карточки.

Он улыбнулся, кивнул, и я взял их. Я положил их во внутренний карман.

- Что вы собираетесь с ними сделать?

- Поспать на них.

- Только смотрите верните их утром во вторник.

- Разумеется.

Я ушел домой с карточками. Но я не спал. Я просто не мог уснуть.

Я думал об этом целую вечность - всю ночь напролет - вышагивая по комнате с сигаретой. Жить вне системы… Как я смогу что-либо совершить, если она не будет признавать мое существование?

Потом, где-то часа в четыре утра я понял, что должен поставить вопрос иначе.

Как сможет система опознать меня, даже если Я что-либо и совершу?

Я сел и разработал тщательный план. Утром я разорвал пополам свои карточки, сжег их и растер пепел в порошок.

- Сядьте на этот стул,-сказал высокий, махнув левой рукой.

Я сел.

Они стали у меня за спиной.

Я постарался успокоить дыхание и расслабиться.

Прошло, вероятно, больше минуты.

- Хорошо, а теперь расскажите нам все,- сказал он.

- Я получил эту работу через бюро по трудоустройству,- сказал я ему,- пришел сюда, исполняю свои обязанности, встретил вас. Вот и все.

- Вы нам уже это говорили, и вполне возможно, что это правда, что правительство получило разрешение - по соображениям секретности - создать фиктивную личность в центральном своде информации. Агент вводится в данный отрезок жизни. Если кто-либо вздумает проверить, его данные не будут вызывать сомнений.

Я ничего не ответил.

- Это правда?

- Да,- сказал я.- Вы изложите все должным образом. Однако я не знаю, правда это или нет.

- Вы не признаете, что являетесь агентом?

- Нет.

Они пошептались еще немного. Наконец я услышал, как открылся металлический ящичек.

- Вы лжете.

- Нет, не лгу. Я всего лишь спас жизнь двум парням, а вы тут начинаете мне навешивать ярлыки. Я не знаю почему, но хотел бы узнать. Что я сделал не так?

- Задавать вопросы буду я, мистер Швайцер.

- Мне просто интересно. Если бы вы мне подсказали…

- Закатайте рукав, неважно какой.

- Зачем?

- Потому что я вам приказываю.

- Что вы собираетесь делать?

- Инъекцию.

- Вы из медицинской службы?

- Это не ваше дело.

- Я отказываюсь. Когда вас схватит полиция, я проверю, не стоит ли у вас за спиной медицинская служба.

- Рукав, пожалуйста.

- Я протестую,- не унимался я, но все-таки закатал левый рукав.- Если вы намерены убить меня, наигравшись в эти игры,- добавил я,- хорошенько подумайте. Убийство - дело серьезное. Если же нет, очередь за мной. Я вас отыщу рано или поздно.

Я почувствовал, как мне в руку вонзилась игла.

- Не скажете ли, что вы мне ввели? - поинтересовался я.

- Это называется ТС-6,- ответил он.- Возможно, вы читали о нем. Вы останетесь в полном сознании и сохраните способность мыслить. Но вы не сможете лгать.

Я хихикнул (несомненно, сказывалось действие наркотика) и снова стал выполнять дыхательные упражнения по системе йогов. Но это не остановило действие лекарства, хотя я и почувствовал себя лучше. Они, наверное, дали мне несколько лишних секунд, и я сумел немного прийти в себя.

Теперь я находился под действием препарата. Я знал, что он не лишает способности думать, но не позволяет говорить неправду и выдает скрытые мысли. Я размышлял о слабых сторонах применения этого средства, и у меня в запасе оставалось кое-что.

Я не почувствовал постепенного действия наркотика, а просто сразу оказался в другом состоянии, хотя чувствовал себя по-прежнему. Но я понимал, что это всего лишь иллюзия. Хотел бы я сейчас получить свою сумку с противоядиями, которую держал в обычной аптечке у себя в шкафу.

- Вы слышите меня, не так ли? - спросил он.

- Да,- услышал я свой голос.

- Как вас зовут?

- Альберт Швайцер.

Я услышал, как они зашептались у меня за спиной, и тот, что допрашивал меня, пытался заставить замолчать другого.

- Чем вы занимаетесь? - наконец последовал вопрос.

- Я технический работник.

- Я это знаю. Чем еще?

- Я много чего делаю…

- Вы работаете на правительство?

- Я плачу налоги, и тем самым, конечно, работаю на правительство какую-то часть своего времени.

- Я не это имею в виду. Вы секретный агент и наняты правительством?

- Нет.

- Вы самостоятельный агент?

- Нет.

- Тогда зачем вы здесь?

- Я технический работник. Я обслуживаю машины.

- Что еще?

- Я не понимаю…

- На кого вы еще работаете, кроме работы на проект?

- На себя.

- Что вы имеете в виду?

- Моя деятельность направлена на поддержание своего экономического благосостояния и психического здоровья.

- Я говорю о тех, кто вас нанял. Кто это?

- Меня не нанимали.

- Похоже, он говорит правду,- услышал я голос второго человека.

- Может быть. Что вы сделаете, если встретите меня где-нибудь и узнаете?

- Отдам под суд.

- А если у вас не получится?

- То серьезно покалечу вас, если смогу. Возможно, я вас убью, если смогу выдать это за самооборону или несчастный случай.

- Почему?

- Потому что мне хочется сохранить свое психическое здоровье. Тот факт, что вы уже раз посягнули на него, означает, что вы можете поступить так еще раз. Я постараюсь этого не допустить.

- Не думаю, что мне придется заниматься вами еще раз.

- Мне безразлично, что вы думаете.

- Итак, вы сегодня спасли две жизни и не задумываясь можете отнять мою.

Я промолчал.

- Отвечайте.

- Вы не задали вопрос.

- Может он преодолеть действие наркотика? - спросил один из них.

- Никогда об этом не слышал. Отвечайте.

- Я не понял вопроса.

- Препарат позволяет вам ориентироваться в трех измерениях. Вы знаете, кто вы, где и когда. Известно, что препарат подавляет волю, однако вы вполне можете отвечать на мои вопросы. Люди, которые употребляли наркотики, иногда могут преодолеть его воздействие, перефразируя про себя вопросы и честно отвечая на них. Вы так и поступаете?

- Неправильный вопрос,- вмешался другой.

- Какой же правильный?

- Вы ранее употребляли наркотики? - спросил меня тот.

- Да.

- Какие?

- Аспирин, никотин, кофеин, алкоголь…

- Я говорю о других,- прервал он меня.- Препараты, подобные этому, которые заставляют говорить. Вы употребляли их?

- Да.

- Где?

- В Северо-западном университете.

- Зачем?

- Я был добровольцем в ряде экспериментов.

- В чем они заключались?

- Изучалось действие наркотиков на сознание.

- Умственное торможение,- произнес один из них.- Может длиться не один день. Думаю, он натренировался.

- Вы можете остановить действие этого наркотика?

- Я не понимаю.

- Можете ли вы сейчас лгать нам?

- Нет.

«- Опять неправильный вопрос,- вмешался низенький.- Он не лжет. Все, что он говорит,- чистая правда.

- Тогда как же нам заставить его отвечать?

- Не знаю.

Они продолжали допрашивать меня, но вскоре вопросы пошли на убыль.

- Он провел нас,- сказал тот, что пониже.- Мы можем заниматься им не один день.

- Не следует ли нам его?..

- Нет. У нас есть запись разговора. Мы получили его ответы. Пусть теперь компьютер об этом позаботится.

Близился рассвет, и у меня было странное чувство, сопровождаемое покалыванием в шее, что я мог бы лгать часами. В иллюминаторе стало сереть. Похоже, они потратили на меня довольно много времени. Я решил использовать один вариант.

- Думаю, моя каюта прослушивается,- заявил я.

- Что? О чем вы?

- Служба безопасности на судне,- ответил я.- Полагаю, каюты всего обслуживающего персонала имеют «жучки».

- Где они?

- Откуда мне знать.

- Нам надо их найти,- сказал один.

- Толку с того,- произнес один шепотом, и я сразу зауважал его, поскольку шепот часто не записывается.- Если это правда, поздно уже что-то менять.

- Они выжидают, чтобы мы себя выдали. Первый начал озираться, я встал, пересек комнату ни

на что не натыкаясь, и рухнул на кровать.

Моя правая рука, будто случайно, скользнула под подушку. Я взял пистолет.

Очень осторожно я вытащил его, сел на кровати и направил оружие на них.

- Отлично, придурки,- сказал я.- А теперь вы будете отвечать на мои вопросы.

Высокий потянулся рукой к поясу, и я прострелил ему плечо.

- Следующий? - произнес я, открутил глушитель, который был больше не нужен, и положил его на подушку.

Второй поднял руки и посмотрел на своего дружка.

- Пусть кровоточит,- заявил я. Он кивнул и отступил назад.

- Садитесь,- приказал я им. Они сели.

Я стал позади них.

- Дайте мне руку.- Я отвернул рукав и убедился, что пуля прошла навылет. Затем я положил их оружие на шкаф. Снял с них платки и взглянул на лица. Прежде я нигде их не видел.

- О'кей, зачем вы пришли? - спросил я.- И почему вы задавали мне все эти вопросы?

Они не отвечали.

- У меня не так много времени^ как у вас,- заявил я.- Сейчас я свяжу вас. И я не такой дурак, чтобы прибегать к наркотикам.

Шнур от ящика с лекарствами показался мне подходящим, и я воспользовался им.

- Эти каюты совершенно звуконепроницаемы,- заметил я, убирая пистолет в сторону,- и я придумал, что здесь есть жучки. Так что вы можете кричать сколько угодно. Но не советую делать этого. Иначе я вам кости переломаю.

- Итак, на кого вы работаете? - повторил я вопрос.

- Я работаю на катере,- ответил низкий,- а мой друг - штурман.

Я недоверчиво посмотрел на него.

- Ну, ладно,- наконец сказал я.- Покупаю, поскольку я никогда не видел вас здесь прежде. А теперь очень хорошо обдумайте ответ на мой вопрос: на кого вы действительно работаете?

Я спрашивал их и понимал, что у них нет таких преимуществ, какие были у меня. Я работал на себя и сам себя нанял - совершенно независимый контракт. Сейчас меня зовут Альберт Швайцер, хотя и временно. Я всегда становился тем человеком, которым было необходимо стать. Спроси они меня, кем я был прежде, они могли получить иной ответ. Все зависит от условий и умственных способностей.

- Кто дергает за веревочки? - спросил я. Ни звука.

- Ну, хорошо,- сказал я.- Придется мне спрашивать вас по-другому.

Они повернулись в мою сторону.

- Ради нескольких ответов вы насиловали мою психику,- продолжал я.- О'кей, полагаю, что доставлю вам удовольствие и займусь вашей анатомией. Обещаю, я получу столько ответов, сколько мне нужно. Только я подготовлюсь более основательно. Я буду вас пытать, пока вы не заговорите.

- Вы не сделаете этого,- произнес высокий.- У вас низкий индекс насилия.

Я засмеялся.

- Посмотрим.

Что вы думаете о прекращении бытия и одновременном продолжении своего существования? По-моему, это довольно просто. Впрочем, я принимал участие в проекте с самого начала, мне доверяли и предоставили выбор…

Вытянув свои карты, я, как обычно, вернулся к работе. Там я отыскал и определил необходимую точку ввода. Это был мой последний рабочий день.

Наверху, там, где холодно, был Тьюл, метеорологическая станция…

Станцией руководил один старик, большой любитель рома. Я отлично помню тот день, когда ввел в гавань свой корабль «Протей» и долго жаловался н*а неспокойное море.

- Я проведу вас наверх,- сказал он мне. Компьютер не разочаровал меня.

- Благодарю.

Он завел меня в помещение, накормил, мы поговорили о море и погоде. Я принес ящик «Бакарди», и старик накинулся на него.

- Здесь достаточно автоматики? - спросил я его.

- Да, конечно.

- Тогда зачем вы здесь?

Он слегка улыбнулся и сказал:

- Мой дядя был сенатором. Мне надо было где-то укрыться, и он устроил меня сюда. Давай осмотрим твой корабль. Вдруг пойдет дождь.

Это была достаточно большая яхта с каютами и мощным двигателем, и здесь она была явно не на своем месте.

- Это пари,- сказал я старику.- Я хотел зайти за Полярный круг и доказать, что сделал это.

- Ну, парень, ты крепкий орешек.

- Я знаю, и я выиграю.

- Возможно,- согласился он.- Когда-то я был таким, как ты. Полон несбыточных надежд, готовый всегда тронуться с места. У тебя за эти дни было много женщин? - Он выставил вперед свою седую бороду и одарил меня дьявольской улыбкой.

- Достаточно,- ответил я и предложил ему выпить, потому что он заставил меня вспомнить Еву.

Я сказал ему «достаточно», но не думаю, что это было именно то, что он хотел услышать.

Прошло уже четыре месяца с тех пор, как мы расстались. Причиной тому была не религия или политика, а нечто более существенное.

Я насочинял ему про свою воображаемую девушку, и он был счастлив.

Я встретил ее в Нью-Йорке, где занимался тем же, что и она: проводил отпуск и ходил в театры и в кино.

Она была высокой коротко стриженой блондинкой. Я помог ей найти станцию метро, спустился вместе с ней и вышел. Пригласил ее на обед, и она послала меня к черту.

Вот как это было:

- Я не из таких.

- Я тоже. Просто я проголодался. Пойдем?

- Что тебе надо?

- Просто с кем-нибудь поговорить. Я так одинок.

- Думаю, ты ищешь не там, где надо.

- Возможно.

- Я о тебе ничего не знаю.

- И я о тебе, но, полагаю, это не помешает нам съесть спагетти с мясом и соусом и выпить по бокалу кьянти.

- От тебя потом будет трудно отделаться?

- Нет. Я спокойно уйду.

- О'кей. Я съем с тобой спагетти. И мы пообедали вместе.

За этот месяц в Нью-Йорке мы стали очень близки. То, что она жила в одном из этих безумных маленьких подводных городов-пузырей, ничего не означало. Я был достаточно либерален, чтобы отдать должное Сьерра-Клубу. Он знал, что делает, когда создавал эти конструкции.

Мне, наверное, следовало отправиться с ней туда, когда она возвращалась назад. Она просила меня об этом.

Ева провела отпуск, посмотрела большой город, так же, как и я. Мы нечасто бывали в Нью-Йорке.

- Выходи за меня замуж,- предложил я ей.

Но она не могла оставить свой пузырь, а я не мог расстаться со своей мечтой. Я хотел получить весь этот огромный мир - весь целиком. Однако я любил это голубоглазое создание из подводного мира и теперь понимаю, что должен был согласиться на ее условия. Но я слишком независим. Если бы хоть один из нас был нормальным человеком… Тем не менее этого не случилось, и все осталось на своих местах.

Ева, где бы ты ни была, я надеюсь, что вы с Джимом счастливы.

- Да, лучше с кокой,- сказал я и выпил коки, а он пил двойной виски с кокой до тех пор, пока не заявил, что устал.

- Это начинает на меня действовать, мистер Хемингуэй,- сказал он.

- Что ж, давайте отдыхать.

- Вы можете располагаться прямо здесь.

- Прекрасно.

- Я вам показывал, где лежат одеяла?

- Да.

- Тогда спокойной ночи, Эрни. Увидимся утром.

- Несомненно, Билл. Я приготовлю завтрак. Он зевнул, потянулся и вышел.

Я выждал полчаса и приступил к работе.

Его метеостанция была напрямую связана с главным компьютером. Я мог без труда влезть в него, действуя на коротких волнах, на мало используемой линии. Я постарался, чтобы подделка была незаметной.

Закончив, я понял, что все получилось отлично.

Сообщение ничего не значило для Центрального компьютера, находившегося в сотнях миль, и он воспринял это как факт.

Я был почти богом.

Ева, возможно, мне следовало избрать иной путь. Но я этого уже никогда не узнаю.

На следующее утро я помог Биллу Меллингзу справиться с похмельем, и он ничего не заподозрил. Он был вполне достойный пожилой человек, и я успокаивал себя, что у него никогда не будет неприятностей из-за того, что я сделал, потому что никто никогда не поймает меня. В этом я был уверен. Но если меня и схватят, не думаю, что у него будут неприятности. В конце концов, его дядя был сенатором.

Я мог справиться с этим как никто другой - придумать себе место и время рождения, имя, учебу и так далее - и я мог поместить себя в любой слой современного общества. Все, что мне надо было сделать,- передать в центр эти данные через метеостанцию на коротких волнах. Там будет создана запись и я стану существовать на самом деле, как мне и хотелось. С самого начала…

Но, Ева, ты мне была нужна…

Думаю, правительство иногда занимается подобными вещами. Но вряд ли они подозревают о существовании независимых предпринимателей.

Я знал все, заслуживающее внимания, и даже больше, о детекторах лжи и сыворотках правды. Я держал свое имя в секрете. Никто не узнает его. Знаете ли вы, что существует не менее семнадцати различных способов, чтобы обмануть детектор лжи? Он остался почти таким же, каким был в середине двадцатого столетия. Ремень, обтягивающий грудную клетку, да несколько датчиков, регистрирующих потоотделение, могли бы творить чудеса. Но это направление так и не получило должного развития. Возможно, всего лишь несколько университетов занимались их изучением, и только. Когда-нибудь я создам детектор, который никто не сможет обмануть, но его показания все равно не будут учитываться судом. Наркотические препараты - это совсем другое дело.

Патологический лжец может обмануть амитал и пентотал. Это может сделать и человек, обладающий наркотическим сознанием.

Что такое наркотическое сознание?

Когда вы искали работу, вы проходили тесты на умственные способности, личную пригодность и так далее? Разумеется, да. Теперь все их проходят, и результаты находятся в Центральном компьютере. Со временем вы к ним привыкаете. Вы начинаете проходить тестирование с детства и за всю свою жизнь приобретаете способность разумно подходить к подобным вещам. Происходит то, что психологи называют привыканием к тестам. Вы действительно настолько привыкаете к ним, что заранее знаете тот ответ, который требуется по инструкции.

Ну, хорошо. Вы научились давать такой ответ, который от вас ждут. Вы знаете все уловки, сберегающие время. Вы чувствуете себя уверенно, понимаете, что это игра; и сознательно к этому относитесь.

Здесь происходит то же самое.

Если вы не боитесь и прежде перепробовали несколько препаратов именно для этих целей, вы сможете говорить неправду.

Наркотическое сознание - это не что иное, как способность управлять собой при определенном воздействии.

- Идите к черту,- сказал я.

Я решил прибегнуть к старому, испытанному способу добывания ответов: боль, угрозы и действие. Я так и сделал.

Я встал рано утром и приготовил завтрак, затем сделал старику стакан апельсинового сока и потряс егоза плечо.

- Какого черта!..

- Завтрак,- объявил я.- Выпей это.

Он выпил, мы пошли на кухню и принялись за еду.

- Сегодня море совершенно спокойное,- сказал я. -Думаю, я могу отправляться.

Он кивнул, доедая яичницу.

- Будешь неподалеку, заезжай, слышишь?

- Обязательно,- сказал я и действительно несколько раз останавливался у него, потому что он мне нравился. Он был забавный.

Мы проговорили все утро, опустошив три кофейника. Он был доктором медицины, когда-то имел большую практику. Однажды он извлек из меня несколько пуль и даже не поинтересовался, где я их получил. Он также был одним из первых астронавтов, но недолго. Как-то он рассказал мне, что его жена умерла от рака шесть лет назад. После этого он оставил практику и больше не женился. Он искал уединения и нашел его.

Хотя теперь мы и стали очень близкими друзьями, я никогда не рассказывал ему, что его компьютер обладает такими возможностями. Когда-нибудь я, возможно, и скажу ему об этом, поскольку он один из тех моих друзей, кому можно доверять. Но, с другой стороны, я не хочу, чтобы он был в курсе всех моих дел. Зачем беспокоить своих близких и заставлять их нести моральную ответственность за мои странные поступки?

Итак, я стал несуществующим человеком. Но для того чтобы стать тем, кем мне захочется, мне необходим был потенциал. Все, что мне требовалось сделать - это составить программу и ввести ее в Центральный компьютер через станцию. А затем мне нужны были средства к существованию. С этим было немного сложнее.

Мне была необходима работа, где бы мне всегда платили наличными. К тому же работа высокооплачиваемая, чтобы вести тот образ жизни, который мне нравится.

Это значительно сужало поле деятельности, и мне пришлось отказаться от большинства законных способов заработать деньги. Мне приходилось действовать на заднем плане, причем всегда в качестве наемной силы.

Я создал новую личность и ринулся в бой. Я занимался тем, о чем обычно болтают на досуге для развлечения и что для большинства является причудой. Жил я на борту «Протея», который в данное время находился в укрытии в одной скалистой бухточке на маленьком островке у побережья Нью-Джерси.

Я занимался дзюдо. Вы знаете, существует три школы дзюдо: Кокодон, или чистый японский стиль, Будо Кваи и система Французской федерации. Две последних школы во многом переняли правила первой, за одним исключением: они используют те же самые захваты, броски, замки и так далее, но в более адаптированном виде. Считается, что чистый стиль более приспособлен для нужд низкорослой монголоидной расы, где упор делается на скорость, быстроту реакции, ловкость, а не на силу. Теперь же базовую технику постарались приспособить к нуждам европеоидной расы. Разрешается применение силы и допускается, что техника борьбы может быть чуть менее совершенна. Что касается меня, то мне это очень подходило, потому что я высокий широкоплечий парень. Правда, меня можно застать врасплох из-за невнимательности. Если вы изучали школу Кокодон, вам может быть восемьдесят лет, а вы все равно будете в совершенстве владеть всеми приемами. Это потому, что требуются очень незначительные усилия; все дело в технике. Лично я полагаю, что когда вам уже за пятьдесят, вы все равно будете делать ошибки, поскольку силы уже не те, что были когда-то. Но, думаю, мне еще осталось пару десятилетий, чтобы держаться в форме. Я сдал на разряд нидан во Французской федерации, так что я не такой уж и лентяй. И я постараюсь остаться в форме.

В то время, когда я занимался спортом, я закончил курсы слесарей. Мне пришлось потратить недели на то, чтобы научиться вскрывать простейший замок. Это убедило меня, что, в сущности, самый действенный способ - взломать дверь, быстренько взять то, что вам нужно, и бежать ко всем чертям.

Надеюсь, что я не стал преступником. Некоторые становятся, а другие нет, хотя переступить грань очень легко.

Я изучил все, что могло понадобиться мне в будущем. И продолжаю изучать. Возможно, я так и не стал экспертом в какой-то области, исключая свой собственный образ жизни, но мне известно множество вещей, доступных только посвященным. К тому же у меня есть преимущество - я официально не существую.

Когда у меня становилось туго с деньгами, я отправлялся на встречу с Доном Волшем. Я знал, кто он такой, а ему ничего обо мне не было известно, и я надеялся, что и не станет известно. Я избрал его как свой modus vivendi.

Так прошло десять лет, и у меня не было причин жаловаться. Наверное, я сейчас даже лучше владею приемами дзюдо и радуюсь жизни, если не считать жучков и допросов с наркотиками.

Но это было частью моей работы, и я отсылал Дону открытку к каждому Рождеству.

Мне трудно было понять, догадались ли они, что я блефую. Они сказали, что у меня низкий индекс насилия. Значит, они имели доступ к моему персональному файлу в Центральном компьютере, а это, в свою очередь, означало, что мне предстояло вывести их из равновесия за оставшееся время, пока длился канун РУМОКО. Но будильник у моей кровати показывал пять минут седьмого, а в восемь мне заступать на вахту. Если они были обо всем осведомлены, они наверняка получили доступ и к вахтенному расписанию.

Именно этого момента я и дожидался целый месяц и вот теперь держал ключ к разгадке как раз в канун праздника РУМОКО. Однако если им было известно, сколько у меня на самом деле времени в запасе, чтобы разговорить их, они могут - и точно уж постараются - ничего мне не говорить. Мне совсем не хотелось оставлять их в своей каюте на весь день; единственной альтернативой было сдать их в Службу безопасности на корабле до того, как я заступлю на вахту. Это мне вовсе не улыбалось, поскольку я не знал, есть ли еще такие агенты на судне и кто они, и что они предприняли после того, как вопреки ожиданиям бомба в блоке Ж-9 не сработала. Если бы она сработала, пришлось бы перенести намеченную дату с 15 сентября.

Мне необходимо заработать свой гонорар. Это означало, что я должен отправить донесение. А ящик по-прежнему был пуст.

- Джентльмены,- произнес я, и мой голос доносился как бы издалека, а все рефлексы замедлились. Поэтому я постарался сосредоточиться, насколько это было возможно, и говорить медленно и осторожно.- Джентльмены, настал ваш черед.- Я развернул стул, сел и положил руку с пистолетом на спинку.- Прежде, чем что-либо предпринять, я хотел бы высказать свои предположения относительно вас.

Вы не правительственные агенты,- сказал я, переводя взгляд с одного на другого.- Нет. Вы представляете некое частное лицо. Будь вы агентами, вы бы, несомненно, смогли убедиться, что я действую не один. Вы прибегли к экстремальному допросу, но я полагаю, что вы гражданские лица, и вам не все в этом деле нравится. Поэтому я могу связать вас с попыткой диверсии на блоке Ж-9 вчера днем. Да, теперь мы можем открыто назвать это диверсией. Вам известно, что такая попытка была и что я знаю об этом, потому что я ремонтировал блок и он не сработал так, как было задумано. Что и заставило вас прийти сюда сегодня ночью. Здесь все ясно, и я даже не задаю вам подобных вопросов.

Далее я выскажу предположение, которое подтверждает мою первую догадку. Я не сомневаюсь, что ваши удостоверения личности в полном порядке. Я в любой момент могу извлечь их из ваших карманов, но ваши имена мне ничего не скажут. Так что я не буду даже смотреть. У меня к вам только один вопрос, на который я хотел бы получить ответ. Это, возможно, даже не повредит вашему нанимателю, ведь он, несомненно, откажется от знакомства с вами. Я хочу знать, кого вы представляете.

- Зачем? - спросил меня высокий, и на его хмуром лице я увидел идущий от уголка рта шрам, прежде скрытый платком.

- Мне интересно узнать, кто приказал вам столь нелюбезно обойтись с моей персоной.

- С какой целью? Я пожал плечами.

- Возможно, с целью личной мести. Он покачал головой.

- Вы тоже на кого-то работаете,- произнес он.- Если и не на правительство, это все равно кто-то из тех, кто нам не понравится.

- Итак, вы признаете, что вы не независимые операторы. Если уж вы не желаете мне сказать, на кого вы работаете, то не скажете ли вы, почему вы хотите остановить работы по проекту?

- Нет.

- Хорошо. Тогда вот что я вам скажу. Вас нанял кто-то из крупных предпринимателей, который задумал нечто, связанное с проектом. Неплохо звучит? Может быть, у меня даже есть предположения на этот счет.

Низенький рассмеялся, но высокий взглядом потушил его веселье.

- Так, достаточно, благодарю,- сказал я.- Теперь давайте обсудим следующее: вы просто шли мимо и зашли в гости. Я мог бы даже сказать, что вы были навеселе, решили, что это каюта вашего друга, который не стал бы возражать против небольшого розыгрыша и который окончательно все разъяснил бы вам еще до того, как выбрался из постели. Как это звучит?

- Так прослушивается эта каюта или нет? - спросил низенький, который, как мне показалось, был помоложе высокого.

- Разумеется, нет,- ответил его напарник.- Просто держи язык за зубами.

- Так как вам понравилась такая версия? - спросил я снова.

Он опять покачал головой.

- Ну что ж. Мне остается только разузнать о вас всю правду. Наркотики, допрос и так далее. Это вам понравится? Сколько вы продержитесь на настоящем допросе?

Высокий ненадолго задумался и снова покачал головой.

- Неужели вы пойдете на это? - спросил он меня.

- Конечно.

Похоже, он серьезно размышлял об этом.

- Значит,- заключил я свою речь,- мне не удастся избавить вас от боли, как мне этого хотелось. Даже если вы обладаете наркотическим сознанием, вы знаете, что можете продержаться лишь день-другой, если вдобавок к наркотикам они применят и другие свои штучки. Все дело будет только в том, сказать раньше или сказать позже. Так как вы стараетесь тянуть время, я могу заключить, что у вас запланировано еще кое-что, чтобы остановить РУМОКО…

- Он слишком сообразителен!

- Прикажи ему снова замолчать,- сказал я.- Он слишком быстро подтверждает мои догадки и тем самым лишает меня удовольствия. Так что у вас в запасе? Давайте отвечайте,- приказал я.- Я все равно узнаю, так или иначе, вы знаете.

- Он прав,- сказал человек со шрамом.- У вас высокий индекс сообразительности, но в вашем личном деле ничего об этом не сказано. А если я вам сделаю предложение?

- Смотря какое,- отозвался я.- Но это должно быть нечто значительное. Давайте ваши условия и скажите, кто предлагает.

- Условия: четверть миллиона долларов наличными,- произнес он,- и это максимальная сумма, которую я могу предложить. Дайте нам уйти и занимайтесь своими делами. Забудьте о сегодняшней ночи.

Я действительно задумался над его предложением. Будем смотреть правде в глаза - это было настоящее искушение. Но за последние несколько лет через меня прошла уйма денег, и мне не хотелось докладывать о провале миссии в Частное бюро расследований Волша, которое являлось третьим по величине детективным агентством в мире. Я ощущал себя одним из них и работал в их штате.

- Так кто же оплатит счет? Как? И почему?

- Я могу передать вам половину этой суммы сегодня же, наличными, а другую половину - в течение недели или десяти дней. Вы скажете нам, каким образом хотите ее получить, мы так и сделаем. «Почему?» - не задавайте этот вопрос. Мы покупаем ваше молчание.

- У вашего босса, видимо, денег куры не клюют,- сказал я, посмотрев на часы и убедившись, что было уже пятнадцать минут седьмого.- К сожалению, мне придется отвергнуть ваше предложение.

- Значит, вы действуете не от правительства. Любой из них согласился бы, а затем арестовал бы нас.

- Я вам уже об этом говорил. Что вы еще мне скажете?

- Похоже, мы зашли в тупик, мистер Швайцер.

- Вряд ли,- отозвался я.- Закончилось только предварительное обсуждение. Поскольку вы не желаете прислушаться к разумным доводам, мне придется приступить к определенным действиям. Прошу прощения, но это необходимо.

- Вы в самом деле намерены прибегнуть к физическому воздействию?

- Боюсь, что да,- подтвердил я.- Но не беспокойтесь. Я ожидал, что сегодня утром у меня будет похмелье, поэтому вчера вечером взял больничный. Теперь весь день я свободен. Вы уже ранены, поэтому можете пока отдыхать.

Я осторожно поднялся, и комната качнулась у меня перед глазами. Но я не подал виду. Я подошел к столу, на котором сидел низенький, схватился за подлокотники и оторвал его от пола. Я был одурманенным, но не ослабевшим.

Я отнес его в ванную и установил стул под душем, стараясь не стукнуться об его голову. Затем вернулся в комнату.

- Хочу ввести вас в курс дела,- сказал я.- Сейчас все зависит от времени суток. Я несколько раз измерял температуру горячей воды в душе, она колеблется от 140 до 180 градусов по Фаренгейту. Ваш дружок окажется под сильной струей горячей воды, к тому же я сниму с него рубашку и брюки, чтобы ему досталось посильнее. Вам понятно?

- Понятно.

Я вернулся в ванную, раздел низкого и включил горячую воду. Затем прошел назад в комнату. Я внимательно всмотрелся в лицо оставшегося человека и заметил в них какое-то сходство. Мне пришло в голову, что они родственники.

Когда послышались крики, он постарался овладеть собой и не выдать беспокойства. Но я видел, как он переживал. Он снова проверил свои путы, посмотрел на часы, затем повернулся ко мне.

- Сейчас же прекратите, будьте вы прокляты! - воскликнул он.

- Ваш кузен? - поинтересовался я.

- Сводный брат! Выключи воду, ты, бабуин!

- Только если вы мне все расскажете.

- О'кей! Только оставьте его там и закройте дверь. Я бросился в ванную и выключил душ. В голове

у меня уже начало проясняться, хотя чувствовал я себя отвратительно.

Я обжег правую руку, когда закручивал кран. Оставив свою жертву в ванной, я прикрыл за собой дверь и пошел в комнату.

- И что вы хотите мне сказать?

- Вы можете освободить мне одну руку и дать сигарету?

- Нет, но сигарету дать могу.

- А если вы освободите мне правую руку? Я почти не могу ею двигать.

- Хорошо,- согласился я, поразмыслив, и снова взял свой пистолет.

Я прикурил сигарету, вставил ее ему в рот, затем отвязал шнур и освободил его правое предплечье. Он выронил сигарету, я поднял ее и снова дал ему.

- Ладно, десять секунд можете покурить,- сказал я.- Затем мы обсудим наше дело.

Он кивнул, оглядел комнату, сделал глубокую затяжку и выдохнул дым.

- Думаю, вы знаете, как причинить боль,- сказал он.- Если вы работаете не от правительства, в вашем файле многого не хватает.

- Я работаю не от правительства.

- Тогда я хотел бы, чтобы вы были на нашей стороне, потому что все это - грязная затея. Кем бы вы ни были,- заявил он,- вы должны отдавать себе в этом отчет.

Он снова посмотрел на часы. Шесть двадцать пять.

Он давно уже поглядывал на часы, но я не обращал на это внимания. Но теперь, похоже, им двигало желание не просто узнать который час.

- Когда произойдет взрыв? - спросил я наугад.

- Принесите моего брата сюда, чтобы я мог его видеть.

- Когда произойдет взрыв? - повторил я вопрос. Он купился на мою уловку.

- Слишком скоро, и теперь это не имеет значения. Вы опоздали.

- Не думаю,- ответил я.- Однако сейчас мне надо поспешить. Так что… Теперь, я полагаю, можно вас и сдать.

- А если я предложу вам еще больше денег?

- Не стоит стараться. Вы только нарушите мой покой. Но я все равно скажу «нет».

- Ладно. Принесите его сюда, пожалуйста, и позаботьтесь о его ожогах.

Я выполнил его просьбу.

- Вам недолго осталось здесь сидеть,- сказал я, забирая у него сигарету и снова привязывая его руку. Затем я направился к двери.

- Вы же на самом деле ничего не знаете! - услышал я сзади.

- Не обманывайте себя,- бросил я через плечо.

Но я и в самом деле ничего толком не знал. Я мог только догадываться.

Я, как ураган, промчался по коридорам к каюте Кэрол Дайф. Я постучался, услышал шорох одежды и приглушенное: «Подождите минутку!» Затем дверь открылась, и она предстала передо мной в каком-то ночном чепце и просторном халате.

- Что вам нужно? - спросила она меня.

- Настал именно тот день,- сказал я.- У меня есть для вас информация. Я могу зайти?

- Нет, я не привыкла к…

- Диверсия,- сказал я.- Я знаю. Вот о чем речь. Дело еще не завершилось. Прошу вас…

- Заходите.- Дверь неожиданно широко распахнулась, и она отступила в сторону.

Я вошел.

Она закрыла за мной дверь, прислонилась к ней и произнесла:

- Что случилось?

Свет слабо мерцал, я видел сбитые простыни на ее постели, откуда я, несомненно, ее вытащил.

- Послушайте, я вчера не все вам рассказал,- произнес я.- Да, это была диверсия, там находилась бомба, и я убрал ее. С этим покончено. На сегодня назначена окончательная попытка, она произойдет на взморье. Я это знаю наверняка. Мне кажется, я знаю, что случится и где. Вы мне поможете? Я могу вам пригодиться!

- Присядьте,- сказала она.

- У нас очень мало времени.

- Присядьте, пожалуйста. Мне необходимо одеться

- Прошу вас, поторопитесь.

Она зашла в соседнюю комнату, оставив дверь открытой. Я сидел в углу наискосок, так чтобы не мешать ей, если она мне доверяла, а я думаю, что так оно и было.

- Что же это? - спросила она, шурша одеждой.

- Полагаю, что на одной или нескольких из наших атомных батарей установлены мины-ловушки, так что птичка пропоет в своей клетке раньше времени.

- Почему? - спросила она.

- Потому что в моей каюте сидят два человека, они привязаны к стульям. Они пытались заставить меня говорить этой ночью и интересовались тем, как я исправил блок Ж-9.

- И что это значит?

- Они обошлись со мной довольно грубо.

- Ну и?..

- Когда я беру верх, я довожу дело до конца. Я заставил их говорить.

- Как?

- Не ваша забота. Но они заговорили. Думаю, что надо проверить батареи РУМОКО.

- Я могу забрать их из вашей каюты?

- Да.

- Как вам удалось их схватить?

- Они не знали, что у меня есть пистолет.

- Понятно. Я тоже этого не знала. Мы их заберем, не беспокойтесь. Но вы мне сказали, что захватили их обоих и вытянули из них правду?

- Приблизительно так,- отозвался я,- и да, и нет, не для записи, если ваша каюта прослушивается. Здесь есть жучки?

Она вошла в комнату, кивнула и приложила палец к губам.

- Ну, давайте же делать что-нибудь,- сказал я.- Нам лучше действовать быстро, мне не хотелось бы, чтобы эти ребята провалили проект.

- Им не удастся. О'кей. Надеюсь, вы знаете, что делаете. Должна сказать, что всегда считала вас довольно странным человеком. Вы сделали то, чего от вас никто не ожидал. Это произошло случайно. Иногда мы сталкиваемся с людьми, которые досконально знают свою работу и сразу видят, если что-нибудь не так - видят причины неполадки и сразу ее устраняют. Вы говорите, на борту нашего судна скоро взорвется атомная бомба. Правильно?

- Да.

- Вы полагаете, бомба установлена на одной из наших батарей и в ней вмонтирован таймер?

- Именно так.- Я посмотрел на свои наручные часы и увидел, что стрелки приближаются к семи.- Думаю, у нас осталось меньше часа.

- Мои люди спустятся вниз через несколько минут,- заверила она меня.

- И что вы собираетесь предпринять?

Она подошла к телефону, стоявшему на маленьком столике у кровати, и подняла трубку.

- Операторам,- сказала она.- Прекратите отсчет.- Затем: - Дайте мне охрану. Сержант, я хочу чтобы вы произвели арест.- Она посмотрела на меня: - Номер вашей каюты?

- Шестьсот сорок,- ответил я.

- Шестьсот сорок,- повторила она.- Два человека. Правильно. Да, благодарю вас,- и она повесила трубку

- Они все исполнят,- повернулась она ко мне.- Итак, вы полагаете, бомба может взорваться преждевременно?

- Я вам уже дважды это повторял.

- Вы можете предотвратить взрыв?

- Да, имея соответствующее оборудование. Хотя, я думаю, вам лучше послать кого-нибудь из персонала…

- Сделайте лучше вы,- сказала она.

- О'кей,- согласился я и занялся поручением.

Я вернулся в ее каюту через пять минут с тяжелым ящиком, висящем на плече.

- Мне пришлось подписаться кровью, но я получил что хотел,- сказал я ей.- Почему бы вам не послать кого-нибудь из знающих физиков?

- Я хочу, чтобы это сделали вы,- произнесла она.- Вы начали это дело и знаете, что делаете. Нам лучше держаться маленькой сплоченной группой.

- Покажите мне дорогу,- попросил я,и она проводила меня.

Было уже почти семь часов.

Я потратил десять минут, чтобы обнаружить, куда они прикрепили бомбу.

Это оказалось до смешного просто. Они использовали подъемник из детского конструктора с независимым элементом питания. Он был снабжен стандартным часовым механизмом, благодаря которому поднимались свинцовые перегородки. Проклятая штуковина взорвалась бы, когда подъемник опускался.

Я потратил менее десяти минут, чтобы обезвредить бомбу.

Мы стояли у перил, облокотившись на них.

- Все хорошо,- сказал я.

- Очень хорошо,- отозвалась она.- Поскольку вы замешаны в этом деле, позаботьтесь о своей безопасности. Вам предстоит стать подследственным Службы Безопасности в самом большом расследовании, которое я только могу представить.

- Что ж, я чист, как снег и лебяжий пух.

- Вы далеки от жизни,- отозвалась она.- Наши, люди и не таких, как вы, раскалывали.

- Это меня не касается,- ответил я.- Мне жаль, если вам не нравится мой образ жизни.

- Если вы не превратитесь в лягушку с наступлением полночи, одной девушке может понравиться парень наподобие вас.

Она бросила на меня странный взгляд, который я Даже не попытался объяснить.

- Для этого потребуется очень глупая девушка,- сказал я.

Она посмотрела мне прямо в глаза.

- У вас есть какая-то тайна, которую я никак не могу разгадать. Вы - пережиток, оставшийся от прежних времен.

- Может быть, так оно и есть. Послушайте, вы ведь сами попросили меня о помощи. Почему бы нам на этом не остановиться? Я не сделал ничего плохого.

- Это моя работа. Но, с другой стороны, вы правы. Вы нам помогли и не нарушили никаких правил. За исключением работ с блоком Ж-9, но за это вас вряд ли подвергнут взысканию. Тем не менее я обязана отправить рапорт. Можете не сомневаться, вы там будете представлены в самом лучшем виде. Но я не могу совсем не упоминать о вас.

- Я вас об этом и не прошу.

- Что же вы хотите, чтобы я сделала?

Если это попадет в Центральный компьютер, я смогу убрать оттуда информацию, подумал я. Но прежде она пройдет через множество людей. Они могут доставить мне массу неприятностей.

- Давайте держаться маленькой сплоченной группой,- сказал я.- Вы могли бы отпустить одного человека?

- Нет.

- О'кей. Я могу быть добровольцем, с самого начала.

- Это уже лучше.

- Тогда, может быть, так и оставим?

- Это несложно.

- Вы так и сделаете?

- Вы сами увидите, что я смогу сделать.

- Этого достаточно. Благодарю вас.

- Чем вы будете заниматься, когда закончите дела здесь?

- Не знаю. Наверное, буду отдыхать.

- Один?

- Возможно.

- Вы мне понравились. Я постараюсь уберечь вас от неприятностей.

- Буду вам очень признателен.

- Похоже, у вас на все подготовлен ответ.

- Спасибо.

- А как девушка?

- О чем вы?

- Можете ли вы взять с собой девушку?

- Я думал, вам нравится работа здесь.

- Нравится. Я не об этом. У вас она есть?

- Кто она?

- Перестаньте прикидываться дурачком. Девушка, я имела в виду.

- Нет.

- Ну и?..

- С вами трудно разговаривать,- сказал я.- Зачем мне связываться с девушкой из разведки? Неужели вы вправду готовы уехать с неизвестным вам человеком?

- Я видела вас в работе, и я вас не боюсь. Да, я готова рискнуть.

- Это самое странное предложение, которое я когда-либо получал.

- Думайте быстрее,- отозвалась она.

- Вы сами не понимаете, о чем говорите,- попытался объяснить я ей.

- А что если вы мне нравитесь, просто ужасно нравитесь?

- Ну да, я разминировал для вас бомбу…

- Я говорю не о чувстве благодарности, хотя в любом случае я вам очень благодарна. Только не вздумайте отказываться.

- Прекратите! Могу же я, в конце концов, подумать?

- Хорошо,- ответила она и отвернулась.

- Подождите. Не надо так. Вы не можете меня обидеть, поэтому я буду откровенен. Вы действительно произвели на меня впечатление. Но я долгие годы был убежденным холостяком. Вы усложняете мою жизнь.

- Давайте посмотрим на это с другой точки зрений,- предложила она.- Вы не такой, как все, я в этом убеждена. Мне бы хотелось тоже заниматься вместе с вами не тем, чем все.

- О чем вы?

- О компьютерах и как их обманывать.

- Что вас навело на подобную мысль?

- На это можно ответить, только если вы реально существуете.

- Да, я реально существую.

- Значит, вы знаете, как обмануть систему.

- Не уверен.

- Возьмите меня с собой,- попросила она.- Я хочу заниматься тем же самым.

Я посмотрел на нее. Маленькая прядь волос касалась ее щеки. Похоже было, она вот-вот заплачет.

- Я - ваш последний шанс, не так ли? Вы встретили меня в странный момент своей жизни и хотите все изменить.

- Да.

- С вами невозможно разговаривать. Я не смогу обеспечить вам безопасность, хотя вы горите желанием покончить с прежней жизнью. Я играю по своим собственным правилам, они вам будут непонятны. И если мы с вами пойдем вместе, вы наверняка останетесь молодой вдовой. Неужели вы хотите избрать для себя подобный путь?

- У вас достаточно опыта, чтобы разминировать бомбы.

- Все равно я долго не протяну. Я часто совершаю довольно-таки глупые поступки.

- Мне кажется, что я в вас влюбилась.

- Ради Бога, прошу вас, давайте поговорим позже! Мне надо хорошенько все обдумать.

- Ладно.

- Вы просто маленькая дурочка.

- Не думаю.

- Что ж, посмотрим.

В эту ночь я спал крепко, как никогда. Утром я заступал на вахту.

- Вы опоздали,- сказал Моррей.

- Подайте на меня в суд.

Я вышел и стал наблюдать за происходящим…

Работы по РУМОКО завершались.

Мартин и Демми уже спустились и установили батареи. Они выполнили все необходимые работы, и мы ушли с того места. Подготовка была закончена, все ждали радиосигнала. Тем временем из моей каюты убрали ночных пришельцев, чему я был очень рад.

Мы отошли достаточно далеко и получили сигнал.

На левой палубе я увидел незнакомого человека. Он был стар, седовлас, в широкополой шляпе, низко надвинутой на лицо.

- Мы сейчас довольно сильно загрязним атмосферу,- заметил Мартин.

- К черту,- отозвался Демми.

Океан поднимал и тряс наше суденышко, удерживаемое якорем.

Некоторое время ничего не происходило. И вот началось.

Корабль вздрогнул, как мокрая собака. Я вцепился в перила и наблюдал. Прошли огромные волны, но нам они не повредили; корабль только качался на них.

- Мы получили первые показания,- сказала Кэрол.- Началось создание острова.

Я кивнул и ничего не ответил. Что тут можно было сказать?

- Он становится все больше,- сказала она через минуту, и я снова кивнул.

Наконец, поздним утром, остров стал появляться на поверхности.

Вода в том месте бурлила все сильнее и сильнее. Показатели температуры росли. Это был настоящий жар.

Затем к небу взмыла фантастическая струя воды. Она рванула вверх на огромную высоту, золотясь в утреннем свете, подобно Зевсу, навещавшему своих возлюбленных. Все это сопровождалось страшным грохотом. Несколько мгновений струя удерживалась в воздухе, затем рассыпалась тысячью искр.

И тут же волнение усилилось. Работы продолжались.

Вода пенилась и сверкала. Рокот то стихал, то нарастал. Вверх взметнулась еще одна струя, затем другая. Вода под волнами, казалось, горела. Еще четыре огромных гейзера, и каждый больше предыдущего…

И вот «Аквину» подхватила гигантская волна, похожая на приливную…

Мы ожидали, что создание острова будет происходить таким образом, и смотрели, не отрывая глаз.

Корабль по-прежнему раскачивало на волнах, они не гасли.

Мы находились на расстоянии в несколько миль, но казалось, что все происходит прямо перед нами.

Следующая струя, взмывшая в небо, превратилась в колонну без верха. Она рассекла воздух, а у ее основания стало появляться нечто темное. Оно все росло, окруженное языками пламени.

Вскоре все небо было затянуто дымкой, густая пыль висела в воздухе, забивала глаза и легкие. На небольшом расстоянии пролетело облако пепла, похожее на стаю темных птиц. Я закурил сигарету, чтобы защитить легкие от пыли, и смотрел, как разгорается огонь.

Прежде времени стемнело, и море стало черным. Разбуженное чудовище могло поглотить наш корабль. Жар усиливался, и остров стал приобретать очертания.

РУМОКО.

Из воды виднелся конус. Искусственно созданный остров. Перед нами вздымалась некогда поглощенная морем Атлантида. Человеку удалось создать земную твердь. Со временем она станет пригодной для жизни. А теперь, если мы создадим цепь таких островов…

Да, возможно, возникнет новая Япония, появится больше пространства для человеческой расы, больше простора. Людям будет где жить.

Но почему же меня допрашивали? Кому все это не нравится? Дело хорошее, я в этом убедился.

Я ушел с палубы и отправился обедать.

Кэрол вошла в столовую и подсела к моему столику, как бы случайно. Я кивнул, она села напротив меня и заказала обед.

- Привет.

- Привет.

- Ну что, ты уже успел подумать?- спросила она между салатом и эрзац-отбивной.

- Да,- отозвался я.

- И что ты решил?

- Я все еще не знаю. Все произошло необычайно быстро, и, честно говоря, мне хотелось бы узнать вас получше.

- И что это означает?

- Знаете, существует старинный обычай, известный как «помолвка». Давайте используем его, и ненадолго все отложим.

- Я вам не нравлюсь? Я проверила наши показатели на совместимость, и оказалось, что мы вполне подходим друг другу, так что товар лицом, так сказать; к тому же я знаю вас намного лучше, чем вы меня.

- Даже если не брать во внимание, что я не продаюсь, что вы хотите этим сказать?

- У меня множество догадок на ваш счет, и мне бы хотелось связать свою жизнь с человеком, который знает, как провести компьютеры.

Я знал, что столовая прослушивается, но полагал, что ей неизвестно, что я это знаю. Поэтому у нее были основания сказать то, что она сказала.

- Извините. Вы слишком торопите события,- сказал я ей.- Дайте мне еще время подумать, хорошо?

- Почему бы нам не отправиться куда-нибудь и не обсудить все вместе?

К этому времени подоспел десерт.

- Куда?

- На Шпицберген.

Я подумал и согласился.

- Я буду готова через полтора часа.

- Ого! - вырвалось у меня.- Я думал, вы говорите об уик-энде. Надо еще пройти проверку, к тому же я стою в вахтенном расписании.

- Но ведь вам здесь уже больше нечего делать, не так ли?

Я принялся за сладкое - яблочный пирог, очень даже вкусный, и ломтик сыра с чашечкой кофе. Поверх чашки я посмотрел на нее и медленно покачал головой.

- Я могу освободить вас от вахты на день,- предложила она.- Это совсем нетрудно сделать.

- Извините, мне интересно узнать результаты измерений. Давайте отложим до уик-энда.

Минуту она сидела в раздумье.

- Хорошо,- наконец согласилась она, я кивнул и принялся доедать десерт.

Это «хорошо» вместо «да», или «о'кей», или «конечно», должно быть, служило неким паролем.. Или, возможно, им стало еще какое-либо ее слово или действие. Я не знаю. Меня это больше не волновало.

Она доела и повернулась.

- Не затрудняйте себя,- сказал я.- Я оказался недостаточно расторопным, поэтому я арестован.. Прошу вас, не зачитывайте мне мои права. Я их прекрасно знаю,- и поднял руки, когда увидел, как блеснула сталь в руках одного из подошедших к нам людей.- Счастливого Рождества,- добавил я.

Но она все-таки прочитала мне мои права, и я все время не отрывал от нее взгляда. Она так и не посмотрела мне в глаза.

Черт, все ее предложения были слишком хороши, чтобы оказаться правдой. Не думаю, что ей легко далась та роль, которую ей пришлось играть, и я праздно спросил себя, пошла бы она на это, если бы ее не вынудили обстоятельства. Однако она оказалась права - моя работа на борту «Аквины» была завершена. Мне следовало выбираться отсюда и позаботиться, чтобы Альберт Швайцер умер в течение последующих двадцати четырех часов.

- Сегодня вечером вы отправляетесь на Шпицберген,- сказала она,- где созданы наилучшие условия для вашего допроса.

- Как же мне поступить? Ну…

Как будто прочитав мои мысли, она произнесла:

- Поскольку вы считаетесь особо опасным, хочу предупредить вас, что в сопровождающие вам дали очень опытных людей.

- Значит, вы со мной не поедете?

- Боюсь, что нет.

- Как жаль! Остается только сказать: «До свидания!» А мне так хотелось узнать вас получше.

- Все это ничего не значило,- отозвалась она.- Это был лишь способ доставить вас туда.

- Возможно. Но вас теперь всегда будет мучить любопытство, чем бы все это закончилось, а вы не узнаете.

- Боюсь, нам придется надеть на вас наручники,- сказал один из моих стражников.

- Разумеется.

Я протянул руки вперед, но он произнес, чуть ли не извиняясь:

- Нет, сэр. Руки за спину, пожалуйста.

Я так и сделал, но при этом внимательно посмотрел на наручники. Они оказались устаревшего образца. Правительственный бюджет всегда старается на всем сэкономить. Если я хорошенько прогнусь назад, я смогу переступить через них, и тогда они окажутся передо мной. Дайте мне, скажем, двадцать секунд…

- Одну минутку,- попросил я.- Прошу вас удовлетворить мое любопытство, поскольку мы с вами все же сотрудничали. Вам удалось выяснить, кто те двое парней, что ворвались в мою комнату и допрашивали меня? Чего они на самом деле добивались? Если это не является тайной, мне бы хотелось знать, чтобы меня не мучила совесть.

Она прикусила губу и задумалась на мгновение, затем сказала:

- Они были из Нью-Салема, города-пузыря, расположенного на Североамериканском континентальном шельфе. Они опасались, что проект РУМОКО разрушит их купол.

- Они оказались правы? - поинтересовался я. Она помолчала.

- Мы пока еще не знаем,- последовал ответ.- Город пока не отвечает. Мы старались пробиться к ним, но, похоже, там какие-то неполадки.

- Что же это может значить?

- Мы пока не смогли установить с ними контакт.

- Вы хотите сказать, что мы, должно быть, уничтожили город?

- Нет. Шансы были минимальными, согласно прогнозам наших ученых.

- Ваших ученых,- подчеркнул я.- Их ученые, вероятно, пришли к совершенно другим выводам.

- Конечно,- отозвалась она.- Они всегда противятся новому. Они посылали диверсантов, потому что не доверяли нашим ученым. Неполадки…

- Очень жаль,- произнес я.

- Что именно?

- Что я посадил парня под душ. О'кей. Благодарю вас. Подробности я узнаю из газет. Теперь пишите мне на Шпицберген.

- Прошу вас,- сказала она.- Я делала то, что велит мне мой долг. И думаю, что была права. Может быть, вы окажетесь чисты как снег и лебяжий пух. Если это так, они очень скоро во всем разберутся, Эл. А потом… потом я бы хотела, чтобы вы запомнили: то, что я вам предлагала, может оказаться правдой.

Я засмеялся.

- Разумеется, я ведь уже сказал: «До свидания!» Спасибо, что ответили на мой вопрос.

- Не обижайтесь на меня.

- Я не обижаюсь. Но никогда не смогу доверять вам. Она отвернулась.

- Спокойной ночи,- сказал я ей.

Они проводили меня к вертолету и помогли подняться на борт. Охранников было всего лишь двое, и пилот.

- Вы ей понравились,- заметил человек с пистолетом.

- Нет,- ответил я.

- Если она права и вы ни в чем не замешаны, вы встретитесь с ней снова?

- Я никогда больше ее не увижу,- ответил я. Они усадили меня подальше, за грузом. Затем заняли

места у окон и подали сигнал к взлету.

Заработали машины, и мы неожиданно быстро оторвались от земли.

Вдалеке громыхал, горел и взрывался РУМОКО.

Ева, прости меня. Я не знал. Я никогда не догадывался, к чему может привести то, что я сделал.

- Полагают, что вы опасный человек,- сказал тот, что сидел справа.- Прошу вас ничего не предпринимать.

«Прости меня, Ева»,- произнес я мысленно. «Двадцать четыре часа»,- сказал я Альберту Швайцеру.

Получив свои деньги от Волша, я вернулся на «Протей» и несколько дней предавался медитации. Так как это не дало желаемого результата, я отправился к Биллу Меллингсу и напился вместе с ним. Затем я использовал его оборудование, чтобы уничтожить Альберта Швайце-ра. Я ничего ему не рассказал, кроме выдуманной истории о веселой девушке с большой грудью.

Затем мы целых две недели ловили рыбу.

Я больше не существовал на свете. Я стер Альберта Швайцера с лица земли. Я постоянно твердил себе, что мне надоело жить.

Если вам приходится убить человека (именно приходится, подчеркиваю я, когда у вас нет выбора), это ужасное кровавое преступление терзает вашу душу и дает вам полное представление о ценности человеческой жизни.

Однако я ничего такого не испытывал и не делал.

Все произошло тихо и спокойно, через заражение вирусом. Дело в том, что я давным-давно сделал себе прививку от болезни, о которой знают очень немногие. Я открыл свой перстень, и споры разлетелись. Вот и все. Мне не были известны имена моих охранников или пилота. Я даже толком не разглядел их лица.

Через тридцать секунд они умерли, меньше чем за двадцать секунд я избавился от наручников.

Я разбил о берег вертолет, вывихнув при этом правую руку и проклиная эту чертову машину, и отправился оттуда пешком.

У них определят смерть от инфаркта миокарда или кровоизлияния в мозг, в зависимости от того, куда их поразил вирус.

Это означало, что на некоторое время мне надо притаиться. Я ценю свою собственную жизнь не намного больше, чем жизни тех, кто досаждает мне. Но это не означает, что я себя при этом прекрасно чувствую.

Кэрол будет что-то подозревать, полагаю, но Центральный компьютер признает только факты. К тому же я убедился, что в кабине было достаточно морской воды, чтобы смыть споры. Ни один из существующих тестов не сможет доказать, что я совершил убийство.

Тело Альберта Швайцера наверняка вынесло в море через развороченную дверь.

Если я когда-либо встречу кого-нибудь, кто хорошо знал Альберта Швайцера, я к тому времени буду уже кем-то другим - с соответствующими документами,- и тот человек просто обознается.

Не к чему придраться. Но, наверное, я все-таки что-то сделал не так. Я по-прежнему чувствую себя паршиво.

РУМОКО поднимался со дна морского и увеличивался в размерах, наподобие тех голливудских монстров, которых показывают в фантастических фильмах. Ожидается, что через несколько месяцев извержение прекратится. Туда завезут слой почвы, разнесут по острову, и перелетные птицы будут опускаться на него, чтобы передохнуть, а может, и гнездиться, и удобрят почву. Там укоренятся огромные мангровые деревья, оплетут скалы и землю. Туда завезут насекомых. Однажды, согласно теории, остров станет обитаемым. Придет время, и он станет одним из звеньев в цепи обитаемых островов.

Такое решение проблемы выбора места для проживания людей - палка о двух концах: создать место обитания для одних, уничтожив тем самым живущих в другом месте.

Да, сейсмические волны разрушили купол Нью-Салема. Погибло много людей.

Но, тем не менее, на следующее лето утвержден второй проект РУМОКО.

Обитатели Балтимора-II обеспокоены, но Служба исследований при Конгрессе доказала, что вина лежит на создателях Нью-Салема, которые строили его с недоделками. Нескольких подрядчиков признали виновными, и двое из них понесли наказание, несмотря на связи, которые позволили им получить тот первый контракт.

Дело довольно грязное, и мне бы хотелось вычеркнуть из жизни момент, когда я отправил под душ того парня. Он жив и с ним все в порядке, с ним - жителем Нью-Салема. Но он уже никогда не станет прежним.

Предполагается, что будут приняты меры предосторожности в связи с новым проектом, но я думаю, что эти предосторожности и яйца выеденного не стоят. Я больше ни во что не верю.

Если погибнет еще один город-пузырь, как погиб твой город, Ева, создание островов на некоторое время остановится. Но проект РУМОКО не отменят. Они найдут способ оправдаться. Полагаю, что после всего они попробуют создать и третий остров.

Хотя и доказано, что мы можем создавать новые земли, думаю, что решение проблемы народонаселения лежит не в строительстве новых островов. Нет.

Я хочу сказать, что, поскольку в наши дни все контролируется, с таким же успехом можно контролировать и численность населения. Если вопрос вынесут на референдум, я обязательно стану кем-нибудь на это время- возможно,даже многими людьми,- чтобы проголосовать. И я утверждаю, что должно быть больше подводных городов и что следует увеличить ассигнования на исследования космического пространства. Но только не РУМОКО. Нет.

Несмотря на то, что у Волша было что мне предложить, я занялся работой на свой страх и риск. Волш об этом никогда не узнает. Надеюсь, что никто не узнает. Я не альтруист, но полагаю, что я в долгу у человечества и должен этот долг вернуть. В конце концов, я ведь когда-то был частью этого общества…

Пользуясь преимуществами того, что я не существую, я совершу диверсию, и этот чертов проект окажется последним.

Как?

Я убедился, что это похоже, по крайней мере, на Кракатау. Вследствие этого Центральный компьютер обогатился новыми данными о свойствах магмы, о которых узнаю и я.

Я использую взрывчатку, может быть, и не один заряд.

Когда проект будет уже подходить к концу, я превращу его в самое страшное землетрясение на памяти человечества. Это будет нетрудно устроить.

В результате этого, возможно, погибнет несколько тысяч человек, и я стану их убийцей. Но РУМОКО в Нью-Салеме уничтожил так много людей, что, я думаю, РУМОКО-II напугает их как следует. Я надеюсь, что

к тому времени откроется много вакансий на руководящие должности. Добавьте к этому, что я знаю, как рождаются слухи, и смогу приложить к этому руку. Я так и сделаю.

Наконец я смогу использовать свои возможности в полную силу.

Они, эти создатели проекта, добьются результатов. У них получится нечто вроде горы Эверест посреди Атлантики и несколько разрушенных куполов. Смейтесь над этим, и вы - хороший человек.

Я насадил наживку на крючок и забросил ее подальше. Билл отпил апельсинового сока, а я затянулся сигаретой.

- Чем ты сейчас занимаешься? Консультант-инженер? - спросил он.

- Да…

- Что же ты сейчас делаешь?

- Я занимаюсь умственным трудом. Мудреное дело.

- Тебе нравится?

- Да.

- Иногда мне хочется заняться чем-то вроде твоего, таким же интересным.

- Да нет, не стоит.

Я вгляделся в темную воду, в надежде увидеть чудо. Утреннее солнце сверкало на волнах, и мое решение было твердым. Дул приятный свежий ветер. Небо было невероятно прекрасным. Покрывало облаков разорвалось.

- Звучит интересно. Это подрывные работы?

И я, Иуда Искариот, посмотрел в его сторону и сказал:

- Передай мне наживку, пожалуйста. Думаю, у меня на крючок что-то попалось.

- Я тоже так думаю. Подожди минутку.

Рыба, как горсть серебряных долларов, упала на палубу.

Я прижал ее и пристукнул палкой по голове, проявляя милосердие.

Я продолжал повторять себе, что я не существую. Надеюсь, это правда, хотя я чувствовал, что это не совсем так. Мне показалось, что под белым барашком волны я увидел лицо старого Колгейта.

Ева, Ева…

Прости меня, моя Ева. Хотел бы я, чтобы ты положила прохладную ладонь на мой лоб.

Серебро прекрасно. Волны голубовато-зеленые этим утром, и, Боже, как прекрасен свет!

- Вот твоя наживка.

- Спасибо.

Я взял ее, и мы снова стали качаться на волнах. Когда-то все умирают, подумалось мне. Но от этого мне не стало легче.

Но ничего, я справлюсь

Следующую открытку к Рождеству, Дон, ты получишь, как обычно, только на этот раз с опозданием на год. Никогда не спрашивай меня почему.

© Перевод на русский язык. Е. А. Коваленко, 1993