Карина. Путь в никуда

Глава 17

Впервые за несколько недель, мы спали мало того, что по отдельности, но и спокойно. Глупо, конечно, так расслабляться, но думаю, что даже в случае прорыва, я успела бы проснуться и собраться. И ворот, и дверей по дороге к нашему номеру слишком много, зомби же не диверсанты, нашумели бы так, что весь санаторий бы перебудили.

А потом был душ. Да, быстрый и еле тёплый, но это всё не баня. Не надо топить печь, таскать воду, такая мелочь, по сути, относительно старой жизни, и такая роскошь в этой новой.

А потом пришёл Кир с кучей бумаг и завтраком. Кофе, каша, бутерброд. Настоящий хлеб с сыром, разве не вершина блаженства? А когда я в два укуса съела предложенный бутерброд и только облизнулась, Кир смеясь, достал из инвентаря ещё два таких же.

— Это райское блаженство, — закатывая глаза и поглощая хлеб, констатировала я. — Никогда хлеб не любила особо, ну хлеб и хлеб, не икра же, а оказывается ошибалась. Икра вон, в каждом магазине валяется, ешь не хочу, а без хлеба и не хочется.

— В рационах хлеб выдают, но этот пекут здесь.

— Круто, есть же люди с полезными навыками.

— Кстати, о навыках, ты оказывается к охране приписана, — хмыкнул он, протягивая мне бумаги. — Не ожидал, но надеялся, всё лучше, чем рабыней быть.

— Николай предложил, я не стала отказываться, — пожала плечами и одним глотком допила кофе, немного обжигая язык, и углубилась в документы.

Вот зачем? Откуда такая бюрократия? Чёткое распределение групп по классам, командиры, замы. Даже отчёт и тот каждый день необходимо сдать по установленной форме. С одной стороны, резон в этом, несомненно, есть, но к чему настолько усложнять? Кто будет это всё разбирать? Невольно вспомнился Николай, сидевший в ночи над горой бумаг, уж не он ли этот великий деятель и инициатор?

— Сильно, — ознакомившись с характеристиками отряда, в который меня распределили, выдала я.

Реально, даже краткий психологический портрет прилагался.

Мне достался отряд из четверых человек, всего второго уровня, и все четверо пехотинцы. Не удивительно, что трое моих напарников — мужики. Тут с женщинами в охране вообще туго, помимо меня ещё шестеро и это на почти пятьдесят человек.

— Не понимаю, почему девушки отказываются от раскачки, — непроизвольно произнесла вслух, чем удивила Кира.

— Так проще, придёт сильный мужик и решит все проблемы, разве не это мечта любой барышни?

— Ты из какого века? Да даже если отбросить этот рафинированный подход к месту женщины под солнцем, то Система то, напомню тебе, не делит никого по гендерному принципу, — начала закипать я.

— Всё, иди уже, устраивай революции, — сдался мужчина и подхватил готового уже к выходу Тёмку.

Сначала сад, в который любезно вызвался проводить Кир. Идти было недалеко, собственно, только спуститься на первый этаж нашего же корпуса. Садом тут оказалась бывшая игровая комната, с добавленными несколькими номерами, ставшими спальней.

Из подопечных дородной, активной женщины глубоко за пятьдесят, Тёма, предсказуемо оказался самым младшим. Возраст остальных детей варьировался от двух до восьми. Да и вообще их было не так уж и много. Девочка лет двух, двое мальчишек пяти лет, девочка шести и ещё двое школьников, класса второго, может и первого, но вполне уже взрослые дети, сосредоточенно что-то писавших в тетрадях, когда мы появились.

— Ой, кто у нас тут такой бутузик? — Чуть ли не выхватила из рук Кира, женщина ребёнка.

Артём улыбался и хохотал в ответ на воркование женщины, Кир по-доброму улыбался, а я старательно выкладывала бутылочки, баночки, одежку, подгузники, инструкции.

— Мария Александровна я, — протянула мне женщина пухлую руку, а я автоматически отметила, что рука чистая, с короткими, аккуратно обработанными ногтями. — Не переживай, я детской медсестрой была, уж со смесью разберусь. Иди уж, воительница, до вечера не жду.

Женщина говорила и выталкивала меня боком из комнаты, вот реально, чуть дверью перед носом не хлопнула. Я даже растерялась от такого произвола.

— Не переживай, Маша гадостей не сделает, любого за детей порвёт, — разворачивая меня в другую сторону от двери, мягко сказал Кир, видимо разгадав причины моего охреневания.

Даже вот не сомневаюсь, что она-то точно подлянки никому устраивать не будет, не тот типаж. Впервые за последнее время я шла одна, ну не одна, конечно, но без Тёмы и не переживала, что его там сожрут, пока я где-то прозябаю. Прикольное чувство, забытое со совсем этим пиздецом.

Охрана тусовались у каптёрки на краю парка и очень недобро наблюдали за нашим приближением. Их тут по отдельному списку, что ли формируют? Воспитанных и благонравных — налево, а остальное быдло — в охрану?

— Доброе утро, я Карина, и я ищу Богдана, Изю и Рамиса, — растянув улыбку так, что скулы об уши ударились, поприветствовала толпу хмурых мужиков.

— Нахера?

— А я ваша коллега, — продолжая сверкать зубами, продекламировала я. — А они мои напарники.

Из толпы послышался женский хохот, на грани истерики, она там, в толпе уже захлебываться начала от радости и мужики немного посторонились, давая мне возможность рассмотреть девушку. Девушка сидела на корточках и утирала слёзы, а ещё пыталась что-то сказать, но я пока не могла уловить сути.

— Говорит, Николаша им отомстил, — перевёл её сосед, чем озадачил меня ещё сильнее.

Мужики в основном согласно кивали и одобрительно гудели, мне же никто вообще не собирался ничего объяснять. И так это меня взбесило, что я еле удержалась от того, чтобы не призвать глефу и на пальцах указать, кто тут не прав.

— Эти трое, просто образцовые сексисты, ну и придурки заодно, — чуть совладав с истерикой, сказала девушка.

Вот и как это понимать? Что я плохого сделала Николаю, что меня в такую компанию назначили? И главное ведь ни слова не было, про эту черту характеров, когда описание читала.

— Ну и где эти жертвы комплексов? — Переводя взгляд от одного мужчины к другому, спросила у толпы.

— А пересменка только через полчаса, их высочества, раньше и не появятся, — ответила мне девушка и протянула руку, когда окончательно успокоилась: — Марис.

Руку я пожала, и с интересом рассмотрела собеседницу, что уже перестала утирать слёзы. Лет двадцати, плотненькая, невысокая, но так и лучилась энергией, как зайчик из рекламы батареек. Такую точно под плинтус рабства или гарема не запихнешь.

— Если сильно плохо будет, иди к Николаше, пиши докладную, — и снова приступ заливистого смеха, который хочешь — не хочешь, а не поддержать, просто не получается.

Да уж, писать докладные я умею, задолбаю крючкотвора его же оружием, если сильно напарники не понравятся.

— Пойдём, расскажу порядки, всё равно время есть, — потянула меня Марис в сторону лавочки и я послушно потопала за ней, оставляя Кира в сугубо мужской компании.