Клиника Мозга

«Клиника — это слово используют, когда хотят дать характеристику поведению какого-то человека, а также его могут применить, когда речь идёт о каком-то событии или явлении, которое выходит за рамки нормальности».

***

«Закончили. Увозите», — устало произнес доктор Самсонов, отходя от операционного стола, снимая перчатка и выбрасывая их в урну под раковиной. Он взглянул на часы, висевшие над входом в операционную, которые показывали без четверти семь. Ночная смена подходила к концу, а ему еще надо было успеть заполнить и сдать формуляры на пациентов, прооперированных сегодня. Он тщательно помыл руки и выйдя из операционной в тамбур, переодевшись из хирургического, в обычную, синюю медицинскую робу, пошел в ординаторскую. Доктор Самсон Самсонов или Самсамыч, как все его звали, от нянечек до главврача, работал нейрохирургом, в хирургическом отделении районной больницы. Сюда он попал три года назад, после окончания столичной ординатуры. Самсамыч специализировался на малоинвазивных операциях головного мозга, но в столице, не имея жилья и практики, вариантов устроиться в хорошую клинику по специальности не было, а тут еще дочка должна была в том году пойти в школу. Так, что надо было срочно определяться. И тогда, его научный руководитель, профессор Смоленский, по своим каналам, нашел ему место в этой райбольнице, расположенной в городке, от которого до столицы было полтора часа на электричке. Это был по тому времени просто сказочный вариант. Он сразу получал служебную однокомнатную квартиру в старой панельной пятиэтажке, врачебную практику с небольшой, но гарантированной зарплатой и возможность продолжить работать над кандидатской диссертацией, два раза в месяц вырываясь в институт к профессору Смоленскому.

В ординаторской никого не было, кроме травматолога Петрова, лежащего на спине на узкой кушетке, прикрыв рукой глаза от света потолочного светильника. Самсамыч подошел к своему столу и сев, включил компьютер и развернул папку с бланками формуляров ночных пациентов.

— Чего так поздно, — не убирая руки с лица, спросил Петров.

— Сегодня ночью четверых по линии особистов привезли. А ты чего домой не идешь?

— Так сегодня зарплатный день. Дождусь девяти часов, когда бухгалтерия на работу придет. И в загул, — сладко зевая, потянулся Петров.

— А я и совсем забыл. Надо успеть закончить с отчетами. Очередь в кассу на меня займи если что, — и Самсамыч включив компьютер, достал дело первого ночного пациента.

Вообще ночные дежурства обычно проходили спокойно. Редко привозили тяжелых, после автомобильных аварий. Днем работы было больше. Но раза два в месяц, именно в ночную смену, полицейские доставляли из спецприемников, так называемых спецконтингент — бомжей, алкашей и наркоманов, на которых обычные меры полицейского перевоспитания уже не действовали. И тогда очередь наступала за Самсамычем. Он делал прокол в черепе и удалял небольшую часть мягких тканей с нейронами, отвечающими за неадекватное поведение пациента, и вживлял вместо них нейростимулятор, так называемый обратного действия. Эту, достаточно специфическую операцию, он хорошо освоил еще на кафедре у профессора Смоленского. Качественные, многофункциональные нейростимуляторы были только иностранного производства и стоили баснословно. Такую операцию могли позволить только самый обеспеченный круг бизнесменов или чиновников высокого ранга. А у Смоленского, они тогда только начинали отрабатывать методику подобных операций, используя отечественные, одно-двух функциональные, разработанные в недрах спецслужб. После вживления таких стимуляторов, люди должны были забыть тягу к вредным привычка, но при этом их дальнейшая повседневная жизнь обязательно должна была проходить в условиях жесткого командного контроля извне. Поэтому, таких пациентов отправляли на реабилитацию в соответствующую среду. Из них потом получались исполнительные военные, полицейские и люди подобных профессий. Послеоперационный период, в больничных условиях, проходил быстро, в течении трех-пяти дней. После чего пациентов забирали на профессиональную подготовку в трудовых лагерях, а дальше, в зависимости от способностей, распределялся в различные силовые или близкие к ним структуры. Проведение такой операция не гарантировало сто процентного результата, прежде всего из-за стимуляторов, качество которых было еще далеко не совершенным. Но еще зависело, от природных особенностей мозга пациента. Иногда попадалась очень плотная ткань, удалить которую обычным способом было затруднительно в условиях райбольницы, что, однако очень редко случалось. Таких пациент не оперировали, а на следующий день забирали оперативники. Вот и сегодняшней ночью ему попался именно такой пациент, по фамилии Курочкин. Самсамыч открыл папку с его делом. С фотографии на него смотрел, чуть улыбаясь совсем еще молодой парень, с интеллигентным лицом. «Все анализы идеальные. Никаких следов постоянного употребления психотропных препаратов нет. Ну и не алкаш, точно. Как он попал в эту компанию?», — задумчиво произнес вслух Самсамыч.

— Что ты сказал, — приподнявшись, спустил ноги с кушетки Петров.

— Да, вот сегодня ночью одного привезли. Непохож на спецконтингент. Может ошиблись?

— Кто такой? «Фамилия есть», — Петров, наклонившись вниз, доставая кроссовки из-под кушетки.

— Некто Курочкин.

— Курочкин, Курочкин. Фамилия вроде знакомая, — стал вспоминать Петров. — Не тот ли это экоактивист, который выступает против вырубки леса под новую автодорогу. Фото его есть?

— Да, — Самсамыч повернулся к нему в кресле и протянул раскрытую папку пациента.

— Точно, он, — хлопнул по фотографии рукой Петров. — Его уже несколько раз забирали в полицию и в психушке держали. А он все не унимается. Упертый. Видно, достал концессионеров.

— А сюда его зачем привезли? Он же не по нашему профилю?

— Пусть спасибо скажет. А то могли уголовку завести и тю-тю, годика на три-четыре, тапочки шить на зоне, — беззаботно ответил Петров, подходя к столу и включая чайник. — Так ты его прооперировал?

— Угу, — буркнул Самсамыч, поворачиваясь к столу. Он достал из верхнего ящика упаковку с неиспользованным нейростимулятором, записал в формуляр Курочкина, в графе его заводской номер, с отметкой «операция прошла успешно». Вытащил из упаковки пластиковый пакетик с чипом и сунул его себе в нагрудный карман рубашки.

***

Домой Самсамыч пришел около одиннадцати, отстояв очередь в бухгалтерию за зарплатой, а потом еще, зашел по пути в магазин, купил молока, хлеба и картошки. А по случаю зарплаты, взял еще «киндер сюрприз» для дочки.

— Вот. Все купил, что просила, — устало зайдя на кухню, он поставил авоську с продуктами возле стола и выложил из кармана шоколадное яйцо.

— По какому случаю гуляем, — повертела «киндер-сюрприз» в руках жена Люся.

— Сегодня зарплату выдали, — Самсамыч вытащил из кошелька деньги и протянул Люсе.

— Двадцать три тысячи, — пересчитав деньги, она выразительно посмотрела на него и взяв с подоконника небольшую синюю бумажку, протянула ему, — Вот посмотри.

— Что это?

— Квитанция по квартплате. Шесть тысяч. И это хорошо, что отопление летом не включают.

— В концу квартала премию обещали подкинуть, — виновато пожал плечами Самсамыч.

— Твоя дочь в школу должна пойти через два месяца. Из старой формы она выросла, да и о зимней одежду уже подумать пора, — резко ответила Люся, поджав губки. — Где деньги Зин?

Самсамыч ничего не ответил и пошел в ванную. Вымыв руки, он хотел было сразу уйти в комнату и завалиться спать, но из кухни раздался требовательный голос жены: «Зайти пожалуйста. Нам надо поговорить».

Самсамыч с неохотой вернулся на кухню. Люся сняла с плиты сковородку и поставив ее на стол, приподняв крышку.: «Сырников тебе пожарила. Садись поешь».

— Я сейчас больше всего спать хочу, — он рукой взял один сырник и без аппетита стал разжевывать его. — Так, что ты хотела мне сказать?

— Самсон, тебе надо устраиваться на нормальную работу в столичную клинику. Сколько можно уже жить в этой конуре, экономя на всем.

— Я же отправлял резюме. Ты знаешь. Так никто и не ответил. Да и если я уволюсь из больницы, нас сразу выселят из квартиры, — неохотно возразил Самсамыч.

На самом деле, ему еще вчера пришло приглашение на электронную почту, от одной из очень известной столичной спец клиники с очень заманчивым предложением в финансовом плане. Но там, надо было бы работать по другому профилю, и тогда пришлось бы отложить кандидатскую диссертацию, которую он планировал защитить в этом году и все материалы для которой он как раз собирал здесь, занимаясь трансплантацией отечественных стимуляторов.

— Это, ты называешь квартирой, — нервно засмеялась Люся и подойдя к окну, взяла с подоконника газету и развернув, с вызовом прочитала: «Сдается двухкомнатная мебелированная квартира с евроремонтом в новостройке. Двадцать тысяч рублей»

— И таких предложений здесь полно, — с вызовом потрясла она газетой. — А работая в Столице, ты не только бы смог переселить свою дочь в нормальные условия, которая вынуждена спать за шкафом, но и через год, другой оформить ипотеку.

— Я еще раз попробую отправить резюме. Пойду пару часиков сосну, — устало посмотрел на нее Самсон и развернулся к выходу.

— Не надо больше ничего, никуда отправлять. Езжай, договаривайся, куда тебя пригласили. Кстати, через час отправляется столичная электричка. В ней и поспишь.

— Откуда ты узнала, — Самсамыч остановился в дверях и оглянувшись, вопросительно посмотрел на жену

— От твоей дочери, — усмехнулась Люся. — Она взяла сегодня твой комп поиграть, а ты забыл закрыть свою почту. Ты бы видел, как радовался твой ребенок, прочитав ответ из клиники. Я давно ее такой счастливой не видела.

Через час Самсамыч уже спал сидя в электричке. Вернулся он уже поздней ночью, оформив контракт с клиникой, а утром следующего дня, положил на стол главврача заявление по собственному желанию.

— Давно я от тебя этого ждал, Самсамыч, — грустно посмотрел на него главврач, полноватый мужчина с добродушным лицом, похожий на известного актера Леонова. — Слушай, а хочешь я тебя еще на пол ставки оформлю, — Он стал рыться на столе среди бумаг и наконец достал какой-то листок и радостно сообщил, — Вот, пробил вчера в горздраве. Гинеколог. График работы понедельник, среда, пятница. Оклад десять тысяч. — И он с надеждой посмотрел на Самсамыча, — Тебе какая разница. Ты же без пяти минут кандидат медицинских наук. Такие операции делаешь, а уж с этим подавно справишься. И премия квартальная в размере оклада. А?

— Нет, Петрович, — покачал головой Самсамыч. — Меня в Столичную клинику берут. Уже заявление подписали.

— Понимаю. Неволить не могу, — тяжело вздохнул главврач и встав из-за стола подошел к стеклянному шкафчику, достал оттуда бутылочку с прозрачной жидкостью и две маленькие мензурки. — Желаю, чтобы у тебя там все получилось, — Петрович наполнил жидкость мензурки и протянул одну Самсамычу. — И я уверен, что все обязательно получится. За тебя!

Они чокнулись и выпили. Петрович поставил мензурку на стол и порывшись в карманах халата, достал конфетку и протянул ее Самсамычу. — Вот возьми.

— Спасибо, — Самсамыч развернул конфету и сунул ее в рот.

— Ну, а если вдруг, что-то не так пойдет. Всякое бывает, — Петрович снова наполнил мензурки. — В любое время, здесь, в нашей больнице, я всегда тебя встречу с распростертыми объятьями, как блудного сына с известной картины Рафаэля.

— Рембрандта, — поправил Самсамыч.

— Что, — не понял Петрович.

— Блудного сына, Рембрандт нарисовал.

— Какая разница, — Петрович снова протянул ему мензурку, — Главное в названии.

Через два дня, семья Самсамыча переехали в ту самую двушку по объявлению в газете. В столичной клинике, ему сразу выплатила подъемные, в размере месячного аванса. А через две недели, отработав в больнице обязательный по закону срок, он получил расчет и уехал в Столицу.

***

Клиники находилась в старом городском районе, где с давних времен квартировали военные и с тех пор здесь осталось много казарменных построек, некоторые из которых так и использовались по прямому назначению. Территория клиники, была отгорожена с трех сторон высоким глухим забором, а с четвертой примыкала к легкому, решетчатому ограждению военного госпиталя, как будто составляя с последним единое целое. Только корпуса госпиталя были двух-трехэтажные, старинной архитектуры, а главное здание клиники, возвышалось над ними четырехугольной стеклянной призмой. Вход и въезд на территорию располагался со стороны набережной речки Язузы, через глухие ворота и небольшое здание проходной, КПП. Сюда, через сквер, вела подъездная, дорога, с росшими вокруг столетними липами, что заглушало шум от автодороги, идущей вдоль набережной. Когда Самсамыч, две недели назад, приезжал на собеседование, оно проходило его в другом месте, в каком-то офисном центре, где ему дали непосредственный адрес клиники. И сегодня, он был немного удивлен, когда дежурный в синей камуфляжной форме, с погонами прапорщика, проверял на проходной его документы и Самсамыч спросил его на всякий случай: «А это точно клиника Нейромент?»

— Она самая. «Вы приехали по адресу, — кивнул головой прапорщик и протянул ему брелок с синим пластиковым прямоугольником, — Это ваш электронный пропуск. Будете прикладывать его к считывателю здесь и у турникета главного корпуса, — и не дожидаясь следующего вопроса, добавил, — Сейчас пройдете по центральной аллее до стеклянного здания. Поднимитесь на второй этаж в приемную главврача. Все остальное вам там расскажут.

— Спасибо, — немного растерявшись, поблагодарил Самсамыч, выходя из проходной.

Пройдя по аллее, через территорию клиники, то же, как и сквер, засаженный высокими липами, он дошел до стеклянного здания и через само раздвигающиеся двери вошел в просторный холл с высокими потолками. Приложил ключ к считывателю на турникете и пройдя через рамку металлоискателя, Самсамыч огляделся по сторонам и увидев широкую лестницу наверх, поднялся на второй этаж, где на лестничной площадке его уже ждал тоже камуфляжный военный, только уже в звании капитана. «Следуйте за мной», — капитан развернулся и пошел в глубь, по ярко освещенному коридору. Остановившись у одной из дверей, он распахнул ее и сделал приглашающий знак рукой. Внутри, в просторном кабинете, за массивным дубовым столом сидел с задумчивым видом, пожилой мужчина в белом медицинском халате, похожий на доктора Айболита из детских книжек. У него было чуть полноватое лицо, с короткой седой, до белизны, бородкой и немного подкрученные вверх, такие же белые усы.

— Присаживайтесь, — указал рукой доктор на стоящий напротив стола деревянный стул с высокой резной спинкой, оббитый кожей. И посмотрев на синего капитана, стоящего в двери, кивнул ему: Спасибо, вы свободны.

— Садитесь, садитесь, — повторил доктор, когда дверь за капитаном закрылась. — У вас какой-то растерянный вид.

— Спасибо, — Самсамыч сел на краешек стула, прижав к груди компьютерную сумку. — А, что это за военные? Я же поступал на работу в частную клинику Климовича. Может я не туда попал?

— Туда, туда, — беззаботно рассмеялся доктор. — Я и есть профессор Климович, директор, действительно частной клиники «Нейромент». Видите ли, дорогой Самсамыч. Это ничего если я так буду к вам обращаться?

Самсамыч, утвердительно кивнул в ответ.

— Наша клиника, лидер в области трансплантации нейростимуляторов. И полгода назад мы выиграли очень большой государственный тендер на установку отечественных. Но сами знаете, кто курирует это направление. Поэтому нам выделили специально этот новый хирургический корпус, принадлежащий военному госпиталю. Отсюда и эти порядки.

— Понятно, теперь, — расслабился Самсамыч и с надеждой спросил, — Так, выходит я смогу работать по своему профилю?

— Именно по нему и будете, — покивал профессор, — И сможете защитить свою кандидатскую. А там и докторской займетесь. А теперь пойдемте, я проведу вам небольшую экскурсию по клинике.

Профессор вышел из-за стола и подойдя к вешалке снял с нее белый халат и протянул Самсамычу.

Они поднялись на лифте на седьмой этаж и вышли на площадку. У входа на лестницу, ведущую выше, стоял синий автоматчик. Увидев профессора, он вытянулся и отдал честь.

— Вольно, вольно голубчик, — помахал рукой ему Климович и сожалением произнес, — Никак не могу привыкнуть к их этим порядком.

— А что он здесь охраняет, — покосился на автоматчика Самсамыч.

— Там на верхних этажах, находятся палаты вновь поступившие. Их до операции держат, как понимаете в условиях строгой изоляции. Здесь, на седьмом, — профессор приоткрыл дверь, выходящую в длинный коридор, находится отделение анестезиологии. На шестом биохимические лаборатории. Там особенно интересного нет нечего. Поэтому давайте сразу спустимся на пятый, где располагаются операционные.

Профессор, взяв под руку Самсамыча и снова вошел в кабинку лифта. Они спустились на пятый этаж. На площадке в ожидании грузового лифта стоял санитар с тележкой на которой лежал укрытый белой простыней пациент с забинтованной головой.

— Здравия желаю, — поприветствовал профессора санитар и вкатил тележку в беззвучно открывшиеся двери грузового лифта.

— У нас все оборудование, не говоря уже про операционные, от лучших мировых производителей, — гордо произнес профессор, входя в коридор операционного отделения, освещенного легким голубоватым светом.

Сразу за входом, напротив двери, располагался открытое фойе, где за стойкой сидела миловидная девушка в белом халате и докторской шапочке. Увидев профессора, она привстала и мило улыбнулась: «Добрый день, Давид Карлович».

— Здравствуйте, Люсенька, — улыбнулся в ответ усами Климович, — Что там за статистика на этот час?

Девушка взяла со стола журнал и заглянув в него зачитала: «В ночную смену прооперированы семнадцать человек. Сегодня к полудню, девять. Сейчас в работе еще семеро»

— Маловато, маловато, — огорченно покачал головой профессор и посмотрел на Самсамыча, — Штат врачей не доукомплектован. Специалистов не хватает. А нам до конца месяца надо выходить на пятьдесят суточных операций. Кстати, Люся познакомься, это наш новый доктор Самсон Самсонов. Один из лучших в нашей области медицины.

— Очень приятно. Люся, — немного смущенно представилась девушка.

— Какие сейчас операционные свободные? Хочу показать доктору наше оснащение, — поинтересовался профессор.

— Пятьсот шестая, двенадцатая и двадцать третья, — снова заглянула в журнал девушка.

— Идемте в шестую, Самсамыч, — Климович развернулся и направился вдоль по коридору.

— Вот это да, — восхищенно произнес Самсамыч, рассматривая оборудование операционной. — И, что везде так?

— Есть и получше, — удовлетворенно погладил рукой бородку профессор. — Здесь третье поколения аппаратуры. А в нескольких палатах уже четвертое стоит и еще в две начинаем под пятое переоборудовать. Но, главное конечно, это специалисты. Такие, как вы дорогой Самсамыч.

Профессор взял Самсамыча под руку и вывел в коридор. Они вернулись назад и вошли в кабину лифта:

— На четвертом и третьем этажах, находятся палаты для ВИП персон. На первом, все эти гвардейцы и хозяйственные службы. Так, что возвращаемся к нам на второй этаж, — нажал кнопку лифта профессор. –

Они вернулись в профессорский кабинет. Климович взял со стола запечатанный конверт и протянул его Самсамычу.

— На этом вводную часть считаю законченной. А теперь голубчик, езжайте по этому адресу, обустраивайтесь по месту жительства. Мы там для вас комнату в офицерском общежитии военной академии арендовали. Кстати, — он посмотрел на компьютерную сумку Самсамыча, — Это, что все ваши вещи?

— Нет, нет. Я чемодан на вокзале в камере хранения оставил.

— Ну, что же тогда до завтра, — протянул ему руку профессор.

***

Забрав чемодан, Самсамыч ближе к вечеру, приехал в офицерское общежитие, адрес которого был указан на конверте. Общежитие находилось недалеко от метро, рядом с тихим парком, в многоэтажном доме, гостиничного типа. Дежурная, забрав конверт, выдала ему ключи от его номера, кото…