Клинья

Три птичьих клина медленно проплыли

над беспредельной ширью океана,

простёртого в зиме зелёным зверем.

Здесь всё недвижно — серое развитое,

безмолвие, тяжёлый свет пространства,

попеременная земля.

И вот поверх всего распространился

полёт,

а следом — новый —

тёмных птиц,

подрагивавших клиньев, зимних тел —

их крылья,

движущиеся едва,

перемещали

по прибрежью Чили

пустые дни и серое ненастье.

Я здесь, пока среди нагих небес

дрожь перелётных птиц мне позволяет

тонуть в моей материи — в себе,

как в бесконечно длящемся колодце,

открытом неподвижною спиралью.

И вот не стало

чёрных перьев моря,

железных птиц, которые живут

над бездной, на береговых утёсах,

и вот сейчас, на переломе дня,

я замер в пустоте,

в пространстве зимнем,

где море

лик голубой

прикрыло серой маской.