Книга вопросов

I

Почему самолёты не водят

своих детей на прогулку?

Какая жёлтая птица

высиживает лимоны?

Кто вертолёт научит

мёд собирать на солнце?

Где ясный месяц хранит

ночную торбу с мукой?

II

Если я не заметил, что умер, —

у кого я о времени справлюсь?

Где французские весны

находят столько листвы?

Где может укрыться слепой,

за которым гонятся пчёлы?

Когда желтизна иссякнет,

из чего мы выпечем хлеб?

III

Скажите, роза — нагая

или это её костюм?

Почему деревья таят

сиянье своих корней?

Кто слышал слова раскаяния

от убийцы-автомобиля?

Что есть тоскливее поезда,

застывшего под дождём?

IV

Сколько церквей на небе?

Почему акула не трогает

дерзких морских сирен?

Дым беседует с тучей?

Правда ли, что надежды

надо кропить росой?

V

Верблюд спросил черепаху:

что у тебя под горбом?

А черепаха: о чём

ты шепчешься с апельсином?

Где больше листвы — в саду

или в Зарослях Прошлого?

Почему себя убивает

листва, ощутив желтизну?

VI

Откуда столько прорех

в летучем сомбреро ночи?

Что шепчет старуха зола,

ворочаясь возле костра?

Почему чем больше рыдают,

тем веселее тучи?

Для кого во мраке затменья

пылают пестики солнца?

Много ли в сутках пчёл?

VII

Мир голубя — это мир?

Тигр — непременно война?

Почему географию смерти

преподаёт профессор?

Что с ласточками стряслось,

опоздавшими в школу?

Правда ли, что на небе

в ходу прозрачные письма?

VIII

Что злит вулкан, затаивший

пламя, холод и злобу?

Почему Колумб не сумел

совершить открытие Испании?

Сколько вопросов у кошки?

Невыплаканные слезы

спят в небольших озёрах?

Или впадают в печаль

невидимою рекою?

IX

Вчерашнее солнце всё то же —

или пламя его иное?

Как тучи отблагодарить

за их мимолетную щедрость?

Откуда пришла непогода

с чёрными торбами слёз?

Где старые имена,

сладкие, словно торты?

Куда отлетели Дональды,

Клоринды и Эдувигис?

X

Что скажут через столетье

про шляпу мою поляки?

А те, кто крови моей

не знал, — про мои стихи?

Как измеряется пена,

соскользнувшая с пива?

Что делает муха, застрявшая

в одном из сонетов Петрарки?

XI

Зачем судить да рядить,

когда мы всё рассудили?..

Сколько лет Ноябрю?

Что покупает Осень

на столько жёлтых монет?

Как зовётся коктейль,

где молния смешана с водкой?

XII

Кому улыбается рис

белизною стольких зубов?

Почему в дремучие годы

пишут невидимой тушью?

Сто юбок на розе — а сколько

на каракасской красотке?

За что меня блохи кусают

и сержанты от литературы?

XIII

Правда ли, что в Австралии

все крокодилы — сластёны?

Как апельсины делят

между собою солнце?

Из какого горького рта

выпали зубы соли?

Ночь над моей отчизной —

ночь или чёрный кондор?

XIV

Что говорят рубины

про гранатовый сок?

Почему не хочет Четверг

за Пятницей находиться?

Кто радостно закричал,

когда родилась синева?

Почему грустнеет земля,

когда расцветают фиалки?

XV

Правда ли, что жилеты

замышляют мятеж?

Почему всё время в зелёном

является к нам Весна?

Почему смеются посевы

над бледным рыданьем небес?

Как добился свободы

потерянный велосипед?

XVI

Сахар и соль возводят

белоснежную башню?

Правда ли, что в муравейнике

обязателен мёртвый час?

Какие раздумья жуёт

осенней порой земля?

(Не наградить ли медалью

первый листок золотой?)

XVII

Заметил ли ты, что Осень —

желтейшая из коров?

Что шкура её, истлев,

становится тёмным скелетом?

Где накопила Зима

столько линейной соли?

Кто упросил Весну

взойти на ясный престол?

XVIII

Как дошёл виноград

до гроздевой рекламы?

Что самое трудное

между завязью и развязкой?

Плохо без преисподней —

нельзя ли её отстроить?

И унылого Никсона

усадить на жаровню?

Медленно жарить его

на американском напалме?

XIX

Подсчитано, сколько золота

в маисовом королевстве?

Ты знаешь, что в Патагонии

в полдень зелен туман?

Кто поёт под водой

в одинокой лагуне?

Чему смеётся арбуз,

когда его убивают?

XX

Правда ли, что янтарь

содержит слёзы сирен?

Как зовётся цветок,

порхающий с птицы на птицу?

Не лучше ли никогда,

чем унылое поздно?

Что заставило сыр

избрать для подвигов Францию?

XXI

Когда объявился свет —

это было в Венесуэле?

Где центр Океана? А волны —

почему не бегут туда?

Не был ли тот метеор

аметистовым голубем?

Могу я спросить мою книгу —

я ли её написал?

XXII

Любовь разлюбивших людей —

где без них обитает?

У глаз моих я спросил:

когда мы увидимся снова?

Со сменой пейзажа сменились

руки твои на перчатки?

Под синий напев реки

чем пахнет небесный шорох?

XXIII

Стрекоза — летучая рыбка,

когда под нею вода?

Так, значит, это неправда,

что Бог обитал на луне?

Какого оттенка запах

синих фиалковых слёз?

Сколько недель во дне

и сколько в месяце лет?

XXIV

4 — для всех 4?

Все ли семёрки похожи?

Приснившийся узнику свет —

тот же свет, что и твой?

Ты думал, какого цвета

Апрель тяжелобольных?

Какое из западных царств

живёт под флагами маков?

XXV

Почему в канун снегопада

деревья должны раздеваться?

Среди богов Калькутты

какой из богов настоящий?

Почему шелковичные черви

вечно ходят в лохмотьях?

Почему настолько тверда

сладость вишнёвого сердца?

Потому что должна умереть

или снова родиться?

XXVI

Сенатор, который мне

приписал владение замком, —

он и его племянник

насытились тортом убийства?

Кого дурачит магнолия

лимонным своим ароматом?

Где прячет свой нож орёл,

когда он дремлет на туче?

XXVII

Не умер ли от стыда

заблудившийся поезд?

Кто видел ни разу алоэ?

Где проросли глаза

товарища Элюара?

Смогла бы роза принять

ещё немного шипов?

XXVIII

Почему старики не помнят

старых долгов и ожогов?

Это было благоуханьем

оторопевшей девчушки?

Почему бедняки забывают

друг друга, зажив безбедно?

Где колокол раздобыть,

чтобы гудел в твоих снах?

XXIX

Сколько сферических метров

от солнца до апельсинов?

Кто будит солнце, храпящее

на раскалённой постели?

В небесной консерватории

Земля поёт, как сверчок?

Почему так толста печаль,

а унынье — худышка?

XXX

Был зелен Рубен Дарио,

сочиняя книгу «Лазурь»?

Ведь правда, Рембо — пунцов,

а Гонгора — фиолетов?

Виктор Гюго был трёхцветен?

А я — из охровых лент?

Сливают ли батраки

память в общую бочку?

Хранятся ли сны богачей

в одном минеральном сейфе?

XXXI

Кто скажет, на этом свете —

что сделать мне надлежало?

Зачем я всё время движусь,

хотя люблю неподвижность?

Зачем качу без колёс,

лечу без крыльев и перьев?

Зачем мечусь, если к Чили

кости мои приросли?

XXXII

Есть ли глупей занятье,

чем зваться Пабло Неруда?

Есть ли в небе Колумбии

коллекционеры туч?

Почему для своих конгрессов

зонты выбирают Лондон?

Амарантовой ли была

кровь у царицы Савской?

Верно ли, что Бодлер

чёрными плакал слезами?

XXXIII

Не странно ли, что в пустыне

солнце путнику враг?

Не странно ли, что оно

так мило в саду больницы?

В неводе на луне —

рыбы или пичуги?

Где я себя отыскал —

там, где меня потеряли?

XXXIV

Из прошлых моих достоинств

получится новый костюм?

Почему наилучшие реки

отправились течь во Францию?

Почему за ночью Гевары

в Боливии не светает?

Разыскивает ли убийц

его убитое сердце?

Слезами горчит виноград

в первые годы изгнанья?

XXXV

Жизнь — тоннель между двух

неразличимых свечений?

Или свечение между

двух треугольников тёмных?

Может быть, это рыба,

готовая сделаться птицей?

Смерть — от небытия

или опасных субстанций?

XXXVI

Может бьпъ, смерть всего лишь

бесконечная кухня?

Кости твои, распавшись,

сложатся снова в тебя?

Пойдёт ли твоя погибель

на новый голос и свет?

Черви твои пригодятся

бабочкам или собакам?

XXXVII

Твой прах породит черепах

или чехословаков?

Твой рот грядущими ртами

поцелует гвоздику?

Откуда является смерть —

снизу или же сверху?

От микробов, от стен,

от зим или с поля брани?

XXXVIII

Не обитает ли смерть

в солнце спелой черешни?

Разве тебя не может

убить поцелуй весны?

Не трауром ли подбито

знамя твоей судьбы?

Не заточен ли в этом

черепе весь твой род?

XXXIX

Разве не чувствуешь ты

угрозу в хохоте моря?

Разве не видишь опасность

в шёлковой крови мака?

Зачем расцветает яблоня —

чтоб в яблоке умереть?

Ты плачешь или смеёшься

над бутылкой былого?

XL

Кому оборванец-кондор

докладывает о налёте?

Как зовётся унынье

овцы, отставшей от стада?

Что станется с голубятней,

если голуби станут петь?

Обидят ли мухи пчёл,

если мёд научатся делать?

XLI

Хватит ли носорога

на то, чтобы подобреть?

Что нового нам расскажут

листья новой весны?

Зимой листва втихомолку

сожительствует с корнями?

Чему у земли научился

дуб для беседы с небом?

XLII

Кто больше страдает — ждущий

или тот, кто не ждёт никого?

Где радуга иссякает —

в душе твоей или за лесом?

Невидимая звезда —

небо самоубийцы?

Где стальной виноградник,

откуда упал метеор?

XLIII

Где та, что тебя любила

в твоём предутреннем сне?

Где вещи, которые снятся?

Отправились в сон соседа?

Отец, живущий во сне,

снова умрёт в пробужденьи?

Растения сна — цветут?

Плоды их мрачные — зреют?

XLIV

Где мальчик, которым я был —

во мне ещё или ушёл?

Он знает, что мы никогда

не любили друг друга?

Зачем мы так долго росли

вместе — чтобы расстаться?

Почему мы не умерли оба,

когда умерло моё детство?

Когда я падаю духом,

почему стоит мой скелет?

XLV

Жёлтые листья — те же,

что во вчерашнем году?

Один ли чёрный полёт

у цепкой птицы морской?

Там, где конец вселенной, —

смерть или бесконечность?

Что больше давит на плечи -

горести или память?

XLVI

Как месяц зовётся между

Декабрём и Январём?

И почему лишь двенадцать

виноградин в грозди?

Почему не придумали месяц,

который бы длился год?

Разве весна — весна,

если в ней не цвели поцелуи?

XLVII

Слышишь в осенней глуби

жёлтую канонаду?

С какою целью (бесцельно?)

свою радость выплакал дождь?

Какая птица диктует

стае маршрут перелёта?

На чём подвесил колибри

свой симметричный блеск?

XLVIII

Ракушечные купола —

груди морских сирен?

Окаменелые волны?

Застывшая радость пены?

Не загорится поляна

от лесных светляков?

Кто растрепал хризантемы —

парикмахеры осени?

XLIX

Когда я смотрю на море —

море видит меня?

Почему задают мне волны

заданный им вопрос?

Почему молотят скалу

с таким печальным упорством?

Не устали они повторять

свой ультиматум песку?

L

Кто убедит океан

быть более благоразумным?

Зачем он мелет зелёный

гранит и синий янтарь?

К чему такое количество

складок и дыр в скале?

Я прибыл в жизнь из-за моря?

Куда я убуду, погаснув?

Зачем я ловушкой моря

отрезал путь к возвращенью?

LI

Зачем мне город, пропахший

женщиной и мочой?

Разве море — не город,

где вздымаются тюфяки?

Почему в Океании ветра

нет островов и пальм?

Что влечёт меня к безразличию

безразмерного океана?

LII

Какого размера спрут,

затмивший спокойный день?

Его щупальца — из железа?

Глаза — из мёртвого пламени?

Почему на моём пути

появился трёхцветный кит?

LIII

Что у меня на глазах

пожрало больную акулу?

Виновата другая акула

или более мелкая рыба?

Это закон или битва —

вечное убыванье?

LIV

Это верно, что ласточки

поселятся на луне?

Унесут ли они весну,

добытую из-под стрехи?

Куда полетят с луны

с наступлением осени?

Захватят ли образцы

висмута с поднебесья?

Вернутся ли на балкон,

запорошенные пеплом?

LV

Почему на луну не отправят

черепах и кротов?

Животные-инженеры

из расщелин и нор —

не взяли бы на себя

эти дальние командировки?

LVI

Не прячут ли дромадеры

лунную почву в горбах?

Не посыпают ли ею

в тайном рвеньи пустыню?

Не одолжено ли земле

море на краткое время?

Не должны ли мы возвратить

его приливы луне?

LVII

Не правильно ли запретить

межпланетные поцелуи?

Не лучше ли всё обдумать

до освоенья планет?

Почему не отправят в космос

утконоса в его скафандре?

Не для лунных ли лошадей

изобрели подковы?

LVIII

Что сверкает в ночи —

подковы или планеты?

По мне ли этот рассвет

между небом и голым морем?

Зачем ещё затемно небо

облачается в облака?

Что навёл я на Исла Негра?

Зелёную правду? Почёт?

LIX

Почему я не тайным родился?

Почему я рос в одиночку?

Кто мне велел разрушить

замок моей гордыни?

Кто жил за меня на свете,

когда я спал и болел?

Какое знамя взвилось

там, где меня забыли?

LX

Что я значить могу

в верховном суде забытья?

И каковы улики

грядущего результата?

Быть может, зерно пшеницы —

его желтевшее множество?

Персиковый делегат —

его косточковая худоба?

LXI

Вниз или во всегда

струится вёрткая ртуть?

У моей печальной поэзии

будут мои глаза?

Распавшись, я сохраню

свой запах и своё горе?

LXII

Что означает — продлиться

в тёмном проулке смерти?

Есть ли возможность цвести

в солончаках пустыни?

В море небытия

есть ли саван для мёртвых?

Когда истлевают кости —

кто в прахе конечном живёт?

LXIII

Как с птицами договориться

о переводах с птичьего?

Как сказать черепахе,

что я медленней, чем она?

Как спросить у блохи

о её рекордах в прыжках?

Поймёт ли слово «спасибо»

благоуханная роза?

LXIV

Почему трепещет, как знамя,

моё выцветшее бельё?

Хоть раз я бываю злодеем —

или я все разы добродей?

Учатся доброте

или видимости доброты?

Розы злодейства — белы?

А розы добра — черны?

Нужны ли названья и числа

неисчислимому времени?

LXV

Капли металла блестят,

как слоги в моём напеве?

Не бывает ли так,

что слово крадётся змеёй?

Любимое имя — сияет

в сердце, как апельсин?

Из какой приплыли реки

рыбы-серебряки?

Парусники погибают

из-за избытка вулканов?

LXVI

Сколько огненных «О»

изрыгают лОкОмОтивы?

На каком языке дождит

над скорбными городами?

Какие нежные слоги

на устах морского рассвета?

Есть ли звезда, открытей

алого слова «мак»?

Есть ли острей клыки,

чем слоги в слове «шакал»?

Слогарня, ты можешь меня

существительно поцеловать?

Словарь — это старый склеп

или улей тайного мёда?

В каком окне я остался,

глядя на мёртвое время?

Что я вижу вдали —

то, что ещё не прожил?

LXVIII

Читает ли бабочка книгу

своих порхающих крыльев?

Какой алфавит изучила

пчела для чтения карт?

Какими числами множит

муравей погибших собратьев?

Как зовутся циклоны,

когда они отдыхают?

LXIX

Любовные мысли канут

в пасти мёртвых вулканов?

Кратер — рана земли

или её орудье?

С какой звездой говорит

не впавшая в море река?

LXX

Какая назначена каторга

Гитлеру в преисподней?

Он красит забор или трупы?

Вдыхает ли газ душегубок?

Кормят ли изувера

пеплом сожжённых детей?

Поят ли через воронку

кровью убитых женщин?

Набивают ли рот ему

золотыми зубами жертв?

LXXI

Приглашают ли спать его

на колючую проволоку?

Татуируют ли ему

кожу, чтобы сделать лампу?

Рвут ли его на части

чёрные адские псы?

Заперт ли он со своими

жертвами ночью и днём?

Или должен, не умирая,

умирать от вечного газа?

LXXII

Если все реки пресны —

где соль берёт океан?

Кто временам года

говорит о смене белья?

Почему так ленива зима

и так впечатлительно лето?

Откуда известно корням,

что надо стремиться к свету?

А после приветствовать ветер

таким многоцветьем соцветий?

Каждый год на подмостках

одна и та же весна?

LXXIII

Кто больше корпел над пшеницей —

человек или солнце?

Кого между елью и маком

больше любит земля?

Между рожью и орхидеей —

кого она предпочитает?

Почему так роскошна роза,

а золото хлеба фальшиво?

Осень — легальное или

подпольное время года?

LXXIV

Зачем ей быть на ветвях

до паденья последних листьев?

Где она сушит свои

мокрые панталоны?

Верно, что осень ждёт

что-то, что не приходит?

Ждёт паденья листка

или паденья вселенной?

Есть под землёй магнит,

который осень манит?

Когда объявляют недра

о провозглашеньи розы?