Книги Тони Хиллермана

Книги Тони Хиллермана

СОДЕРЖАНИЕ

Лиафорн, Чи и путь навахо

От автора

Я подумал, что вам может быть интересно узнать корни двух моих любимых персонажей - лейтенанта Джо Лиафорна (на пенсии) и сержанта Джима Чи, обоих из племенной полиции навахо.

Лиафорн мне предвиделся в молодом шерифе округа Хатчинсон, штат Техас, с которым я познакомился и которым восхищался в 1948 году, когда я был очень зеленым репортером и писал о преступлениях и насилии в газете на высоких равнинах Панхандла. Он был умен, он был честен, он был мудрым и гуманным в использовании полицейских полномочий - мое идеалистическое молодое представление о том, каким должен быть каждый полицейский, но иногда это, увы бывает не так.

Когда мне понадобился такой полицейский для того, которого я намеревался изобразить второстепенным персонажем в «Пути благословения» (1970), на ум пришел этот шериф. Я добавил данные о культурных и религиозных характеристиках навахо, и он стал Лиафорном в неоперившейся форме. К счастью для меня, Лифорна и всех нас, покойной Джоан Кан, тогдашнему таинственному редактору того, что тогда было Harper & Row, потребовалась существенная переработка этой рукописи, чтобы привести ее в соответствие со стандартами, и я, начав видеть возможности Лиафорна - дал ему гораздо большую роль при переписывании и сделал его более навахо.

Джим Чи появился на свет несколькими книгами позже. Мне нравится утверждать, что он родился из художественной потребности в более молодом, менее искушенном парне, чтобы придать смысл сюжету «Людей тьмы» (1980) - и это в основном правда. Чи - смесь пары сотен тех идеалистических, романтичных, безрассудных молодых людей, которым я читал лекции в Университете Нью-Мексико, и их тоска по «старине» Минивера Чиви превратилась в его желание сохранить систему ценностей навахо. здоровый во вселенной потребительства.

Здесь я признаюсь, что Лиафорн - тот парень, которого я предпочел бы жить по соседству, и что мы разделяем очень много идей и взглядов. Признаюсь, Чи иногда испытывал мое терпение, как и те ученики, на которых я его смоделировал. Но оба они по-своему представляют те аспекты Пути Навахо, которые я уважаю и восхищаюсь. И я также должен признаться, что я никогда не начинаю ни одной из этих книг, в которых они появляются, без мотивации, чтобы дать тем, кто их читает, хотя бы некоторое представление о культуре людей, которые заслуживают того, чтобы их лучше понимали.

- Тони Хиллерман

Романы,

Как аннотировано T.Хиллерманом.

Романы Лиафорна: Благословенный путь; Танцевальный зал мертвых; Слушающая женщина

Романы Чи: Люди тьмы; Темный ветер; Призрачный путь

Романы Лиафорна и Чи: Оборотни; Похититель времени; Говорящий Бог; Койот ждет; Священные клоуны; Падший человек; Первый орел; Охота на барсука; Плачущий ветер

Автономные романы: Муха на стене; В поисках Луны.

Все романы издавались в Нью-Йорке Harper & Row, вплоть до Священные клоуны 1993 года, когда к тому времени дом, все еще базирующийся в Нью-Йорке, превратился в HarperCollins.

~

Благословенный путь (1970)

Лейтенант Джо Лиапхорн должен выследить сверхъестественного убийцу, известного как «Волк-Ведьма», по леденящей кровь тропе мистицизма и убийств.

T.Хиллерман: Было достаточно легко сделать церемонию «Путь врага» уместной в сюжете. Она используется для лечения болезней, вызванных воздействием колдовства, и мой злодей пытался удержать навахо подальше от своей территории, распространяя страхи перед колдовством. Проблема заключалась в том, чтобы Джо Липхорн смог соединить церемонию и убийцу. Решение пришло ко мне, когда я заметил странный узор пятен пота на фетровой шляпе, вызванный серебряной лентой шляпы. Имея это в виду, я возвращаюсь к одной из первых глав и пишу о Леафорне на торговом посту, когда злодей покупает шляпу взамен другой

Вот Олен и недоумевает, почему кто-то украл старую шляпу, а не дорогое серебро. После этого я перехожу к этапу церемонии «стрельбы по скальпу», и Лифорн заметил, что «скальп» - это покрытая потом шляпа, находит «стрелка по скальпу», который доставил шляпу на церемонию, и узнает у него. где (и почему) он украл шляпу, и тем самым разгадать тайну.

~

Муха на стене (1971)

В секретной записной книжке мертвого репортера фигурирует кандидат в сенаторы и политические деятели в афере с убийством на миллион долларов.

Tони Хиллерман: Проблемой было побудить моего негероического героя [репортера Джона Коттона] продолжить выпуск новостей после угрозы смерти. Я добился того, чтобы он сбежал в Нью-Мексико, порыбачил в моем любимом ручье на уединенных лугах Бразос-Медоуз, и понял, что угроза смерти была просто уловкой, чтобы увести его из столицы штата туда, где его могли бы тихо убить. Таким образом, он знает, что его единственная надежда - раскрыть преступление.

~

Танцевальный зал мертвых (1974)

Археологические раскопки, стальная игла для подкожных инъекций и странные законы зуни усложняют расследование лейтенантом Лиафорном исчезновения двух мальчиков.

Tони Хиллерман: Проблема здесь заключалась в том, как заставить Лиафорна понять, что мотивировало поведение Джорджа Кривонога, беглого мальчика навахо. Для этого я попросил Джо постепенно понять теологию зуни, как это сделал бы навахо (или белый писатель мистерий), и понял, что мальчик пытался установить контакт с Советом богов зуни. Таким образом, мальчик (и Лиафорн) приходил на церемонию Шалако, на которой эти духи ежегодно возвращаются в пуэбло, и, таким образом, у меня был повод описать эту невероятно красивую церемонию.

~

Слушающая женщина (1978)

Загадочное расследование убийств, привидений и ведьм может быть раскрыто только лейтенантом Лиафорном, человеком, который понимает как своих людей, так и хладнокровных убийц.

Tони Хиллерман: Эта книга научила меня, что неспособность обрисовать сюжет имеет свои преимущества. План состоял в том, чтобы использовать Monster Slayer и Born for Water, близнецов-героев истории Навахо Генезис, в тайне с участием братьев-сирот («избалованного священника» и воинствующего радикала), которые выступают вместе, чтобы помочь своему народу. Я бы использовал шамана, последнего человека, который разговаривал с жертвой убийства, прежде чем тот был убит, в качестве источника религиозной информации, не имеющей значения для ФБР, но раскрывающей тайну Лиафорну. После серии первых глав, которые ни к чему не привели, я написал вторую главу, в которой Лиафорн останавливает злодея за превышение скорости, и, более или менее из прихоти, я заставляю его видеть большую уродливую собаку на заднем сиденье машины, намереваясь использовать клавишу удаления на моем новом (и первом) компьютере, чтобы удалить указанную собаку позже. Эта непонятная собака сыграла решающую роль в сюжете. Больше никаких попыток обрисовать книгу в общих чертах.

~

Люди тьмы (1980)

Убийца ждет офицера Джима Чи в пустыне, чтобы защитить видение смерти, которое в течение тридцати лет питалось жадностью и омывалось кровью.

Tони Хиллерман: Пожилой, мудрый и вежливый Лиафорн отказался вписаться в мой план по созданию участка в резервации шахматной доски, в котором правительство отдало бы альтернативные квадратные мили земли железным дорогам и в котором навахо смешалось с множеством белых, Зуни, Джемез, Лагунас и т. Д., А также около дюжины миссионерских форпостов разных религий. Поскольку Джо ничто из этого не удивило бы, я создал более молодого, менее культурно ассимилированного, Джима Чи.

~

Темный ветер (1982)

Офицер Джим Чи попадает в ловушку смертоносной сети хитро сплетенного заговора, движимого колдовством навахо и жадностью белого человека.

Tони Хиллерман: Один из многих аспектов культуры навахо, который мне импонирует, - это отсутствие ценности, связанной с местью. Это «око за око», широко распространенное в белой культуре, рассматривается динехами как психическое заболевание. Я планировал осветить это преступлением, мотивированным местью, - проблема заключалась в том, как заставить Джо, который не верит в месть, это уловить. Ответ пришел ко мне в воспоминаниях о долгом интервью, которое я однажды брал у частноого сыщику о его профессии. Я никогда не использовал ничего из этого, но карточный фокус, который он мне показал, оказался именно тем, что мне было нужно. Мой злодей, оператор торговой почты, показал Чи тот же трюк, и когда он раскрыл его, он понял, как было совершено преступление.

~

Призрачный путь (1984)

Фотография отправляет офицера Чи в одиссею убийств и мести, которая переходит от индийского хогана к смертельной церемонии исцеления.

Tони Хиллерман: Поводом для появления этой книги стал каменный хоган без крыши с примыкающим к нему навесом в маленьком уступе скалы на Меса Гиганте, которая возвышается над резервацией Канончито Навахо. Я наткнулся на это однажды осенью после полудня, заметил, что в его северной стене пробита дыра, традиционный путь выхода тела, когда смерть заразила хоган. Но почему умирающего не вывели на улицу перед смертью, чтобы чинди смог сбежать?

~

Оборотни (1986)

Три выстрела из дробовика в трейлере впервые сближают офицера Чи и лейтенанта Лиафорна в расследовании ритуалов, колдовства и крови.

Tони Хиллерман: Как мне разбудить Джима Чи, спящего в его койке рядом с тонкой, как бумага, алюминиевой стеной его дома-трейлера, чтобы его не убили, когда убийца выстрелит из дробовика через указанную стену? Все, что я пробую, звучит как чистое экстрасенсорное совпадение, что я ненавижу в тайнах. Ничего не работает, пока я не вспомню звук «тук-тук», издаваемый, когда кошка проходит через «кошачью дверь» на его крыльце. Я пишу о жуткой бездомной кошке, для которой Чи делает эту кошачью дверь (тем самым делая его хорошим парнем и давая мне возможность объяснить отношения индейцев навахо с животными). Кошка, напуганная приближением убийцы, выскакивает из своей лежанки под пиноном в трейлер и будит Чи. В конце книги, когда мне нужно прервать зарождающийся роман, кошка играет чудесную символическую роль. Это была первая книга, в которой я использовал и Лиафорна, и Чи. Он сделал большой скачок в продажах и попал в несколько списков бестселлеров, но не в главный в The New York Times.

~

Похититель времени (1988)

Когда два трупа появляются среди украденных вещей и костей на древнем захоронении, Лиафорн и Чи должны окунуться в прошлое, чтобы узнать правду.

Tони Хиллерман: Моя «книга прорыва» (подробно описанная в другом месте) стала «прорывом» не только в продажах, и в конечном итоге привела к награждению Министерством внутренних дел США за заслуги перед обществом, пожизненному почетному членству в Ассоциации западной литературы. премию Американской антропологической ассоциации для СМИ и награду Центра американских индейцев - красивую бронзовую статэтку воина-команча, держащего свою палку.

~

Говорящий Бог (1989)

Грабитель могил и труп воссоединяют Лиафорна и Чи на опасной арене суеверий, древних церемоний и живых богов.

Tони Хиллерман: Книга, измененная совпадениями. Когда я пишу третью главу, я останавливаюсь, потому что пришло время для воскресной мессы. Но проблема остается со мной во время церемонии - как описать труп, найденный у железной дороги возле Гэллапа. Я замечаю пожилого испанского пристава с аристократическим лицом, одетого в дорогой, но поношенный костюм. Он становится жертвой. Но такой человек отказывается соответствовать заговору моей банды и превращает книгу в убийство политического заговора в Центральной Америке. Затем старый друг-писатель Билл Бьюкенен (Shining Season, Execution Eve и т. Д.) упоминает, что человек, откликнувшийся на объявление Билла о продаже холодильника, был не потенциальным покупателем, а одиноким парнем, которому нужно было обменяться словами с другим человеком. Это тоже запомнилось мне. Я использую это. Это превращает моего убийцу в ужасно одинокого человека и обеспечивает гораздо лучший финал. Первая глава не была проблемой. У меня есть городской подражатель навахо, который прислал чиновнику Смитсоновского института ящик с костями ее предка, выкопанный на древнем епископальном кладбище, чтобы она показала его вместе с костями его предков. За это я получил "добрые" аплодисменты примерно от двадцати соплеменников.

~

Койот ждет (1990)

Когда пуля убивает хорошего друга офицера Джима Чи Дела, шамана навахо арестовывают за убийство, но дело еще далеко не закрыто - и требует участия Липхорна.

Tони Хиллерман: Когда мы с Барни [Хиллерманом, братом автора] бродили по Четырем углам, когда я писал, а он фотографировал материал для нашей страны Хиллермана [1991], он преподал мне урок оптической перспективы, который решил проблему Лиафорна в поиске необходимого свидетеля. Барни антропоморфизировал скалы, каньоны, деревья и т. Д., Превратив их отраженные огни и тени в президентские профили, медведей и т. Д. (Что-то я делаю с этими облачными образованиями, видя в них не только славу Бога, но и драконов, Папай и летательные аппараты.)

«Стой», - говорил Барни и указывал на скалу. «Видите зебру с трубкой во рту?»

Я бы сказал нет. Он сказал бы немного отступить. Мы останавливались на том, чтобы все необходимые элементы выстраивались должным образом, и я либо видел намеки на зебру, либо, часто, просто говорил, что видел, и продолжал объяснять, как положение зрителя и оптика телескопических линз влияют на то, что вы видите. Это были данные, которые я обычно легко забываю, но я вспомнил их, когда застрял в поисках логического способа вызвать свидетеля в пустой стране, ставшего свидетелем убийства. Он стал одиноким школьником, хобби которого были виды на скалы и фотография и который нашел способ заявить о своей любви к девушке, аккуратно нанеся белую краску на базальтовые камни, чтобы послание можно было прочитать только с точки зрения ее хогана.

Я потратил недели на то, чтобы заставить Лиафхорна это понять, и пожалел, что никогда не слышал об оптической перспективе.

~

Священные клоуны (1993)

Офицер Чи пытается раскрыть два современных убийства, расшифровывая древнее послание священного клоуна жителям Тано-пуэбло.

Tони Хиллерман: Эта книга выросла из чего-то, что осталось от более ранней книги. Темный Ветер потребовал, чтобы я узнал о хопи. Я спал в пикапе на окраине Вальпи, ожидая утра, чтобы взять интервью у этого парня для статьи в журнале. Я проснулся на рассвете (легко, когда тебе было тесно в грузовике Тойота) и увидел мужчину, вышедшего из дома. Он держал сверток, который нес к восходящему солнцу, постоял так долгое время, по-видимому, напевая, а затем снова исчез в своем доме.

Я узнал, что он представлял своего восьмидневного ребенка Богу, символизируемого восходящим солнцем, на церемонии, в некотором роде напоминающей христианское крещение, а в некоторой степени и более того. Старейшина, с которым я беседовал, объяснил, что пение, которое он спел, представило младенца как дитя Бога и признало человеческих отца и мать приемными родителями, пообещав воспитывать дитя Бога по правилам Создателя и прося у Бога благословения на эту задачу.

Священный статус, присвоенный детям в религиозной философии многих пуэбло, пролил свет на роль кошаров, тупиц и других обществ «священных клоунов» и помогает объяснить, почему редко можно увидеть ребенка пуэбло, ударенного по уху или иным образом физически. наказанного. Я разделяю эту веру в то, что у каждого человека есть особые отношения с Богом, Который («Суд мой, говорит Господь») позаботится о награждении и наказании. Поэтому я потратил неисчислимые месяцы, пытаясь придумать способ использовать это в сюжете книги, которую мы назвали Mudhead Kiva.

Во время этого процесса я обнаруживаю, что болен раком, провожу какое-то время в больнице - прекрасные периоды вдали от телефона для размышлений. К тому времени, когда я вернулся к серьезному писательству, Mudhead Kiva умерла и появились Sacred Clowns, оставив HarperCollins объяснять воображаемую книгу, которую они рекламировали. Однако эта история улучшилась так же, как это название.

~

В поисках луны (1995)

Мун Матиас обнаруживает, что в Юго-Восточной Азии его ждет маленькая дочь умершего брата - ребенок, о существовании которого он не подозревал. Обнаружение ее после войны во Вьетнаме раскрывает ту сторону Луны, о которой он забыл.

Tони Хиллерман: Этот роман ближе всего к моему сердцу, но не к сердцу редактора, издателя и многих моих читателей. Питер Торп, талантливый дизайнер обложек для моих полицейских книг навахо, сделал для него шедевр - нарисовал луну, поднимающуюся над камбоджийскими горами, с фигурой человека, очерченной на ее лике. Я быстро посмотрел и одобрил его, после чего он был переработан, чтобы больше соответствовать образцу моих предыдущих книг - своего рода развитие, которое напоминает писателям об их месте в издательском мире.

~

Падший человек (1996)

Один человек встретил свою смерть на горе Корабль-Рок одиннадцать лет назад, и после того, как группа альпинистов обнаружила его тело, Чи и Лиафорн должны найти причину его одинокой смерти.

Tони Хиллерман: Несколько идей из моей коллекции потенциальных сюжетных идей столкнулись для этого. Идея первая заключалась в том, чтобы оставить альпиниста в ловушке на вершине Шипрока, как это было с Убийцей монстров в истории происхождения навахо. У двоих была изготовленная на заказ винтовка для соревнований, стреляющая боеприпасами, изготовленными на заказ, которые использовались снайпером на краю канона де Шелли, чтобы убить свидетеля далеко внизу. Три - это угон скота и тактика работы с «наблюдателями». Некоторые из них сработали, но полдюжины других дали осечки, вынудив меня узнать о серьезном альпинизме гораздо больше, чем я хотел.

~

Первый орел (1998)

Когда исполняющий обязанности лейтенанта Джим Чи ловит браконьера хопи, наклонившегося над зарезанным полицейским из племени навахо, у него есть это открытое и закрытое дело - до тех пор, пока его бывший босс Джо Лиапхорн не раскрывает его суть.

Tони Хиллерман: Эта книга была инициирована новым законом о смертной казни за определенные преступления в федеральных резервациях. Поскольку около девяноста пяти процентов земель федеральной резервации также принадлежат индейской резервации, это выглядело как специальный «Закон о смертной казни для индейцев». Чтобы книга работала, потребовался сюжет еще более запутанный, чем те, которые я обычно навязываю читателям. К счастью, Мари [жена Хиллермана] была специалистом в области бактериологии, и она очень помогла задействовать в заговоре бубонную чуму - как и контролеров переносчиков болезней, которые выслеживают источники болезни, и профессионалов в области бактериологии.

Я поставил себе задачу, выбрав Золотой Зуб, в Аризоне, в качестве ключевого места, потому что моя карта показывала его в очень пустыне, где граничат территории хопи и навахо. Замечательное название, Золотой Зуб, и еще город-призрак, но я не мог найти заброшенную грунтовую дорогу, которая должна была вести к нему, чтобы визуально это показать. Это меня беспокоило. Итак, мы с Мари совершили еще одно путешествие «в поисках Золотого Зуба» по дороге между Моенкопи и Месой Хопи в поисках какого-то перекрестка. Мы снова потерпели неудачу, но в Торговом посту Туба-Сити нашли женщину навахо, знавшую дорогу.

«Проезжайте вершину холма из Моенкопи-Уош, двигайтесь медленно и внимательно следите за дорогой справа от вас. Примерно через милю вы видите место, где люди съехали с шоссе. Следуйте по колее миль пятнадцать или двадцать или около того ».

Мы нашли следы шин, проехали около пятнадцати миль мимо одной далекой ветряной мельницы, мимо трех коров и, наконец, пришли к каменному зданию без крыши и окон справа от нас и старомодному круглому хогану слева. Это было не очень похоже на то, что я описал, но Мари утешила меня напоминанием о том, что не многие из моих читателей это увидят.

~

Охота на Барсука (1999)

Охота на Барсука обнаруживает, что полицейские из племени навахо Джо Липхорн и Джим Чи работают с двух сторон одного и того же дела - каждый пытается поймать правых ополченцев, которые устроили ограбление в индийском казино.

Tони Хиллерман: Настоящее преступление - достаточно странное, чтобы удовлетворить потребность любого писателя-детектива - было семенем, из которого выросла книга Охота на Барсука. Я планировал использовать мрачные воспоминания об этом событии: кража автоцистерны с водой тремя хорошо вооруженными людьми, убийство полицейскими остановившего их, организованная ФБР, невероятно неудачная, охота на них полицейских Keystone, эвакуация из Блаффа, штат Юта, квартала - предложение федерального вознаграждения в размере миллиона долларов, которое привлекло кучу охотников за головами, огромную трату денег налогоплательщиков и т. д. в качестве фона для моего сюжета. Я думал, что эту книгу будет легко написать. Это оказалось не так. Мне пришлось столкнуться с проблемой, как убежать моим собственным придуманным бандитам. Помощь пришла от некоторых пожилых авиаторов, которые просветили меня о старинном самолете, который мне нужен, чтобы ввести в заблуждение моих персонажей из ФБР, и от Патти Коллинз и ее вертолетной команды Управления по охране окружающей среды, которые предоставили данные о заброшенных угольных / урановых шахтах там, где они мне были нужны.

~

Плачущий ветер (2002)

Для офицера Бернадетт Мануэлито человек, свернувшийся калачиком на сиденье грузовика, был просто очередным пьяным - из-за чего Берни попала в беду из-за неправильного обращения с местом преступления - из-за чего у сержанта Джима Чи возникли проблемы с ФБР - из-за чего лейтенант Джо Лиапхорн отказался от пенсии и вернулся обратно. в старое убийство «Золотого тельца», дело, которое он надеялся забыть.

В том, что было раньше, ничего сложного не показалось. Афера провалилась. Мошенник пытался продать старому богатому Уайли Дентону местонахождение одного из множества легендарных утерянных золотых приисков на Западе. Дентон застрелил мошенника, вызвал полицию, сознался в убийстве и отсидел в тюрьме. Никакой загадки.

Кроме того, почему исчезла невеста богача? Циники заявляли, что она участвовала в афере. Она сбежала, когда это не удалось. Но, увы, старый Джо Липхорн был романтиком. Он верил в любовь, и поэтому дело Золотого Тельца все еще беспокоило его. Теперь документы, найденные в этом новом деле об убийстве, связывают жертву с Дентоном и мифической шахтой «Золотой теленок». Первая жертва Золотого Тельца была там за несколько часов до того, как Дентон убил его. И пока Дентон убивал его, четверо детей, вторгшихся в ряды пустых бункеров давно заброшенного склада боеприпасов Вингейт, обратились в полицию со странным докладом. Они слышали на ветру, завывающем вокруг старых зданий, что-то похожее на музыку и женский крик.

Берни Мануэлито использует свои знания о стране навахо, ее племенных традициях и своей дружбе со знаменитым старым знахаром, чтобы распутать первый узел этой загадки, а Джим Чи отбросил свое отвращение к ФБР, чтобы помочь ей. Но на вопросы, поднятые этим вторым убийством Золотого Тельца, нет ответа, пока Лифхорн не решит загадку, оставленную первым, и не обнаружит то, что молодые нарушители слышали в завывающем ветру.

Из книги "Редко разочаровывающиеся: мемуары" (2001)

Тони Хиллерман продолжал. . .

я. Как такой белый человек, как я. . .

II. Своеобразная изменяющая жизнь странность, которая никогда не исчезла

iii. Почему в моих книгах часто появляются сбои

iv. Джим Чи, рожденный в браке Искусства и Жадности

v. «Почему

ты изменил имя Лиафорна на Чи?

vi. Эта тенденция ФБР атаковать и брать на себя ответственность там, где оно не знает, что делает

vii. Разведка местоположения

I. Как такой белый человек, как я. . .

Если мой опыт является типичным, то наиболее часто задаваемые вопросы, с которыми сталкиваются писатели во время презентаций и раздачи книг: «Откуда вы черпаете идеи?» и "Когда ты пишешь?" В моем случае первый вопрос часто заключается в том, как белый человек, такой как я, познакомился с навахо и их традиционной культурой. Для ответа, который требует краткого биографического обзора, восемь классов в индийской школе, индийские товарищи по играм, которые росли, зная, что формула `` мы и они '' помещает нас, сельских жителей, индийцев и белых, в одну категорию - в отличие от городских. люди, у которых были деньги, по крайней мере, нам так казалось. Другими словами, у меня не было никаких проблем с тем, чтобы чувствовать себя как дома у навахо. Это были люди, с которыми я вырос.

(«Часто задаваемые вопросы», стр. 251, издание HarperCollins в твердом переплете.)

II. Своеобразная изменяющая жизнь странность, которая никогда не исчезла

Другой случай, о котором я никогда не забывал, был напрямую полезен в романе и во многом был связан с тем, что я серьезно настроился на попытку стать писателем. Произошло это в Санта-Фе.

Звонок заместителя начальника тюрьмы был прямо по делу. Роберт Смоллвуд, которому в этот вечер должен был умереть за хладнокровное двойное убийство, попросил меня поговорить. Если хочешь его увидеть, будь у главного входа в тюрьму в два часа дня. Я спросил. - "Только я?" «Ты и Джон Кертис», - сказал он. «Кертис сказал, что приедет».

Кертис был менеджером бюро Ассошиэйтед Пресс в Санта-Фе, но мы были друзьями и конкурентами и проехали пятнадцать миль от Санта-Фе до того, что тогда было «новой тюрьмой», на его машине. «Смоллвуд» был главной новостью дня. В полночь он станет первым человеком, казненным в новой блестящей газовой камере Нью-Мексико. Он был осужден за убийство молодоженов, которые остановились, чтобы помочь ему с заглохшей (и украденной) машиной, и он был подозреваемым в списке других нераскрытых убийств. Такой визит в камеру смертников был не в новинку для меня, и уж тем более для Кертиса, который был на много лет старше меня в репортерском деле. Мы не ожидали многого. Смоллвуд подтвердил бы свою невиновность или (что лучше для наших целей) признал бы поступок, объявил бы о своем горе и попросил бы нас умолять губернатора отложить казнь. Или он обещал раскрыть личность настоящего убийцы. Кто мог догадаться? Никто из нас не ожидал большой интересной истории и не получил ее.

Вместо этого мне в мозг попала идея; своего рода странность, изменяющая жизнь, которая никогда не исчезла. Была мысль, что вымысел иногда может сказать правду жизни лучше, чем факты. Выслушав то, что сказал Смоллвуд, я попытался написать небольшой рассказ и продолжал попытки, пока, наконец, не получил что то. Это было плохо. Я не пытался опубликовать это. Но я сохранил его, и Смоллвуд остался в моей памяти до тех пор, пока годы спустя он мне не понадобился. Затем он стал Колтоном Вольфом в «Людях тьмы» [1980]. Те, кто читал эту книгу, уже знают, что мы с Кертисом услышали в тот день в камере смертников в тюремном блоке №3.

(«Часто задаваемые вопросы», стр. 256–257.)

III. Почему в моих книгах часто появляются ошибки

Заканчивая «Муху на стене» [1971], я пришел к нескольким выводам. Это было неплохо, в том числе две или три первоклассные сцены, но вряд ли это было выглядело как Большая книга, которую я задумал. Во-вторых, желание вернуться к офицеру Джо Лиафорну и «Дайне» и сделать это правильно сохранялось.

[Редактор Harper & Row] Требования Джоан Кан к усовершенствованию Fly были более скромными, чем они были для Blessing [The Blessing Way, 1970] - в основном предполагали пересмотр первой главы, в которой мой герой писал политическую колонку, набитую именами. Она также хотела, чтобы свет падал на пару туманных углов и на раз или два была лучше мотивация. Но каким-то образом эта королева таинственных редакторов пропустила ужасную ошибку, и я тоже, и редактор текстов, и рецензенты книг. Однажды, когда книга уже вышла в мягкой обложке, я встретил старого друга-репортера из Оклахома-Сити, которого я использовал в сюжете, слегка замаскированного. Читал ли он это? Ага. Что он об этом думает? Хорошо, сказал он, но почему вы заставили героя [репортера Джона Коттона] пройти босиком эти последние главы? Что он имел в виду? Помнишь, говорит он, ты заставляешь его снимать туфли и оставлять их на витрине игрового отдела, чтобы он не шуметь? Да, вспомнил. Затем он убегает через окно, вылезает в мокрый снег и ...

А теперь вспомнил. Моему герою так и не удалось одеть обувь.

Он босиком проходит кварталы через мокрый снег к дому своей подруги, вызывает такси, навещает государственного председателя Демократической партии и т. Д., И все это в носках.

Увы, в моих книгах часто встречаются ошибки, когда у меня персонажи едут на юг, когда я, например, имел в виду север, или меняют имена персонажей в середине главы и т. Д.

(«Назад к Дине», стр. 281–282.)

IV. Джим Чи, рожденный в браке Искусства и Жадности

Удовлетворение желания [моего агента и редактора] выпустить эту книгу оставалось далеко в будущем. Сначала мне нужно было создать Джима Чи, второго офицера полиции навахо, а затем вдохновиться работать с ним в тандеме с Лиафорном - как своего рода непростая команда. Известно, что я утверждал, что Чи был продуктом художественной потребности, и это отчасти верно. Но поскольку я не обещал ничего, кроме правды в этих воспоминаниях, я признаю вам, что моя любовь к Джо Лиафорну была подорвана осознанием того, что я владел только его частью, после того как я подписал права на телевидение. Действие этой новой книги, «Люди тьмы» [1980], будет происходить в так называемой шахматной резервации на восточной окраине Большой резервации. Мне это нравилось с точки зрения сюжета, потому что там железнодорожные магнаты девятнадцатого века получили участки земли в резервациях в качестве награды за прокладку трансконтинентальных путей, а большая часть страны навахо была разделена на альтернативные квадратные мили государственной собственности на землю. Неудивительно, что это имело странные социологические эффекты - смесь навахо со всеми типами американцев и поразительное разнообразие религиозных миссий - от двух версий церкви коренных американцев, католической, мормонской, пресвитерианской, меннонитской, южной баптистской и другой. плеяда фундаменталистских евангелических церквей.

Я начал эту книгу с Лиафорна в качестве центрального персонажа, но теперь мое видение его было твердым и неизменным. Лиафорн, обладавший степенью магистра в области антропологии, был слишком искушен, чтобы проявлять интерес, который я хотел, чтобы он проявил ко всему этому. Идея не сработала. Это художественный мотив. За этим стояло недовольство. Если какая-то из моих книг когда-либо попала в кино, зачем без нужды делиться добычей? Добавьте тягу к искусству, и мотивация будет полной.

Таким образом, я создаю Джима Чи, более молодого, гораздо менее ассимилированного, более традиционного, как раз того человека, в котором я нуждался. Я не смоделировал его ни с кого то конкретного лица - что-то вроде смеси из десяти или двенадцати студентов-идеалистов конца 1960-х.

(«Обзорная книга», стр. 296–297.)

V. "Почему вы изменили имя Лиафорна на Чи?"

Написание книги, которую можно опубликовать, требует большой удачи.

Удача, например, заставила меня поместить Чи и Лиафорна в одну книгу. Я был в книжном туре по продвижению третьей книги, в которой Джим работает один. Дама, которой я подписываю книгу, благодарит меня и говорит:

«Почему ты сменил имя Лиафорна на Чи?»

Потребовалась доля секунды, прежде чем значение дошло до меня. Кинжал в сердце. Я заикаюсь. Ищу ответ и, наконец, просто говорю, что это совершенно разные персонажи. «Ой, - говорит она, - я не могу их различить».

Я уверен, что есть писатели, достаточно уверенные в себе, чтобы об этом забыть. Что знает эта старая дама? Но это было не для меня. Как то, что Святой Павел называл своей «жало во плоти», она никуда не делась. Я решил поместить обоих персонажей в одну книгу, чтобы решить эту проблему для себя. Я пробовал это в «Скинуокерах» [1986]. Это сработало так хорошо, что я снова попробовал это в «Похитителе времени» [1988]. Ура! Это была книга прорыва!

(«Обзорная книга», стр. 298–299.)

VI. Эта тенденция ФБР атаковать и брать на себя ответственность там, где оно не знает, что делает

В написании «Охоты на барсука» [1999] я воспользовался этой тенденцией ФБР атаковать и брать на себя ответственность там, где оно не знает, что делает. В то время как я основывал это на воображаемом ограблении игорного казино Ute Mountain и последующем поиске бандитов в стране каньонов Четыре угла, моя вымышленная полиция навахо вспоминала со смесью веселья и страха настоящую операцию по розыску прошлого года. . Они вспоминают, как федералы буквально кишели сотнями, когда трое местных крутых парней украли грузовик с водой, убили Дейла Клэкстона, местного офицера, который пытался их арестовать, а затем исчезли в пустынях Четырех углов. Федералы создали штаб по охоте за ними, в который перенаправлялась информация от граждан и местных полицейских, но из которого информация медленно доходила к командам, обыскивающим столовые горы и каньоны. Таким образом, поисковая группа A обнаруживала, что следует за поисковой группой B и т. Д., Следы, найденные в пыли, будут развеяны федеральными вертолетами, прилетевшими на них посмотреть, и т. Д.

Один из старых профи в полиции племени навахо сказал мне, что его поисковая группа была заранее проинформирована о том, что ФБР взяло на себя командование, что это довольно хорошо устраняет любую надежду на ранний захват, но поскольку ФБР понадобится козел отпущения за неудачу, им следует быть осторожными, чтобы не ошибиться.

Так продолжалось то долгое лето. Федералы приказали эвакуировать Блафф. Местные жители нашли тело одного из подозреваемых, и федералы объявили его самоубийцей. После нескольких месяцев беспорядков федералы рассеялись и вернулись к тому, что они делают обычно. Навахо нашел тело другого подозреваемого, у которого не было данных, чтобы объявить о самоубийстве. Третий убийца, насколько известно, все еще где-то там скрывается. Конечным результатом этого грандиозного фиаско является неотомщенное убийство уважаемого полицейского, лишение доходов от туристического сезона для жителей Монтесума-Крик, Блафф, Мексиканской шляпы и т. Д., А также истощение сверхурочных бюджетов всех полицейских агентств в округе Четырёх углов..

(«Обзорная книга», стр. 302–303.)

VII. Разведка местоположения

Я впервые внимательно посмотрел на дренажную систему реки Сан-Хуан, когда пытался найти место действия для «Похитителя времени» [1988], который оказался той неуловимой книгой-прорывом. В частности, мне были нужны изолированные руины Анасази, где мои персонажи могли бы незаметно копать свои незаконные артефакты, и где я намеревался заставить одного из них убить другого. Я сказал об этом Дэну Мерфи, натуралисту из Службы национальных парков. Мерфи знал место, которое отвечало моим потребностям, до него можно было добраться вниз по реке Сан-Хуан от Утеса. Более того, Мерфи знал об одном щедром человеке, глубоко интересовавшемся археологией, который помогал финансировать некоторые исследования резервации навахо. Он брал друзей в плавучую поездку в страну анасази, и Мерфи был экспертом по флоре и фауне. Если бы я рассказывал у костра сказки о мифологии и культуре, он мог бы бесплатно подвезти меня к местам, которые я должен был увидеть.

Журналисты не склонны отказываться от халявы; такие льготы компенсируют шкалу заработной платы, выплачиваемую газетами у черты бедности. И я увяз в первых главах этой книги, потому что не мог представить себе места, где это могло произойти. Мне всегда нужно было откинуться на спинку стула и вспомнить места, о которых я пишу, чтобы чувствовать себя комфортно с описанием.

Место, в котором, как знал Дэн Мерфи, мне было нужно, было вблизи холма с видом на Чинл-Уош - в нескольких милях от того места, где сточные воды сбрасываются в Сан-Хуан, и в паре сотен извилистых миль от места, где они выходят из Каньона де Шелли. Еще в 1988 году, когда у меня были свежие и зеленые воспоминания об этом, я написал статью, опубликованную в номере журнала Audubon за июль 1989 года. Я только что перечитал его и обнаружил, что писал тогда так же хорошо, как и сейчас - увы, возможно, лучше. Поэтому я займусь плагиатом и отведу вас к нашему костру на стыке Чинл-Уош и Сан-Хуана.

«Я начинаю собирать впечатления, которые произвели бы на мою жертву, когда она прибыла в это место. Она будет совершать путешествие тайно и ночью, поскольку раскопки будут незаконными. Она будет обременена той нервозностью, которую испытывают законопослушные люди, когда нарушают правила. Тем не менее, к вечеру она будет взволнована, как и я. Фиолетово-зеленые ласточки летают в поисках насекомых. Бобр, выглядящий старым и усталым, устало плывет вверх по реке, держась подальше от течения и обращая на меня не больше внимания, чем на корову.

«Пение лягушек доносится откуда-то из зарослей. Восходящая луна освещает вершину утеса, и койот и его партнер начали выть далеко наверху на склоне Нокайто. Ночные ястребы и ласточки уходят на ночлег и заменяются эскадрильями маленьких летучих мышей. Они вспыхивают в свете костра, издавая свои пронзительные крики. Все это я сохранил в своей памяти ».

Когда я вернусь к своему компьютеру, мой будущий антрополог будет испытывать все это, экономя мое воображение.

На следующее утро Мерфи взял меня в Чинл-Уош, и мы прошли мимо пиктограммы навахо - человека, стреляющего из лука в всадника в черной шляпе, стрелявшего из пистолета в навахо. Неподалеку находится тщательно продуманная пиктограмма Анасази, изображающая фигуру, стоящую за огромным красноватым щитом, который так сильно напоминал нагрудник судьи, что речные люди прозвали этого парня «Бейсболистом». Примерно здесь начался подъем - сначала от дна размыва к плоскому пространству на высоте около тридцати футов, а затем еще один, более крутой подъем к еще более пологому пространству обнаженного песчаника. Он простирался до скал, стены которых поддерживают огромную вулканическую крышу пляжа Нокайто.

Мерфи указал, сказал: «Вон там», и добавил, что хотел, чтобы я знал, как эти люди прячутся в этом мире пустынь.

Мы проехали вдоль обрыва и мимо другой галереи пиктограмм, на одной из которых изображен Кокопела, лежащий на горбатой спине и играющий на флейте между поднятых ног. Антропологи считают, что он во многом похож на греческого Пана, а его горб представляет собой мешок с семенами. Кем бы он ни был, он стимулировал мое воображение. Я начал думать, как было бы страшно, если бы мой обреченный антрополог, уже напуганный, услышал приближающийся в темноте звук флейты. Я все еще думал о том, как включить музыку флейты в сюжет, мы свернули за угол и оказались там. В возвышающейся стене холма природно образовался пещерный амфитеатр в скале, около пятидесяти футов глубиной, немного шире и, может быть, семидесяти футов от пола до потолка. Живая вода высоко на скале давала достаточно воды, чтобы вырастить здесь пышную (по меркам пустыни) разновидность папоротников и мха и прокормить неглубокий бассейн, возможно, двенадцать футов в поперечнике и восьми дюймов глубиной на каменном полу пещеры. Вокруг него прыгали крошечные лягушки. На выступе в нескольких футах над этим бассейном семья Анасази построила свой дом - его крыша исчезла, но стены, защищенные здесь от ветра и непогоды, почти не пострадали. У входа в нишу опоры для ног были вырублены в скале, ведущей вверх к более высокому выступу, где стояло еще меньшее каменное сооружение. Смотровая площадка, предположил Мерфи, или последний шанс спрятаться, если опасность подстерегает их.

Пока мы отдыхали в прохладной тени, я выкинул уже написанную первую главу «Вора времени». Из того, что я видел во время этой поездки на плоту, складывалась совсем другая книга. И вот как, я думал, пойдет новая первая глава:

К настоящему времени жертвой определенно стала женщина. Она добралась до запрещенных руин, как и мы с Мерфи, но в сумерках. Она видела пиктограмму Кокопелы, руины, пруд и маленьких лягушек вокруг него. Она решила, что выспится и начнет копать при дневном свете. Она замечает, что лягушки, кажется, прыгают к воде, но никогда не достигают ее, исследует и обнаруживает, что многие из них были привязаны веревками юкки к веткам, воткнутым в землю. Это кажется ей жестоким, садистским и совершенно безумным, и, поскольку лягушки все еще здоровы, сделано недавно. Безумный преступник должен быть рядом. Затем она слышит звук флейты. Думает о Кокопеле. Слушает. Узнает мелодию «Привет, Джуди». Затем она видит фигуру, идущую к ней в темноту. Конец первой главы.

(«Обзорная книга», стр. 304–307.)

Skinwalkers (Оборотни) становятся ТАЙНОЙ!

Пресс-релиз PBS:

Skinwalkers - это первая ТАЙНА! название из двадцатидвухлетней истории шоу, написанное американским автором и действие которого происходит в Соединенных Штатах.

Проект объединяет компанию Роберта Редфорда Wildwood Enterprises с PBS, Корпорацией общественного вещания и британской компанией Carlton Television.

«Детективный сериал« Чи и Лиафорн » был моей страстью на протяжении четырнадцати лет», - сказал исполнительный продюсер Роберт Редфорд. «Возможность поднять проблемы, связанные с культурой коренных американцев, и сделать это с помощью культурных развлечений - это наша надежда и цель. Я очень рад видеть, что Skinwalkers нашли свой идеальный дом на PBS ».

Режиссер Крис Эйр («Сигналы дыма») по сценарию Джейми Редфорда, в роли детективов коренных американцев Джима Чи и Джо Липхорна из племенной полиции навахо - Адам Бич («Сигналы дыма») и Уэс Стьюди («Танцы с волками»). Оборотни - одна из четырнадцати книг Хиллермана с участием этих персонажей, включая недавно опубликованный «Плачущий ветер».

«Мы гордимся тем, что демонстрируем телеаудитории уникальный талант Тони Хиллермана», - добавляет ТАЙНА! Исполнительный продюсер Ребекка Итон. «Зрители полюбят Skinwalkers по тем же причинам, что и мы: это яркое изображение культуры коренных американцев, сильные, сложные персонажи и напряженное ожидание».

Премьера фильма "Скинуокерс" состоялась 24 ноября 2002 года.

Профиль народа навахо

Демография:

Согласно переписи населения США 2000 года, 298 197 человек заявили о своей этнической принадлежности к навахо. Из этого общего числа по состоянию на 30 ноября 2001 г. (Управление жизненно важных записей навахо) 255 543 числятся членами нации навахо, что делает индейское племя навахо крупнейшим признанным на федеральном уровне племенем в Соединенных Штатах.

Согласно переписи населения США 2000 года, из 180 000 жителей, проживающих на землях племени навахо, 168 000 являются зарегистрированными членами навахо, а остальные не являются членами, проживающими и работающими на территории племени навахо. Еще 80 000 навахо проживают вблизи или в пределах «приграничных городов» нации навахо - Фармингтон, Нью-Мексико; Gallup, N.M .; Гранты, N.M .; Пейдж, Аризона; Флагстафф, Аризона; Кортез, Колорадо; Уинслоу, Аризона; Холбрук, Аризона; и Блендинг, штат Юта. Остальные навахо, как зарегистрированные, так и незарегистрированные, проживают в крупных городах США.

Население навахо относительно молодое - средний возраст составляет 22,5 года (по данным переписи 2000 года).

География:

Нация навахо, или Дайн Бикейя (Земля людей), простирается на штаты Аризона, Нью-Мексико и Юта, покрывая более 27000 квадратных миль, включая все или части 13 округов в этих штатах. Дайн Бикейя больше, чем 10 из 50 штатов США.

Большая часть Дайн Бикейя чрезвычайно удалена и изолирована, со значительными возобновляемыми и невозобновляемыми природными ресурсами, включая поверхностные и грунтовые воды, пастбища, леса, орошаемые сельскохозяйственные угодья, озера, рыбу и диких животных, а также значительные запасы угля, нефти, и природный газ.

Правительственная структура:

Правительство навахо состоит из трех ветвей: исполнительной, законодательной и судебной, и центральный офис находится в Винд Рок, штат Аризона (нация навахо).

Всенародно избираемый Совет из 88 членов с 12 постоянными комитетами служит руководящим органом правительства навахо.

Законодательная власть состоит из различных офисов и советов, которыми управляет спикер Совета навахо.

Избранные президент и вице-президент возглавляют исполнительную власть, которая состоит из подразделений и офисов. Эти подразделения и офисы предоставляют широкий спектр государственных услуг членам навахо и другим жителям навахо.

Судебная власть состоит из системы семи окружных судов, семи судов по семейным делам и Верховного суда.

Сто десять (110) подразделений местного самоуправления, обозначенных как отделения, существуют внутри нации навахо.

Неотъемлемое право народа навахо на самоуправление является священным и проявляется в повседневных действиях правительства. Как руководящий орган нации навахо, Совет навахо имеет право принимать законы, которые регулируют нацию навахо, членов нации навахо и определенное поведение индейцев, не являющихся членами навахо, и неиндейцев в пределах территориальных границ навахо. Нация.

Все ветви правительства навахо осуществляют различные делегированные полномочия и правительственную власть в соответствии с статутным, нормативным и общим правом народа навахо.

Постоянные проблемы:

По данным Отдела экономического развития нации навахо за 1998 год, около пятидесяти шести (56) процентов населения навахо жили за чертой бедности, а доход на душу населения составлял 5 759 долларов. Двадцать четыре (24) процента потенциального дохода нации навахо тратятся в пределах ее границ, оставляя огромный потенциал для экономического развития в резервациях.

В народе навахо сохраняется высокий уровень безработицы, несмотря на усилия по поиску способов привлечения различных типов предприятий для размещения в нации навахо для создания рабочих мест и стимулирования экономического развития.

Нация навахо ежедневно сталкивается с задачами, связанными с привлечением предприятий в бизнес-среду, в которой практически отсутствует инфраструктура. На регулярной основе несколько предприятий изучают возможность проживания нации навахо, прежде чем осознают препятствия в виде неадекватно вымощенных дорог и отсутствия электричества, воды, телекоммуникаций, а также служб полиции и пожарной охраны.

У народа навахо в настоящее время имеется 6 184 миль дорог. 1373 мили покрыты твердым покрытием, а 4811 миль, или семьдесят семь (77) процентов, составляют грунт или гравий. По данным переписи 1990 года, из 56 372 единиц жилья в навахо 29 099 домов, или 51 (51) процент, не имеют полной сантехники, а 26 869 домов, или сорок восемь (48) процентов, не имеют полностью оборудованных кухонь. .

Отношения между федеральным правительством и навахо:

Существующие межправительственные отношения между федеральными и племенными правительствами имеют большое значение, учитывая, что Соединенные Штаты имеют уникальные правовые отношения с правительствами индейских племен, как это изложено в Конституции Соединенных Штатов, договорах, статутах, указах исполнительной власти и решениях судов. С момента образования Союза Соединенные Штаты признали индейские племена как внутренние зависимые нации, находящиеся под их защитой, и подтвердили суверенитет народа навахо.

В отчете Сената 100-274 комитет Сената по делам индейцев описал текущую федеральную политику следующим образом:

Федеральная политика самоопределения индейцев основана на правовых отношениях между Соединенными Штатами и правительствами индейских племен. Настоящее право индейских племен управлять своими членами и территориями вытекает из существовавшего ранее суверенитета, ограниченного, но не отмененного, с включеним их в территориальные границы США. Полномочия племен на самоуправление сегодня признаны Конституцией, законами Конгресса, договорами между Соединенными Штатами и индейскими племенами, судебными решениями и административной практикой.

Основным атрибутом федеральной политики в делах индейцев являются доверительные отношения, существующие между Соединенными Штатами и индейскими племенами. Доверительные отношения были концептуализированы главным судьей Джоном Маршаллом в книге Cherokee Nation vs. Georgia, 30 U.S. (5Pet) 1 (1831). Сегодняшние доверительные отношения и принципы доверия, впервые сформулированные в Cherokee Nation, остаются в силе. Обязанности доверительного управления устанавливают стандарт поведения для федеральных чиновников и Конгресса в их отношениях с индейскими племенами. Он создал основу для судебных исков против Соединенных Штатов и их должностных лиц за нарушение этих обязанностей и использовался для установления и защиты прав индейских племен и отдельных лиц.

В контексте нации навахо Верховный суд США в деле Уильямс против Ли, 358 U.S. 217 (1959) ограничил полномочия суда штата по рассмотрению дела, возникшего в отношении народа навахо. Верховный суд заявил:

В делах, рассматриваемых в этом Суде, постоянно охраняется авторитет индейских правительств в отношении их оговорок. Конгресс признал права навахо в Договоре 1868 года и делает это до сих пор.

Нация навахо полагается на Договор 1868 года, доверительные отношения и федеральную политику в своих отношениях с Соединенными Штатами.

~

Примечание редактора: в октябре 2002 года этот материал можно было найти по адресу http://www.nnwo.org/nnprofile.htm. Он перепечатан здесь с разрешения Вашингтонского офиса навахо.