Княжна (полная)

Глава 15

Пятнадцать лет спустя…

Мы подходили к Босфору. Ромеи уже знали о нас. На нашем пути не наблюдалось торговцев, рыбаков и вообще чего-то водоплавающего. Чёрное море словно вымерло. Только натраверзе виднелись боевые суда империи. Они сопровождали нас. Ясен перец, что связываться с нами, даже боевой флот Византии не горел желанием. Но мы шли грабить не ромеев. О чём я предупредил через Матвея Константинопольского императора. Нам нужен был проход через Босфор и Дарданеллы. Со мной шло три каравеллы, нами построенных,четыре карраки, так же нашей постройки и четыре когга. Плюс пятнадцать дракаров викингов. Здесь были не только норвежцы, но и даны, и шведы. На каравеллах и карракахстояли орудия. Из числа норманнских дракаров, три корабля пришло от Рагнара Лодброка по прозвищу «кожаные штаны». Их привёл его средний сын. Причём что самое интересное, файл памяти мне выдал информацию, что Рагнара должны были семь лет назад казнить англосаксы, к которым он попал в плен и по приказу короля северной Англии Нортумбрии Элы Второго его сбросили в яму с ядовитыми змеями, где он умер мучительной смертью. Но здесь он был жив. А почему? А потому, что он не пошёл походом в Англию, а двинулся к нам. Рагнар рассчитывал захватить у нас невиданные богатства, о которых постоянно твердили все кому не лень. Ну всё правильно, мы многое делали из того, чтобольше нигде не производилось. Стекло и стеклянная посуда, невероятной для тех времён прозрачности. Зеркала, до которых дельцам с острова Мурано было как до Пекинараком. Так же производили изделия из хрусталя. Он стоил особо дорого. Тем более мы много его не производили, чтобы не сбивать цену. Дражко вцепился в это так, что оторвать его от такого производства невозможно было даже танком. Мало того, из него получился просто отличный контрразведчик. Дражко выявлял шпионов только шуба заворачивалась. Ведь все эти лазутчики в первую очередь пытались украсть секреты производства уникальных вещей. Боярин дураком явно не был и терять монополию не собирался. Его служба безопасности работала как часы, постоянно вылавливая любителей чужих секретов. Он покрыл практически всю территорию княжества целой сетью своих агентов. Наказывал как чужих, так и своих, купившихся на посулы и золото очень жестоко. Причём публично. Мало того, меня достал в конец, причём вместе с Бояном и Избором. Туда не ходи, сюда не ходи, тати заморские, да подсыли злые могут напасть. Не дай боги что с тобой случиться, кто нас уму-разуму учить будет и разные ништяки подкидывать, которые можно подороже загнать разным лохам ушастым или которыми можно больше народа накрошить в бою? И самое главное как матушке царице в глаза смотреть будут? На кол или под топор палача ни кому не охота. Рагнар огрёб от нас по самое не могу. Сам попал в плен. Судьбу не обманешь. Вот только я его кидать в яму со змеями не стал. Мы неплохо с ним попьянствовали. Особо ему понравились мои высокоградусные настойки. С удовольствием хрустел солеными огурцами. Объедался пельменями и позами. В итоге он назвал меня братом. Я отпустил его домой и всех попавших в плен его викингов. На прощание вручил ему полный пластинчатый стальной доспех и стальной меч. Датский отморозок проникся. Мстислава передала ему диадему из золота, украшенную бриллиантами и жемчугом для его жены Лагерты.

— Ну конечно не такая убогая как у западных королей. Чай мы не голодранцы и нищеброды. Там должно быть золото и куча красивых алмазов, рубинов, изумрудов. Причём хорошо огранённых.

— Удивляюсь и как он это терпит. — Мстислава засмеялась.

— Правда?

— Сам не знаю. Но что-то тянет меня туда. Понимаешь, Мстиславушка, я ведь так и не взял в жены себе деву. Остался один. Для меня дети Вячеслава, князя моего стали семьёй. А ведь когда-то я тоже мог иметь семью, любимую жену, детей. Это было давно. Мы с твоим отцом были ещё совсем молоды, мы еда встретили с ним восемнадцатую весну. Твоему отцу уже сосватали и привезли жену, твою матушку. И она уже носила под сердцем твоего старшего брата. Мы в тот год поехали с посольством в Царьград. Уже там, в великом городе я встретил деву. Она была дочерью очень знатного и влиятельного ромейского вельможи. Звали её Епифия. Ей было пятнадцать. Она была прекрасна. Я полюбил её всем сердцем, как и она меня. мы стали тайком с ней встречаться, а твой отец прикрывал нас. То, что её отдадут мне в жёны даже и речи быть не могло. Кто я и кто её отец! Я не питал иллюзий. Мы с твоим отцом планировали тайно увести её. Она знала это и жаждала всем сердцем быть со мной. Готовилась к побегу. Но родители Епифии узнали обо всём. Её отец сумел очернить всё посольство в глазах ромейского императора. Мы с твоим отцом и несколькими воями сумели бежать, выскользнув из Царьграда. Остальное посольство было схвачено и брошено в темницы. Потом их казнили страшной казнью, зажарив в медном быке заживо как врагов императора. Спустя годы мы ходили походом на ромеев. Но своей лебёдушки я так и не увидел. Я даже не знаю что с ней произошло. Думаю, её выдали замуж за кого-нибудь из других ромейских вельмож. Даже не знаю жива ли она? Но сейчас представилась возможность попасть в Царьград. Пусть её уже нет в живых, но я хочу вновь пройтись по улицам этого города, оживить те воспоминания, пустьпризрачно, но вернуться в свою юность…

— Что значит не надо?

— Можно, княже?

— Помнишь, ты как-то говорил, что я могу стать царицей или королевой?

— Зачем?

Мстислава моментально уселась на свои колени. Глаза опять блестят. Ну вот стоит только о цацках начать говорить, как хрен отделаешься от неё.

Улыбка на её личике моментально исчезла.

Позже я анализировал их бой. И всё больше убеждался, Мстислава навязала Этне тот бой, который был ей выгоден, она читала его наперед и сама моделировала. Она заранеезнала куда и как Этна ударит. Это было невероятно. Но это был факт. Даже Боян стал с опаской смотреть на свою ученицу и при этом с восхищением. Я уже молчу про всех остальных кметей, как из старшей дружины так и из молодшей. Для молодых она вообще стала непререкаемым авторитетом. И не потому, что княгиня, а потому, что непревзойдённый боец.

Две молодые женщины. Сейчас здесь не было княгини с одной стороны и бывшей рабыни с другой. Здесь были два бойца, два поединщика. Одна вышла биться за своего мужа и мужчину, которого не собиралась делить ни с кем. Вторая… Второй было тяжелее многократно. Любила ли она князя? Да, любила! Надеялась ли она на что-нибудь? Нет. Ибо видела, что князь любит жену свою. Проще было бы ей податься и умереть. Но нет. Его глаза просили о другом. Не умри сама и не причини вред сопернице. Она видела боль в его глазах. Это с одной стороны. С другой богиня Морриган: «Не вздумай поддаваться! Ты избранная! Ты должна выжить! От этого зависит жизнь князя»! И как тут быть?! Глянула в глаза соперницы. В них была тьма и жажда крови. В какой-то момент ей показалась, что она увидела оскал волчицы. Дрожь пробежала по её телу. Этна поняла, ей не победить эту женщину.

— Нет не говорила, но такое бывает, у других.

— Мстиша. Этна не раба. Она свободная женщина. Не холопь её. Прошу тебя.

— Это тебе Этна.

— Что значит новый? Не надо мне новый. На этом столе мой тато сидел, а до него дед, а до него тато моего деда, а…

— Знаю. Хозяйством Рольва заведует другая.

Смотря в ее зелёные словно сама морская бездна глаза почувствовала лёгкое касание к своему лбу и тихий далекий шепот.

— Да я и не собирался. Ты чего, Боян?

Глаза Мстиславы вновь загорелись, на губах опять появилась улыбка. Она придвинула свой зад ко мне поближе.

Мстислава задумалась. Я ждал. Потом спросил:

Бой будет на рассвете следующего дня. И если ли у тебя есть хоть капля гордости ты придёшь. Если нет, то князь в этот же день умрет от меча Можжевельника, а после негота же участь постигнет тебя и нурман. Всё пламенная дочь кельтов ты свободна. Завтра на рассвете я буду ждать тебя у нурман. Ты должна прийти как только забрезжит рассвет.

— Аудиенция закончена, господа! — Сказал уже я. Посольство свалило. После них были приняты послы ромеев. Эти были более аккуратны. Но и им Мстислава ничего не ответила.

— Всё хватит! Рольв ещё слово и отправишься чистить выгребные ямы! — Влез в разговор Гуннульв. — Прости его матушка и ты княгиня тоже прости, у него язык как помело. Совсем не соображает что несёт.

Хорошо с ней подвигались в резвом страстном вихре телодвижений. Когда оба затихли, я поцеловал её благодарно, погладил. Она поцеловала так же меня. Какое-то время лежала на спине отдыхая. Думал всё успокоилась, пора бы и поспать. Завтра напряжённый день. Но мадам успокаиваться не собиралась. Завозилась. Я глянул на неё. Напоролсяна серьёзный взгляд её глаз.

— Княже, ты не пойдёшь. — Однозначно сказал Боян. Рассматривая в бинокль город.

— Почему наплевать? Очень даже не наплевать. Но они договорились.

— Этна, — прожевав и проглотив кусок мяса, спросил у рыжей телохранительницы, — где Боян?

— Заботишься матушка, заботишься. — Ответил старый боярин, хотя ему можно было при всех называть её дочкой. Ювелиров искали где только можно. Но вот в чём беда. Гранить хорошо алмазы, превращая их в бриллианты в Европе тогда не умели. Максимум могли отшлифовать. Самые лучшие огранщики в то время были в Индии. Так же такими мастерами, но в меньшей степени располагали арабы и персы. Но и те и другие получили своих мастеров опять же из Индии. Всё упиралось в эту страну. Сбегать туда походом не представлялось возможным. По суше идти, это сколько нужно государств пройти как раскаленный нож сквозь масло. А это нереально, тут и пушки не помогут. Пока дойдём половину войска потеряем. Идти морским путём, можно конечно, тем более я знал как пройти — вокруг Африки, как Васко да Гама. Но тоже не вариант. Слишком далеко идти. Переговорили с персами, которые поставляли нам селитру. Я пообещал за каждого такого мастера золотом по весу, либо аналогичными дорогими товарами. Причём, к мастеру будет хорошее отношение, хорошая оплата и гарантия возвращения домой. Не знаю как они так сумели обернуться, но к самой зиме, когда навигация на реках уже практически закончилась, в Златоград пришёл обоз с селитрой и хлопком. В этом же обозе прибыл один старик, перс с учеником. Это был гранильщик. Он многие годы провел в Индии постигая науку гранения алмазов, рубинов, изумрудов. Он с собой привёз весь необходимы инструмент. Дражко узнав об этом, прилетел быстрее всех к пристани, утащил перса с подмастерьем к себе в терем. Мстислава узнала и потребовала привезти мастера к ней. Дражко опечалился, но спорить с княгиней себе дороже. В итоге перепуганного мастерас парнишкой поселили в княжеском тереме, со всеми как говорят удобствами. Сначала Ибрагим, так звали гранильщика был до смерти напуган, пожалел раз сто, что согласился на сладкие посулы купцов Исфахана, которые вели торг с северными язычниками. Но постепенно успокоился. Разглядывая рисунок короны, он хмыкал, задавал вопросы, что-то для себя писал на фарси и делал зарисовки. Бумага ему была предоставлена, как и карандаши. Кстати мы их настропалились делать. Ибрагим был от карандашей в восторге. У него был свой точильный или гранильный, чёрт его знает как называется, станок. Так же был шлифовальный станок. Они были небольшие и с ручным приводом. Мы немного подшаманили и кинули привод от барабана, который крутила лошадь. Зимой-то водяные колеса не работали.

— Матушка, при всем моем к Вам уважении, но мы все знаем, что ты лично занимаешься боевыми навыками Мстиславы! Нам всем известно, что ты её тренируешься так же как и всех остальных, да и не только, о старом дядюшке Дьярви который глуховат и нелюдим, мы так же знаем! Так что матушка, я больше чем уверен княгиня справиться как никто другой!

— Ярослав! — услышал голос Этны. Она была рядом со мной на верхней палубе головной карраки носившей имя «Мстислава». — Тебе бы покушать.

— Мстиша! Никак королевой хочешь стать?

Мстислава стояла напротив Этны. Обе девушки были в пластинчатом доспехе. Обе с двумя саблями. Что Мстиша, что Этна. Оберукие. То, что Мстислава умелый боец, я знал давно. Это именно она вложила мне первый раз меч в ладонь. она была моим первым учителем. Её саму учил сначала отец, князь Вячеслав. Потом Боян и старшие братья. После гибели братьев, помимо Бояна её учили лучшие бойцы княжества. Она виртуозно владела клинковым оружием. Но лучше всего именно саблями. Так же я видел как Этна владеет своими саблями. Они были одинаковы в этом смертельном искусстве. Вот обе девушки застыли на какое-то мгновение, а потом, резко обе синхронно кинулись друг на дружку. Звон клинков, лязг железа. Смертельный вихрь. Частота ударов с обеих сторон нарастала. При этом обе продолжали движение. Двигались стремительно.

Этна некоторое время стояла молча, разглядывая викинга.

— Ярославчик, ну пожалуйста, ещё немножечко. Как коронация проходит?

— А мы придём к нему домой в Рим на огонёк. Настойчиво постучимся. Я думаю он мне не откажет.

— Тогда тебе самому нужно измениться. Понимаешь?

В городе шла резня и истребление воинов эмира Крита. Нападение было столь неожиданным, что никто, ничего не понял и организовать более — менее сносное сопротивление смогли только во дворце правителя острова. Но оно было довольно жестоко подавлено. Сначала подтащили легкую полевую артиллерию и разбили ворота, потом рота мушкетёров расстреляла как в тире гвардию эмира, оставшихся добивали разъярённые норманны. Грабёж города шёл три дня. Но уже на второй день две карраки, и три каравеллы сдесантом рванули к западной части острова и молниеносно захватили Ханию, второй город Крита по величине после Ираклиона. Ханию грабили тоже три дня. Для вывоза захваченный рабов и награбленных ценностей конфисковали стоявшие в порту грузовые купеческие суда — европейские когги, арабские хаммаля. Когда эскадра как объевшийся питон отвалила от города, он горел. Норманы вообще любители всё жечь. Говорить им что-либо бесполезно. Одно слово отморози. Когда подошли к Ираклиону, там на рейде уже стояло несколько византийских коггов. Это словно шакалы пришли вслед за нами купцы из Константинополя, скупать живой товар и ту часть награбленного, которую северные варвары хотели бы продать. Торгами с ромеями занимался сын боярина Дражко — Даромысл. В своей деловой хватке он не уступал отцу, а где-то даже и превосходил. Ромеям, считавшими себя слишком умными ободрать варавара не получилось. Даромысл поимел купцов, содрав с них вдвое больше, чем они рассчитывали заплатить. Следующимина очереди были Херсониссос и мелочь типа Малия. На грабёж первого хватило около полутора суток. Малию ограбили за день. Сопротивления никто не оказывал, народ просто разбегался побросав всё, что только можно. Избавившись от лишнего груза виде живого товара эскадра двинулась дальше на юг, обогнув Крит. Теперь она увеличилась ещё на два когга и одну хаммалю. Экипажи были местные. Им пообещали свободу и щедрое вознаграждение, если они будут себя вести хорошо.

Мстислава поморщилась. Ей в последнее время не нравился мой жаргон. Ну конечно, девочка повзрослела, стала княгиней, скоро станет царицей, нужно быть серьёзнее. Я усмехнулся. Нашему старшему Володимеру было уже десять. Среднему Боеславу шел седьмой год, а самому младшему Ратибору, едва исполнился год. Моя мадам была матерью трех сыновей. Девочки как то у нее не получились. А я хотел. Но Мстислава сказала, что сыновья это очень хорошо, я должен радоваться. А девок мы у других возьмём. Причем возможно даже не спрашивая.

— Я понял. Хорошо, пусть этот останется. По барабану… извини. Короче украшаем дополнительно. Что бы было солидно и сразу давило бы на того, кто будет стоять перед тобой.

Мстислава усмехнулась.

— Какое?

— Как интересно! А ещё?

— Корона. Чем круче корона, тем круче тот кто сидит на таб… на троне.

Сразу принесли присягу все вятичи, радимичи, поляне, северцы, племена Голядь. Присягнули оставшиеся хазарские рода, которых ещё не вырезали печенеги. Два печенежских рода, не самые сильные, но наплевать. Чуть позже принесли присягу древляне и часть племён кривичей. Пришли и попросили защиты три черемисских рода. Очередь была задулебами, дреговичами, уличами, словенами и прочими. Но этих мы дожали в течении последующих пяти лет. Кого добром, кого катаньем. Иногда катаньем очень жестким. Например у дулебов вырубили почти всю родовую знать под корень. Мстислава не перед чем не останавливалась. Как-то даже попенял ей об этом. Она спокойно мне ответила:

— В курсе. Помощи просить будут. На них давление с запада усиливается. Скажи Ярослав, как долго они выстоят?

— Я надеюсь на тебя княгиня. Да осветятся мысли твои идущим светом от твоей души.

В дверь постучались, потом она приоткрылась и показалась голова Вторуши.

Поход готовили два года. Сделали по моим чертежам три каравеллы и четыре карраки. Файл памяти выдал детские воспоминания, когда я ходил в кружок, где мы делали модели парусных судов. Делали по точным чертежам, только уменьшенные копии. Карраки делали средние, не такие большие как в пятнадцатом — шестнадцатом веках. Сразу же делали в них порты для орудий. Точно так же как и в каравеллах. В карраках по восемь портов с каждой стороны и в каравеллах по четыре порта. На Днепре же и учились экипажи. Конечно это не обучение в море, но легка беда началом. Пушки сразу не устанавливали, что бы не утяжелять корабли. Зато вспомнил фильм про адмирала Ушакова, как он учил бомбардиров стрелять при качающемся на волнах судне. По моему указанию поставили большие качели. Устанавливали на них пушку. Рядом располагался расчёт и их раскачивали. Качаясь они должны были поразить мишени. Целые дни стоял грохот. Артиллеристы под конец дня еле ходили. Оглохшие и укачанные. Боян пропадал на стрельбище целые дни. Хвалил, ругал, орал и понужал нерадивых палкой по спинам. Там же пропадал и Мизгирь, главный бомбардир царского войска. Этот был в восторге от нового развлечения. Сам качался целый день на качелях и палил из орудий. Почерневший от пороховой гари с улыбкой на физиономии. Мстислава как-то приехала на полигон. Понаблюдала, покачала головой.

— Она ещё не готова, тебе ли говорить!

— Да. Царевич или принц по западному. Но есть ещё два сына, Боеслав и Ратибор. Вот если им предложить наших младших сыновей в качестве князей. Один для ободритов, второй для лютичей. Они соответственно выберут им жён из своих дочерей. Тем более, как я знаю ободриты уже имеют племенного князя. Можно женить Боеслава или Ратибора наодной из его дочерей, если таковые имеются. Или появятся. Времени у нас вагон и маленькая тележка. С лютичами сложнее. У них нет верховного княза. Всё решает большойплеменной сход. А это бардак и медлительность в принятии решений. Но тебя там знают. Плюс ты царица. Причём царицей тебя признали многие славянские племена, даже те которые не подвластны нам. Константинополь признал. А это очень многое значит. Папа ещё не признал, но это его проблемы. Я думаю старый маразматик признает. Я ему помогу в этом.

Я опустился на одно колено, удерживая ладони на рукояти меча. Чуть склонил голову.

— Конунг. Скажи, что мне нужно сделать, что бы Этна полюбила меня?

— Ладно успокойся. Я тебя понял. Кстати, тут от ободритов и лютичей послы прибыли.

— Великая Мать Лада, — проговорил я громко, — мы мужи руссы, приклоняем пред тобой колено, склоняем головы свои. В знак уважения к тебе, в знак верности тебе и просим благодати твоей.

— Если царицей то нет. Можешь смело класть на всю эту братию большой и ржавый болт!

— Нет Ярослав. Я должна была это сделать. Ты не понимаешь меня как женщину.

— Приклонить колено перед царицей руссов. — Рявкнул он. Заметил, как на них чуть повернув голову посмотрела Мстислава. Она продолжала излучать свет. Корона вообщесветилась в лучах солнца как гирлянда. Мне даже показалось, что её глаза светятся. Хотя может и правда светились? Первыми рухнули, причём на оба колена ромеи. Ну этимне привыкать За ними опустились франки, мадьяры, ляхи, персы и прочие. По толпе пошёл гул «Лада, Лада. Матушка Лада». Спустя некоторое время услышал голос Мстиславы.

— Рольв любит Этну. Поэтому ничего с ней сделать не может. А она из этого викинга-къёрда, веревки вьёт.

— Согласен. Но у меня есть право.

На очереди был Кипр, захваченный арабами больше ста лет назад.

— А я лучше пешком постою. Мстишь, ты коронуйся, тебе это положено по праву. А мне не надо.

— Я вот, что подумала. Новгородцы обнаглели. Своих ушкуйников по Днепру пускают, грабя всё подряд. Пора ими заняться. Новагород мы пригнём к земле. А там выйдем на ободритов и лютичей. У Руси должен быть выход на Балтику. И ободриты с руянцами нам нужны будут, что бы иметь там, как ты говоришь, базу?

— Назвать её своей сестрой. Ты этого у меня не отнимешь.

— Нет. Не ревную ещё с того раза. Я вообще удивлена, Рольву наплевать где его жена?

— А греки?

— Вот, вот.

— Я не об этом!

— Давай лучше более серьёзным делом займёмся. Я отдохнул и опять возжелал жену свою. А что любящая жена сейчас должна делать?

— У нас есть старший сын, Володимер. Он наследник престола, так?

— Ладо мой. — Как-то спросила меня Мстиша. — Как долго Этна будет мучить парня? Может мне волевым решением выдать её замуж за Рольва?

Тряхнул головой отгоняя воспоминания. Скоро уже Босфор и Великий город — Константинополь. Пока ещё один из центров христианства. Через семь столетий ставший цитаделью ислама.

Супруга молитвенно сложила ладошки вместе.

Мстислава резко нанесла удар ногой Этне в живот. При этом начала разворачиваться вокруг своей оси. Этна отскочила, но кончик сабли княгини чиркнул её по грудным броневым пластинам. Конечно он их не прорезал. В ответ Этна нанесла стремительный удар. Казалось всё. Даже вздох прошёлся по рядам наблюдавших. Но Мстислава блокировала его саблей в левой руке и тут же ударила второй саблей по клинку Этны. Раздался металлический дзинь и клинок Этны переломился пополам. Теперь в её правой руке быларукоять с обломком. Она её отбросила и перекинула саблю из левой руки в правую. Опять две молодые женщины замерли друг против друга. Мстислава пристально смотрела на Этну. И вот её левая ладонь разжалась. Сабля упала на землю. Теперь и у неё остался только один клинок.

— Ярослав. Пусть я вырежу пару сотен, но зато сохраню тысячи. Мне тоже нелегко. Но я не пироги пеку и купальские игрища устраиваю, а державу вояю. Посмотри, на Западеуже есть державы, где все племена и народы собраны в один мощный кулак. На юге тоже самое. А мы всё, каждый по своим болотам сидит. Каждый сам по себе. Моя хата с краю. Не, так не пойдёт. У них выбора нет. Либо они передо мной головы склонят, либо перед псами-рыцарями с запада. — Насчёт псов-рыцарей, это она у меня научилась. — Но лучше пусть под меня пойдут, так как с теми кто под рыцарей ляжет я вообще церемониться не буду.

— Ты нарисуешь?

— Дети бояр.

Они опять сошлись. Вновь лязг стали, бешеный вихрь смертельного танца. Улучшив момент Этна с разворота ударила ногой Мстиславе в грудь. Та качнулась назад отводя руку с оружием в сторону. И Этна ударила в правую сторону груди. Что произошло дальше она так и не поняла. Сабля провалилась в пустоту и тут же её голова взорвалась тысячами разноцветных огней. В глазах померкло. Она даже не почувствовала как упала на спину. Ладонь разжалась. Сабля отлетела в сторону. Она ничего не видела, кроме разноцветных кругов, расходящихся в стороны. Когда обрела способность видеть, правда всё двоилось, увидела княгиню, стоявшую над ней. Та приставила саблю к шее Этны и чуть надавила. Из под лезвия потекла струйка крови.

Девушка удивлённо уставилась на цветы. Потом взяла.

После поединка, я провел ритуал введения Этны в свой род, назвал её сестрой. Мстислава успокоилась, но не до конца. Очень внимательно отслеживала ситуацию, но теперьне проявляла явной враждебности к рыжей. Её боярыни держались от Этны подальше и провоцировать её не пытались. Девушки старались делать вид, что друг дружку не замечают. А вот Рольв неожиданно активизировал свои ухаживания. Но Этна его игнорировала и оставалась к молодому викингу холодной. На какие только ухищрения не шел родич моих побратимов, но кельтийка продолжала хранить ледяное безразличие. Больше года продолжалась осада неприступной крепости. Весь княжий двор, княжеская дружина,бояре, нурманы наблюдали за этой Санта-Барбарой. Делали ставки. Первуша, желая помочь своему дружку, попытался действовать через брата. Этна общалась с немногими. Среди них был Вторуша, как мой личный оруженосец. У Этны и парня сложились хорошие дружеские отношения. Она даже учила его некоторым приёмам сабельного боя. На просьбу своего брата помочь Рольву, Вторуша ответил, что не собирается дырявить Этне мозг. Это он у меня подхватил и постоянно бравировал разными жаргонными выражениями.Братья поссорились.

— Как это? Царица есть, а царя нет? Я мужняя жена!

— Иди мой.

Мстислава подошла ко мне.

Я была уверена что делаю всё правильно и не сомневаясь в этом ни на миг. Но лишь до той поры, пока в моейм доме под покровом ночи не появилась она. Фрея. В то время спящий Ярослав, абсолютно ничего не подозревавший не почувствовал появление богини, я же разбуженная плачем малыша ни как не могла уснуть думая о свой значимости для него. Подняв взгляд на серебристый диск луны, узрела её сидящей на окне плавно покачивающей ножкой. Так беззаботно, словно не в чужом доме.

— Пресветлые боги. Сколько уже лет Мизгирю, а всё как дитё. Крапива жалуется, что мужа не видит.

— Да болтает он много, но иногда и от него можно услышать дельные мысли.

Уйдя от Каис, в смешанных чувствах, ощущая под ногами твердую землю, перебирала эмоции сжимающие сердце, ощущая как они медленно, но верно отпускают.

— Венеты. То есть волки. Хорошие воины. Жесткие и упорные.

Бесшумно спрыгнув на пол, ступая лёгкими невесомыми шагами, будто не касаясь, Фрея подошла ко мне ближе и смотря прямо в глаза с какой то затаенной грустью произнесла.

— Да. Как ты назвал его цесаревич.

— Снимите с княгини княжий венец. — Сказал я ровным, но громким голосом. Супруга продолжала стоять, раскинув руки и подняв лицо к небу. Глаза её были закрыты. На лице блаженная улыбка, К Мстиславе подошел волхв и аккуратно снял венец. — Теперь возложите царский венец. — Так же ровным голосом велел я. Другой волхв, волхв Перунаподошел к княгине, держа в ладонях царскую корону. Она была сверху накрыта шелковым покрывалом. Жрица Лады посмотрела на корону и сняла покрывало. Прокатился вздохвосхищения. Всё верно, корону то никому не показывали. Её видел сам мастер Ибрагим, его помощник, я и Мстислава. Даже страже было запрещено входить в мастерскую ювелира. Корона засверкала тысячами огней. От неё в разные стороны брызнули солнечные зайчики и лучики света. Волхв вздрогнул. «Ты мне ещё корону урони, раззява» — мелькнула мысль. Волхв быстро взял себя в руки. Мстислава опустила лицо, не открывая глаз. Волхв подошёл к ней и медленно, я видел как подрагивают его руки, опустил корону на голову первой теперь уже царицы руссов! Ещё один волхв вложил в руки Мстиславы державу и скипетр. И наконец четвертый волхв бережно накинул на плечи царицы мантиюкрасного цвета, подбитую белым мехом с темными вкраплениями. Мстислава открыла глаза и продолжила говорить уже без жрицы:

— Кто это такие, пажи?

— То есть я должна отказаться от наших богов? Богов своих предков?

В поход так же отправился Боян. Он постарел. Стал совсем седым. Я думал он останется в Златограде, но Боян решил идти. Мстислава отговаривала старика, но всё было бесполезно. Уже когда прощались царица прижалась к груди старого воина и спросила:

— Почему ты всё-таки хочешь идти?

— Да.

— Да, она нужна мне.

Парень кивнул.

— Перестань. Я о царском титуле. Что ещё нужно для коронации?

— Возле светлицы. Ждёт.

— Знаю.

— Встаньте дети мои. Нет больше вятичей. Нет больше радимичей, уличей, полян, древлян, северцев, словен, кривичей, дряговичей, нурман есть только Русь и есть только руссы!

Епископ с графом побледнели. Всё же слава о ней как о настоящей волчице шагнула далеко вперёд. Похоже епископ лоханулся. Мда, дядя, за базаром нужно следить. Здесь каждое слово на вес золота, а зачастую на одной чаше весов слово, на другой голова.

Рольв кивнул и вышел с княжьего подворья. С этого времени они стали встречаться. Среди зрителей начались опять оживленные разговоры. Опять стали заключать пари и хлопать по рукам. Так прошел ещё год. Наконец Рольв, празднично одетый, в сопровождении своих родичей пришли в княжеский терем. Я заметил, что Этна волнуется, но вида старалась не подавать. Рольв тоже был бледным. Парень переживал. Одним словом посватался он. Прежде чем дать добро, я вызвал к нам саму Этну и спросил её — согласна ли она стать женой Рольва из рода Эрикссонов? Некоторое время Этна и Рольв смотрели друг другу в глаза. Наконец Этна сказала, что согласна. Рольв облегченно выдохнул. Потом была весёлая свадьба. По моему больше всех была довольна Мстислава. Ага, типа соперницу сбагрила в надёжные мужские руки. Вот только Рольву не удалось посадить жену дома, заниматься хозяйством и вышивать. Она чуть ли не на следующий день после свадьбы, нарисовалась в тереме в полном боевом доспехе и с оружием. С того временипрошло тринадцать лет. Этна родила Рольву двух сыновей и одну дочку. Сыновья получились копией отца. А вот дочка, она была самая младшая из детей, один в один Этна. Такая же рыжая и шустрая.

— А мне очень нравиться. Поэтому жена моя, на троне ты княгиня или царица. А здесь в спальне ты моя жена. А что жена должна делать?

Я задумался. Да вроде было что-то, но давно. Лет десять назад. Чего это она вспомнила? Неужто захотела царский венец? Посмотрел на неё удивлённо. При свете свечей, её глаза поблескивали. На губах была улыбка. Я сел на постели.

— Руки мыл?

— Отдала бы говоришь?!

— Теперь она моя полянница, Ярослав. И не ты будешь с сего мгновения определять, что ей делать и где быть. Теперь она в моей власти.

Хотя у меня возникали ещё одни подозрения, что здесь не обошлось без махинаций матушки Лады. При этом махинации были высший пилотаж, так как за поединком — «божий суд» следили Перун и Один, это была их епархия.

— А что такое дядька? — Мстислава была сама серьёзность. — Разве я не забочусь о люде своём?

— Впустить своего мужа в себя и постараться понравиться ему. — Ответила она. Глаза при этом её были закрыты и сладкой истоме.

— Короче, одеваешь своей самое шикарное платье, со всеми княжескими причиндалами. Вокруг собираются твои подданные. Садишься на трон. Кстати трон нужно будет украсить дополнительно. Ну там золотишком, каменями всякими и прочей лабудой.

В чертогах отцовских на память сынам. Разве не эти слова мы всегда повторяем пред битвой, готовые пойти на смерть?! Матушка, разве мы готовы вот так просто отступить,закрыть глаза на нанесенный нам позор?!

Она приподняла левой рукой мантию и села на трон. Жесть! Классное шоу получилось. Народ в ауте, иностранцы в шоке. А я мысленно с радостью потираю лапки.

Миновали Дарданеллы и вышли в Эгейское море. Первым под удар попал Крит, захваченный чуть более пятидесяти лет назад арабами. Сначала нападению подвергся самый большой город Крита Ираклион. Арабы не ожидали нападения. В порту Ираклиона стояло больше сотни судов — вместительные торговые двухмачтовые арабские багалла, небольшие парусно-гребные судёнышки типа «кариб», тяжёлые грузовые хаммаля, рыбацкие лодки, боевые арабские корабли дармуна — полные копии византийских дромонов, арабские боевые галеры — гураб. И много другого. Карраки и каравеллы подошли максимально близко на дистанцию выстрела.

— Да по сути никакой. Только чтобы стать королевой тебе христианство нужно принять, чтобы тебя Папа Римский благословил и подтвердил твой титул своей буллой.

— Что заглядываешь?

— Конечно!

— Ты бы могла подождать совсем немного и я назвал бы её своей сестрой.

Усмехнувшись и смотря в глаза полные страха подалась чуть вперед говоря:

— Что делает?! — выдохнул зло стоявший рядом со мной Боян.

— Открыть порты! — Понеслись команды. Из открывшихся пушечных портов выглянули жерла орудий. — Товсь! Огонь!

Я засмеялся.

Рольв ушёл. На следующий день он дал вольную своим рабыням и наложницам. Каждой отсыпал серебра на обустройство. Его дом остался пустым. Почти пустым. Там осталась только две женщины, одна пожилая, которая попросила своего молодого хозяина не выгонять её, так как ей некуда идти и молоденькая девушка. У неё была повреждена леваярука и с одной стороны обожжено лицо. Не знаю почему Рольв не избавился от неё раньше, ещё в походе на хузар. Ведь товар оказался порченным. Такую продать было нереально. Но он почему-то её оставил. Даже дал возможность знахарке выходить её. С тех пор девушка жила у Рольва, при этом не являлась его наложницей. Этой тоже некуда былоидти и мечтать о семьей ей не приходилось. Кому она нужна? Рольв резко ограничил себя в питие вина и эля. Спустя месяц он пришёл в терем. Дождался когда покажется Этна и подошёл к ней. Вытащил из за пазухи букетик полевых цветов.

— Душа моя ликует от божественной любви, которую даруешь мне, светом сияет она, озаряя мир вокруг меня! Даруя людям через общение со мной, доброту и искренность, нежность и ласку, мудрость и принятие женской сути, проявленной через меня. Я, Великая Богиня Лада, источник любви и радости, счастья и мудрости, наслаждения и творения!Я, царица руссов Мстислава, проявленная суть всего сущего и несущего, сотворённого и не рождённого — Великой Праматери Богини Лады!

— Ты меня удивляешь. Можно короноваться как царица. В этом случае никакого благословения Папы и прочих попов не нужно. Тем более титул царицы или царя самый древнийиз титулов определяющих монарха. Все древние монархи назывались царями.

— Не знаю. Мы сейчас не об этом. — продолжал гладить её и целовать. Она опять закрыла глаза в сладкой истоме. — А о царской шляпе мы поговорим позже. — Её глаза моментально опять раскрылись, она попыталась сказать что-то возмущённо, но я не дал. Губы закрыл поцелуем и навалился на неё, раздвигая её ноги шире. Вскоре ей было уже недо короны.

— Рольв, ты видно не понял?! Мой князь опекает эту девушку, сколько бы раз она не нанесла оскорблений, кому бы и что не сказала, он всегда будет на её стороне! Вызови хоть ты хоть Гуннульв и Сигурт ее на бой исход будет один, князь умрет! И вот тогда как ты думаешь, какой исход можно ожидать от меня?! По твоему для чего я пришла сюда?!Ты думаешь я не понимаю сложившейся ситуации, думаешь не искала выхода?! В данной ситуации я вижу для всех нас один единственный выход, не допустить бой!

Она села рядом.

— Что ж Этна, я услышала тебя, а теперь ты послушай. Я дам тебе возможность спасти князя, раз ты готова отдать свою жизнь в обмен его. Ты выйдешь на бой против меня.

— Да наплевать. И сильно то так не подготовятся. Там сейчас грызня идёт. Тем более мы не туда пойдём.

Дождались коггов, этих тоже подзаправили и мы двинулись дальше. Вышли в Мраморное море. Миновали мощные оборонительные укрепления Константинополя. Боян сначала рвался на берег в сам город, но я его тормознул. В городе побываем на обратном пути. В итоге он согласился.

— Тогда давай поедим.

— Умница! Вот и слушай что я тебе говорю. — Погладил её по груди, сжал, но не сильно. Потом опрокинул на спину. Погладил по ногам, по внутренней стороне бедер, потом между ног. Мстислава задышала возбуждённо. Поцеловал её в губы. Она ответила. Потом прошептал:

— Мстислава! Тебе мало? Давай отдохнём!

— А какая она должна быть?

— Любый мой, я хочу у тебя кое-что спросить.

— Нет. Тебя ждала.

— Между прочим, она наша полянница и моя названная сестра. Не понял? ты что, всё ещё её ревнуешь?

— Так положено. Это обязательная часть королевского, в данном случае царского наряда. Накидка это или плащ, держится на плечах. Сама она длинная, волочится позади тебя по полу. Её могут нести пажи. Во, вспомнил, мантия называется.

Грохот разорвал тишину сонного города. Ибо было время сиесты, как говорят испанцы. Корабли били по крепостным укреплениям. Залп ядрами, потом бомбами. От сторожевыхбашен, построек летели куски кирпича, камни, обломки горящих досок. В первый час бомбардировки, были разбиты башни защищающие порт. В порту и в самом городе нарастала паника. Корабельная артиллерия ещё вела огонь, как в причал ткнулись дракары и на сушу стали прыгать викинги, рванувшие в город как стаи волков. От каррак поплыли лодки с десантом. Когги подойдя к пристани стали высаживать хузар и печенегов, а так же пехоту. Кочевники быстро оседлали коней и разделившись на двое понеслись в разные стороны охватывая город с двух сторон, чтобы никто не убежал.

— Это почему? — Глаза её расширились. Я усмехнулся.

— Ты мне Ярослав ничего не говорил.

— Это как боги захотят, дочка. — Боян гладил Мстиславу по голове.

— Заходи. Где шляешься? Садись, есть будешь?

— Кровь пролита. — Крикнула княгиня.

— Спасибо! Что это с тобой Рольв Неистовый?

— Мстиша, давай так. Раз я князь, то пусть останусь князем. А царицей будешь ты.

— Как? — Мстислава усмехнулась.

В назначенный волхвами день, а именно 21 июня 870 года от Р.Х. На площадь перед дворцом был вынесен княжеский трон и установлен на возвышении. Народ всё пребывал. Вторуша забрался на крышу дворца-терема и засел там с моей снайперской винтовкой СВТ с оптическим прицелом. Хороший парень вырос. Крепкий и шустрый. В мой огнестрел был влюблён до безобразия. Готов был с винтовкой спать. Разбирал всё моё оружие и собирал с закрытыми глазами. Научил его стрелять. Оказалось он снайпер от бога. Патронов жалко конечно было, но оно того стоило. Всё же ещё пока хватало. Наконец затрубил горн. Гомон и шум стали стихать. Я вытянул руку и Мстислава положила на мою ладонь свою. Так мы вышли из дворца. На ней было платье… нет не так, целый гардероб. Камиза, юбка лиф, и прочее. Причём не в классическом варианте, которое я им когда-то нарисовал, а переработанные. Но очень креативно и красиво. Мантилья уже прочно вошла в женский обиход. Вообще показываться на людях без неё, не важно на гребень она наброшенаили просто на голове была, считалось даже чем-то неприличным. Типа голодранка конченная. У Мстиславы на это раз гребня не было. Мантилья была наброшена на голову и сверху был золотой княжий венец. За нами шли Боян, Дражко, Храбр и ещё несколько бояр. Все разодетые по самое не балуй. За ними шли женщины из личной свиты княгини. У этих помимо уже указанных гардеробов, были ещё и высокие гребни. Женщины вообще соревновались у кого гребень круче — красивее и дороже. Самой главной там была Звенислава на правах секретаря-референта и старшей статс-дамы. Убиться об стену. Звенислава очень этим гордилась и её было с этой должности не сдвинуть даже бульдозером. Мстислава уселась на трон, я отпустил её руку встал с правой стороны чуть отступив назад. За мной встали бояре. С левой стороны встала Звенислава. За ней боярыни княгини, её двор. Тут же вывели двух старших княжичей — Володимера и Боеслава. А так же вынесли на руках младшего Ратибора. Стояла тишина. Мне принесли государственный меч.Он был сделан по моему эскизу. В основу я взял меч-«бастард», так называемый полуторник. Клиной отливал синевой булатной стали. Рукоять, гарда инструктирована золотом. В навершие вставлен ограненный рубин. Взял мечь за рукоять обеими руками и упер остриё меча в дерево помоста. К Мстиславе подошла жрица богини Лады в белых одеждах и с венком из полевых цветов на голове. Она посмотрела на Мстиславу.

— У кого? У Гуннульва? Или Первуши? — Я засмеялся.

В день решивший все, было холодное промозглое утро. Небо затянули тяжёлые свинцовые тучи, грозясь обрушиться на мир ледяным потоком, ветер словно назло за какую-то провинность нещадно хлестал по щекам, засыпая в глаза подхваченный с земли мусор. Я же стоя с широко разведёнными ногами держала в руке саблю и смотря прямо не замечая взглядов посылаемых от самого дорогого для меня человека. Я уже всё решила и не намерена отступать не доведя дело до конца.

Мелкая обиделась и два дня со мной не разговаривала. Только недовольно раздувала крылышки носа. Но я оставался спокойным как стадо мамонтов. Хотя скажу честно, мне самому было интересно, чем вся эта эпопея закончится. Рольв стал угрюмым, почернел и даже похудел. Часто пил и показательно устраивал шабаш со своими рабынями. Этна ни как не реагировала, только её холодность возрастала. А с некоторых пор, после очередной пьянки и оргии стала смотреть на молодого викинга с презрением. Он бесилсяи несколько раз придя к княжескому терему орал Этне, что она дочь троллей и он желал ей провалиться в хель, то есть в ад. Он сам вызывался в набеги и патрулирование Днепра. Несколько раз его привозили раненым в слободу из экспедиций. Этна не реагировала. Спустя год, все уже решили, что дело дрянь, Рольв попросил меня о встречи. Он был собран, одет в чистые одежды и сосредоточен.

— Ярослав, давай продолжим.

На следующий день….

— Послушай, так иногда бывает. Есть например королева, у неё имеется муж, но он не является королём, а носит титул герцога или принца-консорта. Вот пусть я и буду принцем-консортом, то есть по нашему князем. Ну можешь для понта мне добавить «Великий», типа великий князь. Поняла?

— Что предлагаешь?

— Наплевать то можно, но тогда тебя никто не признает королевой. Будут считать самозванкой. А оно тебе надо?

Помимо этого ковались доспехи, мечи, копья, топоры. Складировались связками стрелы и арбалетные болты. Плюс я запустил производство ручных дульнозарядных ружей. Примитив конечно, но на уровень шестнадцатого — семнадцатого века тянули. Стрелков назвал просто, ничего не выдумывая — мушкетёры, от слова мушкет. С нами должны былиидти четыре сотни легкой конницы. Две сотни наших хузар и две сотни присягнувших печенегов. Они нужны были, что бы никто разбежаться не смог из захваченного нами города…

— Я вас всех хорошо и правильно поняла. Я услышала тебя епископ и тебя граф. — Мстислава замолчала. Это был сигнал для меня.

На следующий день подошли к Босфору и втянулись в этот природный канал. Карраки и каравеллы шли довольно легко, как раз был попутный ветер. Викинги практически от нас не отставали, а когги стали теряться. Всё же это были медлительные суда. Но они никуда всё равно бы не делись, поэтому мы со спокойной совестью встали на рейде Софийской гавани. К нам на карраку нарисовались какие-то хмыри из таможни. Смотрели испуганно. Поинтересовался в чём дело? Хмыри спросили, будем ли мы пользоваться причалом, ответил, что нет. А раз причалом не пользуемся и товар не сгружаем, то пошлину платить не нужно. Хмыри с одной стороны облегчённо вздохнули, с другой стороны былиопечалены. Но я их развеселил, предложив пополнить наши запасы пресной воды, затарить нас продуктами, в том числе и фруктами. Греки воодушевились, получив у меня предоплату, отвалили радостные. Вскоре к нам засновали лодки. Мы затарились. Нам тут же предложили веселых дам, но я строго настрого запретил. Ещё не хватало всякую заразу цеплять.

— Э-э-э, нет. — Я усмехнулся.

— Правда, Боян.

— Кто тебя знает. Захочешь в героя поиграть и рванёшь как юнак безусый. Я где тебя там потом искать буду? В гареме местного князька? — Мы засмеялись.

— Сама ела?

— Ярослав, — обратилась ко мне супруга вечером, сидя возле своего столика с зеркалом, расчесывала свои волосы, готовясь ко сну, — как ты думаешь, о чём граф с епископом со мной будут говорить?

— Ты же знаешь, Этне по барабану хозяйство, готовка, шитьё и прочие женские обязанности. Она его согревает в постели, рожает ему детей. Между этим делом точит свои сабли и сопровождает князя или царицу. Смотря кому она больше необходима. Двоих парней ему родила и девчонку, после чего заявила, что бы он шел лесом, рожать больше не будет.

— Молодец, супруга моя. Вообще то не вижу проблемы. Вопрос только в том кем именно хочешь быть — королевой или царицей?

Парень сидел глядя сосредоточённо куда-то в стену. Мы немного помолчали. Потом Рольв тряхнул головой.

— Можно и помахать хоть с той же Этной, если княгиня принесла свои извинения, прося лично Можжевельника об отмене боя, то что мешает мне вызвать на кровный бой оскорбившую нашу честь чужеземку. Мы все видели её мастерство, но это не умаляет ответственности за сказанные слова!

— Отчего же матушка?! Мстислава убьёт двух зайцев сразу! Вызови она на бой Этну, обелит нашу честь и приструнит саму чужачку!

— Встань Светлая Княгиня! Смотри на меня, повторяй за мной. — Жрица раскинула в стороны руки, подняла лицо к небу и стала на распев говорить: —Как Лучик от Солнышка, капелька от родника, так я Мстислава, рождённая от Духа Великой Праматери Всемирья, Богини Лады! Во мне прибывает Дух отца Сварога и Свет, Великой, Прекрасной Богини! О Великая Мать Миров! Богиня Лада! Призываю Тебя как истинная дочь Твоя! Войди в душу мою и тело моё, возьми меня под опёку твою. Прояви через меня суть свою святую. Моё тело — Твоё тело, моя душа — Твоя душа, из моих уст льются речи Твои в мир сей, через мои глаза смотрят Твои глаза, на сотворенный деяниями илюбовью наш мир. Учишь меня примером своим, как любовью, мудростью женской наполнять пространство свое…

— Это трудный вопрос Рольв. Кому-то достаточно подарить серебряный или того пуще золотой браслет и вот ты уже добился её благосклонности. Кому то достаточно сладких речей, где воспевается её красота и благодетель. А для кого-то это всё не имеет значения. Для таких ни подарки, ни слова ничего не значат. Зато очень многое значит посмотреть глаза в глаза и то, что она там увидит, почувствует. Бывает, что слова не нужны, когда понимают друг друга с одного взгляда. Это когда говорят сердцем. Посмотри Рольв как ты живёшь. Пьянки и оргии с наложницами. Бахвальство. Оскорбления которые сыпятся с твоего пьяного языка в её сторону. Этна гордая девушка. Даже то, что она попала в рабство её не сломило и она продолжала бороться. Этна не позволит себя унижать ни кому, даже своему мужу. Понимаешь? Так что подумай Рольв, нужна ли тебе такая жена?

— Хорошо! Назови, назови перед богами и людьми. И я успокоюсь.

— Понимаю. Тогда на закате?

— Договорились. — Потом посмотрела на меня. — Скажи мне ладо мой, где Этна?

— Не гневайся княгиня. Я к тебе по делу пришла с дарами.

— У кого голова болит? — Моментально распахнула глаза. — Я тебе такое когда говорила?

— Что, Мстиша?

— Нарисую. Ещё нужна держава и скипетр. Тоже красиво украшенные. И накидка, типа плащ меховой. Причём мех белый с темными вкраплениями.

Одним словом, подготовка к коронации продолжалась полгода и была назначена на летнее солнцестояние или солнцеворот, точенее на 21 июня. Это так волхвы сказали. Гостии вожди племен подвластных Мстиславе стали собираться заранее. Прибыли послы от угров, то есть мадьяр. От ляхов. Посол от Константинополя уже лет пять жил в Златограде. Год назад к нам прибыл представитель короля Восточно-Франкского королевства Людовика Второго Немецкого, внука Карла Великого. Посольство возглавлял граф ЭрикСаксонский. В его свите были и католические попы, во главе с епископом Альбрехтом. Зачем эта церковная шобла пожаловала к нам, догадаться было не сложно. Началась агитация за советскую власть, вернее за римско-католическую церковь. Их эмиссары уже вовсю шарились по землям славян. В противовес им у нас имелось посольство Византии, с константинопольским епископом и его шоблой монахов рангом пониже. У нас давно жили христиане, иудеи, мусульмане, не считая язычников всех мастей и оттенков. Короче полный интернационал. Узнав о решении Мстиславы короноваться, разрешения на аудиенцию запросил Граф Саксонский с епископом. Мстиша дала согласие. Греки узналимолниеносно о гнусной провокации своих соперников и тоже попросили аудиенции. Но так как паписты подсуетились раньше, то первыми возможность перетереть с Великойкнягиней получили они.

— Мне жаль тебя княгиня, я ничем не смогу тебе помочь, наставить на путь истинный, но я могу даровать тебе свой подарок, моё покровительство и благословение. Отнынекнягиня ты первая одаренная моим светом и благоговением и да освятит он твой путь и не даст свершить непоправимого.

— Только со мной Этна. Я единственная с кем ты можешь сразиться ни Айсбёрг, ни её сестры не выйдут на поединок с тобой, в этом случае за них вступятся мужья, соответственно вмешается князь. Так что Этна бой между нами неизбежен и я солгу если не скажу что не желаю его. Ты стала моим наваждением, преградой между мной и моим мужем, как бы всё не сложилось, но я всегда привыкла избавляться от досадных помех.

— В чем-то ты права княгиня! Но у нас есть ещё одна возможность! Если мы не можем постоять за свою честь, то это должна сделать ты!

Мстиша выслушала всю эту ахинею довольно спокойно, я тоже молчал. А вот Бояну и Дражко явно не понравились слова насчёт законности.

Да-да, Мстислава была уже не княгиня, а царица. Коронация произошла пять лет назад. Погрузился в воспоминания пятилетней давности… За полгода до коронации, как-то лежали с Мстиславой в постели. Она странно на меня смотрела, гладила, целовала, хотя только что у нас была близость.

— Я не собираюсь делать из неё рабу или холопку. Она хороший воин. Мне такие нужны. Вот теперь она будет со мной, а не с тобой. Ты согласен мой князь?

— Нет! Княгиня, я не могу только не с вами.

— Хорошо.

За два дня после разговора с кьердами успело много чего произойти. С одной стороны мне удалось утихомирить князя, ослабив его бдительность, с другой стороны потянуть время между Каисой.

Призадумавшись дошла до вечно зелёной цветущей беседки. У меня не выходило из головы сказанное Рольвом. Он хоть малой и самодур каких ещё поискать, но иногда и он действительно подает дельные мысли.

— Мстишь, ты что? Может ещё хочешь? Давай чуть передохнём.

— А о чём? — решил закосить под дурачка.

— Ну ни хрена себе! — Услышал я пацаний голос. Это Вторуша копируя меня произнёс восхищенно.

— Мстишь, может спать ляжем? У меня завтра день напряжённый ты сама знаешь.

Вот и всё…. Я сделала последний решающий шаг. Теперь на кон поставленны три жизни и судьба всех объединенных с нами племён.

— Почему передо мной? А ты?

— А что есть разница?

— Почему лабудой? Ярослав, ты всегда насмешливо относишься к атрибутам власти. Ну почему ты такой? Для меня, для нашего народа, люда это очень важно.

— Между прочим, она моя полянница!

Чуть ли не скрепя зубами, Каис метала молнии.

— А куда?

— Ничего. Хотел позвать тебя погулять. Просто погулять. Посидеть на берегу реки.

— А что делать?

— Ну ясен перец о чём. Они предложат тебе королевскую корону и буллу Папы подтверждающую твой королевский титул. Я же тебе говорил, ещё в самом начале.

— Этна моя названная сестра. Я её старший брат. И решать кто у неё будет муж, буду только я как старший мужчина в семье, а не ты или ещё кто-либо. Извини.

— О чём задумалась, лада моя?

— Дядюшка, обещай, что ты вернёшься.

Мы спустились в каюту. Там уже всё было накрыто. Удивительно, но морской болезнью я не страдал. Сидели с Этной и уплетали тушёную картошку с мясом и овощами. Запиваливином. Муж Этны, Рольв шёл с нами, но на своём драккаре. У него был свой корабль и своя банда в семь десятков отморозков. Смотрел на Этну и воспоминания вновь перенесли меня назад на пятнадцать лет…

— Ваше Преосвященство! — наконец спокойно и кажется даже безразлично проговорила княгиня. — Кто определяет законность в данном случае? Особенно здесь, у меня дома? Короли франков? Или Папа Римский? А если я по другому коронуюсь, значит буду правительницей руссов незаконно?

— Рольв, прекрати нести чушь! Да как только в твою пустую голову пришли такие мысли! Не смей даже заикаться об этом, ни одной княгине не пристало воевать с простолюдинами, а нашей и подавно!

У нас уже был первый выпуск учеников из школ, которые Мстислава организовала. Учебники я написал по памяти из своего школьного курса. Благно файлы памяти исправно выдавали инфу, если я не помнил. Денег на обучение не жалели. Обучение было бесплатным. Это я настоял. Даёшь средневековый социализм!

После того как я ушла, нашлись ещё недовольные уступками независимых ледяных кьердов. Их совершенно не устраивало разрешение конфликта таким путем, их даже не остановили наведённые на них пушки, кьерды жаждали пролить кровь за нанесенное им оскорбление. А для меня это была отличная возможность не только смыть с них кровь позора, но и избавиться раз и навсегда от мелькавшей пред моим взором девицы.

Мужчины стали опускаться на одно колено. Опускались пахари и ремесленники, купцы, воины, бояре. Стоял лязг. Не опустилась только стража. Этим было запрещено. Мало того, я увидел как Избор с обнажённым мечом подошёл к посольским. Эти не опустились. Епископы оба, и римский, и константинопольский были бледны, как и многие посольские.Они что-то шептали и крестились.

— Франки с лангобардами и прочими узнают, подготовятся.

— А что? Ты сам говорил, что род у меня древний, даже подревнее чем у всяких там германских или франкских королев. Власти столько же если не больше. И я по сильнее всего этого сброда. Пушки то есть только у нас.

Тяжко вздохнув, принял сидячее положение и стал рассказывать. С этой ночи началась подготовка к коронации Мстиславы Вятской. Утром на следующий день, Мстислава взобравшись на княжеский престол, объявила боярам о желании напялить на себя царский венец. После чего пытливо и внимательно оглядела присутствующих. Ясен пень возражавших не нашлось. Все были «за» и бурно радовались. Некоторые, скорее всего для лучшего прогиба, заявили, что давно пора и они сами хотели княгиню просить принять насебя царский груз власти.

— Начнём с северной Африки. Прочешем все города Магриба. Вот где сокровища лежат и мастеров хороших много. А в Европе сейчас нормальных мастеров мало. Та ещё темнота и нищета. Пройдёмся до Геркулесовых столбов. Там повернем на север и прочешем юг Европы. Ну а в Италии, поднимемся по Тибру в гости к Папе. Потолкуем с ним за жизнь. Думаю исключительную буллу этот старикан накарябает. Но об этом будем знать только мы с тобой, до поры до времени. Договорились?

— Да, княгиня, моя жизнь и так в руках князя, но я бы не пожалела её ради его спасения.

Гуннульв ожидаемо взял в жёны сестру Бенджамира, красавицу Лейлу. Сейчас у них было двое мальчиков. Когда уходили в поход Лейла ходила третьим ребёнком. Жену свою суровый хёвдинг любил и лелеял. Сигурд взял в жёны вдову Бронислава и ввел в свой род её детей. Оба нурмана шли сейчас вместе со мной.

— Спрашивай.

— Мне это не очень нравиться.

Как оказалось я не могу решить этот вопрос мирным путём. Северным кьердам нужен бой и единственный вариант это действительно сразиться мне и Этне. Нарушить все традиции, пойти всем наперекор, но спасти своего мужа. Если у меня есть только этот вариант, то я несомненно им воспользуюсь.

— Ободритов с лютичами нужно организовывать. У них там нет сейчас единоначалия. Бардак. Поэтому они в итоге и проиграют.

— Ваша Светлость. — Поспешил оправдаться епископ. — Вы меня не правильно поняли…

— Да. Никто из славянских племён не вел в это время с германцами столь продолжительной и ожесточённой борьбы как венеты-лютичи.

— А если наплевать на римского попа? Что он сделает? Своих рыцарей пошлёт? Даже не смешно.

— А я вообще пока никому ничего не говорил. Не обижайся, душа моя. Я ещё только обдумываю. Ты уже три года как светлая царица-матушка. Года два на подготовку у меня уйдёт. Так как всё будет по взрослому. Цель похода южная Европа. Пройдёмся там частым гребнем. Нам много чего надо.

— Правильно мыслишь, базу для флота.

— Тогда полей мне.

— В курсе, что они хотят?

— Тоже самое. Только признание императором тебя как королевы или царицы.

— Молодец какая ты у меня. Вот это я понимаю настоящее воспитание! А то голова болит, устала я…

Поужинали уже втроём. Вспомнил, как перегоняли карраки и каравеллы по Днепру в Чёрное море. Мрак был полный. Шли очень аккуратно, боясь сесть на мель. Но пару раз всёже садились. Суда стаскивали. Пороги обошли волоком. Причём волок был построен заранее. Нет, мы не катили суда на валках, как это делали сейчас на многих волоках, Быливыложены что-то типа полозьев из дуба. Корабли вытаскивали на сушу, подкладывали под них наподобие тележек и потом судно катили по полозьям. Довольно быстро получилось и без повреждений днища. Такими волоками были снабжены все днепровские пороги. Конница шла берегом. Большая часть пехоты на лодиях, чтобы не увеличивать осадкуморских кораблей. Одним словом с горем пополам дошли. В Черном море нас ждали три когга, купленные у греков. В когги загрузили коней и их хозяев. Кочевники очень сильно нервничали, но у них не было выбора…

— Ярослав, как это короноваться?

Я сидел оглохший. Смотрел на свою супругу и не знал, что ей ответить. Потом опомнился.

В общем-то на следующий день, посол был принят в тронном зале. Кстати к этому времени мы выстроили уже каменный терем, вернее это был уже больше дворец. Его строительством занимались византийские и арабские архитекторы. Очень даже круто получилось. Правда до конца его ещё не достроили, вернее отделка внутренняя продолжалась. Ноименно тронный зал был уже готов. Граф попрыгал приветствуя Великую княгиню. При этом постоянно правой рукой на автомате хватаясь за левый бок, там где должны былибыть ножны с мечом. Но меч у него отобрали, как и всё остальное колюще — режущее. Сейчас послы не возмущались, типа мы рыцари и даём благородное слово не обнажать оружие. Но Избору было глубоко плевать на все их благородные слова. Графу в первый и последний раз, ещё год назад было предложено сдать оружие перед аудиенцией или убираться на хрен в к своему королю. Граф вытаращив глаза, хотел возмутиться, но нарвался на равнодушный и холодный взгляд профессионального убийцы — начальника княжеской стражи. Помимо этого за рыцарями наблюдали глаза ещё десятка кметей, в руках которых были не только мечи и боевые топоры, но и арбалеты с наложенными бронебойными болтами. Граф был умный человек, всё же в посольство идиотов на назначали и выбрал первый вариант из двух предложенных. Как и ожидалось граф начал речь, о том, какаякнягиня руссов мудрая, прекрасная и удивительная правительница, и прочая, прочая бла-бла-бла. Потом в разговор встрял епископ, вешавший лапшу и том какое счастье получит Мстислава, приняв христианство по западному образцу и ясен перец станет законно королевой руссов.

— Слушать мужа своего и почитать его.

Мне пришлось рисовать российскую императорскую корону. Когда нарисовал и объяснил что в ней должно быть, Дражко схватился за сердце, Боян закашлял, но промолчал. Зато княгиня была в бешеном восторге и наплевав на приличия расцеловала меня при всех. Потом также нарисовал мантию. Дражко совсем заскучал. А Боян стал посмеиватьсяглядя на своего дружка. Улыбаясь я сообщил им, что к царице нужно обращаться «Ваше Величество» и называть её матушкой царицей. Ибо она матерь для своих подданных, а они её дети, о которых она заботиться. У Бояна глаза на лоб вылезли.

— А чего тут удивляться. — Я тоже засмеялся. — Он как-то пожаловался мне, по пьяной лавочки. Говорит: «Конунг, вот скажи мне, откуда взялась эта рыжая ведьма? Хорошей женой и хозяйкой быть не хочет. Что ей нужно? Двор у меня большой, злато-серебро пожалуйста. Лучшие ткани, наряды, то же пожалуйста. Украшения, браслеты, перстни — пожалуйста. Нет, напялит на себя своё железо и бежит мечами махать. Это же ненормально. Предки нам такого не заповедовали. Я её всё прошу — Этна успокойся, сиди дома, хозяйство веди. А она мне в ответ — сам сиди. Будь счастлив, что я допускаю тебя до своего тела и дарю свою любовь. А большего от меня не требуй. Представляешь? Это мне?! Своему мужу, Рольву Неистовому. Не знаю я конунг, что мне с ней делать? Все бабы как бабы, а эта не пойми что?!».

— Буду. — Парень подскочил к столу. Только хотел сесть как нарвался на вопрос Этны.

— А мне это обязательно?

— Рольв! Это немыслимо! Ты не осознаешь последствий. Этна воительница культа Иштар убийца с детства взращенная в таких условиях, а княгиня?!

— Лет двести ещё, двести пятьдесят, активного противодействия. Даже в наступления переходить будут. Потом всё. Франки с германцами будут играть на их противоречиях. Потом вообще спровоцируют войну между ними, чем и воспользуются. Основные силы будут сломлены. Многих просто перекупят, окрестят и онемечат. Последние оплоты лютичей падут через четыреста лет, если считать от этого времени. Ты же знаешь как лютичей ещё зовут?

Мстислава всё выполнила точь в точь как велела жрица. Она повторяла слово в слово за женщиной. На небе были тучки. И одна довольно большая туча. Пока жрица и княгиня говорили ритуальные слова, туча закрыла небо. И вдруг солнечные лучи ударили прямо из тучи. Ударили в Мстиславу. Зрелище было невероятным. Одежда на моей жене заблестела, по ней побежали солнечные блики. Мстислава словно засветилась вся, с ног до головы. Золотой княжеский венец засверкал. Я глянул в небо на тучу и на мгновение мнепоказалось, что я увидел лицо Лады. Она улыбалась и подмигнула мне. Креативная маманя! Молодец. Спасибо тебе. Я буду не менее креативным. Народ был шокирован. Жрица иМстислава молчали.

Мы ведь не только поговорили. Присутствуя на совете видя хмурые, а у кого-то и понурые лица слушала слова мудрой женщины, понимая их правдивость. Она не сдерживаясь ни капли распирала и жену Можжевельника и его самого. Даже не смотря на то что Айсбёрг была её любимой дочерью, ей влетело за всё и за неповиновение, за безрассудствои бездумность поступков. Каис, как истинная дочь вождя, как жена вождя и мать вождя имела неоспоримый авторитет, чем и воспользовалась. Приструнив на время неукротимый норов своей дочери и отговорив её мужа от непоправимого, разъяснив все последствия от исхода двух разных боёв. Задумавшись, мужчины признали правоту мудрой женщины собираясь отступить пока из толпы не вышел вперёд Рольв.

— Да княгиня, я осознаю и отдала бы даже жизнь что бы остановить князя.

— Рольв, прекрати! Наше оскорбление покрыли слова княгини, которая принесла свои извинения, или может быть тебе юнцу этого мало и хочется помахать секирой в бою?!

— В каюте отдыхает.

— Кому как не мне матушка?!

— Да я не спорю, солнце моё. Хорошо, хорошо! Не лабудой. Короче украсить дополнительно или сделать новый!

— Я сейчас не могу.

— Этна, ты осознаешь к чему ведёт сложившийся конфликт между тобой и Айсбёрг?! Чья жизнь поставленная на кон вместо твоей.

Я промолчал. Действительно я не понимал женской логики. Странная она у них. Для мужчины часто вообще не поддающаяся осмыслению. Вспоминая тот бой, так до конца и не могу понять, что Мстислава сделала? Видел удар ногой Этны в грудь Мстиславы. Видел как та отшатнулась. Видел как Этна нанесла удар саблей по Мстиславе. А дальше, какое-то смазанное движение моей жены и удар навершием рукояти сабли Этне по голове. Всё. Занавес. Этна вырубилась.

— Извини дорогая, но ты не можешь волевым решением выдать её за кого-либо замуж.