— Итак, я слушаю.
Серьезно сказала Эмили, привязывая шарик у входа.
— О чём ты?
— Почему ты избегаешь Итана? Уточняю, потому что почти уверена, ты спросишь, кого. — Послышался вздох. — Я тебя не узнаю… Где моя смелая Бренни? Даже я бросилась с головой в этот омут по имени Майк. — Эми мечтательно улыбнулась и едва прикрыла глаза. — А ведь я всегда была трусишкой в нашей компании.
— Я не избегаю.
Неуверенно ответила, путаясь пальцами в веревочках, которые завязывала.
— Прекрати сейчас же. Ты мне врёшь. А ведь обещала не делать этого больше.
Укоризненный взгляд заставил моё сердце екнуть.
— Я боюсь, понимаешь?
— Чего?
Подруга обняла меня, устраиваясь подбородком на плече.
— Он нравится мне, но, кажется, его бывшая Дарси, всё ещё где-то в его сердце.
Я ударила себя в грудь. В первый раз открыто признаюсь себе, что не просто боюсь отношений, боюсь что мне в них сделают больно.
— Не ошибается тот, кто совсем ничего не делает. А ты не можешь отгородиться от мира. Тебе всего 18 лет, ты набьешь ещё очень много шишек.
— Если ты хотела меня успокоить, то не вышло.
Я нервно засмеялась, не могла уже сдерживать эмоции, как делала обычно.
— Бренда, ты практически села на шею этому парню, а он лишь помог тебе удобнее устроиться. Просто попробуй довериться, отпусти свои страхи. Он так на тебя смотрит.
— Как?
Спросила я, будто не знала, что он смотрит на меня, как влюбленный дурак.
— Сама знаешь. Как на сокровище.
Улыбнувшись, я всё же решила сменить тему.
— Всё, я тебя услышала. Давай скорее заканчивать тут. Через час столько народу провалит, что присесть будет некогда.
Ровно к сроку люди стали подходить. В планах был фуршет, приветствие и выступление знакомой девушки в качестве певицы. Кроме того, мы представим гостям новых мастеров, которые будут показывать свои работы. Так, глядишь, Итан полностью перейдёт в управление. Хотя, зная его, он никогда не перестанет творить.
Думая об этом, я засмотрелась на него и не успела отвести взгляд. Пришлось неловко улыбнуться, когда он заметил. Страх пропал сразу, когда люди заполонили нашу приёмную. Чтобы не путаться под ногами, даже спряталась за стойку. Я успела переодеться, поэтому на мне было красное блестящее платье.
— Всё нормально?
— Да. Просто прячусь.
Итан осмотрел меня и уже хотел что-то сказать, но его перехватили.
— Друг, у нас проблемы со звуком. Нужна розетка для микрофона.
— Прости.
— Иди, спасай концерт, я никуда не денусь.
Нет ничего прекраснее, чем человек, увлечённый своим делом. Он такой счастливый сегодня. И мне совершенно не хотелось думать, почему это место ждало своего часа больше полугода.
— Бренда.
Сбоку раздался голос, который я никак не ожидала услышать. Алекс осматривал наше творение с гордостью.
— Я рада вас видеть.
— Вот, был по делам неподалёку. Не мог не заглянуть.
— Итану будет приятно.
— Вы здорово подготовились.
В этот момент рядом со мной появился сам Фокс и, пользуясь присутствием своего родителя, привёл в исполнение своё алиби, которое я ему обеспечивала. Он положил руку на мою талию, прижимая к своему тёплому телу. Я и не понимала, что замёрзла. Конечно, тут, как ненормальные, работают кондиционеры.
— Привет, пап. Как тебе?
— Как раз говорил Бренде, что всё прекрасно. Я, конечно, ненадолго, но послушаю и осмотрюсь.
В этот момент заиграла музыка, затем раздался тягучий женский голос. А я не вырывалась из объятий, которые не прекратились, даже когда Алекс отошёл, оставляя нас наедине.
— Очень красиво поёт, где вы её нашли?
— Надо у Майка спросить, это у него такие подружки. — Я неодобрительно покосилась на него, а потом на парочку наших друзей, стоящих в другом конце комнаты. — Он кроме неё никого не видит. Тут даже переживать бессмысленно.
Я почувствовала его дыхание на своём виске лишь на мгновенье, будто он хотел коснуться губами, но передумал. А меня, будто прострелило от понимания, чего я хочу.
***
Когда все разошлись, я стояла, облокотившись на стойку и мечтая, сбросить туфли. А ещё нужно было дойти до дома.
— Все разошлись? А где эти двое?
Спросила у Итана, когда он облокотился на стойку рядом.
— Они сбежали даже чуть раньше, чем Оскар с Фридой.
Эти двое ушли последними. Фрида никак не могла определиться, что нравится ей больше: разноцветный корабль с алыми парусами на всю спину или крошечная надпись за ухом. Почему-то идея совместить ей катастрофически не нравилась. За окном уже стемнело.
— А они счастливые.
— Хочешь тоже сбежим?
— Уже нет смысла.
Подпрыгнув, я села на стойку и всё-таки скинула туфли. Ненавижу каблуки. Это какое-то издевательство над собой. В этом я, как и во многом, была согласна с Натали.
— Ты устала?
— Ага.
Теперь моё колено едва касалось его руки.
— Спасибо, Бренда.
Его зелёные глаза смотрели в мои. Мне хотелось утопиться. Прямо в них утопиться. Уверена, дело не в бокале шампанского. Я так устала с собой бороться.
— Кажется, у нас всё получилось. Спасибо за эту возможность.
Он не переставал смотреть, потянувшись к моим волосам, оказываясь прямо передо мной, убирая прядь с плеча, задевая шею, заставляя меня вздрогнуть. Итан приблизился так, что пора бы уже это прекратить. Но я не хочу и не собираюсь.
Не давая ему быть инициатором, сама тянусь к его губам и целую, заставляя напряжённо выдохнуть. Несмотря ни на что, это был вздох облегчения. Я знаю, какая упёртая, как со мной сложно.
Мы целуемся сладко и очень жадно. У меня что-то сгорает внутри, подозреваю, что это предохранители, отчаянно пытавшиеся справиться с напряжением. Бесполезно.
Понимая, чем всё это закончится, точнее, чем всё начнётся, теперь уже точно, я прохрипела чужим голосом.
— Закрой дверь.
Рывком он оторвался от стойки вместе со мной, не желая расставаться. Я обнимала ногами его торс, так некстати обтянутый рубашкой. Нет, она шла ему чертовски, но лучше без неё. Пока он закрывал дверь, я училась расстёгивать пуговицы на мужской рубашке одной рукой. Это, знаете ли, не так удобно и просто, как кажется. Правда результат того стоит. Снять моё платье было куда проще.
— Оно так тебе шло. Я не успел сказать. Надеюсь, ты поняла это по моим взглядам.
— Что? Нет, не поняла.
— Ладно, я по-другому покажу, какая ты красивая.
Спина коснулась прохладного кожаного дивана, губы Итана наконец могли дотянуться, куда заблагорассудится. Сумасшедшее чувство, когда разрешаешь себе то, чего хотела больше всего, хоть и не признавалась.
Когда мои стоны стали совсем хриплыми, а одежды на нас не осталось, он посмотрел мне в глаза так, как я бы хотела, чтобы всегда на меня смотрели. За такое можно душу отдавать.
— Самая.
Он провел губами по моему подбородку, прижимая ближе к себе, мягко играя с податливой грудью. Мои руки изучали его спину. Я вцепилась в неё ногтями, когда я почувствовала его.
— Черт бы тебя побрал, Фокс.
Наши взгляды встретились.
— Сейчас будет лучше.
— Закрой рот и продолжай.
Я в отместку укусила его за мочку уха, наслаждаясь чувством, которое замещало столь незначительную затихающую боль.
— Я люблю в тебе то, что даже сейчас ты не изменяешь себе.
Он завершил эту фразу продолжительным поцелуем.