Когда зацветает пустыня

Глава 1

|  ЗЛАТА  |

Тот день закрался мне в память ярким пятном. Он напоминал разноцветные маршмэллоу, которые я нещадно отправляла в рот один за другим, сидя на крыльце и любопытно вертясь. Ожидая приезда новых жильцов дома напротив, я с интересом и нетерпением встречала глазами каждый автомобиль. А потом провожала... Бессчётное количество раз проезжали мимо и скрывались за поворотом бьюики, кадиллаки, лимузины, роллс-ройсы и порше... Только люксовые авто всех моделей и цветов. В этом районе Лос-Анджелеса дешёвые машины, равно как снег. Неприемлемы и почти невозможны. Ведь звёздный Bel Air не терпит среднего класса, а уж тем более нищеты. Он доступен, открыт и приветлив только для избранных обладателей «Оскара» или хотя бы десятков миллионов долларов на банковском счёте.

Итак, в тот день ждала я долго, но своего наблюдательного пункта не покидала, потому что любопытство всегда брало верх над неусидчивостью моей юной натуры. И только когда последняя розовая зефирка мягко легла за щёку, приехал он. На мотоцикле.
Высокий, широкоплечий, идеально сложенный мужчина.
Я зачарованно наблюдала за уверенными, ловкими движениями и игрой мускулов на сильных жилистых руках, когда он снимал шлем. А потом... замерла от восторга и восхищения красотой мужчины. Маршмэллоу за щекой тоже... замерла...
Сосед повернулся в мою сторону и приветливо махнул рукой. Ответив как-то неуверенно и робко, я, переполненная восторгом, со скоростью ветра понеслась в дом.

Тем же вечером родители пригласили нового соседа в гости.
Он пришёл. Вместе с женой — тараторящей без умолку Джессикой. 
Виталий Огановский с того рокового дня стал моим идеалом и кумиром. Образцом мужественности, смелости, силы и красоты. Один из самых высокооплачиваемых каскадёров Голливуда, обладатель низкого, завораживающего голоса с лёгкой хрипотцой прочно засел в моих мыслях. Совсем ещё неопытной и юной...

Красивый, спортивный, подтянутый. Тридцатиоднолетний. Женатый мужчина...
Почти весь вечер я провела в углу беседки, недалеко от мягкой зоны, где общались взрослые, и всем своим видом пыталась изобразить заинтересованность происходящим в планшете, что был у меня в руках.
На самом же деле я наблюдала. Украдкой. Стреляла глазами между деревянными перегородками беседки и вглядывалась в совершенный мужской профиль. Ловила каждое слово и жест. Заворожённо слушала его захватывающие истории со съёмочных площадок. Сидела тихо, едва дыша, заботясь лишь о том, чтобы родители подольше не опомнились, что время за полночь, а я всё ещё не спала...

* * *

К моему величайшему счастью, родители сдружились с Огановскими. На почве соседства, возраста или работы в одной киностудии. А может, по всем причинам сразу — не важно. Главное, что теперь он был частым гостем у нас в доме. И его Джессика, конечно, тоже.

Поначалу, когда я смотрела на миссис Огановскую, в какой-то мере даже восхищалась ей и завидовала. Белой завистью. Я хотела стать такой же красивой, утончённой, грациозной. И мечтала, что рядом со мной будет мужчина, похожий на Виталия, — сильный, мужественный, большой и непременно красивый. Прошло время, и моё восхищение ей сменилось озлобленностью и пренебрежением. Я хорошо помнила тот день...
Вернувшись из колледжа, я, что было характерно для меня тогда, направилась сразу на кухню, к ледяному хранилищу источников витаминов и белка. Хотелось есть до потери пульса.

Попутно краем уха уловила милую беседу мамы с Джессикой и беззаботный, звенящий смех последней.
Сначала я решила, что они опять обсуждают какие-то забавные ситуации на студии, но, прислушавшись, поняла, о чём шла речь.
Джессика весело и непринуждённо, словно анекдот, пересказывала маме ситуацию, произошедшую с Виталием сегодня утром на съёмочный площадке. Её муж снимался в сцене преследования, где должен был перевернуться на внедорожнике, столкнувшись с грузовиком. Но в самом конце что-то пошло не по плану, и кусок металла из обшивки оставил на его руке рану длиной в три дюйма*. Итогом стали семь швов и две недели вынужденного отдыха дома. Вот тут-то, помимо непомерной жалости к Виталию, в моё сердце закралась безумная, готовая в любую секунду полыхнуть и сжечь всё на своём пути ненависть к этой женщине, которая так легко и весело пересказывала случившееся с мужем несчастье. 
Не глядя, что хватаю, я покидала еду на поднос и, посылая в адрес Джессики все известные мне на тот момент смачные словечки, поспешила к себе в комнату. И только неравномерная дробь, отбиваемая пятками, выдавала моё разъярённое состояние.
— Дочка, ты не хочешь поздороваться с Джессикой? — всё-таки подловила меня мама.
Разомкнув стиснутые от злости зубы, я медленно развернулась и мило пропела, пародируя эту противную сучку:
— Добрый день, Джессика! Как поживаете?
Определённо, нужно податься в актрисы!
— Спасибо, дорогая! Замечательно! — расцвела она в отточенной годами дикторства стандартной улыбке.
«Замечательно! А как ещё может быть, когда мой муж получил травму на работе?»
Тупая овца!
Через полчаса я, немного успокоившись, спустилась отнести поднос с остатками еды на кухню. И неожиданно чуть ли не врезалась в него, терпеливо ожидающего, когда Джессика насплетничается с мамой.
— Извините! — тихо прошелестела я, боясь, что удары моего неистово колотящегося сердца слышны не только мне. 
— Всё в порядке, — весело заверил он.
— Сильно болит? — Не смея поднять на него глаза, я покосилась на перебинтованную руку.
Виталий схватил с подноса два маршмэллоу и закинул в рот.

— М-м-м... Немного болело, а теперь совсем прошло! Ты знала, что когда съедаешь маршмэллоу, случается что-нибудь хорошее? А иногда они способны творить самые настоящие чудеса! — мужчина сверкнул своей жизнерадостный улыбкой, и у меня закружилась голова от эйфории.
— Знала... — робко отозвалась я.
— Ладно! Давай, беги! — заключил он и, потрепав меня по голове, как маленькую, направился к галдящим женщинам.
Потрепал по голове! Я снова пыхтела от возмущения, как дракон!
Уже тогда я начала догадываться, что мои чувства к нему постепенно становились чем-то большим. И  теперь они не были такими невинными, как раньше...

Глава 2

— О май гад!!! Мам, сделайте потише свою Джессику! Я так домашку до старости не закончу! — разъярённой львицей рыкнула я с лестничной площадки вниз.

— Злата! Что за тон?

— Алла, оставь, — приглушённо отозвался отец. — Все мы были ершистыми в восемнадцать.

— Дочка! Мы выезжаем через час! Поторапливайся! — уже мягче добавила мама. — И на этот раз возьми купальник поскромнее, я тебя умоляю!

— Мам, ну можно я останусь? Вдруг у меня опять морская болезнь начнётся?

— Злата, нет! Не хватало ещё околачиваться одной весь уикенд!

— Алла!

— Ну а что? Ты слышал, что устроили дети Брукс пару недель назад? До полиции дошло! Там несовершеннолетние девчонки… — всполошилась от возмущения мама.

— Алла, перестань! — подскочил с дивана отец. — Наша дочь не такая. Злата приличная девочка и вообще... 

— Такая, не такая... Те тоже приличными были. Всё зависит от того, с какой компанией свяжешься! А на эти их вечеринки тащатся все подряд! Там, поговаривают, марихуаной баловались.

— Всё! Я больше не могу это слушать! Я к Огановским! 

— Игорь! Скажи, чтобы не торопились! Златку прождём ещё часа два, не меньше. 

Конечно, родители думали, что я уже усердствую над уроками у себя в комнате. Но до меня долетало каждое слово. А впрочем, можно было и не подслушивать. Одно и то же! Каждый раз.

Я прекрасно понимала маму. Она волновалась за меня. Многие из девчонок-ровестниц уже вовсю встречались с однокурсниками, а некоторые — с парнями постарше. Три мои подруги уже даже лишились невинности. Но всё это было мне неинтересно. Мама не за то волновалась. Гораздо опаснее было не оставлять меня одну дома на весь уикенд, а брать с собой на ограниченное шестьюдесятью футами пространство яхты, где будет он — мой самый большой соблазн.

Решив, что уроки запросто подождут до вечера воскресенья, я захлопнула учебники, тетради и сдвинула всё на край стола. На освободившееся место из шкатулки нетерпеливо выпрыгнули многочисленные серьги, браслеты и кулончики.

Отобрав несколько украшений, я устроила тщательный кастинг своим купальникам. Все оказались хороши, но выбрала я только три: светло-мятный, слитный телесный, максимально открытый в зоне спины, и знойный красный с трусиками, не решившими, кем им остаться — слипами или стрингами, и выбравшими что-то среднее.

Двадцатиминутный душ, скрупулёзное бритьё ног и других злачных мест, короткие джинсовые шорты и тонкая майка на всё ещё влажное тело. И, в завершение образа, мой неизменный, верный Nikon. Люблю делать многочисленные фото с наших с Огановскими совместных вылазок! Вот такое вот «хобби»! 

— Всё! Я готова! — голос слегка дрогнул в предвкушении предстоящих выходных, и, подхватив свою дорожную сумку от Victoria's Secret, я пружинящей походкой направилась вниз.

* * *

Солнце окрашивало небо всеми оттенками розового, торопясь поскорее встретиться с горизонтом и утонуть в его объятиях, а я... Я просто наблюдала за игрой мускулов на тренированном до состояния мраморной твёрдости теле Виталия и допивала остатки апельсинового сока, инфантильно шумя трубочкой по дну пустого стакана. А ещё... Умирала каждый раз, когда он прикасался к жене.

Пожалуй, пора искупаться, иначе сегодня уже не поплаваю. И будет очень жаль...

Спустившись в каюту, недолго думая, я выбрала самый откровенный из имеющихся — красный купальник. 

Манерно покачивая бёдрами с самодовольный полуулыбкой вернулась на палубу.

— Злата! — еле слышно прошипела над ухом мама. — Что за вид, дочка? Ничего поскромнее не нашлось? Неприлично! Ты уже взрослая девочка, —  сказала она и стрельнула взглядом в сторону Огановских, безмолвно крича: «Здесь же Виталий!»

— Другие купальники в стирке, мамуль! — невинно пролепетала я и чмокнула её в щёку.

«В том-то всё и дело, что Виталий здесь!» — добавила я про себя, пряча бесстыжие глаза за зеркальной гладью солнцезащитных очков.

И как же днём мама была не права! Знала бы она о моих истинных желаниях и мечтах... Но в эти тайны я никого не посвящала. Даже самая близкая подруга Эмбер была лишена такой привилегии.

Чувства к нему я прятала за семью печатями. Глубоко в сердце. Там он был только моим. Мой секрет, моё наваждение...

Неспешно спустившись по кормовому трапу, я изящно изогнулась и соскользнула в воду, почти не образовав брызг. Перекатилась на спину и поплыла.
— Дочка, давай только недалеко! — сквозь толщу воды проник беспокойный голос мамы.
Конечно, недалеко. Если честно, плавать не особо-то и хотелось. Я полезла в воду только в надежде на то, что Виталий тоже присоединится. Знала, что он большой любитель как спорта в общем, так и плавания в отдельности. Если быть точнее, его страсть — серфинг, мотоциклы и всё, что с ними связано.
Подрейфовав минут пять, я, разочаровавшись увидеть компанию в лице Виталия, забралась обратно на яхту.
Огановский сидел на прежнем месте и заботливо втирал солнцезащитный крем в плечи Джессики.
Собрав в кучу остатки самообладания и гордости, я спустилась в свою каюту. Сорвала с себя бикини, шмякнув тяжёлым, мокрым комом на светлый ковёр, обессиленно опустилась возле кровати и зашлась в беззвучных рыданиях. Мочила щёки и подбородок слезами, пока лицо не зачесалось от переизбытка соли.
Виталию до меня не было никакого дела! Он до сих пор видел во мне всё ту же юную соседскую девчушку, которой помахал в тот первый день своего приезда в Bel Air.
За это я его ненавидела! И любила... Сильно, страстно, безответно...
И надежд на взаимность у меня оставалось всё меньше и меньше...
Наревевшись вдоволь, я покорилась судьбе. Умылась и, надев первое попавшееся под руку платье, поднялась наверх к ужину — пытать себя созерцанием сцен любви и нежности четы Огановских.

Глава 3

Остров появился из тумана, характерного для этого времени года, неожиданно, будто стеснялся нас, а потом осмелел и резко сбросил скрывавшую его дымчатую шаль. И сделал это, когда мы уже внедрились на территорию серповидной бухты Авалон Бэй.
Я знала, что ещё каких-то несколько минут и вся эта серость останется висеть непроглядным, хмурым сгустком в океане на расстоянии нескольких километров от берега. А остров останется утопать и искриться в потоках солнечного света.
Ступая по потемневшему, влажному дереву пирса, я не могла избавиться от сладящего всё моё юное, влюблённое существо ощущения, что у нас с Виталием свидание.
И как бы я себя не одёргивала, эта, ни с чем не сравнимая радость и внутреннее ликование не улетучивались.
- У нас два часа. Куда пойдём? - беззаботно поинтересовался Виталий. - Или, может, хочешь побродить одна?
- Я не против компании, скорее, наоборот... Иначе благодаря моему топографическому кретинизму, этот час растянется на пять и отцу придётся вызывать розыскную службу.
- На самом деле, тут очень трудно заблудиться. Идём! - веселясь, Виталий слегка подтолкнул меня за талию и это лёгкое, не имеющее никакого подтекста прикосновение, отразилось в каждой клеточке тела томным, тягучим чувством, словно мёд.
- Мама просила купить бальзамический уксус для салата.
- Тогда нам на Метропол-авеню. Там отличная лавка специй. Тут недалеко. 
Его "недалеко" обернулась двадцатью минутами достаточно бойкого шага в заданном направлении. Наверное, для спортсменов пройти целую милю - плёвое дело. Но для меня... Да ещё в этих сандалиях!
- Почти пришли! - иногда я поражалась, откуда в нём столько оптимизма.

Купив этот злосчастный уксус, я надеялась на то, что мы хоть немного передохнём и присядем где-нибудь. Но нет... Марафон продолжился.

- Ну ты чего плетёшься? Устала?
- Да. Подождите... - я остановилась, чтобы вытащить маленький камушек попавший между стопой и стелькой и тут мой взгляд притянул небольшой м занятный магазинчик сувениров. Глаза невольно заскользили по мельтешащему разнообразию мелких безделушек.
- Я на минутку. Подруга обидится, если не привезу ей сувенир! 
- Ох, Злата! - вздохнул Виталий, сетуя на то, что я то и дело останавливаюсь.
Внутри царил полумрак, но было уютно. Глаза так и цеплялись за различные диковинные штучки: гирлянды из морских звёзд и раковин, миниатюрные статуэтки, открытки, пестрые, яркие пледы. И вдруг я увидела, то, что давно хотела, но никак не могла найти - открывающийся медальон в форме сердца.

Триста пятьдесят баксов? Он серьёзно? - покосилась я на мило улыбающегося продавца, как на дебила. Сомневаюсь, что это даже золото! 
- Ну что выбрала? - Виталий выглянул из-за моей спины.
- Нет! - буркнула я и машинально откинула вещицу на гору подобных кулонов. 
- Осторожнее, мисс! - подлетел продавец. - Ну вот! Сломали. Теперь покупайте! 
- Вы серьёзно? Да оно у вас держалось на соплях! И цена немыслима за бижутерию! 
- Злата, не позорься! Бери. Это золото - вполголоса прошептал Виталий. - В Лос-Анджелисе такой будет стоить в два раза дороже! 
Я стыдливо замялась и, наконец, прошептала ему на ухо:
- У меня с собой столько нет... - и одновременно с этим моё обоняние окутал едва уловимый, мускусный аромат его парфюма. Мне показалось, что ещё немного и я упаду от переизбытка чувств и тянущего томления, неожиданно возникшего внизу живота.
- За это не переживай. - небрежно шепнул Виталий. - Я оплачу. И, как вернёмся домой, починю. Там ерунда...
- Спасибо!  Тогда на яхте я верну вам деньги.
Но он меня уже, наверное, не услышал, потому что был занят внимательным изучением других украшений.
- Хочу что-нибудь купить для Джессики. Как считаешь, это ей понравится? - он развернулся и протянул мне изящный кулон в виде плоского пепламутрово-молочного камня в золотой оправе.
"Слишком для неё хорош!" - мысленно дала я оценку, а вслух невинно произнесла:
- Давайте ещё посмотрим... - и обойдя его нависла над прилавком. 
Глаза судорожно забегали в поисках какой-нибудь откровенно безвкусной дряни. Дилемма быстро разрешилась, когда в глаза бросилось ЭТО... Широкий, увесистый жемчужный браслет. 
- Вот оно! Да, то, что нужно! Джесс будет в восторге! Она так любит браслеты... 
- Правда любит. Думаешь понравится?
- Обязательно понравится! Это же жемчуг - камень королей! Тем более, подарок от любимого мужчины, что, в любом случае, всегда приятно.
- Я не могу над тобой! Говоришь, как дама, умудрёная жизненным опытом! - засмеялся он и потрепал меня по голове. Как тогда... 
Серьёзно? Он что издевается? Я тут уже вся изнемогаю по нему, а он... по голове! Как какую-то малявку!
Но возмущение быстро испарилось. Его выместило злорадствующее удовольствие от выбора подарка для Джессики.
Я хорошо запомнила, как однажды она долго и нудно изливала маме свою ярую нелюбовь к жемчугу, называя его "старушечьим камнем".
И пока Виталий расплачивался за покупки, я отошла к  противоположной витрине и, давясь смехом, приступила к выбора сувенира для Эмбер. 
Но, всё-таки, где-то глубоко внутри меня недовольно пыхтела и возмущались произошедшим моя образцово-показательная совесть.
- Ну что? Идём обратно?
- Угу, - угрюмо буркнула я, жалея, что не обладаю магическими способностями и не умею уплавлять стихиями, как это ловко делали герои фантастических книг, которыми я зачитывалась в детстве. 
Сейчас, честно говоря, меня очень порадовал бы любой ливень, ураган или цунами, лишь бы только никто не пострадал, лишь бы задержаться на острове как можно дольше. С ним... Без возможности вернуться на яхту.
- Ты знаешь, не нужно возвращать деньги. - отвлёк меня от идиотских мыслей голос Виталия. - Пусть это будет ещё одним подарком на твоё восемнадцатилетие.
- Не надо, я верну! Слишком дорогие подарки получаются.
- Брось! Всё нормально! Ты же для меня, как родная! 
"Ты ещё скажи," Как дочь"! Тогда точно получишь по башке!" - мысленно возмутилась я. 
- Спасибо! Мне очень приятно! - и я решилась чмокнуть его в щетинистую щёку. И еле нашла в себе силы, чтобы оторвать губы от твёрдой, шершавой скулы мужчины.
- Кстати, как отметила с друзьями?
- Да так себе... Скучновато. - тихо отозвалась я.
- Надо было маякнуть мне, я поговорил бы с твоим отцом. Может, вытащил бы их куда-нибудь на пару дней. И вы спокойно замутили бы классную вечеринку.
- Нереально. Может, отец и не против, но мама... Держит меня в ежовых рукавицах! Думает, что мне всё ещё десять, наверное...
- Мы всегда будем детьми для своих родителей. В любом возрасте. Главное, что они тебя очень любят. Поэтому и переживают.
Я замешкалась в нерешительности, но, всё-таки, собралась с духом и задала свой вопрос:
- А у вас с Джессикой... Э-мм.. Или вы не хотите детей?.. Извините, это не моё дело! Простите, зря я... 
- Нет, всё нормально. Не извиняйся. Это естественно, что у людей возникают такие вопросы, ведь мы женаты уже десять лет. Ты не первая спрашиваешь, поверь мне. И ты уже взрослая, поэтому скажу прямо - поначалу мы не торопилась становиться родителями, а потом у нас долго не получалось... - Виталий загадочно улыбнулся. - Но теперь... То, что ты приняла сегодня за морскую болезнь... Это обычный токсикоз беременных. Джес на восьмой неделе!
Он ещё что-то говорил и говорил... Но я уже ничего не слышала. В моей голове невыносимым набатом гремели слова "беременна" и "на восьмой неделе"...
Руки превратились в обессиленные плети и задрожали. Бутылочка с уксусом выскользнула и рассыпалась на сотни мелких осколков, оставив на тротуаре мокрое, тёмное пятно.
Но что такое эта дурацкая бутылка по сравнению с моим разбитым вдребезги сердцем и мечтами, что когда-нибудь мы с Виталием будем вместе?

Глава 4

Шла третья неделя моей душевной хандры, которая в свою очередь цепляла и подтягивала другие, уже физические, недуги: начиная от конъюнктивита и пресловутого, не проходящего насморка и заканчивая почти ежедневными головными болями.

Измяв всю постель многочисленными часами лёжки, я, всё-таки, заставила себя встать. Любовь любовью, но даже то, что она несчастная не отменяет последний экзамен, к которому я ещё даже не начинала готовиться. 

- Дочка? - раздался тревожный голос мамы за дверью.

- Заходи, мамуль...

- Ну что с тобой, моя милая? Сидишь у себя целыми днями. Может выйдешь прогуляться? Ну давай! Позови Эмбер, Кэйтлин.

- Мам, мне нужно заниматься. Не до гуляний, ты же понимаешь. - я попыталась выглядеть беззаботно, но вышло вяло и апатично.

- Златуль, послушай, я же вижу, что с тобой что-то не так! И я очень переживаю, дочка! - мама начала нервно теребить кулон на шее, а это - первый признак того, что её нервы на грани. - Может, всё дело в мальчике?

Ха! "В мальчике"! Знала бы ты, что этому "мальчику" тридцать семь, упала бы в обморок. А об остальном я уж молчу... Страшно даже представить... 

- Нет. Просто устала к концу учебного года. Да ещё с выбором университета беда.

- Ну ничего, это мы решим. Сейчас главное - этот экзамен. Осталось совсем чуть-чуть поднажать, да? 

- Да, мамуль. Кстати, классные серьги. Новые? - постаралась я отвлечь её от своей персоны.

- Новые. Папа подарил. Мне тоже очень понравились. Ну, ладно... - мама хлопнула себя по бёдрам, обтянутым тканью строгой, тёмно-синей юбки и слегка приободрилась. Ты только не переусердствуй, Златуль. От усиленной зубрёжки голова может пойти кругом и всё перемешаться. Позанимайся немного и позови девчонок к нам. Устройте пижамную вечеринку. Мы с папой, всё равно, будем поздно.

- М-м-м... Как интересно... У вас что? Свидание? 

- Не совсем - засмеялась мама. - Огановские пригласили в "71Above Restaurant and Skylounge".

- Вот это название! - протянула я и схватилась за изрядно затупившийся, ярко-розовый карандаш, как утопающий за соломинку. Нужно же было хоть что-то сказать, а не просто сидеть с затравленным выражением лица и пытающимся выпрыгнуть из груди сердцем.

- Да, интересное название. И заведение, говорят, очень атмосферное и дорогое. Но оно и понятно, у них ведь годовщина свадьбы. Десять лет. 

Карандаш в руке нервно зашаркал по полям конспекта, намереваясь прорвать  дыру в нескольких листах сразу.

- Ну я пойду... - мама быстро чмокнула меня в макушку и, наконец, удалилась, а захлопнувшаяся за ней дверь, будто дала отмашку моим слезам, застилающим глаза непроглядной пеленой. И они шумно и хлёстко закапали на тетрадь.

* * *

- Ты чего такая унылая, Злат? - забубнило подёргивающееся изображение Эмбер на экране планшета. 

- Да запарилась с этими конспектами. Скорей бы уже сдать! - соврала я подруге.

- Да уж... А у меня сегодня даже глаз дёргался от нервов. Слушай! Тут такая новость! Ты сейчас упадёшь! - возбуждённо подпрыгнула Эмбер. 

- Ну что там опять у тебя? - я улыбнулась и закатила глаза, готовясь к её классической, пятиминутной, бубнящей речи. Подруга любила посплетничать, а если было, что-то действительно "из ряда вон", могла тараторить, как старый заведённый будильник. Без продыху, минут пять.

- Готова? Слушай! Рэйчел Уорд встречается с папиком! - и судорожно захихикала. - Представляешь, ему в июле исполнится тридцать два! А ей восемнадцать! Вот умора! У него уже, наверно, начинаются морщины и седые волосы. Да и в постели, скорее всего, уже не огонь... Неет, я так точно не смогла бы! Их же в таком возрасте уже с дивана гвоздодёром не отковыряешь! Вот ты бы смогла, Злат? - меня спас от ответа недовольный голос мистера Харриса, где-то там. Далеко за спиной Эмбер.

- Ну всё! Я отключаюсь, надо заниматься, а то отец сейчас меня пришибёт! Давай! Все вечеринки после экзамена! Пока-а-а!

Родители вернулись около двух. Весёлые и шумные.
И, не замечая, что я на кухне, в нескольких метрах от них, принялись живо обсуждать счастье и взаимопонимание в семье Огановских. От каждого маминого "Как он на неё смотрел", "Джессику так красит беременность", "Боже, какая любовь", моя душа вздрагивала, как от острых, ранящих осколков.
Я поспешила выйти из своего укрытия и, быстро пожелав родителям спокойной ночи, поднялась к себе.

Прошло два дня, а вместе с ними остались позади волнения и переживания, связанные с экзаменами. Я сдала. На B. "Неплохо" - как выразилась мама. 
И пока мои, теперь уже бывшие одноклассницы только и говорили, что о выпускном и о выборе платьев для него, я думала о Джессике и её животе, который должен был вот-вот начать расти.
Как бы я хотела всё забыть, перечеркнуть, выкинуть из головы и её и Виталия. Но не получалось... В прошлом году я даже начала встречаться с одним из одноклассников, но меня хватило ровно до того момента, как он полез ко мне с поцелуем. Не смогла переступить через себя. В мыслях был только он...
Целый год я отвергла все попытки парней сблизиться со мной. Но сегодня решилась - выпускной, всё-таки.
Нервно расправив подол  светло-розового, вечернего платья, я спустилась вниз к ожидавшему меня Джеффри.

Глава 5

- Вы откуда... здесь? - язык вязал морские узлы во рту, а ноги подкашивались. Такое ощущение, что при виде Виталия, моё хмельное состояние только усугубилось.
- Тренировался неподалёку! А ты?.. Хорошо отметила выпускной. - сам себе ответил он и пробежался по мне взглядом, немного дольше, чем позволительно в данной ситуации, задержавшись на глубоком декольте. Хотя, возможно, мне это просто показалось.
- Садись, пьянчужка! - кивнул он в сторону мотоцикла.
- Никуда я не поеду! Мать, если увидит меня такой, прикончит на месте!
Вместо ответа мужчина подтолкнул меня к байку, накинул на плечи свою кожаную куртку и сунул в руки шлем.
- Ты права! Домой нельзя! Не переживай, что-нибудь придумаем! - и ловко запрыгнув на свой спортивный BMW, скомандовал: - Залазь!
- Но... Как? Я не умею!
- Просто перекинь ногу и садись. И держись покрепче!
Боже! О втором даже и просить не надо - меня уже и так потрясывало от страха, а когда мы тронемся... Боюсь представить. 
- В где Ваш шлем? - попыталась я отвлечь себя от осознания того, что впервые в жизни сажусь на мотоцикл.
- На тебе!
- А как же Вы... - но мои слова утонули в оглушительном рёве железной махины.
- Смотри не свались по дороге! - перекрикнул он двигатель и рванул с места.
А я, съёжившись в маленький, трясущийся, комочек, резко втянула воздух и меня сразу же повело от чуть уловимого, но всё равно такого  терпкого и маскулинного аромата его лосьона для бритья, исходящего от внутренней обивки шлема.
Обвив руками талию мужчины, я как могла сильно прижалась к твёрдой, широкой спине и  в ту же секунду почувствовала, как меня берёт в плен возбуждение. Дикое, животное, какое-то нереальное. Оно, смешалось с адреналином, и эта ядерная, взрывоопасная смесь понеслась по венам бурлящей рекой.
Мы вошли в резкий поворот, и я испуганно переместила ладошки на его каменную грудь.
Боже! Если на Земле и существует рай, то для меня он здесь и сейчас. Рядом с ним.
- Правильно! Держись крепче! Повороты-самое страшное поначалу! - крикнул Виталий.
Я вцепилась сильнее, впечатывая свои пальцы в гранит его груди и мечтая, чтобы эти мгновения никогда не заканчивались.
Уже немного привыкнув к езде, я расслабилась и даже прикрыла глаза. И вот тут меня потащило... Голова закружилась, а к горлу начала поступать тошнота. 
- Остановитесь! - я забарабанила ладонью по его спине. - Остановитесь! 
Виталий резко вырулил на обочину и я, сама не знаю как, в считанные доли секунды спрыгнула с байка и сдёрнула с себя шлем.
Чуть отбежав вглубь жилого квартала, остановилась в тени, упёрлась рукой о ствол пальмы и глубоко задышала. Как ни странно отлегло.
- Лучше?
- Да... - просипела я чуть живая. Всё что я сейчас могла, это - думать о руке Виталия, обвивающей мои плечи.
Глаза налились предательскими слезами.
И я дала им волю. Ревела обо всём сразу и о каждом по отдельности: о том, что я предстала перед ним в таком нелестном виде. О том, что моя юношеская влюбленность не проходит, а становится только сильнее... Но больше всего о том, что нам никогда не быть вместе...
Ревела и всхлипывала. Бесконечное количество раз. Прижатая к его стальной груди. И утопала в запахе любимого мужчины. 
- Идём! Тебе нужно попить воды. И что-нибудь поесть, иначе может повториться. - тихо предложил он, когда мои всхлипы сошли на нет. 
Я молча согласилась и побрела рядом с ним в ближайший 7-eleven*, всё ещё удерживаемая мощной рукой за плечи.

Вода и бургер немного вернули выворачивающийся желудок в привычное состояние. 
И я не заметила как мы очутилась на территории Echo Park.
Шли молча, но не потому что нечего было сказать. Лично я просто боялась снова услышать его рассказы о Джессике и ребёнке. А ещё мне было стыдно... А Виталий... Даже не знаю, что у него было на уме.
Мы осторожно пробрались по узкому мостику к небольшому острову в центре искусственного озера. Точнее, я пробралась, а мой спутник уверенно шёл, ещё и умудрялся поддерживать меня, стремящуюся чуть ли не на каждом шагу упасть или подвергнуть ногу.
В итоге, не выдержав, просто скинула босоножки. 
- Злат! Вот зачем было так напиваться, скажи? - начал Виталий, когда я меланхолично бросала многочисленным уткам крохотные остатки своего гамбургера. - Твой отец, если узнает... Хотя, не отвечай. Я тоже был подростком. Знаю, что это такое!
От его слов во мне вскипела ярость и сама не знаю почему, я ополчилась на него:
- Да ничего вы не знаете! Ничего! Я уже не подросток! И могу делать, всё, что душе угодно! Мне восемнадцать!
- Но пить можно только с двадцати  одного, помнишь? - усмехнулся он.
- У меня двойное гражданство! А по российским законам можно с восемнадцати! Хватит относиться ко мне, как к маленькой девочке! - какое-то секундное помутнение сознания, словно перезагрузка системы... И вот я уже припала к его губам в страстном и злом поцелуе.
Тело, будто расцвело. Возродилось от депрессии и уныния. Запело каждой своей клеточкой.
- Злата! Ты чего творишь? - Виталий был сам на себя не похож от шока. 
- Ничего - я поступила взгляд, желая провалиться сквозь землю. - Просто отвезите меня домой.
"Где я умру со стыда" - добавила про себя.
Всю обратную дорогу я сидела тихо, молча, чуть держась за него. И медленно, но верно, снова чахла, погружалась во всю ту же мрачную, черно-белую апатию, которая держала меня крепкой хваткой вот уже несколько недель. С того дня на Санта Каталине.

А ещё я мысленно прощалась с ним, с городом, со всем, что так любимо и привычно в Лос-Анджелесе. 
Только теперь я сделала выбор, решила вопрос, мучавший меня на протяжении всё тех же нескольких недель.
Из трёх университетов я, наконец, выбрала один - Fashion Institute of Technology в Нью-Йорке. Подальше от Виталия. И его Джессики. Тоже на берегу океана. Но только другого.
 

Глава 6

С того дня я старалась не попадаться на глаза Виталию. Настолько было стыдно. А ещё невыносимо обидно и тяжело. Просто до жжения в глазах каждый раз, когда я вспоминала его реакцию на мой глупый, спонтанный поцелуй.

Весь последний месяц, в те дни, когда Огановские приходили к нам в гости, я придумывала себе неотложные дела и старалась заранее сбежать из дома. А если приходилось встретиться лоб в лоб - поспешно здоровалась со своим взрослым, сексуальным соседом, а потом молниеносно ретировалась.

И я ждала. Очень сильно ждала приближения августа, когда смогу без обиняков, по самой что ни на есть,  уважительной причине покинуть этот город.

- Дочка! Тебе не обязательно ехать так рано. Останься ещё на пару недель. Побудь с нами! - как-то вечером обмолвился отец.

Но я была непреклонна и решительна:

- Нет, папуль. Хочу капитально обосноваться, чтобы не бегать потом то за одним, то за другим по магазинам. Да и, пока не началась учёба, погулять по Нью-Йорку. Осмотреться, привыкнуть...

- И пофотографировать? - весело подхватила появившаяся из ниоткуда Джессика. - Пришлёшь мне пару снимков с Таймс-сквер? А Виталику виды статуи Свободы. Он от неё без ума!

- Пришлю. - тихо согласилась я, соскользнув взглядом на её, обтянутый плотным, бежевым платьем значительно округлившийся живот.

Всё! Я больше не могу! Не выдержу и минуты в её обществе!

Быстро выдумав крайне необходимые вещи, которые срочно должна забрать у Эмбер, я стремительно смылась. В который раз за последний месяц.

* * *

Отцовский "Cadillac" неторопливо и гордо приближался к аэропорту, оставляя позади милю за милей таких родных сердцу дорог, скверов, парков... 

- Жаль, что мама не смогла поехать с нами! - первым нарушил натянутую тишину отец.

- Не страшно. Всё равно уже сто раз попрощались.

- Да. Сегодня у неё начинается работа над новым фильмом. Одного нужно загримировать в старика и прибавить двести фунтов. А ещё, помимо этого, состряпать пару монстров. Представляешь? - заулыбался отец. - Не понимаю, как она вообще это делает?

- Да, мама - большая молодец! - согласилась я. И добавила, чуть не всхлипнув: - Берегите друг друга, ладно?

- Эй! Что за слезливый настрой! Выше нос, милая! Не успеешь оглянуться, как семестр закончится и ты приедешь домой на Рождество!

- Конечно! - кивнула я, удручённо подумав о том, что все последние шесть лет Рождество мы встречали уже традиционно и неизменно вместе с Огановскими... 

И тут меня чуть не подбросило!

- Папуль, пожалуйста... Скорей! Вернись домой! Я кое-что забыла! - затараторила я.

- Дочка! Мы же почти в аэропорту! Ты уверена, что это так важно? - удивлённо покосился отец.

- Очень важно! Очень! - а как может быть иначе, если кулон, подаренный Виталием остался мирно полёживать дома. Аккурат на столике в моей ванной. С фотографией дарителя внутри...

Не хватало ещё, чтобы эта бомба попала в руки к маме!

Выскочив чуть ли не на ходу из машины, я, как ураган, как засмотренный до дыр Джим Керри в "Маске", слетала за кулоном и так же вернулась обратно. Торопилась, как на пожар, чуть не сбив с ног Его.

- Злата! Ты куда так летишь? - усмехнулся Виталий.

- В аэропорт. 

- Уже уезжаешь? А что ж не зашла попрощаться? - ну почему, когда он так улыбался, я теряла дар речи? 

- Я... Мне пора. Извините!

- Злат, насчёт того вечера... - резко сменил он тему. - Я не сержусь. И ничего "такого" не думаю. Мне кажется, что можно всё списать на количество промилле в твоей крови в тот день. Я прав?

- Да. - коротко буркнула я, не сумев ответить ничего более вразумительного. 

- Ну тогда пока? - расплылся он в ещё более широкой улыбке. 

- Пока! - тихо проронила я и поспешила запрыгнуть в машину.

Массивный Cadillac тронулся, делая высокую, мускулистую фигуру в боковом зеркале всё меньше и меньше, пока она не превратилась в маленькую, расплывчатую, тёмную точку.

Ах, если бы можно было так же уменьшить его и в моём сердце, превратив в маленькую горошину, размером не больше бобового зёрнышка. Но нет! Чем дальше я уезжала, тем тяжелее оно становилось. Моё непокорное сердце... Будто, находившийся в нём образ любимого мужчины только увеличивался, заполняя собой всё свободное пространство.

* * *

Шесть часов на борту боинга United Airlines обернулись ещё большей тяжестью, неописуемой душевной болью и непрекращающимися слезами.

- Да не переживай ты так, дитя! Даст Бог ещё будете вместе! - не выдержала моих стенаний старушка справа от меня.

Если бы! Да разве же это возможно!?

Странно, но её слова напомнили мне предсказание гадалки в тот вечер... 

Глава 7

С приближением зимы время притормозило и потянулось вдвое медленней. Вяло, апатично, холодно и равнодушно. Издеваясь и ковыляя нерасторопной старушкой. Иногда мне казалось, что дни смахивают на снежинки за холодным окном - слишком медленны и монотонны. Ничего, кроме неудобства и холода не несущие и, что самое неприятное - они бесконечны...

Чтобы хоть как-то скоротать время, я постаралась с головой нырнуть в учёбу. И помогло - аттестацию по всем предметам Злата Лемишева - одна из лучших учениц в потоке сдала раньше сокурсников. И теперь, с кристально чистой, прозрачной совестью могла отправляться домой.

- Давай я тебя отвезу в аэропорт! - в который раз упрямо настаивал Тодд, морщась от двойного эспрессо в моём любимом кафе напротив института. И зачем себя мучить, если не выносишь такую горечь?

- Не суетись. Я и сама отлично доберусь. Тем более, тебе "Мерчендайзинг" больше нельзя пропускать. Сам сказал. - с укором глянула я на друга, уловив в выражении его лица готовность начать спорить.

- Ладно-ладно! Сдаюсь! - поднял он руки, а опустил их уже не на стол, а на мои, теребящие тонкую бумажную салфетку ладони.

Я застенчиво заёрзала и, сделав вид, что хочу посмотреть время в телефоне, насколько смогла, корректно увернулась от его неуместного жеста.

- Пора выезжать! - весело заключила я и поднялась, кое-как вытянув небольшой чемодан из-под стола. Но Тодд, явно, моего искрящегося яркими вспышками энтузиазма не разделял. 

- Обещай, что позвонишь, как доберёшься до дома. - печально пробормотал он и резко затих. Похоже, решался поцеловать меня или нет. Но не стал. И за это я была ему бесконечно благодарна.

* * *

Теплое солнце Лос-Анджелеса, казалось, забиралось под мою, побледневшую и успевшую отвыкнуть от Калифорнийской жары кожу, разливая по телу мягкое, ни с чем не сравнимое тепло и безмятежность. 

Осталось всего каких-то двадцать миль! - предвкушала я скорую встречу с родными и с НИМ, когда торопливо запрыгивала в одно из десятка такси напротив входа в аэропорт.

Я намеренно не стала оповещать родителей о своём приезде. Хотела сделать сюрприз, да только он получился каким-то смазанным...

Дома меня встретила какая-то измождённая, как будто не выспавшаяся мама:

- Моя девочка приехала! - подлетела она ко мне и стиснула в объятиях настолько сильно, что показалось ещё чуть-чуть и рёбра рассыплются в мелкие щепки.

Рёбра! - содрогнулась я, вспомнив о недавней травме Виталия.

- Доченька... Мы не ждали тебя так рано! И нужно было предупредить, я бы встретила тебя в аэропорту! Ты на каникулы или пока на уикенд? - эти и ещё десяток мелких, маловажных вопросов сыпались из неё, как бисер с разорванных бус.

- Мама! Мама! Подожди! - притормозила я её. - Скажи лучше, где отец и как вы тут вообще? Что-то ты какая-то уставшая! Случайно, не приболела, мамуль? 

- Нет, милая. Просто работа вымотала. Очень сложные герои у Ховарда. Я и ещё одиннадцать...(представляешь, целых двенадцать гримёров задействованы в съёмках) уже на грани нервного срыва! - устало улыбнулась мама. - Но осталось немного. Через две недели заканчиваем со всеми этими ужасами... 

- Ну хотя бы так. Никогда не видела тебя такой измученной.

- Ладно! - махнула она рукой. - Идём на кухню. Я готовлю свой фирменный клэм-чаудер и мясной хлеб. Сегодня Огановские придут на ужин.

- Мамочка! Я так соскучилась по твоим крем-супам... - расцвела я, а сердце заплясало при упоминании любимого.

- А я соскучилась по тебе, мои милая! - снова обняла она меня. - Папа с Виталием уехали на рыбалку, грозились принести на ужин рыбу. Представляешь? Но я-то знаю эти их вылазки! Поэтому и подстраховалась с ужином. Вряд ли мы дождёмся от них рыбу! -  развеселилась мама.

- Опять на этом корабле, где разрешено свободное распитие спиртного и азартные игры? - мой закатистый смех "перекричал" её. Невероятно по ним соскучилась! 

- Да! - усмехнулась мама. - Ты знаешь, у меня уже не остаётся сомнений, что они просто туда от нас сбегают пару раз в месяц! Поэтому, на рыбу не особо-то и рассчитываю!

- А как Виталий?.. Восстановился после травмы? - осторожно зашла я. 

- Да, слава Богу! Джесс очень переживала. Он же в коме был два дня... - покачала головой мама 

- В коме??? - я добела в костяшках сжала край барной стойки.

- Мы не стали посвящать тебя в такие подробности. Сказали, когда уже всё самое страшное было позади. - она судорожно вздохнула. - Заканчивать пора ему с трюками. И так всё здоровье уже там оставил. Но ты же знаешь, какой он упрямый...

- Точно. - еле выдавила из себя я. Внутри всё дрожало и колотилось от таких новостей. - Я пойду к себе, мамуль. Что-то устала от перелёта... 

- Может перекусишь, Златуль? - предложение застало меня на середине лестницы. 

- Не хочу пока. Они же скоро придут?

- Через полчаса! - донеслось сквозь шум воды на кухне. 

Боже! У меня только тридцать минут, чтобы совладать с сорвавшимся с цепи сердцем, эмоциями и хлещущим в венах адреналином! 

Глава 8

Прошла неделя. 

Вначале он уехал. Просто бросил машину возле нашего дома и, пока все спали, сел на свой мотоцикл и укатил в неизвестном направлении.

Появился только накануне похорон, организованных Бог знает кем. Предполагаю, что братьями Джессики. Хотя, возможно, Виталий как раз этим и занимался в своё двухдневное отсутствие. Мы не спрашивали об этом. И он молчал. Вообще молчал - не проронил не слова за все эти дни.

Родители очень переживали, но как помочь, как облегчить его боль, не могли понять. А что уж говорить обо мне и моём любящем сердце, сжимавшимся каждый раз, когда я смотрела на него. Убитого горем, удручённого. С тенями, залёгшими под безжизненными, потухшими глазами.

Всё эти дни отец пытался пробиться к нему, словно, сквозь толщу возведённого вокруг саркофага. Но до сих пор не смог.

Я погрузилась в какой-то вакуум, затянутое полиэтиленом пустое пространство, где все, в большей степени, молчали. Или, в лучшем случае, вздыхали. Горько и тяжело.

Мама была вынуждена работать в прежнем режиме, а сейчас это - с раннего утра и до глубокой ночи. Отец же, не добившись от Виталия отклика, отправился со съёмочной группой на три дня в Сан-Франциско. Ну а мне было поручено присматривать за нашим безутешным соседом. 

Вот только как это сделать, если он никого и близко к себе не подпускал?

Эмбер, с которой мы не виделись почти полгода звонила каждый день и зазывала на различные рождественские мероприятия. Но каждый раз я отказывалась - не было желания. И сил, если честно, тоже. А сегодня я, всё-таки, согласилась. Не хотелось ещё больше обижать подругу, тем более, что собирались мы на ежегодный корабельный парад Marina Del Ray. Моё любимое рождественское развлечение.

Я была уже одной ногой в своём Ford Mustang, когда услышала это. Грохот, шум и звуки бьющегося стекла, а за ними - всплеск...

В считанные секунды преодолела расстояние до дома Виталия и, очутившись на заднем дворе, обмерла. Растрёпанным, разъярённый и такой осунувшийся, он кидал детские вещи прямо сквозь панорамные окна своей гостиной. И начал, по всей видимости, с детской кроватки, которая теперь плавно и размеренно погружалась на дно бассейна.

Если бы и его боль могла так же легко и плавно погрузиться в небытие, сойти на нет... Но в небытие погружался пока только он сам...

- Виталий! - бросилась я к нему, когда детская лошадка-качалка оказалась в его руках, готовящаяся повторить участь своей предшественницы. - Виталий! Остановитесь!

Не зная, что делать, я подлетела к нему и схватила за эту несчастную лошадь.

- Не нужно всё крушить. От этого лучше не станет! - сама не верила в свои слова. Кто знает, что сейчас для него лучше?

И, как ни странно, он её отпустил, а сам опустился на пол и, опершись спиной о диван, закрыл лицо руками.

Не решаясь что-то говорить, а уж тем более подходить к нему, просто начала собирать осколки стеклянной стены с мраморного пола.

- Чёрт! - всхлипнула я, когда осколок прочертил алую, длинную линию по тонкой коже ладони. И в следующую секунду до меня донёсся долгожданный, хрипловатый голос:

- Златочка! Ты порезалась?

Ещё пара секунд и он сидел напротив меня, вмиг стянув с себя футболку и приложив к месту пореза.

- Не страшно... - прошептала я, не зная, что делать, что говорить. Боясь только упустить эту тонкую нить, боясь, что он снова замолчит.

Я, переполненная рвущими душу переживаниями и чувствами, тихонько всхлипнула и тут же оказалась прижатой к его сильному, но так похудевшему за эти дни телу. Сдерживая поступающие рыдания, я медленно покачивалась в объятиях Виталия рядом с такими же размеренными, едва заметным покачиваниями детской лошадки.

Упругая сталь спины Виталия так приятно ласкала пальцы, переполняя меня каким-то неведомым, удивительным счастьем. Я сидела тихо, как мышка, боясь шелохнуться и спугнуть этот душевный момент. Гнала прочь подступавшие слёзы. Знала - здесь, при нём плакать никак нельзя. 
Терпи, Злата. Терпи... 
- Вы когда вообще в последний раз ели? - первой разомкнула объятия и поднялась на ноги.
- Не знаю... Вчера? - прозвучал полу вопрос - полу утверждение.
- Так не пойдёт! Пойдёмте на кухню, что-нибудь сообразим.
- Да брось ты, Злат. Я и сам не маленький. Охота тебе со мной возиться что ли? - буркнул он себе под нос.
Знал бы ты насколько мне охота! 
Моя душа рвалась от его страданий на тысячу кусочков, а сердце билось птицей, утратившей способность летать. Я бы всё отдала, лишь бы его боль прошла, улетучилась, испарилась...
- Не говорите ерунды. Скажите лучше, где у вас аптечка? 
- Там же, на кухне. Идём!
Если честно, я была на седьмом небе от радости, что он снова заговорил. 
Спешно переставляя ноги, чтобы поспевать за его размашистыми шагами, я шла следом и изучала широкую, ставшую теперь немного худощавой спину. 

- Ауч! Как жжётся! - завопила я, когда Виталий обработал порез. Моя рука лежала в его большой и тёплой ладони и это прикосновение жгло и опаляло не меньше, чем антисептик рану.
- Не глубокая. Быстро затянется. - заключил он, накладывая бинт на ладонь. 
- Говорите, как врач! - улыбнулась я. 
- Работа вынуждает разбираться во всех этих тонкостях. - и уголок его рта немного приподнялся в подобии улыбки. 
Сердце снова сжалось об упоминании о многочисленных травмах любимого, исчертивших его тело и моё сердце шрамами. Но всё же, облегчение от того, что Виталий потихоньку приходит в себя, взяло верх и я едва заметно выдохнула. 
- Кстати, вы когда возвращаетесь на работу? - может, зря я спросила? Тут не знаешь, как себя вести, чтобы лишний раз не напоминать о случившемся с Джесс и малышкой.
- У меня ещё три недели отпуска, но, думаю, приступить раньше. Режиссёр и так перестроил работу на съёмочной площадке из-за моей... ситуации. 
- Ладно! - воодушевлённо протянула я, чтобы отвлечь его от смерти жены. - Что вам приготовить?
- Давай я сам, Злат. Куда готовить с твоей рукой? - хмуро покосился он на мою кисть и принялся греметь дверками шкафов и холодильника. 

Глава 9

Приближалось Рождество, но оно совсем не ощущалось. Не было привычных приготовлений, суетливых походов по магазинам и ярмаркам. Родители работали целыми днями. А я скучала в одиночестве. Нет, пару раз я выбиралась с девчонками к океану и в кафе, но теперь почти все уехали на праздники.

Вот и этот день не предвещал ничего интереснее, чем монотонно-нудное, как вода из капающего крана, слоняние по пустом дому и двору. На протяжении двух часов я скучала в шезлонге. Постоянно отвлекаясь от страниц недавно начатой "451° по Фаренгейту" и перекидывая взгляд на зеленеющий двор и высоченные пальмы. Странно, в Нью-Йорке меня так раздражал снег и холод, кроме первых пары дней, когда я ими восхищалась. А теперь я задумалась... Нет была уверена, что Рождество обязательно должно сопровождаться снегом. Возможно, это просто отголоски разговоров родителей, которые пол жизни прожили в России. Меня же увезли из Санкт-Петербурга шестилетней малышкой. Поэтому я очень смутно помню, что такое настоящая русская зима и Рождество. Здесь снег только в горах. В том же Mountain High, куда мы наведываемся крайне редко. Да и то не на Рождество.

Перечитав ещё раз тридцать восьмую страницу, я зацепилась глазами за эту цифру и скользнула мыслями к мужчине, которому вот уже несколько лет принадлежит моё сердце. Виталику недавно исполнилось тридцать восемь...

Виталик... Так называли его родители, я же обращалась к нему только полным именем. Этот же вариант я проговаривала мысленно, трепетно, иногда тихим-тихим шёпотом, наслаждаясь им, как сладким десертом. 

Мысли нежно кружили вокруг него и, в который раз, возвратились к событиям недельной давности у него дома. И нашим объятиям посреди битого стекла. Больше я его не видела. Знаю, что Виталий заходил к родителям несколько дней назад, когда я была с подругами. Но быстро ушёл. Мама с папой так и не поняли, чего он хотел. Но были рады, что друг потихоньку начинает оживать.

Реку моих мыслей остановил резкий телефонный звонок.

Тодд.

- Привет! - постаралась, чтобы звучало не очень уныло. 

- Эй! Ты куда пропала? Уехала, значит, и друзей сразу забыла? Как дела, заучка? - подразнил он меня. 

- Извини, закрутилась с рождественскими приготовлениями - соврала я. - У меня всё хорошо. А как ты? 

- Эта мисс Николсон три шкуры с меня спустила! Только вчера досдал последние хвосты. 

- Ну это было предсказуемо, прогульщик! - засмеялась я, вспоминая, как однажды строгая преподавательница поймала его. Нагло и, как ей показалось, демонстративно садящегося в машину перед её лекцией и уносящегося в даль.

- Злат... - Тодд стал серьезным. - Я соскучился. Ты когда вернёшься?

Вот только таких слов мне не хватало для "полного счастья"!

- После праздников. Ты же сам знаешь. - ответила я поднимаясь с шезлонга и почти впечатываясь в высокую, широкоплечую скалу по имени Виталий. 

- Э-ээ... Слушай, давай я тебе позже перезвоню. Ко мне пришли. - глаза жадно бегали по мускулистой фигуре моего гостя, прислонившегося в ожидании к беседке.

- Надеюсь не толпа поклонников?

- Тодд, мне правда пора. До связи. - наконец, отключила я друга - ревнивца.

- Бойфренд достаёт? - усмехнулся Виталий. 

- Не-ет. Однокурсник.

Мужчина криво усмехнулся и оттолкнувшись от беседки, подошёл ко мне.

- Злат, я хочу извиниться за прошлый раз. - осторожно начал он. - Прости, что так вышло. Мне не по себе от того, что ты пропустила парад кораблей из-за меня.

- Не за что тут извиняться. Я всё понимаю...

- Послушай, я хотел бы пригласить тебя завтра составить мне компанию и проехаться в Mountain High*. Покатаемся на лыжах. Это, конечно, не Marina Del Ray, но... - замялся он. - Примешь в качестве извинения? Да и я, если честно, больше не могу сидеть дома в одиночестве.

- Э-э... Ну... - от его предложения, я превратилась в полную дурочку.

- Но если переживаешь, что кто-то из друзей увидит тебя в  обществе дядьки, который тебе в отцы годится, я пойму. Не хочу, чтобы они опять отзывались о нас, как в тот вечер после выпускного. - напомнил он про усмешку одноклассника.

Да уж... "Это твой папик или отец?" звучало обидно.

- Я не против. Даже если кто-то что-то там подумает... Это меня не смущает - осмелела я.

- Конечно. Пусть говорят, что хотят. Мы-то знаем, что это к нам не относятся.

- Угу... - чуть слышно буркнула я, ощущая, как участившиеся удары сердца расходятся волнами по всему телу.

- Ну тогда завтра в десять выезжаем! И не забудь одеться потеплее!

Виталий ушёл, а я всё стояла посреди нашей лужайки, не веря в то, что весь завтрашний день я проведу рядом с ним.
У меня хватало ума не тешить себя ненужными, эфемерными иллюзиями, думая, что это свидание. Понимаю, ему сейчас не до женщин и, тем более, не до "дочки друга". Но ощущение эйфории и лёгкого, клокочущего мандража во всем теле не отпускали.
Справившись с первоначальным шоком, я помчалась в дом - искать свои moon boot**. Не ношенные уже пару лет. А ещё остро задалась вопросом: что же надеть? 
Снова и снова одёргивала себя, мысленно давая подзатыльники и твердя, что что выпендриваться и стараться понравиться недавно овдовевшему мужчине - грех. Долго стояла у распахнутого гардероба и скользила глазами по насыщенному моделями и красками разнообразию. В итоге, договорившись со своей совестью, выбрала тёмно-синие, обтягивающие джинсы и однотонную светло-коричневую футболку.
В эту ночь я никак не могла уснуть. Впрочем, как и всегда, накануне поездки в Mountain High. Только в детстве я предвкушала увлекательную, полуторачасовую поездку и снежные забавы, которые для меня, как для любого калифорнийского ребёнка, были экзотикой. Сейчас же я предвкушала другое... Девяносто миль в непосредственной близости с мужчиной моей мечты. И день наедине с ним в белоснежных, ледяных горах. Что тоже дня меня своего рода - экзотика.
Одно было неизменно - так же, как и в детстве я полночи ворочалась без сна, нещадно взбивая подушку и пиная тонкое одеяло. Мечтая, чтобы поскорее наступило утро... 

Глава 10

- Злат, ты уверена, что не замёрзнешь в этой куртке? – уже второй раз спросил Виталий и щипнул легкую, совсем не горнолыжную вещичку, отдыхавшую на моих коленях.

- Нормально. Я, скорее всего, кататься даже не буду.

- А что так? – удивился он, плавно и уверенно сворачивая на Santa Ana Freeway.

- Не особо люблю. Хочется просто снега.

Близко… Несмотря на огромный салон «Хаммера», он был настолько близко, что моё обычное красноречие комкалось в маленький и липкий шарик, застревающий в горле. Как огромная сладкая вата, если её сжать.

Всё пространство вокруг меня дышало им… Этим неповторимым ароматом едва уловимого, дорогого парфюма, которому Виталик оставался верен вот уже несколько лет и в который я была безумно влюблена, так же, как и в его хозяина. А ещё… Не могу до конца понять... Это был даже не запах. Скорее, энергетика. Какая-то витавшая вокруг него атмосфера мужественности, силы и нет-нет изредка, но ярко и громко проскальзывающих ноток сексуальности. Я и раньше улавливала их. Но теперь… Всё это сконцентрировалось в замкнутом пространстве автомобиля и плотно сбилось. Прямо, как мой дурацкий комок в горле.
- Только для начала нам с тобой нужно заехать на заправку. Совсем забыл, что у «Хаммера» бак почти на нуле.

«Нам с тобой». Боже! Я хочу каждый день слышать это из его уст!

- Конечно, - тихо мяукнула я и в который раз за последние десять минут глубоко вздохнула.

И пока мой любимый ловко управлялся с крышкой бензобака и «пистолетом», я, под прикрытием тонированных стёкол, жадно таращилась в зеркало заднего вида на его сильные, покрытые темной порослью предплечья…

Это был МОЙ мужчина. Я всегда это чувствовала, хотя на деле всё было совсем наоборот. Никогда и никого не принимала и не приму. Только Его… Но он был недосягаем для меня. Ни тогда, ни даже теперь.

- Ну? Готова? – голос Виталика слегка повеселел. И я лишь согласно кивнула, думая о том, что я не то слово, как готова! Там. Внизу… Просто насквозь…

Боже, какое бесстыдство!

Оставшийся час дороги до Mountain High я была ещё более немногословной. Только время от времени делала вид, что меня до чёртиков интересует пейзаж слева и вскользь, лишь краешком глаза ловила мелькавшие за окном пальмы, вскоре сменившиеся елями. На самом же деле я наслаждалась игрой солнечных лучей в тёмных, порядком отросших волосах Виталия, лежавших мягкими волнами на его шее. А ещё беспокойными пальцами нервно и беспощадно теребила нашивку-змейку на джинсах. К вечеру, точно, оторву.

Даже несмотря на то, что куртку я предусмотрительно накинула ещё в машине, морозный горный воздух успел позлорадствовать над моей кожей и заселить на неё тысячи мурашек.
- Замёрзла? - видимо, заметил, как я невольно поёжилась. - Ну, в крайнем случае будем сидеть в шале. Найдём, чем заняться. - продолжил Виталий.
- Шале? Мы же не с ночёвкой? - почему-то испугалась я.
- Нет, конечно. Думаю, родители не оценят, что их юная дочь не ночует дома. Но шале пригодится! Не будем же мы весь день торчать на морозе.
"Юная дочь"! Как будто я малолетка какая-то! Уф! Как же иногда бесило такое его отношение!
- Ну что? Закинем вещи и на трассу? - улыбнулся он. И такую его улыбку я уже очень долго не видела. С лета, наверное. И я не смогла устоять:
- Отлично! Только мне нужно переодеться в горнолыжный костюм.
- У тебя с собой горнолыжный костюм? - засмеялся он.
- Ну да. Мы же кататься приехали. Наверное... - неуверенно ответила я.
- А что же ты всю дорогу молчала, когда я переживал по поводу твоей куртки?
Он переживал?
- Не знаю...
- Не выспалась что ли, Злат? - усмехнулся Виталик и, казалось навечно, прилип ко мне взглядом.
Конечно не выспалась! А ты как думал!?
С одной стороны для меня было удивительно и странно, что он не замечает моих чувств. А с другой... Я молилась всем богам, чтобы он этого и дальше не разглядел.

На склоне было многолюдно. И, пока любимый выбирал для нас снаряжение в прокате, я покрасневшими от мороза пальцами собирала снег с невысокой, каменной оградки и гадала, что о нас думают окружающие? Кого они видят, когда смотрят на меня и него - пару или отца и дочь?
Надеюсь, не второе. Виталик, всё-таки классно выглядит для своих лет. Вполне можно дать тридцать с небольшим хвостиком. А я... думаю, смогу сойти за двадцати летнюю. Наверное...
Снова глубоко вздохнув, я, наконец, решила расслабиться и отстраниться от всего, что произошло с нами за последние месяцы. Забыть его горе, мою боль и бесполезность и просто провести этот день так, словно у нас впереди целая жизнь. Вдвоём, рядом. Будто, с этого дня и навсегда мы будет вместе. - Виталий! Не ожидала тебя здесь увидеть! Как дела, дорогой? - вернул меня с небес на Землю приторный женский голос.

- Мина! Привет! - ну надо же! Прям расцвёл, когда увидел эту размалёванную курицу.

- Ты только приехал? Присоединяйся к нам с подругой! - прозвучало ну очень обольстительно-сладко. До тошноты.

- Спасибо за приглашение, но я не один. С дочкой друга.
Вот надо было ему конкретизировать?!
- Вот как? - её пыл сразу поубавился.
- Ага! Привет, я - Злата! - я тут же очутилась рядом с Виталием и нежно положила ладонь на его огромное плечо.
Ну а что такого? Дочка друга же! А значит, можно. 
Эта тощая и "пропущенная через Photoshop" Мина так на меня глянула! Будто я какой-то мокрый и общипанный воробей по сравнению с ней - жар птицей, блин! Удачно я подметила! Размалёвана точно под стать! Как девушка лёгкого поведения. А может и правда?..
Мина слегка, почти незаметно выгнула свои до неприличия перекаченные губы. 
"Знала бы ты, что на русском означает твоё имя, ещё больше свою отредактированную мину скривила бы!" - мысленно усмехнулась я. 
- Ладно. - повела она костлявым плечом. И почти ведь ушла, но в последний момент спохватилась. - У тебя же есть моя визитка? Звони, как станет скучно - развлечёмся как-нибудь...

Глава 11

Я стояла на вершине трассы, зверски кружившей голову и наблюдала как Виталик легко и просто скользит вниз по белоснежному, ледяному полотну. Всегда восхищалась его умением находить общий язык с любым видом спорта. Что до меня, то я сдрейфила. Сделала вид, что ужасно проголодалась и теперь давилась сэндвичем и запивала его остывшим горячим шоколадом из местного бистро. Сколько раз он успел спуститься и заново подняться, пока я тянула это "удовольствие"? Не знаю. Сбилась со счёта.

- Злат! Ну скатись хотя бы разок! Или боишься? Пойдём тогда на трассу для новичков? - предложил он.

- Нет! Не надо! Я тут скачусь. Но только подниматься буду "вручную".

- Пешком? Ты серьёзно?

- А что такого? - до безобразия глупый вопрос.

- Даже я больше одного раза не выдержу. - задумчиво протянул он.

- Ну...

- Злат, тебя никто не заставляет кататься. - выделяя каждое слово, заверил он. - Ты чего такая напряжённая сегодня?

- Да не знаю. Родители с утра поругались, вот и волнуюсь, наверное. - соврала я.

- Не переживай. Семейная жизнь такая. - со знанием дела отметил он и снова его взгляд потух.

- А давайте сделаем перерыв? Скатимся и пойдём в шале. Если честно, как-то холодновато тут.

- Ну давай! - усмехнулся он. - Эх, молодёжь! Совсем не закалённая русскими зимами.

- Ой, а вы, можно подумать, прям дедуля! - расплылась я в идиотской улыбке.

- Ну-у... Уже недалёк от этого.

- А вот мне так не кажется! Да и не выглядите вы на свои тридцать восемь. - Блин! Палево про возраст! Какой, всё-таки, у тебя длинный язык, Злата! Может ещё перескажешь наизусть, где у него шрамы и упомянешь о двух сексуальных родинках на правой лопатке? Чтобы уж наверняка сдать себя с потрохами.

- Кстати, а вы давно в Америке? - перевела я тему в другое русло. 

- Уехал в двадцать два. На последнем курсе института. Сначала студентом по обмену. А потом остался. Не знаю... Влюбился в эту страну...

- Понятно... - получилось как-то мечтательно. - А мы двенадцать лет назад переехали.

- Я знаю, Злат.

- А, точно! - ну почему я сегодня такая идиотка?

- Ну что? Погнали? - предложил он и снова положил мне на плечи руку.

Ну ладно! Главное - не суетиться и успокоиться. Всё так же, как обычно, только чуть повыше. - успокаивала я себя, стоя на старте.

- Езжай по моим следам и всё будет ок! - подмигнул он и, сделав мощный толчок, легко и непринуждённо заскользил вниз. 

Ещё бы суметь по твоим следам...

Глубокий вдох... И... выдох.

Ну всё! Вспоминайте, как звали! - пронеслось в голове напоследок и, встав в высокую стойку, чтобы сильно не разгоняться, я понеслась, как камикадзе.

Сердце клокотало и тряслось. Сама не поняла, как преодолела этот адский спуск, но я это сделала!

- Да ты почти профи, Злат! - без всякой лести похвалил Виталик.

- Э-э-э... Даже не знаю, что вам ответить.

- Да ничего не отвечай. - снова тихо засмеялся он. - Вполне неплохо. Я серьёзно. А теперь пойдем погреемся в шале?

Уютный, деревянный дом приветливо встретил теплом и нежным ароматом цитрусовых.

- Будем ещё кататься или займёмся чем-нибудь другим? - прозвучало без всякой задней мысли, но, почему-то вызвало таковую у меня.

Озабоченная ты, Злата! На всю голову. А если быть точнее, на другое место...

- Я бы побыла тут. Смотрите какой вид! - кивнула я в сторону террасы и виднеющейся за ней заснеженной долины.

- Ну давай. Тогда я отнесу всё это добро в прокат и закажу нам перекусить.

- Я ничего не буду. - поспешила предупредить я. Этот, насильно употреблённый сэндвич до сих пор лежал огромным валуном в желудке. 

- Как хочешь. Тогда возьму себе и вернусь.

Проводив взглядом его высокую фигуру, я позволила себе немного расслабиться. Забралась на мягкий, велюровый диван и подобрала под себя ноги.

Впервые я так долго с ним наедине... Так волнительно-приятно...

- Злата! Злат! - разливался в моей голове приятный полушёпот. - Просыпайся, Злат!

- Что!? - я тут же вскочила. - Я уснула? 

- Да. И проспала целых три часа. - его улыбка меня добила. 

Вместо того, чтобы наслаждаться обществом любимого мужчины, я добрую половину времени потратила на сон! А ему это кажется забавным! 

- Не стал тебя будить. Так крепко спала.

И надеюсь, не храпела, как носорог - мысленно закончила я.

- А вы чем занимались? - мне было очень любопытно.

- Поел и прогулялся немного.

"Надеюсь не с этой стервятницей Миной?" - ревниво кольнуло сердце.

Глава 12

Я не успела ни испугаться, ни даже пикнуть, как оказалась прижатой к стальной мужской груди.

- А ну отвали! - заколотила я руками. Немедленно отпусти ме...ня... - и только в этот момент осознала, кто меня держит.

Виталик!

- Даже не подумаю, пока не расскажешь, что случилось и куда ты собралась в таком состоянии! - пригрозил он.

В ответ я только прикусила подрагивающую от накатывающих рыданий губу, но, в итоге, не удержалась и разревелась. Судорожно хватала ртом воздух, захлёбываясь обильными слезами и такими же безудержными, льющимися против моей воли мыслями. Обо всём: о маме и её молодом любовнике, о покойной Джесс и не родившейся малышке, о своей безответной, истязавшей меня за эти годы любви. Я была сломлена, потеряна и раздавлена всем этим.

Не знаю, долго ли мы так стояли, но мне хотелось, чтобы эти объятия никогда не прерывались. Что он там сказал? Не отпустит, пока не расскажу? Тогда я готова даже онеметь.

- Давай, пойдём ко мне. Расскажешь в чём дело. - предложил Виталий, заметив, что я понемногу успокаиваюсь.

Нехотя отстранившись, торопливо вытерла мокрые щёки тыльной стороной ладони и поплелась обратно рядом с ним.

Спустя несколько минут я сидела в центре его гостиной, забившись в самый дальний уголок дивана и смотрела на белоснежный рояль Джессики, плавающий перед слезившимися глазами, как огромный Титаник.

- Виталик... - Блин! Вот я ляпнула. Хотя, вроде он даже не заметил, что я впервые так к нему обратилась. - Можно я останусь сегодня у вас?

- Давай ты для начала расскажешь, что случилось, а потом мы решим, как лучше поступить, ок?

- Мама... - и я снова всхлипнула.

- Что "мама"? - он сразу же оказался около меня и в нетерпении присел напротив на корточки.

Лицо любимого исказилось от предположения самого страшного.

Вот я эгоистичная тупица! У него самого такое горе, а тут ещё я со своими истериками никак не объясню в чём дело.

- Мама завтра уезжает в Россию. У неё появился любовник. Молодой актёр, насколько я поняла. - выпалила я как можно быстрее. Не хотелось, чтобы он сходил с ума в догадках, а ещё хотелось поскорее избавиться от этой горькой правды, выплюнуть, как мерзость. И тем самым забыть. Ах, если бы! - вздохнула я и снова разревелась.

- Ш-ш-ш... Иди сюда, - Виталик сел рядом и снова притянул меня к себе.

Боже! Моё сердце сейчас лопнет! Не выдержит столько объятий за один день...

Руки жадно прижались к монолитной груди и тело поплыло, затрепетало от его близости и моего любимого аромата. Я хотела Виталика. Зверски! Сильно! Безумно! И уже давно...

Ну почему всё так сложно? И почему с каждым днём он становится мне всё ближе и родней?

Да что там говорить? Сейчас он мне дороже всех... Нужнее всех.

- Я в шоке, так же, как и ты, Златуль...

Златуль? От родителей что ли подхватил?

- Можешь остаться, конечно, если не хочешь домой. Но при одном условии - напиши родителям, чтобы не волновались.

- Хорошо. - я была согласна на любые условия. Не ради того, чтобы провести вечер рядом с ним. И уж тем более, не чтобы попытаться соблазнить. Для этого я слишком сильно его уважала. Просто я не хотела домой из-за мамы. Да, я была обижена на неё и очень злилась. Но больше, всё же, из-за страха, что она утащит меня в Россию. Призовёт в помощь всю свою родительскую власть и увезёт...

- Виталий... Я хочу просто пересидеть где-то до завтрашнего вечера, чтобы мама не заставила меня ехать вместе с ней. Но могу и к Эмбер поехать, если вы...

- Глупости! Оставайся. - тут же перебил он. - Самому сейчас не помешает хорошая компания, а ближе, чем ваша семья у меня никого нет. И раз у твоего бедолаги-отца сейчас проблемы, слушать моё нытьё и пьяные разговоры придётся тебе. А я обещаю выслушать твоё! - усмехнулся он и вскочил на ноги. - Идём!

- Куда? - не поняла я. 

- В паб! 

- Бухать? Вы серьёзно? - закатилась я.

- Не бухать, а заливать горе вином. Или чем ты там хочешь. - расплылся он в широкой, белозубой улыбке. - И потом, почему удивляешься? Сама же говорила, что уже совершеннолетняя для таких дел. 

Да неужели, ты наконец это понял? - мысленно хихикнула я. А моя память выхватила из своего самого сокровенного и драгоценного уголка то, что произошло прошлый раз после этих моих слов. Мысленно я снова окунулась с головой в тот пьяный, спонтанный поцелуй, за который мне до сих пор было невыносимо стыдно.

Глава 13

- Давай сюда! - Виталик отодвинул тяжёлую стеклянную дверь, ведущую на задний двор и пропустил меня вперёд.
- Уходим огородами? - хитро прищурилась я и, как воришка, прошмыгнула мимо него.
- А куда деваться? Сама же не хочешь, чтобы родители тебя спалили!
Вот что я в нём любила! Эту, почти юношескую непосредственность, тягу к приключениям и бьющий ключом оптимизм. Всегда удивлялась насколько он живее и активней моих родителей. Хотя тот же отец старше Виталика всего на три года, а мама, вообще, - ровесница.
Этот невероятный мужчина всегда горел! В хорошем смысле этого слова. А вот Джесс была другая... Спокойная. Всё делала размеренно, без лишних эмоций.

Была...

Я невольно стрельнула глазами на бассейн, в котором всего несколько дней назад плавали детские вещички, а вокруг, как льдинки, прорезавшие насквозь душу, поблёскивали куски битого стекла. Сейчас двор был идеально чист. 
Кто бы мог подумать, что у ещё молодой, тридцати пяти летней женщины может случиться инфаркт?

- Злат, - я даже вздрогнула от неожиданности. - Позвони отцу, пока язык не заплетается! А то кто знает, как тебя растащит!- подколол Виталик.
Вот засранец! "Растащит", значит! 
- Я уже написала ему. Только сказала, что ночую у Эмбер.
- Ну и правильно, - он как-то странно на меня посмотрел и добавил, - Но обманывать родителей - последнее дело, ты же знаешь?
- Знаю, - мысленно закатила я глаза. Ещё и нотации мне читать будет? 
- Вот и я всегда это помнил. Особенно, когда две недели отлынивал от учёбы в третьем классе, ссылаясь на то, что в школе "трубы прорвало".
- В третьем классе? Две недели? - я зашлась безудержным хохотом. - И что? В итоге они узнали? - уточнила я, игнорируя армию восставших мурашек по всему телу от его бархатистого, грудного смеха. 
- Не-а! И для меня до сих пор остаётся загадкой - почему!
- Высший пилотаж! - мой смех звенел в плотных, густых сумерках, окутавших Bel Air. А кровь звенела в голове и отдавала в уши от положительных эмоций, рвущихся наружу после двух прошедших недель серой и горькой хандры. И не только от эмоций. Близость Виталика действовала на меня, как разряд электричества. Пробуждала и разгоняла сердце, как гоночный болид.

Небольшой паб в двух кварталах от дома как ни странно, был почти пуст и наш выбор пал на самую дальнюю кабинку.

Я неспешно потягивала полусухое "1000 Stories Cabernet Sauvignon" под его, если не тысячу, то десятки историй из детства и юности. И рассказывала свои. Хотя, в каждой из них так или иначе фигурировал он. Что я, естественно, опускала. 
Например, первый день в старшей школе, когда Виталий уехал на три недели со съёмочной группой в Чили и я ходила как на иголках, огрызаясь на всех подряд. Тогда я ещё не понимала, что скучаю по нему и очень переживаю из-за сложных трюков, которые любимому предстояло выполнить на тех съёмках. Или мой семнадцатый день рождения - единственный, который он пропустил, опять же, из-за работы. Праздник был испорчен бесповоротно. Все заметили, что настроение у именинницы на нуле. 
Не знаю, когда я окончательно осознала всю силу своих чувств. Может быть тогда, в семнадцать?
Я была околдована им. Он был моим наваждением, мечтой, а позже всепоглощающим соблазном и болью. 
И если раньше моя боль цеплялась корнями за щемящую сердце ревность, то сейчас она брала начало в его собственной боли. Но помочь любимому, я была не в силах. Просто не знала чем...
- Виталь, - на этот раз намеренно. Я специально так его назвала, пробуя границы дозволенного, как дети испытывают нервы родителей на прочность. 
Ха! - про себя усмехнулась я. Тоже мне "Отцы и дети"!
- Пойдём домой, Злат. Иначе, ещё пару шотов и тебе придётся тащить на себе здорового ста восьмидесяти семи фунтового кабана... - Боже! Слегка пьяный его голос ещё сексуальней... 
- Ладно. Идём! - засобиралась я. - Только в следующий раз говорите в килограммах. Так короче.
И он зашёлся заразительным, грудным смехом. 
Или я умею шутить или он пьянее, чем мне кажется. Скорее, второе.

Я снова еле успевала за его размашистым, быстрым шагом. Плелась слегка сзади и пожирала глазами высокую, широкоплечую фигуру. Была околдована им, ослеплена, одержима... Виталик лишал меня рассудка. Всё в нём манило и возбуждало: фигура, походка, голос, смех... Так было всегда и изменится ли когда-нибудь? Не знаю. С одной стороны, я молила Бога избавить меня от этой неразделённой любви, а с другой... Больше всего на свете боялась что это случится... 

- Ну вот мы и дома.

"Дома" - мне так хотелось хотя бы на один вечер забыть обо всём и представить, что мы с ним вместе, любим друг друга и что его дом - наш... Хотя бы на час... Почувствовать каково это - быть с ним... 

Видимо, что-то сбилось в настройках нашей реальности, потому что свежий воздух оказал на мою захмелевшую голову обратный эффект. Умножил дурман в голове, как минимум, вдвое и я, поддавшись этому туману, положила руку на плечо Виталика и уткнулась лицом в спину любимого.

Пофиг на всё! Будь, что будет...

Глава 14

Виталик нежно взял меня за подбородок и долго-долго смотрел в глаза, пытаясь разглядеть в них ответы. И, всё-таки не смог или не до конца понял... Он перевёл взгляд на мои приоткрытые, ждущие губы и проникающим в каждую клеточку тела шёпотом спросил, - Что с тобой, Злат? Чего ты хочешь?

- Тебя... Я хочу тебя... - бессовестно заявила я, отбросив все условности и впилась поцелуем в манившие меня весь вечер чётко очерченные губы. Страстно. Искусительно-сладко. И опять сама, первая. Он колебался только с секунду, а потом ответил с вожделением. Надавил своими губами на мои и вошёл языком внутрь. Властно, откровенно, с напором. Будто, изголодался по поцелуям.

Я задрожала под ласками любимых рук, исследующих мою спину. Язык Виталика трепетал у меня во рту, то нежно поглаживая, то мучительно-горячо, с нажимом соблазняя. Он, будто, намекал на другое, более интимное и сладкое слияние наших тел.

- Злат... Идём... наверх... - слова любимого терялись в поцелуе. И, не дожидаясь ответа, он подхватил меня на руки и понёс в спальню. Разум посылал короткие, немногословные телеграммы моему сорвавшемуся с катушек телу. Но оно, видимо, отправило здравый смысл в чс и всеми силами старалось не реагировать. Да тут даже стараться не требовалось - умопомрачительный запах, исходивший от воротника Виталика напрочь отметал любую мысль о сопротивлении.

Он опустил меня на ноги посреди большой, просторной спальни и снова заглянул в глаза, - Ты уверена, что хочешь этого? Даю ещё пять секунд, чтобы передумать и убежать.

- Уверена! - Боже! Он не представляет насколько глупые вопросы задаёт.

И его прорвало. Губы снова завладели моими. С ещё большей требовательностью. Руки скользнули к ягодицам и сжали. Потом ещё раз. Да как сильно!

От накатившего удовольствия я невольно застонала Виталику в рот и сильнее впилась пальцами в мощную спину. 

- Снимай футболку, - возбуждённо пробормотал он где-то за моим ухом и в следующую секунду прочертил языком влажную дорожку от уха до ключицы. - Снимай...

Ещё раз меня просить не потребовалось. Я трясущимися пальцами сорвала с себя непослушный, тянущийся во все стороны холопок и скинула на пол.

- Какая ты красивая... - твёрдые мужские ладони скользнули к полушариям груди и слегка сжали. - Злата... Покажи мне себя, милая. - его просьба отдалась мощной волной внизу живота. И, не дождавшись ответных действий, Виталик нежно стянул с моих плечей бретели бюстгальтера и одним быстрым движением расстегнул застёжку сзади. Лифчик составил компанию футболке возле наших ног. Руки любимого осторожно обхватили грудь и опять сжали. Когда большие пальцы сначала обвели несколько раз вокруг сосков, а потом легли на два маленьких шарика в центре, слегка отведя их в стороны, я застонала. Громко... Бесстыдно... Сама не ожидала.

- Да... Не сдерживайся, милая... Хочу не только видеть, но и слышать, как ты меня хочешь! - он подхватил меня за попу и в следующее мгновение опустил на гладкое, слегка прохладное покрывало. Нетерпеливые руки нагло скользнули под футболку любимого и прижались к твёрдым, как мрамор мышцам живота.

- Да, девочка... - он прикрыл глаза от удовольствия и быстро избавился от футболки.

Моя мечта сбывалась здесь и сейчас! Касаться его, целовать. Наконец, не сдерживаться и позволить себе всё то, что так давно хотелось!

Виталик переместил руки мне на талию и, слегка сжав, немного вдавил меня в матрац. Губы мужчины жадно завладели правым соском...

- М-м-м... - я снова стонала и теперь уже безостановочно. Язык любимого кружил лабиринтами по моему затвердевшему соску и прерывался лишь для того, чтобы сказать мне очередную возбуждающую фразу.

- Златочка... Не молчи. - губы переключилась на другую грудь и я снова застонала, одной рукой хватаясь за покрывало, другой зарываясь в волосы Виталика.

- Да...

- Ты хочешь зайти дальше? - снова спрашивает.

- Хочу... Очень... Пожалуйста... - сама себя не узнавала. Какое распутство!

Вместо ответа Виталик ловко освободил меня от джинсов и трусиков одновременно. И, пока он это делал, мой взгляд из полумрака комнаты выхватил возбуждённую выпуклость приличных размеров у него в штанах.

Боже!

- Злата... Его рот снова припал к моей груди, а руки подхватили задницу и в который раз сжали.

Это движение передалось туда... В самый эпицентр удовольствия. И я окончательно попрощалась со здравым слыслом, - Пожалуйста... Я больше не могу... Виталик...

- Я вижу, милая... Ты такая мокрая, - палец любимого нежно, чуть касаясь прошёлся по моим важным лепестками вниз и снова вверх. К клитору.

- Да-а... - я не узнавала свой голос.

- Я хочу тебя... Не могу больше ждать... - прохрипел он и припал губами к моему разрывающемуся от возбуждения лону.

Язык плавал между тоненькими, чувствительными складочками. То по прямой, то кругами. А я бесстыдно выгибалась ему навстречу и теребила пальцами свои набухшие соски. 

- А-а-а... снова вырвалось у меня. 

- Правильно, моя маленькая... Покричи... Мне так нравится, как ты это делаешь. - он тоже был не в себе. Я чувствовала это по его нарастающим с каждой секундой движениям. Язык теперь кружил только по клитору, а пальцы занимались тем, что ниже. Ещё несколько сладких кругов и моё тело выгнулось дугой, задрожало и бурно разрядилось мощным оргазмом. 

Глава 15

Забравшись с ногами в одно из огромных уличных кресел, стоящих посередине балкона, я ушла в себя. Сейчас, на трезвую голову мне казалось невероятной глупостью то, что я вытворила вечером, по дороге из паба. Додумалась же! Но держаться на расстоянии от него уже не было сил. Раньше я считала, что нет на свете больших страданий, чем наблюдать, как Виталий обнимает Джессику, целует её и смотрит с любовью и нежностью. Теперь великой мукой для меня стало находиться с ним рядом и не иметь возможности прикоснуться... Спать в соседней комнате, а не в одной постели, положив голову на громадную мускулистую грудь. Я мечтала говорить ему "ты", называть любимым... Не бояться своих чувств, а, наконец, признаться!
Мои, скорее, не имеющие места в реальной жизни мечты и желания терзали сердце. Заставляли его превращаться в сухой и чёрствый чернослив каждый раз при необходимости держать дистанцию. Моё юное сердечко болело и жалость в уголок запуганным зверьком, а пальцы навязчиво и беспощадно жали ткань большой льняной подушки.
Я сидела так очень долго: положив подбородок на колени и всматриваясь в заснеженные горные вершины, едва виднеющиеся в темноте калифорнийской ночи. Те самые, в которых мы были днём.
Незаметно небо прорезали первые, нежно-розовые лучи утреннего солнца. И я, наконец, почувствовав усталость, навалившуюся на плечи тяжеленным мешком, снова отправилась в постель.

Мне ещё бы спать и спать, но резко щёлкнувшая дверная ручка заставила вернуться из мира грёз довольно быстро, как на ракете. Даже дыхание участилось.
Машинально натянув простыню на обнажённую грудь, я слегка приподнялась на локте и сразу же впечаталась взглядом в Меган - пожилую, немного сварливую даму, приходящую прибираться к нам. И к Огановским, как выясняется, тоже.
- Злата? - я сжалась под её осуждающим, колким взглядом. Глубоко посаженные глаза в обрамлении десятка мелких морщинок, казалось, готовы были расстрелять меня на месте. Без суда и следствия.
- Извините, я... - вскочила с кровати и, кое-как обернувшись тонкой простынёю, засеменила в сторону ванной комнаты.
- Нет постой! Не торопись! А родители знают, что ты путаешься с недавно овдовевшим мистером Огановским? - вновь напала она на меня теперь уже при помощи едких слов. 
- Вы всё неправильно поняли... Просто мы.... - беззащитным ягнёнком заблеяла я. 
- "Просто" что? Развлекаетесь? Как у вас сейчас всё легко! - выплюнула она в мою сторону.
Слезы уже было не удержать. С самого раннего детства я могла стерпеть всё, что угодно, но только не несправедливость! 
- Одумайся, девочка, он же недавно овдовел! Да и старше тебя в два раза! А что скажет отец, когда узнает? - покачала она головой. 
- Не узнает! - прогремел голос вошедшего в этот момент хозяина дома.
- Виталик? - удивлённо выдохнула я и край простыни, неловко мнущийся в моих кулачках выскользнул и устремился на пол, открыв его взгляду обнажённую грудь и остальные изгибы, прикрытые лишь тоненькой полосочкой белых, полупрозрачных трусиков.
Взгляд любимого прошёлся по моей фигурке... И загорелся... Полыхнул, как угли от горючего! Но через секунду Виталик уже отвернулся к Меган:
- Пойдёмте за мной! - властно отчеканил он, а я, придя в себя, поспешила накинуть спасительную ткань, лежавшую мягким облаком под ногами.

Голова пошла кругом от таких событий! "Виталик. Видел. Меня. Голую." - эта мысль крутилась бесконечной каруселью в моём пылающем мозгу пока я торопливо натягивала одежду.

Что я чувствовала? Не знаю... Наверное, мне было стыдно и неловко. Да, есть такое... Но всё это перекрикивало непонятное чувство, вызванное его горящим взглядом. Он, именно, вспыхнул! Трудно было не заметить. И в этот миг где-то внутри меня закралась маленькая песчинка надежды. Неужели Виталик, наконец, увидел во мне женщину? Достаточно взрослую и соблазнительную. 

Негромкий стук в дверь напугал и ещё больше перекрутил и запутал в узлы сумбурные мысли в моей голове.

- Злата? - Господи! Сердце сейчас выпрыгнет!

- Заходите!

Он осторожно приоткрыл дверь и вошёл. 

- Я... Ты знаешь... Мне нужно было предупредить Мег, чтобы не убиралась в этой комнате. Прости, что тебе пришлось выслушивать гадости. Правда, это я виноват. Ушёл на пробежку... и совсем вылетело из головы, что ты тут...

Серьёзно? Я томлюсь по нему полночи, а он тупо забыл, что я у него ночую?

- Не извиняйтесь. Не надо было мне проситься к Вам вчера. Неприятно, конечно, получилось... - тихо прошелестела я себе под нос. Сама не поняла, что имела ввиду под "неприятно": слова домработницы или конфуз с простынею.

- Ты права. Не стоит больше так экспериментировать. Да и твой отец приходил...

- Надеюсь, вы не уволили Меган? - нетерпеливо перебила я.

- Злат. Скажу честно, не нравится мне такое непрофессиональное отношение! Это не её дело, чем мы тут занимались! - перешёл он на повышенные тона. - Даже если бы... - и он осёкся. Вот чёрт! Наверное, мой любимый впервые допустил мысль о возможном, пусть даже и в теории, сексе со мной. Вот бы прочитать его мысли на этот счёт!

Виталик протяжно выдохнул и продолжил, - Нет. Не уволил. Но отправил в отпуск на два месяца... А там посмотрим. Всё равно сам через неделю уезжаю на съёмки.

- Куда? А как же Новый год? - распереживалась я.

- В Дубай.

- Так далеко? - внешне я оставалась вежливо-спокойной, а внутри всё клокотало от разочарования.

Глава 16

Остаток моего утра был посвящён поискам подарков на Рождество в огромном, древнем, практически динозавре наших мест, молле Beverly Center. Пока я неторопливо гуляла от одного волшебного павильончика к другому, любуясь восхитительными, порой причудливыми, а иногда и чрезмерными декорациями, несколько раз звонила мама. Это прилично выбивало меня из колеи и ужасно тянуло за душу. Но отвечать я не хотела. Во мне синим пламенем горели злость и обида. За папу, за нашу семью и за себя, в конце концов. В итоге, кое-как дозвонившись до отца, я выяснила, что мама должна была улететь ещё в десять утра. Со смешанным чувством облегчения и какой-то ноющей, непередаваемой болью в сердце, я поспешила домой.

- Пап, ну как ты? - с порога выпалила я, затаскивая объёмные бумажные пакеты с покупками.

- Да пойдёт, - растрёпанный и поникший, он махнул рукой и побрёл на кухню.

- Какие планы на вечер? - следуя за ним по пятам поинтересовалась я, стараясь, чтобы прозвучало бодренько.

- Особо никаких... - удручённо протянул отец.

Несколько секунд я с ноющим сердцем смотрела как он, опершись на столешницу, угрюмо таращился в окно. В итоге, не выдержала, подошла и обняла своего разбитого и измученного старика.

- Как думаешь, она насовсем в Россию? - не хотелось лишний раз обсуждать поступок матери, но мне, почему-то, было важно это знать.

- Я не знаю, дочка...

- Понятно. - всё, что я смогла на это ответить. - Так! Давай решим! Какие у тебя всё-таки планы на сегодня? - снова включила я бодрость духа.

- Может сходим в бар с Виталием... Если ты не против посидеть одна. А что? - он привалился плечом к холодильнику и стал задумчиво пощипывать небритый подбородок.

"Так он же только вчера там был! Да и потом вы по-любому ещё догонялись у него дома!" - чуть не ляпнула я.

- А может позовёшь Виталия к нам? И мне составите компанию и по барам отираться не будите. Да и ему сейчас, наверное, очень одиноко одному, - предложила я, на самом деле боясь, как бы эту закадычную парочку не понесло с горя по борделям. - Я вам приготовлю что-нибудь...

- И хочется тебе с нами возиться? - удручённо буркнул отец. - Сходи погуляй с друзьями. Каникулы же!

- Пап, ты же знаешь, что мои все разъехались. Я тоже страдаю в одиночестве. - немного схитрила я. - Ну давай, зови! - схватила телефон с дивана и протянула отцу.

К моей радости, он тут же начал набирать номер друга.

Распаковав все покупки, я вытащила из заморозки стейки лосося и только собралась почистить овощи, как мой телефон зашёлся резким, нервирующим перезвоном.

Незнакомый номер. Странно... 

- Да?

- Привет, красотка! Надеюсь ты меня ещё узнаешь? - прошумел, как обычно, бодрый голос друга.

- Тодд? Привет! - искренне обрадовалась я.

- Ну неужели узнала? И куда ты опять пропала? Два дня назад обещала перезвонить и тишина...

- Ну-у... У меня тут дел накопилось - соврала я.

- Вот и я подумал, что ты вся в делах! И раз от тебя звонка фиг дождёшься, решил позвонить сам.

- Ну и правильно сделал! - поддержала я.

- А у вас тут ничего так... Приятно. В общем, жить можно. Но главное, ты знаешь, тепло... - делано затараторил он. - Пальмы вон какие! А тот белый особняк просто мечта! Кто в нём живёт? Анжелина Джоли?

- Какой особняк? Ты что гугл-карты смотришь? В смысле "у нас"? - ничего не поняла.

- Ой, Злат! Ну, у ва-а-ас! В "Лосике"! - пояснил он мне, как ненормальной. И, наверняка, в этот момент закатил глаза.

- А ты что здесь? - подскочила я.

- Ой, ну конечно здесь! Всё жду, когда ты догадаешься! Выходи давай!

- Куда?

- Злат! У тебя мозг на зарядке что ли? Выходи из дома и увидишь, где я.

Я сорвалась с места и понеслась к входной двери. Действительно, напротив нашего дома, прислонившись к одной из впечатливших его пальм, стоял Тодд. Густые, каштановые волосы парня теперь были уложены по-новому, но, как и всегда, слегка небрежно. А вот его одежда ну совсем не соответствовала погоде - неизменные джинсы и тонкий лонгслив совершенно не призванные согреть в пятьдесят девять градусов по Фаренгейту.*

- Привет! - ещё раз крикнул он и помахал мне. - И, между прочим, я замёрз! Давай грей!

Не успела я опомниться, как оказалась оторвана от земли и прижата к его твёрдому, худощавому торсу.

- Другое дело! - довольно ухмыльнулся он и чмокнул меня в уголок рта. От меня не скрылся тот факт, что целился он в губы, но не попал, потому что моё внимание в этот момент привлекла знакомая, высокая фигура, проходящая мимо нас.

Вот чёрт!

Виталик поймал мой взгляд и как-то одобрительно, по-хитрому подмигнул. Ну всё! Он точно подумал, что Тодд - мой парень! Этого ещё не хватало!

Внутри всё закипело от досады и я, быстро высвободилась из объятий друга и отошла на пару шагов назад.

Глава 17

Оказалось, что Тодд в Лос-Анджелесе проездом. Только на один вечер. Его родители отправились к родственникам в Сан-Диего на праздники, и он напросился с ними. Как я догадалась, по большей части, чтобы увидеть меня.

Вечер неторопливо протекал за приятным общением, состоящим, в основном, из безостановочного, но такого прикольного трёпа Тодда. Он рассказал отцу и Виталику большую половину историй, которые лично я о нём узнавала на протяжении трёх долгих месяцев. Даже про случай своего побега с мерчендайзинга упомянул. 

Единственное, что меня напрягало, это то, что друг периодически брал меня за руку. Вроде, совсем невинно, но мне было некомфортно. Я мечтала совсем о другом - положить ладонь на мускулистое бедро Виталика, сидящего справа от меня, уткнуться головой ему в плечо и почувствовать, как он меня обнял в ответ. Вот тогда я была бы готова слушать кого угодно и сколько угодно. Хоть вечно.

Немного развернув стул в сторону Тодда, я слегка отодвинулась назад. Прикинувшись таким образом заинтересованным слушателем. На самом же деле, я спасала руки от, кажется, развивающейся у парня клептомании.** А главное, - теперь я оказалась максимально близко к Виталику. Даже ощутила лёгкий шлейф его парфюма. А ещё волны тепла от ноги любимого, проникавшие сквозь тонкую ткань платья, плотно обтянувшего мою попу. Боже! Каких трудов мне сейчас стоило не откинуться назад и не прижаться к нему! После вчерашнего дня плотно насыщенного общением, сегодня я умирала без него. С самого утра мечтала о дозе под названием "Виталий Огановский". Тридцати восьми летней выдержки, насыщенной тестостероном и пахнущей сексом. О, Господи! Я тихо и неминуемо сходила с ума, плавилась от его тепла, как свеча от пламени. И медленно плыла, растекалась... Точнее сказать, текла. Соски набухли и упрямо атаковали ткань лифчика. Хорошо, что плотного, иначе, это не укрылось бы от внимательного взгляда Тодда. Я изнывала от бесстыдно накатившего вожделения... Но только и могла, что сжимать колени, в попытке хоть немного унять трещавшее, как электричество напряжение и тянущую боль внизу живота. Никогда мне не было так тяжело. Даже вчера! Но я, видимо, заделалась мазохисткой, потому что, положив руки на спинку кресла, упёрлась в них подбородком и сильнее прогнула спину, придвигая попу ещё ближе к Виталику...

Чуть не падая в обморок от желания, я продолжала внимательно "слушать" друга и наслаждаться близостью любимого мужчины позади меня.

В начале десятого Тодд уехал. Он, конечно, хотел остаться ещё ненадолго, но родители настояли, чтобы парень побыл немного в кругу родственников. 

- Какой замечательным молодой человек! - довольно улыбнулся отец, стрельнув глазами на только что закрывшуюся за Тоддом дверь. - Не знал, что у моей дочери появился парень!

- Папа! - вспыхнула я. - Всё совсем не так! Он просто друг!

- Но очень хочет стать парнем, разве ты не замечаешь? - отец сиял, как новый цент.

- Замечаю, папа! - процедила я сквозь зубы и кинула быстрый взгляд на Виталика, заинтересованно наблюдавшего за этой сценой. - Дело в том, что я не хочу! Надеюсь, здесь всем всё понятно и разговоров на эту тему больше не будет! - закатила я глаза.

- И я бы посоветовал присмотреться к нему, Злат! Хороший парень! - внёс свою лепту Виталик.

Нет, он надо мной издевается!

- О-о-ой! Ну всё! - я драматично вскинула руки и, схватив пару грязных тарелок, нервно отбивая шаг, поспешила в сторону кухни. - И вообще, кто говорил, что завтра рано вставать? - всё ещё сердито бросила я через плечо отцу, который всеми силами пытался не засмеяться. -  Так что давай, ложись!

- Слушаюсь, командир! - всё-таки разразился он хохотом. - Завтра, и правда, в студии дел невпроворот. Последний день перед рождественскими каникулами...

Как же разбесили! Уже, практически, сосватали и выдали меня замуж! И этот туда же! - метнула я недовольный взгляд на Виталика, прощающегося с отцом.

Покидав тарелки в посудомоечную машину, и чудом не разбив, я вновь вернулась в гостиную за оставшейся посудой. Но даже не ожидала, что Виталик всё ещё здесь. 

- Злат! Давай я помогу убрать со стола.

- Как хотите, - пожала я плечами. - Только про Тодда больше ни слова! - как можно более серьёзно произнесла я и, всё ещё злясь, поджала губы.

- Не буду, - он поднял руки в знак капитуляции и тут же отвернулся к столу, пряча улыбку.

Как же всё это задевало! Хотелось подойти к нему и хорошенько встряхнуть. Сказать, какой он дурак, раз не замечает моих чувств. Крикнуть, что я люблю его и что никто мне больше не нужен! А потом, видимо, ядрёная смесь гнева и выпитого за ужином вина прокачали мои настройки решительности и смелости до максимума. И под их подбадривающие вопли я решилась на этот нелёгкий шаг. 

Медленно подошла ближе к любимому, нежно коснулась его руки, сжимавшей бокал с остатками бренди и тихо начала:

- Виталь... Я...

** Клептомания - болезненная тяга к воровству. Проявляется неконтролируемыми эпизодами компульсивных хватаний.

Глава 18

Несмелый поток моих откровенностей перекрыл звук его телефона.
- Извини, я сейчас... - тронул он меня за плечо и взглянул на экран. На лице любимого заиграла лёгкая и, как мне показалось, удовлетворённая полуулыбка.  - Да?
Даже мне, стоящей теперь на расстоянии пары метров, был слышен мощный коктейль из грохочущей из трубки клубной музыки, шума и криков, воодушевлённых происходящим на том конце провода.
- Извини Мина, но сегодня не получится... 
Мина?! Ему звонит Мина? Вот потаскуха! Быстро же эта костлявая сучка наточила на него свои коготки!
Я принялась собирать грязные тарелки в стопку поближе к Виталику, чтобы получше разобрать их милую беседу.
- Рождество? Не думал ещё... - он откинул волосы назад и задумчиво уставился в какую-то невидимую точку на стене напротив. - Хорошо, я обмозгую твоё предложение и перезвоню. Да, до встречи! Пока!
До встречи? Нет, это уже сверхнаглость с её стороны! 
- Злат, так что ты хотела сказать? - от необходимости отвечать меня бросило в холодный пот, а вилка выскочила из руки и глухо шлёпнулась на плотную, тёмную скатерть. 
- Э-эм... Я хотела сказать, что быстро сбегаю переодеться и вернусь, Окей? Платье ужасно неудобное. - закусила я губу и развернулась к нему, но постеснялась посмотреть Виталику в глаза. Может, потому, что боялась, что он заметит в моём взгляде глубокое отчаяние и невыносимую боль?
- Зато какое красивое! - восхищённо выдал он. - Конечно, беги.
- Спасибо. - еле слышно пикнула я и поплелась вверх по лестнице.
Оказавшись за порогом своей комнаты, прижалась спиной к двери и кое-как затолкала обратно поступающие слёзы.
Ну почему всё так сложно? Он и правда обрадовался её звонку! А я? Получается, я слишком деликатна и осторожна с ним? Такими темпами не успею опомниться, как Виталика уведёт из-под носа какая-нибудь Мина-блядина!
- Ну что ж, мистер Огановский! Раз вам уже льстит женское внимание, давайте попробуем зайти с другой стороны! - снова преисполнившись решимости, прошептала я в прохладу комнаты и, сорвав с себя платье, влетела в гардеробную.

Значит, "Злата встречайся с Тоддом, а я буду таскаться по вечеринкам с костлявой потаскушкой Миной!?" 
Как же ты меня разбесил!
В голове было настоящее ассорти из гнева, ревности и снова вспыхнувшей решительности. Но, только немного другой природы...
Я стянула с полки короткие, трикотажные шортики и укороченную майку. Быстро натянула милые носочки и поправила волосы.
Ну всё! Злата "устала" от светской одежды и переоделась в домашнее. 
Слегка прошлась по губам блеском и пошла атаковать любимого своей юностью и соблазнительной неопытностью.
Когда я неторопливо и томно вплыла в кухню, Виталий закладывал последние тарелки в посудомойку и на пару секунд замешкался над кнопками включения. 
- Давайте помогу, - я слегка оттолкнула в сторону мужское бедро своим и заняла место Виталика. Любимому ничего не оставалось, кроме как выпрямиться и отойти назад. А дальше... дело за моей миниатюрный попкой. 
Что-то, он молчит... 
Выбрав программу, я захлопнула дверцу и выпрямилась.
Медленно развернулась и воткнулась взглядом в его спину.
Да ладно! Вот не верю, что моё соблазнительное представление для тебя оказалось не интересным!
- Спасибо, что помогли с уборкой. Мне даже неудобно, что вы всё сделали сами... - тихо пропела я.

- Не благодари. Это не сложно. - мне показалось, или его голос слегка дрогнул и приобрёл больший процент хрипоты, чем обычно?
- Может быть, хотите чай или кофе? Есть ещё пиво. - что-то он мне не нравился.
- Не нужно, Злат. 
- С Вами всё хорошо? - я уже и не знала, что думать. 
- Да. Просто снова вспомнил о Джесс... И о том, как я ей всегда помогал вот так же, убираться после ужина.

Вот ведь...
- Я... - не знала, что сказать. Вдруг, весь мой внешний вид и попытки соблазнить его, показались настолько нелепыми и противными. 
Он тяжело вздохнул и заправил волосы за ухо.
- Они у Вас так отросли! Можно уже хвостик сделать! - невольно улыбнулась я, пытаясь отвлечь его от горестных мыслей. И сразу же мне в голову прилетела шальная и задорная мысль. - Идёмте! 
- Куда?

- Сейчас увидите! -  потянула я его за рукав и потащила в ванную рядом с кухней.

Глава 19

Я нежно толкнула его в грудь, заставляя сесть на край джакузи и встала напротив. Стянула резинку со своих волос, рассыпая мягкие, аккуратные локоны по груди и плечам. Подняла руки и, убрав с лица Виталия его тёмные, непослушные пряди, зачесала их наверх.
Как же мне хотелось сейчас его поцеловать! Просто послать всё к чертям и отдаться своим чувствам, не думая о последствиях. Но, видимо, страх, что он оттолкнёт меня был сильнее этого желания. Справившись с соблазном, я просто продолжала ласково и неторопливо захватывать его пряди и поднимать наверх. Уже приготовилась стянуть их резинкой, как пальцы нащупали на коже головы что-то твёрдое.

- Старый шрам, - ответ опередил мой вопрос. Лет десять назад... На съёмках "Огненного противостояния".

- Поэтому вы не носите короткие стрижки? - почти шёпотом спросила я.

- Да.

Сердце сжималось от осознания всего, что ему пришлось перенести в жизни. Травмы, переломы, ожоги, сотрясения - каждое из них оставляло на моём влюблённом сердечке длинный, глубокий шрам. Но, как оказалось, мне не всё было известно. И сколько ещё таких ужасных секретов таило его тело? Страшно представить...

Я привстала на цыпочки, чтобы получше разглядеть рубец, но Виталик дёрнулся назад и, потеряв равновесие, начал заваливаться  и интуитивно схватил меня за талию. Если бы не его тугие мышцы пресса, на которые опёрлись мои ладошки, мы оба оказались бы в этом огромном резервуаре. Но любимый справился. Вовремя среагировал, а ещё и меня, уже летевшую на него, вытянул обратно.

- Не надо. Не смотри. - полушёпотом попросил он и так и не убрал рук с моей талии.

- Злат? - взгляд Виталика голодным волком блуждал по моему лицу, наводя на иллюзорную мысль, что он тоже хочет меня поцеловать. Размечталась, Злата! Наверное, моё жгучее и давнее желание этого поцелуя, совсем замутило рассудок. Как камни речную воду, если их постоянно в неё кидать, вызывают взрывы песка и тины на дне.

- Что? - я облизала пересохшие губы и замерла. 

- Я весь разбит и потрёпан, как старая телега... - после длительной паузы ответил он. Но я была готова поклясться, что вначале он собирался сказать совсем другое. Вот прям больше, чем уверена! И, если я не права, то я не Злата Лемишева - восемнадцати летняя, юная особа, по уши влюблённая в своего взрослого и хмурого соседа! 

- Кто сказал Вам такую чушь? Вы ещё мужчина хоть куда! И вообще... - теперь была моя очередь замяться и спрятаться в кусты. Виталик выпросительно на меня взглянул и я продолжила, на ходу импровизируя и стараясь выглядеть беззаботно, - ...И вообще, дайте я доделаю Вам хвостик! Обещаю на шрам не смотреть, - заверила я его и под хриплый, глубокий смех, начала всё с начала.

Закончив, потянула его за собой и подвела к огромному зеркалу на противоположной стене. Сама встала сзади и положила руки на сводящие меня с ума широкие плечи.

- Ну как? - Господи! Как же хочется прижаться!

- Честно?

- Ну само собой! - хихикнула я. 

- Как дурак! - усмехнулся он и сорвал резинку с волос. - И всё-таки подстричься не помешает. Спасибо, что натолкнула меня на эту мысль.

И не успела я ничего ответить, как он тоже прикинулся бодрячком, чтобы замять возникшую между нами неловкость и заключил:

- Ладно, ребёнок! Поздно уже и я, наверное, пойду.

- Никакой я уже не ребёнок! - негромко возмутилась я. 

- Конечно, Злат. Я знаю. Извини. - с каким-то странным оттенком в голосе произнёс Виталик и направился к входной двери.

- Спокойной ночи, Златуль! - бросил он напоследок и скрылся в темноте ночи. 

И что это сейчас было? Ничего не поняла! - я задумчиво опустилась на нижнюю ступеньку лестницы и собрала руками волосы в попытке снова сделать хвост. - Ну вот! Ещё и резинку зачем-то утащил...

*  *  *

- Дочка?.. Злата... Злата!.. - сквозь сон проникали вкрадчивые призывы отца. 

- У-у-у? - сонно простонала я. 

- Я уехал на работу. - и зачем он оповещает? Что-то такое приятное снилось... - Злат!

- Ну что, пап? - проворчала я.

- Ты в обед будешь дома? 

Ха! В обед я сейчас, обычно, только просыпаюсь! 

- А что? - не разлепляя глаз, спросила я. 

- Виталий завезёт спиртное для Рождества. - эти слова подействовали сильнее самого громкого будильника.

- А разве он с нами будет отмечать? - к этому моменту  нашего с отцом диалога весь сон, как рукой сняло.

- Да. Я вчера его пригласил. А ты против?

Знал бы отец, насколько он был не "в теме" относительно моих желаний.

- Нет, конечно не против! 

- Ну тогда договорились. Хорошего дня, милая!

- Хорошего дня... - всё ещё ошарашенно промямлила я и сорвалась с постели в следующую долю секунды, как после отца закрылась дверь.

Всё утро я приводила себя в порядок, как никогда скрупулёзно. Придираясь то к торчащим не в ту сторону кончиками волос, то к поводке на глазах... Ко всему понемногу.

Глава 20

Даже страшно представить, как я сейчас выглядела: стояла перед ним, как идиотка, выпучив глаза и беззвучно открывая рот. А через тончайшую ткань белой майки, я больше чем уверена, можно было различить оттенок моих сосков. Даже если бы не так, то хватало одного того, что они сейчас нагло и зазывно выпирали, ещё больше выпячиваясь от его, трущегося об них взгляда.

Я чувствовала себя той тупой и сексуальной рыбкой с губами на пол лица из какого-то психоделического русского мультфильма*, просмотренного в глубоком детстве. Но странное ощущение от него залегло где-то глубоко в душе и теперь, вдруг, вышло наружу. Бр-р-р!

- Злат, может ты накинешь что-нибудь? - хрипло посоветовал Виталий и отвернулся к окну. Очнувшись от его слов, я пулей полетела наверх и чуть не растянулась на лестничной площадке второго этажа, споткнувшись о любимый мамин цветок в огромном каменном кашпо.

- Ты там жива? - донёсся снизу его глубокий голос. 

- Да! - крикнула я, хотя, возможно, умереть со стыда - не худший вариант в моём случае. 

Схватив первый попавшийся халатик, трясущимися пальцами туго перетянула его на талии и на негнущихся ногах поспешила вниз. 

А ведь он тоже молчал те первые несколько секунд, пока в моей голове творилось вся эта психоделическая белиберда!

- Злат, я спиртное привёз. Поставил на кухне. Отец тебе, наверное, забыл сказать. 

- Э-э... Вообще-то он сказал, что вы приедете в обед...

- Да... Но получилось раньше. Извини... Я стучал, но ты не открывала, поэтому... - он снова откинул волосы назад. - Дверь была не заперта... 

- Я была в наушниках... - взгляд блуждал по комнате, потому что я не решалась посмотреть ему в глаза. 

- Да, я понял... Ну тогда пока? До Рождества!

- До Рождества. - промямлила я, чувствую что вот-вот и сердце выпрыгнет из груди и поскачет по ковру, как маленький резиновый мячик.

*  *  *

Канун Рождества не особо радовал. В этот год всё было по-другому. Нас осталось трое. И у всех на душе были раны, булыжники, пепел прошлой жизни и угрюмые, серые мысли, покрытые туманом неопределённости. Моя душа терзалась приближением субботы - того дня, когда Виталик должен будет улететь в Дубай. А ещё душу тяготил мой собственный отъезд обратно в Нью-Йорк. 

Неминуемая разлука давила и угнетала. Растворяла все праздничные мысли, как сахар, но слаще не становилась.

- Пап! Может что-нибудь ещё приготовить? Ты знаешь, что любит Виталий? Хочется его немного порадовать. А то совсем сник. - крикнула я отцу, поправляющему декоративный рождественский венок на двери.

- Я не знаю, дочка. Приготовь, что сама любишь.

- Папуль... - я стояла уже около него и нервно заламывала руки от того, что хотела сказать. - Я хочу перевестись в Лос-Анджелес. - получилось "с места и в обрыв".

- Как? Ты же так хотела учиться в Нью-Йорке, Злата!

- Знаю, но... Ты теперь тут один... - не люблю врать, но не говорить же правду, заключающуюся в том, что я хочу вернуться домой из-за его друга-вдовца. Похитившего мой разум и сердце. - Да и Нью-Йорк мне не нравится.

- Не нравится Нью-Йорк? Серьёзно? Ты - первая, от кого я это слышу! - смех отца загрохотал на всю гостиную. Удивительно, но именно в правде он и усомнился. 

- Да пап. И можешь не отговаривать. Я уже всё решила.

- Но, насколько я знаю, в середине учебного года перевестись не получится. 

- Знаю, папуль. Я доучусь этот семестр и вернусь.

- Как хочешь. Хотя, может ещё и передумаешь... 

Вряд ли! - внутренне усмехнулась я. 

- Ну а вдруг у тебя там появится парень. - осторожно зашёл он. - А как же Тодд? 

- Папа, не начинай! - от его слов я загорелась, как спичка. Вот ещё! Теперь отец постоянно будет вспоминать про него? 

- Ладно-ладно. Замяли! - в последний раз усмехнулся он и вышел на улицу.

* Имеется в виду советский мультфильм "В синем море, в белой пене" 

Глава 21

Рождество, кажется, добило всех. Даже мой кулон-сердце, который так некстати сломался и, падая к ногам Виталика рассыпался на две половинки. Неожиданность и страх, что его содержимое станет достоянием собравшейся публики, повергли меня в шок. Можно сказать, заморозили на месте. Но даже, если бы не это, всё равно, тягаться с реакцией Виталика - глупо. И иначе, как чудом, не назовёшь, то, что фотография успела выскользнуть из украшения и устроиться под сводом моей туфли. Осталось лишь на пару дюймов передвинуть ногу и скрыть напечатанного Виталика от Виталика реального.

- Опять сломался. - коротко заключил он, поднимая золотые кусочки. И чуть тише, чтобы не донеслось до ушей отца, добавил, - Всё-таки, купили мы с тобой какую-то фигню... 

Прозвучало достаточно интимно. Эти его "мы с тобой" и хрипловатый полушёпот намекали о чем-то запрещённой между нами. Личном. И этого личного и интимного мне хотелось просто до одури! 

С такой досадной поломки Рождество и покатилось под откос.

Именно в эти праздничные ночи мы, по-обыкновению, собирались все вместе и веселились. Поэтому, сегодня отсутствие Джесс и мамы чувствовалось более остро.

Это ощущение витало в воздухе. Было почти осязаемым, наполовину зримым.

Наши никчёмные попытки создать праздничное настроение потерпели крах. Были убиты на корню.

На Виталике лица не было... Больно смотреть... А представить, что творилось у любимого на душе - ещё хуже.

Едва наступило Рождество и он, высидев, видимо, ради приличия, ещё полчаса, просто свалил со словами "Извините. Я больше не могу".

Навернувшиеся на мои глаза слёзы, отец расценил по-своему:

- Не обижайся на Виталика, дочка. Ему ещё очень тяжело. Нужно время.

Да разве я обижалась? Душа пылала из-за его боли. Горела. Разрывалась...

А утро... Оно оказалось в тысячу раз "волшебней"!

- Доброе утро, папуль! С Рождеством! - совсем не радостно, поздравила я отца.

- С Рождеством, милая! Послушай, я тут подумал, может нам смотаться в Mountain High на денёк? Хоть немного развеемся! - проникся энтузиазмом мой предок, насыпая в миску мульти злаковые хлопья.

- Давай... А может и Виталия с собой позовём? Глядишь, немного повеселеет...

- Нет, милая. Поедем одни. Виталик уехал, точнее, улетел в Дубай.

- Как? - руки затряслись, поэтому я поспешила поскорее избавиться от бутылки с молоком, шмякнув её на стол. - Он же через три дня должен... был...

- Не знаю. Он так решил. Забегал с полчаса назад. Попрощался и передавал тебе привет. - отец глотнул кофе и, морщась от обжигающей крепости, кивнул в сторону гостиной, - Кстати, он оставил тебе какой-то свёрток.

Может быть, я подозрительно быстро сорвалась с места? Но голова сейчас была забита другим. Схватив небольшой комок из крафтовой бумаги, я нетерпеливо развернула плотные, бежевые слои, вызволяя из них мою резинку для волос и кулон. Отремонтированный руками любимого.

Внутри всё сжалось... И оборвалось...

Он со мной не попрощался. Ни записки не оставил, ни строчки не черкнул!

Вот так легко и просто уехал на долгих два месяца, вновь бросив меня с разбитым сердцем и тревогой в душе.

- Дочка! Ну так что? Едем? - затормозил меня на середине лестницы бодрый голос отца.

- Едем, папуль, едем.

Стоит ли говорить, что поездка в горы ещё больше надорвала раны в моей душе. Невозможно было не вспоминать, с кем я тут была совсем недавно... Без него я медленно и тихо гасла. Душа впадала в летаргический сон, не желая ничего чувствовать. Вообще, ничего не желая.

Только сердце не хотело ни засыпать, ни успокаиваться. Оно терзалось разлукой и рвалось. Под сто ударов в минуту...

Глава 22

Окончания каникул я ждала, как манны небесной. Спала и видела, как бы поскорее вернуться обратно в Нью-Йорк. Нет, я не воспылала неожиданной любовью к этому заснеженному городу. Просто находиться в Лос-Анджелесе было невыносимо. Тут всё напоминало о Виталике. Ужасно тяжело было каждый день видеть его безжизненный дом. Да и в собственном на каждом углу мне мерещился любимый.

"В Нью-йорке должно стать легче" - подбадривала я себя, пробираясь к друзьям сквозь толпу пассажиров в аэропорту.

- Ты только посмотри, как она загорела! - Тодд ткнул Хизер в бок и кивнул в мою сторону.

- Вообще-то, за всё время, что я была в Лос-Анджелесе, температура не поднималась выше семидесяти*. Особо не позагораешь. - поправила я его.

- Ладно, иди сюда, калифорнийская девчонка! - друг снова, как и в прошлый раз, подхватил меня и прижал к себе.

- Да ладно, Тодд прикалывается, Злат! Теперь он лучше кого-либо знает, что в Калифорнии не всегда жара. - засмеялась Хизер. - Всё уши мне прожужжал, что хотел пригласить тебя на свидание, а пришлось греться дома.

Тодд хотел пригласить меня на свидание? Вот только этого не хватало!

- Ну и ладно! Зато классно пообщались. - начал оправдываться парень. - У Златки отец просто чумовой! И у этого Виталия акцент такой забавный! Весело было!

- Нет у него никакого акцента! - сразу же встала я на защиту любимого.

- Да есть, Злат! Я тебе говорю! Небольшой. Просто ты уже привыкла и не замечаешь.

- Ну и что, даже если и есть? - я почти пыхтела от возмущения. - Он русский. И я русская. Или надо мной ты тоже за спиной прикалываешься?

- Злат... Я же ничего такого не сказал. Ты чего так взвинтилась? - Тодд был очень удивлён моей реакцией. А, по сути, он прав - его слова о Виталике прозвучали по-доброму. Без насмешки.

- Не знаю. Перелёт доконал, - на ходу придумала я и перехватила понимающий взгляд Хизер. Я была до глубины души благодарна подруге, за то, что хранит мою тайну. И за этот простой, но такой понимающий взгляд.

- Ладно, поехали отдыхать. И, кстати, нет у тебя никакого акцента. - добавил Тодд.

- Знаю я, эксперт!

И потянулись звенящие одиночеством недели, подкрашенные общением с Хизер и её поддержкой. Как оказалось, отец подруги старше мамы на пятнадцать лет и у них, по её словам, "просто неземная любовь". Это меня и подбадривало и угнетало одновременно. Что мне чужая любовь, если моя собственная смотрит на меня, только лишь как на дочку друга.

Мысли обо всём этом не выходили из головы. День изо дня пережёвывались и пережёвывались. В итоге превратившись в нудные и безвкусные, как жвачка, после часов истязания зубами.

Периодически я позванивала папе. Он, как ни странно, быстро справился с предательством мамы и завёл себе подружку. Вот только от Виталика особых новостей у отца не было. Хотя бы радовало то, что и плохие тоже отсутствовали.

Февраль подходил к концу а вместе с ним и курсовая, над которой волей судьбы или стараниями Тодда мне нужно было работать с ним в паре. Давалась она нелегко и забирала много времени, большая часть из которого уходила на поиск информации в интернете. Оставалось ещё немного доделать, поэтому я решила задействовать свои неизменно никчёмные выходные по-полной. Но мозги отказывались крутиться в нужном направлении, а руки то и дело перемещались на значки соц сетей в планшете. И во время одного из этих поползновений Instagram порекомендовал мне друга с ником Vitaliy_Oganovskiy82.

Вот сюрприз!

Не долго думая, я отправила заявку и ближе к вечером он её принял, но ни слова не написал.

Ну что ж, давай помолчим! - решила я и с этого вечера посты в моём профиле стали с завидным постоянством пополняться довольно откровенными сэлфи.

И в один прекрасный день любимый спалился! Поставил лайк на пикантную фотку с моей полуголой задницей и тут же его убрал! Тоже мне, продвинутый пользователь! Причём, пост был не из последних, а значит, Виталик листал мой профиль. И достаточно далеко.

Этот лайк вылился лечебным бальзамом на моё истомившееся сердце. И, на эмоциях, я не выдержала и написала ему:

- Что же вы убрали лайк? Или я Вам не понравилась? 

Дерзко, конечно, с моей стороны, даже вызывающе, но я не могла упустить шанс. Ох как хотелось подколоть его! 

- Привет, Злат! Я не понял, о каком ты лайке...

Ну конечно! Ты ещё скажи, что не знаешь, что это за слово такое!

- Да тот, где я сижу на подоконнике... 

Хотела добавить "с полуголой задницей", но не стала. А может, надо было?

- Как ты? Как отец? 

Более наглого перевода темы я ещё не встречала! 

- Да нормально. Как обычно. Папа начал встречаться с кем-то. А как у Вас дела? Вы с отцом разве не общаетесь? 

- Нет. Съёмки очень напряжённые. С утра до ночи на работе. Вымотался. И соскучился по вам.

Ничего себе! Соскучился! И по мне, что ли, тоже?

Глава 23

- Злат! Ну, давай, улыбнись! Мы это сделали! Или ты не рада? - Тодд был, как всегда, сверх оптимистичен и бодр. И пытался всеми способами вовлечь меня в своё веселье по поводу успешного окончания курсовой. Его попытки стали ещё более активными после того, как Хизер оставила нас вдвоём. Друг напротив друга. В нашем любимом кафе недалеко от универа.

Знал бы он, что творится у меня внутри! А там... Немногочисленная армия оставшихся в живых разумных мыслей, изо всех сил сражалась с атакам сердца! Виталик вчера вернулся из Эмиратов, а я была вынуждена торчать в универе! Ещё, как минимум, четыре дня - до выходных. Мысленно я была уже дома. Рядом с ним... 

- Злат, - Тодд вмиг стал серьёзным, как никогда и схватил меня за руку.

- Пойду-ка я домой. Что-то устала очень.

- Подожди. - пресёк он мою попытку убежать от, кажется, назревающего серьёзного разговора. - Злата... 

Друг неуверенно потёр лоб, а потом тихо выругавшись себе под нос, выпалил не дольше, чем за пять секунд:

- Злат, я люблю тебя! И уже давно. Больше не могу скрывать. Думаю, это и так очевидно! Я знаю, что ты относишься ко мне, как к другу. Но очень прошу, дай мне шанс! Ты не пожалеешь!

Господи! Вот и случилось то, чего я давно опасалась!

- Тодд, я не могу... Извини. - внутри всё ломалось от жалости к парню. А ещё мне было неловко и неприятно. Да, именно, неприятно.

- Почему не можешь, Злат? - кажется, он ожидал подобный ответ и был настроен решительно. - Насколько я знаю, ты ни с кем не встречаешься.

- Не в этом дело... Я... Просто я люблю другого... Очень давно и безответно. Извини. - выпалила я.

- Кто он? - взгляд Тодда вспыхнул. - Скажи, Злат!

- Нет. Не нужно! Это ничего не изменит. Извини! Прости меня, Тодд! - всё еще не в себе от такой новости, я поднялась и поспешила к выходу. И, к огромному облегчению, парень не стал меня догонять.

Таксист, наверное, мысленно крыл меня трёхэтажным. Потому что, когда до дома оставалось, всего пару кварталов, я развернула его в противоположном направлении. В аэропорт.

Да, пропади оно всё пропадом! Прогулять четыре дня - не смертный грех! Как-нибудь отмажусь в понедельник. Уговорю медичку всеми правдами и неправдами и выбью себе справку.

Не могу. Просто не вытерплю больше и дня без него!

- Привет, папуль! Угадай, где я сейчас! - еле дождалась, пока отец возьмёт трубку. Внутри всё щёлкало от нетерпения. Как леденцы-шипучки, которые в детстве я скупала гостями на карманные деньги.

- Не знаю! - донёсся из наушников весёлый голос отца. 

- В самолёте, папуль! Я лечу домой! - предвкушение скорой встречи с отцом, а главное - с Виталиком било по мозгам.

- Надеюсь, ты не против. - добавила я, не дождавшись реакции. 

- Конечно, не против. А как же учёба?

- Пропущу пару дней. Не страшно! Я очень соскучилась. Больше не могу терпеть!

- Я тоже соскучился, дочка! Только тут такое дело... 

- Что, пап?

- Я сегодня уезжаю на съёмки в Вегас. Но в пятницу вернусь, обещаю! Надеюсь, ты справишься одна.

- Пфф! Даже не парься по этому поводу!

- Ну и отлично! - промямлил он сквозь зевок.

- Пап, ты опять работал до утра со своими монтажами? Побереги здоровье!

- Не-ет. Это мы вчера с Виталиком засиделись. Отмечали его приезд.

- Правда? И как он? Надеюсь, получше. - сердце забилось, как крылышки колибри.

- Ты знаешь, намного лучше. Пришёл в себя. Я даже не ожидал, если честно. - довольно усмехнулся отец. - И, между нами... По-моему, он начал с кем-то встречаться!

- Встречаться?..

- Ну да. Я почти уверен в этом.

Глава 24

Домой я не летела. И даже ощущения малейшего передвижения не было. Я плыла. Просто барахталась и захлёбывалась в водопаде своих слёз.

Ну почему я не расспросила отца подробнее? С чего он решил, что Виталька с кем-то встречается? По каким признакам понял?

Ладно. Рано расстраиваться. Может, ещё не всё потеряно и папе просто показалось? Но моё тревожное сердце за эти часы дороги всё равно растрепалось в лоскуты. 

Отца я, как и ожидалось, не застала. Зато... В доме напротив горел свет. 

Что же придумать?

Я не стала долго мучиться и решила просто пригласить Виталика в гости. Прям вот так напрямую - выпить вина, поболтать. Вполне адекватное поведение дружелюбной соседки. Пара минут и сообщение полетело:

Привет! Не ожидали?)) А я дома! Заходите поздороваться!

Ответ пришёл моментально. Не думала, что вообще возможно так быстро напечатать это:

Привет, милая! Как здорово, что ты приехала! Сейчас забегу. Только я ненадолго. К самому сегодня гостья придёт.

Гостья? К нему придёт гостья!? Ну уж нет, мистер Огановский! Мне такое развитие событий не улыбается! - возмущалось всё моё существо, пока я рыскала по гардеробной в поисках наряда попикантней, чем надетые на мне джинсы и обычная белая футболка. Но высокая, мускулистая фигура за окном, подходящая к моему дому заставила схватить первое попавшееся под руку - бежевый топ в бельевом стиле.

- Чёрт! - тихо, но очень сильно злилась я на ситуацию и на путающиеся в руках лямки топа. Джинсы придётся оставить. Некогда переодеваться А вот лифчик долой! 

- Чёрт! - снова ругнулась я на соски, моментально среагировавшие на соприкосновение с прохладным шёлком.

Ну и фиг с ними! А может это к лучшему! - ухмыльнулась я и понеслась встречать своего любимого гостя. 

- Привет, милая! - Виталик просиял при виде меня и стиснул в своих медвежьих объятиях. Намного дольше, чем позволяли правила приличия.

Милая? Интересная трактовка. И как давно я стала милой?

Уткнувшись носом в твёрдую, мужскую грудь, я вдохнула запах любимого и почти забыла где я и даже то, как меня зовут. Руки хотели навечно остаться на его мощной, широкой спине. Навсегда. До конца жизни.

Мне показалось, или Виталик слегка чмокнул меня в макушку? И тут же отстранился. 

Эмоции и чувства переполняли через край. Сердце подскакивало к самому горлу. Я столько хотела ему сказать, спросить, а главное - узнать, правда ли он начал с кем - то встречаться. Но вместо этого поинтересовалась светским тоном:

- Вино будите?

- Давай. Только немного. Я буквально на полчаса. - он как-то странно меня оглядел и добавил, - А ты изменилась. 

- Правда? Надеюсь, в лучшую сторону? - уточнила я, нарезая сыр. Руки неслабо потрясывало. Удивляюсь, как я вообще не порезалась.

- В лучшую. Расскажи, как ты? Как учёба?

- Да всё в норме. - отмахнулась я от разговоров об универе. - А вы тоже изменились. Стали ещё больше... Ой! Ну, в смысле, мышцы выросли.

- Какая ты внимательная! - его смех разлился крепкой русской водкой по моим венам, пьяня мысли и язык. - Я усиленно работал над ними все эти месяцы.

Воображение нагло и зазывно рисовало его образы в тренажёрном зале. Мощный, во влажной от пота майке или вообще без неё... Внизу живота сладко затянуло, а соски снова затвердели. Вот чёрт! Я срочно отвернулась он Виталика и юркнула руками в маленький шкафчик в поисках грецких орехов и винограда.

- Жаль, что не сможете остаться подольше. Наверное, у вас свидание... - может, это и некрасиво спрашивать вот так в лоб, но мне было уже всё равно. Ревность сидела внутри и когтистыми лапами царапала душу. Не смогла удержаться...

- Свидание? - он был удивлён настолько, насколько я чуть жива от букета охвативших меня чувств.

- Ну да. С Вашей новой девушкой. - а что ещё оставалось? Сразу все карты на стол - мой единственный шанс не лишиться чувств от ревности и отчаяния.

- С какой девушкой, Злат? - он ржал так, что казалось сейчас начнётся землетрясение.

А я молча таращилась на него, и моё бедное сердце, наконец, потихоньку стало успокаиваться. Напряжение уходило. Тихо сдувалось, как надувной матрас. Ещё немного и полностью размякнет, а тело потонет в океане бурлящих во мне чувств. Выглядела, я при этом, наверное, полной идиоткой.

- Нет у меня никого. И откуда ты это вообще взяла? - Виталик въелся в меня глазами. И этот взгляд воспламенял кожу.

У любимого зазвонил телефон и избавил меня от необходимости отвечать.

- Дебора! Ты уже пришла? Ок, иду. Я рядом. У соседей.

- Извини, Злат. Мне нужно бежать. Давай я лучше завтра зайду. Если ты не против... - обратился он ко мне, когда отключил звонок. 

- Конечно, не против. Заходите. Я весь день дома. - тихо проговорила я напоследок.

Вот же! Гостьей Виталика оказалась всего-навсего лишь мать Джессики!

Глава 25

Умом я конечно, понимала, что не стоит ждать прихода Виталика с самого утра. Но моё сердце... Оно нетерпеливо билось и замирало каждый раз, когда мимо дома проезжала машина. Я ждала, когда же он, так спешивший куда-то ранним утром, наконец, вернётся.

Переделала по дому миллион дел. Всё, что надо и не надо. Приготовила обед и, устав от своего томительного ожидания, отправилась загорать к бассейну. В тот самый шезлонг, с которого открывается отличный вид на особняк мистера Огановского.

Калифорнийское солнце проникало в каждую клеточку тела, измученного пасмурной и хмурой Нью-йоркской зимой. 

Неописуемое блаженство! А под звуки недавно открытого мной крутого азиатского хауса - вообще полный кайф!

Мысли вились торнадо вокруг вчерашней встречи с любимым, акцентируясь на его загорелом теле, ставшим ещё более пленительным. Боже! Даже то, что проступало сквозь футболку, будоражило моё тело немыслимым желанием. А если взглянуть на эту гору мышц без одежды? Тело тут же среагировало на похотливые мыслишки всплеском гормонов и низ живота запекло, стягивая желание в это пульсирующее место. 

А что, если дождаться Виталика здесь и пригласить вместе позагорать? Неплохая идея!

И меня осенило, что место, на котором я сейчас нахожусь идеально не только для наблюдения с этой стороны, но и с той.

"Всё! Хватит скромничать, Злата! Сколько можно ждать и прикидываться пай-девочкой? Ты же любишь его и хочешь чуть ли не до потери сознания! И не согласишься делать это с кем-то другим!" - кричал внутренний голос так, что барабанные перепонки чуть не лопались.

"Пора действовать по-взрослому! Хватит выжидать! Перестань жалеть его и прикидываться дурочкой! Давай! Дава-ай!" - и я, поддавшись этим настойчивым подстреканиям, медленно потянула завязки верха купальника, позволив ему соскользнуть на траву.

Да! Вот это по-взрослому! - довольно улыбнулась я и начала втирать крем от загара в свою высокую, упругую грудь.

Посмотрим на вашу выдержку, мистер Огановский!

Если честно, мне было и стыдно и страшно и просто неуютно в таком виде. Но обратного пути нет. Пока мы оба в городе и пока нет отца - самое время для решительных действий. Кто его знает, когда потом ещё представится такая же классная возможность соблазнить любимого?

Ох, как я нервничала! Пальцы навязчиво переключали трек за треком. Даже самые любимые песни пролистывали. Всё равно я ни одну из них не услышу. В голове было лишь немыслимой силы волнение, притесняющее остальные мысли и инстинкты.

И Злату накрыло. Не в переносном смысле, а в прямом. Кто-то накинул на меня полотенце, заставив задрожать от стыда и страха.

- Виталик? - я была чуть жива от неловкости и готова провалиться сквозь землю. Его взгляд горел недобрым огнём. Впервые в жизни он смотрел на меня с неодобрением.

- Ты знаешь, что отсюда открывается отличный вид не только мне, но и Робертсам? - хрипло бросил он и, сжав челюсти, зашагал прочь.

Что? И это его реакция на моё почти обнажённое тело?

И что значит "не только мне"? Типа: "Я всё это уже видел и меня ничем не удивишь"? Или: "Мне-то на тебя пофиг, а вот мистер Робертс может расценить иначе"? А может вообще: "Для меня-то ты, как дочь, а вот перед другими соседями стыдно"?

Боже! Я ему не нужна! Какой позор!

Весь остаток дня я просидела дома, не смея высовываться на улицу и "кусая локти" от досады. А если он придёт, как и обещал? Как быть? Каким образом вести себя с ним?

Но Виталик не пришёл. Точнее, пришёл, но не ко мне. И не один!

Сердце рухнуло сначала к ногам, а потом вообще улетело куда-то в центр Земли, когда я наблюдала из окна кухни, как мой любимый, чуть перебирая ногами, тащился к своему дому в обнимку с костлявой сучкой Миной. И не понятно, кто из них на ком вис.

За эффектом холодного душа последовал жар, опаливший сначала щёки, а потом спустившийся со скоростью взрыва по рукам и позвоночнику.

Следующие несколько минут, я не особо соображала, что творю. И откуда взялась вся эта решительность и сообразительность? Выйдя во двор, я включила полив лужайки, а потом просто долбанула со всей силы гаечным ключом по разбрызгивателю и для пущей надёжности затолкала гвоздь в маленькое отверстие снизу, блокирую вентиль.

Холодные брызги окатили с головы до ног, клея майку и шорты к телу. Отличный видок! И последняя попытка! - проскакала в голове хмурая мысль. Сама не понимала, кому даю сейчас последний шанс - себе или ему...

- Как в незатейливых порнушках! - горько усмехнулась я. Ну и пофиг! Сейчас главное - выцепить его из костлявых, цепких пальцев этой стервы.

Глубокий вдох... и громкий стук в дверь.

Открой! Ну, пожалуйста! Открой, Виталик!

Я чуть не плакала от досады и уже была готова толкнуть дверь и войти без приглашения, как вдруг на пороге показалось чуть стоящее на ногах, мощное тело любимого.

- Виталик... У меня кран не закрывается. Сейчас всю лужайку зальёт! Помогите, скорее! А то отец меня убьёт!

Глава 26

- Ми-на... Я... От... ойду нена-долго! - Господи! Да у него сейчас язык завяжется на узел!

- Скорее, Виталь! - я подлезла под мощную руку и полу-повела, полу-потащила его к себе.

Чёрта с два ты к ней вернёшься! - я настолько преисполнилась решимостью, что готова была даже по голове его тюкнуть, если потребуется. Лишь бы остановить от возвращения к этой общипанной курице.

Но всё оказалось намного проще. Каким-то чудом справившись с краном, вымокший насквозь Виталик попросил полотенце. А оно, как на грех, "оказалось"... Где? Естественно, в моей комнате!

И пока я, оставив этого пьянчугу там, бегала за пушистой, махровой тканью в ванну на первом этаже, он завалился на мою кровать и тупо вырубился.

Вот же дурачок!

Стянуть с любимого мокрую футболку и джинсы было испытанием не из лёгких, сравнимым разве что с решением задач по высшей математике в первом классе. Ноль реакции и ноль помощи. Но я, всё-таки справилась!

И задрожала. От того, что сама намокла до нитки или от вида его полуобнажённого тела, дерзко развалившегося на моей кровати? А может от чувства, которое вызывало осознание того, что он сейчас на моей территории, пусть и не по собственной воле? Но это пока... Завтра я во всём ему признаюсь! И посмотрим, чего же хочет мой мистер Огановский! Какова будет эта его воля!

Надоело строить из себя дурочку и скрывать чувства! Завтра. На трезвую голову. Обязательно скажу.

А пока ещё одно важное дельце... 

Быстро сорвав с себя липкие тряпки, я накинула простой сарафан, висевший на одной из ближайших вешалок и пошла за кошельком.

Внутри всё взрывалось от гнева. Да кто она такая, эта сучка Мина? Судя по вульгарным нарядам - её мораль не выше, чем у обычной шлюхи.

Только бы не вцепиться ей в волосы и не расцарапать лицо! Иначе, без полиции дело не решить. А я хотела разрулить всё "мирно", почти по-семейному, поэтому с ходу толкнула входную дверь Виталькиного особняка и бешеной тигрицей влетела вовнутрь.

- Мина! - рявкнула я во всю силу голоса. И буквально через полминуты эта стерва оказалась прямо передо мной.

- Виталик не придёт. Можешь выметаться. Сколько он тебе должен? - я выпросительно выгнула бровь и постаралась оставаться хладнокровной. Но было невероятно тяжело сдерживать на цепи внутренних церберов.

- Что?! - в жизни не слышала противнее голоса.

- Я. Спрашиваю. Сколько. Тебе. Должен. Виталик! - проговорила ей это чуть ли не по слогам. Как недоразвитой. - Триста? Пятьсот? Какие у вас расценки?

- Послушай, девочка...

- Нет это ты послушай! - рявкнула я и еле сдержалась, чтобы не вцепиться ей в горло. - Я дам тебе в пять раз больше, если ты сейчас же провалишь отсюда и забудешь кто такой Виталик! Советую согласиться. Вряд ли он прельстится тобой больше, чем на один-два раза... - выдала я, осматривая с головы до ног её костлявое существо, затянутое в платье, которое в первоначальном виде было, явно, не шире носка.

- Ты серьёзно предлагаешь мне деньги за то, чтобы я не спала с Виталиком? - Господи! Я даже испугалась! Её скрипучий смех ещё противней, чем голос! - А кто же будет с ним трахаться? Или ты сама собралась? 

Её насмешливый взгляд скользнула по моей фигуре и застыл на лице.

- Да! Сама! - крикнула я так, чтобы у неё наверняка в ушах зазвенело. - Выбирай: уходишь с деньгами или без них. Но у тебя тридцать секунд. 

- Да пошли вы все! - зашипела она напоследок и, схватив деньги, швырнула мне их в лицо.

Вот мразь! 

- Удачи, дочка друга! - крикнула она, виляя по направлению к дороге и, не оборачиваясь, показала мне Fuck. 

Сука!

А ведь она намного трезвее, чем Виталька!

Выключив весь свет и плотно закрыв дверь, я с бешено колотящимся сердцем поспешила к своему мужчине. Точнее, надеюсь, что совсем скоро так и будет - к своему.

Тихо, почти на цыпочках, вошла в спальню - всё в той же позе. Вот алкаш!

В два счёта сбросила сабо и осторожно легла рядом с любимым, старательно игнорируя приличных размеров выпуклость в его плавках.

Да пошли они сами все к чертям! - мысленно выругалась я, вспоминая слова этой овцы и устраивая голову на твёрдой груди Виталика.

Ледяной. Замёрз после моего импровизированного душа. Я натянула на нас одеяло и положила свою тёплую ладошку на его рельефный пресс.

Пусть думает, что хочет, когда проснётся! Теперь ни за что не отпущу!

Глава 27

Ночь грозилась стать бессонной, потому что сердце ужасно грохотало, отдавая барабанной дробью в ушах. Так, что о сне можно было и не мечтать. А ещё близость Виталика... Близость! Это ещё мягко сказано! Спустя пару минут, как я прилегла к нему, любимый перекатился на бок и закинул на меня свою огромную лапищу. А потом, без обиняков, по-хозяйски, притянул к себе. Просто впечатал в свой каменный торс! Ничего не оставалось, кроме как послушно лежать маленькой мышкой и наслаждаться этой, пусть и неосознанной, звериной нежностью.

И только, когда твёрдая мужская ладонь, каким-то образом оказалась под сарафаном и стиснула левую грудь, я поняла, что, всё-таки спала. До этого самого момента.

От его откровенного прикосновения по телу прокатилась жаркая волна и стекла куда-то между ног, заставляя набухать и мокнуть моё самое интимное место. Пальцы любимого нашли сосок, слегка сжали и оттянули. Боже! Всего пара прикосновений, а я уже горела, как спичка! Мощная ладонь снова накрыла грудь полностью, а потом - опять за сосок. Я еле слышно застонала и инстинктивно прижалась к нему, а в ответ получила встречное движение... И ощущение огромной, почти стальной мужской плоти, тыкающейся чуть ниже поясницы, чуть не свело меня с ума...

Виталик что-то бессвязно пробормотал сквозь сон, а я... просто задыхалась от желания... Неужели то, о чем так долго мечталось маленькой Злате произойдёт сейчас? Прямо тут и с ним!
Ладонь мужчины скользнула вниз по животу, оставляя после себя приятный жар на коже. Он положил руку на кружево трусиков и резко притянул мой зад к просто трещащему от напряжению члену.

- Виталик... - выдохнула я то ли от удивления, то ли от одолевшего меня безумного желания.

Любимый нежно царапнул между лопаток шершавым подбородком и прижался губами. Потом ещё раз...

Его рука вернулась к груди и не переставала поглаживать и нежно скручивать соски в то время, когда я бестыже и зазывно терлась задом об огромный мужской орган.

- Виталик... - снова вырвалось у меня. 

- Джесс... - промычал он мне в спину и я провалилась во тьму.

Меня убило одно-единственное слово. Отправило в тёмные глубины ада. Это было концом всего. Хотя, ничего даже не успело начаться... Он перечеркнул всю нежность, всю любовь, надежды...

Имя его жены стало огромной жирной точкой. Линией невозврата. Это окончательно растоптало мою гордость, превратив её в пыль калифорнийских пустынь.

Я тихо высвободилась из рук Виталика и сползла на ковёр.

"Я тебя ненавижу! Ненавижу тебя!!!" - бесконечно вертелось на языке, но я не произнесла этого вслух. Боялась разбудить его и получить ещё большую порцию унижения. Но не отказала себе в удовольствии написать эти три слова на листке бумаги и подсунуть ему под руку.

Схватила с кресла сумку и бросилась на улицу. Прямо в этом дурацком, стареньком сарафане. Тело колотило мелкой дрожью. И вовсе не от холода. Мной руководили обида и злость. Но больше всего - непереносимая скорбь, саднящая тело, как аллергия и заставляющая нервно раздирать руки до красных полос. Скорбь по тому, чему между нами не суждено случиться, потому что Виталик всё ещё любит свою покойную жену.

Уже в такси я приняла, как мне казалось, самое лучшее решение в жизни... Пальцы тряслись, не желая подчиняться моей воле. Но, в итоге, набрали его номер и я долго-долго слушала монотонные гудки...

В Нью-Йорке около девяти утра, а значит, Тодд всё еще спит.

Я оказалась упорной и настроенной решительно, поэтому, не стала ни ждать, ни перезванивать, а  просто отправила смс:

Тодд, встретишь меня вечером в аэропорту?

Я принимаю твоё предложение.

Пожалуйста, помоги мне его забыть!