Комната с видом

Рецессия ударила по нашему городку особенно сильно. Увольнение двадцати тысяч человек с самого большого завода в городе привело к эффекту домино: маленькие семейные магазины на центральной улице закрывались по причине практически полного исчезновения покупателей; более крупные магазины увольняли работников или сокращали рабочие часы по той же причине. Правительство округа ощутило дефицит налоговых сборов и также начало увольнять работников. Мне было двадцать два. Я, как и многие другие, попал под сокращение и был уволен.

Шансов найти другую работу в городе было немного. У меня не было диплома колледжа, только диплом средней школы. Парни вроде меня были повсюду. Мне приходилось состязаться за место дворника с выпускниками колледжа. Я понял, что нужно валить из города, прежде чем я промотаю все свои сбережения.

Я переехал в окружной центр и снял там квартиру. Я обнаружил, что экономика здесь была ненамного оживлённее. Я устроился на работу в продовольственный магазин, поскольку он находился в нескольких минутах ходьбы от моей квартиры — я думал, что со временем найду что-то более подходящее. К сожалению, я работал в дневную смену, с девяти утра до пяти тридцати вечера, и у меня не было времени искать другое место.

Несмотря ни на что, мне нравилась моя квартира. Она находилась на первом этаже в старом доме. В ней были гостиная с кухней, ванная и небольшая спальня — в самый раз для меня, мне не требовалось ничего просторнее. Я не приглашал в гости друзей — у меня их не было. Я никого не знал в городе, а люди, с которыми я работал, были старше меня, — и после работы я просто устремлялся домой.

Меня это не беспокоило. Я проводил свободное время, путешествуя по интернету на лэптопе или смотря бейсбол по телевизору.

Однажды ночью я сидел за маленьким столом в спальне, стуча по клавишам лэптопа, когда услышал какой-то шум. Я не мог идентифицировать его, но, похоже, он доносился из дома напротив. Я отодвинул край занавески чуть-чуть в сторону, как раз насколько, чтобы выглянуть краем глаза. Дом был всего в нескольких футах от моего окна, и шторы на окне напротив были раздвинуты. За те две недели, что я жил здесь, я ни разу не видел, чтобы их раздвигали.

Прямо напротив меня стоял двухместный диванчик. Рядом с ним размещалось большое зеркало, в котором я мог ясно видеть огромную кровать — двуспальную? трёхспальную? — я не знал, но было очевидно, что передо мной — спальня моего соседа.

Внезапно справа (из гостиной, может быть?) вышел мужчина. Я узнал в нём соседа. Я опустился на колени, чтобы он не заметил меня.

На нём был халат, в правой руке он держал широкий кожаный ремень, а левая была пока вне моего поля зрения. Затем я увидел в его левой руке чьи-то волосы. Он тащил кого-то за волосы. Тут я увидел, кого он тащит — это был юноша примерно моего возраста, и на нём не было одежды. Мужчина тащил обнажённого мальчика по ковру за волосы!

Перед тем, как сесть на диванчик, мужчина снял халат и бросил на пол возле кровати. Теперь он тоже был обнажён. Я не мог отвести взгляда от эрегированного члена, слегка качающегося перед ним. Тот, должно быть, был дюймов девяти длиной. Я никогда не видел ничего подобного.

Мужчина сел на диванчик, подтянул мальчишку вверх за волосы, подхватил его за шею и уложил лицом вниз на свои колени. Затем он поднял ремень высоко в воздух и с силой опустил на голый зад. Мальчик закричал от боли. Его крик был приглушён оконными стёклами, разделявшими нас.

Я был испуган. «Что мне следует делать?» — спрашивал я себя.

Я беспомощно наблюдал, как мужчина порет ремнём обнажённого юношу, не давая тому пощады. Я дрожал и трясся. Я хотел бежать туда и остановить безжалостное избиение, но был парализован страхом. Я видел лицо юноши, искажавшееся от боли — рот широко открыт в бесполезном крике. Всё, что я мог — это смотреть. Мне было так стыдно!

Наконец сосед отбросил ремень, толкнул юношу на пол и уселся на диванчике, раздвинув ноги. Мальчишка медленно поднялся на колени. Я изумлённо наблюдал, как выпоротый мальчик взялся за вздыбленный член мужчины и накрыл ртом багровую головку. Юноша сосал член моего соседа.

Я был ошеломлён — и смущён.

Голова юноши поднималась и опускалась на огромном стволе мужчины. Я не мог отвести глаз: я был загипнотизирован происходящим. Мужчина внезапно ухватил мальчишку за уши и начал делать толчки бёдрами, загоняя член глубже в его рот. Я увидел, как тело мужчины напрягается, затем резко дёргается. Должно быть, он спускал в рот юноши. Через некоторое время мужчина расслабился и сел. Юноша держал съёживавшийся пенис руками и, кажется, слизывал с него сперму.

Сосед встал, подошёл к окну и задёрнул шторы.

«Что это было, чёрт возьми?» — ломал я голову.

Почувствовав усталость, я решил прилечь. Я выключил свет, разделся до трусов и забрался в постель. Я не мог заснуть. Подсмотренная сцена проигрывалась в моём воображении снова и снова.

Мой пенис встал — снова. Он стоял и тогда, когда я наблюдал ту сцену первый раз. Я стянул трусы и поласкал себя. Головка была ещё скользкой от ранее выделившейся смазки. Мой кулак скользил по члену быстрее и быстрее — мне было так хорошо!

Это был один из лучших моих оргазмов. Кончив, я уснул мёртвым сном.

Утром, перед тем, как идти на работу, я отодвинул край занавески. Его шторы были всё ещё задёрнуты. Я нахмурился и спросил себя, какого дьявола я вообще смотрю.

Я проходил мимо соседнего дома дважды за день — идя на работу и с работы. Раньше я никогда не обращал на него внимания. Теперь я отметил, что маленький дом с крыльцом за живой изгородью хорошо содержался и был недавно покрашен. Однажды я видел соседа, опрыскивавшего кусты, но не вспоминал про него особо — до прошлой ночи.

Я прикинул, что ему где-то сорок пять или пятьдесят. У него были чёрные волосы, он был примерно на пять дюймов выше меня и фунтов на пятьдесят тяжелее. Не толстый, в хорошей форме. У него также было красивое лицо. Никогда бы не догадался, что ему нравятся мальчики.

Я был рад, когда пришёл на работу: теперь мои мысли будут заняты другим.

Рабочий день кончился, и я пошёл домой. Я замедлил шаг, приближаясь к дому соседа. Я пытался не выглядеть слишком заметно, бросая взгляды на дом. Идя по тротуару к своей квартире, я бросил взгляд промеж домов. Окно, которое, как я вычислил, глядело из его спальни, было достаточно далеко, чтобы я не мог ничего разглядеть с того места, где стоял. Я быстро сообразил, что в окно его спальни можно заглянуть только из моего окна.

Я зашёл в квартиру и переоделся, потом некоторое время поборолся с сильным желанием посмотреть, задёрнуты ли шторы. Долго это не продлилось: я сдался и украдкой выглянул. Шторы были раздвинуты, но в комнате было темно.

Я поужинал, споря с самим собой насчёт того, что мне следует делать. Кто я такой? — спросил я себя. Любитель подглядывать, вуайерист, извращенец? Я вторгся в личную жизнь двух взрослых людей, по доброй воле вступивших в половые отношения — впрочем, я не был уверен насчёт добровольности. Почему, чёрт возьми, меня пленил вид двух занимающихся сексом парней? Я не гомосексуал, я даже не думал об этом прежде! Я никак не мог выбросить это из головы.

После ужина я отправился в спальню и включил лэптоп. Пока он загружался, я бросил быстрый взгляд: шторы были раздвинуты, свет всё ещё выключен. Я соорудил самодельный крючок, который удерживал край занавески открытой — как раз настолько, чтобы я мог увидеть, когда в соседской спальне загорится свет. Думаю, это было признанием с моей стороны, что я хочу наблюдать.

Темнело. Я испытал разочарование. Внезапно я увидел проблеск света из окна. Я быстро выключил настольную лампу, подошёл к окну, опустился коленями на заранее подложенный коврик и принялся подглядывать в окно спальни соседа.

Они появились в моём поле зрения. Они стояли лицом друг к другу, держа друг друга в объятиях, и целовались. Я смотрел со стороны. Они стояли и страстно целовались, лаская половые органы друг друга — жестокости прошлой ночи как не бывало. Скоро у обоих появилась эрекция. Юноша опустился на колени перед мужчиной. Он целовал и лизал стоящий член, облизывал яйца, потом взял их в рот. Меня поразило то, что он смог уместить во рту всю мошонку. Он нежно посасывал яйца мужчины.

Я приоткрыл занавески шире, будучи уверен, что мужчина не может видеть меня. На мне были лишь трусы-боксеры, и моя рука скользнула в них. Я помял привставший член.

Мальчик внезапно встал, и мужчина повёл его к диванчику. Мужчина сел, а юноша развернулся — теперь он стоял лицом ко мне. Его торчащий член слегка покачивался перед ним, указывая прямо на меня.

Он выглядит почти как я! — подумал я. Тот же рост и телосложение, те же светло-коричневые волосы. Даже его пенис был похож на мой: средняя длина и ширина и тоже необрезанный.

Зад мальчика располагался в нескольких дюймах над членом мужчины. Я примерно догадывался, что случится дальше, но ещё не мог поверить, что юноша готов сделать это.

Рука юноши протянулась назад, ладонь обхватила основание члена мужчины. Мальчик пристроил головку к своему анусу и начал опускаться на ствол. Девятидюймовый член мужчины медленно исчезал в заднице мальчишки. Через несколько секунд юноша был пронзён на всю длину. Я был поражён!

Я ждал, что он будет плакать и выть от боли, но вместо этого на лице его появилось тихое, блаженное выражение. Лёгкая улыбка тронула кончики его рта. Затем он начал поднимать и опускать зад. Он скользил вверх по мужскому фаллосу, пока внутри не оставалась лишь головка, затем опускался, снова нанизываясь полностью.

Моё дыхание участилось, рука моя в трусах двигалась всё быстрее.

Мужчина протянул руку, схватил мотающийся пенис мальчишки и начал дрочить его. Я наблюдал, как он мастурбирует юношу. Лицо мальчика озарила широкая улыбка. Он начал двигаться быстрее и быстрее, подпрыгивая на члене мужчины в ускоренном ритме. Рука мужчины яростно полировала член его юного партнёра.

Через оконные стёкла я слышал слабые крики их обоих, когда они одновременно кончили. Я наблюдал, очарованный, как юноша выстреливал заряд за зарядом спермы в воздух. Это стало для меня последней каплей: мой член словно взорвался! Я не мог сдержаться и выкрикивал что-то в экстазе.

Когда мой оргазм стих, я поднял взгляд на парочку, чтобы убедиться, что они меня не слышали. Кажется, нет.

Они встали, обнялись и поцеловались. Затем мужчина задёрнул шторы.

Я чувствовал усталость и изнеможение, поэтому выключил компьютер и лёг в постель. Я думал, что тут же усну, но ошибся. Я всё ещё не мог поверить, что мальчик смог принять фаллос мужчины в зад, как не мог поверить в то сладострастное упоение, с которым мальчик прыгал на девятидюймовом члене.

Пока я размышлял о том, чему только что был свидетелем, мой член снова встал. Больше я не думал ни о чём — я просто ласкал его, пока меня не накрыл ещё один выносящий мозги оргазм.

Затем я уснул.

На следующий день мне не нужно было идти на работу. Я постоял под душем, побрился и проглотил лёгкий завтрак. Был прекрасный день, и я решил взять книгу и почитать на парадном крыльце. Я уселся в кресло, которое стояло ближе всего к дому соседа.

Я не мог сосредоточиться на книге. Я гадал, что со мной не так. Я подумал об Энни, моей школьной подружке. О том, как мне нравилось быть рядом с ней. Как я тащился, когда наконец убедил её иногда мастурбировать мне. Я вспомнил тот раз, когда она отдалась мне на заднем сиденье в машине. Впрочем, мы сделали это лишь единожды. Она сказала, что мы должны подождать до свадьбы. Вскоре после того она порвала со мной.

Теперь я осознал, сколь наивен я был. Я в действительности не так уж много знал о том, как доставлять удовольствие женщине. Я очень мало знал о сексе. Я внезапно почувствовал себя печальным и одиноким и погрузился в чтение.

Солнце карабкалось в зенит, и мне стало жарко. Я подумывал о том, чтобы уйти в дом, когда услышал звук заводящейся газонокосилки. Это был сосед. Источник шума находился позади его дома: очевидно, он подстригал траву на заднем дворе. Я решил остаться в кресле.

Я терпеливо ждал. Наконец, он начал подстригать лужайку перед парадным входом. Я притворялся, что читаю, но ловил каждое его движение. Он был почти обнажён. Единственной деталью одежды на нём были очень короткие спортивные шорты. Его тело блестело от пота, и я видел, как мышцы его напрягаются и расслабляются, когда он толкает газонокосилку.

Как он красив, подумал я и нахмурился. Меня никогда раньше не влекло к мужчине, и сейчас эти чувства смущали меня.

Когда он закончил подстригать лужайку и исчез, я ушёл в дом. Я чувствовал слабость. На душе у меня было тяжело. Я сел за компьютер. Через несколько минут мне в голову пришла мысль. Я подошёл к окну и бросил взгляд на окно соседа. Шторы были раздвинуты, и в спальне горел свет. Я ждал, стоя на коленях.

Я угадал правильно: я увидел, как он встаёт перед зеркалом с полотенцем и заканчивает вытираться после душа. Его пенис безвольно висел. Я уставился на него. Я размышлял, на что это было бы похоже — быть с мужчиной.

Он подошёл к окну и встал ко мне лицом. Я на миг запаниковал — мне показалось, что ему известно, что я наблюдаю. Нет — кажется, он смотрел вниз на кусты, разделявшие наши дома. Мой член встал как штык, пока я разглядывал соседа. Он потянулся к шторам и задёрнул их. Я не был уверен, но кажется, последнее, что я увидел, была улыбка на его лице.

Я лежал на кровати и мастурбировал, думая о нём — я не мог ничего с собой поделать.

Остаток дня я провёл за компьютером — в ожидании. В ожидании вечера, в ожидании света в окне соседа — для того, чтобы продолжить наблюдение. Я периодически проверял, раздвинуты ли его шторы. Ничего. Я прождал до полуночи — ничего. Я уснул, чувствуя печаль.

На следующий день было то же самое. Его шторы оставались задёрнутыми весь день и всю ночь. Я не мог перестать думать о нём. Я мастурбировал три или четыре раза за день — я потерял счёт.

Назавтра я снова шёл на работу. Я был рад выйти на улицу. Свежий ветер приятно обдувал лицо. Проходя мимо его дома, я бросил на него взгляд — там не было видно движения.

На работе был лихорадочный день. Что могло пойти неправильно — шло неправильно. Я не имел времени задуматься, и был благодарен за это. По пути домой я снова бросил взгляд на его дом. Всё ещё никакого движения. Когда я достиг двери своей квартиры, я увидел на полу перед ней небольшой пакет. Он был перевязан жёлтой лентой, завязанной сверху бантиком. Это, наверное, от моей матери, подумал я. Я поднял его, зашёл внутрь и лёг на кровать, раздевшись до трусов — я не любил носить дома что-то ещё. Затем я открыл посылку.

Внутри было аккуратно сложенное письмо сверху и два предмета одежды. Я отложил письмо и посмотрел на них: тонкие, полупрозрачные нежно-розовые трусики и нечто вроде кожаных трусов-джоков. Страх и возбуждение волной прокатились по моему телу. Мои руки дрожали, когда я разворачивал и читал письмо:

О ЧЁРТ! ЧТО ЭТО ЗА ...?

Стыд и унижение захлестнули меня. Я перечитал письмо четыре раза. Вот это я попал — он думает, что я какой-то извращенец!

Я не могу оставаться здесь, я должен переехать, кричал мой разум. Я долго сидел на кровати без движения.

Я знал, что у меня нет денег на переезд, знал, что вынужден остаться. Что ещё я мог сделать? Как мне реагировать на всё это? Должен ли я разозлиться? Я заигрался в Любопытного Тома[1], и он поймал меня.

Я посмотрел на часы — было без пяти восемь — и вздохнул. Я знал, что должен делать.

Я взялся большими пальцами рук за край боксеров и снял их, затем поднял розовые трусики и натянул на бёдра. Потом занял место на коврике у окна.

Я смотрел и ждал. Моё сердце колотилось в груди.

Они появились в спальне. Я не узнал мальчика. У него было то же телосложение и тот же цвет волос, что у меня. На юноше были шорты и рубашка, застёгнутая на пуговицы, на моём соседе — лишь спортивные шорты. Мужчина попытался притянуть мальчика к себе, обнять его, но тот не давался.

Внезапно мой сосед сдал назад и, размахнувшись, сильно хлестнул юношу по лицу. Я услышал приглушённый крик. Мужчина поймал мальчика, и, ломая сопротивление, уложил, прижав к полу. Он ухватился за рубашку юноши и разорвал её — пуговицы полетели во все стороны. Он отбросил порванную рубашку, затем прижал руки мальчика к полу над его головой, держа оба запястья одной рукой. Он поставил колено на грудь мальчика; тот был беспомощен. Мужчина расстегнул его шорты, затем одним движением стянул их вместе с нижним бельём. Теперь юноша был обнажён. На лице его был написан ужас.

Я не был уверен, что именно происходило. Было ли сопротивление реальным, или они разыгрывали передо мной спектакль? Я ощутил, как мой пенис шевельнулся в трусиках.

Мужчина стянул спортивные шорты, выпустив на волю покрасневший, с багровой головкой член. Он поднёс его к лицу мальчишки; тот отвернулся. Мужчина снова хлестнул его по лицу, затем потянулся рукой к промежности юноши, нащупал яйца и с силой сдавил их. Мальчик взвыл от невыносимой боли. Мужчина снова держал пенис перед его лицом. Со слезами на глазах мальчик начал целовать торчащий член.

Мужчина оседлал грудь юноши, прижав его к полу. Бегство было невозможно. Мужчина умело кормил мальчика членом, проникая всё дальше и дальше в рот. Должно быть, мужчина приказал юноше сосать, поскольку внезапно тот широко открыл рот и его губы сомкнулись на члене. Юноша заскользил губами вверх и вниз по стволу мужчины.

Мой член уже полностью встал. Я потянулся вниз, потёр его сквозь тонкий материал трусиков и издал стон.

Руки мальчика были тоже прижаты к полу. Мужчина ухватился за уши юноши и потянул его голову вверх, запихивая член глубже в рот. Он начал жестоко трахать мальчишку, натягивая его голову за уши на член. Затем, держа голову юноши неподвижной, начал делать толчки бёдрами. Я наблюдал, как его член погружается в рот юноши, затем выходит обратно, до самой головки, а потом снова скользит в рот.

Моё дыхание участилось, я ласкал себя быстрее и быстрее.

Мужчина вытащил член и стал быстро передёргивать. Он присел на корточки возле лица юноши. Внезапно белая сперма комок за комком начала выплёскиваться из члена мужчины на лицо мальчишки.

Я не мог более сдерживаться и закричал. Мой член взорвался и наполнил трусики спермой.

Когда я восстановил самообладание, я увидел, что мужчина трёт становящийся мягким пенис о лицо юноши, размазывая сперму по коже. Похоже, он собирался покрыть ею всё лицо, сделать маску из спермы. Закончив с этим, он поместил пенис у рта мальчика. Тот тут же начал вылизывать липкий член, очищая его.

Мужчина слез с юноши и сел на диванчик. Я увидел, как он сказал что-то мальчишке. Тот поднялся на колени и уселся промеж ног мужчины. Мужчина ухватил себя снизу за ноги и поднял их, отводя назад и раздвигая. Даже оттуда, где я стоял на коленях, я мог ясно видеть его анус. Губы мужчины снова задвигались. Мальчик наклонился лицом вперёд, ближе к дырочке. Внезапно он подался назад и замотал головой, отказываясь выполнять просьбу мужчины.

Тот отреагировал быстро и решительно. Он обхватил тело мальчишки и заставил того лечь лицом вниз на колени, затем высоко поднял руку и резко опустил её на зад мальчика. Он шлёпал мальчика долго и сильно. Я слышал звук шлепков ладони по упругим мальчишеским ягодицам.

Мой пенис затвердел в трусиках. Я наблюдал, как зад мальчика становится всё краснее и краснее, и думал, на что это будет похоже, если сильный мужчина разложит меня вот так и отшлёпает по заднице.

Мужчина раздвинул ноги, и юноша упал на пол, всхлипывая. Мужчина снова задрал ноги, открывая свой анус, и мальчик тут же зарылся лицом между бёдер.

Больше он не колебался. Его губы целовали окружность дырочки, язык лизал её саму. Мужчина что-то сказал, и мальчик, свернув язык трубочкой, протолкнул его в анус. Лицо юноши, когда он трахал дырочку языком, было так тесно прижато к мужчине, что я удивлялся, как мальчик может дышать. Он долго и тщательно вылизывал заднее отверстие.

Мой взор переместился на набухающий член мужчины. Тот отзывался на старания юноши, становясь длинным и толстым. Моё дыхание участилось при виде его. Я потянулся вниз и сжал стоящий член сквозь пропитанные спермой трусики.

Внезапно мужчина встал. Вздёрнув мальчика на ноги за волосы, он что-то сказал тому, и юноша попытался вырваться.

Не очень умно, подумал я. Сейчас он получит.

Мужчина дёрнул руку мальчика, заводя её тому за спину, и выкрутил её. Лицо юноши исказилось от боли. Мужчина толкнул его к кровати. Та была вне моего поля зрения, но я мог тем не менее наблюдать всё происходящее в зеркале.

Я смотрел, как мужчина тянется к промежности мальчика и обхватывает яйца. Мужчина что-то произнёс, и, когда юноша не подчинился, сжал руку. Я услышал, как мальчик кричит. Если бы я был на его месте, я бы сделал всё, что мой мужчина ни пожелает!

Я наблюдал, как мальчик опускает голову и плечи на кровать. Мужчина сжал его яйца снова, и юноша, больше не медля, широко расставил ноги. Мужчина сказал что-то, и тот, протянув руки назад, раздвинул свои ягодицы. Удовлетворённый, мужчина отпустил яйца юноши и прошёл к тумбочке, стоявшей перед зеркалом. Мальчик не шевелился.

Я поедал глазами член мужчины, покачивающийся перед ним. Такой непоколебимый, такой гордый, подумал я.

Мужчина встал позади мальчика. В его руке была маленькая бутылочка с прозрачной жидкостью, и он нанёс её на средний палец. Он потёр палец о беззащитный анус мальчишки, затем накапал ещё немного жидкости и медленно ввёл палец в дырочку.

Он смазывает дырочку мальчишки, догадался я.

Мужчина добавил ещё жидкости, и скоро весь его палец оказался внутри юноши. Я мог видеть лицо мальчика в зеркале — он стонал, и на лице его было удивление. Мужчина двигал палец внутрь и наружу из заднего входа юноши.

Я задержал дыхание, когда мужчина вынул палец, и, взявшись рукою за член, разместил головку у ануса мальчишки. Мужчина ухватил юношу за бёдра и потянул к себе, насаживая на член. Я едва не лишился чувств. Мой член пульсировал в трусиках.

Мужчина начал медленно и размеренно трахать зад мальчика. Я наблюдал, как его член дюйм за дюймом скрывается в юноше, затем появляется снова. Тело мальчика начало отзываться. Он подавал бёдра назад, встречая член мужчины. Начался ритмичный, неторопливый секс.

Я размышлял, что испытывал бы, будь его член внутри меня. Я начал дрочить быстрее.

Мужчина что-то сказал, и мальчик начал мастурбировать. Он ласкал себя синхронно с твёрдым членом, трахающим его зад. Скоро они разогнались. Мужчина натягивал ректум мальчишки на член так, как будто опаздывал куда-то. Наконец, он последний раз мощно погрузился в дырочку юноши, закричал и дико задёргался, наполняя зад мальчишки спермой. Я наблюдал, как пенис мальчика тоже выстреливает сперму заряд за зарядом на покрывало.

«О боже—о боже—о боже…» — прокричал я, в очередной раз спуская в трусики.

Когда я поднял глаза, мальчик все ещё стоял нагнувшись. Он раздвигал руками ягодицы. Я наблюдал, загипнотизированный, как сперма мужчины вытекает из дырочки юноши. Это было самое эротичное зрелище, которое я видел.

Внезапно мужчина оказался возле окна. Он постоял немного. Я взглянул на его точёное лицо, его широкие плечи, вылепленную грудь и красивый пенис. Моё сердце пропустило удар.

Он улыбнулся мне и задёрнул шторы.

Я повалился на кровать, моя промежность под трусиками сочилась спермой. Запах семени витал в воздухе.

На следующее утро мне пришлось потрудиться, очищая трусики. Корку засохшей спермы, как я обнаружил, было не так просто отскрести с этой материи.

Я был свеж и воодушевлён. Стеснения и стыда не было вовсе. Я надел кожаные трусы-тонга под рабочие брюки. Надевая их, я припомнил письмо и туго натянул тонкую полоску кожи между ягодиц. Ощущение кожи, тесно прилегающей к моему анусу, в самом деле волновало, но мне пришлось весь день напоминать себе не чесать задницу.

Он был прав: ношение кожаных тонга заставляло меня думать о нём. Я был счастлив на работе, но рабочий день, казалось, длился вечность.

Без десяти восемь я стоял на коленях в трусиках. Я убедил себя, что поступаю правильно. Мой пенис уже стоял, когда они вошли в спальню.

Мальчик был податливее и охотливее, чем прошлую ночь. Они обнялись, поцеловались и поласкали друг друга. Затем разделись. Юноша опустился на колени и принялся сосать член мужчины. Остаток ночи я помнил смутно.

Я представлял, что это я был в его спальне. Это мои губы и язык ласкали член, мой рот наполняла сперма. Это мой язык лизал его анус. Его яйца были во рту не у кого-то, а у меня. И, наконец, это я нагибался и раздвигал руками ягодицы, предлагая ему свою дырочку.

Я кончил в трусики три раза. Он подмигнул мне, задёргивая шторы.

Весь следующий день у меня было ощущение, что что-то не совсем так, как надо. Я не знал, что. Пустота поселилась у меня в животе. Меня обуяло чувство одиночества.

Я припомнил слова «наши отношения» из его письма. Отношения? Это «отношения»?

Я подумал о нём и юноше, что был с ним прошлой ночью. Как они обнимали друг друга, как целовались. Они не просто сосались и трахались — они занимались любовью, и меня не было среди них.

Я велел себе вернуться в реальный мир. Это безумие, сказал я себе. Ты потерял от него голову. Ты ведь даже не знаешь его чёртово имя! Выйди куда-нибудь, пообщайся с людьми. Этот парень — чокнутый, и тебя он тоже хочет свести с ума!

Когда я возвращался домой, свежий ветер обдувал мне щёки. Я чувствовал себя великолепно! Впервые за долгое время я мог ясно мыслить, и это был самый подходящий момент, чтобы внести кое-какие изменения в свою жизнь. Я хотел жить, а не наблюдать, как живут другие.

У двери меня ожидала посылка. Моё сердце забилось чаще, когда я нёс её в спальню. Я присел рядом с ней на кровати.

Ну, по крайней мере, я могу взглянуть, сказал я себе.

Это было первое, что я увидел в коробке. Я пялился, не веря своим глазам. Я точно знал, что это такое. Я взял это из коробки и поднял перед собой на ладонях.

Она была сделана из жёсткой, телесного цвета резины. Она была очень реалистична. Это была копия его эрегированного пениса и яиц. Я сидел, ошарашенно разинув рот.

Также в коробке был длинный, тонкий металлический стержень. Это мог быть тот самый, что использовал вчера мальчик. А ещё там была маленькая бутылочка жидкости. Я узнал её. Затем я увидел красную лампочку и поднял бровь в удивлении.

Наконец, там было письмо. Я развернул его и прочёл.

Письмо было длинным, но самым важным был первый абзац. Я перечитал его раз десять. Мне хотелось смеяться. Мне хотелось плакать. Что он пытается сделать со мной? Чего он от меня хочет?

Я снова прочитал остаток письма. Инструкции. Он объяснял, что и как мне нужно будет делать этим вечером. Я перечитал их ещё раз. А потом я увидел его имя. Он в самом деле подписался в конце письма.

Я перечитал всё письмо заново. «Мой дорогой», «любовь моя»…

Было почти восемь. Я вкрутил красную лампочку в настольную лампу и щёлкнул выключателем. Очень сексуально, подумал я. Я подошёл к окну и сделал глубокий вдох, собираясь с духом, затем отодвинул занавески. Его шторы уже были раздвинуты, но в спальне было темно.

Я опустился на колени и поднёс резиновый пенис к лицу. Я держал яйца в правой руке, а ствол — в левой. Я поцеловал кончик пениса, затем пробежался губами, целуя, до основания и обратно. Снова чмокнул в кончик и опять прошёлся губами вверх и вниз. Я продолжал целовать его, пока не зацеловал каждый дюйм. Затем повторил весь процесс, используя язык.

В моём воображении это был его пенис. Я знал, что он наблюдает. Я делал всё, чтобы заставить его хотеть меня. Целовал его пенис, лизал его. Целовал и вылизывал его яйца.

Наконец, я взял его пенис в рот. Мои губы скользили вверх-вниз по стволу, язык не покидал его плоти. Я постанывал и не на шутку увлёкся фелляцией. Мой член пульсировал в трусиках. Я ласкал его ствол быстрее и быстрее. Я сосал всё энергичнее. Мой член взорвался без прикосновений — струя за струёй сперма выплёскивалась в трусики. Я задыхался.

Отдышавшись, я отставил резиновый член в сторонку, встал, запустил пальцы под резинку трусиков и стянул их, вертя бёдрами, как девчонка. Я поднял трусики вверх и показал ему. Наплывы спермы пропитали их. Я поднёс трусики ко рту и почистил от спермы губами и языком, потом протер мокрыми трусиками лицо. Мои пальцы вытерли остатки спермы с моего члена. Я поочерёдно облизал пальцы, стоя перед ним в чём мать родила.

Затем я взял металлический стержень и смазку так, чтобы он видел. Я запомнил его инструкции, и это была заключительная их часть. В его спальне всё ещё было темно, но я мог поклясться, что слышал, как он стонет во время представления. Я нервничал, как первокурсница актёрского факультета. Заключительный акт моего выступления лишит меня последних крох гордости и достоинства — если таковые у меня ещё оставались.

Я повернулся к нему спиной, раздвинул ноги и нагнулся, насколько мог, предоставляя ему отличный обзор моего ануса.

Металлический стержень был семи дюймов длиной и имел дюйм в диаметре — меньше, чем его пенис. Жидкость была анальной смазкой. Я выдавил пару капель на конец стержня и потёрся им о колечко ануса. Затем задержал дыхание, прижал кончик стержня ко входу и надавил. Стержень проходил с трудом. Я нажал сильнее.

Я охнул, когда гладкий металлический стержень скользнул в мою дырочку. Я нажал, протолкнув ещё пару дюймов, затем вынул стержень и нанёс смазку на остальную часть ствола.

Я дрожал в предвкушении. Я протолкнул стержень обратно внутрь себя. Я вводил его дальше и дальше в свой зад. Раза два мне пришлось остановиться и отдышаться. Я сосредоточился на расслаблении сфинктера. Стержень входил в меня всё глубже.

«Ты поймёшь, когда он войдёт полностью!» — написал сосед в инструкции.

Внезапно мой член подпрыгнул. Кончик стержня надавил на простату, и я взвыл от наслаждения. Мой ректум был заполнен.

Я простонал.

Затем я начал трахать свой зад гладким металлическим фаллосом. Я бесстыдно демонстрировал соседу вид сзади на стержень, скользивший в моей дырочке. Я блаженствовал! Мои бёдра сами подавались навстречу погружавшемуся поршню.

Я громко стонал. Ощущения были самые изысканные.

Я нащупал отброшенные трусики и обернул их вокруг своего вздыбленного члена. Мой кулак гонял их вверх и вниз по стволу, пока другая рука втискивала металлический стержень в дырочку и вынимала обратно.

Я полностью сосредоточился на этом. Я отчаянно нуждался в зрителе, наблюдающем кульминацию моего выступления. Я надеялся, что он ласкает свой член, что он гладит своего девятидюймового красавца и готов кончить. Я хотел дать ему самый незабываемый оргазм, что он когда-либо испытывал!

Я ощущал, как семя кипит в моих яйцах. Я яростно трахал себя в зад и бесстыдно терзал свой член. Затем я услышал сквозь оконное стекло крик соседа. Он кричал в оргазме — я заставил его кончить!

Внезапно мой член извергся, подобно гейзеру. Горячая сперма струя за струёй хлестала на трусики.

«Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, РИЧАРД! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, РИЧАРД! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, РИЧАРД!..»

Я всё ещё стоял нагнувшись, с кончиком металлического члена внутри. Я вытащил его и почувствовал, что мой анус закрывается. Я обернулся и показал Ричарду стержень. Затем поднёс ко рту и тщательно очистил губами и языком.

Я взял пропитанные спермой трусики, бережно поднёс их к лицу и утёрся ими. Каждый квадратный дюйм моего лица блестел от спермы.

Я стоял у окна, улыбаясь. Мои губы прошептали: «Я люблю тебя, Ричард».

Я задёрнул занавески, упал на кровать и забылся глубоким, умиротворённым сном.

Весь следующий день прошёл как в тумане. Моё тело выполняло все необходимые движения, но мой ум был где-то в другом месте. Мой задняя дырочка была слегка натёртой, но ощущение кожаной полоски, прижимающейся к анусу, было восхитительным. Я чувствовал себя свободным от забот. К моему лицу приклеилась глупая улыбка. Это заметили даже мои сослуживцы.

«Ты что, перепихнулся ночью?» — спросил один из них. Я только улыбнулся.

Когда я пришёл домой, у дверей меня ждала посылка. От её вида через моё тело пробежал электрический разряд.

Я открыл её в спальне. Там лежало письмо и красивый халат из розового шёлка. Моё сердце колотилось, когда я разворачивал послание. В нём было следующее:

Я перечитывал письмо бессчётное количество раз. Мысли в моей голове крутились подобно стёклышкам в калейдоскопе.

Способен ли я сделать это? Как я могу всерьёз рассматривать возможность стать сексуальным рабом мужчины, с которым никогда не встречался? Я никогда не говорил с ним, не слышал его голоса. Он никогда не касался меня, и я никогда не ощущал его плоти. Отчего бы мне хотеть отдаться незнакомцу на всю оставшуюся жизнь? Мне только двадцать два — я ещё даже не начал жить. Я не могу сделать это с собой, ведь правда?..

Было восемь часов вечера. Я стоял у парадной двери его дома в трусиках и халате. Я постучал и подождал — казалось, прошла вечность, прежде чем он подошёл к двери.

Я сглотнул и сказал: «Пожалуйста, позволь мне стать твоей сучкой, Ричард!»

Он улыбнулся. Он распахнул дверь шире и предложил мне руку. Я держался за неё, пока он вёл меня в дом.