Контракт на любовь

Глава 12

Я проснулась от того, что каждая мышца моего тела онемела. Казалось, что болит все. Спать на кресле, свернувшись калачиком не самое приятное занятие в мире.

Я села и попыталась размять шею, покрутив головой и помассировав плечи руками.

Шесть утра.

Прошло меньше суток с того момента, как скорая привезла нас в больницу.

А все уже кажется таким нереальным.

Будто я посмотрела какой-то страшный триллер и вот эмоции еще живы, но словно покрыты пеленой непонимания — как такое вообще может быть?

Я поморщилась от боли в боку и подняла майку. Огромный, уродливый синяк расползся по моим ребрам с правой стороны. Врач сказал, что мне повезло и обошлось без переломов.

Повезло…

Я опустила майку и решила, что пора возвращаться в свою палату. Медсестра будет ругаться, что я ушла, если найдет мою кровать пустой. Снова.

Но я не могла спокойно лежать там, попивая сок, зная, что Диего находится тут с огнестрельным ранением.

Он заслонил меня. Он потерял много крови. Врачи боролись за то, чтобы он не лишился руки совсем. Во всем мире бытует мнение, что плечевое ранение не так опасно. Образы брутальных мужиков в фильмах, которые способны тягать героиню на руках через пять минут после ранения, стойко укрепились в умах людей.

Но статистика такова, что при таком ранении выживает лишь один из пяти. А если задета подключичная артерия…

Часы операции Диего стали для меня даже большим кошмаром, чем то, что сделал со мной Толик.

Я рыдала и билась в конвульсиях сознавая, что я беспомощна. Он пострадал из-за меня. Потому что я не смогла в прошлом справиться до конца со своими демонами. Потому что я вообще приехала сюда…

Врачам предстояло побороться за жизнь Диего, а мне предстояло смириться с тем, что прямо сейчас я могу его потерять.

Я провела столько времени ненавидя его. Я потратила все эти драгоценные минуты впустую. Он может умереть прямо сейчас и так и не узнает, как сильно я его полюбила.

Как часто мы осознаем ценность чего-либо, только потеряв это навсегда? Слишком часто…

Операция длилась семь часов.

Когда врач вышел и сказал, что все обошлось и он стабилен, я почувствовала, что родилась заново.

Три часа назад его перевели в эту палату.

Он спит, и я надеюсь ему снится что-то хорошее. Потому что, черт подери, он видел от меня лишь горе. Только боль и унижение.

Я ненавидела себя.

Я чувствовала дикую вину.

Я решила, что лучше уйти.

Папа приехал к восьми утра. Прямо с самолета он примчался в больницу, бледный словно белая простыня.

Эрнесто и Мария были здесь еще раньше.

Они плакали и обнимали меня. Просили прощение, что не увидели, не уследили, не уберегли…. Будто это их вина, а не моя.

Меня выписали почти сразу, после их приезда.

И вот, мы едем домой. Я обнимаю Наташу. Она плачет и сочувствует мне. Но она остается здесь, отмечать новый год с Лоренсо.

А я пакую чемоданы.

Папа в панике. В шоке. В ярости. Он грозится убить Толика и всех, кто ему помогал. Эрнесто успокаивает его.

Я понимаю, что мы должны уехать.

После того, как мы дали показания полиции и нас отпустили — больше ничего не задерживает нас.

Диего… Я твоя персональная туча над головой. Я ходячая проблема и неприятность. Ты достоин лучшего.

Я сглатываю слезы глядя в иллюминатор самолета.

Через несколько часов я буду дома.

А ты остался там.

Диего

Мы собрались за праздничным столом. Время близится к двенадцати. Лоренсо открывает шампанское и обходит мой бокал стороной, шутя, что больным малышам пить не полагается.

Рядом с ним Наташа.

Хм, как удивительно складывается жизнь.

Вот он, мой брат, развелся год назад и уже нашел любовь снова.

А я, как неприкаянный пес, брожу и брожу по осколкам воспоминаний смакуя те короткие моменты моей жизни, когда я целовал свою любимую колючку и кажется, был счастлив.

Поддержав тост бокалом с соком, я покидаю веселье, заперевшись в своей комнате.

Прошло несколько дней. Рука нещадно болит. Пальцы еще не двигаются.

Врач сказал, что нужно быть готовым к тому, что возможно и не начнут двигаться никогда.

Ольга уехала домой.

Позвонить? Написать?

Что я скажу ей?

Я был не нужен ей и в здоровом состоянии. А теперь…

А теперь даже наш «контракт» истек. И я обещал ей, что оставлю все как есть, если она решит, что не хочет меня.

Лучше бы я тогда умер… Зачем мне эта гребанная жизнь с разбитым вдребезги сердцем?

***

Утром, когда только-только рассвело, я крадучись выхожу на улицу и бреду к пляжу.

Мне нужно сбежать хоть куда-то от маминой опеки и папиного контроля. Они будто сошли с ума и считают теперь, что я младенец, неспособный позаботиться о себе самостоятельно.

Наташа уехала вчера.

Лоренсо впал в такое уныние, будто у него отняли частичку души.

Я усмехаюсь.

Я понимаю тебя брат.

Только вот ты знаешь, что она будет ждать тебя в Москве через месяц.

А меня никто в этом мире не ждет…

Сам того не осознавая, я пришел к любимому Ольгиному «укрытию».

Все дороги ведут к тебе, да?

Я сажусь на холодный песок между валунами и обнаруживаю, что ее блокнот все еще здесь. Намок немного от влажности воздуха. Но он на месте.

Прости, колючка, но это единственный трофей, оставленный тобой.

Без малейших угрызений совести открываю и жадно вчитываюсь в каждую строку.

Здесь твои мысли, стихи и рисунки. Я чувствую, будто открыл ящик Пандоры. Здесь ты, Оль. Твоя душа.

Я дохожу до последней страницы.

Что же ты писала там тогда, за несколько мгновений до кошмара…

Читаю и чувствую, как сердце уходит в галоп. В ушах шумит так, что этот шум застилает звуки морского прибоя. Срываюсь с места и бегу домой.

— Диего! Где ты был?! Почему ушел, не предупредив меня? — мама только проснулась и спустилась в гостиную, поймав мое возвращение.

Впервые за все время после выписки меня не раздражает ее тон. Я улыбаюсь ей и крепко обнимаю.

Целую в щеку и бегом поднимаюсь к себе.

Попалась, колючка моя! Теперь не отвертишься!

Ольга

— Наташ хватит подпрыгивать от нетерпения. Это прям уже раздражает.

Мы едем в машине встречать Лоренсо. Наташа вертится волчком, теребит браслет на руке и закусывает губы.

— Оль, я так волнуюсь. Так хочу его увидеть! Ты даже представить не можешь! — улыбается она.

О, да. Куда уж мне…. Как я могу себе представить, что любимый человек идет к тебе навстречу? Ты с нетерпением обнимаешь его и, возможно, даже плачешь?

Проведя этот месяц дома, буквально заперев себя от всего мира, я каждый день представляла, мечтала, надеялась, что Диего все же приедет. Когда-нибудь. Когда его рука окрепнет. Когда он сможет простить меня… Он ведь сможет?

— Оля, ты мрачнее тучи. Улыбнись хоть на секундочку.

Улыбнуться? Мне кажется я забыла, как это делается.

— Наташ, зачем ты меня потащила вообще? Лоренсо приезжает к тебе, а не ко мне. Ты его и встречай. Я там как шестой палец на ноге…

— Оль, во-первых, тебе надо выбираться из своей берлоги. Во-вторых, у тебя есть машина, а у меня нет. Ну и в-третьих, Лоренсо сам просил, чтобы я с тобой приехала.

— Что?! Это почему еще?

— Да ничего такого. Соскучился, переживает. Мы много говорили о вас с Диего. Все же такая психологическая травма…

— Вот еще! Нет у меня никакой травмы!

Наташа улыбается, а я прикусываю язык.

Ну пообещала же себе, что не буду больше спорить!

Я припарковала машину, и мы прошли в аэропорт. Успели вовремя. Самолет как раз заходит на посадку.

— Наташ, может Лоренсо у тебя поживет? Ну что вы в самом деле, как в прошлом веке. Надо соблюдать приличия, встречаться на нейтральной территории. Все равно ведь он у нас дома бросит сумку и зависнет с тобой на весь отпуск.

— Очень надеюсь, что так и будет. Но сама я ему подобное не предложу. Вдруг мне только кажется, что он готов к такому шагу?

— Кажется? Да ты спишь в обнимку с телефоном. У вас вообще видеосвязь отключается хоть иногда?

— Иногда, — смеется Наташа.

Я вижу, как ее лицо озаряется восторгом, и она бросается вперед.

Улыбка невольно трогает мои губы. Дождалась, подружка.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, как она кинется на шею к этому ее «мишке», как она ласково называет Лоренсо и замираю на месте.

Потому что следом за Лоренсо идет Диего.

Меня ударило током. Пригвоздило к месту. Сердце, кажется, пропускает удары, потому что я его не слышу.

Мы встречаемся взглядами, и я понимаю, что сейчас разревусь.

Я прячу руки в карманы, чтобы хоть как-то унять дрожь в ладонях.

Ноги будто стали ватными. Не могу стоять…но и идти не могу.

Он, будто в замедленной съемке подходит ко мне и внимательно вглядывается в мое лицо.

Хмурится.

Господи, какие у него глаза!

По моей щеке скатывается слезинка. Еще одна и еще, и еще.

Его взгляд смягчается, и он улыбается мне глазами.

Кладет ладони мне на щеки и вытирает слезы.

А потом наклоняется и целует мои соленые губы.

Мы стоим посреди зала. Вокруг люди. Кипит жизнь. А для нас время остановилось.

Есть только сейчас. Только этот момент. Момент, когда его язык ласкает мой. Когда я чувствую тепло его тела рядом. Когда трогаю руками его мягкие волосы, шею и плечи…

Нас никто не беспокоит. Никто не отрывает друг от друга. Хотя, честно сказать, я бы не заметила сейчас даже ядерного взрыва.

Когда мы с трудом разомкнули губы, то обнаружили, что ни Лоренсо, ни Наташи уже рядом нет.

— Ты на машине? — спрашивает Диего и его голос растекается в моей груди теплом.

— Да. Едем домой?

— Нет, Оль. Не к тебе.

Я с недоумением смотрю на него, все еще находясь в его объятиях.

— Я купил квартиру. Так что мы едем ко мне! — улыбается Диего.

Доехав до нужного адреса, я обнаруживаю Диму. Он стоит у подъезда и разговаривает по телефону.

Замечая нас, он быстро кладет трубку и улыбается нам.

— Приехали наконец-то! Сестренка, я рад, что ты выбралась из своего убежища на свежий воздух. Правда иногда полезно выходить из дома?

Диего улыбается, и они пожимают друг другу руки. Дима вытаскивает из кармана ключи и отдает их ему.

— Держи. Владей. Уж простите, я на новоселье не останусь.

Подмигнув мне и велев водителю заводить мотор, садится в машину и уезжает.

Диего берет меня за руку и ведет в дом.

— Когда ты успел купить жилье? Ты его до покупки видел хоть раз?

— Видел на фото. И по видеосвязи. Дима все оформлял.

— Так Дима был в курсе, что ты приедешь и не сказал мне ничего?

— Я его попросил. Я боялся, что ты можешь сбежать.

Мы заходим в большую, светлую квартиру. Здесь приятно пахнет свежим кофе и булочками.

Диего смеется.

— Дима знает, как тебя приманить, да? Вкусная выпечка — залог хорошего разговора.

Мы разуваемся и проходим в гостиную.

— Здесь очень красиво. Ты сам выбирал дизайн? Или все так и было?

— В основном, так уже было. Я попросил только докупить мебель и поменять цвет стен.

Он осматривается вокруг будто ища что-то. И довольно ухмыляется, когда находит взглядом большую, прямоугольную коробку.

— Вот этого тут точно не хватает.

Он вскрывает упаковку и достает оттуда картину. Разворачивает ее ко мне, и я невольно издаю «Ах», закрывая рот руками.

Это тот самый портрет, который он когда-то дарил мне. Только больше и красивее.

— В этот раз я не буду тебе его дарить. Он для меня. — говорит Диего и идет к стене, где уже приготовлено место для моего портрета.

— Диего. Я так виновата перед тобой. Я … тебе лучше без меня. Ты достоин лучшего. Я сплошная проблема. Я недоразумение. Я кричу и ругаюсь со всеми подряд, я … я — голос срывается от захвативших меня эмоций.

Диего подходит ко мне и обнимает, а я рыдаю у него не плече.

— Поскольку ты говорить сейчас не можешь, то продолжу я. Ты вредная, упрямая и иногда даже злая. Ты самый строптивый человек из всех, кого я знаю. Ты споришь обо всем на свете и противишься всему, что тебе предлагают. И все это в тебе я люблю.

Я подняла глаза к его лицу. Он улыбался мне. Я замерла, словно хотела удержать этот миг.

— Повтори. Повтори, пожалуйста.

— Это второй раз в жизни, когда я слышу от тебя это слово. Смотри привыкну — съехидничал Диего.

А потом обнял меня еще крепче и сказал уже серьезно — Я люблю тебя, Оль. Всегда любил.

Мое сердце будто разлетелось на миллионы маленьких искр и собралось вновь в один огромный костер. Я жива. Я чувствую этот огонь внутри. Я хочу дарить его тебе.

Я притянула его голову к себе и поцеловала со всей страстью и любовью, на которую только была способна.

Мы ласкали друг друга губами, срывая с себя одежду.

Переместившись в спальню и устроившись на большой, мягкой кровати мы жадно впитывали каждый миг, каждое движение и соприкосновение наших тел.

Диего снял с меня бюстгальтер накрывая ртом мои затвердевшие соски. Я выгибалась, как кошка от охватившего меня желания. Мне казалось, что ничего лучше уже быть не может, но вот Диего, поцелуями добрался до моего пупка и продолжил спускаться ниже, стягивая с меня трусики.

Его язык раздвинул мои складочки и прошелся по моему клитору.

Я громко застонала, и горячая волна удовольствия прошлась мурашками по моему телу. Диего продолжил движения губами и языком доводя меня до исступления. Он ласкал и ласкал меня пока я не почувствовала, что вот-вот взорвусь. Я выгибалась и металась, хватала простынь руками, не зная куда себя деть от нахлынувшего на меня потока новых ощущений.

Язык Диего, ловко скользивший между моих ног открыл мне грани, которых я прежде не ведала. Он потянул мой клитор губами на себя, легонько всасывая его и я ощутила невероятный прилив наслаждения.

Диего снял белье и лег на меня сверху, удерживая свой вес на руках.

— Ты невероятно вкусная. Я так долго хотел попробовать тебя.

Он нежно целовал мои уши и шею, иногда покусывая и заставляя мое тело снова покрываться мурашками.

— Диего…я … я должна тебе сказать. У меня не было….

— Я знаю, — сказал он и накрыл мои губы поцелуем.

Знает? Откуда? Он говорил с Наташей? Или с Димой?!

Я отбросила все вопросы в сторону. Это подождет. Сейчас я хочу подарить ему такое же наслаждение.

Я обняла его, запуская руки в волосы. Он положил ладонь мне на грудь, нежно сжимая ее и трогая мой сосок.

Я опустила руки на его плечи и стала гладить их ладонями, переходя на спину.

— Я так хочу, чтобы тебе было хорошо со мной. — прошептала я, глядя ему в глаза.

— Я люблю тебя, Оль. Мне не может быть с тобой плохо.

Осмелев от его слов, я спустила руки по его торсу ниже и жиже, пока не нашла ладонью его твердый член. Я обхватила его рукой, проведя большим пальцем по головке.

Диего шумно втянул в себя воздух и простонал мне в рот «Да».

Я сделала движение рукой вверх и вниз, выбивая из Диего еще один стон.

— Я больше не могу сдерживаться, милая. Я хочу тебя.

Я поняла, что это случится сейчас. Вот прямо сейчас я стану женщиной. Прямо сейчас я откроюсь для мужчины полностью.

Для моего мужчины. Для Диего.

Сердце ускорило свой темп до нереальной скорости.

Диего раздвинул руками мои ноги, провел членом по моим мокрым складочкам, обволакивая его моей смазкой, наклонился ко мне и накрывая мой рот поцелуем вошел в меня одним движением.

Я думала, что мне будет очень больно, что я возможно, даже заплачу, как это часто описывают в книгах, но я почувствовала лишь небольшой дискомфорт. Никакой острой боли.

Диего замер, проверяя мою реакцию и когда я сама шевельнула под ним бедрами улыбнулся и начал двигаться во мне.

Он входил в меня медленно, осторожно, давая мне возможность привыкнуть к нему.

Я почувствовала, как уже знакомая мне волна наслаждения вновь нарастает внутри. Я положила ноги на Диего на талию, впуская его еще глубже.

Попробовала двигаться вместе с ним и быстро поймав его ритм начала сама ускорять его.

— Оля, ты моя! Только моя! — рычал Диего и от его слов становилось еще приятнее.

Я схватилась руками за его спину, царапая ее ногтями.

Толчки Диего стали мощнее. Он вынимал член почти полностью и вновь входил в меня на всю длину.

Мы оба стонали, задыхаясь в невероятных ощущениях.

Еще пара движений и меня пронзило током от мощнейшего оргазма.

Я отпустила руки и упала назад на подушку.

Диего поддерживал меня рукой за талию.

Раз, два, три — его движения ускорились и вот, он вошел в меня последний раз, и резко вынув член залил семенем мой живот.

Он лег рядом, обнимая меня одной рукой и тяжело дыша.

Я еще никогда в жизни не была так счастлива.

Мы пролежали так несколько минут, пока не восстановили дыхание.

— Откуда ты знал, что это мой первый раз? Кто тебе проболтался?

Диего усмехнулся и закрыв глаза сказал:

Я наблюдаю за тобой.

Я вижу каждое движенье…

Вдохнув печальных мыслей зной,

Я развеваю все сомненья…

Я расширила глаза, удивившись тому, что он читает наизусть мой стих!

— Диего! Ты нашел мой блокнот!

— Нашел. Прости, родная, но я заучил все твои стихи.

Я, засмущавшись, опустила глаза.

— Что же ты раньше не приехал, если понял, что я тоже люблю тебя?

Диего нежно заправил мне волосы за ушко и прошептал:

— Я весь месяц тренировал плечо, как проклятый, чтобы иметь возможность по-человечески обнимать любимую.

Конец

Больше книг на сайте — Knigoed.net