Королевский наместник

Глава 1

Его величество Шайред Четвертый, Волею Создателей, Великий Государь и Защитник земли Шайнской трусливо бежал из спальни её высочества Аиши Выдающейся, суетливо уворачиваясь от маникюрных дощечек, теней для век, мазей, кремов, притираний, настоек — всего того богатого ассортимента, составляющего косметичку принцессы. Если учесть, что предметы эти были не в пластиковой упаковке, но в увесистых золотых-серебряных шкатулочках и шестигранных колбах из толстого стекла — спасение бегством выглядит неизбежным.

Вообще, в короля первым сначала полетел стул, только потом косметичка, предметы сервиза и остального интерьера, что могла поднять и бросить, пусть и тренированная, но все же еще рука подростка. Одновременно раздались сочные выражения и понеслись «лучи добра» от его дочери, но все это Шайред Четвертый уже слышал спиной.

Добежав до двери опочивальни, король юркнул за неё, перевел было дух, но ледяной болт, вылезший сантиметров на десять из деревянной, но плотной и крепкой двери рядом с его шеей заставил его ойкнуть, отпрыгнуть, покрыться холодным потом и нестись снова, дальше прочь, не обращая внимания на патруль королевской охраны рядом, онемевший от ужаса.

Шайред Четвертый не был малодушной размазней. Это был мощный, с накачанным пузиком мужчина, высокого роста, с Даром воина, спецификацией щитовика, а потому повидавшего всякого: от вспоротых монстрами товарищей, до поля брани, усеянного перемешанными частями тел и легким парком крови над всем побоищем. Вот только, обычно синие, глаза его дочки, потемневшие сейчас до черноты, живо напомнили ему строки описания начала ультимейт заклинания Ариши Шторморожденной из летописи битвы на Великом болоте. Барды в таверне читали их с удвоенным завыванием и пафосом: «Глаза Ариши, гневные колодцы, чернее ночи и страшней могил, и вот уже болото — не болотце, от бравых южнокаталийских сил».

Так что король бежал, спасая даже не себя, а дворец от разрушений.

До этого момента удивить его было трудно, запугать невозможно, купить нереально. Конечно, изредка эти аксиомы покрывались трещинами, при виде лица родной Аиши. Дочу король любил, как не всякий отец, относился трепетно и нежно, потому желал только хорошего. Например, брака с эсванийским принцем. За ним его дочка будет как за каменной стеной, а возжелай принц, затем эсванийский король чего нехорошего, государственные векселя Эсвании, предъявленные к оплате Шайном перевернут всю, какую-либо непотребную игру соседнего королевства. Если не сам престол.

Да как его дочь таких простых вещей не понимает!

Добежав до своей спальни, Шайред рывком открыл дверь, забежал и рухнул на пятиметровую кровать, перепугав супругу.

— О горе нам, Найзи, — взревел он жалобно, — Аиша совсем лишилась ума! — Король забил кулаками по простыням, бессильно клокоча гневом и соплями.

Найзирия Роштийская, вполне себе симпатичная, несмотря на свои сорок, стройная белокурая женщина, закрыла закладкой «Жизнеописание, великие подвиги и искушения эльфийского полукровки из рода Ормградских стражей, более известного под именем Вард» и ласково принялась гладить мужа по спине.

— Доча влюбилась, такое бывает, прими это с мужеством.

— Влюбилась! — взревел Шайред Четвертый раненым кабаном, — так теперь отца надо разлюбить что ли?! Вот я…

Тут он замолк, потому что понимал, сделай он чего плохого этому деревенскому шарлатану, охмурившему Аишу — последствия будут неописуемо ужасны. Да и знать не поймет: он же ей жизнь спас, этот придурок Дахам всем успел детали знакомства разболтать. Создатель, ну почему вокруг одни идиоты?

— Шай, — мягко сказала Найзирия, — влюбилась\разлюбила, две этих сентенции полчаса могут разделять у юных девиц. Чего ты так разошелся? Подождем немного, само пройдет. Наша дочь — героиня королевства, вчера мне гонец привез письмо от царственного брата, он весьма в высоком тоне о ней отзывался.

Брат Найзирии само собой был королем Роштии, Рошелдаром Вторым.

— Она есть отказалась, — сообщил Шайред, пряча глаза, — по её словам «объявляет голодовку, вплоть до момента выполнения её требований». Я ничего не понял сначала, когда мне доложили, пошел к ней, в спальню, где она сидит под арестом, но она меня выгнала.

И, не удержавшись, пожалобился: «родного отца из своей комнаты чуть ли не магией вышибла!»

Найзирия нахмурилась, задумалась, на гладком лбе отпечаталась морщинка.

— И давно она не ест? — спросила королева.

— Мне доложили в обед, а так с утра. — признался Шайред Четвертый, трусливо закрываясь подушкой.

Это он вовремя сделал, потому как в подушку незамедлительно прилетел увесистый подзатыльник.

— Вот ты дурак что-ли, — выговаривала ему Найзирия, спешно облачаясь в платье для выхода, — время вечер, дочь голодная. Она итак, у нас как привидение, сильный ветер шатает, или ты дочь решил со свету сжить? — похолодел её голос. — Мало тебе попытки этого кретина Гортама Затарийского, назначенного, между прочим, с подачи твоего первого советника.

— Я был на дипломатическом приеме, — оправдывался король, — мы же посла Южной Каталии вызывали, ноту вручали. Гортама уже на кусочки порезали, все кусочки клянутся, что не знали о том, что это была моя дочь.

— Да в болото всех этих южнокаталийцев и Гортама с советником, — рассвирепела Найзирия, — у тебя дочь счас с голоду сдохнет. Ты понимаешь?

Шайред Четвертый мог бы на это сказать, что изящный пятикилограммовый стульчик, полетевший в него после слов «эсванийский принц ждет от вас письмо, милая дочь», привидение не поднимет, уж тем более не бросит метров на шесть, но благоразумно промолчал. Найзирия редко сердилась, но в гневе была ужасна. И прекрасна. Вся женская линия королевской династии, время от времени, но норов легендарной прабабушки Ариши Шторморожденной, нет-нет, да покажет.

Ничегошеньки здесь не поделать. В обществе одаренных, где женщина нифига не слабый пол, а может быть и посильнее, с таким поведением смирились.

— Я разберусь с этой голодовкой, — величественно выплыла в коридор Найзирия, — постарайся пока просто не упасть с кровати в ожидании меня.

Подколку король стерпел, но едва Найзирия покинула опочивальню, соскочил и заходил в горестных раздумьях взад-вперед у кровати. Надо было что-то делать с этим самозваным претендентом на сердце дочери! Все беды от него. Аиша достойна лучшего!

С другой стороны, не будь этого наглого мальчишки, пролезшего уже на пост его наместника, Аишу бы он больше никогда не увидел. Король содрогнулся от этой мысли, колени подкосились, и он рухнул на кровать в муках отчаяния: никакому проходимцу он свою дочку вот так просто не отдаст!

Найзирия Роштийская посмотрела на пробитую болтом дверь, с обратной стороны, в опочивальню своей дочери и мысленно поежилась. Дочка у неё вроде спокойная, но может учудить — мало не покажется. Когда ей в последний раз показалось, что у графа Сетенты, первого королевского советника потные руки, а было это в момент, когда он пытался поцеловать в знак уважения ладонь принцессы — она ему руки и заморозила, недолго думая. Граф визжал настолько громко, что одна из её фрейлин, беременная на восьмом месяце — родила.

Королева коротко постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, отворила.

— Аиша, девочка моя, всё хорошо?

Ей никто не ответил. Принцесса лежала на кровати, демонстративно игнорируя мать, с учебником магии воды издания Восточной Академии в руках. Бардак в комнате уже убрали служанки, ничто не напоминало о буйстве принцессы, и о страстях, бушевавших минут пятнадцать назад, королева даже не догадывалась. Но показательное пренебрежение со стороны дочери сильно напрягало.

— Мы же тебе только добра хотим, доча, — зашла с козырей Найзирия.

Аиша громко фыркнула и перевернула страницу рукописи.

— Тебе же четырнадцать только, — не сдавалась королева, — думаешь лучше нас жизнь понимаешь?

По-прежнему ничего не отвечая, Аиша демонстративно достала из потайного кармашка на поясном ремне непонятную бумажку, развернула и подала Найзирии.

Королева развернула бумажку и вчиталась.

«Сначала они будут смеяться над тобой. Батя с кривой улыбочкой похвалит за долину и переведет разговор. Втихомолку он пошлет шпионов в Самур и будет ждать их доклада. Мамка с умилением подумает о будущих внуках, думая, что ты так быстро выросла, принц, скажет что-нибудь типично-патетичное: надеюсь, он вел себя подобающе с моей милой сестрой! Клык великана реквизирует батя. Просто потому что захочет сделать приятное твоей мамке…»

На этом месте Найзирия почувствовала, как краснеет: все демоны подземельев — да кто писал это письмо!

— Да я в курсе чем занимаются женатые люди, в поисках острых ощущений, — лениво сказала Аиша, не глядя. — Ты дальше читай.

«Потом они начнут сердиться, батя начнет стучать по столу и клясться, что закроет тебя до замужества в дворце. Мамка повздыхает, но согласится, а принц забудет про твои непонятки с родителями, увлеченный новым мечом или подружкой.

Голову Горного Палача увезут на исследование, и седобородые старцы будут долго гадать, что это за сволочь. Через неделю они догадаются отнести её к опознавателю существ в гильдию авантюристов. Но поначалу все будут думать об искусной мистификации. Самур далеко и тамошних монстров знают даже не все его жители.

Затем твои родители поймут, что всё серьезно: батя взбесится и заставит тебя написать эсванийскому или роштийскому принцу. Ты на него наорешь, он на тебя наорет — не знаю, как у вас в семье устроено. Вас придет мирить мамка и скажет: мы же только добра тебе хотим, дочка, тебе четырнадцать, ты жизни не видела, взрослые лучше тебя разбираются, не делай ошибок, не порти свою жизнь, интересы королевства требуют и другую дичь.

Но знаешь что? Мы сражались вместе и знаем, какая ты на самом деле. Если ты что-то решила по-настоящему — мы тебя всегда поддержим. Твой семпай и твоя сестрёнка.»

— Да это мятеж, — ошеломленно выговорила королева, опускаясь рядом с принцессой.

— Переверни бумажку, — хладнокровно посоветовала Аиша.

«Да это крамола!» — первая реакция того, кто прочитает бумажку:)» — было написано на обороте.

— Это что выглядит смешным? — строго спросила Найзирия, приходя в себя. — Что за рожа на бумаге? Кто так пишет?

— Мама не надо сцен, — попросила Аиша, — я всё решила, меня никто не остановит. Ты сейчас думаешь: как же, никуда из дворца тебе не деться. Так не волнуйся тогда, возвращайся к отцу. Хочешь поговорить — давай по делу. К чему тебе говорить всё то, о чем я уже знаю, на что у меня есть ответы, свое мнение и решение.

— Но ведь правда, тебе только четырнадцать! — жалобно произнесла королева, теряя инициативу.

— Тебе напомнить во сколько ты сама вышла замуж? — спросила лениво Аиша, снова утыкаясь в летопись.

— Это… это другое! — возмутилась Найзирия, — мы просто подписали брачный союз, ничего не было до шестнадцати!

— Мама, это называется консумация, — хладнокровно подсказала Аиша. — я так-то тоже боюсь серьезных отношений прямо сейчас.

Прозвучало настолько забавно из уст юной дочери, что королева захохотала с налётом легкой истеричности. Буквально вчера она с мамой цветочки в оранжерее обсуждает новые, а сегодня — как из дома уйдет за каким-то нонеймом в кочевую жизнь авантюриста.

Что, лять, происходит с детьми? Куда катится мир?

— Никуда тебя отец не отпустит, — посмеявшись, нахмурилась Найзирия, — как ты не понимаешь? Думаешь сбежишь из дворца? Думаешь новые друзья смогут тебе помочь это сделать? Я достаточно серьезно сказала это?

— Не понимаю, — словно в никуда заметила Аиша, — человек убивает пятерых огненных великанов, Горного Палача, топит в море огня гоблинскую деревушку, так что нам с Каей остается только добить полуживых, оглушенных, ничего не соображающих от шока уродцев. А его считают дешевым фокусником, который не сможет пройти в любой дворец, любого королевства и забрать всё, что он пожелает.

Звучало её мнение логично, но король и принц, как точно знала Найзария, были уверены, что этот Джерк просто добил уже израненного принцессой великана. Остальные четыре были выдуманы Аишей. Ведь иначе клыки она бы принесла, не так ли? А гоблинов этих били все, кому не лень — уродцы против людей были слабоваты.

— Но ведь ты принцесса, — почти жалобно сказала королева, — интересы королевства требуют… — тут она осеклась, вспомнив написанное на бумажке.

— Не вопрос, если интересы требуют, — заготовлено выдала Аиша, — королевству я всегда помогу, но уже без фамилии Ирраера.

Кровь отлила от лица королевы. Найзирия наконец поняла — это реально серьезно. Отречение от фамилии… Даже изгнанных не позволяют лишать фамилии. Потерять дочь навсегда? Да что она за мать такая, если позволит этому случиться.

— Он вот настолько хорош? — не нашла она ничего лучше, чем задать банально глупый вопрос. Но дочь кажется поняла, что имеется в виду.

— Поначалу он даже не хотел меня спасать, — начала размышлять она вслух, — я была с ним чудовищно груба, хотя и он… — тут она покраснела, — не был вежлив со мной. Мне нравятся его решительность, способность взять на себя ответственность, мощь магии и разума, все эти шуточки, которые и сразу не понять, много умных слов.

Она замолчала, улыбаясь кому-то вдалеке и королеве резануло сердечко.

— Еще он классно поёт и странно танцует, — несколько нелогично закончила принцесса, — короче, таких больше нет.

Она взглянула на мать.

— Эти ваши принцы, просто декоративные пёсики рядом с Джерком. Годятся для того, чтобы вытирать руки после еды. А с Джерком можно на край света и вытирать ноги об врагов. Понимаешь разницу?

— Кажется понимаю дочь, — серьезно ответила Найзирия, — вот как мы поступим. Сейчас присядем за вечерний столик и под ужин подумаем, как его величество пригласит Джерка во дворец.

Она оценивающе взглянула на Аишу.

— Надо мяса побольше заказать на кухне, уроков домостроя у тебя не было, рано еще, но открою тебе первый закон сексологической диалектики. Мужчины — это борьба единства и противоположностей!

— Чего? — удивилась Аиша, бросившая учебник и жадно слушающая королеву.

— Любят по-собачьи, но на кости не бросаются, — выдала «секрет» королева.

— Ну, мам! — возмутилась принцесса, позабывшая уже о своей голодовке.

— Что мам? — проворчала Найзирия, — не мамкай мне тут, потом спасибо еще скажешь!

Спустя пару часов Найзирия вплыла в королевскую спальню, сдирая на ходу с себя платье. Шайред Четвертый, раскладывавший наедине карточный пасьянс, оживился, встрепенулся, подскочил и помог королеве с застежками, жадно оглаживая взором тело жены.

— Ну как там Аиша? — робко спросил он.

— Как в сказке, — проворчала Найзирия, — накормила, напоила, спать уложила. Вот жду, что теперь ты кофе с пенкой попросишь лично от меня.

— А можно? — обрадовался Шайред Четвертый.

— Да раз плюнуть, — саркастично ответила Найзирия. — Ты шпионов в Самур посылал? Что сообщили?

— Ярмарку он организовывает, — поскучнел король, — сына барона местного прижал, тот банду организовал и грабил, кого подвернется.

— Ярмарку? — не поняла Найзирия, — чего её организовывать, все крестьяне припасами в городе торгуют.

— Эта будет окружной: с предметами фарма и продукцией города, по его словам, с купцами из других городов, графств, баронств, — хмуро сказал Шайред Четвертый, — не выйдет ничего у него. Да что там в Самуре сделать можно? Кровать из белой идоги?

— Что про голову чудища члены королевского совета говорят? — сменила тему Найзирия.

— Пока не склонились к единому мнению: одни считают — это птица, размером с водяного орла, умершая от старости, другие — большой горный паук.

— Паук тоже от старости умер? — поинтересовалась королева.

— Обвалом могло придавить, — честно передал слова советников король.

— Во что, Шай, — отчеканила Найзирия, — у твоих советников горизонт восприятия информации подавлен бюрократической, ежедневной мелочевкой. Шоры с глаз сними: если чего-то не было — не факт, что этого не существует. Факт в том, что наше познание ограниченно, но мы мало обращаем на это внимание с позиции верховной власти. Голову надо тащить в городскую гильдию авантюристов, у них стоит опознаватель существ. Не слишком популярная вещь, потому что опознание требует монет. А монстров вокруг Тритикама извели уже давным-давно. Но опознаватель существует и пылится где-нибудь в кладовке. Результаты опознавания немедленно к тебе и мне. Если это монстр реальный и страшный немедленно посылаешь делегацию за этим Джерком, для представления совету в качестве королевского наместника. Здесь мы к нему присмотримся и поймем: кто он такой и как с ним поступить. Купить, услать на границу, подставить перед Аишей. Вопросы?

— Только один, — пробормотал восхищенный король, дыша страстно и томно в районе груди королевы, — откуда ты столько всего знаешь?

— Это моя обязанность, как твоей королевы, — мягко проворковала Найзирия, умолчав о том, что львиную долю информации получила от своей дочери, пробегая пальчиками по затылку мужа и вжимая его покрепче в себя, — быть опорой и поддержкой, служить в удовольствии и радости…

Последние слова Шайред Четвертый уже не слышал, падая на королеву и задыхаясь от страсти.