Кошкин муж

У Сергея

С пустыми руками в гости не ходят. А на дружеский обед чересчур не наряжаются.

Джинсы, топ без пуш-апа, свободная кофточка. И гостинец с собой из сока, конфет «птичье молоко», которые точно уважает хозяин, и кисти бананов.

Всё просто и мило.

За вычетом времени, потраченного на покупки, добралась Люба минут за двенадцать, убедившись, что большого крюка, подвозя её, Сергей не делает, лишь ненамного и совсем ненадолго отклоняется от прямого маршрута. И знание, что ради нескольких минут рядом с ней он лишние километры не наматывает, подействовало успокаивающе. Значит действительно по доброте душевной он её подвозить начал, а не влюбился с первого взгляда и, потеряв сон с аппетитом, теперь выслеживает её по всему городу.

Кашеварил холостяк при помощи мультиварки. Кормить собирался котлетами из индейки, картофелем и салатом. Пришла Люба чуть раньше, и горячему ещё нужно было дойти, поэтому перед обедом была экскурсия. Из интересного в квартире был новый шкаф и большое окно без штор и с живописным видом на берёзовую рощу.

У этого окна они и разговорились.

Сергей уже с юмором припомнил вчерашнюю неразбериху с доставкой, а потом вдруг начал извиняться, пристыжено опустив голову.

— … жаловаться тебе начал. Ты меня в плаксы не записала? — стрельнул он в неё смеющимся взглядом из-под ресниц.

— Ничего страшного, тебе требовалось выговориться, а мне даже приятно было. Почувствовала себя нужной.

Посмеявшись над мужскими слезами, способными сделать женщине приятное, они коснулись того, чем Люба занималась, и всплыла тема одиноких вечеров. И тут не обошлось без упоминания Стаса. Точнее того, что обычно они ужинают вместе, а уже потом расходятся по своим спальням.

Сергей даже не попытался сымитировать, что понимает такие отношения, честно сказав, что будь Люба его женой, они бы вместе не только ужинали.

Не считая очевидного — когда мужское желание буквально было в ней, за двадцать восемь лет не особенно внимательная и прошаренная в этом вопросе Люба несколько раз чуяла, что её хотят. Но реакция организма затрагивала только голову. Мозг сигналил, что она симпатично, что её вожделеют. Иногда это было приятно, иногда нет, но чаще абсолютно никак. А теперь проснувшиеся гормоны заставили пробудиться женский организм от макушки до пят.

И слово за слово, взгляд, комплимент, осторожное касание с затаённым дыханием сначала к руке, потом к волосам, тихий вопрос и ответ на выдохе.

— Можно?

— Нужно.

А что было дальше, упоминалось в прологе.

И прозрение. Возможно, её любимые родственники и не такие уж ненормальные, раз любят это дело и, увлекаясь процессом, могут забыть о том, что рядом есть другие люди, и стоит быть как можно тише и незаметней. В миллиметре от удовольствия, когда тело дрожит, рьяно требуя утолить скручивающую всё внутри нужду, сложно себя контролировать.

Правда Люба либо всё же отличалась кое-чем от остальных Кошкиных, либо оказалась не с тем партнёром, потому что голова у неё не отключилась, хоть мысли частично путались. Поэтому, несмотря на то, что перед глазами у неё были обои на стене, она не только представила, как их близость с Серёжей выглядит со стороны, но и допустила вызывающую мыслишку о реакции мужа, если бы он каким-то образом оказался рядом с ними.

И какие только глупости в голову не лезут в ТАКОЙ момент!

Когда мужчина финишировал, его хватка, которая последнюю минуту была почти удушающей, ослабла, а лоб уткнулся во влажную женскую шею.

Эта часть Любы вспотела из-за горячего дыхания Сергея. А теперь вот и внизу прибавилось влажности.

— Я, — выдохнула сухими губами она, — Кхм, мне бы в ванную на минутку. Побыстрее.

— Да, прости, — отскочил от неё мужчина. — Забылся.

Но Любовь так и не успела узнать, порадовало бы её ощущение свободы, или задело бы то, что, получив удовлетворение, партнёр быстро отстранился, словно не желает лишний раз прикасаться к ней. Потому что, вернув на бёдра свои приспущенные брюки, Серёжа снова шагнул к ней, без предупреждения подхватил на руки и как молодую жену муж переносит через порог, так он доставил нечаянную любовницу в ванную и поставил на ноги у душевой кабинки.

Было странно. Она ещё от их близости не отошла, а тут её впервые во взрослой жизни на руках катают. Какой-то день открытий!

Душ Люба принимала без надзора.

Сам Сергей не догадался приготовить ей отдельное полотенце, а просить она не стала, не желая растягивать время, вытерлась тем, что висело здесь же на крючке, и быстренько оделась.

— У меня после жены никого не было, я точно здоров, — сообщил ей мужчина. — Могу в аптеку сбегать, а ты пока пообедаешь?

— А зачем здоровому в аптеку?

— За противозачаточной таблеткой, которая исправит мою ошибку, — со скорбным видом объяснил он и снова принялся просить прощения.

— Лучше бы ты сказал, что купишь огромную упаковку презервативов. Не то чтобы я хочу звания секс-бомбы, но пошлый комплимент лучше извинений. Я и так в раздрае, а ты окончательно впечатление портишь. Хуже могло быть, только если бы сказал, что не в аптеку, а к венерологу после меня проверяться побежишь, — несло Любу куда-то не туда из-за того, чем обернулся её приход в гости на дружеский обед.

— Про таблетку я только что придумал, а изначально именно за презервативами бежать собрался, просто пугать тебя не хотел, — подмигнул ей Серёжа, сбросив с себя постную мину.

— Поздно, обида уже нанесена. А про таблетку ты вовремя вспомнил, мне самой нужно об этом позаботиться.

В ближайшей аптеке средства экстренной контрацепции не нашлось, только какое-то рецептурное и с почти окончившемся сроком годности. Но через двадцать минут всё было куплено. И Любе не пришлось бегать по городу в поисках, она спокойно сидела в тёплом салоне и указывала маршрут водителю.

Да-да, мужчина её одну не отпустил, а без вопросов принял отказ сесть за стол, как любящая бабушка собрал ей обед с собой, завернув в фольгу тарелку с котлетами и ещё горячей картошечкой, посыпанной тёртым сыром, поухаживал, помогая надеть пальто, потом посадил в свой автомобиль и повез по аптекам.

Простились они привычно у подъезда.

— Если я тебя поблагодарю, ты сможешь это правильно понять? — спросил Сергей, когда пассажирка открыла дверь.

— Не знаю, — честно ответила Люба, хоть и разделяла его желание. — Спасибо тебе.

И они рассмеялись.