Кот Фараон

Ф. Марз

КОТ ФАРАОН

I. ПОКИНУТЫЙ КОТ

В один прекрасный день молодой орнитолог Гокли приехал в наш округ и снял маленький туземный бунгалоу (1). Он поселился в нем не один - с ним был привезенный им с собой в корзине кот Фараон.

Это был совсем особенный кот, на других не похожий. Он был очень большой и упитанный, цвета он был желтого, книзу светлее, с полосами на боках, хвост его был замечательно тонкий, длинный и гибкий, в черных кольцах и с черным кончиком, шерсть очень густая, но короткая и жесткая, совсем не такая, как у домашних кошек, глаза всегда сохраняли выражение неукротимой дикости.

Молодого ученого часто видели уходящим из дому ранним утром идет, бывало, помахивая хлыстиком, с толстой книгой под мышкой, с синими очками на носу Фараон неизменно следовал за ним.

На расспрашивания любопытных соседей Гокли всегда отвечал, что приехал сюда готовиться к ученой работе и избирает для своих прогулок самые уединенные места в лесу, чтобы ему никто не мешал.

Но на деле оказалось иначе.

Главный лесничий застал его однажды в тщательно оберегаемом им лесном заповеднике, где охота на птиц была запрещена под угрозой величайшего наказания. Лесничий очень гордился своим заповедником и дорожил редкими породами птиц, которые там разводились. Можно представить себе его ярость, когда выяснилось, что Гокли при помощи своего карманного складного ружья настрелял столько дичи, что и в пять лет нельзя было поправить дело. Роль гончей собаки в этой охоте исполнял кот Фараон.

Давая показания на суде, лесничий не мог подыскать достаточно слов и выражений, чтобы описать, как велика была вина кота. Он захлебывался от гнева, заикался, откашливался... Но из его показаний можно было с несомненностью установить одно, что кот был, во всяком случае, замечательный, необыкновенный. Это и высказал, между прочим, сам судья.

Но кошки суду не подлежат. Зато самому Гокли пришлось поплатиться тяжелее, чем все ожидали. В соседних округах узнали, что он, наконец, попался, и от местных властей посыпались телефонные заявления судье о точно таких же проделках Гокли на их территории. Гокли был присужден к штрафу и высылке. По-видимому, он этого ожидал и нисколько не удивился, потому что из суда он вышел спокойно, с насмешливой улыбкой на лице.

Ему предписано было уехать немедленно, и он не успел даже захватить с собой Фараона, Он оставил его в своем бунгалоу, и это отчасти указывает на растерянность браконьера, потому что таким котом он не мог не дорожить. Но, может быть, Гокли оставил его нарочно, из мести. Во всяком случае, кот находился в бунгалоу и спал на диване перед топившимся камином в то время, когда за его хозяином пришел представитель власти для исполнения приговора.

Кот Фараон проснулся только в пять часов пополудни, и сейчас же крепкий сон его сменился бодрой энергией; способность к такому быстрому переходу сохранилась в наше время только у диких животных, но давно утрачена всеми домашними.

Солнце ярко светило в небольшое окно; окно было открыто, и в нем с металлическим жужжанием носилась осенняя муха; на камине торопливо тикали часы. Но кота разбудило не солнце, не муха, не тиканье часов... Его разбудил стук отворяемой калитки в палисаднике.

Кот раскрыл свои зрачки, похожие на вертикальные трещины на желтом камне, и кинул быстрый взгляд на открытое окно. Он увидел перед собой "квадратную" черную шляпу, каких теперь не носят, чье-то красное бородатое лицо с маленькими глазками и неприятным, явно угрожающим выражением.

То не был Гокли. У Гокли было белое лицо и большие глаза, - такие глаза особенно нравятся животным и привлекают их доверие. Кот знал, что это не Гокли, но, по-видимому, и этот посетитель был ему известен. Так, по крайней мере, можно было думать, судя по поведению кота.

Свирепо сверкая глазами, Фараон без малейшего шума, точно змея, соскользнул с дивана и подкрался к двери, которая вела в кухню. С минуту он постоял в раздумье, повернув голову назад, затем быстро шмыгнул через отворенную кухонную дверь во двор.

Настала полная тишина, - было слышно только тиканье каминных часов. Потом стукнула наружная дверь, и на пороге появилась высокая фигура главного лесничего с двустволкой в руках. Он пришел со своей собакой и стал повсюду искать "проклятого кота". Он решил во что бы то ни стало отыскать и уничтожить Фараона, боясь, что без хозяйского надзора он сделается, пожалуй, еще опаснее для лесного заповедника.

Лесничий обыскал весь бунгалоу от порога до печной трубы. Кота нигде не было. Собака, наконец, помогла ему обнаружить, что кот скрылся, выбежав через кухонную дверь.

А Фараон, грозно ворча, чего домашние коты обыкновенно при таких обстоятельствах не делают, перебежал через двор бунгалоу.

С трудом пробравшись через узкое отверстие в колючей изгороди, весь исколотый и исцарапанный, кот очутился в канаве. Он побежал по ней сначала прямо, потом свернул направо и, выскочив на мокрый луг, помчался к темному, сырому лесу.

Кот мчался диким свободным галопом, низко опустив голову, вытягивая далеко вперед передние лапы и волоча за собой задние. Так бежит обыкновенно по джунглям тигр, вспугнутый загонщиками.

На минуту кот остановился и обернулся назад, заслышав позади себя глухой шум. Меньше всего он мог обмануться в значении этого шума. Такому ли дикому коту, как он, не знать, что за ним гонится собака!

Это была собака лесничего, быстро бежавшая по его следу.

Она догнала Фараона прежде, чем тот успел добежать до леса. Не успела она опомниться, как что-то желтое проскочило у нее перед самым носом и, словно резиновый мячик, прыгнуло ей прямо на спину, вцепившись в нее когтями всех четырех лап.

Собака отчаянно завизжала, и следовавший за ней главный лесничий, свирепо бранясь по адресу кота, бросился к ней на помощь.

Но кот уже соскочил с исцарапанной спины своего преследователя и стрелой понесся в лес. Там он вспугнул птиц, сидевших на деревьях; они с криком поднялись на воздух и окропили кота дождевыми каплями, оставшимися на листьях. Всякий другой кот сейчас же вспрыгнул бы на дерево, но своему коту Гокли, очевидно, внушал, что, когда за ним гонится человек с ружьем, нельзя прыгать на дерево.

Фараон мчался по лесу, прячась в диком терновнике, в колючем дроке. Тут было много хитрой стратегии, потому что этот дрок представлял собой целый мир колючек и перепутанных ветвей, где с таким успехом прячутся кролики и куда никакая собака проникнуть не может.

Погоня осталась далеко позади, но кот все еще пробирался через самую густую чащу дрока, часто останавливаясь и прислушиваясь. По временам он нюхал увядшую траву и настилку из мелких листьев и колючек.

Раз или два что-то где-то шелохнулось; хрустнула ветка, когда он крался; былинка сама собой выпрямилась перед ним, как будто кто-нибудь только что сошел с этого места. Все кругом говорило о жизни, но ее пока не было видно.

И вдруг неожиданно, без малейшего предупреждения или намека, грянула война, настоящая кровавая лесная война.

Перед котом появился странный пестрый зверь, очень крупный - около метра в длину - и в полумраке казавшийся еще больше; он был на коротких ногах, дородный, похожий на медведя, с лапами, запачканными в земле, с множеством кровавых царапин на шкуре. Пасть у него была оскалена, глаза смотрели дико.

Это был барсук, которого давно уже травили в его норе люди и собаки. С его стороны выход из норы был отчаянной вылазкой гарнизона из осажденной крепости с решимостью пробиться или погибнуть. Фараону не повезло: он как раз очутился на дороге барсука из одной норы в другую.

Когда кот его заметил, зверь уже был совсем близко от него. У кота не было времени ни для того, чтобы отступить, ни для того, чтобы сделать один из тех быстрых прыжков в сторону и вслед затем вверх, которые так часто удаются кошкам. Фараон был загнан в угол, и ему пришлось вступить в неравный бой.

Столкнулись две открытые пасти, ударились клыки о клыки. Кот царапался, кусался, грыз, извивался. Враги сплелись в один пестрый клубок - живой и вертящийся. Этот клубок мог вертеться лишь на очень ограниченном пространстве, и бой неминуемо должен был окончиться смертью одного из противников. Над клубком как будто уже реяла смерть...

Но вдруг поблизости, почти совсем над ними, раздался громкий, отрывистый, сухой кашель - обыкновенный человеческий кашель, - но на двух бойцов он оказал мгновенное действие. Они в один момент расцепились, прыгнули в разные стороны и исчезли.

Кашлял крестьянин, возвращавшийся с поля. Услышав возню, он остановился, и хотя ничего не разглядел, но все-таки бросился в кусты. Но кот был от него уже в ста шагах, а барсук скрылся, по всей вероятности, в своей норе.

Вскоре кот Фараон крепко спал в довольно надежной природной крепости - чаще колючего дрока, окруженный сотней невидимых сторожей в темных шкурах с белыми хвостиками - кроликами, как бы взявшимися охранять его сон и предупреждать в случае опасности.

II. НОЧЬ В ЛЕСУ

Солнце село; подул вечерний ветерок; в чаще дрока стало совсем темно.

Ночная жизнь чащи начиналась. Ночные хищники просыпались и двигались. Взлетала там и тут ночная птица, с криком "как-как" поднималась к небу и скрывалась из глаз. Над колючими кустами появилась темная тень совы. Слышался где шорох, где шелест.

Но никто не мог бы расслышать, как крадется кот Фараон. Ни зверь ночной, ни ночная птица не могли бы рассказать о его невидимом путешествии по лесу. Но он был тут, и в полуночной темноте слегка поблескивали два изжелта-зеленых огонька...

В то же время по берегу лагуны шла какая-то высокая, тонкая, бледная тень, испускавшая как бы слабый фосфорический свет. Через два-три шага она останавливалась; затем слышался всплеск, как будто кто-то ловил рыбу и не мог поймать.

Кот шел осторожно, незаметно. Он знал, что в диких местах погибает тот, кого первого увидят.

Все шло бы прекрасно, если бы он не имел привычки, присущей всем кошкам, не исключая тигров, - привычки беспрестанно шевелить хвостом. Хвост у них почти все время в движении. Это отлично знают охотники на тигров, когда выслеживают этого зверя. Таково уже характерное свойство всей кошачьей породы.

Светящаяся тень подходила. Должно быть, она увидела шевелящийся хвост. Во всяком случае, она остановилась, превратившись в каменный столб. Кот находился почти под ней, прижимаясь к траве.

Вдруг - "фрр"...

Тень, оказавшаяся большой голенастой птицей, прорезала воздух, подобно брошенному дротику, и ухватила черный шевелящийся кончик хвоста Фараона. Кот завизжал от боли и, ощетинившись, выпустил когти. Птица захлопала крыльями, заплясала на одном месте, и от нее отвратительно запахло гнилой рыбой, как пахнет на рыбном рынке в жаркий день.

Кот, не переставая, визжал и царапался. Птица поняла, наконец, свою ошибку и выпустила схваченный кончик хвоста, торчавший из травы. Она собралась было долбнуть кота в голову, но тот не стал дожидаться удара. Взбешенный тем, что с его хвостом так непочтительно обошлись, кот высоко подпрыгнул и шлепнулся в тихую воду пруда. Раздался всплеск; вода заходила, задрожали отражавшиеся в ней звезды; выскочили из своих нор испуганные водяные крысы. Птица же взмахнула своими большими крыльями и величественно поднялась на воздух с громким шумом - "фру-фру-фру". Вслед затем послышался звук плывущего по воде тела, одетого в меховую шкуру. Это кот Фараон переплывал лагуну.

Птица оказалась просто цаплей. Самой обыкновенной цаплей. Известно, что ее клюв представляет собой замечательное оружие. Он у нее длинен, крепок и насажен на стальную шею. Цапля принадлежит благодаря ему к числу птиц, которые в случае надобности могут очень и очень постоять за себя.

В этот раз цапля ловила угрей - рыбу, очень трудную для ловли, и вдруг увидала хвост, шевелящийся в траве. Она приняла его за угря и схватила. Ошибка была вполне простительна, потому что угри, как известно, любят совершать иногда путешествия по суше.

Обиженный кот молча плыл по воде. Он весь вымок, а кошки терпеть не могут воды.

Вдруг мимо его носа прошмыгнула водяная крыса. Она плыла совершенно беспечно, никак не предполагая наткнуться здесь на кошку, и... попалась. Фараон схватил ее зубами и поплыл с ней к берегу, потом, весь промокший и иззябший, уселся спокойно в сторонке и поужинал.

III. БОЙ С ВЫПЬЮ

Долго рыскали лесники с собаками по лесам заповедника, осматривая все изгороди и держа наготове ружья, чтобы застрелить Фараона. Много расставили они на него капканов. Впрочем, собаки отыскали двух кошек, но у одной оказалась голубая ленточка на шее, а у другой - котята. В расставленные капканы попался один кот, но он оказался любимцем жены главного лесничего; ночью его тайком от лесничего зарыли в землю.

А Фараон преспокойно рыскал и охотился на свободе, оставляя всех охотников в недоумении.

Редкостные птицы заповедника стали исчезать самым серьезным образом. Проделка Гокли была детской шалостью в сравнении с тем, что творил теперь голодный бездомный кот Фараон.

В заповеднике водилась птица, которой особенно гордился главный лесничий, - это была выпь.

И вдруг выпь исчезла. Выпи часто переселяются с места на место, но лесничий догадывался, что тут дело не обошлось без кота.

Фараон все больше и больше привыкал к месту и все смелее и смелее выходил из своего колючего убежища.

В одну сырую и дождливую, но не совсем безлунную ночь он забрался в прибрежный камыш и увидел в первый раз в жизни выпь, смотревшую на него при лунном свете своими лягушечьими зелеными глазами.

Фараон замер, прижал уши и весь обратился в слух и зрение. Домашний кот сейчас же убежал бы прочь от невиданного врага, но у Фараона текла в жилах совсем другая кровь.

Прежде всего ему захотелось узнать, что это за птица с лягушечьими глазами. Кроме того, он был голоден. А тут была птица, и притом еще крупная.

Цвет его шкуры необыкновенно подходил к окружающей обстановке, так что его совсем не было видно в желтоватом тростнике.

Дождик то шел, то переставал; луна играла в прятки, то показываясь, то скрываясь, и никто не видал, как Фараон кружился вокруг выпи, с каждым разом подкрадываясь к ней все ближе и проделывая в миниатюре маневры льва, наметившего себе добычу. Никто не видал, как выпь все приседала, приседала и, вся надувшись, выгнула шею назад, а клюв направила кверху.

Видела только карнаухая пучеглазая сова, как кот сделал свой последний прыжок к выпи.

И только эта же самая сова слышала, - ведь нет слуха более чуткого, чем у совы, - как отчаянно взвизгнул Фараон, когда длинный острый клюв выпи вонзился ему в плечо и глубоко его проколол. Потом она видела, как кот перевернулся в мучительных страданиях вокруг самого себя и вонзил свои острые зубы позади зеленых, лишенных всякого выражения, лягушечьих глаз выпи. Наконец, она услыхала громкое хлопанье крыльев, царапанье когтей, перед ней мелькнули голенастые ноги, чья-то желтая шкура, летящие клоки шерсти и перья; затем луна скрылась, и сделалось совершенно темно и тихо.

IV. ВСТРЕЧА С ХОЗЯИНОМ

Последние лучи заходящего солнца заглядывали в окно бунгалоу и косо ложились на полу.

Вечерний паук протянул через камин свою паутину. На окне сидела неподвижно осенняя муха. То был бунгалоу Гокли, неприбранный и заброшенный.

В дальнем углу неподвижно лежала не то круглая меховая подушка, не то муфта. Зашумел дождь, и подушка зашевелилась. Из нее поднялась круглая голова с круглыми глазами и поглядела так, что каждому сделалось бы жутко от этого взгляда. Мех живой муфты был весь в запекшейся крови; след крови тянулся по всему полу от окна в соседней комнате.

День кончался среди шума дождевых потоков. Комнату постепенно охватывала тьма.

Вдруг стукнула калитка. По всей вероятности, она стукнула от ветра, но Фараон (это был он) в один миг вскочил с ворчаньем, и его круглые глаза загорелись желто-зеленым огнем.

Все опять стало тихо. Потом раз, два - явственный скрип обутых ног по песку. Опять все стихло. Фараон весь съежился, дрожа всем телом.

- Фараон, Фараон! Фараошка, старый мой кот! Где ты тут?

Голос был сдавленный, сиплый и говорил в открытое окно соседней комнаты. В комнату глядело угрюмое суровое лицо.

- Фара... Ах...

Фараон выпрямился, вскочил, тихо мяукнул, как делает кошка, когда зовет своих котят. Страдающии, едва живой, изувеченный, но все-таки с поднятым вверх, точно палка, хвостом, кот бросился к окну, прыгнул на подоконник и принялся ласкать суровое лицо с большими глазами.

Настала пауза, в продолжение которой кот не переставал мурлыкать. Но вот скрипнула крышка открываемой плетеной корзинки. Мурлыканье прекратилось. Крышка опять скрипнула - корзину, очевидно, закрыли. Опять зашуршали осенние листья под ногами человека, опять заскрипел песок под шагами обутых ног; стукнула калитка, - и все затихло.

Приходил Гокли и забрал с собой своего драгоценного Фараона.

(1) Бунгалоу (бунгало) - легкая постройка дачного типа в Индии