Краденая невеста 2

Глава 11

Давид

Тяжело отрываюсь от ее рта.

Тут же прижимаю рукой живот. Придавливаю. Скольжу рукой ниже.

Изо всех сил пытаюсь не передавить. Не сорваться. Не причинить моей девочке боль.

Я голодный. Одуреть, какой по ней голодный! Все, что было между нами перед этим только раздразнило. Увеличило аппетит. Мою одуренную тягу к ней.

Наркотик. Зависимость.

Я бы сутками напролет из нее не выходил! Любил бы в разных позах. На всей мебели, какая только есть у меня в доме! Хрен оторвался бы. Любил. Терзал. Брал бы снова и снова, дурея от ее жадных, таких невинных и таких запредельно порочных всхлипов. Глотая, как изголодавшийся наркоман каждый ее вздох. Каждый стон! Каждую полоску, оставленную в порыве неуемной страсти моей скромной девочки, ногтями на моей коже!

Нет, вашу мать!

Принесло всю семейку, будь оно все неладно!

Тяжело дышу. Пожираю свою добычу глазами!

Там ответный отклик. Глаза , те самые, самые невероятные в мире, которые крюком, гарпуном огромным, мне в самую душу, въелись, дурманом страсти уже затянуты!

Осторожно придавливаю раскаленные складочки всей пятерней. Раздвигаю нежные створки нижних губок!

Не сдерживаюсь, глухо стону, чувствуя сумасшедший, безумный отклик.

По ее телу проносится крупная дрожь. Она, как звенящая струна, дергается. Прогибается вся со стоном от моих прикосновений!

Ярость от того, что бежать от меня вздумала, обострила все до предела! Превратила меня в один сплошной оголенный нерв! Все дикие, первобытные инстинкты, которые Саида во мне с первой встречи пробудила, усилились в сто, нет, ни хрена, в миллиарды раз!

Я…

Я рвать ее и терзать до крови был готов!

Вонзаться снова и снова. Приковав к постели. Намотав волосы на кулак! Дергая так, чтобы слезы на глазах у нее выступали! От натянутой на голове кожи! Он резких, пронзающих моих толчков, хлопающих в самую матку!

Озверел.

Озверел во всех смыслах, когда сообщение от охраны пришло, что мать вернулась, а Саида сбежала!

Вычислить все не составило труда. Несколько минут.

Охрана с ними не поехала. Согласились мои бойцы отправить мать и жену только с отцовским водителем!

Твою мать!

Хочется сдавить ее подбородок стальным захватом. Глаза выдавить так, чтоб они совсем огромными. На все лицо стали!

Она что? Реально думала, что все будет так просто?

Я ведь сказал, что не отпущу!

А она не прошла даже первой,, самой простой проверки на вшивость! Ну, естественно, мои люди не отходили от них ни на шаг. Держались в стороне, но глаз не спускали!

И не в том вопрос, что я своей женщине не доверял! А в том, что после ситуации с Бадридом, у нашей империи слишком много врагов. Мы пошатнулись. Серьезно пошатнулись. И куча тварей сразу почуяли вонь крови. Головы свои поганые задрали. Те, кто раньше только пресмыкаться и могли! Теперь на серьезный удар замахнулись! Решили, что свалить нас можно!

А я. Свою женщину. Никогда не подставлю под улар!

Сорвался прямо на середине речи, которую говорил на пресс-конференции. Под удивленные возгласы журналюг. Под недовольное ворчание моих пиар-менеджеров.

Просто. Тупо. Сошел с трибуны. Нет. Не сошел. Сбежал, как будто за мной черти гнались!

И знал же. Знал. Мои люди следят. Ведут машину, в которую она уселась.

Но не мог оставаться в стороне. Кипятком обожгло. Ртутью спалило, на хрен, все внутренности!

Я должен был! Должен был сам! Догнать! Найти! Вытащить собственными руками из машины и в глаза ей посмотреть!

– Иди сюда.

Переворачиваюсь на спину.

Дергаю еще сильнее на себя. Заставляю прижаться самым сокровенным к моему паху.

Намеренно вожу бедрами, чувствуя, как даже кожа под моими руками, на бедрах ее, на спине, вспыхивает. Потрескивает. Искрит. Ладони током бьет и обжигает вспышками.

Распластываю ее нежные складочки о себя.

Вздыбленный член уже налился кровью так, что глаза сейчас лопнут!

Моя! Маленькая моя. Хрупкая. Такая смелая и такая трусишка!

Испугалась, что не навсегда для меня…

– Иди.

Скольжу руками выше. Прижимаю , заставляя прогнуться. Наклонить лицо над моим так, чтобы наше дыхание сплелось.

И сердце колотится бешено. Безумно. До одури.

Кто бы подумал, что у моей девочки в голове столько разных сомнений!

А у меня ни одного не было. Ни разу. С тех пор, как решил что моей она будет! С тех самых пор стало наплевать на все! Хоть война. Хоть апокалипсис.

Но мы вместе! Только вдвоем! К чертям собачьим все. Все готов послать! Лишь бы она была рядом! Лишь бы ее сердце стучало так близко с моим! Кожа к коже. И еще. Еще сильнее. Еще ближе. С ней я и без кожи словно. Одна натянутая струна. Один оголенный нерв!

И безумие, которое возможно утолить только ей одной! Моей Саидой!

Хотя… Чем больше утоляю свою жажду по ней, тем сильнее ее не хватает!

– Мало, – шепчу, целуя ее висок.

Скольжу ниже прикусывая кожу. Добираюсь до чувствительного местечка в ушке.

– Мне всегда тебя так мало, Саида! Никогда не смогу тобой насытится! Никогда!

Резко насаживаю ее на дергающий от нетерпения член.

Она готовая. Мокрая. Такая влажная для меня, что это сводит с ума. Лупит по мозгам хуже любого молота!

Одновременно вскрикиваем.

Один мощный толчок. Чувствую, как узко. Как я растягиваю ее. Врываюсь и заполняю собой. И сам. Сам становлюсь так наполнен, что дыхание вышибает. Из обоих. Одновременно. У нас все теперь на двоих! И удары сердца. И дыхание. Все!

– Мы всегда будем вместе, – хриплю, зарываясь рукой в ее густые черные волосы.

Второй обхватываю бедро. Заставляю подниматься и опускаться. Веду. Направляю. Подстраиваю под ритм, который заставит обоих слететь с катушек. Дойти до мощного пика. Взорваться вместе, извиваясь в самом первобытном танце на земле!

– Всегда!

Резко ударяю бедрами.

Сжимаю. Не даю увернуться.

Толкаюсь жестко, ловя губами ее сладкие всхлипы. Пожирая каждый вздох. Каждый стон. Каждый крик.

Саида

– Давид?

Прихожу в себя с огромным трудом. Кажется, я просто выключилась. Заснула сразу же после того, как нас с Давидом обоих взорвало от безумного оргазма…

Ох…

До сих пор искры перед глазами.

Облизываю пересохшие, истерзанные губы.

Дергаю головой, отряхивая упавшие на глаза локоны.

Пытаюсь убрать их руками, но ничего не выходит.

В запястья врезается кожа, стоит только дернуть руками!

Опять? Он снова зафиксировал мои руки ремнем?

– Давид!

Зову, дернувшись в постели. Ноги тоже не слушаются. Как ватные. Как будто все кости в них в пластилин превратились.

Зато мышцы наоборот, гудят! Дают о себе знать очень хорошо! Ноют, как после нереального напряжения. Как будто я неделю, без перерыва, провела в спортзале!

Да и с голосом явные проблемы. Кажется я его сорвала в последний раз…

Вся заливаюсь жгучей краской, как только вспоминаю наше последнее безумие. Ярость. Зверский голод. Облегчение и блаженство от всего. Что он мне сказал. От того, как развеял все, даже самые малые сомнения!

Все сплелось, как и наши ноги. Бедра. Языки. В пляске дикой, первобытной, или в самом страстном танце, сжигающем дотла! Не разобрать! Но это было истинное безумие. Такой накал, от которого мы оба и правда просто взорвались! Нежные ласковые слова шепотом смешались и оглушительными криками, от которых сорвался голос.

Нежные ласки переплелись с жесткими ударами тел, которые дрожали и звенели от того, как им всего было мало.

Голод. Дикий. Звериный. Первобытный.

Безумное сплетение в одно! То, после которого и правда обратной дороги не будет!

Но…

Где же Давид?

– Я здесь.

Поворачиваю голову с ту сторону, откуда доносится хриплый голос. Такой же сорванный, как мой.

Он стоит у изголовья кровати.

Совершенно обнаженный. Красивый, как Бог.

Уже ведь видела. Все видела. Все чувствовала своими руками, своей кожей.

Но и сейчас дыхание замирает. Не могу не любоваться этим мужчиной! Своим мужчиной!

Литые мышцы перекатываются на груди. На животе, поигрывая кубиками. Косые мышцы уводят взгляд к порочно и мощно вздыбленному члену. Он придавливает живот. Почти полностью закрывает собой густую черную дорожку ниже пупка Давида.

Непроизвольно облизываю губы. Поражаюсь тому, какой он большой. Огромный. Толстый. Каменный. Не могу до сих пор понять, как он во мне умещался. И не только внутри. Но и во рту… Тогда, той самой ночью, когда я решила попрощаться. И позволила себе самую порочную ласку.

Слышу, как из горла Давида вырывается рычание.

Поднимаю взгляд и тут же всю бросает в жар от того, как жадно, как хищно и голодно вспыхивают его глаза.

Он снова обжигает. Сводит с ума. Заставляет каждую клеточку моего тела напрячься и задрожать. В каком-то странном дурмане. В нетерпении. В безумной жажде. Будоражит. Сводит с ума! Заставляет снова и снова терять голову!

– Зачем ты меня связал?

Шепчу. Дыхание сбивается.

Давид молча подходит.

Его огромный орган оказывается почти у моего лица.

Все сразу заполняется его запахом. Терпким. Мускусным. Острым.

Рот непроизвольно наполняется слюной. Я как будто основа ощущаю в себе его вкус!

– Ты сбежала, Саида. Вместо того, чтобы просто поговорить. Я выслушал тебя. Ответил на каждый твой вопрос. Но это не значит, что наказания не будет! Ты не должна была так поступать. Я твой муж. Твоя плоть и кровь. Ты должна была поговорить, а не совершать такое! Поэтому сейчас. Тебя ждет самое настоящее наказание!

Внутри все сжимается.

Узнаю этот жадный, голодный блеск в его глазах.

Зрачки расширены. Глаза превратились в две совершенно черные бездны!

Мамочки! Что он задумал?

– Н… не надо…

Пытаюсь уползти от него подальше к изголовью кровати.

Но куда я сбегу? Даже если бы мои руки были свободны! От Давида не убежать! Тем более сейчас, когда его глаза полыхают таким жадным огнем!

– Надо, Саида.

Голос срывается на хрип.

– Разве бывает провинность без наказания?

Он резко раздвигает мои бедра. Одним уверенным рывком.

С силой прижимает мои складочки всей рукой, заставляя меня застонать и выгнуться.

Проводит по напряженному узелку клитора пальцами. С нажимом. Чуть задевая ногтями.

И меня подбрасывает над постелью дугой. Впиваюсь зубами в губу. Кажется, прокушиваю ее до крови.

Дикие ощущения. Странные. Мороз, ледяная дрожь и одновременно просто огонь внутри, разливающийся лавой!

Мое лоно рефлекторно начинает сжиматься.

Связанные руки сжимаются в кулаки. Я вонзаюсь ногтями в ладони.

– Пожалуйста!

Тихо выдыхаю, но он будто и не слышит.

Только с его губ срывается легкий хрип. А ноздри раздуваются так, как будто из них сейчас вырвется огонь!

– Давид!

Шепчу с мольбой, но он не прекращает этой пытки. Наоборот. Его прикосновения становятся сильнее, Жестче. Резче.

Доводит меня до изнеможения. До дикого возбуждения, до боли.

Разбухшие складочки уже такие влажные, что подо мной мокрая простыня. Они подрагивают.

Я дергаюсь бердами вперед. Но Давид не реагирует. Не приносит мне такого желанного облегчения, хотя все мое тело колотит крупной дрожью!

– Пожалуйста!

Стону.

Мысленно умоляю его продолжить , подарив мне разрядку, или прекратить.

Перевозбуждение зашкаливает. Напряжение превращает меня всю в оголенный нерв. В натянутую струну!

– Давид…

Шепчу, задыхаясь. Мечусь головой по постели.

Он поднимает на меня горящий, полыхающий взгляд.

Прижимает клитор еще сильнее. Так, что я кричу.

И…

Вдруг проскальзывает пальцами ниже.

Опускается к ягодицами, резко раздвигая их. Продолжая терзать мой дергающийся пульсирующий клитор.

– Нееееет, – сипло шепчу, вся сжимаясь.

А его палец уже толкается внутрь.

Это проникновение обжигает. Кажется, он сейчас меня разорвет изнутри!

– Я возьму тебя везде, Саида, – хрипло произносит, чуть откинув голову. Не отводя жадного немигающего взгляда от тугого колечка между ягодицами.

– Ты моя жена. И ты будешь принадлежать мне полностью!

Его пальцы ускоряются.

Внутри меня и по клитору он водит ими так быстро, как будто собирается высечь огонь!

И…

Он его таки высекает!

Меня распирает от странных, новых, таких острых и таких запретных ощущений!

Натянутая струна наконец выстреливает.

Я смиряюсь с тем, что мне не вырваться, а его не остановить!

Поддаюсь. Расслабляюсь. Почти растекаюсь по постели, дергаясь с каждый новым его ударом, с каждым толчком пальцами.

И вдруг меня взрывает. Резко. Остро.

Оргазм накрывает с головой. Так, что перед глазами стелется одна белая пелена. Кажется, во мне взрывается все. Каждая клеточка. Каждая венка!

– расслабься. Расслабься, Саида, – шепчет Давид, накрывая мои губы своими. Не останавливая своих жадных, таких запретных, таких порочных движений ни на секунду!

И меня будто током бьет. Двойным мощнейшим оргазмом!

Даже Давида перестаю различать. Ничего не вижу, даже его лица!

Зато, кажется, даже мои соски пронзает мощными ударами тока!

– Не надо, – тихо шепчу, выныривая из этого дурмана.

Все тело по-прежнему прошибает дрожь.

Волнами проносятся мощные удары тока.

Вся сжимаюсь под сильными руками мужа.

Запретное, острое удовольствие нахлынуло штормом. Совсем выбило из колеи. Ошеломило.

Но это, как острое перченое блюдо. Наслаждение за гранью. На грани боли.

И…

Неужели Давид решил меня вот так наказать? За мой побег?

О, нет! Ведь его орган поистине огромный! Он ослепит меня болью, если возьмет меня вот так! Повредит! Разорвет!

И…

Я не готова к такому!

– Давид!

Умоляю, так и лежа лицом в подушку. Не вижу его лица. Только чувствую жар его тела. Его рваное дыхание.

Представляю, как сейчас жадно и яростно полыхают его глаза!

– Тсссссс…..

Сильные ладони скользят по моим рукам.

Наконец он отстегивает ремень. Отпускает мои руки. Растирает немного затекшие запястья, с жаром прижимая к своему раскаленному телу.

– Ты будешь моей, Саида. Вся. Везде. Ты еще распробуешь это удовольствие. Но не сейчас. Тихо. Тихо, моя девочка.

Переворачивается на спину. Укладывает меня себе на грудь.

Нежно зарывается руками в волосы. Поглаживает. Чуть массирует кожу головы. Пропускает через пальцы мои локоны.

– Мы меня напугал, – всхлипываю.

Его нежность ударяет контрастом после его ненасытной, яростной страсти.

– Я никогда не причиню тебе вреда, моя девочка. Никогда. Не причиню тебе боли. Никакой, Саида. Никак. Я хочу, чтобы ты наконец-то научилась мне доверять! Расслабься. Просто расслабься, Саида!

Поглаживает меня по напряженной спине. Разминает каждую косточку, каждый позвонок.

И я наконец расслабляюсь. По-настоящему.

Мне пора научиться. Перестать чувствовать себя с ним так, как будто я лечу в пропасть и пытаюсь по дороге хоть за что-нибудь уцепиться! Пора уже и правда поверить. Что Давид мой муж. Мой мужчина. По-настоящему.

Что нет и не будет никакого подвоха. Никакого предательства.

– Я буду беречь и защищать тебя, Саида. Всегда. Ты моя семья. Ты ближе всех. Самое дорогое в моей жизни. Самое ценное. Я хочу. Чтобы ты запомнила это навсегда. Чтобы под кожу, в кровь тебе это въелось! При любых раскладах. При любых обстоятельствах! Ты для меня ценнее всего! И именно тебя я стану беречь в первую очередь! Откажусь от всего. Пожертвую всем. Всегда . Ради тебя! Разве не в этом долг и обязанность мужа?

– Давид…

Сворачиваюсь на его груди клубочком.

Чувствую сейчас особенно сильно то, какой он большой. Я помещаюсь на его груди вся, полностью.

Белая кожа почти светится на фоне его, смуглой.

Мы все еще тяжело и рвано дышим.

Наши тела все еще слегка потряхивает.

Но внутри уже щелкает что-то самое главное. Да. Я научусь! Я научусь ему доверять. Даже больше. Думать о нас, как об одном целом!

– Значит, наказания не будет?

Смелею настолько, чтобы задать этот вопрос.

Поднимаю на него глаза, чуть лукаво прищурившись.

Надеюсь, мой муж все-таки меня простил?

– Как это не будет?

Обхватывает мои бедра с легким рычанием.

Одним рывком валит на спину на постель и нависает сверху.

Черные глаза жадно полыхают золотыми вспышками.

– Еще как будет, Саида! Еще как! С этого момента ты заперта со мной в этом номере! И я тебя не выпущу! Совсем никуда! Пока не сделаю с тобой все, чего мне так хочется! А хочется мне многого. Поверь!

Ох…

Внутри меня все снова сжимается.

Даже стискиваю бедра, потому что между ног все вдруг начинает полыхать!

Этот мужчина настоящий дьявол! Он даже одним словом способен задевать какие-то мои дико чувствительные точки! Одним звуком своего голоса!

– Я как твой муж даже запрещаю тебе подниматься из постели! Хотя… Думаю, скоро ты и не сможешь встать на ноги!

И почему мне кажется, что он воплотит свои угрозы? По полной программе!