Крапленые карты

Глава 23

Тёма оказался полностью прав: через несколько недель все неофициальные таблоиды запестрели статьями о том, что на западной границе Славянского Княжества наметилась критическая ситуация. Проведя шикарную тайную операцию по переброске сил, наши враги в результате мощного наступления взяли в полукольцо четвёртую, пятую и шестую базы “Оплотов” на Немане. Одновременно с этим ещё на нескольких рубежах обострились боестолкновения, не давая княжеским войскам организовать переброску сил в район Пятёрки и заставляя держать немногочисленный резерв на случай прорыва в любой другой точке обороны.

Но в официальных новостях ничего подробно не освещалось. Тишь да гладь. С маленькими ремарочками о том, что хоть и возникают определённые трудности, только прозорливые воеводы всё контролируют и не дают супостатам голов поднять.

Ага! Конечно, не дают! Правда, те наших не слушаются и ходят чуть ли не в полный рост при своём пятикратном преимуществе в живой силе. Данные, которыми мы со Златой владели как наследники Родов, явно говорили, что вокруг Четвёрки, Пятёрки и Шестёрки идёт страшная мясорубка, сродни Сувальской битве.

Пришла пора действовать, и мы, благодаря раннему предупреждению Артемия, через “Новгородские сплетни” развернули заранее подготовленную шумиху, доказывая, что на фронте всё совсем не шоколадно и нужно помочь войскам. Вначале организовали сбор средств, а потом уже открытым текстом стали убеждать граждан Княжества, что пора браться за оружие и идти защищать свою землю.

Вслед за нами другие независимые информационные порталы подхватили идею добровольческой армии. На удивление, денег подобное практически не расходовало, так как люди тоже не дураки: видят, что происходит, и искренне волнуются за судьбу Родины.

Первым такого информационного натиска не выдержал князь, вызвав меня в свой кабинет.

— Ратибор! — начал не он, а старшая жена Рада. — Что происходит?

— А что? — сделал я круглые глаза.

— Ты дурочку из меня не делай! Я на тему журналистских вбросов могу диссертацию защитить! Кстати, уже две и защитила, поэтому легко отличаю спланированную акцию от внезапно вспыхнувшей паники! Ты куда разогнался так?

— Я знаю куда, Радочка, — хмуро за меня ответил Борис. — Паренёк на войну собрался, не иначе. Хочет за счёт государства оснастить своё “Племя” официальным оружием. Народное ополчение до сих пор считается легитимным воинским подразделением, хотя его уже давно никто не собирал. Ты сам или кто-то другой "умный" эту идею придумал?

— Во-первых, не за счёт государства, а за личный — деньги есть, — стал я загибать пальцы. — Во-вторых, разработка плана совместная, но Злата, умничка, первая нашла лазейку. В-третьих: не надо из нас упырей-живоглотов делать. Естественно, мы собираемся решать собственные проблемы, только не клянча побирушками запасы военных складов, а реально помогая государству в трудную минуту.

Всё честно! У “Народного княжича” под крылом пусть и частное, но хорошо обученное подразделение, которое не учитывают враги в своих планах. В-четвёртых, сразу решается несколько проблем на границе. В-пятых, рейтинг Луганских и Тулиных поднимется на недосягаемую высоту, если мы с боярышней…

— Стоп! — раздражённо хлопнул ладонью по столу князь. — Верю, что будешь говорить долго, подключив пальцы даже на ногах, но как Глава Рода и Великий Князь я запрещаю тебе и боярышне Злате смотреть в сторону Немана! И в другие стороны, где стреляют, тоже! Рисковать наследниками мы со Славутой не намерены!

— Одну секундочку, отец. Важный звонок.

Тут же по “Ведуну” связался с Дарьей и отдал ей короткий приказ.

— Начинай!

— Раньше срока? Хм… Поняла. Пять минут до эфира. Даже пары достаточно будет.

— Смотрим все на экран, — продолжил я разговор с Борисом и его женой. — Продолжим обсуждение после новостей.

— Ты чего задумал?! — первой всполошилась Рада. — Мне это совсем не…

— Экстренный выпуск! — прервал её голос Дарьи в телевизоре, звук которого я выкрутил на максимум. — Мы все знаем сложную обстановку на западном фронте. Несколько журналистов “Новгородских сплетен”, рискуя своей жизнью, оказались в самом эпицентре конфликта и чудом сумели передать видеоматериалы, от которых волосы на голове стоят дыбом!

Дальше начались кадры, которые я хоть и видел вчера несколько раз, но до сих пор не мог смотреть без содрогания. Взрывы, всполохи боевых заклинаний и мёртвые тела. Словно опять нахожусь в Сувальской крепости и чувствую смрад войны.

— Да! — продолжила журналистка после пятиминутного ролика. — Это то, что наши власти обтекаемо называют “обострением приграничной ситуации”! Крепость Оплот-5 на Немане уже неделю напоминает жерло вулкана! Колоссальные жертвы среди защитников!

Не лучше обстановка у крепостей Оплот-4 и Оплот-6, но туда хоть в большом объёме были заблаговременно стянуты княжеские войска! А Пятёрка, как называют её между собой военные, не может похвастаться людскими ресурсами! Лишь хорошо укреплённые мощные стены не дают шляхтско-саксонской коалиции захватить Оплот-5!

Вы спросите меня, почему наше командование не посылает туда резервы? Я не понимаю! Сколько раз пытались взять интервью у высокопоставленных чиновников, чувствуя неладное, только они отмалчиваются, дежурно успокаивая, что всё под контролем! Может, это часть какой-то сложной операции, но наши парни гибнут! Эксперты говорят, что ещё неделя, и Пятёрка падёт! За ней прекратят своё существование Оплоты четыре и шесть!

— Ты чего натворил, скотина?! — в ярости схватил меня за грудки Борис. — Ты хоть понимаешь, куда влез?! Если поднимется волна народного негодования, то нам придётся посылать туда резервы, ломая всю операцию по контрудару! Пятёрка — приманка! Специально делали всё возможное, чтобы противник купился и стянул к ней большие силы! Мы же южнее и севернее вклинимся на территорию шляхтичей и возьмём группировку коалиции в кольцо! Уже почти всё готово к наступлению и осталось потерпеть пару недель, а тут ты со своими амбициями!

— Нет у вас пары недель, — спокойно ответил я. — Мы оба знаем, что расчёты сил оказались неверными, и все три Оплота столько не продержатся. Разве не так?

— Откуда у тебя эта секретная информация?!

— Я хорошо усвоил знания Высшей Военной Школы, плюс под рукой находятся опытные специалисты, бывшие когда-то на военной службе у других государств. Да и весточки с Немана получаем через корреспондентов. Вопрос в том, как Княжество намеревается вылезать из этой задницы.

— Никак… — сдулся князь, моментально превратившись в старого, уставшего человека. — Огромная военная махина запущена, и останавливать её на полпути подобно смерти. Четвёртый, пятый и шестой Оплоты обречены на гибель. Теперь их главная задача — протянуть время, насколько это возможно.

— Поговорим об этом чуть позже, отец. Репортаж Дарьи ещё не закончен.

— Сейчас мы связались с двумя людьми, разбирающимися в войне и имеющими опыт сражений! — продолжила журналистка. — Это Ратибор Тулин и Злата Луганская! Подробно представлять владельцев “Народного княжича”, думаю, нет никакого смысла.

Следующая картинка показала нас с боярышней, сидящих с озабоченными суровыми лицами в офисе.

— Прежде всего, хочу отметить, что наши войска действуют героически и профессионально, — начал экранный я. — Обвинять командование в бездействии не вижу смысла: сейчас по всей западной границе идут пусть и менее ожесточённые, но тоже серьёзные столкновения. Поэтому подмогу выделить не представляется возможным без мобилизации отставников. Проблема в том, что она потребует времени, которого нет. Мы с боярышней Златой Луганской пришли к единогласному решению не оставаться в стороне. У нас есть люди, которые готовы хоть завтра выступить в сторону Немана. Тысяча человек отлично подготовленных бойцов!

— Да, — вступила в диалог Злата. — Хватит охать у экранов, глядя, как умирают за тебя! Пора сплотиться знати и простолюдинам ради благородной цели по защите Родины! Я и Ратибор хотим возродить славные традиции народного ополчения, что когда-то спасло Новгород и всё Славянское Княжество! Единственное, на что не можем повлиять, это на разрешение Думы отправить нас на фронт, выдав боевое оружие! Сейчас наши юристы получили приказ экстренно составить запрос в Кремль. Сколько он будет там рассматриваться, не представляем даже примерно, но очень надеемся на быструю реакцию бояр. Каждая минута — это жизни наших бойцов на передовой и опасность потерять важный стратегический рубеж, который потом придётся отбивать с огромными жертвами! Слова закончились! Нужно действовать!

— Очень благородная цель! — с воодушевлением произнесла Дарья. — Но не намекает ли создание народного ополчения, что Славянское Княжество опять стало слабым?

— Нет! Наш народ никогда не был слабым! Все беды приходят не от него, а от нерешительности властей. Сейчас есть реальный шанс понять, насколько Великий Князь и Главы Родов из Боярской Думы не растеряли свою смелость! Я и Ратибор как наследники Луганских и Тулиных уверены в силе княжеской власти!

— Извините, — прервал я разговор. — Сейчас не до интервью. Много дел перед отправкой на фронт. Мы не сомневаемся, что она будет, и стоит мобилизовать людей “Народного княжича” ещё до принятия положительного решения Думой! Всего хорошего, Дарья!

— Браво! — с лёгкой толикой иронии, но и с уважением поаплодировала Рада. — Отличная “склейка” записи и реала. Не видела бы сейчас тебя перед собой, то решила, что это настоящее интервью. Когда намеревались запускать?

— Завтра, но раз у нас пошёл такой откровенный разговор, то решил не тянуть. В принципе, были готовы к форс-мажорам.

— Я заметила. Борис, мне не нравится эта Дарья со своими “Новгородскими сплетнями”. Точнее, очень нравится, поэтому её нужно прикрывать. Кампанию по дискредитации “Сплетен” я подготовлю в ближайшее время.

— Нет! — отчеканил князь. — Не трогать! И меня больше волнует не эта журнашлюшка — она лишь игрушка в руках Ратибора, а смонтированный ролик с интервью! Рат! Ваше со Златой заявление — это удар в спину мне и Славуте!

— Ты сам меня учил, что иногда стоит ради достижения цели использовать все инструменты, — пожал я плечами. — Князь, боярин Луганский и Дума оказались ими. Понимаю, что неприятно. Только ребятам, которых вы “списали” на границе, намного хуже. Теперь тебе и Славуте придётся сделать всё возможное, чтобы “Племя” отправилось на помощь Оплотам. Иначе народ не поймёт, и можете смело поставить жирный крест на своих грёбаных выборах.

— Идиот! Ты не учёл Думу! Она не ратифицирует создание народного ополчения!

— И окажутся бояре сами в дерьме по самые уши. Только беспокоиться не стоит: с такими сильными игроками, как Рода Выборгских и Смоленских перевес будет на нашей стороне.

— Ты и их вплёл в это?!

— Когда они отказывались подбросить проблем своим конкурентам? Хелена и Ярополк Смоленский с удовольствием посмотрят, как ты со Славутой придёте к ним на поклон. Уверен, что сейчас ждут звонка по правительственной связи, потирая ладошки от предвкушения торгов. Знаю, что цену не заломят, но и выгоду не упустят.

— Знаешь?! — опять взъярился Борис. — За моей спиной Род продаёшь?!

— Ничуть. Попросят лишь несколько вкусных военных контрактов от государства. Им тоже сильно ерепениться нет смысла, так как я нарисовал им не очень приглядную картину, если провалят проект ополчения. Жёсткий чёрный пиар получится! А так будет всем выгодно: “Княжичу”, тебе, оппозиции, всей Думе. Главное даже не это сейчас для меня, а то, что можем помочь гибнущим Оплотам. Жизни солдат важнее Родовых разборок. Я всё сказал!

— Славута Луганский с дочерью! — сообщила по связи охрана.

— Проводить ко мне! Быстро они… — скривился отец. — Ратибор! Что бы ни происходило, заткнись и слушай! Вякнешь — задушу собственными руками!

Вякать не пришлось, только молча отбиваться от боярина, который, увидев меня, сразу налетел с кулаками. Мужик, конечно, крепкий и хорошо подготовленный, но не на того нарвался. Увернувшись от третьей по счёту попытки расквасить мою физиономию, перехватываю его руку и беру на болевой приём, роняя Главу Рода Луганских на мягкий ковёр.

— Ублюдок! Убью! — рычит он, несмотря на сильную боль в заломленной конечности.

— Я не против, Слав, — присаживаясь на корточки, говорит Борис. — Ты моего сына, а я твою дочку “к Моране” отправлю. Боярышня же тоже участвовала в этом фарсе. Вообще-то, не забывай, что не дома в Луге. И так приличные гости себя не ведут. Ратибор! Отпусти!

Послушался и отошёл в сторону. Минут пять оба папаши выясняли отношения на повышенных тонах, пока не пришли к взаимопониманию. После недобро уставились на нас со Златой, явно мысленно устроив кровавую экзекуцию нерадивым детишкам.

— Страшно-то как, Рат! — в своём фирменном ехидном стиле первой нарушила тишину Злата. — Можно, я расплачусь и убегу?

— Куда? — ответил я ей. — И меня одного бросишь?

— Извини. Каждый сам за себя. А побегу в Думу запрос на народное ополчение отправлять.

— Ты ещё не сделала этого?

— Сразу же, как только Дарья сообщила об эфире. Просто повод слинять придумываю на ходу.

— Получается, партнёр, что от нас сейчас уже ничего не зависит? Это хорошо, а то бы эти серьёзные Главы Родов приказали своим наследникам остановиться. Мы же с тобой примерные? Мы же обязательно послушались?

— Несомненно, дорогой!

— Дорогой?! — резко отреагировал Славута. — Кого ты дорогим назвала?! Совсем с ума сошли! Нееет! Вы не “дорогие”, а тупые дешёвки, не уважающие собственные Рода! Всё! Кончилось моё терпение, дочь! В Лугу! Под замок! На хлеб и воду!

— Подожди, Слав, — успокаивающе положил руку на плечо Луганскому Борис. — Я бы сам с удовольствием эту парочку на каторгу определил, только ты не услышал главного: они запустили механизм, и остановить его не представляется возможным. Когда всё закончится, то запирай собственное чадо на сто замков, а пока стоит побыть на их стороне, чтобы не влезть самим в полное дерьмо.

— Боря! Кулаки чешутся! Но ты прав… Делать-то что будем? Дума нас с тобой размажет.

— Нет. Эти малолетние свиньи спелись с Выборгскими и Смоленскими. Нужно звонить Хелене с Ярополком и договариваться о совместных действиях. Не безвозмездно всё, естественно.

— Вот сучьи дети! Хотя и наши тоже, конечно.

— Вон! — приказал нам со Златой князь. — Остальное не вашего ума дело! Рада, останься. Чую, что понадобится срочная информационная ответочка.

Выйдя из кабинета, мы уселись в лимузин и поехали в офис “Народного княжества”.

— Пока одни, хочу с тобой серьёзно поговорить, — сказал я, отгораживаясь от водителя перегородкой. — На фронт попадём однозначно, но после него могут возникнуть сложности иного плана. Как понимаешь, отцы подобное не простят.

— Я выдержу давление своего, — попыталась успокоить меня Злата.

— Не сомневаюсь. Проблема во мне. У Бориса есть отличный поводок для наследника. Могу соскочить, а могу и… Короче! Ты поняла! Поэтому перед отправкой на войну я перепишу “Княжича” и “Племя” полностью на тебя, оставив за собой лишь совещательный голос и небольшую часть прибыли. Подпишу тайное отречение сегодня или, край, завтра утром. Документ вступит в силу, когда будем под Неманом. Возвращаться домой полноценным хозяином мне категорически не рекомендуется.

— Поводок? — насторожилась девушка. — Какой именно?

— У каждого Рода есть свои тайны, — ушёл я от прямого ответа о Кровавой Клятве.

— Поняла. Но ты не учёл важный момент. Могут пристрелить одного из нас во время военных действий. Что, если не повезёт мне? Кому тогда достанется наследство?

— Логично. Составь завещание на Тихона в “Княжиче” и на Эдмонда Леду в “Племени”. “Сплетни” — Дашкины. Ушлым папашам оставлять нельзя ничего: могут передраться, используя в личных целях такой внеродовой инструмент.

— Рат… Я не уверена, что справлюсь одна.

— Справишься! У тебя будет под рукой отличная, верная команда, и уж она точно в обиду не даст!

— А ты?

— Мне верить нельзя, даже если стану говорить, что можно. И нашим сообщи о ненадёжности княжича. Пусть лишнего при мне не болтают. Не сейчас, конечно, а потом.

— Это навсегда?

— Не могу ничего ответить.

— Жаль. И знаешь, Рат… — нежно провела девушка ладонью по моей щеке, глядя в глаза. — Больше всего мне жаль, что нам, двум наследникам сильных Родов, никогда не быть вместе. Получается, что скоро потеряю тебя совсем.

Хотел было ответить, но понял, что вместо слов целую Злату. Она с жаром откликнулась, и мы, как два изголодавшихся хищника, вцепились друг в друга на широком заднем сиденье роскошного автомобиля, пытаясь хоть немного компенсировать ласками вынужденное самоограничение прошлых дней.

— Хорошо, что дорога такая короткая, — с тоской в голосе сказала Злата, поправляя одежду, когда мы подъехали к офису. — Сегодня впервые захотела переспать с мужчиной по-настоящему. Но, видимо, не судьба творить безумства.

— У тебя всё ещё будет. Правда, не со мной.

— Мысленно это случилось… Так что считай себя первым. И прощай. Подобное никогда не повторится. Нельзя.

Я хотел её обнять, но Злата отстранилась.

— Не прикасайся. Я, как говорится в дешёвых романах, “вся горю”. Могу не сдержать свои желания, а нам пора работать.

— Да. Пора.

Собрав волю в кулак, я вышел из автомобиля, нацепив на лицо маску делового человека.