Красные сферы. Часть 1

230. Тень Атлантиды

Расслоение земных реальностей…

Кто мог думать, что такое возможно? Одни — остались в «лучшей» ветви, а другие…

…А — как всё же сформировался мир живых озёр? Какая катастрофа должна случиться — чтобы эволюция избрала такой путь? Развитие каких форм жизни — оборваться, а каких — продолжиться? Да ещё — вторая координата времени…

(И сама эта способность Тагейно и Тафареме… Как они — теперь, на Нбендангхе? Видели их потом — создающими какой-то предмет, деталь — и всё! Больше нельзя знать! Не пропустил барьер…

Хотя тоже: к землянам «здесь» — или «там»? И что за «барьеры» — загадка!)

А — Фархелем? Есть же версия по тексту Захара — без «диких племён»! Неужели и там — расслоение, «вторая» реальность?..

А та «земная версия» — что она такое? И ведь — связная, целостная! Чёткие образы, характеры! Будто тоже не просто выдумка — а какая-то своя реальность и там…

А здесь — прошло ещё мало времени, чтобы о чём-то говорить определённо. И странно: как — бóльшая часть людей ничего не заметила…

(А уже — апрель 1986-го! И всё тревожнее — ожидание: каким теперь будет 26-е число?..)

И сам — пока один в вагоне, как проводник. И — один из немногих, кто знал тайну…

И пока — была лишь эта встреча. Их, знавших…

…— Так это всё твоё — про Атлантиду? — удивлённо спросил Мирослав Стеценко, возвращая Сергею Черненко тетрадь.

— А вот… твоё, про «магнитные кванты»? — удивился и тот. — Всё точно…

— Хотел сам разобраться в причине γ-всплесков, — признался Стеценко. — А оказывается, связано просто с… пульсарами? Как теперь пишут в «Земле и Вселенной», в этой ветви? А я думал всякое: и антивещество, и…

— Да, как с «холодными электронами» в кирлиановском эффекте, — напомнил Андрей Якименко. — Я сколько листал те журналы, пытаясь разобраться — и всё: тайна, загадка, неясно! А тут открыл — и вот оно!

— Вот и я так искал! Но разве поймёшь? За этой учёбой в школе…

— «Магнитные кванты»? — переспросил Родион тогда. — Но там нигде — их имён!

— В истории со сноповязалкой, — добавил Черненко. — Совсем другие: «роботы» с этими номерами!

— Но… — начал Стеценко. — Или я ещё думал: пусть у них — одно имя: «Родель», только разные номера! И дело происходит на Земле: работают где-то на заводе, собирают ещё роботов…

— Ну, а я? — признался Родион. — Тоже хотел про «роботов» в том понимании! Соответствующих как-то шахматным фигурам: в экипаже их 16… или 32, если считать и белых, и чёрных! А планета… Наверно, и была бы — как та Летучая Мышь…

— И что теперь будем делать? — спросил Андрей. — Где какой мир, какая реальность? Кто что будет писать дальше? Если будем…

— Мы с тобой, наверно — просто о мире живых озёр, — ответила Ольга. — Вдвоём. Есть же намётки… Напишем, как могло быть — и пойдёт как фантастика…

— А этим… не замкнём, не закроем какие-то пути? Опасно!

— Да, надо подумать… Подождём, может, что-то состоится реально… Чтобы не предварять будущее…

— И Иван с Захаром — тоже так? Пока…

— Как говорится, «в стол». И только то, что можно…

(Обидно — не передать!

Странствуешь во времени — а как разрешить такое?)

— И Меркурьев — когда что успеет из своих работ……

— Но о киборгах вообще, о проблемах биологических людей… Что-то публицистическое, — сказала Ольга. — Думаю, можно…

— Ну, мне-то, про Атлантиду? — после тяжёлой паузы добавил Черненко. — Ведь уже прошлое, уже было! Попробуем почувствовать какие-то следы… вместе? — обратился он к Стеценко.

— А я… — задумался тогда Родион. — Тоже попробую, что начинал когда-то? Ещё в 1943-м…

(С этими словами — и исчез оттуда. Его голографический образ — перестал быть виден всем. Знающим, что чудеса бывают…)

…И пока — снова поиск! С точки, где прерван тогда…

Пытались найти корни тех сюжетов, и вдруг — «второй звездолёт»! (О котором пока — ничего нового! Никаких следов посещений им Земли в прошлом…)

И сюжеты — как раз про Атлантиду, про «роботов»! И не осталось ли что-то из них — лишь на «той» Земле?..

…Вот и сам — хотел придумать такой экипаж «шахматных роботов»: по два — первых пилота, бортинженера (или штурмана? Как назвал бы — тогда, перед войной?); ещё по двое… кого-то; и по восьмеро — «рядовых»?.. (Что за чепуха: не армия же!) И представлял — что «по ходу дела» будут некие многощупальцевые существа, в виде осьминогов (хотел назвать «кракенами»… или почему-то — «граптолитами»? Это теперь знал: граптолиты — колониальные примитивные хордовые, почти микроскопического размера!); и — те же марсианские грибы… Но — на Марсе, по-видимому, и грибов нет…

(Зато, будто взамен — та, другая история! Где с шахматами лишь ассоциируется — образ «чёрного короля»!)

А собственная судьба — какой сложилась? «Отдача» туда, в прошлое, в 1943-й — уже из эпохи иных битв за судьбы миров?..

И ту историю — кто-то подхватил по-своему, построил иной сюжет…

(А если… реальные король и королева где-то — вправду обеспокоены: не проиграл ли он свою битву, в своём мире?..)

И связала же судьба таким узлом: его, Родиона Кременецкого, Савея Кускова, Петрову Анну Викторовну (ту его знакомую), и… короля и королеву в неведомой реальности! Ну, и двоих Грожовских (всем в приюте давали одну фамилию) — ставших потом отчимами Флантарского и Захара…

И уже на его, Родиона, нынешней жизни — будто кто-то пробовал варианты трагических судеб…

(Хотя — не терял никогда веру в земное человечество! Так и уживалось в нём, с ранних лет: отдельные скоты — не суть всего и всех…)

…Но и есть следы — худших, ужасных ветвей! Как намётки текстов, и — зримые образы…

Да: и раздевание прямо в классе, после чего — шли в подвал или школьный двор, там — привязывали к некой дощатой конструкции, и… Но потом, по пути домой — спокойный разговор: как о прочих делах, так и о… об этом? «Постыдное» — девальвировано от частого употребления…

И — в неком зале, как массовое действо…

И — как сами родители «низшего сословия» вели на дом к кому-то сына, оскорбившего «высших» — уже без штанов…

И — зал суда, где высеченному старшекласснику ещё и надевали на ноги ту планку! С которой — и не нагнуться, и не надеть ботинки: их — понесёт в руках младший брат, дошкольник. (В присутствии которого — всё и было…)

…Ну, и — сами тексты, литература той ветви! О том и было бы: и — как, придя домой, смывают кровь, грязь, перебинтовывают; и — ужас ожидания, когда страшнее всего «показаться «трусом»… (И даже тот образ втыкания кнопок в ногу — первоначально «оттуда»?)

Вот во что — вцепилась тогда «цензура»! Будто кто-то виноват — ощутив такое!..

…А — «ветвь раскрепощённого секса»? «Священные» права самца-насильника, которому «надо»?..

Правда, сперва — лишь робкие призывы в прессе: это, мол, «тоже есть в жизни общества», как «неотъемлемое право», «часть человеческой натуры»!.. А потом — находки по утрам повсюду (хорошо, если живыми!) женщин, девушек, да и мальчиков, которыми «попользовались»…

Но что более всего потрясло — отношение «там» остальных! Пострадавшим советовали — «держать язык за зубами»; с первых классов школы, с детского сада — всех настраивали: надо «отдаваться», не сопротивляясь, и жаловаться потом — позор! И… уже в этом контексте, как верх всякого святотатства, звучало: «Они вас воспитали, воевали за вас»! (Где, кстати говоря? В «тамошнем» Афганистане? И какими «заслугами» отметились — чтобы так обосновывать это своё «право»?)

…Но нашлась единственная здоровая сила: именно — подростки, старшеклассники! Те, кто и страдали более всего… И — не дрогнули перед «общественным осуждением»; но и — не пошли проторённым путём, бессмысленно уходя в монастыри или уничтожая имущество богатых; а… вот именно!.. И — раздавались в ночном мраке дикие вопли пойманных подонков; и — тянуло дымом от выжженных калёным железом «этих мест»; и находили «это» же — прибитое, отрубленное, вырванные с мясом, с кусками мочевого пузыря… Но общество — само было готово проклинать этих мстителей! Так «уважало» насильников, вернувшихся из невесть каких, за какие цели, кому и где нужных боёв — что было согласно откупиться множеством невинных жертв?..

(До такой степени… сумели уже вдолбить: всякий бунт, революция — позорна? Итог её — всегда бессмысленно жестокое кровопролитие, доносительство и аресты, «Смерши» и штрафбаты, дефицит и очереди? И добились: когда действительно, невесть с какой войны, пришли насильники под видом героев — почти всякая воля к сопротивлению была сломлена? Никто не хотел бороться — получая ярлык подлеца и сволочи; решались — лишь те, кому о репутации думать уже поздно? Пусть презирает их большинство — «благочестивое», усвоившее, что надо «знать своё место»?..

И — можно, значит, изображать воина, реально не защищая никого? Главное — сама готовность «переступить через кровь», способность к убийству? И быть уважаемым — лишь за это?..

Вот — дотрепались бы постперестроечные идеологи в той ветви! Их же стараниями — возникло такое!..)

…Нет! Надо, наконец — про Атлантиду!

Итак…

«…Атлантида была перенаселена. К 1099 году…» (её эры) «… было предпринято уже 19 захватнических войн для освобождения…» (от дикой природы?) «…суши и морского дна, но безрезультатно. Но 20-го чиальтлана… произошло ЭТО…

…Император сидел на троне в своём роскошном кабинете и пил пульке…»

(Или уж теперь — напишут иначе? А то виделся скорее — современный кабинет со шкафом! Никаких «золотых сейфов»; но — и не древний «ацтекский» интерьер; и — без «почтальона в кроваво-красной форме»…

…Или — как раз? Император — в чём-то золотистом, похожем на рясу, и высокой массивной короне; трон — посреди зала, сейф за спиной! Стена, правда — небеленая, из камня… И странно, что будто полумрак…)

«…19 чиальтлана на секретной обсерватории Млькартлан была открыта новая планета. Период её обращения — около 900 лет… Масса — примерно масса Земли… Противостояние будет 5 чиальтлана 1103 года. Мы хотим также довести до сведения Великого…» (ну — какой уж там титул) «…если взорвать планету и перевести часть на орбиту вокруг Земли, соединив с Луной, то будет вторая Земля…

Дав почтальону знак удалиться, император радостно затянулся сигаретой и стал обдумывать проект дворца на второй Земле…»

(Хотя кое-что из этого — Черненко и Стеценко не писали! Про «сигарету», например… Результат — того вторжения в память вагона?

Но и образ: император — с чем-то, похожим на сигарету!

И — бред же… Ледяную планету — состыковать с Луной, сделав её… лунным океаном, гидросферой? Зачем?..)

«…Было 13 кинцлатля 1101 года…» (Быстро же! Пусть и неясно, который месяц года — но год-то земной!) «…В кабинет императора зашли все космонавты.

— Командир корабля Инетль Члуатль. К выполнению задания императора готов.

— Второй навигатор Киаетль Луататль…

— Бортинженер Инетль Кензукотль…

— Заведующий системой жизнеобеспечения Криотль Негзопулькетль…

— Главный подрывник Грикетль Катцлатль…

— Второй подрывник Хаитцетль Лактахатль…

— Третий подрывник Грикетль Винцатль…

— Четвёртый подрывник Прутаитль Ауцкахетль…»

(А образ?

Вот именно: в том кабинете — или тронном зале подходят и докладывают императору?..

Да! Тронный зал, фигуры в бело-голубых комбинезонах!

Но — сама цель полёта… Какая — если всерьёз?)

«…Затем все… по обычаю Атлантиды выпили по пол-литра самогона, поклонились и вышли…» (Опять — посторонняя ерунда! Они это не писали!) «…У ворот стоял старый автобус. Все сели в него, и автобус, выписывая на мостовой немного зигзагообразные следы, двинулся к космодрому…»

(Ну… шутка? Есть у землян жанр: «фантастический юмор»! Самим привыкнуть трудно!)

«…ехал по улице, застроенной грязными мрачными домами-коробками. Около одного из домов кого-то грабили… Неподалёку от взорванного ларька лежала куча папирос… Последним, что успел заметить Луататль, была огромная толпа, стоявшая у входа в кинотеатр…

Вскоре автобус доехал до космодрома…»

(Тот след с Аорары! И заменил собой… что?

Какой там — автобус, космодром? Какие — города, дороги, наконец, сам корабль?

Увы, ничего — об этом! Сразу…)

«…Было 7 чиальтлана 1103 года. Космический корабль стоял на поверхности планeты… покрытой прозрачным льдом…» (И летели-то не так долго! На каких двигателях?) «…Неподалёку от него четыре подрывника устанавливали бомбу.

— Которая это бомба? — спросил Члуатль.

— Последняя, — ответил кто-то из подрывников.

— Все в корабль! — закричал Катцлатль. — Завожу часовую…

Он не договорил. Среди ледяных… высоток вспыхнул красный свет, на расстоянии переходя через все цвета видимого спектра и постепенно исчезая. Источником его оказался крупный тиристорообразный робот. Клешнёй, похожей на контакт управления…» (тиристора?) «…он нажал кнопку на невидимом пульте, и бомба исчезла. Ауцкахетля разорвало на куски. Все разлетелись в стороны…»

(И это — те, кто теперь — на Нбендангхе?..

Их прошлое — как атлантов? И — такой конец?..

Вот что предстояло проверить…)

«…Первым пришёл в себя Негзопулькетль… Он пошёл в корабль, вынес из него пирамидообразный пакет с пивом и заставил Кензукотля выпить…»

(Образов нет, да и абсурд! Ведь на них — скафандры!

А «Негзопулькетль»? Вправду могло быть такое имя?)

«…— Как вы думаете, что это было? — спросил Кензукотль.

— Наверно, полярное сияние… Хотя нет, здесь не такой состав атмосферы, как на Земле, и, наверно, это… Нe знаю, что здесь возможно. А что такое этот тиристор, трудно понять…Пpутaитль… наверно, погиб из-за разгерметизации скафандра, но почему она произошла, не знаю.

— А что вы думаете о тиристоре? Возможно ли, что он является живым? По-моему, вряд ли. Скорее — галлюцинации от страха…

— Инетль, запомните, император запретил даже высказывать такие крамольные предположения. За это на Земле приносят в жертву покровителю пульке. Жизнь на Земле — единственная, она создана, чтобы править миром…»

(Да, так! Логика отрицателей НЛО! Не верят в то, что видят!)

«…— Всё провалилось, — послышался сзади убитый голос Лактахатля. — Пеленгаторы не регистрируют ни одну из бомб.

— Я видел бомбы на корабле. Завтра взрыв, — сказал Негзопулькетль.

О том, что взрыв может грозить крупной катастрофой, они не думали…»

(А как попали бомбы обратно на корабль?

Этого нет в тексте!)

«…10 чиальтлана… была предпринята повторная попытка подрыва планеты. Бомбы были размещены по всей планете. Когда все укрылись в корабле, Катцлатль нажал кнопку взрыва…

— Старт! — отчаянным голосом заорал Члуатль.

— Взрыва не было, — ответил Лактахатль. Члуатль двинулся к нему. Тот выскочил из корабля и схватился за отсоединённую от взрывателя бомбу…

…Робот нажал кнопку. На экране перед ним из скалы выдвинулся рефлектор-левитатор. Загорелся жёлтый свет, затмевающий звёзды. Все бомбы понесло на корабль…»

(Так убить их — не хотели? Лишь… вразумить? А с Ауцкахетлем — просто не рассчитали? Но кто?

И однако…)

«…На 12 чиальтлана… назначили новую попытку подрыва… Но когда Катцлатль устанавливал последнюю бомбу в маленькой нише, раздался голос Кензукотля:

— Разгерметизировалась бортовая самогонная установка. В бак с кислородом поступает сахар. Сам не справлюсь. Мне нужен Негзопулькетль…

…Негзопулькетль сразу же побежал к кораблю…»

(И… в ходе устранения этой, трагикомической для таких обстоятельств, неполадки — «Великий Неизвестный, верховный предводитель Галактики» потребовал от них немедленного вернуться на Землю? А со скафандром, замеченным в сборнике отходов — вовсе непонятно!

Или — тут уже мозаика? А должно быть — просто…)

«…раздался голос Катцлатля:

— Разгерметизировалась…» (такая-то) «…установка…

И тут… кто-то спросил их:

— Зачем вы хотите взорвать эту планету? Вы не понимаете, чем это грозит всей Солнечной системе? И вы… осмелились называть себя владыками вселенной? Но — наш бог, Великий Неизвестный, Верховный Предводитель Галактики, требует от вас немедленного возвращения на Землю!..»

(Хотя — и тоже…)

«…— Странно, — сказал Винцатль, когда неизвестный голос умолк, — мне это решительно не нравится. Вначале гигантская радиодеталь убивает Ауцкахетля. Затем происходит вообще неизвестно что. После этого разгерметизируется… установка, исчезает Негзопулькетль, от нас требуют возвращения. И это при полном отсутствии жизни на других планетах…»

(Каков скепсис!

Но — «исчезает Негзопулькетль»! И что разгерметизировалось — наяву?)

«…Вдруг из корабля вылетел пьяный Кензукотль… За ним последовал Негзопулькетль, который прятался в радиорубке. Завязалась драка. В пылу её кто-то уронил пакет вина на лёд. Члуатль наступил на лужу вина и шлёпнулся на поверхность планеты. В тот же момент Луататль размахнулся и стукнул Негзопулькетля по голове бутылкой, но осколки полетели в самого Луататля. Поднялся сильный шум. Негзопулькетль бросился к кораблю и заперся там. Все подбежали к нему и навалились с такой силой, что корабль упал в противоположную сторону. Из люка вылетел Негзопулькетль в пробитом скафандре. Катцлатль срочно зажал дыру на скафандре Негзопулькетля, и его понесли внутрь корабля. После того, как он очнулся, все сняли скафандры, и началась выпивка…»

(Вот такой бред! Как с «выставкой черепов», где «труба отскочила от антимира»!

Но у того автора — младший брат захотел пошутить? А тут у обоих — и братьев (пока?) нет…

Или снова «мозаика в реальности»: космический полёт — и пьяная драка?

Однако! Вопреки законам физики: лужа — при той температуре; космический корабль — упавший так!

И образов — никаких? Практически…

Хотя… Кто-то, в скафандре — поскользнулся просто на льду, его несут к кораблю!..)

«…Конечно, и тут не обошлось без драки. Лактахатль, желая досадить Винцатлю, засунул ему в рюмку окурок сигары. Но Винцатль заметил это и отблагодарил его из пистолета срочного отрезвления. Отрезвевший Лактахатль стал опять пить и закусывать, а потом сказал:

— Видимо, причиной всех наших неудач является пирамида, расположенная неподалёку от корабля. Я пойду и взорву её, но перед этим я…

Тут от резкого удара в лицо Винцатль влетел в дверь кабины самогоноварения. Луататль, взбежал по лестнице, сбросил на стол ящик сигарет. Все бросились на него. Начался переполох. Пользуясь этим, Лактахатль напялил скафандр и направился к шлюзовой камере…»

(И — пошёл-таки к пирамиде? А…)

«…Члуатль пошёл в свою каюту и включил телевизор…

…— Говорит Атлантическое Телевизионное Объединение. Вчера Пулькеуатланский винный завод взял обязательство изготовить к 1 чиальтлана 1108 года количество крепких спиртных напитков, стоящее 5 миллиардов чиуактацетлов… Точная оценка объёма слишком расплывчата из-за прогрессирующей инфляции…»

(Ну да, будто накладка: космический полёт — и… «земная» избушка неких браконьеров или золотоискателей! Где можно — запросто что-то «напялить», выйти, поскользнутся в луже разлитого вина!)

«…Тиристорообразный робот находился перед экраном управления патрульной пирамидой. Вдруг в неё вошёл Лактахатль. Робот нажал клавишу аварийной обороны. Но в ответ, раздалось:

— Кабеля обороны перерезаны…»

(И — знал, что перерезать? Там, у «сверхцивилизации»?)

«…Завертелся зелёный фонарь над экраном. И опять:

— Деятельность пьяного неуправляема. Кабеля обороны отключены. В настоящее время он отключил установку левитации и спрятал её в ящик для отходов. Аппарат мгновенного переноса вещества…

Голос затих. На экране завертелись огненные спирали. Какая-то тень пронеслась по пульту. Робот понял, что может стать безоружным против землян, посланных на планету с целью взорвать её…»

(Нет, необъяснимо! «Верховный Предводитель Галактики» — и такое!)

«…— Внимание! Внимание! Всем группам роботов, находящимся в районе: вертикаль 277°-278°, горизонталь 0°-(–1°)…» (нет, зачёркнуто) «…90°-91°! Повреждена патрульная пирамида № 240! В не находится нетрезвый человек с Земли! Создалось очень опасное положение для всей системы Солнца!..»

(Нет, а если бы — вправду? Не до смеха!

Да: и появились ещё три робота, открыли дверь ключами-конусами, поехали своим ходом вверх по пандусу внутри пирамиды — так как Лактахатль угнал кабину лифта!)

«…в середине спираль оказалась завалена ящиками с радиодеталями. Ехать через них нельзя было. Пока их убирали, индикатор произнёс:

— Пьяный больше не регистрируется видеокамерами…»

(А Лактахатль телепортировал — оттуда, из пирамиды — бомбы! Прямо с корабля — в расчётные районы подрыва!)

«…Последний раз его видели во второй камере телепортации. Химическими датчиками регистрируется дым, содержащий никотин и угарный газ. Пьяный сейчас особенно опасен. Примите срочные меры…

Баррикада была разобрана. Роботы двинулись вверх, но тут завыла сирена и их прижало к металлическим стенам спирального прохода. Мягко задвинулась чёрная дверь, ведущая в камеру телепортации…

— Пьяный направляет указатель начала телепортации на корабль, конца телепортации — в район: вертикаль 15°-16°, горизонталь 86°-87°. В образовавшемся телепортационном проходе присутствует бомба. Она уже достигла его конца, — доложил индикатор.

— Мы ничего не можем сделать. Он включил… магниты, — ответил один из роботов…»

(Да — знал, как обращаться с их техникой!)

«…— Вторая бомба направляется в район: А (вертикаль) 311°-312°, φ (горизонталь) 141°-142°. Она уже достигла цели. Третья бомба направляется в район: А 149°-150°, φ 70°-71°. Достигла цели. Четвёртая направляется в район: А 86°-87°, φ 178°-179°…»

(И координатная система странно «прямоугольная»… Нет, Черненко и Стеценко — не писали это!

А образ есть, пусть смутный: пирамида, роботы, спиральный пандус!)

«…Роботы ничего не могли сделать, а индикатор всё так же называл вертикали и горизонтали заминированных районов. И вдруг…

— Двадцать седьмая бомба направляется в район: А 44°-45°,φ 10°-11…

…Поступило срочное сообщение из центра Галактики… Резервные группы, посланные на Радону…» (Так названа планета!) «…больше не регистрируются датчиками. Кто и где видел летающее блюдце с цифрами планеты Ракуоо 120… на борту, просим сообщить на Ракуоо.

Куэколь Коэтт…»

(Вот как понять — такое?)

«…Двадцать восьмая…

Лактахатль перерезал провод индикатора и вернулся к своим преступным делам. Вдруг он вспомнил, что не знает координат района для 28-й бомбы. Он вызвал по радио командира корабля Члуатля…»

(Оттуда, из пирамиды инопланетян?)

«…Вертикаль 5°-6°, горизонталь 105°-106°,— ответил тот.

Лактахатль стал действовать дальше. Вскоре он стал заканчивать своё преступное дело. Оставалась сотая, последняя бомба. Он назвал вслух координаты:

— Так, установил… Вертикаль 76°-77°, горизонталь 11°-12°… Все бомбы есть. Где же… На что давить, чтобы она рванула? Мне-то куда деваться? Куда? Всё равно крышка… О! Есть!..»

(И ради чего — жертва?)

«…Он с силой надавил оказавшуюся поблизости красную кнопку… Тут же что-то взвыло. На экране затрещали искры. Мощный поток воздуха, источник которого был невидим, свалил бандита на пол. Над головой затрещали огненные шары. Лактахатль вскочил на ноги и нажал первый попавшийся рычаг… В глаза его засветил яркий луч. Из носа вырвалось пламя, и он рухнул на кресло, стоявшее в кабине. Рука его прошлась по пульту, отключив бомбы, открыв дверь и выключив магниты…»

(Хотя — так ли выглядит телепортация «наяву»?

И — лишь случайность решила всё!

Или… вправду? История борьбы за судьбу какого-то мира в далях Космоса?

А странный след — избушки, где кто-то «напяливал» одежду, шёл куда-то, что-то взорвал «под настроение»… Дурацкое сходство — вот и наложилось!

Дико, непонятно… Попытка подрыва ледяной планеты — и ссора в избушке неких таёжников, что хотели взорвать нечто в несоизмеримо меньшем масштабе?

И попало на Нбендангху — как единый сюжет… о чём уж тогда?..)

«…— Что такое? — спросил командира Кензукотль. — Связь с Хаитцатлем прервалась в момент взрыва, а взрыва всё нет. Рассчитывали, что всё будет нормально, и…

…— Вот так вы, значит, и рассчитывали!.. Массу пива выдули! Думать надо!

— Мы? — у Кензукотля чуть не вырвалось нецензурное слово, но он успокоился, вспомнив, с кем имеет дело. — Да это Катцлатль с Негзопулькетлем придумали…»

(Как? Лактахатль же пошёл, никого не спросив!)

«…— Всё равно… Лактахатль погиб, бомбы неизвестно где… Дайте мне подумать, что делать дальше. А вы, — обратился командир к Негзопулькетлю, — подумаем втроём, сообразим…»

(Буквально, «на троих»! Вот ещё игра слов!)

«…Когда были наконец собраны все бомбы и наступило 20 чиальтлана, Члуатль неожиданно сообщил экипажу, что у него появилась мысль взорвать планету с орбиты… Сразу же начались приготовления. Все оделись в скафандры. Кензукотль стал закручивать люки в различные помещения. Затем все легли в противоперегрузочные кресла. Члуатль начал отсчёт…

— 40, 39, 38…

При отсчёте «38» весь экипаж принялся выпивать…»

(Отсчёт… чего, если так? У тех браконьеров — секунды горения шнура?)

«…Над ледяной равниной… взвился столб пламени. Похожий на опрокинутую мусорную урну… корабль стал подниматься вверх. Вдруг… из иллюминатора с криком вылетел Кензукотль без скафандра. Его миссия была окончена…»

(Или — браконьеры выбросили с вездехода труп ненужного сообщника?)

…Но — вот уже и бомбы сбрасывали с орбиты, и подходили буксиры, чтобы растащить части взорванной планеты! Такой мощный, развитый космофлот?..

(Хотя — без ясных образов…)

«…— Идут! — сказал Члуатлъ и взглянул на экран. По экрану медленно плыли девять кораблей. Вдруг к одному из кораблей приблизилась бомба…

Флагманский буксир разлетелся в разные стороны. Осколок его двигателя попал в другой, и тот лопнул, как проткнутый аэростат…

…третий… врезался в четвёртый. Пятый …потерял управление. Неизвестно откуда взявшаяся вторая бомба взорвала и его…»

(Как… в компьютерной игре! Или — на переполненном шоссе! Толчея буксиров и бомб, летевших плотным роем! Конечно, абсурд!)

«…— Всем подрывникам срочно пpoвepить количество бомб!

В рубку управления вбежал Винцатль:

— Извините, тут бомб нету?

— Во-первых, ты, зараза, забыл, с кем разговариваешь. Во-вторых, тут их нету. В-третьих, осталось лишь четыре буксира…

…— И 97 бомб, — добавил Катцлатль.

— Каким образом исчезла третья бомба? Что всё это значит?

— Она самопроизвольно растворилась в воздухе. Странно, конечно.

— Мне эти глупости не нужны. Говорите правду…

— Только что исчезла четвёртая бомба. Как, я не заметил…

Члуатль включил кнопку радиационной защиты.

— Ну, как там у вас? Что же вы молчите? Как?

— Вы прикончили его… — еле слышно произнёс Винцатль…»

(Всё же… тем, что включил?)

«…— Молчи, сволота!

Члуатль схватил череп Ауцкахетля на палке и запустил в Винцатля… Тот отошёл в сторону, и «оружие» угодило в стену.

— Внимание! Произошла авария! Самогон пошёл в бак горючего! — раздался голос Кензукотля…»

(Опять?)

«…Члуатль бросился к черепу, но разрезал скафандр о его зубы. Только тут он понял, что на корабле по неизвестной причине исчез воздyx. Он подошёл к пульту, но тут же рухнул. Рука его случайно нажала кнопку выпуска бомб…»

(И — опять случайно?)

«…Обезумевший Винцатль увидел, как 96 красных цилиндров и тело Катцлатля стали удаляться, но совсем в другую сторону. Одна из бомб, уклоняясь oт прямого пути, подлетела к единственному буксиру, и во все стороны разлетелось жёлто-коричневое пламя…»

(Уже зримый образ! «Те» — подрывали буксиры их же бомбами?)

«…— Самогон вытесняет из бака горючее. Требуется помощь, — сказал Негзопулькетль. — Я один не… а-а-а-а-а! Умираю!

Услышав удаляющийся голос, Винцатль совсем сошёл с ума. Он побежал в бункер для бомб. Там ещё была одна бомба. Не подумав о Луататле, который был в своей камере и ничего не знал, он подсоединил бомбу к взрывателю и нажал кнопку. На фоне медленно плывущего по орбите голубого диска Радоны…» (да, тут — название планеты!) «…появилось огненное облако… Унесясь вперёд, оно оставило за собой огненный «хвост» неодинаковой толщины, в котором медленно поплыли два тела…»

(А души? Это — «те» учли? Хотя — сколь вообще всё реально?)

«…В кабинете радиосвязи Центра Управления Полётом зазвонил видеофон…

…— Что нового?

Извинившись за несуществующий грех…» (как-то «по уставу»?) «…дежурный радиооператор ответил:

— Связь прервалась на первой минуте первого… 21 чиальтлана.

— Что вы слышали в последний раз?

Негзопулькетль сообщил, что умирает. От чего, не успел сказать. Затем что-то взорвалось. Затем Луататль сказал, что цель полёта ещё не выполнена. Это было всё…

Император отключился и набрал номер обсерватории Тоскауонтекатльтитлана…

…Исчезновение корабля осталось загадочным. 1 чиутатль… ланта… был послан корабль на розыски. Но впоследствии он исчез в созвездии Льва близ Регула… не найдя экспедиции из 10 кораблей…» (Это — включая буксиры?) «…Второй розыскной корабль взорвался на старте с Земли. Больше розыскных кораблей не посылали…

…3 кинцлатля 1110 года была готова пятая по счёту экспедиция для подрыва…»

(Но что за маниакальное стремление? Ведь абсурд: получить в итоге Луну… с аммиачно-фосфиновой атмосферой!

Хотя… Если бы не нашли в земной библиотеке вроде бы серьёзную повесть — где так же «раскалывают»… Уран! А называется: «Первый день творения»! И, как протест, у кого-то — этот сюжет? Была такая мысль…)

«…И вот, когда 10 космонавтов вошли в кабинет императора, и командир хотел доложить свою готовность, за окном сверкнула огненная полусфера, от которой разошёлся огромный дымный «гриб»…

— Это «солнца Науи-Атл»! — только и успел сказать император (так на Атлантиде называли атомные бомбы). А на Атлантиду уже падали другие бомбы, долго странствование в космическом пространстве… И мир загорелся в пламени…»

(Вдруг… как цитата из древней летописи!)

«…По всей Атлантиде пошли страшные землетрясения. За несколько суток Атлантида затонула в море. От неё осталась только западная часть…»

(Но ужасно — если вправду! Направил дрейфовавшие в космосе бомбы… Кто: природный, космический дух? Кому — по силам?..

«Суровая действительность Космоса»…)

«…Тем временем, на космодроме далёкой планеты Квеллер, третьего спутника центральной звезды нашей Галактики…» (?) «…стоял субсветовой космический корабль. Он представлял собой зелёный эллипсоид с входным люком и иллюминаорами, жёлтым низом, тремя посадочными опорами и направленными вперёд острыми Г-образными жёлтыми пластинами. На космодроме звучал голос Великого Неизвестного:

— Итак, вы, назвавшись Квекалькоатлем, достигнете планеты Земля, и после строгих проверок перевезёте некоторых атлантов (вы знаете, какими критериями руководствоваться), на остаток Атлантиды, соединившийся с Южной Америкой…»

(Какой это? Где?)

«…— Последнюю проверку закончили?

— Закончил. Координаты Солнца: широта — 438, долгота + 60. Готов к старту.

— 6, 5, 4, 3, 2, 1, 0!

Бушующее пламя в красных завихрениях вырвалось из двигателя звездолёта, и тут же бесследно исчезло. Звездолёт Квекалькоатля потонул в точной тьме…»

…И сколько же лететь — из центра Галактики?

Но — вот так кончается! Мозаика попыток земных авторов — об Атлантиде?..

И что за «та» цивилизация — в чьей технике запросто ориентировались атланты?

Но… «Верховный Предводитель Галактики» — просто наивная фантазия?..

А если и была (когда?) у ацтеков такая техника, но речь не о подрыве планеты — то о чём?..

Хотя есть версия: прародина ацтеков — остров Ацтлан, Атлантида! Но и «классическая»: где атланты — родственны грекам, критянам, упоминаются Зевс, Посейдон, Афины! И ещё версии, где они — индоиранцы, англосаксы! И всё — разные датировки…

И — вырвано из памяти вагона, как некая «высшая правда» о чём-то, и перенесено на Нбендангху, чтобы сбыться там наяву!..

(А ещё текст: о высадке будто тоже атлантов на Марс…

И вот — сейчас и пойдёт? Нет!)

«…Луч темноты…»

(Как заголовок?)

«…Меня собрали на Уране, в лаборатории № 670, и назвали Вин Баргом…» (??) «…По номеру я был 23186… Но так уж у нас принято на Эсомфе — давать роботам имена.

Это было очень странно: сначала меня не было, и вдруг я появился! Я почувствовал запах аммиака, услышал стук и увидел изображение лаборатории. Передо мной стоял уранит. Он как бы расплывался и терялся во мраке…»

(Но… можно ли так воспринять и запомнить — своё появление на свет?)

«…— Бирили, — прозвучал его голос, — подбери роботу линзы другого фокуса, а то он нас не видит

— Вижу! — закричал я.

— Ну, так хорошо. Только ты меня плохо видишь, не правда ли? — голос уранита звучал не насильственно, а как-то согласующе…» (?)

«…— Плохо вижу. Подбирайте! Только побыстрей.

Я услышал стук, и стало совсем темно. Кто-то свинтил у меня бывшие линзы и начал накручивать новые.

— Какой угол?

— Теперь, наверно, 35°. Фокусное расстояние 1,5 см…» (Земные меры!)

«…Вдруг яркий свет с силой пронизал мне глаза и добежал до фотоэлемента, вынося из темноты комнату, физические приборы и Бирили. В моих блоках были заложены сведения о том, что Бирили — главный конструктор…

Я медленно встал. Ноги крепко держали меня. Осмотрев комнату, я заметил, что стена проломлена врезавшимся в неё, как снаряд, осколком трансформатора. На другом конце комнаты без сознания лежал робот. На его корпусе было выведено «300» уранитскими цифрами.

— Что это значит? — спросил я.

— Робот Кварти № 300 сошёл с ума, — сказал Бирили. — Он начал придумывать нелепые фразы, слова и выражения, а когда я протянул руку к выключателю, он вырвался, побежал, и с криком… взорвал трансформатор. Вы сами понимаете, что стоит нам этот взрыв.

— Да, понимаю, — сказал я, — у нас на Эсомфе железа мало…

…— Ну, так что же случилось?

— Что-то природное на него повлияло…

— Природное ли? Мощная… то есть могучая атмосфера Урана… защищает планету от природных влияний. Скорее всего, это что-то инопланетного происхождения.

— Где график?

— Вот он, — Бирили взял со стола небольшой картонный график активности робота. Тонкая линия шла вдоль страницы. Вдруг у линии нарушилась стабильность, она начала вихлять, потом вверх и вниз пошли пики, и наконец линия медленно перешла в нуль. Этот момент соответствовал тому, когда перегорел Кварти.

— Послушай, Бирили. — сказал я тогда, — когда роботы находят какую-то интересующую информацию, они переключаются на видеофон, и он записывает их зрительные образы.

— Что вы хотите сделать?

— Просмотреть и прослушать эту запись, не более…

— Но это безумство! Вы перегорите!

— Хорошо, установите меня на индекс 2004…» (?) «…и в любой момент сможете меня отключить. Дверь в комнату можете закрыть. Перед этим вынесите все ценные приборы и мебель, а видеофон поставьте в шкаф, оставив снаружи только экран.

— Но вы ещё не прожили и часа, а уже хотите рисковать!

— Не надо так рассуждать. Дело идёт о знакомстве с другой цивилизацией… Если боитесь… выйдите и сделайте всё так, как я сказал.

— Если…

— Если я умру, то моя жизнь не пройдёт даром. Но скорее всего, этого не случится. Ведь я буду под вашим контролем.

— Хорошо, тогда слушайте: вы включите видеофон только по моему сигналу. И смотреть вы будете не на него, чтобы тоже не сойти с ума, только на экран с линией.

Бирили немного подумал и сказал:

— Пожалуй, вы правы. Наука требует жертв…

Мы с Бирили стали выносить из лаборатории приборы, столы и стулья. Комната опустела. Только экран видеофона чернел из герметически закрытого шкафа, как немой свидетель ужаса. Я набрал свой индекс в шкафу и переключил тиристор 3. Теперь я находился под контролем людей.

— Как график? — спросил я.

— Включен! Пуск!

Я сунул штекер в гнездо и стал смотреть на экран. На экране мелькнула белая точка.

Желая предугадать заранее, о чём пойдёт видеоречь, я включил пока только звук.

…Сначала из динамика неслось тихое шипение. Шипение продолжалось так долго, что я уже хотел выключить видеофон, но тут послышалась музыка! Музыка, совсем не похожая на уранитскую — это было дикое сочетание хрипа. Воплей, стонов и стука разной громкости вперемежку с завывающими словами инопланетной цивилизации.

Я включил видеофон. Сразу на улице появились трое дерущихся пьяниц. Они же и издавали эту песню…» (И ему там всё понятно?) «…Вдруг один из них ударил собутыльника ножом в морду… Тот повалился на землю. Что за чушь?

Я повернул ручку контура. На экране появился рушащийся небоскрёб, окутанный клубами огня и дыма… Из неизвестного аппарата доносится дикая душераздирающая музыка…

Я повернул контур ещё немного правее… Человек с красным носом сидит возле микрофона и говорит…»

(Или хоть про «красный нос» — зачёркнуто?)

«…— Что делать? Атлантида гибнет… Страна недалека от развала. Возрастает количество алкоголиков, наркоманов, убийств и ограблений. Экономический развал… поистине сокрушающие цифры. Заводы и фабрики выпускают почти 40 % брака. Сейчас в стране пять… сто с половиной миллионов безработных. Всё больше и больше строится военных баз. В космос посылают бандитов. Атлантида готовится вести колонизирующих войн — 9 и наступательных — 4. Медленно взрывается бомба демографического взрыва. Сейчас у нас 700 млн. человек. Атмосфера загрязняется автобусами и заводами. Дома рушатся. Из-за реклам магазинов не видно неба и звёзд. Фантастическая литература запрещена. Никаких характерных черт ландшафта в природе не осталось. Сегодня Атлантида — сплошная бетонная пустыня. Вы слышите нас? Слышите? Придите к нам на помощь!..

…Я начал наугад поворачивать ручку.

— …Если… сошёл с ума… Атомная бомба… выпил пиво… Умираю! Бах! Ай!..

Я бросился на видеофон с криком «Гады!» Но тут меня отключили…

…— Ну что, убедился? — спросил Бирили, входя в комнату. — Вот твой график.

Я посмотрел на график и вздрогнул. Он был, как две капли аммиака, похож на график Кварти.

…— Хорошо, что ты меня отключил. — сказал я. — Иначе я бы перегорел, как Кварти.

— А что ты видел?

— Сигналы другой цивилизации. Это сигналы о помощи.

— ???

— Я тебе ещё не всё сказал. Эта цивилизация гибнет. Я видел такие страшные картины, что можно с ума сойти.

Вдруг сзади меня раздался звон. Из узенькой щели в стене, окаймлённой красной квадратной каймой, вылетел свежий номер газеты «Литанг» — я уже знал, что она так называется — и упал на столик под ней.

— Интересно, что пишут в сегодняшней газете? — сказал Бирили, поднимая газету со столика, и тут же застыл прямо на месте. Прямо под номером газеты… стояло заглавие передовой «Радиосигналы с Таянка». Таянком мы называли четвёртую планету от звезды, вокруг которой вращалась вся наша планетная система…» (Марс?) «…Наш Эсомф считался девятым от звезды…» (Уран… cчитая Цереру и Палладу?) «…а всех спутников, включая и пояс планетоидов, мы знали 14 (кстати, уже к тому времени мы ещё не знали 15-го)…»

(Снова — автору-школьнику и заметить некогда, что вышло?

Но… А сколько всё же — за Плутоном?)

«…— В чём дело? — спросил я.

Бирили уже опомнился и начал читать вслух.

— Информационное агентство Эсомфа…» (Урана — «по-уранитски»?) «…сообщает, что вчера, в 10-й день 2 тысячи 256 года…» (?) «…Литангская радиообсерватория…» (нет) «…все радиообсерватории планеты зарегистрировали серию радиоволн, достигших Эсомфа… посланных с планеты Таянк…

Так как радиоволны достигли Эсомфа в ночное время, оно было принято только 16-ю радиоточками Эсомфа, но 19 эсомфитов, чьи радиоприёмники и телевизоры в это время были включены, перегорели или пришли в состояние умопомешательства… Пострадавшими были… люди:

дежурный Ракенской радиообсерватории Ялáр Кинлáх, дежурный Литангской Обсерватории Гéрм Рагáн…

…дежурный Алáруской радиообсерватории Ялáр Микáри, контролёо ОТК Литанг-Афиу-Реоского завода радиоаппаратуры Вúн Ларакáт, радиоконструктор-любитель Кафáн Ракúф…

…и роботы:

проходившие проверку в лаборатории № 1 Ялáр Риéф…» (?!) «…(23044/1133), Мархáн Ниáр (23087/1140);

проходившие проверку в лаборатории № 2 рио Карáло (23003/1101), Мархáн Лáрй (23090/1121), Лáрио Кúх (23166/1139);

проходивший проверку в лаборатории № 4 Ганáу Ракúф (23133/1109);

проходившие проверку в лаборатории № 6 Лáрио Камúл (2011/1100), Ганáу Минáкри (23100/1112)…»

(И… просто совпадения? Для кого-то — лишь набор случайных звуков?)

«…проходивший перепроверку в лаборатории № 7 Кафáн Квáрти (16819/ 300)…» (или там: «6819»?);

«…проходившие проверку в лаборатории № 8 Гéрм Накéу (23111/1116), Арóх Ламáби (23117/1118), рио Кахéо (23132/1126);

проходившие проверку в лаборатории № 11 Катóби Мирáль (23168/1190) и Раóт Мирáль (23170/1192)…

…По непроверенным данным, перегорели также конструктор лаборатории № 7 Эрио Бирили (9630/441)…» (а казался — «биологическим» человеком!) «… и роботы-рабочие Завода Космических Аппаратов: Герм Ферх (13689/670), Эрио Латеби (20005/ 878), и проходивший проверку в лаборатории № 7 робот Вин Барг (23186/1114)…

На меня всё это так подействовало, что я даже не догадался спросить, почему они думают, что я перегорел.

— Причины катастрофы неизвестны, — продолжал Бирили. — В ближайшие дни предполагается провести исследования в этом направлении. Для этого послужат видеозапись, оставшиеся в перегоревших роботах…»

(«Чёрные ящики» погибших! Живых, разумных существ!

И Стеценко — этого точно не писал!)

«…Как только Бирили окончил читать раздался звонок видеофона… Я подошёл и снял трубку.

— Лаборатория № 7? — спросил голос какого-то робота.

— Да, ответил я. — Это лаборатория № 7. Говорит только что прошедший проверку робот Вин Барг.

— Как? — удивился кто-то на том конце. — Значит, ты не перегорел?

— Да, я не перегорел. А, кстати, кто это говорит?

— Говорит Кафан Ракеби, председатель комитета по исследованию происшествия 10 дня. Кстати, в лаборатории № 7 перегорел робот Кварти. Осталась ли в нём видеозапись?

— Осталась. Я её видел, и должен сказать, что перед её просмотром надо включить блок 2004, чтобы можно было быстро отключиться. А, кстати, куда надо доставить эту ленту?

— Приезжай завтра в город Литанг-Афиу-Рео, район 5, ряд 4, дом 37…»

(И… вдруг образ: светящиеся полукружия велотрассы, как во Львове 22-го века, но — под странно тёмным, едва ли не «плотным» небом; какие-то туманные строения, прямые линии улиц внизу!

Литанг-Афиу-Рео? Или что это?)

«…— Хорошо, — сказал я и положил трубку.

— Послушай, — сказал Бирили, — ведь четвёртая планета — планета не азотная, как наш Эсомф, а кислородная.

Это я уже знал…»

(Земля? А почему — четвёртая?

Ах да, «Инфрамеркурий»! Но… нет же его на самом деле?)

«…— Странно, — продолжал он. — Жители той планеты пьют воду, в которой мы могли бы раствориться, вдыхают кислород, выдыхают углекислый газ… А что же они такое пьют, что потом пьянеют?

— У уранитов галлюцинации вызывает диэтиламид. Значит, для них это должен быть этиловый спирт, — быстро определил я…

— Ужас, — только и см выговорить Бирили. — Пьют такой яд…

— На эту планету обязательно пошлют экспедицию, — сказал я. — Какие же защитные скафандры будут иметь космонавты?

— Вероятно, железо-никелевые, — ответил Бирили. — Кроме того, их ещё покроют хромом для особой прочности. От этой цивилизации можно ожидать всего…»

…Итак, «по сценарию» — Уран?

И на нём — материки, острова, месторождения железа, камня, город Литанг-Афиу-Рео?

А образы рушащихся небоскрёбов, комнаты, человека с красным носом… Земные?

Но сами те «роботы» — какие хоть они?..

«…Внезапно весь Уран окутался белым светом…», — вспомнилось вдруг. Сон Захара о неком эксперименте…

Нет! Пока — всё! Устал…

231. Посланцы азотного мира

«…Это происшествие было неожиданным, но на Уране… Офрунге… Улфао…»

(Поиск автором — названия Урана на языке уранитов? А «Эсомф» тогда — что?)

«…вскоре было собрана научная конференция. На совет по делу о планете Таянк были вызваны все учёные планеты во главе с… Ракеби. Конференция проходила в кралтовом здании (минерала кралта у нас на Улфао множество…»

(Без объяснения: что за «кралт»?)

«…Машин у нас не было, все ходили пешком, что же касается почты, то у нас была пневмопочта — письма выстреливались из пушки. Если их надо было отправить в очень-очень далёкое место, то их выстреливали в пушечный пункт А, из пункта А — в пункт В, С, D, E, F… и т. д.…

Пешком пришёл и я. Здание было небольшое, так как экономика у нас на первом после космоса плане. Девиз у нас: «Сначала экономь — потом используй!» Питались мы… излучениями Урана.

Итак, значит, мы собрались за восьмиугольным столом…

Раздался грохот падающего куска кралта…» (А это как понять?) «… Все расселись по местам.

— Начинаем конференцию… — произнёс Ракеби.

Все успокоились.

— Вы знаете, — продолжал Ракеби, — что сегодня дата, которую не забудет никто хоть через миллионы лет — как долго будет существовать Уран, так долго будет плыть по народу память… о 10 дне 2 месяца 256 года!..»

(Идиома — что, кажется, искусственно не придумаешь!

И… да, «месяца», а не «тысячи»! Хотя, если — годы Урана?)

«…Вчера, в 9 день 2 месяца — это тоже знаменательная дата. Но народ будет помнить обе этих даты. Почему? Потому, что сегодня была конференция, на которой вы узнали об этом более подробно…

— Так что произошло?!

— Вчера мы открыли новую цивилизацию. Кстати, её открыли Кварти № 300, Вин Барг № 1114, Герм Ферх № 670, Эрио Латеби № 878 и ЭВМ-3305 в лаборатории № 3. Оказывается, на них повлияли сигналы с 4-й планеты не очень давно открытого Солнца, которое мы называем Вирлиос. Эта планета рушит наши недавние представления о том, что все планеты Вселенной аммиачно-метановые. Эта планета кислородно-углекисло-азотная, кроме того, её жители пьют смертельное для нас кислородно-водродное соединение — воду. Мы можем раствориться в ней, а для них это — ничего, если даже попадёт в зрительные органы. Мало того, эти таякнцы пьют ещё и смертельно ядовитый… этиловый спирт, от которого и сами пьянеют…»

(Да, ранний текст земного автора…)

«…— Какие сигналы вы приняли? — закричал кто-то.

— О том, какие сигналы мы приняли, могут рассказать эти роботы, которых я назвал. Выходи, Вин Барг…

Я вышел и начал говорить…

— Началось всё с того, что в лаборатории № 7, где меня собрали, перегорел робот Кварти № 300. Но у него сохранилась лента с видеозаписью. Эрио Бирили отговаривал меня от желания прослушать ленту, говорил, что от этой записи можно сойти с ума, но я всё-таки прослушал эту ленту и… чуть тоже не сошёл с ума. Но я находился под контролем Бирили, и он меня отключил.

— Что вы видели?

— Я видел страшную картину. Это были двое дерущихся людей. А третий упал. Наверно, не хватило этилового спирта. Потом, когда я переключил волну, на экране появился сделанный из неизвестного на Улфао камня рушащийся огромный дом, окутанный огнём и дымом. Потом на экране появился человек и сказал: «Что делать? Атлантида гибнет. Растёт число пьяниц, наркоманов. Идёт подготовка к войне». Вот тут меня и выключили…

— Так что же будем делать? — спросил кто-то. — Надо лететь на Таянк.

— Спокойно, товарищи, — сказал Эрио Ракеби, — корабль уже строится из железа, найденного на Ралте (Умбриэле). Он стартует с этой же планетки, чтобы не доставлять его на Улфао. Члены экипажа на небольших ракетках полетят на наш спутник. Материал для ракетки уже спущен на Улфао при помощи парашютов… Я должен назвать членов экипажа. Первый — Вин Барг, 23186/1114. Второй — это Герм Ферх, 13689/670 и Эрио Латеби, 20005/878. Вопросы есть?

— Есть.

— Задавайте.

— Вот я не понимаю — для роботов нужны скафандры?

— Не нужны. Кожа роботов — их оболочка — будет им самым надёжным скафандром.

— Кого — роботов или людей — будут посылать в следующие экспедиции?

— Я думаю, что роботов, потому что они более устойчивы, чем люди. Например, кожа уранитов приспособлена к большому давлению — порядка 25 креф. Если оно уменьшится, люди начнут взрываться. А роботам — ничего. Правда, людей тоже, конечно, будут пускать в космос, но для них понадобятся железо-никелевые скафандры. Они очень громоздкие, и надо заменить их другим… лёгким, прочным и пластичным материалом, которого на Улфао нет, или, вернее, пока он на Улфао не открыт. Потому сейчас на Таянк полетят только роботы.

— Ну, а если всё-таки? Даже в железо-никелевых…

— Не может быть. От этой цивилизации можно ожидать всякого… и надо будет быстро поворачиваться на Таянке, а в таких скафандрах…

— Всё понятно!..

— Ещё вопросы есть?

— Да, ещё один! Скажите пожалуйста, ведь роботы тоже тяжёлые и железные, смогут ли они быстро двигаться на Таянке?

— Смогут. Здесь нам надо поглубже войти в технические построения роботов. Руки и ноги у них движутся с помощью индуктивности, на которую подаётся сверхмощный ток. Вот… Солнечная батарея накапливает энергию. В нужный момент мозг передаёт её импульс к трансформатору. Трансформатор увеличивает ток и уменьшает напряжение пропорционально, по формуле…»

(Хотя — и Пукельке рассуждал на уровне простейшей электротехники…

И — вина ли авторов, из мозаики чьих текстов кто-то сделал такое?)

«…Благодаря этому роботы могут очень быстро двигаться.

— Чем будут питаться роботы?

— Солнечными лучами… но и тепловой энергией.

— А почему другие роботы не полетят?

— Ракеби помрачнел.

— Нам очень нужны роботы, — громко произнёс он. — Очень!..»

(В смысле: трудны в производстве, представляют большую ценность?

И… виден почерк: чуть несовершенный, неровный! А что-то — и зачёркнуто!)

«…Мы ещё немного поговорили. Конференция кончилась…

На дворе стояла небольшая ракета, нацелившаяся куполом в закрытое облаками небо. Царил обычный для Улфао сумрак… Я зажёг фонарик. Его свет, отразившийся на цилиндре космического корабля, образовал тонкую полоску…

Залезть в стенки из сверхпрочной стали не составляло особого труда. Лёжа в береме… я слышал, как Герм Ферх завинчивал крышку люка. Потом он сказал:

— Стартуем, — и взял в металлические пальцы кнопку «пуск». Я увидел, как мелькают в окошечке цифры: 23, 22, 21, 20, 19, 18, 17, 16, 15, 14…

Герм Ферх лёг в берем вслед за Эрио Латеби…

…13, 12, 11, 10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1, 0!..

Земля ринулась вниз…»

(В смысле — поверхность Умбриэля? А «берем» — противоперегрузочное кресло?)

«…Корабль быстро развил скорость 200 ^м/_сек, получая ускорение 50 ^м/_сек². Через шесть секунд корабль летел со скоростью 500 ^м/_сек, ещё десять — 3500 ^м/_сек… Улфао быстро уменьшался и скоро остался позади…»

(Или всё же сам Уран — по тексту?

И всюду — земные меры…)

«…Перегрузки быстро кончились. Ускорение пропало. Наступила невесомость. Я вышел из берема и заглянул в иллюминатор. Улфао висел на чёрном небе большим белым шаром с фиолетовыми полосами метановых облаков… Посмотрев вперёд, я обнаружил… спутник Улфао, висящий маленькой яркой звёздочкой. Это и была цель нашей ракетки. Серпики вокруг нашей огромной планеты производили неотразимое впечатление. Казалось, что они улыбаются!

В невесомости было трудно двигаться. Улфао посылал нам только жалкие гравитонные ниточки, и они совсем не чувствовались. И тут я включил гравитометр…

— Ну, что? — переспросил Эрио Латеби.

— Четверть тысячной доли ИВПА, — сказал я. — Плохо, когда невесомость. Вот приедем на спутник, и он нас хоть немного притянет. Недолго нам придётся, однако, быть там. Прилетим, и сразу улетим — на Таянк. Каким-то он будет? И… что там произошло?

Вдруг мне очень захотелось понаблюдать за Таянком. Я спросил:

— Нету ли телескопа?

— Нету, — ответил Эрио Латеби. — Телескоп очень утяжелил бы ракетку, и его здесь нету. А сколько мы ещё будем лететь?

— 1,2 суток, — ответил я. — Это при скорости 8,2 ^км/_сек… Большей скорости мы бы не получили, так как топливо всё сгорело бы и не хватило на торможение и повороты.

Солнце светило яркой-яркой звёздочкой.

— А чем мы сейчас займёмся? — спросил я.

— Да, у нас же не достроена аварийная защита от таянкцев! — спохватился Герм Ферх. Он взмахнул рукой и полетел к ящику с деталями, но с такой быстротой, что ударился о стол. Стол опрокинулся, и конденсаторы посыпались на пол. Оттолкнувшись от пола, детали взлетели вверх и ударились о привязанный к потолку держатель. Он задрожал. В это время Герм Ферх, оттолкнувшись от стола, полетел на ящик с рефлектором. Я схватил его за руку, и мы, круто изменив направление, врезались в батареи… Подшипник врезался в потолок. По ракете покатились шарики. Эрио Латеби упал на пол. (Эти слова я просто выдумал в состоянии невесомости)…»

(И — так написано? Или — всё же просто…)

«…Я оттолкнулся одним пальцем от стены и полетел за шариком. Шарик оттолкнулся от стены и упал мне в руку… Понемногу все успокоились.

— Будьте осторожнее, — предупредил я. — Собирать защиту будем очень осторожно…

Благодаря тому, что была невесомость, можно было даже становиться ногами на хрупкие детали. Вынув из стены пучок проводов и пластину, я попытался схватить какую-то толстенькую деталь, но она ускользнула. С большим трудом я собрал несколько деталей и засунул в бутылку… Но тут бутылка сама выскочила у меня из рук и повисла в воздухе… Потеряв терпение, я сказал:

— Герм Ферх, я открою коробку в корпусе, а ты толкай детали так, чтобы они залетали ко мне в коробку!

Но и это не принесло облегчения. Попав в коробку, детали отталкивались от неё и мигом летели обратно. Эти детали сталкивались с другими деталями, которые запускал Герм Ферх, и всё больше и больше разлетались по ракете.

— Так дело не пойдёт, — сказал я. — О, слушайте! Найдём здесь трубу. И ты будешь запускать детали по ней, а они буду лететь ко мне в кожух.

Но проклятые детали повисали в трубе в виде скопления, а детали, запущенные потом, сталкивались с теми деталями и, сообщая им необходимую инерцию, летели обратно. И всё-таки это было гораздо лучше. Эрио Латеби принимал от меня детали и, держась одной рукой за держак, наклеивал их на плату. Таким образом, батарея была смонтирована за пять земных часов. Оставалось ещё смонтировать пульт генерации пуска.

— Ох, — сказал Герм Ферх, прикрепив реостат на плату, — как я устал! Надо бы перезарядиться, а то ещё выключимся!

Я взял провода, сунул их в свою розетку, и хотел подключиться к батарее, но этот капризный приборчик пришлось прикрепить к стене нажатием рук, так как он выскальзывал.

— Следуйте за мной, — сказал я и лёг на пустое место. Чувствуя, как животворное напряжение разливается по телу, я успокоился и заснул…»

(И всё же: история какого мира — через эти имена?

Если — реального мира…)

«…Я проспал один час, как и мои друзья… Осторожно отключив батарею, я поставил её у стенки, и стал ждать, когда проснутся мои друзья. (Они тоже выключили себя на один час сна.) Впрочем, они скоро проснулись, взяли алюминиевую трубу, и работа закипела…

— Стойте! — крикнул Эрио Латеби. — Вин Барг, я перехожу к пульту и включаю тормозные двигатели!

Теперь уже я и ловил, и укреплял детали. Эрио Латеби включил тормозные двигатели, и они начал постепенное торможение нашего корабля…Я выпустил из рук конденсатор и заметил, что он медленно опускается на пол. Гравитационные ниточки понемногу усиливались. Умбриэль висел в иллюминаторе небольшим шаром. Значит, мы скоро прилетим!..»

(Пока что — на Умбриэль?)

«…Я быстро поднял конденсатор и начал укреплять. В это время к нам подошёл Эрио Латеби, и дело пошло быстрее. Укрепляя блестящий рефлектор на подставку… я заметил, что он весит по крайней мере 3 грамма. Стоило только подойти к пульту, и я определил высоту: 300 километров 15 метров. А… вот уже 292… 284… 278…»

(Но тоже: в каких мерах? Не в земных же — «там»!)

«…— Врр! Иу-иу-иу-вррр! …иу, иу, вр… иу, — загремел тормозной двигатель. Теперь Умбриэль нарастал медленнее… Он постепенно принимал форму железного шарика, тарелки…

250, 247, 244, 241… 200, 198… 184, 180…

— Хаф, хаф, хаф! — зашипел двигатель поворота. Передвигаться стало немного труднее. — Брррррр!!!

150, 148, 145, 143, 142, 140, 139…

Я попытался поднять подставку с рефлектором. Он весил уже восемь граммов вместе с подставкой. Когда до Умбриэля было 120 километров, двигатель зашипел. Корабль медленно повернулся хвостом вниз. Внезапно его двигатели выключились, и он начал падать всё быстрее и быстрее. Включился двигатель умеренного падения.

90, 85, 79, 69, 58, 47…

Включился опять тормозной двигатель — и выключился. Корабль начал почти свободное падение.

32, 28, 27, 26, 25… Прошло некоторое время.

В специальный стеклянный микротелескоп я увидел, что мы садимся не на космодром, и направил корабль вправо.

10, 9, 8, 7… 6,5, 6… 5,5… 5… 4,5… 4… 3,2… 2,8, 2… 1… замедлено…

Я посмотрел на шкалу метров. Умбриэль стремительно приближался. 1000, 900. 800, 600, 400, 200, 105, 50… 0!

Раздался грохот. Корабль затрясся. Фонтаном поднялась пыль…

— Ну что же, — сказал я, — поздравляю вас с прибытием на наш спутник! Теперь, наверное, мы можем выйти? Только не забудьте, что мы должны вынести защиту…

…6. К Таянку!..» (Заголовок?)

«…— Ну, вот и всё, — сказал Эрио Латеби, когда мы поднялись вверх, и ракета, на которой мы прилетели, выпустила сноп огня и понеслась обратно к Улфао, который виднелся большим, слабо светящимся диском на фоне чёрного, усыпанного звёздами неба, — скоро стартуем.

Я потушил свет — стало темно, очень темно, даже Солнце было видно только яркой звёздочкой. Защёлкали цифры: 102, 101, 100…

— Кстати, — спросил я, — какое расстояние отсюда до Схилнио?

— 2 миллиарда 5 миллионов километров, — сказал Герм Ферх. — А отсюда до орбиты 1 миллиард 446 миллионов. Мы нацелены на элементы орбиты Схилнио так, что пройдём возле Схилнио и увидим его кольца…»

(Сатурн?)

«…Схилнио выделялся крохотной звёздочкой. Солнце светило ещё ярче. Оно было видно, как раскалённый в огне кончик булавки. Однако на спутнике Улфао царил мрак. Облака Улфао поглощали его же лучи, и не давали ему ни в малейшей степени нагревать спутники. Наверху был охлаждающий облака страшный ветер. Бр-р-р, какая там была температура — 90 градусов мороза…»

(Некой их «аммиачной» шкалы?

А «земные» единицы, названия… Автор хотел доработать потом, изменив их?)

«…При такой температуре сталь становится хрупкой, как стекло. И невольно подумаешь: «Хорошо, что наша ракетка не раскалилась докрасна!»

76, 75, 74…

— Где телескоп? — спросил Эрио Латеби.

— Да вот же он! В мягком ящичке, чтобы не пострадал от перегрузок… Знаете, — сказал Герм, — ведь зеркало этого рефлектора не должно сдвигаться ни на градус. Малейшая ошибка в расположении исказит звезду, особенно если она маленькая. 65, 64, 63…

— Эх, посмотреть бы сейчас Таянк!

— Потом посмотрим. Скоро корабль…

И тут…

— Задержите старт!

59, 58, 57…

— Задержите!

56, 55, 54…

— А в чём дело? — спросил я…

— Задержите… тррр…

— Мы не выключили межпланетный приёмник! — догадался я… Кажется, он был настроен на волну Атлантиды. Но они не могли видеть космический корабль с такого расстояния — это точно. Значит, кто-то кричал там слова «Задержите старт! Задержите!..»

А передача продолжалась:

— 2, 1… 0… Бабах! — и космический корабль разошёлся по швам, как можно было угадать…»

(Ну и совпадение!)

«…— Взорвался! — закричал кто-то. — Опять придётся строить…

— Ну и что? Сам виноват!

— Как? Я? А ты тоже хорош! Какого чёрта ты этот приёмник…

И передача оборвалась.

…32, 31, 30, 29, 28, 27…

— А жаль, что недослушали!..

…24, 23, 22, 21, 20, 19, 18, 17, 16, 15, 14, 13, 12, 11, 10, 9, 8. 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1, 0!..

Вот ракета зашумела всё громче и громче, потом затряслась, шевельнулась и плавно пошла вверх, увеличивая скорость… Астероид медленно ушёл вниз…»

(Неясная подробность…)

«…— Как быстро всё прошло! — вырвалось у меня. — Прошло только 1½ уранитских суток, а мы летим к Таянку!

— Ошибаешься, — сказал Эрио Латеби, — Улфао ещё виден. Всё-таки огромная планета.

— Так почему же не видно, что мы удаляемся?

— Чем дальше мы от какого-то объекта, тем медленнее он уменьшается в размерах, — сказал я…

…7. В окрестностях Таянка…» (Ещё заголовок?)

«…У Таянка оказался спутник. Мы решили никак не называть его, ведь об этом мы можем узнать от тех, кто живёт на Таянке… а там кто-то должен жить. Об этом совершенно бесспорно свидетельствуют в первый раз полученные уранитами сигналы…»

(Странен порой «мозаичный» текст!)

«…Я принялся исследовать его и вскоре обнаружил помимо кратеров многочисленные моря и океаны — тёмные углубления на лунной поверхности. Только подлетев ближе, мы заметили, что в них нет ни воды, ни аммиака. Они были совершенно пусты и нагревались Солнцем так сильно, что только вечерами, когда был хоть какой-то контраст, мы могли наблюдать их. Днём температура на спутнике поднималась до +250°, а ночью наблюдать было не лучше — становилось черным-черно и холодно. –190° — вот наиболее низкая температура…» (какой шкалы?) «…которую нам удалось зарегистрировать. Быстрое изменение температуры на 440° могло бы объясняться только тогда, когда бы почвы у спутника не было, а был бы только пористый камень, проводящий к недрам планеты — хранилищам великой молекулярной энергии только крохи тепла.

Дальше описывать спутник я не буду, так как вы, наверное, хорошо его изучили…»

(Когда хоть написано? В каком земном году?)

«…Вокруг Таянка, по-видимому, было много метеоритов, но однажды мы увидели, как к нам с огромной скоростью несётся целая туча камней…» (Опять! Разве так бывает?) «…Они застучали по нашему кораблю. Его начало трясти. Все попадали на пол. Я быстро поднялся и переключил корабль на обратную скорость. Корабль полетел по гиперболе… удаляясь от града смертоносных камней, несущихся с огромной скоростью и трущихся о его оболочку. Земля удалялась… Как только пролетели метеориты, я направил корабль на Землю. И он полетел по противоположной гиперболе, всё увеличивая скорость.

— Камни… летят! — крикнул Латэби.

Космолёт завихлял, как пьяный, пропуская небесные камни вперёд и летя дальше по гиперболам. Земля взад-вперёд летала в окне…»

(Да, текст — авторов-школьников, которым и подумать некогда!)

«…И вдруг один камень, разогнавшись до десятков километров в секунду, после очередной гиперболы с грохотом ударил в обшивку позади шлюзокамеры Обшивка лопнула. Кусок метеорита попал в ящик с запасной трубой для телескопа. Слышно было, как затрещало разбитое стекло. Но я уже не слышал этого, на полной скорости летя к пульту. Для нас был не так важен воздух в смысле дыхания, как трение о воздух!..» (?) «…Приготовившись достать кусок железа, я упал на пол — корабль отшвырнуло в сторону под ловким манёвром Герм Ферха. Я достал автогенный аппарат, но не мог присоединить баллон с ацетиленом — проклятые мелкие метеориты бомбардировали корабль, а уклониться от крошечных врагов не было никакой возможности. Несколько метеоритов скользнули по оболочке, но не причинили никакого вреда…»

(И в чём горел ацетилен — у них, «аммиачных» существ?)

«…— Защита! — закричал я. — Сюда скорее!

Я принялся закрывать собой проём в корпусе. Защита медленно полетела ко мне. Не теряя времени на расспросы, я вставил её в дыру и включил. Метеориты. Рассыпаясь на куски, быстро замедлили свою скорость. Корабль пошёл плавно. Но воздух продолжал со свистом вырываться наружу. Я схватил горелки и заварил обшивку в считанные секунды. Но мы уже лишились 50–60 кг воздуха, и это не могло не сказаться отрицательно… на физико-химическом состоянии корабля.

— Облако пройдено, — сказал Герм Ферх…»

(Или вправду — плотный рой осколков… искусственного происхождения?

И — был подобный образ у Захара!

И тогда — совсем не чушь! Но вопрос: осколков чего?)

«…Поверхность планеты быстро приближалась. Мы летели на тот континент, откуда поступали сигналы, а именно вот в какое место…»

(Вроде… Северная Америка, Мексиканский залив?)

«…Сначала я даже не мог понять, как… лоны зелёной природы…» (?) «…сменились на огромные каменные здания. Что-то серое встало у меня перед глазами. Спектрограф зарегистрировал повышенное содержание спиртов, бромида свинца, никотина, оксида полония и угарного газа… Как в такой атмосфере могут жить земляне? Может быть, они к ней привыкли? Странно… Если бы мы не были роботами, мы бы погибли в такой атмосфере, как и все ураниты…»

(Будто забыли — вернее, забыл автор — что они из «аммиачного» мира!)

«…В иллюминаторе проплывали ландшафты из какого-то серого материала. Мы поднялись повыше. И в одно мгновение страшная земля осталась позади…

— Не спеши, Латеби, — сказал я. — Мы должны выбрать место для посадки. Летим на запад.

Над Атлантидой висели облака чёрного дыма с проблесками спиртного пара… Ближе к западу пар становился коричневым и светлым. Чадящие предприятия попадались на каждом километре. Вдруг раздался взрыв, и дом. Выпустив вместо дыма клубы пламени, рухнул по всем швам. Взрыв был такой сильный, что даже наш корабль сильно качнуло. Мы полетели на юг, оставив завод, окутанный клубами дыма…»

(Тот след, с Аорары?)

«…и свернули обратно.

— Кажется, хорошо, — сказал я…

Но и на этом наши беды не кончились. Раздался слабый треск, и какое-то ослепительное тело пронеслось, чуть не задев наш корабль… Я посмотрел вниз и увидел устройство, напоминающее наши пушки для почты, только с толстыми столами и гораздо больше. Мне удалось рассмотреть, что эти странные установки стреляли большими металлическими шарами. Я поспешно взял защиту и, открыв иллюминатор… направил на пушку. Вылетающий оттуда шар вдруг остановился и, позеленев, направился обратно. Вояки попадали. Пушка взорвалась… и её обломки, увлекая за собой вояк, скрылись в неизвестном направлении.

При переходе в самую восточную часть материка ландшафт изменился, на этот раз к лучшему. Мы решили посадить космический корабль в лесу, на огромной поляне…»

И… конец текста? Дальше — нет?

Хотя и какое «дальше», если — мозаика текстов? Захара, Черненко, Стеценко, ещё чьих-то…

А мелькнуло…

Вот, сейчас — Захар за своим столом! И тетрадь 222 — та, с «Камерой смертников»!..

…А вот — Мирдза Кулберг! Задумалась, глядя в окно…

Нет, про «орущий комок биоматерии, завёрнутый в мокрые пелёнки» — это слишком резко! И: «живое — обязательно то, что состоит из белков, может есть, рожать и испражняться»! Но правда же! Разум — и эти отходы: моча, кал…

А — в фильмах, опереттах? Триумф — чего? Красиво показано — что? Некто сломлен зависимостью — и рад?..

Ничего тут — естественного, возвышенного! Тайные пристрастия, что ломают волю — поэтизированы от бессилия…

«…А Марс? — задумался Анхиз Кварцхава, тоже глядя в окно. — Своя карма планет, всякие духи там? Придётся иметь в виду, если встретим…»

…— Но вы видели, что было с Ярцевым? Значит, и вас придётся…

(Нигматуллины! Побывал-таки у них тот «загадочный человек»! До сих пор загадочный… Если вообще — не разные люди ходили по разным семьям…

Да — вот ещё феномен новой реальности!

Спасён мир, повержено зло! Но и это — попало, как проекция!

Вправду — вскрылось «хранилище отведённых образов», и в «смягчённой форме» разрядилось на многих? И ходят, уже тут, по миру некие посланцы… Или просто — клубок парадоксов?)

…Вот так — пронеслось!

Пока — прервав всё…

232. Мозаика текстов

«…Ночью все зверьки перегрызли канаты, а потом связали их другим способом… Монаха… включившего установку, подбросило помелом на второй этаж. По дороге он опрокинул помойку…

…Все люди покончили самоубийством. Оставшиеся пошли домой…

…Успокоясь, что можно есть из кошачьей миски… в скелет был воткнут нож…»

(Но — что это?

Что искал вагон?)

«…— Не годится для съезда, — сказал я и сел за стол, незаметно просунув руку в карман, начал нажимать на рычажок миниатюрного транзисторного передатчика, посылая… точки и тире на радиоволнах…» (или?) «…лазерных волнах, протекающих по воздуху из антенны, которую ночью я секретно установил во Дворце Съездов.

Точки и тире быстро летели из-под рычага:

Прибыл во Дворец Съездов м. Всё хорошо т. Ложные указания направил м. Ждите т.…»

(То, внушённое Меркурьеву? А потом — и Захару?)

«…На столе в водке стояли цветы. Министры пили и курили. Телекамера трещала… транслировалась первая половины выпивки, на которой легко можно было сослаться на то, что министры устали и выпили для того, чтобы себя подбодрить. На другой половине выпивки, когда все министры основательно напьются, будет транслироваться опять первая…»

(Но текст — явно не Захара! Скольким же ещё — попало это внушение?)

«…10. Открытие съезда.

Полупьяный император взобрался на трибуну и, подняв бутылку над головой, начал…:

— Уважаемые министры, делегаты и господа палачи! Съезд начинается. Просьба слушать меня внимательно. Итоги, подведённые за год, требуют доливки и добавки, но всё почти хорошо, и это утешительно. Или почти всё… Итак… читаю итоги:

1. За 7444 год построено…

В это время я включил магнитофон, и он записывал речи:

— …во всей нашей стране 5 концлагерей для пыток… преступников…»

(И сколько ещё «ранних текстов» — с таким сюжетным ходом?

А что 7444-й — год династического кризиса в Лоруане… Земной автор-школьник, конечно, знать не мог!)

«…1907 тюрем, в каждой 3 камеры смертников.

2. Арестовано 47320 виновников беспорядков, из них убито… казнено 1 350 000 людей… читаю дальше… винных заводов… 5 млрд. кубометров дерева, 5 168 000 000 тонн стали, меди, цинка и свинца, 1 806 000 000 тонн мяса, 350 000 000 тонн хлеба, 190 000 000 тонн льна.

8. Построено 19 000 000 сот тысяч новых домов… то есть, тьфу… квадратных… иках жилой площади…

9. Произведено 500 000 000 тонн стекла…

10. Продолжает наш народ делать то, что нужно для великого и неповторимого строительства материальной базы… А духовная база уже готова. Всё…

— И это всё? — удивился один министр.

— Товарищ Пыпырыса…» (?) «…— удивился, в свою очередь, император, — более подробно я объясню потом…

— Ясно, — сказал министр и сел…»

(Вот так… с разгона — о «юмор»!

И те «Папиросль» и «Сигаретль» — вот откуда!

Но может быть, что это… фактически об Атлантиде?)

«…— Выключайте! — завопил фюрер.

Главный придворный император бросился к телекамере и вырвал провод из розетки. Он даже не знал, что, выключая телекамеру, он тем самым включает видеомагнитофон. Надо сказать, что телекамера была включена для того, чтобы передать по зарубежному телевидению только тост…»

(Но… Уже — фюрер?)

«…— Включай предыдущий съезд! — заорал полутрезвый премьер…

Телеоператор включил телекамеру в другую розетку и быстро повернул её к экрану кинопроектора, на котором шли кадры, изображающие открытие 35-го съезда. Надо сказать, что масштаб был заранее отрегулирован так, чтобы в кадр не попали цифры «35», а я ещё до выпивки сдвинул его, и теперь эти цифры были видны…»

(Знал, что так будет? Но — кто?

Те «роботы», на съезде… в Атлантиде?)

«…Что тут началось… бы! Но бракованная телекамера рухнула. И никто ничего не увидел!

— Отрубить голову тому, кто её устанавливал! — разъярился император… Он и не подозревал, какой опасности подвергался три секунды назад. — Волоките его, чёрт возьми…

— Впрочем, — сказал фюрер…» (да, так!) «…— отрубить ему голову мы всегда успеем. Сейчас нам надо обсудить план войны… которую мы начнём 1 биндара…» (название месяца незнакомое!) «…7444 года. Я предлагаю бросить все наши силы на слабо защищённый…»

(Вдруг — как перерыв!)

«…Корабль приближался к неизвестной планете, выбрасывая струи газа. Планета блестела на разведывательном экране и в иллюминаторах большим красным диском… с маленькими вихрями облаков. Постепенно разрастались в размерах континенты…»

(А было: «тёмно-зелёным диском», но зачёркнуто?)

«…Справа и немного внизу еле заметно блестела луна планеты. Корабль то приближался к планете, то удалялся на тысячи километров, и тогда Луна была не видна…

…— Теперь можно начать исследования!

— С чего?

— Думаю, что с мелких насекомых…

— О! Идея! Мы вывесим в лесу лампу, а затем пошлём в них струю фаз гена…» (?) «…— сказал …ов…

— Правильно! — рявкнул командир. — Вы изобретательны. За это можно выпить…»

(Но, если атланты, что за «…ов»?)

«…Пробормотав это, алкоголик свалился под стол, держа в руках недопитую бутыль водки.

— Садимся на планету! Командир, идите за пульт!

— Рревела буря, грром…

— За пульт!

— …грремел!..»

(Да сколько же «ранних проб» — отравлено подобным?

И из такого конгломерата — выловить что-то об Атлантиде, о тех «роботах»!)

«…бросился за пульт, но Е…» (начало фамилии?) «…ухватил его за ногу. Началась драка. Тогда за пульт бросился…» (Кто?)

«…1000… 950… 900… 850… 800… 750… 700… 650… 600… 550… 500…

Двигатель ревел как порезанный…»

(Или — не всерьёз? Шутка?

Или… автор не заметил, что написал после чего? Взял не ту тетрадь…

Сперва и не планировал — серьёзное? Юмористический рассказ! А потом…)

«…Заметив какую-то тень, он поднял мусорную урну и уже собирался швырнуть её на голову противника, но…

200… 150… 100… 50… 0…

От сильного толчка… Аремов покатился по полу и сбил со всех ног убегавшего Пьяного…» (Тут это… фамилия!) «…Сгоров… вылез из-под стола. Опрокинул стол со стоявшими на нём бутылками. Пиво полилось на Сгорова. Трезвый и мокрый от пива Сгоров вскочил, опрокинув стол. Со скатерти посыпались бутылки пива…»

(Ну, вот! Будто… автор и не определился — где было дело!)

«…— Что происходит?

— Вася, ты меня… ув… ажа… ешь?

— Сволочь!..

…Я, Вин Барг, 23186, слышал разговор этих мерзавцев. Они летели на Марс с целью превратить маленькую планету в безжизненную пустыню.

Меня сконструировали пять лет назад…

В это время за дверью появился пьяный Аремов…» (нет, уже) «…Арематль и заорал:

— Иди, разливай пиво…» (зачёркнуто) «…пульке!

— Подождите, сейчас, — сказал я, раздумывая, чем бы им повредить…»

(Ну, точно! Пришло — за работой над «несерьёзным», и записано — всё подряд!

А те, со «второго звездолёта» — не поняли! Другой мир, культура!)

«…Я подошёл к столу, за которым сидели нетрезвые Летль и Убейпулькетль. Аретль… был в стельку пьян… Возле его рта…»

(Но «тот» Вин Барг — как официант у них? Вышло — на стыках фраз и замыслов!)

«…была разлита лужа самогона. Аретль пить отказался, но когда Убейпулькетль хотел выпить самогон, он ударил его рюмкой по голове. Самогон разлетелся по каюте. Арематлю он попал в глаз…

— Мерзавец!

— Сам сволота!

— Я тебе покажу, гад! — заорал Арематль.

Аретль схватил самогонный аппарат и запустил в Арематля змеевиком. Раздался звон разбитого стекла, и на месте, где стоял атлант, лежал труп…»

Родион будто проснулся в холодном поту — хоть и не спал же…

Разлетелись осколками — все недавние предположения!

Пусть кто-то начинал «несерьёзное», но это… всерьёз? Нравы — в космической экспедиции?..

«…— Что мы будем делать? — спросил Герм Ферх…

— Знаешь, мне кажется, что надо по очереди поскорее поубивать этих негодяев. Подлецы могут здесь всё уничтожить.

— Интересно, как их поубиваешь?

— Я и сам не знаю. Что-нибудь придумаем. Кстати… есть у тебя батарейки?

— Зачем они тебе? — изумился Герм.

— Я, кажется, кое-что уже придумал. Есть?

— Есть.

Он вытащил из кармана маленькую 20-вольтную батарейку…

— Так. У меня есть трансформатор и длинные проводники с наконечниками. Ещё инвертор. Всё готово…

— Что ты придумал?..

— Мы превратим с помощью инвертора постоянный ток в переменный, повысим трансформатором, и подадим один конец на самогонный аппарат, другой — на пол…»

(Итак: автор-школьник…

И они — под видом роботов-слуг у атлантов…)

«…Ночью мы взялись конструировать установку. Всё хорошенько закрепили, спрятали в стене, и провода провели в пивнушку…

…Как только командир Убейпулькетль вошёл в пивнушку и коснулся самогонного аппарата… фотоэлемент включил ток… Правда, мы кое-чего не учли. Когда в первой обмотке трансформатора возникает Э. Э., то во второй возникает П. Э. Д. С. Бросок может быть настолько большим, что подаёшь 12 в, а возникает 3000 В…»

(Как уж написано!)

«…Яркая вспышка света озарила космический корабль. Стена с грохотом рухнула… Оттуда вылетел пробитый трансформатор и батарейка. В которой осталось всего 16 в. Почернел змеевик. На месте, где был Убейпулькетль, лежал обугленный дымящийся труп, окружённый лужей крови…»

(Хотя, если правда… Насекомые!

Тогда — и не Марс! И не Уран… Где же?)

«…Раздался страшный грохот. Полетели бутылки с пульке и разбились. Разлетелись покрытые окалиной провода.

Войдя в камеру, Аретль увидел на месте командира что-то похожее на перегоревшего робота…

— Что произошло?! — испуганно заорал он.

Вслед за этим в комнату вбежал весь пьяный экипаж. Трезвя на глазах, Курофреметль воскликнул:

— Что? Что такое? Можно подумать, что здесь взорвалась электронная бомба! — он посмотрел на изуродованные стены и продолжал — А это что?

— Не узнаёшь, идиот? Наш командир, любимец императора, его величества Агремха, погиб, а мы даже не знаем, как. Во всяком случае, виноват кто-то из нас, и…

— Мы не виноваты! — хором заорали пьяные атланты.

— Пьяны, вот и говорят, что не виноваты…

Кто-то даже… схватил по ведру и начал отрезвлять пьяниц…

В это время мы с Герм Ферхом сидели в моторном отсеке и советовались, что нам делать дальше. Командир Убейпулькетль умер, и теперь должны были атланты выбрать нового командира. Кроме того, атланты могли узнать, кто убил командира, и тогда за нами могла бы начаться погоня…

— Да, — сказал Герм Ферх, — сейчас…

Раздался оглушительный топот, треск… вдруг дверь с грохотом открылась, и вошёл алкоголик…»

(Ах, и сноска внизу страницы: «…Бомба, у которой имеется излучатель электронов. После падения электроны, выделяющиеся из бомбы, разрушают окружающее пространство…»?)

«…— Слушай, нет тебя или ты есть, я не знаю. Вот так закрою…» (глаз, чтобы не двоилось?) «…бо… более рреально, что ли… В… а… вотак… этто ты, сволочь, всё ппиво рразли… л… а… что ли?

— В доску пьян, подлец! — сказал Ферх, поднимая железный лист.

— Н… не ругайся… шо вы делаете?…» (??)

«…Ферх направил на него энцефалограф. Через несколько секунд он сказал:

— Вы трезвы. Вас просто послали сюда как обыкновенного диверсанта. Сейчас вы убедитесь, что напрасно сделали это.

Пьяница тоже схватил железный лист, размахнулся, и чуть было не расколотил солнечную батарею робота. Но он вовремя обернулся, пьяница споткнулся и полетел головой прямо на острый, как лезвие, край компонента кожуха.

— Aйaaай!

Кровь так и брызнула во все стороны.

— Прежде чем умру сам, я убью тебя, гад! — закричал пьяница…

Герм Ферх плашмя бросил на негодяя железный лист. Он проревел что-то нецензурное и рухнул на цементный пол…»

(Итак, «роботов» разоблачили — и подослали его?

А c бомбой… Неясно — но страшно, если правда!..)

«…Мы были на корабле и не знали, что в это время на Атлантиде происходили…

…Агремх решил поссориться с императором Южной Атлантиды. Дело в том. что Калефатль, император Южной Атлантиды…»

…И вдруг — мысль!

Из тех, что в один миг — сметают всё…

Крупные спутники Юпитера, Сатурна! Эндогидросферы!

Вот это — возможно! Их «водяные мантии»! Километры океана под бронёй ледяной коры! И там — жизнь, цивилизация!..

А «роботы» по тексту — на самом деле их киборги!..

И люди там — порождения не метаново-аммиачной, а привычной «водяной» жизни! Просто — об эндогидросферах автор-школьник (каких времён?) мог не знать!..

…А на Земле — Атлантида! И они — принимали с неё телепередачи, мыслеобразы!..

(Хотя… подводная цивилизация! Как представить?

Нет, а — космическую экспансию атлантов? На основе каких технологий? Той же «болотовской химии», что ли?..)

…И вот — ледяной спутник! Родная планета — тех! То есть…

Всё же в Солнечной системе есть (была?) — ещё одна развитая цивилизация?..

И на Марсе — борьба её с земными колонизаторами? Те «роботы» — агенты под видом слуг…

А тот съезд? Прежде — «внедрились» так, изучая землян?..

(И — совсем уж не глупо тогда: инопланетянин — продавец в газетном киоске, или на БАМе! Правда, БАМ — иная эпоха…

А — образ «роботов» из сна Вин Барга и Хельмута? Правда, во сне — «прибыли управлять Землёй»…

И реально — такие были на Нбендангхе! Вот и надо разобраться…)

«…Калефатль говорил, что… пьянство…»

(Нет. Потом. Сейчас — снова устал…)

233. Подтверждение мозаики

…— Но как же… Чтобы не пострадало ни его достоинство, самоуважение, ни любимое дело… И при этом… Что ему объяснять, как?..

(Вот! Наконец!

Чья-то кухня… и тот «загадочный человек»?! Но — не видно!)

…— Держи руки в карманах. Вот так зашьём так, что вынуть не сможешь. И пойдёшь…

— А штаны там как спускать? А как я их потом застегну?

— Они… и спустят как-то, и застегнут потом! Пойми, не могли мы тебя — сами…

(Да сколько же ещё — такого?

Как насмешки — «вдогонку» этой, новой реальности!..)

«…может привести к Всеатлантической катастрофе…»

(Что? Ах, пьянство!)

«…Агремх после этого так разозлился, что приказал арестовать нескольких подчинённых, которые, не поклонившись, прошли возле него… Он твёрдо решил поссориться с Калефатлем.

Тогда Калефатль написал письмо, в котором… что от пьянства вскоре не будет у Агремха ни одного человека.

Письмо так оскорбило Агремха, что он…» (да, приказал принести письмо) «…в жертву. Затем от вида горящего пламени он окончательно сошёл с ума. Вот с этого-то всё и началось…»

(И вот он — в мантии салатового цвета! Коридор — мрачный, багровый… Письмо — в храме, на алтаре…

Но кто увидел, или представил — так?

Тот, о ком мелькнуло сперва… это, со штанами?)

«…Императора Агремха слушались все. А слушаться сумасшедшего императора может быть опасно даже для всего мира… Сумасшедший Агремх пробормотал, чтобы на Калефатля сбросили атомную бомбу…»

(Увы, не сверить — ни с какой реальностью!

Не нашёл вагон ничего о них — в историческом прошлом Земли…)

«…Дом главных инженеров Атлантиды, пыльный, огромный, 11-этажный, находился на окраине столицы Атлантиды…» (зачёркнуто: «Миноратлан», что ли?) «…Ацтлан. К зданию подъехал битком набитый пыльный драндулет… и торжественно выпустил клубок красного дыма. Оттуда вывалился пьяный инженер Агратль, а за ним, шатаясь, вывалились ассистенты, закрывая глаза, чтобы не двоилось…

Они вошли в лифт и нажали кнопку, но лифт только слегка двинулся. Негодяи оказались застрявшими между этажами.

— Что за чёрт? — заревел инженер. — Почему не двигаемся? Какая сволочь повернула рубильник, а?

— О, не волнуйтесь, просто, как вы сами знаете, у них на электростанции есть спиртной проводник. Вот пьяницы наклонили его, открыли клапан, вылили весь спирт, и сейчас выпивают…»

(Хотя — абсурд же! Или… что они там так пили?

Но и тут — образы! Серое, пыльное, «бункерного» вида здание; подъехал автобус, больше похожий на катафалк!

И… Сам-то Родион — насмотрелся, что способны пить взрослые…)

«…— И куда только император смотрит? Я б на его месте созвал бы их во дворец, и разговор короткий «Клади голову!»

— Его величество Агремх, во-первых, ценит пьянство, во-вторых, он сошёл с ума.

— Я этого не знал! И зачем, интересно, слушаться сумасшедшего императоpa? Ведь сумасшедший думает одно, а делает другое! Придётся нам проектировать ещё и энцефалограф…

— Никаких энцефалографов!

— Это почему?

— А потому, что у меня завтра, сегодня и послезавтра будет грандиозная выпивка. Все будут от счастья под столом. А вы, конечно, хотите отравить нам удовольствие каким-то паршивым проектом прибора, предназначенного неизвестно для чего…

— Послушайте, а мы ведь совсем забыли, что нам надо срочно выходить. Когда мы выйдем?

— Тогда, когда новый спирт нальют, тогда и…

— О, чёрт!

— Не надо чертыхаться, товарищ…

Тут раздался гул, и лифт весело пошёл вверх. Это означало, что в проводник налили новую водку. Но тут случилось случилось новее происшествие. Лифт опять остановился, к счастью, уже на уровне 4-го этажа.

— Проклятье! Как долго мы мариновались, и только по вине этих халтурщиков! Зачем императору бомба? Повесить бы его вместе со всей челядью!

— Тише, оштрафуют! — заорал Форф…» («…атль…» — дописано явно потом!

Или как раз — всё верно? Чистая правда — столь «фельетонна»?)

«…Поднимаясь по лестницам, негодяи… пришли наверх…» (Вид, как в современном земном учреждении!) «…Это была oгромная смрадная комната, с трёх сторон заваленная макулатурой. Бригада из четырёх человек таскала макулатуру то вверх, то вниз, в зависимости, от её значения. Изобретения, имеющие большую важность, или серьёзные изобретения, которые нельзя было класть под сукно, выбрасывались с помощью мусорных машин на свалку и там гнили… Изобретения меньшей важности обсуждались на многочасовых совещаниях, с которых министры царя возвращались с головной болью. Заметив трудолюбивых уничтожателей, Форфатль сказал:

— Следующую папку уже не выносить…» (Или просто) «…Следующая! За неповиновение — штраф в размере отрубленной головы.

Докеры в испуге поклонились и вышли…» (Ну, автор ошибся в термине!) «…Инженеры расселись по столам и взялись за работу…

На следующий день, 29 день 12 месяца 98 года, Форфатль, как всегда, зашёл в свой кабинет и обнаружил… что его стол пуст.

— Где дело № 3303?! — заорал он таким голосом, что ему на стол упала бутылка, и тормозная жидкость потекла по императорскому указу…» (Как, если «стол пуст»?) «…Докеры в испуге бросились в шкаф…»

(А образы — те, с Нбендангхи! Других-то… тут нет!)

«…— Где дело № 3303?! — снова заорал Форфатль.

— Нo… извините, — начал оправдываться один из докеров.

— Это ложь! Где дело???!!!

— …вы вчера положили на свой стол дело №… 333 и что-то дописали…

— Нет! У меня лежало дело 3303!

— Извините… вот указ его величества Агремха Второго…

Докер взял со стола указ с которого стекали капли тормозной жидкости, и подал главному инженеру…

— «…Пункт второй, — вслух прочёл Форфатль. — Изъять из главного сейфа ГКБ… Иннуитской Атлантической Социалистической Конституционной Монархии…» (так — в оригинале?) «…дела №№ 333, 526 и 1093 в связи с антисоциалистической направленностью проектов космических аппаратов, помеченных под такими номерами в…

Тут в голове Форфатля созрела страшная догадка.

— Кто изымал эти дела? — заорал он.

— Изымал… Феринетль…

Как раз в этот момент открылась дверь, и вошёл пятый член бригады докеров, занимавшейся рассмотром изобретений…

— Негодяй! — набросился на него Форфатль. — Тут говорят, что ты уносил эти дела! — и главный инженер бросил ему императорский указ.

— Спокойно… — сказал Феринетль и отбросил указ обратно. Тот пролетел мимо начальнической морды и вымазал её одуряющим зельем… — Да, я выносил дела номер 333, 526 и 1093 и передавал их вот этому, — он указал на доносчика. — А он уже повёз их на мусорной машине…

— Врёт он, — хмельно пробормотал тот. — Ничего я не возил… я ездил… на свадьбу соседа…

Форфатль плеснул первому докеру в лицо остатки одуряющей жидкости. Тот свалился, как подкошенный. Форфатль направился к сейфу. У самого сейфа он обернулся.

— Всем руки вверх!

Все, кроме Феринетля, выполнили что приказание. Увидев это, начальник полез за пистолетом, но обнаружил, что у него на поясе висит пустая кобура… Стараясь, чтобы никто из подчинённых не понял, что случилось, Форфатль обернулся и начал набирать шифр на стенке сейфа. Вдруг, чего он совсем не ожидал, у него за спиной раздалось четыре выстрела подряд. Он обернулся. Докеры медленно сползали по скользкой стене на пол…

— Да, — сказал Феринетль. — Это я выбросил дело № 3303…

С этими словами он выстрелил в Форфатля, а потом выпрыгнул в окно. Нет, он вовсе не хотел кончать самоубийством. Наш докер хорошо знал, что недавно в здании… произошёл ремонт, и строители накидали до второго этажа кучу бумаги и мягкой изоляции. Пролетев два этажа, он попал в кучу мусора. Она была такой пружинистой, что он ещё раз полетел к четвёртому этажу и увидел окровавленное тело Форфатля…»

(По крайней мере — таков текст в оригинале! Или — так восстановлен!

Но в основе: земной след об Атлантиде, или… Кто «дописал» за кем, как юмор — не поняв?)

«…Днём состоялась похоронка…» (?) «…Форфатля. На поминки по докерам никто не пришёл, так как на похоронах Форфатля можно было выпить гораздо больше. В комнате у него собралась целая куча гостей. На трибуну, сделанную из шести табуреток, взобралась жена Форфатля и произнесла такой тост:

— Итак, моего муже больше не существует. Он был негодяем, так как сам не ппил и не давал мне пить. А курил он так, что стены синели от дыма. Я устраиваю поминки по моему мужу только потому, что можно выпить. Ура! Да выпьем же пульке за то, чтобы мой муж…» (уже покойный!) «…поменьше курил и побольше пил!

Гости одобрительно загалдели. Все выстроились в шеренгу и стали по очереди подходить к самогонному аппарату…»

(Что, и это — правда?)

«…На похороны явился также император Агремх. Он тоже очень любил выпить…»

(Но… Тот приём у министра «Восточно-Сибирской республики», или как её!)

«… и заорал начальственным тоном, чтобы ему влили физиономию две тонны пульке…» (?) «…Чуть не заревев от злости, один из вельмож, по имени Батратфль… начал доказывать Агремху, почему это невозможно. Жена погибшего подошла и сказала, что она вначале сварила только одну тонну, а осталось 300 кг. Агремх потребовал, чтобы ему дали хотя бы 300 кг, и закричал:

— Давай, лей, сволочь!

Трусливая жинка…» (дословно!) «…бросилась давать императору пульке. После двух килограммов он основательно опохмелел, но пробормотал:

— Да… вай! Сво… сво… сво… лочь…

Выпив ещё три килограмма, он только пробормотал:

— Бу-бу-бу, свы… лачь…

Так же жадно он набросился и на шестой килограмм, но уже не выдержал. Внезапно он вскочил, опрокинув стул…»

(И это, вырванное из памяти вагона — разнесли по мирам! Как некую правду — о Земле, об Атлантиде!)

«…Гости в страхе шарахнулись в стороны. Хозяйка дома ударилась головой о клавиши, и тут же рукой сорвала змеевик. Змеевик попал императору в глаз, и он остался неподвижно лежать на полу. Раскалённый самогон полился на пол. Пьяные ости совершенно забыли, где находятся, и начали петь любимую песню здешних пьяниц:

…Пульке плескалось прямо в рот,

Летел из носа бутерброд…

В это время стрелка манометра медленно поползла к верхнему делению.

…Метель, в разгар пурги

Летят из глаза сапоги!

Где-то раздался треск.

— Что происходит?

Позади раздался страшный взрыв. Разлетелся самогонный аппарат, размета металлические осколки. Одуряющее зелье… размазалось по спине у императора. Осколки посбивали гостей с ног. Они попадали. Соседи, конечно, слышали всё происходящее, но не пришли скандалить сразу… по двум причинам. Во-первых, они боялись гнева императора, а во-вторых, всё происшедшее казалось на Атлантиде самым нормальным, происшедшим в порядке вещей…»

(Но образ — вполне современной городской квартиры! И отсюда — даже проекция той гостиницы на Нбендангхе?

Или и в Атлантиде — всё так выглядело?)

«…На следующий день над Агремхом смеялась вся Атлантида. Услышав новости про ничтожного пьяного Агремха, Калефатль сказал:

— Я же говорил, что так он далеко не улетит. Так ему и надо. Дурак пьяный!

…А Феринетль в это время был на секретном космодроме, далеко от столицы. В небольшом малозаселённом районе они собирали космический городок. В центре роботы-монтажникм сваривали арматуру для звездолёта. Один из них наваривал на арматуру громадные длинные куски сверхпрочной стали. (Они добыли её с большим трудом, сделавшись шабашниками.) Из-под синей светящейся струи летели красные искры. Робот быстро и точно прокладывал шов. В нижней части несколько роботов строили шлюзокамеру и накладывали перегородочные панели. Прорезав иллюминатор, робот-монтажник подошёл к Феринетлю…

— Ну, что слышно?

— Плохи дела, — сказал Феринетль. — Они проектируют бомбу. Нас они туда уже не пустят. В доме главных инженеров они поставили вооруженную охрану. Нас встретят пневматическими гранатами.

— Как же быть?

— Единственный выход — состыковаться с «Марсом-4»… А ведь наш корабль ещё не готов…

Послышался далёкий гул. В небе появился силуэт небольшого самолётика…

— Ну, всё, — сказал Феринетль. — Мне пора лететь за приборами…»

(Но — реально ли строить так звездолёт?

На Аораре — хоть достраивали почти готовое…)

«…Из иллюминатора я наблюдал, как Летль и Арематль вышли через шлюзокамеру и направились к недостроенному вытрезвителю…»

(Всё же! Что-то, от одних авторов — взято для внушения другим?)

«…Я направил раструб недавно собранной нами гравитационной установки… и стал ждать, пока они возьмутся за сварку швов.

Кстати, надо подробно рассказать об этой установке. Она была собрана из деталей, полученных по почте Эрио Латеби от крупного деятеля КПСА (Северной Америки), Аóдера Акилзáра Феринкоáтля, более известного как Феринетль… Откуда получил её Феринкоатль, нам было неизвестно, но он упоминал о представителе высокоразвитой цивилизации Квекалькоатле… Это вполне возможно — после гибели Пацифиды на Земле вполне могут быть инопланетяне…

…Итак, Арематль взял бракованный…» (нет) «…ружьё и прицелился в марсианскую змею — она удобно расположилась на бракованном шве, мешая главарю шайки целиться в место сварки. Я быстро установил переключатель на нужное деление и нажал спуск.

Змее этот взрыв вреда не принёс, так как её сразу отнесло в сторону. Вслед за этим перед самыми морами остолбеневших палачей вспыхнул красный свет, на большом расстоянии переходя в жёлтый, зелёный, синий, фиолетовый, чёрный, и постепенно исчезая… Зашатались стены вытрезвителя. Летля подняло в воздух и с силой ударило о стену. После этого он разлетелся на куски. Арематль упал и остался лежать неподвижно. Свет погас… Всё это произошло быстрее, чем об этом можно рассказать.

Через три минуты бандиты очнулись. Недосчитавшись главаря шайки, они… чуть не…» (Неясная посторонняя вставка?)

«…— Что произошло? — спросил он…» (Кто?) «…— Почему у вытрезвителя разрушена стена? А где наш командир? Чьи это куски здесь валяются?

— Нашего командира… Кстати, давай строить вытрезвитель. Время не терпит.

— Подожди, Вася!..» (??) «…Ещё пивнушка не совсем готова. Направь… Арематль на постройку пивной бригаду из четырёх палачей, и давай действовать дальше…»

(Невнимательность автора, спутавшего тетради? Всё-таки?)

«…— Постойте, Курофреметль. Сначала надо выяснить, что произошло. Может быть, это марсианская цивилизация?

— Негодяй! Значит, марсианская цивилизация дороже, чем бутылка пива?

— Что вы, Курофреметль! Просто, если верить политике нашего Великого Императора Северной Атлантиды Агремха, то этого произойти не могло… (После посадки на Марс атланты видели нас, но не придали этому значения, так как были пьяны после этого и успели всё забыть.) Наверно, это была шаровая молния. Она взорвалась и Летля разнесло на куски…»

(Или — сюжет додуман на ходу? Автор не знал: выйдет что-то серьёзное, или?..)

«…— Наверно, это так. Что ж, давай работать. Завтра мы должны закончить постройку…

Отослав бригаду из четырёх палачей, Курофреметль направился на корабль выпивать. Он направился в помещение, в котором находился я, да и иначе он не мог пройти в пивную…»

(Временную, корабельную? Если уж принять эту логике бреда?)

«…Подготовившись к предстоящей встрече, я вынул из-за пазухи гравитатор и направил на дверь. Примерно через секунду открылась дверь, и ввалился пьяный атлант…

— П-пиво есть? — спросил он.

— Пива нет, — ответил я, — есть вино…

С этими словами я нажал на рычаг гравитатора. Всё осветилось жёлто-зелёным, зелёным, затем красно-синим, наконец, фиолетовым. Раздался крик:

— Нее уубиивай!.. Мнее еещоо наддоо жиитть!..»

«В аду будешь пить», — подумал я, опуская гравитатор…

Вдруг входная дверь открылась, и в дверь ввалился Аретль. За ним последовали ещё двое. Я направил на них гравитатор, но он не сработал: не было батарей. Все четверо бросились ко мне. Аретль схватил тяжёлый ящик для папирос и бросил мне прямо в антенну. Но я вовремя нагнулся, и ящик ударился в дверь, пролетев мимо выключателя и задев за него. Погас свет…

Началась свалка. Я чудом остался в стороне, и потому атланты, пытаясь поймать меня, налетали на собутыльников. Вдруг раздался крик Винцалкоатля:

— Поймал!

— Он меня держит! — заорал Аретль.

— Ничего, мы сейчас его обезвредим.

Раздался такой звук, как будто на пол упал нож. Затем (надо сказать, все были без скафандров)… кто-то ударил кого-то ножом.… Раздался страшный крик.

— Вот уж не думал, что роботы чувствуют боль, — сказал Винцалкоатль.

— Это я! — заорал Аретль. — Пустите!

— В чём дело? — спросил кто-то.

— Умер! Зарезали!..»

(Та сцена… полностью!)

«…Раздался звук, будто полоснули ножом по кости (я знал этот звук из телепередач допросов в тюрьмах)… затем опять крик, что-то полилось на пол, упал тяжёлый металлический предмет, и всё стихло.

— Где выключатель? — немного погодя, спросил Кензукотль…

— Я не знаю, — ответил Винцалкоатль…

Но тут открылась дверь салона, вошёл Греликоахатль… и… глазам оставшихся в живых членов экипажа предстала cтpaшнaя картина: в луже крови лежал скорченный труп Аретля со следами двух порезов на шее. Над ним ещё стоял в угрожающей позе Винцалкоатль…

…Долгое время атланты не могли прийти в себя. Затем Греликоахатль спросил подозрительно спокойным голосом:

— Кто это его так?

— Не знаю, — ответил Винцалкоатль.

А мне всё стало ясно: пытаясь расправиться со мной, атланты впопыхах зарезали своего собутыльника. Между прочим, после этого они быстро пришли в себя, и даже все опять отправились строить вытрезвитель. Как только они собрались приварить первую плиту, я приблизил к себе микрофон и, подделывая голос Аретля, сказал:

— Разгерметизировалась бортовая самогонная установка. В бак с кислородом поступает сахар. Мне нужен Кензукотль…»

(Вот как — в этой версии!)

«…Кензукотль, шатаясь, бросился к кораблю. Он был так пьян, что даже не обратил внимания на голос покойного. Как только он вошёл, я сказал ему:

— Здесь, — и указал на мусоросборник.

Кензукотль доверчиво подошёл ко мне. Я быстро выхватил у него из руки паяльник и, толкнув его в нишу, нажал кнопку. Мощные механические руки схватили его и с силой втиснули в мусор. Обезвредив Кензукотля, я подошёл к иллюминатору. На фоне марсианской степи виднелся строящийся вытрезвитель и хлопочущие вокруг него две пьяные тени. Посмотрели бы ураниты на эту «ударную стройку»! Впрочем, они её уже видели.

Подождав минуту, я сказал:

— Кензукотль, где вы? Или пусть кто-нибудь другой… В кислород идёт уже не сахар, а спирт, а сам я не могу справиться.

— По-моему, он пошёл к вам, — ответил, как ни в чём не бывало, заплетающийся… голос Греликоахатля, — я его видел.

— Я слышал чьи-то шаги, но ко мне не пришёл никто.

— Этого не может быть.

Я подошёл к мусоросборнику, для вида открыл его и сообщил:

— В сборнике отходов скафандр. Всем сюда…

Пьяницы бросились к двери шлюзокамеры. Через несколько секунд они ввалились в дверь и бросились к мусоросборнику. И тут я открыл его наружу. В пивбар хлынул ливень окурков и бутылок, сбивая пьяниц с ног…

Я успел отойти вовремя, и меня лавина даже не задела. Не теряя времени, я бросился к самогонному аппарату и вынул из-под него подготовленную заранее пачку ядовитой смеси.

Раздалась громкое гудение. Мусоросборник осветился зелёным светом. Откуда-то прозвенел голос Греликоахатля сквозь бракованный динамик:

— Закоротились контaкты автоматической помойки. Может быть взрыв…

Раздалось шипение.

— К помойке идёт бензин!

— Какой бензин?

— То есть самогон.

Вдруг включился экран. Винцалкоатль наступил на лужу самогона, и, поскользнувшись, упал на пол…

— До взрыва 45 секунд. Срочно устраните…

— Не могу, — сказал Греликоахатль. — Я… не… аааа!.. Умираю! То есть я ещё жив…

— Все в вытрезвитель! Надо укрыться от взрыва!

— 15 секунд…

Греликоахатль ударил Винцалкоатля бутылкой в пах. Конечно, Греликоахатль за это отблагодарил его из отрезвительного пистолета…

Уже должен был произойти взрыв. Но я направил раструб гравитатора на вытрезвитель и нажал спуск. Электронные лавины через стены вытрезвителя проникли внутрь и там столкнулись. Равнины Марса озарил ослепительный блеск… Самогонный аппарат разлетелся, на куски, и четверть здания с грохотом обрушилась, прикрыв собой…»

Нет… Вагон вдруг — принял что-то новое? Пришла ещё информация?

Перерыв… И ему, Родиону — отдых…

(А это…

Всё же — «пробы пера», не более? Принятые кем-то — за правду об Атлантиде?

Или — те попытки «новой мифологии»? Дико, глумливо — о космической программе землян…

Или — дикая, но правда?..

Но и… не автор каких-то из этих строк — услышал потом: «Снимай штаны»! Тут уж — ошибка?..)

234. Клубок противоречий

И всё же…

Могли быть такие имена: Инетль Члуатль, Кензукотль, Ауцкахетль?

(И виделся образ, совсем не «сатирический» — некто в головном уборе из перьев…)

А вот: «Арематль», «Греликоахатль»…

Или даже: «Грешко…»? И ещё было: «Грикетль»! Хотя — и «Аремов» стал «Арематлем» по ходу текста…

И — «Курофреметль», «Форфатль»… Есть ли «ф» и «р» — в языке ацтеков? И «Феринетль» тогда — тоже…

А «Феринкоатль» — совпадение удивительное! Понятое как ацтекское имя, от слова «коатль» — «змея»?

…И уже на Нбендангхе: Фиринотле, Винцалко, Куропреме… Даже Пукельке — будто от слова «пульке»! И — Агремхе…

«Проба пера», превращённая в абсурд посторонней волей! А — о чём начинал автор? Высадка на какую-то планету…

«…ослепительный блеск. Самогонный аппарат разлетелся, на куски, и четверть здания с грохотом обрушилась, прикрыв собой бутылки воды (на Атлантиде отрезвлялись не душами, а бутылками)…» (??) «…Высасыватель перестал работать. Раздался хлопок, и помойка всосала в себя душ. Кензукотль выскочил из помойки, выплюнул папиросы и заорал самогонным криком:

— Грабят! Пульке!

Потом он сказал:

— Сволочь вы, Курофреметль, и бракодел. Разве можно так строить вытрезвитель?

— Сами бы попробовали… построить, — огрызнулся Курофреметль. — Нам дали бракованные кирпичи.

— Врёте вы, Курофреметль. Кирпичи хорошие. Это руки у вас кривые, как бутылка пульке. Соображать нужно.

На это Курофреметль не смог подыскать уничтожающего ответа, и только отблагодарил Кензукотля самогоном…»

(Плеснув в него? И — где хоть «помойка»?)

«…Пошли… многоножек убивать, или мышей…» (На Марсе?)

«…И тут я скaзaл:

— Зачем вам понадобилось убивать мышей, зачем вы хотите уничтожить всю жизнь на Марсе? Постройкой военной базы вы только можете здесь всё нарушить. Вы, жалкие негодяи, влезли сюда, а потом ещё хотите уничтожать природу Марса? Вы думаете, что вы — единственная цивилизация, созданная, чтобы править миром, но это не так. Существуют ещё много цивилизаций, которые не дадут вам самовольно распоряжаться мирами, а ваш император — это Генеральный Пьяный бандит…»

(Сказал — он, «робот»? А не тот «Великий Неизвестный»?)

«…—Кто говорит? — захлёбываясь от возмущения, заорал Греликоахатль и… с грохотом уплатил штраф… поломал душ…»

(Не разобрать, что встроилось!)

«…— Не ваше дело…

— Да мы принесём вас в жертву!

С этими словами Греликоахатль схватил череп Аретля, насадил его на ружьё и с силой бросил в помойку. Но беззуба…» (да, там — «беззуба»!) «…равнодушно сняла с ружья череп механическими руками и засунула в помойку… Тогда Курофреметль запустил бутылкой пива в беззубу. Пиво вперемежку с зубами разлетелось по каюте…»

(Зубами… черепа? Не «беззубы» же!)

«…В это время я находился у источника питания механического уборщика корабля. Я включил беззубу на полную мощность. Беззуба сорвалась с модулей, встала на ноги, которые мы нарочно приделали ей, и бросилась на троих соображавших. От ужаса пьяницы бросились кто куда… Курофреметль забежал в вытрезвитель… находившийся под складом скафандров, но споткнулся о оброненную Кензукотлем бутылку пива и упал лицом вниз…

— А-а-а-а-ай! — заорал он.

Но тут раздался довольно странный треск. Бракованный пол не выдержал тяжести негодяя. Сверхпрочная сталь сломалась… и Курофреметль полетел вниз. Ударившись об острые края шлема, он дико заорал и отправился на дно…» (?)

«…Греликоахатль и Кензукотль вместе удирали от взбесившейся сквозьзубы… Я выскочил из-за угла и направил на атлантов гравитоид…»

(Нечёткость терминологии! Не устоялась у авторов!)

«…Пространство покраснело. С огромной скоростью негодяи полетели назад и разлетелись на куски от удара о сквозьзубу. Сквозьзуба налетела на стену и сломалась сама. Куски железа пронеслись возле помойки, но всосать их было некому…»

(И писал кто-то — весело, как юмор! Игра слов, терминов…

Но — видно! Есть образы!

И даже скорее… Поселения — в земной пустыне! Где-то в Африке!

Но…)

«…Получив корабль, мы стали обсуждать план дальнейших действий. Я хотел сразу лететь на Атлантиду… И вдруг компьютер сказал:

— Я зарегистрировал в небе красную точку. Разрешите включить пневматическую ракету?

Я выключил взубу, и включил экран. Но там ничего не было. Вдруг я заметил маленький тёмный шарик. Он остановился в воздухе и начал медленно опускаться на Марс. Насколько я мог судить по его траектории, он опустился где-то за Слепой Горой. (Так мы называли молодую высотку с остренькой вершинкой высотой в полтора километра.) Из-за горы выплыла туча красного песка…

— Идём, — сказал Герм Ферх.

— Подожди, Герм, — сказал я. — Может, это с Атлантиды прилетели бандиты? Давай возьмём оружие. Я возьму гранаты и гравитатор, а ты — ружьё.

Мы пошли в оружейный склад корабля. Но гранаты и ружья мы нашли не сразу. Сначала нам попался склад маленьких атомных бомб. Эти бомбы были величиной с коробку от обуви и имели надпись иероглифами, что означало «Науи-Атл»… Потом нам попались какие-то шары. Рядом лежали книги с описанием их действия… Вот описание…»

(Ещё раз попробовать понять?)

«…Электронная бомба — действует по принципу разложения окружающих предметов ограниченной электронной бомбардировкой. Сначала после пуска появляется чёрный дым, который обволакивает окрестности. В «дымовой коробке» начинается превращение нерадиоактивных элементов в радиоактивные…» (Какая же нужна энергия?) «…Потом бомба взрывается, освобождая основное массы электронов…» (Некий… сверхмассированный β-распад?) «…Часть электронов тратится на взрыв образовавшегося плутония (по-земному)…»

(Образовавшегося… где? Во всей окружающей материи?)

«…Дальнейшие действия такие же, как у атомной бомбы очень большого размера…»

(Точно! У автора — не хватало знаний по физике! Понял так, а на самом деле — что-то иное!)

«…Преимущество: может взрывать и заражать очень большое пространство…

…защита…

Добавочные поражающие факторы: ионизация воздух до появления молний и бомбардировка противника свободными электронами… У попавшего в зону действия бомбы человека внутренние и наружные ткани становятся радиоактивными, и человек умирает. Различают четыре стадии «свободной» радиоактивной смерти. Первая — это…»

(Нет, но и «просто так» — не придумаешь!)

«…Я схватил книгу и бросил её в мусоросборник. Туда же я хотел бросить «Принцип действия»… но подумал и решил не делать этого. Я хотел привезти эту книгу на Уран — ведь нам были просто необходимы радиоактивные элементы. К тому же в следующем складе я обнаружил и сам излучавший аппарат с камерой…

Наконец, не найдя нигде…»

(Нет, неясно…

Но если вправду — некий «супер-электрет»? Атланты знали такой?)

«…мы взяли только ружьё и гравитатор и пошли к Слепой Горе. Вдруг я увидел на песке листок бумаги. Я осторожно поднял листок и прочитал:

«…это такая степень… при которой верхние слои человека взрываются, и он погибает».

Я ясно представил себе человека… скелета… y которого уцелели только порванные мышцы. Но тут же я понял, что в таком случае от человека останутся только продукты распада. Я рухнул на песок…

Герм Ферх отбросил бумажку в сторону и включил меня.

— Знаешь, Ферх, — сказал я, встав с Марса и глядя на маленькое Солнце, — мне не верится даже, что такая цивилизация, как атлантическая, может изобретать такое ужасное оружие.

— Атлантическая может, — печально сказал Герм Ферх.

…И тут я заметил на горизонте троих людей в скафандрах. Я перебросил ружьё за спину. Когда мы подошли ближе, я узнал в одном из них Феринкоатля. Я бросился вперёд и обнял его.

— Здравствуй, Феринкоатль!

— А, здравствуй, Вин Барг! Значит, вы здесь? Бандитов больше на корабле не осталось?

— Не осталось. А как там на Атлантиде?

— Плохи дела, — сказал Феринкоатль. — Опять Агремх проектирует атомную бомбу.

— Кто с ним?

— Папиросль и Сигаретль…»

(Или… «Сигуратль!»— вдруг вспыхнуло догадкой.)

«…Жаль, не зарезал тогда его, бандита…

— Летим скорее на Атлантиду! Может быть, что-то удастся…

— А почему ты так вооружён?

— Мы думали, что это прилетели не вы, а какие-то подхалимы императора Агремха. Итак, летим!

…Равнины Марса озарило ослепительное красное пламя. Разметав в стороны тучи песка, корабль поднялся и полетел, без труда прорезая атмосферу Марса. Слепая Гора уменьшалась. Полетели!

Я облегчённо отошёл от окна и пошёл в лабораторию. Там стояла приёмно-передающая установка корабля…

— А не взорвётся? — спросил я, вспомнив про атлантические сюрпризы.

— Нет, не должна, — сказал Латэби. — Включай.

Я включил установку. Но она не заработала.

— Контакта нету! — закричал я и открыл корпус. Тут же я обнаружил неисправность выпрямителя. Я достал маленький паяльник и стал впаивать на место блок 3-41. Тогда я нажал кнопку пробника. И тут с грохотом мне в лицо ударило белое пламя. Я отшатнулся и упал. Тут же пошёл едкий дым, и четверть установки взорвалась, выбрасывая из себя провода. Но всё было в порядке. Рядом лежал обугленный блок… Его вставил Кензукотль!

— Что ж, включаю! — сказал я и включил установку. Но в динамике послышался вой.

— Радиоактивный метеорит.

Но вой уже затихал.

— Сейчас начнутся известия, — сказал Феринкоатль. — По моим часам сейчас полдень, 10. 00…

Через две минуты после того, как он это сказал, раздался щелчок, и заплетающийся голос произнёс:

…— Первые и последние известия, то есть, извините, только последние.

— Вот до чего допиваются, — сказал один из земных роботов.

— Сегодня, в 30 день 12 месяца 98 года… по приказу Его Величества Председателя и Императора Союза Советских Американских Республик Агремха Второго Убейпулькетля… новый министр военной промышленности Итхуак Сигуаретль начал работы по проектированию комбинированной электронно-газовой бомбы. Эти бомбы должны послужить надёжным оружием в борьбе против Коммунистического Союза Восточной Америки…

— Так бы и зарезал гада, — сказал Латэби…

…— Министр финансов Ацтекской АСКМ…» (уже прямо так!) «…Агремх Куаракоатль, — продолжал уже другой голос, — открыл приём министру сельского хозяйства Тольтекской АСКМ Итхукиеку Убейпулькетлю. В честь высокого гостя был устроен концерт. Куаракоатль и Убейпулькетль обошли строй почётного караула. Был досрочно перератифицирован договор о взаимопомощи ААСКМ и ТАСКМ. Итхукиек Убейпулькетль был представлен к высшей награде Тольтекитлана — Ордену Вечной Славы 0 степени. В своей речи Убейпулькетль выразил глубокую благодарность за признание его заслуг…

— …которых не было, — добавил второй робот-землянин.

За этим последовали ещё два сообщения о незаслуженных награждениях, после чего последовало такое сообщение:

— В связи с приближением дня рождения нашего великого и неповторимого правителя Агремха II Убейпулькетля в издательстве КТРП выпущены тиражом от 50 до 160 миллионов экземпляров речи Его Величества Агремха II на 34-м, 35-м…» (?!) «…и 36-м съездах, а также биографические очерки его жизни, всесторонне отданной делу построения правосоциалистического строя на Атлантиде. Решением Совета Министров ССАР Его Величеству Агремху II присвоен третий Орден Социализма 0 степени.

— Он же сам и есть Председатель СМ ССАР, — заметил Герм Ферх.

— Информационное агентство ИАСА сообщает, что за весь истекающий 98 год… в Атлантиде построили около 50 военных баз в Южной Америке, 65 — в Евразии, 68 — в Африке, 16 — в Гренландии, 38 — в Австралии, 22 — в Антарктиде. Кроме того, на Атлантиде построено около… 600 пивзаводов, 800 вытрезвителей… 500 сигаретных и других наркотических комбинатов, обеспечено жилой площадью 15 миллионов человек, построено 250 тюрем и конц…

Я выключил аппарат.

— Мерзавцы только и способны, что хвастаться своей экономикой, — сказал Феринкоатль. — На сколько возросла преступность, я не слышал по правительственному радио и телевидению ни разу.

Я наклонился над радиоаппаратом и стал поворачивать ручку длины волны…

— Что ты ищешь? — спросил Герм Ферх.

— Цилиатичитлан, — ответил я…

Наконец указатель остановился напротив деления «41». Я нажал кнопку…

— 10 часов 5 минут, — объявил голос диктора. — Передаём самую новую информацию. (Кстати, в Восточной Атлантиде новости начинались немного позже, да и глупого выражения «последние известия» там не употребляли.)

— Сегодня, в 30 день 12 месяца 103 года… сдана в эксплуатацию… первая очередь Танчиукитланского метрополитена. Танчиукитланский метрополитен — первый в Восточной Атлантиде из работающих на атомной энергии. К концу 1 месяца 104 года планируется сдать в эксплуатацию вторую очередь метрополитена…

…— Космический корабль «Космос-47»…

— Наш корабль, — сказал Феринкоатль.

— …запущенный в 25 день 12 месяца… сегодня в 2 часа… благополучно приземлился на Марсе недалеко от места посадки западноатлантического космического корабля «имени Агремха-18», имевшего на борту карательную экспедицию для исследования преступным способом природы Марса. Карательная экспедиция уничтожена инопланетянами Вин Баргом, Герм Ферхом, Эрио Латеби. В данное время «Космос-47» находится на орбите вокруг Марса и готовится к посадке в кратер Ринацитéи на Луне…» (Сноска: «кратер Арзахель»?)

«…— Сегодня бывшая Сакартвельская АСКМ вошла в состав КСВА…»

(Да как? Сакартвело — это ведь Грузия!)

«…Договор о входе СРВА в КСВА подписывали: — с сакартвельской стороны — новый Первый Секретарь Верховного Совета КПС, бывшей СПСА, робот IV…» (или?) «…V поколения Кинецúли Тхацéя, 14006,

— со стороны КСВА — Первый Секретарь ВС КПВА, робот V поколения Титхуакат Калефатль, 6027…»

(И уже «роботы» — руководители государств? И Восточная и Западная Атлантида — хотя прежде были Северная и Южная?)

…И всё? Так прервано!

Со всеми неясностями…

Инопланетяне-«роботы»: слуги на корабле землян, но и агенты Восточной Атлантиды? Так… изучая землян, что ли?..

И — были в Атлантиде такие технологии? Была она — такой, как представлено?

И — есть в Солнечной системе «эндогидросферная» цивилизация, откуда явились… те? (А ведь — какое событие, если есть! Но сразу вопрос: а сейчас почему нет контакта?) Или кто это — если были?..

Или сама Атлантида — отведённая ветвь истории Земли?..

Но — мозаика! Текстов разных авторов, написанных в разном настроении…

Или — не так?

У атлантов — свои «роботы», попытки колонизации земных стран? (Хотя и таких данных в памяти вагона нет!)

Или вовсе: далёкий, неведомый мир? А представился Атлантидой — по ошибочной ассоциации?..

(А тут, пока…

Те апрельские дни — которых ждал с тревогой! Ужасная щель на боку реактора…

И пролетело — в поисках, в переутомлении!

И… лишь так, пока что — об Атлантиде…)

235. Киберкошмар наяву

«…Кибернетическая сказка. Сцена 1.

Я, Родель-18, ничего не подозревая, возвращался с завода микростеклотары. Я был несколько обеспокоен тем, что возле дома собралась большая толпа людей. Несколько человек уносило стулья, показавшиеся мне подозрительно знакомыми. В центре стояла беззуба и рычала:

— Продаются стулья резиновые, на текстолитовой основе! Приобретайте, 20 руб. штука…

Я протиснулся через толпу и извиняющимся голосом сказал:

— Извините, это моя беззуба…

Три стула был уже проданы, я схватил оставшихся четыре и что было силы помчался наверх, чтобы беззуба меня не догнала. Но она гналась за мной и продолжала хрюкать:

— Ну, вернитесь же вы! Пассик для кинопроектора — это вам не пешка…»

(Знакомая фраза! Отсюда?)

«…Добежав до двери, я ножкой стула нажал на кнопку. Мне открыл Родель-19, с которым мы жили в этой комнате. Он проворчал что-то невнятное про беззубу, а я швырнул стулья в комнату… и скрылся в рабочей комнате. Следом за мной ввалилась испорченная беззуба и заскрежетала:

— Невзирая на обстоятельства вчерашнего грабежа на главной шахматной доске города меня сегодня догоняла пешка. Послушайте, да прекратите же эти шутки! Я полетел в унитаз с холодным вином. Эгоист! Даже нагреть его не смогли. Не могу! Не хочу! Дай, сволочь, полежать! Отвяжись… Гад!

У беззубы, вероятно, барахлил датчик миллиампер…» (?) «…Тут ещё вышел Родель-19 и сказал:

— Мне, № 18, очень интересно знать, почему раньше у нас было 7 стульев, а потом, пока я спал, они исчезли, а теперь ты притащил только 4 стула? Ты, наверное, украл, а тебе помогала эта глупая беззуба? Сколько раз я говорил тебе, чтобы ты не собирал беззуб, но до сих пор не могу тебя от этого отучить…»

(Ой! Что-то не то…)

«…— Украл? Я никогда ничего не краду. А ты тоже хорош! Беззуба продала стулья перед самым твоим носом, лишь я успел утащить 4 стула. Корреспондент нашёлся! Я ещё не отдохнул, а он у меня интервью брать будет.

Я вытолкнул из комнаты № 19 и, закрыв дверь, поставил перед ней баррикаду из трёх стульев и двух табуреток. Потом я схватил подушку, сбил хохочущую беззубу с ног…»

(Правда: что это?.. Сразу и не понял!

Работал-то вчера — по тому номеру «Весёлых картинок»! Где в новой ветви — уже не будет этого:

«…Старовер взмахнул руками,

И поднялся над селом.

Солнце вычистил кудрями,

Сдал Луну в металлолом…»

И заснул с мыслью: а «губные паскуды» — тоже наводка? И что это вообще принято — рисовать Луну так?..

А тут…)

«…и принялся вывинчивать из неё датчик миллиампер. При измерении дефектометром я обнаружил, что из выемки выпало сопротивление в виде толстой константановой проволоки. Я достал молоток и принялся вбивать константан. Стук стоял ужасный…»

(Да, как в старой фантастике!)

«…— Нельзя ли потише? — крикнул мне Родель…» (Тот, другой.)

«…Я не унимался.

Наверное, у него терпение лопнуло. Раздался топот ног, дверь распахнулась, и в комнату влетела метла описав петлю Нестерова и врезавшись в шкаф. Шкаф зашатался. Соседи во главе с Роделем-19 ринулись вперёд, но раздался грохот и из шкафа вывалилась вся превосходная коллекция шаров из чёрных и цветных металлов. Я, ввинтив в беззубу датчик, бросил метлу в соседей, тоже решив похвастаться высшим пилотажем. Описав бочку, метла рухнула на пол и тут же рассыпалась.

А шары всё катились, искусно лавируя между табуретками и стульями. Бросив взгляд на беззубу, я убедился, что она лежит, и что от брошенного взгляда не пострадала. Я решил посмотреть, что делает мой соотечественник. Он сидел в кресле в дальнем углу спальни и ругался последними словами…»

(Да — не всё и понятно…)

«…Сцена 2.

Теперь вместо игры в карты, что я обычно делал после работы, я вынужден был убирать шары. Шаров было много, а руки у меня только четыре. Вдруг входная дверь хлопнула с таким грохотом…»

(И… что вагон не счёл возможным передать дословно?

Метла, катятся шары, те собирают их…)

«…Опять ввалился пьяный управдом…»

(Слишком громко ремонтировали «беззубу»?..

И — его выпроваживают; потом — с отремонтированной «беззубой» играют в карты?

Нет: стёрта или отсутствует часть текста…)

И думать собирался — совсем о другом!..

Ну вот, абсурдность призыва на «срочную службу» — все ощутили вдруг…

Две великих и страшных войны, когда решалась судьба мира — да; но сколько можно строить миропонимание на ненависти к каким-то «чужим»? Строится лучшая жизнь — в принципе для всех! И в плане международного доверия: против кого держать эту «школу мужества», кто должен бояться её?..

И «эксплуататоры» — откуда, если на то пошло, кто ими становились? И те же спецслужбы: разве люди в массе — не достаточно грамотны и сознательны, чтобы содержать имеющих «особые права» над ними? Разве есть — граждане первого и второго сорта?..

А — эти нелепые поползновения, что всё же возникнут на короткое время в прессе? Дети миллионеров, мол, сами учились зарабатывать на жизнь, чуть не торгуя газетами на улицах… Но и будет — смято шквалом возмущённых писем читателей: что это предлагается, как пример для кого? Чтобы кто-то, видите ли, «не слонялся без дела» — а много ли таких?..

И чушь насчёт мод в одежде, музыке — забудут, никто не оглянется на такое…

Да, думать хотел — об этом…

А пришло время — наконец узнать про ту «беззубу»?..

«…Беззуба, высвободившись…» (от чего?) «…вышла из дома и пустилась по городу с 3…» (рублями? копейками?) «…в кармане, лихорадочно раздумывая, что делать дальше…

…— Скільки воно коштує? Чи можна його пити?…»

(Вопрос… продавцу в магазине, по-украински? И — схватив бутылку, бежит оттуда?..

А вот — какой-то завод?)

«…Любуясь огромными корпусами, беззуба увидела вахтёра Федю Морозова, сладко дремавшего на скамейке в проходной. Этот вахтёр отличался тем, что очень любил выпить…

…Завидя вахтёра, беззуба призадумалась. У неё в голове созрела новая преступная идея… Она подошла к вахтёру и принялась трясти его за плечо. Тот встал и, тупо глядя в одну точку, спросил:

— Зачем пришли?

— Понимаете, я биофизическая беззуба. Мне очень хочется выпить чего-нибудь спиртного…» (?) «… Например, водку, которую я сегодня купила в магазине «Спирттовары» (она стащила водку). Но у меня, понимаете, общественный характер. Хочу выпить с кем-нибудь. Вы не противник пития спиртного?

— Наоборот…

…Беззуба почти ничего и не пила, а только всё подливала и подливала вахтёру. Но он этого не замечал, так как пьянел всё больше и больше. Выпив, наконец, вторую бутылку, он закрыл один глаз, и, треснув себя третьей бутылкой по голове, свалился под лавку.

Беззуба схватила мешок с картофелем и, высыпав картофель, бесцеремонно затолкала туда пьяного в дым Федю…

Планы возникали в голове беззубы один за другим. Наконец её осенила идея. Она пошла на базар, который, кстати сказать, находился рядом, и, пройдя метров 10, начала кричать:

— Продаётся поросёнок! Цена 7 рублей…

…Итак, «поросёнка» купил управдом того самого дома, в котором живу я. Ну, помните, мы тогда его холодной водой обливали… а…

…так вот, управдом пошёл в наш дом, а за спиной у него болтался мешок, в котором стонал пьяный вахтёр…»

(И был же… не в «Весёлых картинках», в «Мурзилке» — такой рассказ!

Но — вроде бы давно…)

«…— Здравствуйте, уважаемый робот неизвестной марки! Интересно только знать, какое сырьё вы нам достали? — говоря это, директор достал тетрадь и приготовил ручку…

— Уважаемый директоррррр! — затарахтела беззуба. — Я принесла вам 12 кубов соды, — и она поставила на пол мешки.

— Та-а-ак… — протянул директор. — По 6 кубов на два плавильных станка хватит до полудня. Учитывая, что сырьё завозят два раза в день… ага, 60 рублей…

И директор, раскрыв несгораемый ящик, протянул беззубе 60 рублей. Беззуба жадно схватила деньги и упрятала их в карман. Но тут из мешка послышался вопль…»

(Не смех! Вопрос формирования моральных понятий…

Вот — собранный «роботами» «робот» прочёл такое, и…)

…И образ: удирает из кабинета, бросив мешок!..

А потом — даёт где-то взятку? Уже в ином кабинете?..

Что «беззуба» знает об этом? Почему что-то — правильно, а что-то — нет?

…Да, приоткрылось уже — такой гранью!

Вот — чего-то нет в продаже: лишь по планам, фондам… а почему? Иначе — мол, будет «эксплуатация», «имущие классы»… А откуда у «беззубы» — такие понятия?

И «беззуба» читает газеты, и убеждается: «просто так» многое — нельзя! Надо — «в обход»! Все ловчат, обманывают друг друга…

Как прав Захар, что поднял проблему!..

(И тоже: какие слова найти — тут, для новой реальности? Что, в конце концов, современный руководитель — не помещик, не феодал; да и на войне — как понимать эту «измену», «предательство»?..

Да, каждый думает на своём языке, привержен своей культуре; но не рабы же — кого-то одного, уверенного, что все обязаны страдать от нехватки чего-то, и гибнуть за его интересы!..

…Но — и люди сюда, в эту ветвь, попали уже другие! Надо просто «закрыть вопрос»! А какие слова найти…

Есть интересы учреждений, групп — и могут не совпадать с интересами и общества, и личности… Но — и не должен сидеть паразитом тот, кто лишь запрещает, закрывает пути, принимает решения с позиций личной выгоды, воспринимает учреждение как поместье, сотрудников — как слуг, фонд — как личный карман! Пусть неосознанно… Но — так и сказать?..

Вот — пронеслось в мгновения…)

…А «беззуба» — хочет просто иметь отдельное жильё, «средства производства» чего-то! (Тоже — верна догадка Захара!) Почему, собственно, это — «нечестно»?

Такими гранями открылась вдруг история о сбежавшем «роботе»…

Но — «Родель»! Это имя — Стеценко едва не дал «роботам» в своём тексте!

И там они собирают ещё «роботов»… Пусть завод — не «микростеклотары»…

Или… Что дальше?

Увы! Исчёрканные, изрезанные остатки!..

«Пробы пера» авторов-школьников не всегда сохраняются в целости!

Да, наверно — и ориентируются на мнение старших, кого искренне уважают… А потом режут, вымарывают — поняв, что вышло…

Но — как же восстановить?..

«…— Возьмите…

…Ничем она…

…закон запрещает!

— Ничего, — сказал другой, — скажем, что в столб, и…

«Ведь и меня могут так отделать», — мелькнуло в…» (голове «беззубы»?).

«…никто не накажет мерзавцев дружинников.

Оттолкнув дружинника, беззуба бросилась к…

…вителя. Но беззуба уже не могла остано…

За ней выбежали двое дружинников…

…бросились к другой…

Через минуту обе машины уже мчали…

…удивлении, когда рядом с правой стороны…

…них значилось «Поворот только вправо», но вот…

…город Здолбунов…» (!!) «…Как, — подумала беззу…

…стинктивно рванулась к рулю. Но вмес…

…лёсах и понеслась в прежнем направлении.

Беззуба взглянула на руль. То, что он…

…стоял знак нового корпуса Курганск…

…тала в нескольких номерах газеты…» («Её спасло то обстоятельство, что…»— пришёл след прямо из пространства!) «…дружинники ехали на такой же…» (машине?).

«…Когда дружинники уже почти настигли…

…Но беззубе пришлось поплатиться за…

…машины и покатились по дороге. То…

…другими колёсами. Машина, упав…

…осях, но вскоре остановилась вовсе.

Оказалось, в машину беззубы вреза…

Беззубу настигала в…

…бросилась к ближайше…

…дался взрыв. Колесо…

…и покатившееся, сбил…

…начал с ужасным…

…Вдруг из окна полетели… Беззуба рухнула на землю…»

(Но что: колёса отлетели, и ехала — «на одних осях»?

И — «Курганского автобусного завода»? Не об академике Курганском же тут речь! Который — пока и не академик, и… По той ветви — была же семья с «уважаемым» олигофреном…

Да, тоже проблема! Но пока…)

«…В это время на у…

…примечательная личнос…

дом, где она нечаянно упала… и больно стукнулась. Вскрикнув от боли, она…

…очнулась…» (посмотрела, где?) «…находилась. Она лежала на кровати, пристав…

…брюки-клёш с надписью «Дурак» на английском…

…Напротив кровати сте…

…авшими невесть кого. Стены были увешаны…

…ми шкафчиками, в некоторых из которых храни…

…коньяки. На большом столе посреди комнаты…»

(В общем — вполне «мещанская» обстановка?)

«…и самогонный аппарат… У окна стоял… подозрительной окраски… книжный шкаф…» (если — одна фраза!) «…полки которого были завалены…

…крытый гараж, из которого выглядывал «Москвич»…

…половую щётку…

…Васильевна решила сделать из неё домохозяй…

…ой. Но предложение показалось ей подо…

…— Где я нахожусь?

…Возьми это и протри пол…»

(Ах, вот как!

Но и то…

Как раз мысль к постановлениям: давно уже — мирное время, сколько можно насиловать общество искусственными трудностями, бессмысленными реликтами «чрезвычайщины», мелочным недоверием к людям — представляя это как необходимые жертвы на алтарь мировой борьбы? А просто налаженный быт — уже «мещанство»?..

Хотя «там» — иное…)

«…Беззуба сделала шаг в сторону Али… и, собравшись с мыслями, заорала:

— Если вы не скажете мне, что происходит…

Пьяный муж испугался чудовищного крика беззубы… схватил мясорубку и побежал по квартире…

— Сумасшедший! — испугалась беззуба и спряталась под кровать.

— Не сумасшедший, а пьяный, — растерянно проворчала Аля, но тут же отказалась от попытки исправить репутацию мужа в глазах беззубы, едва увернувшись от спикировавшей в неё мясорубки. Она схватила мужа в охапку и заперла в ванную…

— Ты там молчи, негодяй, а то дуршлагом получишь!

…но тут раздался звонок в дверь…

— Соседка с жалобой, — ответил голос…

…та самая соседка, перед которой Аля Васильевна хотела похвастаться моей беззубой…

— Иду, понимаете, по улице, несу своему Лёхе импортные брюки и бутылки вина, и вдруг на меня из окна… падает щётка…

— Извините, это мой муж спьяну выбросил и, простите, в вас попал…

— Так скажите, зараза, своему… что если он ещё раз такую пакость мне устроит… пол-литра от него останется! Убью сволоту проклятую, пропадёт и след! То есть не вас, зараза, а муженька вашего поганого!

— Ох, Катенька, дорогая…

— И не надо мне, чтобы вы, в стельку пьяная, впрочем, как и ваш…

Слушающаяся весь этот разговор беззуба подумала: «Это добрая женщина»…

…И Аля, и Катя, как мы видим из их разговора, были одинаково сварливыми. В любое время суток, как в полночь, так и днём, они могли ругаться и даже колотить друг друга банками, но тут произошёл на редкость удивительный случай, а именно: терпению Али пришёл конец. Она заверещала:

— Хапуги проклятые! Из-за этого-то Лёхи меня беспокоить! Не мешайте мне наслаждаться прекрасным видом утра!

Але Васильевне, конечно, надо было просто отговориться, и это, конечно, присуще многим людям. Но дальнейшие действия, на мой взгляд, были немного необоснованными и даже несправедливыми к бедной соседке, на которую упала половая щётка. Схватив соседку за горло, Аля вышвырнула её на лестничную клетку и захлопнула дверь. Немного отдышавшись и не обращая внимания на звуки, которые с двойной яростью выделывали соседка Катя и пьяный муж Толя Васильевич за дверями разного назначения, она вышла с толовую и сказала:

— Где ты?…»

(Но на чей — «мой взгляд»? Вышло, будто… самого «Роделя»!)

«…Беззуба выскочила из-под кровати.

— Я здэсь!

Жена сообразила, как она может заставит беззубу помогать ей по хозяйству. Она изобразила какую-то кисло-драматичную, чуть ли не протравленную позу… и заговорила:

— Если не будете… меня слушать, я буду красть у вас деньги…

— Манэты! — донеслось из ванной…»

(Совсем неясный момент!)

«…и за этим последовал удар душа по стене…

— …не беспокойся, дорогая, — продолжала Аля на диво спокойным голосом, — это мой муж в ванной куролесит. А теперь возьми деньги и купи подсолнечного масла. Вот бидон, кошелёк на столе.

Беззуба взяла кошелёк и деньги, и обретя желанную, хотя и недолговечную свободу, поплелась в гастроном. Вернее будет сказать, что пошла она не в гастроном, так как заботливая жёнушка об этом беззубе ничего не сказала. Вдобавок ко всему мозг беззубы был несколько затуманен. Вот вам целых две причины, по которым беззуба в гастроном не пошла. Вместо гастронома она пошла в ларёк с надписью «Табачная-Коньячная»… Подойдя к ларьку, она пересчитала все деньги, которых у неё оказалось семьдесят четыре копейки, и попросила три пачки «Памира»:

— Безфильтровое что-нибудь, пожалуйста. Ну, «Памир», например…

Худой продавец в кепке подался вперёд и сказал:

— Роботам не отпускаем…

— Я не такая глупая, как вы думаете, — обиженно заговорила беззуба. — И прошу я у вас три пачки сигарет «Памир» для своего хозяина…

Строгий продавец в кепке, напоминающий шпиона или бандита секретной службы, протянул беззубе пачки и сказал:

— Берите, с вас 33 копейки.

Беззуба не спеша сгребла сигареты с прилавка в бидон, и, с силой размахнувшись, бросила в лицо продавцу копейку. Закрыв кошелёк, она побежала к дому, преследуемая истеричными воплями перепуганного продавца…

…Когда она, довольная тем, что истратила всего лишь копейку на удар по морде… вошла в дом. Солнце палило вовсю. Беззубе в своём металлическом кожухе было даже жарче, чем людям…»

(А ведь вопрос: терморегуляция! Если всерьёз!)

«…Поднявшись наверх по прохладной и чистой каменной лестнице, она наконец вошла в комнату на втором этаже. За время отсутствия беззубы муж уже проспался и теперь работал над диссертацией, касающейся сбыта пива. Увидев вошедшую в дверь беззубу, он удивился и даже испугался. Но Аля сказала:

— Не бойся, мой дорогой. Эту беззубу я подобрала в канализационном люке, когда шла по улице…

…— Зачем ты это сделала?

— Как же ты не понимаешь? Разве я могла допустить, чтобы робот пропал? Ведь в нём хотя бы есть ценный материал…

От этих слов беззуба пришла в себя.

— Вы что? Хотите разобрать меня?

— А где подсолнечное масло?

— Вот оно! — и беззуба, открыв бидон, поставила его на стол, забыв, что там папиросы.

— Она что? И за подсолнечным маслом может ходить?

— Могу! Могу! Могу!

Жена заглянула в бидон и разозлилась.

— Это так ты купила подсолнечное масло? — и она перевернула бидон. Оттуда вылетели папиросы.

— Я некурящий! — завопил муж и надел диссертацию на голову жене…

В ответ на это жена схватила брюки и надела их на голову мужу, а в довершение всего огрела его скалкой по спине. Муж схватил топор и побежал вслед за женой, которая побежала на кухню. Внезапно жена круто свернула в сторону, и муж попал топором в стекло…

Увидев, что творится, беззуба сорвала со стены брюки клёш, запихнула их в бидон, закрыла его крышкой и, схватив, загремела по лестнице…

…Беззуба, выскочив из подъезда, решила покончить с этой противной сумасшедшей жизнью, и зашагала по улице. Это, однако же, оказалось для неё невыполнимым, потому что мозг беззубы настойчиво работал против отрицательных типов, которых в жизни обычно больше, чем положительных. Встретив, например, Федю Морозова, она не смогла побороть искушение запихнуть его в мешок…» (Или всё же — едва смогла?) «…Надо сказать, что беззуба почти во всех случаях поступала правильно. Но «почти» — не считается. Милиционеры ведь не могли терпеть, как она крала деньги сотнями рублей и обсчитывала продавцов в каждом магазине и особенно… на худой конец… в ларьке «Табачная-Коньячная»…

…Беззуба шла по жаркой, знойной улице. На улицах было ещё мало людей, только изредка можно было увидеть закрывшего один глаз пьяницу, но этот не в счёт, потому что он лишь потихоньку спал в луже. Звенящая июльская тишина изредка нарушалась доносившимся откуда-то звоном разбитого стекла или вульгарными сплетнями соседки, когда выяснялось, что у неё на подоконник капает пиво…»

(Но, если вспомнить, что — где-то падала, очнулась…

Или и есть — мировосприятие, основанное на подшивках «Крокодила»?..)

«…По улицам с жужжанием летали осы, пчёлы, бабочки и шмели. Но беззуба, несмотря на все блага жизни, проклинала её конструктора, то есть меня, за то, что я сделал её корпус металлическим…» (Вот — тоже!) «…Заметив на своём пути небольшую лавочку, она зашла в тень рябинового дерева и села на скамеечку, с наслаждением отдыхая после трудового дня.

Долго отдыхать ей, однако, не пришлось, так как на противоположно расположенном киоске она увидела надпись: «Бар Пивной, 56 м».

Отдохнув немного, беззуба встала и пошла к бару. Вид пьяниц наполнял её желанием вылить пиво в окно, спрятаться под кровать или устроить переполох… Она прошла, наверное, не 56, а 58 метров, но бар не показывался. Вместо бара там стоял указатель с надписью: «Идите вправо, 24 м».

Беззуба прошла 24 м по указанной дороге, но бара она не нашла. Там стоял указатель с надписью: «Налево бар, 62 м».

Беззуба частенько побежала по этой дороге, но пробежав 62 м, увидела надпись: «Идите дальше, 1,5 км»…

Проклиная всё на свете, беззуба… решила плюнуть на указатель и обратиться к помощи какого-нибудь старожила подворотни. Вскоре она увидела голову, нахально торчащую…

— Вы не скажете, где здесь пивной бар? Я перегораю…»

(Нет, уже страшно!)

«…— Бу-бу-бу, я пьян…

Пришлось беззубе отыскивать указатель. Лишь только тогда, когда усталая беззуба плелась в полувечер по проспекту Мира, она увидела пивной бар, одиноко торчащий где-то в тёмном углу. Правда, она вспомнила, что в контейнере у неё нет денег, но тут же вспомнила, что у неё осталось 24 копейки, которые она мимоходом удержала у Али Васильевны. А этих денег вполне хватало на то, чтобы купить у продавца бара какой-нибудь нехороший коньяк… Воспрянув духом, беззуба вошла в пивной бар и очутилась в просторном, очень грязном помещении. Не было не только столов, но даже стульев. Посетители расположились на полу, пачкая штаны. В углу было несколько пьяниц. Они что-то потихонечку пели про бурю нестройным хором. Официант в грязных порванных брюках носил пьяным пациентам… простите, посетителям бутылки и рюмки, полные какой-то «адской смесью». Беззуба села на пол, пачкая брюки-клёш, и прогрохотала заказ. Официант с ворчаньем дал ей бутылку коньяка…»

(Ах… для очередного «поросёнка»?)

«…Беззуба обрадовалась тому, что в баре в отношении пьяниц хорошее обслуживание, но тут возникла новая трудность. Когда она попросила у официанта ключ для откупоривания бутылок, он выругался, употребив слова «Хам», «Пьяница», и…

Такой поворот дела беззубу страшно удивил. И только посмотрев на красный нос официанта, она поняла, что он пьян. Она вздохнула и сама пошла к прилавку, надеясь достать ключ там. Ключ действительно оказался там, и… беззуба тут же откупорила бутылку и выпила, так сказать, коньяк с костями…» (Конструкция… позволяла?) «…Обернувшись, она увидела, что официант допивает «Масляную Краску Экспорт»… Это вывело беззубу из себя. Она подбежала к нему и закричала:

— Ах ты, пьяный нахал! — и вылила остатки коньяка ему в глаз.

Схватившись за правый глаз, официант заревел нецензурную песню. Соседний пьяница, испугавшись, вскочил с места и разбил о голову беззубы бутылку вина «Старый чёрт».

— Что ты делаешь! — закричала беззуба.

— А что здесь происходит? — закричал дружинник неизвестного происхождения, подходя к пьяному официанту…

— Ничего.

— А ты его не спрашивай! — гаркнула беззуба.

Чтобы насытиться, ей надо было выпить 0,25 л коньяка, а она выпила 0,5 л. Энергия била в ней ключом…

— Кто вы такая, чтобы распоряжаться? — спросил дружинник.

— Не ваше дело…»

(Что-то) «…— пробормотал дружинник и закрыл глаз бутылкой.

— Он пьян! — выкрикнула беззуба.

— Кажется, я действительно пьян, — сказал дружинник. — А ведь я… чёрт возьми… кто?

— Дружинника бьют! — закричала ближайшая тройка пьяниц и сбила беззубу с ног.

Беззуба рассердилась и быстрее скорости… понеслась на начальника бара, но он успел увернуться. Беззуба на полном ходу врезалась прямо в бутылки…

— Товарищи! — заверещал хозяин. — Товарищи, это нечестно. Товарищи, верните мне цену!

— Я тебе верну цену! — закричал дружинник и бутылкой посадил ему фонарь под глазом.

Через несколько секунд дрались и ругались все обитатели этого разбойничьего притона. Беззуба дралась не хуже рыцаря Львиное Сердце…»

(Да, юмор захватывает… когда пишешь! А увидеть — ужас!)

«…Бутылки летали направо и налево. В дружинника покатился огромный шар…» (Вот ещё неясно!) «…Но пьяница промахнулся, и шар влетел прямо в огромную цистерну в 1000 л. Пиво полилось со ступенек, ведущих на возвышение. Дружинник поскользнулся и упал на пол. Какой-то пьяница решил вырваться оттуда, но дверь раскрылась и прямо в голову ему ударил деревянный чурбан… оставленный беззубой. Он потерял сознание. Из окна 2 этажа полетели бутылки, вино полилось ос стены. С улицы донеслись истошные крики и нецензурная ругань…

…Пьяницы, не замечая этого, продолжали драться кулаками, бутылками, пиджаками, брюками, ботинками… чем попало. Вдруг дверь раскрывалась и, срывая деревянный чурбан, в бар ворвалась толпа дружинников и соседей, вооружённых палками. Толпа схватила с десяток пьяниц и понесла их куда надо. Но знаменитая ЭБР…» (она же, «беззуба»?) «…ударила дружинника брюками клёш по голове, вывернулась и побежала дальше творить чудеса…

Впрочем, не совсем верно сказано. За беззубой опять гнались дружинники…

— Хватай его!

— Ах, мерзавец!..»

(Будто не видя, что — «робот»!)

«…— Это он всю драку затеял! — закричал пьяница и попытался увернуться, но на голову ему обрушился тяжёлый кулак…

Полупьяная беззуба… вбежала в подъезд. Следом за ней неслись дружинники.

— Сволота глупая! Хватай его!

Беззуба и сама поняла всю глупость положения, в котором она очутилась. Когда она приближалась к третьему этажу, совсем рядом слышался топот ног. Беззуба прыгнула на окно, а затем и с окна, прямо в кучу песка.

— Держи негодяя!!!

Беззуба вскочила и побежала к дом Аллы Васильевны. Потрусив немного, дружинники смело бросились вниз и спикировали в помойную яму.

— Хва-та… Буль-буль-буль…

Беззуба, рискуя, переключилась на всю энергию, и понеслась как грузовой автомобиль. Дружинники вылезли из помойной ямы по самые уши в грязи, сели на ближайший автомобиль, и поехали за беззубой…»

(Да, «конфисковав» чей-то!)

«…Энергия истощилась, но беззуба увидела автомобиль «Газик». Из него вылазили дружинники. Но беззубу было нелегко…» (взять?) «…врасплох. Сбив одного…»

(Опять обрыв текста?

Или — всё же некие остатки?)

«…— Хапуги… — Да толь… Беззуба никакого вн… подозрительн… оставленной… — Куда ты… яму.

— Иди ты…

Завязалась дра… работники и по…

…— Стой! — заорал…

…синим фонарь… на мост по ули…

…бетонные блоки… реки Устье…»

(Точнее… Устья! В Ровно!)

«…Поза… сданного в эксплу… бежали дружинни…

…валом…

— Вот она! — закричал один из дружинников, заметив убегающую беззубу.

Но дружинники ничего не успели предпринять. Мост затрещал. Машина накренилась вправо.

— В чём дело?

Бетонный блок рухнул в реку. Вслед за ним полетела нагруженная дружинниками машина.

— Спасите! Тонем! — закричали они.

— Тебя же учили плавать! Если ты утонешь, мы тебя оштрафуем!

Беззуба ворвалась в гараж ближайшего дома. Машина с воровски… монетным звоном выехала и вдруг начала со скрипом маневрировать по улице. Бензобак затрещал. Оттуда вы…

…— это безобразие…

…кирпичи посыпались вниз, и… соседи сверху ввалились к соседям снизу…»

(Хоть не буквально, на голову?)

«…— Эй, что здесь творится! — закричали соседи вне себя от ярости, но тут дружинники, освещая кому-то дорогу фонарями, поволокли их под душ… Беззуба выскочила из-под обломков машины, но тут через три квартала полетела скалка, оставив беззубе фонарь, вернее, вмятины под глазами — довольно меткое попадание…»

(И точно: дом в руинах!)

«…Шум, понимаете, надоел какой-то больной мигренью.

— Эй! — загрохотала бе… — Где скалка? Я вам… под в одними глазами. Беззуба села вер…

…подъездов ближайшие…

…разъярённых сосед…

…гремя чужими са…

…ту. Но тут опять…

…так как каждому…

…соседей подрались…

…тюрьм…

…— Это же арестант… и…

…ките их!

Услышав слово…

…дружинники, как и…

…украли «Океан-12»…

…зуба схватила од…

…другого ногами, и…

…схватившую вы…

…рал последние с…

…ник. Заметив ост…

…влетела в него… Д…

…плавно набирал…» (скорость по улице?) «…Фрунзе, оставив…

…ну. Пассажир… эл…

…несколько минут

…ливо спросил:

— Скажите, пожа…

…Беззуба не менее вежливо невежливо ответила:

— Скажите, дорогой мой дружочек, какое дело вам, высокопоставленному, дело до каких-то пьяных драк? Ну, подумаешь, пьяные. Ну, поволокли их куда надо… Ну и что?

Вежливый пассажир электробуса никак не ожидал такого отношения к себе…

— У нас не Америка, — грубо ответил он. — Пьяные драки здесь случаются не часто…»

(Что же было «на самом деле»? «Беззуба» влетела в какой-то дом, разрушив его… на угнанном у Меркурьева «Океане-12»?

Но и «электробус»…

Впрочем, у «беззубы» неясно сознание…)

«…Сцена 14…

…ойно сидели за столом и уже шестой раз…

…цу. Карт в запасной колоде уже не осталось…

…№ 19…

…ойдёт ко мне козырным королём. Надо ска…

…ожей на шлем беззубы… Козырной туз сам…

…— в упор. Почему она до сих пор не…

…коридор, где располагался телефон. Я отлич…

…2-10 (это был номер телефона директора завода)…

…этого телефон заорал:

…конце сказали:

…и номер какой?

…тут телефон зазвонил сам. На этот…

…загружать телефонную сеть ненужными разговорами…

— Мы звоним на завод микростеклотары и не можем дозвониться. Лучше посоветуйте, как это сделать.

— Таких справок мы не даём, — и на том конце со злобой повесили трубку.

Я решил позвонить в справочное бюро, но… Один раз меня соединили со службой газа, а второй раз — с каким-то колхозом. На третий раз, наконец, мне удалось дозвониться и узнать, что номер телефона директора — 4-72-10…» (Завода, где… сами работали? Или — что за проблемы со связью?) «…Попытавшись позвонить ещё раз, я услышал хриплый голос:

— Ждите ответа.

Это «ждите ответа» было повторено ещё десять раз. Наконец, уже другой голос сказал:

— Слушаю.

— Директор завода? — спросил я.

— Нет, это вытрезвитель. Я положил трубку. Больше звонить было некуда…»

(Буквально: в тексте — одной строкой?)

«…Родель-19 уже в который раз обрушился на меня:

— С этой проклятой беззубой хлебнёшь горя. Звоним, звоним… То колхоз, то телефонная станция, то какой-то плотник, то…

Он не договорил. Зазвонил телефон. Я со злобной решимостью поднял трубку.

— Здравствуйте. Кто говорит?

— Здравствуйте. Говорит директор завода микростеклотары. Немедленно приезжайте, товарищ Родель, на завод. Дело пахнет судом.

И послышался гудок…

— Слушай, Родель-19,— сказал я. — Мало того, что эта беззуба ушла из дома, так знаешь. Кто нам позвонил?

— Кто?

— Директор завода.

— Врёшь!

— Нет, правда. А разговор с ним был короток… «Приезжайте, — говорит, — на завод. Дело пахнет судом…»

— Так прямо и сказал?

— Да. нужно идти.

— Я пойду с тобой. Идём.

Я ничего не возражал против друга…» (Что это значит?) «…На тяжёлый разговор, который, как я думал, должен был произойти у директора, было безопаснее идти с другом. Директор у нас был хороший, справедливый, но если там действительно произошло что-то серьёзное?

…— А, вот и вы пришли! — сказал директор, когда мы вошли к нему…

Подперев рукой лоб, он сказал:

— Мне стало известно, что вы, товарищ № 18, собираете для разных целей…» («управляемых» — зачёркнуто?) «…беззуб. Не так ли?

— Да, так. А что такое?

— Произошло очень серьёзное дело. Какой номер вашей беззубы?

— ЭБР-1. Это значит Экспериментальный…»

(Ну, вот именно! Первая и единственная!)

«…— Вы закладывали в беззубу индексы от 2701 до 2797…

— Я заложил в беззубу все правые нормы. Всех индексов было 3579.

— Когда она исчезла из вашего дома?

— В субботу, около 13-ти. Мы не имеем с ней контакта уже 43 часа…

— В 15 часов беззубу видели у проходной завода РЗВА, где она выпивала с вахтёром. Из проходной она вышла с мешком, а вахтёр исчез. В 16 часов беззуба продала его вахтёру под видом поросёнка…» (?) «…В 16. 50 с помощью мошеннической уловки ей удалось получить квартиру 66 в доме 11 по улице Мануильского…»

(А вагон уточнил: такого в Ровно — нет поныне!

И… «беззуба выпивала» — сказал уже директор?

И бежала «по утреннему городу» — в 13 часов?..)

«…В течение прошедших 39 часов беззуба в эту квартиру не являлась.

— И это всё? — спросил № 19.

— Нет… В 18 часов она явилась на наш завод и похитила 60 рублей… В 22 часа 20 минут её видели в поезде Луцк — Киев… Она вышла с двумя чемоданами на станции Здолбунов, и, незаконно получив от начальника станции 912 рублей… в 23 часа зашла в ресторан. После этого следы её потерялись.

— Нам придётся её искать, товарищи… 972 рубля — не шутка. За такое похищение недолго получить полтора годика…»

(Ах, в кабинете — кто-то ещё! Смутная тень… в некой форме!)

«…— Но ведь я ни в чём не виноват! Я не отпускал беззубу. Кажется, она просто сбежала по верёвке…

— Слушайте, товарищи, перестаньте дурить. Вы не сами собирали эту беззубу. Вас снабжал… Гомельский комбинат Низковольтной Кибернетической Аппаратуры…» (Говорил тот, второй? А в тексте не упомянут — и вышло, будто… директор?) «…Всё было предусмотрено. Как беззуба могла сбежать? Она могла сбежать лишь в том случае, если бы был бракованным блок выделения мыслей № 3…

— Но этого не могло быть. В прошлом году рабочие комбината выполнили на 99 % план. А продукция у них была — Знак Качества можно поставить. В газетах пишут, что приёмник, собранный из таких блоков может работать 50 лет и ни разу не испортится!..»

(Глумливая речь — «того, второго»? Или… запинающаяся — директора?

Или — неопытность автора, не знающего, как и когда говорят взрослые?..)

«…Тут в дело вмешался № 19.

— Родель не виноват. Он собирал всё точно по схеме. Значит, был бракованный блок. Мы не виноваты. Так вы отпускаете нас?

— Вот что, товарищи. Поищите-ка завтра беззубу. Целый день будете искать. А за «прогул» вам ничего не будет. У меня есть заместители, я объясню им. Как что делать, а вы поищите беззубу… А то она таких дел натворить может!

— Хорошо, мы поищем, — пообещал я…

Ночь. Ярко светились фонари. Беззубе только и оставалось, что бесцельно шататься по городу ночью. Беззуба прошла мимо вытрезвителя. В окне виднелась голова пьяницы… На скамейке дремал подросток 14 лет… На земле стояла бутылка с надписью «Мыло 1 сорт»…

— А… что? То есть… как вас зовут?

— ЭБР-1.

— А вы не дружинник?

— Ну, какой же я дружинник? Я робот. Меня зовут ЭБР-1,— ещё раз повторила она.

— А меня…»

(Как?)

«…— Но, простите, я не очень хорошо поняла эти этикетки. Что там?

— Водка. Мне тоже её хочется… Родители не позволяют, будь они ампутированы…» (??) «…Моя мать, Екатерина Племянникова, хотела, чтобы я работал. Но я не захотел и сбежал из дома. Родители очень давно копят деньги на юг, на целый год. Они собрали 6100 рублей, а я их прихватил с собой. Теперь у нас начнётся райская жизнь. Вот чудес натворим! Будут знать тогда родители, как заставлять меня работать. Хамство какое-то… ты не хочешь работать, а они тебя заставляют. Вот ещё скажите, зачем я туда пойду? Скопили 6100 рублей, а меня заставляют работать. Это моральный грабёж. Вот теперь пусть сами работают, негодяи. Лентяи какие-то! Всего 6100 рублей насобирали, а я на 7000 рассчитывал…»

(Тут уж «незнание жизни» — кем? «Беззубой» или… автором?

Но видны — «робот» и человек, ночью, под фонарём!)

«…Наконец он немного утихомирился и стал зубами откупоривать бутылку водки. Беззубе показалось, что раньше она где-то слышала такое имя… Наконец она вспомнила, что это слово слышала у Али Васильевны: «несу своему Лёхе импортные брюки». Значит, это как раз тот Лёха…

Выпив водки, они встали и пошли по улице… Была чёрная ночь. На небе светился огромный Месяц. Под давлением лёгкого ветерка железобетонные кудри Лёхи…» (?) «…развевались во все стороны, напоминая взрыв фугасной бомбы…»

(Да… просто идут по улице! И причёска — не такая!)

«…местами были приклеены. В рукавах каким-то деятелем были прорезаны дырки, местами заплатанные. Вместо пояса у него был патронташ, в который были воткнуты папиросы. Из кармана торчали две бутылки…»

(Хотя виден — в джинсах и светлой рубашке!)

«…водки, одна с надписью «Перец», другая с надписью «Сода каустическая».

«Отчаянный парень. Сообщник 1 сорт, — подумала беззуба. — Будем вместе чудеса вытворять.»

…— Ограбим первого попавшегося человека, — сказал Лёха… — Выберем пьяного, а то если трезвого ограбим, позвонит в милицию, и нам припаяют срок.

И вот тут только беззубу начало клонить ко сну. Ни о каком грабеже больше не могло быть и речи. Энергия быстро истощалась…»

(Всё же — правдивый текст о… мозаике помрачённого сознания «беззубы»?

И питание от водки… Ей, в безумии — лишь кажется?)

«…Она сказала своему сообщнику:

— Ну грабь уже поскорее, и пойдём спать. Я не могу больше вытерпеть. Тебе хорошо, лежишь, лежишь, и спишь! А я хожу… как египетская рабыня, по городу, и не могу отдохнуть.

— За чем же вы ходите… — спросила беззуба…»

(Сама себя? ЕГГОГ!

И… Что?)

«…свете сумеречного фонаря.

Лёху не испугал вид пьяного… Он для верности подошёл к нему такой же нетвёрдой походкой… и сказал:

— Скажите, зажигалка не найдётся?

— Найдётся… спички, — сказал он таким басом, что беззуба проснулась…

Он полез в карман, и вместе со спичками выпали 130 рублей. Этот здоровенный детина был лучший дружинник в городе…» (ой, что-то не то!) «…и в знак глубокой благодарности ему дали все деньги оштрафованных пьяниц…»

(Или — «беззуба» думала, что так было, пока спала?)

«…Вы, читатели, можете сказать, что это не она, но я сам лично видел… в городе Севастополе… как… самый настоящий милиционер вышел из магазина «Бакалея» с бутылкой чего-то спиртного в руках…»

(«Живи, как я учу, а не как я живу»!)

«…Но мы остановились на том, что здоровенный дружинник вытащил из кармана спички вместе со 130 рублями. Беззуба ударила его по голове собственной головой. Тот рухнул, как подкошенный. Ограбление свершилось…»

(И… всё же обрыв?

Отсутствует текст — дальше? Нет…)

«…— Да… РЗС… В

— Состоит ли у вас…

— Да, он состоит…

— Почему? Беззуба…

— ГФК поставил… бы знали, за что их судить будут. Я взял трубку…

— По-моему, надо судить беззубу, да и № 18 тоже… А бракоделов надо только лишить премии…

— Вы хотите этим сказать, что для этих докерообразных…» (?) «…разгильдяев имеются льготы? Так вот что, дорогие мои, чтоб вы все провалились… Кстати, кто это звонит?

— Директор ГФК, — ответил квакающий голос после долгих колебаний.

— Вы негодный к употреблению унитаз! Вы знаете, подлец, как дорого к концу всех происшествий может обойтись бракованный модуль 2705? А если сейчас взорвётся завод стекла? Если 500 человек… нашего города… окажутся отравленными? Если увеличится число преступлений? Вы должны понять… чугунная вы башка…»

(Или как раз — автор слышал, что так говорят взрослые!)

«…Беззуба сбежала из дому. Она сразу встретилась с преступниками… Нагрузка достигла 58 ед…» (Каких?) «…Уже, наверно, достигает 62 ед. Всё кончится тем, что беззуба перегорит, нанеся страшны урон нашему городу… Всё.

И с этими словами я положил трубку…

…— Вас, Родели, арестовать хотят. Так что переходите ко мне, — сказал директор…»

(Куда? Домой… к нему?)

«…А беззуба продолжала ходить по городу уже вместе с Лёхой, и продолжала безобразничать. Она уже неплохо показала себя, однако ей казалось, что чего-то недостаёт… Вскоре, однако, она сообразила, что надо устроить крупное преступление… И вот однажды, взяв трубку телефона-автомата, она услышала обрывок…

— …Привет. В кинотеатре «Глобус» идёт интересный фильм. Кажется, фантастический… Называется…» (Как?) «…Я как-то читал, что он интересный.

— Придёшь?

— Приду…

— Пока.

— Пока…

«Вот оно что! — решила беззуба. — Сегодня в кинотеатре идёт фантастический фильм. Прекрасный повод устроить переполох…»

…Или просто:

«…А беззуба ходила по городу… И вот однажды взяв трубку телефона-автомата, она услышала обрывок такого разговора…

— … В кинотеатре «Глобус» идёт очень интересный фильм…

…Положив трубку, беззуба кликнула Лёху. Они зашли за угол, очень осторожно выбрали несколько рублей из того обширного капитала, который был украден у родителей, и пошли. Они шли… по мрачной полуденной улице к винному магазину…»

ЕГГОГ за ЕГГОГом!..

И — пока перерыв? Вагону надо что-то просмотреть самому…

Родион открыл глаза. Тягостная, томительная пустота будто разлилась всюду. Ни о чём не было сил думать…

И — странный сумрак за окном…

(Ночь или утро? И где он сейчас?

Но и об этом — не хотелось думать сразу…)

…И там, за окном вагона — спасённый, восстанавливающийся мир!

А тут — он, проводник, всё продолжает разбираться: что на самом деле могло быть — в Атлантиде, с «Роделями», с «беззубой»?..

236. Итог смешанной ветви

«…Положив трубку, беззуба кликнула Лёху. Они зашли за угол, очень осторожно выбрали несколько рублей из того обширного капитала, который был украден у родителей, и пошли. Они шли по мрачной полуденной улице…

…— Пожалуй, ты права, — согласился Лёха. — Инопланетян у нас или не пустят, или убьют…

…Воспользовавшись тем, что в гастрономе подобного типа касса находится далеко от товаров, они незаметно набрали полную сумку бутылок «Портвейна» и проскочили на улицу…

— Аппетитное вино, — сказала беззуба. — А я уже голодна. Разопьём!

— Позвольте… — начал Лёха…

…Но Лёха своей глупостью чуть не погубил операцию.

— Отпусти меня, милая, папироску покурить, — взмолился он, — покурю и обратно.

— Ты опять за своё, — злобно прошипела беззуба, и он замолчал.

Прозвенел второй звонок…

— Давай будем бегать между рядами и кричать: «Выл соловей, деревья гнулись», — предложил Лёха.

Предложение понравилось… В середине фильма, на самом интересном месте, беззуба вскочила и заорала…»

(Чушь… Но в меняющейся реальности — заполняет «пробелы»?

Хотя «реально» — просто смотрят фильм «Молчание доктора Ивенса»?

Есть такой, прошёл через грань — став частью культурного наследия «этой» Земли…)

«…— Эй, кому «Портвейн»? — спросила беззуба.

— Мне и ему, и ещё ему. Сообразим! Где рюмка, жена?…» (?)

«…На экран стала проектироваться перфорация.

— Бежим! — крикнула беззуба.

Они выбежали во двор и попали прямо в руки одному из милиционеров. Но второй милиционер сказал:

— Ты их не трогай, Вася. Знаешь, они ведь сорвали фильм «Молчание доктора Ивенса», а это очень хорошо… Это нужно — срывать такие фильмы. Потому что, если разоблачат… Брежнева, произойдёт Коммунистическая революция…»

(Что?? Никак не ждал — тут!)

«…Дружинник выпустил хулиганов…

— Да, — сказала беззуба… — совсем запуталась. Если у нас так много денег и мы можем баловаться понарошку, так давай отомстим моему конструктору…

— Зачем?

— А заодно украдём и деньги! Кажется, он собирает их на новых беззуб.

— Гениально! — сказал Лёха. — Ты просто мой-бей-зуба!..

…А теперь я расскажу о том, какая страшная беда случилась у нас дома.

Я стоял на балконе и видел, как двое подозрительных…» (нет) «…Лёха и беззуба… идут к нашему дому. Я вышел на лестницу и услышал снизу стук копыт (простите, ног) и такой разговор.

— Слушай, у твоего конструктора много денег?

— Много. Он ведь хочет покупать части беззуб, а только один ферритовый микромодуль с катушкой стоит 5. 20…

— А сколько он хочет беззуб?

— Да, где-то 4 ещё…

— Ого! Если в каждой беззубе 400 рублей, то у Роделя 1600 рублей! Это ж надо! Так и (пропуск) недолго в золотой унитаз…»

(Да, в тексте так: «пропуск»!)

«…— Какая квартира?

— (№ 62) № 7…» (Тоже — так!)

«…Я крепко сжал в руке лыжную палку… Пьяные бандиты поравнялись со мной, но меня они не…»

(Разрыв…

Но всё же образ: свет, дым! Кто-то рванулся — к рычагу, рубильнику? Нет, смутно…)

«…кий душ. Комнату заполнили оранжевые искры. Беззуба, схватив бесчувственного Лёху, бросилась по лестнице. Мой друг отлетел к стене и перегорел. Меня самого подхватило дымным вихрем и понесло. Пространство потемнело, и я с грохотом рухнул на деревянный пол…

…Сцена 20.

Лёха очнулся в парке. Было уже 8 июля.

Встав со скамейки…»

(Разрыв! Опять…

А… 8 июля хоть — какого года?)

«…— Куда мы поедем? — шепнула беззуба.

— А мы накупим пивка. Холодненького… А потом станем шабашниками.

— Не выгодно это… Люди редко умирают…

— Разговорчики забыл? Раз мы потерпевшие, зарежем кого-то, а когда похоронят, ещё надерём…»

(Незнакомый жаргон…)

«…— Давай Ваську зарежем! Жена уйдёт на похороны, а мы её ограбим. Потом смоемся из дома, а на похоронах ещё рублей 50 надерём.

— А Вася? Он, кажется, бывший директор пивзавода? За такие дела по головке не погладят.

— Кому он нужен, этот Васька!

— Пошёл к чёрту. Сам знаю…» (Кто хоть говорит — кому?) «…И потом, не будет лишних свидетелей. До чёрта их не люблю!

Он вынул из кармана телефонную книжку и нашёл там… Василий Николаевич Грех, улица… Беззуба сказала:

— Значит, давай разработаем план действий. Сейчас мы дуем на Мирющенко…» (да, название улицы!) «…в гастроном. Накупим водки, отыщем третьего, и сообразим. Ночью мы вместе с ним отыщем нужную квартиру и позвоним…

— А если нам не захотят открыть?

— Вздор. Мы подберёмся к двери и скажем, что пришли из домоуправления проверять воду. Ты уж, Лёха, лучше не выступай. Голос у тебя грубый, как у паровоза. Один раз скажешь… всё дело провалишь. После этого они тебе не поверят… Идём!

Подъехал троллейбус, и они покатили на встречу с новыми приключениями…»

(Но «наяву» — вот видно: просто смотрят фильм, делятся впечатлениями!

Откуда же это? Опять мозаика… чего?)

«…Сцена 21.

В это время я лежал в чёрной от дыма квартире. Меня спасло лишь то, что я заблаговременно собрал робота марки «СИК» — сложная интегральная косозуба… Её удивил грохот. Она выскочила из параллельной комнаты и увидел догорающий генератор…»

(«Первый взрыв генератора», — мелькнуло ещё «помимо текста»!

То есть… будет и второй? А «параллельная комната» — это как?)

«…— Не понимаю, что произошло, — сказал он. — А это, кажется, мой конструктор?

Никто ей не ответил. Мы лежали перегоревшие. Только издалека донёсся скрип. Это лёгкий ветерок открывал дверь. Косозуба пошла и заперла дверь. Когда она вернулась, я встал.

…— Какая-то тьма… Почему?

— Уже ночь. Сегодня 8 июля 1981 года.

— Почему не включается электричество? Честное слово, какая-то неестественная тьма. И потолок весь чёрный от скопившегося углерода. Беззуба проклятая!

— Какая беззуба?

— К сожалению, она удрала от нас и от справедливого правосудия одновременно…» (??)

«…— Но я ничего не могу понять, — сказал косозуба.

— Я ваш конструктор, Родель № 18. Мы собрали робота марки ЭБР, а он вырвался и начал… Мы попытались поймать её, но она взорвала генератор и убежала. Её я имел в виду…

— Так её ловить надо!

— Сейчас ночь. Нас могут подстеречь пьяницы. Лучше пойдём завтра.

Вдруг резко зазвонил телефон. Я поднял трубку.

— Кто у телефона? — спросил я.

— Директор ГФК, — ответил кто-то…

— Вы обманываете меня. Вы женщина.

— Нет, я… дидиректор… сейчас подойдёт…»

(Но чувство: там — не «косозуба», а… третий Родель?)

«…В трубке послышался грохот падающей мебели и крик: «Держи его! Ай! Да вот тебе…»

— Меня тащат! — закричал директор. — А-а-а-ай!

— Живо лезь под душ! — крикнула сварливым голосом какая-то женщина… Потом она взяла трубку.

— Кто у телефона?

— Родель № 18.

— Извините, сейчас у нас вечеринка. Вася, йди сюди!

— Между прочим, сегодня ночью ваша беззуба вместе со своим сообщником, по документам Алексеем Петровичем Племянниковым, и ещё с каким-то человеком убили своего су… собутыльника, Василия Николаевича Греха. Кроме того, они припугнули его мать и она отдала им всю пенсию по мужу. Мало того, она отдала им и обычную пенсию. А жена отдала им тоже все деньги, после чего бандиты скрылись в неизвестном направлении.

— Ценить мы будем выпивку, тянуть сигарный дух! — завыл голос какого-то негодяя.

— Иду, — сказала женщина, — а то боюсь, как бы мой самогонный аппарат не опрокинулся…

В трубке послышались короткие гудки. В изнеможении я опустился на пол перед № 19-ым.

— Давай будем исправлять его, а то мы не сможем убежать, когда сюда придёт какой-нибудь тип, похожий на Лёху.

Я снял покрышку и пересмотрел электронную схему, отключив источник питания. У Роделя 19-го поломались платы № 6, 8, 3…»

(Это-то как понять?)

«…— Включай паяльник по пластмассе, — сказал я косозубе. — Соединим микроплаты. И всё будет хорошо. Кстати, косозуба, проверь и мои источники питания. Я ведь тоже перегорал. Возьми амперметр…

Косозуба быстро нашла повреждение и спаяла провода.

— Включай Роделя № 19.

Родель так же медленно встал.

— Кажется, беззуба взорвала генератор?

— Главное не это… Она совершила убийство…

— А где человека могут похоронить?

— На Новом Молодёжном. На Киевском. На Белоцерковном. И всё…»

(Не соответствует топографии Ровно!)

«…— Всё-таки давай спать. Сейчас ночь.

И мы заснули вместе с косозубой…»

(А само это «косозуба» — что значит?)

«…Подкатив к винно-водочному магазину, Лёха и беззуба быстро нашли собутыльника.

— Здорово, приятель! — крикнул Лёха.

— Рад встрече, дружище! Сообразить бы с тобой, да вот деньги последние остались…

— Брось ты это занятие. Знаешь, я ведь на завод пошёл, но меня оттуда выгнали… Подхожу в конце месяца к кассиру, а он мне с размаху кинул 200 рублей…»

(Вот именно — какой он тогда школьник?)

«…За столом, понизив голос, он сказал:

— Знаешь, нас один человек сегодня ограбил. Мы по закону как потерпевшие, так давай его зарежем!..» (?)

«…— Не хочу из-за вас решётку грызть. Небо покажется, маленьким. С твою баранью шапку, Лёха.

— А ты, Петя, по закону пройдёшь как свидетель. Скажешь, что тебя потащили двое преступников, а когда спросят, какие, будешь описывать внешность Васи…» (Того, убитого?) «…Потом скажешь, что двое честных людей убили двух преступников. О чём бы тебя ни спрашивали, говори одно и то же.

— Странно всё-таки…

— Какой ты человек, Петька! Это будет только в том случае, если нас поймают…»

(Но — не от этих же «Пети и Васи» отбивался когда-то… кто? Якобы у χ Лебедя…)

«…— Значит, если нас не поймают, что будет?

— Ну, нет, конечно, не будет, — успокоил его Лёха.

— Хорошо, давай убьём. Но зачем?…»

(Должна быть — история совсем не плохого человека, встретившего «беззубу»! А идёт «поверх» — что-то дикое!

И «баранья шапка» — летом…)

«…— А мы его ограбить сможем?

— Ладно, давай…

…Перед квартирой 28 Лёха остановился. Беззуба нажала на кнопку. За дверью послышались шаги и голос:

— Кто там? Мы спим.

Лёха взял нож и сказал:

— Водопроводчики. Срочно открывайте.

Дверь отошла назад и Вася увидел перед собой Лёху…» (Так и этот — Вася? Или как?) «…Он хотел захлопнуть дверь, но беззуба просунула туда железную ногу и сорвала дверь с петель. Он, этот Лёха, бросил нож с такой силой, что он прошёл через Васю навылет… Услышав вопли своего мужа, из соседней комнаты выбежала испуганная жена. Петя схватил её за руки.

— Куда ваш муж девал деньги?

— Они… бы… были у… у не… го, — произнесла заикавшаяся от страха жена.

Беззуба пролезла железной лапой в окровавленный карман Васи и вытащила оттуда семь кошельков…» (Будто — карманный вор, и все — чужие?!

И ведь… директор завода, что якобы ограбил вора! Был на Фархелеме такой судебный процесс, учинённый сыщиками «из народа»!)

«…Лёха заорал:

— А где твоя пенсия по мужу?…

— Я палажила их в ощадну… сберкасу.

Беззуба вырвала у Лёхи нож и направила на жену…

— Поклянись, сволота, бутылками пива и пачками папирос, что не выдашь нас сдуру…

…Преступники ушли, предварительно взяв с неё ещё одно обещание — спрятать куда-нибудь труп Васьки. Директор ГФК узнал об этом от милиции…

…Сцена 23.

Милиция уже давно рыскала по следам Лёхи, но наталкивалась только на потерпевших. Конечно, потерпевшие могли сказать, что здесь делалось, но Лёха и беззуба с большой точностью ударяли в легко уязвимые уголки города Ровно, и поймать их не удавалось…

С сообщником дела пошли гораздо лучше. Теперь они могли грабить в тиши парка напуганных до смерти прохожих с бóльшим успехом. Это происходило так. По очереди то Лёха, то Петя, то беззуба, завидев прохожего, становились на дороге и говорили, что у них дом сгорел. Пока прохожий давал деньги, на него кидались сообщники и выбирали все деньги вместе с паспортом. В конце девяти дней они проверяли паспорта. Признаться, это было очень интересно, потому что иногда в засаду к алкоголикам попадались важные птицы…»

(И… все носили с собой паспорта?

Прямо оглушило… Почти как в оккупации!

Да, «там» — не мирное лето мирной страны!

Но — и облику «беззубы» не удивлялись?..)

«…Тот, кто плакал перед прохожим, назывался заводящим. Если заводящему попадались какие-то дураки, он, по закончикам преступников, назывался «снабженцем» и бежал в магазин для снабжения водкой, вином, пивом и пачками папирос.

После ограблений нескольких милиционеров милиция поняла, что имеет дело с серьёзными преступниками, и стала устраивать вооружённые облавы.

Во время одной из них в руки пьянеющих от крови прокуроров попался собутыльник Лёхи…

…— Гражданин Пётр Елисеевич Петренко, признаёте ли вы себя виновным? — спросил прокурор и злобно стукнул кулаком по столу…

— Нет, не признаю. В данном случае виновен не я.

— Объясните. В чём здесь дело.

— Но я уже объяснял вам, когда писал последнее слово подсудимого…» (Автор… не знал процедур, терминов! Увы, Родиону — хорошо знакомых!) «…Я был только свидетелем.

— Но мне стало известно, что вы с двумя сообщниками ограбили жену вашего собутыльника Васи. Можете ли вы назвать своих сообщников?

— Сейчас назову. Первого звали Алексей Фёдорович Племянников, живёт на улице… Другого зовут ЭБР, что значит Экспериментальный Биофизический Робот. Конструктор этого робота живёт на улице Московской, дом №…» (нет, неясно) «…квартира 7.

— Отлично, Петя…

Да, мне тогда повезло. Дело в том, что беззуба назвала собутыльнику Лёхи неверный адрес…

Как выяснилось впоследствии, на суде, состоявшемся в тот же день, 29 августа, Петренко сел на два года…»

(И такой скорый суд…

Но и нет образов — этих «прокурора», «Петренко»! Лишь — как «беззуба» и «Лёха» просто мирно беседуют!)

«…Розыск беззубы продолжался. Мы пошли по ложному следу, который 2 сентября 1981 года привёл нас в школу №…»

(Образ: старшеклассники, обступившие их… Да — «роботов», как в старой фантастике!

И спрашивали… Знают ли — значения таких-то слов? Ясно каких…

А если бы вправду — инопланетяне? И перед ними — так опозорили свою цивилизацию?..)

«…— Хорошо, ставлю диагноз: жёсткие хрипы в лёгких…» (Там, в медпункте?) «…Куришь? Только говори честно.

— Нет, не курю…

— Ну как же не куришь? Я всё слышала. Признавайся, или пойдём в учительскую.

— Нет, не курю…

— Так, хорошо…

Ко мне подошла учительница, открыла дверь и зашла внутрь…»

(Нет, а если вправду — не курит?)

«…— Ведите в учительскую… с его одноклассником. Кажется, он…

Я вошёл…

— Да закройте дверь! Прямо мучение!

— А робота здесь нету?

— И нету, и не было… Уйди, зараза…»

(Или автор невольно описал — свою школу? Что услышал бы — «робот» или инопланетянин, зайдя туда?)

«…— Там действительно нет даже и следов робота, — сказал я своему другу…» (Но почему думали, что «беззуба» там?) «…— Где же его искать?

— Знаю! — сказал Родель № 19.— В учительской-то наверняка знают!

Мы пошли в учительскую. Из неё раздавалась сигаретная вонь. Её источником оказался одетый в форму учитель физкультуры. Из неё раздавались полутрезвые голоса…

— Сволочь ты… И признаться не хочешь! Куришь, гадина?

— Да, курю…

Я резко открыл дверь и спросил:

— Извините, мы здесь по делу о пропавшем роботе. Вы его здесь не видели?

— До вашего появления мы его не видели, — раздалось из глубины учительской. Все, в том числе и…» (тот ученик?) «…залились пьяным хохотом.

— Но как вы можете допускать, чтобы пятиклассники (!) курили? Это подлость. Курящие с ранних лет и не бросающие своей привычки, конечно, могут рано отравиться и даже умереть…»

(Ах, и — след фрагмента про «робота» ЭКР? Он же пытался втолковать что-то — в школе? Тем, кто даже не могли понять, что мыши — часть экосистемы? Отвечали, как…

Но — и не без личных впечатлений автора? Увы, ничего — о нём самом…)

…И сразу: «беззуба» с «Лёхой» — в фойе… ровенского кинотеатра «Жовтень»!

(Вот это да!..

Ведь там, по сопутствующим образам — и был описанный в «Камере смертников» сеанс инопланетной хроники! В кадрах — те же плезиозавр, растения-подушки, улитка! И — «агенты КПЗЛ» не дали «полицейским дружинникам» совершить массовое убийство зрителей!..)

Но — не то! «Родель-18» — подошёл, положил руку на плечо «беззубе»… а в итоге — драка? «Лёха» вскочил, и…

(И как-то… без текста, вне ряда событий?..)

…Ещё накладка: образ некой пивной?

«… Я обернулся и увидел отца с сыном. На фоне могил отец силой заставлял сына пить вино. Сын выпил полкружки. Тогда отец вылил остальное в кусты и сказал:

— Сейчас купим вино и разопьём дома. А если не будешь, как трепану! Понял?

— Папа, а зачем его пить? Оно ведь нехорошее! — сказал мальчик.

— Надо воспитывать себя настоящим мужчиной, а не слюнтяем, — сказал отец. — Если не выпьешь, то я скажу, придёт мой знакомый дружинник… и… и… в общем, тебя выгонят из школы…

«Ведь врёт, мерзавец», — подумал я. Я подошёл к нему и сказал:

— Как вы можете допускать, чтобы ваш сын… в 9-летнем возрасте пил вино? Из него вырастет непоправимый пьяница, и, в свою очередь, от него будет страдать жена. Вы понимаете, что вы негодяй?

Но он нахально ответил:

— Не ваше дело! Сын не ваш, а мой. Что хочу, то и делаю.

Я размахнулся и треснул пьяницу по морде. Он упал с нецензурным криком и принялся ругать папиросы. Я позвал своего знакомого — хорошего дружинника — и он вместе с мальчиком поехал домой…»

(А дальше? Если тот — всё равно будет его так «воспитывать»?

Но и… Откуда «Родель» знал, что тому — 9 лет? И… знакомый дружинник?

Что-то не сходится! Или текст — неполон…)

Ещё образ…

Абсурд: «беззуба»… в вытрезвителе?

И «Родель» в сопровождении прибывших ещё за кем-то патрульных — ехал опознавать её там? Да там же — оказался и «Лёха»?..

(Но — текст не соответствовал этим образам? Или… образы в представлении автора — образам, известным вагону?)

«…Я постучал в дверь кабинета № 1.

— Кто это?

— Родель-18. Вы вызвали меня по делу ЭБР и Племянникова.

— Зайдите.

Я зашёл и сел на специально подставленный стул.

— Итак, — начал следователь в форме неизвестно кого, — у него были погоны с двумя красными полосами без звёзд, — вы, Родель, солгали милиции. А за это дают от 2 до 7 лет.

— Так какие же ложные показания я дал? — спросил я.

— Ваше лжесвидетельство заключается в том, что вы сказали в вытрезвителе. Лёха родителей не грабил, они сами отрицали это…

— Лёха рассказывал беззубе об этом сам…»

(Или так — в предварительном наброске? В готовом тексте — было бы «официальнее»?)

«…— Нет. Вот показания, — и он потряс передо мной целой пачкой каких-то бумаг.

— Можно мне ознакомиться сними?

— Да.

Из просмотра бумаг, занявшего у меня целый час, я понял, что Лёха, беззуба и родители Лёхи отрицали все совершённые грехи, а я обвинялся в сборке заведомо бракованного робота… Когда я кончил читать, следователь спросил:

— Ну, как? Признаёте ли вы себя виновным?

Я понял, что наступила решающая минута. Над нашей экспедицией… нависла смертельная угроза. Я стал лихорадочно обдумывать, как бы запутать следователя. За 100 рублей он мог бы оправдать меня, но денег я не имел… и вообще я плохо умею мошенничать. И вдруг мне стало ясно, что надо делать. Я знал, что беззуба всё ещё сидит под следствием. Незаметно для следователя я набрал ментальный шифр беззубы. Теперь она была под моим контролем…»

(Вот так поворот! «Экспедиция»!

Но они же тут — земляне! А не — те «роботы» в Атлантиде! Или…

Обрывки догадок — пронеслись в мгновения…)

«…— Вы не ответили на мой вопрос, — сказал следователь.

— Нет. Если Лёха не грабил своих родителей, значит, беззуба меня обманула. А что касается… брак был обнаружен после её побега из дома.

— Не понимаю.

— Брак мы установили заочно, по поведению беззубы.

— Ложь. Беззуба была…

Но тут я перебросил гравитонную фазу на 0…» (??) «…Беззуба, сбив головой дверь, влетела в комнату. Все освещённые места в комнате стали жёлтыми, а тени зелёными, затем появилась красно-синяя и фиолетово-чёрная окраска соответственно, беззуба сбила следователя с ног и раздался замедленный вдвое крик:

— Каакк быы ннее таак!

Я сделал вид, что перегораю, и закричал:

— ……

Только через секунду раздался мой крик:

— Пеереегоорраайуу!..»

(У них… тот «гравитатор»?..

И вот уже «роботы» — рабочие земного завода… превратились в «роботов»-инопланетян!..)

«…Видимо, следователь услышал меня, так как за секунду до потери сознания на его лице появилась злобная улыбка. Затем все изменения окраски повторились в обратном порядке, и я, минуя лежащего без сознания следователя (беззуба уже куда-то исчезла) вышел. Продолжать поиски беззубы я не мог, так как кто знает, что могло ждать меня в отделении милиции. Но тут в коридоре я столкнулся с Роделем-15.

— Проклятая беззуба поехала к нам домой! — сразу сказал он.

— На чём она поехала?

— Угнала милицейскую машину.

— Хорошо. Как мы её догоним? Неужели придётся угнать и нам?

— Придётся.

— Хорошо.

Родель-15… перебросил рычаг, и раздался гул. Как я очутился в гараже, я не помнил. Перепуганные до смерти дружинники сами освободили кабину «Жигулей», и вот мы выехали…

Всю улицу Ленинскую от перекрёстка с улицей Нечая до перекрёстка с улицей Маяковского мы гнались за машиной беззубы. Но как только мы подъехали к перекрёстку, загорелся красный свет. Беззуба успела проскочить, а нам пришлось применить двойной обгон. К счастью, регулировщик в это время беседовал с другим нарушителем и не заметил этого…» (Знакомая подробность!)

«…Расстояние между нами и беззубой сокращалось. У неё кончался бензин. Может быть, мы и догнали бы эту беззубу, но тут из-за перекрёстка внезапно выскочила машина. Быстро двигаясь по синусоиде, она приблизилась к нам, и я вдруг почувствовал, что отлетаю в сторону. Раздался грохот…

Я пришёл в себя довольно быстро. От поверженных машин всё ещё расходились дымки. Рядом лежал без сознания Родель-15. На нас стремительно надвигался автобус. Не дожидаясь новой катастрофы (а они в земных городах происходили быстро), я опять (в третий раз за день!) применил гравитационный перенос…»

(И… тот самый перекрёсток! Маяковского, Парижской Коммуны!..

И сколько знакомых ситуаций…)

«…Мы быстро миновали широкую улицу и… минуя РЗС… СА…» (в общем, их завод?) «…очутились в нашем доме. Теперь мы должны были ещё нести ответственность за поверженные автомобили. Правда, мы с помощью гравито-переноса… перенесли их очень далеко от города, но нас видела одна женщина. Из-за этого я порядком разозлился на нечестного следователя.

Приложив микрофон к двери, я услышал голоса Лёхи и беззубы.

— Вот кошелёк моего конструктора, — сказала беззуба. Какова благодарность! Я сделал живую беззубу из нескольких десятков тысяч мёртвых деталей, блоков и модулей, а она меня хочет ограбить!

Послышался звон.

— Чего ты на пол роняешь рубль? — спросил Леха.

— Закатился.

— Ну что ж, один потерять не страшно. Давай уходить, а то он сейчас придёт!

Бандиты не слышали, как резко повернулся ключ в замке. Я вошёл в комнату. Лёха предстал передо мной в своём порванном и помятом внешнем виде. На полу виднелась отодвинутая рама велосипеда. Видно, он лазил под кровать…

— Здравствуйте, мы, кажется, где-то виделись?

— Виделись.

С этими словами я треснул по беззубе…» (Нет! ЕГГОГ!) «…Беззуба отлетела Лёхе в пах, и они упали на пол.

— А теперь отдай, — сказал я.

Но беззуба схватила Лёху за руку и собралась уходить. Я в четвёртый раз за день вынул гравитатор. И тут…

Беззуба вырвала у меня гравитатор и направила на меня самого. Я совершил большую ошибку, снарядив беззубу в жизненный путь сведениями о пользовании гравитатором. В одно мгновение пространство позеленело, покраснело и перемешалось. Я упал на пол. Через 15 секунд до меня долетели голоса на увеличенной вдвое длине волны:

— Ааа чтооо бууудешш дееелаать с неееиизвеестнооой машиииной?

— Броооосьь! Бросьь йёёёоо!

Лёха и беззуба ушли тяжёлой походкой и прихватили с собой 15 наших рублей. Это был большой минус!

Я встал и, пошатываясь, направился к брошенному гравитатору. К счастью, он оказался цел.

Рама велосипеда деформировалась и сильно погну…»

(И — разрыв?

Или…)

«…Лёха вышел, и я хотел треснуть по нему болванкой, но со всего размаха треснул по радиатору, потому что Лёха увернулся. К счастью, не топили, и вода не пошла. Лёха поёжился от стоявшего в квартире холода и раскрыл дверь. Теперь он стоял прямо перед дверью. Я толкнул его в светлый прямоугольник и… Лёха тут же покатился по ступенькам…»

(Как же было? И будто — стиль… уже иного автора?

Или — уже «Роделя» оглушило, и он не понимал, что делает?)

«…и выскочил из подъезда. Когда я спустился вниз, Лёхи уже не было. Он убежал.

Я остановился в растерянности.

— Что же теперь делать? — спросил меня Родель-15.

— Не знаю, — безнадёжным голосом ответил я. — Он донесёт, и тогда…

— Нет, — вмешался Родель-19. Он пока отправился на кладбище. Нам тоже надо там быть…»

(Разрыв?

Но… многое вдруг встало на место!

«Где человека могут похоронить» — это о расположении кладбищ? И Лёха… просто подрабатывал там с «беззубой», что никого не удивляло! «Робот-шабашник», как те, в Атлантиде!

Но…

Почему вдруг — ноябрьская демонстрация? «Родель» шёл с колонной, и вдруг… увидев «беззубу» — оттолкнул кого-то с портретом в руках, бросился за ней?..

И снова: текст — не соответствует образам?..)

«…Проходя в колонне мимо здания УИИВГа, я заметил беззубу. Оттолкнув пьяницу, державшего плакат…» (?) «…пробившись сквозь толпу, я бросился к беззубе и схватил её за рычаг. Беззуба обмякла и осела…»

(И… «рычаг» — у разумного существа!)

«…Схватив беззубу… за голову, я стал сбивать её ногами милиционеров и дружинников…» (?) «…Только тут я понял, какую глупость сделал: беззуба опять включилась и бросилась в колонну. Перепрыгнув через толпу, я устремился за ней.

— Хай наближається наш Радянський Союз до комунізму… уррааа! — загремело из динамика…»

(Как насмешка!)

«…Вдруг раздался рёв. Я обернулся. Автомобиль, ехавший перед нашей заводской колонной, с огромной скоростью бросился на площадь. Демонстранты бросились в стороны. Автомобиль свернул и, проехав мимо трибуны, с которой все уже бросились врассыпную, врезался в неё… А я подбежал к машине, но не успел. Автомобиль понёсся по площади и свернул на улицу… Демонстрация прервалась. Беззуба понеслась на машине по улице… едва не задевая демонстрантов. Вслед за ней понеслась машина с мигающим голубым огнём.

— Бракоделам — ура! — загремел динамик… и, свалившись, тут же унёсся на машине беззубы…»

(Ну… послышалось?)

«…На нас никто не обращал внимания. Теперь несколько милицейских машин неслись за беззубой. Послышались выстрелы. Пуля, пущенная кем-то из милиционеров, пробила беззубин бензобак. Машина стала петлять по улице и врезалась в винный ларёк. Из него вылетела беззуба и грохнулась посреди мостовой. Разгон был так велик, что милицейские машины пронеслись дальше. Но тут с другой стороны на них понёсся самосвал. Одна милицейская машина столкнулась с другой. Посреди мостовой взвился столб пламени. Завыли тормоза самосвала…»

(Да, но… а как допрашивали «беззубу»? Как говорил тот следователь с ней? Вот и результат!

А вообще — сколь там «обычен», интегрирован в общество такой «робот»? Не поймёшь!)

«…А, придя домой, я обнаружил там и косозубу, и… директора РЗССА. Они о чём-то советовались…

— А, Родель-18, ты уже здесь! — обрадовался директор. — Между прочим, у меня хороший план. Недавно мне удалось достать 30 блоков с ГФК. Может быть, мы соберём нового робота? Впятером-то искать легче!

…Сцена 34.

Нового робота собирать было очень сложно. Хорошо, что я раньше подготовил необходимые материалы…

…Итак, 21 ноября после тщательной проверки я включил индукторные батареи робота. Робот встал…

— Ну, что? — спросил я. — Какие будут вопросы?

— А кто вы? Я вас не помню… Слушать надо было! Мокрое бельё! Вытирайте ноги! Я не помню, где верёвк… хр-пр-хр… пшшшш-ши-и-ик!

И беззуба рухнула на пол. Из её головы полетели струйки дыма.

— Послушайте, что же у нас за продукция? — удивился я…

Я подошёл к новому роботу и снял с его головы покрышку. Сразу же на меня ударил столб густого едкого дыма. Я вынул из робота почерневший блок. Оказалось, что у беззубы в 3, 4 и 6 блоках… блоках самоконтроля — были испорчены по 25 ферритовых роликов… Я вынул блоки из беззубы и снял покрышку с блока. Ролики пришлось заменить вырубками из ферритового сердечника трансформатора, который я вынул из испорченного телевизора… Ролики с железной сердцевиной быстро перегорали, но производство таких роликов обходилось дешевле…»

(Но — что за сюрреализм, в самом деле?)

«…Перед следующим пуском… беззуба… встала. И вдруг на её поролоновых губах заиграла весёлая улыбка. Она понеслась по комнате, опрокидывая стулья и крича:

— Что надо делать, что надо делать, что надо делать?

Но вот беззуба наткнулась на стеллаж и упала на пол. Мы опять осмотрели её и с большим трудом поменяли и эти блоки. Вот что произошло при повторном включении.

Беззуба встала и вдруг стрелой пронеслась на кухню. Мы — за ней… и, разметав ногой скалки…» (они-то зачем — «роботам»?) «…вбежали в ванную. Там она сорвала со шланга душ и, сбив меня с ног, полетела через туалет к двери и врезалась в гардероб. Беззуба окончательно перегорела…»

(И это — как юмор!)

«…Таким образом, нового робота нам собрать не удалось, и я стал разбирать беззубу… Только на следующий день я узнал, что Лёха и…» (та, первая) «…беззуба переквалифицировались в браконьеров!

Сцена 35.

Лёха и беззуба приобрели ружьё и патроны в складе «Сельхозтехники»… Если бы я даже знал об этом, всё равно не нашёл бы их. Ведь я даже не мог предполагать, что этот склад находится в центре города, в бывшей церкви! Ничего не скажешь, доблестное хранение памятников старины…

И вот что произошло.

Беззуба и Лёха поехали троллейбусом 18-го маршрута…» (какого пока нет!) «…прямо к собору. Его окружала ограда из колючей проволоки.

— Лезем! — шепнула беззуба.

Первым полез Лёха. Он хотел опередить беззубу…»

(Но образ: врываются на ходу в поезд, он рвёт при этом брюки…

Текст же — вовсе не соответствует?

Запутался… автор? Должны быть — какие-то их странствия, приключения; а — вместо этого…)

«…лосиха и лосёнок. Лоси ели траву и поэтому не заметили двух подлецов.

А в это время я и Родель-19 вылетели из дома на рюкзаках-вертолётах и полетели к Здолбице. Пролетая над лесом, мы услышали стук ружья и увидели всю эту картину…

— Уходите, лоси!!! — что было силы крикнул я. И тут лосиха-мать и лосёнок сразу вскочили. Лосёнок, правда, не мог ещё бежать. Тогда я выхватил гравитатор и лосей отнесло далеко в сторону. В то же мгновение грянул выстрел. Вдруг поляна стала ярко-красной. Пуля полетела в Лёху и чуть не попала ему в пах. Бандиты начали убегать, но вдруг Лёха споткнулся и упал. Грянул взрыв…

Лёха и беззуба долго не могли оправиться от потрясения…»

(Но, увы… И «Лёхе» надо что-то есть! А они — в бегах! «Беззуба» рассказала о допросе, он перепугался…)

«…Кстати, меня очень заинтересовали разговоры людей о зверинце. Я решил зайти туда и посмотреть на животных… Лёха и беззуба тоже пошли туда…»

(«Осколки» рассказа… Как сложить воедино?

«Лёхе» — всего 14… Он не понимает: что грозит — за что? Уже — им обоим?

Ведь те убийства, грабежи — бред!

Или… Не бред, а — в этом и обвиняют?..

И вот — в бегах… Такой намечался поворот сюжета? Но…)

«…Я прихватил с собой гравитатор и направился к первой клетке. Из неё доносился испуганный писк… Пьяная публика громко орала нецензурные слова и хохотала. В белок летели сигареты, папиросы и конфеты вместе с бумажками. Вдруг один зверёк взял пачку папирос и с интересом стал рассматривать. Тогда я его вспугнул. Зверёк выронил пачку и хотел убежать, но убежать было некуда…

…Я разбил прутья клетки. Тут белка посадила бельчат себе на спину, чего я уж никак не ожидал, и прыгнула… Разодрав когтями пьяное рыло…» (чьё?) «…белка подпрыгнула на четыре метра вверх и понеслась, маневрируя своим хвостом, по воздуху. Растерявшиеся пьяницы смотрели на летящую, как птица, белку. Она мягко опустилась на землю и стрелой понеслось по улице Дорожных Знаков…» (Такое прямо «сказочное» название?) «…Вдруг на перекрёстке появилась вихляющая машина. Она понеслась прямо на белку и готова уже была раздавить её, но я выхватил гравитатор и надавил на «кнопку предела». Машина с грохотом врезалась в фонарный столб. Тут белка добежала до леса и исчезла за деревьями…

«Теперь, гады, не поймаете», — подумал я и пошёл дальше. От неожиданности пьяницы не преследовали меня… В другой клетке был волк, но какой!.. Шерсть возле его морды была красной и постепенно переходила на жёлтую полосу вокруг туловища… «Природный мутант» — было…» (написано на табличке?) «…Какая-то мразь…забавлялась. Их мучают так много лет…»

(Что, красили волка под «мутанта»?

Но — опять разрыв в тексте?..)

«…— А не бывает, что лев набрасывается на дрессировщика?

— Бывает.

— И как же считают люди — почему он на них набрасывается?

— Они думают, что львы просто злые. Но как можно не набрасываться на людей, которые причинили им столько зла?…»

(Ещё разрыв…

Но казалось: в вырезанном фрагменте — выпускают зверей из клеток? И — кто-то ещё решил помочь?

Увы, смогут ли уже те звери жить в дикой природе…

И, после вырезанного — что?..)

«…у угла дома милицейскую машину. Теперь мне было ясно, что беззуба подслушивала у двери нашей квартиры по заданию дружинников и милиционеров, которые хотели собрать против нас побольше улик…» (Уже — за этот зверинец?) «…Я быстро выхватил гравитатор, но выстрела не последовало: я забыл зарядить гравитатор. Раздался рёв, и машина тронулась с места…

Если бы не этот случай, мы ещё могли бы обмануть преступные власти земли и, может быть, даже вернуться на Офрунг. А теперь мы могли надеяться только на гравитаторы. Нас послали на Землю для разведки, а мы можем никогда больше не вернуться на родину, где нас так ждут…»

(Офрунг! Прямым текстом!)

«…Сообщения в газетах становились всё напряжённее. Со своего поста уходил…» (кто?) «…и на его место вступал…»

(Ну… не «Морокоду» же! Какой-то «Мокров»?)

«…Он продолжал и даже ухудшал политику Брежнева. Многие люди продолжали верить в Мокрова, как верили в… но коммунистических преобразований не произошло. Он позволял себе арестовывать ни в чём не повинных людей и придумывать для них мучительные пытки и казни, не уступающие атлантическим…

…Целые колонны не покорившихся, разоблачающих его политику людей, связывали, клали на мостовые и прокатывали по ним грузовики. Увеличилась преступность, алкоголизм, наркомания. Страна летела в пропасть. Брежнев был хорошим человеком по сравнению с… Голосований не было, так как выбирал не народ, а жалкая кучка нетрезвых министров…»

(А сами — на Земле… с тех времён? С Атлантиды?

Всё перевернулось! Если так…)

«…Однажды ко мне подошёл Эрио Латеби… и сказал:

— Слушай, Родель-18, а ведь уже в СССР… 25 миллионов пьяниц…»

(А «тот» Латеби — и есть «Родель-15»?..

Но — «Мокров»? Условное имя? Не известен ни в какой ветви…)

«…В дверь постучали.

— Кто там? — спросил я.

— Крохотов. — ответили оттуда. — Откройте…»

(Кто-то новый! Правда, опять был разрыв…

И… мелькнуло даже: «Компартия Сахалина»?! Там, в несохранившемся тексте?

Да! Не ошибся Захар!..)

«…Я открыл двери, и в дом быстро вошёл Крохотов.

— Я пришёл сказать вам, что Мокров крайне заинтересовался вами. Он полагает, что вы опасны для СССР, и сказал дружинникам, чтобы они вызвали вас в милицию.

— Мы не можем идти в милицию, — сказал я. — Нас арестуют и посадят в тюрьму. Пускай пьяные дружинники ввалятся сюда сами. Мы им покажем! У нас гравитатор есть…

— Да, где… — сказал Крохотов, — встречаю на улице одного пьяницу. Спрашивает: «Пол-литра есть?» «Нету», — говорю. «Мне, — говорит, — сегодня Коля не даст права убить человека.» Ну, я зарезал этого пьяницу, а тут сзади подходит милиционер. «Идёмте в отделение», — говорит.

— А за что? — спрашиваю.

— За то, что вы убили человека.

— Так он сам из какой-то папиросной шайки! Они вот так: отбирают у людей на улице бутылки и папиросы, а кто больше наберёт, тот получает право человека убить.

— Откуда вы знаете?

— Мне он сам говорил. Так что же, меня в отделение, а убийца пусть на свободе гуляет?

…— И я убил нечестного милиционера…»

(Каким мог стать мир!)

«…— А что же дальше? — спросил я.

— Дальше? Да мало ли что могут подумать! Может быть, милиционер и бандит убили друг друга в драке? Сейчас такое бывает…

…— Так за что же нас хотят арестовать?

— Представьте себе, всего лишь за то, что вы инопланетяне…»

(И это — известно? И… в таком качестве — легально работали на заводе?

Что-то не то…)

«…Да, я хочу ещё рассказать об одном судебном процессе, на котором я присутствовал. Там судили человека, совершенно не похожего на других. Если вы хотите, я расскажу вам историю этого человека… Этот человек очень любил всё, что нужно нашей планете — природу, научные знания, честность. Но особенно он любил природу, потому что без неё немыслима жизнь на Земле… Смотреть, как люди рвали букеты цветов или впустую охотились за животными, было для него тяжело. Но он ещё надеялся! И, надо сказать, надеялся попусту! Честные люди — редкость, — думал он, — а все остальные — подлецы! Он говорил, что нельзя рвать хотя бы цветы понапрасну, надо строить комбинаты синтетической пищи, но… никто его не понимал. Он говорил. Что надо охранять зелёный мир, если не любить, то хотя бы уважать, но все считали его сумасшедшим! Разве можно было объяснить такие важные дела людям, которым нужно только выпить, закурить…Всё святое для них — благородство, любовь и честность — испепелилось в костре преступности, пресловутого «геройства» и подлости. Люди — безнадёжная цивилизация», — подумал он. И только ещё один раз решил испробовать свои силы. Подходящий для этого тип быстро нашёлся. Это был пьяница. Он за углом рвал траву в букет…

«Что вы делаете? — спросил отчаявшийся человек. — Рвать цветы для потехи самому себе — это подлость, потому что растения живые. Они чувствуют всё, как чувствуем это мы. Если же вы хотите сделать себе приятное, так не лучше ли будет разводить у себя в доме живые цветы?»

«Ерунда всё. Что вы говорите, — сказал пьяница. — Не для себя рву, а для Местного Комитета. Принесу — дадут три рубля.»

Но отчаявшийся человек бросился на него, готовый разодрать пьяницу в клочья. Бах! — и затрещали кости.

Первое убийство как бы воодушевило отчаявшегося человека. Он стал убивать всё больше и больше людей, независимо от пола, возраста, и общественного положения. Однажды его даже поймали и повели на суд. Он ясно отвечал на все вопросы. И вот, когда судья должен был вынести приговор, этот человек внезапно встал, схватил его за горло и с силой швырнул на пол, прокурору наступил ногой на морду, вырвал решётку из окна, бросил гранату в скамью подсудимых и выпрыгнул с высоты… Граната была, оказывается, нитроглицериновая и всех там поубивало… Однажды этот человек увидел пивную цистерну, взял ящичек с динамитом, поджёг и бросил туда. От взрыва цистерна перевернулась и все поразлетались в разные стороны… Его пытаются поймать, но он всегда носит с собой разного оружия столько, что все боятся к нему даже подойти, а если кто и подходит, то потом об этом жалеет. Последнее время в газетах появляется много заметок и статей об этом странном, с точки зрения нечестных людей, человеке. Я кончил, — сказал Крохотов.

Меня глубоко поразила эта история… Однако, стараясь ничем не выдать своих чувств, я спокойно спросил:

— Кем вы присутствовали на этом процессе?

— Свидетелем-защитником, — сказал Крохотов и вдруг спохватился — Да, вспомнил, мне надо идти на собрание шоферов-троллейбусников, а вы будьте поосторожней. Знайте, что в это время никто из честных людей к вам не придёт. Если кто-нибудь постучится, готовьте поганую метлу, чтобы выгонять…» (Гравитатор, что ли?..)

«…20 декабря меня вызвали в отделение милиции…»

(И — что?

Разрыв рассказа, чувство какого-то безумия…)

«…Я очнулся ночью на тротуаре. На улице никого не было. Передо мной лежал труп какого-то дружинника с пробитой куском штукатурки головой. Я полез в кобуру, отцепил пистолет от ремешка и огляделся по сторонам. Из-за угла вышел Родель-15, и мы пошли домой.

— Ну, что? — спросил он, — о чём тебя там допрашивали?

— О беззубе, конечно. Ну, дружинник, как всегда, попался нечестный, и даже слушать меня не захотел. Интересно, долго ли я вот так лежал на снегу?

— Не знаю.

— Я тоже не обращал внимания на часы. Но не это сейчас главное. Мы не знаем, где находится беззуба. Если мы в ближайшее время не узнаем этого, количество преступлений скопится, а проклятые дружинники засчитают это, как преступления, совершённые нами. Честность и справедливость потеряли для них значение. Да, всё сейчас меряется на деньги…»

(Но — как удалось вырваться? Тот освободил его снаружи, применив гравитатор?)

«…конструктору роботов — роботу Роделю-18. Он сконструировал беззубу марки «ЭБР», что значит «экспериментальный беззубцовый робот»…» (Бесшестерёночный, что ли?) «…Родель-18 не знал, что это брак, а проверять, брак это или нет, он не мог, так как это заняло бы не меньше двух дней. К Роделю-18 предъявляли большие требования — чтобы он на днях сдал беззубу приёмной комиссии, и он должен был срочно конструировать беззубу. Так как блоки были бракованные, беззуба…»

Я отложил газету…

— Хватит, — сказал я, — мне уже и без судебных очерков… тошнит… Я и так знаю, что думают обо мне пьяные дружинники, и что — Крохотов.

— Да, но это ещё не всё. Крохотова уволили за честный подход к этому делу.

— Как? — вырвалось у меня.

— Да вот так! Теперь Крохотов будет пытаться устроиться на какой-нибудь работе, а нам придётся до поры до времени отдавать ему часть денег.

— Да, — вспомнил я, — у нас ведь есть привезённый с Улфао телескоп! Он в большом сундуке. Вы готовьтесь, а я пока посмотрю на созвездия.

Я подошёл к окну. Была тихая, ясная, морозная ночь. Созвездия Большой Медведицы, Малой Медведицы, Ориона и Тельца были хорошо видны. Кучка из шести звёздочек — Плеяд — испуганными уточками рассеялась по небу.

Я вернулся в комнату. Родель-15 и Родель-19 уже собирали телескоп.

— Какой окуляр возьмём? — спросил я.

— Увеличивающий в 100 раз, — сказал Родель-19.— Так мы сможем рассмотреть диск Юпитера, который хорошо виден.

Я выглянул в окно… Юпитер ярко сиял в тёмном звёздном небе. Луна в правой части неба как бы улыбалась.

Выставив в окно телескоп, Герм Ферх первым стал рассматривать в звёздн…»

(Опять — лишь остатки текста!)

…откуда нам было знать, что беззуба подсматривает за нами снизу и скажет дружинникам, что это пушка, нацеленная на Луну с целью взорвать её! Мы не знали, что скоро — через 25 часов — сюда ввалятся дружинники с криком:

— Отдай пушку, инопланетный мерзавец!

А пока мы с увлечением наблюдали в телескоп за звёздами и планетами.

— Может быть, сфотографируем участок неба в созвездии Ориона? — и я вложил в фотокамеру фотопластинку и вставил её в телескоп…»

(И… «дружинники» поверят?

Хотя… А как судили в 1937 году «агентов папуасской разведки»?..)

«…вошла в отделение милиции, когда город ещё спал.

— Срочно! — сказала она регистратору. — Дело большой важности…

— Вот здесь, — сказал регистратор, указав на кнопку звонка.

Беззуба позвонила. Вошёл дружинник…

— Что?

— Между прочим… Родель-18 направил пушку через окно на Луну с целью взор-р… р… р… ррр… р…

Но тут что-то случилось. Нагрузка достигла 91 единицы. Беззуба заходила по комнате, вытряхивая из себя шум. Дружинник бросился к беззубе, но она лопнула, и, выпустив облако дыма, взлетела вверх, как реактивная ракета. Раскалившиеся докрасна детали покатились вниз вперемежку со штукатуркой и зубами дружинника. Помятый и поломанный корпус… врезался в стену. Одиноко покатились по полу дымящиеся бракованные блоки. ЭБР перегорел. Трясущийся от страха регистратор помог дружиннику встать… и пошёл звать подчинённого…»

(Довели «беззубу»! Как доводили — и людей!)

«…Мы проявляли плёнки и делали фотоотпечатки. Когда мы печатали одну из фотографий, на которой особенно удачно вышел серпик Луны, подошли дружинники.

— Ну, как… спят, голубчики?

— Спят, спят… дрыхнут… сволочи… Такой суммы денег нас лишили! Ведь беззуба перегорела, а если бы она ещё чего-нибудь наделала, нам бы 500 рублей!

В иезуитской форме, среди фонарей, светящих тусклым светом, дружинники были больше похожи на совершающих очередной шпионаж инквизиторов… Из дома вышел какой-то человек. Ближайший дружинник размахнулся автоматом и стукнул его по голове. Быстро обыскав окровавленный труп, пьяный от крови негодяй бросился догонять остальную компанию, торопливо пряча в карманах рубли…

…— Хорошо вышло, сказал я, не замечая приближающейся опасности, и собрался положить новый фотоснимок в рамку. Но вдруг дверь затряслась от ударов.

Быстро закрыв дверь, чтобы не пропали ценные снимки, я бросился к двери. Но тут дружинники, не дав мне схватить гравитатор, сорвали дверь с петель и схватили нас…

— Попались, сволочи! — заорал один из них с вытатуированной на морде…» («свастикой» — исправлено на «папиросой»?) «…и схватил меня за руку с другой стороны. — Теперь не уйдёте!

— Что делать с ними?

— Убьём? — и один дружинник, схватив окровавленное и вымазанное в грязи дуло автомата, стал поднимать завод…» (Взвёл курок, что ли?)

«…— Ну, попробуй, шкура! — заорал я. — Ещё… вашего Мокрова… повесят на глазах у сотен ненавидящих его людей!

…Дружинники схватились за автоматы. Я бросился в сторону, и главарь шайки упал на вешалку. Схватив таз с закрепителем, я ударил кому-то по морде и выхватил гравитатор…

— Руки вверх!

— Посмотрим, кто кого убьёт раньше! — с подлой улыбочкой воскликнул дружинник, и, продолжая держать автомат, полез за разрывной гранатой. На полпути к патронташу он остановил руку. Видно, он хотел попугать нас… Остальные пили, собравшись группами по три-четыре…» (Непонятно!)

«…— Возможно, что вы убьёте нас, — сказал я, стараясь казаться совершенно спокойным. — А вот если ты захочешь убить нас, то вашей своре придётся поскорее убираться отсюда. Автомат испорчен, и вы можете взлететь на воздух…»

(Или… по смыслу: «возможно, мы убьём вас»? Описка?)

«…Дружинник, не очень доверяя мне, полез в автомат. И тут я бросился назад и направил на него гравитатор.

— Держи его! — истошно завопил дружинник, выдирая из гранаты чеку… — Всегда вы пьёте, сволочи!

— Держииии иии… иии и! — раздался гул. — Баааагхууууувагах!

Гравитоны, разогнав дружинников, дым и блеск до скорости звука, проломили ими стекло и вылетели наружу. Взрыв гранаты сотряс комнату. Было слышно, как прогремел замедленный втрое крик разбившихся сволочей… Я уронил косой взгляд на изрешеченный пулями «проявитель»…» (тут в смысле — устройство для обработки фотоматериалов?) «…из которого высыпалось содержимое. Но тут подошёл Крохотов и сказал:

— Что делать? Запасы гравитационных батарей кончаются. Их хватит не больше, чем на час при непрерывной работе, а так на 10 дней. Если батареи кончатся, нас схватят. Тогда нам придётся взорвать генератор…»

(А… генератор, кстати — чего?

И — «гравитаторы» на вид похожие, а действуют иначе…)

«…— Убилатесь! Я беззуба, я испорчена… Убирайтесь!

…— Так! — закричал Крохотов. — Волоките эту беззубу! Сюда! Ещё два метра осталось…»

(В отделении? Пришли туда за ней?)

«…Но дверь уже закрыли. Беззуба бешено заколотилась в дверь уборной. Но тут я включил гравитатор.

— В ка…! — и беззуба потеряла сознание.

Вскоре мы вышли, завязав беззубу в узел…

…Я включил беззубу только тогда, когда мы вошли в обитую закалённой сталью и медью камеру…» (Уже дома?) «…Беззуба встала и жалобно посмотрела на нас.

— Не убивайте меня! Ну пожалуйста, освободите меня! Ну что вам дать? Хотите, я дам вам двести бутылок водки?

— Откуда же ты их возьмёшь? — просто для интереса спросил я.

— Украду, — весело сказала беззуба.

— Нет уж, — твёрдо сказал сообщник Крохотова Иван Боронов. — Ни за какие выкупы мы тебя не освободим, беззуба. Даже не проси…»

(Ну, зачем же так?)

«…— За деньги…

— Нет, нет, нет!

Беззуба осталась одиноко лежать на полу, а мы ушли. «Что же делать? — думала беззуба. — Никто меня отсюда не освободит! Жаль, что я не зарезала Роделей… Эх, жив был бы Лёха!»

…В памяти беззубы ясно промелькнула смерть Лёхи. Он напился, спьяну выбросился из окна и расколотил голову о мусорную машину. Беззубу охватила такая злость, что она чуть не перегорела, но быстро пришла в себя. Взяла отвёртку, плоскогубцы, и…»

(И её оставили в таком состоянии…

Вот именно: и отношение к «Роделям», и смерть «Лёхи» — может быть просто бредом!..)

…А дальше — мысль автора опять повело «не туда»?

Не удалось… некое отступление: лекция по «научному атеизму» на телевидении?..

И… взрыв на заводе? Том самом ГФК? Пьяный рабочий бросил папиросу… Обугленные вагонетки, груды трупов… И — репрессии против невинных? «Схватили» кого попало: бригадира, кассира, инкассатора?..

И мысли «Роделей»: почему? За что им отвечать? Что — не смогли повлиять на пьяницу, что он — вообще у них работал?..

(Да, вопросы! Ведь и директор, формально принимая на работу за своей подписью сотни сотрудников — не может лично знать каждого; и бригадир — не санитар в ЛТП… А к ответу — поскольку формально за что-то отвечает, или просто работает рядом? И родственники погибших — сгоряча примут как справедливость! Будто те — могли знать и предвидеть всё…)

Увы — в тексте не вошло в общую линию событий…

«…— Кто бы мог подумать, что произойдёт! — загремела беззуба канифольными слезами по полу. — Ведь преступления, как таковые, нам больше не нужны…

…— А что? — недовольно загудела беззуба. — Я ни одного преступления не совершила!

— Как вы думаете, — спросил я, — считаете ли вы преступлением убийство Васи или нет?

— Я не убивала Васю собственноручно.

— Да… и вы, конечно, собственноручно видели, как ваш гнусный сообщник убивает Васю. И вы ничего не сделали!

— Но Вася был бандит…»

(А не… директор завода? Ошибка за ошибкой!)

«…— Не имеет никакого значения. С таким же успехом вы могли бы убить любого человека: и честного, и нечестного.

— Но вы будете судить меня за убийство Васи?

— Беззуба, вы тупица. Я уже сказал вам, что вы бы могли…

— Понимаю, понимаю… Но я должна выступить с официальным протестом: я ещё не убила ни одного честного человека…

— Что, мы должны дать вам в руки топор или автомат и выпустить на свободу, чтобы вы убили кого-то ещё?

— Я никого не убью…

— А мы уже знаем про все ваши преступления. Многочисленные просчёты продавцов, кражи, угоны машин, драки в барах, вооружённое ограбление сберкассы…» (?) «…браконьерство, спекуляция на кладбище могилами — всё это вы не считаете преступлениями, включая и взрыв генератора, когда мы временно перегорели и к нам каждый момент могли явиться полупьяные дружинники, потрясая бутылками и папиросами? Мы бы могли быть разобраны на Земле, чужой для нас планете, рискуя больше никогда не вернуться на родину — на наш далёкий Улфао, который… земная цивилизация называет Ураном…»

(А «Офрунг» тогда — что? Всё же — спутник?)

«…— А чем ваша лучше?

— А тем, что… у нас на Уране лишь несколько тысяч тонн железа, у нас не развита экономия… что же с того? У нас нет ни преступности, ни алкоголизма. Наш народ бедный, но честный! А та цивилизация, с которой встречалась ты, беззуба, с жиру бесится! Она губит себя потому, что слишком много имеет! У людей нет ни полного сознания действий, ни честности, ни гуманизма. У них осталась, мягко говоря, только жадность, подлость, нецензурная ругань…

— …стремление к войне, — несмело подсказала беззуба.

— Да — войны тоже развиваются из-за жадности, стремления к чужому добру. Я не могу понять человеческую цивилизацию. Это — помои и больше ничего! Я много раз покупал в магазинах самую различную продукцию и если продавец давал мне больше. Чем нужно, я честно признавался ему в этом. А людям (почти всем), да и вам, беззуба, только чужое нужно! Ну, что скажете?…»

(И… что же?)

«…Глубокой ночью 10 января чёрная тень скользнула по решётчатой стене камеры, где сидела беззуба…»

(Пришлось… уже самим содержать её так?)

«…ЭБР инстинктивно оглянулся и увидел дружинника с пистолетом в одной руке и фонариком в другой.

— Какого чёрта? — еле вымолвила беззуба. — Опять допрос? Если вы гуманнее Мокрова, дайте мне… отдохнуть…

— Да это я пришёл! — сказал дружинник пропитым шёпотом и переставил фонарик в руках так, что луч света упал ему на рыло… Беззуба узнала своего…

— А… Кривоносов, ты? — сказала беззуба. — Выручать пришёл? Раньше, что ли, не мог завернуть? Все мозги Родель съел!

— Благодари, что сейчас пришёл! — огрызнулся Кривоносов. — Мы должны были бы решить закон за Роделя, но решили за тебя, потому что, если решим дело на твою сторону, у нас будут деньги… Итак, давай быстрее сматывать удочки, тем более, что ты нам пригодишься, как ложный обвинитель против Роделя.

— Ага! — зловеще протянула беззуба. — Значит, мы с тобой потягаемся, Родель, хоть ты этого и не хочешь… Кстати, Кривоносов, как там дела на ГФК?

— Директор решил обвинять Роделей №№ 15, 19, 18… чтобы их посадили в тюрьму, — кисло и бесстрастно произнёс дружинник, разбивая фонарик о стену и закрывая дверь камеры. Стало темно, дверь камеры задрожала…

— Пошли. В это время Родель может обнаружить нас.

Розовый туман и снег закрыли пространство, как только Кривоносов и беззуба вышли. Беззуба чуть не налетела на столб. Кривоносов придержал её за руку.

— Смотреть надо! Не по сторонам, то хотя бы под ноги…

…Я открыл дверь пустой камеры.

— Нету!

Вслед за Роделем-19 я бросился к двери.

Во дворе завывала метель, засыпая следы железных ног беззубы и просящих есть ботинок Кривоносова. Найти их было уже невозможно. Все наши усилия по поимке беззубы пропали даром…»

(А… Её так держали, а тот — освободил! Что ей теперь думать?)

«…Гравитонная батарея кончилась. К нам пришли дружинники… Я схватил нож и метнул его в морду дружинника Кривоносова, освободившего беззубу… Лезвие ножа… глубоко засело в одном глазу… Остальные мерзавцы набросились на нас. Их было много, около тридцати. Я схватил одного дружинника за горло и сильно толкнул его. Дружинник попятился и упал навзничь, споткнувшись о портрет…» (что? Нет!) «…труп Кривоносова: «Вы ответите за свои дикие мерзкие преступления»… Но я споткнулся о лужу крови и упал. Я махнул рукой назад, и дружинник сдох. Напоровшись на лыжную палку. Но тут оправившиеся от страха дружинники мигом схватили нас.

— Ну, они ещё ответят за убийство пятерых человек! — выкрикнула какая-то последняя сволочь.

— Пятерых подлецов из вашей гадкой банды, — переправил я, стараясь казаться спокойным…» (тут не всё ясно) «…и раскрыл дверь. Мы загремели вниз по лестнице. За нами гнались дружинники. Внезапно сосед распахнул дверь, и мы налетели на неё. Сосед испуганно упал на пол. Тут на нас налетели… дружинники, и мигом связали по рукам и ногам.

— А теперь волоките!!

Чёрные личности в мрачных масках последовали на двор и скрылись…

…О том, что нас арестовали, знало только 1500 честных людей Сахалина. Посовещавшись, они решили выслать вертолёт…»

(И тут не ошиблись Иван и Захар! Ветвь — с «таким» Дальним Востоком!)

«…Самолёты…» (?) «…вылетели из Сахалина в 6 часов утра… 30 градусов мороза были на высоте 5 километров. УЕ-612, УА-70 иУВ2-5 летели и летели в верхних слоях тропосферы, постепенно поворачиваясь на левые широты…» (?) «…Каждую секунду самолёт пролетал 790 метров. Внизу расстилались поля с пожухлой пшеницей. Внезапно что-то серое заволокло самолёт.

— Что это? — воскликнул Николай Риков, бросившись к пульту.

— Вероятно, дым, — ответил ему другой… — Посмотри на ядоотметчик.

Красновато-серое облако стало жёлтое в синих полосах. Риков посмотрел на шкалу, но ничего не увидел… Только слышно было, как о деление, вчетверо превышающее критическую величину, бешено билась стрелка.

— Где мы? — испуганно спросил он.

— Над Аркалыком…

— Как??! — испуганно спросил кто-то. — Да там же были леса, пшеничные поля, реки… Неужели всё это погибло?

…Монотонно гудели самолёты. Внезапно дым остался далеко позади. Проносившиеся внизу поля стали чёрно-зелёные. В призматический бинокль было видно, что пшеница выгорела. Возле грязно-жёлтой реки валялись мёртвые коровы. Снова иллюминаторы заволок дым. И опять бешено заколотилась о шкалу стрелки ядоотметчика.

Только когда обрывались клочья леденящего душу… дыма, были видны превратившиеся в зараженные болота леса. Местность выглядела после химического заражения или взрыва атомной бомбы…

И вдруг загудел динамик приёмника…

«Я УА-70. Я УА-70. Нарушилась герметизация самолёта… В кабину вползает дым. Пилот, кажется, умер…»

Никто не знал, чем помочь попавшим в беду…

«Я УА-70… Что делать? Газ заволок почти весь мой самолёт. Я управления не знаю. Сейчас дым доберётся до люка, и всё будет кончено. Что делать?»

«Прыгайте с парашютом! — закричал один из них. — Это ваш единственный шанс.»

«Попробую.»

Придав своему телу нужное направление (спиной к цели), радист выпрыгнул… Ветер со страшной силой ударил в спину потерявшему сознание радисту, и он мигом остался позади. Прорыв, через который он прыгнул, тут же закрылся ядовитыми тучами. Покинутый самолёт, тормозящий (не столько воздухом, сколько смесью… окиси углерода и сероводорода), вдруг взорвался. Дюралевые обломки падали вниз. Тучи кончились. Они пролетели Хромтау. На глинистой почве росли убогие кустики.

Отчего самолёт взорвался, трудно понять. Наверное, ядовитый дым замкнул контакты поджигающего устройства…» (Самоликвидатора, что ли?) «…Но больше… всех беспокоило, как будет продвигаться радист без противогаза по мёртвой земле? Вернуться назад не было никакой возможности! Оставалось только лететь вперёд. Уже близко к Актюбинску, огибая его, Риков сказал:

— Итак, мы должны через 10 часов 30 минут прибыть в Киев. — Вы там катапультируетесь, да и я с вами. Останутся только два человека в каждом вертолёте. Они и полетят обратно на Сахалин. Всё равно УА-70 погиб, погиб вместе с лётчиком, а о радисте мы ничего не знаем. Известно только то, что он разговаривал с нами 35 минут назад. И как он будет передвигаться по зараженной местности? Ведь на заводах от невыносимого удушающего дыма все люди погибают, и туда в конце концов поставили роботов! От одного вида этого гнилого дыма можно отравиться или задохнуться. Хорошо, что он не распространяется вниз, но внизу уже охлаждённые массы! Да, он погибнет…

А самолёт гудел, за его бортом оставались сотни метров, километры, десятки километров…

Самолёты сбавили ход до 70 метров в секунду… Внизу расстилалось Киевское водохранилище. Сахалинцы легли в катапульты-вертолёты.

— Приготовиться!.. Внимание!.. Бах!..

Катапульты отлетели от самолётов и стали быстро спускаться. Дунул ветер. Воздух был такой тёплый от сбрасывания промышленных отходов, что водохранилище не покрылось льдом. Катапульты, как планеры, по косой линии летели…

Внизу расстилалась на редкость лесистая местность, но… и тут их ждало разочарование: из паровозных и тепловозных труб валил густой чёрный дым. Путешественники катапультировались и спрятали катапульты в траве.

— Пойдём, посмотрим, когда будет поезд на Ровно, — сказал один из них, и все направились на вокзал.

На всём пути от полотна железной дороги до вокзального объявления…» (?) «…к нам приставали пьяницы и просили дать закурить…

…Мимо сахалинцев проехал тепловоз старого типа, дымя, как подожжённый стог сена. Подвывая, как будто готовясь развалиться, тепловоз отъехал в сторону и освободил грязное заплёванное полотно железной дороги. Где-то орали несовершеннолетние наркоманы. Свалилось подрубленное дерево…

Вдруг на столбе задёргался динамик и сиплым голосом заорал:

— Сегодня, 18 января 1982 года, генеральный секретарь СПСС Васяць Пыпырысэнко-Мокроусов поехал к гынырррыльному (динамик сказал это слово так, как будто проскрежетал зубами) секретарю США … то есть тьфу! — государственному секретарю США… к Форду Никсону товарищу гражданину Крр… прртке… и выразил своё глубокое соболезнование по тому поводу, что он оглох и ослеп на левый глаз. Пысяць… папахх…

Шедшие по улице люди остановились. Динамик втянул в себя паровозный дым с небольшой примесью воздуха…» (?) «…и пуще прежнего заорал:

— Мусыць… пысяць, пысяць… А теперь хотите я сделаю так, чтобы у вас была рвота?

В толпе началось движение.

— Монтёра пришлите! — заорал кто-то. — Пусть эту гадость снимет!

— Так вот, — продолжал динамик. — представьте себе…

— Монтёр идёт… то есть едет! — закричал кто-то…

Динамик продолжал измываться. Из машины выскочил монтёр. Динамик продолжал:

— Теперь представьте себе, что вы жуёте его солёный…» (что?) «…и эта пыль забивает вам нос, и вы жуёте мягкие противные… Представьте, что у вас во рту оказалась равнопропорциональная смесь: рубленые на куски дырявые сапоги и гнилые яблоки, которые жевал преступник…

Монтёр на секунду остановился и вдруг вырвал смесь яичницы с вином. Динамик плёл что-то про бутерброд с гнилым засохшим салом, который забил каждому носоглотку…

— Пожалуйста, крепкого чаю, срочно! — заорал кто-то, вырывая остатки обеда, и огромная толпа бросилась к вокзалу бежать. Монтёр подскочил к столбу и рубанул топором по нему. Столб покачнулся. Монтёр рубанул ещё раз, и столб, накоротко замкнув провода, упал на площадку перрона. Динамик отлетел в сторону и продолжал болтать:

— А теперь я расскажу вам одну историю. Давно это было, очень давно. Среди ночи вдруг раздался зубовный скрежет. Оказалось, что кто-то чиркнул губами об увесистый нос… Это…»

(Те «паскуды»! С ума сойти!)

«…Монтёр рубанул по динамику. Динамик разлетелся на клёцки. Монтёр швырнул загаженные когти на рельсы и побежал с вокзала. Приблизился бурый состав… его колёса были болотного цвета… путешественники влезли в вагоны и поехали. В поезде было противно и душно…

…— Так, — сказал один из дружинников, — я предлагаю казнить Роделей, то есть попросту разрубить их корпуса и разобрать их на мелкие части…

— Почему?…

— Потому что, если мы не убьём их, беззуба не даст нам награбленные 1800 рублей…

— Да, — поддержал один из них, — так будет гораздо лучше. — Кстати, где-то теперь беззуба?

…Беззуба сидела на телефонной станции и передавала всякую дрянь, от которой голова ходуном ходила…» (Так… она?) «…догадалась, что в домах всё выключили…»

(Поднимая трубки, слышали… такое? И для этого освободил её Кривоносов?)

«…— Пропуск!

Риков ударил сторожа в кадык и опрокинул его на землю. Сторож не усел вскрикнуть. Он испугался до такой степени, что ему вдруг мучительно захотелось вернуть всем казнённым жизнь (а надо сказать, что он по совместительству работал и сторожем, и палачом).

— К вам в тюрьму поступили роботы — Родели №№ 18, 19 и 15? — строго спросил Риков.

— Нет… — несмело сказал палач.

Риков вытащил из-за пояса пистолет и навёл его.

— Нет… то есть есть! — закричал пьяница, сразу протрезвев. — В…» (какой?) «…камере! Клянусь!

— Двадцать…»

(А тюрьму охранял — один пьяница? И потому — всё так просто?)

«…Войдя в тюрьму, нашим путешественникам пришлось обезвредить ударом в морду ещё нескольких гадов. Каменный коридор гулко отражал звуки ног. Мелькали цифры на камерах: 7, 8, 9, 10, 11…

Толстые железные решётки, выкрашенные в зелёный цвет, придавали тюрьме мрачность и угрюмость…»

(И тут не ошибся Захар!

И — прошли, не встретив более охраны на этажах, в коридорах? Или… этаж всего один?)

«…— Родель!

Раздался шорох, и показался Родель-19.

— мы пришли спасти вас… Бери гравитатор.

…— А батареи принёс? — спросил он.

— Нет. Они в гравитаторе.

— А что заливать?

— Как что? Водку.

— Водку унёс палач. Он в камере № 6…

Я откупорил бутылку, залил водки в небольшой аппаратик и включил трансформатор. Загорелся жёлтый глазок…

…Мы столпились в одном уголке. Я перевёл рычажок в положение «¹/₁₀» и нажал кнопку. Громовой удар вырвал дверь, перемешал нары. Арестанты попадал на пол. С замедленным вчетверо грохотом свалились на пол со стульев дружинники. Крепко-накрепко держась за устройство для пыток, сторож обезумел и с криком упал…

— Землетрясение! — заорали какие-то дружинники и попрыгали в окно…» (Незарешеченное?)

«…Толпа арестантов выбежала из тюрьмы, и мы — первыми. Что-то запылало. Я… спрятал гравитатор в карман. В воздухе носились тучи каменной пыли. Пахло палёным. Тюрьма исчезла с лица земли. Холодный ветер свистел в оторванных решётках…»

(И — видно же всё! Как будто…)

«…Я с друзьями попал в поезд только после того, как мы удостоверили проводника в том, что у нас нет ни фотоаппаратов, ни кинокамер, предъявили и прокомпостировали билеты, дали паспорта и 10 рублей. Так как все не могли дать десятки, ссылаясь на разные обстоятельства, вагон получился пустой. Это не мешало нам шёпотом разговаривать о международной политике…

…Дело значительно ухудшалось. Совершенно ни в чём не повинных людей… сажали в тюрьмы. Земная цивилизация двигалась в нуль. Хорошая сторона, правда, ещё принимала некоторые меры, но надвигалась война, которая могла на века погасить огонь современной цивилизации, уже начинавший тухнуть. Падала культура. Длинные руки землян жадно протягивались на дно океана и уже начинало строить там огромные города, пускавшие в воду ядовитый дым, от которого пуще прежнего гибла рыба. Пьянство и наркомания увеличились до гигантских размеров…

…Я выключился и включился только тогда, когда мы проезжали Десну. С ажурного моста было хорошо видно, что река отравлена. Я задыхался от злости…» (Ну, не буквально, если — «робот»?)

«…Вдруг дверь позади медленно открылась, и появилась беззуба! Такого я уже не ожидал…» (Правда: откуда?) «…В руках беззуба держала учебник алгебры. Её голова тряслась.

— Теорема, — сказала беззуба, — если в точке, то…» (это ж ещё — суметь «сказать» такое?) «…точка равна бесконечности…

Близился берег реки. Вдруг беззуба сначала посветлела, потом пожелтела, покраснела, побелела, пожелтела, побурела… и бабахнула. От неё остались только ноги, детали и клубы ядовитого дыма. От взрыва наш вагон отцепился и поехал дальше по инерции. Слева путь был неисправен. Стрелочник, наверно… машинально отпустил рычаг. Вагон быстро проехал перед стрелочником и свернул по стрелке прямо в реку…и упал в воду, как полагается, вверх колёсами. Высоко взлетели брызги. А тут вдали показался поезд. Стрелочник перевёл…»

(Или — в придорожный ил? То есть… приречный?..)

И — тишина, как после взрыва!

«Беззуба» только хотела взяться за ум — и вот…

Или… Не всё?..

«…Гражданская война подошла к концу. Отгремели нитроглицериновые гранаты, перестали вспыхивать взрывы ракет…

…На Десне строился новый понтонный мост. По обширной реке шёл красноватый катер. Рабочий опустил в воду якорь, но якорь зацепился за что-то…

…Он снял с себя одежду и поплыл к тому месту, где в воду уходила злосчастная цепь. Под водой торчал край какого-то почерневшего экипажа… Это был железнодорожный вагон…

Мы сидели внутри вагона. На полу лежал скелет Крохотова.

Рабочий вынырнул на поверхность, задыхаясь и выплёвывая холодную воду. Он ухватился за цепь и полез обратно.

— Якорь непрочно закреплён… Но… сенсация! На дне железнодорожный вагон, а в нём, кажется, какие-то роботы… Да, и это ещё не всё… Там, рядом с ними, скелет. Вызывай плавучий кран, пусть поднимает…»

(Но… гражданская война?!

И — сколько же они там лежали?)

«…Я проснулся и не узнал обстановки. Вроде только что я сидел в грязном, душном, тесном вагоне — и вот я лежу на кровати в комнате с блестящими экранами и кубами красных и зелёных цветов.

— Включился, — доложил один человек.

Я недоумевающим взглядом посмотрел на него.

— Что со мной случилось? — спросил я, вскакивая с кровати.

— Вы очень долго были отключенными, — сказал другой человек. По-видимому, радиотехник. — Но мы сейчас вас включили.

— Так сколько времени я был отключенным…

— 688 лет…» (??)

«…— Это для меня не ново, — сказал я. — Я думаю, что вы — честные люди, и вам можно доверять. Однажды я проспал 13300 лет. Это было тогда, когда я выключался после перелёта с Урана — на Марс, и на взорвавшуюся Атлантиду. Там наш корабль взорвался… Я — уранит…»

(Нет, но… возможно? И… те «тиристорообразные роботы» — они??

Мысль — на грани шока с бредом…

А «Мировой Разум»… то есть, «Великий Неизвестный»? И — планета Квеллер?)

«…Всё произошло так быстро, что я уже начал сомневаться в действительности. Я вспомнил Уран, мою Родину! Мне нестерпимо надоела Земля!

— Сейчас на Земле коммунизм, — сказал радиотехник. — Так что можете открывать нам все тайны.

— Знаете, мне очень хочется на Уран, — сказал я. — Я так долго не видел Родины! Меня уже многие считают погибшим…

— А сколько лет вы жили на Земле?

— Три года, — скал Герм Ферх.

— Не удивительно, что вы так хорошо знаете русский язык, — сказал радиотехник. — А теперь познакомимся. Меня зовут Кламонтов, Борис Васильевич…» (??)

«…— Вин Барг, № 23186…

Только Герм Ферх не хотел называть своего имени.

— Может быть, нас обманывают, — сказал он. — На всякое успел насмотреться. Ещё узнают и разберут.

— Нет. Они видят нас в первый раз. Они честные люди, можешь… положиться.

— Ты думаешь?

— Да.

— Меня зовут Герм Ферх, — сказал Герм Ферх. — Мой номер 13689…»

(И видно: светлая комната, экраны, кубы! И выходит, уже 2670 год?)

«…— А где Крохотов? — спросил я.

— Какой Крохотов?

— Это, — отозвался Родель-15, «ныне» Эрио Латеби № 20005,— он ехал с нами в вагоне…

— Вы говорите о том скелете? Мы и сами хотели расспросить вас, что этот скелет означает. Но теперь нам всё ясно. Мы похороним его…

— Мы тоже хотим принять участие в похоронах…

…Я, Эрио Латеби, Герм Ферх и Кламонтов несли гроб и простояли у самой могилы до тех пор, пока он не был засыпан… а наверх него положили тяжёлую мраморную плиту, где было высечено:

«Здесь лежит Иван Данилович Крохотов, спасший от смерти троих инопланетян и повернувший содружество цивилизаций на правильный путь».

Постояв над могилой, мы пошли обратно, в дом Кламонтова. Нас сопровождали многие люди коммунистической страны…

…А вот посмотреть Хабаровск и Биробиджан можно. Это наиболее интересные города восточной части ССКР — Союза Советских Коммунистических Республик…

…Один из них задал такой вопрос:

— Как вы считаете, Вин Барг: какова теперь культура вашего Улфао?

— Чем спрашивать… нет, чёрт, что я говорю! Конечно, спрашивать было нужно. Если почти 14000 лет назад наша цивилизация могла запускать на дальние планеты корабли, то сейчас она смогла бы достичь огромных высот. Но ей мешает экономической кризис. На Улфао очень мало железа, меди, золота, углерода…» (?) «…и других важных веществ. Вы должны оказать нам экономическую помощь. Я уверен, что наука из-за начального бешеного темпа развития уже лет 10000 стоит на месте. Возможно, конечно, что на какие-нибудь 3000 лет мы опередили вас, но всё же вы должны помочь нам в беде. Друзей не бросают. А уж мы в долгу не останемся: поделимся с вами культурой этих нескольких тысячелетий. Вы согласны?

— Согласен! — сказал Кламонтов.

— Мы согласны! — сказали все остальные.

— Ну, вот и хорошо…

…Поезд ехал всё быстрее. Мелькали речки, леса, пролетали ручьи. Иногда попадались гранитные глыбы, имевшие самые причудливые формы, все в извилистых трещинах. Потом пошла тайга с кедрами и соснами. Деревья уходили высоко в небо, и, казалось, подпирали ветками Солнце. На километровом столбе грелся бурундук, а неспокойные сойки всё время сопровождали поезд, но потом отставали, привлекаемые гранитными глыбами, которые становилось мелкозернистыми и серыми…

— Какое богатство природы! — сказал я. — Какая прекрасная тайга. Улфаниты не видят этого. По природе наш Улфао очень беден. И стоит вспомнить, что были такие люди, которые в бандитском азарте хотели уничтожить все леса…

— Ещё несколько вопросов. Кто такие дружинники и что такое камера смертников…»

(А правда: там, для всех, они — представители… прошлых земных эпох!)

«…Не буду говорить вам о том, как происходил мой перелёт…»

…Что? Всё? Вдруг?

Вот лишь — как сохранился текст?

Или… Что ещё?..

«…Над городом стояла пасмурная весенняя ночь и небо заволокло тучами. Фонари погасли, потому что было далеко за полночь. Звёзд не было заметно, только Луна грустным матовым шаром светилась сквозь облачные клёцки. И только на востоке светились золотым светом звёзды.

Что же это за звезда?

Прошло 10 минут, 20, 30… Луна сдвинулась к западу. А звёздочки уже появлялись на небе, облака отступали, и на крымгородском небе словно рассыпались горящие маковые зёрна… С улицы Ленина донеслись пьяные крики, а затем песня. Из ворот дома № 65 вышел пьяница и побежал вниз, где устало шёл какой-то прохожий. Он набросился на него с воплем про шумящий камыш, но человек заметил кирпич и отошёл в сторону. Пьяный дурак по инерции пробежал вниз, споткнулся о кирпич, и с грохотом покатился с горы…»

(Уже иной текст?)

«…Удивительная звезда висела над колхозом «Заря социализма». И — о чудо! — она всё время увеличивалась. Но этого никто не заметил. Все спали.

Ярко светились фонари на улицах. На дороге светилась жидкая грязь. Мимо поля, над которым висела звезда, проехала «Волга». Всё было тихо.

И вдруг звезда медленно, очень медленно заскользила в сторону. Она быстро увеличивалась в размерах. Какие-то красные кружочки засветились на звезде…

ЭТО БЫЛ КОСМИЧСКИЙ КОРАБЛЬ!

Из задней части его начали бить комочки пламени. А он всё спускался вниз. Комочки превратились в струйку, а потом в толстую струю огня, бешено рванувшуюся назад. И вдруг струя переместилась! Корабль повернулся, затем быстро, выпустив вверх сноп искр, он, 26-метровый шар, быстро пошёл вниз, и распоров землю потоком огня, рвущимся из дюз, с глухим грохотом опустился на поверхность незнакомой планеты. Впрочем, такой ли уж незнакомой?

Как только туча отошла в сторону, с одного из окон гигантского корабля спустилась верёвочная лестница…»

(?) «…из прочнейших полимерных верёвок. Двое инопланетян слезли по ней и пообжали в сторону. Они были одеты в обыкновенные серые костюмы. И вообще они почему-то были очень похожи на землян.

Они скоро пересекли шоссе и стали пробираться по спящему городу. Шли они так, будто были не только землянами, а и старожилами этого города. Наконец они набрели на ночную гостиницу. Новая странность была впереди. Они равнодушно заплатили стражам порядка по два рубля, пошли в номер, и, задвинув засовы, заснули.

Один инопланетянин долго не мог заснуть. Он вспоминал все события прошедших пятнадцати лет, про жизнь на орбите, про исследования Земли гравитолокатором и про другое… Он вспомнил ИИЗ (Инструкцию исследования Земли), её бесконечные указания, но он забывался всё больше, и скоро заснул…»

…Но — какая связь? Это — прилетели оттуда, за ними? Но когда? И что за «Крымгород»?..

Нет — уже клонило в сон. За один раз — столько информации…

237. Новая реальность Земли

…— Но всё-таки: тут… хоть что-то знакомо? — спросил Вин Барг. — Только поймите, вопрос серьёзный!

— Нет, — ответил Алексей Племянников. — Ну, разве что… чуть! Смутно… И я же — совсем не такой, как там!

— И мы все не такие, — подтвердила и Екатерина Племянникова. — Откуда это…

— Или… могли быть? — добавила Алла Васильевна, соседка. — Но не представляю! И — что за страшный, кошмарный мир? Начинается будто хорошо, а потом… И что: так сохранилось?

— Вот только так сохранилось, — подтвердил Вин Барг. — И сами не знаем, откуда это: нашли так, и всё! И решили проверить…

— А вы вообще кто? — спросила Алла Васильевна. — Какая-то организация, или по собственной инициативе?

— По собственной. Просто группа подростков-энтузиастов. Считайте так…

— Но что: я мог встретить такого «робота»? — добавил Алексей Племянников. — И так ходить куда-то с ним? В кино, на фильм «Молчание доктора Ивенса» — и обсуждать потом… Но не в браконьеры же! Такого не представляю… И чем там кончилось? Ах, до конца не дописано, одни отрывки…

— А жаль. Интересно бы знать, — сказала Екатерина Племянникова. — Может, когда-нибудь найдёте? А вообще ужас: представить мир, каким там потом стал…

— И вообще… мы знаем, что мистика бывает, — добавила Алла Васильевна. — Вы пришли по адресу, если можно так сказать. У нас ещё соседка — со своим мужем так познакомилась. После такой истории… Сначала, говорит — во сне…

…— А я как раз могу представить этих «роботов»! Как тут жили бы, в квартире напротив… И я наблюдала, даже чуть не в замочную скважину — когда у них был погром! Явились зачем-то «дружинники»… Но я бы не подумала их так называть: бандиты какие-то! Взорвали… генератор — даже не пойму чего…

— «И потолок весь чёрный от скопившегося углерода…», — добавил Алексей Племянников. — Мне всё откуда-то знакомо!

— Значит, могло быть, — продолжила Нина Усанова (теперь, по мужу — Рыбчевская. Да, лишь тут и узнали — фамилии обоих!) — И мы тут рассказали всем — как познакомились несколько лет назад…

— Но как — могло? — не поняла Екатерина Племянникова. — Тогда эти роботы… откуда?

— Наши, земные, — ответила Нина. — Созданы где-то здесь… Но так — зачем? Сразу надо бы — киборгов! А то, в металлическом корпусе — что он будет чувствовать, как воспринимать мир? Если — полноценное разумное существо, а не…

— Всё верно… Киора, — Вин Барг назвал её «тем» именем. — Но там было иначе…

(Чуть не проговорился — о тех «кибернетических телах» на звездолёте! И у Захара в тексте — эти 200 тел без душ? Неясно — след чего, и случаен ли…)

— А почему «Киора»? — не поняла Алла Васильевна. — И муж её так называет, а она его — «Эфтавур»! Откуда эти имена?

— Ну, та давняя история, — ответил Вин Барг. — Во сне были такие имена, вот и запомнилось…

— Но, значит, и телепатические сны бывают? Объединяющие… нескольких людей?..

…Да, так вот оказалось!

И в этом — пришлось признаться! Но более — ни в чём!

Чтобы не нарушить ход событий вновь складывающейся ветви — как уж сомкнулось в ней…

И не ошибка, вышло — даже образ, где Киора заглянула в скважину…

(А то … Был же и образ, что одно слово: шок!

Приоткрылся, той же ночью, след — где будто трое «роботов» решают судьбу ещё одного… по земному уголовному кодексу! И так дико, что… Не хотелось и думать о возможной связи! В общем, бред…

Или — совсем путаница? Кому-то ещё как автору — не удался этот сюжет? Увяз в юридической терминологии, где всё шло к формальному приговору? История — «робота»-преступника?

Такой ещё след… на том следе?)

Нет — а вот, дальше…

«…Телефон дежурного милиции города Крымгорода…» (всё же Севастополя? Из текста не поймёшь — условно или реально место действия!) «…оглушительно зазвонил. Начальник вскочил, словно ужаленный, и поднял трубку.

— Алло! Кто говорит?

— Я, — ответил незнакомец. — Ой! Убийство!

— Да кто это «я»?

— Коля Пьяный, — сказал всё тот же голос.

— Значит, вы не пьяны?

— Нет! Это просто моя фамилия такая…

— Ну. так куда же ехать? Вы, наконец, это можете сказать?

— Улица Ленина, дом № 21.

Через несколько минут милицейская машина со свистом понеслась по дороге… А ещё через несколько минут милиционеры стояли у дома № 21 и тщательно допрашивала Пьяного и двух не успевших скрыться свидетелей. По лицам свидетелей было видно, что они не хотят давать показания из боязни мести убийцы…

— Так что здесь произошло? — спросил один из милиционеров, отличавшийся от остальных своей красноносой внешностью.

— Вася убит, — ответил Пьяный. — Фамилии не помню, но знаю, что квартира 28.

— Да вы говорите подробнее. Кто его убил?

— А чёрт его знает! Какой-то робот.

— Как это робот? — раздражённо прервал милиционер. — Вы, что, совсем дурак?

— Ну… как человек, только голова цилиндрическая.

Милиционер незаметно сделал знак дружинникам и продолжал разговаривать:

— Послушайте, из чего этот… кто это был?

— Сейчас я расскажу, — вмешался один из свидетелей. — Дело было так. Из-за этого дома, — он указал рукой на дом 21,— вышел какой-то пьяный с ружьём…» (А у того Пьяный — фамилия! Вот ситуация! Земные фамилии — от прозвищ!) «…Ну, конечно, я спрятался за угол. А он зарядил ружьё и стал палить то в дерево, то в троллейбусные провода.

— Не может быть, — прервал другой свидетель. — Ружьё заряжается…

— Да сам знаю! Наверно, у него был автомат. Тут остановился троллейбус № 7…

— Так вы сказали, что провода были перебиты!

— Да идите вы к чёрту! Ничего не перебито. Он был пьян и не попал. Ну, значит, из троллейбуса выходит этот человек с головой робота и в чём-то вроде водолазного скафандра и хочет отнять у него автомат. А этот пьяница опять направил автомат в дерево. А робот вырвал этот автомат и как трахнет его по морде! А потом выстрелил…

— А дальше что? — спросил милиционер.

— А дальше он исчез. Нажал у себя на груди что-то, вспыхнул красным светом и исчез. Нет, вы не думайте, что это я был пьян.

Милиционер опять дал дружинникам условный знак и обратился к другому свидетелю:

— И вы этому верите?

— Не верю. Я видел то, как этот… не знаю, как его называть… выстрелил в пьяного. Больше ничего не помню…

Милиционер с сомнением посмотрел на него и спросил того, кто назвался Колей Пьяным:

— А вы что скажете?

— Ничего. Я видел только то. как тот робот исчез, а убитого подобрала какая-то машина…

— Какая именно?

— «Скорая помощь», кажется. Но он и так уже не дышал…

— Вы арестованы…»

(Свидетель? Сам сообщивший им?..

И… верить, что и тут — телепортация? И инопланетянин — убил земного пьяницу?

А просто человек в маске робота — мог ли телепортироваться?

Но вот: следы некой истории — сохранили лишь тексты авторов-школьников!..)

«…А в это же время в другом районе города, на перекрёстке улиц Охотской и Харченко, у винного магазина происходило примерно то же самое. У входа в магазин лежали двое убитых. Рядом группа милиционеров допрашивала единственного свидетеля…»

(Уже — реальное место в Севастополе!)

«…— Повторите ещё раз всё по порядку, — попросил лейтенант милиции.

— Хорошо… Значит, я возвращался с работы к себе домой. Тут из магазина вышли эти двое с ножами и стали требовать три шестьдесят два…» (Старая цена водки!)

«…— А где это вы работаете? — спросил другой милиционер, — что возвращаетесь домой ночью?

— В конторе «Водопроводснаб»…» (!! Но… есть ли такая?) «…Там у нас всегда так: в рабочее время сидим на ненужных собраниях, а делом занимаемся за счёт сверхурочных. Ну, значит, эти типы потребовали три шестьдесят две. А потом один из них говорит другому: «Ты проиграл в домино, ты и давай».

— Знакомая фраза, — заметил лейтенант.

— Мне она тоже знакома. По слухам, так поступают те гады, которые решили к 5-летию Конституции совершить сто убийств и десять ограблений. И ещё говорили, что они убивают в основном тех, у кого на руке нет часов. А у меня их как раз не было. Оглядываюсь назад и вижу, что идёт ещё кто-то. Ну, думаю, плохо дело. Один из них начинает поднимать нож. И тут что-то как грохнет! А потом ещё раз. Оказывается, тот третий выстрелил в этих двоих. Когда я обернулся, его уже не было. Исчез.

— Куда исчез? Куда он на перекрёстке улиц мог исчезнуть?

— Не знаю.

— Вы арестованы…»

(Ну… логика! На этот раз — того, кто едва не стал потерпевшим! Кого спасло — чудо!

И это — «тот» 1982-й? И там — такое?

…Но — и знал же слухи о неких бандах, принимавших жуткие пародии на соцобязательства: к 60-летию революции — убить 60 человек, к примеру! Кто в чём-то красном или синем будет ночью идти по улице… Правда, сам — слышал потом: к самому-то 60-летию ему не было и года, помнить не мог…

Да вроде реально никого и не поймали на этом — но слух был…

«Разведцентры» работали — хитро и умело! Знали, как сыграть — на святом для честных людей…)

«…3. Совет экипажа.

…Бортинженер звездолёта Варминдр-Кориоф Кинтау открыл бортовой журнал и задумался. Что записать в счёт сегодняшнего дня?

«40 день 2699 года.

…Сегодня мы вышли из анабиоза. Экзобиолог Табенау сразу же занялся исследованием атмосферы. Результаты привели нас в отчаяние. Ни в одной из планетных систем, которые мы уже посетили, нет ничего подобного. Первая из обнаруженных нами здесь планет имеет азотно-кислородную атмосферу с таким количеством примесей, что жизнь на ней представляется нам невозможной…»

(Но — Захар так это не писал! Уже проверяли! У него — иначе!)

«…Раздался звук отодвигающейся двери. Наверно, это вернулся кто-нибудь из первой разведгруппы. Варминдр обернулся. Сзади стоял первый пилот разведывательной ракеты Витаур-Фаир Кинтау.

— Что вы обнаружили? — стараясь не выдать своего нетерпения, спросил Варминдр. — Нашли жизнь?

— Нашли и жизнь, и цивилизацию. Но радоваться особенно нечему. Трудно поверить, что цивилизация может находиться одновременно на высоком материальном уровне и низком моральном. Но там именно так и есть. И не спеши бежать рассказывать об этом экипажу… Они уже знают…»

(Увидеть бы хоть, какие они «тут»! А — образов нет! Как и — тех потерпевших, милиционеров, свидетелей!)

«…— Но как же так? — спросил Варминдр, уже оправившийся от неожиданности. — В общем, расскажи по порядку, как проходил полёт.

— Сейчас расскажу… Цивилизацию мы обнаружили, когда пролетали над срединным горным хребтом крупнейшего материка. Причём мы увидели сразу не меньше сотни городов…» (Урал?) «…Это на одном-то горном хребте! А в других районах планеты плотность населения гораздо меньше, но всё же слишком велика. Наверно, у них слишком высокий прирост населения…

— И где вы приземлились?.. Там же?

— Нет, мы полетели дальше. Посадку совершили у внутреннего моря, того самого, что раньше мы приняли за озеро, в крупном городе на юго-западе.

— Ну, и как, похож город на наши?

— Дома похожи, но у нас все жилые дома одноэтажные, а там достигают даже пяти этажей…» (Хотя тогда — чем похожи?) «…Наверно, у них групповой тип поселения…

— Странная цивилизация, — заметил Варминдр.

— Ракету мы оставил на улице, — продолжал Витаур… — Хангоу остался внутри, а я увидел, что рядом с нами остановилось пассажирское… транспортное средство, и вошёл в него. Между прочим, та машина, на которой я ехал, была единственной. Откуда не шёл дым. Они все работают на внутреннем сгорании, как когда-то давно у нас. А та машина, на которой я ехал, была электрической.

— Разве они не понимают, какой вред наносят природе? — с возмущением спросил Варминдр.

— Это покажет время. Значит, так. Я ехал на этой машине и вдруг увидел человека с оружием… По выражению его лица было видно, что он наркоман.

— А почему не сумасшедший?

— Нос был красный. Ну, значит. машина остановилась, и я вышел. А водитель на всё это даже не обратил внимания. Наверно, машину вёл робот… Так что разбираться пришлось мне одному…

— Зачем? — спросил Варминдр. — Не поколеблет ли это их доверие к нам? Ты об этом подумал?

— А, что, я должен был оставить ему жизнь? Такому подлецу?

— Не должен был, нет. Но всё-таки надо быть осмотрительнее. Может быть, это такая цивилизация, которая не считает дерево живым организмом. Хотя я сам не верю в такое предположение…

— Мне пришлось убить ещё двоих, — внезапно сказал Витаур. — Они напали вдвоём на одного, и у каждого в руке был нож. Может быть, и это я, по-твоему, сделал неправильно?

— Нет, всё ты сделал правильно, — ответил Варминдр, — но я боюсь, что это поколеблет их доверие к нам. Вдруг они подумают, что это мы сделали, не разобравшись, в чём дело…»

(Уже знали землян такими, включая… ценность их жизни друг для друга? И это — экспедиция с родины тех, для их поисков?

Хотя…)

«…Вечером в тот же 41 день 2699 года состоялся совет экипажа…»

(Вот именно: если те «проспали 13300 лет» — даты не подходят!)

«…— Какие вы предложите планы исследования планеты? — спросил бортинженер (надо сказать, командира на этом звездолёте не было).

— Предлагаю открытый контакт, — сказал Хангоу, второй пилот разведывательной ракеты…

— Я против этого, — возразил Табенау. — Сделаем так, как мы сделали при исследовании планеты Мтънг…» (да: тут — Мтънг!) «… создать робота, повторяющего внешность жителя этой планеты, запрограммировав… газетами и радиопередачами… образ мышления, сделать его как бы жителем этой планеты, и, получая от него передачи, узнавать всё…»

(Нужно — именно его, «робота», впечатление?)

«…— Постойте, — не согласился Хангоу. — Здесь могут встретиться непредвиденные трудности. Возможно, у них, как и у жителей Мтънга, существуют документы на право приобретения документов, так называемая валюта. Насколько вы все помните, на Мтънге робот-разведчик был утрачен нами и исчез бесследно из-за того, что, сам того не подозревая, начал строить себе дом из краденых стройматериалов. Значит, нам придётся сначала добывать образцы валютных знаков и делать их самим, чтобы снабдить робота.

— У нас они есть, — сказал Литобе, первый пилот второй разведывательной ракеты, и положил в центр стола… троллейбусный талон. — Такая валюта требуется на проезд в той машине, о которой говорил Витаур. — Видимо, это крупный валютный знак — видите, здесь есть и номер, и серия. А этот, наверно, поменьше, — сказал он и положил рядом…» (Монету?)

…Да — законы, отношения собственности! Разные в разных мирах… И одни не могут представить — как с этим у других…

Вот — так просто и зашёл в транспорт, остановил бандита с оружием, спас чью-то жизнь! Не зная — хитросплетений земных законов!

Но — что дальше?..

…Вот именно: представлялось — по тексту Захара! Тот «дневник инопланетянина»! Будто — один след, один текст!

Но город «на юго-западе континента» (Севастополь) — уж никак не в тайге! И тогда: ехали мостом через Десну — а проснулись… вблизи Биробиджана?

Или: некий «юго-запад»… вообще всей Земли (для инопланетян, незнакомых с земными политическими границами) — это где?..

(А Севастополь — просто… знаком автору? Другому, не тому, что сначала?..)

Или… Вовсе жутковатая мысль: текст, который… никто не писал! По крайней мере — сперва! Текст, у которого… нет автора!

Было ведь уже: события — с «пустой ролью» взамен кого-то; и эта «пустая роль» — нанесла людям травмы! Но тут…

Собралось (само собой, не в чьём-то сознании… а где?) нечто из обрывков…

Или — в перепадах… стёрлось всё, что могло указывать на автора? Тоже страшно: автор, к которому не ведут следы, которого не выявить! Где он, что с ним — если так?

А это — «ничей» текст?..

…И — какая логика?

«Роботы» на земном заводе — собирают ещё «робота»; и вдруг они — инопланетяне (а тот — сбегает от них, пытаясь самостоятельно войти в земную жизнь, как её понял)… Потом оказывается: они прибыли на Землю ещё во времена Атлантиды; и где «проспали» до недавнего прошлого (а для автора, видимо, близкого будущего, если всё же был автор?) — непонятно… Потом — ещё «проспали» после новой аварии до 27-го века, утонув в прибрежном иле Десны (а как связать с этим — Биробиджан, Сахалин, Тургай, где… в январе выгорела пшеница?)…

Или… сколькими же узлами и перепадами отделена от «здешней» реальности — «та»?..

И откуда «роботы», с какого спутника какой из планет-гигантов? И — есть в Солнечной системе вторая цивилизация теперь? Или — что с ней случилось? Самый ужасный вопрос! Если вправду: была — и нет…

И почему там — имена: Вин Барг, Герм Ферх, Эрио Латеби?..

Некоему автору — уже достался конгломерат следов, что он мог счесть своей фантазией… Но сплелось — где и как?..

…Ой, да!

А что — дома у Мерционова? Уже… собрались дальше обсуждать постановления?

Отвлёкся! Задумался, ожидая!..

Да! Вот, уже…

…— Ну, так как оформим для постановлений? — спросила Хомякова. — Давай думать скорее!

— А это важно? — спросил Алексей Мерционов. — Оно же всё — в прошлом! То есть… на другой стороне мира! Или как это сказать…

— Вот и надо скорее! Чтобы закрыть проблемы без парадоксов! Как мы это подготовим «здешнему» Генеральному Секретарю…

— До сих пор голова кругом идёт, — признался Алексей. — А… Ельцина, или как его… ну, вы куда денете?

— Он там, — напомнила Хомякова. — На той стороне. А тут — плита на Новодевичьем…

— Да, «возродили духовность»! — не сдержался Сергей. — Таких эта ветвь к себе не взяла! Тут будут — плиты! Пока они там…

— А для постановлений… — продолжала Хомякова. — Ну, так и скажем: что, эти «запои» и «загулы» — им ещё прямо в трудовом законодательстве предусмотреть? Как-то… вычитать из трудового стажа, что ли? А как вообще рассчитывать на такого работника? Где-то в операционной, или на АЭС — из трубы хлещет под потолок, а сантехник «загулял»? Вот — я бы прямо так для текста постановления и оставила!

— Таким клеймом позора припечатаем, — согласился Сергей. — Пусть даже их здесь и нет…

— Ну, а вообще о слабых работниках, о всеобщей занятости… — начала Хомякова.

— И правда, нельзя же, как эти… Ельцин, Чубайс: «выживайте сами»! — добавила Ктенжицкая. — И про «голодного волка в поисках пропитания» — тут очень подойдёт! Но как решим… на практике?

— Да, «слабые работники» есть, — ответил Сергей. — Вернее, были… Но впечатление, что ещё есть — и есть проблема! А «выгонять» так — вправду нельзя! Не человек для экономической выгоды, а наоборот, иначе — чья выгода?

— А на Фархелеме как решили со «слабыми работниками»? — спросила Ктенжицкая.

— Пока не знаем, как дальше. А тут… Нельзя держать неэффективные производства, только засоряющие природу; а современным, высокотехнологичным — нужна квалифицированная рабочая сила! Но и работ «попроще» нам пока хватит…

— Ну, не знаю: комбинаты по утилизации отходов, фитотроны — «попроще» ли? — усомнилась Хомякова. — Хотя и нам тут проще: явно «слабых» работников — много сюда не попало…

— Но и нельзя, как «там» на Западе: «фирма в ваших услугах не нуждается»! У нас человек живёт в государстве, а не…

(Увы, вопрос…

А «технология смешения отходов» — описана же в «Технике — молодёжи»! И в итоге получаются — просто красные глины и рассол! Как в геологической истории Земли, когда ещё не было людей: смесь множества компонентов — порождала минералы!

Хотя с органическими — сложнее: перерабатывать, извлекать ценные микроэлементы! Но и нет же «чёрного рынка» — строгий учёт всего через компьютерную сеть…)

…— Ну, я бы и подчеркнула: наша цель — обеспечить всех, гарантировать всем благосостояние, а не «выживать, как умеешь»; и человек — не заложник какой-то «фирмы» с её «интересами»! Конечно — интересы отдельных коллективов могут не совпадать с интересами как личности, так и общества; но и человек — не наёмник того, кому что-то выгодно или невыгодно лично! Иначе опять — деление на «сильных» и «слабых», обладателей денег и тех, кто «выживает»? Высшую и низшую… расу, словом? Попахивает фашизмом…

— Затем и «электронные деньги»! — напомнил Сергей. — Чтобы все расчёты — через компьютерную сеть, и эти «криминальные капиталы» — ничего не стоили!..

(Да, но и — проблема защиты от сбоев в системе! Ладно, «хакеры» сюда не попали! А то — чем обернулось бы тут!)

— А правильно ли всё же? — задумалась Хомякова. — Люди работали за какие-то деньги, на каких-то условиях! А что соотношение зарплат иногда было несправедливо…

— Ни к чему и эти «сверхзаработки»! Всё должно быть доступно честному труженику — вот наша цель! — даже возмутился Сергей. — А откуда у этих «шабашников» столько…

— Крутятся где-то шальные деньги в непомерном количестве! — согласился Алексей. — Почему из-за этого страдать остальным? И ещё будут смотреть на тебя же, как недочеловека, не умеющего «заработать»… Надо и на вредных, опасных производствах — организовать труд так, чтобы люди не гибли, а не платить бешеные деньги выжившим! Вот — намётки проекта шахтного робота уже, я понял, есть? Чтобы выбирал — и узкие пласты, куда человеку не пробраться… Должна быть производительность — а не бессмысленный риск, и потом такие компенсации! Может, и поубавится желающих рисковать за деньги…

(Вот ещё грань справедливости: не должно быть рабочей силы «на убой»!

А раньше ведь — КБ и заводы таких роботов не делали! Задыхаясь в «слабых работниках», выездах в колхозы…)

…— Или как Палеев в той ветви… (Родион не узнал голоса, сказавшего это.)

— Да, и таким Палеевым надо найти место, — согласился Сергей.

— Но… что «попахивает фашизмом», — вдруг усомнилась Хомякова, — не слишком ли? Не о том ж речь!

— Не слишком! — твёрдо ответил Сергей. — Все эти спекулянты на «дефиците», в том числе и лекарствами — на жизни и смерти людей… Наёмники, что воюют за деньги, а потом им — льготы как ветеранам… Чиновники, что с наглой ухмылкой перекроют путь целому институту — потому что их кто-то обидел лично… Все, кто — только отнимают, ставят в зависимость от себя… Им не «мало платят», им надо обязательно — в несколько раз больше других, чтобы тем что-то было недоступно! Ну, то есть — их тут уже нет, но осадок остался. Вот и сказать о них… последнюю правду! Осиновый кол вдогонку…

— Так и скажем это… Где тут: «…отдельные руководители привыкли считать себя — едва ли не феодалами, а вверенные им предприятия — своими поместьями…», — процитировала Хомякова. — Правда, тут больше о «злоупотреблениях», «дефицитах» — но подходит! Как думаете?..

(Да, теперь стало ясно: ничего не организуют — а властвуют как феодалы! И общество спохватилось: сколько было паразитов, ничем реально не управлявших…

Но… А встанет вопрос — о пострадавших от них? Кто имел несчастье задеть интересы какого-то «доминантного самца» — выдаваемые за партийные, государственные, классовые? Да, этот след в истории — подобен следу фашизма! И — придётся сказать…)

…— Подходит! — согласился Сергей. — И, если у нас общество равных в достоинстве — не должна возникать какая-то наглая «элита», что поперёк всех лезет за распределяемыми благами! Точно Ромбов сказал: не надо позорить себя нелепыми привилегиями! А если есть доступное только за особые заслуги — что получается? За десятки лет мирной жизни — не сумели обеспечить это всем? О каких же «заслугах» речь? И чем сын или внук одного человека — настолько хуже, чем другого?

— Ну да, это надо… преодолеть карму бесчестья родителей?.. (Родион снова не узнал голос.) …А в чём «бесчестье»?

— Как личность, ничего не стоишь — важно, из какой семьи? — ответил Алексей. — Есть «просто» честные люди — а есть «элита», которой можно то, что нельзя другим? Надо стремиться в неё, обзаводиться справками, кто ты есть — или будто есть…

— Про внуков и правнуков, и про справки — мы можем вам ещё рассказать, — ответил Бронислав Максутов (кажется, он — виделось нечётко, шла больше аудиопередача. Но всё же: развернул какие-то бумаги, положил на стол…). — Вот смотрите, что мы нашли в архиве! Какие на некоторых делах аббревиатуры…

— «ПУКВ» — это «правнук участника Кронштадтского восстания», — добавил Валерий Максутов. — А это вот, — он взял другую бумагу, — значит: «верит в НЛО»…

— А это: «п. в 14 в.», — продолжал Бронислав, — расшифровывается как: «предок в 14-м веке»! Тоже что-то «не так» сделал! А вот…

— Что… правнук? — повторил тот незнакомый голос. — Ещё и правнук?

— А этот «предок в 14-м веке»… — голос Сергея вдруг замер.

— Мы не нашли даже, какой именно, — ответил Валерий. — Хотя работали там… в иной ветви! Знали, где искать! Да, предположительно — ваш предок. А суть — непонятна…

— Ладно хоть, ещё два наших брата… пока что на Нбендангхе, — вырвалось у Сергея. — Не знают всего этого…

(И всё же — тишина…)

…— Что… мы? Наше… дело? — донёсся тот, незнакомый голос.

— Да, вот: Борис Сергеевич, Варвара Николаевна… Посмотрите, — Валерий протянул обоим какую-то бумагу.

(Ах, тот незнакомый голос и был — матери Сергея и Алексея, Варвары Мерционовой!)

— …Вот за что Сергея могли провалить на экзамене! А это… Так тоже: «верит в привидения»! А «м. б. о.» — наверно, «может быть опасен» с этой своей верой? — Валерий протянул Борису Мерционову ещё бумагу.

— Кременецкий… — прошептал тот, прочтя. — Захар… Это что же творилось! И кто, как узнал…

— Такие бумаги мы нашли на многих! В архивах ведомства, которого уже нет! Вот думаем, как оформить ликвидацию…

— Ну, как… — уже голос Хомяковой стал едва узнаваемым. — Общество полной грамотности — сколько можно «присматривать», идеологически ограничивать? Как-то так напишем в постановлении…

— Но что творилось… — повторил Борис Мерционов. — Варвара, ты видишь…

— Мы им все верили… — откликнулась и она. — И все были у них на крючке…

— А это — нелюди! — жёстко ответил Сергей. — Никакая правда, совесть — для них ничего не значит! Скоты…

— Но зачем? Вот ты теперь больше знаешь, видел такое… Скажи: зачем?

— Им надо оправдать своё существование в мирное время! И не интересует — как повлияет на людей, кто имел несчастье быть их объектом! Кто в чём прав, неправ, сама суть идей… Но решали — во что нам верить! Что — догма, что — ересь, кто — «свой», кто — «враг»… А мы думали: стоят на страже чего-то великого и святого! Пока не увидели в той ветви — что значил им наш Союз, да и та же «присяга»! Вот их «контроль над обществом» — как есть! Был… Ни прибавить, ни убавить… Но и не скажешь тут: всколыхнёт всё общество! А надо — «закрыть» организацию, какой в нашем мире нет места…

— Вот, кстати, и к этому «всеобщему призыву», — напомнила Хомякова.

— И скажем: что такое армия в современном мире, зачем нужна? — предложил Сергей.

— Вернее: кто наш враг в современном мире? — уточнила Хомякова. — Раньше понятно: была война, решалась судьба мира! А какой враг — теперь? Идёт ядерное разоружение… Кстати, с боеголовками — тоже подумать, как быть…

— Да, часть же перенесло сюда! — вспомнил Сергей. — Там до сих пор ищут… Есть у нас список… по развивающимся странам?

— Есть, — Ктенжицкая протянула бумагу уже ему. — Вот сколько! И… Что делать, пусть ищут! А то — где взорвались бы? И кто мог представить… Но — диктаторы там, а бомбы тут…

— Тоже ещё решать, как перерабатывать! Во что, как, на каком заводе…

— Да, дети… ну и вопросы решаете! — всё ещё растерянно откликнулась Варвара Николаевна. — До сих пор привыкнуть не могу! И это же всерьёз… — она переглянулась с Борисом Сергеевичем. — Судьбу мира решают наши дети…

— Да, и ещё напишем: нельзя делать из истории посмешище! — предложила Хомякова. — Была трудная, героическая и трагическая эпоха — но не повторять же всё, как раньше! Политинформации проводили — для неграмотных, школьник на колхозном поле — заменял отца-фронтовика… А что за «эксплуататорские классы» теперь — «стажем при поступлении в вуз» доказывай, что не дармоед? Вот — чтобы из этого не делали культ, ритуал, а дали решить практически: что целесообразно, что нет… И чтоб не делать вид: все происходим из батраков, крепостных — будто социализм не для всех, а для какой-то узкой группы! Чтоб — и возникали эти «элиты», которые только свой путь объявляют правильным… Так и сказать: в обществе — не должно быть особой группы «хозяев правды»! Никого, кто объявляет других по своему разумению еретиками и предателями, распоряжается, во что верить! Мы — общество сознательных людей, а не стадо, которое пасут…

И — вновь все умолкли. Повисла тишина…

(Но — да!

Чисто практическое — становилось символами, делясь на «своё» и «чужое»! И получалось на практике: нелепое — «своё», невинное — «вражеское»…)

— …Так же и армия, — продолжила Хомякова. — Было против кого воевать… А сейчас — угроза планете со своими боеприпасами! И с кем это в современном мире — нельзя договориться, кто — непременно хочет умереть за какие идеалы, цели? Разве сейчас — можно что-то решать такой ценой?

— Ну, так… вылезут! Почему, мол, они должны были служить, а мы… Хотя, — спохватился Алексей, — что я говорю…

— А вот именно: жили в другие времена! И вообще, эта зависть к последующим поколениям… Вот о чём сказать! Мы, живя в другое время, не можем взять их трудности за образец! Или что: путь одного-двух конкретных поколений — сперва культ, потом посмешище? А так нельзя: мы их уважаем, берём пример, но… не до абсурда же!

— Но сказать так в постановлении… — задумался Сергей.

— Так и сказать! А это, насчёт «скучающих, которым некуда деть себя» — вообще позор! И уже какие были поползновения… Конечно, школьник может работать, если хочет, но… У домашнего телескопа, и литературная — тоже работа, а не только не заводе или в поле! И там — на нынешнем уровне, а не как кто-то «рано начинал трудовую деятельность»! Было — но было давно! И… не газетами же торговать, как предлагали некоторые — ссылаясь на детей западных миллионеров! Вот уж позор… Вот о чём — найти слова, чтобы как клеймом! А то — кто-то получил всё даром, а теперь хочет, чтобы дети «подрабатывали»…

— Ладно, так и закроем проблему: одно поколение — не пародия на другое! У каждого пути и свершения — свои, нельзя требовать пройти чужие трудности! Но что… в быту, в семье — тоже накипело много, а в текст постановления «не ложится»! Всё-таки государственный документ — а тут больше психологическое…

— Для того и составляем! — ответила Хомякова. — Хотя тут особенно сложно: кто больше опытен в жизни, кто меньше… Но и нельзя — как с психически больными! Человек, у которого не меньше ума, чувств, достоинства — всё слышит: он до чего-то «не дорос», «не смеет», «не имеет права»! А были такие семьи! И тут у многих — осадок… Да, и хотели — чтобы дети жили на уровне их прошлых трудностей; а чуть вступился за себя, сразу: «Объясни ему, как надо со старшими разговаривать»! А что за «старшие», перед которыми тот — не человек? В обществе декларируется равенство, а из семьи… надо рваться, как из рабства? «Строгое воспитание»… Втихомолку признанное право «добропорядочных» граждан — иметь при себе человека-игрушку? Да часто — насильники над детьми в прямом, сексуальном смысле! И я понимаю, какие статьи из тех газет вам вспоминаются… Кто восхищался «мудрой педагогикой», будто не понимая…

(Да… Вспомнить — кровь в голову! Насмотрелся, понял их суть… Им — лишь бы задеть тебя, чтобы всё кипело внутри, а возразить не мог: сразу, при всех, приплетут войну и голод! И любая твоя трудность, беда — это, мол, «наивная хитрость», которую они «насквозь видят»…

Вот именно: эксплуататоров свергли — а кто-то упивается превосходством, нагло требует «особого уважения»…за что? Ты, мол — человек второго сорта…

И, в конце концов… Всякое поколение — не успело к каким-то событиям, но — делить их этим на «великие» и «ничтожные»? Одни — святы чуть не с рождения, а другим… И в 10, 15 лет — всё заявляют: «не так стоишь» перед ними, не так разговариваешь; и в 20 — «ты ещё ничего не заработал», «что ты сделал в этой жизни?»; и в 30 — «чего ты добился?» (в смысле материального достатка, карьеры); и в 40 — «всё равно, ты не воевал»! Даже тогда — ещё «никто» перед кем-то! «Просто человек» — не человек? Вот и задумаешься: все равны — а сам… не равен кому? Если — и пройдя ненужные трудности, и указав во множестве анкет, что не классовый враг — «вечный никто» в глазах «заслуженных»?..

А самое дикое: что для тех — правда, справедливость? «Священный страх» перед кем-то, чьё слово — закон! Реликт права «старшего самца» при делёжке добычи… И им можешь доказывать что-то: о положении рычагов на пульте реактора; или что солдат — не дезертир, если чуть отошёл в сторону… Но для наглой скотины — значимы лишь слова «старшего самца»…)

— …Да: рабовладельцы и насильники на любом уровне — в цивилизованном обществе не нужны! И расписать их «мудрую педагогику», как есть! Может, в журнальных статьях, а не тут, но сопоставить надо… Да ты же и говорила в Жаслыке: что такое в человеческой цивилизации эти «доминантные самцы», зачем? Только — давить, унижать, ограничивать, грести под себя? И какие «лучшие гены» от них — даже в дикой природе? Гены агрессора, что идёт напролом по трупам, и только! А потом дети с деформированной психикой думают, что с ними только и можно — «строго»! Возникает самоощущение глубоко порочного человека, которого надо держать «в чёрном теле», чтобы не согрешил! Потому что — тем выгодно подчёркивать эту свою «значимость» даже на маленьком ребёнке! Чего-то не имел, не заработал, но при этом — вне критики, в семье — царь и бог… А «уважение к старшим»… Одно дело — особые проблемы пожилого возраста, и совсем другое — когда сержант 20-ти лет требует от рядового 18-ти уважать себя как старшего! Ну, уже в прошлом, но надо сказать… А главное: эта их «значимость» — со знаком минус! Значимость — того, кто не даёт, а отнимает! Создаёт… зону поражения своей волей, как плесневой грибок! Вот так и сказать! Они — не центр какого-то дела, не носители идеи, они — плесень общества, а не опора! И общество обойдётся без них… Ну, мы знаем — уже обходится… А партия — пока есть, хоть и сказано в учебниках научного коммунизма: со временем — сольётся со всем народом…

— Да, сказано, — подтвердила Варвара Николаевна. — Мы по таким учились.

— Но не думали, что так скоро? И тоже: не оставлять в будущем что-то «по традиции», как посмешище! Но это уже — те поколения решат за нас. То есть — и мы сами в тех поколениях…

— Да: мир тонкий, мир духовный… Тоже привыкнуть трудно. Этому-то не учили, отрицали до сих пор… Зачем?

— Или такими путями предлагали постигать, что человеческий разум отринул в ужасе! Это теперь есть научный метод познания… и той стороны мира! Только — косвенно, а не как до сих пор в биологии. Ведь души — это мы сами, в телах или без…

— Биология тоже будет иной… А это? — Хомякова взглянула на бумаги на столе. — Да…

— «Значимость», — повторил Сергей. — И знали, а не ожидали… Их суть — возвышаться над обществом как попало! Не НКВД — так «казачество», «самураи»… А кому-то — быть для них «грешником», «отступником»…

— Да, а у меня… бывали видения! — вдруг начал Алексей. — И вы, через память вагона — вдруг знаете? От вас не скроешь, вот и хотел спросить… Чувствую — как бы представления какого-то человека: заперт в школе, ждёт, что его будут сечь… И думает: что делать? Просить пощады уже нельзя; но — по таким органам, что… Понимает, что станет после этого, и — какая дикая боль… А для всех — шутка, потеха! Будто не понимают… И как ведут, что кричат в толпе вокруг — не могу повторить такое; и — привязывают, подвешивают; и потом — он дома лежит, мучается на кровати, перед глазами всё плывёт… А — если хотел стать, например, космонавтом? И там, в той камере в школе — понимает: конец всего! Карьеры, жизни! За какую-то двойку, что ли… Могло быть при том «казачестве»?

— Ты имеешь в виду… — понял Сергей. — Не я это, или не ты? А то правда… Я для себя не решался признаться: как похож…

— Или… отрезали бы уши! Тоже, как в шутку! Или ещё подобное…

— Страшно подумать, до какого озверения могло дойти общество, — сказала Хомякова. — С этими дефектными генами «доминантных самцов», таким «уважением», правом так «воспитывать»…

— Вот и видим эти образы, — подтвердил Сергей…

(И снова — тишина. Лишь видно: Ктенжицкая и Максутовы — за столом работали над текстами…)

…— Но как возникают эти тайные иерархии? — начал Алексей. — Я даже не понимаю…

— Круг приближённых к «доминантному самцу», — объяснил Сергей. — Прихлебателей, ищущих милости… А другой самец — не прочь организовать свой круг, «в тени» от того… Но мы же — люди, для нас свет клином не сошёлся на совокуплении и делёжке добычи! Да, так и скажем! — повернулся он к Ктенжицкой и Максутовым. — «Старшие» и «младшие» — в каком смысле? Вот это подчеркнуть…

— Да, верно, — согласилась Ктенжицкая. — Пусть определяются…

— А потом это разрасталось в обществе: свои ранги, приближённые! — продолжал Сергей. — И в итоге… как тебе объяснить… Идёшь на новую должность, повышение, скажем, районного уровня — а тебе говорят: тут «так просто» нельзя, надо вступить… ну, условно скажем — в «масоны»! Принять какое-то ритуальное посвящение, дать клятву… И вот ты стал кем-то, но проходит время — и повышение уже областного уровня! И тут огорошивают: должен вступить… ну, опять условно — в «казачество»! Те все ритуалы, клятвы и прочее — было для дураков, теперь ты выше этого…

— Но… продолжай делать вид, что ты… и там тоже? — понял Алексей.

— Да, не исключено! От тех тайн — эти тайны тебя не освободили! Но вот — уже новая иерархия, идеология, ритуалы… А потом, идя на республиканский уровень — должен стать… опять условно — «самураем»! Опять — новые клятвы верности, опять должен понять: прежнее было — для дураков! А ты и дураком считать себя не хочешь — да и сколько раз менять веру?.. И наконец — вызвав куда-то в «самый центр», заявляют: чтобы стать чиновником уже высшего, центрального уровня — надо… «постричься в монахи»! Тут уже не выдержишь: да как быть, ведь я — человек семейный! А в ответ: ну, и что? Для своей семьи ты — человек семейный, для монахов — монах, для самураев — самурай, для казаков — казак, для масонов — масон… для дураков — дурак? Так выходит? И всё — в одном лице, ни в коем случае раскрывая на низших уровнях, во что посвящён на высших! А есть и ещё ведомства — и если надо перевести по горизонтали, на какой-то «чин, идущий вбок»… То и тут: какие-то, опять условно — «эсквайры», «гайдуки», «гайдамаки», «янычары»; и тоже — надо согласовать «этот» твой ранг «там»! Вот и было: хочешь решить какой-то вопрос — поступить учиться, работать — а наглое рыло с глумливой ухмылкой заявляет: у тебя «мало трудового стажа», «нужно воинское звание не ниже лейтенанта», «ты не той национальности», или ещё что-то! И уходишь в шоке, думаешь: мало им, что ты — советский человек? Кем ещё надо быть? Лишь потом начинаешь соображать: да кто они там вообще, чем занимаются? А для «хозяев правды» — ты уже «диссидент»! Они-то «сразу пришли, куда надо», их путь — без извилин…

— Ну, без извилин… не только путь, — поражённо прошептал Алексей. — Да, чего мы не знали… Но и те думали — что живут по правде и совести? По крайней мере, некоторые? Или…

— Уверены, что были «обделены жизнью», — уточнил Сергей. — Вернее, другими «доминантными самцами». А потом — «дорвались». Вот и мотив: примазаться к иерархии, создать «прайд» на своём уровне…

— Третья группа потребностей, — вспомнил Алексей. — А у нас — четвёртая. Не понимали, ориентировались на «бедняков»…

— И не думали: откуда «эксплуататоры», «расхитители», чего хотят, что ими движет? Ну, и — «хозяева правды», чья роль возвышает над всеми… Что и пытаемся теперь «закрыть» в нашем мире…

— А партия… — начал Алексей.

— Ну, многое ещё будет… по инерции! Но «церковью бедняков» — она быть не может! И статус «выходца из низов» — временный, не может быть идеологией поколений! Идеология, прочная в веках — должна быть на основе знаний о разумном существе и обществе, а не оправдывать лишь комплексы и проблемы одной группы, пусть многочисленной! Ну, и — не такой, чья «притягательная сила» — в страхе…

— Что кто-то может разрушить весь мир… — прошептал Алексей. — И даже на таком паразитируют…

— Иерархии, культы… Ну, памятники архитектуры — будут памятниками людям, создавшим их! Но и что было до разделения — наше человечество не забудет…

— Да, помнить надо! Во избежание… Хотя — и кому тут повторять…

— Но это — история. Это было, — ответил Сергей. — А теперь не будет…

238. Агент для контакта

«…Была холодная пасмурная ночь конца декабря. Троллейбус… медленно двигался по скользкому бугристому льду, который образовался после оттепели и неожиданного заморозка. «Не те зимы, что были раньше, — подумал водитель троллейбуса Ферганский. — Когда-то снег всю зиму лежал, а теперь через день тает. А квартальный план у нас недовыполнен…»

(Нет, правда: сколько ещё… похожих имён, фамилий?

А те: Риков, Боронов, Крохотов? Искали уже и среди более вероятных: Рыков, Воронов, Грохотов — но…)

«…Ни о чём другом он почти не думал. Разве что о Фантомасе-2…

Дотянув до пустой остановки, Ферганский остановил троллейбус и посмотрел на часы. Было 6 часов 28 минут. С минуты на минуту должен был появиться Фантомас-2. Ферганский называл этого человека так потому, что не знал его настоящего имени.

…Впервые Фантомас-2 в полседьмого… ночи понедельника 5 декабря 1983 года. Увидев в зеркало, что кто-то подошёл к задней двери троллейбуса, Ферганский открыл её. Но и после этого он продолжал смотреть в зеркало. То, что он увидел, заставило его вздрогнуть от неожиданности: оттолкнув того, кто стоял у задней двери, не решаясь войти в неё (он, оказывается, был пьян), в троллейбус вошёл человек огромного роста с серебристым лицом, тёмно-багровыми, почти чёрными волосами и длинными глазами правильной прямоугольной формы… Он сел на заднее сиденье и на секунду поднял вверх руки, тем самым показывая, что оружия у него нет. Руки, как и лицо, тоже были серебристыми…»

(Но и не киборг же — в 1983-м?)

«…Проехав почти по всему третьему маршруту, Фантомас-2 сошёл на предпоследней остановке и скрылся за ближайшим девятиэтажным домом. Ферганский с облегчением вздохнул и повёл троллейбус к развороту. Но, опять проезжая мимо того же дома, он увидел, что Фантомас-2 уже ждёт его на остановке…

Возвращаясь с ним обратно, Ферганский всю дорогу лихорадочно соображал. Что делать? Остановить троллейбус и потребовать, чтобы странный пассажир вышел? Или для этого нет никаких оснований? Тот, судя по всему, не замышлял ничего плохого…

И всё же странная внешность Фантомаса-2 вызывала у него какое-то смутное подозрение. Может быть, это не человек, а робот? Но настолько «человекообразные» роботы существуют только в фантастических рассказах. А «простой» преступник? В такой маске он был бы ещё подозрительнее, чем без неё. Или всё-таки робот?

— Остановите здесь, — донёсся до Ферганского вибрирующий металлический голос.

Совершенно машинально Ферганский остановил троллейбус, открыл дверь и только после этого сообразил, что едва не врезался в столб. Раньше такого с ним никогда не случалось. Продолжая думать о странном пассажире. Ферганский повёл троллейбус к конечной остановке…

На следующий день Фантомас-2 опять появился в том же месте и в то же время. В этот раз Ферганский внимательнее наблюдал за ним и заметил, что тот скрывается от людей. Но при его странной внешности это было неудивительно. Гораздо более странным было то, что он в точности повторил все свои вчерашние действия — сошёл на той же остановке, скрылся за тем же домом, снова появился на той же остановке на обратном пути, и опять попросил остановить троллейбус на том же месте, что и вчера. Это повторилось ив среду, и в четверг, и в пятницу. И особенно странным было то, что в это время по городу не ходили слухи о чём-то необычном, которые всегда возникают в таких случаях…

С тех пор с этого начинался каждый рабочий день Ферганского. Фантомас-2 всегда выбирал именно троллейбус № 17… Это было тем более странно, что… он даже не пытался познакомиться с водителем…»

(Но… такой график работы? Временно, что ли?)

«…Ферганский не знал, как ему быть. Ему хотелось поскорее избавиться от этой тайны. Рассказывать об этом он никому не хотел… Сообщить в милицию он тоже не решался — ведь Фантомас-2 не напоминал ни преступника, ни шпиона. Одно время Ферганский думал, что Фантомас-2 — это робот, ежедневно выполнявший одну и ту же программу. Потом он понял, что об испытаниях такого робота все были бы предупреждены, и отбросил это предположение. Что же касается инопланетян, то он в них не верил. Приходилось остановиться на том, что это сумасшедший. Но… сумасшедший, которого, кроме него, никто не видит? Тоже странно… Но вообще — что всё это значит?

В конце концов, все эти странности стали надоедать Ферганскому, и он решил отделаться от тайны любой ценой…

…Ферганский опять посмотрел на часы. Было уже 6 часов 31 минута. Фантомас-2 всё не появлялся. Может быть. Он узнал о намерении Ферганского и решил предотвратить развязку?

Из-за кустов вышел какой-то человек с портфелем. Ферганский даже вздрогнул от неожиданности: почти целый месяц никто, кроме Фантомаса-2, в такое время не садился в троллейбус. И тут же из-за тех же кустов прозвучал голос Фантомаса-2:

— Стой! Руки вверх! Обернитесь назад!

Незнакомец обернулся, и, вздрогнув, выронил портфель.

— Я призрак. Куда вы хотели ехать?

— Я… не хотел ехать. Я… шёл на работу… — ответил тот. Ведь не мог же он признаться, что в портфеле у него выручка за самогон!

— Тогда идите. И не говорите о том, что встретили меня, потому что вас посадят в сумасшедший дом.

Сказав это, Фантомас-2 обошёл кусты и вошёл в троллейбус через переднюю дверь (а раньше он всегда входил через заднюю). Поняв, что наступил подходящий момент для прямого вопроса, Ферганский спросил:

— Кто вы такой и почему ездите только этим троллейбусом?

— Меня не существует, — ответил Фантомас-2.— Я официально опровергнут. И вам нельзя признаться в том, что видели меня, иначе вас посадят в тюрьму… Так что ваш вопрос бессмыслен. Признаться, я и не ожидал его — ведь всё необычное должно вас только раздражать, не больше. Кстати, я еду с вами в предпоследний раз.

В этот момент раздался стук в дверь. Повернувшись на стуле, Ферганский увидел за дверью того самого человека с портфелем. Рядом с ним стоял милиционер. «Сейчас они избавят меня от этого испорченного робота», — с облегчением подумал Ферганский.

— Не открывайте этому подлецу дверь!

— Но ведь вы же не существуете, — холодно возразил Ферганский, протягивая ручку к тумблеру передней двери.

— Между прочим, мне бояться нечего. Посадят вас!

Но дверь уже открылась. Поняв, что промедление смерти подобно, Фантомас-2 выхватил из кармана что-то похожее на огнетушитель, направил его на милиционера и нажал кнопку. Но прибор не сработал… Тогда он посмотрел на милиционера в упор и начал:

— Вы стоите в коридоре общежития. Перед вами письменный стол, за которым сидит человек в белом халате…»

(Но! Это же…)

«…Вдруг его голова вытягивается вперёд. Он прыгает через стол и исчезает. Держась за полы го халата, за ним прыгает женщина с такой же головой. Затем вы оборачиваетесь. К вам подбегает сплетница, раскрашенная в красные и зелёные цвета, как труп, и начинает что-то кричать, но слов не слышно. Её нос вытягивается в иголку…»

(Да! Что внушил солдату Вин Барг — тоже в троллейбусе!)

«…Милиционер и тот, кто его привёл, попятились назад. Фантомас-2, не вставая с места, поворотом тумблера закрыл дверь и сказал:

— Срочно удираем! Ведь это же доносчик!

Совсем уже ничего не понимая, Ферганский повёл троллейбус к повороту. В зеркало заднего обзора он увидел, как милиционер и неизвестны с портфелем бежали за троллейбусом, но отставали всё больше и больше.

— А теперь объясните мне, в чём дело, — попросил Ферганский, поворачивая руль.

— Этот негодяй хотел донести в милицию, чтобы меня арестовали, — ответил Фантомас-2.— Хотя, вообще-то… Я не знаю, может ли милиция по закону арестовывать инопланетных пришельцев и тех. кто их видел, или нет?

— Нет, конечно. Если бы они существовали, их бы никто не арестовывал. Откуда вы такое взяли?

— В ваших журналах опровергаются все свидетельства посещения Земли инопланетянами, хотя эти опровержения и выглядят очень неправдоподобно. Вот я и решил, что об инопланетянах у вас говорить запрещено…

— Как — «у вас»? — переспросил Ферганский, проезжая мимо пустой остановки. — А из какой это вы страны, что там верят во всякие эти там летающие тарелки? Их же выдумывают в капиталистических странах, потому что капитализм сам не способен решить земные проблемы, — высказал Ферганский мнение, заимствованное из прессы. — Инопланетяне существуют только в фантастике… А вы из какой страны? И зачем вам такая маска?

Фантомас-2 не ответил. Казалось, он хочет решить, можно или нет доверять Ферганскому какую-то сокровенную тайну.

— Хорошо, я вам всё открою, — сказал, наконец, он. — Но для этого на предпоследней остановке мы выйдем вместе…

Миролюбивый тон Фантомаса-2 убедил его. Поэтому он только спросил:

— И надолго?

Ответа не последовало…»

(А не похож — на того, кто тогда виделся Захару? Кого — в Киеве будто бы догоняли Тубанов и Ареев? Пусть тут — с серебристой кожей, как у киборга… Но — и не «беззуба» же!

Или — это он прибыл за соотечественниками на Землю? В том, альтернативном 1982-м?)

«…Лифт остановился на седьмом этаже.

— Странно, — заметил Ферганский… — Ведь я же нажал кнопку девятого!

— Ничего странного нет, — через минуту ответил Фантомас-2, открывая ключом дверь 34-й квартиры. — Лифт у нас уже год работает так.

Войдя, Ферганский заметил, что квартира выглядит немного странно. Все комнаты имели задвижные бронированные двери. Одна из них была открыта. Через неё был виден стоящий на подоконнике какой-то странный аппарат, похожий на телевизор. Сверху над ним возвышались две параболические антенны, напоминающие антенны радиотелескопов. Под экраном располагалась наклонная панель, клавишей, тумблеров и рычагов на которой было, пожалуй, не меньше, чем на пульте управления троллейбусом. Этот аппарат, кроме всего прочего, имел ещё две выступающие с боков планки, снабжённые вертикальными выступами, похожими на оси для катушек с киноплёнкой. «Иностранная техника», — подумал Ферганский…»

(Ещё не поверил — или не понял…

И подобный аппарат — описан у Захара! Хотя как это: параболоидные антенны — и бобины?)

«…Рядом стоял письменный стол странной формы… без ящиков, но с двумя тумбами. На нём стоял глобус. Увидев его, Ферганский немного удивился: такой планеты в Солнечной системе не было. На обращённом к нему полушарии глобуса располагались два континента: один — треугольной формы, другой — похожий на Белгородскую область. Оба континента окружало множество архипелагов и отдельных островов…

…Фантомас-2 подошёл к глобусу и повернул его… На противоположном полушарии глобуса оказалось ещё два континента: маленький приполярный, похожий по форме на лунный серп, и экваториальный в виде не совсем правильной четырёхлучёвой звезды. Островов в этом полушарии почти не было.

— Откуда вы взяли такой глобус? — спросил Ферганский. — И зачем он нужен? А этот телевизор где купили?

— Это глобус планеты Хэтохорóро. Вы, конечно, не можете о ней знать, потому что она находится в 4,3 светового года от Земли…» (α Центавра?) «…А этот прибор купить нельзя нигде. Земным мещанам он ни к чему. Безделушки можно ставить и на пианино…»

(И чувство: не «придумано специально» — а так и сказал!)

«…Это прибор космической связи, причём гравитонной… За такой аппарат нельзя заплатить деньгами, которых у нас, кстати, давно уже нет. Его постройку можно оправдать только научным открытием, совершённым с его помощью…

— Что вы мне морочите голову? Вы правду говорите!

— Это правда. Впрочем, если вы не верите в то, что где-то, кроме вашей Земли, существует жизнь, на вас надеяться незачем. Я думал, вы заинтересуетесь тем, что у вас на Земле живут инопланетяне, а вы приняли меня за заурядного уголовника. Впрочем, я на вас не обижаюсь. Зря вы верите этим врунам-атеистам…» (И тут… дословно!) «…Они стараются заткнуть рот всем, кто говорит, что Землю посещали, и неоднократно. Ещё во времена Атлантиды, сразу после Всеатлантической войны…

— Какой войны? Впрочем, вы…

— Да. Атлантида существовала. Вообще-то сами атланты называли свою страну Ацтлан, а себя и сейчас называют ацтеками. Затонувшая её часть располагалась к западу от Северной Америки — её оставшейся части…» (ЕГГОГ? К… востоку же?!)

«…— Я не верю этому… Люди не могли потопить свою страну, даже вследствие войны.

— Это были уже не люди. Нет, лучше об этом поговорим потом. Вижу, что с Атлантиды начинать не стоило…

— Нет, расскажите всё про Атлантиду сейчас, — попросил Ферганский.

— Значит, так, — начал Фантомас-2.— Это было большое высокоразвитое государство, возможно, даже превосходящее ваше. Но вскоре после того, как Атлантида достигла высокого экономического уровня, её стали раздирать внутренние противоречия, которые завершились ядерной войной. Возможно, там применялись бомбы, предназначенные для разрушения кирпича и металлов, так как почти никаких материальных следов от Атлантиды не осталось. Вскоре после катастрофы — кстати, отсюда и пошли легенды всех народов Земли о всемирном потопе — на Землю прибыла космическая экспедиция. Мы не знаем, откуда, хотя и поддерживаем контакт с пятью цивилизациями. Пришельцы хотели помочь землянам сохранить знания, накопленные цивилизацией Атлантиды. Тогда и были построены египетские пирамиды, первоначально предназначавшиеся для хранения средств информации…»

(Всё же! Но — как? И… когда?

Ведь строились самими египтянами — есть доказательства!)

«…Вспомните, кстати, что их физические характеристики, как обнаружили сами земляне, дают после простейших арифметических преобразований астрономические величины, которые древним египтянам не были известны. Но атланты приняли пришельцев за божества, которые должны требовать жертв — это после такой-то высокой культуры! — а когда убедились в том. что жертвы им не нужны, высокомерно отвергли их поддержку. Земляне почему-то всегда идут за тем, кто внушает страх. А впоследствии потомки атлантов уничтожили всё, что хранилось в пирамидах, приспособив их под усыпальницы для своих царей…»

(Всё же: высокая культура, потом — война, потеря пасионарности, и…

Или… «Фантомас-2» сам не знал всего? Не из его мира — явились те тогда, в разрушенную Атлантиду? А теперь, по земным источникам — сам спутал…

Но чувствовалось: правда! Тут — правда!..)

«…— Этого всего быть не могло, — возразил Ферганский, начиная уже нервничать. — Просто вы кое в чём превзошли нас, потому что нам помешала вторая мировая война, и от сознания собственного превосходства клевещете на нас!

— Тогда вот вам доказательства. Государственным языком Атлантиды был науатль — ныне язык ацтеков. Вы, наверно, знаете, что у ацтеков раньше существовали — а, возможно, и сейчас существуют — фамилии с окончанием «атль». А такие фамилии есть и в Адыгее… Кстати, по одной из ваших земных гипотез… 1982 года языки центральноамериканских индейцев родственны баскскому…»

(Да… А привыкли думать: «высшие цивилизации» — всё знают лучше!

Хотя… А — Иситуатль? Опять — «детдомовская» фамилия, записан — как раз адыгейцем!..)

«…который, в свою очередь, родствен грузинскому, а тот — адыгейскому. Плюс ещё сходство архитектурных стилей Центральной Америки и древней Грузии. И не обижайтесь на меня за то, что я открываю вам правду о земной цивилизации, которую, к тому же, узнал от самих землян. Не понимаю, почему политические скандалы получают у вас большую огласку, чем научные открытия. А надо не замалчивать историю Атлантиды, боясь дискредитировать свою цивилизацию, а, наоборот, предавать широкой огласке, чтобы катастрофа не повторилась снова! Вы ведь не хотите ядерной войны?

— Да, не хочу! — чуть не взорвался Ферганский. — Слушайте, перестаньте заговаривать мне зубы! Вы наговорили мне об Атлантиде более чем достаточно.

— Но вы же сами попросили…

— А теперь откройте мне, кто вы такой, и, вообще, объясните всё.

— Хорошо. По земным документам я Александров, по-настоящему же меня зовут Фехотóу Эторóро…» (Или — «Этаймúри»?)

«…— И что же вы у нас разведываете? Кому передаёте информацию?

— Разумеется, экипажу. А что я разведываю у вас… Ваша цивилизация самая странная из всех, известных нам. Наша, и, в частности, моя задача — выяснить, как к вам подступиться, с какой стороны. А когда мы это выясним, начнётся открытый контакт. Вы же такие гордые, что скажи мы вам правду о вас, вы с дубиной на нас пойдёте… Но мы хотим помочь вам предотвратить ядерную войну.

Ферганский почувствовал, что начинает верить Этороро. «Странно, — подумал он. — Я раньше не верил в существование инопланетян, а если временами и верил, то считал их вооружёнными до зубов убийцами, а теперь сам начинаю ему верить. Но война — это наше внутреннее дело…

— Вы, наверно, представляли себе инопланетян колонизаторами? — спросил Этороро, как будто угадав мысли Ферганского. — Как видите, мы совсем не такие, какими показаны инопланетяне в фантастике капиталистических стран. Просто вы привыкли вечно бряцать оружием и покорять слабых, и не представляете себе, что разум может быть иным.

— Вы это и насчёт нашей страны тоже?

— Нет, я не обвиняю в этом именно вашу страну. Просто меня удивляет, что мы — одна цивилизация и всегда жили в мире, а вы — тоже одна цивилизация, но из жадности и зависти вечно враждуете между собой, не задумываясь, как страдает от этого природа вашей планеты. Что за страсть к приобретению чужого? Между прочим, потому и нет до сих пор коммунизма, что земляне стремятся не избавиться от власти денег, став честными, а побольше скопить и наворовать, потому что всё во власти денег. Сами виноваты!

— Видно, вы плохо поняли нас. — опять с обидой за землян ответил Ферганский. — Ведь многие люди даже в милитаристских странах хотят мира. Может быть, даже в Китак такие есть! А разве у вас никогда не было войн?

— Только в древности было несколько…»

(Но почему так «выделен» Китай?)

«…Поэтому нам и трудно понять, как среди вас могут существовать такие, которые угрожают всему миру атомной бомбой, не задумываясь, как она опасна им самим. И то, что ваша цивилизация разделена на две мировые системы, дела не меняет. Казалось бы, вы, люди одной планеты, должны быть во всём едины, а вот поссорились из-за того, кого лучше эксплуатировать — человека или природу…»

(Почти слова Захара?!)

«…— Кто вам такое сказал?

— Но ведь в ваших газетах же печатаются планы дальнейшего развала природы!

— В конце концов, это нужно нам для укрепления мировой системы социализма!

— Укрепления социализма на костях природы?

— Что вы в этом понимаете? Просто вам внушает ужас один ружейный выстрел, а мы привыкли к тому, что на войне гибнут миллионы людей! В конце концов, если вы читаете земные газеты, то должны знать, что наша Земля может прокормить 50 миллиардов человек.

— Это в случае, если по всей Земле создать искусственные экологические системы, что вы называете сельским хозяйством. Но вы не имеет права этого делать. Ведь, кроме права сильного, существует и совесть… Вы возмущаетесь, когда слышите об эксплуатации так называемых «низших рас» в капиталистических странах, но по отношению к природе вы такие же самые. Там одна раса обрекает на вымирание другую, оттесняя её в пустыню…»

(И это — в «том» 1983-м?)

«…а тут вы хотите изменить климат целой Земли, не задумываясь о тех животных и растениях, которым это принесёт гибель. Земля — не ваша собственность. В конце концов, природа не рассчитывала на 4 с половиной миллиарда человек и никому не может выделить лишнюю долю. Хотя, кажется, многие земляне начинают понимать это…

— Кто же вы такие, чтобы так свысока судить о нашей Земле? — снова с прежней злостью спросил Ферганский.

— Наша цивилизация почти с самого начала была коммунистической, — спокойно, без тени высокомерия, ответил Этороро. — Но наш коммунизм отличается от того, к которому вы стремитесь, тем, что мы не лезем в природу. И не такие уж мы трусы, просто мы никому не угрожаем. А вы считаете нас трусами, наверно, потому, что что мы не воюем между собой.

— А откуда вы берёте ресурсы для развития цивилизации?

— Я же не сказал, что у нас совсем нет сельского хозяйства. Есть, но только такое, которое не связано с убийством и освоением природы. Кроме того, мы не сжигаем энергетические ресурсы в пламени войны, как вы. И мы, заметьте, не превзошли вашу цивилизацию в экономическом отношении. Мы даже немного позади. Просто у нас все энергетические и материальные ресурсы идут на социальные нужды и научно-технический прогресс, и поэтому мы можем удовлетворить потребности любого члена общества, а ваши земные милитаристы пускают огромные количества энергии и металла на производство оружия. А как вы допускаете, чтобы один владел миллионами валютных знаков, которые у вас ценятся порой дороже жизни, удовлетворял свои мельчайшие капризы, устраивал выпивки и балы на сотни тысяч долларов, содержал никому не нужных швейцаров и собачьих парикмахеров, а другие умирали с голоду — так этого мы вообще не понимаем.

— Но ведь это же в капиталистических странах! — возразил Ферганский.

— А вы, вместо того, чтобы помочь совершить там революции, упиваетесь благами своего социализма и своим благородным невмешательством? Если начнётся война, это, мол, вина не наша, мы перед историей правы. Но ведь вы одна цивилизация, хотя и искусственно разделили себя на страны и системы! Мы, хэтохорориты, на вашем месте поскорее сплотили бы все прогрессивные силы мира в единый фронт и в назначенный срок одновременно по всей планете нанесли сокрушающий удар по тем, кто угрожает миру и безопасности, но так, чтобы не допустить ядерной войны… Тут уже не до национальной гордости и правил дипломатии. Тут судьба вашей Родины — планеты, а не страны, как вы иногда понимаете Родину — поставлена на карту!

— Вам не кажется, что вы ко всему подходите со своей меркой? Это же вмешательство во внутренние дела! Войны в этом случае не избежать…

— Да, тоже верно. Вот и довели вас ваша земная самоуверенность и уважение суверенитета. Нельзя мирно сосуществовать с атомной бомбой!

— Убирались бы вы на вашу Хэроро-Тороро и не мешали нам укреплять социализм!

— Коммунизм уже пора бы строить!

— Коммунизма не будет. Воруют все, взятки берут, запчастями торгуют…

— А это потому, что вы предпочитаете сто раз приспособиться к несправедливости, чем один раз её уничтожить.

— А может, коммунизм и будет… Но без революции! Учение…

— Может быть, земляне сумеют найти лучший выход из этого положения. Но разве вы не понимаете, что наша цивилизация хочет помочь вашей? Вообще, что землянам дороже: мир и коммунизм на всей Земле или дворянская гордость за своё человечество?…»

(Даже это — дословно, как у Захара!)

«…— Конечно, мир и коммунизм, — не колеблясь, ответил Ферганский. — Но всё же прежде, чем вмешиваться в жизнь Земли, вы должны хотя бы посоветоваться с землянами!

— Да, мы тоже так думаем, — неожиданно для Ферганского ответил Этороро. — Мы обязательно посоветуемся с вами, когда вступим в открытый контакт…»

(И вдруг — мелькнуло…

Тот кинозал, стрельба!

Было бы… в той ветви!)

«…— А теперь то, с чего надо было начать, — сказал Ферганский, чувствуя, что к нему возвращается доверие к Этороро. — Какова цель вашего прилёта на Землю?

— Цель — контакт с разумными существами. А цель существования наших шести цивилизаций — исследование мира… В будущем мы сможем предотвращать крупные космические катастрофы, спасая от гибели целые миры. А это гораздо выше того, чтобы перестроить под свои нужды целую планету или даже весь известный вам космос…» (в смысле — доступный?) «…и, не справившись с вышедшими из берегов силами природы — а это закономерный результат — перебраться на другую, начать разрушать её, а то и вообще погубить на Земле всё живое, включая себя. Кстати, численность населения на нашей планете — 1 миллиард 200 миллионов — уже несколько сот лет сохраняется такой. Это потому, что мы мирно сосуществуем с природой, а не пытаемся приспособить её под свои нужды, как вы. Скоро вы вообще не будете знать. какой канал и куда прорыть, чтобы восстановить водный режим…

Этороро подошёл к окну и вдруг сказал:

— Всё! Идите к троллейбусу! Завтра встретимся в следующий раз.

— В чём дело?

— Там уже стоят милиционер и тот мерзавец с портфелем…

«Приходить к нему или не приходить? — думал Ферганский. — Завтра суббота, 31 декабря, нужно готовится к Новому Году. Опять этих пьяниц прилезет целая куча… Да ну их к чёрту! В конце концов, контакт с инопланетянами, раз уж они всё-таки есть — дело ответственное. Но завтра у меня выходной. Ничего, приду к нему в это же время… А жене скажу, что… отмечал день рождения бригадира…»

(А жена…

Нет — мозаичный прорыв, вставка! Что за ерунда!

Просто…)

«…ещё не осознавая значение происшедшего, Ферганский умом уже начал понимать его.

Ферганский вышел из-за дома и направился к троллейбусу. Возле него стояли два милиционера — тот, который гнался за троллейбусом, и другой, незнакомый — и «мерзавец с портфелем».

— Да пьяный он, — сказал второй милиционер. — Надо бы отвезти куда следует.

— Я не пьяный! Я всё видел! А это его сообщник! — заорал тот, увидев Ферганского.

— Нет, это не сообщник, — ответил первый милиционер. — Тот человек был хорошим гипнотизёром. Сначала он загипнотизировал меня, а потом водителя. Мне даже показалось, что он робот. А на вас он даже не смотрел. Едем, — сказал он, вталкивая доносчика в машину. Всё это он говорил с таким оттенком в голосе, как будто боялся, что ему не поверят, или не хотел раскрывать какую-то тайну.

— Куда?

— В вытрезвитель, — и дверь захлопнулась…

…Ферганский зашёл в троллейбус и повёл его к конечной остановке. Привычка землян не верить увиденному, если оно противоречит укоренившимся взглядам, на этот раз сыграла положительную роль…

…Как только Ферганский вошёл в троллейбус, а милицейская машина скрылась за углом. Этороро включил гравитационный аппарат связи и вызвал первого пилота Тевеанóу…»

(Да, и всё видно!)

«…— Первый пилот слушает, — раздался из динамика голос Тевеаноу. Через секунду его лицо появилось на экране.

— Это я. Фехотоу. Тот землянин раскрыл нас. Не беспокойся. Ничего страшного. Он никому не выдаст.

— Это значит, Ферганский разоблачил нас… Он ведь был убеждённым атеистом!

— Раньше был, а теперь нет. Он захотел узнать, кто я такой. А когда я ответил, что меня официально не существует — это был единственный подходящий ответ! — он чуть не передал меня в руки землян. Пришлось сознаваться… Кстати, так предусмотрела и программа полёта: 177-го или 8-го — открытый контакт…

— Ну, и как? — с тревогой спросил Тевеаноу. — Что ты ему говорил?

— Разговор у нас не получился… Сначала он попросил рассказать про Атлантиду, а, когда я рассказал, он страшно обиделся. И почему эти земляне такие гордые за своё человечество, если достигли совершенства лишь в области преступности и войны? Но потом он кое-что понял и поверил. А милиция вместо меня схватила предателя, который хотел с помощью Ферганского схватить меня…

— И как будет дальше? Продолжать с ним контакт или нет?

— Я думаю, надо продолжить. Потом мы сможем послать его с соответствующей информацией и материальными доказательствами нашей инопланетности к первому лицу в их государстве… или, ещё лучше, в какую-нибудь международную организацию типа ЮНЕСКО…»

(Не ошибся и Хельмут!)

«…— Да, это было бы хорошо. А сейчас он у тебя?

— Нет, уже уехал. Следующую встречу я назначил на завтра. Думаю рассказать ему историю нашего полёта и то, как мы изучали планеты Солнечной системы.

— Вот и правильно. При этом он лучше поймёт нас. Кстати, Когда они встречают Новый Год и который?

— В послеследующие земные сутки они встречают 1984 год…»

(В те дни, что… и реально — тот звездолёт! Будто… тем следом!)

«…— Есть ли хоть какие-нибудь новые факты относительно общих черт земной цивилизации?

— Пока нет. Я представляю себе землян так же, как и раньше: жадные, жестокие, властолюбивые, вечно враждующие между собой из-за лакомого куска и ещё слишком обидчивые. Но вот как они допускают, чтобы пусть даже в другой стране производились атомные бомбы, как социализм и капитализм — почти что противоположные мировые системы — сошлись в лицах Китая и ФРГ… и почему они употребляют в пищу ядовитые вещества — этого я до сих пор не понял…»

(Однако, незнакомая ветвь!)

«…— А, по-моему, это очень просто. Они решили, что мир может долго продержаться на дипломатии, к тому же не видят иного выхода, кроме войны, и поэтому только и делают, что ведут переговоры о разоружении, а потом едут обратно в свои страны вооружаться. А ещё принцип невмешательства во внутренние дела… Можно мирно сосуществовать с такими странами, как Финляндия, Албания…» (какая она «там»?) «…но не с теми же, кто угрожает гибелью всему миру! А эти преобразователи природы из СССР тоже хороши. Загрязнение окружающей среды достигло опасных величин, а директора химзаводов… ради ничтожной экономии денежных средств… сбрасывают в реки… А для живых организмов… это всё равно, как если бы их заживо сжигали на костре…»

(Но… и будто слова раздражённого землянина: «…потому что с такими мерзавцами нельзя поступать иначе…»? Что за сбой?)

«…И так же и с этими натовскими генералами. Пусть ощутят на своей шкуре свою извечную земную жестокость, от которой волосы встают дыбом!

— Да, этого он вполне заслуживал…

— По-моему, и здесь нужно уничтожать всех заведомо неисправимых преступников, чтобы честные люди могли жить спокойно… Между прочим, это очень похоже на то, как лечат раковую опухоль…»

(Нет! Явная накладка!

Прогалы ветви, заполненные чем-то! А вышло…)

«…— Не знаю, можно ли так, — не согласился Тевеаноу. — Трудно сказать, кого считать неисправимым, а кого нет…» (Всё же речь о подобном — шла!) «…Ведь встречаются же земляне, которые не считают грехом спортивную охоту, и в то же время ненавидят воров и убийц… А бывает, что человек, которого общественно опасным не считают, способствует моральному разложению окружающих. Да и законы у них… В буржуазных странах… всегда прав тот, у кого денег больше и кожа белая. Но… и тут…» (помехи) «…они тоже иногда бывают не на должной высоте. Помнишь, ты мне рассказывал о случае, когда землянина судили за то, что тот защищал свою семью от пьяного и убил его?

— Да, помню, — ответил Этороро. — Кстати, если бы тот пьяный убил его, кого судили, то вышло бы наоборот: в тюрьму сел бы он. Вообще-то я не знаю, как они там… собираются строить коммунизм, если так судят. У каждого преступления есть конкретный виновник, а они в таких случаях судят того, кому меньше досталось ущерба… Вот тебе и ответ на твой вчерашний вопрос, почему земляне, выходя ночью из дома, не берут ножи для защиты от бандитов. Закон-то не говорит, что надо обороняться от подозрительных ночных прохожих, которые часто и есть бандиты. В общем, выбор: или убьёт преступник, или осудят за нарушение каких-то «пределов обороны»… и пожизненные последствия… Скорей бы открытый контакт, чтобы мы могли сказать им всё это! Которое сегодня число?

— 177-е число 2542 года… Я здесь помню, а ты на звездолёте забыл. А открытый контакт назначен на 8-е будущего года. Долго ждать…

— Где там долго… 14 дней. Хотя нет, 15 — этот год чётный. А у них пройдёт 29 дней. У них это будет 28 число I месяца — января — 1984 года.

— Так что ты предлагаешь? Установить контакт через него? А затем?

— Я тогда не то хотел сказать. Контакт, конечно, установим мы сами…» (Уже «официальный»?) «…Просто я подумал о том, что нам в землянах многое не нравится. И вот начнём мы рассказывать про их недостатки, а про достижения забудем. Тогда они подумают, что мы уравниваем капитализм и социализм или фашистов и Советскую Армию… И про их недостатки надо сказать им так, чтобы они не подумали, что мы смотрим на землян с антикоммунистических позиций. Есть же среди них такие, которые готовы любую критику в адрес правительства считать проявлением чуждой идеологии. А надо не дать им повода так думать. И ещё я тогда думал о том, что землянин лучше поймёт землян.

— В общем, я понял тебя так, что контакт будем устанавливать мы вместе с Ферганским.

— Правильно. Отключаюсь.

Этороро подошёл к левой тумбе письменного стола и нажал совсем незаметную с первого взгляда кнопку. Верхняя часть боковой стены тумбы откинулась. Из отверстия выдвинулся ящик, в котором лежали перепечатанные в числе прочих на земную плёнку… копии фильмов, снятых астронавтам за время экспедиции…»

(А сутки их — вдвое дольше земных, но год… почти такой же? И 4,3 «их» светового года до Земли — всё же α Центавра?

И 2542-й… А 2699-й — в литературной версии? Ошибка земного автора…)

Но не ошибся Захар: была бы такая ветвь! Не наводка земных «разведцентров»! Просто уловил этот след… когда?

Уже были написаны — шесть вариантов «Эпсилона Индейца», и «Камера смертников», «Дневник инопланетянина»! И лишь на обратном пути с Аорары, уже у Земли — мог как-то попасть в тот след? Или…

Незримый удар в пространстве — о тот, чужой след! Экспедиции с Хэтохороро — в несбывшейся ветви!

И отдалось — и Захару (в его прошлое!); и — тем, кто писал про «беззубу»; сошлось — и со следом про Атлантиду, породив… едва не «петлю времени»! Ведь — всё это и привело Захара на звездолёт!

…Кажется, впервые Родион подумал о нём не как о старшем товарище — как о сыне. Которого — не сумел, не мог бы защитить, случись в самом деле эта «петля»…

Но как это? Почему один след — ударился о другой? Просто совпали даты…

(Хотя… и нестыковка!

30 декабря 1983-го — вагон успел проверить — «ледяных бугров» не было! Снег растаял раньше, а выпал потом нескоро!..)

Но и… Пришло вдруг на ум:

«…Зачем в обществе — структура, у которой нет функции, священная лишь потому, что общество пережило нечто ужасное?..» Это — об армии…

И: «…к какой верности, к подчинению кому и во имя чего приводить теперь личность? Зачем формировать автоматическую подчиняемость, готовность выполнить любой, сколь угодно не согласующийся с человеческой нравственностью, приказ? Во что так превращается человек, каким вернётся — если вернётся — в мирную жизнь?..»

И: почему «…запросы нового поколения должны натыкаться на обвинения в чём-то кощунственном?..» И — те же «старшие»: «…убеждены, что право на уважение ещё надо «заслужить» — то есть, получается, человек приходит в мир без такого права…»

Сколько точных и ёмких формулировок — возникло вдруг! Да и тут, в этом новом тексте — сколько их уже есть!..

Успел подумать — снова проваливаясь в сон…

239. Тупик истории

«…Этороро стоял у окна и смотрел на звёздное небо. Звёздное небо Земли он видел редко. Почти весь декабрь 1983 года небо было закрыто облаками, наполовину состоящими из промышленных отходов. И только 31 декабря небо сделалось ясным…

В северной стороне неба ярко блестел зигзаг Кассиопеи. Немного выше его была видна неясная фигура Цефея. Без Млечного Пути (его мешали видеть фонари), который на родине Этороро всегда был виден в созвездии Ротомиáро, как там называли Кассиопею и Цефея вместе, они казались какими-то неестественными. На юго-востоке ярко блестела Вега, под которой располагался наполовину скрытый под горизонтом ковш Лебедя. Над ним ещё были видны созвездия Геркулеса. Северной Короны с Геммой — полярной звездой Хэтохороро — уже была скрыта за тучами, которые закрывали половину неба…»

(И всё же… Тем утром — и было так… полупасмурно!)

«…Увлечённый поиском созвездий, Этороро не заметил, как подошёл Ферганский.

— Я уже здесь. Идём…»

(Земное небо — «своих» пространственных измерений!

Но… «ковш Лебедя»? Такой он — на «их» небе? С какой-то звездой — что с Земли не видна?)

«…Этороро нажал кнопку. Прямо из стены выдвинулся большой белый экран. Через секунду из левой тумбы стола выдвинулся прибор, похожий на кинопроектор «Квант». Он уже был заряжен фильмом…

— Первой планетой, которую мы посетили в Солнечной системе, был Марс, — начал Этороро. — Сейчас вы увидите, как мы исследовали его.

Свет погас. Послышалось тихое жужжание проектора. На экране появилась необычная панорама пустыни с красно-коричневым песком и розовым небом. По ней медленно двигался странный аппарат, похожий на многоствольный танк. Масштаб изменился. В левом верхнем углу кадра стал виден крошечный зелёный шарик с тремя поперечными канавками. Многоствольный танк на несколько секунд остановился возле него и поехал дальше.

— Это наземный зонд-разведчик, — объяснил Этороро. — Перед тем, как выйти самим, мы выпустили его. Все живые организмы он фотографирует в различных лучах, чтобы получить фотоснимки их внешнего и внутреннего строения, которые он сразу же передаёт на борт звездолёта…»

(Прямо дыхание перехватило…

Жизнь на Марсе! Всё же?..

И уж не «чисто литературное» — когда виден образ!)

«…— Я думаю, что ваши зарубежные разведки, которые даже — в земном понимании «даже» — на людях проводят садистские опыты, вряд ли одобрили бы этот метод. Да и у вас есть трусы, которые оказываются первыми только тогда, когда надо кричать о величии человека. И не обижайтесь, я ведь не про всех землян так думаю…

— Но не можем же мы рисковать жизнью человека!

— Да, за это будут судить. А вот за смерть другого существа — нет. Кстати, у нас первым в космос летал человек…»

(Прежде животных, то есть?

А у землян… Да, собака Лайка — на невозвращаемом спутнике…

Увы, и это — история земной цивилизации! И возразить нечего…

Сам сколько думал: надо было так «обгонять американцев»? А не сперва — в создать систему мягкой посадки?..

Хотя, если и там — «военные чины»! И сам узнал перед тем, как стать проводником: Королёв, оказывается, «сидел»!

Как принять — вот это? К какой ветви относить — такое?..

И — что должен думать Этороро?)

«…И искусственное сердце тоже испытывал человек, притом безнадёжно больной, который умер бы без этого искусственного сердца. Возможно, вы нас не поймёте, но мы не умеем рисковать чужой жизнью. И пусть на вашей планете только человек способен на высшую нервную деятельность… различаются по видам только тела, души все одинаковы…»

(Ну… ошибки перевода?)

«…— Это уже парапсихология. Да, а разве на вашей планете не только человек — разумное существо?

— Не только. Есть другие разумные существа, которых мы создаём искусственно.

— А зачем?

— Мы ещё не умеем лечить все наследственные болезни. Между прочим, их у нас даже больше — у вас всего 46 хромосом, а у нас 86. И вот, если рождается хэтохорорит с наследственной болезнью, мы с помощью той же парапсихологии перемещаем его душу в искусственное тело.

— А куда девается душа после смерти?

— После смерти она переходит в другое тело. Причём в следующем воплощении она не обязательно оказывается родственником своего предыдущего воплощения. Больше ничего не могу сказать, потому что здесь я неспециалист. Но это не значит… что можно грешить в одной жизни, откладывая честные дела на потом, тем более, что почти никто не помнит о своей предыдущей жизни. Наоборот, в следующей жизни может постичь расплата за старые грехи. Например, изобретатель атомной бомбы в послевоенном воплощении может оказаться радиационным уродом, миллионер — «цветным» нищим, судья-взяточник — несправедливо осуждённым, причём вероятность этого очень велика. Словом, если люди мирились с несправедливостью, не построили коммунизм, несправедливость сохранится, и они опять окажутся в её власти…»

(Чужая вставка? Опять?

Хотя — верно в чём-то! Но…

Ничего было не доказать каким-то генералам — а где теперь душа той же Лайки?..)

«…Зонд-разведчик на экране стал возвращаться обратно. Потом картина резко изменилась. В кадре появилась ракета трёх метров в диаметре и семи — в высоту. Она была окрашена в чёрный цвет, только ободы иллюминаторов и… какой-то круг в нижней части ракеты были синими. Рядом стояли два хэтохорорита в ярко-зелёных скафандрах. На груди у каждого была эмблема — четырёхветвистая спиральная галактика, окружённая двумя ветвями какого-то дерева, вокруг каждой из которых вилась разноцветная лента. Три витка ленты вокруг правой ветви были снизу вверх синим, жёлтым и красным, вокруг левой — снизу вверх зелёным, коричневым и светло-голубым. Один из хэтохороритов держал за два ремня большой голубой ящик.

— Что у них на груди? — спросил Ферганский.

— Герб Федерации Галактического разума…» (!!) «…Он чем-то похож на ваш герб.

— Но почему ваши ленты разноцветные?

— На разных планетах символом коммунизма считаются разные цвета. У нас, например, это зелёный…

Хэтохорориты, стоявшие у ракеты, стали подходить к тому, кто вёл съёмку. Один из них нагнулся, и, вынул из-за своей спины что-то вроде отбойного молотка (и где ему удавалось скрыть такой большой предмет?) и, вставив его остриё в грунт, стал поворачивать какую-то рукоятку. Второй опустил свой ящик на камень и открыл крышку. За ней оказалась другая крышка, уже белого цвета. В ней было проделано двадцать закрытых отверстий, одно из которых хэтохорорит открыл с помощью отвёртки.

— Это Хоровогóо и Фахиóро, — объяснил Этороро. — Фахиоро берёт пробу почвы, а Хоровогоо готовит контейнер-анализатор, который определяет, есть ли в почве микроорганизмы. Меня в кадре нет, потому что я вёл съёмку…

— Ну, и нашли вы микроорганизмы?

— Нашли…

…В следующем кадре происходило то же самое, только уже на фоне отвесной каменной стены. На этот раз аппарат для взятия проб почвы заметно дрожал. «Если бы фильм был звуковым, слышался бы ещё и треск», — подумал Ферганский.

— Это мы берём образцы горной породы, — объяснил Этороро. — В ней, правда, мы жизни не нашли. Мы брали эту породу на высоте около 9 километров от среднего марсианского уровня.

За этим последовали несколько сравнительно одинаковых марсианских панорам. Потом на экране вдруг появилась бушующая туча тёмно-красной пыли. Через секунду пыль откуда-то снизу осветилась тёмно-красной вспышкой. Изображение качнулось. Мелькнул синий обод иллюминатора, какое-то светло-салатовое кресло, панель с десятком металлических рычагов, отлетающий к стене Фахиоро с «отбойным молотком», и всё исчезло…

— Что это такое? — спросил Ферганский.

— Во время пылевой бури наша ракета упала в песок. На следующий день… впрочем, вы всё сами увидите…»

(И… всё же ракета, а не капсула!

И жизнь на Марсе! Тот «шарик» — что это?

Увы, запись — не переспросишь…)

«…В кадре опять появилась марсианская панорама с ракетой в центре. Но теперь песок напоминал снежные заносы. В открытый люк ракеты по очереди входили хэтохорориты. Когда вошёл последний, люк задвинулся.

— А вы, что, остались? — спросил Ферганский…

— Я был в другой ракете. На борту звездолёта их восемь…

— И это весь фильм о Марсе? — задал Ферганский новый вопрос, когда ракета стартовала и плёнка кончилась.

— Не весь. У нас есть ещё плёнки, сделанные зондом-разведчиком, но разобраться в них может только специалист… И кстати, сейчас я переверну плёнку на вторую дорожку.

Этороро, не включая света, вынул из проектора какой-то овальный плоский предмет, и, перевернув его в воздухе, вложил обратно. Сделав это, он опять запустил двигатель проектора и сел в своё кресло. На экране появился какой-то хэтохорорит, рассматривающий в необычный двухокулярный микроскоп почву, находившуюся в контейнере-анализаторе. Вынув объектив микроскопа из одного отверстия, он едва заметно качнул головой и вставил объектив в соседнее… Через секунду он вскочил со стула и сделал быстрый жест рукой…

…Следующий кадр показал что-то похожее на делящихся бактерий, которых Ферганский один раз видел в микроскоп.

— Это марсианские микробы? — спросил он…

— Да, — ответил Этороро. — На этом исследования Марса мы закончили — нашей целью был поиск разумной жизни…»

(Так прибыли — не за теми, и не на зов землян?

Просто — в поиске?)

«…На экране опять появилась горная марсианская панорама. В центре стояли три хэтохорорита. Только сейчас Ферганский заметил, что они различаются между собой. У одного из хэтохороритов глаза были правильной прямоугольной формы, у второго — чуть скошены внутрь, а у третьего белки глаз были не серыми, а чёрными… Присмотревшись, Ферганский заметил, что их различает и длина рта. Один из хэтохороритов держал контейнер-анализатор, второй — что-то вроде огромного штопора на большом металлическом цилиндре, а третий стоял, опираясь на большую золотистую пирамиду.

— Где тут кто? — спросил Ферганский. — Я уже забыл.

— Тот, кто с контейнером — Хоровогоо. Тот, что стоит у пирамиды — Фахиоро. А третий — Веххефóу, экзобиолог. Это он тогда смотрел в микроскоп. Разве вы не узнали?

— Нет. А зачем вы ещё раз опустились на поверхность Марса, если исследования закончены?

— Во-первых, чтобы выгрузить культуру бактерий обратно — держать её у себя на корабле мы больше не могли… Во-вторых, нам надо было установить пирамиду… знак того, что мы посетили эту планету.

Веххефоу поставил свой «штопор» строго вертикально и включил какой-то тумблер на боку его цилиндрической рукоятки.

Штопор стал медленно входить в камень. Когда он вошёл по рукоять, Веххефоу снял с него цилиндр. Все втроём взялись за пирамиду снизу, перенесли и надели маленьким отверстием нижней грани на конец штопора. Потом Фахиоро достал из нагрудного кармана какой-то предмет, похожий на пистолет, и направил его в зазор между камнем и основанием. Из пистолета ударил огненный луч. Во все стороны полетели искры.

Масштаб стал меняться. Пирамидка приближалась. Стало видно, что на одной из её граней изображена сделанная в виде развёртки цилиндра карта звёздного неба Марса (впрочем, она почти ничем не отличалась от карты земного неба). Альфа Центавра была отмечена стрелкой…»

(Но… тут-то «чисто литературных деталей» — нет?)

«…— Это мы сделали для тех, кто посетит Марс вслед за нами, — сказал Этороро. — И стрелку у нашей звезды мы сделали для них…

— А какая ваша звезда?

— Альфа Центавра. Разве вы забыли, как я называл расстояние до неё?

— Да где мне знать всё это! Я ведь только водитель троллейбуса, хотя и с дипломом инженера…

— Вот я тоже удивляюсь. Забиваете себе в средних школах голову кучей ненужных знаний, а расстояния до ближайших звёзд не помните…»

(Или «чисто литературное» всё же вплелось?

Или… Миг прозрения: «альтернативная» α Центавра! Та же система — в иных измерениях!

Хотя… а Фрхольм по тексту Захара — в каких?)

«…Этороро встал, и, вынув что-то из ящика стола, вложил в проектор.

— Разве не надо, чтобы проектор остывал? — спросил Ферганский.

— Не надо.

Экран опять вспыхнул. Теперь на нём появилась тёмная каменистая пустыня с низко нависшими плотными облаками, сквозь которые слабо проникал солнечный свет. По ней, огибая камни, двигался зонд-разведчик.

— Да, кстати, ваша Федерация состоит из шести планет с собственной цивилизацией. А сколько у вас планет, где нет своего разума?

— Сорок одна, включая спутники и переходные тела, вроде вашего Юпитера.

— И неужели вы на них не живёте? Зачем же вы тогда исследуете космос, если не стремитесь его освоить?

— Мы не стремимся владеть всем, что видим, и не претендуем на чужое. А если вы до сих пор не поняли, я повторю вам то, что уже говорил. Вы не хотите умерить рост своей непомерно разжиревшей цивилизации и считаете целью своего существования перестройку и уничтожение природы в угоду ей. Ваша мораль такова: «Делай своей собственностью и используй всё, что видишь». Потому вы и сатанеете при виде крупных ассигнаций. Для вас чужое то, что вы не в силах приобрести или украсть… При этом вы считаете, что сильный может не считаться со слабым, подчиняя себе всё. Вы так деспотичны и трусливы, что нет слов выразить это. Если бы земляне знали, что существуют те, кто помешает им грабить беззащитную природу… они бы не присваивали себе за это звание героя войны с безоружным… Да, мы им помешаем, потому что наша цель… объединить все цивилизации Галактики и общими силами… предотвращать космические катастрофы. И я уверен, что честные люди всей Земли будут с нами…

«…Кто же они всё-таки? — подумал Ферганский. — Почему они так плохо думают о нас? А впрочем, ведь и другие живые существа хотят жить не меньше людей, только мы никогда об этом не думаем. Выходит, мы убийцы? Да, а чем питаются они сами?»

— Синтетической пищей, — словно угадав его мысли, ответил Этороро, — и продукцией сельского хозяйства. Когда-то, правда, и у нас существовала охота. Но, когда борьба за существование стала переходить в мирное соседство, охота стала постепенно исчезать. Причём, этот процесс проходил так медленно и постепенно, что не нарушал природное равновесие.

— Но ваша цивилизация не развивается? Она стоит на месте? — спросил Ферганский.

Этороро обернулся и удивлённо взглянул на него.

— Развивается, если не понимать под развитием увеличение своего благосостояния за чужой счёт. Мы развиваем свою цивилизацию в области знаний о мире.

— Но ведь все тайны мироздания когда-нибудь исчерпаются. Чем вы…

— Ваши средневековые философы тоже были уверены, что знают, как устроен мир. Нет, тайны мира неисчерпаемы…

…В кадре появилась другая венерианская панорама. Она приближалась и вздрагивала. Впечатление было такое, что съёмки сделаны с испорченного самолёта. Вдалеке виднелись еле различимые в облачном тумане горы.

— Это мы снимали с гусеничного вездехода, — объяснил Этороро. — А вот что это такое, мы так и не узнали…

Прямо перед вездеходом на мутном фоне венерианского неба возник светящийся зелёный кристалл…» (Да! Икосаэдр!) «…Он резко надвинулся на кадр. Затем, судя по всему, камера отлетела назад. Кто-то перелетел через спинку кресла и упал на пол. Чья-то рука рванула рычаг…

Следующий кадр показал ракету, стоящую у вездехода, похожего на гоночный автомобиль на гусеницах. В правом борту вездехода была огромная вмятина…Правая гусеница лопнула и соскочила с колёс. Фахиоро и какой-то хэтохорорит с более длинными, чем у остальных, глазами устанавливали её на место. Хоровогоо в это время стоял у домкрата и ждал, когда можно будет опустить машину обратно…»

(Но… враждебный разум? Ведь явно — не природный объект! На Венере!

Или… Тоже — душа инопланетного астронавта? А они не поняли!..

Или — просто природный дух? Минеральной… природы, происхождения — потому и такой формы? Органической-то жизни там нет!

Хотя… Смогли — выйти в скафандрах, ехать?

И не «вездеход-самолёт», но — вид как с самолёта? Оптический эффект венерианской атмосферы?

Да, сколько мыслей — в один миг…

И — вагон долго не мог понять смысл этого эпизода? Что — в космических странствиях можно встретить таких духов?..)

«…Тут взгляд Ферганского упал на Этороро. Сходство его с хэтохороритом, устанавливавшим цепь на место, было так велико, что Ферганский даже вздрогнул от неожиданности. Ему почему-то до сих пор казалось, что Этороро и среди хэтохороритов должен казаться гигантом.

— А кто же тогда это снимал?

— Никто. Вообще, мы не смогли дать этому происшествию достойного объяснения. Да и вы у себя на Земле раскрыли далеко не все тайны природы.

— Ну, в это что-то не очень верится. Ведь сколько времени уже люди живут на Земле…

— Да, верно. Но что вы знаете, например… про известняковые и латунные метеориты? Или про привидений? Про телепатию?

— В газетах и журналах пишут, что всего этого нет. А нам остаётся только верить, то есть не верить, я хотел сказать.

— Мы знаем о Хэтохороро больше, чем вы о Земле, потому что всё непонятное не отрицаем, а подробно исследуем. Кроме того, философия — ещё не наука, и если что-то не подходит под общепринятые представления, мы подвергаем сомнению их, а не факт. Разве вы своими глазами никогда не видели что-нибудь необычное?

— Видел, — признался Ферганский. — Когда-то, проходя мимо кладбища, я видел смерть с косой. Правда, я тогда… — Ферганский никак не мог решить, говорить это или не говорить, и, наконец, сказал — был немного под углом, но не настолько, чтобы совсем опьянеть…

— Хорошо было бы, если бы земляне бросили эту вредную привычку… А что касается привидения, то вы действительно его видели. Я-то в ту ночь был на том же кладбище, но тогда вас ещё не знал. А с кем это вы тогда шли, который сразу бросился наутёк?

— Федя Морозов, знакомый по работе. А я сразу внушил себе, что привидений нет

— Потому их и не видит тот, кто в них не верит, что внушает себе, будто он их не видит…»

(Но!!!

Вот он — и шёл тогда мимо кладбища? Где… Этороро тогда не было! Был — Захар!

Иная ветвь… И — Федя Морозов! Надо же!

Нет, к таким внезапным смыканиям — не привыкнуть!)

«…Следующий кадр показал взятие проб воздуха и почвы. Проба воздуха, взятая Хоровогоо с помощью аппарата, напоминающего шприц без иглы, тоже была выпущена в контейнер-анализатор. Этороро в кадре уже не было — на этот раз съёмку действительно вёл он…

Дальше всё повторилось в том же порядке. Опять было показано, как Веххефоу наблюдал в микроскоп венерианские микроорганизмы, как после тщательного изучения они были выпущены в атмосферу и почву Венеры… и как на вершине потухшего вулкана была установлена золотистая пирамида…»

(Но — микробы… почвы Венеры? Или — так показалось Ферганскому? И не переспросил? Зная, каковы там условия?

А в верхней атмосфере — есть? В том, подходящем по температурам и давлениям слое? В… тумане из капелек серной кислоты?)

«…— И это всё? — спросил Ферганский.

— Да, всё. Большая часть наших фильмов снята на Земле.

— А жаль. Я думал, у вас больше плёнок о других планетах. Но как вы это сразу нашли жизнь там, где наши автоматы искали её много раз и не могли найти?

— В том-то и дело, что автоматы. Люди бы скорее нашли. А людей вы не посылали потому, что не хотели, чтобы на соседних планетах была обнаружена жизнь. Ведь, если бы она оказалась разумной, она могла бы поколебать могущество землян…»

(Скорее — самоуверенность?)

«…— Вы, что, и вправду считаете нас завоевателями?

— Нет, мы не про всех землян думаем так. Вы уже знаете, кого мы считаем завоевателями. Но я думаю, что их скоро не будет. Если, конечно, человечество Земли будет действовать сообща. Трудно понять, почему, когда одна страна воюет с другой, остальные могут официально хранить нейтралитет или, что ещё хуже, помогать инициатору войны. Будь мы, хэтохорориты, на месте землян, мы бы не ограничивались соболезнованиями жертвам чилийской хунты и не ждали, пока она падёт сама, а свергли бы её. Вы, земляне, только говорите о том, что надо действовать сообща, а на самом деле каждая страна отстаивает только свои интересы. Реакция объединяется и действует против вас — так и вы не играйте в благородство, а тоже действуйте, если Земля вам дорога!

— Мы не хотим развязывать мировую войну, — едва сдерживаясь, ответил Ферганский. — Если вы не понимаете нашей жизни, то хотя бы не пытайтесь показать, что вы выше нас! Вы на своей Хэтохороро всю жизнь только кнопки нажимаете, а у землян вся жизнь — борьба! Вы даже не понимаете, какая трудная и сложная у нас жизнь!

— У вас такое представление о коммунизме? Нет, и у нас жизнь не так легка. Не думайте, что всё за нас делают роботы, — ответил Этороро, вставая. — Но мы, хэтохорориты, всегда идём один другому навстречу, а вы всю жизнь разбиваетесь в лепёшку о бюрократию и часто гибнете от рук преступников. Плюс ещё войны, алкоголь и наркотики. Вот ваши «трудности жизни». Если вы хотите знать, я из вашего, земного журнала узнал, что земляне должны жить по 350 лет…»

(Опять — знакомое по тексту Захара!)

«…— Почему же мы столько не живём?

— Это и нам неизвестно. Есть предположение, что ядерная война на Атлантиде перестроила генетический код человека…» (И… это? Всё же?) «…Плюс ещё то, что вы стремитесь преждевременно сделать землянина взрослым…

— В этом я с вами согласен, — уже спокойнее сказал Ферганский. — Я сам чувствую, что стал взрослым слишком рано… Интересно, а у вас есть школы?

— Нет. Мы не форсируем развитие организма и личности. Хэтохорорит приобретает нужные знания сам, без всякой школы, и взрослым становится тогда, когда это естественно, а не тогда, когда этого требует бухгалтерия цивилизации. И не обижайтесь на то, что мы думаем о вас. Трудно даже перечислить сразу все ваши пороки: и эгоизм, и страх перед начальством, и жадность… И до чего же вы противоречивы! Расовая дискриминация возмущает и меня, и вас, но почему же вас не возмущает подгонка природы под нужды человечества? Как сделать так, чтобы земляне поняли, что они не имеют на свою планету безраздельного права? Как заставить вас отказаться от стремительного роста производства, а империалистов — от производства оружия и обратить их внимание на то, что планета в опасности? Но что землянам с того, что планета стала напоминать наполненный ядом парник! Они ведь только о деньгах и думают. А родной планеты у них нет. Испортят Землю, бросят её, как эмигрантское правительство бросило Польшу во время войны, и переберутся на Марс, напустят там в атмосферу кислород, уничтожат всю марсианскую жизнь… А что им до неё? Они же не боятся, что кто-то помешает им это сделать! И почему только страх заменяет людям совесть?

— Но ведь мы принимаем меры, — нерешительно возразил Ферганский. — Созываем международные конференции, принимаем законы…

— А что дают ваши законы? Вы должны объединиться, сплотиться единым фронтом против тех, кто набивает жирное брюхо и коптит небо, не задумываясь о будущем! К чёрту конференции, пора принимать меры! Остановить рост человечества, ввести смертную казнь за загрязнение окружающей среды…» (Накладка?) «…перевести энергетику планеты на электрическую, ядерную и звёздную энергию, морально перестроить человечество — и только тогда вы построите коммунизм. Кстати, читал я уже про одну такую конференцию, в которой принимал участие фашистский предатель…

— Да, и я читал это, — подтвердил Ферганский. — И водят же нас эти гады за нос…»

(Увы! Было!)

«…— А вы спокойно смотрите? Мы бы в таком случае взяли его под стражу!

— А хорошо, что вы не понимаете земную жизнь, — неожиданно для самого себя сказал Ферганский. — Мы, земляне, уже привыкли к тому, что в мире всё несправедливо, и спокойно ждём конца света, сунув в рот папиросу для частичного успокоения. А вы смотрите на всё с коммунистической точки зрения, и ясно видите любую несправедливость. Именно такие, как вы, и нужны сейчас Земле…

Этороро подошёл к письменному столу, и, открыв левую тумбу, вынул из её нижнего ящика общую тетрадь в розовой с голубыми и серыми полосами обложке. На ней были напечатаны чёрные цифры «2541, 2542».

— Это перевод на русский язык дневника исследований Земли… Он поможет вам лучше понять нашу точку зрения. А когда вы сможете прийти в следующий раз?

— Завтра.

— 178-го числа, — перевёл Этороро земной счёт времени на свой.

Ферганский подошёл к окну. Было ещё темно, но на востоке уже светила розовая полоска утренней зари. У горизонта звёзд уже почти не было видно, только две самые яркие звезды ещё сияли на утреннем небе. Взглянув вверх, Ферганский увидел неясные очертания каких-то созвездий. Само то, что он смотрел на звёзды, было для него необычным. Раньше он. Поглощённый своими деловыми хлопотами, почти никогда не обращал внимания на звёзды.

«Верить ему или нет? — подумал Ферганский. — Наверно. надо всё-таки верить. А то. что он так резко говорит о землянах, свидетельствует только о том, до какой степени возмущают его пороки земной жизни…»

…Придя домой, Ферганский сразу же заперся в своей комнате, и, положив перед собой на стол тетрадь Этороро, перевернул обложку. На форзаце было напечатано:

«Дневник исследований Земли первого пилота разведракеты Фехотоу Этороро».

Ферганский перевернул форзац…»

(И… что? Родион вдруг понял: будет — почти шок!

Да, точно!..)

«…169. 2541 (9-10 декабря 1982)

Сегодня мы провели спектральный анализ состава атмосферы. Результаты привели нас в отчаяние. В атмосфере содержится столько всевозможных примесей, что скорее всего, здесь погибла высокоразвитая цивилизация. Запустили воздушный зонд-разведчик и с нетерпением ждём сообщений.

Зонд передал, что жизнь есть. Но радоваться рано. Оказывается, атмосферу отравляют промышленные предприятия. В это трудно поверить, тем более, что мы видели их искусственный спутник. Обычно цивилизация переходит на замкнутые циклы задолго до выхода в космос…

…В 97. 48. связь с зондом внезапно прервалась. Последним, что мы видели на экране, был летательный аппарат, выстреливший в зонд что-то вроде мтънгской торпеды. Вполне возможно, что эта цивилизация будет враждебна нам…»

…И у Захара — это: «мтънгской»! Что же выходит?

Это они, реально, если так — «…совершили первый разведывательный рейс и совершили посадку у небольшого города в восточной части крупнейшего материка…»? Всё же — восточной? А шофёр, не распознав в них инопланетян («…ну и ограниченность!..»), потребовал деньги; «…а поскольку их у нас не было, не хотел выпускать нас из машины, и стал кого-то звать. Пришлось лезть через окно…»)! Хорошо встретили, нечего сказать! А — если не по всем мирам и ветвям знакомо понятие «платы за проезд»?..

И, случайно подойдя к винному ларьку, и попав в некую облаву — были потрясены взаимоотношениями дружинников и пьяниц? (Дружинников в привычном понимании…)

А другая разведгруппа (если называть по аналогии) — вышла на железную дорогу, и потрясена встречей с охотниками? Не убив их, разумеется, но… Вот именно: «…несколько раз подвергалась нападению каких-то вооружённых банд…»!

И: «…Самые худшие опасения оправдались. Это тот самый гипотетический тип варварской цивилизации. Цивилизация непомерно разрослась и хочет, перестроив под свои нужды природу, заселить всю планету. Но это возможно лишь временно. После того, как экологическое равновесие будет безнадёжно нарушено, а энергетические ресурсы исчерпаны, они предательски бросят её на произвол судьбы и полезут в космос, чтобы занять другую планету и сделать с ней то же самое. А ведь их планету никто не пытался покорить! Неужели у них совсем нет совести и они решили, что, раз они сильнее всех в Солнечной системе, им можно не считаться со слабыми?…»

(Но — какую «другую планету»? Марс?)

«…Ферганский ясно представил себе, как Этороро подходит к винно-водочному магазину. Все вокруг только смеются — в инопланетян эти тупые обыватели давно уже не верят… Дружинники, не разобравшись, инопланетянин он или нет — тайны Мироздания давно уже надоели людям, вера в инопланетян давно уже стала объектом насмешек и постоянной темой пародий на фантастику…»

(Хотя… он — просто в своём истинном облике! А те подумали — маска?)

«…А потом эта встреча с охотниками… И почему он, Ферганский, до сих пор не задумывался, что спортивная охота сродни карательной экспедиции расистов… Почему же тогда даже относительно честные люди не считают её грехом? Так же, как и сбор букетов… Зачем, в конце концов, это нужно? Да, человек никакой не герой войны со стихией… совсем не думающий о том, какой вред он наносит природе…Нет, не таким должно быть цивилизованное существо!

…— Для того, чтобы хорошо понять планету, надо войти в её жизнь… Вот мы и решили сделать так: во-первых, собрать для этой цели робота, внешность которого соответствует внешности землян, и, во-вторых, достать для него документы…»

(Как? Всё же…

И это реально — их робот… продал вахтёра под видом поросёнка, сделался нелегальным снабженцем-«толкачом», шабашником при похоронном бюро, наконец — браконьером? О чём — подлинный дневник инопланетянина?)

«…Ни в одной фантастической повести про космические ужасы нет ничего подобного. Эта цивилизация разделилась на две мировые системы государств — капитализм и социализм… Все пороки капитализма перечислить здесь невозможно… Скажу только то, что деньги ценятся при нём выше жизни (даже медицинская помощь не оказывается тому, кто их не имеет!), а преступность, наркомания, пьянство и культ насилия достигли таких размеров, что земляне сходят с ума и кончают жизнь самоубийством. На всём этом наживаются земные бизнесмены. Создаются всё новые и новые виды оружия для войны против социалистических стран, в то время как на социальные нужды идут такие малые средства, что люди гибнут от голода. Впрочем, это не мешает богатым негодяям вкладывать по сотне тысяч денежных знаков в одну попойку. Кроме всего этого, одна раса ставится выше другой…»

(И что, во многом — не правда?

Но и… мог ли инопланетянин сказать: «…А о последних негодяях, становящимся наёмными убийцами ради денег, и армейских полулюдях-полуроботах и говорить не приходится…»?)

«…У социалистических стран тоже есть отдельные недостатки, но мы на их стороне. Трудно только понять, почему они ограничиваются словесными соболезнованиями в адрес тех, кто на себе испытывает все «прелести» капиталистического мира! А что касается ещё одной страны, являющейся якобы социалистической, но тюремно-фанатического типа с милитаристским уклоном, так мы её пока вообще не поняли…» (Неужели… «тот» Китай?) «…Но непонятно и то, как могут существовать люди совершенно без чувства справедливости, которые во имя каких-то личных выгод покорно идут за правительством. Наверно, все преступные правительства держатся на подхалимах… Эх, применить бы против них мтънгский метод…

«Да, это было бы неплохо, — подумал Ферганский. — Будь у нас такой метод, в время войны не было бы предателей. А ведь, возможно, эти предатели в тридцатые годы читали лекции о преимуществе социалистического строя! А если б мы были такими же прямолинейными, как хэтохорориты…»

(Вот так!

И — дневник Этороро, дальше?)

«…Теперь нам ясно, почему вся атмосфера Земли отравлена отходами! Землянам, включая даже землян социалистических стран, выгоднее в денежном смысле (капиталистам это приносит прибыль, а социалистам — материальные поощрения) превращать свою планету в химическую помойку, чем строить очистные сооружения. При этом вместо того, чтобы принять срочные меры, они выясняют, какой строй — капитализм или социализм — более виновен в этом, а те, кто выступает против этих споров, в их газетах именуются «соглашателями». А ведь они как раз наиболее правы! Но вот почему никто не выскажется за введение смертной казни для тех, кто за грошовую экономию губит свою планету?…»

(Олигофрены. Те самые…

Но… И это тут — «одна из жительниц города» опознала в нём неземлянина? Да вот и подробность, какой у Захара нет!)

«…Сначала я отказался «сообразить на троих»… Потом никак не мог вспомнить, что для того, чтобы закрыть автоматическую камеру хранения, надо бросить деньги. А потом ещё набрал нежелательный шифр Ж111 — и назвал его вслух. К счастью, она интересовалась межпланетными контактами. А есть, оказывается, среди землян и такие, которые ими не интересуются (а их большинство), и даже такие, которые хотят, чтобы все свидетельства посещения Земли были опровергнуты (официально опровергнут даже наш первый рейс)… Я всё рассказал ей, и она сказала, что может устроить его у себя в квартире как своего мужа… Тут я не совсем понял — её настоящий муж куда-то скрылся, чтобы не отдавать детям часть денежных знаков, выдаваемых ему по месту работы… Неужели всерьёз могут существовать такие гады?…»

(Устроить — их «робота»? Не Нтмиафи же, киоскером — тут! Если среди них вообще был тот Нтмиафи…)

«…Что касается документов, то в том городе есть подпольные организации по торговле ими…»

«Уже нет, — вспомнил Ферганский. — Посадили куда следует.»

«…Там она приобрела паспорт… документ, удостоверяющий личность, трудовую книжку для устройства на работу почтальоном в 6-е почтовое отделение города, документ на место жительства и водительские права. Это мне дали в нагрузку, потому что никто не хотел брать…»

(Да — размах! Кризис перепроизводства фальшивых документов!

Но — где, в каком городе? У Захара в тексте — вагон подтвердил: «…одна из жительниц Западной Украины…»! А тут — «восточная часть континента», хотя и видится — Ровно! Как это?)

«…Дальше подробно описывались все злоключения астронавтов. Началось с того, что логический анализ привёл робота к выводу, что выгоднее быть вором. Чем почтальоном. На следующий день после оформления бумаг робот незаметно исчез из дома… подстерёг в проходном дворе случайного прохожего, оглушил… обокрал, купил в магазине вино, пошёл на завод РЗВА, напоил вахтёра и продал на базаре под видом поросёнка…»

(По какой же работе — Морозов знаком Ферганскому?

«…Собрать другого робота астронавты не могли…» (Почему?) «…Поэтому пришлось с помощью фальшивых документов устроить Этороро по адресу: улица Набережная… дом 2…», что ли?

(И подходит — Ровно! Маршрут № 3, предпоследние остановки в обе стороны! Квартиры самого Этороро — и «робота»!

А с «небольшим городом в восточной части страны» — не получалось! Ничего подходящего по топографии — вагон не нашёл! Описка, должно быть: «в западной»?)

«…Из газет астронавт узнавали о всё новых и новых преступлениях робота. Они хотели поскорее начать открытый контакт. Только сначала надо было проверить, поймут ли их земляне. И вот был найден, как показалось хэтохороритам, «человек, достойный доверия», которому они поручили выступить в печати от их имени. Но, увы, это был диссидент. В американских газетах и журналах начала появляться клевета на социалистические страны, якобы исходившая от инопланетян…»

(Вот так!

Но… А «Родели», на Земле собравшие «беззубу» — в этой ветви… где?)

«…А хэтохорориты каждый день просматривали советские газеты, ещё не догадываясь об обмане. Кончилось тем, что Этороро был выслежен и арестован. Почему-то (это осталось тайной)… ему был вынесен смертный приговор (так вот почему он думал, что всех инопланетян, прибывших на Землю, расстреливали!). Но какое-то западногерманское военное ведомство устроило побег Этороро из тюрьмы и предложило ему выступить по радио с клеветой на СССР, пообещав большое вознаграждение (а что он понимал в этих лживых землянах!). Но в своём выступлении по радио Этороро критиковал недостатки социалистического строя не с позиций империализма, а с позиций коммунизма. Устроители побега были взбешены. Когда Этороро принялся за анализ капитализма, микрофон был незаметно отключен от сети. К счастью, покушение на Этороро не удалось: не зная физиологии хэтохороритов, убийца размешал не тот яд. После того, как Этороро перешёл несколько государственных границ и опять оказался в СССР, выяснилось, что его разыскивает милиция, причём секретно, чтобы не допустить огласки. По этому поводу в дневнике было сказано, что «земляне стремятся опровергнуть или хотя бы скрыть то, что не подходит под их философские представления». К счастью, та женщина, у которой несколько часов жил робот (теперь он сидел в тюрьме за воровство)… поменяла квартиру на тот самый адрес по Набережной, где был установлен встроенный в стену гравитонный аппарат связи. Это произошло в 159 сутки 2542 года (20 ноября 1983 года)…»

(Чего Захар и знать не мог бы — отсутствуя тогда на Земле!)

«…Теперь Этороро надо было вывезти из этой квартиры на новую этот аппарат… По аппарату его могли бы опознать… Поэтому он решил вывозить аппарат по частям… К счастью, у той женщины был дальний родственник — водитель троллейбуса, кстати — который не верил в инопланетян и поэтому мог бы считать Этороро человеком, по какой-то причине скрывающим своё лицо под маской. Кроме того, он мог бы послужить подходящим объектом для контрольного контакта. Дневник кончался решением Этороро передать его Ферганскому…»

(Но у Ферганского — такая родственница? Вагон проверял — не сошлось!

Или… Чей-то образ — не в Ровно? В… Сочи?

И — есть же «сочинский» след: Тубанов — в отпуске, встречал кого-то у камеры хранения! А к Арееву, сотруднику метрополитена там — инопланетянин телепортировался прямо домой! Захар начинал писать и такое!..

Или там было бы: тот подсаживался в поезде, «устранив» пьяного попутчика — потому что хотел встретиться именно с Тубановым! Тоже — искал землян, подходящих для контакта?..)

«…Ферганский встал и подошёл к окну. Солнце всё ещё не взошло, но небо уже было голубым, и на востоке за домами уже горела розовая полоска. Откуда-то из-за домов светящимся розовым призраком поднимался наверх и таял в небе дым… Высоко в небе светилась какая-то яркая планета. Мимо неё двигалась крошечная красноватая звёздочка. «Самолёт», — подумал Ферганский. Он даже не догадывался, что это может быть звездолёт «Тороу-13».

«Неужели всё это можно уничтожить? — подумал Ферганский, глядя на огни утреннего города, немного расплывшиеся в слабом тумане. — Только теперь я со всей отчётливостью понял, какая опасность грозит Земле и землянам в лице самих землян!.. И после следующей встречи с Этороро надо срочно действовать!..»

(Но вот…

Что, где? Другая комната, люди за столом…)

«…Из-за стола поднялся… Кривоносов. В поднятой руке его был не бокал, а перевёрнутая пустая бутылка от коньяка.

— За прекращение гонки вооружений! — сказал Ферганский…

— Не вспоминай политику, — нетрезво шепнул ему сидевший рядом Федя Морозов…» (Да! Он!) «…— Давай забудем это…

— Мне не безразлична судьба мира. Хотя что ты в этом понимаешь?

— Мне тоже… Но зачем нам сейчас говорить об этом? Пусть министры за нас решают. А мы при чём?

«В том-то и беда, что все говорят: «А мы при чём?»— подумал Ферганский. — Все ждут, что кто-то решит за них, ссылаясь на то, что в одиночку мир не переделаешь. Как ему сказать, что теперь я всё время только об этом и думаю? Ведь не понимает же он, что угрожает всем нам! А если сказать ему об этом?»

— Давай… за прекращение мелиорации! — поднял Ферганский второй бокал. — За прекращение освоения природы!

…— Ты понимаешь, что говоришь? — спросил Федя. — Ты, что, хочешь, чтобы наша страна отстала от Штатов?

…— Ага, и ты уже заговорил о политике! Так вот скажи мне, почему ты думаешь, что за человеческие распри должна расплачиваться природа?

…— Одно дело — чёрная раса, другое — природа…» (Не всё ясно: разрывы!) «…Только человек способен создать высокоразвитое государства и покорить слепые силы стихии!

— И атомную бомбу тоже — только человек. Значит, мы, цивилизованные, по-вашему, можем истреблять природу, от которой же и произошли? Значит. цивилизация — это умение убивать?

— Не убивать, а побеждать… — глубокомысленно ответил… бригадир по кличке Арестолоп…» (Вот прозвище! Если не ошибка!)

«…— Побеждать? — переспросил Ферганский. — Природа безоружна против человеческой техники. Выходит, что мы, созданные природой для того, чтобы. предотвращать катастрофы на нашей Земле, сами же их и производим. Много ли чести людям делает то, что они убийцы?

И снова вздох удивления всколыхнул наполненный перегаром и никотином воздух. Никто из гостей никогда ещё не слышал такого мнения о человечестве.

— Мы не должны быть палачами своей планеты, — продолжал свою мысль Ферганский. — Мы должны помочь ей! Разве для того природа создала нас, чтобы мы уничтожили её? Хотя. Разве до вас это доходит? Если вы говорите то, что думаете, значит, вам не дорога наша родная планета.

— Нам дорога наша родная страна, — ответил Кривоносов. — А что будет в Америке, нам безразлично. Пусть лучше там…» (помехи) «…чтобы мы жили спокойно. И него помогать всяким там Азиям, Африкам, когда у нас в магазинах не всё есть! Пусть там хоть войны, хоть хунты…

— Но ведь и там живут такие же… есть честные люди! Что же, их надо отправить на смерть? Мало того, что ты ограничен и под Родиной понимаешь не планету, а страну, так ты ещё и… Ну, так… собирайся, беги в Политбюро ЦК КПСС, пусть там одобрят план уничтожения Америки! Вся беда как раз в нашей земной разобщённости. Возьмись честные люди всей Земли за дело сообща, мы бы устранили нейтронную угрозу миру! Надо делать ставку не на то, что авось повезёт не погибнуть в случае войны, а на совместные действия всех честных землян…»

(Не очень удалась эта «проповедь в застолье»!)

«…— Да… ты… С китайцами заодно??? — разозлился Арестолоп. — Ты предал идеалы партии! Когда будет собрание…

А что, в Китае совсем нет честных людей? Среди миллиарда хотя бы одного не найдётся? А если ты предлагаешь уничтожить население реакционных стран, то так надо поступать только с закоренелыми негодяями. И если я так говорю, не обвиняйте меня в антикоммунизме и не козыряёте своей партийностью, как бывшие бандеровцы, а попытайтесь понять…

— Может, насчёт международной солидарности ты и прав, — отозвался Федя, — но насчёт природы — нет.

— Любое живое существо хочет жить не меньше человека. А если ты сомневаешься, предположим такую ситуацию. На Землю с другой планеты прилетают существа, которые ставят себя выше людей. Им нужно построить какую-то ядерную установку для войны против ещё каких-то существ, как нам на случай войны нужен БАМ. Место для неё они выбрали в жилом квартале нашего города — стратегия маскировки. Им нет дела до того, сколько людей она погубит. А люди об этом не знают, как не знает природа, насколько опасны для неё мы. И вот, в назначенный час, установка включается и взрывается — они чего-то не предусмотрели, как и мы при покорении природы не в силах предусмотреть последствия. Гибнут тысячи людей. А их награждают высшими орденами… Каково?…»

(А разговор — ещё до Чернобыля! И — исходный след… той притчи?)

«…Прошли минуты, но никто не ответил. Вопрос был необычен для присутствующих. Да и сам Ферганский казался странным. Жена — и та с трудом узнавала его…»

(А — разве есть жена?)

«…Вдруг недалеко от окна появилась красная точка. Из неё стала раскручиваться такая же красная горизонтальная спираль. Потом она превратилась в сверкающий и вращающийся белый прямоугольник.

— Что же вы молчите? — донёсся из него грохочущий металлический голос. — Отвечайте, признаёте ли справедливость его слов?…»

(И… Как прояснилось — при виде самого Ферганского: Крохотов!!!

И «Арестолоп», и ещё кто-то… Риков, Боронов! Да… что же с ними стало?

Или — не они… Но чувство: и они — среди собравшихся!..)

«…— Вы слишком тупы, чтобы понять это, — констатировал голос Этороро из прямоугольника. — Но когда у вас над головами будут рваться «чистые» и «гуманные» нейтронные бомбы или под ногами разверзнется истощённая мелиорацией почва, будет поздно. Вы сами должны были понять это. А теперь я отправляю вас по домам. Вы согласны, Ферганский?

— Да, согласен…

Прямоугольник приблизился к дрожащему от страха Арестолопу. Рука Этороро, высунувшаяся из него, втолкнула ему в рот какую-то пилюлю.

— Он в сговоре с нечис… — пробормотал Арестолопи вдруг начал как бы закручиваться в гигантскую воронку, возникшую в воздухе рядом с прямоугольником. Сначала исчезла голова, потом руки, туловище, ноги, и, наконец, от Арестолопа не осталось и следа.

— К-куда т-ты его? — спросил, заикаясь от страха, Кривоносов.

— Его отправили домой. И вообще, при чём тут я?

— Почему тогда он сп-р-р-росил согласия у тебя?

«Как? — с ужасом подумал Ферганский. — Зачем Этороро спросил меня? Теперь все и вправду будут думать, что я в сговоре с нечистой силой. Что ему ответить?»

Но воронка уже закручивала и Кривоносова. Посмотрев вверх, Ферганский увидел, что от папиросного дыма не осталось и следа.

Когда прямоугольник исчез…»

(Остались… сам Ферганский, его жена и тёща — которых у него пока нет?

И хэтохорориты не подумали, чем это может обернуться? Прервали неудачную проповедь — и всё?

Так для кого-то начался бы 1984-й…

Или как раз — больше «литературное»? Было… не совсем так?)

«…1 января 1984 года Ферганский пришёл к Этороро в третий раз. В этот день небо было уже не ясным, как 31 декабря, а пасмурным с мутными гнилыми облаками. С крыш капало. Снег, выпавший накануне Нового года, за ночь почти весь растаял. В воздухе ясно чувствовался запах автомобильного выхлопа.

«А шестую троллейбусную линию не проводят, потому что им невыгодно, — подумал Ферганский…» («Наяву», в известных ветвях — ещё не было и пятой!

И в тот день — такой погоды! Просто пасмурно, ветрено — и бесснежно!

И «ледяные бугры» ещё 30-го — лишь от прорыва водопровода? Разве что…

Если бы — тут и не образ заснеженной улицы! Непонятно!)

«…На этот раз Этороро привёл его в другую комнату. В этой комнате тоже почти всё имело земной вид. Исключение составлял только магнитофон, похожий на «Комету-209», но с какими-то непонятными знаками вместо земных букв и цифр. Он был заряжен странной широкой ярко-красной лентой.

— Теперь вы узнаете до конца то, что мы думаем о вашей стране, — сказал Этороро. — Об империалистических странах и о Китае мы решили так не распространяться, потому что о них мы думаем то же, что и вы. Разница только в том, что мы острее ненавидим тех, кто угрожает нейтронной бомбой жизни на Земле… и тех, кто во имя непомерных прибылей превращают планету в свалку химических отбросов, и особенно психопатов и трусов, на которых держится их могущество… и… порядки в вашей армии…»

(Вагон… сократил что-то? Или так, не совсем удачно — в записи?)

«…Не там ли надо искать корни угодничества и лести, которые ещё встречается и у вас в стране? И ещё одно из того, что верно для всех землян: много есть и таких людей, которые не выдерживают испытания высоким положением. Пока они на небольшом посту, они кажутся хорошими, а, достигнув больших высот в служебной иерархии, высокого должностного положения или славы, они начинают ставить себя слишком высоко, а то и теряют свои прогрессивные убеждения. Хорошо бы землянам научиться распознавать их. Нет, я не думаю, что у вас в стране таких много, но ведь и вам случалось читать в газетах о руководителях, потерявших доверие народа…» (Снова вагон не решился что-то цитировать!) «…А в странах капитала бывает и того хуже: люди казалось бы непоколебимо прогрессивных убеждений продают их за деньги.

— Но почему вы говорите всё это мне одному? — спросил Ферганский.

— Сначала надо, чтобы поняли вы. А после этого мы будем говорить уже со всеми землянами.

— Так что вы хотите сказать мне о нашей стране?

— Сначала я перечислю все её основные недостатки. Первый — это то, что ещё сохранились мещанские интересы и денежные страсти… и, как следствие, культ высших постов и высшего образования… Второй — бесхозяйственность, слабые межведомственные связи в экономике, «дырявая» система начисления зарплаты и материального стимулирования типа «радость лодыря»…» (незнакомые термины?) «…наличие ответственных за чужие грехи лиц, преклонение перед плановыми показателями… и за бесхозяйственность начисляется премия! …чтобы получить лишний грош, губят общепланетное богатство…

— Слишком, видно, мы привыкли к этому, — заметил Ферганский. — А вот, если бы мы рассуждали так же, как и вы, давно справились бы с ними…

— Третий недостаток, — продолжал Этороро, — слабый контроль за формированием подрастающего поколения. Четвёртый… нет, лучше я буду говорить по порядку. Так вот, одно из трёх главных направлений коммунистического строительства — создание материально-технической базы коммунизма. Но у нас создалось такое впечатление, что общество морально не подготовлено к такому стремительному росту благосостояния, какой произошёл у вас после войны. Иначе откуда бы такой накал денежных страстей? Вот, наверно, поднялась бы тревога, если бы мещанские идеалы охватили такое количество людей где-нибудь в 1930 году! А сейчас почему-то на это не обращают внимания. Видно, после такого роста благосостояния некоторые люди решили, что им всё позволено. Но это только наше предположение.

— А откуда, по-вашему, «вузовская лихорадка»? — спросил Ферганский.

— Началась она с подхалимажа и культа высоких постов. А для того, чтобы занять высокий пост. Кроме и без того непомерно раздутого среднего образования, у вас требуется ещё и высшее. Вот и ответ…»

(Да: инопланетянин говорил — словами Захара!

Сложился «наяву» — такой след? Не различить, где чьи слова…

Та речь Ал Ара Фьяи об Аораре… Но ветвь не состоялась — и попало в текст Захара? А Этороро (Этаймири?) — так и говорил… о Земле?

Или — «лакуна во времени»… Но заполнена — подходящим по смыслу, ошибки «по сути» — нет!)

…А — что дальше? Утренние сумерки, подворотня, двор?

И «след смысла»: опять — кто-то «худой в кепке», а кто-то — «Лёха»? Не те, конечно… И «этот» худой: «…лицом напоминал какого-то шпиона или бандита секретной службы…

— Плохо, — ответил тот. — Это пришелец…

— А тот, второй?

— Обыкновенный шофёр. Но теперь и он опасен для нас.

— А ведь я же звонил в милицию! — вмешался третий, толстый, похожий на спекулянта или взяточника…»

(Да, тот!

Но… разрыв смысла?)

«…Говорил, как надо бороться с преступностью. Закоренелых преступников, говорил, вешать надо всех. Как будто мы…

— Я, например, в партии состою…

— Не поможет тебе и партия! Этот робот, чёрт бы его взял, ещё говорил, что надо встряхнуть и партию, и вычистить всех, кто не за коммунизм. А зачем коммунизм мне нужен…

— Вот и я так считаю, — вмешался четвёртый, самого бандитского вида. — За коммунизм ещё бороться надо, а при социализме живёшь себе спокойно… А ты… уверен, что один пришелец для нас опасен?

— Ага, уверен, — ответил тот, кто подслушивал… — Он же хочет открытого контакта. Это значит — будет выступать на каком-нибудь там пленуме или сессии… Вот вы смеётесь, а если он выступит на сессии, нам будет крышка. Подпишут с той планетой договор, выработают совместные принципы коммунистического строительства, примут против расхитителей меры… и нам каюк…

— Так что делать будем?

— Я предлагаю всем вступить в КПСС, — сказал… худой в кепке. — При такой маскировке нас не тронут.

— Дурак ты… Вася же говорил, что партию перетряхивать будут.

— Так они и послушаются одного чужого робота…

— Он для них тоже деятель мирового коммунистического движения. Тем более… с планеты, которая превзошла Землю, для них, наверно, авторитет.

— А не будут разве земляне против? — спросил…» («тот Лёха»?). «…— Ведь святых же среди людей нет, все как-то ловчат. Всех, что ли, перестрелять? Нет, Верховный Совет на это не пойдёт. Да и… пишут же в газетах, что эти тарелки придумали для того, чтобы унизить землян в их же глазах. Это нас-то, покорителей атомной энергии!

— Пойдёт, наверно, — не согласился Вася. — Всем, кто откажется от махинаций, выпивок и другой радостей жизни и будет жить как монах, строго по закону, будет дарована жизнь. Но ведь нельзя же отличить того, кто и вправду откажется, от того, кто только сделает вид…

— Сделать вид будет невозможно, — убитым голосом сказал красноносый. — Если сделаешь, а под большим секретом всё равно будешь продолжать комбинировать. Распознают и цапнут. От нашей милиции ничего не скроешь…»

(А вот — один уже взял трубку телефона-автомата?)

«…— Какие машины? Милицейские или санитарные?

— Милицейские. И, если можно, человек десять дружинников. Надо поймать преступника в железной маске…»

(Бандиты… со связями!

А у него… вправду маска? Как тут — с биологической защитой?

И всё — серьёзно? Группа частных лиц, невесть как подслушав и уловив угрозу себе… организовала такой «квазимилицейский» рейд?

Или… Кто-то, соответственно настроив, «вывел» их на него? Опять «соперник»?)

…И — неясный образ погони! Милицейские машины — налетают на дома; ещё какие-то — одна на другую; летят брызги свежевыпавшего снега…

Так «частные лица» — решили судьбу контакта, и самого инопланетянина?

(А — тот диссидент? И — «робот», что уже «в тюрьме за воровство»?

А — та женщина? Не сказала же лишнего…)

«…сильный удар сзади. Этороро обернулся… но, не успел он понять, что произошло, как другая машина ударилась в его машину. Перед ним мелькнули треснувшие стёкла, рычаг, искажённое страхом лицо дружинника, раздался грохот, небо вспыхнуло багровым огнём, и Этороро провалился в открывшуюся перед ним тёмную бездну…

…Открыв глаза, Этороро увидел тусклое белое световое пятно, перечёркнутое жирной серой полосой. Раздались далёкие шаги. Звук от них был такой, как будто и Этороро, и тот, кто шёл, находились в каком-то длинном помещении. Шаги приближались.

«Где же я?»— подумал Этороро.

Шаги сменились скрипом. Серая полоса сошла со светящегося эллипса, и. пропустив под собой какую-то вертикальную тень, легла на прежнее место. Раздался звук, похожий на вздох удивления.

И ту произошло то, что заставило Этороро вздрогнуть от радостной неожиданности… Перед тёмной фигурой вспыхнуло маленькое красное пятнышко. Из него стала раскручиваться еле заметная красная спираль. Как ни плохо видели глаза Этороро… после катастрофы, он всё же узнал субпространственный переход.

— Прячьтесь за угол, — произнёс голос Хоровогоо. — Они идут сюда. Подробности позже…

Две тени разошлись в стороны и исчезли. Видимость стала понемногу улучшаться. Постепенно Этороро удалось разглядеть, что он лежит в больничной палате, освещённой лишь потолочным светильником из коридора. Но почему Хоровогоо и тот, к кому он обращался, спрятались за угол? Нет, в углу стоял только один. А где же второй?

В дверь один за другим вошли три человека. В руках они держали ножи. Так вот кого подстерегал Хоровогоо! Но кто эти люди и кого они хотят убить? Неужели его?

Один из трёх вошедших начал что-то говорить по-китайски, но не закончил, потому что человек в белом халате, стоявший в углу, сбил его с ног ударом какого-то блестящего предмета по голове. Второй бросился на него, но споткнулся о первого бандита и упал. Едва он успел встать, как кто-то вскочил с соседней койки…

— Как меня исколотили, избили, — начал… подделываясь под пьяный голос. — Меня эти проклятые дружинники вином облили…

Бандит стал раскрывать случайно закрывшийся в драке нож. Очевидно, он решил, что пьяный ему не опасен.

— А тут ещё пьяницы какие-то бегают, — продолжал Хоровогоо… — Так вот же тебе… дружинник… вот тебе… в пах!..»

(Но — простым ножом? Агенты иностранных спецслужб? Увы, такие «там» — Китай, Тайвань… И — ощутили угрозу себе, как и те пьяницы, «мещане»…

И пришлось — врукопашную? Вместо того, чтобы сразу телепортировать его на звездолёт?)

«…Хоровогоо, падая, ударил бандита ногой в живот и едва успел увернуться…

…— Всё! — с облегчением сказал Хоровогоо. — А ты, как, в сознании?

— Да… — ответил Этороро. — Я в сознании. Что это было?

— Это были наёмные убийцы, — ответил человек в белом халате. — Уже девятое покушение… Зарубежным гадам, видите ли, невыгодно, что инопланетянин находится именно в СССР. Боятся, что вы научите нас делать атомные бомбы. Хотя одно из покушений устроили наши бандиты, советские…

— Но где я сейчас? И многие ли земляне обо мне знают? — спросил Этороро.

— Вся Земля знает. Мы же сразу послали сообщение в Кремль!..»

(Уже — «легальный» статус, охрана земных спецслужб?)

«…И тут Этороро вспомнил о Ферганском. Если катастрофа получила такую широкую огласку, о ней должен знать и он. Что же он делал все эти 14 суток? Да, можно себе представить, каково ему было всё это время, пока Этороро лежал без сознания…

— Один из землян был знаком со мной. Это знакомство мы держали в строгом секрете. Он имел перевод дневника исследований Земли на русский язык. Я хочу знать, что стало с этим землянином.

— Дневник сгорел. Остаток обложки такого цвета мы нашли в электромобиле…

— А сам он жив?

— Трудно сказать. Он в необратимом коматозном состоянии…

— Значит, мёртв, — только и смог сказать Этороро…»

(Ферганский! Как же это случилось?)

«…— Он хотел помочь вам, — сказал врач. — В его машине нашли топор. Наверно, он думал, что сможет вас защитить.

Наступила глухая тишина. Только через минуту её нарушил голос Этороро:

— Но кто за мной гнался? Что это были за люди?

— Жалкие обыватели, боявшиеся любого прогресса, потому что он мог повлиять на их нечестное благополучие. Вы, наверно, помните, как один из этой банды встретил вас, когда вы садились в троллейбус. Ему почему-то казалось, что вы следите за ним. Он рассказал… один из них выследил вас, подслушал ваш разговор, потом они вызвали милицию, выдав вас за маскированного преступника… Потом на суде они утверждали, что в инопланетян никогда не верили. Конечно, их ложь выглядела правдоподобно, потому что вот уже десять, наверно, лет, как над верой в инопланетян у нас только подшучивают. Но они не смогли ответить на вопрос, почему в таком случае говорили о вас как об инопланетянине. Они-то не подумали, что из окон, выходящих в тот проходной двор, их разговор могли слышать и тем более принимать всерьёз…»

(И… Вдруг — возврат назад?

Начало той погони?)

«…Во дворе дома № 14 стоял странной формы зелёный автомобиль. Проходя мимо него, милиционер заметил, что в окне сверкнула вспышка…»

(Телепортировался — туда, в машину? Свою, не земную!)

«…— Слушайте, да это инопланетянин, который говорил о советской угрозе! — сказал он другому… — Но кто из них про это узнал?

— Советской угрозе? — громко спросил Этороро. — Меня тогда обманули диссиденты.

…Но дело было вовсе не в диссидентах. Дело было в шайке преступников, которые, испугавшись присутствия на Земле инопланетянина коммунистических убеждений, контакт землян с которым мог бы привести к краху их подпольного синдиката, решили избавиться от него руками дружинников, милиции и знакомых. Если бы Этороро знал об этом, он сразу пустил бы в ход средства самозащиты… Но вместо этого он выдвинул через крышу громкоговоритель и сказал в микрофон:

— Я преступления не совершал! Меня обманули диссиденты. Разве вам непонятно, что инопланетянину трудно сразу разобраться в земной лжи?

Но машины продолжали следовать за ним. Дружинники приняли за шутку…»

(Да, кто-то очень хитро вывел банду спекулянтов и расхитителей на него!)

«…Машина из милиции налетела на ещё не успевшую свернуть машину из вытрезвителя, и произошёл взрыв…»

(Уж — как сохранился текст…)

«…И тут Этороро заметил, что Хоровогоо в палате нет.

— Он вышел во двор, — словно угадав мысли Этороро, объяснил врач. — Вот-вот должны приехать Председатель Президиума Верховного Совета и Генеральный Секретарь ЦК КПСС. Кто-то каким-то образом узнал, что вы очнулись, и сообщил в Президиум…

…Но… сколько же за это время сброшено отходов в воду и воздух, сколько спортсменов-убийц поохотились вдоволь, сколько выпущено атомных, водородных и нейтронных бомб, сколько совершено преступлений за эти две недели! А ведь этого всего могло не быть, если бы открытый контакт состоялся 2, а не 15 января… Но если так, не подумают ли земляне, что хэтохорориты ставят их ниже себя, раз считают, что после открытого контакта всё должно измениться? Не должны. Земляне должны понять, что хэтохорориты стремятся просто раскрыть землянам глаза на их жизнь с коммунистической точки зрения и снять некоторые философские самоограничения вроде деления живых существ на «высшие», убийство которых — грех, и «низшие», которых можно убивать безнаказанно. Должны понять…

…Внезапно в дверь вбежал Хоровогоо. По его лицу было видно, что он крайне возбуждён.

— Приехали! — крикнул он с ходу. — И Фахиоро уже здесь! Наконец-то мы можем начать открытый контакт!

И тут Этороро опять потерял сознание…»

…Но дальше — хоть не покушение на зрителей при просмотре инопланетных хроник? (Притом… снятых в системе Улфао — Хатафао?)

А — насчёт бракованной продукции землян? Тоже — пришло бы к вопросу: где занять «слабых работников»?

А — о «высших» и «низших» организмах?..

Или — что?..

«…Итак, к какому же выводу прийти? — думал Этороро, спускаясь в радиационное убежище. — Почему только один Ферганский понял меня? Почему и после контакта миролюбивые земляне не собрались на всемирную конференцию и не выработали план действий, которые могли бы воспрепятствовать ядерной войне? Почему? Что сыграло здесь роль? Консерватизм? Гордый отказ землян принять инопланетные советы? Впрочем, теперь это неважно… Фахиоро передал, что идут последние военные приготовления. Это было три часа назад… теперь он мёртв. А земляне даже не успели как следует подготовиться к войне. Они ещё ничего не знают. Готовятся ко сну после трудового дня… А завтра те, кому посчастливится проснуться, поймут, что игра в благородное невмешательство и суверенитет обошлась слишком дорого. А на Дальнем Востоке уже утро 3 марта. Когда подойдёт время для последних известий — в прямом смысле последних — земляне включат приёмники и услышат: «Внимание! Говорит Москва! Сегодня, 2 марта 1984 года, с китайской, американской и западногерманской территории…»

…Да, не уберегли земляне Землю. Из рук великого человека-покорителя вырвались все те силы, которыми он поспешил завладеть до победы коммунизма, и пошли сметать всё живое с лица Земли. Единственное, что мы успели сделать — это скрыть в пирамиде на Луне всё, что осталось от земной культуры. А потом потомки землян, в жестокости не уступающие предкам, доберутся до Луны, в приступе исступлённой гордости и фанатизма уничтожат содержимое пирамиды и заявят: «Не было никакого Советского Союза! Человечество всегда шло вперёд и всегда будет идти вперёд!» И опять разразится война, и всё пойдёт по кругу… Нет! После войны мы возьмём Землю под свой контроль и будем держать её под своим контролем до тех пор, пока земляне не построят настоящий коммунизм!»

И тут раздался грохот взрыва…»

И… Как эпилог — в глухой тишине…

«…Конституция (Основной Закон) Федерации Галактического разума 2531 года.

Глава 8. ФГР как союзное федеративное объединение. Внешняя политика.

Статья 68. В состав ФГР может быть принята только коммунистическая планета, то есть планета, на которой хотя бы в одном из государств не менее, чем за сутки до срока приёма произошла коммунистическая революция. В иных случаях планета в состав ФГР не принимается, но контакт между ней и ФГР в той или иной форме не прекращается. В случае необходимости ФГР оказывает разумным обитателям планеты идеологическую или военную помощь в коммунистическом строительстве, помогает предотвращать естественные или искусственные катастрофы. Контакт должен основываться на взаимном уважении моральных принципов, понимании особенностей обстановки на планете и психологии её обитателей. От Верховного Совета ФГР требуется подходить ко всем вопросам с коммунистических позиций. В случае возникновения прямой угрозы разуму, жизни на планете или угрозы войн с ФГР Верховный Совет ФГР должен принять соответствующее решение, исходя из интересов скорейшей ликвидации опасности, а не принятых на планете правил дипломатии, и с учётом только коммунистических и общепланетных интересов, интересов всех людей доброй воли планеты, но не отдельных государств, международных организаций, философских, идеологических течений, политических группировок, правительств или правителей…»

Да — по тексту Захара!..

(А сами — уже имели дело с каким-то врагом — у себя…

И что — не правда? Как церемониться — с теми, кому не объяснить, что из-за них гибнет мир?

Но… Если — кто-то не лжёт об этом, отстаивая свои интересы! Тоже бывало в истории миров!)

И… Вот чего, оказывается, избежала Земля!

И почему — оборвана ветвь… Чем обернулся бы контакт — случись не в 1991-м, а…

(Хотя… тоже неясность: кто приехал в больницу к Этороро 15 января 1984-го? Сам тяжело больной Андропов? А бессилен что-то изменить потом… Черненко? Или Романов? Ясно, что не Горбачёв…

А «подтаявший снег»… Неужели смена ветви… отдалась в природе? Никогда ещё не бывало!..

Нет. Что-то — как поплыло вдруг…)

…— Моисей Владимирович, так как же это представить нашим телезрителям?

— Ну, теория ещё не совсем доработана… Но представьте себе: некое пространство, континуум, точки в котором соответствуют неким элементарным событиям. Предположим, это — точка, в которой вы узнали или сделали что-то. И есть треугольник векторов: эти две точки — замкнуты ещё на третью, что-то согласуя в ней. Но вот произошёл поворот: в пространстве-времени — вектор сместился от данной точки. Произошло изменение смыслов… И вот этот — я называю его «μ-фактор», угол сдвига… (схема на экране, увы, едва видна!) …вызывает то, что начинают… циркулировать волны некоего поля, восстанавливая нарушенные связи и равновесия, если это возможно. Если же нет — должны как-то образоваться, замкнувшись, новые связи…

— Уже с иной точкой? — переспросил ведущий программы «Очевидное — невероятное» Ахмед Юлдашев. — Так я понимаю? Но не будет же этот треугольник векторов обладать какой-то особенной разрушительной силой? Вот о чём спрашивают телезрители…

— Да, вопрос серьёзный. И потому я хочу вам сказать: теория ещё не вполне разработана — и надо пока удержаться от серьёзных и слишком далеко ведущих выводов. Но, так как эти события — это наши мысли, поступки, то и… давайте будем осторожны в них! Тем более, ведь это — один из возможных механизмов предвидения, ясновидения…

— Но… это поле представляется вам — имеющим и продольный, и поперечный характер? В отличие, как принято считать, от всех известных до сих пор физических полей? И волны, восстанавливая эти равновесия — циркулируют в нём в обоих направлениях одновременно…

— Да, по принципу кольцевого лазера. И вообще: лазерные свойства живой материи, биополей — могут играть тут существенную роль…

…— И это видно непосредственно? — будто продолжил Юлдашев (но явно в другой момент, и не о том).

— Да. Ну, вот смотрите… Эти два зверька, — ответил уже голос Хельмута Кламонтова, — одинаковы по внешнему виду. И биологически это — «чёрная крыса»; и это — тоже. Но… (на экране наметилось какое-то движение) …у этой в клетках по 38 хромосом, а у этой — по 42. Различные хромосомные наборы. И вот так, со сканера — мы сейчас его наводим — всё это непосредственно видно…

— Поразительно, — признался Юлдашев. — Безо всякого взятия каких-то препаратов, срезов… Они даже ничего не замечают! Знаете, я до сих пор не видел ничего подобного…

— Вот так — мы теперь можем различать такие виды-двойники…

…— Так… Мелентий Фёдорович, как же вы это установили? Просто интуитивно? Взяли в руку… эту ветку, и…

— Ну, лазерные свойства ветки, о которых у вас шла речь в одной из предыдущих передач — может быть, тут и ни при чём. Хотя… Да, и неживые предметы могут запоминать и нести на себе информацию. Но ветка дерева, как сверхсложная структура — особенно…

— Но тут речь об окаменевшей ветке… — начал Ахмед Юлдашев.

— Не совеем окаменевшей… Но в общем: интуитивно, как вы и говорите — я сразу получил цифры! Получается, что городу Ровно — 23567 лет…

— И эти цифры прямо проявились у вас в мозгу? Или… как?

— Да. И точно так же — для города Львова я получил 17185…

(Так… всерьёз! То, о чём рассказал Вин Барг!)

…— И таким образом подтверждается ваша теория?

— Пока я сказал бы осторожнее: многие наши догадки — о местах, где люди жили издревле. И где, может быть — сами духи мест теперь открывают людям их историю! Теперь, когда это можно…

…И ведь — пока из будущего! Опасно касаться! А — прорвалось!..

А повернись история Земли иначе, и вместо этого — радиоактивная выжженная пустыня… Думали, представляли хоть иногда — эти «наследники боевых традиций», «дававшие присягу»? Ведали ли, что творят? Чем для них был — мир, который якобы защищали? «Есть командир — и есть долг…» Или просто — выход избыточным силам и аппетитам общества: сами уничтожат себя, если что?..

И вот — оборвана ветвь, где мир мог погибнуть так! Чего и не поняли бы, рассуждая до последнего момента: кто — о долге, мужестве, присяге; кто — об уровнях безработицы! Ветвь, где «не пошла бы» китайская перестройка, в каких-то проблемах захлебнулись Европа и Америка, (в каких — даже непонятно!), и…

Если бы не — ещё с 1978-го…

Да! Вот что вдруг стало ясно!..

И — ни Вин Барг, ни Кламонтов… не попали бы так в будущее! Та ветвь намечалась — но была оборвана! На пути — вставала ядерная катастрофа при попытке контакта в 1984-м! (Ну, или — революции в 1991-м!) Так — ещё раз спасён мир…

Но всё же: Хэтохороро… Где это?..

Нет. Шок. Просто — шок…

240. Новый поворот прошлого

— Ну давай, открывай. Только тихо…

И — всё же зазвенела инфразвуком, открываясь, дверь гаража…

Дымарский включил фонарик. Луч заметался внутри, выхватил из тьмы — отблеск меха, усы, испуганный глаз…

— Да. Вот и нерпа, — прошептал он в темноту. — Теперь давай тележку…

Тележка (как из универсама, но массивнее: всё же 78 килограмм!) неслышно покатилась по бетонному полу гаража, преодолела порог…

— Грузите… Поднимай… Тяжёлая… — сложилось несколько голосов (чьих?). — Но чтоб не испугалась, не начала биться! Спокойно… Всё, погрузили! Хозяева и не догадаются, что здесь была…

— Зверюшки у них свои… (Писк под полом?) …Теперь быстро назад! Собаку, кстати, не забудьте разбудить! Они в этом времени ещё держат сторожевых собак… Только чтоб не залаяла сразу, как пойдём…

…— Главное, генов её тут не оставили, — добавил Дымарский (уже катя тележку с нерпой во тьме поселковой улицы, с прибором ночного видения. Фонарик — лишь для самой нерпы, чтобы не испугались…). — А то вдруг и животные могут массово гибнуть при подходе к узлу, где нет продолжения рода…

…— Итак, компартия Сахалина, — удивлённо сказал Риков. (В той самой комнате?)

— И мы состояли бы в ней! — добавил Боронов. — Кто мог подумать…

— А как… с этой лягушкой? — переспросил ещё третий. («Отчаявшийся человек» по той версии? Лунченко, что ли?) — Я не совсем понимаю…

— Эта установка даёт не просто «генные проекции», как вы говорите, — объяснил Кламонтов. — Но можно и так сказать… А в норме у шпорцевой лягушки — конечно, ни спинных ячеек пипы, ни заушных желёз аги! Но — ещё не представляя всех свойств излучения, ненароком включили установку, и… Несколько поколений лягушек — с признаками других видов! Подобиями этих образований! У первых — более заметно, потом — слабее… Неприятно вспоминать…

— Да, с этим надо осторожно, — согласился Ферганский. — И значит, приобретённые признаки всё-таки…

— На 5–6 поколений, — уточнил Кламонтов. — Но уж не те «клетки мяса», «клетки сала» — по Лысенко! И не имеет отношения к его методам борьбы с оппонентами! Это — научный факт…

— Но страшно, чтобы и с людьми…

— Теперь-то мы осторожны! И маньяков среди нас нет…

— А мне от того гипноза всё не по себе, — признался Ферганский. — Черепа, рожи… Я же будто всё видел!

— А как было отделаться от тех солдат? Вот, вышли из положения…

— А 18-й маршрут… — задумался Ферганский. — До этого ещё далеко. На очереди — 11-й, 12-й, 13-й. Решаем, кому в какой бригаде быть…

— И роль подпольщика, — добавил Морозов, — не то, что… поросёнка! Надо же — что вы мне открыли!

— Ну, этого не будет, — сразу уточнил Кламонтов. — Теперь не будет…

— А «беззубу» хоть нашли? — спросил Риков. — Кто, где она теперь?

— Ищем, — ответил Вин Барг…

(Вновь приоткрылось — из будущего! Ещё в полусне…

Хотя открыть вагон хотел — не это! А вот…)

«…шифр Л281… Но, когда он стал набирать шифр на замке своей камеры, замок не открылся…

— Это я изменил шифр… Мой первоначальный план был таким: подложить свой чемодан в вашу камеру и прикрепить на неё записку, чтобы вы его взяли и вскрыли. Зачем — я скажу уже в поезде. Но, закрепляя записку, я случайно сбил шифр на внутренней стороне крышки… В поезде я объясню всё подробно. Пойдём…

…— Я — робот-разведчик, подключённый к источнику энергии всего 4 земных дня назад, и поэтому почти ничего не понимаю в земной жизни…

…Того же 4 июля в городе Сочи произошли три странных события. Сначала…

Рабочий день водителя электропоезда сочинского метрополитена Аркадия Ареева закончился в 01.00… Дойдя до дома, как обычно, в 01.25, Ареев засунул ключ в замочную скважину и вдруг заметил через окно… слабую вспышку. Решив, что причина этому — лёгкое переутомление, Ареев открыл дверь, вошёл, и, захлопнув дверь, направился к перекидному календарю, на котором было ещё 3 июля. Но тут за его спиной раздалось жужжание, и высокий металлический голос произнёс:

— Стойте на месте… Не двигайтесь.

Ареев вздрогнул и обернулся. В комнате никого не было. Но кто же тогда мог произнести эти слова?

— Центральная часть комнаты свободна?

Только тут Ареев понял, что неизвестный голос раздавался из центра комнаты. Почему же в таком случае привидение не знало, свободен центр комнаты или нет?

Ареев взглянул на стереомагнитофон. Даже в лунном свете было хорошо видно, что бобины не вращаются.

— Да, свободна, — ответил Ареев, не зная, правильно он поступил или нет.

— Хорошо. Только не двигайтесь.

В центре комнаты вспыхнул яркий свет. Но он вспыхнул только на мгновение и тут же исчез, оставив после себя лишь маленький красный светящийся шарик. От него стали расходиться тонкие спиральные линии. Вздрогнув, вся эта конструкция перешла в вертикальное положение и превратилась в прямоугольник белого цвета, осветивший всю комнату… Он стал вращаться. Сначала мелено, потом всё быстрей, и, наконец, разогнавшись до большой скорости, он исчез. На его месте возник силуэт человека. Хорошо рассмотреть его не удалось, так как с его появлением комната сразу погрузилась во мрак…

— Включите свет, — сразу сказал появившийся уже другим голосом, приглушённым.

Ареев нащупал в темноте кнопку выключателя и нажал её. Лампочка мигнула и с тихим звоном погасла.

— Так и знал. Бракоделы проклятые! — сказал появившийся…» (?!)

«…Ареев стал понемногу овладевать собой. У него уже появился и план разговора с привидением. Но появившийся начал разговор первым.

— А часто вы покупаете брак?

— Часто… — начал Ареев. — Да, но начинать надо с цели вашего… появления.

— Сейчас. Помните ли вы происшествие 1 ноября 1998 года?

— Помню. Между прочим, до вашего появления в квартире я видел такие же фигуры, которые появлялись на небе 1 ноября…

— Признаюсь вам сразу. Я — инопланетянин.

— Я ожидал этого. Но неужели с 1 ноября по 4 июля было мало времени для контакта?

— Все девять ваших месяцев мы изучали вашу цивилизацию. Материалы наших исследований… Нет, нам всё-таки без света не обойтись.

— Сейчас я включу, — Ареев подошёл к письменному столику в углу комнаты и включил настольную лампу.

В свете лампы ему удалось хорошо рассмотреть инопланетянина. Он был одет в комбинезон скафандра. Сразу бросилось в глаза то, что у него не две руки, а четыре (с каждой стороны к ключице прикреплялись две)…»

(Хотя видно: две и есть!)

«…Большие, вдвое больше, чем у землян, эллиптические глаза казались чёрными провалами. Правда, как только Ареев включил свет, глаза инопланетянина затянулись голубыми плёнками с эллиптическим отверстием посередине. Цвет кожи инопланетянина был тёмно-зелёным, а волосы — блестяще-красными. И ещё одно сразу бросилось в глаза Арееву: его рост. Инопланетянин был примерно такого же роста, как Ареев, рост которого достигал двух метров…»

(А реально — 180…

Но — таков Этороро на самом деле?

И — уже совсем иная ветвь? Где в 1998-м — земляне видели на небе явления субпространственного перехода; а спустя… всё же 8 месяцев (в тексте явно описка) — «космический монтажник Виктор Тубанов» встретил на вокзале того «робота»?

А Ареев — машинист метро… в городе с повышенной оползневой опасностью? Разве что — монорельс, как в Нумидийском Конотопе на Нбендангхе? И ему, машинисту такого метро — явился Этороро… чтобы встретил их «робота» в Сочи, куда тот приедет с Тубановым?

А — ещё «странные события»? Нет — обрыв!..

И сразу — что-то иное…)

«…Расследование этой таинственной истории началось 22 января 1984 года…

Именно в этот день почтальон положил в почтовый ящик лейтенанта милиции Ферганского совершенно обычное с виду письмо. Если бы он знал, каково содержание этого письма, он, наверно, сошёл бы с ума. Ведь в этом письме говорилось о том, во что люди давно уже перестали верить…»

(И — назван Ферганский, а виден… Ромбов!)

«…— Это письмо не нам, — ответил Ферганский жене…» (Кто, чьей — в таком случае?) «…— Здесь указан адрес… 44, квартира 2, а у нас наоборот… 2, квартира 44.

— А почему конверт такой жёлтый?

— Этого я не знаю. И вообще, перестань смеяться над этим. Не со всем, что кажется странным, может быть связана какая-нибудь тайна.

— А это действительно кажется мне странным. В доме 44 ведь пивбар. Раньше, правда, и там был жилой дом. Тогда и на месте нашего был одноэтажный… Да, а обратный адрес?

Ферганский перевернул конверт и посмотрел на обратный адрес.

— «690000, Владивосток, улица Сахалинская», — прочёл он. — Всё-таки не нам. У нас там родственников нет.

— А номер дома? — спросила жена…

— Номеров дома и квартиры нет.

— Так что будем делать с этим письмом?

— Пока не знаю. Может быть, город не тот?

Ферганский опять перевернул конверт. Город был тот… но одно странное обстоятельство сразу бросилось ему в глаза… Конверт был выпущен к 30-летию Победы, то есть в 1975 году. Профессиональное чутьё подсказало ему, что такая комбинация необычных фактов может и не быть случайностью. Ферганский перевёл взгляд на штемпель.

— Как?! — вырвалось у него. — 23 октября 1976 года?

— Ты это серьёзно?

— Серьёзно, — ответил Ферганский уже более спокойным голосом. — А ровенский штемпель — 4 ноября 1976 года. Вот посмотри сама.

— Значит, это письмо уже никому не нужно, — заметила жена. — Думаю, что его уже можно вскрыть.

Ферганский вскрыл конверт. Письмо с первых слов заинтересовало его, и он начал читать вслух…

«Дорогие…» (Неразборчиво.)

«…22 октября 1976

Вскоре мне придётся исчезнуть. Ответ уже не пиши. Старт состоится пятнадцатого в 2. 17 ночи. Если кто из вас соберётся лететь со мной, приезжайте до десятого. Свободных кают на «Фенериле» шесть.

А теперь о том, что я узнал. Язык их очень простой, и поэтому я его хорошо знаю… Что касается их науки, то интересно то, что всё, что «опровергнуто» у нас только потому, что не объяснено официальной наукой — и перевоплощения душ, и привидения, и телепатия, и сверхсветовые скорости — у них доказано теми же научными методами.

Кроме того, они по-настоящему раскрыли мне глаза на человечество. Раньше я думал, что стремление человека покорить природу естественно. А теперь я понял, что люди всегда и везде подчиняются праву сильного, и природу стремятся покорить потому, что уверены. Что им никто не помешает. Понял я и то, что люди, которых на Земле в три с половиной раза больше нормы, попросту претендуют на незаконную долю природных богатств. Понял я и то, что даже у нас в стране денежные отношения ставятся уже выше человеческих. Понял и то, что наша дипломатия, которой и ограничивается противодействие врагам разрядки, ничего не даёт. В общем, убедился в том. что наша земная цивилизация движется к развалу. Поэтому они и решили взять меня с собой, чтобы я собрал материал о Фертене и вернулся. Тогда мы будем знать, как строить коммунистическое общество.

Итак, я исчезаю 15 ноября. Распространи среди соседок слух, что я приезжаю шестнадцатого в три часа ночи. После того, как директор позвонит домой и спросит, почему я не вышел на работу во вторник, звони в милицию. Милиционерам покажи письма с хабаровским адресом, а владивостокские спрячь в сейф. Через день вы получите посылку, в которой будет поддельный череп, якобы найденный на ж/д перегоне Черновцы — Коломыя. Когда факт «смерти» будет документально подтверждён, выезжай из дома со всеми вещами на подземную квартиру по улице Димитрова. После этого милиция получит по почте ещё один череп, только уже из Ялты…

Ж-35-16…»

— Кажется, это по твоей части, — сказала жена, когда он кончил читать.

— Да, по моей, — ответил Ферганский. — А вот, как ты думаешь, современной технике под силу подделать… череп?

— Конечно, нет!

— А ведь мы в своё время получили по почте два этих черепа. Один был якобы найден у города Лужаны Черновицкой области, а другой — на троллейбусной линии Симферополь — Ялта. Оба черепа были облеплены почвой соответствующих районов…»

(А смысл? Два… якобы его черепа?

И уже «Фенерил» — название корабля… А планета — «Фертен»?

Не Фархелем, не Фаисонге…

Разве что «Хэтохороро» — кто-то услышал так, что сократилось до «Фертен»! Или у тех — разные языки, разные названия планеты?)

…Но — и всё? Тоже — обрыв?

Снова — чей-то ранний, неоконченный…

Нет! Ещё текст?..

«…В созвездии Ориона внезапно возникла светящаяся точка. Вернее. она не возникла внезапно, а вынырнула из невидимого на фоне неба чёрного ночного облака, но второй пилот самолёта-истребителя увидел это именно так.

— Товарищ командир, вижу нарушителя, — доложил он.

Самолёт пошёл а сближение. Нарушитель границы оказался в луче наземного прожектора. Теперь экипаж самолёта мог лучше рассмотреть его. Это был странный маленький самолёт с обратно-стреловидными крыльями и параболической антенной наверху. Но, несмотря на то, что конструкция самолёта-нарушителя, казалось бы, не позволяла развить большую скорость, истребитель едва успел за ним. Вскоре луч прожектора безнадёжно отстал.

— Вместо красного огня — синий, вместо зелёного — розовый, — заметил радист. — Что бы это значило?

— Им нужно ввести нас в заблуждение, — ответил командир… закончив докладывать по радио… после связи с Владивостокским аэропортом…» (Вероятно — военным аэродромом?)

«…— А мне кажется, что это не нарушитель, — вмешался второй пилот.

— А кто же ещё может вылететь с китайской стороны на таком странном самолётё?

— А если это… говорить страшно… пришельцы?

Лицо командира сразу сделалось суровым.

— Вас бы на партийном собрании пробрать, чтобы не болтали чепуху. Даже те, кто утверждает, что видели летающие тарелки, в них не верят, а вот вы попались.

Второму пилоту совсем не хотелось обострять отношения с командиром. Но. боясь превратиться в посмешище в глазах радиста… на сестре которого он давно уже собирался жениться по расчёту…» (ЕГГОГ?) «…решился спросить:

— Значит, все, кто о них говорят, дураки?

— Все серьёзные люди знают, что их нет. А на Западе их придумывают, во-первых, чтобы привлечь туда туристов, интересующихся мистикой — привидения в английских замках давно уже не пользуются спросом. Во-вторых, им хочется, чтобы кто-то решил за них все политические проблемы, которые сами они со своими буржуазными убеждениями разрешить не в силах. В-третьих, на самолёте, пусть даже с бутафорским радиотелескопом, в космос не летают…»

(А «чёрный ящик»-то — работал! Всё — шло в запись! И надо говорить «правильные слова» — для неё?)

«…— Пока не летают, но скоро будут летать, — неожиданно возразил командиру радист. — В Америке уже проектируют ракеты-носители горизонтального взлёта. Правда, побольше этого типа по размерам.

— Вот ты всегда так, — недовольно сказал командир. — Много знаешь, а с политинформацией выступить не можешь.

— Не умею рассказывать людям то, что они и так знают.

В погоню стали включаться другие истребители. Радист пытался связаться со странным самолётом, но тот не отвечал. К тому времени, когда он после очередной безнадёжной попытки решил бросить это дело, командир увидел, что несколько самолётов обошли нарушителя и теперь пытаются образовать вокруг него кольцо. Очевидно, их экипажи успели договориться об этом по радио, а с их самолётом связи не было именно из-за попыток связаться с нарушителем. Недолго думая, командир принял единственно правильное решение и, увеличив скорость до предела, повёл истребитель вверх. Самолёт «повис» над нарушителем, а потом стал медленно снижаться. Таким путём можно было заставить нарушителя сесть. Но он вдруг рванулся вниз, резко повернул в воздухе и понёсся на запад в глубь советской территории.

— Высота три тысячи метров, — сказал командир. — Его не могут не заметить.

— И что с того? — возразил второй пилот. — По лётным качествам он превосходит нас. А кто знает, с какой целью они могли послать такой самолёт? Всё возможно…

— Так что вы предлагаете? — жёстко спросил командир…

— По-моему, это или китайцы, или враждебные пришельцы. Товарищ командир. Разрешите торпедировать?

— А международная обстановка, по-вашему, как?

Второй пилот не знал, что ответить.

— Да, это тоже надо учесть, — выдавил, наконец, он. — Но если он сбросит атомную бомбу…

— …то и наша ракета её взорвёт, — закончил командир. — Результат будет один.

Вдруг из самолёта-нарушителя через невидимый люк вылетел какой-то предмет кубической формы. Почти сразу же над ним раскрылся парашют.

— Стреляйте! — приказал командир…

Но его приказание опоздало. Поражённый зажигательной пулей с соседнего самолёта, парашют вспыхнул и исчез далеко позади. Через секунду сзади сверкнула вспышка, такая сильная, что нарушитель на мгновение стал отчётливо виден на фоне вечернего неба, затмив собой слабую жёлтую полоску у горизонта.

— Ядерный взрыв! — закричал командир. — Приказываю: нарушителя расстрелять!

Второй пилот мгновенно выполнил приказ. Ракета рванулась из-под крыла истребителя и, в долю секунды миновав расстояние между самолётами, врезалась в параболическую антенну. Но, вопреки ожиданиям экипажей всех истребителей, яркой вспышки за этим не последовало. И ракета, и самолёт как будто исчезли на тёмном фоне неба. А ещё через две секунды, не давая экипажам истребителей оправиться от удивления, от точки столкновения ракеты с самолётом по небу пошли яркие красные круги, похожие на те, которые расходятся по воде при падении камня. На расстоянии около километра от точки соприкосновения они тускнели и исчезали.

— Что это, новый вид термоядерного оружия? — спросил второй пилот, когда исчез последний, десятый круг.

— Теперь это всё равно, — невозмутимо ответил командир. — Всё равно он уже уничтожен…»

(Нет, а если бы — вправду ядерный?

И… Риков, Боронов, Крохотов!

Вмиг прояснилось: это же они — там! И… не поняли бы, что сбили НЛО? В ещё одной ветви…)

«…А в это время в далёком от места происшествия городе Ровно было ещё только утро 14 января 1972 года. Утро было морозным и ясным. На небе до самого горизонта не было видно ни облака. Из труб и дымоходов жилых домов медленно поднимались струйки белого дыма, быстро тающие в морозном воздухе. Снег ярко блестел на Солнце и скрипел под ногами…

Никто не заметил, как в северной стороне неба вспыхнули еле заметные на ярко-голубом небе кольца. Расходясь от общего центра, они постепенно слабели, и, достигнув величины, при которой они охватывали уже около четверти…» (или?) «… десятой части небосвода, исчезали. Но это можно было заметить только с северной окраины города, да и то у горизонта. А в центре города только самые верхушки гаснущих колец были видны из-за крыш зданий. Если кто и увидел их, так принял за дым — в тот день в городе стоял 18-градусный мороз, так что дымили все трубы. А появившуюся в центре последнего кольца чёрную фигуру человека с ранцем-самолётом на спине точно уж никто не заметил…

…Впоследствии этот случай был предан забвению. Несмотря на то, что расходящиеся кольца видели экипажи всех самолётов, они были объявлены массовой галлюцинацией, созданной посредством нового секретного оружия, и распространяться об этом им было запрещено. Поэтому до 1984 года почти никто не знал об этом случае. Потом им заинтересовались многие…»

(Так ещё в 1972-м — аварийная телепортация с Дальнего Востока в Ровно?

И — лишь кого-то одного?..)

«…Он включил фонарь. Луч фонаря выхватил из тьмы глухую стену… Но, только он успел подумать, что стена глухая, как в ней открылась дверь. Внутренняя створка двери, в отличие он наружной, раскрашенной под кирпичную стену, была обита чёрным дерматином и несла надпись: «Первый секретарь обкома КПСС». А что за дверью?

— Уходи отсюда, — раздался чей-то голос. — Здесь пива нет. Я призрак и поставлен здесь сообщать это всем, кто подойдёт.

— Как ты выглядишь, призрак? — спросил он.

В ответ на это из-за двери высунулась рука, похожая на клешню робота. Он держала чистый лист бумаги.

— Переверни это и ты узнаешь, как я выгляжу.

Рука исчезла. Лист бумаги остался висеть в пустоте. Он протянул руку к листу и перевернул его. Нарисованный на листе скелет протянул к нему кости руки. Он вздрогнул и… проснулся…

«2. 30 ночи, — подумал он. — Подсознание не подвело меня. Но сон странный… И при чём тут обком КПСС?»

Он бесшумно встал и включил полупроводниковые часы. На экране, заменявшем циферблат, вспыхнули и погасли цифры: «02. 38». Как всегда, он ошибся ненамного.

Он подошёл к двери и прислушался. Все спали. Снотворное, подсыпанное им вечером в ужин, подействовало как нельзя лучше. По расчётам вся семья должна была проспать до 9 часов утра, причём это не покажется никому подозрительным — ведь сегодня воскресенье, 26 февраля 1978 года.

«Значит, можно начинать, — решил он и включил свет. На его письменном столе уже лежали приготовленные заранее книги, плёнки, фотоаппараты, кинокамера и кинопроектор. Оставалось только уложить их в специальный сейф на звездообразных колёсах, концы лучей которых были обиты резиной, чтобы не создавать грохота при движении. За этим сейфом пришлось лезть под кровать. Сначала он думал воспользоваться другим сейфом, на полозьях, но снег за ночь подтаял и был таким мокрым, что сейф с полозьями не смог бы двигаться…»

(Но… дома — два сейфа? И — у кого дома?)

«…Сложив вещи, он закрыл сейф на шифровой замок и подвёз его к входной двери. Потом вернулся и подошёл к окну, надеясь увидеть звёзды. Но небо было пасмурным. Только одна звезда мерцала в межоблачном разрыве… Посмотрев на неё, он вдруг почувствовал, как будто на него тоже кто-то смотрит. Он обернулся. Нет, все спали. Ощущение взгляда исходило оттуда, со звезды.

«А ведь там тоже кто-то живёт, — подумал он. — Там свои планеты, свои Земли, свои Луны… И на одной или двух планетах есть жизнь, есть разумные существа… У них свои города, свои дороги, свои технические сооружения — словом, своя жизнь… Но жизнь не такая, как у нас. Там не надо всё время сигнализировать в суд, чтобы тебя не выжили подхалимы директора, не надо каждое утро бежать на службу и выполнять ненужную работу, чтобы заработать на пропитание, не нужно отсиживать в тюрьме за то. что зарезал пьяного, решившего пригрозить незаряженным пистолетом, тем более, что там и пьяниц нет. Там совсем другая жизнь, не такая изматывающая и бессмысленная. Как у нас. Там люди видят цель существования своей цивилизации в познании мира, мир интересен им, а мы только и думаем, как заставить силы природы служить себе. Они — исследователи, а земляне — расисты, колонизаторы. Они думают, что только люди имеют право на жизнь, а остальные виды живых существ должны быть подрезаны ножницами человеческой цивилизации до нужных габаритов. Даже с людьми иных рас, считая их обезьянами, поступали так. И пока не выяснилось, что это люди, ни у кого не возникало даже мысли о том, чтобы учредить Международный год борьбы против апартеида…»

Облака двигались по небу. Звезда стала мерцать. Он встал и ещё раз проверил, всё ли сложено. Затем бесшумно подошёл к серванту и достал из-под паспорта ключ от квартиры. Немного постояв в нерешительности, он взял паспорт и спрятал в карман. «Всё равно мой паспорт им не нужен, — подумал он. — Им хватит и моего диплома. Там он мне всё равно не понадобится, а они, раз уж они так долго добивались его от меня, чтобы не отстать от соседей, пусть им и любуются…»

(Но… не Кламонтов? В той, чужой семье?)

«…Приняв такое решение, он открыл дверь туалета и набросил на рукоятку дверного запора верёвочную петлю. Потом закрыл дверь и резко потянул за петлю. Изнутри раздался щелчок. Выпустив из руки один конец верёвки, он вытянул её через щель и дёрнул за ручку. Дверь была крепко заперта изнутри.

Сделав это, он подошёл к установленному в соседней комнате самогонному аппарату и вынул из-под его крана почти полную бутылку. Всё содержимое её ушло на смазывание пола. «Пусть милиция подумает, что преступники вылезли в окно», — подумал он, открывая окно и вывинчивая из рамы винт (второй был вывинчен ещё вечером). Раскрыв раму, он вложил внутрь лист бумаги с ярко-красным черепом и костями, под которыми было написано:

«Высылайте по адресу 266000, г. Ровно, ул. Свердлова, 4 всё, что лежит у вас на сберкнижке. До 3 марта деньги должны быть у нас, иначе мы его не вернём. В милицию сообщать бесполезно: Свердлова, 4 и есть адрес отдела МВД».

«Припаяют же им за сберкнижку, — сказал он, — завинчивая винты. — Такой суммы на пять лет хватит.»

Сделав это, он поднял сейф и стал медленно катить его к входной двери, после каждого шага внимательно прислушиваясь. Все, как и следовало ожидать, крепко спали…»

(Или… Иван Лесных? С отчаяния, в том общежитии?)

«…Он бросил в квартиру последний взгляд, без сожаления прощаясь с этой свалкой дорогих вещей и аудиторией светских сплетен, резко открыл дверь, чтобы не было слышно скрипа, и выкатил на лестничную площадку сейф. Потто он прислушался. В подъезде было совершенно тихо. Он закрыл квартиру на ключ, нагнулся, и, разогнав его на бетонном полу, пустил в щель между полом и дверью. По звуку было слышно, что ключ долетел до противоположной стены.

«Всё, — подумал он, чувствуя прилив сил. — Начинается новая жизнь! Конец аспирантуре, борьбе за… несправедливые вычеты…» (?) «…выпивкам, сплетням! Впереди Процион, Фернчхе!..»

(Всё же — Процион? «Параллельный», иных измерений!

И там… Фернчхе — или Фертен?

Но снова — не та Фаисонге в «двойном кольце энергий»?..)

«…На двери лифта горел красный индикатор. Он натянул шарф так, чтобы тот закрывал половину лица, и нажал кнопку с индикатором. Двери лифта гостеприимно распахнулись. Он нажал кнопку первого этажа и ощутил ту мгновенную лёгкость, которая знакома каждому, кто хоть раз в жизни спускался на лифте.

«Состояние невесомости, — подумал он. — Скоро мне предстоит познакомиться с ней вблизи, непосредственно. Жаль только, что на «Салюте-6» ничего не увидят.»

Лифт вздрогнул и остановился… Дверь раздвинулась. Внизу его, как и было условлено, ждал человек в блестящем зеленовато-голубом комбинезоне и шерстяном шлеме.

— Пива нет, — шёпотом назвал он пароль.

— Вытрезвитель закрылся, — глухо произнёс отзыв встречающий. — Всё в прядке?

— Как будто всё.

— Тогда идём.

Он выкатил сейф и последовал за человеком в шерстяном шлеме. У дверей подъезда их уже ждала машина. Это была настолько странная машина, что даже человек, знающий все марки автомобилей в мире, не смог бы определить. Водитель, человек в таком же шлеме, но в чёрном комбинезоне и таких же перчатках, переключил один-единственный тумблер, и машина тронулась…»

(И вдруг — тень сомнения… Инопланетяне ли вообще — в данном случае?)

«…— А лифт не забыл отправить наверх? — спросил он у встречавшего.

— Я застрял его между этажами, — ответил тот, скрывая улыбку под маской. — Нажал две кнопки сразу — и он остановился, проехав полтора этажа. Будет теперь работа следствию! Пусть теперь думают, куда исчезли похитители из наглухо запертого лифта и зачем поехали вверх — лифт-то стал между вторым и третьим.

Машина выехала на улицу…»

(Нет, а как вышел сам? Или как это сделал?)

«…— А если кто проснётся и на балкон выйдет? — высказал своё опасение водитель. — Окна не заклеены?

— Не заклеены, но с балкона только стену и видно. У нас только директора имеют хорошие квартиры.

— Ну и жизнь тут у вас, — заметил водитель. — А у нас никто не станет кланяться перед руководящими работниками и учиться в институте только для того, чтобы не отстать от соседей. И мелкие же здесь нравы! Хорошо ещё, что сейчас интерес к космосу немного возрос, а то протухнуть можно было бы…»

(«Тень сомнения» усилилась…)

«…— Между прочим, через четыре дня запустят космический корабль с международным экипажем, — заметил встречавший.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросил он.

— На то мы и разведка, чтобы знать. Старт — 2 марта 1978 года, стыковка — 3 марта, если обойдётся без «нерасчётного режима». Командир корабля — гражданин СССР Алексей Губарев, второй член экипажа — космонавт-исследователь, гражданин ЧССР Владимир Ремек. Вот увидишь. До исчезновения ты ещё успеешь прочесть газеты за 3 и 4 марта.

— А когда вся экспедиция кончается, ты не знаешь?

— 16 марта. Но тогда мы уже будем, сам понимаешь где…

Вдруг раздался приближающийся вой милицейской сирены… Обернувшись, он увидел, что в окне лестничной клетки горит свет…»

(Так… ещё не отъехали?)

«…— Проснулись! — с ужасом понял он. — За нами погоня!

— Остаётся только один выход, — спокойно сказал водитель.

Машина развернулась с огромной скоростью, в секунду проскочила два близко расположенных поворота и понеслась по улице Орджоникидзе. Сзади резко развернулась милицейская машина, но никто не заметил этого. Водитель лихорадочно поворачивал рукоятки на пульте. У поворота он спохватился и рванул руль. Машина на огромной скорости понеслась на забор.

— Мы же разобьёмся! — закричал он.

— Нет, — спокойно ответил водитель, — не разобьёмся. Мы проскочим через несколько тысяч километров, а они подумают, что мы бесследно исчезли.

Машина с треском врезалась в запертые ворота, свернула в сторону и вдруг исчезла. От места её исчезновения пошли светящиеся полукольца…»

(Да! Всё же!

Но — где, в каком городе?)

«…Лейтенант милиции… следователь… Тверезов…» (а виден — опять Ромбов!) «…открыл почтовый ящик. В нём лежало только одно письмо. Но конверт выглядел немного необычно, и это насторожило его…

Поднимаясь к своей квартире, и одновременно рассматривая конверт, он заметил, что, во-первых, на конверт наклеена старая 10-копеечная марка — значит, письмо заказное, во-вторых, конверт выпущен в 1976 году, и, в-третьих, почтальон доставил письмо не по адресу… А уже в квартире, взглянув на штемпель, он даже вздрогнул. На штемпеле стояла дата 19 ноября 1977 года. Перевернув конверт, Тверезов увидел ровенский штемпель со вчерашней датой — 23 января 1984 года…»

(Дата «завещания» Хельмута — в несбывшейся ветви!)

«…Ещё раз взглянув на штемпель шестилетней давности, Тверезов прочёл: «Владивосток, Почтамт»…

«Это уже странно, — подумал Тверезов. — У меня там родственников нет. И эта дата… Не помню, что она мне напоминает, но, во всяком случае, письмо такой давности… Да, а кому же оно адресовано…»

(И попало — к нему домой, а не на работу!)

«…Но графа «Кому» была пуста. Решившись, Тверезов вскрыл конверт. Из него выскользнул сложенный вчетверо лист бумаги, с обеих сторон исписанный незнакомым почерком. Тверезов развернул его и стал читать. Письмо начиналось без обращения.

«18 ноября 1977 года, 20 часов.

В прошлом письме вы удивляетесь, что не узнаёте меня. Да, я действительно стал теперь другим, не таким, как вы хотели, и понял, что всё, чего вы добились в жизни, бессмысленно, а сами вы жалкие тупые мещане. Дальше можете не читать, всё равно до вас это не дойдёт…» (Неясны несколько слов.) «…А кому интересно, читайте.

Мы, земляне, часто насмехаемся над межпланетным контактом и рисуем инопланетян в виде… склёпанных из осциллографов, газовых плит и подшипников дьяволов с рогами в виде антенн и перегоревшими лампами вместо носа. Инопланетяне заочно, по научной фантастике, надоели нам ещё до контакта. Конечно, ведь мы же бесконечно горды своим земным происхождением, мы несравненны в своей расовой чистоте от этих перегоревших ламп! А что мы знаем об инопланетянах? Ничего! Мы затыкаем уши, чтобы не слышать древних легенд о людях с неба, мы закрываем глаза, чтобы не видеть иллюстраций из Библии, изображающих космические старты, и на том основании, что люди не получают новой информации, решили, что нам уже всё в мире известно, осваиваем природу и совершаем непоправимые ошибки! Ну, какова «белая раса»?

Только не подумайте, что я сошёл с ума. Вряд ли вы хорошо помните фильм «Солярис», но вы должны помнить слова Снаута: «Мы не хотим исследовать космос, мы хотим расширить Землю до его границ… нам не интересен ни контакт, ни иные миры… Человеку нужен только человек». В точности не уверен, но вчера я вспомнил эти слова, задумался обо всём этом и понял, до чего земляне тупы и ограниченны. В частности, и вы тоже. Единственное, что вас интересует — это не отстать от соседей. Они купили третий шкаф — и вы на незаслуженную премию приобрели такой же и завалили его купленными для красоты финтифлюшками. Они купили машину — и вы купили, не знаю даже, на что. Проворовались, наверно. А когда узнали, что у соседа есть диплом. Тайком переправили мои документы в проклятый институт рыбной промышленности, который мне изрядно осточертел за два года учёбы, тем более, что большей частью «учебный коллектив», как вы любите говорить, состоит из мещан, таких же, как вы. Почему же вы меня в тюрьму не сплавили, у соседа ведь и судимость есть? И почему не дождались, пока я сам сделаю выбор профессии?

В общем, с вами всё кончено. Это письмо последнее. Я встретился с хорошими людьми, нашёл своё место в жизни и обойдусь без высшего образования. У вас есть знакомые, случайно оказавшиеся в угрозыске, но они изменили мою внешность так. что никто не найдёт, не только лицо, а и всю комплекцию. Теперь я больше приспособлен к работе в космосе, чем к сидению на конторских нарах на должности палача природы. Оплакивайте теперь потерянные деньги (не знаю, правда, во сколько я вам вылетел)!

Несостоявшийся никто…»

(Всё тот же конфликт… У кого — теперь?

Да: Лесных, из-за диагноза — был готов поступить хоть куда-то! Там же! А… этот некто, со сменой ветвей — на его месте?

И внешность изменили — реально? И — те два черепа…)

«…Очень странное письмо, — подумал Тверезов. — И что-то оно мне напоминает. Где-то я уже видел похожее… А жаль, что не указана фамилия… Кто же это — в угрозыске? Кривоносов, уже второй год отбывающий срок? Да, помнится, многих он в институты толкал за приличную сумму, — Тверезова даже передёрнуло. — И ещё угрожал: припаяю судимость…» (Кому?) «…Но — во Владивосток?…»

(Нет, не верилось, что Кривоносов — такой! Уже слишком!..

И — что? Кабинет, двое в милицейской форме…)

«…— Это для меня полная неожиданность… В 77-м году никто из ровенчан во Владивостоке не исчезал.

— А ты в этом уверен?

— Уверен. Но… Пересматривал все нераскрытые розыскные дела. И там — нашёл старое дело за февраль 78-го… Опергруппа ехала по улице. И вдруг — машина. На полной скорости свернула — и в забор. Там тогда 10-этажный дом строили. И никакого взрыва, никакого грохота — ни звука, только странные светлые круги пошли. Вернее, полукруги. А от машины ровным счётом ничего не осталось, хотя она не могла не налететь на стену. Повреждённым оказался только забор…»

(И — машину опергруппа заметила случайно? И «воя сирены» — не было?

А образ — улицы Орджоникидзе в Ровно? Два поворота, стройка… Точно!

Хотя — дело было во Владивостоке?)

«…— Но вот эта фраза «теперь я больше приспособлен для работы в космосе» вызывает у меня подозрения. В начале письма он рассуждал о пришельцах чисто отвлечённо, и вдруг такое… Неужели мы найдём его в отряде космонавтов?

— А… что он изменил и комплекцию… Надо понимать всерьёз?

— Можно понимать как угодно… До этого наука ещё не додумалась, во всяком случае?

— Земная наука… — у Тверезова даже перехватило дух от внезапной догадки.

— Думаешь, пришельцам у нас делать больше нечего? Они бы к правительству обратились.

— К правительству чего? Штатов, Китая? Допустим, так. Там им наклеветали на нас, причём они видели в Америке только президентский дворец, и они… Понимаешь, к чему я веду?

— К тому, что они начали бы изучение Земли с жизни народа. Но тайно прилететь на Землю нельзя, каждый метеорит регистрируется, так что в твою версию поверить нельзя. И с машиной пришельцы ни при чём. При изучении Земли они не станут укрывать уголовников. А тот тип, что исчез в 1978 году, имел связи с какими-то подозрительными личностями, так что инопланетянам такой не нужен… Впрочем, что это мы о них? Они же не прилетали!

— Верно, не прилетали, — неожиданно согласился Тверезов. — Так что вот: почему мы рассуждаем так, письмо дошло?

— Я не так рассуждаю. Я думаю, что до них дошло другое письмо такого же содержания… Иначе он позвонил бы нам в милицию. Но нам надо найти этих людей и выяснить всё…»

(Разрывы в тексте?)

«…Разыскать бывших жильцов квартиры № 69 оказалось делом несложным…

…новый адрес подозреваемого, и сразу отправился по нему…

…— Кто там? — раздался из-за двери надменный мужской голос, принадлежавший, судя по всему, большому начальнику…

— Милиция, — ответил Тверезов. — Иван Иванович Грех здесь проживает?

— Сейчас, сейчас, — засуетился Грех, открывая замок. — А в чём дело?

— Нужны ваши показания по одному делу…

Грех оказался человеком самой что ни на есть «директорской» внешности — лет пятидесяти, толстым, солидным и надутым. Во всём поведении его чувствовалась насторожённость.

Хозяин квартиры пригласил Тверезова в самую большую из четырёх комнат своей квартиры. Тверезов обратил внимание на обстановку. В комнате стояли два круглых стола, окружённых дорогими стульями, и два шкафа, заполненных золотыми, серебряными, хрустальными и прочими драгоценными безделушками. Исключение составляли два электропроигрывателя, кинокамера и целая батарея бутылок вина и коньяка. Тверезов обратил внимание на отсутствие кинопроектора и пресса для склейки плёнок (судя по всему, кинокамера не была в работе), и спросил:

— Кинокамеру давно приобрели?

— Давно, — обеспокоенно ответил Грех. — И вполне законно. А что, что-нибудь не так?

— Нет, всё так. Но тут вот какое дело, — Тверезов вынул из кармана конверт. — Знакомый почерк?

— Подождите… Нет, незнакомый. А адрес, кажется, бывший мой…

— Вот потому-то я и пришёл. Кстати, вы один живёте?

«Он должен подумать. что. если он скажет правду, я сразу же сообщу куда следует, что он живёт здесь незаконно, — стал мысленно рассуждать Тверезов. — Судя по всему, тут вряд ли живёт больше трёх человек, а квартиру он приобрёл благодаря своему положению. Но он приплетёт автора письма, и…»

— Нет, с семьёй. Жена — главный инженер пивзавода… одна дочь в аспирантуре Водного института, другая ещё в школе. Сын во Владивостоке учится…

— Во Владивостоке, говорите? — с интересом переспросил Тверезов. — А на кого?

— В институте рыбной промышленности, — ответил Грех, уже начиная беспокоиться. — На третьем курсе…

— Странно, — заметил Тверезов. — Мой двоюродный брат тоже учится там на третьем курсе, всех, с кем поступал, по фамилиям помнит, а вашу не назвал…»

(Увы — сомнительные следственные приёмы…

Или… правда! Брат, в этой ветви — Иван Лесных!

Ну и сплетается порой…)

«…— И это-то все ваши подозрения? — больше Греху спросить было нечего.

— Нет, не все. Дело в том. что автор этого письма тоже учился в институте рыбной промышленности в 1977 году. Где это письмо пролежало шесть с лишним лет, мы не знаем, но предназначалось оно вам. Так скажите прямо, в каком году ваш сын поступил в институт, и не ваш ли знакомый Кривоносов ему помог?

— В 80-м… сам прошёл по конкурсу. А Кривоносов тут ни при чём.

— Не будете же вы отрицать своё знакомство с ним?

— Не буду…

— А теперь. Пожалуйста, покажите его свидетельство о рождении… «Грех Валерий Иванович, 28 мая 1958 года рождения», — прочёл Тверезов, а вслух спросил — В институт, говорите, пошёл в 80-м?

— Да, в 80-м. В 23… нет, в 22 года. А до того у меня на шее сидел.

— Вы не думаете, что, выгораживая себя, бросаете на него тень? В какой школе он учился? Подумайте над ответом, чтобы соврать удачно. Ведь во всех школах хранятся сведения о выпуске 1975 года.

— В 20-й…

— Той, где был пожар? Ничего, мы и так проверим. А как он мог столько времени не учиться и не работать? Собирали ему протекции, в разные институты толкали…»

(Или — тоже больше «литературная версия»? «Вплетённое»?)

«…— Нет, он работал немного, — Грех почувствовал, что собственная ложь стала ему невыгодна. — В вытрезвителе. Выгодная работа — регистрируй посетителей и допивай за ними водочку. Но платили там мало, и он в основном жил моей зарплатой. А потом вдруг решил пойти в институт…

— А Кривоносов вдруг помог за полторы сотни? Он же сам показания давал!

— Да, он взял, но сын сам по конкурсу прошёл, — пробормотал Грех, окончательно запутавшись в своей лжи. — Но меня за что судить? Я же и так 150 рублей потерял!

— А на какой экономический эффект от стипендии и зарплаты вы рассчитывали? Сын-то для вас был только средством обогащения! Иначе почему вы не сообщили в милицию, куда он исчез?

За несколько секунд Грех заметно вспотел. На лице его застыло выражение страха.

— Как… исчез? — медленно, через силу, выдавил он. — Давно исчез?

— Да, что, вы и вправду с тех пор ничего не заметили? В ноябре 77-го года! А если это не так, почему вы ничего не возразили, когда я назвал год выпуска — 75-й?

— Я не расслышал… — чуть слышно пробормотал Грех. — Он в 80-м кончил школу…

— А на шее у вас до сих пор сидит? А в вытрезвителе с завтра до послезавтра работал? — резко спросил Тверезов. — Хватит играть в кошки-мышки! Когда вы получили от сына последнее письмо?

— Хорошо, — прохрипел Грех, с трудом расстёгивая галстук. — Я всё расскажу. Он действительно родился в 58-м, а школу кончил в 75-м. А потом с ним что-то произошло. Учился в школе на четвёрки и пятёрки, правда, слишком списывать любил, а так ничего. Мы с женой ни в чём ему не отказывали, что ни просил — всё покупали. Не хотели, сами понимаете, чтобы на грязную работу пошёл, искали связи в институтах. Вдруг — повестка о штрафе. Оказывается, он пьяный чуть под машину не попал. Потом ещё одна — подрался с собутыльником, бывшим арестантом. Мы с женой чуть с ума не сошли от мысли, что у отличника из интеллигентной семьи такие связи…

Семья дипломированных мещан и мошенников», — с отвращением подумал Тверезов.

— Месяц… не могли с им справиться, да и у вас в милиции част с им виделись. Но долго так быть. Конечно, не могло, и вот развязка: едва не посадили за ограбление пивного бара…

— Кривоносов был в отпуску, — заметил Тверезов.

— А потом приехал, и дело уладили, — сказал Грех. — А потом сын стал браться за ум…

— Это в таком смысле: увидел, как вы сорите деньгами во всех ювелирных магазинах, и решил, что инженером быть выгоднее, чем грабителем? — поинтересовался Тверезов…»

(Вот именно! Грабитель… Не вправду же?)

«…— Конечно, лучше инженером. Это и он понял. Да только сдавать экзамены было уже поздно. Спасибо, Кривоносов помог. Это было в том же 75-м. Кстати, мы уже тогда имели дачу, хотя и жили в одной комнате, — даже в такой ситуации Грех не упускал случая блеснуть собой. — Сын закончил первый курс, закончил второй, готовился к третьему, и вдруг такое письмо! Писал, что ему неинтересно учиться, что по моей воле сделал неправильный выбор в жизни, что думает уходить из института. Я ему написал, чтобы он даже не думал об этом, потому что опозорит нашу семью. Он ответил телеграммой: «Я не знаю своего места в жизни. Дайте мне его найти». Я вызвал его по междугородному телефону и стал убеждать. Что место в жизни, увлечённость, самоотдача и тому подобное — всего лишь красивые слова, а перед реально мыслящими людьми в реальной жизни стоит лишь одна цель — материально обеспечить себя. Он ответил: «Я в вашей полированной тюрьме за вещами жизни не видел. Плесень на золоте ещё не развелась?» Кажется. так и сказал, а может… Я ему посоветовал не слушать всех этих разговоров о морали и нравственности и смотреть, как умные люди живут. А он: «Ты циник! Тебе бы не человеком быть, а роботом с золотыми мозгами!» — и бросил трубку. Видя, что теряю…

— Источник доходов, — подсказал Тверезов.

— …нет, взаимопонимание, я поехал к нему сам, но там мне сказали, что его уже пять дней никто не видел.

— 23-го приехали?

— Разве я могу помнить? Помню только, что потом нашли у него на кровати записку с решением покончить самоубийством, но труп так и не нашли. А что — граница ведь недалеко.

«Рассказывает об исчезновении сына, а на лице страх за свою шкуру, — подумал Тверезов. — И почему он никого из родных до сих пор по имени не назвал? Конечно, все они для него не люди, а финансовые дыры, если не работают или не на пенсии, и статьи доходов, если работают или на пенсии. Да и сам он уже не человек. а электронно-вычислительная машина для подсчёта денег. Добровольный арестант лакировано-хрустальной тюрьмы, которому вещи закрыли окно в мир. Он уже мёртв. Хотя я ещё и разговариваю с ним. И как он до этого дошёл? Разъел послевоенный рост материального достатка?»

— И, всё-таки, почему вы не сообщили в милицию?

— Я вас обманул. Труп нашли. Смерть наступила от удушья утром 18 ноября. Он где-то раздобыл противогаз и задушил им себя.

— Письмо, которое до вас не дошло, датировано 20 часами, так что…

— А что он там пишет?

— Что ненавидит всех вас, мещан, и что с вами всё кончено. Научная фантастика открыла ему глаза на мир, который вы всё время закрывали своим лакированным благополучием. В погоне за вещами, соблюдая требования светской морали, вы лишили себя всех радостей жизни. Вам уже нечего делать в мире.

— Как… — чуть не подавился Грех.

— Это не судебный приговор, это в переносном смысле, — с презрением сказал Тверезов. — Вы не жалеете о том, что прожили жизнь впустую? Ведь всё, чего вы достигли в жизни. Гроша ломаного не стоит. Ваша жизнь ничего не дала миру. И сейчас, когда весь мир борется против нейтронной угрозы, у вас в голове лишь одна мысль: как бы не опозориться перед соседями. А для этого у вас, мещан, достаточно иметь на одну ненужную вещь меньше. Интересно, а жалеете ли вы о том. что потеряли сына?

— Как вам сказать… Не знаю…»

(«Литературная версия»…

А реально — психологически надломлен! И отсюда — уже не ложь, а… бред! И Ромбов не понял!

Но — и такой утрированный цинизм… Очередные «Грожовские» — Грех, Кривоносов (знакомы с разведшколы!)… и кто ещё?..)

«…Возвращаясь от Греха, Тверезов всё время вспоминал рассказ Ромбова о выезде на до сих пор нераскрытое дело. Если всё было так, как он рассказывал, значит, не обошлось без колдовства или по крайней мере нарушения законов физики. Машина…»

(Что?! Там… ещё Ромбов?

Ах… Ромбовым назван — тот, другой! Придётся помнить!)

«…свернула в тупик, пробила забор и бесследно исчезла. Круги, скорее всего, привиделись Ромбову во время ночного вызова после двух предельно напряжённых дней — иначе объяснить трудно. Но куда же исчезла машина? Ромбов говорил, что она должна была врезаться в стену, но на полпути между забором и стеной бесследно исчезла. Конечно, не объехала дом — тогда бы остались следы не снегу, а то и ещё не одна дырка в заборе — и, разумеется, не въехала, как призрак, в глухую стену. Провалиться под землю, как полушутя ответил Тверезов, она тоже не могла — тогда в земле осталась бы воронка, ведущая в ад, которую можно было бы обнаружить по растопленному адским жаром снегу… А, надо сказать, Тверезов был атеистом, не верил ни в колдовство, ни в привидений, ни в иные сверхъестественные силы, и не был готов поверить в них для того, чтобы объяснить это странное дело. Связи между двумя делами — делом Грехов и делом Кременцкого — Тверезов тоже не видел…»

(Вот так! Накладка… чего, на что?

Но хоть… Тот, второй, в исчезнувшей машине — не Захар? Или… не сам Родион? И — не Вячеслав?)

«…Так что же теперь? — думал Тверезов. — Продолжать разбирать дело Валерия Греха? Впрочем, он же умер… Но что-то и непохоже, что в этом деле всё ясно. Конечно, Валерий Грех мог оказаться настолько слабовольным и разуверившимся в людях, что счёл самоубийство лучшим выходом. Чем борьбу с родителями-мещанами, хотя это и маловероятно. Но зачем он тогда написал про изменение комплекции и работу в космосе? Хотел перед смертью заставить тех, кто испортил ему жизнь, поломать голову? Но неужели было так трудно перейти в другой институт? Или он в ужасе обнаружил. Что его уже ничто в этой жизни не интересует? Что ж, возможно и такое… Но всё-таки странно. Почему мне кажется, что не всё в этом деле ясно? Может быть, потому, что самоубийство человека, который отрёкся от своей прежней жизни в 19 лет и не обнаружил в себе сил строить новую — почти что противоестественное явление… В крайнем случае, мог бы опять встать на преступный путь. Ведь почти вся жизнь у него была впереди. Впрочем, с преступниками он был только месяц — видно, отказался и от этого жизненного пути. А к тому, чтобы прожить жизнь с пользой для людей, он подготовлен не был — в семье из него формировали преемника полированной эстафеты родителей, способного жить только для себя. Или чинуша-махинатор, или уголовник — третьего не дано. А он отказался от того и от другого. Что же тут непонятного?

Стоп! А в закрытом ли гробу его хоронили? Если хоронили вообще. Может быть, Грех солгал? Вряд ли. Тогда сразу бы сказал, что труп нашли. Впрочем, с трупом всё равно надо проверить…»

…В отличие от следователя Ромбова… Тверезов был оперативным работником. Это различие наложило отпечаток и на его психологию. Его внимание не могло быть постоянно занято каким-то одним делом. А вот Ромбов…

…— Но я буду добиваться, чтобы мне дали дело Греха. Начальство хочет поручить его кому-нибудь другому, с меньшим опытом. Всем почему-то кажется, что там нужно только выкопать труп. А мне кажется, что это ещё не всё, а только начало. Меня смущает фраза с комплекцией. Я разбирал пять самоубийств, но ни один покойник не оставлял после себя таких визитных карточек…» (Лексика иных ветвей!) «…Жаль, что нельзя проверить, кто и когда учился в 20-й школе. Проклятые американские шпионы всё сожгли…»

(Серьёзно? Ещё кто-то заметал следы?)

«…— Но с чего начнём? С трупа?

— Вроде бы надо с трупа. Греха мы уже выпотрошили…» (Да, лексика!) «…Автор письма установлен. Теперь надо проверить, действительно ли он похоронен во Владивостоке.

— А что слышно насчёт того, второго дела? — резко изменил тему разговора Тверезов.

— А что может быть слышно про того, кто испарился, не успев разбиться в лепёшку, из-за чего вся его семья теперь не доверяет милиции? Это дело временно закрыто уже третий год.

— Но вот что интересно. Ты мне как-то сказал, а я до сих пор не могу этого забыть… вытащили в окно, а его жена утверждает, что слышала, как открывалась дверь. Ни на двери, ни на окне не имелось чужих отпечатков пальцев. А бежать из дома сознательно у него не было повода… Как же это вышло? Плюс ещё то, что лифт был поднят на пол-этажа и застрял…

…— Я вчера вечером взял это дело из архива, чтобы пересмотреть. На глаза мне попались показания жены… Она утверждает, что тот был ей неверен. В прошлом году на октябрьской демонстрации…» (там «прошлый» — 1977-й!) «…она увидела его с какой-то незнакомой женщиной… стала пристальнее следить за ним, рылась в ящиках его стола, когда он уходил в Водный институт, но ничего не находила, и это всё больше и больше озлобляло её. А где-то с середины декабря она стала находить у него в бумагах чистые листы чертёжной бумаги, пронумерованные по углам… Сначала она не обращала никакого внимания, но потом обнаружила флакон с прозрачной жидкостью, на внутренней стороне пробки которого была укреплена авторучка, как кисточка во флаконах с клеем, и догадалась, что это невидимые чернила, предназначенные для превращения этих листов в секретные документы. Потом она заметила, как он растворяет едкий натр, и сообразила, что надо смазать листы фенолфталеином, чтобы буквы стали видны…»

(Нет, кажется… тупик!

Не укладывался в лихо закрученный «шпионский» сюжет — отчаявшийся студент ровенского вуза! И — никакого образа «жены»!)

Но вот… Ромбов — или некто, названный Ромбовым…

«…на следующий день, 1 февраля, уже ожидал посадки на поезд, следующий недавно введённым рейсом Львов — Владивосток…

До поезда оставалось 10 минут. Ромбов вышел на перрон. Был холодный зимний вечер. С неба сыпал жёсткий сухой снег… В свете фонарей, освещающих перрон, казалось, что небо каждую секунду прочерчивают сотни ярких метеоров, изогнутых и попеременно вспыхивающих, как чёточные молнии или следы от трассирующих пуль. Зажмурившись, чтобы снежинки не попали в глаза, Ромбов посмотрел вверх. Облаками было закрыто не всё небо, но яркий свет фонарей не давал возможности рассмотреть слабые звёзды. Повернувшись к югу, Ромбов увидел только три ярких звезды и справа вверху — едва видимую четвёртую. Эти четыре звезды образовывали на небе большой неправильный четырёхугольник.

«Странно, — подумал Ромбов. — Раньше я редко смотрел по вечерам на небо и не интересовался звёздами… А вот теперь, кажется, начинаю представлять себе, что такое межзвёздные расстояния. Эти звёзды между собой, наверно, так же далеки, как и от нас, и их свет идёт к нам десятки лет. Мы видим одни звёзды такими, какими они были до начала космической эры, другие — до войны, третьи — в прошлом веке. Как всё-таки огромен мир! А мы, люди, живём интересами одной лишь своей Земли, даже не Земли, а своей страны, а то и вообще только своей хаты с краю, вечно что-то делим и ссоримся. А спутники Юпитера и Сатурна, Марс, астероиды ждут своих исследователей. У других звёзд прилёта пришельцев ожидают инопланетяне… А мы только и знаем, что вооружаться и смиренно ждать начала новой войны. И я хотел бы побывать там, на других планетах, но вынужден истратить всю свою жизнь на борьбу со всевозможными подонками от директора гособъединения с буржуазными аппетитами до рядового алкоголика. И это всё бессмысленно, потому что проклятые преступники, размножаясь на ходу, проскальзывают в дырки уголовного кодекса, и нам остаётся только разводить руками.»

От этой мысли Ромбову неожиданно стало жутко. Неужели и вправду его жизнь… за этой борьбой с преступностью так и пройдёт впустую? Нет, конечно. Но разве можно смириться с таким положением, когда закон иногда становится на сторону преступников, отчего их число растёт параллельно с ростом человечества?

— Пасажирський поїзд № 904 сполучення Львів — Владивосток прибуває на першу колію, — объявило вокзальное радио. — Пассажирский поезд № 904 сообщения Львов — Владивосток прибывает на первый путь. В связи с опозданием стоянка поезда сокращена…»

(И был бы такой рейс?)

«…Ромбов поднял чемодан и подошёл поближе к перрону. Раздался приближающийся гул. Яркий луч фары электровоза осветил падающие снежинки и тонкий слой снега с редкими чёрными следами.

Да, следы определённо редкие, подумал Ромбов, предъявляя билет и садясь в вагон. По делу Греха… письмо, показания Греха-старшего, и могила. Если в могиле окажется труп Валерия Греха — значит, дело можно закрыть. А дело… того, второго… Неужели — вряд ли будет раскрыто? И будет… первое в практике Ромбова дело, которое оказалось не под силу советской милиции? Даже думать так не хочется. Но…»

(Но и не Кременецкий же — тот, второй милиционер?

Захар, Вячеслав, или… сам Родион? И назван там — Ромбовым?

А снег — вагон проверил — был как раз не «тонкий»!..)

…И вот уже — кладбище во Владивостоке?

«…Ромбов шёл, смотря на надписи, и странное ощущение… Ему казалось, что покойники из могил спрашивают его: что ты сделал для победы коммунизма после нашей смерти? Что ты сделал для снижения преступности? Мало ли за тобой осталось неоплаченных жизненных долгов? И Ромбов чувствовал, что ответить ему нечего. Коммунизм, который должен был быть построен уже к 1970 году, не построен до сих пор, преступность не падает, процветают бюрократия, махинации, пьянство — и в этом есть и его, Ромбова, доля вины. Или нет? Но что они, правоохранительные органы, делают не так?

И… Вдруг поток мыслей Ромбова резко прервался. На простом деревянном кресте он увидел заржавевшую металлическую табличку с датами «28 мая 1958 — ноябрь 1977».

«Ясное дело, не родители хоронили, — подумал Ромбов. — Они бы и из похорон сына сделали демонстрацию своего достатка. Хоронили однокурсники. И фамилию не написали, чтобы никто не узнал.»

Похоронная мастерская была рядом. Когда Ромбов проходил мимо неё в прошлый раз, здесь не было никого, а теперь перед дверью стоял человек в ватнике и сваривал из кусков железнодорожных рельсов кресты…»

(В ватнике — и… сваривал?!)

«…— Где ваше начальство? — спросил Ромбов.

— Нет его… — ответил гробовщик. — Начальство часто опаздывает.

— А сколько вас тут?

— Трое. А что?

— Так вот… Я — следователь… Прибыл сюда с заданием вскрыть гроб, в котором похоронен неизвестный 28 мая 1958 года рождения, умер в ноябре 1977 года. В краевом отделе внутренних дел… уже знают…»

(Но это хоть… «по форме»? По процедуре?)

«…— А чем вы докажете? — спросил неизвестно откуда появившийся второй гробовщик. — Вчера в газете писали, как один одевал милицейскую форму и ходил воровать…

Ромбов вынул из кармана разрешение на вскрытие гроба, с подписью и печатью, и показал обоим гробовщикам…

— А от начальства нагоняя не будет?