Кровь в круге

6.38.39 Перчатка для Мауро

Вера вопросительно заглянула ему в глаза, отмечая, что это первый цыньянец-официант во дворце, нахмурилась, он опустил глаза и шепотом затараторил:

— Госпожа, вы не уделите мне пару минут?

— Танцы уже закончились, — с намеком улыбнулась она, он молчал, она спросила: — Мы знакомы? Не припоминаю вашего имени.

— Я понимаю, это наглость, — прошептал официант, все еще не поднимая головы и сжимая ее руку, — это неслыханная дерзость, я знаю, но бывают в жизни такие моменты, когда всем сердцем владеет только одно желание, и если его не исполнить, оно разорвется.

Он опять на секунду поднял на нее глаза, и она его узнала — это был тот торговец, который говорил министру Шену, что его дочь прекрасна как цветок лотоса.

— Как вы сюда попали? — пораженно прошептала она, он улыбнулся:

— Я хотел еще раз увидеть вас, может быть, прикоснуться к вашей перчатке, если повезет… Повезло. Я не знал, кто вы, я принял вас за дочь клерка, и поэтому осмелился. Но сейчас, глядя на вас… Вы прекрасны, — он опять поднял глаза, осматривая ее от рук вверх через колье и лицо к диадеме императрицы Ю. — Вы сокровище, которое мне не по карману, но я счастлив, что смог вас увидеть, мне больше не о чем просить.

Она молчала в шоке, он стоял с опущенной головой и счастливой улыбкой, из-за колонны заглянул в их угол другой официант, и заорал:

— Стража!!!

В зале за углом стало шумно, кто-то еще позвал стражу, загрохотали двери, а цыньянец все стоял и держал ее руку, и улыбался так, как будто все идет единственно правильным образом. Она смотрела на его одухотворенное, как у святых подвижников, лицо, и что-то внутри медленно ломалось, как тогда в кафе, когда Милка бросила на стол деньги и ушла, сказав перезвонить, когда она придет в себя, и на ее место сел безымянный парень, который предложил поехать с ней в Питер. И она поехала.

«Может, причина была не в Милке, а в нем? Что-то в нем такое было…»

Из-за поворота выбежали стражники, за ними осторожно выглядывали любопытные носы множества женщин и парочки мужчин, но приближаться не спешили. Стражники схватили цыньянца, отодвинув от Веры, командир спросил ее:

— Вы знакомы?

— Мы… встречались один раз.

— Уведите его, — приказал командир, Вера подняла ладонь:

— Подождите, — посмотрела на цыньянца и спросила: — Как вас зовут?

— Ма У Ро, госпожа, — склонил голову цыньянец, Вера пораженно округлила глаза, он улыбнулся: — Заходите в мой магазин, я буду счастлив увидеть вас еще раз. И может быть, получить что-нибудь от вас, хотя бы пару иероглифов…

Стражники опять попытались его утащить, Вера остановила их жестом:

— Подождите, — посмотрела на свою перчатку в помаде, улыбнулась и выдохнула: — Мауро, серьезно? Я думала, таких совпадений не бывает… Подождите, — стражники опять попытались его увести, она достала помаду, нарисовала на ладони иероглиф "удача", сняла перчатку и протянула Мауро: — Очень, очень приятно было с вами познакомиться, Мауро. Можете мне не верить, но это судьба, вы появились в идеальный момент.

— Я пришел не зря? — улыбнулся он, она смотрела на эту улыбку как на чудо — он стоял в ворованной форме с завернутыми за спину руками, ему грозило что-то несомненно ужасное, а он был счастлив, просто и безусловно, потому что он победил.

— Точно не зря. Спасибо, что пришли, Мауро.

Он улыбнулся и опустил глаза, она посмотрела на начальника стражников:

— Он не сделал ничего плохого, просто проводите его.

Стражника слегка перекосило, но он кивнул:

— Есть, — и жестом приказал подчиненным ослабить хватку. Мауро смог освободиться и взял у Веры перчатку двумя руками, поклонился и сам пошел к выходу, стражники пошли за ним.