Кровь в круге

6.39.2 Завещание

Волк ушел, снег растаял, под мостом было мокро и мерзко, она решила уходить. Скупое осеннее солнце светило, но не грело, каменные драконы кутались в мох, морщились и жмурились, пытаясь не видеть реальности и погрузиться поглубже в сны о лете и соленом ветре с моря. Она прошла мимо них, даже не разбудив.

Площадь встретила ее солнечным светом, шумом толпы и влажным морозом.

На плечи тут же набросили что-то горячее, нос защекотал запах мыла из серого рассветника, стало так щемяще приятно, что она почти забыла обо всех многочисленных доводах "против", и почти улыбнулась ему как раньше, почти.

«Держи себя в руках, тряпка.»

Министр в рубашке и кобуре осматривал площадь, стоя у перил невысокого помоста в два яруса, Вера тоже осмотрелась — простые доски, серые от времени и непогоды, по эту сторону — сидящие на стульях разодетые придворные, по ту — круглая площадь метров восьми в диаметре, с геометричной мозаикой из разных видов камня, внутри круга — пусто и чисто, снаружи — толпа людей, возбужденные глаза, дышащие паром рты, художники с мольбертами. За спиной были толстые опоры второго яруса, деревянная лестница на второй этаж, на втором этаже сидел король с королевой и небольшой свитой, по бокам стояли охранники в местном камуфляже и с настоящим оружием, одну девушку из охраны она узнала, она была в составе той группы, которая охраняла ее во время примерки платьев.

— Готовы? — тихо спросил министр.

— Да.

Он нахмурился, она подняла брови, он наклонился как бы запахнуть на ней свой пиджак, тихо сказал почти на ухо:

— Вера, у меня очень плохое предчувствие. Не выходите на бой.

— И как это будет выглядеть?

— Плевать.

— Нет.

— Вера, я не хочу, чтобы вы пострадали.

— Ну не убьет же она меня.

— Вы не можете знать точно.

— Это же бой без оружия.

— Ну и что.

Она промолчала, он кивнул сам себе:

— Нет, все. Я пойду договариваться о компенсации.

— Не вздумайте, уже поздно.

— Мне не нужно ваше разрешение. — Он отпустил полы пиджака, Вера поймала его за руку, прошипела сквозь зубы:

— Только попробуйте. Хотите испортить отношения с Призванной публично? Я прямо сейчас забор перепрыгну и громко поклянусь, что вы мне никто, и договариваться за меня не имеете никакого права, и что бы вы потом ни сделали, все все равно будут знать, что наши "хорошие деловые отношения" — вранье, и я буду подтверждать это при каждом удобном случае, и короля попрошу, и всех знакомых.

Он посмотрел на нее с долей угрозы:

— Вы этого не сделаете.

— Проверьте, — многообещающе усмехнулась Вера. Он сжал губы и промолчал, она добавила: — Я с ней все равно рано или поздно подерусь, я вам это говорила еще задолго до конфликта, это был вопрос времени. Лучше сейчас и на виду, чем потом в туалете.

Он с тяжким вздохом закрыл глаза, Вера положила ладонь ему на плечо:

— Да расслабьтесь, все будет хорошо. Я сейчас быстренько подпорчу ей фасад, и через пять минут уже пойдем обедать.

Он сбросил с плеча ее руку и качнул головой:

— Я буду ждать вас в "Черном Коте". Не хочу на это смотреть.

— Да как хотите. К кому обращаться, если что-то пойдет не так? Барт говорил, тут что-то мутят с кругом.

— Черт! — он мрачно ударил ладонью по перилам, осмотрелся и вздохнул: — Ко мне, ладно. Я остаюсь.

Вера улыбнулась, министр отошел на шаг и осмотрел ее с головы до ног, поморщился и опустился на одно колено, стал подтягивать какие-то незаметные шнурки комбинезона, от чего он стал сидеть еще плотнее. Поднялся, ощупал застежки на поясе, дошел до груди, слегка покраснел, вызвав у Веры горячую волну по щекам, поправил последний шнурок на шее, посмотрел Вере в глаза.

«С ума сойти, Вера, о чем ты думаешь за минуту до боя, возьми себя в руки, больная.»

Он медленно улыбнулся и шепнул:

— Вам это удивительно…

— Вера? — король Георг поднял со стульев толпу придворных, чтобы добраться до нее, подошел вплотную, улыбнулся, окидывая ее взглядом с головы до ног, качнул головой: — Ты, я смотрю, серьезно подготовилась.

— А как же, — она улыбнулась, игриво спустила с плеча пиджак министра и крутанулась вокруг себя, заливисто смеясь, посмотрела на короля, на придворных, убеждаясь, что привлекла достаточно внимания, кокетливо шепнула королю: — Твое величество, сделай доброе дело, а?

— Какое? — заинтригованно поднял брови король, доставая блокнот, Вера улыбнулась шире, и громко, чтобы слышали все, попросила:

— Помоги мне составить завещание.

— Ты прямо настолько серьезно готовишься? — рассмеялся король, придворные повставали, многие обошли перила, чтобы встать поближе, Вера изобразила игриво-пафосное лицо:

— Ну а как же, это бой, нужно быть готовым ко всему. Так ты поможешь? Или, может быть, здесь есть юристы? — она осмотрела толпу, толпа так расхохоталась, как будто Вера выдала шутку века, она удивленно посмотрела на Георга, он объяснил:

— Здесь все юристы, Вера. Диктуй, я поработаю для тебя приказчиком, будет у тебя самый высокопоставленный приказчик в королевстве.

— Значит, так, — она картинно оперлась на бортик, изогнувшись как лиана, стала загибать пальцы: — Все мои вещи, привезенные из моего мира, продать на аукционе, как и планировалось, выплатить господину Ричарду его девять процентов за организацию.

— А почему девять? — усмехнулся король, Вера игриво улыбнулась:

— Секрет, — все загадочно посмеивались, некоторые тоже записывали, Вера уделила им тоже по короткой улыбке, продолжила: — Из денег, вырученных на аукционе, выделить миллион в качестве гранта на исследование магической стабилизации, руководитель и ответственный — Андерс де’Фарей, он поймет.

Король уважительно кивнул и молча записал, кто-то в толпе фыркнул:

— Волшебный дед еще что-то исследует?

— О, вы будете в восторге, когда он закончит, — многозначительно кивнула Вера, загибая еще один палец, повернулась к королю: — Дальше? Всю оставшуюся прибыль, а также все мое движимое, недвижимое и интеллектуальное имущество, кроме стихов и рисунков, завещаю Хи Дэми, дочери мастера из парикмахерской «Махаон». — Король бросил короткий злорадный взгляд на министра Шена, улыбнулся и продолжил писать, Вера продолжила диктовать, используя все возможности голоса, чтобы это услышало как можно больше людей: — До совершеннолетия Хи Дэми управляющим назначить мастера Ху Анди, пусть создаст фонд имени меня, вкладывает средства как ему будет угодно, берет себе десять процентов прибыли от любой сделки в качестве гонорара, восемьдесят процентов пускает в оборот, а оставшиеся десять процентов вкладывает в бесплатное образование для малоимущих, в том числе, с ограниченными возможностями по слуху, зрению, передвижению и прочему. Записал? Еще один момент, это важно. Упаковку и изделия из полиэтилена перед аукционом уничтожить.

— Почему? Что это такое? — король поднял на нее глаза, она шепнула:

— Это ненужная и даже вредная для вашего мира фигня, поверь, вы ничего не потеряете. Пиши — уничтожение полиэтилена поручаю главе младшего дома Кан, господину нашему министру. — Посмотрела министру в глаза и громко шепнула с нехорошей улыбочкой: — Если не сделаете, мой дух будет являться вам во сне до конца вашей жизни.

Он усмехнулся и отвернулся. Вера посмотрела на короля и улыбнулась:

— Ему же завещаю свой телефон, наушники, все свои стихи и рисунки, и все песни из моего мира, пусть делает с ними что его душе угодно.

В толпе раздались смешки и шепотки, король дописал, достал печать и громко проштамповал четыре блокнотных листа, протянул Вере карандаш, виновато улыбнулся:

— Вообще, это надо пером подписывать, но у нас такие условия, почти полевые.

Вера кивнула и красиво подписала каждый лист, король полюбовался, показал листики толпе, и спрятал обратно в блокнот.

— Потом зайдешь ко мне, перепишем как положено.

— Останусь жива — зайду, — весело улыбнулась она, король шутливо погрозил пальцем, улыбнулся и посмотрел на ее шею:

— Кстати, если уж мы заговорили о завещании. Перед боем вам скажут сдать амулеты, если с тобой что-то случится, твой мыслеслов превратится в бесполезную цацку. Отдай мне, а? Мне всегда было интересно, как он работает.

Вера кивнула и начала снимать, он поднял ладонь:

— Не сейчас, тебе скажут, когда. Просто когда будешь отдавать герольду, скажи, чтобы отдал мне, он так магически устроен, что будет работать только в руках того, кому ты отдаешь.

— Хорошо.

— Спасибо, — просиял король, — я поиграюсь и верну.