Кружевница из ковена Будриоли

Глава 62

Как бы мне ни хотелось броситься вниз на помощь, я выбралась из шкафа. Сейчас не время. Нельзя.

В душе все переворачивалось от злости, жалости, желания что-то предпринять. Как же тяжело держать себя в руках!

Я вышла в коридор, при помощи шпильки заперла замок и огляделась. Тихо.

- Ну? Что-нибудь обнаружила? – Надя схватила меня под руку, и мы быстро пошли прочь.

- Да. В шкафу есть дверь, которая ведет в подвал, - прошептала я. – Комната принадлежит Распоповой.

- Значит, она спускается туда. Чтобы, что? – девушка испуганно взглянула на меня.

- Я не знаю. Может, ведьма проводит там какие-то тайные ритуалы, - предположила я. – И чем быстрее мы попадем в подвал, тем будет лучше для тех, кто заперт в нем.

- Этой ночью Распопова со своим слугой должны крепко спать. Как думаешь, Елизавета сможет подмешать в еду сонное зелье? – задумчиво поинтересовалась Надя. – В этом случае мы без проблем спустимся в подвал.

- Она все сделает. Действовать нужно быстро, иначе ситуация может измениться не в лучшую для нас сторону, - сказала я. – Мы ходим по лезвию ножа. Еще и барон здесь!

- Да, он испортил нам все дело! – раздраженно посетовала подруга. – Может, его тоже усыпить?

Я посмотрела на нее долгим взглядом, а потом с довольной улыбкой произнесла:

- Да-а-а… Точно! Мы усыпим Вревского вместе с остальными! Итак, нам нужна Елизавета!

Женщина пришла сама. Как только она узнала, что мы покинули столовую, сразу же поднялась в комнату Нади. Выслушав нашу идею с сонным зельем, Елизавета радостно потерла руки.

- Да! Я смогу добавить его куда-нибудь! Но здесь нужно хорошо подумать. Если это будет какое-то блюдо, Вревский или хозяйка дома могут отказаться от него. Остаются напитки. Чай и вино. Вам не следует пить ни то, ни другое.

- Я вообще не спущусь к ужину, - я закатила глаза. – У меня жуткая мигрень…

- Ну, а я просто откажусь от чая и вина, - пожала плечами Надя, а потом нахмурилась: - А как же Алексей?

- Сыну придется пожертвовать собой, - усмехнулась Елизавета. – Он будет нашим засланным казачком. Алексей должен проследить за тем, что Распопова и Вревский выпьют зелье. Вот только ему самому придется выпить его. Конечно, он все пропустит, зато выспится!

Мы засмеялись, но мое веселье моментально испарилось, стоило вспомнить о Григории.

- А как же слуга помещицы? Этот человек опасен.

- Вот тут нужно подумать! – Елизавета помолчала, а потом сказала: - Я узнаю, когда и где Григорий ужинает, и постараюсь подсыпать ему зелье. Но на всякий случай возьму обездвиживающий порошок.

- Отлично! Значит, работаем! – я почувствовала прилив адреналина. – Пришла пора покончить с этим безобразием!

Елизавета отправилась на кухню, а мы с Надей в мою комнату, где я начала притворяться больной. Ореля не было, и это немного нервировало. Мне не хотелось даже думать о том, что с моим рыжим товарищем могло случиться что-то плохое.

Примерно через час пришел Вревский, и подруга ушла к себе, оставив нас вдвоем.

- Как вы себя чувствуете, Мария Дмитриевна? – барон устроился в кресле у камина лицом ко мне.

- Жить буду, - проворчала я, не поднимая со лба влажное полотенце. Оно почти закрывало глаза, но сквозь небольшую щелку мне было видно мужа. – Обычная мигрень. Штука неприятная, но не смертельная.

- Почему-то мне кажется, что вы вполне здоровы, дорогая супруга, - вдруг заявил Вревский. – Меня вам обмануть не удастся.

- Господи… зачем мне это? – фыркнула я, наблюдая за ним. Ну вот что за мужчина?! Какого черта тебе от меня надо?!

- Вот и я хочу это понять… - задумчиво произнес барон. – Даже сейчас вы не страдаете от головной боли, а препираетесь со мной. Причем, наблюдая за моей реакцией.

Ах ты ж… Я натянула полотенце на глаза и замолчала. Пусть думает, что хочет. После ужина уснет, как миленький и не будет совать свой нос в мои дела!

Я долго возмущалась про себя, а потом задремала, убаюканная потрескиванием дров в камине.

Кап… кап… кап…

Этот звук проникал прямо в голову, заставляя меня зябко ежиться под легким платьем. Где-то капает вода, но я ничего не могла разглядеть в кромешной темноте. Она, будто густой кисель, окутывала меня, не давая сделать глубокий вдох. Сердце колотилось о ребра пойманной пташкой, а липкий страх сковывал движения.

И тут из темноты стало появляться светлое пятно. Оно становилось больше, приобретало форму, и вскоре передо мной появилась девушка. Да это же Стеша!

- Помогите мне… Мария Дмитриевна… Помогите-е-е-е…

- Стеша, потерпи! Мы идем! – я бросилась к ней, но вдруг из темноты показался еще один силуэт. Ледяной порыв ветра всколыхнул мои волосы, а потом на моей шее сомкнулись костлявые пальцы.

- Нет! Не-е-е-ет!

- Мария Дмитриевна, проснитесь! Откройте глаза! – сквозь жуткую холодную темноту в моё сознание ворвался знакомый голос: – Маша!

- Нет! – я распахнула глаза и резко села, не понимая, где нахожусь.

- Тише, все хорошо. Это просто страшный сон… Посмотрите на меня.

Я подняла глаза и увидела Вревского. Он сидел на кровати, держа меня за плечи. В этот момент в его взгляде не было того ледяного равнодушия, лишь беспокойство. Барон вдруг обнял меня, и я замерла от неожиданности. Мне казалось, что этот холодный мужчина не был способен на ласку или эмпатию. Но его объятья оказались теплее, чем можно было представить.

- Не позволяйте этим иллюзиям запугать вас… Вы сами тот свет, что разгоняет тьму, — тихо произнес барон. В этот момент я испугалась. Между нами рушилась стена, будто мы стояли на грани тайного желания или запретной связи.

- Все в порядке, - я отстранилась от мужа. – Спасибо, что разбудили, ваша милость.

Вревский внимательно посмотрел на меня, после чего поднялся и отошел к камину.

- Не стоит благодарности. Я просто устал наблюдать за вашими метаниями… Это очень отвлекало от чтения.

Мне хотелось съязвить ему, но я промолчала. Буду умнее.

Лежать в кровати надоело, но я стоически терпела. Когда нас пригласили на ужин, Вревский вопросительно взглянул на меня.

- У меня все еще болит голова, - ответила я на этот молчаливый вопрос и отвернулась. За моей спиной раздались шаги, после чего хлопнула дверь. Отлично… Теперь бы дождаться Надю или Елизавету. Все ли у нее получилось?

Я потрогала матрас рядом с собой, потом огляделась. Орель так и не появился.

Когда в дверь тихо постучали, меня словно подбросило. Наконец-то! Это была Елизавета.

Женщина проскользнула в комнату и зашептала:

- Все готово! Я добавила зелье и в вино, и в чай! И в ужин Григория! Он ест на кухне, но не вместе со слугами. Так что мне удалось подмешать остатки «сонника» в общую кастрюлю! Не пройдет и нескольких часов, как все уснут беспробудным сном! Слугам тоже незачем знать, что здесь происходит.

- Замечательно! Надеюсь, пробуждение Распоповой будет ужасным! А Вревский станет свидетелем ее преступлений! – я усмехнулась: – Допрыгалась, голубушка.

Во второй раз вместе с Елизаветой пришла Надя. Женщины выглядели довольными, а это значило, что все шло по плану.

- Бедный мой мальчик! – со смехом воскликнула Елизавета. – Алексей уснул прямо на стуле! Завтра у него будет болеть шея!

- Вылечим! – улыбнулась Надя, после чего, глубоко вдохнув, спросила: - Вы готовы?

- Да. Пора, - я снова огляделась. – Вы не видели Ореля?

- Нет. Может, спит где-то? – предположила подруга.

- Хоть бы так… - взяв подсвечник, я решительно направилась к двери. – Давайте уже вытащим Стешу из подвала.

В доме царила гробовая тишина, лишь в подсвечниках потрескивали свечи, да выла вьюга за окнами. Мы шли по коридору, и меня не покидало чувство, что за нами наблюдают невидимые сущности, таящиеся в каждом углу. Ощущение, что мы отрезаны от остального мира, становилось все сильнее.

Открыв замок, я первая вошла в комнату Распоповой. Мое внимание сразу же привлекло лежащее на кровати черное платье. Будто хозяйка приготовила его для какого-то события. Распахнув дверцы шкафа, я раздвинула вещи и позвала своих спутниц.

- Вот отсюда можно попасть в подвал.

Елизавета торопливо перекрестилась. Мы с Надей сделали то же самое. В этот момент нам хотелось не просто колдовской защиты, а чего-то большего.

Шагнув в темноту, я повыше подняла подсвечник, освещая узкий коридор. Мы начали спускаться по тайному проходу, вдыхая запах сырости, и каждый шаг отзывался в тишине глухим эхом. Темнота казалась осязаемой. Когда по стенам, покрытым паутиной, скользнули блики свечей, я заметила, что на них изображены какие-то знаки.

Елизавета на секунду остановилась, чтобы рассмотреть странные рисунки, а потом прошептала:

- Это древние защитные символы… Что же ведьма держит здесь, если от него нужно защищаться подобным образом?