Крутое наследство

Глава 7

После моего рассказа на мгновение воцарилась тишина, затем изменившимся голосом Кирилл произнес:

— Ну и ну, не зря говорят, у дьявола семь глаз.

— Он знал, что на кухне будет младенец, — быстро произнесла Анастасия. — Он точно это знал и просто провел нашу Свету.

— Да уж, провел, — уныло пробормотала я.

Я не могла себе простить, что вот так тупо вляпалась, подставив под удар ни в чем не повинного ребенка.

— Надо что-то решать, — произнес Макс серьезно. — Конечно, Гаврюшу этому демону не получить, это даже не обсуждается.

Все согласно закивали.

— Отказываться от Силы Светлане тоже не стоит, — задумчиво произнес Кирилл, подходя ко мне.

Он положил на плечо мне руку, чем весьма ободрил. Значит, он не злится на меня за то, что я заложила Гаврюшу дьяволу?

— Я готова отказаться и от Силы, — произнесла я. — Если только это поможет ребенку, я готова. Черт с ним, балансом этим, как-нибудь выкрутимся. Жизнь малыша на первом месте.

— Это да, — произнесла Анастасия. — Только вот, не справимся мы сами, без колдовской помощи. А второй потомственной ведьмы нам не сыскать.

— Что будет, если я откажусь от Силы? — взглянула я на Кирилла.

— Будет война, — раздался голос Валериана.

Мужчина только что вошел в кухню. За его спиной, испуганная и дрожащая, всхлипывала Клава. На руках женщины в автолюльке посапывал Гаврюша. У меня немного отлегло от сердца, когда увидела, что они помирились.

— Это очень опасно? — уточнила я. — Ну, война эта?

— Понимаешь, — пояснил Валериан. — Кто-то, мы пока не знаем кто, но очень могущественный, нарушает баланс Сил. И гоблецы, вупыри — это только первые звоночки. Они уже губят людей. Дальше будет хуже. Необходимо остановить того или тех, кто преступает магический закон.

— И как их найти?

— Только с твоей помощью, — ответил Кирилл. — Ну или другой потомственной ведьмы. В свое время мы пытались выяснить через твою бабку, кто ей противостоит, но старая ведьма не сказала ничего.

— Они все такие, — усмехнулась Анастасия понимающе. — Ведьмы старой закалки говорят только с равными себе, презирая весь остальной человеческий род. Но баланс, тем не менее, строго блюдут.

Я вспомнила бабу Люсю, которая строго приказала Кириллу, Максу и Альбине оставаться у двери, ведя беседу только со мной. Да уж, я-то точно такой ведьмой не стану. Я смогу договориться с каждым, кто может быть полезен.

— В общем, нельзя тебе от силы отказываться, — твердо произнес Кирилл и глянул на Валериана.

Тот сидел, ничего не говоря. Но услышав слова Кирилла, чуть заметно согласно кивнул. Клавдия, увидев это, прижала сына к себе и гневно воззрилась на мужа. Похоже, сейчас снова разгорятся итальянские страсти.

В этот самый момент мне вспомнилось, что говорил черт. Что-то насчет той, которая тоже может принять Силу и в данный момент тоже в этом доме. Тогда я подумала про Альбину, но теперь, глядя на гневную Клаву, засомневалась. А ведь супруга Валериана, возможно, уже находилась здесь во время ритуала. Что, если она и есть та, которая наравне со мной достойна магической силы? Что, если она та, кто нарушает это самый чертов баланс? Может, именно ее мне и следует опасаться?

Словно почувствовав, что я думаю о ней, в следующий момент в кухню просочилась Альбина. Она сменила свой испачканный голубой костюм на черные облегающие джинсы, накинув сверху черную курточку. Выглядела она чуть смущенно, но свежий румянец ей очень шел. Увидев красотку, Алексей оживился и помахал рукой, приглашая присесть рядом. Однако Альбина только фыркнула, предпочитая стоять, чем сидеть рядом с тем, кто ей не нравился.

— Что я пропустила? — спросила красотка, глядя на наши озабоченные лица.

Вкратце ей объяснили, что случилось. Альбина нахмурилась.

— Ты не знала, что ребенок здесь? — посмотрела она на меня в упор.

В тоне ее я почувствовала обвинение.

— Нет, — отчеканила я, глядя в темно-серые глаза. — Откуда, интересно, мне было знать? Когда мы уходили, их здесь не было.

На это Альбина не нашлась что ответить и молча отвернулась к окну.

— Тогда тебе придется отказаться от Силы, — спустя полминуты спокойно сказала она. — Не губить же нам ребенка?

— Так я готова, — в который раз сказала я.

Выражение лица Клавдии немного смягчилось.

Внезапно Кирилл стукнул ладонью по столу.

— Нет, — завил он, и взоры присутствующих обратились к нему. — Сила Светланы нам необходима. Мы сделаем по-другому.

И он произнес:

— Поскольку демон обманул Светлану, не грех и нам обмануть его, — зеленые глаза Кирилла вспыхнули опасным огнем.

Я невольно залюбовалась на парня. И заметила, что Альбина тоже не сводит с него глаз.

— Как мы это сделаем? — поинтересовался Макс. — Обмануть демона непросто.

Все уставились на Кирилла. То прокашлялся и произнес негромко:

— Заменим Гаврюшу.

— Кем? — ошалело спросил Валериан, но спустя пару секунд лицо его просияло. — Гоблецы? Ты ведь их имеешь в виду?

Кирилл кивнул, а Валериан возбужденно принялся расхаживать взад-вперед по кухне.

Я ничего не понимала. При чем тут мерзкие уродливые создания? Ни один из них близко не напоминает милого щекастого ребеночка. А уж Люсифер-то наверняка заметит разницу.

Мало-помалу начали проясняться лица всех остальных. Даже Клавдия, выслушав шепоток мужа, заметно повеселела, и от избытка чувств даже чмокнула Кирилла в щеку. Тот, явно не ожидавший такого от понурой и неприветливой женщины, смущенно потер щеку. Одна я ничего понять не могла.

— При чем тут гоблецы? — громко спросила я.

Все наперебой принялись объяснять. Но из многоголосого хора я смогла вычленить только отдельные слова вроде: «способность», «магия», «замена», «притворится».

— Стоп, — произнесла я, поняв, что так дело не пойдет. — Кто-нибудь один объясните.

Все посмотрели на Валериана, как самого знающего. Тот, откашлявшись, важно начал:

— Всем известно, что гоблецы имеют способность оборачиваться в любое живое существо.

Ага, конечно, всем известно! Я хотела хмыкнуть, но сдержалась.

— Конечно, на ограниченное время, — продолжал Валериан, подкручивая ус. — Но нам и этого хватит. Люсифер ведь просто заберет, что ему причитается. И сделка будет считаться состоявшейся.

— А как мы уговорим гоблеца помочь нам? — спросила я, ожидая, что у присутствующих продуман и это пункт плана.

Однако в ответ на этот вопрос повисла тяжелая тишина.

— Вы не знаете, как это сделать? — догадалась я. — Тогда о чем вообще речь? Мы же не сможем…

Тут я замолкла. Это они не смогут, потому что не видят гоблецов. Но я-то вижу!

— Я смогу! — произнесла я, и по кухне прокатился всеобщий вздох облегчения. — Я же их вижу.

— Ты им можешь даже приказывать, — добавил Валериан. — Судя по тем сведениям, что я имею.

Я вспомнила свое «заклинание», которое прогнало гоблецов и усмехнулась. Возможно, и впрямь смогу даже приказывать.

— А уж сейчас, с Силой, — добавил Максим, улыбаясь во весь рот. — Да ты в два счета загонишь одного мерзавцва.

— Лучше двух, — встряла Анастасия. — А то вдруг первый не согласится.

— Ну, в общем, сколько получится, столько и хватай. — подвел итог Валериан. — Если что, ненужных мы отпустим. В конце концов, они тоже часть всеобщего баланса и зря губить их недопустимо.

С этими словами он принялся судорожно рыться в своей, принесенной из дома сумке. Во внутренностях объемистого баула отыскался пожеванный временем свиток с заклинанием вызова гоблецов, после чего Валериан торжествующе им потряс. Затем все сгрудились вокруг стола и принялись продумывать план.

В результате получилось, что почти все присутствующие, кроме Клавдии, должны быть задействованы. Нашлась даже роль для Альбины, хоть красотка и старательно кривила носик.

Мы закончили только под утро. Гаврюша за это время просыпался только один раз. Мать покормила его и снова уложила в удобную люльку. Часов в восемь утра они уехали.

Следом за Курчатовыми — такова была фамилия семейства Валериана — уехали и Анастасия с Алексеем. Я предложила им остаться в доме, и Анастасия уже с радостью согласилась, но ее спутник сослался на срочную работу в городе. Анастасии же пришлось ехать с ним, поскольку эту срочную работу парень должен был выполнять у нее в квартире. Как оказалось, Алексей шарил не только в технике, но также в отделке, строительстве и вообще был на все руки мастер.

— Но мы обязательно вернемся, как договорились, — прощебетала Анастасия на прощанье и ущипнула меня за бок. — А ты заметила, кстати, что Кирюха с тебя глаз не сводит?

Он хохотнула и умчалась вслед за уже вышедшим Алексеем.

Мне конечно было приятно ее замечание. Но все же я решила не слишком верить немного взбалмошной девице. К тому же никакого особого внимания со стороны Кирилла я не чувствовала. Так, легкую дружескую поддержку.

Я приняла душ, который как ни странно в деревенском доме присутствовал и переоделась. Потом вернулась на кухню, ощущая непривычную тишину. Кирилл восседал за кухонным столом. Он приготовил чай и теперь явно поджидал, что я нему присоединюсь. Вытирая мокрые волосы полотенцем, я присела.

Кирилл помешал ложечкой чай в своей кружке и поднял на меня глаза:

— Тебе уже почти все сказали, кроме главного, — произнес он подозрительно спокойным тоном.

— Кроме чего? — немного обеспокоенно спросила я, сооружая на голове махровый тюрбан.

— Того, что поход за гоблецами может обернуться для тебя гибелью, — тихо произнес Кирилл и положил ложку.

— Так я же ими вроде как повелеваю? — спросила я и улыбнулась растерянно. — А если так, то почему я могу погибнуть?

— Если ты не сможешь с первого раза приказать им, гоблецы восстанут. Таково их природное свойство, о котором Валериан почему-то умолчал.

— Должно быть, не хотел расстраивать жену, — произнесла я. — Клавдия и так вся на нервах сидела. Безусловно, Валериан делал все возможное, чтобы уверить ее в успехе нашего предприятия.

— Представляю, как она сейчас доедает его и так основательную плешь, — усмехнулся Кирилл.

Я тоже засмеялась. Эта странная парочка и впрямь была как из анекдота. Непонятно, что их держало вместе. Должно быть, нечаянно родившийся Гаврюша.

Мы еще немного поболтали. Кирилл дал ряд ценных указаний вроде того, что гоблецам вначале не стоит смотреть в глаза, а приказывать необходимо строгим, не терпящим возражения тоном.

— В первый раз у тебя получилось, — закончил он. — Думаю, получится и на этот.

Так мы и закончили разговор и принялись обсуждать дальнейшие планы. Я сообщила Кириллу, что решила съездить в город. Здесь у меня совсем не было одежды и прочих необходимых девушке вещей, ведь я ехала всего на один день.

Кирилл сказал, что отвезет меня, но я отказалась, хоть и очень хотела поехать с ним. Съезжу сама, не маленькая. Здесь помощь Кирилла в случае чего будет нужнее.

Выспавшись после бессонной ночи, в пять вечера следующего дня я отчалила на своей машинке в город. Я собиралась забрать необходимые вещи из квартиры, навестить маму, а также заехать на работу, чтобы уволиться.

Изначально я сказалась больной, потому что не знала, сколько времени займет мое пребывание в деревне. Но теперь уже было точно уверена, что это надолго, не меньше пары месяцев, и решила уволиться. Так будет честнее. По крайней мере, Константин Игоревич сможет подыскивать мне достойную замену, вместо того, чтобы надеяться на мой скорый выход с больничного.

Стоял февраль. Как часто бывает в это время года, наступила оттепель. И если вперед я ехала по заснеженному тракту, то обратно — по обледеневшим лужицам.

Когда я достигал Холмячья, полил косой, ледяной дождь. Пока я бежала от машины до столовой, ветер и ливень успели сделать свое дело. Я продрогла. Зато поняла, что без резиновых сапог, дождевика и зонта в деревню лучше не возвращаться.

Неприветливая Маруся накормила меня обедом. Я ей была весьма благодарна за это, хоть женщина и не слишком ко мне расположена. Я решила, что повариха милая только с симпатичными парнями. Если бы сейчас Кирилл был со мной, Маруся наверняка весело бы играла задницей, жаря яичницу для красавчика.

После обеда я, сытая и довольная, поехала дальше. И через три часа наконец достигла порога собственной квартиры. Радуясь, что поездка прошла без приключений, я окунулась в мир городского комфорта, уюта и даже кое-какой роскоши. Надо сказать, что последние два года я неплохо зарабатывала. А имея свою квартиру и не имея семьи с детьми, могла тратить почти всю зарплату на собственные хотелки.

Я любовно погладила клетчатый зонтик Берберри, приобретенный год назад на рождественской распродаже и чтобы не забыть, сразу положила его в дорожную сумку. Затем отыскала ярко-желтый дождевик и положила туда же. Ну и наконец-то пригодятся зеленые резиновые сапоги «хантер», которые в городе лежали мертвым грузом.

— Настал ваш звездный час, мои дорогие, — чмокнула я сапожки в гладкий резиновый бок и опустила в сумку. — Пусть Альбинка завидует.

После сборов я проверила холодильник. Пришлось выбросить испорченные за время моего отсутствия продукты. Я сгребла все, что еще оставалось в морозилке и холодильнике, решив отвезти маме. Мне продукты долго не пригодятся здесь, вообще выключу холодильник.

Я приняла душ и поздним вечером поехала к маме. Та была безумно рада меня видеть. Она расспрашивала про похороны, пристально вглядывалась в меня, будто пытаясь обнаружить невидимые глазу изменения. И если бы она только знала, какого рода были эти изменения.

Сила, проникшая в меня, наполнила каждую клеточку, каждую вену и капилляр в моем теле удивительной радостью, ощущением всемогущества и какой-то даже неуязвимости. Это было нечто похожее на своего рода эйфорию. И сейчас, спустя пару дней после обретения Силы я понимала, что чем дальше, тем невыносимее будет расстаться с нею. И это еще я не пользовалась Силой…

Мама очень удивилась, узнав, что я снова собираюсь в Забубенье.

— Что тебе там делать? — спросила она, засовывая в холодильник привезенные мной продукты. — А работа?

Пришлось соврать, что меня отпустили на дистанционку. Хоть это было вовсе не так. Да и вообще я еще даже не беседовала с начальником. Но зато, благодаря моему вранью, мама моментально ускоилась.

— А, понятно, — улыбнулась она. — Устала деточка. Хочешь пожить немного пасторальной жизнью?

— Ну, примерно так, — осторожно согласилась я, раздумывая, говорить маме или нет о смерти тетки.

— А Римма, она не против? — спросила мама, наливая чай.

— Э-ээ-э… — протянула я и поспешно отхлебнула здоровый глоток свеженалитого напитка.

Горячий чай мгновенно ожег мне пищевод, благодаря чему я вполне убедительно закашлялась. И к тому времени, как мама закончила меня хлопать по спине, про тетку она уже забыла.

— А ты знаешь, — спросила вдруг мать, когда наевшись, мы уже сидели в гостиной ее двухкомнатной квартирки. — Что Забубенье это — место странноватое?

— Да? — сделала я глупое выражение лица. — В каком смысле?

— Ну я, конечно, точно не знаю насчет места, — заторопилась пояснить мама. — Но когда мы единственный раз с твоим отцом туда ездили, по крайней мере мать его мне показалась очень странной.

— Почему?

— Со мной она почти не разговаривала, — ответила мама, вздыхая. — И как бы даже с трудом терпела мое присутствие там. А вот тебя с рук не спускала, два года тебе тогда было. Все сюсюкалась, Светочка да Светочка…

— Ну так внучка все-таки, — философски произнесла я. — Причем, единственная.

— Да, но, — мать на секунду замолчала. — Все равно это мне показалось очень странным. Она и книги тебе какие-то показывала, хоть ты даже и читать-то тогда не умела, только разве картинки какие могла разобрать и то детские. А она тебе старье какое-то подсовывала, причем с ужасными иллюстрациями.

Голос мамы задрожал.

— Вот когда я увидела, что она тебе показывает, то немедленно сказала Михаилу, что мы уезжаем. И что ноги моей и дочери на его родине больше не будет.

— Интересно, что за книга? — спросила я, затаив дыхание. — Ты не помнишь?

— Старинная такая, в темно-синем переплете, обложка кожаная, текст чернилами написан от руки вроде…

— А где она мне ее показывала?

— Вот! — произнесла мать звонко. — Это и есть самое странное. Показывала она ее тебе в бане!

Дальше мать сообщила, что бабка взяла меня в баню под предлогом помыть двухлетнего поросенка. Но мы долго не возвращались. И мама пошла проведать, как там у нас дела. Подойдя к бане, она вдруг услышала доносившийся оттуда голос бабки Варвары, который говорил что-то на незнакомом языке. Мать заглянула в дверную щелочку и увидела, что вместо помывки мы с бабкой сидим в предбаннике и рассматриваем какую-то книгу с пугающими иллюстрациями.

— Я так тогда перепугалась, что буквально вырвала тебя из рук бабуси, и в тот же вечер мы уехали. — Закончила мать свой рассказ. — Больше ни я, ни ты там не бывали. Михаил ездил к матери, но один и нечасто.

Я почувствовала, как моя пятая точка рвется навстречу приключениям. В бане! Почему я не догадалась обшарить это спрятанное в смородиновых кустах небольшое строение? К стыду своему я должна признаться, что небольшой любитель бани. И за время моего пребывания в Забубенье ни раз ее не топила, довольствуясь вполне пригодным для эксплуатации и гораздо более привычным душем.

Обыскать баню на предмет книги мне тоже в голову не пришло. Кто же прячет в банях ценные вещи? А Кирилл тот вообще, наверное, до сих пор и не знал, что в доме Игнатовых баня имеется. Парень оказался весьма воспитанным гостем и без разрешения хозяйки не заглядывал даже в холодильник. Хотя мог бы уже прекратить церемониться… Причем, во всех смыслах.

Попрощавшись с мамой и пообещав звонить ей регулярно, я отправилась обратно в свою квартирку. Там снова принялась за сборы, потому что личных вещей в Забубенье мне отчаянно не доставало. Наряжаться в вещи покойниц мне никак не хотелось, поэтому одной сумкой я точно не обойдусь.

Кряхтя, я достала из-под кровати еще чемодан, набив в конце концов под завязку и его. Кроме всего прочего я положила в него и свою гордость — короткий жакет из серебристой норки с огромным воротником. В этой отчаянно красивой вещице был всего один минус — он был без капюшона. Широкие рукава три четверти за минус я не считаю. Зато плюсов было хоть отбавляй. И самый главный из них — вшитый пояс, который делала мою талию почти такой же изящной, как у Альбины. Конечно, от пронизывающего ветра он не спасет, однако какой же он эффектный.

Вдоволь повертевшись пред зеркалом в жакете, я почти уверилась в том, что предстану перед Кириллом прекрасной и таинственной, как незнакомка Блока. Ну, той самой, что дышала «духами и туманами».

Подумав немного, я сунула в чемодан и цвета фуксии замшевые лодочки Гуччи. Я сомневалась, что в деревне придется их выгулять, но девушка же ко всему должна быть готова, верно? Что, если Кирилл пригласит меня в Холмячье? Там есть ресторан, я знаю. Вот тогда-то и блесну изящной ножкой.

Умолчу о бесчисленных джинсах, теплых леггинсах и свитерах, которые ворохом полетели в мои баулы. Нижнее белье, шапки, носки, лекарство от головы, прокладки, косметика, кремы, запасной смартфон и небольшой ноутбук. Все, пожалуй, я готова к деревенским приключениям.

Завтра днем мне надо выдвигаться. Потому что на послезавтра назначена поимка гоблецов.

На следующий день я навестила свою работу и сообщила расстроенному Константину Игоревичу, что выздоровела, однако к работе не вернусь.

— Семейные обстоятельства, — сказала я таинственно. — Сами, наверное, понимаете…

Начальник сурово кивнул, и я побоялась, что сейчас из его глаз выкатится скупая слеза. Еще бы! Потерять такого безотказного работника, который, можно сказать, был готов к трудовым подвигам днем и ночью…

— Ничего, не переживай, — ничуть не удрученный голос Константина Игоревича выдернул меня из мира фантазий. — Мы не хотели тебе говорить, но, если честно, Машенька уже неплохо тебя заменяет.

Улыбка сползла с моего лица. Они уже нашли мне замену! Машенькой звали одну из моих бывших подчиненных — неприметную тощую девицу, постоянно носившую смешные хвостики, как первоклассница. Впрочем, надо отдать ей должное, работала она весьма старательно. Но быть начальницей!

— Она справляется? — спросила я Константина Игоревича.

Втайне я рассчитывала, что он сейчас схватится за голову и примется умолять меня вернуться. Но Константин Игоревич был сдержан, как всегда.

— Вполне, — бодро кивнул он начинающей лысеть головой. — Но в любом случае мы будем рады тебя видеть снова. Когда… э-э-… разгладятся твои семейные обстоятельства.

И он почему-то покосился на мой живот. Неужто думает, что я беременна? Ха, тогда бы я точно не уволилась, ведь здесь у меня полный соцпакет.

Решив все дела с документами в отделе кадров, спустя час я уже мчалась обратно домой. И через некоторое время, прихватив чемодан с сумкой, отправилась в Забубенье. На мне красовался серебристый норковый жакет, а в дамской сумочке лежал расчет за неиспользованный отпуск и премия. По моим подсчетам, выданной на прощанье родной компанией суммы мне хватит при экономной жизни на полгода.

Что ж, как раз решу все проблемы с магическим балансом в деревне и вернусь обратно, устроюсь на работу куда-нибудь. Возможно даже, обратно в свою фирму. А то Машенька там нарулит, боюсь…

Все шло спокойно, машинка резко бежала, дождя не было и небо сияло девственной чистотой. Часов в шесть вечера, правда, стало уже темно, но доехать до Забубенья мне оставалось всего ничего, километра три. И тут, проезжая очередной поворот я услышала, как мою шею кто-то сжимает маленькими, но сильными ручонками.

Мгновенно дышать стало настолько трудно, что от неожиданности и страха я выпустила руль из руки. Машина, предоставленная сама себе, немедленно съехала с дороги и врезалась в растущую неподалеку ель.

— Ну что, новая ведимина, — проскрежетал у меня за спиной чей-то гнусавый голосок. — Потолкуем?