Куда идем мы… - 2

Глава тридцать шестая. Озеро Лаут Тавар. Такенгон

(в которой возвращается отец народа)

Где-то близ озера Лаут Тавар

В локации Ачех, остров Суматра

Индонезия

4°63′ с. ш. 96°96′ в. д.

Псих прокинул портал прямо к месту дислокации своего бывшего клана. Выскочив из овального зеркала, он удивленно заозирался вокруг.

Где райский уголок, который он так тщательно выбирал по всему острову? Где тенистые леса и фруктовые деревья, обеспечивающие пищей переродившихся суматранских орангутангов, составивших основу его клана? Где родники с хрустальной водой, где пляж у озера, на котором так любили играть дети? Где, наконец, весь ландшафтный дизайн, которым он так гордился, где хотя бы ветвистые растения, ранее заплетавшие входы в многочисленные пещеры и маскировавшие их? Где все это?

Место, где он находился, напоминало нечто среднее между пожарищем, стройкой и помойкой. Джунгли, похоже, несколько раз поджигали и от них стались лишь обугленные стволы вековых деревьев. Земля пестрела ямами и воронками, там и сям валялись огромные обломки валунов, а некогда песчаный пляж у озера был засыпан камнями, причем не окатанной галькой, а острыми обломками.

И нигде – никаких признаков жизни.

«Мда… – подумал Псих, присаживаясь на каменный обломок. – Зачистили здесь все добросовестно, не поскупились. Похоже, Псих, нет у тебя больше никакого клана».

Он долго – с полчаса, наверное, – сидел на берегу и смотрел на озеро. Не просто так сидел, конечно – думал. Как неожиданно быстро все закончилось. Еще пару часов назад у него был хлопот полон рот, масса проблем, которые нужно решать и куча вопросов, отложенных «на потом», когда время будет.

И вдруг сразу – ничего. Никаких забот, никаких обязанностей, никаких планов. Никому Псих не нужен, никому не обязан и может делать все, что хочет.

Вот только дел никаких у Психа не было.

И от этого было неожиданно тошно.

Поэтому он тупо сидел на пепелище, молчал и изредка бросал камешки в воду.

Во время одного такого броска сзади раздался голос:

– Учитель… Учитель, это вы?

Псих вздрогнул и обернулся.

Сзади стоял обезьянодемон. Безоружный. И с тревогой и надеждой смотрел на Психа.

– Это вы. – уже не вопросительно, а утвердительно сказал обезьян и улыбнулся. – Дождались мы все-таки.

Псих молчал и пристально вглядывался в нечаянного собеседника.

– Не смотрите, не узнаете, – вновь улыбнулся местный. – Меня Джая зовут. Я совсем мальчишкой был, когда вы ушли, только-только перерождение прошел. Когда вас провожали, мы, пацаны, толпой везде носились, там мать родная в этом мельтешении любопытных рож ничего не запомнила бы, а уж вам точно не до этого было.

– Клан жив? – резко и отрывисто спросил Псих.

– Жив. – посерьезнел Джая. – Дела неважные, все плохо, но клан жив.

– Кланом руководишь ты?

– Нет, кланом руководите вы, Учитель, – поклонился обезьян обезьяну. – Я только замещал вас на время вашего отсутствия.

– Сколько вас?

– Шестьдесят два. – ответил обезьян. – Это всех вместе, с женщинами и детьми. Один тяжело раненый, если не вытянем, будет шестьдесят один.

– Шестьдесят два… – повторил Псих. – Это из почти четырех тысяч всего шестьдесят два осталось?

Джая пожал плечами.

– После вашего ареста Желтошапочные прислали сюда свои элитные боевые группы. Наши воины ничего не могли им противопоставить. Это была не война, а бойня – клан просто вырезали. Уцелели в основном женщины и дети, которых успели спрятать в пещерах. Вырезав всех, кого поймали, Желтошапочные принялись обустраивать веселую жизнь выжившим. Сначала они сожгли все, что горело. Потом перебили весь наш скот и залили поля какой-то гадостью, теперь на них не растут даже сорняки. Да вы сами все видите, Учитель – и он кивнул на окрестности.

– Вижу, – подтвердил Псих. – Потому даже думал, что никого уже не осталось.

– А никого почти и не осталось, – хмыкнул Джая. – После того, как Желтяки выжгли все вокруг, очень многие вышли из клана. Они сказали, что без вас в клане ловить нечего, а здесь нам все равно житья не дадут. И пошли искать лучшей доли. Кто-то на юг подался, многие перебрались на другие острова. Осталось процентов десять, не больше.

– Ну хорошо, пусть десять процентов. – сказал Псих. – Но за двести пятьдесят лет вы же должны были пусть не восстановить численность, но как-то обустроится? Почему такая помойка вокруг? В чем проблема?

– Проблема? – невесело хмыкнул Джая. – Проблема в том, что уходящие оказались правы – нам не дают покоя. Помните поселок Такенгон неподалеку? Сколько я понимаю, мы стали для них чем-то вроде данжа, в котором они набивают очки и уровни. Каждую неделю к нам является зондер-команда, которая разносит все, что можно разнести, и убивает всех, кого видит. А потом уходят с добычей. Нам не дают не то, что развиться – просто поднять голову. Я же говорю – мы для них одновременно и бизнес, и тренировочная площадка.

– Понятно, – помрачнел Псих. – И как же вы выживаете?

– Как-то выживаем, – пожал плечами Джая. – В пещерах разводим плантации грибов. В джунглях есть дикорастущие фруктовые деревья. Да, идти до них далековато, но нам привередничать не приходится. Ну и озеро, конечно, спасает. Рыба – наша основная еда.

– Что-то я не вижу на берегу ни лодок, ни сетей. – хмыкнул Псих.

– И не увидите, Учитель. – пояснил Джая. – Все убирается и прячется в пещерах. Набег может случиться в любую минуту, а лодки и сети – залог нашего выживания.

– Понятно, – буркнул Псих и замолчал.

– Да вы не переживайте, Учитель! – попытался утешить его собеседник. – Мы не так уж плохо живем. Наши следопыты ищут в джунглях переродившихся обезьян и приводят к нам. У нас хорошая школа и хорошие инструкторы по прокачке – мы сохранили ваши наработки, поэтому переродившиеся приходят к нам учиться даже издалека. Большинство, конечно, не остаются в клане, а уходят, но такие должны отработать обучение, что опять-таки позволяет клану выживать. Мы не дикари, нам бы с набегами что-то решить – а дальше мы сами поднимемся. Душат просто эти набеги.

– С набегами, говоришь, что-то делать надо? – задумчиво сказал Псих, и на его лице впервые появилась улыбка. Довольно жутковатая, кстати. – Давай подумаем, что с ними сделать можно. Сколько у нас бойцов? Вот прямо сейчас, в наличии.

– У нас… – с видимым удовольствием повторил Джая. – У нас сейчас со мной вместе сорок три бойца. Остальные либо в поиске в джунглях, либо крафтеры, которых брать с собой на дело – только процент потерь повышать.

– Уровни? – тон Психа стал жестким, он уже не беседовал – он собирал информацию.

– Пятеро, включая меня – сто пятьдесят плюс. Трое из них еще вас помнят. Еще четырнадцать – выше сотни. Остальные – молодежь зеленая.

– А противник? Раз уж они каждую не неделю здесь тусуются, я думаю, ты можешь сказать какая у них численность в среднем?

Джая помрачнел:

– Как правило – приходит отряд, в котором больше ста пятидесяти бойцов. Их много, иначе мы бы уже давно уже дернулись ответку устроить. Примерно треть – уровнем больше сотни, эти не столько качаются, сколько молодняк прикрывают. Остальные – те самые, кто очки на нас набивать приходят. Вооружены хорошо, лучше нашего. Маг у них есть, огневик, сильный, сволочь. Уровень точно не знаю, но точно выше ста пятидесяти.

– Мага покажешь, я его сам проконтролирую. – велел Псих. – В поселке много бойцов остается, не знаешь?

– Да Такенгон – поселок небольшой вообще-то. Это практически все их бойцы, в поселке десятка два остается, максимум – два с половиной. Ну и мирняк всякий, числом полсотни. Я думал на поселок вылазку сделать, когда они нас воевать уходят, но людей на это тупо нет. Главная наша беда – мало нас. Если на поселок людей бросить – здесь обороняться некому будет, нас под ноль зачистят. Вообще-то они, думаю, давно бы нас полностью уничтожить могли бы, если бы задались такой целью. Но на ком они тогда качаться будут? Так и живем – они нас бьют, мы отбиваемся, они нас бьют – мы отбиваемся. Какая-то бесконечная тупая война. Ни победить, ни сдохнуть. Так и болтаемся посередке какое уж десятилетие…

– Пора заканчивать с болтанием. – Псих решительно встал. – Откуда они приходят?

– Всегда оттуда, – Джая показал рукой. – Они к нам за эти годы не то что тропу – дорогу вытоптали, можете весь их путь проследить. Знают, что мы им ничего сделать не можем, вот и оборзели уже.

– Можем-можем! – заверил Псих, поднялся в воздух и исчез в указанном направлении.

Довольно быстро, впрочем, вернулся.

– Вот теперь с гарантией говорю – можем-можем! – улыбаясь, ответил Псих. – Есть у меня одна штучка, на потом берег, но больно уж хорошо она здесь вписывается. Мы ее как раз на троих и раскинем.

Паломник-расстрига заметно оживился, от его хандры не осталось и следа.

– Когда они появятся? – поинтересовался он.

– Кто знает? – пожал плечами Джая. – Может через час, а может через три дня.

– Тогда поднимай народ, – велел Псих. – Всех поднимай, до единого. Придется ударно поработать. Вот здесь, здесь и здесь надо насыпать кучи камней. Большие – метра три высотой. Все, давай, время не ждет, как говорили товарищи Свиридов и Лондон.

Охотники появились на второй день после этого разговора, когда все уже давно было готово к встрече.

Псих, завершив обустройство засады, переключился на индивидуальные собеседования с членами клана, совмещенные с раздачей рекомендаций по прокачке.

– Ник? – строго спрашивал он собеседуемого.

– Б-б-б-рэд Пи! – заикаясь, отвечал осматриваемый.

– «Пи» как пишется? – на всякий случай утонил Псих. – Двумя буквами?

– Н-н-нет! О-о-одной. Есть т-т-такая г-г-греческая буква – «пи». П-п-пишется как «пэ», только с-с-со ш-ш-ш-шляпкой – π.

– Я знаю, как пишется буква «пи», – холодно заметил Псих. – Но это строчная со шляпкой, а заглавная ничем от «П» не отличается. Брэд П, говоришь… С фантазией у тебя все нормально. Специализация?

– Ч-ч-чего?

– Кого качаешь, спрашиваю, – пояснил Псих.

– А! Б-б-барда. – отрапортовал Брэд Π. – К-к-класс поддержки.

Псих так удивился, что даже оторвался от заполняемой амбарной книги.

– Серьезно? Барда? С твоим-то заиканием?

– Н-н-не скажите! – запротестовал опрашиваемый. – З-з-з-заикание это н-н-неважно н-н-на самом деле. Главное – д-д-д-должна быть ф-ф-ф-фишечка…

Но в чем заключается фишечка, позволяющая заике-барду очаровывать слушателей, Психу узнать было не суждено – в пещеру ворвался запыхавшийся посыльный.

– Едут! – с порога крикнул он и сделал паузу, жадно глотая воздух. – Мы их на дальних подступах засекли. Сотни полторы. Половина на лошадях. Охранения нет, авангардной разведки нет. Едут, не скрываются – как всегда. Минут через тридцать здесь будут. Десятник сказал – к вам бежать.

– Понял! – крикнул Псих, вскакивая из-за стола. – Беги к Джае, передай, пусть объявляет общий сбор. Первая линия уже на позициях, пусть командиры взводов ведут по тревоге своих орлов-соколиков ко второй линии обороны. Это на случай, если у меня что-нибудь не сработает, и охотники прорвутся. Сам Джая пусть ко мне подтягивается, он знает – куда. А ты, бард, в свой десяток – бегом марш! Потом расскажешь про свой секрет.

Карателей Псих и Джая встречали, замаскировавшись в густой листве разросшегося придорожного дерева.

– Маг кто? – едва слышно, одними губами, спросил Псих.

– В середине колонны, – столь же тихо ответил Джая. – Мужик в рубашке с кашмирскими огурцами и оранжевой чалме. На белом коне.

– Понял. – кивнул Псих. – Если выживет – займусь. Все, не отвлекай, начинаю.

Артефакт, который собирался использовать Псих, требовал не только достаточно долгой предварительной подготовки, но и чтения сложного и долгого заклинания, причем финал надо было подгонять по времени. Артефакт срабатывал сразу после завершения заклинания, и ему было плевать, если маг отчитал раньше или позже. Он бахал.

Псих подгадал идеально. Последние слова заклинания прозвучали именно тогда, когда весь отряд оказался в нужной зоне – авангард еще не выехал за пределы, а арьергард уже въехал.

– … и кофе гайо!!! – уже не скрываясь, в полный голос выкрикнул финальные слова Псих, и сразу после этого бахнуло.

Нет – БАХНУЛО.

Три огромные кучи битых камней как будто ветром сдуло.

Хотя почему «как будто»? Именно ветром их и сдуло. Колдовской вихрь, вызванный Психом, сдул обломки, как будто они были перышками из вывернутой подушки. Басовито гудя, необкатанная галька полетела вперед, набирая скорость.

По сути, отряд охотников из Такенгона как будто попал под три взаимоперекрывающих залпа шрапнели. Всех просто выкосило в две секунды и шансов спастись не было ни у кого. Они упали на землю, даже не крикнув. Легли, как трава после взмаха косы-литовки.

– Сигнал! – скомандовал Псих.

Джая вытащил из сумки дудку, очень похожую на пионерский горн, только покороче, и невероятно противно, но очень громко продудел что-то похожее на «Бери ложку, бери бак, и беги на полубак!!!».

– А-а-а-а-а!!!! – раздался рев за поворотом. Это бежали в атаку три взвода, три десятка первой линии. Тридцать бойцов клана, лично отобранных Психом для участия в деле. Сейчас они должны были добить случайно уцелевших, и всеми фибрами души они рвались это сделать как можно быстрее.

Их вела ненависть. Ненависть дала им крылья. Ненависть, лелеемая в душе годами, взращенная сотнями набегов рвалась наружу, и тридцать мстителей неслись вперед с криком «А-а-а-а-а!!!» сжимая свое немудренное оружие.

Увы, мстить оказалось некому. После каменной шрапнели в живых осталось только шестеро из нападавших, и из них только один мог передвигаться. Далеко он не убежал – его догнали и забили копьями семеро.

Буквально через пять минут нападавшие начали озираться, но мстить действительно было больше некому. С восхищением и ужасом они смотрели на Психа, который как раз подходил к месту сражения. Этот демон закончил двухсотлетнюю войну в три секунды.

Легенды об Отце Народа, похоже, говорили чистую правду.

– Отставить сбор трофеев! – велел Псих. – Берем только оружие. Осмотреть все труппы, если их оружие лучше вашего – забирайте. Что с бою взято – свято.

Он повернулся к своему спутнику:

– Джая, вторую линию обороны сюда. Все этих крафтеров, писарей и бардов. У меня будет для них ответственное поручение.

Джая кивнул, достал все тот же горн и для разнообразия исполнил что-то вроде «О боже, какой мужчина!».

Минут через пятнадцать, когда все бойцы первой линии вооружись трофейным оружием, а бойцы тыловых служб, запыхавшись, прибежали к месту боя, Псих выступил с речью перед личным составом.

– Товарищи бойцы! Обезьяны, братья мои! И сестры! – орал он, как Троцкий на митинге. – Вторая линия! Остаетесь здесь, занимаетесь сбором трофеев. Женщины! Снимите с убитых одежду. Постирайте ее: она вся в крови, потом зашейте. Скоро сезон дождей и будет холодно – тогда она нам пригодиться. Трупы лошадей разделываем. Скорняки есть? Ага, четверо, отлично. Берем себе по два подручных и начинаем снимать шкуры. Кожа нам нужна не меньше. Остальные по готовности таскают лошадиное мясо на кухни – а там заготавливаем конину впрок, вялим на солнце и делаем солонину.

Псих замялся, но в итоге сказал это:

– Людей жрать не будем – все-таки родственники, хоть и дальние. Побросайте их в озеро, будут рыбу прикармливать! Оставшиеся луки, стрелы, пики, мечи и прочий холодняк собираем и тащим в оружейку. Кладовщику – принять по описи. Все остальные трофеи – туда же. Если кто что прикарманит – ляжет под кнут. Все, вперед – трудовые подвиги ждут вас.

Он повернулся к прошедшей перевооружение команде:

– А вас, бойцы, ждут подвиги воинские. Нас ждет Такенгон. Поселок окружаем – и вырезаем всех. Никто не должен уйти. Они двести лет убивали вас – сегодня мы придем брать с них плату за удовольствие!

«А-а-а-а-а!!!» – заорали обезьяны, потрясая трофейным оружием. Это кричала Ненависть, счастливая оттого, что ее сегодня все-таки накормят.

п. Такенгон

локация Ачех, остров Суматра

Индонезия

4°36′ с. ш., 96°51′ в.д.

Когда трое обезяноидов догнали последнего пытающегося убежать такенгонца…

Когда истеричные мольбы о пощаде оборвал смачный удар кистеня в затылок…

Когда все закончилось…

Псих подобрал чью-то валяющуюся прямо на улице накидку и вытер красные концы посоха.

«Какой-то я действительно кровожадный становлюсь, – подумал он. – Может, пацан прав, и бабка действительно пробила мою защиту от ментальной магии? „Кассандру“ же она мне повесила».

– Все кончено, Учитель! – сказал подошедший Джая, весь забрызганный кровью. – Мы рассчитались со своими врагами. Они все мертвы, у нас погибли трое. Что будем делать дальше?

– Сейчас всех отправляй заниматься телами погибших. – велел Псих. – Нашим устроим торжественные похороны. Людей обобрать, трупы – в озеро. Когда все закончим, в Такенгоне оставишь два десятка постоянного гарнизона.

– Зачем? – удивился Джая.

– Затем, что шестьдесят два бойца – это ни о чем, мой юный друг. – пояснил Псих. – Сразу после похорон отправляй всех разведчиков по окрестностям. Пусть говорят всем, что Псих вернулся, рассчитался с врагами и теперь зовет всех желающих в свой клан. Вот тогда все эти дома нам понадобятся.

Джая просиял, кивнул и исчез раздавать команды.

А Псих присел на лавочку возле чьего-то дома, о котором с определенностью можно было сказать только то, что хозяина у него больше нет.

Почему-то не было радости.

Вообще.

«Да, финал получился на редкость традиционным – подумал он. – Свергнутый с Верхних Планов демон собирает на Земле свою банду. Все по классике – не я первый, не я последний. Не мы такие – жизнь такая… Скоро мои ребята людей жрать начнут, если уже не начали. А куда деваться? Как в фильме пели: „А вот они условия, а вот она среда…“. И никогда это не кончится. Хотя – стоп! Есть маленький шанс, что однажды кончится…».

Псих спрятал уменьшенный посох в ухо и ожидаемо подумал: «Интересно – как там эти паломники поживают?».