Кукушка

Еще несколько часов назад полную уверенность Бориса в том, что жизнь удалась, нельзя было снести и бульдозером. Только вот сейчас Боря находился слишком близко к превращению из менеджера успешного в уголовника обычного.

В данный момент Борис стоял во дворе двухэтажного офисного особнячка, расположенного в черте МКАДа. Рядом стояла надменная дама и брезгливо кривилась.

— Марина Александровна, вы меня совершенно неправильно поняли… - в очередной раз начал Борис, ни на что не надеясь.

Пискнул мобильник. Борис скосил взгляд на дисплей, пытаясь сделать это незаметно. «Дело плохо», - пришло сообщение по каналу Bluetooth. Как будто Борис и сам этого не знал.

— Все, — тем временем сказала дама непреклонным тоном. — Мне надоело выслушивать ваши бредни. Еще раз: в данный момент Аркадий Сергеевич находится в реанимации, его состояние очень тяжелое, и все, что вы мне тут пытаетесь, простите, впарить про то, что Аркадий Сергеевич сейчас … - дама не выдержала, брезгливо посмотрела на Виталика, обернулась и крикнула в сторону крыльца, - там тусовались какие-то люди: — Василий Станиславович, подойдите, пожалуйста!

Возле нее тут же появился Василий Станиславович, мужчина в возрасте, но комплекции внушительной. Да и вида грозного.

«Старый друг, сейчас – зам по безопасности», - высветилось на дисплее мобилы.

- Что случилось, - скорее констатировал, чем спросил «старый друг».

- Молодой человек, - Марина дернула подбородком в сторону Бориса, - утверждает, что … что… что дух Аркадия Сергеевича в данный момент находится отдельно от тела, - и что, - она презрительно хмыкнула, - этот, простите, дух велел передать мне конкретные указания насчет бизнеса Аркадия Сергеевича.

Василий Станиславович удивленно воззрился на Бориса и опять-таки больше припечатал, чем поинтересовался:

- Что за бред.

- Так оно и есть вообще-то, - пробормотал Борис, чувствуя себя полным идиотом. – И я вам скажу, что ваш Аркадий Сергеевич ведет себя ну уж очень активно. Очень разговорчивый у него… дух.

Василий Станиславович деланно рассмеялся.

— И что же дух нашего многоуважаемого Аркадия Сергеевича просил передать насчет бизнеса, а? — вроде бы радушно улыбаясь, осведомился Василий.

— То, что Вовка ваш – засланец, - буркнул Борис. Ох, как он не хотел участвовать в этом цирковом представлении. Но пришлось.

Выражение лица у Василия несколько изменилось.

— В каком смысле? – неожиданно нормальным голосом спросил он.

— В прямом, — огрызнулся Борис. — Вова Пестов ваш — засланец от конкурентов. От холдинга «Рябина», что тут непонятного? Устроился к вам на работу начальником департамента продаж специально для того, чтобы сливать инфу. Докладывает «Рябине», что и как, ежедневно в 21 час, бабло получает раз в месяц переводом на карту жены в каком-то Трансхренпоймичобанке, продажи развалил, ключевые выставки проимел, со всеми поставщиками успел пересраться, задолженностей наплодил, как котят, да еще племянника устроил ни хрена ничего не делать. Хотя как это ничего не делать, стучать-то он тоже должен…

Лицо у зама по безопасности вытянулось.

— Вася, что он говорит?! — всполошилась Марина Александровна. — Откуда он знает?!

«Ага, уже не Василий Станиславович, а Вася», - мимоходом отметил Борис.

— Дух Аркадия Сергеевича нашептал, — уже не сдерживаясь, огрызнулся он. И уже от себя добавил, обращаясь к Василию: — И еще он нашептал, что если служба безопасности это не просекает, то грош ей цена. Или… или, если служба безопасности сидит на жопе ровно, когда у нее под носом такое происходит, то значит, это сговор. Реестр акционеров дух Аркадия Сергеевича проверить не успел, но кое-какие документы этот дух уже нашел…

— Откуда он знает, Вася?! – перепугалась отчего-то Марина Александровна. Как-то слишком сильно перепугалась, что ли. Как будто ведь и сама прекрасно обо всем знала, но тот факт, что знала, тщательно скрывала.

Вася, в свою очередь, соображал непростительно для зама по безопасности медленно. По крайней мере, по мнению Бориса.

- Я не понял, - наконец сказал он, не обращая внимания на вопли супруги Аркадия Сергеевича. – Ты мне что, обвинение предъявляешь?

- А ты мне не тыкай, - обозлился Борис. – Я тебе не мальчик на побегушках.

Борису было 35 лет, и выглядел он ровно на 35, так что мальчик из него получался, скажем так, хреновый. Да и мало кто в последние лет пять осмеливался с ни м разговаривать иначе чем с обязательным обращением: «Борис Григорьич». Борис вообще, по его собственному мнению, был не последним человеком как в этом городе и по жизни вообще – директор по развитию довольно крупного мебельного заводика, причем заводик этот с какого-то перепуга не хирел и не сдох даже в кризис, а все продолжал развиваться.

«Уходи немедленно, опасно», - высветилось на телефоне, и в тот же момент Василий угрожающе произнес:

— Сейчас разберемся, мальчик ты или девочка… Охрана! – крикнул он в сторону.

Но Борис уже бежал оттуда, хотя для директора по развитию это было и несолидно и даже местами позорно. Честно говоря, Борис и сам не понимал, как так получилось, но факт оставался фактом; да и вообще, за последние несколько часов с ним произошло столько того, что не укладывалось в рамки здравого смысла, что, если задумываться над каждым фактом, запросто можно было свихнуться. И Борис, произведя блиц-анализ ситуации, задумываться не стал, а благоразумно отложил это «на потом», когда все устаканится.

Свернув за угол дома, он бросился к стоявшей там машине, рванул ручку двери, взлетел на сиденье и так резко, насколько мог, дернул с места. Подоспевшая охрана как раз успела в полной мере насладиться видом широкой задницы белой Audi Q7.

Догонять Бориса не стали. Впрочем, вполне возможно, что пытались, но, пока охрана добежала до своих машин, пока выехала, пока начала думать, куда ломиться, Борис уже успел свернуть в переулки, покрутиться между домами, выбраться на сносно едущую улицу, пропахать куда глаза глядят километров восемь, опять заехать во дворы, припарковаться возле помойки и вырубить ближний и габариты. Авось пронесет.

Зазвонил телефон, и Борис, не глядя на определившийся номер, автоматически ответил.

— Боря, я не шучу, - прозвучало в трубке. – Если ты не вернешь машину до конца дня, я заявляю ее в угон.

— Невозможно, - тут же прозвучал в салоне уверенный мужской голос. Борис злобно глянул на потолок, прошипел туда же что-то наподобие:

— Вот ты сам ему и скажи!

А в трубку ответил:

— Вадим, слушай, я честно верну все как было. Просто не знаю, когда. Ты не представляешь, что тут происходит…

— Борис, - вздохнули в трубке. – Борис, я серьезно. Я вообще не представляю, как такой солидный человек, как ты, мог угнать чужую машину. Что на тебя нашло? Что у тебя случилось?

— В том-то и дело, что ничего, Вадим! – застонал Борис. – У меня все нормально, ты сам видишь, у меня все есть, я ж не бомж какой-то, у тебя, в конце концов, мой «вольвешник» остался! Но это не я ее угнал! Она сама фактически это сделала! Точнее, это тот человек, у которого ты ее купил!

— Борис, - голос собеседника приобрел металлический оттенок. – Слушай, я не замечал, что ты балуешься наркотой. Мне в минус. Я выяснил, что человек, у которого я ее купил, уже два дня дней находится в больнице в коме. Так что он никак не мог ее угнать. Тем не менее все, что я тебе сказал, остается в силе. Лучше приезжай по-хорошему, иначе твоя карьера… — и Вадим «красноречиво» отключился, не договорив.

Борис взвыл и швырнул дорогую и обычно лелеемую мобилу на кожаное пассажирское сиденье.

— Он меня не услышит, даже если я буду орать в полный голос, - раздраженно сказал неведомый голос в салоне. – Борис, ты сам все знаешь, зачем повторять заведомо неправильное несколько раз?!

Борис обвел взглядом пустой салон.

— Знаешь что, - наконец сказал он. – Я до своей должности и своего образа жизни пятнадцать лет шел, между прочим, только жить нормально начал, дом вон строить собираюсь. И тут – ты, такой глюк неподражаемый. И то ли у меня реально кукушка съехала, раз я тебя слышу, то ли ты и правда есть. Только в виде глюка, ага. Ты, видите ли, сдохнуть там у себя в больнице нормально не можешь, вот от нехрен делать и будоражишь мозги тем, кто еще живой остался, потому что завидно тебе, что мы жить остаемся, а ты все, ку-ку. И я вообще не понимаю, почему я еще с тобой разговариваю. Плюс еще дел успел наворотить. Щас, в общем, отведу тебя вместе с машиной Вадиму и выбирайся ты как хочешь, понял?! Если выберешься, глюк чертов…

Борис попытался завести двигатель с кнопки, однако безуспешно. Попытался второй раз, третий – вышло то же самое.

Директор по развитию выругался и схватился за ручку двери, явно намереваясь выйти, но двери были заблокированы.

Борис вдохнул поглубже и приготовился сохранять хладнокровие.

— Я могу и стекло выбить, — прозрачно намекнул он.

— Естественно, - учтиво согласился голос. – И оставишь меня умирать в больнице, а мои замы растащат тем временем компанию, — несколько зло добавил он.

— Вот только призывов к гуманизму не надо, — огрызнулся Борис. – Сейчас я пожалею тебя и твою компанию, разрыдаюсь и подам на бедность три рубля.

— А призывов к гуманизму и не будет, - не сразу ответил голос. – Начнем разговаривать, как деловые люди.

Борис неожиданно совсем успокоился.

— Слушаю, - сказал он.

— Сто тысяч долларов США за помощь, - предложил голос. – Наличными. Хочешь – покупай себе такую же машину. Хочешь – езжай в кругосветное путешествие, отдохни годик. Хочешь… в общем, делай что хочешь.

Борис подумал. Сто штук в любом случае были неплохой суммой. Но приличные бизнесмены никогда не соглашаются на первое предложение. Так, по крайней мере, считал Борис.

— Что-то дешево вы свою жизнь цените, Аркадий Сергеич, - перешел он на «вы». – Сами, значит, про себя вещаете, что вы — миллионер, а спасение души или чего там у вас вместо, всего в сто штук цените. А, между прочим, рисковать собственной шкурой придется мне, и учтите, что меня уже под уголовку подводят. Что я получу, если ничего не выйдет? Полный фэйл — карьера сломана, репутация коту под хвост, и вообще, лишь бы не посадили. Хоть из страны беги, на Гоа куда-нибудь. А вам уже все равно будет. Так что если разговаривать как деловые люди – полмиллиона как минимум. В конце концов, вам, кроме меня, обратиться не к кому. А я, напротив, могу сейчас стекло выбить, из машины выйти, позвонить Вадиму, чтоб забрал свою «Ауди». Стекло уж как-нибудь оплачу, в крайнем-то случае.

Сторговались на ста восьмидесяти. В процессе торга Борис отметил, что надо бы сходить на тренинг по ведению деловых переговоров – Аркадий Сергеич хотя и являлся, по сути, глюком, но этот глюк легко и непринужденно довел торг с полумиллиона до жалких, по сути, 180 тысяч. Причем Борис сам не заметил, как согласился со всеми аргументами голоса.

Опять запиликал телефон.

— Легок на помине, - прошипел Борис и ответил:

— Вадим, я верну тебе машину сразу же, как это будет возможно. Прошу только одного – подождать. Считай, мой Volvo у тебя в залоге…

— Борис, я не буду ждать даже вечера, - прозвучало в трубке. – И залоги мне от тебя не нужны. Ситуация изменилась и вышла за рамки наших с тобой дружеских отношений. Ты ставишь меня даже не в неловкое, а в абсолютно неприемлемое положение. Ко мне только что подъехали коллеги человека, который продал мне автомобиль. Они очень хотели бы с тобой пообщаться.

— Я с ними уже пообщался, - ответил Борис, начиная нервничать. – Как-то безрезультатно.

— Так или иначе, мы не будем тебя дожидаться, — заявил Вадим. – Я звоню в милицию.

Послышались короткие гудки. Борис выматерился.

— «Дружеских отношений», - передразнил он собеседника. – Да я после такого с тобой на одном гектаре срать не сяду, Вадик. Враги и то честнее поступают, а ты как чуть кто-то вдалеке пернул, так и сливаешься сразу.

— Надо искать выезд из города как можно скорее, - раздался голос глюка, то есть Аркадия Сергеевича. – Пока он звонит, у нас есть шанс уйти незаметно.

— Да, незаметно, - заводя машину и разворачиваясь среди помойных баков, кивнул Борис. — На «кукушке» - незаметно. Маленькие ты себе машинки покупаешь. Нет чтоб на «жигулях» кататься… На «семерке», к примеру, - злобно добавил он, — а не Q7.

— По статусу не положено, - невозмутимо откликнулся голос. – К тому же это не моя машина была, а супруги. Я вообще обычно езжу с шофером. Борис, я тебе это уже говорил, давай не будем повторяться.

— Помолчите, пожалуйста, Аркадий Сергеевич, - огрызнулся Борис. – Мне надо подумать, как выехать и куда ехать.

— Главное – уехать из города, - досадливо перебил его голос.

— Без тебя знаю, - бросил Борис и, сориентировавшись в пространстве, вспомнил, что буквально через пару километров будет выезд из Москвы, на котором нет поста ГАИ, выехал из дворов.

Было уже около 11 вечера, и Борис надеялся, что темнота им поможет хотя бы покинуть границы МКАДа. А там – пес его знает. Однако почти 200 тысяч баксов, обещанные глюком, стоили того, чтобы попытаться. Тем более Борису и отступать, по сути, было некуда. Еще полчаса назад можно было все переиграть, но сейчас – поздно.

МКАД, к счастью, удалось пересечь свободно.

— Мы сможем добраться отсюда… ну, скажем, выехать на Можайку? – спросил голос.

— Не знаю, — Борис притормозил. – Сейчас посмотрим, - он наклонился к ручке управления дисплеем. – Навигация у тебя здесь есть, Аркадий Сергеич, а?

— Н-не знаю, - неуверенно ответил голос. – Вроде бы должно быть все, что положено…

— Что ж ты, блин, за миллионер такой, — едва ли не сплюнул Борис, пытаясь разобраться со штатным монитором «кукушки». — Ни хрена не знаешь — ни как проехать, ни что у тебя в машине…

— А мне без надобности, — несколько брезгливо ответил голос. – Я уже сто раз повторял, у меня шофер есть, он знает, куда меня везти. И как туда проехать, — и добавил недовольно. — И вообще, Борис, давайте-ка без панибратства, мы с вами на брудершафт не пили…

— Так у нас даже шанса нет и вряд ли представится, - отбрил его Борис, не узнавая себя. Если бы ему несколько часов назад сказали, что он будет хамить солидному человеку, главе производственного холдинга, да еще и обладателю нескольких сотен миллионов баксов, он ответил бы, что такое могло случиться только в одном случае: он, Борис, съехал с катушек. В обычной жизни Борис полностью соответствовал образу идеального, канонического топ-менеджера: костюм, галстук, ухоженный вид, здоровый образ жизни, сдержанность во всем, и в первую очередь – в эмоциях, вежливость и учтивость (как водится, побольше к вышестоящим и поменьше — к подчиненным), тщательное обдумывание всех своих поступков…

Хотя… какой это, к черту, миллионер-то? Так… голос какой-то.

— Вот что, Борис, - тем временем строго сказал ему голос, в котором зазвучало железо. — Мы, кажется, определились в отношениях. Будем считать, что я ваш работодатель, а вы выполняете для меня работу, — довольно высокооплачиваемую, кстати. Поэтому я не позволю вам общаться со мной в таком тоне…

И тут Борис выкинул такое, что даже удивиться своему поступку не успел.

Он мигом бросил наобум нажимать на кнопки аудюшной системы MMI, посмотрел невидящим взглядом в зеркало заднего вида и произнес:

— Не позволишь? Тогда, блядь, найди другого… работника! – и прежде, чем глюк успел что-то сообразить и включить центральный замок, вылетел из белой «кукушки», от души хлопнул водительской дверью и пошел вперед по трассе, бормоча себе под нос:

— Работодатель, на хрен. Видали мы таких работодателей. Думаешь, если ты бабло чехлишь, то тебе все можно, да? – обернулся он к «кукушке». — Вот! – и Борис как-то даже торжественно сложил одну руку, сжатую в кулак, в локте, а другую положил на ее сгиб.

В переводе на русский, в отличие от интернационального, но жидковатого «fuck you» данный жест четко обозначал направление, в котором Боря послал «работодателя».

Несколько секунд Борис полюбовался сам собой, а затем повернулся и решительно пошел вперед. Плевать – куда. Лишь бы быстро.

Только вот через несколько секунд Боря наткнулся на что-то мягкое.

— А-а-а-а-а-а! – послышалось что-то слезливое из-под ног. – Он меня пин-а-а-а-ает!!!

Борис резко остановился. Из тумана, висевшего на обочине, вырисовывалось нечто, похожее на человечка с рюкзачком, сидящего на корточках.

— Извини, - несколько запоздало пробормотал Борис.

— «Извини», - еще пуще зарыдал человечек с рюкзачком. Борис бросился поднимать его с обочины. Гражданин все это время не прекращал плакать горькими слезами.

По окончании процесса подъема обнаружилось, что человечек представляет собой парнишку лет семнадцати. Зареванный парнишка к тому же был счастливым обладателем длинной челки с мелированной полоской черт знает какого цвета, - узнать это в темноте не представлялось возможным.

И да, рыдал он, не переставая.

— Ты в порядке? – глупо спросил Борис, чувствуя себя идиотским героем американских блокбастеров.

По закону американских блокбастеров, парнишка с длинной челкой должен был ответить ему что-то типа: «Да, все ок», только вот длинночелочный взвыл от рыданий еще круче (по ходу, он даже пару раз взвизгнул) и проныл:

— Нет! Все хреново! Все очень хреново! Я наложу на себя руки, чтоб не видеть этот грязный мир!

У Бориса аж колени подогнулись.

Одновременно с этим длинночелочный, посмотрев зареванными зенками Борису прямо в глаза, сказал ему:

— И так все хреново, а ты еще с Аркадием Сергеичем разругался!

И заревел белугой.

— Откуда ты знаешь?! – еле вымолвил Борис.

— Как – откуда?! - возмутился кент с рюкзачком. – Я ж не хрен знает кто, а твой ангел-хранитель!

— Блядь! — только и сказал ошарашенный Борис.

Сзади к этой группе на обочине тихо подъехала Audi Q7.

Несколькими часами ранее

Естественно, если б Борис знал, чем обернется его утренний визит к Вадиму – приятелю, который трудился на том же предприятии, что и Борис (и по этой причине, собственно, и ставший его приятелем – ненужных знакомств у Бориса не было), он бы ни за что и никуда бы не поехал. Ну да, соломки подстелить, как водится, не удалось, и шлепнулся Боря на все десять баллов.

Вадим позвонил накануне вечером и пригласил в субботу подъехать к нему на дачу, поесть шашлычка и потестить свежекупленную Audi Q7.

— Ты представляешь, как повезло, - радостно говорил Вадим по телефону, - прошлого года, пробег всего 3 тысячи, а отдали на 10 тысяч долларов дешевле, чем по рынку. Лишь бы побыстрее взяли. Супруга какого-то производственника взбрыкнула, - мол, не нравится машина и все, «Кайенн» нужен. Муж плюнул, позвонил куда-то и сказал: «Продавай тогда быстрее, я договорился, мне без предзаказа твой «Кайенн» оставляют». Можешь себе представить, как подфартило!

— Да, это здорово, - согласился Борис, ощущая, как на него накатывают волны зависти. Во-первых, полноприводный бензиновый Audi Q7 4,2 был довольно дорогим внедорожником, - по крайней мере, дороже на порядок Volvo XC90 2.4, которым обладал Борис (и который был вынужден взять подержанным, потому что покупку нового в то время не осилил. Да и сейчас бы не потянул). Во-вторых, что значит пробег в 3 тысячи? Практически ничего, машина, считай, нулевая. В-третьих, Вадим умудрился сэкономить десять штук баксов. В-четвертых, у Вадима нашлось около 100 тысяч долларов свободных денег, чтоб вот так взять, сорваться по первому зову и вгрохать их в машину. И эти сто штук были явно не последними; авто топ-класса на последние сэкономленные на завтраках копеечки не покупают.

Одновременно годовой заработок Бориса на должности топ-менеджера (то есть директора по развитию, ага) всего лишь два раза успел превысить 100 тысяч долларов – соответственно, это случилось за последние 2 года два раза.

Зависть росла, ширилась, крепла, раздувалась, размножалась и вообще освоилась и начала чувствовать себя как дома. Борис тоскливо подумал, что, наверное, стоит сказаться больным, похмельным и умирающим, и никуда не ездить, чтоб не созерцать столь безрадостную картину чужого успеха и не отравлять себе этим жизнь.

Но тут же одернул себя – если не приехать, Вадим затаит злобу и начнет тишком и по мелочи, но вредить. А меж тем от этого человека зависела карьера Бориса, — Вадим был ни кем иным, а замом генерального директора (и, до кучи, владельца мебельной фабрики), да и по финансам все-таки. Поэтому не ехать было нельзя: сначала, поди ж ты, Вадик на предстоящую командировку в Китай, где собирались открывать производство, деньги задержит, потом пару платежек стратегическим поставщикам зажмет, а оправдается тем, что свалит это каким-то невиданным образом на Бориса. Борис это точно знал – однажды он уже имел несчастье не явиться на день рождения замдиректора по финансам (ну, баба неплохая подвернулась в клубе, со всеми бывает). Так потом Вадим подстроил ему ненавязчиво пару таких мелких, но вонючих гадостей, что от них впору было лезть на стенку. Борис пометил себе в ежедневнике освоить манеру поведения и подстав Вадима, но так, к сожалению, так и не выяснил, на каких курсах Вадик это учился делать.

Так что в субботу, ближе к полудню, Борис на своем бывалом «вольвешнике», уже успевший нацепить на лицо дежурную дружескую улыбку, вовсю сигналил, стоя перед дорогими сдвижными воротами дачи Вадима.

Ворота откатились, и из них выкатил белый, чисто вымытый Audi Q7 в обвесе S-line.

Борис в который раз безуспешно попытался задавить чувство зависти и заодно придушить выползшую параллельно с этим чувством персональную жабу.

«Вот мудак, - сказала жаба в сторону Вадика, - тратить сто штук на четырехколесную жоповозку. Мы себе такой дурости никогда не позволим!».

«Дура! – огрызнулось чувство зависти. – Если ездит, значит, купил не на последние. Нам до такого финансового положения – как до Китая в позе прачки».

«Интересно, как он сумел скоммуниздить столько денег? - подумал сам Борис. — И почему я до сих пор не понял, как он это делает?»

Из Audi высунулась чисто выбритая, свеженькая и улыбающаяся мордочка Вадима.

- Ну что? – доброжелательно спросил Вадим, который прямо так и лучился от счастья. – Прокатимся наперегонки до перекрестка? Стелла сейчас шашлыки жарит, приедем – будет радость желудку!

Стеллой звали жену Вадима. Она была прямо идеальным образцом супруги топ-менеджера – холеная, ухоженная, в хороших шмотках, воспитанная, образованная (вроде даже МГИМО у нее в дипломе значилось), не имевшая прежде браков и «левых», а также «правых» детей, короче, безупречная во всех отношениях. Только вот лица ее Борис, как ни старался, так и не мог запомнить. Встреть он ее где-нибудь в городе отдельно от Вадима, так ведь и не узнал бы. У самого Бориса в свое время таких же вот холеных-ухоженных жен было аж две штуки, одна за другой. Прожив с Борисом каждая по году и растратив на ерунду все деньги, заработанные Борей, жены неизменно исчезали. Больше Борису почему-то жениться не хотелось.

«Нет, завидовать нельзя, - Борис прогнал крамольные мысли. – Так никакой карьеры не сделаешь». А вслух сказал Вадиму:

- А то! Поехали!

Конечно, аудюшный бензиновый двигатель 4.2 оставил позади жалкое вольвовское бензиновое же двигло 2.4. Хотя и не «вот так прям сразу», но на длинной прямой «кукушка» Бориса сделала.

На обочине загородного перекрестка, где оба топ-менеджера после «гонки» остановили свои машины, Вадим подошел к Борису очень непринужденно:

- Ой, ну что ж ты так? – спросил он, улыбаясь. – Три корпуса отдал, разве ж так можно?

Вадик до того лучился своей улыбкой, что Борис еле сдержался, чтоб не засветить коллеге топ-менеджеру в табло. Правильно, с какого такого перепуга свеженькая Q7 4.2 с активом 350 коней сделало несчастное и изъезженное XC90, имеющее в своем активе максимум 210 голов того же табуна. Вольвешник подхватывал скорость быстро, но столь же быстро и остывал. А «Ауди», чуть задержавшись на разгоне, наоборот, осваивалась и уверенно перла вперед. И не спасло даже то, что в самом начале «гонки» Борис все-таки опередил «кукушку».

— Бывает, - удержался от засвечивания в табло Борис.

Вадим было повернулся, чтоб пойти обратно к своей «кукушке», но вдруг остановился.

— Знаешь, - проникновенно сказал он Борису. – Попробуй ты обратно. А я – на твоей.

Это была щедрость с его стороны, и сам Вадим это прекрасно понимал. Эдакий красивый жест со стороны победителя, адресованный побежденному.

И Борис, как загипнотизированный кролик, принял из рук коллеги ключ от Q7.

Сейчас бы он, конечно, отбивался бы от этого ключа ногами, руками и другими частями тела. Только тогда, вот именно в тот момент, сил сопротивляться не было.

Борис уселся в уютный кожаный салон Q7 и почувствовал себя как дома. Ткнул пальцем в кнопку пуска двигателя и ощутил, как дура объемом в четыре с лишним литра начала работу. Расслабился, представив, что это все – его, и даже чуть прикрыл глаза, кайфуя.

— Молодой человек! Вы меня слышите? – раздался вдруг в салоне мужской голос.

Борис глаза открыл и закрутил головой.

Вадик – Борис это видел в зеркале заднего вида – ходил кругами около его же «вольвешника», находящегося как минимум в 15 метрах от Audi. И еще Вадик презрительно щурился, скотина, оглядывая постоянную жоповозку коллеги. Вот сука, блин, можно подумать, он на Q7 с рождения ездит. Это ж не он, паскуда, совсем недавно покупал четырехлетнюю Infiniti FX35 и очень этим гордился; нет, никак не он.

Значит, фразу «вы меня слышите» Вадик никак не мог произнести. Тем более и голос-то был не его. Незнакомый какой-то голос, - по крайней мере, Борисом не узнанный.

— Че? – глупо спросил Борис непонятно кого.

Незнакомец выдохнул.

— Слава богу или как его там, - сказал он радостно. – Вы точно меня слышите? Уверены? Как вас зовут?

— Борис, - автоматом ответил Боря и тут же спохватился. – Эй, ты кто?

Помотав головой, он осмотрел пространство вокруг «кукушки», - никого не наблюдалось.

«Бомж под машиной?!» - недоуменно подумал Борис.

— Ты кто?! – заорал он, в момент перепугавшись.

— Неважно, - отмахнулся голос. – Поехали, потом расскажу, - и тут двигатель «кукушки» сам по себе взревел, селектор коробки также сам по себе включился на «Drive», а педаль газа сама по себе оказалась нажатой.

Прежде, чем Борис успел понять, что происходит, белая Audi Q7 вырулила на дорогу (руль также жил самостоятельной жизнью) и рванула в сторону, противоположную той, где находилась дача Вадима.

В зеркала ничего не понимающий Борис увидел коллегу, стоящего возле «вольвы» с открытым ртом. Но в тот момент Боре было не до наслаждения туповатым видом зама по финансам. Дорогой чужой паркетник несся по загородной дороге, ловко обгоняя шедшие попутно фуры.

Борис почувствовал, как спина у него вспотела.

— Та-ак, - меж тем протянул все тот же голос. – А неплохо, весьма неплохо управляется, тем более здесь же куча всяких ассистентов. Не понимаю, на кой ляд Марише «Кайенн» понадобился.

И Борис очнулся. Вцепившись в руль, он заорал что было силы:

— Останови! Останови, мать твою, ты, голос из помойки!

«Кукушка» снизила скорость и аккуратно встала на обочине.

— Молодой человек, - укоризненно произнес голос. – Незачем так кричать. Вы, кажется, Борис? Так вот, Борис…

— Что происходит? – взбеленился Боря. Лишь только машина остановилась, он однозначно почувствовал себя лучше. – Я с ума съехал, по ходу?!

— Ни в коем случае, - утешил его голос. – Как бы вам объяснить… Честно говоря, я и сам не понимаю, что произошло и как это произошло, но факт остается фактом. Я каким-то образом связан с этой машиной. Точнее, я каким-то образом стал этой машиной. И вчера меня вместе с этой машиной продали вот этому вашему другу Вадиму.

— Херня какая-то, - потрясенно пробормотал Боря.

- Согласен, - совершенно серьезно заметил голос. – Должен отметить, что я сам не верю ни в переселение душ, ни в колдунов, ни в летающие тарелки и вообще наблюдением за паранормальными явлениями не увлекаюсь. Тем не менее мы имеем то, что имеем. Я не знаю, как вам, Борис, передать эти ощущения, но в данный момент я стал этой машиной. Не спрашивайте меня, как – я действительно не знаю. Это, конечно, интересный эксперимент, и я действительно узнал много нового о себе и окружающем мире, - вы же видите, я, оказывается, могу вести автомобиль совершенно без вашего участия. Тем не менее я хочу вернуться обратно в свое тело. Будучи автомобилем, я не могу вести полноценную жизнь, не могу воспитывать своих детей, в конце концов, не могу вести свой бизнес!

— Бизнес? — тупо переспросил Борис.

— Ну конечно, - досадливо ответил голос. – Я — владелец холдинга предприятий, у меня два завода по производству пластмассовых изделий, транспортная компания, сеть магазинов; оборот всех организаций составляет 97 миллионов евро; основные предприятия акционированы, и доля моей семьи равна 62%...

— Охренеть, - с чувством ответил Борис. — Право слово, — интеллигентно начал он за здравие, но тут же невесть с чего перешел на «за упокой», — право слово, это ж пиздец какой-то.

В салоне досадливо вздохнули.

— Аркадий Сергеевич Поздняков, — сказал голос.

— И что — Аркадий Сергеевич Поздняков? — не догнал Борис, ощущая, что фамилию он где-то слышал. Уж не тот ли это Поздняков, заводы которого находятся по соседству с фабрикой, где трудился Борис? Мелочный тип, говорят, за копейку удавится. Даже на уборку куска земли, которая находилась между заводом Позднякова и мебельной фабрикой, и то своих людей отсылать отказался, - хотя совместными усилиями рабочих обоих предприятий весь срач, который там имел место быть, можно было устранить за час. Так ведь нет, Поздняков заявил, что людей своих отрывать от производства не будет, и даже не поленился и посчитал, какую сумму он потеряет, если сдернет рабочих с их мест возле станков. Сумма вышла какая-то смешная, но владелец и за нее был готов порвать любого, как Тузик грелку.

— Это я представился, — недовольно заявил голос. — И что дальше?

Зазвонил телефон. Долгонько же Вадик отходил от шока.

— Борис, ты в порядке? – спросил он. – Моя машина в порядке?

— Да, Вадим, все ок! – радостно крикнул в трубку Боря. – Разгон – просто зверь, я сейчас как раз поворачиваю и еду к тебе. Это я тренировочный заезд делал. Сам от себя не ожидал!

— А… - начал Вадим, но Боря не дал ему договорить. — Машина – это что-то – с идиотским восторгом в голосе крикнул он. – Несется только так!

— Э-э… Хорошо, — только и ответил изумленный такими сильными эмоциями Вадим. – Только если возможно, заправь ее, пожалуйста, а то при таком стиле езды она есть довольно много бензина… Заправка как раз недалеко – ты же знаешь, где…

— Всенепременно! — радостно заорал Борис, нажал на «отбой» и в сердцах заявил в пространство:

— Вот жлобяра. Из-за ста рублей удавится.

— Хм, а позвольте узнать, что здесь такого непристойного? – удивился голос. – Вы, Борис, только что эксплуатировали эту машину в интенсивном режиме…

— Я?! – искренне удивился Борис. – Да я и педалей-то не касался! Так что не надо переводить стрелки!

— О, прошу прощения, - закашлялся голос. – Действительно, это был я…

— Вот вы ему эти сто рублей и отдадите, - мстительно ответил Борис. Чего-чего, а перевода стрелок, особенно когда их переводили на него, он не любил. — Поехали, будете с Вадимом объясняться.

— Постойте, - ответил голос. – Он меня не слышит. Меня вообще никто не слышит, - вы думаете, я только сейчас понял, что могу разговаривать? Нет, я уже два дня здесь нахожусь, в этой машине. Все это время я кричал, практически не переставая. Меня не слышал никто из моей семьи, меня не слышали люди, которые оформляли договор и снимали с учета в ГАИ, - меня не слышал никто! Только вы каким-то образом сумели…

- Я не понимаю, что вы теперь от меня хотите-то?! – не выдержал Борис.

— Как – чего? — удивился голос. – Я хочу обратно в свое тело, я домой хочу, в конце концов!

— А я при чем? — Борис начал злиться.

— Отведите меня к моей супруге, — предложил голос. — Расскажите ей все, пусть она примет меры. Ну... ну, хотя бы выкупит этот автомобиль обратно. Я буду вам безмерно благодарен, - прокашлялся и добавил: - В разумных, естественно, пределах.

Борис задумался. А что, если все, что с ним сейчас происходит, действительно реальность, а не игры переутомленного разума, не сумасшествие и не глюк? Что, если действительно сейчас в белой «Кукушке» заперт дух ее бывшего владельца, реального хозяина заводов-газет-пароходов Аркадия Сергеевича Позднякова? Если этот дух каким-то образом удастся оттуда извлечь, и случится это благодаря Борису, то тогда он, Борис, сведет личное знакомство с уважаемым бизнесменом, а такие знакомства, мягко говоря, никогда не мешают. Учитывая же то, что бизнесмен будет Борису безмерно благодарен (а как же иначе-то?), жизнь у Бори может круто повернуться к позитиву, да так круто, что Вадик от зависти утопится в первом же попавшемся на дороге пруду…

Бред, конечно, но что-то во всем этом было.

— Как я поеду без документов? — Борис представил себе картину, как разбухший труп Вадика достают из грязного пруда, и принял решение.

— Ну, здесь как бы не очень далеко, — с сомнением произнес голос. – Кроме того, мою супругу — вы знаете, это была ее машина — за все время не останавливали, насколько я знаю, ни разу…

— Ладно, - продолжил Борис. – Ну, найду я вашу супругу. И что скажу?

— Все как есть, — невозмутимо ответил голос. – Плюс еще я попросил бы вас передать ей кое-какую конфиденциальную информацию… Я надеюсь, что вы – порядочный человек, поскольку эта информация крайне важна, а времени для принятия решения очень мало… Вы кем работаете, простите?

Узнав, кто такой Борис и чем занимается, голос обрадовался:

— Ах, мебельная фабрика? Это которая со мной по соседству! Вы же постоянно там всякие субботники организовываете, людей от работы отрываете!

Борис молча проглотил пассаж про субботники, а сам подумал: «Вот теперь я уверен, что это тот самый еврей».

— Ну так вот, - голос замялся. — Еще раз: все это – конфиденциальная информация, и поклянитесь, что забудете все, что я сказал, сразу же, как передадите моей супруге…

Борис от нечего делать поклялся.

— Я достаточно давно веду бизнес, - начал делиться Аркадий Сергеевич. — И, конечно же, знаю, что такое промышленный шпионаж. У меня есть конкуренты как в нашей области, так и в соседних, но если на соседние можно не обращать особого внимания, то в нашей… Есть такой холдинг «Рябина», - мы производим примерно одну и ту же продукцию. Но, если даже год назад я не мог воспринимать это предприятие всерьез, то сейчас, по моим данным, оборот у этого предприятия уже приближается к нашему… В то время как у нас, несмотря на все наши усилия, стабильно идет вниз. Наши годами наработанные партнеры отказываются от нас и начинают работать с «Рябиной», например, ну, и еще много различных деталей. Вы не находите столь стремительный взлет несколько странным?

Борис кивнул и охотно согласился, что да, находит.

— Крыса у вас завелась, - предположил он. — Кто-то информацию сливает.

— Так я вычислил эту крысу, - вздохнул голос. – Мой заместитель. Работает у меня и у «Рябины». Сам долго не верил — мне этого человека, Владимира, хороший знакомый представил…

— А куда ваша служба безопасности смотрела? — хмыкнул Борис. — Сколько этот Владимир у вас работает? Год?

— Именно, — мрачно ответил голос. — В том-то и штука, что служба безопасности неоднократно его проверяла… И ничего не находила. Я сам совершенно случайно нашел прокол…

Голос еще немного повздыхал, а потом заявил:

— В общем, эту информацию надлежит незамедлительно передать моей супруге. Вообще я ее не впутываю в свои дела, она вообще мало что знает, но сейчас выхода нет…

— Ладно, — ответил Борис. – Так куда ехать?

Настоящее время, загородное шоссе

Q7 тихо остановилась возле Бориса с пацаном и коротко мигнула дальним.

Борис подумал, взял пацана за шкирку и впихнул в салон внедорожника. Сам остался стоять рядом с машиной.

— Борис, — прозвучал голос. Звучал он, надо сказать, как-то неуверенно. — Я… я прошу прощения.

Борис молчал. Пацан на заднем сиденье продолжал хныкать.

— Ты же все понимаешь, — вдруг расстроенно сказал голос. — Я – бизнесмен, я… я привык так себя вести. Я приказываю – остальные делают. И проблем не возникает. Все просто – приказал – сделали. Я оплатил.

— А просить совсем разучился, значит, — почему-то устало заключил Борис.

— Ну да, — просто сказал голос. — Извини…

— Что это за люди, которые разучились видеть друг в друге людей? — неожиданно взвыл пацан с заднего сиденья. — Которые не просят, а приказывают? Которые думают, что право имеют, а остальные – никто, и зовут их ника-ак?! Что творится на этой земле?! Все рушится, рушится на глазах! – и разрыдался.

— Слышь, ты, заткнись, и без тебя тошно! — обозлился Борис. — Ты кто, говоришь? Ангел типа хранитель?

— Да-а, - проскулил пацан.

— Ах ты сука, — задумчиво сказал Борис. — И вот это,– он ткнул рукой в сторону Audi — это ты так меня хранишь, скотина, а? Да я тебе за такое ответственное хранение щас все ноги переломаю! Ты б у меня с таким исполнением договора даже в овощной лавке дня не выжил бы!

— Я...я… я не виноват! — в ужасе заорал из глубины аудюшного салона ангел или кто там. — Это ты сам, это тебе судьба так расписала, я тут ничего сделать не могу…. И я вообще недавно работаю, еще не все знаю!

— Щас, - пообещал Борис, мрачно оглядываясь вокруг. Недалеко был какой-то лесок. — Щас узнаешь. Вон тока в тот лесок заедем… — Не надо!!! – заорал перепуганный ангел. — Я правда новенький!!! Я – стажер! Дяденька Борис Григорьич! Не бейте!

Борис, правда, что ты привязался к пацану, - устало сказал старый еврей, то есть Сергеич, — Борис для краткости решил называть его так. – Не надо никого бить, отпустил бы ты его и поехали. Мне надо… ох. Мне бы это… мне бы… проблему… решить, - договорил он сквозь зубы.

— Вот-вот, - всхлипнул ангел. И вытер сопли ручонкой, ногти на пальцах которой были раскрашены в веселенькие цвета: один ноготь – розовый, другой черный.— Дяденька Аркадий Сергеич правду говорит. Не надо мне ноги ломать.

Подумал и с некоторым вызовом в голосе сказал:

— Правда, все равно не сможете.

— Это еще почему не смогу?

— Борис, он меня что – тоже слышит?!

Сергеич и Боря заговорили одновременно. Пацан неожиданно почувствовал себя в центре внимания, распрямился и ответил сначала пустому салону машины:

— Конечно, слышу, что я, глухой, что ли. В ангелы-хранители глухих не пускают, - потом обратился к Борису. – А не сможете потому, что… Не, лучше покажу. Ну, дайте мне щелбана, что ли…

Борис посмотрел на пацана огромными от удивления глазами и неожиданно резко вскинул руку, целясь гаденышу в середину лба.

— С удовольствием! – заорал он.

И наткнулся на пустоту.

С переднего сиденья раздалось хихиканье. Гадский пацаненок почему-то оказался вместо заднего сиденья на переднем.

«Перепрыгнул», - догадался Борис, рванул на себя переднюю дверцу…

Хихиканье раздалось уже с заднего сиденья.

— Дядь Борь! – пацан катался на кожаном диване от смеха. – Я же говорю, не сможете!

— Почему? – взревел Борис.

Пацан прекратил укатываться, сел поудобнее и ответил:

— Да потому что я иногда умею… я умею это… - он покрутил в воздухе своими разноцветными ноготками. – Переходить из одного состояния в другое, да. Сейчас вот я – реальный человек. А потом раз – и нет меня! Я – дух! Ну, знаете, - он поморщился, явно что-то с трудом вспоминая, - ну, это, как «ночной зефир струит кефир»…

— Эфир струит, а не кефир, - поправил его Сергеич.

— А, эфир, кефир, какая разница, - отмахнулся поганец. – Главное, что вот я так могу. Поэтому ноги выдернуть и голову открутить мне невозможно. И вообще, у меня удостоверение ангела-хранителя есть, могу показать, - хвастливо добавил он.

— Тоже мне, удостоверение, - хмыкнул Борис. – У меня тоже в юности был пропуск на машине. Во все параллельные миры и иные пространства. И еще отметка была: «Свободный проезд по любой галактике, не досматривать». Так что засунь свою бумажку себе в…

В то время, когда у Бориса Григорьича имелся этот пропуск, он был не Борисом Григорьичем, а всего лишь 19-летним студентом Борей, счастливым обладателем гнилого баварского мусорного ведра-325. Наивный Борис думал, что все у него впереди, все будет легко и просто, а вся его будущая жизнь станет одним непрекращающимся увлекательным приключением. Вот если б он, малолетний идиот, мог представить, что жизнь – это отнюдь не ежедневное приключение, а ежедневная драка за выживание и место под солнцем…

- Такую бумажку? – обидчиво спросил пацан, выхватывая из воздуха светящееся нечто.

Это было действительно нечто. Из ниоткуда соткался блестящий полупрозрачный прямоугольник примерно вдвое побольше визитки. На нем проступали полупрозрачные же буквы: «Санёк. Назначен штатным ангелом-хранителем Невзорова Бориса Григорьевича, 02 февраля 1975 года рождения, группа крови - 3», а рядом со всем этим великолепием светилось изображение обиженной рожицы длинночелочного пацана, на которое аж до подбородка заходила печать. Причем в рисунке печати преобладали какие-то сверхоригинальные узоры.

Борис потянулся было забрать у пацана это чудо расчудесное и рассмотреть получше, только гаденыш быстро отдернул руку и обидчиво сказал:

— В руки давать не велено! Смотрите так!

Послышалось кряхтение Сергеича:

— Вы не могли бы, если вас не затруднит, поднести ваше удостоверение к фарам, молодой человек? – проникновенно поинтересовался глюк. – А то я, знаете ли, без очков, и возможности их надеть нет…

— Легко, - Санек, как следовало из удостоверения, выпрыгнул из салона и продемонстрировал светящееся нечто фарам Audi Q7.

— Однако, - через некоторое время уважительно произнес Сергеич.

Довольный Санек сжал кулачок, и мерцающая хрень исчезла.

Борис молчал, не зная, что сказать. Если по-честному, сначала он заподозрил в пацане наркомана, тем более и видок у него был какой-то, мягко говоря, странноватый. Собирался реально накостылять ему – ну, оторваться за все пережитое на ком-нибудь надо, - и выкинуть из машины. А оно вон как обернулось.

Паузу прервал Сергеич.

- Санек, - спросил он пацана. – Слушайте, Санек, выходит, ангел-хранитель есть у каждого человека?

- Не, - замотал головой Санек. – Не у каждого. Но у многих.

- Э-э, - замычал Сергеич. – А…

Санек понял его без слов и радостно сказал:

— А! У вас ведь тоже есть, точно! Ведь мы с вашим ангелом в одной очереди на человеческие тела стояли! Только я в самом конце очереди был, а…

— Но тогда где же он?! – возмущенно заорал Сергеич, более не сдерживаясь. – Где этот, простите, педераст несчастный?! Куда он смотрел, когда меня в эту машину заткнули, урод эрпэцэшный?! Дебил архиерейский, чмо церковное?! Где он, тварь и гнида?!!

Борис только хотел поразиться тому, сколько в Сергеиче обнаружилось эмоциональности, как тут перед «кукушкой» на обочину резко выехала старенькая ВАЗ-2104. Выехала и остановилась.

— Ой, - только и сказал, завидев «четверку», ангел-хранитель Санек. И на всякий случай спрятался в салоне поглубже.

Из «четверки» тем временем вышла самая настоящая бабушка – старушка в платочке, кофте и платье до пола. Из-под платья, правда, торчали кроссовки, но бабушку это, как ни странно, не портило.

Бабка подошла к Audi, посмотрела на Бориса, остановилась и сказала, как это положено настоящей старушке:

—Охохонюшки.

И тут же, без—перехода, продолжила:

— Вот же волки позорные ваши слесаря современные! Волки позорные, вши лобковые, клопы некормленые! Опять у коробки вторая передача вылетает; полчаса проездила нормально, а тут все вернулось, как будто и за ремонт им денег не отдавала! А сами-то ох, крутые- -«ах, если что не то, приезжайте в любое время!» Я к ним приеду еще! – и старушка погрозила невидимым слесарям кулаком.

Борис потерял дар речи. Он по-прежнему стоял на обочине, глядел во все глаза на бабушку и никак не мог понять, что происходит.

Бабка тем временем повернулась к Audi.

— А ты, друг мой, - ласково спросила она, - что ты там говорил про своего ангела-хранителя, а? Будь такой добрый, повтори, а то бабка Аделаида старая, не расслышала…

— Да ничего… ничего такого я и не говорил, - растерянно забормотал Сергеич. – Я так… я просто…

— Ну вот и ладненько, - припечатала бабка.

— Стоп!!! – Борис, наконец, пришел в себя. — Я не понял, бабуля, вы кто?! И что вам от нас надо?

Бабка тяжело вздохнула и посмотрела на Бориса с сочувствием.

— Все поняли, а он еще не догнал, - сказала она. – Ангел я Аркашкин! –и она ткнула рукой в сторону «кукушки». – Ангел-хранитель!

— Ах, ангел-хранитель?! – торжествующе завопил Борис. – Удостоверение свое предъявите тогда!

— Че? – бабка презрительно посмотрела на Бориса. – И уперла руки в бока: - Это с каких это пор у ангелов-хранителей удостоверения требуют? Можа, тебе ишшо и крыльями помахать?!

— Можа, и помахать, - передразнил бабку Борис. – А то понаедут тут всякие на старых ведрах, - он кивнул на «четверку», - и начинают из себя хранителей изображать! Да какой из тебя, бабка, хранитель, если твой клиент тушкой в больнице валяется, а духом или чем еще там вон в этой машине сидит! И хрен проссышь, как его оттуда выковырять!

Прощелкала, бабуля, а еще права качать начинаешь! Короче, удостоверение давай! – Боря сам не заметил, как разошелся. Трибуна с церемониальными графином и стаканом в этот момент ему пришлась бы в самый раз.

— А я показывал удостоверение, между прочим, - высунулся из салона «аудюхи» Санек.

— А ты вообще заткнись, эмо несчастное! – заорал на него охраняемый.

— Молчал бы, салага! – одновременно сердито крикнула бабка Саньку. Того моментально сдуло в глубину салона.

Бабка тем временем, нимало не смущенная Бориной тирадой, повернулась к нему и неохотно призналась:

— Ну… я здесь три дня уже....

— Ага, - одобрительно кивнул Борис. – А Сергеич в этой жоповозке два дня торчит. Складывать два и два умеем, бабуля? Вернее, из трех два вычитать? Или у ангелов-хранителей все образование – один класс небесно-приходской школы и второй – коридор?!

— Да нет же, - опять высунулся из машины подслушивавший Санек. И обидчиво уточнил: – Курсы у нас! Специальные!

— Заглохни, плесень!

— Молчи ты! – опять одновременно заорали бабка с Борисом.

— Да умею я считать, - глядя на обочину, проговорила старуха. – Все из-за вот этих «жигулей». Я-то, как почуяла не то, так сразу собралась – к руководству бегу, дайте, говорю, командировку. И машину дайте, а то клиент у меня особый, постоянно туда-сюда мотается, на метре (бабка так и сказала – «на метрЕ») за ним не успеть. Дык и далеко за МКАД его еще не провели, - ехидно добавила она. – А мне вон дали сам видишь какую рухлядь, - показала бабка на «четверку». – На, мол, тебе ведро с гвоздями, и не смей сказать, что это не машина! – распалилась она. – А я как снизошла с небес, как завелась, так и не поехала! Ни одна передача, окромя задней, не включается!

Офигевший Борис смотрел на разбушевавшуюся старуху во все глаза. А она продолжала:

— И чо мне делать было, а, милчеловек? Задом кое-как до ближнего сервиса доехала, а тама мне: -Все, бабуль, накрылась твоя коробка, но мы – орлы, мы к завтреву все сделаем! Завтра заберешь! Завтра – то же самое, и послезавтра – тож! А за Аркашкой попробуй успей! Завод-то у него в Одинцове, ну, думаю, ладно, в Одинцово хоть электрички ходят. Села, поехала, - а наш хлыщ – нате вам! В Ступино умотал! Пока по вокзалам скакала, туда-сюда пересаживалась, а вона и ночь уже! Не наездишься!

Бабка выдохнула.

— А к вечеру с ним уже все случилось, - мрачно резюмировала она. – Так что торопиться уже некуда было. А я, как машину получила, так сразу за руль и вас искать… Так что, милчеловек, ты бабку Аделаиду не вини, - она строго нахмурила брови, - бабка Аделаида все по уму пытается сделать. Ну, не всегда выходит, но…

Борис встряхнулся:

— Чего-то я не пойму, - недоуменно ответил он. – А на хрена ж вам, бабуль, автотранспорт, а? Вы что, летать не можете? Ангелы – они ж летать должны. Ибо даже народная мудрость на эту тему существует: «Не гони быстрее, чем может летать твой ангел-хранитель может летать», - неожиданно даже для себя прибавил он.

Поганец Санек тихо, но отчетливо хихикнул.

Бабуля же тяжело вздохнула, посмотрела на Бориса как-то сочувственно, сплюнула, покряхтела, выпустила неизвестно где до этого прятавшиеся полупрозрачные крылья и тяжело оторвалась от земли. Сантиметров эдак на 40-50. Повисела так секунд десять, а потом как-то быстро приземлилась. Ну и крылья, само собой, исчезли.

— Поговорка у него существует, - пробурчала бабка Аделаида. – Так ты, милчеловек, еще заборы почитай, там таких поговорок воз и тележка. Рот закрой, сынок, кстати, - мимоходом заметила она, глядя на Бориса. - И слушай: вот то, что ты видел, мы в ваших телах и можем. И то – в качестве исключения. Все. Больше – никак, земля притягивает. Закон Ньютона пока еще не отменял, - хлестко подвела она итог. – И не отменят, уж ты мне верь. Так что хороший транспорт – залог успеха, считай.

Борис с трудом, но вернул нижнюю челюсть на место.

— Слушайте, бабуль, - забормотал он. – Ну тогда объясните мне, идиоту, на хрена вам оттуда, - он неуклюже ткнул вверх, в направлении неба, - сюда спускаться, а? Что, оттуда никак не спасешь и не сохранишь, а?

— Да почему, - задумчиво потопталась бабка Аделаида на месте, - можно кое-что сделать…

— Во-от! – обрадованно заорал Боря. – Так какого ж хрена вы сюда лезете, а потом отмазы транспортом выставляете?!

— …можно кое-что сделать, - строго глядя на Бориса, продолжила Аделаида. – Чашку там с горячим чаем отодвинуть, подальше, чтоб клиент кипятком не ошпарился, птичку, свои дела решающую, ветром переместить… В край – пулю какую-нибудь с траектории сбить. А вот в таких раскладах, - она задумчиво посмотрела на Audi , - в таких раскладах без личного присутствия никак не обойтись…

Борис не знал, что сказать.

Бабка вдруг победно ухмыльнулась:

— Ты вот видишь, - вкрадчиво сказала она, - мы пока тут стоим, мимо ни одна машина не проехала, не?

— А ведь и правда, - пробормотал Боря, вспоминая. Действительно, с тех пор, как «четверка» тормознула возле Audi, довольно оживленная даже ночью дорога как будто вымерла.

— А то, - довольно сказала старуха, - моя работа. Щас там, - она махнула рукой в направлении города и тут же – в противоположном, - и там стоят ДПС, думают, будто им по рации передали, что правительственная кодла здесь поедет. Вот и сидят, гадают, какого укропа правительству на ночь глядя здесь понадобилось, - и, не сдержавшись, бабка подло захихикала.

Тут внезапно подал голос все это время молчавший Сергеич. Мрачный голос мини-олигарха осторожно поинтересовался:

— Аделаида Петровна… Так это вы?!

— Узнал, охламон, - удовлетворенно констатировала бабка. – Я уж думала, забыл и про меня, и про то, что сделал…

— Аделаида Петровна, - все еще осторожно проговорил Сергеич. – Вас забудешь…. Я, если что, приношу свои извинения за ковер…

— Какой такой ковер?! – еле выговорил офигевший Борис.

— Да-да, какой такой ковер? – высунулся заинтересовавшийся поганец Санек.

— Два на три, - со значением ответила Аделаида Петровна. – Из комиссионки, чистая шерсть, между прочим, не хухры-мухры.

Борис, начинавший совсем уж ни хрена ничего не понимать, посмотрел на Санька. Тот в ответ вылупил глазки.

— Загадками какими-то говорите, - неожиданно плаксиво сказал он. – Мучаете нас неизвестностью, разве так можно с людьми обращаться… а с ангелами – тем более, - и собрался было зареветь.

— Цыц! – строго сказала бабка Саньку. Тот аж вздрогнул.

— Аделаида Петровна – это… это, как вам сказать, - задумался Сергеич. – Это, как я понимаю, воплощение моей двоюродной бабушки.

— А ковер при чем? – в один голос спросили Санек и Борис.

— А ковер… Ну, поджег я его, - вздохнул Сергеич. – Ну, мне пять лет было, решил костер развести… Как взрослые. То, что костры в квартире не разводят, я не знал тогда. Ну, сами понимаете, ребенок. Ну и… и… - тут Сергеич как-то странно для мини-олигарха и миллионера стал запинаться.

— Ну и приходим мы с Маней, его бабкой, домой, - продолжила, укоризненно глядя на Audi, - а там – с порога гарью несет! Дым, вонь! Бежим в комнату, а тама на полу ковер пылает! И ведь, засранец, вытащил у меня с балкона дощечки, и догадался газетами разжечь! А сам-то, как огонь увидел, штаны намочил, забился в ванную, ревет белугой! Еле потушили! А ковер – на свалку!

— Аделаида Петровна, - заметил заметно занервничавший Сергеич, - я думаю, не стоит вспоминать все в подробностях… Тем более судить ребенка строго нельзя; ну и, наконец, я и теперь извиняюсь. Да и памятник вам, когда вы преставились, вон какой отгрохали, знаете ли…

— Что – памятник? – обернулась Аделаида к Q7. – Ты, двоюродный внучек, ври, но не завирайся. Если б Манька тебе день и ночь об этом не талдычила, ты б кошелек и не раскрыл бы! Ты уж не думай, я все знаю!

Сергеич обиженно засопел.

— Это что, - тихо спросил Борис, - ангелом-хранителем к человеку родственника назначают? Тогда откуда же этот Санек? У меня вроде таких долбанутых родичей не было…

— Не факт, - отмахнулась от него бабка Аделаида, - к этому охламону, - она постучала по капоту Audi, - я сама напросилась. А то в детстве – ковер поджег, а в старости, не дай бог, весь город подожжет…

— Ну, знаете ли… - обиженно буркнул Сергеич.

Только Аделаида двоюродного внука проигнорировала:– Я вот про жизнь свою все помню, а Саньку твоему к примеру, всю память о его жизни стерли. Потому он у тебя, может, такой убогий получился, - задумчиво добавила она.

— Я — убогий! Она сказала, что я убогий! Что за жизнь, что за мерзкие люди! – завопил Санек из салона Audi и наконец-то залился слезами.

— Плохо стерли, - озабоченно произнесла Аделаида. – Эмоции он свои все-таки иногда вспоминает. Потому и в соплях постоянно.

Борис замотал головой. Слишком много лишней информации пришло к нему сегодня, ох, слишком много. Памяти не хватало катастрофически, а мозг показывал загруженность центрального процессора аж на 500 процентов. Как бы не перегореть.

— Что, так на трассе и будем стоять? – зло спросил он. – Надо как-то выбираться куда-нибудь. Эй, ангелы-хранители, поднимайте жопы и прокладывайте маршрут. Где-то надо спрятаться пока что. А то я вместе с машиной, считай, уже в розыске.

Бабка посмотрела требовательно на зареванного Санька, Санек от удивления перестал рыдать и посмотрел на бабку. Этим и закончилось.

Борис обозлился.

— Хрена ли от вас толку, - сказал он, обходя «кукушку» и садясь на водительское сиденье. – Проложить дорогу не можете, а туда же.

Ангелы-хранители пристыженно молчали.

— Кх-м, -раздался голос Сергеича. – Я думаю… ну, Борь, короче, отсюда можно выехать на Минку. А там у меня есть одна дача, мы точно будем в безопасности… Про эту дачу никто не знает еще.

— Ты с ума сошел?! – офигел Борис. – Как мы отсюда проберемся на Минку? Дороги на Минку отсюда нет…

— Дороги асфальтированной – нет. А напрямую, по земле – есть , - уверенно ответил голос. – А что… Клиренс у машины нормальный, привод – полный. Должна проехать.

Борис приуныл, а голос, видимо, почувствовав это, попытался его приободрить:

— Я здесь в юности… на «Москвиче-412» напрямую ездил. И выезжал. Я помню, где, я покажу. Должен объездной путь сохраниться.

— Ну, смотри, - мрачно ответил Боря. – Платить-то за машину мне, если что…

— Я на своем ведре точно не пройду, - на Бориса укоризненно посмотрела бабка Аделаида. – Оно и так еле едет.

Боря подавил в себе желание сказать духу двоюродной тетки Сергеича: «А вот и сиди тогда тут», и вместо этого произнес:

— Езжайте вперед, сейчас найдем место, поставим «четверку» на стоянку, а вы сюда пересядете.

…Через полчаса парочка ангелов-хранителей уже сидела в салоне Audi, а сам Боря, чертыхаясь и подскакивая на кочках, прокладывал прямую дорогу к Минскому шоссе по грязи.

— Если выберусь, - злобно обещал он, - напишу путеводитель «Все ямы и колдоебины возле Минского шоссе». Озолочусь.

— А что, неплохая идея, - оживился Сергеич, - у меня есть знакомый издатель…

— А ты сначала придумай, как нам тебя из этой кучи железа вытащить и вернуть куда положено, - еще пуще разозлился Боря. – И как ты сюда попал.

— Да очень просто! – пискнул с заднего сиденья Санек. – Это евойная жена, в смысле Аркадия Сергеича, к экстрасенсу сходила, и экстрасенс на него порчу навел!

Борис вдавил тормоз в пол. В салоне возмущенно заголосили пассажиры. В один голос с ними заорала и сама машина.

— Тело казенное! – орала бабка Аделаида. – Не портить!

— А-а! Почему так резко! – ныл Санек.

- Где были мои глаза! – вопила Audi Q7 голосом Сергеича. – Я же думал, да, думал на нее, но ведь не был уверен! Я же так хотел, чтоб ЭТО сделала не она!

В этот момент Борис очень вовремя влетел в небольшую яму, и вопли Сергеича заглушили громкий голосок бабки Аделаиды и скулеж Санька.

— Эх, внучек, - вздохнула бабуля., как только дорога относительно стала ровной.– А для чего я тебе знаки посылала, а? И сны показывала вещие, и голосом шептала, и выписки с Маринкиного банковского счета подсовывала? И до тебя все не доходило! Не выдержала как-то, эсэмэску анонимную послала – мол, последи за своей супружницей, авось, что новое узнаешь!

— Я эсэмэски анонимные не читаю, - рассеянно, но в то же время несколько высокомерно ответил о чем-то напряженно размышлявший Сергеич.

— Ну тогда и утрись, - сказала, как выплюнула, возмущенная ангел-хранительница. – Тут из кожи вон лезешь, пытаешься предостеречь, предупредить, уберечь! А он видите ли, гордый, прям как налоговая инспекция! Эсэмэски анонимные не читает! Дурак ты был, Аркашка, дураком и остался!

Сергеич что-то сначала пытался промычать в ответ, но потом, видимо, решил не связываться со вконец обнаглевшим духом двоюродной бабки.

— А что, бабуль, - меж тем спросил Борис, чувствуя себя нариком, обкурившимся какой-то невиданной, но вштыривающей на все 150 травы, — ты у нас такая продвинутая, еще и эсэмэски отправлять умеешь? Мобильником пользуешься?

Аделаида Петровна строго посмотрела на Бориса и вкрадчиво заметила:

— Я много чего умею…. внучек.

— И мобилы у вас там выдают? – продолжал глумиться Боря. – Уровня ВАЗ-2104, наверное. Моторола размером с рацию небось?.

— Не, - бабка совершенно серьезно покачала головой. Порылась в складках своего платья и извлекла оттуда новенький и, мягко говоря, дороговатый, тем более для бабки, Vertu Constellation Ayxta. Который тут же с гордостью продемонстрировала Борису:

— Вот что выбила, - похвасталась она.

Офигевший Борис присвистнул, а высунувшийся с заднего сиденья Санек ревниво глянул на мобилу и скуксился:

— А мне вообще не да-али! – заныл он. – Сказали, на складе нету, надо подойти попозже! А когда попозже-то, я и так еле успел…

— Успеть-то успел, только на хрена? – огрызнулся Борис. – Пользы от тебя…

— Маленький ты ишшо, вот и не дали, - отбрила коллегу бабка. Полюбовалась на Vertu и спрятала игрушку.

— Так он китайский, стопудово, - обидчиво прошипел Санек. – Неоригинал!

— Сам ты китайский, сопля зеленая! – разозлилась бабка. – У меня ихняя служба «Консьерж» работает! А она тока на настоящих пашет!

— Вы еще подеритесь! – повысил голос Борис. Перспектива разнимать двух плюющихся друг в друга ядом ангелов-хранителей его почему-то не грела.

— Вот что ей не хватало? – тем временем спросил окружающих Сергеич. – Я ведь очень серьезно подошел к выбору супруги. Происхождение, образование, характер, ценности…

— … анализы крови, мочи и кала, детектор лжи, - обрадовано подхватил Боря, радуясь возможности загасить скандал на тему «кому-то дали, а кому-то – нет». – Сергеич, ты прям как лошадь выбирал.

— Вот она тебя и обскакала, - резюмировала бабка Аделаида, для верности постучав по торпеде «кукушки». Как будто по голове двоюродному внуку стукнула.

— Но она мне даже повода в себе усомниться не давала! – обиженно возразил Сергеич. – До последнего…

— Ну уж так и не давала, - пробормотала бабка, а Борис заинтересовался:

— Кстати, да, - сказал он. – Аркадий Сергеич, а в честь чего ты стал кричать: «Опасно, уходим!» Ну, когда я им с Васей мозги выносил про зама твоего…

— Да дело в том, что она ничего про мой бизнес знать не знала! – в отчаянии закричал Сергеич. – Только знала, что фабрика у меня есть, что деньги приносит, - и все! А как она работает, что там производится – ей это неинтересно было! О работе с ней никогда, вообще никогда не разговаривал! Я ей маленькую картинную галерею купил, она там в своем искусстве и варилась, во внешний мир носа не высовывала! А тут слышу по твоему же телефону — ты Ваське про «крысу» рассказываешь — и чувствую, что она все понимает! И еще Ваську спрашивает: «А откуда ОН знает?» Значит, в курсе она была всего! И Васька в курсе! И оба они меня… - Сергеич потрясенно замолчал.

А отмолчавшись, еще более расстроенным, чем раньше, голосом, сказал:

— Как же так? Я с ней шестнадцать лет прожил, считал, что у нас идеальный брак… Что ей не хватало-то?

— Да надоел ты ей, Аркашка, - бабка Аделаида, похоже, прониклась к двоюродному внуку сочувствием. – А потом и вовсе мешать ей жить стал. С ейными художниками и богемой-то в голове крыша еще не так съедет. Вот она и решила от тебя избавиться. Не, а чо – денег-то ты ей заработал? Заработал. Старость обеспечил? Да и не только старость, но и пару пластических операций. Вона она и решила, - от мужа избавлюсь, поживу в свое удовольствие, а то сил у нее уже не было примерную жану изображать. С Васькой твоим сговорилась, и решили они твой заводик к рукам прибрать и продать. И Маринка бы твоя в Испанию пожить смоталась бы, и жила бы там в свое удовольствие. Только вот ты под ногами путался…

— А дети? – все ее не веря в такое вероломство жены, спросил Сергеич. – Дети-то наши как?! Денису шестнадцать скоро будет! Свете – четырнадцать! Она что их, бросить хотела?

— Бросить не бросить, а сплавить куда-нибудь за границу, в закрытые школы, - поджала плечами бабка. И язвительно добавила: - Дело житейское. Вы, олигархи, так постоянно детей с рук сбагриваете!

— Да какой из меня олигарх, - жалобно проныл Сергеич.

— Ты не расстраивайся, - попробовал подбодрить его Боря. – Бабу как ни выбирай, все равно в итоге она из тебя все вытрясет. Они все одинаковые, по-другому просто не умеют.

— У нас с ней договор был, - вяло возразил «олигарх». – Она, считай, слово давала…

— Ну, она хозяйка – слово дала, сама и назад взяла, - отбил Боря. Как раз в этот момент они выбрались на асфальт. – Дальше куда ехать?

— Направо, - вздохнул Сергеич. – Минут через 10 деревня покажется, там налево на первой развилке и до конца дороги. Крайний дом, возле самого леса…

В конце дороги, возле самого леса, действительно виднелся верх крепкого деревенского домика, окруженного солидным глухим забором.

— Это откуда у тебя такое сокровище, а, Сергеич? – хохотнул Борис, вылезая из «Ауди». — Таким, как ты, положено дачи где-нибудь в Марбелье покупать, в край, на Рублевке или Новой Риге. А ты вон что учудил…

— У меня есть дом в Марбелье, - уныло огрызнулся Сергеич. – И на Новой Риге тоже. А здесь я… короче, для себя купил. Чтоб настоящая деревня была, а не эти новорусские фишки… Тошнит меня от них уже, надоели.

— У вас, богатых, свои причуды, вас не поймешь, - сквозь зубы пробормотал Боря. – То вам навороты подавай, то тошнить от них начинает… Ох и трудно ж вам живется. Еще скажи, что в домике этом все натурально, печка – русская, сортир – на улице.

— Нет, - неохотно ответил Сергеич. – Здесь газ магистральный, котел, септик… Но в то же время – настоящая деревенская атмосфера… Здесь, в деревне, натуральное молоко продают, сметану…

— Молчал бы ты, Борька, - укоризненно сказала ему Аделаида. – Есть куда приехать, и ладно. А то бы мы сейчас в эту вашенскую Марбелью пешком потопали…

— Не дотопали бы, - огрызнулся Борис. – Марбелья — это, бабуль, не деревня в Подмосковье, а город в Испании вообще-то.

Но Аделаида так посмотрела на него, что Боря предпочел заткнуться.

Бабка меж тем подошла к калитке и уставилась на нее.

— А замок где? – спросила она. – Электронный, штоль? Так у нас ни карточки, ни пульта…

Из машины закряхтел Сергеич.

— Аделаида Петровна, - сказал он. – Вон там, в середине калитки, ближе к краю, да… Нажмите на выступ…

Бабка выполнила его указания, в калитке что-то щелкнуло, открылась защитная шторка, и показался щиток электронного ввода.

— Код теперь наберите, - продолжил Сергеич. – Ноль восемьдесят восемь… Игрек… Сто восемнадцать, четыре. А изнутри ворота можно открыть, машину со мной вместе на участок заведите…

Калитка открылась, бабка, Борис и Санек скользнули внутрь, нашли кнопку, с которой открывались ворота, Борис загнал «кукушку» во двор, ворота закрыли, затем обнаружили такой же электронный замок на железной двери деревенского домика; получили от Сергеича еще один код и наконец-то ввалились в дом.

Борис проверил свой телефон, - Блютуз был включен, связь с Audi Q7 по нему поддерживалась. Считай, Сергеич тоже был с ними в доме.

— Ой, - неожиданно сказал Санек, сразу, как только в домике включили свет, углядевший в комнате (она, видимо, служила гостиной) наполовину опустошенную бутылку с колой. – Я, наверное, пить хочу. Или есть? – он задумался. – В общем, это, - он пальцем показал на бутылку, - пьют? Или едят?

Бориса начали одолевать смутные сомнения.

— Слушай, - осторожно спросил он Санька. – А ты … ты что, не знаешь, что можно есть, а что нет?

Тот подал плечами и неуверенно ответил:

— Я знаю, что надо есть и пить. Чтоб поддержать тело. Я видел, как люди пьют и едят .А вот только что нужно есть и как…

Борис похолодел и в ужасе посмотрел на бабку Аделаиду. Та глядела на Санька и неодобрительно качала головой.

- Это что?! – требовательно спросил Боря у бабки. – Это какой из него хранитель, к чертовой матери? Он, блин, только теоретически знает, что надо что-то есть и что-то пить! Зато в телефонах китайских разбирается! Эдак он атифриза литр вылакает, и его самого спасать надо будет! Или ваще хоронить, блин! То есть не он за мной, а я за ним следить должен! Ты еще скажи, что про то, зачем в сортир ходят, не знаешь! – проорал он Саньку.

Тот пристыжено посмотрел на Борю снизу вверх и проблеял:

— Ну, я только знаю, что туда ходят… А зачем…

— Я тебя учить теперь должен, что ли?! – взбесился Боря. – Да на хрен мне такой хранитель!

Бабка Алевтина молча подошла к Саньку и молча же отвесила ему затрещину. Санек взвыл и, потирая рукой ушибленное место, заорал:

— Ну за что-оооо?!

— А нечего было от занятий косить, - непреклонно сказала бабка Аделаида. – Все бы знал, если б учился нормально.

Повернулась к Борису и спокойно объяснила:

— Ты не думай, милчеловек. Им на курсах все-все объясняют. Только вот этот недоумок, видать, половину курсов на облаке прозагорал. Пришлось экспресс-методом кой-что в башку вбить.

Санек меж тем бросил тереть голову рукой, замер, прислушиваясь к себе, и потрясенно сказал:

— Ой. А теперь я знаю, что есть и пить. И… дальше тоже знаю. И вообще…

— А о том, что «спасибо» нужно говорить, знаешь? – мрачно осведомилась Аделаида. – Или мне опять экспресс-метод применить, чтоб знал?

— Нет-нет, - заюлил Санек, на всякий случай отшатываясь, - я знаю, бабушка! Не надо экспресс-метод! Спасибо вам большое, Аделаида Петровна!

— Ну, если ты все знаешь, давай ищи, что нам перекусить, - не дала ему расслабиться бабка.

Пискнул телефон Бориса – по блютузу активизировался Сергеич: «В соседней комнате кухня и холодильник, там были продукты».

— Ну, спасибо, хоть накормишь, - пробурчал Боря. – Вон там ищи, - показал он Саньку на дверь. – Еда там, а что с ней делать – сам теперь знаешь. Ищи что повкусней и тащи сюда, поужинаем.

Санек всхлипнул, пожаловался в пространство, что это – эксплуатация труда детей и подростков, но все-таки неохотно поперся на поиски продуктов.

Телефон не желал успокаиваться и на этот раз зазвонил. Посмотрев на дисплей, Боря увидел там надпись «Вадим» и, долго не думая, нажал на отбой.

— Звонит сообщить, скотина, что в ментовку на меня заяву накатал, - зло сказал он. – Спасибо, у меня и так настроение полное говно, еще его портить… Стоп, - спохватился он. – Может, симку вытащить и выкинуть? Ведь по ней можно абонента найти… А Вадюля такой, у него ж тесть в ментуре… Блин, что ж я раньше не догадался…

— И то правда, - подтвердила сомнения Бориса бабка Аделаида. – Погодь-ка, - она задумалась и помахала руками в воздухе. – Вот теперь они не определят, где ты, - довольно сказала она. – И Вадим твой до тебя не дозвонится.

— Бабуль, ты там что наколдовала? – подозрительно спросил Борис. – Слушай! А может, ты нашепчешь, чтоб Сергеич из этой машины выдернулся, а? – в надежде спросил он. – А то мечемся тут…

— Это – не смогу, - охладила его бабка. – Могла бы – давно сделала… Пусть тот, кто его туда загнал, тот обратно и возвращает.

«Экстрасенс то есть?» — нарисовалось на дисплее телефона.

Бабка мельком глянула на валявшийся на деревянном, стилизованном под старинный, столе мобильник и кивнула:

— Ага, он.

«Борис, надо найти его», - передал Сергеич.

— И кого я буду искать, интересно, - пробормотал Боря. – Всех гадалок и ясновидящих поставлю к стенке и крикну: «Эй, ты, сука, которая порчу там или что на Аркадия Сергеича навела, - выйти из строя?!»

— Дай-ка подумать, - бабка Аделаида уселась к столу. – Выхода не может не быть… «Борис, экстрасенса нужно как можно быстрее найти. Под угрозой не только моя жизнь, но и мой бизнес. Марина и Василий хотят как-то отобрать у меня завод. Я должен этому помешать!» - телефон, передавая блютузовские сообщения, пиликал, не переставая.

- Да подожди ты, - отмахнулся Боря. – Пока что ясно только то, что ничего не ясно! И вообще, кто сказал про экстрасенса?! – он посмотрел на Аделаиду. Бабка глянула на него, резво вскочила со стула, и уже вместе, не сговариваясь, они понеслись на кухню.

Санек, сидя на полу перед открытым холодильником и блаженно жмурясь, допивал вторую банку пива. Пустая первая валялась перед ним.

- Вкусный напиток! – радостно сказал он уже слегка заплетающимся языком, глядя на Аделаиду и Бориса сияющими глазами. – Может, немножко горький, но все равно… в-вкусный! Его пьешь, и ве-весело так становится! Даже вешаться уже не хочется.

Борис зарычал и схватил поганца за шкирку, попутно выбив у него из рук почти пустую банку. Скорость, с которой юнец выжрал литр, была просто космической. Минуты три прошло, не больше.

- Еще человеком стать не успел, а уже в алкаша превратился, - с ненавистью сказал Боря, оттаскивая тельце Санька от холодильника.

- А че такое?! – загундосил пацан. Ему уже определенно захорошело. – Я пить очень хотел! Что уже, и попить нельзя?!

- Это – алкоголь! – рявкнула ему бабка. – От него пьянеют! Тебе нельзя алкоголь, ты еще сопливый!

- А на нем не написано «алкоголь»! – обидчиво выкрикнул Санек. – На нем написано «Beer»!

- Дебил, - коротко сказал Борис и потащил упирающего Санька в комнату. – Хорошо еще, что не за водку и не за вискарь схватился.

И то, и другое он заметил в открытом холодильнике.

— Водка? Не, она мне не понравилась, - проблеял Санек, которого уже порядочно развезло. – Она не… невкусная.

— Ах ты, засранец! Как еду найти – так ты ребенок, как водку пить – так взрослый! - морально поддержала Бориса бабка Аделаида.

Борис скинул ужравшегося ангела на диванчик и приступил к допросу:

- Ты что там про экстрасенса ляпнул? Про порчу и прочее там?

Естественно, какого-то адекватного ответа от бухого ангела-хранителя добиться не удалось. Сначала он долго хихикал, потом, все-таки поняв суть вопроса, и вовсе начал заливаться хохотом:

- Экстра…экстрасенсы?! Эти ваши, которые из себя изображают, крутых таких? Вижу сквозь стенку, полы, потолки и кошельки? Экстрасранцы!

Тут, в восторге от собственной шутки, пацан заржал еще пуще и через секунду, без перехода, уронил дурную головушку на диван и отрубился.

- Вот алкаш, - раздраженно сказал Борис, вытирая собственному ангелу-хранителю слюни одноразовым платком. - На самом интересном месте!

- Он не алкаш, он с непривычки, - поджала губки гузкой бабка Аделаида, коряво пытаясь оправдать коллегу.

- А вы, Аделаида Петровна, куда смотрели?! – набросился на бабку Боря. – Почему этот пиздюк про какого-то там экстрасенса в курсе, а вы - нет? Кто за Сергеичем наблюдателем поставлен, в конце концов, он или вы?!

Тут бабка засморкалась в носовой платок, засверкала взглядом по углам и в итоге объявила, что – вот! – на складе выдали ей эту «четверку», и ей еще пришлось ее ремонтировать, за свой счет, между прочим! Поэтому и не уследила – а как?! Тупо физической возможности не было, без машины (даже без «четверки») – как без рук.

Боря посмотрел на весь этот фестиваль молодежи и пенсионеров (молодежь все валялась по диванам в невменяемом состоянии, а пенсионеры обозревали углы) и хлопнул дверью дома с другой стороны.

- Сергеич, - сказал он после того, как залез в мирно стоящую во дворе «кукушку». – Ты не спишь? Вопрос есть.

- Я не сплю, - спустя секунду подтвердил Сергеич. – Мне сейчас спать как-то затруднительно. Думаю, как того экстрасенса найти.

- Идеально будет, если ты сам к экстрасенсам обращался когда-нибудь,– прямо сказал Борис. – Далеко все уйти не должно.

- Я обращался?! – совершенно искренне удивился Сергеич. – К экстрасенсам?!

Бориса накрыл приступ глухой тоски. Ситуация все больше и больше начинала напоминать хреновый сон, приснившийся под утро после хорошей пьянки. Сюрреализм на кошмаре скачет и головной болью погоняет. Проблема только была в том, что все то, что Борю окружало, к сожалению, являлось долбаной реальностью. От этого, понятное дело, становилось еще херовее. Ох, как хорошо Боре жилось еще сутки назад. Знай сиди себе в ожидании командировки в Китай, а пока что бумажки с места на место перекладывай и постановления о штрафах подписывай (была, была у Бори и такая обязанность – штрафы своего подразделения подписывать). Опоздал на 7 минут на работу? На тебе полтинник баксов вычета из зарплаты, чтоб неповадно было, вали вкалывать дальше. Все легко и просто, не то здесь…

Борис уже было дернул ручку двери «аудюхи», чтоб выйти из машины, добраться до холодильника, плеснуть себе стаканчик того самого, про что Санек сказал «оно невкусное» и вырубиться к чертовой матери, как Сергеич вдруг радостно заверещал:

- Слушай, ну как же я так лоханулся! Земля! С землей же когда я мутил, я экстрасенса нанимал!

- Какая земля?! – вскинулся Борис.

Сергеич меж тем радостно вздохнул, припоминая:

- Да-а, неплохой развод получился…

- Что было-то? – нервно спросил Боря.

В ответ Сергеич захохотал, - прямо как пьяный ангел-хранитель совсем недавно. Борис почувствовал было, как будто бы он сам, Боря, в первый раз сильно обкурился, и теперь не знает, что делать – то ли плевать на все и терпеливо ждать, пока отпустит, то ли принять правила игры и действовать по принципу «как получится». Нет, ну в самом деле – сидеть в салоне Audi и слушать непонятно откуда раздающийся гомерический хохот.

- Хорош ржать! – наконец заорал Боря. – Сергеич, как человека прошу, завязывай, у меня щас крыша съедет!

- Хорошо, - сквозь хохот ответила Audi, - сейчас… еще секунду…

Борис из последних сил взял себя в руки. И все-таки дождался, - Аркадий Сергеич начал рассказывать, как всего-то несколько лет назад ему удалось с помощью экстрасенса отжать у одного фермера нехилый кусочек земли.

- Э-э.. ну, в общем, имел я в собственности землю под Москвой, несколько гектаров сельхозназначения. Земля есть особо не просила, ну, раз в год за нее заплатить какие-то копейки. Но собственность есть собственность, и должна или работать, или продаваться выгодно, сам понимаешь. И узнаю я однажды, что один человек хочет в этих местах поселок строить. Навожу мосты – ага, рядом с моей землей хочет строить, и уже даже часть участков скупил, - там помельче были. Но тут возникает проблема…

- Какая? – спросил заинтересовавшийся Борис. Надо же, олигарх тазиков и пластмассовых вилок и сделки земельные лично прокручивать не стремается.

- Да простая, но одновременно и сложная, - отмахнулся Сергеич. – Видишь ли, между теми участками, которые человек скупил, и между моим была земля одного фермера. Значит, моя земля ему даже по номинальной цене никуда не стучит…

- И? – мрачно уточнил Боря, все еще не догоняя. А про себя отметил, что стилистка повествований олигарха почему-то изменилась: с надменно-показательно интеллигентной сменилась на какую-то свойскую, что ли.

- «И», - передразнил его Сергеич, - бизнесмен из тебя тот еще, Борис. Если покупатель не заинтересован в покупке твоего товара – значит, надо сделать так, чтобы что-то изменилось, и он его с руками оторвать был готов. Ну и заслал я одних своих людей к покупателю, других – к фермеру. Тут выяснилось, что покупатель, в принципе, и мою землю купил бы до кучи, и построил бы не один, а два поселка тогда. Но мешает то, что фермер свое добро продавать не желает. Покупатель готов статус земли с сельского хозяйства на земли поселений сменить за свой счет, только продай – а по фигу. И не использует фермер участок, и не продает за предложенную цену – ждет, пока его золотом осыплют, цену за него выше крыше задирает… И договориться с ним - никак…

- А ты типа договорился, - кротким голосом сказал Боря, выслушав эту тираду (и помня замечание «какой из тебя, Борис, бизнесмен»). – Как ты крут, однако, Сергеич. Жену собственную в подлянке не засек, зама по безопасности тоже просрал – вместе с безопасностью. Хорошо хоть колхозника наколоть у тебя ума хватило…

- Не суть, - недовольно огрызнулся уязвленный олигарх одноразовой посуды и тазиков, - важно то, что в итоге все бумаги были подписаны. Ты спросишь – как?

- А вот не спрошу! – злорадно заорал Боря и, растянувшись на кожаном сиденье, сказал сам себе: - Мне и так хорошо! Вот щас спою, щас точно спою, - и тут же заголосил фальшивым голосом: - Стееепь да степь кругооом! Пу-уть далее-ок лежи-ит!

Охреневший Сергеич заткнулся.

Борис меж тем допел про «он това-арищу.. отдавал нака-аз!», понял, что про все то, что там было дальше, он просто забыл, и замолчал.

Сергеич почему-то не стал лезть в бутылку, а всего лишь вздохнул и уныло констатировал:

- Понятно. У тебя стресс.

- Еще бы не стресс, - мрачно буркнул Боря. – Вот на хрена я поперся к Вадику, а? У меня ж все в жизни отлично просто шло! А теперь гадай, кто я – уже уголовник или еще нет!

Сергеич помялся и предложил Боре увеличить компенсацию за его труды на пять тысяч баксов, на что Боря обиженно взвыл и в очередной раз напомнил олигарху, что тот очень дешево ценит собственную жизнь.

После становящегося уже традиционным еврейского торга прибавка составила семь с половиной тысяч, и немного подобревший Боря, еще раз отметив, что надо научиться так торговаться, вспомнил о собственно деле:

- Так что там с землей и экстрасенсом?

- Ну-у, - довольно протянул Сергеич, вспоминая труды прошлого, - стал я думать, как выкрутиться. Сначала, понятное дело, хотел проверками закошмарить, только вот выходов на проверяльщиков в этом случае не нашлось ни у меня, ни у покупателя… То есть были, конечно, эти выходы, но какие-то … гниленькие, что ли.

- Смотри-ка, какое вы, Аркадий Сергеич, слово знаете – «закошмарить»! – не упустил случая поддеть Борис.

- Потом подумал – а скучно это, господа. Надо с выдумкой действовать, с огоньком, - не обращая внимания на эти слова, продолжил Сергеич. - Попросил покупателя замолчать и с предложениями о выкупе земли не соваться. Запросил информацию из архивов, узнал всю историю у земли. Выяснил, что в 18 веке она входила в земли какого-то помещика, который со временем спился, - ну, и земли свои пропил. Потом нашли мне экстрасенса, - довольно-таки известного, кстати. Договорился я с парой каналов телевидения, они придумали информационный, так сказать, повод, привез на место эту экстрасенсшу, и начали корреспонденты ее допрашивать: мол, ходят тут слухи, что места эти какие-то странные, порченые, и негативная энергия прямо-таки из этих мест бьет, так, что аж по соседству аукается — деревни вымирают. А они и без всякой негативной энергии вымирают, - народ просто в город перебирается, потому что работы в деревне нет, а жить всякий хочет. Экстрасенсша походила-походила, руками как-то заковыристо помахала и объявила на все камеры — проклято это место еще аж в восемнадцатом веке, из-за помещика-пьяницы все случилось! И давно это проклятие снять можно было бы, только для того, чтоб снять, нужен этим землям хозяин. Ее корреспондент спрашивает: ну, вроде и сейчас здесь хозяин есть, что не так-то? А экстрасенсша отмахивается: на бумажке, говорит, и собаку Жульку хозяином написать можно. Значит, земля этого собственника хозяином не признала, и здесь хоть тресни, ничего не сделаешь, хоть всех попов для освящения этой землицы пригоняй. Пока настоящий хозяин не найдется – бесполезно. А пока только все хуже и хуже становится.

- Дальше, - потребовал уже развеселившийся Борис.

- А дальше я стал ждать, а по всему району шухер пошел, - с удовольствием произнес Аркадий Сергеич, - Бабки какие-то понавылезали, про помещика легенды начали рассказывать, - не пьяница он был, а вовсе сатанист; плюс пять случаев самоубийств в этой местности вспомнили и до кучи связали с «проклятым» местом… Короче, через месяц этот колхозник сам покупателю позвонил – дескать, подумал я над твоим предложением, решил согласиться. Покупатель, естественно, кричит — а на хрен теперь, дорогой колхозник, мне твои полтора гектара не нужны, вон какой твоей земле черный пиар устроили, за сто лет не отмоешься. Колхозник утерся, я подождал немножко, еще через некоторое время к нему подкатил, и все выкупил за копейки… Ну и перепродал поселкостроителю вместе со своим участком. Сейчас там уже давно коттеджи стоят, люди живут… «Царская долина» называется.

Борис присвистнул. Честно говоря, он и сам уже понемногу начал присматриваться к загородной недвижимости — следующим по плану этапом жизни у него было строительство загородного дома. Но в этой «Царской долине» были такие цены как на уже готовые дома, так и на незастроенные участки, что Боря точно бы не потянул.

- А всего-то расходов было, - продолжал веселиться Аркадий Сергеич, - пять тысяч долларов экстрасенсу и по штуке – телевизионщикам. И все законно.

- Да ты прям Остап Бендер какой-то, - с долей зависти заметил Борис. И спохватился: - Так экстрасенса-то ты откуда взял?

— Ну, это одно название – «экстрасенс», - отмахнулся Сергеич. – За пять тысяч я с ней договорился от и до, плюс она очень хорошо материалы по истории 18 века изучила. Васька мне ее раскопал, - и сам же сказал: - Стоп! Васька…

- Ага, - удовлетворенно заметил Борис. – Вот откуда растут ноги.

- Да ты что, Боря, - недоверчиво ответил Сергеич. – Какой из нее экстрасенс, реально? Что твой мальчик сказал – порчу навели? Да эта экстрасенсша только бабки брать может и руками махать…

- Это не мой мальчик, - огрызнулся Боря. – Этот мальчик, чтоб ты знал, литр пива за три минуты усасывает. Адрес у этой тетки какой, помнишь? А-а, не барское это дело, за адресами следить. Ладно – как зовут ее, хоть можешь сказать? И компьютер на даче у тебя хотя бы есть?

- Зовут… - Сергеич задумался. – Кажется, Наина. И это, офис у нее где-то в районе гостиницы «Украина»…

- Офис, блин, - фыркнул Борис. — Общение с духами в офисе, наведение порчи с выездом на место…

Нет, про экстрасенсшу по имени Наина, которая оторвала себе гнездышко по приему лохов в районе Кутузника, он и слыхом не слыхивал. Да и на фига, если в Россию провели интернет? Там все есть…

- А компьютер, я вспомнил, и здесь имеется, - радостно сообщил Сергеич. – Я припоминаю – вроде бы машину на дооборудование отправляли. Вот, смотри, - штатный дисплей «кукушки» засветился, - здесь сенсорный экран, нажимай смело. И интернет тоже должен быть…

Был на самом деле интернет, очень даже был. В этом Борис убедился минут через 10, когда раскопал в поисковиках всю доступную информацию насчет экстрасенсши Наины, включая адрес «офиса» и даже малоизвестный широкой публике номер мобильника. Не факт, конечно, что тот мобильник работал, но попытаться стоило.

Собственно Сергеич к его затее отнесся недоверчиво, заявив, что эта Наина — не колдунья, а обычная баба-аферистка. И что порчу наверняка наложил на него кто-то другой, скорее всего, какая-нибудь загадочная деревенская бабка, так что нужно рыть именно в этом направлении.

- Посмотрим, - неопределенно ответил на это Борис и отправился спать.

В доме меж тем уже все дрыхли. Причмокивал на диване еще не протрезвевший Санек, похрапывала из смежной комнаты бабка Аделаида. Умотались ангелочки за день, реальная жизнь — это вам не по небесам порхать, - мстительно подумал Боря, прихвативший из холодильника сыр с копченым мясом, хлебцы и вискарь, шагая на второй этаж в поисках свободной комнаты. Она, естественно, нашлась – скромный деревенский домик Сергеича, купленный ради развлекухи, тянул на все сто квадратов. И через пятнадцать минут, после первого же стакана, Боря спал, недожевав доставшийся после такого мучительного дня бутерброд.

…Проснулся он от укоризненного взгляда бабки Аделаиды.

- Вставай, Боренька, - твердо сказала бабка. – Саньку плохо.

- Здрасьте! – злым голосом заорал просыпающийся Борис. — Так ему и надо! Нехрен было пиво с водкой мешать! И вообще, что за нахер, я этому Саньку нянька, что ли? Кто из нас кому ангел-хранитель, а?!

Аделаида Петровна поджала губы в осуждении и ретировалась. Борису ничего не осталось, как спуститься вниз.

- Как же у меня болит голова, - ныл Санек, валяясь на диване. – Как мерзок этот мир, в котором у людей может ТАК болеть голова!

- Поделом тебе, - прошипел Борис, отправляясь на поиски умывальника. Когда он вернулся, картина не изменилась — ангел-хранитель продолжал кропотливо страдать с похмелья, не забывая красочно описать новый подвид боли.

- Ты что вчера про экстрасенса говорил? Ну, который на Сергеича порчу навел?

— Я?! – искренне удивился Санек. Схватился за голову и проныл: - Никто меня не пожалеет! Мне так плохо, что я даже плакать не могуууууу!!!

- Щас ты у меня зарыдаешь! – пообещал Боря, хватая паскудника за шкирку, стаскивая с дивана и волоком таща к найденному умывальнику. Там он, не обращая внимания на вопли ангела-хранителя, засунул его башку под кран с холодной водой и подержал секунды три.

Ангел-хранитель, попав под воду, от удивления заткнулся и прекратил ныть, а Боря тем временем разыскал в ванной аптечку, нашел там обезболивающее и запихнул в Санька.

- Теперь марш на диван, - кинув в пацана полотенцем, распорядился Борис. – И вспоминай, что там за порча и кто навел.

Хлюпая носом, Санек выдвинулся в гостиную, к дивану. А в гостиной уже вовсю крутилась бабка Аделаида. Она уже провела разведку на кухне и теперь перетаскивала на общий стол все, пригодное для завтрака. Ангелы ангелами, а жрать-то хочется.

- Ну эта навела, - вдруг, подумав, заявил Санек. – Верка. Я даже знаю, как, - похвастался он. – Слепила куклу и всю ее проткнула иголкой. И бормотала еще что-то при этом.

Борис опешил:

- Как – Верка?! – еле выговорил он. – Я вчера с Сергеичем разговаривал, он сказал, что к какой-то Наине обращался, а не к Верке, и то эта Наина только деньги брать умеет…

Бабка Аделаида внимательно прислушивалась к их разговору.

- Для кого - Верка, а для кого – Наина, - отмахнулся от него Санек, рассматривая стол. – Ой, а это пьют? – он ткнул пальцем в пакет с соком.

- Это можно, - разрешил Боря. – Так что там про Верку-Наину?

Дипломированный экстрасенс, маг второй ступени посвящения и целитель Наина, а на самом деле кандидат психологических наук Вера Николаевна Соболева, 32 лет от роду, москвичка, несудимая, только выбралась из своей новой Honda Civic, намереваясь пройти в офис, где обычно проводила приемы (ну и что, что воскресенье, воскресенье – самый хлебный день, клиентам в рабочие обычно неудобно к экстрасенсам ездить. А те ее коллеги, кто отдыхает в выходные – просто лохи), как тут дорогу ей перегородила старуха. Одета старуха была соответственно – как классическая деревенская бабка, однако что-то в ее облике вызывало у Веры Николаевны когнитивный диссонанс. О. Кроссовки на ногах бабули путали весь образ и говорили о том, что что-то здесь не то…

- Вы ко мне? – осторожно поинтересовалась Вера Николаевна, приготовившись к сюрпризам. – Сожалею, но без предварительной записи я не принимаю. Записаться можете у моего секретаря, я дам визитку, - и неосмотрительно (а, главное, непростительно) отвлеклась на сумочку.

В этот момент бабка сказала скрипучим голосом:

- К тебе, милая, к тебе, - попутно быстро ухватила Веру за волосы, пригнула ее к земле и немножко подтолкнула. – Санек, помогай, - крикнула меж тем бабуля кому-то третьему.

Веру впихнули в подъехавшую машину, бабка устроилась рядом, а машина, скрипя всем, чем можно скрипеть, сорвалась с места. Все похищение заняло не более 15 секунд. И со стороны, наверное, выглядело красиво.

- Ух, какая ты важная, - тем временем с неодобрением сказала бабка Вере. – Визитки-шмизитки…

Вера Николаевна выдохнула и приказала себе успокоиться:

- Волосы мои отпустите, пожалуйста, - сказала он твердо. – Вырываться я не буду. Мы спокойно поговорим и вы изложите все ваши претензии ко мне.

- Ах ты, цаца, - удивленно произнесла бабуля, но волосы Вере все-таки отпустила. Экстрасенсша выпрямилась, оправила прическу и осмотрелась. Судя по тому, что похитили ее с помощью ВАЗ-2104, особыми доходами киднэпперы не отличались.

- Ну и ведро у вас, Аделаида Петровна, - с явным отвращением сказал сидевший за рулем. – Никогда не понимал, что такое «водитель кобылы». А теперь точно знаю…

- Молчал бы ты, Борька, - отбрила его бабка. – Привык на своих буржуйских тачках гонять, и теперь выделываешься. Хорошо еще, что механику водить умеешь, не совсем еще барышней стал…

Шкет лет семнадцати, сидевший рядом с водителем, противно захихикал,

- Тьфу на вас, Аделаида Петровна, - в сердцах сказал Борька. – А ты заткнись, - бросил он шкету.

- Борь, а можно мне пива вечером? – ангельским голосом спросил водителя пацан. – Мне понравилось. Я честно мешать с водкой не буду, я все понял, что ты мне рассказал про «намешать», очень познавательно, особенно твой личный опыт….

- Молчал бы, алкаш малолетний! – набросилась на пацана старуха.

Вера Николаевна испугалась. «В какой такой дурдом я попала?!» - подумала она и украдкой глянула за окошко. Машина двигалась по Кутузовскому в сторону области. Скорость была около сотки. Выпрыгивать из авто на такой скорости – точно самоубийство. Остается каким-то образом привлечь внимание людей из других машин, только как? И есть еще посты ДПС на выезде — и по Можайке, и по Рублевке… Но если он не поедут на выезд, а свернут куда-нибудь в глушь, в промзону?!

Ее размышления прервал вопрос бабки:

— И как же ты, милая, порчу умудрилась навести, а?! В тебе же способностей что к колдовству, что к ясновидению – ноль целых, хрен десятых!

- А вы откуда знаете? – удивленно повернулась к ней Вера. Потом поняла, что ляпнула лишнее, и неуклюже попыталась исправиться:

- Я не навожу порчу! Вас дезинформировали.

- Нечем наводить потому что! – рявкнула бабка. – Наводилка не выросла! Вот мне и интересно, как ты умудрилась все-таки навести, а? Помогал кто?

Вера действительно числилась в экстрасенсах, но духов не вызывала, блюдце не вертела и волшебной палочкой не размахивала. Преимущественно она занималась тем, что решала личностные и семейные проблемы. Только еще начав работать, она быстро поняла, что к психологу ни один человек добровольно не пойдет, а вот к ясновидящему и экстрасенсу, которые обещают «приворожить, отворожить, дунуть, плюнуть и все исправить» повалят все без разбору. Поэтому-то и переквалифицировалась в экстрасенса, предварительно тщательно исследовав всю доступную ей информацию, которая касалась экстрасенсорики. Сработало. Собственно, Вера была хорошим специалистом и быстро выуживала из клиентов нужную ей информацию, на основе которой после всего строила несколько наиболее реалистичных вариантов развития событий. И варианты «лечения» предлагала, ага. Только вот форму этому вполне реальному содержанию пришлось придать особую – мистическую. Обилие зеркал, икон, свечей, благовония и прочая атрибутика действовали на приток клиентов крайне благотворно, и уже через год после начала своей деятельности как экстрасенса Вера расслабилась и перестала давать рекламу своего салона в газеты — хватало клиентов, пришедших по рекомендации. Еще через годик она долго хохотала, узнав, что ее приняли в какой-то там орден светлых магов, присвоив сразу вторую ступень. А потом просто привыкла, заскучала и начала экспериментировать. Только вот, похоже, последний ее эксперимент с «порчей» каким-то образом сорвался.

- Погодите, - уверенным голосом сказала Вера, пытаясь дезориентировать противника и дать понять, что шутки с ней плохи. – Порча, порча, - забормотала она, якобы что-то вспоминая. На самом деле психолог помнила все абсолютно точно. – Вы, случайно, не про Аркадия Сергеевича говорите? Да, ко мне обращались с подобной просьбой, но я…

- Случайно да! – радостно крикнул шкет с переднего сиденья. — Случайно про него! Сидит сейчас дух Сергеича в евойной машине, а тело валяется в реанимации. А все из-за твоей порчи! Кто в фигурку иголкой тыкал, а?

Вера побледнела. Самообладание сохранить больше не удавалось, и «дипломированный экстрасенс» закричала:

- Но этого же не может быть! Порчи не существует! Да и даже если существует, я действительно не могу ничего навести!!! Я не умею!

Сидящий за рулем мужик заржал и выдал:

- Значит, сумела. Ну а чо, раз в год и швабра стреляет.

- Этого не может быть, - мотала головой Вера. Пытаясь опомниться, она посмотрела на старуху:

- Погодите. А вы ему кем приходитесь, Аркадию Сергеичу?

- Я? – возмущенно заорала бабка. – Да я его ангел-хранитель!

Вера беспомощно посмотрела на затылок водилы и довольную рожу шкета на пассажирском сиденье. Шкет вывернул голову чуть ли не на 90 градусов и с удовольствием наблюдал за тем, что происходит сзади. Машина тем временем благополучно проехала съезд на Рублевку.

Ошеломленная Вера перевела взгляд на бабку и поняла, что у той выросли полупрозрачные крылья. Рот у дипломированного экстрасенса-психолога как-то сам собой приоткрылся.

- Чего вылупилась? Ждешь, что я прям здесь летать начну? – невежливо поинтересовалась Аделаида Петровна. – Рот закрой, говорю… швабра стреляющая.

И быстренько крылья спрятала.

- Может, если ее в машину усадить, то чой-то изменится? – спросила бабуля сама у себя.

Вере стало совсем хреново.

Несколькими часами ранее, деревня на Минском шоссе

- Ладно, поехали, поговорим с вашим экстрасенсом, Наина которая, - Борис дожевал бутерброд, встал и требовательно посмотрел на бабку и Санька.

Бабка презрительно фыркнула:

- Ох же какой ты крутой-перекрученный! На чем ты поедешь, остолоп?! Машина-то в розыске, забыл, пустоголовый?

- Э-э… - невнятно проблеял Борис. Бабка точно все обрисовала, а он, Борис, про розыск и собственную персону, ставшую конкретно «нон грата», он как-то позабыл. Вместе с тем в том, что Вадик подал его вместе с «аудюхой» в розыск, он почему-то нисколько не сомневался.

Бабка меж тем прошлась по комнате и обернулась к смотрящим на нее Саньку и Борису:

- Надо брать мою «четверку», - непререкаемым тоном сказала она. – Идем на электричку, значит… - Аделаида Петровна покопалась в складках кофты и выудила оттуда карманное расписание электропоездов, - так, а здесь станция-то ближняя которая? И далеко ли?

«Не знаю, - высветилось на включенном телефоне сообщение от Сергеича, - я на электричках не катаюсь».

- Ну куда уж вам, олигархам, на электричках ездить, - пробормотал внезапно почувствовавший острый приступ классовой ненависти Боря. Хотя сам на электричке ездил в последний раз, наверное, лет 15 назад, еще в студенческие годы. А в метро уже лет пять не спускался.

- Идем к соседям, значит, - приказала Петровна. – Интересуемся у них…

Сразу стало понятно, кто здесь главный.

- Только заправить машину надо, - задумчиво сказала бабка, - мне в этом сервисе бензин ваши работнички слили, - на красной лампочке доехала. И денег у меня ваших нет, все этому… сервису отдала.

Борис подумал-подумал, быстро достал из кармана бумажник, похолодел заранее и, пошарившись по портмоне, выяснил, что налички у него было ни много ни мало, а тысяча двести рублей с копейками. Естественно, имелись еще несколько кредитных карт, но пользоваться ими в тот момент, когда их владелец наверняка объявлен в розыск…

- Швах, - мрачно сказал он окружающим, - на заправку у меня хватит, даже до полного бака. А дальше… Сергеич! – заорал он в пространство, - у тебя тут заначки денежной нет, случайно? Ну, сейфа там какого-нибудь?

«Сейф – есть, денег – нет», - высветилось на телефоне.

- Ну, все, - злорадно сказал Борис, - сушите весла. На тыщу двести рублей мы с вами долго не пошикуем. Можно сказать, что и одного раза не хватит. Сергеич, у тебя кепка-аэродром хотя бы имеется? Ну или шапка какая? А то подаяние с чем еще просить, не с кастрюлей же…

«Кепки-аэродрома тоже, к сожалению, нет», - грустно ответил Сергеич.

- Однако, засада, - громко сказал Боря смотревшим на него во все глаза Саньку и бабке.

И тут он заметил, что Санек то и дело украдкой поглядывает на свой рюкзачок и то непроизвольно протягивает к нему руки, то, наоборот, отталкивает сумочку от себя подальше.

- Что у тебя там? – прямо спросил Санька Боря, - «прямо спросить» было оптимальным выходом. – Что ты свою суму с собой таскаешь и аж двумя руками держишься, прямо расстаться не можешь?

Санек внезапно заёрзал и попытался было закинуть рюкзачок куда-то под диван, но это ему не удалось - Боря воспрепятствовал, отобрав сумочку.

- Да ничо особенного, - торопливо сказал Санек, прежде чем Боря развязал рюкзачок и сунул туда свой нос.

В рюкзачке тем временем обнаружились деньги. Российские рубли, европейские, понятно, евро и американские доллары. Собственно, кроме них в рюкзачке ничего и не было – только пачки.

- Да ни хера ж себе, - присвистнул Боря, вываливая пачки на стол. – Ты, Саня, прям мини-олигарх у нас получаешься.

- Да чего я, - плаксиво ответил изрядно занервничавший Санек, - я не виноват, это мне на складе дали…

Вскоре выяснилось, что на складе дали Саньку не так много, как казалось. А именно – евро имелась всего одна пачка, пятидесятками. Долларовая была посолидней – сотками. А уж рублевые пачки – те и вовсе были свернуты по десяткам. Как раз штук десять их и насчитали.

- Под церковью собирали. Не иначе, -резюмировал Борис, закончив подсчет и уложив все богатства обратно в рюкзачок. Этот рюкзачок Санек тут же попытался стянуть, но Боря не дал: - Куда ты свои ручонки тянешь?!

- Так мне под отчет дали! – пискнул Санек, - на расходы, на мобилу, - сказали, раз на складе нет, так сам купишь...

- Вам там что, всем Vertu в обязательном порядке выдают? – обозлился Борис. – Пять штук евро и десять тыщ баксов? А ничо не треснет, а?

Санек почему-то покраснел, а потом отвел глаза и промямлил:

- Ну это… Мне просто показали, из какой кучки брать, а я… я еще на всякий случай взял по одной пачечке из соседних кучек… Чтоб разные были… Ну, на всякий случай!!!

И приготовился зарыдать.

Борис захохотал:

- Надо же, спер «на всякий случай!» И как тебя в ангелы-то записали, ты ж прям ворюга с перспективами!

Бабка Аделаида, уловив, о чем речь, начала сверлить пацана взглядом, и Санек совсем скуксился.

- Ладно, хоть какой-то от тебя толк, - примирительно сказал Борис, отсмеявшись. – Теперь мы немножко при деньгах. Краску если с ногтей смоешь, вообще на человека похож будешь.

- А мне нравится! – с вызовом ответил приободрившийся Санек, рассматривая облупившийся лак на ногтях.

- Ага, только ты так на пидора похож, - парировал Борис.

- На пидора? – заинтересовался Санек. – А что это такое?

Борис взвыл и махнул рукой. Бабка Аделаида рявкнула:

- Маленький ты ишшо!

Даже Сергеич не выдержал и прислал высокоинтеллектуальное сообщение: «Хи-хи».

- Пошли к соседям дорогу спрашивать, - подвела итог бабка Аделаида.

Соседи на деревенских жителей никак не тянули. На среднестатистических московских дачников они походили больше. Мужик – по виду, ровесник Бориса, коротко стриженный, одетый в джинсы и чистую майку, сидел на крылечке небольшого деревенского дома, уткнувшись в ноутбук. В домике что-то негромко звякало, и из окна тянуло запахом еды - наверное, семейство мужика готовилось завтракать, как решил Борис.

- Gprs нормально ловит? – спросил мужика Борис вместо приветствия.

- Нормально, - уверенно ответил мужик. – Только скорость как у беременной черепахи, долбаный пчелайн. А вайфай нормальный только через 20 километров начинается. И там же заканчивается.

- Здравствуйте, - услышал Боря недоверчивое приветствие за спиной. Обернулся и увидел выглядывающую из двери довольно молодую женщину, также на деревенскую жительницу не походившую. Чем-то она напомнила Борису Валентину – начальника юротдела на мебельной фабрике, гражданку с неплохим доходом, деловыми встречами, ресторанами, курортами, маникюром и безупречной стрижкой. Правда, эта «Валентина» выглядела так, будто ей кто-то однажды сказал, как в том анекдоте: «Валя, у тебя все БЫЛО» - когда-то безупречная стрижка женщины отросла, а ухоженные когда-то руки… вот именно, что «когда-то». Какие-то остатки былой роскоши в обличье соседки прослеживались, что ли… Странно.

- Мы … мы ваши соседи, - промямлил Борис, почему-то оправдываясь, - вон из того дома, - он неуклюже махнул рукой в первую попавшуюся сторону, - и торопливо добавил: - У нас машина сломалась, хотели спросить, как до железки добраться.

Краем глаза он успел заметить, что машины в соседском дворе не было. Это его насторожило еще больше – он успел заметить, что сосед на крылечке пользует не абы что, а MacBook Pro с хорошей диагональю. На деньги, которые заплатили за «макинтош», можно было купить относительно прилично ездящий «тазик», - вполне могло быть, что он стоил больше, чем «четверка» бабки Аделаиды.

- Это какие соседи? – все еще недоверчиво спросила странная женщина. – У нас в соседях только, простите, олигарх какой-то недавно образовался, с охраной. Это он, что ли, на электричке собрался ехать?

- Так мы от него, - принялся полуврать Боря. – Он мою семью нанял за домом присмотреть, кусты там прополоть… э-э… газ починить…

В калитку как раз в этот момент нетерпеливо заглянули истомившиеся от ожидания ангелы - Санек и бабка Аделаида.

- Вот, - торопливо сказал Боря, которому было откровенно стыдно за свое вранье, - б-брат мой, Санек. И бабушка, Аделаида Петровна…

И заметил, как поганец Санек хихикнул.

- Что-то непохожи вы на… помощников, - подозрительно сказала женщина. – В костюме и при галстуке, да кусты … полоть.

- Да ладно тебе, Лиль, - вступил в разговор мужик. – Мы вон тоже не совсем те, кем прикидываемся…

- Так кризис, - виновато ответил покрасневший как рак Боря. – Меня сократили на неделе, вот раз – и пиши заяву по собственному желанию… А Аркадий Сергеич хорошие деньги за присмотр предложил, на сборы – пять минут, в машину загрузились в чем были. Щас надо на электричке домой съездить, хоть вещи забрать… А не знаю, где тут и что…

Вранье у Бори получилось, как ни странно, правдоподобным, - до такой степени, что он на секунду сам в него поверил и даже ощутил себя «только-что-сокращенным-менеджером-среднего-звена-внезапно-нашедшим-непыльную-работу-на-свежем-воздухе».

Выражение лица у женщины немного, но смягчилось.

- Мы тоже не знали, когда жить здесь постоянно начали, - усмехнулась она.

- До станции автобус ходит, - разъяснил тем временем мужик. – Здорово ваще ходит, почти каждый час. Идите на остановку – она чуть дальше, за коровником, там расписание висеть должно… если, конечно, не оборвали… Ехать всего минут двадцать. Вот, по дороге до конца, дальше направо и по бетонке до коровника, а там людей увидите, знайте – остановка…

- С-спасибо! – быстро сказал Борис и моментом выметнулся за ворота.

Мельком услышал женский голос:

- Слушай, Вить, ну правда странные они какие-то…

- А ты помнишь себя полгода назад? – засмеялся мужик. – В тебе понтов столько было, что от тебя коровы на ферме шарахались, когда за молоком ходила. А таджики тамошние вообще на колени падали. А сейчас ничего, все нормально, все свои…

Борис выдохнул – самое главное, дорогу до остановки выяснили, - и быстро срулил от соседской калитки.

Петровна и Санек, которые прекрасно все слышали, посеменили за ним.

- Нам пересадку на кольцевой надо будет сделать, - уверенно сказала бабка Аделаида, изучая карманную карту Москвы.

- Погодите еще, - зло ответил Боря, - нам еще надо до вашей «четверки» добраться. Может, ее уже на запчасти кто-нить спиздил…

- Не спиздил, - уверенно ответила бабка. – Я над ней пошептала, машина в целости и сохранности останется.

- Лучше б вы, Аделаида Петровна, над вашим Аркашкой пошептали, - в сердцах ответил Боря. – Чтоб его, панимашь, дух никто не упёр. Так нет, вас только на железку хватило, а не на непосредственный объект.

Возмущенная бабка Аделаида набрала в грудь воздуха, но не нашлась, что ответить. Санек тихонько захихикал. Бабка отвесила ему затрещину. Боря понял, что одержал мелкую победу, и приободрился.

… Еще через два часа, вдоволь пропотев в автобусе и электричке, выдержав поездку в метро и еще одну электричку, а также трехкилометровый пробег на собственных ногах, Борис все-таки рухнул на пассажирское сиденье «четверки», прикрыл глаза и ощутил, что такое настоящее счастье.

- Аделаида Петровна, - только и смог сказать он. – Хотите – везите, хотите – нет. Я прямо здесь сдохну. Даже без кондиционера.

- Как – сдохнешь?! – визгливо закричал Санек. – Ты не можешь сдохнуть! Меня же накажут, если ты сдохнешь!!! Нет, не смей! – с этими словами он рухнул Борису на грудь и зарыдал самым натуральным образом

- Уйди от меня, эмо чертово! – в свою очередь заорал Борис, как только почувствовал, что слезы Санька промочили его, пусть и не совсем свежую, но офисную же рубашку.

- А еще братом называ-ал!!! – Санек зашелся в реве еще горше - пошел на второй заход.

- Беру свои слова обратно! – в панике крикнул Борис, а сам подумал: «Надо же, сволочь, запомнил».

- Чой-та спина у меня разболелась, - тем временем вкрадчиво сказала бабка Аделаида, с кряхтением вваливаясь на заднее сиденье «четверки». – Ты уж, Боря, сделай одолжение, сядь за руль. Мочи нету, как в копчик бьет – прям как электрический разряд…

- Э-э-э…. – произнес Борис недоуменно.

- Али что? – меж тем ласково спросила бабка. – Механику не осилишь, голубь? Ну да, мужики-то у вас перевелись, передачи переключать не умеют, это ж соображать надо… Ну, ничо, щас Аделаида Петровна отсидится и…

- Не надо, - сквозь зубы ответил Борис, выжал сцепление и завел «четверку». – Ехать куда?!

Да, бабка Аделаида была еще той бабкой.

- Дык ты сам же нашел, куда ехать! – радостно закричала бабуля. – На Кутузовский проспект!

Борис нажал на газ, резко отпустил сцепление и заглох.

- Милок, - меж тем спросила его Аделаида медовым голосом. – Давай я поведу…

«Ах ты, старая сволочь», - зло подумал Боря, а вслух ответил: - Я сказал – не надо!

- «Старой сволочью» бабушек называть нельзя, - внезапно сказал Санек.

И тут же получил от Бориса по шее.

- Тебя кто спрашивал?! – в один голос заорали бабка и Борис.

Кое-как «четверка» сдвинулась с места.

Несколько часов спустя, деревенский дом «олигарха»

…Вера уже смирилась со всем, в чем должна была смириться. А именно с тем, что ее похитила шайка сумасшедших, у некоторых из которых нежданно-негаданно вырастают крылья, и везет незнамо куда. Плюс еще с тем, что ей почему-то предъявляют обвинения в колдовстве чуть ли не вуду, хотя колдовать Вера абсолютно точно не умела, не стремилась и даже не собиралась учиться. В данный момент «четверка» ехала куда-то по Минке в область, а Вера, которую временно оставили в покое, пыталась обмозговать, во что она вляпалась и что делать дальше.

Ничего не получалось.

Все происходящее виделось настолько абсурдным и противоречащим здравому смыслу, что мозги у Веры просто закипали.

- Приехали, - тем временем несколько объявил сидящий за рулем мужик и заглушил «четверку». И, обращаясь к Вере, добавил: - Щас своего… пациента увидите.

Вера неуверенно выбралась из машины. Вслед за ней из «четверки» резво выскочила бабка, а подросток с переднего сиденья уже стоял у ворот. Тут и водила подошел — что-то недовольно бурча, он потыкал в кнопки.

Створка ворот неторопливо отъехала в сторону, и взору всех четверых – Бориса, Веры, бабки Аделаиды и Санька – предстала замечательная картина: Audi Q7 без водителя неторопливо каталась по вымощенному плиткой двору, колесами пиная футбольный мячик, а внутри двора возле калитки с открытым ртом стоял сосед, - тот самый, у которого спрашивали дорогу к железнодорожной станции. Стоял, смотрел на Audi и сам не замечал, что челюсть у него отвисла до такой степени, что уже легла на грудную клетку.

Заметив открытые ворота и вошедших в них, сосед кое-как захлопнул рот.

- Д-дистанционное управление ваш олигарх купил?! – с восторгом спросил он у Бориса.

- Нет, - медленно произнес Боря. – Много хуже…

- А что тогда? – недоуменно поинтересовался сосед.

Неожиданно для него Борис кинулся прямо под колеса «Кукушки», пнул футбольный мячик подальше и заорал:

- Сергеич! Ты совсем умом тронулся?!

Q7 остановилась и смущенно как-то откатилась назад. Тут же Борис схватил заверещавший телефон, на который пришло сообщение.

«Извините. Увлекся, не замечал ничего».

Борис выматерился.