Купидон с топором

Глава 1

                                              Глава 1

Смотрю на свои руки и тихо млею. Десятимесячное воздержание и это того стоило, наконец, передо мной самая настоящая нежно-розовая красота. Аккуратные лунки, никаких тебе заусенцев, прекрасная форма и длина.

- Не совсем понимаю вашей реакции. Лак не нравится? – робко интересуется нейл-стилист. - Все как вы просили, светло-розовый.

- Все нравится. Настолько нравится, что в пору пищать от восторга. Но природная скромность и чувство такта не дают мне этого сделать, - с улыбкой произношу я, рассматривая свои ногти.

- Смешная вы.

- Тогда уж красивая и смешная. Вам сложно понять, просто я жду маникюр почти десять месяцев в году. Специфика выбранной профессии не позволяет иметь такую красоту чаще двух летних месяцев.

- Тогда понятно. И кем же вы работаете, если не секрет?

- Пока не работаю. Я учусь на врача.

- Тем более понятно, - усмехается девушка, убирая инструментарий. – Ну все, мы закончили.

- Спасибо вам огромное. Как хорошо, что есть такие волшебницы как вы, - скромно улыбнувшись на прощание девушке, иду на стойку ресепшена.

Оплачиваю выполненные услуги и незаметно поглядываю на себя в зеркало. Без лишней скромности-красотка. Укладка просто шик, волосок к волоску, идеально выпрямленные длинные волосы, благо укоротили их всего на пару сантиметров, как и просила. Господи, ну кому же такая красота достанется-то? Нехорошо себе завидовать, ой нехорошо.

- Девушка, у вас на карте недостаточно средств.

- Гульнула больше, чем надо, - краска тут же заливает мое лицо. Ненавижу это чувство, когда не хватает денег. Позорище… – Давайте я наличкой заплачу.

- Конечно.

Ну вот, не бывает все хорошо, обязательно какая-нибудь бяка должна прилепиться к моей расчудесной попе. Сажусь в машину и медленно выезжаю со стоянки. Пока еду до дома мысленно делаю расчеты в своей отнюдь не математической голове. И пусть математик из меня фиговый, но я никак не могла потратить все деньги. Да, я не самый экономный человек на свете, но и не транжира века, а значит кое-кто не пополнил мне счет на июль. Ну спасибо, папа, вот так награждают за отличное окончание года.

Паркую машину на участке, так как любит папа, ровненько, не задев ни единой травиночки, мошечки и блошечки. Выхожу из своей желтенькой отполированной красотки и направляюсь в дом, попутно высматривая маму в саду. По-хорошему, расспросить про карточку стоило бы сначала ее, а уже потом идти к папе. Но увы, на улице мамы нет. А вот в гостиной она есть, но, к сожалению, не одна, а вместе с папой.

- Всем привет, - тихонько произношу я, стараясь тут же разгадать реакцию родителей.

- Доча, ты красотка, - откладывая планшетник в сторону, с улыбкой произносит мама. – Волосы шикарные.

- Мне тоже нравится. Папа, а тебе как? – подхожу ближе к дивану и присаживаюсь на подлокотник.

- Нормально. Воняет только сильно.

- Папа, даже если тебе теоретически не нравится исходящий от меня запах, можно сказать это корректно, что-то типа… да так и сказать-не нравится. Или немного резковат запах, или какие-то странные нотки в твоих духах. Но не воняет же.

- Безусловно, можно. Но это был бы не я. Да и это не духи, и не туалетная вода, а запах мерзкого лака для волос.

- Да, папа, чрезмерное пребывание в женском коллективе тебя до добра не доведет.

- Вот и я говорю, женщины зло, - не давая мне съязвить в ответ, можно сказать лишив меня лакомого кусочка, папа берет меня за руку и тянет в сторону кабинета.

- Ну полегче, я же босоножки не сняла.

- Будет для тебя лишний повод протереть пол. Движение, как известно-жизнь. Заходи, - подталкивает меня к столу и закрывает за собой дверь.

- Пап, предупреждаю, давай недолго и не порть мне настроение. Через полчаса я уже должна выехать.

- Вот об этом и не только я и хотел поговорить, - ровняясь со мной, грозно произносит он. Терпеть не могу, когда кто-то так делает. Это мерзкий прием-давить на собеседника ростом. Жаль я пошла в маму. Но нет, голову поднимать все равно не буду, подниму-заведомо проиграю. – Не доведет тебя до добра твое упрямство, Аня.

- Ты о чем?

- В этом доме дурочкой может притворяться только твоя мама. У тебя это плохо получается. Ладно, садись, - обходит стол и присаживается в кресло. – Я не отпускаю тебя за хренову кучу километров, не пойми в какой дом, не пойми с какими гопниками.

- Они не гопники, а мои однокурсники. Мы снимаем коттедж в элитном поселке, там все будет прилично. Тем более, я это заслужила, кто еще сдает экзамены на все пятерки? – уткнувшись в свой новоиспеченный маникюр, спокойно произношу я.

- Мне плевать кто еще. Пока ты зависишь от меня, будешь делать то, что сказал я. Ты никуда не поедешь и точка. Точнее не так. Поедешь, но совсем в другое место. Кстати, можешь порадоваться еще пару дней своим ногтям, дальше придется их срезать. Поедешь к бабушке с дедушкой и будешь проходить двухмесячную практику в районной больнице. Наберешься опыта, привыкнешь к труду, а по вечерам будешь уважать старость. А именно, проводить время с моими родителями.

- То есть ты хочешь сказать, что я должна проводить свои каникулы в районной больнице?! Нет, я всякого могла ожидать, но такого-нет.

- Приятно, что я до сих пор могу кого-то удивить. Чтобы ты поняла, я делаю это не из вредности. Я хочу, чтобы ты стала самостоятельной, ответственной и уверенной в себе девушкой. И когда ты придешь через два года в ординатуру, ты уже будешь чувствовать себя не трясущимся существом, которое знает только фразы из учебника, а знающим человеком. Поверь мне, я знаю о чем говорю.

Глава 2

                                               Глава 2

Как только я закрываю за собой дверь, улыбка тут же исчезает с моего лица. Сейчас бы от души побить подушку, ну или покидать дротики, да обдумать все в конце концов. Вот только времени на все это у меня совершенно нет и упускать предстоящую поездку я точно не намерена. Быстро прохожу около мамы и выхожу на улицу.

- Может я и отдам тебя, мой железный желтопузик, но только после того, как вернусь с поездки.

Сажусь в машину и выезжаю со двора. Какое счастье, что вещи собрала и закинула в машину еще с утра. С этой позитивной мыслью я и выехала на дорогу.

Проехав пару сотен километров и активировав всю свою мыслительную деятельность, поняла одну вещь-перспектива у меня самая что ни на есть грустненькая. Удивительно, как за мной еще не погнались при выключенном-то телефоне. Наверное, папа мысленно меня четвертует, а может надеется на мое благоразумие. А зря, ни в какую допотопную больницу я и шага не сделаю, не говоря уже о том, чтобы просто так за кем-то судно выносить, да задницу подтирать. А кроме этого меня там ничего и не ждет. Ну ничего, можно пойти листовки раздавать, мама как-то же в моем возрасте сподобилась на это и неважно, что ее хватило на полдня, я более терпеливая. Хотя почему листовки? Я определенно достойна большего, можно и медсестрой на полставки устроиться по знакомству, но у себя в городе, а не на краю света. Да, так и сделаю, но сначала недельный отпуск. Хотя вру, сначала надо опорожнить мочевой пузырь, иначе лопнет. Проехав еще несколько километров, поняла, что ничего кроме леса в ближайшие десять минут меня не ждет. А это время для меня критическое, иначе точно что-то лопнет.

Притормаживаю на обочине и, перекидывая сумочку через плечо, выхожу из машины. Иду в глубь леса и каблуки тут же утопают в рыхлой земле. Этого мне еще не хватало. Оглядываюсь по сторонам-никого. Но вот под кустиками справлять свои естественные нужды это как-то опасно, мало ли какая зараза в траве обитает. Но с другой стороны, выхода-то нет, одноглазого удавчика у меня не имеется, чтобы орошать траву стоя, придется пользоваться чем Бог дал. Поворачиваюсь лицом к дороге и присаживаюсь около кустика. Только я успела задрать юбку, как около моей машины остановилась старая и ржавая «Лада». На таких еще ездят? Но я в миг забыла о марке машины, когда со стороны заднего сиденья вышли два мужика в кепках. Один из них подбежал к моему желтопузику и стал дергать за ручку. Так, стоп. Я закрывала машину, ничего страшного, ее не украдут. Главное не высовываться, иначе девицу в платье точно пришьют и за пять рублей. Подергают за ручку, разочаруются и почешут куда и собирались. Да, так и будет, спокойно, Аня. Вдох…выдох…снова вдох… Выдохнуть не получилось, потому что сначала один из мужиков сел в мой желтопузик на водительское место, а второй на заднее сиденье! И вот тут чувство самосохранения кануло в Лету, я со всей дури кинулась к дороге, совершенно не замечая, что под ногами. Только мой желтопузик, как и старая «Лада» помахали мне номерами. Мне конец... Пожалуй, это единственная мысль, пронесшаяся в моей голове…

                                                     ***

- Ты приходи в могилку, приходи в мой дом, ты приходи в могилку, погнием вдвоем…

Я труп, теперь некогда наша любимая с братом песенка-страшилка - мое будущее, ибо меня точно закопают в могилку, ну или я сама себя. Поди разбери кто на это сподобится… Машину украли, телефон включился и сразу же сел, а в тайном карманчике сумочки только оставшиеся со сдачи сто рублей. Вдобавок я шагаю по пыльной обочине близ трассы на восьмисантиметровых каблуках, в платье с короткой полувоздушной юбкой. И меня наверняка принимают за проститутку... И машину ловить страшно, не говоря уже о том, чтобы сесть к незнакомцам в авто. Я дойду до какого-нибудь населенного пункта, попрошу у добрых людей телефон и позвоню брату. Он обязательно за мной приедет. А папе скажу, что машину поставила на стоянку и отдам ему ключи. Маме, конечно, расскажу правду, а она попробует промыть папе мозги, но он, конечно же, не поверит во всю эту чушь со стоянкой. Нет, мне все-таки конец… Господи, ну за что мне это?! Единственный раз собралась погулять и на тебе!

Тру грязное от пыли лицо и пытаюсь мысленно успокоиться. Только я немного пришла в себя, как пришла новая беда. На другой стороне дороги стоит полуголый бородатый мужик с топором в одной руке, в другой что-то кроваво-волосатое, похожее на чью-то голову. Раз секунда, два секунда, три… Мужик смотрит на меня, я на него. Но стоило ему ступить в мою сторону, сверкнув лезвием топора, как я включила тумблер своей думалки. Спасибо папе за реакцию, пятки мои сверкнули в глубь леса так, что по ощущениям я стерла подошву. Еще недавно я хотела только писать, теперь же от страха я, кажется, и кучу навалю вдобавок. А что, будет неплохо, кто захочет прикасаться к такой мадам? Бегу дальше, совершенно не замечая, что ветки дубасят по телу, грудь колышется, чем вызывает дикий дискомфорт, но страх сильнее. И все же надолго меня не хватило, я банально выдохлась. Остановилась, чтобы перевести немного дыхание, но тут же услышала позади голос.

- Да стой же ты, мать твою!

Не оборачиваюсь, мгновение и я вновь включаюсь в бега, позабыв обо всем на свете. Еще парочку пролетающих около моего лица веток, а дальше я совершила типичную ошибку идиоток из фильма ужасов-я обернулась. Этой секунды мне хватило, чтобы в следующий момент встретиться лбом с деревом. Кажется, от удара я отскочила назад и тут уже моя голова коснулась земли. Наверное, сегодня все же не мой день, это последняя мысль перед тем, как я увидела перед собой крупногабаритное бородатое чудовище с топором…

Глава 3

                                              Глава 3

Голова разрывается от боли, словно у меня во лбу осиновый кол. Я лежу на чем-то мягком и это точно не земля. Наверное, это хороший знак, я точно не умерла, ибо чувствую боль в голове, но открывать глаза страшно. Считаю до десяти и все же медленно открываю глаза. Вертолетов и прочей фигни перед глазами не имеется, а вот деревянный потолок-да. Вскакиваю с места и тут же поднимаю подол платья вверх. Трусы на мне и это определенно хороший знак. Значит меня никто не тронул, иначе, наверное, я бы это почувствовала. Облегченно выдыхаю и опускаю платье вниз.

Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что это сарай. Очень большой деревянный сарай, а лежала я, судя по всему, на старинной тахте. Помещение напоминает не то место, в котором люди держат ненужный хлам, а скорее… пыточную. Какие-то огромные станки, штуки неизвестного мне происхождения, цепи. Мать моя женщина! Тут цепи и станки!

Так стоп, вдох, выдох, вдох… Меня же не привязали к цепям, значит это определенно хороший знак. Продолжаю дальше осматривать обстановку и замечаю недалеко от тахты вереницу железных ведер. Супер, в кино тоже дают это приспособление для справления нужд. Вот только бумаги туалетной тут нет-жмот. Да и на фига столько ведер-то? Я что, засранка какая-то? Господи прости, но сейчас ведро меня манит, ибо пузырь просто переполнен, я ведь так и не облегчилась. Но нет, я еще чуточку потерплю. Лучше быть обгаженной, так может меня не тронут, пока не помоюсь. Аккуратно, стараясь больше не разглядывать окружающую обстановку, я тихо направляюсь к двери. Подойти к ней я не успела, ибо услышала рядом шаги. Со всей скорости кинулась обратно к тахте и плюхнулась на спину. Зажмурила глаза и стала ждать, стараясь громко не дышать. Дверь точно открыли и, судя по звуку, на ней был замок. Сердце колотится как сумасшедшее, в висках пульсирует, но я все же приоткрываю один глаз, дабы хоть что-то разглядеть. Ой, лучше бы не открывала. Тот самый бородатый мужик почти беззвучно кладет на стол топор, разминает мышцы шеи и поворачивается ко мне. Я тут же зажмуриваю открывшийся некогда один глаз, и делаю вид глубоко спящей коматозницы.

Слышу, как мужик что-то двигает и садится рядом со мной на тахту... Ну все, мне конец. Вдох, выдох… Тихо, Аня. Главное не открывай глаза. Я в домике, это все сон, скоро я проснусь и выпью какао, закусив копченой колбаской. Нет, сначала колбаска, потом какао. Я не знаю сколько так пролежала, но видимо у маньячины есть какой-то лимит выжидания и ему это надоело.

- У тебя глаза дергаются уже как минимум минут пять. Может пора проснуться? – слышу вполне себе приятный мужской голос. – Как ты себя чувствуешь?

- А вы с какой целью интересуетесь? – первое, что я брякнула, когда распахнула глаза.

- А какая может быть цель?

Только я подумала, что у бородача приятный голос, как он достал из кармана складной ножик, в мгновение открыл его и сверкнул лезвием перед моими глазами. А через пару секунд лезвие ножа коснулось корней моих волос у лба.

- Мне ведь не нужна подтяжка лица? - да что со мной такое творится?! Что я несу? Выбей у него нож, Аня! Продырявь, в конце концов, его глаза большими пальцами.

- Думаю не нужна.

- А зачем вам тогда нож? – с опаской спрашиваю я.

- У тебя грязь в волосах, - мужик ведет ножом по волосам и через несколько мгновений демонстрирует мне на его кончике действительно что-то черное. - Нет, не грязь. Жук.

Вот тут мне хватило одного слова- ЖУК, чтобы к чертовой матери выбить из рук маньячины нож.

- Простите, я очень боюсь жуков.

- Бывает. Так как ты себя чувствуешь?

- Сносно. Голова побаливает. Мне, наверное, к врачу надо, может сотрясение.

- Не надо. Даже, если это сотрясение, лечится одинаково-постельный режим. Но не думаю, что у тебя что-то серьезное.

- А я думаю надо. Может перелом лобной кости?

- Нет у тебя никакого перелома, ты потеряла сознание скорее от страха. Так бывает.

Мужик тянет ко мне руки, а я от того самого страха зажмуриваю глаза. Что он там собрался делать я не знаю, но кажется, вот прямо сейчас я наделаю лужу.

- Шишка, конечно, есть, но это пройдет.

Я только сейчас понимаю, что он трогает мой лоб. Пальцы у него теплые и… шершавые. В принципе, ничего ужасного он пока не делает. Правда и скрабировать кожу лба я тоже не собиралась. А такими шершавыми пальцами он мне весь эпидермис сотрет к чертовой матери. Блин, о чем я думаю? Меня сейчас укокошат, а я о коже.

- Тебя не тошнит?

- Есть немного, - сейчас блевану на тебя так, что перехочешь делать то, что хотел.

- В таком случае, надо наблюдать, может и вправду сотрясение. Так, ладно, - встает с тахты, поднимает нож и осматривает его. А потом проводит пальцем по лезвию. – Затупился. Надо поточить, - сглатываю и на секунду прикрываю глаза, чтобы мысленно помолиться Всевышнему.

Но беда в том, что я забыла все молитвы. Ну как все, я и знала-то всего парочку. Но сейчас и эти не приходят на ум.

- Простите, а что вы собираетесь сейчас делать? - не знаю, как я родила эти слова.

- Готовить ужин. Ну и стало быть, есть, - облизывая губы, произносит мужик.

- Понятно. А что вы собираетесь есть?

Бородач пристально смотрит мне в глаза, а потом скользит взглядом по фигуре вниз, останавливаясь на моих ногах.

- Мясо.

- Что?!

- Ты спросила, что я собираюсь есть, так вот отвечаю-мясо.

- Понятно, - сглатываю от понимаю того, что он только что произнес. – А какое мясо?

Мужик секунд пять смотрит на мои ноги, а потом начинает улыбаться. Черт, а улыбка-то у него приятная. Да и вообще он ничего так. Борода, конечно, портит весь вид, но по крайней мере он не старый, жирный урод в потасканной от жира футболке. Кстати, сейчас на нем полурасстегнутая рубашка в клеточку.

Глава 4

                                              Глава 4

- Ну, ты долго будешь стоять? Иди давай, - легонько подталкивает меня в спину, от чего я немного прихожу в себя.

Значит я в каком-то селе или деревне, судя по окружающей меня обстановке. Первое, что хочется сделать-крикнуть. Но я тут же одергиваю себя. Слово «пожар» тут не прокатит. Людей, судя по огромной территории участка, поблизости нет. А крик может вывести мужика из себя. Надо быть предельно вежливой и узнать, чего он от меня хочет. Может ему просто не хватает общения. Одичал в глухой деревне, вот и результат. Никто меня не собирается убивать, пускать на мясо или заставлять рожать. Да и доить с его слов-тоже нет.

- Мне с тебя трусы что ли стягивать? Чего ты вылупилась на меня?

- Простите. Я не на вас. Не надо стягивать, я сама.

Делаю шаг и осторожно хватаюсь за ручку двери, зачем-то закрывая глаза. Открываю гроб и вхожу внутрь, плотно закрывая за собой дверь. Ой, лучше бы я этого не делала. Вонь такая, что у меня начинает свербить в носу. Ну как можно за собой не смывать? Поди еще и мимо унитаза ходят. Открываю глаза и в который раз за сегодня не понимаю суть происходящего. В земле дырка с деревянным выступом. Дырка. Мать моя женщина, дырка с роем мух! Становится трудно дышать, кажется, у меня спазм. Черт, еще и темно, маленькое окошко почти не в счет. Так, спокойно, надо просто встать так же как у ведра, снова закрыть глаза и сделать это в дырку. Поднимаюсь на деревянный выступ и в очередной раз за день берусь за это дурацкое платье. И тут меня осеняет-в этом зловонном месте нет туалетной бумаги. И брызги! Стоит мне начать справлять нужду и на меня что-нибудь брызнет снизу. Трындец какой-то, видимо не судьба мне сегодня это сделать.

- Тебе плохо? - слышу голос мужика.

- Нет, нет. Все хорошо. Я уже справилась.

Буквально выбегаю из могильника, глубоко вдыхая свежий воздух. Черт, оказывается это отрезвляет.

- Руки помыть не хочешь?

- С удовольствием. А где?

- Умывальник справа от туалета. Подносишь ручки к тоненькой длинной штучке и приподнимаешь ее вверх. И оттуда льется водичка. Теплая. Ее солнышко подогрело, - объясняя мне как умалишенной, не скрывая улыбки произносит бородач.

- Точно. Я такое в кино видела.

- Ну круто. Мой руки и пойдем есть.

Обхожу сортир и таки нахожу заветный умывальник. Мою руки и ополаскиваю теплой водой лицо. Так действительно лучше. Может не маньяк он вовсе, просто подобрал меня без сознания в лесу и привел в свое жилище. Сейчас накормит и отпустит домой. Правда он сам меня в лес и загнал…

- Пойдем, - не дав мне толком вытереть руки висящим рядом полотенцем, хватает меня за запястье.

Все вроде бы складывается уже лучше, только если вспомнить, привел он меня не в дом, а в сарай. И запер его на замок. А сейчас куда-то тащит, схватив за руку. Нет, все же подозрительный тип. Может не маньяк, но что-то типа того. Хотя может быть, это просто перевалочный пункт, где собирают людей, а потом переправляют их в какой-нибудь бордель? Боже, только не это. Не понимаю, что со мной такое, наверное, и вправду голову отшибло. Почему я не кричу и не принимаю не единой попытки сопротивления? В своих раздумьях я даже не заметила, как мы подошли к какому-то домику. Совсем не к тому, который я приметила, как только вышла наружу. Бородач приоткрывает дверь и пропускает меня первой. Я и шага толком не успела сделать, как увидела женщину лет тридцати пяти с большим ножом, скорее напоминающим топор, а рядом с ней большой стол, на котором лежат… ребра. Много ребер! Какие-то органы, похожие на увеличенную печень, почки. Нет, не может же такое твориться в реальном мире?! Это же не кино и не программа «Криминальная Россия». Хотя почему нет? Я же видела чью-то волосатую голову у бородача в руках.

- Ну наконец-то, пришел, - улыбается женщина, закидывая в мясорубку кусок… мяса. – Кишки будешь мыть? Или утрамбовывать?

Что отвечает мой бородатый палач я не слышу. В голове бьет набатом-кишки! Топор, тетка-союзница, которая разделывает похищенных людей, а потом их перерабатывают в этом домике. Взглянула на тазик с замоченными органами и дальше мой тумблер вырубился. Перед глазами полная темнота.

                                                          ***

По моим неясным ощущениям, лежу я снова на тахте. Скорее всего времени прошло совсем ничего. Радует то, что я не ощущаю боли и все конечности точно на месте. Проблема в том, что я точно ощущаю чье-то присутствие и почему-то у меня нет уверенности, что это бородач. Но больше я глаза не открою, иначе умру от страха, который и так парализовал все мое тело. Я вновь ощущаю, как на тахту кто-то сел и как-то странно дышит. Дальше больше-мне тычут, судя всему, пальцем в живот. Не больно, но ощутимо. Очень странно стучат, как будто перкутируют размеры печени. От живота переходят к грудине и поднимаются к шее. Потом все резко прекращается, и я слышу шевеление на тахте. Этот кто-то точно встал. Сглатываю, потому что ощущаю, как начинают копошиться у меня в волосах и скручивать пряди волос. Ясно, я еще и лысой останусь напоследок, и кто-то будет носить мои волосы на себе. Твари! Лучше бы больше срезала в салоне.

Когда я уже мысленно представила себя лысой, изнасилованной, а потом убитой, мои волосы оставили в покое и так сильно нажали на лоб аккурат в место удара, что моя хваленая выдержка помахала рукой. Я тут же распахнула глаза и увидела перед собой мальчика лет пяти. Голубоглазенький, хорошенький ребенок, но худенький. Оглядела его с ног до головы и в глаза бросились его худенькие ножки, аля спички. Я уставилась на него, он на меня, и каждый из нас не произносит и звука, лишь пристально друг друга рассматривает. А еще помимо того, что он худенький, он чумазый. Личико в грязи, коленки тоже. Даже, кажется, стерты немножко.

Глава 5

                                                   Глава 5

Смотрю на него и не понимаю шутит или нет. По лицу непонятно, ибо сейчас оно абсолютно не проницаемое. Купидонов Илья?! Ну бред же какой-то. Где здесь камеры? Так, стоп!

- Вас папа подослал?!

- Какой папа?

- Мой! Вот все это для того, чтобы меня проучить, испугать и я вернулась домой?

- Я не знаю твоего папы, так что, нет. Делать мне нечего еще кого-то поучать. И без тебя дел хватает, - спокойно произносит он и подходит ближе.

- Не подходите, - выставляю руку вперед. – Я знаете, что этой рукой только что делала?

- Трусы натягивала. Слушай, ты меня реально достала за несколько часов. Пошли уже, сейчас дождь пойдет.

- Откуда вы знаете? Это все-таки какое-то телешоу?!

- Ты дура что ли?! На небо посмотрел. Если ты не заметила-потемнело и все притихло.

- Да, я дура, - отпускаю руку и вот сейчас понимаю, что очень устала и в самый неподходящий момент непрошенные слезы начинают сами собой литься из глаз. Да что это такое?! - Отпустите меня, пожалуйста, - о Боже, я что скулю?!

- Да я и не держу. Чего ты ревешь?

- Не знаю. Наверное, потому что ничего не понимаю. Что вам от меня надо? Зачем заперли в сарае и там в домике… ребра, органы и прочее. Кишки. Какие, блин, кишки?! Чьи это останки?

- Маши. Не помню фамилии. Пупкина, кажется.

- Вы зарезали мою сестру?! – кошмар, это я сейчас сказала?!

- Нет, ну ты точно на голову больная. Какая к черту сестра?! Я пошутил. Это мясо животных. Понимаешь?! А в тазу были кишки свиньи. Их замачивают, очищают и потом туда пихают перекрученное мясо. В итоге получается пальцем пханая колбаса.

- Ясно-впихнуть невпихуемое. Хотя ничего не ясно. Вы фермер? – вдруг доходит до меня. Черти что творится, я же никогда не была тупой, что ж сейчас-то до меня все так плохо доходит?

Мужик со странной фамилией Купидонов ухмыляется в ответ и все же берет меня за руку.

- Ну, пусть будет так. Пойдем. Тебе осталось только попасть под дождь и можно смело ставить красную галку в календаре.

- Она и так уже поставлена, - вырываю свою руку из его ладони и тут же отхожу назад. – Но вы меня заперли в сарае! Зачем? Еще и обувь украли.

- Я не запирал тебя в сарае, он все время был открыт. Достаточно просто подтолкнуть дверь. И обувь я с тебя не снимал. Перед тем, как ты грохнулась второй раз, туфли были на тебе.

- Босоножки.

- Да мне без разницы.

- А в лесу! Что вы делали в лесу? Вы же гнались за мной! Зачем?

- В лесу я воровал дрова. Можешь сообщить об этом леснику, - шутник хренов. – А потом вышел на дорогу и увидел одиноко идущую девицу. Сначала я подумал, что ты заблудившаяся проститутка. Какой-нибудь дальнобойщик тебя выкинул по дороге. И, как ни странно, хотел помочь и довезти тебя куда надо. Но ты бросилась в лес. Как раз в этой местности начинается болото, только ты меня не слышала. Бежала, бежала и тюкнулась башкой. Но к счастью, до болота ты не добежала.

С ума сойти, рассказ вроде бы правдоподобный, только неужели я и вправду так похожа на девицу легкого поведения?

- А сейчас вы по-прежнему думаете, что я проститутка?

- Нет, конечно. Стоило взглянуть на твои трусы с Микки Маусом, как эта мысль тут же отсеялась. Ну какая проститутка будет носить такое чудо?

- Откуда вы знаете какие на мне трусы?! – черт, что меня больше коробит, что на моих трусах узрели мультяшку или тот факт, что он вообще пялился на мои трусы?

- Заглянул под юбку, когда нес к машине. Думаю, если стринги-не пущу на царское заднее сиденье автомобиля.

- Ааа... понятно.

- Что?

- Вы проституточник.

- Это кто?

- Вы.

- Так, ладно. С тобой, конечно, временами интересно, но чего-то ты меня достала. Либо шуруй за мной в дом, либо туда, куда направлялась по трассе.

Я даже не успеваю спросить, а чего собственно, если он меня спас в лесу, приволок в сарай, а не в дом. Что-то тут все-таки не чисто. И вот странное дело, я ему совершенно не доверяю, но почему-то иду вслед за ним. Правда, не успеваю за его огромными шагами, еще и без обуви. Такая огромная махина, и шаги у него соответствующие. Пройдя несколько шагов за бородачом, начался реально дождь. И не капля какая-нибудь, а самый настоящий ливень. Провидец чертов.

- Давай шевелись, если не хочешь промокнуть до нитки, - бросает на ходу мужик, ускоряя шаг.

Я уже почти бегу за ним, мало что замечая вокруг, как вдруг поскальзываюсь на траве и падаю на колени. Черт, как же больно! Хорошо хоть нос не разбила. Но ладонь точно ободрала, ибо левая нещадно саднит.

- Да что за день сегодня такой?!

- Господи, тебя где такую ущербную делали?

- Начали в Хиросиме, продолжили в Нагасаки, а закончили в Чернобыле, - буквально выплевываю я.

- Ну тогда понятно, результат налицо. Долго же тебя делали, - подходит ко мне и поднимает одно рукой за предплечье, словно я котенок.

- Переделали.

- Оно и видно, переделанная.

Я не успеваю обдумать дальнейшие действия, так как уже оказываюсь закинутой на плечо бородача. В принципе я не против, идти босой не очень-то приятно, да и он вроде не маньяк. К тому же, всегда казалось, что это очень интересно, когда мужик закидывает деву на плечо. Только на деле оказалось фигово. Голова свешивается вниз и чувствуешь себя задушенной, с отекшей мордой, а еще жутко давит на живот, от чего хочется вывернуть содержимое желудка наружу. Только фишка в том, что нечем. Я с утра ничего не ела, разве что слюной. А еще грудь мешает и руки деть некуда. В общем ужас ужасный. Только я хотела взбрыкнуть и слезть с мужика, как он сам поставил меня на землю. Хотя, это вовсе не земля.

Глава 6

                                                     Глава 6

- Вы рылись в моей сумочке?!

- Ну слава Богу. А я думал ляпнешь очередную чушь, что-то типа я секретный агент.

- С такой бородой на агента вы не потянете. И вообще сначала вы высматриваете мои трусы, потом роетесь в документах. Попахивает чем-то.

- Чем?

- Тем, что вы мной интересуетесь.

- Да сдалась ты мне, как собаке пятая нога. Все, ты меня реально уморила.

Выходит из кухни и через несколько секунд возвращается с моей сумочкой в руках и протягивает ее мне. Ну хоть одна хорошая новость. Забираю ее и проверяю содержимое. К счастью, документы и телефон на месте. Поднимаю взгляд на мужика, который скрестив руки на груди, пристально меня рассматривает.

- Если честно, я удивлен, что у такой девушки в сумочке порядок. Она, конечно, маленькая, но и в нее можно барахла запихнуть.

- Да, я такая. У меня во всем порядок, - и совершенно не стоит говорить, что этой сумочке два дня и я просто не успела ее захламить.

- Оно и видно. Ладно, сумочку я тебе отдал, в сознание ты пришла, можешь топать ножками на ближайшую станцию, иначе ты мне не дашь приготовить ужин и, в конце концов, пожрать. А я устал и хочу отдохнуть.

Смотрю на него и понимаю, что говорит он вполне серьезно. И злится. О чем говорят его часто сжимающиеся кулаки.

- Но у меня нет обуви. Как я пойду без нее?!

- Не крал я твою обувь. Не мой размер. Могу предложить галоши.

- Галоши?

- Да. Галоши. Пойдем, - хватает меня за руку и ведет в коридор. Открывает шкаф и достает оттуда те самые галоши размера сорокового как минимум.

- Надевай и проваливай. Дождевик еще могу дать.

- А зонтика нет?

- Чего нет, того нет.

- Но… ладно, давайте.

Козел. Только стоит подумать о нем что-то хорошее и на тебе: галоши и дождевик.

Нехотя надеваю это безобразие, в котором утопают мои ноги, выхватываю из рук бородача дождевик и тут же накидываю на себя. А что дальше? Ведь денег у меня нет и телефон сел. Ну и ладно, не буду я здесь оставаться. Открываю дверь и выхожу на улицу. Ну, трындец, товарищи. Льет как из ведра. Ступаю на ступеньку лестницы и меня тут же хватают за руку.

- Ну ты совсем дурища? Я же пошутил.

- В смысле?

- В прямом. Стал бы я тебя тащить в дом и тут же выгонять?

- Я не знаю, что у вас в голове! Тогда зачем все это? – указываю глазами на мерзкие холодные галоши.

- Чтобы посмотреть границы твоей глупости. Ну и поржать. Прости, выглядишь ты прям круто.

- Ну вы и козел, - толкаю мужика в грудь со всей силы, но тот словно скала, даже не пошатнулся. Но что больше всего бесит-он улыбается. Вот так откровенно лыбится, демонстрируя вполне себе ровные зубы.

- Ладно, прости. Я погорячился. Все, давай мириться, заходи в дом. Я тебе кое-что сейчас дам, и ты сразу обрадуешься.

- Звучит заманчиво. И что это, свинячьи кишки?

- Заходи в дом, - четко проговаривает он, открывая дверь.

И тут я понимаю, что жутко от всего устала. Я дико хочу домой к маме. Вот она бы сейчас точно надо мной не издевалась. Как только я вновь захожу в дом и снимаю с себя весь этот ужас, Илья подает мне зарядку для телефона.

- Звони кому надо. Зарядка подходит к твоему телефону.

- Спасибо, - протягиваю руку к зарядному устройству, а самой не верится в происходящее.

Всего один звонок папе и поздним вечером он уже будет здесь. Поиздевается на десять жизней вперед, но заберет меня домой. И кражу машины простит. Все простит. Вот только почему-то звонить страшно. Хотя зачем папе, ведь у меня есть Дима!

- Пойдем, покажу розетку. Сядешь на диван, успокоишься, согреешься и позвонишь. А я пока начну готовить ужин, иначе я становлюсь злым, когда голоден.

Молча иду вслед за хозяином дома и пробравшись через строительные материалы, мы оказываемся в гостиной.

- Делай, что нужно, если что я на кухне.

Сразу же подключаю телефон и начинаю разглядывать гостиную. В принципе, неплохо. Большой угловой диван приятного кремового оттенка, напротив черный стеклянный столик и плазма на стене. А вот камин кирпичного цвета совсем не в тему, ровно как и небольшой шкаф около двери. Стены покрашены в белый цвет и даже имеется парочка картин, что помогает создать достаточно приятную атмосферу. Странное дело, это не комната деревенского жителя, фермера или кем он там является. Да, она пустовата, но тут приятно находиться. Да что там, здесь даже шторы имеются. Это вам не дырка в земле со зловонным запашком. Осмотрев комнату, и не увидя никаких личных вещей, подтверждающих, что передо мной Купидонов Илья, я принялась включать телефон. Как и ожидалось, десятки пропущенных звонков от родителей. И все же, звонить им страшно, в итоге набираю второй номер по списку. Только вместо голоса в трубке слышны монотонные гудки.

- Ну давай, Димочка, ответь мне.

- Димочка скорее всего не хочет это делать, иначе давно бы уже ответил.

- Нельзя так подкрадываться к людям! – скидываю звонок и поворачиваюсь к хозяину дома. – И подслушивать тоже нехорошо.

- Это мой дом, что хочу, то и делаю.

А мне даже ответить нечего, ибо по сути он прав, я тут никто. Откладываю телефон и жду пока кое-кто соизволит выйти, но вместо этого бородач начинает расстегивать свою рубашку. Это что еще такое?

- А что вы делаете?

- А на что это похоже? – скидывая с себя рубашку и демонстрируя голый торс, спокойно произносит Илья.

- Ни на что.

Он надо мной издевается, ясно же как Божий день. Не ведись на это, Аня. Хотел бы он меня изнасиловать, давно бы это сделал, да и судя по его телу, ему не надо это делать. Девушки наверняка сами на него вешаются. Наконец, этот индивид соизволил повернуться к шкафу. Ага, типа переодеться пришел. Хвастун чертов. Подумаешь, вены выпирают и тело рельефное, тоже мне удивил. Да ладно, кого я обманываю. Тело у него шикарное, есть чем хвастаться. И спина красивая. Прям мощная. Маму бы сюда, она бы ему такой портрет нарисовала, закачаешься. Только бороду бы сбрить, а то как-то нехорошо, тело безволосое, хоть обзавидуйся, а морда волосатая.

Глава 7

                                                        Глава 7

- Скоро. Руки не забудь помыть, - как ни в чем не бывало, произносит бородач и встает с дивана.

Подходит к мальчику и, недолго думая, наклоняется к собаке. Треплет ее за шерсть, и та открывает рот, кидая на пол мою босоножку.

- Туфля нашлась, - поворачиваясь ко мне, с улыбкой произносит Илья. – А ты думала на меня. Только боюсь восстановлению она не подлежит.

Приподнимается и уходит, по всей видимости, на кухню. А я так и сижу с открытым ртом, совершенно не зная, что делать.

- Папа говорит рот надо держать закрытым. Мне недавно пчела в рот залетела, когда я мороженку ел, теперь почти всегда его закрываю, - улыбаясь произносит мальчик, и плюхается на диван рядом со мной.

- Спасибо за совет, я приму это к сведению. А как тебя зовут?

Все-таки мальчик тугодум, потому что даже через десять секунд он не ответил, а только лишь болтал ногами, рассматривая мое лицо.

- Двадцать.

- Что?

- На двадцать секунд я задержал дыхание. Больше не могу, но папа научит, я уже тренируюсь.

- Малыш, этого не стоит делать. Скорее всего от того, что папа заставляет тебя не дышать, твой мозг постоянно испытывает гипоксию, наверное, поэтому ты не отвечаешь на поставленный вопрос. Так как тебя зовут? – тишина…

- Матвей, - ну наконец-то. - Ты будешь папиной женой? – неожиданно спрашивает ребенок.

- Господь с тобой, нет, конечно. Я просто гостья, которая немножечко заблудилась, и твой замечательный папа решил мне помочь. Скажи, а вы тут живете с ним вдвоем?

- Ага. Ну собачки тут еще есть, кошка, козочки, свинки.

- Понятно. А сколько тебе лет?

- Пять, - поднимая ладошку вверх и шевеля пальчиками, произносит мальчик. – А тебе?

- Чуть больше, примерно на еще три ладошки и один пальчик.

Матвей берет мою руку и начинает пересчитывать в уме пальцы, сосредоточенно высунув язык.

- Двадцать.

- Ты забыл еще один пальчик.

- Двадцать один.

- Да ты умненький оказывается, я вот так не умела. Скажи, Матвей, а вы всегда с папой жили вдвоем? - ай да Анька, ай да сама тактичность.

- Неа.

- А кто жил с вами?

- Анна Сергеевна, будь так добра, пройди на кухню. Очень нужна твоя женская помощь, - слышу уже хорошо знакомый голос бородача.

Вот гад, подслушивал что ли? Самое интересное и не дал узнать. Молча встаю с дивана, поправляю платье и иду на выход.

- Конечно, помогу, Илья. Как вас по батюшке, кстати?

- Муромец.

- Ааа. Ну понятно. И борода такая же.

- Матвей, иди мыть руки, - пропуская меня вперед, бросает Илья.

- Значит так, разведчица хренова, - подталкивая меня на стул, начинает бородач. - Чтобы за оставшееся до утра время, даже не думала расспрашивать моего сына о чем-либо. Поняла?

- Фу, как грубо.

- Если тебя что-то очень интересует, ты можешь спрашивать об этом меня, - игнорируя напрочь мое «фу», заканчивает бородач.

- Значит так, - копируя его интонацию, начинаю я. – Если вы не заметили, ваша собака испортила мне босоножки. После этого вы просто обязаны…

- Жениться на тебе? – с усмешкой произносит Илья.

- Губу закатайте.

- Закатал. Как раз вчера-щеки, уши и язык. Правда губ там нет.

- Что?!

- Кориандр, соль, чеснок и смесь перцев, - открывая холодильник, спокойно произносит бородач. – Очень вкусный рулет получился. Будешь? - кладет на стол что-то длинное, серовато-белое в прозрачной упаковке. – Отомри. Это вообще-то деликатес. Чего нос кривишь?

- Он как-то сам кривится, я его не контролирую. Постойте, зачем вы переводите тему? Какой к черту рулет?

- Мясной. Деликатесный продукт. Еще раз повторить?

- Хватит! Верните мне босоножки, иначе… Ну просто верните. Ладно, фиг уже с этими. Мне непринципиально, хотя они и стоили прилично. Просто дайте мне какую-нибудь обувь, не галоши!

- Извини, у меня правда нет женской обуви.

Ставит тарелки на стол и кладет вилки на салфетки, совершенно не замечая моего негодования.

- Ну значит купите мне что-нибудь. Здесь же есть поблизости магазин? Если не сейчас, то завтра? Ведь это же она их сгрызла, - указываю пальцем на, в общем-то, дивную белую собачку. Правда паскуда та еще-сгрызть чужую обувь!

- Нет, не она.

- Издеваетесь?

- Нет.

- Да вы достали меня! Я может и дура, и в сарае у меня были галлюцинации из-за страха, но я в состоянии узнать собаку из гостиной, у которой только что в зубах была половина моей босоножки!

- Нет. Это не она.

Никогда не думала, что способна ударить кого-либо, но этому мужику мне хочется, как минимум, всадить нож в запястье! И прокручивать со знанием дела, чтобы убрал свою ухмылку и такое бесячее спокойствие на лице.

- Если хотите сделать из меня сумасшедшую-не получится. Удар головой о дерево прошел все же без последствий.

- Не думаю. Все-таки завтра надо сделать рентген. Твои туфли сгрызла Жади, а это не она.

- Жади?!

- Да.

- Жади? – бородач кивает, выкладывая на тарелку еду. – Хорошо... А это… дайте угадаю-Лукас? – как только я произношу это имя, собака тут же подает голос.

- Точно. Это Лукас. Правда я его называю Лука. Жади, ко мне!

После того как он произнес это имя, на кухню забежала вторая, точно такая же, собака! Черт, ну не может же у меня и вправду двоиться в глазах.

Глава 8

Глава 8

Только вышли из комнаты, которую я толком и не успела рассмотреть из-за желания принять душ, как бородач резко остановился.

- Вы чего?

- Ладно, ты перекрашенная блондинка, но я-то точно нет. Ты что будешь делать после того, как выйдешь из душа?

- Ммм… спать.

- Ну хорошо, - улыбается Илья и пропускает меня к лестнице.

Странный тип и дело не только в бороде. Вот к чему сейчас была эта улыбка? Но долго раздумывать об этом мне не пришлось, так как мы спускаемся вниз, и бородач дает мне галоши, а я в очередной раз сую туда свои ноги. Жуть как неприятно, но ступать босыми ногами по земле еще хуже. Благо, на улице уже нет дождя, правда все равно сыро и неприятно. Мы обходим дом, и Илья останавливается около двух маленьких построек. Да, эти тоже выглядят как гробы. Но надо признать-элитные. По крайней мере, ровные, не разваленные и хорошо покрашенные. Наверху одного из гробов, тот что справа и шире, имеется синяя бочка, закрепленная чем-то, что напоминает веревки. Я так понимаю оттуда и будет литься вода, нагретая от солнца. Ну не молоко же там. Хотя, было бы классно принять молочную ванну.

- Чем тебя так развеселила бочка? – слышу слева от меня голос Ильи.

- Это я просто так радуюсь дальнейшим гигиеническим процедурам.

- Ясно. Задам тебе очень личный вопрос, - совершенно этого не ожидаю, но Илья наклоняется ко мне и шепчет на ухо. - Ты в туалет ночью ходишь?

Чуть отстраняюсь от него и так же шепотом произношу:

- Только если на ночь ела арбуз.

- Арбуз мы не ели, но, если приспичит, спустишься сюда. Туалет, как ты понимаешь, слева. В принципе, в доме есть ведро, но что-то мне подсказывает...

- Что я не буду испражняться в ваше ведро. Вы такой догадливый.

- И не говори.

Илья сам открывает дверь в туалет и оттуда как ни странно, не вылетает рой мух. Ни выступа, ни дырки тебе. Вроде как, ведро в форме унитаза. Тут и бумага имеется, и вообще все чисто.

- Этот значительно лучше того. Я бы сказала он даже… нормальный.

- Безусловно. Тот для гостей. А этот для себя любимого.

- Понятно. Вы очень любите гостей.

- Обожаю, - закрывает дверь и подходит ко второму элитному гробу. – Это, как ты понимаешь, душевая.

Открывает дверь, и сразу же видно что-то типа мизерного предбанника, в котором стоит стул, а на нем ведро. Ясно, вот же козел лживый. Душ, блин. Чтоб тебе тут всю жизнь мыться, скотина! Бородатая махина заходит в милипиздрическое помещение, едва там помещаясь, и затем открывает шторку, которую я почему-то не заметила. И, мама дорогая, демонстрирует мне самый настоящий душ! По крайней мере, душевой шланг имеется! Поворачивает что-то наподобие краника, и из лейки для душа льется вода!

- Матерь Божья, а я думала вы врете и мне придется мыться с помощью ведра, чайника и ковшика. Спасибо вам, не ожидала. Честно. Думала вы надо мной будете глумиться. Ну все, мне можно мыться?!

- Да, куколка, можно.

- Пожалуйста, не называйте меня так. Только я начинаю о вас хорошо думать и на тебе.

- Не могу обещать. Все же в моем доме-мои правила. А ты мне напоминаешь куклу.

- Надеюсь, не Барби?

- Нет, конечно. У той грудь больше.

Молчание-золото. Заткнись, Аня, именно этого он и добивается.

- Может вы все-таки выйдите и дадите мне помыться?

- Конечно, - выходит из душа, и пропускает меня внутрь.

- Спасибо.

Вешаю предоставленную мне ранее футболку и тянусь к замку… которого нет! Шикарненько. Ладно, хотел бы надо мной снасильничать, уже сделал бы это раньше. Раздеваюсь, открываю шторку и ступаю в саму душевую. Деревянный крашенный пол с большими дырками, видимо, чтобы туда уходила вода, а под ними виднеется обыкновенная земля. Осматриваю помещение на наличие живности, но к счастью, этого добра здесь не имеется. Беру душевую лейку и включаю воду.

- Ай, - отпрыгиваю в сторону.

- Что случилось, куколка? – слышу где-то рядом уже ненавистный голос.

Чертов урод! Ну какой же гад, знал, что вода холодная и даже не сказал. Ну, погоди, я тебе еще устрою когда-нибудь.

- Ты там жива?

- Да, все в порядке.

- Точно? Может вода прохладная? Не согрелась за сегодня и остыла после дождя?

- Чтоб тебе…

- Что?

- Ничего. Вода замечательная. Прохладная, но я люблю такой мыться, закаливание полезно для организма.

- А чего тогда ойкнула? – изыди, удод бородатый.

- Мне просто показалось, что я увидела под доской жабу, вот с непривычки и ойкнула.

- Не показалось, она там живет. Хорошие для нее условия-тепло и мокро.

- Ну су…

- Что?

- Ничего. Илья, дайте мне, пожалуйста, помыться. Или вам заняться нечем, кроме как стоять под дверью?

- Есть. Очень важные дела, после которых ты мне скажешь спасибо. Ладно, наслаждайся.

Картинка вырисовывается снова так себе, не намочу хотя бы волосы-значит этот нехороший человек поймет, что я соврала. А мне почему-то не хочется давать ему карты в руки и просить ковшик с чайничком в придачу.

Так, закаливание действительно полезно для организма, надо только начать, говорю сама себе, беру душевую лейку, и пытаюсь намочить волосы. Вроде бы ничего страшного, только у корней это сделать оказалось сложнее. Чертовски холодно. И вообще, намочить голову это, конечно, славная идея, но ведь я хочу ещё и помыться.

- У тебя там все хорошо?

- Все супер. Что вы опять тут делаете?

- Это хорошо, что супер, только почему вода постоянно льется?

- В смысле?

- В прямом. Воду надо экономить и включать только тогда, когда смываешь мыло.

- Да что вы говорите, я как-то не подумала.

- Думать вообще тяжелое занятие, - открывая дверь, с усмешкой произносит бородач. Это что ещё за фигня?! Хорошо хоть шторку закрыла.

Глава 9

                                                   Глава 9

Выхожу из машины, стараясь сделать это как можно безэмоциональнее, правда это становится труднее, когда взгляд падает на собственные ноги, а точнее галоши. Чужие галоши на мне, а мое платье на прокуренной воровке. Где же я так нагрешила? Захлопываю дверь и, натягивая на себя доброжелательную улыбку, медленным шагом иду к девке.

- Девушка, простите, вы не подскажете, где здесь можно снять деньги с банковской карты? – как можно вежливее спрашиваю я, рассматривая мое платье.

- Вот в том комплексе, - тычет пальцем с сигаретой в небольшое здание в конце улицы.

- Отлично. А во сколько он открывается?

- В девять.

- Понятно.

- А что, это новая мода теперь ходить в галошах и платье? – выпуская струю дыма в мою сторону, интересуется блондинка.

- Да. Я модельер, это сейчас писк моды. Набирает, так сказать, обороты, скоро и до глубинки дойдет.

- Да? Не слышала о таком. Ты городская что ли?

- Точно.

- Из Москвы?

- Почти. Белые ночи в городе…

- Сочи?

- Нет, в Питере.

- Ясно.

- А можно еще очень деликатный вопрос?

- Ну давай.

- Вы не подскажете, вот в этой мастерской можно сходить в уборную?

- Приспичило? – киваю в ответ. – Можно. Там есть туалет, пошли проведу. У меня тут парень хозяин, думаю он не будет против.

- Спасибо вам огромное, девушка. Вам так идет это платье. Подарок парня?

- Как ты угадала? – открывая дверь и пропуская меня вперед, интересуется блондинка.

- Ну если хозяин автомастерской, значит обеспеченный.

- Точно, Вадька у меня такой. Пошли, - выкидывает окурок и заходит внутрь.

Мы проходим в помещение, где на нас сразу косятся двое работников в специальной одежде, с перепачканными руками. Один из них странно на меня смотрит, а потом и вовсе гаркает на девку.

- Лена! Что за посторонние?!

- Это моя подруга, ей надо в туалет. И не ори на меня! Я все Вадику расскажу!

- Вот же дура недоделанная, - кидает он и отворачивается.

- Туалет по коридору и направо в самом конце.

- Спасибо большое, Лена.

Сложно сказать, что именно я ожидала увидеть внутри помещения, скорее всего моего желтопузика и желательно чемодан где-то недалеко от него. Ведь картинка вырисовывается вполне себе четкая: хозяин мастерской подрабатывает на воровстве заезжих авто, скорее всего разбирает их на запчасти, а ворованное имущество из машин отдает своей любовнице Леночке, которая, вероятнее всего, вообще ничего не знает об источниках появления сего платья и подарков в целом. Или знает, но притворяется дурой. А вот бородач сразу знал, что ехать надо сюда. Что за мужик-то такой?

Иду медленно по коридору, оглядываясь по сторонам, и приоткрываю первую попавшуюся дверь. Почти пусто. Ни людей, ни моих вещей, а только железные ящики для личных вещей и какие-то запчасти. Тоже самое во втором и третьем помещении, и только последняя маленькая неприметная дверь оказалась для меня приятным сюрпризом. Вошла внутрь и замерла. Стоит мой черненький неприметный чемодан с белой ленточкой на ручке. И ведь не один стоит! Рядом еще два, такого же черного цвета, только без ленточки. Подхожу к чемодану и мысленно молюсь, чтобы оттуда исчезло только мое платье. И о, Боги, кто-то наконец надо мной сжалился. Пусть все перерыто, но на месте!

Понимаю, что момент совершенно неподходящий, и убегать в платье и галошах на четыре размера больше собственной ноги не дает мне шансов на удачный исход. Пожалуй, так быстро в своей жизни я не переодевалась никогда. Считанные секунды и я уже в джинсах, футболке и балетках. Достаю из сумочки маленький перцовый баллончик и, схватив свой чемодан, тихо приоткрываю дверь. Убедившись, что снаружи никого нет, выхожу из помещения, скорее напоминающего кладовку. И крепко вцепившись в чемодан, с четким намерением никому не отдавать свое, пошла по направлению к выходу. Правда выйти ни кем незамеченной у меня, как и предполагалось, не вышло. Блондинка так и осталась стоять на своем месте.

- Давай договоримся сразу, - начинаю я, в полной готовности вытащить заветный баллончик. – Это все мое…

- Так вот почему ты так долго, - перебивает меня Лена, косясь на мой чемодан. - Переодевалась, значит.

- Да. Переодевалась. Неудобно как-то в дороге в платье.

- Ну да, согласна. Вот я курица, даже чемодан при тебе сначала не заметила.

Да... ты самая настоящая курица. На мое счастье.

- Ну, я пойду?

- Да, конечно.

Лена разворачивается и идет к выходу, демонстрируя неуместное виляние задницей. В моем, гадина, платье! Ладно, фиг с ним, главное отсюда выбраться, а потом аккуратно вызвать доблестную полицию. И пусть ищут моего желтопузика. И все бы было ничего, если бы почти у самого выхода я не взглянула на кучу мусора в углу. А в куче мои… мои номера! Тихо, Аня. Только не подавай вида, что что-то случилось.

- Ну, ты идешь?

- Да, Лена, иду.

- Стоять! – слышу позади себя голос недавнего мужика. - Кажется кто-то взял то, что ему не принадлежит.

- Правильно, - медленно поворачиваюсь к мужику. – Это мои вещи. Я, кстати, вызвала уже сюда полицию, - выпаливаю я и зря. Вместо страха, в глазах смех. И тут я поняла, что никакая полиция мне не светит, это просто маленький городок, в котором менты прикрывают вот таких уродов. Им нечего бояться. Никто сюда и не приедет.

- Ну что, цыпа, будем развлекаться?

- Будем, - отчаянно произношу я и прыскаю баллончиком ему в глаза.

Глава 10

                                                   Глава 10

Сажусь в машину с каким-то сумасшедшим вдохновением. Я сделаю такой торт, от которого у кого-то глаза на лоб полезут и это в хорошем смысле слова. Благо, еще раннее утро, и я все успею. Только вот имеются ли у бородача нужные ингредиенты и приборы?

- Стойте! - вскрикиваю я и машинально кладу свою ладонь на его руку. – У вас есть шпатель?

Илья переводит на меня взгляд как на умалишенную, потом на мою ладонь, крепко сжимающую его волосатое запястье, и я тут же одергиваю руку.

- Да.

- А шоколад?

- Да.

- Много?

- Для тебя хватит, - осматривая мою фигуру, спокойно произносит Илья.

- Это вы зря. Ну грамм триста есть?

- Да.

- Сливки и сливочное масло?

- Да.

- А мука и яйца?

- Да.

- А грецкие орехи?

- Да.

- Вы дурак?

- Нет, - спокойно произнес Илья и все же выезжает со стоянки, медленно набирая скорость.

- А можно вам кое-что предложить?

- Если ты поняла, что облажалась с тортом и надумала заплатить телом, то нет, меня это не интересует. Проще заказать проститутку, она так мозг не вытрахает за несколько минут как некоторые.

- В общем так, я молодая, вы тоже вроде как… по возрасту, поэтому предлагаю сделать так, чтобы я…

- Стала моей женой? – усмехаясь произносит Илья.

- Тьфу на вас. Короче, предлагаю перейти на ты.

- Вообще-то я с первой секунды тебе тыкаю.

- А я нет, в отличие от некоторых, меня воспитывали, как надо. Но сейчас настал такой момент, в котором мне хочется тебе тыкать.

- Ну хорошо, что не в меня тыкать.

- У меня достаточно нежные руки, в особенности пальчики, так что, если я вдруг решу в тебя потыкать, тебе это понравится. Я сделаю это в виде массажа.

- А Димочка не будет против?

- Не будет.

- Ладно. Только ответь мне, на кой черт тебе из ранее оглашенного списка понадобился шпатель?

- Для ганаша.

- Ааа… ну теперь все становится понятно. Все проблемы от того, что ты дружишь с гашишем.

- И мне тоже становится понятно, что ты не только копишь волосяной покров на теле, но и уши не чистишь. Там, вероятнее всего, скопилось избыточное количество серы. И так уж и быть, по доброте душевной, я дам тебе ушную палочку, и ты поковыряешься в своих ушах, чтобы удалить ее излишки, но так, чтобы неглубоко.

- Чтоб до мозга не достать, да?

- Точно. А теперь для особо одаренных, мне нужен кондитерский шпатель для распределения ганаша. Ганаш-это не гашиш. Это крем из...

- Растопленного шоколада и сливок. Я в курсе, - поворачиваясь ко мне, с улыбкой произносит Илья.

- Если ты в курсе, какого лешего меня троллишь?

- Ммм.. потому что мне это нравится.

- Замечательно. А теперь смотри на дорогу. Ты, кажется, кого-то только что задавил.

- Да так и есть. Муху, - подмигивает мне и устремляет взгляд на дорогу.

Все оставшееся время мы ехали молча. Некогда вселившееся в меня вдохновение начало резко исчезать и на его место встало сомнение. А если у меня не получится торт? От волнения и отсутствия нужных приборов можно и облажаться. Только этого мне не хватало. В любом случае, свои волосы ему не отдам. Когда я отчаянно начала вспоминать необходимые ингредиенты в коржи, Илья резко остановился.

- Выходи.

- Куда?

- На улицу. Ты же торт собиралась делать, а никаких ягод в доме нет. Клубника растет тут.

- Ну хорошо.

Илья выходит со мной из машины и пройдя пару минут, мы оказываемся на огороженном поле. Мать моя женщина, на кой черт столько клубники?!

- Тебе же немного надо, собери пока в пакет сколько считаешь нужным, а завтра с утра уже будешь работать.

- А… это все клубника?

- Нет. Справа картофель.

- А его тоже надо собирать?

- Его надо выкапывать. Ты правша? – киваю в ответ, не понимая, что он от меня хочет. – Так вот, берешь свою руку, - поднимает мою правую ладонь вверх и одной своей огромной лапой прижимает мои пальцы друг к другу. - И вот в таком положении, обязательно ее напрягая, ты проталкиваешь руку вглубь куста, как бы вспахивая землю. Подкапываешь куст со всех сторон, но картофель находится глубже твой ладони, поэтому ты проталкиваешь руку дальше, примерно до середины предплечья. И вот только потом ты нащупаешь сам картофель. Все понятно? - шепчет мне на ухо Илья, еле сдерживая улыбку на бородатой морде.

- Понятно. Только это очень тяжелая работа. Особенно руками вспахивать все поле.

- Точно. Но придется.

- А знаешь, есть таких два старинных индийских метода: «нахуа» и «дохуа». Так вот, скажи мне, Илья, нахуа мне это делать руками, когда рядом с сараем дохуа лопат?

Вместо ответа Илья отпускает мою руку и начинает хлопать в ладоши.

- Браво! Ты меня уела.

- Ну хорошо, что не съела. Столько мяса за раз вредно употреблять. И, кстати, что-то я тут подумала, и мне кажется, что картофель я собирать не буду, потому что выкапывают его скорее всего не сейчас.

- Точно. Позже. Но вдруг тебе так понравится, что ты решишь у меня остаться до конца лета и перекопаешь все поле.

- Или кого-то закопаю. Может хватит меня троллить?

- Я постараюсь, но не обещаю.

- Постарайся. Итак, клубничка. Можно собирать любую?

- Конечно, куколка, собирать-то тебе все равно ее потом придется всю.

- А ты умеешь поднимать настроение.

Глава 11

                                                   Глава 11

- Анна Батьковна, можно вас на минуточку?

Аня резко останавливается, поправляет футболку и вприпрыжку подбегает ко мне.

- Сергеевна я, Илья Ильич, а точно на минутку? Как-то слишком мало, вы точно все успеете сделать за шестьдесят секунд?

- Дмитриевич я. А задушить можно и за полминуты.

- Ааа, вы про это? А я думала насильничать будете. Вид у вас какой-то возбужденный, ненароком подумала, что вы меня хотите, - выдает Аня, тяжело дыша. - Фух, набегалась я. Не привыкла в таком темпе. Знаете, грудь мешает. Она у меня, конечно, не как у Барби, но Кену есть за что подержаться.

- Господи, бедный Димочка, у него, наверное, уши завяли тебя слушать. От того и не спешит тебя отсюда эвакуировать.

- Мне кажется, в тебе говорит зависть, что ты не на месте Димочки.

- Конечно, что же еще. А теперь дуй на кухню готовить еду. Кажется, кто-то не сдерживает свои обещания.

- Пардоньте, Илья Ильич, заигралась. Матвей, - окрикивает сына. - Я пошла готовить вкусняшку. Ну все, - поворачивается ко мне, выставляя ладони вверх. - Бегу волшеблить вот этими руками.

- Стой, - неожиданно для себя хватаю ее за руку. Спрашивается зачем?

- Что?

- А где волшебную пыль будешь доставать? - это действительно спросил я?!

- Из рогов, конечно, - вырывает свою ладонь из моей руки, и начинает демонстративно крутить свои импровизированные рога на голове.

- Ты давно с травой дружишь, Ань?

- С детства. А вы с топором давно?

- С пеленок.

- Замечательно, а теперь я все же пойду.

Обходит меня, и совершенно точно специально виляя пятой точкой, идет к дому.

- Пап, - дергает меня за штанину Матвей. - Тебе она тоже нравится? Она красивая, не то что тетя Катя. И хорошая.

- Не привязывайся к ней, - сажусь на корточки, смотря в глаза сыну. - Через несколько дней Аня уедет отсюда. Понимаешь?

- Почему уедет? - так наивно спрашивает Матвей, что меня аж передергивает. Господи, кому я что-то объясняю, ему пять, Купидонов. Пять!

- Не думай об этом, забудь, - тереблю его за макушку и выпрямляюсь во весь рост. - Пойдем лучше помогать Ане готовить ужин.

- Давай.

Если с тортом я нашел простое объяснение-это что-то типа коронного блюда, которое Аня научилась готовить для Димасика или еще кого-то другого, то дальнейшее никак не поддавалось объяснению. То, как она ведет себя на кухне, не вызывает сомнения, что готовит она это не впервые.

- Обожаю картофель по-деревенски. В домашнем варианте масла требуется значительно меньше, и он не жарится как в кафешках во фритюре в старинном масле, - тараторит Аня, вынимая из воды порезанный картофель. – Теперь, Матвей, мы выкладываем наши картофельные дольки на противень с маслом, посыпаем обильно прованскими травами и все тщательно перемешиваем. Илья? – поворачивается ко мне. – У вас есть травы?

- Боюсь, что нет, всю траву ты уже скурила.

- Только если на пару с тобой. Ну ладно, возьмем то, что у нас имеется, главное, найти орегано и розмарин.

- А если их нету? – пристально смотря на Аню, интересуется Матвей.

- Если их нет. Правильно говорить без буквы «у», Матвей. А если их нет, будем импровизировать. В любом случае, картофель получится вкусным, аппетитная корочка снаружи и мякоть внутри. Что может быть лучше?

- Не знаю, - смущенно улыбается Матвей, пытаясь неумело потереть на терку сыр.

- Илья! – твою мать, откуда такой тембр. Чуть не попал по пальцам. – Мне кажется, ты уже достаточно отбил мясо. Я не просила делать из него листик.

- Ты сказала, что тебе надо отбить мясо для рулетов.

- Но я не просила из них делать это, - тычет пальцем в отбитые куски. - Теперь мясо будет сухим.

- А ты наволшебли, чтобы не было таким.

- И наволшеблю. Итак, ищем нужные травы, Матвей, и ставим в духовку вместе с рулетами. Отойдите, Илья Ильич, от мяса. А вообще на кухне маловато места.

- Это такой тонкий намек?

- Нет. Просто правда. Иди лучше стол накрывай, сервировать его умеешь? Или так, по-простому, только старинные тарелки со сколами по бокам и не менее побитые чашки?

- Ты переходишь границы, Анечка, - шепчу ей на ухо. – Я тебя сейчас отвезу в лес, без телефона и остальных вещей, и посмотрю, как ты снова запоешь.

- Фу, как низко, - громче, чем надо произносит она.

- Низко-это твой рост. Готовь, Анечка, а ты, Матвей, слушай и набирайся опыта, - кладу молоток на кухонный стол и разворачиваюсь к выходу.

- Стойте, Илья Ильич, - неожиданно Аня хватает меня за руку. - Раз вы учите сына, нужно и самому учиться. Тем более как опытному фермеру вам стоит это знать. Когда вы в следующий раз решите отбивать мясо, сначала этот кусочек помещают в полиэтиленовый пакет, так вы не испачкаете все вокруг, частички мяса не будут разлетаться по всей кухне, все останется в пакете. Хотя, конечно, кухня у вас и так вся… замусоленная. Мыть ее надо, Илья Ильич. Очень долго мыть. Над плитой вообще жировые отложения неизвестной давности. Вы ради Бога, не обижайтесь, Илья Ильич.

- Ничего страшного, Анна Батьковна, спасибо за подсказку. Не перетруждайтесь тут, завтра, как вы понимаете, предстоит много работы: сбор урожая, теперь еще и кухню вам намывать. И еще, - тяну ее на себя и шепчу на ухо. - Если еще раз исковеркаешь мое отчество-отправлю голой в поле.

- Как скажете, Илья Ильич…ой, прошу прощения, Дмитриевич.

                                                      ***

Глава 12

                                                       Глава 12

Иду вслед за Аней, наблюдая весьма приятную глазу картину. Попку в таком платье не видать, но не оценить ноги просто невозможно. Одним словом, хорошенькие ножки, на такие грех не посмотреть, потрогать тоже было бы неплохо. Хотя, если так подумать, я их трогал, когда нес сию мадемуазель до дома. Правда, тогда как-то не до них было, а сейчас очень даже до них, сами на глаза попадаются. Да уж, надо все же присмотреться к Кате. Хотя у той ноги кривые.

- Илья Купидонович, мне кажется или вы рассматриваете мои ноги? – резко останавливается Аня.

- Не кажется.

- А что так? Понравились? – улыбаясь произносит она.

- Для сельской местности сойдет. А вообще у тебя нога немного кривая. Точно, левая косит.

- Это у тебя глаз косит. Жаль исправлять уже поздно.

- Кстати, - хватаю ее за плечо, разворачивая к себе. - Я тебя предупреждал по поводу отчества?

- А я его не коверкала. Ты же Купидонов, значит Купидонович.

- Завтра голой будешь на поле.

- Буду. К тому же я и так собиралась быть там голой.

- Что?

- Каюсь, моя оплошность, я так и не подарила вам ушные палочки. После ужина обязательно это сделаю. Могу даже сама почистить вам уши, Илья Купидонович.

- Папа, ну вы скоро? – в дверях появляется возмущенный Матвей с картошкой в руках.

- Да. Мы уже закончили с твоим папой. Пойдем, именинник.

Что-то слишком много она на себя берет, это было последней мыслью, перед тем как мы присели за стол. Рулетики из баклажан, мясные рулеты, картошка по-деревенски, тюльпаны… Тюльпаны, мать их, из помидор, нафаршированные не пойми чем. Но апогей всему салфетки, сложенные каким-то специальным способом, да чего уж греха таить-красиво. Итого мы имеем: городская лялька умеет готовить и сервировать стол. Не знаю, как она умудрилась сделать все это за полтора часа, но это факт. И помимо всего этого сумела поддержать беседу с ребенком и, черт возьми, втерлась к нему в доверие. Меньше суток! Вот же маленькая стерва, свалит через пару дней, а мне потом сопли и слюни за Матвеем подтирать.

- Илья, вам не нравится еда? Или что-то конкретное? Картофель?

- Картошка она и в Африке картошка. Ничего такого, чтобы восторженно кричать «вау». К тому же, немного суховата.

- А мне нравится, вкусняшка, - тянется за очередной порцией Матвей. – И цветочки вкусные. Попробуй, папа.

- Илья Купидонович, для таких как вы, ну кто любит повлажнее, есть сливочно-чесночный соус, специально мною приготовленный. Вам обмокнуть дольку?

- Я сам обмокну то, что мне нужно, Анна Стрельничиховна.

Несколько секунд и Аня заливается смехом, причем это совсем не девичий кокетливый смех, скорее что-то заразительно-похрюкивающее. А вслед за ней присоединяется и Матвей.

- Стрельничиховна? Почему не Стрельниковна?

- Потому что стрельничиха мне нравится больше.

- Ты очень странный.

- И это говоришь мне ты? Жуй свой рулет и желательно молча.

- А кстати, как вам рулетики из баклажан? Тоже суховаты?

- Я бы сказал слишком влажноваты и с душком.

- Господь с вами, что за душок?

- Еще одно слово, - шепчу ей на ухо. - И я изуродую всю твою имеющуюся обувь, а затем брошу в навоз. – Поняла? – Аня кивает и отворачивается от меня. Демонстративно режет мясо на кусочки и дает его рядом сидящим собакам. – Кормить со стола собак в моем доме запрещено.

- Так мне встать что ли? - обиженно произносит Аня.

- У них есть свои миски и своя еда. Надеюсь, так понятно.

Аня что-то бубнит себе под нос, но прекращает кормить собак, а потом не переставая трещит о чем-то с Матвеем. Да уж, запуганной дурочкой она мне нравилась больше. Осмелела в конец, языкастая мамзель.

- Пап?

- Что?

- Ты съел все тюльпанчики.

- Задумался, вот и съел… машинально.

- А я думала потому что вкусно.

- Вкусно. Спасибо, Аня, за праздничный ужин.

- Пожалуйста.

Встаю из-за стола и выхожу на улицу. И только когда лицо обдало немного прохладным ветерком, понял, что мне безумно хочется курить. Сделать глубокую затяжку и вдохнуть в себя едкий отравляющий дым. Да уж, похерить три с половиной года выдержки только потому что меня задела гламурная девка? Ой, ладно, Купидонов, кого ты обманываешь, никакая она не девка. В кармане брюк вибрирует телефон, а мне совершенно не хочется смотреть кто это. Задницей чувствую, звонок меня не порадует. Смотрю на дисплей и, нехотя, но все же поднимаю трубку.

- Да.

- У нас проблемы. Некоторые запчасти нам уже не вернуть. Причем никак.

- Ты идиот, Саша? Мне плевать куда и кому вы отдали запчасти. Не можешь найти эти, значит найди новые или покупай точно такую же новенькую машину. И не забудь про цвет.

- Какой цвет?

- Ты тупой или совсем мозги пропил? Желтый цвет автомобиля.

- Да это я помню. Но может мы ей другую тачку подгоним?

- Нет, не может. Ищи и возвращай, причем быстрее. В следующий раз звони мне только тогда, когда все будет готово.

Кладу трубку, а у самого руки чешутся дать этому придурку в морду. Ну какой же дебил! Угораздило же заиметь родственные связи с этим недоумком.

- Илья, я уже чай сделала и торт принесла. Матвей хочет его съесть, но сначала надо задуть свечки, - слышу позади голос Ани. – Ты пойдешь?

- Пойду. Ань, стой. Откуда ты умеешь готовить?

- Мама научила.

- Ясно. Ну пойдем.

Глава 13

                                                    Глава 13

- Вполне серьезно. Ведь все же и так знают, что это фикция и нет никакой плохой связи. Так зачем имитировать звуки типа шуишушишушишуушиш и вводить собеседника в заблуждение. А пиф-паф, это интересно, незаезженно и креативно что ли.

- Очень креативно, - срывает травинку Илья и начинает крутить ее в руке. – Я тебя зачем сюда привез?

- Откуда ж мне знать, я ваши мысли, Илья Купидонович, читать не умею. А я сюда приехала для того, чтобы позагорать. Пока полезное солнце, им надо пользоваться. Вот в одиннадцать я встану и начну собирать клубничку. Кстати, а что ты здесь делаешь?

- Сижу.

- И травинку сосешь. Кого-то ты мне напоминаешь.

- Димочку?

- Господь с тобой, он молоденький красавчик, а ты... Ну в общем ты другой. А чего тебя так волнует мой Димочка?

- Хотелось бы посмотреть кто ж тебя такую т… терпит.

- Мне кажется, там изначально было другое слово, на «т» начинается на «ахает» заканчивается, ну и «р» между ними. Слушай, а ты чего за мной следишь? Дай угадаю, я тебе понравилась, но ты не знаешь, как ко мне подкатить, потому что одичал в своей глуши?

- У тебя когда-нибудь рот закрывается?

- Хотелось бы сказать, во время сна, но, к сожалению, нет, иногда просыпаюсь от того, что всасываю воздух губами, стало быть рот открыт, похрапываю, наверное. Ну и частенько оказываюсь личиком в подушку в собственных слюнках, значит тоже открыт.

- Стало быть, не закрывается никогда.

- Ну почему же… закрывается, только когда я под водой.

- Но под водой ты бываешь редко.

- Точно.

- К вопросу о том, слежу ли я за тобой-нет. Но проверить, чем ты тут занимаешься — это святое. И как видишь, не прогадал, - смотря на травинку в своей руке произносит Илья. Забавно, за несколько минут он ни разу не взглянул на мое полуобнаженное тело. На ноги может еще мельком посмотрел, а на грудь-нет. Вообще какой-то упоротый. – У тебя, кстати, нос сгорел. Переворачиваться надо.

- Перевернусь, спасибо.

- Я, наверное, плохо тебе объяснил. Это все, конечно, местами интересно и забавно. Глупо отрицать то, что ты вызываешь во мне интерес, иначе я бы пнул тебя под зад еще около мастерской, но фишка в том, дорогая моя, что я привез тебя сюда работать. Судя по твоему внешнему виду, ты все же не привыкла это делать. Рад за тебя, что ты умеешь готовить, но это не означает то, что ты сядешь мне на шею, блистая кулинарными способностями. Сейчас ты поднимаешь свою прекрасную задницу и встаешь раком, начиная усиленно работать.

- Раком? Может мне еще и трусы снять?

- Можешь снять. Мне в принципе все равно. Не нравится раком, можешь встать на коленки.

- Еще чего. На коленки я встану только если захочу вывернуть содержимое желудка, ну или застегивать своей дочке куртку или ботинки. Главное, чтобы не на шнурках, не люблю их завязывать.

- Ты точно обкурилась. Встала и живо надела на себя свою тряпку, взяла ведра и начала собирать клубнику. В позе рака, голышом, на коленях, на боку или на голове-твое личное дело, но, чтобы к двенадцати был заметен ощутимый результат. Хотя будет еще два штрафных часа за то, что грела бока. Так что я приеду сюда к двум.

- А если не заметишь ощутимый результат?

- Тогда продемонстрируешь свое умение молчать. За сараем стоят бочки с водицей. Туда бросают скошенную траву, для того, чтобы получилось хорошее удобрение. Прекрасное питание для растений, но жутко вонючее. Так вот, я опущу тебя с головой в это вонючку, и кожу тебе подпитаем, и рот закроешь. Ну и может чего умного в голову придет.

Илья резко встает с покрывала и уходит в сторону машины. Странное дело, хочется взбрыкнуть, но понимаю, что он меня точно окунет в эту бочку. Вот же гад, взял и все испортил. Приподнимаюсь вслед за ним и накидываю на себя платье. Нехотя беру ведро и иду к клубничному полю, попутно вдевая наушники в уши.

- Стоять! - слышу позади себя громкий голос Ильи. – Держи, - протягивает мне какую-то убогую панаму и по всей видимости футболку. – Надевай, иначе потом пожалеешь.

- Разбежалась.

- Сгоришь, дура.

- Сам дурак. Чешите, Илья Купидонович, колбасу пхать, или что вы там делаете?

Илья ничего не отвечает, а только демонстративно качает головой и разворачивается, кидая на землю панаму и футболку. Как только я убедилась, что он действительно уехал, я вновь скинула с себя платье и принялась собирать клубнику. Во время движения загар лучше садится и со всех бочков. Да, так определенно лучше.

Через два часа я поняла, что позы, озвученные бородачом, были не так уж и далеки от правды. Колени были, раком было, причем чаще всего, сидя попой на ведре тоже было, кажется, даже полубоком было. Осталось только мордой в земле. Еще через час мне захотелось убиться. Спину нещадно тянуло, плечи болели так, словно я была распята. А ноги… ноги хотелось вырвать и заменить чем-то другим. Вся потная, липкая, колени грязные от земли, руки в клубнике. К половине первого поняла, что все. Или в бочку, или звонить сестре, пусть эвакуирует меня отсюда.

- Ты совсем долбанутая?! Мало того, что не надела то, что я принес, так еще и свою тряпку сняла. У тебя мозг вообще есть?

- Мозг есть, извилин мало. Чего приперлись, Илья Купидонович?

- На тебя убогую посмотреть. Живо надевай, - кидает мне платье прямо в руки. Беда в том, что у меня уже и сил нет поднять эти самые руки вверх. - Долго будешь рассматривать тряпку?

- Сам ты тряпка. Я устала, ты посмотри сколько я клубники собрала. Неблагодарный!

Глава 14

                                               Глава 14

Хоть бы лицо не облезло, леопардовый мне однозначно не к лицу. И все-таки я идиотка, снова дала лишний повод над собой поглумиться. Надо собраться и прекратить тупить на ровном месте.

- Ань, ты там скоро? Сейчас вода закончится, это не городской душ, где можно осмысливать всю свою жизнь, - изыди! Даже воды лишает. – Долго будешь еще молчать?

- Я тебе уже ответила.

- Видимо не расслышал.

- Я тебе ответила средним пальцем правой руки. До сих пор отвечаю, палец уже надоело держать. Так понятно?

- Вполне.

Но вот как-то не могла я себе представить, что через пару мгновений откроется дверь, а за ней и шторка. Я даже не успела возмутиться и толком прикрыться, как вода уже оказалась выключенной, а на меня наброшено большое махровое полотенце.

- Правильно, молчи. Тебе так больше идет. Тряпки свои не надевай, нечего ими тело раздражать. Дойдешь до комнаты в полотенце, я дам тебе большую футболку. И, пожалуйста, не спорь, поступи по-взрослому, - сказал, как отрезал и вышел из душевой.

У меня даже желание спорить пропало, вообще все пропало. Что может быть хуже, чем ненавидеть себя? Дура! Еще раз убедившись в своей никчемности, промокнула разгоряченное тело полотенцем и обернувшись им, вышла на улицу. К счастью, Ильи здесь не было. Стараясь быть как можно менее заметной, прошмыгнула в спальню и плюхнулась животом на кровать. И тут же принялась копаться в интернете в поисках ахатины. Небось какую-нибудь вонючку подсунет и ею меня намажет. Оказывается, не все так просто, товарищ Купидонов решил подсунуть мне гиганскую улитку!

- Снимай полотенце, оно тоже раздражает кожу, я тебя сейчас намажу, немного полежишь, чтобы все впиталось, а потом уже накинешь мою футболку.

- Только тронь меня своей ахатиной, я тебе потом отрежу твою единственную хотину. Понял меня?! – вскакиваю с кровати, прижимая к себе полотенце.

- Я пошутил про ахатину, просто мазь на основе улиточной слизи.

- Шути сколько влезет, а меня не трогай, ни ахатиной, ни другой хотиной. Я понимаю, что это твой дом, но раз ты впустил меня сюда, будь так добр, выйди отсюда. Я хочу побыть одна и немного полежать, можно?

- Можно. Выпей содержимое стакана, полежи немного и спускайся на обед. Может после ты остынешь, и я намажу тебя.

- Мечтай. Что в стакане?

- Афродизиак, - ставит с грохотом на прикроватную тумбочку стакан с мутноватой жидкостью и, не глядя на меня, выходит из комнаты.

Я тут же надеваю белье и, как ни странно, накидываю на себя футболку Ильи. Тут надо включать здравый смысл, вся моя одежда обтягивающая, что явно сейчас вызовет дискомфорт. Вообще, конечно, лучше ходить голой, но этот вариант исключается. Присаживаюсь на кровать и начинаю рассматривать мутную жидкость в стакане.

- Выпей это, пожалуйста. Папа говорит так надо, - плюхаясь ко мне на кровать, с улыбкой произносит Матвей.

- Он тебя сюда послал, чтобы я это выпила? – странное дело, почему мне приятно от этой мысли?

- Ага. Ну я и сам захотел прийти, пока папа говорит с тетей Катей. Выпей, а потом она уйдет, и мы пойдем кушать.

- Матвей, - беру стакан и залпом выпиваю содержимое стакана. – А кто это такая эта тетя Катя? Ну кем она приходится твоему папе? Просто соседка? – молодец Аня, дожми пятилетнего ребенка. – Может они близко дружат? – мне-то какое дело?

- Она хочет дружить, а папа не очень. Мне кажется, она хочет стать моей мамой, но она некрасивая, поэтому мне не нравится. И длинная очень, а еще у нее есть Вова.

- А Вова это кто?

- Ее сын. Тоже некрасивый, длинный и злой.

- Правильно говорить высокий.

- Ну высокий.

- Получается папа часто тебя оставляет с этой некрасивой тетей и ее злым сыном, который наверняка старше тебя, да?

- Не каждый день, но бывает. А Вовка уже в третий класс ходит.

- Да уж, хорошего ребенка Вовочкой не назовешь.

- Почему? – улыбаясь произносит Матвей.

- А потому что про Вовочку много анекдотов.

- А папа хороший, - неожиданно выдает Матвей.

- А почему ты мне сейчас об этом говоришь?

- Ну потому что он хороший. Это же самое главное.

- Точно, это важно. Я в детстве тоже всех распределяла на хороших и плохих, хотя и сейчас тоже бывает.

- Папа сказал, что ты перегрелась на солнышке, хочешь я тебе мясо принесу из морозилки?

- Не стоит. Само пройдет. Матвей, а как тебя папа называет… ну ласково?

- Матвей, - смеясь произносит ребенок. – А как же еще?

- Понятно. Ну ладно, не думай об этом.

- А пойдем погуляем с собачками?

- Давай чуть позже, я немножко полежу, а к вечеру погуляем.

- Хорошо, пойду папе помогать тарелки ставить.

- Давай.

Матвей встает с кровати и вприпрыжку бежит на выход. А мне почему-то становится так паршиво, и вовсе не из-за того, что пылает тело и лицо, мне до боли жалко этого мальчика. Чертов ПМС!

                                                          ***

- Аня, пойдем кушать, все готово, - дергает меня за руку Матвей, ловко выводя из царства Морфея. - Тетя Катя ушла. Вставай. Или ты не хочешь? – хотела бы я сказать, что не хочу, да вот только желудок живет своей жизнью.

Глава 15

                                                    Глава 15

Ну какая все-таки упрямая зараза, подумать только-так и не впустила! Ну и мучайся, дура. Если нет мозгов, то тут я бессилен. С такой мыслью и лег спать, только вот заснуть что-то мне упорно не давало. Совесть? Вряд ли. Жалость? Тоже сомнительно, сама дура, так чего ее жалеть. Беспокойство? Возможно. Но тут я тоже бессилен. Не привязывать же ее к кровати и не обмазывать мазью. Подбирай дальше в лесу все, что плохо лежит, Купидонов, подбирай. С такой мыслью незаметно для себя я и заснул. А проснулся от какого-то непонятного шума. Резко вскочил с кровати и вышел из спальни. Первая мысль-Матвей, но нет, полоска света виднеется из комнаты Ани. Словно самый настоящий придурок крадусь к двери в собственном доме, и так же неуверенно открываю ее. Картина маслом: зареванная Аня стоит посередине комнаты с липкой лентой в руках, и пытается от нее отделаться.

- Что ты делаешь?

- Эпиляцию рук!

- А если серьезно?

- А если серьезно, пытаюсь повесить эту хрень на потолок, чтобы эти сраные мухи не липли на меня как на навозную кучу! Но я настолько никчемна, что не смогла этого сделать! Так понятно?

- Понятно. Надо было просто правильно ее потянуть и взять крючок, на который можно ее с легкостью повесить. Не переживай, у меня тоже не с первого раза получилось. Присядь, я сейчас приду.

- Я не могу присесть, у меня болит задница.

- Тогда стой.

- Стою. Только какого… ты в трусах?

- Ты хочешь, чтобы я их снял?

- Нет. Все, что я сейчас хочу, так это оказаться дома в ледяной ванне, чтобы у меня ничего не болело и без этих клейких рук.

- К сожалению, первое невозможно, а со всем остальным давай попробуем справиться. Пойдем вниз. Ходить-то ты можешь?

- Как утка, так пойдет?

- Да хоть как медведь. Пошли.

Спускаюсь на кухню вместе с Аней и подвожу ее к раковине. Наливаю ей на руки немного масла, та непонимающе на меня смотрит, но все же принимается тереть руки. Тоже самое с мылом, но, когда я лью ей на руки холодную воду, она впервые возмущается.

- А потеплее нельзя?

- Нет. Только холодная отмоет.

- Все-то ты знаешь. Самый умный и крутой. Трусы у тебя, кстати, тоже не очень. Еще на моего Микки Мауса пенял. То есть трусы в горошек-это лучше?

- Во-первых, это не горошек, а всего несколько горошин, а во-вторых, чего ты вообще их рассматриваешь?

- Хочу и рассматриваю. Или только тебе можно меня?

- А я тебя рассматривал?

- Еще скажи, что нет.

- Ты руки смыла?

- Да.

- Тогда заткнись и чеши в спальню.

- Молчание-знак согласия.

- Ты мне больше нравилась, когда ты молчала.

- Значит буду говорить, как можно больше, цели тебе понравиться у меня нет.

- Точно? Тогда перестань смотреть на мои трусы.

- Я смотрю не на них.

- А на что?

- На горошек, - шмыгая носом, произносит она.

- Иди, - пропускаю Аню вперед, рассматривая ее краснющие бедра. Какая же все-таки дубина.

- А ревешь ты чего, кстати?

- РевелА, в прошедшем времени.

- Так от чего?

- От бессилия.

- Понятно. Проходи, - приоткрываю дверь и пропускаю Аню в комнату. – А теперь давай без глупостей, ты снимаешь с себя футболку и ложишься на живот, я тебя мажу мазью, и ты благополучно ложишься спать. Утром станет значительно легче, а к вечеру все стихнет.

- Хорошо, - неожиданно произносит Аня, и мигом отворачивается от меня.

Кое-как снимает с себя футболку и, прикрывая руками грудь, забирается на кровать лицом в подушку. Только, когда я сел на кровать и взял мазь, принесенную Матвеем, которой Аня так и не воспользовалась, понял, что идея-то совершенно дурацкая. Лежит полуголая девица с шикарной фигурой, которую даже краснота не портит, а теперь я должен ее мазать.

- Ты там скоро? Я хочу лечь на бочок, у меня поясница болит после твоей клубники.

- Скоро. Тебя уже не смущает, что мазь на основе улиточной слизи? – зачерпываю пальцами мазь и прикасаюсь к разгоряченному Аниному телу.

- Меня даже не смущает то ,что мы оба только в трусах. Кстати, у тебя пальцы шершавые, но сейчас вполне ничего. Я думала ты грубый мужлан, который наждачкой мне натрет спину, а нет.

Удивительное дело, даже Анин треп не дает мне отвлечься от лицезрения ее задницы. Хороша, чертовка, и ведь знает это. Нет, это не задница, это произведение искусства, так и хочется сжать ее ягодицы, не погладить, а, блин, сжать. А еще лучше шлепнуть. Приплыли…

- Почему ты остановился? – потому что сейчас тебя трахну. – Прием?

- Рассматриваю твою родинку. Больно страшная она. Ты ее проверяла?

- Да. Ходила в дерматологический родинкопроверятель и там все супер. Но что-то мне подсказывает, что ты остановился, потому что пялился на мою попу или ноги. И всего лишь достаточно сказать, что эта процедура является для тебя пыткой.

- А если это так, то что?

- То я рада, что ты страдаешь. Не только же мне этим заниматься всю ночь.

- В таком случае, мои страдания решаются быстро.

- А жаль. В любом случае держи свою хотину на привязи.

- А ты свой рот на замке.

- Договорились.

Как в воду глядела, все это реально можно было назвать простым словом-пытка. Уж лучше бы трещала, хоть чем-то меня отвлекала. Ощущение, что все это длилось как минимум час, по факту-минута. Когда дошел до плеч, вроде бы отвлекся, но только до момента, пока не начал убирать ее волосы. Ее шевелюра это вообще отдельная тема. На ощупь это чистейший шелк. Чертовски приятно перебирать их пальцами. А еще лучше схватить пятерней и…