Кузнечики прыгают

Глава 1

Жуков решил сбежать с пары и пойти глотнуть пару кружечек пива. Чтобы не встретится с преподавателем, Жуков из курилки поднялся на 2 этаж и пошел к черному ходу. Пара уже началась минут 20 назад, поэтому по пути Жукову никто не повстречался. Пройдя полукруг, Жуков спустился на 1 этаж и оказался в длинном темном коридоре, по которому, если идти направо, можно было попасть на свежий воздух. Непонятно зачем, но Жукова вдруг очень заинтересовал тупик. Он повернул налево. Дошел до всегда закрытой двери, которой и заканчивался коридор. Зачем-то дернул ручку. Дверь раскрылась, и на Жукова упало тело Юли Сафроновой, третьекурсницы и хорошей знакомой Жукова. Тело ударилось о Жукова, потом о стену, и расположилось, свернувшись калачиком, у ног офигевшего Михаила Васильевича Жукова.

Жуков достал папироску, закурил и понял, что надо куда-то сообщить. Или не надо. «Черт!»— сказал Жуков. Он еще раз посмотрел на Юлю. Она была мертва, задушена, притом не позже, чем 30 минут назад, потому, что во время перерыва между 1 и 2 парами Жуков с ней разговаривал. Они постояли, покурили, потом Юля пошла на пару, а Жуков еще минут 15–20 сидел в курилке и размышлял о чем-то. Кроме него, никого в курилке не было. Когда он разговаривал с Юлей, рядом стояли двое или трое человек. В общем, он последний.

«Ой-ой-ой!» — сказал Жуков и быстро-быстро пошел пить пиво. Но вдруг вернулся почти бегом, закатал рукава Юли. Как он и думал, весь изгиб локтя был в красно-синих точках-уколах.

Глава 2

Вернулся Жуков к третьей паре в час. Он немного пошатывался и икал. У деканата он увидел толпу возбужденных студентов, посередине которой находился высокий человек с усами. Жуков подошел ближе. В этот момент какой-то парень в очках с параллельного потока крикнул: «Вот он!» — и простер правую руку к Жукову.

— Ну? — сказал Жуков и икнул.

Высокий человек с усами подпрыгнул к Жукову, взял его под руку и сказал:

— Поговорим.

— Ну? — спросил Жуков, когда они оказались в мягких креслах кабинета декана.

— Михаил Васильевич Жуков? — спросил человек с усами.

— Не отрицаю, — согласился Жуков.

— Майор Папкин.

— А по имени? — осведомился Жуков и закурил.

— Геннадий Леонидович, — сказал майор и тоже закурил.

— Ну? — попытался подойти к теме Жуков.

— Вы знаете об убийстве? — спросил Папкин, уставясь в окно.

— Смотря о каком, — уклонился от прямого ответа Жуков.

— Об убийстве Юли Сафроновой.

Жуков постарался выразить мимикой горе, потрясшее его при словах майора, но вместо этого опять икнул.

— Значит, нет? — уточнил Папкин.

— Значит, так, — согласился Жуков и закурил следующую.

— Вы с ней разговаривали последним. Потом ни ее, ни Вас не видели. Где вы были?

— Пиво пил, — ответил Жуков.

— Где?

— Во дворе.

Майор помолчал, а потом произнес:

— Ее убили после 11 часов.

— Да, — согласился Жуков, — в это время она пошла на пару. Я помню.

— Вы ее больше не видели?

— Нет! — сказал Жуков.

— Из института можно выйти двумя путями. Да?

— Верно, — Жуков опять икнул и закурил следующую.

— Вы уходили главным?

— Нет, я уходил через полукруг.

— Через вахту вы прошли в 11:40?

— Наверное.

— Где вы были 40 минут? — майор вперился в мутные зрачки Жукова.

— Курил. Сидел там же, — Жуков вспомнил стеклянные глаза Юли и закашлялся.

— Курить надо меньше, — посоветовал Папкин.

— Ага.

— В 20 минут 12-го в курилку спустился преподаватель латыни. Вы с ним позднее и ушли. Дойти до выхода — пять минут. Где вы были еще 15 минут?

Майор опять смотрел в окно. Жуков задумался.

— Ну, в туалете, — неуверенно произнес он.

— Да? Туалет находится за пять шагов до того места, где обнаружили труп. Вы ничего не видели?

— Не видел, — сказал Жуков и смял пустую пачку.

— То есть до 35 минут 12-го трупа не было?

— Получается, так, — сказал Жуков.

— Ее обнаружили без 15-ти 12. Ее убили за 10 минут, с 11:35 до 11:45, — подвел итог майор. Он вздохнул и сказал: — Спасибо.

— Всегда рад, — ответил Жуков.

Он вышел из деканата, плюнул и поехал к своей бабке.

Глава 3

Бабушка Михаила Васильевича Жукова, Марья Сидоровна, жила на Васильевском острове минутах в 20 пути от института в роскошной коммунальной квартире со всеми удобствами. Комнатка старухи являлась по коридоре второй справа, а метров в ней было этак 10–12. Кроме нее в коммуналке обитали некоторые другие жильцы, например Лиза Манк, молоденькая прелестная девушка, вроде как из ЛИИЖТа, супружеская чета Крапивницких и загадочный еврей Канцельбаум, который еще появится на страницах детектива «Молнии в штанах».

Итак, Марья Сидоровна сидела на полу своей комнаты и возилась с только что приобретенным у пивного ларька за 50 рублей синтезатором CASIO. Она нажимала разные клавиши и хлопала в ладоши каким-то совершенно невообразимым диссонансом.

Когда раздался звонок, старуха затолкнула синтезатор под кровать и поковыляла к двери. На пороге стоял ее внук Михаил Васильевич Жуков.

— О! Мишенька, — обрадовалась бабка, — что, опять двойка?

— Хуже, — мрачно ответил Жуков. — Помнишь Юльку?

— Ща, ща, — задумалась старуха, — та миленькая, белокурая, с длинными ногами, роскошная фигура, голубые глазки, и, вроде как, я видела ее в твоей квартире месяца два назад. Правильно?

— Ну да, — сказал Жуков, — ее убили сегодня в институте!

— Неужели?! — Марья Сидоровна всплеснула руками и, вытащив из-под кровати CASIO, заиграла траурный марш.

Жуков налил себе полный стакан лимонного сока и запил только что опустошенную им бутылку Столичной. Марья Сидоровна внимательно посмотрела на внука и сказала:

— И что ты?

— Надо бы найти убийцу, — предложил Жуков.

Старуха вздохнула и сказала:

— Мишенька! В Советском Союзе много чего не поощряется, в том числе — частный сыск.

— Надо! — сказал Жуков и рассказал бабке все, что произошло с ним утром.

Через 15 минут Марья Сидоровна произнесла:

— В принципе, милиция скоро арестует убийцу.

— Кого, интересно? — удивился Жуков.

— Тебя, Мишенька.

Жуков еще пару раз удивился про себя и спросил:

— Ну и что?

— Поезжай домой к Юле, вытряси из ее малолетнего брата имена всех друзей и подруг убитой. Ну а потом… впрочем, ты и сам не дурак, Мишенька.

Старуха налила себе и внуку коньяку и, подняв бокал, провозгласила:

— За первое дело! Желаю, чтоб тебя не убили.

— А мне кого-нибудь можно? — полюбопытствовал Жуков.

— По ситуации! — отрезала старуха.

И они выпили.

Глава 4

Жуков поднялся на третий этаж и засмеялся. Он нажал на дверной звонок. Никто не открыл. Через пару минут он нажал еще раз. Опять никто не открыл. Тогда Жуков начал, не переставая, трезвонить в квартиру, а другой рукой вставил в рот папиросу. На пару секунд пришлось отвлечься от красной кнопочки, чтобы достать спички. В тот момент, когда Жуков закурил, дверь открылась.

На пороге стоял малолетний брат Юли Славик, которому месяц назад стукнуло девятнадцать.

— Привет, — сказал Славик, — сестры нет.

— И не будет, — добавил Жуков, проходя в квартиру.

Славик затворил за ним дверь и спросил, — почему не будет? Что с ней?

— Мертва!

Жуков прошел в комнату. На диване сидел, по-турецки скрестив ноги и глядя в пустоту, парень, коего Жуков знал, как друга Славика. Звали парня Валера Кротов.

— А, привет! — поздоровался Жуков.

Валера, видимо, решил не отвечать.

— Что ты сказал, что «мертва», я не понял?

Славик стал как-то чуть-чуть бледен.

— Твоя сестра мертва. Убили в институте.

Славик сел рядом с Кротовым и уставился так же, как и его друг, в пространство. Наконец, он пришел в себя и спросил:

— И кто ее убил?

Жуков пожал плечами и, кивнув на Кротова, спросил:

— А он что, медитирует?

— Медитирую, — вместо Славика ответил Кротов и, в свою очередь, задал вопрос:

— Ее в институте убили? А где?

Жуков удивился, но ответил:

— Труп нашли на первом этаже в коридоре.

— Да? — в свою очередь удивился Валера, — странно, очень странно.

Жуков сел в кресло и обратился к Славику:

— Кого из ее подруг ты знаешь? Или из друзей?

Славик наморщил лоб и начал перечислять:

— Ну, во-первых, тебя, потом Инну из ее группы, Влада с 4 курса, Гошеньку — соседа, живущего этажом выше…

— Себя не забудь, — прервал его вновь погрузившийся в медитацию Кротов.

— Вот и все, наверное.

— Сегодня кто-нибудь звонил? — поинтересовался Жуков.

— Инка та самая звонила, сказала, что не была на занятиях, попросила, чтоб Юля, когда придет, перезвонила.

— Милиция приезжала? — задал следующий вопрос Жуков.

— Мы недавно пришли. Слушай, Миша, а ты что, в детективы записался?

Жуков закурил и нехотя ответил:

— Я найду ее убийцу и подвешу кое за что кое к чему.

Валера вдруг вскочил с дивана и, подойдя к Жукову, сказал:

— Возьми в компаньоны! Люблю детективчики.

Жуков ухмыльнулся. Кротов тоже. И вдруг взорвался Славик:

— Скоты! Юльку убили, а они тут… Пошли вон!

Жуков вышел из квартиры. Рядом с ним вышагивал Кротов. Вдруг он заметил:

— Ее убили не в коридоре. Это абсурд.

Жуков глянул на Валеру и отозвался:

— Ее убили в институте, а тело спрятали в подсобке. Я обнаружил ее чуть ранее.

— Я так и знал, — сказал Кротов.

Глава 5

— Откуда? — удивился Жуков.

Они уже вышли из парадной и теперь отправились к Казани.

— Да просто так. Я не замечал за тобой особого пристрастия к частному сыску. Верно, ты играешь за себя. Скорее всего, тебя, как и других, допрашивали а, зная о твоих отношениях с Юлькой, нетрудно догадаться, что допрашивали серьезно. А ты, видно, не признался, что нашел труп раньше остальных. И теперь хочешь выпутаться. Ну, как, правильно?

— У меня складывается впечатление, что ты ее прикончил, а потом еще за мной следил, — сказал Жуков.

— Значит, правильно! — Кротов мечтательно улыбнулся и прошептал: — Люблю детективчики!

Они дошли до Казани, уселись на ступеньки и Кротов спросил:

— Во сколько ее убили?

Жуков ухмыльнулся.

— А тебя это дело тоже заинтересовало?

— Я ее любил, — ответил Кротов. — Итак?

— Между 11 и 11:20.

Кротов задумался. Пару минут он сидел молча, а потом заявил:

— Надо бы просмотреть расписание занятий их группы на сегодня.

Жуков смирился с тем, что ему отводилась роль даже не Арчи Гудвина, а инспектора Крамера, и поплелся вслед за Кротовым.

В институте все было по-прежнему. Они подошли как раз к концу последней пары. И первый человек, который им встретился, оказался Инной Прик. Как только она увидела Жукова, на ее лице отразился страх, недоумение и еще что-то. В общем, мешанина.

— Здравствуй, — сказала она, — я только что пришла. Это ужасно, Миша.

Жуков сказал:

— Ага! Но тут подскочил Кротов и гнусаво забормотал:

— Ах, прелесть, моя прелесть, моя милая прелесть! Что это я? Где это я!

При этом он схватился за Инну, потом его повело вправо, потом влево и, наконец, он, не выпуская Инну, стал падать на пол, все еще бормоча: — Ах, моя! Ты моя прелесть!

Затрещала материя, кофточка девушки соскочила с одного плеча. Но тут Кротов все-таки упал, выпустив жертву из своих цепких объятий. Инна умчалась. Жуков все эти секунд 40 стоял в прострации, но теперь он схватил упирающегося любителя детективов за шиворот и потащил вон из института. Во дворе он посадил Кротова на скамейку и, отдышавшись, закурил. Потом повернулся к товарищу посмотреть, не отдал ли безумец концы. На Жукова с интересом глядели совершенно нормальные глаза Валеры.

— Да-с, — сказал Кротов, — она наркоманка. Но колоться начала позднее, чем Юля. Теперь-то ясно, отчего две такие разные девушки так крепко дружили. Жуков, открыв рот, смотрел на Кротова, а тот, отряхнув свой пиджак, возвел к облакам глаза и выдохнул:

— Как все-таки я люблю детективчики!

Глава 6

Жуков поймал Инну на трамвайной остановке. Она стояла, прислонившись к стене желтого облупленного дома и курила ментоловый «Marlboro».

— Слушай, — сказал Жуков, — этот парень немного того, — и покрутил пальцем.

— Я поняла, — сказала Инна и вдруг, уронив голову на широкое плечо Жукова, зарыдала.

— Ну, — сказал Жуков, — ей уже не поможешь.

— Она была! Такая… хорошая… добрая… была… Юлька… ой!

Жукову это начало надоедать.

— Давно колешься? — спросил он, закуривая.

Слезы моментально высохли, сигарета оказалась в углу рта и Инна надменно провозгласила:

— Не очень. А что?

— Да так, — сказал Жуков, — интересно стало.

Они замолчали. Вдруг Инна вскрикнула и бросилась в подворотню. Жуков ничего не понял, но помчался следом. Но он потерял секунд 30, а двор был проходной, да и парадных очень много. Инна исчезла.

Жуков вновь вышел на остановку и столкнулся с Кротовым. Валера горячо зашептал на ухо Жукову:

— Сегодня у их группы на двух первых парах были очень важные зачеты. Все пришли на первый, кроме Инны. На второй — кроме Юли Сафроновой, Инны и Тани Булычевой. На третьей паре была лекция. Из их группы присутствовали все, кроме уже убитой Сафроновой. Инна пришла. Булычева появилась перед лекцией, но раздумала на нее идти и вместо этого пошла в буфет. Потом ушла домой. Вот так-то.

Жуков с интересом спросил:

— А почему ты думаешь, что убийца из ее группы?

— И вовсе не думаю, — обиделся Кротов, — у меня такая версия, и все тут!

Жуков закурил и пожаловался:

— От меня Инна сбежала.

— Это плохо, — погрустнел Кротов, — она в числе подозреваемых на первом месте.

— А на втором кто, — полюбопытствовал Жуков, — Булычева?

— Не, — протянул Кротов, — на втором — ты, на третьем — я (специально для тебя). Наконец, на четвертом — любой из преподавателей.

Жуков ошалел от такого количества подозреваемых, выплюнул догоревшую сигарету и произнес:

— А Булычева на каком?

Кротов ответил через минуту:

— Булычева ни на каком.

Жуков не стал допытываться — почему.

— Слушай, пивка выпьем? — предложил он Валере, и Валера согласился.

В подвальчике они взяли по два пива. Вскоре к ним присоединился некий Юра Стаханов, когда-то учившийся на 1 курсе, но потом ушедший, а теперь играющий со своей командой в одном из закоулков института. Жуков его немного знал, а Валера до этого никогда не видел. Юра выпил свое пиво и покинул сыщиков. Все время, пока Жуков болтал с Юрой, Кротов о чем-то сосредоточенно размышлял, когда же музыкант ушел, он твердо произнес:

— Жуков, я знаю, кто ее убил!

Глава 7

— Ну, — спросил Жуков.

— Это Инна Прик.

— Слушай, — взмолился Жуков, — ты достал! Иди домой, а!

Кротов обиженно засопел и вышел из бара. У Жукова тоже была версия, и он решил ее проверить.

Дверь коммуналки открыла милая Лиза Манк. Жуков уже давно присматривался к девушке. Теперь же он осведомился:

— Северное Сияние?

— Кристиан Диор! — в том же тоне ответила Лиза.

— Забавно, — пробормотал Жуков и пошел к бабке.

Марья Сидоровна пила вермут. С некоторых пор это вошло у нее в привычку.

— О! Внучек! Вермут, коньяк, водка?

— И все в один стакан, — отозвался Жуков и сел на пол рядом с бабкой.

Когда бокал был осушен, Жуков попросил:

— Найди что-нибудь о Валерии Кротове и Татьяне Булычевой.

Бабка прыгнула к компьютеру и защелкала клавишами. Через 10 минут отозвалась:

— Кротов Валерий, 19 лет. Нигде не учится, не работает. Родители — на очень Крайнем Севере. Живет с теткой. У которой есть дочь Татьяна Булычева.

Жуков закашлялся.

— Она живет с матерью?

— Да.

— Забавно, — пробормотал Жуков.

— Татьяна Булычева, — продолжала бабка, 22 года. Учится в институте им. Герцена на 3 курсе. Имеет несколько подруг и одного друга.

— Ну, — заинтересовался Жуков.

— В подругах ходит Аня Разумовская, до сегодняшнего утра ходила Юля Сафронова, другом, как это ни забавно, является преподаватель русского языка Михаил Анатольевич Стогов. Она живет с ним с начала второго курса и, по-моему, обоим это нравится.

— Благодарю, — задумчиво произнес Жуков.

Он налил себе еще вермута и закурил. Через 5 минут он спросил:

— А какой у этого Стогова телефон, и у Булычевой тоже?

Марья Сидоровна назвала номер, и Жуков поплелся к аппарату. Набрал семь цифр, после чего на том конце провода сказали:

— Але!

— Это из милиции, майор Папкин, — сказал Жуков и покраснел.

— А, здравствуйте, — ответили без особой радости.

— Михаил Анатольевич, — начал Жуков, — где вы были сегодня с 11 до 12:30.

Там ответили не сразу.

— Вы уже спрашивали.

— Я спрашивал про полчаса, — сказал Жуков, — теперь мне нужны эти полтора часа.

— Я был в своем кабинете, — наконец произнес Стогов.

— Один?

— Да. На этот раз он не колебался.

— Хорошо, — сказал Жуков и повесил трубку.

После этого Жуков сразу же набрал номер Булычевой. Ему ответила сама Булычева.

— Таня! — Жуков попытался придать своему голосу светский тон, — где ты была сегодня с 11 до 12:30?

— А кто это? — удивились на том конце провода.

— Майор Папкин.

— А я могу не отвечать?

— Нет.

— Я была у преподавателя русского языка Михаила Анатольевича Стогова в его кабинете. Что-нибудь еще?

— Спасибо, — сказал Жуков и повесил трубку.

Он вернулся к бабке. Марья Сидоровна положила трубку параллельного телефона и заинтересованно спросила:

— И кто врет?

— Возможно, оба, — мрачно заметил Жуков и налил себе полстакана коньяка.

Глава 8

Допив третью бутылку, Жуков услышал какой-то трезвон у себя в голове.

— Ой! — вскрикнул он.

— Мишенька, это же телефон, — успокоила его Марья Сидоровна и поползла из комнаты.

Еще минут через 20 она вползла обратно и кивнула Жукову на выход. Он подошел к двери, открыл ее, сделал шаг, ударился лбом о косяк, взял немного правее и вышел в коридор. В трубке раздался призывный голос Кротова:

— Жуков, это ты, Жуков?

— Кротов! А это ты? Кротов? — возопил в ответ Михаил Васильевич.

— Я, — сказали там, — я Инну нашел.

— Допросил уже? — Жуков прислонился к стене и сполз по ней на пол.

Телефон сполз вслед за ним.

— Нет! Не допросил! Она еле дышит. Передозировка!

— Чего пере? — не понял уже немного протрезвевший Жуков.

— Не важно! Подъезжай к институту! — прокричал Кротов.

— Так ведь лекции уже закончились, — пробормотал Михаил Васильевич.

Но в трубке начались короткие гудки, поэтому Валера, наверное, его не услышал. Жуков лег на пол и закрыл глаза. Когда открыл, увидел перед собой ножки. Милые хорошенькие ножки. Цепляясь за них, Жуков встал и оказался лицом к лицу с евреем Канцельбаумом.

— Да-с, — сказал Канцельбаум, — я вам кого-то напомнил?

— Одного моего покойного друга, — огрызнулся Жуков и, накинув на себя куртку, вышел из квартиры.

У института он еще издалека приметил Валеру Кротова. Тот подбежал к Жукову и забормотал:

— Я зашел в парадную, ну, просто так, а она там лежит. Я сделал ей искусственное дыхание и донес до пятой аудитории.

— А массаж ты ей не делал? — полюбопытствовал Жуков.

Кротов ничего не ответил и, надув губы, вбежал в здание. Сыщики поднялись на 2 этаж и зашли в пятую комнату.

— Ну, — сказал Жуков, — и где тело?

Инны Прик в аудитории не было.

Глава 9

— Черт, — выругался Валера Кротов, — она не могла далеко уползти! — и бросился вон.

Жуков сел за парту, уронил голову на грудь и заснул. Проснулся от легкого похлопывания по плечу. Сзади стоял старик-вахтер. Вахтер улыбнулся и заметил:

— Восьмой час, молодой человек! Не пора ли домой?

Жуков согласился и вышел. Кроме Инны Прик, пропал еще и Валера Кротов. Жуков прошел через полукруг. И вдруг, повинуясь какой-то новой привычке, спустился на первый этаж в коридор, где сегодня утром нашел труп Сафроновой. Так же, как и утром, он повернул налево и дошел до всегда закрытой двери. Так же, как и утром, дернул ручку. Дверь открылась. Жуков зажмурился. На него ничего не упало, и, облегченно вздохнув, он открыл глаза. Жуков закрыл дверь, радуясь, что пока никого не убили, и повернулся, чтобы идти на выход. И в глубине коридора у поворота направо заметил спину.

Спина была в кофте. Кофта была Инны Прик. Жуков бросился следом, но на полпути какие-то руки схватили его и вдернули в нишу в стене.

— Черт, — прошептали руки голосом Кротова, — не мешай следить, алкоголик.

— Я не алкоголик! — запротестовал Жуков, но Валера заткнул ему рот, а через пару секунд прохрипел: — Пошли!

Они вышли на улицу. Спина Инны маячила вдалеке. Они ускорили шаг. Кротов на ходу объяснил:

— Она спряталась на полукруге, но я ее нашел и следил. Она не хочет встречаться с нами, так как знает, что мы ее подозреваем! Понял? Это она убийца! Точно!

— Ну-ну, — сказал Жуков.

Они вышли на Средний проспект. Инна зашла в какую-то арку.

— Странно, — сказал Кротов.

Сыщики притаились за углом. Жуков закурил. Инна вошла в третью парадную. Они бросились за ней. Лифт с девушкой уже начал подниматься. Кротов бежал вслед за ним по лестнице. А Жуков, отдуваясь, пытался не отстать. На пятом этаже лифт остановился. Инна вышла и позвонила в самую левую квартиру. Кротов ойкнул.

— Ты чего? — удивился шепотом Жуков.

Но он сам понял — чего. Дверь Инне открыла двоюродная сестра Кротова Таня Булычева.

— Привет! Проходи, — сказала она.

Дверь за подругами захлопнулась.

Глава 10

В полдесятого Жуков привез к бабке кричащего и дергающегося Кротова. Марья Сидоровна налила Валере валерьянки с пивом, и Кротов улегся на единственный диван, где вскорости и захрапел. Жуков подошел к окну и обреченно пробормотал:

— Ничего не понимаю… Кто ж убийца-то? За что убили-то ее?

Марья Сидоровна погладила внука по голове и ласково заметила:

— Тебя майор Папкин ищет, Мишенька. Он, вроде, арестовать тебя хочет.

Жуков захрюкал. Старуха понеслась за валерьянкой. Когда же вернулась, Жуков, сопя, спал рядом с Кротовым, а на полу валялась пустая бутылка «Русской» и две бутылки пива жигулевского, тоже пустые. Марья Сидоровна пошла к телефону, куда-то позвонила, потом вернулась, уселась на пол. Лицо было такое, как будто ждала кого-то.

Через полчаса в квартиру позвонили. Старуха побежала открывать.

— Проходи, Танечка! Братец твой у нас, спит!

Таня Булычева вошла в комнату, увидела лежащих вповалку сыщиков, всплеснула руками и, повернувшись к старухе, возмущенно вскрикнула:

— Что это?

— Ничего, — сказал, поднимаясь, Жуков, — просто Вы обвиняетесь в убийстве!

Кротов захрапел еще громче.

— Как? — Таня Булычева была само негодование, — я?

— Вы, — сказал Жуков. — Если Вы не докажете, что были с 11 до 12:30 у Стогова.

— Я была у него!

— Он отрицает.

Жуков закурил и, глянув на спящего Кротова, произнес:

— Итак…

— Я была у него, — твердо повторила Булычева и прикурила от протянутой Жуковым зажигалки.

Раздался звонок в дверь. Бабка побежала открывать, а Жуков, подойдя к окну, еще раз посетовал:

— Ничего не понимаю…

В комнату вошел Михаил Анатольевич Стогов. Он уставился на Булычеву, Таня — на него.

— Ну, — сказал Жуков, — поздоровайтесь, дети мои!

Стогов молчал.

— Михаил Анатольевич, где вы были с 11 до 12:30?

— В кабинете. Стогов смотрел в пол.

— Вы были один?

— Да.

Булычева раздавила окурок об угол стола и, поправив прическу, произнесла:

— Он лжет!

Стогов, не поднимая головы, повторил:

— Я был один!

— К черту! — заорал Кротов, перестав храпеть и спрыгивая с дивана. Его нога описала дугу и врезалась Стогову как раз чуть ниже середины живота.

— Валера! — вскрикнула Булычева, бросив гневный взгляд на Кротова, и бросилась к поверженному преподавателю русского языка и литературы.

Стогов поднялся и, смущенно улыбаясь, сказал:

— Я не хотел Таню впутывать. Но раз она сама… Что ж… Она была со мной.

— И что произошло сегодня утром? — без особого интереса спросил Жуков, закуривая следующую.

Стогов помолчал минутку, с неудовольствием глянул на Кротова и начал говорить:

— В 11 я пришел в институт и направился в свой кабинет. По дороге на полукруг я встретил Таню, и мы решили провести полтора часа вдвоем. Дверь в мой кабинет была открыта (он в конце полукруга). Я вошел и увидел Юлю Сафронову, она лежала на диване, а рядом валялся шприц. Она была мертва.

Глава 11

Жуков ожидал чего угодно, но этого не ожидал вовсе. Он широко открыл рот, краем глаза заметил Кротова, который был ошарашен не меньше самого Жукова, и слушал далее.

— Я испугался, все-таки труп, сами понимаете… Я вместе с Таней перетащил тело в коридор и спрятал тело в подсобке. Это заняло не более 10 минут. Потом я вернулся в кабинет, а Таня ушла в кафе рядом с институтом. Вот и все.

Жуков поинтересовался:

— Вас, конечно, никто не видел?

Стогов согласно закивал и приобнял Таню за плечи.

— Забавно.

Жуков налил себе вермута и, повернувшись к Кротову, спросил:

— Ну?

Кротов пожал плечами. Жуков перевел взгляд на бабку. Марья Сидоровна невозмутимо допивала бутылку портвейна Карданахи.

— Да-а-а, — протянул Жуков, — идите и подумайте, Стогов!

— О чем? — вопросил Михаил Анатольевич, но Кротов уже выставил его за дверь.

— А я? — вздернула носик Таня.

— А ты пойдешь с братом, — сказал Жуков, вынимая из пачки последнюю беломорину.

Они ушли. Жуков усмехнулся и сказал:

— Если Стогов врет, то убийца — он, а Булычева — сообщник, или ни о чем не догадывается. Также возможно, что Булычева — убийца, а Стогов — или сообщник, или ничего не знает. К тому же есть еще и Инна Прик. А, может, это и самоубийство.

Жуков вздохнул. Зазвонил телефон. Старуха отвлеклась от откупоривания второй бутылки Карданахи и, усмехнувшись, заметила:

— Спорю на десять баксов, это — тебя!

Жуков пошел к телефону. Там сказали:

— Миша, это Инна. Через полчаса у института! — и раздались гудки.

Жуков дал себе самому слово, что если распутает это дело, в институт не будет ходить две недели.

Через 25 минут он был на месте встречи. Инна подбежала к нему и забормотала:

— Миша! Я боюсь. Мне страшно. Меня кто-то хочет убить. Я знаю, меня хотят убить!

Жуков промычал в ответ нечто невразумительное.

— Миша! Меня убьют! Ведь я видела убийц!

Жуков прислонился к стене и подумал о чем-то.

Глава 12

— Я видела, как они выносили тело. Стогов и Булычева. Я спряталась. Это ужасно!

— Я об этом знал еще вчера, — заметил Жуков.

Инна Прик широко открыла свои милые карие глазки и удивилась:

— Откуда?

— Да, так… — Жуков закурил, сделал две затяжки и спросил: — Еще что-нибудь?

Инна пожала плечами.

— Ну, тогда я пошел, — сказал Жуков и, вправду, пошел.

Но не успел сделать и трех шагов, как Инна догнала его и быстро проговорила:

— Это они ее убили! Я видела еще кое-что. Я видела, как за 20 минут до выноса тела Сафронова зашла в кабинет.

Жуков схватил девушку за руку:

— Она была одна?

Инна отвела глаза, потом виновато глянула на Жукова и чуть не заплакала:

— Я боюсь! Они мне заплатили! Но я все равно скажу. Юля вошла в кабинет с Булычевой.

Жуков бросил догоревшую сигарету и поинтересовался:

— Ты, конечно, следила за кабинетом?

— Нет! — Инна вся дрожала и вообще была странная.

— Я ушла, а потом опять пришла и увидела, как они выносят тело. Больше ничего не видела и не знаю!

— Значит, ты не знаешь, когда в кабинет зашел Стогов? — непонятно, зачем спросил Михаил Васильевич Жуков.

— Не знаю, — промямлила Инна Прик.

— М-да, — Жуков закурил последнюю сигарету, смял пачку и машинально засунул ее Инне в карман. Девушка решила не обращать на это внимание.

— М-да, — еще раз сказал Жуков, и вдруг ему подумалось, что Кротов не менее умен, чем он сам. А значит…

— Shit! — заорал Жуков и бросился по направлению к дому Булычевой и Кротова.

Глава 13

Дверь не открывали. Жуков чуть нажал на нее плечом и вошел в квартиру. В первой же комнате в кресле, развалившись, сидела Татьяна Булычева, во лбу ее зияло маленькое-маленькое отверстие, из которого красный след шел до переносицы, а потом обрывался.

Жуков трясущимися руками налил себе водки, которую нашел в баре, смешал с ликером Amaretto и залпом выпил. Чуть-чуть полегчало. Через десять минут Жуков заметил рядом какую-то вещицу. При ближайшем рассмотрении вещица оказалась пистолетом. Жуков сжал рукоятку, сел в кресло и подумал, что так же, наверное, сидел и убийца. Жуков прицелился в труп.

В это мгновение и вошел в квартиру наряд милиции под командованием Геннадия Леонидовича Папкина.

Глава 14

— Да… — сказала Марья Сидоровна Жукова, с грустью глядя на своего подстриженного внука, — да уж…

Жуков мрачно уставился уставился в пол и сказал:

— Где Инна? Где Кротов?

— Никого, — старуха развела руками. — Все исчезли. У меня есть ощущение, Мишенька, что тебя здорово подставили. Но вот кто — понять не могу. Жуков заскрипел зубами и пробормотал:

— Как бы отсюда выйти?!

Старуха заинтересованно поглазела по сторонам и отозвалась:

— Легко!

Охранник открыл камеру, старуха затолкала его вовнутрь, и через пару минут Марья Сидоровна в сопровождении мрачного и молчаливого охранника прошла по многочисленным коридорам вплоть до выхода. Охранник вышел вместе с ней.

Дома бабка открыла бутылку «Московской», две «Столичной», один мускат, пять пива «Жигули», три пепси-колы и один «Байкал».

Пили долго.

Очень долго.

Потом Жуков искал туалет.

Потом нашел.

Потом — тилим-бом-бом.

Бом-бом.

Глава 15

Совсем ночью Жуков вышел на улицу. Теперь он точно знал, кто убийца и в первом, и во втором случае. Но где же Инна?

Инна была дома. Дверь она открыла сама.

— Миша! — заплакала с порога девушка. — Это все он! Он сказал! Я не хотела!

— Ну ладно, все хорошо, — успокаивал ее Жуков.

Успокоил. Вошел с ней в комнату, она опять зарыдала, повисла на шее у Жукова. Михаил Васильевич пытался отцепится, но темперамент победил. И новоиспеченный сыщик провалился в сладостное болото Инны Прик.

Из болота его вывел чей-то очень знакомый голос. Жуков открыл глаза. В кресле сидел Валера Кротов и оживленно беседовал с Инной, сидящей за столом. Жуков протер глаза. Кротов не исчезал.

— Валера, — позвал Жуков, — ты арестован!

— Не уверен, — весело отозвался Кротов.

В руке его появился пистолет.

— Эх, Миша, Миша, — укоризненно и с грустью сказала Инна, — и зачем тебе это все надо было?

Жукову не понравился тон, которым задали вопрос. Михаил Васильевич закурил, закашлялся и поинтересовался:

— Сафронову убила Инна. А Булычеву ты, Валера?

— Гениально, — сказал Кротов.

— Сафронова решила рассказать все о торговле наркотиками в институте кому следует. И Инна, по просьбе, опять же, твоей, Валера, убрала опасную девушку. Потом она должна была убрать и Булычеву, которая, скорее всего, видела Инну у кабинета, где была убита Сафронова. Но испугалась, или не смогла. И тогда ты, Кротов, убил свою сестру.

— Двоюродную, — уточнил Валера.

— Ну, да, конечно, — сказал Жуков и заметил:

— Инна, пора!

Инна как раз стояла за спиной у Кротова. Бутылка, обрушенная на голову Кротова, разлетелась на мелкие кусочки.

Глава 16

— Молодец, — сказал Жуков, — спасибо. Суд тебе это учтет.

— Какой суд? — удивилась Инна, — я никого не убивала. Ведь это же Кротов.

— Я говорю лишь об употреблении и продаже наркотиков, — напомнил Жуков.

— Это не я, — сказала Инна, — это Кротов.

— А над ним?

— Декан нашего факультета.

Жуков удивился.

— Забавно. Наталья Вадимовна Сапожок?

— Ага, — сказала Инна. — Я могу подтвердить это на суде.

— Суда не будет, — задумчиво пробормотал Жуков.

А через час Михаил Васильевич шел из деканата с сереньким чемоданчиком, в котором лежало столько стипендий, что их хватило бы, ну, лет на пять — минимум.

P. S. И это, если пить не только «Русскую», но и «Havana Club».