Квартира в наперстке

Мориса я встретил в автобусе. Вид у него был мрачный.

— Ну что твоя квартира? — спросил я. Я ведь знал, из-за чего он такой.

Морис злобно глянул на меня.

— Это самая большая глупость в моей жизни, — буркнул он. — Лучше бы я остался жить у матери.

— Но ты же не можешь поселить там Жаклин. Невестке со свекровью лучше не жить вместе.

— Неужели? — огрызнулся Морис. — Ну так вот: с того момента, как нам привезли мебель, мне стало негде одеваться. А у тебя что же, иначе?

Мы с Морисом нашли почти одинаковые квартиры: комната, кухня с душем и прихожая где-то полметра на метр.

— У меня-то? — отозвался я с воодушевлением. — Да у нас с Одиль просто обалденно! Места хоть отбавляй.

Расстались мы не попрощавшись. Должно быть, он надулся. Да ладно, наверняка на днях заявится. Забудет, что злился, любопытство возьмет верх. Придет проверять, заливаю я или правду говорю. Жду его без тени сомнения. Места у меня действительно больше чем надо.

Ну разумеется, все это не само сделалось. Прежде всего надо было сломать идиотский трафарет, по которому обычно обставляют однокомнатные квартиры. Вы знаете, о чем идет речь: в углу кровать, метр девяносто пять на метр сорок. У окна — шкаф (два в высоту, метр десять в ширину и шестьдесят пять в глубину). Посреди комнаты, так что не обойдешь, стол, девяносто на семьдесят пять, а против единственной пустой стены — какой-нибудь немыслимый буфет, метр двадцать в высоту, а тут — метр десять на пятьдесят. Ну еще сколько-то стульев и круглый журнальный столик, шестьдесят сантиметров в диаметре. Короче, когда все сидят, если дышать вполсилы, можно сказать, есть место… Но не более того. Не хочешь ходить в синяках — лучше не двигайся.

Мне еще повезло, у меня кухня чуть побольше: два с половиной на два, где-то так. Впрочем, я бы вообще мог без кухни… Я даже разработал специальный проект, как жить в пространстве в три кубических метра, и у меня еще остался целый куб незанятого воздуха! Это вообще что-то! Но не будем забегать вперед. Итак, я хотел пространства. Заметьте, не бывает, чтобы, приложив немного воли, вы не нашли выхода из самой безвыходной ситуации. То, что я сделал, — Ле Корбюзье в миниатюре. И я добился своего. Государство мне, слава богу, ничем в этом не помогало.

Обратимся в первую очередь к шкафу. Ничто так не давит на психику, как огромный темный шкаф, втиснутый в небольшую светлую квартирку с единственной комнатой — пора уточнить — метражом четыре пятьдесят на три десять. Наш шкаф был из сосны, не слишком веселое зрелище, что-то такое необъятное, угловатое и пузатое.

Сомненья прочь! Сосна там или не сосна, кисть в руки, выкрасить в белый — и на кухню этого монстра! Теперь он подпирает стену в глубине кухни, уравновешивая колонку с раковиной и электроплиту, под которой удобно примостился контейнер для мусора. Закамуфлированный, сливающийся с белизной кухонных стен, шкаф не высится теперь перед вами, как Великая Китайская стена перед мальчиком с пальчик. Мне возразят, что запахи жарки могут пропитать одежду. Но я отвечу, что, во-первых, в обеденное время мой шкаф заперт, потому что одеваются и готовят еду обычно в разное время. Во-вторых, я не большой любитель жареного — это тяжеловато для желудка. И в-третьих, теперь в продаже полно всяких дезодорантов с запахом хвои.

Ну раз уж мы оказались на кухне, расскажу вам еще об одном устройстве, необыкновенно простом и удобном. Представьте себе торцовую стену. Слева — колонка и мойка. В центре — электроплита (не подумайте, что я капиталист; это стоит всего-навсего 270 франков в месяц). Справа — шкаф (кстати, сверху на него еще поместилось несколько пустых чемоданов). Таким образом, для посудной сушилки места совсем не осталось, потому что левая стена почти вся до самой раковины занята окном. Так вот, точнехонько над плитой я установил подъемную доску, которой при необходимости можно накрыть конфорки. Особая тонкость состоит в том, что в рабочем положении она плавно опускается в мойку, и по ней стекает посудная вода. Грубая деревяшка, из которой она сделана, покрыта плотным слоем эмали, а специальный клинышек фиксирует ее, когда на плите что-то готовят. Ну, разумеется, над раковиной висят разные шкафчики, в которых хранится всякая всячина и старые пустые банки.

Душ находится в противоположной части кухни. На днях я как раз собираюсь приспособить свободное пространство над ним под бельевую сушку (ну, разумеется, когда мы будем принимать душ, белье придется снимать). А может, вместо сушки устрою дополнительную кладовку-антресоль, отделанную изнутри пластиком. Туда можно запихнуть кучу старого барахла, которое вечно некуда девать, а древний инстинкт накопительства не позволяет выбросить его на помойку.

Над столом я пристрою гладильную доску, обтянутую стеклотканью. Она, как и доска для мокрой посуды, будет подниматься к стене. Окно в кухне хоть и низкое, но все же позволяет устроить под ним ящик, в который можно поместить корзину для овощей из оцинкованной проволоки, материал и инструменты для изготовления обуви и обувь как таковую. Под ним может встать (если на голову вдруг свалится какое-нибудь солидное наследство) маленький холодильничек объемом тридцать пять литров, что для Парижа вполне достаточно. Короче, куда ни повернись, повсюду открываются свободные пространства, ниши, ждущие, чтобы их заполнили, невозделанные земли, которые я освою с течением времени. При этом все основное пространство остается свободным.

Вернемся в комнату. Именно туда я направил всю силу моего изобретательского гения. Сопоставив общую свободную площадь и пространство, уже занятое мебелью, я быстро понял, что, пойдя традиционным путем, буду вынужден обходиться без уголка для отдыха, то есть так называемого «салона». Расставив как полагается кровать, стол и прочее (чуть не забыл про ужасный торшер с нарисованной на абажуре каравеллой, которая непременно затонет, если кто-нибудь вздумает ее построить, а с самим торшером, чует мое сердце, на днях приключится беда), так вот, расставив все как полагается, я буду лишен свободного пространства, чтобы в муках творчества мерить комнату огромными шагами. Кроме того, в моем случае все усложняется наличием письменного стола — единственного предмета обстановки, который я сумел купить за свою каторжную жизнь. Он представляет собой монументальное сооружение из металла, покрытое пергамином и покоящееся на двух тумбах с выдвижными ящиками, функционирование которых относится к самым замысловатым изобретениям современности. Единственное неудобство заключается в том, что стол занимает площадь метр девяносто пять на восемьдесят пять. Да, вот еще (все-то я забываю), имеются также два кресла «клубного» типа — известно, сколько они занимают места, — а также немалое количество книг и пластинок. Да еще проигрыватель, тоже порядочная громада.

И пусть не вздумают обвинять меня во лжи. Я голову даю на отсечение, что все это у меня есть и при этом я могу свободно перемещаться по квартире и все такое прочее. Сейчас объясню как. (Я собираюсь изложить одно из возможных решений; есть также другое, еще более «компактное». Только надо заранее избавиться от предрассудка, будто пустая комната нагоняет тоску.)

Диван-кровать, кресло-кровать, кровать-раскладушка, выдвижная кровать, кровать-шкаф, кровать-фиг-знает-что… — это теперь дело обычное. Я напрочь отметаю все эти системы. В конце концов, сточную доску к стене приколотить — раз плюнуть. А вот кровать на воздух вздернуть, пусть даже самую что ни на есть устойчивую, — не так-то просто. К тому же не люблю я убирать одно, чтобы тут же на это место сунуть что-нибудь другое. Точно так же ничего хорошего не вижу в том, что люди, живущие в Шарантоне, вынуждены ездить на работу в Левалуа. Зря только теряют время. К черту потерянное время! Кровать должна оставаться кроватью. В конце концов, в любое время вам может захотеться прилечь, да хоть бы журнал почитать.

Представьте, я нашел вариант, который разом решает многие проблемы:

1. Я сохраняю кровать в ее первозданном виде.

2. Появляется место для книг, пластинок, проигрывателя и одного из клубных кресел.

3. Кровать оказывается сокрытой от взглядов предполагаемых посетителей. (Сознаюсь, что не застилаю постель ежедневно. Обожаю спать на незаправленной кровати… И ноги можно высунуть из-под одеяла куда-нибудь, где попрохладней.)

4. Устройство должно вызывать восхищенные возгласы типа: «О, это же просто гениально!» или «Какой вы необыкновенный!»

5. И наконец, в единственной комнате появляется еще одна встроенная комната.

Ничего в этом сложного нет. Я накупил на десять тысяч франков досок и шурупов и лестницу за две с половиной тысячи. Основу сооружения составляют симпатичные миниатюрные балки, образующие остов сквозной решетки или, как говорят инженеры, «сквозной конструкции». Она состоит из реек толщиной три на два сантиметра. В целом получается следующее: четыре несущих элемента — это угловые столбы, расположенные U-образно, а между ними полки, на которых можно разместить кучу книг.

Высота сооружения от пола до «потолка» — метр шестьдесят пять. В полный рост не встанешь, это точно. Но так ведь там уголок для отдыха: проигрыватель, пластинки, клубное кресло… Хотя, конечно, могло бы быть и повыше. Но тогда от кровати до потолка маловато получается. А так, как сейчас, там вполне можно сесть, не треснувшись лбом о потолок. Впрочем, в кровати никто не занимает вертикального положения и выражение «спать на ходу» — чистый вымысел.

Когда вы лежите в кровати, в комнату может войти кто угодно; но вас все равно не видно. И места вокруг больше. Я использовал пока далеко не все возможности этой системы. Представьте себе, что я мог бы устроить все это над письменным столом, то есть ниже уровнем (в конце концов, за письменным столом ведь всегда сидят), а значит, с меньшими затратами. У меня аж дух захватывает. Но это еще что по сравнению с тем, что я действительно устрою над письменным столом.

Лазить вверх-вниз по лестнице — приятная разминка. Да и комната сверху отлично выглядит. Опять-таки до потолка можно рукой дотронуться — тоже очень даже уютно.

В принципе, если поставить письменный стол под кровать, то это решит проблему человека, работающего ночью, в то время как его дражайшая половина спит; и свет ей мешать не будет.

Это и есть главное. А остальное — уже мелочи. На цоколе можно разместить уйму всяких предметов. Например, к угловым столбам вы можете подвесить кактусы в горшочках или корзину с пластинками, которые часто крутите, или устроить дополнительную вешалку для одежды, или еще что другое.

Мне могут заметить, что убирать постель на весу неудобно. Для вас неудобно, но не для меня. Вам не приходило в голову, как это в течение стольких веков никто не додумался изменить порядок, который заключается в том, чтобы разваливать вечером то, что придется складывать утром? Я придумал такую штуковину, как перманентная постель. Нижняя простыня всегда тщательно заправлена, а верхняя всегда свободна. Застилать кровать приходится один раз в десять-двенадцать дней, когда белье меняешь. Это ли не достижение?

На днях Одиль мне заявила:

— Дорогой, надеюсь, ты не рассердишься… Дело в том…

— В чем, душа моя?

— Мне кажется… В общем… О дорогой, поклянись, что не огорчишься!

Взгляд мой зажегся зеленым огоньком понимания, и я заключил мою нежную Одиль в объятия.

— Радость моя, — сказал я, — надеюсь, у нас будут близнецы… В конце концов, чего стеснять себя, когда кругом места навалом?

Я уже кое-что придумал, но вам пока не скажу. Мой мозг так и кипит. А эти их выставки хозяйственных усовершенствований!.. Да это же курам на смех!