Лабиринт ужасов

Сценка начала 90-х. Лето, жарко. По Арбату бредем я, Даша, брат Миша и его сын Коля (Даше лет семь, Коля на два года младше).

На Арбате полно народу, жизнь кипит. Художники, окруженные своими работами, зазывают гуляющих: «Какое у вас красивое и необычное лицо! Не хотите ли портретик – быстро и недорого?» Желающие всегда находятся, и вот уже любитель прекрасного мается на неудобном складном стульчике, делая умное и значительное лицо (а женщины обязательно еще и загадочность подбавляют) и стараясь не замечать любопытствующих – а художник, бросая на позирующего пронзительные взгляды, щурит глаза и творит. Продавцы сувениров – на их прилавках мирно соседствуют палехские шкатулки, советские ордена, матрешки всех размеров, советская военная форма, оренбургские платки, ушанки, а то вдруг мелькнул оранжевый скафандр космонавта. У зоомагазина продают трогательных щенят и котят. Толстая развязная гадалка что-то втолковывает румяной девушке, та очень внимательно слушает.

Много музыкантов: ближе к «Праге» играет настоящий боливийский ансамбль – музыканты в пончо, со смуглыми индейскими лицами слаженно выводят ритмичные и печальные мелодии; около театра Вахтангова два бойких мужичка, окруженные плотным кольцом слушателей, выкрикивают под гармошку похабные частушки; у «стены Цоя» юные поклонники мрачно поют под гитару песню «Звезда по имени Солнце»; дальше, у сувенирного магазина «Арбатская лавка», немолодой человек с помятым лицом в длинном приталенном пальто (несмотря на жару), полностью покрытом разноцветными пуговицами (перед ним табличка «Иван Солдатов-певец Арбата»), оглушительно поет под гитару что-то соответствующее; напротив дома-музея Пушкина расположился мой любимый джазовый оркестр (музыканты, судя по их лицам, явно не чураются огненной воды, но играют замечательно) – звучит импровизация на тему песни «Когда простым и ясным взором», дивно заливается саксофон.