Александр Аввакумов "Душман". Ответный удар


Павел сразу почувствовал за собой слежку. Стараясь оторваться от сотрудников наружного наблюдения, он ускорил шаг и свернул, а скорее нырнул в этот проходной двор. Но, за ним шли не какие-то дилетанты, а настоящие мастера своего дела. Это он понял сразу, когда увидел молодого невзрачного парня, принявшего его под свое наблюдение, когда он выходил со двора.

«Что делать? – подумал Лавров. – Идти дальше, это значит подвергнуть риску своего бригадира или потаскать их по городу?»

Это было, во-первых, запрещено инструкцией, а во-вторых, немаловажен был и сам человеческий фактор. Он быстро перешел на другую сторону улицы и нагнулся, делая вид, что завязывает шнурок на полуботинке.

«Так и есть, их трое. Один идет по его стороне улицы, двое идут по другой. Не исключено, что где-то в переулке их страхует автомашина».

Пройдя еще метров по одной стороне улицы, Павел снова перешел на другую сторону. Идущий за ним молодой человек, повторил его маневр. Сейчас он шел в метрах тридцати сзади Лаврова и делал вид, что рассматривает витрины магазинов. Нужно было что-то предпринимать, чтобы оторваться от него. Но, что конкретно, он еще не решил. Павел шел не равномерно: в отдельные моменты он ускорял свой шаг, заставляя преследователя чуть ли, не бежать за ним, а иногда он останавливался и долго стоял у витрины магазина. Словно изучая все, что лежало перед ним.

Не знаю почему, но ему в голову пришел фильм «Майор Вихрь». Лавров огляделся по сторонам и двинулся в сторону центрального колхозного рынка, который находился в двух кварталах от этого места. Именно там, он решил оторваться от наружного наблюдения. От его взгляда не ускользнул момент передачи его под наблюдение другому сотруднику. Им был небольшого роста мужчина с явным «пивным животиком». Его короткие толстые ножки не успевали за ним, и вскоре его лицо покрылось потом, который он вытирал большим полосатым носовым платком.

Павел прошел два квартала и, постояв с минуту, свернул к рынку. До рынка было совсем недалеко и это чувствовалось по большому скоплению автомашин и людей, попадавших ему навстречу с покупками. Поняв его намерения свернуть к рынку, сотрудники наружного наблюдения подошли к нему ближе, боясь потерять объект среди лотков и палаток.

Лавров на миг остановился и посмотрел на часы. До назначенной встречи оставалось каких-то тридцать минут. Проходя мимо одного из павильонов, он вошел внутрь его. Взяв в руки джинсы, Павел сделал вид, что рассматривает их. Продавец, молодая симпатичная женщина, увидев его заинтересованность к ее товару, стала раскладывать на прилавке одни джинсы за другими. Палатка была небольшой, и наблюдавший за ним мужчина остался снаружи, не решившись зайти вместе с ним внутрь этого импровизированного помещения.

– Девушка? У вас второго выхода нет случайно? – поинтересовался у нее Павел, рассматривая джинсы.

Она удивленно посмотрела на молодого человека. Его вопрос, похоже, застал ее врасплох.

– Зачем он вам?

– Девушка, я не шпион, но за мной, сейчас, следит моя жена. Считает, что я направляюсь к своей любовнице. А, мне нужно не опоздать на деловую встречу, о которой я не хочу ей рассказывать.

– Прямо уж на деловую? Знаем, мы вас деловых, – произнесла, улыбаясь, она. – Все вы мужики одинаковые. Мой мужик тоже, наверное, на такие деловые встречи бегает. Приду домой, а от него за версту женскими духами воняет.

Она вошла за прилавок и раздвинула полог, который закрывал заднюю стенку павильона.

– Давай! – сказала она, рукой указывая на небольшую дверь в стене. – Выйдешь через другой павильон. Он в соседнем ряду. Не бойся, жена тебя не увидит.

– Спасибо, красавица, – улыбнулся Павел ей и скрылся в дверном проеме.

Он быстро вышел из смеженного павильона и чуть ли не бегом устремился в сторону ближайшей остановки автобуса. Ему удалось заскочить в отходящий автобус, и теперь, стоя у заднего окна, он внимательно смотрел назад, на дорогу, надеясь увидеть своих преследователей. Однако, дорога была пуста, и это его не могло не радовать. Не заметив ничего подозрительного, Лавров вышел из автобуса и дворами направился к месту встречи.

Выйдя на небольшую городскую площадь, он внимательно осмотрелся по сторонам. Около фонтана играли дети, несколько женщин сидели на лавочке и что-то обсуждали между собой. За столиками открытого кафе сидели несколько мужчин, и пили пиво.

Не заметив ничего опасного, Павел направился в сторону фонтана. Подходя поближе к фонтану, он сразу заметил своего бригадира, который сидел на лавочке и делал вид, что читает газету «Московский Комсомолец». Лавров впервые встречался с ним и газета «Московский Комсомолец» была их паролем.

Судя по молодым и сильным мужчинам, которые сидели в это время дня рядом с ним на лавочке, он сразу все понял. Не останавливаясь ни на секунду, Павел быстро прошел мимо него, даже не взглянув в его сторону. Он не торопливо пересек небольшую площадь и, не оглядываясь назад, бросился в сторону ближайшего жилого дома. Пробегая мимо летнего кафе, он краем глаза увидел, как двое сидевших за столиком мужчин вскочили с места и бросились вслед за ним.

Лавров заскочил в ближайший подъезд дома и не останавливаясь, бросился вверх по лестнице. Внизу раздался скрип открываемой двери, а затем топот ног, бегущих вверх по лестнице людей. Павлу явно повезло, дверь на чердак оказалась открытой. Он быстро поднялся по вертикальной лестнице на чердак и стал хламом забрасывать входную дверь, в которую уже ломились его преследователи.

Подтянув свое натренированное тело, он оказался на крыше дома. Ему ничего не оставалось, как броситься бежать по этой скользкой и грохочущей металлом крыше в сторону пожарной лестницы. Металл крыши гудел под его ногами, словно колокол и все время норовил вырваться из-под его ног и сбросить Павла вниз. Добежав до конца крыши, он ухватился за ржавые поручни лестницы и стал торопливо спускать по ней вниз. Это был единственный шанс, уйти от погони и он это хорошо понимал. Лавров быстро спустился до уровня третьего этажа и, увидев открытое окно, быстро влез в него. Он быстро закрыл за собой створки окна и, прислонившись к стене квартиры, достал из-за пазухи своего пальто пистолет. Он навернул на ствол глушитель и передернул затвор, приготовившись к сопротивлению.

Минуты через полторы по лестнице тяжело дыша, спустился мужчина. Лавров приоткрыл окно и услышал, как двое мужчин, стоявших на земле, спорили между собой о том, куда он мог скрыться. Оставив на всякий случай около лестницы одного человека, трое мужчин побежали в разные стороны, рассчитывая на то, что он мог скрыться, где-то в ближайшем от дома переулке.


***


Прошло минут десять с появлением Павла в этой квартире. Он снова подошел к окну и осторожно выглянул во двор дома. Напротив окна на лавочке сидел один из его преследователей и внимательно всматривался в окна дома. Как нарочно в этот самый момент раздался звук открываемой двери, и в дверях квартиры показалась фигура пожилой женщины. Ей было лет восемьдесят, если не больше. Она была сутулой и еле передвигала свои больные артритом ноги. Женщина испугано повернула свою седую голову в его сторону и замерла на месте.

– Кто вы и что вы делаете в моей квартире? – слегка заикаясь от страха и неожиданности, спросила она Лаврова.

Чтобы не упасть, хозяйка облокотилась на спинку большого резного стула. Рука, державшая трость стала нервно подергиваться.

– Бабуля, вы не пугайтесь! Я не причиню вам ничего плохо. Я сейчас посижу еще минут двадцать и уйду.

Женщина сделала несколько шаркающих шагов и села на диван.

– Да, что ты мне можешь сделать? – произнесла она и как-то скептически улыбнулась. – Брать у меня нечего, а сама я в таком возрасте, что бояться мне особо нечего. Убить меня? За что? Я и так скоро умру. Скажи, как ты вошел, ведь дверь квартиры была закрыта на замок?

– Через окно, бабушка.

– Это значит, тебя ловят эти архаровцы? Бегают по двору, словно стая собак.

– Да, меня.

Она окинула Лаврова с ног до головы и предложила ему пройти за ней на кухню. Она подошла к газовой плите и поставила на нее эмалированный чайник красного цвета.

– Что ты наделал? Ведь они непросто так тебя ищут? Только не ври мне? Ты случайно не вор?

– Не знаю, бабуля, но мне кажется, что эти люди хотят меня убить. Я понимаю, что это не ответ, но другого ответа у меня сейчас просто нет. Я на этой площади должен был встретиться с одним человеком, но он мне дал знак, чтобы я быстро уходил с площади и, ни в коем случае не подходил к нему. Когда я прошел мимо него, эти люди попытались задержать меня, и мне пришлось скрываться от них на чердаке вашего дома. Когда я спускался по пожарной лестнице, я заметил открытое окно и решил спрятаться на время здесь.

Павел не знал, поверила ли она его рассказу или нет, но, она неожиданно для него, предложила ему попить с ней чай. Она разлила по чашкам ароматную заварку и долила в чашку кипяток. Неожиданно в дверь ее квартиры кто-то позвонил. Звонок был настолько настойчивым и требовательным, что Лавров моментально вскочил на ноги.

– Сиди спокойно, я сейчас, – тихо прошептала он и, шаркая своими больными ногами, направилась к двери.

Он снова достал свой пистолет и, встав за кухонной дверью, приготовился к бою.

Старушка открыла дверь и вышла в коридор, прикрыв за собой входную дверь в квартиру. До Павла доносились какие-то отдельные слова, которые он не мог связать воедино. Наконец она открыла входную дверь и громко произнесла:

– Я вам сказала, что никого у меня нет! Если вы не верите моим словам, тогда зайдите и посмотрите сами. В конце концов, сейчас молодые люди не тридцать седьмой год, чтобы врываться в квартиры граждан, предъявив лишь служебные удостоверения.

– Извините, бабуля. Не нужно так громко возмущаться. Что сделаешь, служба! Мы верим вам, – донесся до Лаврова мужской голос и шум закрываемой двери.

Павел успел засунуть пистолет за ремень брюк, прежде чем в дверях кухни появилась бабушка.

– Вы знаете, молодой человек, что про вас говорили эти люди? Они утверждают, что вы убийца и маньяк. Что это вы недавно, так хладнокровно застрелили судью и сына начальника городского отдела милиции. Скажите мне, это правда?

Сделав небольшую паузу, она посмотрела на Павла. Он немного растерялся, так как не знал, что ей ответить на предъявленные ей обвинения. Заметив его растерянность, она продолжила:

– Если это так, то я могу сказать, лишь одно, что вы молодой человек – молодец. Не каждый из нас способен бросить этим людям в лицо перчатку. Сына начальника милиции я хорошо знала, он учился в одном классе с моим последним внуком. Гнуснейший молодой человек.

Лавров молчал. Не мог же он сказать ей, что это он их застрелил.

– Ты, что вскочил на ноги, садись. Давай, допьем наш чай, да и торопиться тебе особо не стоит. Они вряд ли до вечера снимут свои посты от дома. Я их хорошо знаю. Вот так в свое время они и отца моего караулили.

Мне снова пришлось снять с себя пальто и присесть за стол. Бабушка говорила много, особенно много она мне рассказывала о покойном сыне начальника милиции. Наконец она замолчала и посмотрела на меня. Знаешь, что сынок. В таком виде ты от них не скроешься. У меня после внука осталось кое-какая одежда. Вы с ним один размер носите. Сейчас я принесу вещи, и ты посмотришь, что тебе одеть. Ты не переживай, все это чистое.

Она встала из-за стола и, шаркая ногами по полу, направилась в комнату. Через минуту она вышла, держа в руках коричневую летную куртку, светлую рубашку. Куртка была старой, потертой. Павел снял пальто и взял в руки куртку.

– Ты померь, если подойдет, можешь переодеться. За своими вещами можешь зайти потом. Не пропадут.

Лавров быстро переоделся и стал рассматривать себя в большое напольное зеркало, стоявшее в углу комнаты.

– Вот видишь, все нормально, как по тебе сшито. Если хочешь, то я могу завернуть твое пальто.

Она была права, одежда сидела на нем ладно. Пока она выходила из комнаты за бечевкой, Павел успел переложить свое оружие из кармана пальто в карман куртки. Она сложила его пальто и связала его бечевкой. Взяв его в руку, он стал прощаться с гостеприимной хозяйкой.

– Ну, я пойду бабуля. Может, я вам должен за эти вещи? Могу заплатить.

– Ничего ты мне не должен, сынок. Это одежда моего внука. Он сгорел в своем вертолете, там в Афганистане.

– Еще раз спасибо, – поблагодарил он ее и направился к выходу.

Лавров осторожно вышел из подъезда дома. В метрах тридцати на лавочке сидел мужчина и смотрел куда-то в сторону. Воспользовавшись этим, он быстро свернул за угол дома.


***

Остановив проходящее мимо такси, Павел сел в него и назвал адрес.

– Извини, шеф, не поеду. Там нет пассажиров, и поэтому, если хочешь, чтобы я тебя отвез туда, плати двойной тариф.

Немного поколебавшись, Лавров согласился.

– Хорошо. Я согласен.

Павел сел на заднее сиденье и машина, нежно урча мотором, плавно тронулась. Он закрыл глаза и стал анализировать сложившуюся вокруг него ситуацию. Сейчас, он уже ни капли не сомневался, что его сдал комитетчикам его непосредственный бригадир. Кроме его, Лаврова никто не знал в этом городе. Именно, по его наводке, к нему с утра приставили сотрудников наружного наблюдения, его задержание, а затем и возможную ликвидацию должны бы провести люди, сидевшие на площади.

Павел специально не поехал к себе домой, а если вернее, на съемную квартиру, так как там по всей вероятности его уже ждала засада. Об этом новом адресе, куда он сейчас ехал не знал никто. Лавров снял этот маленький домик три дня назад и не успел о нем никому еще доложить. Это было явное нарушение инструкции, но сейчас эта маленькая тайна спасала ему жизнь. Машина несколько раз сильно дернулась. Павел открыл глаза и посмотрел на водителя, лицо которого было словно высечено из камня. Он, не моргая, смотрел вдаль, где уже сверкали огни этого пригородного поселка. Машина, скрепя тормозами, остановилась около небольшого покосившегося от времени дома. Дому было по всей вероятности лет сорок – сорок пять. Он покосился и со стороны был похож на промокшего и нахохлившего старого воробья. Прежде чем войти в дом, Лавров трижды обошел вокруг его, внимательно вглядываясь в потемневшие от времени стекла. Убедившись, что в доме отсутствуют незваные гости, он открыл замок и осторожно вошел внутрь. В нос ударил спертый, и застоялый воздух.

«Похоже, что в этом доме давно никто не жил, – решил он, осматривая две небольшие комнаты, обставленные старой мебелью, на которой толстым слоем лежала пыль».

Лавров закрыл окна занавесками и включил в доме свет. Маленькая запыленная лампочка осветила скромное жилище. Он снял с себя куртку и повесил ее на вбитый в стенку гвоздь. Положив пистолет рядом с собой, Павел лег на продавленный от времени диван и закрыл глаза. Одна из металлических пружин уперлась ему в правый бок, вызывая боль. Он встал с дивана. Достав из кармана брюк пачку сигарет, он достал из нее сигарету. Похлопав себя по карманам, он нашел зажигалку и прикурил. Сейчас, оставшись один на один с собой, Лавров стал вспоминать, как все это началось.

Заканчивался третий месяц его учебы в специальной школе КГБ. Последние две недели были практические занятия, которые проходили в различных городах Подмосковья. Курсантов учили опытные инструктора методам наружного наблюдения, способам обнаружения и ухода от сотрудников, осуществляющих наблюдение. Все курсанты жили отдельно друг от друга. Действующими приказами, им категорически запрещались не служебные контакты между собой. Никто из них не представлял, какая настоящая фамилия у твоего соседа по столу и откуда он родом. Все курсанты жили по выдуманным преподавателями легендам.

Навыки, полученные Лавровым в спецподразделении, а также боевой опыт, приобретенный им в Афганистане, заметно отличали его от сокурсников. Павел лучше всех из них бегал, стрелял, и его часто ставили в пример отдельным курсантам курса.

Жил он в маленькой комнатке, окно которой выходило в небольшой фруктовый сад, который находился в дальнем конце школы. В соседней с ним комнате жил курсант, которого Павел знал лишь по фамилии Гаранин. Они часто по утрам сталкивались на спортивной площадке и обменивались лишь взглядами. Именно, он сообщил Лаврову, что его вызывает к себе командир курса, когда он возвращался из столовой в учебный класс. Развернувшись, он направился в соседний корпус.

Лавров постучал в дверь и, услышав приглашение, вошел в кабинет начальника курса. Он четко отрапортовал ему о своем прибытии. Только после этого Павел обратил свое внимание на мужчину, который сидел в кресле и внимательно рассматривал его сквозь толстые линзы своих дорогих роговых очков. Мужчина был одет в дорогой импортный костюм. Золотая заколка на его галстуке сверкала, словно маленький солнечный лучик.

– «Душман»! Мне о вас много говорил генерал Антипов, да и начальник курса характеризует вас только с положительной стороны. Насколько я помню, вы прошли Афганистан, имеете правительственные награды.

Он сделал небольшую паузу и посмотрел на Лаврова в упор. От его пронзительного взгляда ему стало как-то не по себе, словно он стоял перед ним голый, но при галстуке. Однако, Павел выдержал его взгляд, не отвернулся и не смутился.

– «Душман»! Ты определенно мне нравишься, и я буду просить генерала, чтобы он включил тебя в мою группу.

Он хотел поинтересоваться в какую группу, и чем эта группа занимается. Но, встретив настороженный взгляд командира курса, промолчал. Излишнее любопытство в стенах этого учреждения не приветствовалось.

– Скажите, вам приходилось бывать в Смоленске? – поинтересовался он у Лаврова.

– Нет. Я там ни разу не был.

– Друзей, родственников в этом городе имеете?

– Нет.

– Это хорошо. Смоленск город воинской славы, герой. Я хочу, чтобы вы выехали в этот город, ну скажем недели на две и изучили там оперативную обстановку. Вам запрещается общаться с представителями правоохранительных органов. Я бы хотел, чтобы вы пощупали там все, но только со стороны изнанки, а не лицевой стороны.

Мужчина снова сделал небольшую паузу и так же, как и минутой назад, пристально посмотрел на него, ожидая прочитать на его лице реакцию. Похоже, реакция на лице Лаврова, полностью устроила его.

– Конкретное задание, деньги и билеты получите завтра у начальника курса. Жду вас с письменным докладом через неделю. Запомните, от выполнения этого задания зависит ваше будущее.

Он произнес эти слова и отвернулся от него, давая понять Павлу, что аудиенция закончена. Лавров взглянул на начальника курса и, развернувшись по воинскому уставу, вышел из кабинета.


***

Прошла неделя. Доложив начальнику курса о прибытии из Смоленска, Лавров положил ему на край стола свой рапорт. Он, молча, взглянул него и, взяв в руки листы бумаги, исписанные мелким убористым подчерком, положил их в сейф.

– Идите отдыхать, «Душман», – приказал он Павлу. – С завтрашнего дня поступаете в распоряжение полковника Машина Леонида Павловича. Завтра за вами прибудет машина из Москвы. Приготовьтесь к отъезду.

– Есть. Разрешите идти?

– Да. Конечно.

Он вышел из кабинета и направился к себе в корпус. Раздевшись, Лавров лег на кровать и закрыл глаза. В дверь кто-то постучал. Он выругался про себя и, встав с кровати, направился к двери. За дверью стоял его сосед Гаранин.

– Можно войти, «Душман»? – спросил он его.

Павел внимательно посмотрел на него.

«Может, это провокация со стороны руководства курсов? – подумал он. – Что делать?»

– Ну, что проходи – произнес он и плотно закрыл за ним дверь. – Что тебя привело ко мне?

Сосед замялся.

– Если ты в чем-то сомневаешься, то можешь просто уйти. О твоем приходе ко мне, никто ничего не узнает.

Наконец, немного, подумав, он решился и прошел в комнату, где сел на стул.

– Что случилось?

– «Душман»! Ты, знаешь, для каких целей нас здесь готовили? – задал он вопрос Лаврову. – Думаю, что ты даже не догадываешься. Из нас хотят сделать первоклассных убийц. Ты понял это или нет?

– С чего ты это взял Гаранин? Кто тебе об этом рассказал?

– Я стал свидетелем разговора одного начальника со своим московским руководителем. Этот начальник и докладывал в Москву, что группа готова к выполнению задания по ликвидации лидеров преступного мира, а также коррумпированных преступников. Я не знаю, как ты, но мне еще не приходилось никого убивать. Я не знаю, получится у меня это или нет. Это раз. Во-вторых, он также обмолвился, что после решения ряда задач, все курсанты будут ликвидированы.

– Ты ничего не путаешь, Гаранин?

– Нет. Речь шла и о тебе. Ведь этот начальник отправлял тебя в Смоленск.

– И, что он говорил в отношении меня?

– Хвалил. Говорил, что ты из нас самый надежный. Имеешь боевой опыт и так далее. Но и тебя, ждет та же, участь, что и нас. Не знаю, как ты, но я решил смотаться отсюда этой ночью. Пока я никого не убил, мне ничего не угрожает. Пойдем вместе? Я один, просто боюсь.

Павел задумался.

«А, вдруг это очередная провокация? Может, это простая проверка на «вшивость»?».

– Вот, что Гаранин. Решай сам, я остаюсь. Время покажет, кто кого.

– Ты, что? Разве тебе не страшно? Это же машина! У нее нет жалости!

Лаврову на какой-то миг показалось, что тот находится на грани срыва. Еще миг и у него начнется истерика.

– Ты вот, что мне скажи. Ты зачем подписывался? Ты же сам, добровольно решил себя связать с этой организацией. Или тебя обманули?

– Нет. Я просто тогда не знал, чем это все может закончиться.

Павел усмехнулся над его наивностью. Чем она была вызвана возрастом, умственным развитием, он не знал, но ему в какой-то миг стало противно разговаривать с этим человеком.

– Выходит, ты убивать мог, а вот погибнуть на этой войне с преступностью, нет? Так, брат не бывает. Ты стреляешь, в тебя стреляют. Это война, а на войне всякое бывает.

Он пристально посмотрел на Лаврова. В глазах его словно искры, мелькали огоньки страха.

– Значит, остаешься, «Душман»?

– Да.

– Тогда я пошел. Ты сам выбрал то, что захотел.

Лавров закрыл за ним дверь и лег на койку. В тот момент он не поверил ему и посчитал его обычным провокатором и паникером.


***

Утром Павел проснулся довольно рано. Сделав небольшую пробежку, он направился в корпус, где располагалась столовая. Неожиданно, за его столик присел офицер из Особого отдела школы.

– «Душман»! Ты не против, если я присяду за твой столик? – спросил он Лаврова. – Мне с тобой поговорить нужно.

– Интересно, о чем?

– О твоем соседе по комнате. Я имею в виду, о Гаранине. Насколько я знаю, он приходил вчера вечером к тебе. О чем вы разговаривали?

«Откуда он мог узнать, что ко мне приходил Гаранин? Неужели все комнаты школы прослушиваются и просматриваются?».

– Что вас интересует?

Лавров отставил в сторону недоеденную тарелку с овсяной кашей и посмотрел на сотрудника Особого отдела.

– Скажите, «Душман», он вам предлагал, покинуть школу или нет?

– Трудно сказать было ли это предложением или нет. О том, что он собирался это сделать сам, он мне сказал. А, так скорей нет, чем да.

– Вы знаете, он этой ночью покинул пределы школы. Вы не знаете, куда он хотел направиться?

– Мы не настолько близки, чтобы он мог мне это сказать. Да и разговаривал я с ним впервые. Похоже, что он испугался последствий.

– Каких последствий, если это не секрет?

– Он сообщил мне, что из нас здесь делают профессиональных убийц. А, убивать он не хотел. Вот поэтому он и сбежал.

– А, почему вы не ушли вместе с ним? Он же вам предлагал это сделать вместе с ним.

– Я в отношении его ничего не имею. Каждый из нас должен решать эту проблему самостоятельно. Я готов выполнить любой приказ своего руководства, каким бы он не был.

Особист усмехнулся и с нескрываемым интересом посмотрел на Лаврова.

– Вы знаете, многие преподаватели недооценивают вас. Считают вас таким простым, как полтинник. На самом деле, вы далеко не тот, кем хотите казаться. Нам потом придется, много работать, чтобы оценить вас.

– Я что-то вас не совсем понимаю, товарищ подполковник.

– Ты все понял. Ведь ты не побежал вслед за Гараниным, а остался на месте.

«Выходит, я был прав. Гаранин провоцировал меня. Как хорошо, что мне об этом подсказала интуиция».

– Ладно, «Душман», завтракай. Не буду тебе портить аппетит, ведь он у вас, как я знаю последний в этой школе. Удачи в работе.

Офицер встал из-за стола и, переваливаясь с ноги на ногу, медленно направился к выходу из столовой. Вскоре, Лавров покинул пределы школы и выехал в Москву.


***

Лавров ехал в машине и рассеяно смотрел на дорогу, по которой мчался их джип. Водитель, молодой светловолосый мужчина, то и дело выскакивал на полосу встречного движения, и Павлу в эти моменты казалось, что еще миг, и он убьет не только себя, но и его.

– Слушай, Олег! Ты не можешь нормально вести машину. Ведь эти номера и проблесковый маячок на крыше твоего автомобиля, не спасут нас в случае столкновения со встречной машиной.

– Не переживай, «Душман»! Не первый раз замужем. Доставим, как приказали, в самом лучшем виде.

Лавров невольно усмехнулся, так как совершенно не понимал, подобного риска, как говорят, на ровном месте. Достав из кармана своего нового черного костюма паспорт, он снова открыл его и начал внимательно рассматривать. На фото была его привычная физиономия, вот только анкетные данные были чужими. Теперь, по данным нового паспорта, его звали не Лавров Павел, а Андрей Васильевич Сорокин, уроженец и житель города Краснодара. Он еще раз взглянул на свою фотографию в паспорте, закрыл его и сунул обратно в карман пиджака.

«Все, – непроизвольно подумал он, – нет больше кавалера боевых орденов, бойца спецназа Лаврова Павла. Теперь придется жить под чужой совсем не знакомой ему фамилией».

Лавров хорошо запомнил тот день, когда генерал-майор КГБ Антипов Иван Георгиевич, в присутствии двух незнакомых ему людей, одетых в серые однотипные костюмы, вручал ему этот новый для него паспорт.

– Запомни, «Душман», одно. Нет больше в природе Лаврова Павла. Ты понял меня? Теперь ты Сорокин! Ты стал человеком без прошлого и будущего. Сейчас, у тебя есть лишь настоящее. Это очень хорошо, что у тебя практически нет родных. Почему это хорошо, поймешь позже.

Павел стоял по стойке смирно и впервые в своей жизни не знал, что нужно говорить в этом случае. Генерал, словно не видя его замешательства, продолжал:

– С этого дня ты становишься одним из бойцов специального подразделения по борьбе с терроризмом, бандитизмом и проявлением фактов коррупции в высших эшелонах власти. То, что творится сейчас в России, ты хорошо знаешь, и я не буду тебе рассказывать, с чем тебе придется связываться. Основной и главной задачей нашего подразделения является выявление и уничтожения «воров в законе» и их ближайшего окружения, теневых дельцов, подпитывающих криминал, а также государственных и общественных деятелей, тесно сотрудничающих с этими людьми. Сейчас, эта категория бывших советских граждан стала наиболее опасной для нашего общества. Продажа наркотиков, оружия и наших девушек в притоны запада, впервые приобрело столь массовый характер, что на него обратило внимание не только руководство КГБ, но и политическое руководство нашей России и наши зарубежные партнеры.

Он на минуту замолчал и пристально посмотрел Лаврову в глаза. Он не отвел глаз в сторону, хотя ему это очень хотелось. Генерал продолжал смотреть Павлу в глаза. Наконец, генерал не выдержал его взгляда и отвел свои глаза в сторону.

– И еще. «Душман», запомни одно. У тебя будут бригадиры и приказы их для тебя обязательны. В случае провала, мы тебя не знаем, и подобного подразделения нет, и никогда не существовало в природе. Ты готов к этому?

– Так точно, товарищ генерал!

– Вот и хорошо. С этого дня поступаешь в распоряжение полковника Машина Леонида Павловича. Он уже давно положил на тебя свой глаз. Неоднократно отмечал твой ум и боевой опыт, который обязательно пригодится тебе в нашей работе.

– Есть поступить в распоряжения полковника Машина, – произнес Лавров и, повернувшись, направился к выходу из кабинета.

– Сорокин! Подождите меня в приемной, – попросил его Машин. – Мне еще нужно зайти к начальнику Управления контрразведки.

Лавров не сразу понял, что Машин обратился именно к нему, так как в кабинете кроме его больше никого не было. Выйдя из кабинета генерала в приемную, он присел на стул и стал ждать Машина. Из кабинета вышел генерал. Взглянув на него, он на секунду задержался и, повернувшись к Павлу лицом, тихо произнес:

– Вот тебе мой совет «Душман». Ты сбереги свой старый паспорт. Может, когда-нибудь он тебе и пригодиться.

– Спасибо, за совет. Понял, товарищ генерал.

Напротив него за столом сидел молоденький лейтенант, то ли секретарь генерала, то ли его адъютант, который с любопытством стал рассматривать Лаврова.

«Интересно, какая настоящая фамилия Машина? – почему-то подумал Павел. – Наверняка, другая. Здесь все покрыто какой-то тайной».

Сейчас Лавров уже начал сомневаться в существовании самого генерала Антипова, так как не исключал, что у него тоже мог быть оперативный псевдоним. Ведь в случае провала, они всегда могли сообщить всем заинтересованным ведомствам, что сотрудников с подобными фамилиями никогда в КГБ не было.

– Скажите, каким отделом руководит полковник Машин? – спросил он лейтенанта.

– Зачем это вам? – ответил мне лейтенант и молча, пожал плечами, давая ему понять, что лейтенанту незнаком этот полковник.

То, что настоящая фамилия этого человека вовсе не Машин, Павел уже не сомневался. Был ли он полковником, тоже было под большим вопросом. Через минуту заглянул Машин и, махнув Лаврову рукой, направился по узкому длинному коридору, по обе стороны которого находились какие-то кабинеты..Несмотря на рабочее время в коридорах было абсолютно безлюдно. Павел хотел поинтересоваться у полковника Машина, почему так пусто, но тот словно предвидя его вопрос, тихо произнес:

– Здесь не принято задавать никаких вопросов. Запомните, Сорокин, если руководство посчитает необходимым проинформировать вас о чем-то нужным, оно обязательно это сделает.

В конце этого длинного коридора они повернули направо и, пройдя еще метров десять, уперлись в оббитую черной кожей массивную дверь.

– Это информационно-аналитический центр, – произнес полковник. – Он имеет выходы на все аналогичные центры МВД и КГБ республик и областей. Здесь хранится вся информация на граждан, которые попадали в интересы выше названных организаций. Здесь мы узнаем о всех интересующих нас людях и организациях.

– Понятно, – тихо ответил Лавров.

– Однако, обращаться сюда можно лишь через своего непосредственного регионального начальника или в частности, через меня.

Машин нажал на цифры электрического замка в определенной комбинации и потянул на себя дверь. Несмотря на массивность двери, она открылась тихо и легко. Они вошли помещения и оказались в небольшом холле, в котором кроме дивана и двух кресел, стояло несколько письменных столов темной полировки. На каждом столе лежало несколько чистых листов бумаги и шариковые ручки.

– Присядьте здесь. Я сейчас отлучусь ненадолго, – предложил Павлу полковник Машин и скрылся за следующей дверью, которая, как две капли воды была похожа на предыдущую дверь.

Лавров присел в большое кожаное кресло. Кресло было до того мягким и глубоким, что он моментально утонул в нем. Ждать пришлось недолго, вскоре в холле появился полковник Машин. Он вышел в холл из другой двери, а не из той, в которую входил.

«Странно, – подумал Павел, – для кого нужен весь это спектакль с секретностью и этими дверями?»

Однако, он промолчал, не задав полковнику этого вопроса. Машин присел около него в соседнем кресле и молча, протянул ему тонкую папку.

– Ознакомьтесь, «Душман». Это вам пригодиться при выполнении очередного задания. Читайте внимательно, все что здесь написано, вы не найдете больше нигде.

Лавров открыл папку и начал читать. Чем дальше он читал, тем ясней для него становилась предстоящая задача. На какой-то момент Павел закрыл глаза, стараясь запомнить адреса и фамилии. Когда он прочитал все материалы, которые ему представил полковник, он, молча, возвратил ему папку.

– Я надеюсь, что вы поняли поставленную перед вами задачу, Сорокин?

– Так точно, товарищ полковник.

Машин сморщился, словно проглотил кусок зеленого лимона. Лицо его искривилось и стало напоминать печеное яблоко.

– «Душман»! Давайте, обойдемся без этого. Оставьте все это, вы не в армии. Впредь, прошу вас обращаться ко мне по имени и отчеству.

– Понял, товарищ полковник.

– Я вижу, что вы ничего не поняли. Здесь нет полковников. Запомните, я для вас, Леонид Павлович. Вам понятно?

– Все понял, товарищ…. Леонид Павлович!

Он ухмыльнулся и укоризненно посмотрел на Лаврова.

– Ваша задача выехать в данный населенный пункт и ликвидировать воровского авторитета. Документы прикрытия, оружие, деньги и инструкции получите на месте. Вот вам номер телефона. Запомните этот номер. Позвоните, когда прибудете в город.

– Все ясно, Леонид Павлович.

– Я надеюсь, что вы, как всегда выполните это задание на отлично. Я сегодня разговаривал с генералом, он не против того, чтобы представить вас к государственной награде. А, сейчас, получите командировочные деньги, возьмите мою машину и поезжайте на вокзал. Все остальное получите, как я сказал, на месте.

Лавров стал с кресла и направился к двери. За дверью его встретил молодой человек, на погонах которого было две звезды прапорщика. Он проводил Павла, до бухгалтерии, где тот получил деньги, затем довел его до выхода из здания. Проводив Лаврова, он плотно закрыл за ним дверь.

Павел окинул массивное серое здание и направился к стоянке автомашин, которая находилась за углом. Недалеко от угла здания стоял джип черного цвета, с тонированными стеклами. Заметив его, водитель вышел из машины и махнул рукой.

– Куда? – спросил его водитель.

– На вокзал.

Они сели в машину и она, быстро набрав скорость, устремилась на в сторону Белорусского вокзала.


***

Лавров вошел в полутемный зал Белорусского вокзала и сразу же направился к билетным кассам. Купив в кассе билет, он посмотрел на свои наручные часы. До отправления поезда было еще около двух часов. Достав из кармана пиджака сигареты, он направился к выходу. Выйдя на привокзальную площадь, Павел забрал из машины свою большую спортивную сумку и отпустил служебную машину. Перекурив, он решил немного прогуляться по московским улицам, а по возможности и где-то перекусить.

Он медленно шел по улице, прокручивая в голове полученное им задание. Изначально, оно показалось ему не совсем сложным. Приехать в город, разыскать нужных ему лиц, ликвидировать и спокойно уехать из города. Сейчас, шагая по московской улице, Павел по-новому переосмысливал свою задачу. У него сразу же возникло множество вопросов, о которых он в момент получения задания, просто не подумал.

«А, если этих людей нет в городе? Что тогда делать? Ждать их возвращения или возвращаться обратно, за получением нового задания? Если ждать, то сколько? Неделю, две, месяц? – размышлял он. – А, если кто-то из них имеет большую профессиональную охрану? Что делать в этом случае? Убивать их всех или только указанное в задании лицо?»

Кто-то сильно толкнул Лаврова в плечо. Он невольно оглянулся назад и увидел двух молодых ребят, одетых в спортивные костюмы и кожаные куртки. Они тоже остановились и повернулись к нему лицом.

– Чего смотришь? – спросил его высокий парень. – Смотри куда идешь, а то прешь, словно танк. Это тебе не сельский бульвар, а Москва.

– Извините, ребята. Я немного задумался.

– Думать надо дома, а на улице нужно соображать. Понял? – прозвучало в ответ. – Ладно, давай, топай. Скажи спасибо, что мы торопимся.

Лавров, молча, кивнул и последовал дальше. Эти парни были очень похожи на тех двоих парней, с которыми, ему когда-то пришлось, столкнулся в поезде. Они, как и те, были такими же накачанными и такими же наглыми и нахальными. В тот памятный для него день судьба подарила ему единственный шанс встретиться с бывшей медсестрой, которую он не видел более двух лет. Эта хрупкая и красивая девушка долго и старательно ухаживала за ним в полевом госпитале в Афганистане, после ранения.

Эти двое парней невольно заставили вспомнить Лаврова тот, наверное, самый радостный для него день, когда после разлуки он снова, чисто, случайно, встретил Надежду. Его счастье длилось не долго. Перед глазами встала до боли знакомая картинка: раскрытые настежь двери районного ЗАГСа, Надежда в белом красивом платье, неожиданно, появляющаяся из-за угла автомашина, автоматные очереди и алые пятна крови на ее белом свадебном платье. Вот именно, тогда Павел и поклялся, что уничтожит всех, кто был причастен к ее смерти, и он выполнил свою клятву до конца. Тогда в Казани, Лаврову удалось не только уничтожить этих бандитов, но, и заслужено покарать продажных милиционеров. Однако, как не странно, месть тогда не принесла ему внутреннего удовлетворения. И причина этого заключалась в том, что этих бандитов, продажных милиционеров, работников прокуратуры и судов было достаточно много и всех их одному ему было не уничтожить.

Заметив впереди небольшое кафе, он решил зайти в него и немного перекусить. Помещение кафе было маленьким и довольно грязным. На неубранных столах валялись куски хлеба, какие-то непонятные ему объедки и грязная не убранная посуда. Выбрав стол, на котором было поменьше пустых тарелок, Павел купил в буфете несколько бутербродов с колбасой и две чашки кофе. Заплатив кассиру за еду, он отошел со своим подносом в дальний конец кафе и присел за стол.

Лавров ел не торопясь, внимательно рассматривая людей, обедавших в этом кафе. Неожиданно, его внимание привлек мужчина средних лет, одетый в армейскую «афганку». Он сидел за столом в противоположном конце кафе и затравлено смотрел на проходящих мимо него работников кафе. Поймав на себе его взгляд, он, почему смутился. Мужчина схватил тарелку, с недоеденным кем-то супом, с соседнего стола и начал его быстро доедать. Это заметила и, проходящая мимо него, полная официантка. Она схватила его за рукав куртки и силой потащила к выходу. Мужчина посмотрел в его сторону, словно ища у Павла защиты, а затем, смерившись со своим безнадежным положением, без всякого сопротивления, молча, последовал за официанткой.

– Женщина! Подождите минуту, – обратился он к ней. – Отпустите этого мужчину, он пришел со мной.

– Что я первый день живу на свете? Он нам здесь, как бельмо на глазу. Надоел до смерти. Других милиция забирает, а этот никому не нужен.

Однако, взглянув на него, отпустила его рукав. По всей вероятности ей было интересно посмотреть, что будет дальше.

– Иди сюда! Не бойся, я тебе ничего не сделаю.

Мужчина медленно подошел к его столу и сел на свободный стол.

– Откуда у тебя афганка?

– Оттуда, – ответил мужчина. – Из Афганистана.

– Воевал или кто-то дал?

– Воевал. Был стрелком-радистом на БМП.

– Что же ты так, братишка? Ходишь, клянчишь? Не стыдно?

– Пусть будет стыдно тем, кто направил меня туда. Им не стыдно видеть меня таким, почему же мне должно быть стыдно? Я же не ворую. Кто хочет, тот поможет, а на нет и суда, нет.

Лавров промолчал. От его грязного и давно не мытого тела пахло потом. Длинные волосы были засаленными и спутанными.

– Да, брат, плохо выглядишь. Москвич?

– Нет. Из Башкирии. Из Уфы. Пока воевал, умерла мать. Приехал, а жить негде. Сестра продала дом и купила себе машину.

Павел подозвал официантку, купил ему полную порцию щей, второе блюдо, чай и несколько пирожков с капустой.

– Давай, боец, заправляйся. Когда еще так поешь.

– Спасибо, – ответил мужчина. – Сейчас редко, кто сочувствует нам. Я ведь тоже родился не нищим, меня сделала таким жизнь. А, на стакан не дашь?

Лавров достал из кармана несколько купюр и положил их на стол.

– Вот, сходи, помойся в баню, а затем помяни наших ребят. Денег на все хватит.

Он быстро сунул деньги в карман брюк и молча, кивнул ему своей лохматой головой. Павел вышел из кафе и направился в сторону железнодорожного вокзала.


***

Лавров лежал на вагонной полке и, закрыв глаза, пытался анализировать полученное задание, а скорей досье человека, которого он должен был ликвидировать. Этим человеком являлся Лев Грановский, бывший боксер, бронзовый призер чемпионата СССР 1989 года, объявившийся в этом городе, в конце 1992 года. Из досье на него следовало, что он прибыл в этот небольшой по европейским масштабам город, по указанию московских «воров в законе». Город, не имевший большого промышленного потенциала, тем не менее, имел огромное стратегическое положение в бандитской схеме, так как через него проходила дорога Минск-Москва, по которой двигался большой поток импортных товаров с запада. Обладая не дюжинной физической силой, хорошими организаторскими качествами и большим авторитетом в спортивных кругах, он вскоре сумел сколотить вокруг себя достаточно большую преступную банду, преимущественно состоявшую из бывших спортсменов и ранее судимых лиц.

С приездом Грановского, город буквально утонул в крови бандитских разборок. Днем и ночью в городе звучали выстрелы, уносившие жизни, ранее признанных городских авторитетов, которые не хотели видеть его в качестве воровского «пахана». Ему удалось довольно быстро подобрать себе двух помощников – Кузнецова Алексея, люди которого полностью контролировали дорогу Москва-Минск и Веселова Илью, отвечавшего за личную безопасность самого Грановского и его бизнес. Все попытки местной милиции ликвидировать эту преступную группу, согласно их отчетам, заканчивались безрезультатно. Грановский всегда знал, что планирует милиция в отношении его группы, и своевременно принимал решения, позволяющие выйти его группе из-под очередного удара милиции.

Поезд подъезжал к своей конечной станции. До города оставалось от силы еще минут двадцать-двадцать пять. В купе, в котором ехал Павел, заглянула миловидная проводница.

– Молодой человек, если хотите умыться, срочно идите в туалет. Через десять минут начинается санитарная зона, и все туалеты будут закрыты.

Лавров быстро поднялся с постели и, взяв с собой полотенце, и другие необходимые ему предметы, поспешил в туалет. Похоже, он был последним пассажиром вагона, кто еще не помылся и не побрился. После того, как он вышел из туалета, проводница закрыла за ним дверь на ключ.

– Девушка! Я буду очень признателен вам, если вы напоите меня чаем, – обратился Павел к проводнице. – Скажите, это еще возможно? Я готов отдать за стакан вашего чая половину своего состояния.

Она посмотрела на Лаврова своим оценивающим взглядом, словно он у нее попросил не стакан чая, а ее руки.

– Проходите к себе в купе, я сейчас занесу вам чай, – ответила она и проследовала к себе в служебное помещение.

Павел прошел в свое купе и стал быстро переодеваться. Через минуту в дверь купе осторожно постучали. Он открыл дверь и увидел проводницу, которая держала подстаканник со стаканом чая в руке.

– Вот возьмите, это ваш чай, – произнесла она. – Заметьте, я не требую с вас практически ничего, кроме его стоимости.

– Спасибо. Скажите, нам еще долго ехать?

– А, что? Куда вы так торопитесь? На свидание со своей девушкой?

– Увы, нет. Может, вы мне не подскажите, через кого лучше снять квартиру в этом городе? Может, кто-то из ваших знакомых сдает квартиру?

– Не знаю, молодой человек. У меня таких знакомых нет, кто сдает квартиры – ответила официантка и вышла из купе.

Лавров проводил ее взглядом, отметив про себя ее красивую фигуру и, нагнувшись, достал из-под сиденья свою сумку. Закрыв дверь купе, он достал из сумки оперативную кобуру с пистолетом и быстро одел ее на себя. Накинув на себя пиджак, Павел сел на сиденье и пододвинул к себе стакан с чаем.

«Как хорошо, что я еду один в этом купе», – подумал он.

Павел взял в руки купленную им у проводницы местную газету и открыв ее, стал быстро просматривать объявления.

«По приезду в город снимите квартиру. В гостинице не селитесь, ее строили под контролем местного отдела КГБ и она по всей вероятности напичкана их аппаратурой, – вспомнил он слова инструктора. – Постарайся снять квартиру или дом. Лучше будет, если это будет не центр города, а окраина. Там люди проще, меньше интересуются чужими секретами. Если операция по независящим для вас причинам затянется, вам следует поменять свой адрес проживания».

Лавров отложил в сторону газету и посмотрел в окно вагона, за которым мелькали пригородные дома какого-то поселка. Отодвинув пустой стакан из-под чая, он взял свою сумку и направился в тамбур. Вслед за ним в тамбур последовали и другие пассажиры вагона. Прошло еще минуты три, прежде, чем поезд остановился на первом пути железнодорожного вокзала.


***

Назаров Олег, мужчина в возрасте тридцати пяти лет, уже около тех лет работал водителем грузовой автомашины «МАН». В этот раз, он в очередной раз гнал свою автомашину из Польши в Москву, поглядывая по сторонам знакомой ему дороги. В Польше он загрузился большой партией цветных японских телевизоров и теперь мечтал лишь об одном, это поскорее прибыть в Москву и сдать этот дорогой груз. Рядом с ним, покачиваясь в пассажирском кресле, сидел его племянник, которого он взял в этот рейс в Минске. Олег уже давно обещал ему показать Москву и в этот раз, проезжая через Минск не удержался и заехал к своей родной сестре.

– Ну, как Андрейка, готов посмотреть Москву? Давай, быстро собирайся и поехали. Времени у нас с тобой маловато. Нужно вовремя прибыть в Москву, чтобы там немного погулять.

Пока он обедал у сестры, племянник быстро собрался и нетерпеливо стал его ждать, сидя на диване.

– Дядя Олег! Я уже давно собрался. Когда выезжаем?

– Ты, Полина, не переживай, мы обернемся быстро, – обратился Назаров к сестре. – От силы через десять дней он будет дома. Пусть парень посмотрит Москву, ведь я ему обещал показать этот город.

Андрейка, несмотря на свои шестнадцать лет выглядел довольно солидно. Он был широк в кости, а постоянные занятия спортом, сделали его фигуру стройной и красивой. Пообедав, они вышли из дома и направились к машине. Маршрут, по которому им представлялось двигаться, был хорошо знаком Назарову, так как вот уже больше года ему приходилось гонять свою машину по этой трассе.

Назаров взглянул на племянника, который утомленный длинной дорогой, задремал, откинувшись на спинку пассажирского сиденья. Он перевел свой взгляд на дорогу, так как за этим затяжным поворотом должен стоять пост ГАИ. К его большому удивлению, поста на дороге не было.


«Наверняка уехали пообедать», – решил он, провожая взглядом место, где обычно стояла автомобиль ГАИ.

Олег снова нажал на педаль газа и машина, словно ожидая именно этого движения ноги, понеслась по дороге дальше. Не доезжая километров сорок до города, его машину, остановил пост ГАИ. Олег вышел из машины и, на ходу доставая документы из своего объемного бумажника, направился к сотрудникам милиции.

– Что везем? – поинтересовался у него сержант милиции. – Наверняка, какую-нибудь контрабанду? Знаем, вы вашего брата, в путевом листе написано одно, а на самом деле, везут что-то другое.

– Ничего лишнего, весь груз указан в путевых документах, – словно оправдываясь перед ними, произнес Назаров.

– А, вот мы сейчас и посмотрим, что ты везешь. Смотри, если что-то другое, ответишь по закону.

Назаров был опытным водителем. Два года крутил баранку в Афганистане, где ему не раз приходилось отбиваться от преследовавших их колонны моджахедов, и поэтому, всегда удивлялся неподдельному интересу сотрудников ГАИ к перевозимому машинами грузу. Вот и сейчас эти сотрудники ГАИ остановили его машину не потому, что он нарушил правила дорожного движения, а именно с каким-то нездоровым интересом к его грузу.

– Значит, везешь телевизоры? – переспросил его все тот же сержант. – Я смотрю, по документам телевизоры «Тошиба», «Сони»? Дорогой груз тащишь. А, почему без охраны?

– Там все написано, командир. Хозяин не хочет тратиться на охрану, вот, и таскаем грузы одни, без всякого прикрытия.

– Все ясно, Назаров. А, что ты вдруг побледнел, заволновался. А, может еще, что-то везешь? Давай признавайся. А, если мы вскроем фуру и найдем там что-то другое, что тогда будем делать? – с угрозой в голосе спросил его сержант.

– Я не против этого, но насколько я знаю законы, осмотр груза на трассе запрещен. Поехали к вам в отдел, там и вскроете, а на дороге не положено. А, во-вторых, насколько я знаю, в ваши функции не входит досмотр груза. Вы ведь не сотрудники таможенной службы.

Сержант, улыбнулся. Олег невольно обратил внимание на его крупные пожелтевшие от табака зубы.

«Какие страшные зубы. Как у крокодила», – подумал он, глядя на сержанта.

Какой-то внутренний непонятный ему холодок пробежал у него где-то в груди и остановился в районе сердца.

– Много ты знаешь, водила! Я на дороге один в трех лицах: прокурор, адвокат и судья. Ты понял меня? Если понял, тогда заткнись! Вот забирай, свои документы и кати дальше.

– Все понял, товарищ сержант, – произнес Олег, забирая из его рук транспортные документы.

– Раз понял, тогда давай, двигай! – ответил он и что-то записал в своем блокноте.

Назаров сем в кабину и машина, выпустив из себя черное облако газа, тронулась.


***

Когда грузовик Назарова скрылся за поворотом дороги, сержант милиции подошел к милицейской автомашине. Сев на водительское сиденье, он взял в руки портативную радиостанцию.

– Алексей! Как слышишь меня? Сейчас, мимо вас пройдет «МАН» белорусскими номерами. У машины белая кабина. Он под завязку забит цветными импортными телевизорами. Охраны у машины нет. В кабине водитель и какой-то подросток.

– Спасибо, Санек! С меня причитается.

– Не забудь. Нам тоже с напарником по два телевизора, как договаривались.

– Все нормально, Санек. Не переживай. Как только, так сразу. Товар заберешь у Генки Кривого, ты его знаешь. Скажешь от меня.

– Спасибо. Удачной охоты.

Сотрудник ГАИ выключил радиостанцию и, бросил ее на заднее сидение машины. Санек был очень доволен. Просьбу Кузнецова он выполнил, и теперь ему оставалось лишь только ждать окончания смены, чтобы забрать свои телевизоры. Он не думал о судьбе этого водителя и подростка. Таких как он, прошло через его руки более двух десятков, и он уже свыкся с мыслью, что по-другому добыть деньги невозможно. Он посмотрел на своего напарника, тот тоже был спокоен.

«Вот и этот уже привык, – подумал он. – А, вначале дергался, переживал, не спал ночами».

Грузовик Кузнецова шел с крейсерской скоростью, глотая своими протекторами километры асфальтированной дороги. Навстречу его машине шел грузовой «Мерседес» с московскими номерами. Мерседес мигнул ему дальним светом и промчался мимо него.

« Откуда здесь ГАИ? – подумал Назаров. – Сколько здесь езжу и впервые встречаю на этом участке дороги сотрудников милиции».

Олег машинально сбросил скорость и продолжил движение. Наконец, он увидел милицейскую машину, которая стояла на обочине дороги, сверкая проблесковыми огоньками. Около машины стояло два сотрудника милиции, одетых в голубовато-серые рубашки. Рядом с ними стоял молодой парень с красной повязкой на рукаве пиджака. Они внимательно вглядывались в номера проносящихся мимо их автомашин. Заметив автомобиль Назарова, парень в гражданке неожиданно заулыбался. Глядя на улыбку парня, он невольно обратил свое внимание на сосредоточенные и напряженные лица сотрудников милиции. У него снова в груди что-то заныло, и ранее затухшее предчувствие большой беды, снова зашевелилось где-то внутри его. Впервые подобное предчувствие он испытал в Афганистане, когда их колонна, усиленная бронетехникой и саперным взводом, втягивалась в узкое ущелье. Тогда ему здорово повезло, он и несколько его товарищей вырвалось из этой огненной западни, устроенной им моджахедами. Вот и сейчас, сердце его непривычно громко застучало, а во рту стало сухо. Он толкнул локтем своего племянника, который продолжал задремать в машине.

– Андрейка, проснись! – тихо произнес он. – Не нравится мне все это.

– А, что не нравится, дядя Олег? Милиция, как милиция, ничего особенно.

– Похоже, что ты ошибаешься, Андрейка. Это вовсе не милиция. У сотрудников ГАИ нет автоматов с деревянными прикладами. Такие автоматы бывают только в войсках частях.

Сотрудник милиции вышел на середину дороги и поднял руку, с зажатым в ней полосатым жезлом. Он посмотрел на парня с красной повязкой на рукаве. Из-за ремня его брюк торчала рукоятка пистолета. Олег сразу все понял. Он утопил педаль газа и машина, словно дождавшись этого сигнала, взревела мотором и промчалась прямо на парня с красной повязкой. Парень вовремя успел отскочить в сторону и машина, обдав его облаком сгоревшей солярки, промчалась мимо него. В боковое зеркало заднего вида Назаров заметил, как из кустов выехало два легковых автомобиля, и устремились за ним в погоню. Он гнал на предельной скорости, бросая тревожный взгляд на машины которые догоняли его фуру. В какой-то момент его машину стало бросать из стороны в сторону. Иногда ему казалось, что машина вот-вот сложится и уйдет в кювет, но он не сбрасывал скорость. Расстояние между его машиной и преследователями угрожающе сокращалось. В одной из машин опустилось стекло, из которого появился ствол автомата. Раздалась первая автоматная очередь. Пули, высекая искры из асфальта, легли перед передними колесами его автомашины. Теперь у Олега, уже не было ни каких сомнений, что его преследуют не работники милиции, а бандиты.

Назаров резко затормозил. Зад рефрижератора стало заносить в сторону преследователей. Водитель первой машины по всей вероятности не ожидал этого и ударил свою автомашину в бампер грузовика. От удара машину закрутило на месте и она, ломая придорожный кустарник, улетела в кювет.

– Слушай меня, Андрейка! – закричал ему Олег. – Сейчас будет крутой поворот и тебе придется прыгать с машины. Сможешь?

– Смогу. А, как же вы дядя Олег?

– За меня не бойся. Доберешься до города, сразу же иди в милицию, там все и расскажешь. А, сейчас приготовься.

Машина не сбавляя скорость, стала входить в затяжной поворот. Сильно запахло горелой резиной. Преследовавшая его «девятка» поравнялась с его кабиной.

– Прыгай! – закричал Назаров.

Андрей открыл дверь кабины. Сильный встречный ветер ударил ему в лицо. Через секунду он оттолкнулся и полетел под уклон кювета. «МАН» с шумом промчался мимо него, увлекая за собой машины преследователей. Андрей вовремя заметил знакомую милицейскую автомашину, которая промчалась мимо него. Поднявшись с земли, он заковылял в сторону исчезнувших за поворотом машин.


***

Лавров не торопливо вышел из вагона. Яркое желтое июльское солнце ударило ему в глаза, заставив Павла сощуриться. Он оглянулся по сторонам и направился в сторону здания вокзала. Мимо него, толкаясь и ругаясь, сновали носильщики со своими тележками. Он вошел в здание вокзала и остановился около справочного бюро. Осмотревшись по сторонам, он, быстро сориентировавшись в многочисленных стрелках, направился в зал автоматических камер хранения. Они ровными рядами стояли вдоль стены, напоминая ему, застывших в шеренге солдат. Павел прошел мимо дежурного сотрудника милиции, который сидел за столом и внимательно рассматривал какой-то глянцевый журнал. Мельком взглянув на него, он сразу же потерял к Павлу какой-то интерес и снова углубился в чтение.

Лавров быстро нашел свободную ячейку. Осмотревшись по сторонам, он пошарил в своих карманах и, найдя монету, опустил ее в щель камеры. Набрав нужный ему шифр, он закрыл дверцу. Что-то внутри ячейки щелкнуло, и замок закрылся. Он снова прошел вдоль ряда камер, пока не нашел ту, в которой для него находился груз. Он набрал код и открыл ячейку. В ней находилась большая спортивная сумка черного цвета и конверт, который лежал сверху сумки. Павел взял конверт в руки. Открыв его, он быстро прочитал инструкцию.

«Значит, деньги и документы лежат в сумке. Интересно, сколько они отвалили на проведение этой операции?»

Лавров заметил недалеко от себя металлический стол. Он поставил на него сумку и открыл ее. Порывшись в сумке, Павел достал из нее деньги, удостоверение сотрудника Федеральной службы охраны на фамилию Сорокина.

«Солидно, – невольно подумал он. – Хорошо работает контора».

Он еще раз прочитал инструкцию и порвал ее на мелкие кусочки, которые бросил в урну. Часть денег и документы Павел сунул в карман пиджака и направился к выходу из здания.

«Сейчас главной задачей является съем жилья», – решил он и, остановив проезжавшее мимо него такси, поехал на нем в сторону центра города.

Взглянув на таксиста, Лавров сразу понял, что этот человек, сидевший за рулем и не замолкающий ни на минуту, обязательно поможет ему не только транспортом, но возможно и съемом квартиры.

– Скажи, любезный! Насколько реально снять в вашем городе квартиру или даже дом? Ты мне сможешь помочь в этом?

– А, почему же нельзя? Можно, – ответил таксист. – Все зависит от наличия у вас денег. Я знаю одну старуху, которая сдает прекрасный дом. Она всегда на лето выезжает к своей дочери и поэтому, чтобы не платить за воздух, сдает его квартирантам. Я в том году нашел ей квартиранта, похоже, и в этом году я тоже нашел такого нужного ей человека.

Он громко засмеялся, обнажив ровные белые зубы. Около его глаз образовались несколько морщин, сделавшее его лицо неприятным. Лавров впервые встречал такого человека, когда улыбка портила внешность человека. Но, ему было не до того, чтобы внимательно рассматривать его лицо. Павел был просто рад, что он так быстро нашел человека, который готов сдать ему дом.

– Дом хоть большой? – поинтересовался Лавров у него. – Надеюсь не в центре вашего города. А, то я слышал перед поездкой, о том, что у вас чуть ли не такие же, как в Москве цены на недвижимость.

– Это над вами кто-то пошутил. Тоже сравнили столицу и наш провинциальный городок. Дом недалеко от центра. По размерам он не очень большой. Дом каменный, четыре небольших комнаты, есть запасной выход, небольшой дворик на две машины.

– Вот здорово. Отвези меня к ней прямо сейчас – попросил его, Павел. – Если сойдемся в цене, получишь комиссионные.

– Вопросов, нет, – радостно произнес таксист. – Погнали!

Машина резко повернула вправо и помчалась по узкой старой улочке города.

– Вот и ее дом. Как тебе? Будем останавливаться или нет?

– Давай, тормози. Посмотрим, что скажет сама хозяйка дома. Может, я ей не понравлюсь. От первого впечатления зависит очень многое.

Лавров вышел из такси и не торопясь, направился вслед за водителем. Он остановился около окованных железом деревянных ворот и стал звонить в дверной звонок. Вскоре к калитке подошла пожилая женщина лет семидесяти пяти.

– Кто там? – поинтересовалась она. – Что нужно?

– Здравствуйте, это я, Сергей, таксист. Вы должны меня помнить Василиса Григорьевна. Я вам в то лето квартиранта нашел. Вы, сейчас, случайно не сдаете угол? А, то я вам нового квартиранта привез. Поговорите, может, сойдетесь на чем-то.

Женщина открыла калитку и пропустила их во двор дома.

– Здравствуйте! – поздоровался с ней, Павел. – Я хотел бы временно снять ваш дом, если вы, конечно, его сдаете? Мне Сергей рассказал, что вы ежегодно сдаете этот дом на лето. Как в этом году? Вы будете его сдавать или нет?

Старушка внимательно посмотрела на Лаврова. Ее взгляд, словно рентгеновский луч, просветил его. От этого взгляда Павлу стало не по себе. Боясь, какого-то подвоха с его стороны, она быстро произнесла:

– Ничего не меняется. Я действительно сдаю этот дом на лето. А, кто вы, молодой человек? Откуда вы и кем вы работаете?

– Моя фамилия Сорокин. Я здесь в длительной командировке. Сам я работаю в одной из федеральных структур, и приехал к вам в городе месяца на два или на три, это как получится.

Она снова одарила его своим тяжелым взглядом.

«Откажет!» – успел подумать Павел.

– Молодой человек. Я привыкла оформлять все это через официальные структуры. Если вас это устроит, то я не против того, чтобы сдать вам свой дом на три месяца. Единственное мое условие – деньги вперед. Надеюсь, я вас не обидела своим недоверием? И еще одно, если вы съедите раньше, деньги я не возвращаю.

Лавров вздохнул с облегчением.

– Что вы? Я готов заключить с вами договор, где угодно. Мне это не страшно, так как я не привык обманывать людей.

– Тогда пройдемте, я покажу вам мой дом.

Они втроем направились в дом. Женщина показала все свои комнаты, большую кухню, запасной выход из дома. Дом Лаврову понравился, несмотря на его небольшие размеры, все в доме было хорошо продумано и удобно.

– Тогда, Василиса Григорьевна, до завтрашнего утра. Я завтра заеду к вам с утра, и мы быстро оформим договор и утрясем все проблемы.

Павел с водителем вышел из дома и остановился около ворот.

– Куда вас?

– Давай в самый крутой ресторан вашего города. Хочу немного отдохнуть.

– Все ясно. Погнали!


***

Назаров стоял на коленях уже более получаса, наблюдая за тем, как из его автомашины неизвестные люди перегружают телевизоры, в стоящий рядом рефрижератор. Недалеко от него стоял молодой парень в черной трикотажной маске на лице, который, как и он наблюдал за разгрузкой машины. Молодой человек, иногда, бросал свой взгляд на Олега и, убедившись, что тот не предпринимает никаких попыток к побегу, снова отворачивался в сторону. Все что в этот момент происходило на поляне было ему очень знакомо и, стоявший рядом с ним на коленях человек, не вызывал у него никаких эмоций, так как он хорошо знал, что этот человек умрет через несколько минут, после того, как закончится перегрузка товара. За последние год он привык к смерти и сейчас не испытывал ни каких эмоций. Может, они бы и подарили ему жизнь, как десятку другим ограбленным водителям, но этот с виду невзрачный мужичок попытался оказать им сопротивление. Своими действиями он чуть не убил его друзей. Олег медленно опустил одну из рук и нащупал в складной нож, который он по старой привычке успел спрятать в свой носок. О том, что бандиты его убьют, он не сомневался, так как не раз уже слышал об этой группе, которая специализировалась на подобных налетах. Бандит взглянул на него и полез в карман за сигаретами. Достав сигареты, он закурил. Олег сумел достать нож и раскрыть его, прежде чем охранник снова взглянул в его сторону. Этот складной немецкий нож, изготовленный из отличной стали, он приобрел в Польше. В последние время всегда носил его с собой в кармане куртки. Охранник затянулся и, выпустив из себя густую струю голубоватого дыма, направился в его сторону.

– Чего смотришь? – с угрозой в голосе спросил он Назарова. – Пытаешься запомнить номера машин? Это тебе все равно не нужно, мужик. Сейчас, ребята перегрузят товар и тебе конец. Сгоришь вместе со своей машиной. Сколько вас таких, кто погибает и горит во время ДТП.

– Значит, вы все-таки меня убьете? – спросил он у охранника. – А, если бы я остановился, что тогда? Была у меня хоть малейшая надежда, что вы меня не убьете?

– Это ничего бы не изменило. Ты просто приговоренный. У тебя слишком ценный груз, ты понял?

– Слышишь, как тебя там? – тихо произнес Назаров. – Дай, на прощание пару раз затянуться? Что тебе жалко?

Охранник вынул сигарету из прорези маски и протянул ее Назарову. Неожиданно для него, пленник схватил его за руку и нанес несколько ударов по руке и ноге небольшим лезвием ножа. Когда охранник выпустил из рук автомат и упал на землю рядом с ним, Олег нанес ему удар ножом по стопе ноги. Охранник взвыл от боли и стал кататься по земле, не в силах подняться на ноги.

– Убью, сука! Убью! – вырвалось из уст охранника.

Однако, Олег уже не слышал этих слов. Он быстро вскочил на ноги и, схватив валявшийся на траве автомат, бросился в лес. Вслед ему ударило несколько автоматных очередей. Пули словно шмели промчались у него над головой, срезая ветки деревьев. Назаров бежал, страх смерти придавал ему силу. Он не чувствовал боли от ударов по лицу веток и в этот момент, ему было не до этого. Споткнувшись о корень, он не удержался на ногах и кубарем скатился в заросший кустарником овраг. Что-то с силой уперлось ему в бедро. Он почувствовал, как стала расползаться ткань его брюк. Что-то твердое впилось в его бедро. Сделав шаг, он закричал от боли и упал на траву. Оказавшись на земле, он стал лихорадочно отползать в ближайшие от него кусты. Оказавшись в зарослях, он взвел автомат и приготовился к бою. Через минуту он увидел своих преследователей. Их было человек шесть. Они осторожно шли небольшой цепью, внимательно рассматривая кусты.

– Похоже, ему повезло, – произнес один из бандитов. – Ушел, гад.

– Может, еще поищем? – предложил другой. – Судя по сломанным кустам, он рванул через овраг. Вон видишь там внизу кровь на траве, похоже, он ранен и не мог далеко уйти.

– Не стоит рисковать, Юра, у него автомат. Сунешься в кусты, а он тебя из автомата. Куда ему деваться? Все равно окажется в милиции, а там мы с ним разберемся, – ответил один из бандитов и, повернувшись, направился обратно в сторону машин.

Когда стихли шаги преследователей, Назаров посмотрел на свое бедро. Сухой сук разодрал его бедро. Рана оказалась рваной и довольно глубокой.

«Надо же, – невольно подумал он. – Прошел афганскую войну и не получил ни одной царапины и на тебе, на народной земле подстрелили».

Он вытащил брючный ремень и перетянул им свою ногу. Затем, разорвав рубашку, быстро перебинтовал свою ногу. Найдя глазами сухую палку, он подобрал ее и, опираясь на нее словно на костыль, поднялся на ноги. Закинув за плечо автомат, он сделал несколько пробных шагов и понял, что сможет двигаться самостоятельно. Выбравшись из оврага, он услышал сильный взрыв с той стороны, где стояла его автомашина. Черное облако дыма повисло над лесом.


***

Олег долго шел по лесу. Он ориентировался по шуму моторов машин, доносящихся с трассы. Назаров боялся заблудиться, но еще страшней было выйти на трассу и попасть в руки этих бандитов. Он часто останавливался и, присев отдохнуть под деревом, думал об Андрейке. Он не знал смог ли тот ускользнуть от бандитов и сейчас, невольно проклинал себя за то, что взял его в этот злополучный рейс.

Несмотря на сильную боль в бедре, он двигался довольно быстро. Хорошо зная эту дорогу, Олег знал, что где-то впереди должна быть большая стоянка дальнобойщиков, около которой бил из земли ключ. Ему очень хотелось пить. От жажды все пересохло во рту, и язык стал каким-то большим и с трудном ворочался у него во рту.

В какой-то момент он почувствовал запах пищи. В желудке сразу засосало. Назаров моментально вспомнил, что сегодня он не обедал. Он снова подумал о племяннике, у которого не было ни копейки денег, а, следовательно, он не мог купить ничего, чтобы перекусить. До его слуха донеслась музыка, а вскоре он увидел и автомашины, возле которых сновали водители. Спрятав автомат в кустах орешника, он вышел на асфальтированную тропку и хромая, направился к стоявшим машинам. Он долго ходил между машин, стараясь найти среди водителей знакомых. Наконец ему повезло, в дальнем конце стоянки он увидел знакомую автомашину. Это машина была приписана к тому же автохозяйству, что и сгоревшая машина Назарова.

– Привет, Фомин! – поздоровался с ним Олег. – Ты куда? В Москву или в Минск?

– Это ты, Назаров? Что с тобой случилось? Почему без машины?

Олег присел на траву, положив рядом с собой палку.

– Плохи у меня дела, Фомин. Машину бандиты перехватили, кое-как ушел от них.

– Что за груз был?

– Телевизоры импортные. Теперь вот даже не знаю, что мне делать дальше?

– Что, что? Первый раз будто замужем. В милицию нужно ехать, заявление подавать. Нужно все зафиксировать, дату время место. А, иначе, всю жизнь не расплатишься с хозяином.

– Ты, говоришь в милицию? Да, не верю я им. Это они меня под бандитов навели. Когда остановили машину, все интересовались, что я везу.

– Тогда не знаю, что тебе посоветовать? Скажи спасибо, что сам в живых остался. Ты помнишь Кирилова, он еще на «Мерседесе» ездил? Так вот, ребята говорят, пропал, где-то здесь. Нашли машину сгоревшую, а его нет. Я в Минск, если хочешь, садись, поехали?

– Нет, брат, что не могу, то не могу. Мне еще племянника найти нужно. Он у меня на повороте выпрыгнул из машины. Без него не могу я в Минск. Ты мне деньгами не поможешь, а то все у меня отобрали и документы и деньги.

– Вопросов нет! Вот возьми, здесь хватит на первое время и обратную дорогу. Есть хочешь? Вон возьми в кабине. Там хлеб, огурцы, мясо.

– Спасибо. Я все верну, ты не беспокойся.

Воспользовавшись приятельской аптечкой, он обработал рану на ноге и лишь только после этого приступил к еде. Прошло около двух часов, и к стоянке вышел его племянник Андрейка. Немного подумав, Назаров решил обратиться с заявлением в милицию. Отправив племянника со своим товарищем в Минск, он достал спрятанный в кустах автомат и вышел на дорогу.


***

Лавров сидел в углу зала ресторана и внимательно наблюдал за дальним от себя столиком, за которым гуляли молодые спортивного вида ребята. Он безошибочно узнал в одном из них Льва Грановского, фотография которого была в свое время приложена к его заданию. Судя по описанию, его сопровождал Веселов Илья. За их столом, помимо, Грановского и Веселова, сидело еще трое незнакомых Павлу мужчин среднего возраста. Прошло минут тридцать. Мужчины поднялись из-за стола и стали прощаться с Грановским. Они пожали ему руку и неторопливой походкой, направились к выходу.

«Похоже, о чем-то договорились, – подумал Лавров, продолжая наблюдать за столиком Грановского. – Интересно, кто эти люди, коммерсанты или бандиты?»

Вскоре к столику Грановского подошли и сели еще трое молодых парней, среди которых он безошибочно узнал второго его товарища по криминальному бизнесу – Алексея Кузнецова.

«Все правильно, – подумал Павел. – Все, как в инструкции, время, ресторан столик. Это хорошо, что за это время у них ничего не изменилось».

Грановский словно почувствовав на себе его взгляд. Их взгляды пересеклись. Он долго смотрел на Лаврова, словно стараясь понять, чем был вызван его взгляд. Грановский поманил пальцем одного из своих парней, который сидел за соседним столиком. Когда парень подошел к нему и наклонил голову, он что-то сказал ему на ухо и глазами показал в сторону Павла. Парень, выпрямился и, расправив свои мощные плечи, направился в сторону стола, за которым сидел Лавров. Заметив, это, Павел специально отодвинул в сторону один из стульев, словно предлагая ему присесть на него. Молодой человек сел на стул и, достав из кармана сигареты, закурил. Все это было сделано, так наиграно и красиво, что Лавров невольно удивился этой наглости. Выпустив струю дыма в лицо Павла, он тихо спросил у него:

– Ты, что мужик уставился на людей? Здесь не смотрины. Ты мент или простой смертный? Из-за тебя у моих друзей может испортиться аппетит. Люди сюда пришли отдыхать, а ты им не даешь этого делать? Я бы тебе посоветовал свалить отсюда, а иначе мы сами закроем твои глаза.

– Извини! Но, я не хотел никого обидеть. А, что эти люди уже сами не могут мне это сказать?

Он демонстративно загасил свою сигарету в его тарелке с салатом и посмотрел на него, стараясь увидеть в глазах Лаврова, какую-то реакцию на его слова и действие.

– По-моему, ты неправ! Извини, но я не понимаю, о чем вы говорите, молодой человек. Я в этом городе впервые и здесь никого не знаю. Просто лицо одного из ваших товарищей показалось мне знакомым. Я раньше увлекался спортом, в частности боксом и мне показалось, что за вашим столом сидит бывший призер чемпионата СССР Лев Грановский. Может, я ошибаюсь, но он очень похож на боксера Грановского.

Парень ухмыльнулся, обнажив во рту фиксу.

– А, ты, глазастый! Ты действительно не ошибся. За столом сидит именно Грановский. Однако, ему не нравится, что ты его так пристально рассматриваешь.

– Извините меня еще раз. Передай ему, мои извинения. Я больше смотреть в его сторону не буду, так и передайте ему. Просто мне очень приятно, что я не ошибся.

Парень поднялся со стула и медленно направился обратно к столу своего шефа. Он нагнулся над головой Грановского и стал, что-то говорить ему, иногда бросая свой взгляд на Павла. Тот улыбнулся, и внимательно посмотрел в его сторону. Теперь в его взгляде не было страха. Они светились и горели так, словно ждали от Лаврова чего-то особенного. Грановский отложил в сторону накрахмаленную салфетку, поднялся из-за стола и направился к столу Павла. Сев за стол, он улыбнулся и молча, протянул мне руку.

– Грановский.

– Очень приятно. Сорокин, ваш бывший почитатель, – представился Лавров. – Извините меня, но мне до сих пор не верится, что я разговариваю с самим Грановским.

Зерно лести, по всей видимости, упало в благодатную почву. Он снова улыбнулся и поинтересовался, откуда я приехал.

– Я из Москвы. Здесь по делам бизнеса. Вы не поверите, но я до сих пор помню ваш полуфинальный бой с Заваровым, а затем бой за третье место с Насыровым. Мне тогда показалось, если бы вам Заваров не рассек бровь, то вы могли бы выиграть тот бой.

Грановский коснулся шрама на левой брови и снова улыбнулся. Ему было явно приятны эти старые воспоминания.

– Ты, прав, – неожиданно для него, перейдя на ты, произнес Грановский. – Если бы не бровь, то трудно было бы сказать, кто бы выиграл тот бой. А, ты надолго сюда приехал? Кстати, как тебя зовут?

– Андрей, – представился ему, Павел. – Все зависит не от меня, а от дела. Пока ничего сказать не могу.

– И чем ты торгуешь? Сейчас же все торгуют. Продают друг другу всякое барахло.

– Всем, Лева, что приносит деньги. Начиная с нефтепродуктов и заканчивая металлом. А, вы чем занимаетесь, если не секрет? Наверное, тренируете?

Он загадочно улыбнулся и полез во внутренний карман своего дорогого импортного костюма. Достав из кармана визитку, он положил ее перед Лавровым.

– Возникнут сложности, позвони. В этом городе я решаю практически все вопросы.

– Спасибо, Лева.

Он поднялся из-за стола и вразвалочку, направился к своему столу.


***

– Алексей! Ты скажи мне, почему так получилось? Почему вы дали уйти этому водителю? – спросил Грановский Кузнецова. – Почему этот лох, твой друг, подставляет нас под ментов? Ты же хорошо знаешь, чтобы все это замять, нужны большие деньги. Кто он мне, чтобы я за него отстегивал милиции?

– Лева, я не знаю, как так получилось. Я следил за ребятами, которые перегружали телевизоры. С водителем оставался «Паук». С его слов, когда он протянул тому сигарету, водитель ударил его ножом.

– Как так, ножом? Кто же из твоих пацанов его обыскивал?

– «Паук» обыскивал, он же и охранял его.

– Знаешь, Кузнец, мне все это не нравится. То, что прокололся «Паук», виноват ты лично. А, если этот водитель обратиться в милицию, да еще сообщит номера машин? Ты, что решил меня пустить с сумой по миру?

– Лева. Я обещаю, что больше такого не повторится. Да, я виноват, не спорю, просто доверился этому «Пауку». Это же впервые, чтобы «Паук» так прокололся, Конечно, нужно было подстраховать его, а я увлекся погрузкой.

Грановский протянул руку и взял в руки бутылку с виски. Он быстро наполнил рюмки жидкостью и, взглянув на растерянное лицо Кузнецова, продолжил.

– Кузнец! Мне не нужны люди, на которых нельзя положиться. Убери «Паука», он мне не нужен. Я чувствую, что он наведет на нас беду.

– Лева! Может, не стоит этого делать? Он же с самого начала с нами. За ним такие дела!

– Вот, поэтому и убери, мне не нужны бывшие герои. Или ты может, хочешь узнать, как воняет параша в камере? Я в отличие от тебя на зону не собираюсь, мне и здесь хорошо. А, то, что он с тобой с самого начала, ничего не меняет. Для меня лучше старательный дурак, чем умный лентяй.

Судя по лицу Кузнецова, это затея с «Пауком» ему явно не понравилась. Он знал его лет пятнадцать, если не больше. Они вместе пришли в спортивную секцию, вместе бывали на сборах, а во-вторых, «Паук» ухаживал за его младшей сестрой, и насколько ему было известно, сестра и «Паук» на днях подали заявление в ЗАГС.

Это недовольство на лице Алексея заметил Грановский.

– Кузнец! Что с тобой? Ты, чем-то не доволен? Говори, на прямую! Я не хочу, чтобы ты затаил свою обиду на меня внутри себя. Мы же с тобой не только бизнесмены, мы с тобой еще и большие друзья. А, друзья, обиды не копят, а говорят все в лицо друг другу.

Лицо Кузнецова покрылось красными пятнами. Ему стоило больших усилий сдержать себя в принятых рамках общения.

– Все нормально, Лева. У меня к тебе никаких претензий нет. Виноват, значит виноват. Я решу эту проблему.

– Вот, так бы давно! А, то строишь здесь недовольные «мины». Можно подумать, что это я прокололся, а не твой «Паук». Может, Леша тебе помочь в этом или сам справишься? А, то я сейчас дам команду. Видишь сколько их, готовых тут же перерезать кому-то глотку?

– Не нужно, обойдусь сам, – тихо ответил ему Кузнецов.

Сделав небольшую паузу, он поинтересовался у Грановского.

– Лева! Если не секрет, что это за фраер, который не спускает с тебя глаз? «Голубой» что ли?

Губы Грановского вытянулись от улыбки в ниточку.

– Нет. Нормальный мужик. Бывший мой поклонник. Говорит, что занимается бизнесом.

– Может прощупать его? Тряхануть? Посмотреть, что он за пассажир?

– Ты, сначала пощупай своего «Паука», а уж затем его, если это понадобиться.

В зале громко заиграла музыка. Веселов встал из-за стола и направился к музыкантам. Он что-то сказал одному из них и сунул смятую купюру ему в кармашек пиджака. Музыкант учтиво улыбнулся ему и повернулся к музыкантам лицом.

– А, сейчас для нашего дорогого гостя, мастера спорта по боксу Льва Грановского звучит его любимая песня «Журавли»

За столом Грановского все заулыбались и посмотрели на него. Он явно был польщен жестом своего телохранителя и обнял его за плечи.


Слезы льются горячие, а какое им дело,

Что багряный закат за окном догорит,

Журавли улетели, журавли улетели,

Только я с перебитым крылом позабыт


Слова, неслось из мощных динамиков, вышибая скупую мужскую слезу у Льва Грановского. Когда песня закончилась, все за столом поднялись и захлопали в ладоши, приветствуя, то ли Грановского, то ли музыканта, исполнившего эту песню.

«А, вы сентиментальны Лева» – подумал Павел, прежде чем перевел с него взгляд, на симпатичную женщину, вошедшую в зал ресторана в окружении трех подруг.


***

Вошедшие женщины сели за свободный стол и стали заказывать себе вино и закуски. Когда снова заиграла музыка, Павел поднялся из-за стола и направился к женщинам.

– Мадам! Можно вас пригласить на танец? – обратился он к симпатичной блондинке.

Женщина оценивающе посмотрела на Лаврова и, положив накрахмаленную салфетку на край стола, молча, поднялась из-за стола. Стоило ей только протянуть ему руку, как около нее оказался молодой человек, который сидел за столом Грановского. Женщина застыла в растерянности, не зная чье предложение ей принять.

– Слышишь, мужик! – с угрозой в голосе произнес молодой человек. – Это моя женщина и я с ней буду танцевать.

Он хотел оттолкнуть Павла своей рукой, но он автоматически ловко схватил его за палец, вызвав у соперника приступ боли.

– Не спеши! Пусть дама сама решит с кем ей танцевать, – произнес Лавров, продолжая удерживать палец парня в своей руке.

– Можно я пойду с вами? – ответила женщина. – В споре двух, как правило, побеждает тот, кто сильнее.

Павел отпустил палец парня и, подхватив женщину под руку, повел ее в танцевальный круг.

– Ну, смотри, сука! – прошипел парень. – Я тебе точно лицо распишу, что мать родная не узнает.

Женщина невольно вздрогнула от сказанного и посмотрела на Лаврова. У него внутри все затряслось, как при ожидании драки. Однако, он успел взять себя в руки.

– Не переживайте, пожалуйста. Он пошутил, – ответил Павел, стараясь успокоить женщину.

Лавров прижал ее хрупкое тело и повел ее в танце. Она сначала пыталась отстранить его от себя, но затем, словно, смерившись с его желанием, тесно прижалась к его телу. Павел моментально ощутил, как соски ее груди стали жесткими и словно два металлических наперстка, которые уперлись в его грудь. Женщину стало немного колотить и чтобы унять дрожь в ее теле, он еще сильнее прижал ее к своему разгоряченному алкоголем и женским запахом, телу. Ее шикарные светлые волосы пахли какими-то неизвестными ему травами, и от этого запаха у него закружилась голова. Она откинула голову и внимательно посмотрела на Лаврова.

– Скажите, как вас зовут? – шепотом спросила она его.

– Андрей, – также шепотом ответил он ей. – А, вас как, если это не секрет?

– Тамара, как грузинскую царевну. Вот, только та была брюнетка, а я блондинка.

– Это ничего не меняет. Вы для меня все равно царица.

Лавров осторожно коснулся своими губами ее шеи. В этот момент он понял, что может нарваться на пощечину, так как глаза ее сверкнули не добрым огнем. Однако, Тамара сдержала себя.

– А, вы Андрей, умеете делать женщинам комплементы и, судя по всему, что вы делаете, у вас богатый опыт. Интересно, как вы говорите, по вашей речи, вы не местный?

– Вы угадали. Я из Москвы и здесь нахожусь в командировке.

– И чем вы занимаетесь, если это конечно не секрет? Может, я вам чем-то могу помочь?

– Вряд ли. Чем, сейчас, можно заниматься, чтобы выжить? Конечно бизнесом.

– А, вы чем, Тамара, занимаетесь? Судя по вашим ухоженным рукам, прекрасному маникюру, на фабрике вы точно не работаете?

Она засмеялась.

– А, вы внимательны. Вы угадали, я действительно не работаю на фабрике. Я работаю следователем в городской прокуратуре. Мы вот с девчонками решили посидеть немного в ресторане, справить подруге день рождение. Но видно посидеть нормально нам не придется. Эти бандиты во главе с Грановским, не оставят вас в покое. Вы знаете, как мне не стыдно признаться, но все им сходит с рук.

– Тогда скажите мне, Тамара, почему это происходит?

– Не знаю. Вон того, что сидит за тем столом, – она кивком головы указала ему, то ли на Веселова, то ли на Кузнецова, – я дважды пыталась привлечь к ответственности за изнасилование. Ничего не получилась. Потерпевшие девушки забрала заявление назад, потому что они их просто, напросто запугали.

Музыка затихла. Лавров проводил женщину до ее столика и направился к своему столу. Сев за столик он невольно взглянул на парня, который в упор смотрел на него. Глаза его пылали ненавистью. Он провел ребром ладони по шеи, давая понять Павлу, что его ожидает, при выходе из ресторана. Дождавшись, когда из-за стола поднялся Грановский и в сопровождении Веселова направился к выходу из ресторана, Лавров тоже встал из-за стола и направился вслед за ним.

– Лева? – остановил он его. – Можно вас на минутку?

Он поднял на Павла глаза и вопросительно посмотрел.

– Лева! Я только что поссорился с одним из твоих друзей, из-за женщины. Мне бы не хотелось свой первый день в городе омрачать скандалом, тем более с человеком из твоего окружения.

Грановский посмотрел на Веселова. Тот повернулся и исчез за дверью ресторана. Он вернулся минуты через две.

– Все нормально, Лева. Скандала не будет.

– Спасибо. Я очень тебе признателен.

Грановский вяло улыбнулся и по-товарищески похлопал Павла по плечу.


***

Олег Назаров опираясь на ствол автомата, раздвинул ветки куста и вышел на бровку шоссе. Он стал тормозить проносящиеся мимо него большегрузные машины, однако, те только увеличивали скорость, заметив человека с автоматом в руках. Шансы на то, что машину остановит какой-то частник, практически не было. Наконец, перед ним остановилась грузовая автомашина. То ли водитель не рассмотрел в его руках автомат, то ли ему действительно сильно повезло, но грузовик остановился буквально в двух метрах от него.

– Довези до города, – попросил его Олег. – Мне нужно в милицию.

Только сейчас водитель рассмотрел предмет, который держал в руках этот мужчина. Он со страхом посмотрел на автомат и, сглотнув слюну, тихо произнес:

– Ты надеюсь, меня не убьешь? Ведь я ничего плохого не сделал.

– Не волнуйся, я не бандит. Три часа назад на меня напали бандиты, отобрали машину с грузом и хотели убить. Мне повезло, я смог сбежать от них. Теперь пробиваюсь в город, нужно заявить о нападении и хищении груза в милицию.

Назаров кое-как залез в кабину. Водитель посмотрел на перевязанную бинтом ногу и, достав из-под сиденья аптечку, молча, протянул ее Олегу.

– Вот возьми, там есть анальгин. Выпей. Говорят, что он хорошо снимает боль. Можешь взять и бинт. Смотри, как кровоточит у тебя рана.

– Спасибо, друг.

Олег разрезал ножом пропитанный кровью бинт и стал перевязывать рану чистым бинтом. Пропитанные кровью бинты, он выбросил в окно машины. Прошло минут десять и мимо их с включенной сиреной, промчалась милицейская автомашина.

– Они тебя случайно не останавливали? – поинтересовался Назаров у водителя.

– Нет. Я их на трассе не видел. А, что?

– Странно. А, вот меня они останавливали.

– Ну и что из этого? Мало ли кого может останавливать милиция?

– Может ты и прав, но только после их проверки, мне на хвост сели бандиты. Откуда они могли знать о тех телевизорах, что вез я. Меня на дороге никто кроме вот этих сотрудников милиции никто не останавливал и не проверял транспортные документы. А, когда мою машину остановили бандиты, один из них сразу закричал, что у меня в машине находятся телевизоры.

Назаров замолчал. Машина наехала на яму, и ее сильно качнуло в сторону. Боль снова пронзила его на вылет и сковала ногу. Водитель тоже молчал и иногда бросал свой взгляд на автомат, который лежал на коленях его пассажира. Он, похоже, уже жалел о том, что подсадил этого человека. Он не любил конфликты и сейчас переживал за то, что его могу вызвать в милицию по этому факту.

– Сейчас будет райцентр, – процедил он сквозь зубы. – Там, наверняка, имеется отдел милиции. Ты не против того, если я тебя оставлю здесь? Мне неприятности с милицией не нужны.

– Хорошо. Притормози поближе к милиции, чтобы мне не мотаться по поселку с автоматом в руках.

Грузовик свернул с трассы, и медленно двинулась по улице поселка. Когда до здания милиции осталось метров сто, водитель остановил машину. Олег кое-как выпрыгнул из высокой кабины водителя и, не обращая внимания на испуганные взгляды жителей, хромая направился в отдел милиции.

Назаров открыл дверь милиции и остановился на пороге. После яркого солнца, помещение ему показалось довольно темным, и он не сразу заметил стоявшего не так далеко от него сотрудника милиции. У помощника дежурного по отделу, курившего у открытого окна от удивления выпала изо рта сигарета. Другой сотрудник, спускавшийся со второго этажа, испугался и бросился обратно наверх по лестнице. Дежурный офицер пытался расстегнуть кобуру с пистолетом, однако, скованные страхом пальцы скользили по ней, и он не как не мог найти застежку.

Назаров сделал несколько шагов и молча, положил автомат на пол. Затем он поднял руки вверх и, повернувшись в сторону дежурного, который справился с испугом и сумел достать свой пистолет, громко произнес:

– Я хочу сделать заявление. У меня больше нет оружия.

– Какое заявление? – еле слышно выдавил из себя дежурный. – Отойди к стене и повернись к ней лицом. Руки на стену!

Буквально через секунду, на него навались несколько работников милиции, и повалили его на пол. Когда на его руках защелкнулись наручники, его волоком потащили в камеру для временно задержанных людей. Через полчаса к отделу подъехала карета скорой помощи. Врачи осмотрели его рану. Они сделали несколько уколов и перебинтовав рану, направились к выходу.

– Доктор. Вы мне так и не ответили. Мы можем содержать Назарова в условиях изолятора или нет? – поинтересовался у него, дежурный по отделу.

– Если не будет хуже, держите. Если, что вызывайте машину и везите в больницу.


***

Прошло часа два. При задержании у Назарова отобрали часы, ремень, шнурки, и теперь он ориентировался лишь по солнцу, которое заглядывало в небольшое окно этой камеры. Раздался шум открываемой двери. Олег поднял голову и увидел вошедшего в камеру сержанта милиции.

– Назаров! На выход! – скомандовал он. – Давай, быстрее, а иначе я сам включу тебе реактивный двигатель.

Олега вывели из камеры, и повели к дежурному следователю. В комнате, где сидел этот следователь, стояло два стола, один из которых был завален какими папками с бумагами. В дальнем углу кабинета стоял большой немецкий сейф, доставшийся следователю в наследство от своего предшественника. Как этот неподъемный сейф оказался в этом маленьком кабинете отдела, да еще на втором этаже, уже никто не знал. Сев на предложенный следователем стул, Олег начал ему рассказывать все, что с ним случилось в этот день.

Следователь, молодой человек с погонами лейтенанта на кителе, сидел напротив и внимательно слушал его рассказ. Когда Назаров закончил и замолчал, он поинтересовался у него, сможет ли он показать место захвата его автомашины и перегрузки товара.

– О, чем речь, товарищ следователь. Я эту дорогу знаю, как свои пять пальцев. Я ведь не один год таскаю по ней грузы. Конечно, смогу показать.

– Вот и хорошо, товарищ Назаров. Сейчас пойдете в камеру, переночуете в ней, а завтра мы осуществим выезд на место. Посмотрим, что с вашей машиной и насколько вы искренны.

– Товарищ следователь! Скажите мне, почему я должен ночевать в этой камере? Я не бандит, я потерпевший и могу переночевать в номере местной гостиницы? Я вам обещаю, что утром приду в отдел.

Следователь отложил в сторону ручку и удивленно посмотрел на Назарова.

– Назаров! Вам не кажется, что я здесь считаю, где вы будете отдыхать в номере гостиницы или в камере, а не вы? У меня еще есть к вам один вопрос, где вы взяли этот автомат, с которым пришли в отдел милиции?

– Я же вам рассказывал, товарищ следователь, что отобрал его у бандита, который меня охранял. Почему вы меня спрашиваете об этом?

– Дело в том, гражданин Назаров, – произнес он, повышая свой голос, – что на этом автомате висят два трупа. Вы это хорошо понимаете или нет? Откуда я знаю, что это не вы убили этих людей?

– Да вы что? Какое убийство! Я же вам русским языком говорю, что отобрал это оружие у бандита, а вы мне убийство шьете?

– Что значит шьете? Милиция, никогда никому ничего не шила и запомните, пожалуйста, это. Проверим ваше алиби и если вы невиновны, отпустим. Если вы сказали мне не правду, то вам придется отвечать по закону. Вы знаете, я видел таких сказочников. Сидят здесь, рассказываете разные небылицы о каких-то работниках милиции. Вот, ковырнем мы вас глубже и посмотрим, что у вас там – внутри. Честные люди у нас по поселку не ходят с автоматами наперевес.

Олег хотел что-то сказать в ответ на слова следователя, но вовремя передумал. Он махнул безнадежно рукой и направился к двери.

– Давай, проверяй, товарищ следователь. Можно мне хоть сестре в Минск позвонить? Со мной в машине был мой племянник, который на ходу выпрыгнул из кабины. Интересно, добрался он до дому или еще нет.

– Здесь не междугородняя телефонная станция. Обойдешься.

Он толкнул в спину Назарова.

– Давай, двигай. Что встал словно замороженный.

Они вышли из кабинета и стали спускаться вниз на первый этаж. Передав Назарова дежурному по отделу, следователь развернулся и пошел обратно к себе в кабинет. Помощник дежурного по отделу быстро открыл камеру и втолкнул Олега в нее. В камере было довольно уже темно, и Олег не сразу разобрался, сколько человек находится в этой небольшой по размерам камере.

– Давай, не маячь, как каланча. Падай, – произнес один из задержанных и подвинулся к стене, освобождая ему место.

Назаров присел на топчан и посмотрел на мужчину, который так любезно уступил часть своего места. Лицо его было полностью закрыто густой бородой черного цвета, а лицо, потемневшее от загара. От него пахло потом и не мытым телом.

– Олег, – произнес Назаров и протянул ему руку.

– «Борода», – коротко представился мужчина.

– Давно здесь? – поинтересовался у него Олег.

– Трое суток. Завтра наверняка нагонят отсюда. Не знаю, как ты, а я бы еще посидел суток пять. А, что не сидеть? Главное не бьют и кормят.

– А, ты как здесь оказался? Это не ты случайно пришел сюда с автоматом и до смерти напугал местных милиционеров?

– Я. А, ты откуда ты это знаешь?

– А, кто об этом здесь не знает? Тут только об этом и говорят, как ты до смерти напугал наших доблестных работников милиции.

Назаров усмехнулся, вспомнив, побледневшее лицо напуганного милиционера. Они разговорились, и Олег рассказал ему свою историю. Закончив рассказ, он посмотрел на сокамерника.

– Теперь они, «Борода», за это вешают на меня два убийства. Говорят, что из этого автомата, который принес я, ранее убили двух человек.

– А, ты не верь им. Они хотят запугать тебя, чтобы ты отказался от своего заявления, в отношении машины. Неужели ты ничего не понял, Олег? Ты не пишешь заявление, а они не вешают на тебя эти убийства. Все остаются при своих интересах. Я здесь не первый раз сижу и хорошо знаю этих людей. Они сами такие же бандиты, только в погонах. Ты, вот рассказывал мне, что перед нападением тебя остановил наряд милиции. Вот они, похоже, и навели на тебя этих бандитов. Сейчас ты здесь на киче, а они делят между собой деньги за твои телевизоры.

– «Борода», а ты что ранее судимый?

– С кем не бывало. Сидел, когда-то по молодости. Вот они меня и дергают в милицию каждый раз, как только что-то происходит в поселке. Я для них палочка-выручалочка. А, теперь парень не гони, ложись и спи. Утро вечера мудренее.

Назаров вытянул свою раненную ногу и закрыл глаза.


***

Лавров проснулся рано утром. Тоненький луч солнца, пробившегося сквозь плотные шторы, бил ему прямо в глаза. Он не сразу мог разобраться, где он находиться. Незнакомый ему потолок, незнакомая мебель и чье-то ровное дыхание рядом с ним. Повернувшись на бок, он увидел, что рядом с ним лежала на кровати Тамара. Ранее летнее солнце ласкало ее обнаженную фигуру. Рассыпанные по подушке светлые волосы, словно изумруды, переливались в лучах солнца.

Стараясь ее не потревожить, Павел осторожно встал с кровати и, шлепая голыми ступнями ног, направился на кухню. Наполнив чайник водой, он поставил его на газовую плиту. Открыв холодильник, он взял из него кусок докторской колбасы и, обжарив его на сковороде, залив все это яйцами. Когда глазунья была готова, он разложил все это на большую тарелку и направился обратно в спальную комнату.

Когда Павел вернулся в спальную комнату с чашками горячего и ароматного кофе, Тамара уже сидела на кровати в накинутом на голое тело халате. Заметив его, она нежно улыбнулась.

– Спасибо тебе, что приготовил завтрак. Я и так чуть не проспала все на свете. Мне с утра на совещание и я прямо, сейчас, побегу в ванную комнату. Ты не возражаешь против этого?

– Если хочешь, можешь позавтракать прямо в постели. Я сейчас поставлю кофе на поднос и подам тебе.

– Не нужно. Я никогда не завтракала в постели и поэтому для меня это все необычно. Спасибо тебе.

Она встала с кровати и, подхватив поднос, направилась с ним на кухню. Тамара села за стол и с интересом посмотрела на Лаврова. Ей было интересно смотреть на него не в сумрачном свете зала ресторана, а при обычном освещении.

– Чем будешь заниматься сегодня? – поинтересовалась она у Павла.

Несмотря, что вопрос ее был задан обыденным голосом, в нем явно прозвучала какая-то определенная заинтересованность. По-видимому, сказывалась ее работа в прокуратуре.

– У меня сегодня несколько деловых встреч. После семнадцати часов я свободен. А, что у тебя?

– У меня рабочий день заканчивается в восемнадцать часов.

– Тогда я тебя встречу, если ты не против этого?

Она улыбнулась уголками рта.

– Никак, Андрей, в женихи набиваешься? – спросила она с неким сарказмом. – Я уже через это проходила.

– А, почему бы и нет? Я человек молодой, не женатый…..

– Богатый, – продолжила Тамара. – Разве это главное в жизни? В жизни главное любовь и ничего более.

Последние слова прозвучали сравнительно холодно и заставили Лаврова, встать из-за стола и направиться в комнату. Через минуты две он вышел из комнаты уже одетый и молча, проследовал к двери.

– Тамара! Закрой за мной дверь. Спасибо тебе за приятный вечер.

Павел вышел из квартиры и направился в сторону ближайшей остановки. Выходя со двора, он почувствовал на своей спине пристальный взгляд Тамары, которая, не отрываясь, смотрела ему в след. Лаврову хотелось остановиться и оглянуться назад, помахать ей рукой, но, он пересилил в себе это желание и, не оглядываясь назад, продолжил свой путь. Лавров шел по улице старого русского городка, наслаждаясь свежим воздухом и утренней прохладой. Из головы не выходили последние слова, сказанные Тамарой. Ее слова о любви, наверное, были самыми главными в это утро. Ничего так не роднит людей, как любовь и он это хорошо знал.

Лавров снова невольно вспомнил свою бывшую невесту Надежду, которая была застрелена бандитом на пороге ЗАГСа. У Тамары было что-то общее с Надеждой, она была такой же красивой, как и она, единственная и главная разница между ними была в том, что Надежда любила его, а Тамара, нет. И это «нет», заставило Павла не оглянуться назад.

Он был достаточно трезвым человеком, и рассчитывать на какую-то любовь, за одну проведенную ночь, с абсолютно незнакомым ему человеком, было глупо. И сейчас он жалел лишь об одном, что не вызвал у Тамары той симпатии, на которую он в принципе рассчитывал.

Лавров быстро добрался до дома Василисы Григорьевны. Когда я вошел в дом, там уже находился ожидавший его нотариус. Они быстро оформили договор аренды, заверили его печатями нотариуса. В присутствии все того же нотариуса Павел передал хозяйке деньги и направился к выходу из дома.

– Андрей Васильевич! – обратилась к нему хозяйка дома. – Я, возможно, не дождусь вашего возвращения. Ключ от дома я оставлю вот здесь, под этим ковриком.

– Хорошо, – ответил Павел и вышел на улицу.


***

Остановив такси, Лавров попросил водителя отвести его на железнодорожный вокзал. Приехав туда, он прошел в зал автоматических камер хранения. Найдя нужную ему ячейку, он открыл ее и забрал ее содержимое. Помимо спортивной сумки, в ячейке лежал новый конверт. Взяв в руки этот большой из плотной бумаги конверт, Павел не стал его вскрывать на месте, сунул его в свой портфель, решив посмотреть содержимое дома, Закрыв камеру хранения, он направился к выходу. Он быстро поймал такси и поехал к себе домой.

Расплатившись с водителем такси, Лавров поднял край коврика и увидел под ним ключ от входной двери. Он открыл дверь дома и, пройдя в свою комнату, присел в кресло. Вытащив из портфеля конверт, он вскрыл его. В пакете лежал ключ от автомашины и адрес автостоянки. Помимо этого в пакете лежал лист тонкой папиросной бумаги. Развернув его, он прочитал:

Дополнительная информация.

После прочтения, сжечь.


Источник сообщает, что вчера между Алесем Кузнецовым и Грановским состоялся разговор. Грановский приказал Алексею физически устранить «Паука», который допустил промах при охране водителя автомашины, перевозившей импортные телевизоры. Эту машину три дня назад перехватила группа Кузнецова. Главная интрига – «Паук» встречается с сестрой Кузнецова и они на днях подали заявление в ЗАГС. Алексей попытался отговорить Грановского от этого шага, но у него ничего не получилось. Постарайтесь использовать эту информацию в своей деятельности. Необходимый инструмент найдете в багажнике автомашины.

Бригадир

Лавров прочитал записку, после чего порвал ее на мелкие фрагменты и положил все это в чугунную пепельницу, стоявшую на столе. Он поднес зажигалку к этим кусочкам бумаги, которые моментально вспыхнули и исчезли в огне. Откинувшись на спинку кресла, Павел закрыл глаза. В голове у него, сменяя одно другим, прокручивались различные варианты по использованию полученной информации. Приняв одно из них, он встал с кресла и направился к выходу.

Стоянка автомашин оказалась на другом конце города. Добравшись до нее на автобусе, он прошел на стоянку и стал искать оставленный для меня автомобиль. Черный «Опель – Омега» стоял в дальнем углу стоянки и, судя по толстому слою пыли на кузове автомашины, стоял он здесь довольно долго. Обойдя машину со всех сторон, он открыл ключом дверцу и заглянул в салон. Салон оказался чистым. Сев в машину, Павел открыл бардачок и обнаружил там все необходимые документы на машину.

«Машина конечно не новая, но в довольно приличном состоянии», – сделал он заключение.

Лавров вставил ключ в замок зажигания и запустил двигатель. Выжав газ, он осторожно тронулся с места. Лавируя между стоявшими машинами, он выехал со стоянки и направился в сторону дома. Бак машины был заправлен под завязку, и ему осталось лишь загнать машину на мойку, чтобы придать ей товарный вид. Мойка заняла минут тридцать, не более.

Поставив машину во дворе дома, Павел открыл багажник машины и забрал из нее еще две спортивные сумки, которые не без труда занес себе домой. Закрыв за собой дверь, он стал открывать сумки и знакомиться с их содержанием. В одной из сумок Лавров нашел прибор ночного видения, два узко направленный микрофона, которые позволяли снимать информацию за пятьдесят метров от объекта наблюдения. Помимо этого в сумке лежал портативный импортный магнитофон и другие приборы оперативного наблюдения. В другой сумке лежала специальная снайперская винтовка с глушителем и пламя гасителем на стволе. Три пачки патронов к винтовке, пистолет Стечкина с глушителем и патроны к нему. Помимо всего этого, в сумке находился автомат Калашникова с патронами, две гранаты Ф-2 и несколько шумовых гранат. Все это было завернуто в одежду бойца спецназа.

«Приличное вооружение, – подумал он, поглаживая ствол Калашникова. – Да и форма не помешает. Не будешь же ползать в костюме».

Глядя на матовый блеск лежащего на столе оружия, Лавров невольно погладил автомат. Именно, с таким автоматом он воевал в Афганистане и хорошо знал все его боевые характеристики. Павел взял АКС в руки и передернул затвор. Автомат был абсолютно новым. Он привычно посмотрел на место, где должен находиться номер автомата, но номера не увидел. На всем полученном им оружие и технических средствах отсутствовали заводские номера.

«Все предельно продумано. Нет ничего, чтобы могло вывести заинтересованное лицо на исполнителя и заказчика», – подумал он.

Сложив оружие в сумки, Лавров сунул их под кровать.

«Квартира есть, цель есть, теперь остается только одно, это работа», – подумал он.

Павел лег на диван. Неожиданно в голове созрел абсолютно новый план, совершенно другой, чем прежде. Он моментально зацепился за него. И так, первой мишенью в этом городе должен быть стать друг Кузнецова Алексея – «Паук». Его смерть должна была внести раскол в группировку Грановского.


***

Назаров еле поднялся с пола после очередного удара сотрудника милиции. Цепляясь окровавленными пальцами за спинку стула, он поднялся с пола и сел на стул. Он посмотрел затекшим глазом на ходившего по кабинету следователя, и еле шевеля разбитыми в кровь губами, попросил у него воды.

– Воды, значит захотел? Может тебе еще чего захочется? Пока не признаешься, что сам эти телевизоры украл и продал, ни какой воды не получишь. Понял? Надо же, решил из нас сделать дурачков, а из себя потерпевшего?

– Я же вам уже не раз уже говорил, что на мою машину напали бандиты. Они под угрозой оружия заставили меня остановить машину. Что вам еще от меня нужно? Ничего нового я вам все равно не сообщу.

Следователь схватил его за окровавленный подбородок и повернул голову к себе.

– Эти сказки будешь рассказывать работодателю, а не нам. Расскажи, когда и с кем ты договорился похитить этот груз? Кто эти люди? Фамилии, адреса?

Назаров сплюнул на пол. Заметив кровавое пятно на полу, следователь схватил его за плечо и повалил на пол. Он протащил его по полу, стерев кровавое пятно его одеждой.

– Еще раз плюнешь, заставлю плевок слизать языком. Ты, что? Так и будешь здесь мычать?

– Я не понимаю, о чем вы говорите, гражданин следователь? Я не вступал ни с кем в никакой сговор. Вы бы, вместо того чтобы бить меня, поискали бы настоящих преступников.

– Ты еще будешь учить меня, что мне делать? – закричал сотрудник милиции и снова ударил Назарова в лицо кулаком.

Олег в очередной раз упал со стула. Из разбитого носа тонкой струйкой потекла кровь. Он зажал рукой нос, пытаясь остановить кровь. Через какое-то мгновение, его руки и лицо были все в крови. Сотрудник милиции полез в стол и достал из него какую-то тряпку, которую протянул ему.

– Утрись. Я, что после тебя должен мыть пол?

– Не бейте меня и тогда вам не придется мыть полы. Я на вас буду жаловаться.

– Что, ты сказал? Жаловаться? Ах, ты мразь бандитская! Да, я убью тебя здесь за такие слова!

Он вырвал из его рук тряпку и бросил ее в урну. Олегу ничего не оставалось, как вытереть рукавом рубашки кровь с лица, которая обильно сочилась из губы и носа. Он попытался подняться с пола, однако очередной удар не позволил ему это сделать. Милиционер, похоже, выбил этим ударом палец на своей руке. Он вскрикнул от боли и схватившись за кисть руки, потряс ее в воздухе. Схватив Олега за волосы другой рукой, он закричал:

– Ты сука арестантская, признаешься в том, что ты сам похитил эти телевизоры или нет? Ты рассчитывал, что мы тебе поверим, что эти телевизоры забрали у тебя бандиты? Ты у меня еще ответишь и за автомат, из которого были убиты люди!

Неожиданно для Назарова в комнату вошел сотрудник милиции и остановился около стола. Он удивлено посмотрел сначала на следователя, а затем, на лежащего, на полу Назарова. Олег с усилием поднял глаза и узнал в нем одного из сотрудников милиции, экипаж которого перед нападением на его машину бандитов останавливал его автомашину.

– Жеглов! Ну, что? Как дела? Заставил этого козла признаться в краже груза или нет?

– Молчит! Бычится, по всей вероятности думает, что мы не найдем покупателей его груза. Вот притащим сюда покупателя этих телевизоров, сразу сменит пластинку.

– Тогда работай! Вся эта канитель, может не понравиться Кузнецу. Ты, знаешь, проколов быть не должно.

– Да, я и так стараюсь, как могу.

– Стараться, надо, когда ты с женщиной, а здесь просто методически бить и не более.

Только теперь, когда за сотрудником милиции закрылась дверь, до Назарова наконец-то дошло, почему и за что его бьют в этой милиции.

«Они хотят, чтобы я забрал свое заявление о похищенном грузе, – подумал он. – Или, в крайнем случае, получить от меня показания, что я сам его похитил и продал. В этом случае они откажут в возбуждении уголовного дела на законных основаниях. Интересно, кто такой Кузнец и почему они так боятся его недовольства?»

Следователь схватил его за ворот рубашки и усадил на стул. Он, молча, налил в стакан воды из графина и протянул его Олегу.

– Пей, пока я добрый. Вот ты, наверное, сейчас считаешь, что почти обманул сотрудников милиции, заявив им о пропаже груза. Могу сказать тебе одно, ты промахнулся Назаров. Ты, знаешь, сколько сюда приходят вот таких людей, умных, как ты? Много и мы к этому привыкли. Я тебе даже могу рассказать твою схему хищения груза. Хочешь? Так вот, она заключается в следующем. Твой хозяин страхует этот груз на приличную сумму и договаривается с тобой о том, чтобы ты самостоятельно реализовал этот груз, а затем обратился в милицию. Он получает страховку, которая превышает стоимость заявленного груза, ты отстегиваешь ему еще половину суммы реализованного груза. Все в шоколаде. Ему, то есть твоему хозяину нужна лишь справка из милиции о том, что по факту хищения груза возбуждено уголовное дело. Скажи мне, что это не так?

– Нет! Вы не правы. На меня действительно напали бандиты и отобрали груз!

Он усмехнулся.

– Слушай, Назаров! Ты когда-нибудь слышал о Тухачевском, Блюхере? Ведь они признались в том, чего никогда не совершали. Ты понял, к чему я все это веду. Они признались, потому что их били. Ты понял?

– Сейчас не те времена.

– Ты ошибаешься, Назаров. Ничего не изменилось с тех пор. Ничего. Все, как и прежде, для того чтобы установить истину, нужно лишить человека свободы. Я лишил тебя свободы, теперь осталось, чтобы ты признал факт продажи груза неизвестному лицу и все.

Назаров допил воду из стакана и отодвинул его в сторону.

– Отведите меня в камеру, – обратился он к сотруднику милиции. – Я очень устал и хочу отдохнуть.

– Посиди, подумай, может, и надумаешь что-то хорошее для себя.

Вошедший в дверь милиционер отвел его в камеру.


***

Лавров отложил в сторону узконаправленный микрофон и снял с головы наушники. Наконец, после двух суток наблюдения за домом «Паука» ему удалось зафиксировать его контакт с Алексеем Кузнецовым. Они встретились в первом часу ночи. Алексей подъехал к нему и пригласил его сесть к нему в машину.

– Кузнец! Что за базар? Может, так поговорим. Никого нет и нам некого с тобой бояться?

– Хорошо. Не хочешь говорить в машине, давай, поговорим на открытом воздухе.

Он вышел из машины и подошел к «Пауку». Они обнялись, как братья. Алексей достал из кармана сигареты и закурил.

– «Паук»! Как нога? – поинтересовался у него Кузнецов. – Я смотрю, выглядишь неплохо. Слушай меня внимательно. Я не шучу, поэтому всасывай, если хочешь жить. Ты должен исчезнуть из города, и чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше для тебя. Грановский приказал мне завалить тебя. Ты сам знаешь, что он слова на ветер не бросает. Если я не убью тебя, то тогда он убьет меня.

– Кузнец! Скажи, что тебе мешает, убить меня? Вот, я стою перед тобой. Давай, стреляй, чего ты ждешь? Ты знаешь Леша, я всегда думал, что это произойдет. Мы с тобой набили его карманы деньгами и теперь, когда он купил на них практически весь город, мы оказались ему ни к чему. Тебе не кажется Кузнец, что он тебя тоже заряжает. Ведь, это он мог поручить любому своему спортсмену или наркоману. Но, он специально заставляет это сделать тебя, в надежде, что ты откажешься убивать меня. Тогда он сразу убирает двух ненужных ему людей. Одним ударом, сразу двоих. Ты, понял?

Павел видел, как дрогнула рука Алексея, державшая сигарету. Видимо то, что он услышал от «Паука», было для него полной неожиданностью.

– Ты, хочешь сказать, что я тоже приговоренный? – переспросил его Кузнецов. – Неужели , это правда? Я почему-то об этом не подумал?

– Неужели, ты ничего не понимаешь, Кузнец? У него, наверняка, есть несколько вариантов ликвидировать, как меня, так и тебя. Это можно сделать с помощью милиции, то есть сдать тебя им, как моего убийцу, а затем ликвидировать тебя в камере, за то, что ты якобы убил меня. Это первый вариант. А. второй, он убивает тебя за то, что ты не убил меня. Так, что он все хорошо продумал и просчитал.

Загрузка...