«Линия Сталина» в бою

Введение

Появление на поле боя и резкое увеличение количества танков, самолетов, механизация и моторизация воинских формирований и деятельности войск, в том числе саперов, опыт использования подземного пространства вооруженными формированиями в ходе борьбы за крепости и в полевых условиях в годы Первой мировой войны не могли не сказаться на дальнейшем развитии теории и практики использования подземного пространства в военных целях. Стремление руководства многих государств в мирное время обезопасить себя от внезапного вторжения противника привело к появлению в межвоенный период новой разновидности использования подземного пространства долговременных укреплений, которая была заложена в годы Первой мировой войны. Тогда, потеряв оперативную самостоятельность, крепости, форты стали вписываться в оборону армий в качестве ее составных частей. В результате этого они трансформировались в долговременные укрепления полевой направленности. При совершенствовании обороны армий полевые позиции и крепости начали составлять единое целое, что послужило основанием зарождения тенденции по созданию линий долговременных укреплений многими европейскими государствами. Эта тенденция получила существенное развитие в 30-х годах ХХ века, когда на границах различных стран начали возводиться линии укреплений. Основными из них были «линии» Мажино, Зигфрида, Маннергейма, укрепрайонов на западной советской границе, на Дальнем Востоке и другие.

Сущность нового использования подземного пространства долговременных укреплений вооруженными формированиями заключалась в комплексировании форм с существенным смещением акцента в наземно-подземной системе на подземную составляющую. В линиях долговременных укреплений воплощался практически весь опыт использования подземного пространства, полученный в годы Первой мировой войны, включая ведение минной (контрминной) борьбы в полевых условиях.

В межвоенный период основными формами использования подземного пространства являлись укрытие войск, маневр под землей и минная (контрминная) борьба. Каждая из этих форм в данный период имела свою особенность и отличия от применявшихся ранее. Появившаяся в годы Первой мировой войны такая форма, как ведение общевойскового боя под землей в полевых условиях, как и сочетание ее с другими формами использования подземного пространства, а также с наземными, воздушно-наземными боевыми действиями, еще не нашли четкого описания и осмысления военными учеными и практиками. Поэтому в научных трудах, наставлениях, в подготовке войск им не уделялось достаточного внимания.

Развитие подземной инфраструктуры крупных городов и самого театра военных действий создавало благоприятные условия для эволюции взглядов на использование подземного пространства вооруженными формированиями в линиях долговременных укреплений. Во многих европейских городах стали прокладываться метрополитены, подземные сообщения, канализация, водоснабжение, подводка кабелей, газопроводы и др. В Советском Союзе планировалась прокладка на Кавказе Архотского туннеля, длиной 14 километров, подводных железнодорожных туннелей под Волгой у Нижнего Новгорода (проект профессора Н.С. Стрелецкого) и у Саратова (проект инженера В.В. Вишницкого). Началось строительство метрополитена в Москве. К 1931 году во Франции был сдан в эксплуатацию Ровский подземный канал и находилась в стадии строительства Бромматская подземная гидроэлектростанция.

Ровский подземный канал был частью канала Марсель-Рона и имел длину 7118 метров при 18 метрах судоходной ширины. Его отверстие в свету достигало 22 метра и в высоту 15,4 метра, что превосходило ширину туннеля Парижского метрополитена на станции Отэй, где туннель имел в свету 20 метров, а также станций Барселонского метрополитена.

Подземная Бромматская электростанция представляла собой подземный канал длиной 7200 метра, в котором размещалась турбина мощностью 180 000 л.с. Пройдя через турбину подземной станции, вода по сточному каналу выходила наружу у места слияния рек Трюйер и Бромм. Размещение под землей источников энергии позволяло повышать их живучесть от воздействия авиации противника в случае ведения боевых действий в этом районе, а также устойчивость промышленных предприятий, зависимых от электроэнергии.

Эти и другие подземные сооружения свидетельствовали о стремлении гражданских строителей развивать подземную инфраструктуру. Однако в теории и практике использования подземного пространства вооруженными формированиями существенных изменений в деле применения существовавших и строящихся подземных сооружений в городах и полевых условиях не происходило.

Долговременные сооружения, наоборот, впитывали в себя накопленный опыт использования подземелья для укрепления обороны границ государств. Линии укрепленных районов становились основой стратегической обороны Советского Союза и других европейских государств. Поглощая на себя большие материальные и трудовые ресурсы, они давали надежду военному и политическому руководству на выигрыш времени в случае иностранной агрессии. Однако ни одно государство не смогло реализовать на практике сильные стороны этих укреплений в случае внезапного нападения противника.

В отличие от созданных на Западе «линий» (Мажино, Зигфрида, Маннергейма), в Советском Союзе официального термина «линия Сталина» не существовало. Этот термин вначале появился в разговорном жаргоне, а позже был использован некоторыми исследователями для общего наименования того, что создавалось по линии наших западных границ на случай войны. Поэтому «линия Сталина» существенно выходила за пределы оборонительных инженерных сооружений и, кроме собственно укрепленных районов, включала также оборонительные позиции пограничных войск, предполье соединений войскового прикрытия, позиции полевого наполнения соединений армий прикрытия государственной границы, армейские и фронтовые резервы.

Известно, что всего на 22 июня 1941 года от Балтийского до Черного моря в составе трех советских фронтов было развернуто десять армий.

В районе Прибалтики были развернуты две армии. 8-й армией Северо-Западного фронта командовал генерал-лейтенант П.П. Собенников, а начальником штаба был генерал-майор Г.А. Ларионов, 11-й армией командовал генерал-лейтенант В.И. Морозов, начальник штаба-генерал-майор И.Т. Шлемин. Этим армиям предстояло оказать сопротивление германским войскам, наступавшим на Ленинград.

В полосе Западного фронта были развернуты: 3-я армия – командующий генерал-лейтенант В.И. Кузнецов, начальник штаба генерал-майор А.К. Кондратьев; 10-я армия – командующий генерал-майор К.Д. Голубев, начальник штаба генерал-майор П.И. Ляпин и 4-я армия – командующий генерал-майор А.А. Коробков, начальник штаба-полковник А.М. Сандалов. Эти армии предназначались для отражения агрессии германских войск, наступавших на Минск и далее на Москву.

Самым крупным был Юго-Западный фронт, в составе которого для прикрытия государственной границы было развернуто четыре армии. 5-й армией командовал генерал-майор танковых войск М.И. Потапов, а начальником штаба был генерал-майор Д.С. Писаревский. За ней следовали: 6-я армия – командующий генерал-лейтенант И.Н. Музыченко, начальник штаба – комбриг Н.П. Иванов; 26-я армия – командующий генерал-лейтенант Ф.Я. Костенко, начальник штаба – полковник И.С. Варенников; 12-я армия – командующий генерал-майор П.Г. Понеделин, начальник штаба – генерал-майор Б.И. Арушунян. Эти армии прикрывали от германских войск советскую территорию на киевском стратегическом направлении и непосредственно Киев.

На южном крыле советско-германского фронта для противодействия главным образом союзникам Германии – Венгрии и Румынии – развертывалась 9-я армия Одесского военного округа, командующим которой был назначен генерал-полковник Я.Т. Черевиченко, начальник штаба – генерал-майор М.В. Захаров. С 25 июня 1941 года на базе этой армии и других соединений был развернут Южный фронт – командующий И.В. Тюленев, начальник штаба генерал-майор Г.Д. Шишенин. Этим армиям предстояло оказать сопротивление германским войскам, стремившимся овладеть южными (приморскими) районами Украины.

Далее начинается тактический уровень, на вершине которого находились корпусные управления. Это были стрелковые корпуса, составлявшие, как правило, первый эшелон армий прикрытия государственной границы, за которыми развертывались мощные армейские резервы, в основе которых были механизированные корпуса. В составе армий прикрытия находилось 20 стрелковых, 15 механизированных, 2 кавалерийских и один воздушно-десантный корпус. Командиры и штабы этих соединений планировали и проводили бои на одном-двух операционных направлениях.

Каждая дивизия и корпус опирались на один-два укрепленных района, а впереди каждого укрепленного района находились пограничники.

Таким образом, «линия Сталина» на практике представляла собой первый оперативный эшелон сил прикрытия государственной границы и имела глубину от 50 до 100 километров. По предвоенным взглядам, этого пространства было вполне достаточно, чтобы жесткой обороной частей и соединений первого армейского эшелона измотать и обескровить основные ударные группировки противника с тем, чтобы затем разгромить их контрударами армейских и фронтовых резервов, восстановить линию государственной границы, а при необходимости и перенести боевые действия на территорию противника.

Поэтому действия войск в пределах «линии Сталина» и следует рассматривать во всей их совокупности, начиная от боев пограничных нарядов и застав и кончая проведением армейских и фронтовых контрударов. По времени они начались на рассвете 22 июня и продолжались всю первую неделю войны.