(«Я звался Рейес, звался Катрилео...»)

Я звался Рейес, звался Катрилео,

Родригес, Арельяно — я забыл,

как правильно меня зовут на свете.

Родился я с фамилией древесной

поющих веток, вековых дубов

и саженцев,

был помещён в листву —

так с колыбели я тонул в кончине

и возрождении невечных чащ

и хижин с непросохшими слёзами.

Не я родился — а меня творили:

назвали всеми именами сразу

и дали все фамилии — я звался:

кустарник, слива,

лиственница, рожь,

и потому я так огромен в мире,

так мал, так множествен, так бесприютен —

и всё это по той простой причине,

что я из-под земли,

из самых недр.