Ледяной коготь: испытания грядущего дня

Глава VII

— Эй, друг, нам пора вставать, — послышался чей-то приглушенный голос в голове лиса. Привстав с кушетки, наш пушистый герой, прикрывая лапой сонные глаза от режущего света ламп, увидел дракона, склонившегося над ним. — Нас звал Кортенс — хотел рассказать кое-что важное о нашем предпоследнем задании.

— Предпоследнем? — пробурчал сквозь сон лис. — Хвала небесам! А то меня уже тошнит от этого космоса. Скорее бы вернуться на Землю…

— Признаюсь честно, я уже тоже немного ошалел от этих бесконечных звездных пейзажей. Да, кстати говоря — Кортенс сказал, что это место как-то связано с твоим темным прошлым.

— Прошлым? — с удивлением спросил лис. — А вот это уже интересно. Но какое отношение эта планета имеет к моему прошлому — насколько я помню, поймали и прооперировали меня на Земле, не так ли?

— Возможно, — ответил дракон, помогая лису встать. Подав ему кожаную шапку, он продолжил. — Но я не могу быть уверен — Кортенс знает лучше, поверь.

— Кому кому, а вам с Кортенсом я верю на все сто, — усмехнулся лис. — Вы оба настолько честные, что любой младенец показался бы рядом с вами вором в законе.

— Я могу считать это комплиментом? — спросил дракон, подав лапу лису. Тот, недолго думая, ухватился за нее и начал карабкаться по спине дракона.

— Ещё как! — ответил лис, наконец забравшись на плечо своего друга. Встав обеими лапами на кожаный наплечник и облокотившись лапой о голову дракона, он продолжил. — Тебе-то уж я ничего плохого не скажу.

— Надеюсь это не из-за страха? — спросил дракон, подойдя к двери. Положив лапу на сканер и дождавшись открытия двери, он вышел в просторный коридор. Там уже вовсю кипела жизнь: члены экипажа с планшетами и различными устройствами спешили куда-то по своим делам в различные зоны «Гиперборея», взявшего курс на очередную далекую планету Млечного пути.

— Нет что ты! — возразил лис, наблюдая за проносящимися мимо них с драконом людей. — Бояться тебя было бы преступлением! Ты мне жизнь спас несколько раз, в конце концов! В дом свой пригласил, не оставил меня ночевать на улице — за это мне тебя бояться? Чушь, да и только!

— Рад слышать теплые слова в свой адрес. Спасибо.

— Ну-у-у, знаешь, — протянул лис с деловым видом посмотрев по сторонам, — услуга не бесплатная. С учетом скидки я возьму с тебя пять цифеев. Ничего личного: бизнес есть бизнес. Я уникален в своих комплиментах — только я могу их использовать.

— Бизнес говоришь? — с усмешкой спросил дракон. Было крайне забавно смотреть на то, как ничего не смыслящий в частном предпринимательстве лис пытается вбухать ему свою нематериальную услугу, которая и гроша не стоит. — А я вот сейчас возьму и лавочку твою прикрою.

— С чего это вдруг? — насторожился его пушистый друг.

— У тебя тут чистой воды монополизация, а это, на минуточку, нарушение закона[7], поэтому, согласно Конституции Империи Солнечной системы, я имею право доложить об этом в прокуратуру. А уж они примут соответствующие меры.

— Нечестно, — буркнул лис. Потом, немного утихомирив свою обиду, сказал:

— Ладно, ты выиграл. Моих знаний для открытия дела, похоже, явно недостаточно. Откуда ты все это знаешь? — лис почувствовал себя немного неловко, когда дракон посмотрел на него с непонимающим взглядом. — В смысле, фишки бизнеса, законы, про историю я умолчу, литературу. Ты же в школе не учился, так ведь?

— Нет, в школе не учился, к сожалению, но книжки читал. В перерывах между войнами и политическими соглашениями я занимался прочтением книг — от религиозных трактатов до научных исследований. До появления одной очень хорошей штуки под названием «Интернет» — прапрадедушки современной Единой сети — приходилось ездить, а иногда и летать, по городам разных стран.

— Стран? — спросил лис. — Что такое «страна»?

— Ах да, — засмеялся дракон, — ты же не знаешь. Сотни тысяч лет назад, когда этого всего еще и в помине не было, на Земле существовали страны, которые располагались на материках. Например, чтобы было понятней, Штормпут, на котором находится Новый Эльдорас, был раньше под контролем трех стран — Швеции, Норвегии и Финляндии. Не бери в голову, как они образовались, и из-за чего вдруг так получилось — долгая история.

— И так вся Земля? — с интересом спросил лис.

— Ага, — сказал дракон. В этот момент они с лисом уже подошли к лифту. Около него уже образовалась толпа матросов и солдат. — Более того, я хочу тебе сказать, люди тогда враждовали между собой, убивали друг друга, порой, из-за абсурдных вещей. Но всё же не всегда — я видел как они борются со злом, стремятся к миру, с надеждой смотрят в будущее, строят новый мир для будущих поколений. Именно благодаря им мы, можно сказать, стоим на этой палубе, — как только дракон закончил двери лифта открылись, и наши герои, вместе с толпой матросов вошли в светлую кабину.

— Это бесспорно так, — согласился с драконом лис, окинув взглядом стоявших в кабине попутчиков. Никто из них уже не шарахался в недоумении от такой странной парочки, коими представлялись лис и дракон. Каждый был занят своим делом: кто-то писал письмо близким, кто-то доделывал отчет о проделанной работе и состоянии основных систем, а кто-то просто пялился в пол, задумавшись о чем-то. — Я, возможно, и не узнаю никогда, кем были мои родители, — лис засмеялся. — Да и чего, собственно, тут узнавать — наверняка они, как и все лисы, охотились на мышей, крыс, леммингов и другую живность, которой на Земле пруд пруди. Не думаю, что они сделали что-то столь невероятное. А что твои? Кем были твои родственники?

— Признаюсь откровенно, мы с тобой чем-то похожи, — начал дракон. — Я, как и ты, потерял свой дом, семью очень рано — мне тогда стукнуло сто лет. По драконьим меркам это достаточно маленький возраст — четырнадцатилетнего подростка. Мой отец отдал меня работать в кузницу, чтобы уберечь меня от опасности. И правильно сделал, по большому счёту… В тот день я ковал доспехи. Все шло своим чередом, ничего не предвещало беды. А потом вдруг раз, — дракон сделал характерный жест лапой, — и все изменилось: в одночасье из всех ледяных драконов Земли в живых остался только я. Забавно, — дракон усмехнулся, — но я даже не знал, кто был моим отцом. Только потом, когда над миром нависла третья в истории всех рас Великая война, в которой мне пришлось раскрыть тайну своего происхождения, я узнал, что мой отец — король ледяных драконов. Вот так! — дракон развел руками. — Никогда не знаешь, как жизнь повернётся.

— Это уж точно, — сказал лис, с удивлением и небольшим потрясением помотав головой, подумав про себя: «Ничего себе! А я то думал его волшебники вывели какие-нибудь. Король! Подумать только! Все! Мой мир окончательно перевернулся с ног на голову!»

В тот момент, когда лис пребывал в состоянии легкого потрясения и восхищения, лифт уже доехал до нужной нашим героям палубы. Двери открылись, из динамиков раздался приятный женский голос: «Командный центр» — и наши герои, протискиваясь сквозь толпу матросов и солдат, вышли в просторный, освещенный ярким светом зал командного центра. В этот час он был похож на ошпаренный кипятком муравейник: каждый, кто находился в этот момент в зале, был занят какой-либо работой, не отвлекаясь ни на секунду на любые не связанные с занятостью вещи. Это было объяснимо: нужно было привести корабль в полную боевую готовность и проверить состояние всех систем до того, как начнется задание. Иначе можно было подвергнуть всех смертельной опасности. Наконец, вдалеке наши герои заметили Кортенса, стоявшего над картой очередной планеты, которую отважной команде нужно было посетить. Рядом с ним стояли Шорган, Айнон и Норвин, которому, чтобы увидеть хоть что-нибудь, происходящее на карте, пришлось встать на использованный ящик с патронами.

— Кортенс! — воскликнул дракон, подойдя к собравшимся товарищам. — Рад вас видеть в добром здравии.

— Могу сказать то же самое, друг мой, — ответил офицер, поправив офицерский китель. Посмотрев на лиса, он спросил его:

— Как самочувствие? Надеюсь, лечение твоего друга помогло?

— Еще как! — ответил с энтузиазмом лис. — Видите? — он провел лапой по белоснежному шерстистому брюху. — Ни одной царапины не осталось!

— Замечательно! — сказал Кортенс. — Что ж, господа, к делу! — сказал офицер и активировал голограмму поверхности Кувирсанта. — Итак, через несколько минут мы будем в системе Вернан, а наш предмет расположен на поражающей воображение планете Кувирсант. Описать её — слов не хватит. Фильм был давным-давно, его девятьсот с лишним тысяч лет назад крутили в кинотеатрах в Примитивные годы — там планета была зеленая-зеленая, куча странной живности и туземцы. Я про него в Сети прочитал. Так вот, к ней подходит все вышеперечисленное, кроме туземцев — их там нет. Зато есть кое-что другое… — Кортенс увеличил изображение планеты. На голограмме показался огромный комплекс, ощетинившийся сотнями вышек и защитных турелей.

— Ого! — удивился Эронс, приглядевшись к голограмме. — Да его хоть целой армией штурмуй. Чья эта штука?

Кортенс нахмурился. Все с непониманием посмотрели на него.

— Эта крепость, друзья, принадлежит тем самым людям, которые хотели убить императора на Сорижели. Это все, что мне известно. Поэтому, они явно не собираются нам отдавать фрагмент портала просто так. Хотя, думаю, они вряд ли знают, что это часть именно портала, если судить по их реакции на Мильтельпаласе, конечно. Скорее всего они полагают, что в их руках оружие массового поражения.

— Надеюсь, мы не будем штурмовать в лоб это новое воплощение Штормграда? — спросил дракон. — Наверняка есть потайной вход или лазейка какая-нибудь, разве нет?

— Совершенно верно, — сказал Кортенс, приблизив изображение крепости. Перед нашими героями появилось изображение трубы. — Рядом с этим сооружением есть пруд, сокрытый в джунглях, из которого по трубе течет питьевая вода для гарнизона. Она ведет прямиком в резервуары, которые, в свою очередь, находятся рядом со вторым входом в крепость. Если пробраться в сторожку и ввести код, то проход будет открыт.

— А труба большая? — спросил Айнон. — Это важно, потому что если она размером с игольное ушко, наш план накрылся медным тазом.

— Никто из вас не пролезет — труба очень узкая, и любой из вас застрянет там, за исключением… — Кортенс посмотрел на стоявшего на плече дракона лиса, который внимательно наблюдал за планированием операции. Лис, поняв намек Кортенса, сказал:

— Что ж, раз надо, я готов, только есть одна проблема.

— Какого рода? — спросил Кортенс.

— Раз этот тоннель такой узкий, что пролезаю только я, то акваланг там вряд ли пролезет, а если он застрянет на половине пути — это будет вообще весело. Вся операция насмарку. И еще одно-где я раздобуду код? Мне же его на блюдечке не преподнесут, не так ли?

— Думаю, что со снаряжением тебе поможет Линориус-он знает толк в таких операциях. А вот с кодом проблемка.

— Может этот код есть у охранников? — предположил Шорган. — Как никак, а им нужно бегать по отделениям.

— Здоровяк прав, — сказал Эронс. — Им ведь нужно как-то пробираться по коридорам. Не ломом же они их открывают?

— Отличная мысль, Шорган! — воскликнул Айнон. — Но только…

— Но только что? — с подозрением спросил Норвин.

— Они ведь не отдадут ему ключ просто так? Значит, — эльф обратился к лису, — мой пушистый друг, тебе придется их всех пришить.

— Будет непросто с моими-то навыками в стрельбе, — сказал лис, почесав затылок. — Но если надо — я справлюсь.

— Я не сомневался в тебе, дружок, — сказал дракон, посмотрев на лиса. В ответ его собеседник молча кивнул.

— Хорошо, — сказал Эронс. — Допустим, что нам удасться проникнуть в эту крепость. Что дальше? Что мы ищем?

— А вот здесь, я бы хотел обратить внимание господина лиса, — сказал Кортенс, посмотрев в изумрудные глаза пушистого напарника дракона. — Тебе уже, наверняка, известно, что ты стал таким, каким ты есть, не по счастливой случайности. Я прав?

Лис кивнул в ответ.

— Вот и хорошо, — сказал Кортенс. — Тот предмет, который находится в эдакой своеобразной Бастилии, является причиной твоей чудесной трансформации. Я взломал источники их исследований и пришел к выводу, что эта часть портала имеет свойство изменять пространство, время и предметы. Возможно именно она отвечает за создание пространственной дыры в другое измерение — туда, куда нам нужно. Более того, она имеет свойство преобразовывать ДНК и менять материю живого существа.

— То есть… — начал лис, но Кортенс прервал его, не дав договорить:

— Эта самая штука сделала тебя таким, какой ты есть. Но, по правде говоря, процесс этот не безболезненный, как ты уже понял.

— Да уж, не самая приятная процедура… — недовольно сказал лис, отведя взгляд в сторону.

— Итак, перейдем к делу, — сказал дракон. — Сколько у нас времени до приземления?

— Около часа, — ответил Кортенс. — После этого мы уже будем на поверхности Кувирсанта.

— Тогда чего же мы ждем? — сказал Шорган. — Надо готовиться к мордобою! Мне уже не терпится свернуть какому-нибудь чудаку шею. Руки чешутся!

— Шорган прав, — сказал Эронс. — Расходимся: шерстистый идет к Линориусу, мы идем в арсенал. Вопросы?

— Давайте уже скорее, — сказал Норвин и направился к лифту. — Чем больше мы треплемся, тем меньше у нас времени.

— Золотые слова, — сказал Айнон, направившись вслед за бородатым напарником. — Всегда бы так.

— Догоняй, усатый! — усмехнулся орк и поспешил за гномом и эльфом. — Все мишени без тебя расстреляем.

— Хах! — усмехнулся Эронс. — Ну-ну, ну-ну…

Как только дружный квартет скрылся за поворотом к лифту, лис, проводив взглядом Эронса, слез с плеча чешуйчатого друга и хотел было уже направиться в их с драконом каюту, как вдруг голос его напарника остановил его:

— Подготовься как следует-на тебя вся команда рассчитывает. Мы должны быть уверены, что все пройдет как по маслу.

— Хорошо, — сказал лис и хотел было уже уйти, как вдруг его снова остановил голос, на сей раз Кортенса:

— Линориус сказал, что даст тебе новое снаряжение, так что в каюту можешь не заходить, понял?

— Есть сэр! — сказал лис. — Что-нибудь ещё?

— Не забудь взять свой талисман, — сказал дракон. — Чешуйка, помнишь?

— Да. Конечно. Спасибо, что напомнил, — ответил лис, кивнул головой и побежал к лифту.

— Думаешь, он справится? — спросил Кортенс своего крылатого собеседника, вернувшись к работе. — Как никак, а у него с этим местом связаны очень плохие воспоминания.

— У меня нет никаких сомнений насчет него, — уверенно сказал дракон. — Этот прохвост и не на такое способен. Это только снаружи у него такая расхлябанность, а внутри у него есть твердый стержень — любой может позавидовать.

— Это правда-Ширланд простофиль на борт не берет. У него чутье на новобранцев.

— Думаете, Линориус преподнес ему что-то интересное?

— О да! — усмехнулся Кортенс. — Еще как!

Рассматривая ультрамариновые чешуйку, болтавшуюся на черной веревке на шее, лис быстро шел по коридору освещенной палубы. В панорамных иллюминаторах виднелись очертания зеленой планеты, поверхность которой в некоторых местах была скрыта толстым слоем белоснежной облачной перины. Этот затерянный мир напоминал ему об оставленной на растерзание Арахнорумам Земле, которая уже вряд ли в тот момент представляла из себя то, чем она была раньше. По правде говоря, он боялся увидеть, во что превратилась Земля во время их отсутствия. Лис не хотел видеть гор трупов, выжженных садов, парков и скверов, пропитанных кровью морей, разрушенных до основания небоскребов-великанов, отчаявшихся взглядов матерей и отцов, с призрачной надеждой смотрящих на объятый пламенем горизонт… Мысль об этом все больше и больше приближала его к понятию того, как его чешуйчатый друг смотрит на мир. Насколько тяжело ему бывает в некоторые минуты жизни, когда его сознание выжигают тысячи имен и лиц, не вернувшихся в родные дома, к своим семьям; сколько невинных судеб, канувших в лету и ставших частью черного асфальта истории, долбят и крошат на мелкие кусочки его истерзанную веками душу.

Погруженный в мысли, лис не заметил, как подошел к бассейну. Дотронувшись лапой до сканера, он, выслушав проверку идентификации, вошел в пахнущее свежей водой помещение. Не успел наш пушистый герой и поставить на пол рюкзак, как знакомый голос пронзил его чуткий слух:

— Здравствуй, отважный покоритель глубин Йольнира! Рад, что ты решил меня навестить.

— Офицер Линориус! — радостно воскликнул наш герой, повернувшись по направлению к источнику голоса. К нему не спеша, с важной офицерской походкой, шел его старый добрый знакомый, расчёсывая свои гладкие офицерские усы. Его добрые глаза с упоением смотрели на лучшего ученика. — Рад видеть своего безумного учителя!

— Ты не представляешь, как мне приятно вновь работать с отчаянным исследователем глубин, — сказал Линориус, еле слышно засмеявшись. Подойдя к лису, он медленно протянул ему навстречу свою старую морщинистую руку. Наш герой, встав в стойку смирно, принял дружеское рукопожатие Линориуса своей крошечной лапой.

— Насколько мне известно, вы что-то для меня подготовили, я прав? — спросил лис, все также дружелюбно улыбаясь офицеру.

— Безусловно, — ответил офицер, поближе подойдя к своему подопечному. — Эта штука очень инновационная и имеет очень большие плюсы.

— Какие же? — спросил лис, ничего не подозревая. Линориус на некоторое время выдержал небольшую паузу, а затем, с неожиданной резкостью схватил лиса за шею и плюхнул его мордой в бассейн.

Не ожидавший такого поворота событий, наш герой что есть силы пытался вырваться из хватки Линориуса, колотил лапами по воде, брыкался, но весь его прогресс был виден только в количестве пузырьков воздуха, выходивших из его пасти в момент борьбы за жизнь. И вот, когда уже лис начал брыкаться из-за нехватки воздуха, черный регулятор от акваланга, словно божественный дар, опустился прямо перед ним. Эйфория радости пробежала по спине лиса, и тот, схватив спасительный регулятор своими крошечными лапами, быстро сунул спасительный источник воздуха себе в пасть. Но не успел он сделать и двух вдохов, как Линориус большим армейским ножом перерезал живительный шланг. И снова борьба за жизнь началась. Только в тот момент, когда Линориус почувствовал, что движения лиса затухают, а в отражении стали видны попытки его ученика вдохнуть воду, офицер вытянул морду лиса из бассейна.

Наблюдая за тем, как лис откашливается и жадно втягивает в себя воздух, Линориус спросил:

— Ну что, понравилось?

— Да Вы что, издеваетесь?! — воскликнул лис, вскочив с места. Он был просто в не себя от злости. — Вы меня чуть не утопили!

— Но не утопил же, не так ли? — чуть не смеясь ответил вопросом офицер. — И вообще, радоваться надо, что именно так все и вышло.

— С чего это мне радоваться? — спросил лис, бешеными глазами посмотрев на офицера.

— А с того, что ты осознал всю непрактичность акваланга в наши дни и именно в этот момент, а не когда ты на задании. Одно неловкое движение — и ты идешь на корм рыбам. Именно поэтому я категорически против того, чтобы ты плыл с этим допотопным агрегатом. А — это не практично. Б — это небезопасно: ты ставишь под угрозу всю операцию.

— Что Вы предлагаете? — настороженно спросил лис.

— Сейчас узнаешь, — таинственно произнес Линориус и пошел к пульту управления тренажером. — Снаряжение тебе в данный момент не понадобится, разве что только маска, но для дальнейшей операции возьми сразу свои гидрокостюм и ласты.

— Но мой прежний гидрокостюм порвался.

— Возьми другой в шкафу.

Кивнув головой в знак согласия, лис направился к стенду со снаряжением. Достав необходимое оборудование, наш герой взял желтый гидрокостюм с черным узором. Сполна налюбовавшись им и отложив его в сторону, пушистый компаньон дракона направился к бассейну. Сев на скользкий край и опустив лапы в прозрачную воду резервуара, лис надел маску на глаза.

— Я готов, что дальше?

— А дальше, друг, — сказал Линориус, присев рядом со своим подопечным, — ты опробуешь вот эту замечательную штуковину, — с этими словами он протянул лису два каких-то странных предмета, каждый из которых состоял из трех дуг, соединенных между собой. Приняв необычные предметы, лис с подозрением посмотрел на офицера:

— Что это такое? Очередная шутка с Вашей стороны?

— Нет. На сей раз я даю тебе очень даже полезную вещь, — со всей серьезностью сказал офицер. — Прислони их к шее и ты поймёшь, для чего они нужны.

— А в какой момент я пойму это?

— Когда начнешь умирать, — с улыбкой ответил Линориус.

Лис, с недоверием покосившись на офицера, еще раз посмотрел на странные приспособления. Немного задумавшись, лис собрался с духом, медленно выдохнул и поднес странные штуки к шее. Как только поверхности странных приспособлений коснулись шейных мышц, лису показалось, будто сотни острых копий вонзились в плоть сразу в нескольких местах. Прошли еще несколько секунд, и тут наш герой с ужасом понял, что не может сделать вдох ни носом, ни ртом. Казалось, что хуже и быть не может, как вдруг лис почувствовал, что Линориус схватил его за задние лапы. В ужасе оглянувшись назад, он заметил, как тот ехидно улыбается. Он не мог понять: то ли он не мог вдохнуть от страха перед дальнейшими действиями Линориуса, то ли от страха задохнуться.

— Что Вы делаете? — прохрипел лис, в ужасе округлив свои изумрудные глаза. — Вы хотите меня убить?

— Возможно, — ответил офицер, подняв в воздух лиса. Несмотря на все отчаянные попытки его ученика ослабить хватку, которые заключались в беспорядочном брыкании и мановениях хвоста, Линориус оставался непреклонен. — А может и нет.

В этот момент офицер достал из лежащей на полу сумки грузовой пояс, чем вызвал панику у без того напуганного лиса.

— Зачем Вам это?! — дрожащим голосом спросил лис, видя, как Линориус расстегивает крепления грузового пояса и при помощи зубов затягивает его. — Что вы делаете?

— Учу тебя жить, — сказал Линориус и прикрепил пояс к шее своего подопечного. В этот момент наш герой почувствовал, будто его шейные позвонки сейчас разойдутся по швам.

— Не надо, прошу Вас, не… — только и успел сказать лис, как обезумевший офицер, приведя цитату главного героя одного из его любимых фильмов про море, а именно про кровожадную морскую хищницу: «Smile, you son of a bitch!»[8] — окунул его с головой в бассейн, не давая ему всплыть назад.

Во время нещадного процесса утопления, в попытке ослабить хватку Линориуса наш герой всеми силами пытался понять, как работает то, что прицепил к нему маньяк-офицер. Нет, он не имел в виду грузовой пояс, мешавший ему поднять шею — функция этого предмета была ему ясна и понятна. Осознание принципа работы тех самых штук, которые словно пиявки вцепились в его шею, было вопросом жизни и смерти. Времени оставалось все меньше: в груди уже появилась боль, а мозг все отчаяннее и отчаяннее сигнализировал о том, что ему нужен воздух. И вот, момент икс настал: последние склады живительного газообразного топлива в легких были опустошены, и в этот момент лис жадно, повинуясь животным инстинктам, втянул в себя потоки воды… Но странно: как только вода прошла через трахею, легкие ощутили прилив кислорода, и, к удивлению лиса, кислородный голод был утолен. В момент вдоха он почувствовал какое-то странное движение в области прикрепленных имплантатов. Но не успел лис разобраться в чем дело, как крепкая рука Линориуса вытащила его из воды.

— Быстро ты научился! — с усмешкой сказал Линориус, похлопав своего ученика по спине. — Я думал, что в первый раз тебя откачивать придется.

— Вы просто на голову больной человек! — сказал лис, сняв маску и посмотрев на улыбающегося офицера. — Но вы еще и чертов гений! — в этот момент лис облегченно снял со своей шеи грузовой пояс. — Откуда у Вас эти штуки?

— Чудак ты, — усмехнулся Линориус, открепив «Ихтиандры» от шеи лиса. — Я еще в первый день твоего прихода демонстрировал его матросам.

— Погодите-ка… — с подозрением сказал лис, потерев места проколов на шее. — Так то, что на корабле есть спецподразделение — это выдумка?

— Ну-у-у… Да, а что? — как ни в чем не бывало спросил Линориус. — Тебя это смущает?

— А те люди в гидрокостюмах с винтовками? Кто они?

— Это переодетые матросы-добровольцы, — совершенно легко признался Линориус. — Мы решили немного разыграть тебя. Ну и акклиматизировать тоже.

— Да уж, — сказал лис, почесав мокрый затылок. — Неплохо у Вас это получилось.

— Спасибо, — сказал офицер. — В школе я был просто мастером шуток. Правда не всегда они получались удачными и бывало так, что они имели садистские наклонности.

— Садистские? — настороженно спросил лис.

— Да, — совершенно легко ответил Линориус. — Как-то раз в школе после просмотра фильма про бандитов Примитивной эпохи, которых, насколько я помню, называли «мафией», нас очень впечатлила сцена с бетонными башмаками, когда главный мафиози сбросил с пристани какого-то бедолагу, забетонировав ему перед этим ноги.

— И что было дальше? — настороженно спросил лис.

— Меня очень доставал один парень — он все время не отдавал мне деньги во время и всячески отмазывался тем, что побьет меня. Я решил его проучить. Откопал бетон, подкараулил этого парня после школы, вырубил его. Затем забетонировал ему ноги и потащил в бассейн. Бедняга очнулся в тот момент, когда я уже стоял перед ним в черной шляпе и давился дымом от сигареты, подаренной мне старшеклассником. После моих слов: «Ты задолжал мне денег, Джонни. Теперь ты отдашь долг рыбам» — он чуть не наложил в штаны. Я ведь почти его скинул. Только директор помешал в тот момент, когда я уже собирался толкнуть его ногой, — Линориус засмеялся. — Самое смешное, что этот парень с испугу упросил директора не вызывать родителей в школу и даже вернул долг с процентами.

— Теперь понятно, почему Ваши испытания носят такой странный характер, — сказал лис, отряхнувшись от воды. — Насколько я понял, урок окончен?

— Перемена уж поди идет, — сказал Линориус, подкинув в воздух жабры-имплантанты. — Только оставь гидрокостюм здесь. Я приготовлю все необходимое и дам все, что нужно, когда мы приземлимся на Курвисант.

— Хорошо, — сказал лис и, надев пилотскую шапку с очками, направился к выходу. Его лапа уже почти коснулась сканера, как вдруг голос офицера остановил его:

— Я слышал, что тебе там придется убивать, не так ли?

— Да, — ответил лис. — Что в этом такого?

— Насколько я помню, ты уже имел с этим дело? На Сорижели?

— Совершенно верно. А в чем проблема?

— У меня к тебе нескромный вопрос — что ты испытывал во время убийства?

— Ну-у-у… — в замешательстве протянул лис. — Трудно сказать. Я помню только чувство смятения и какого-то странного отторжения. И страшно было немного… Наверное, это все. А что?

— Запомни — грань между дежурной надобностью и маниакальностью очень тонка, — настороженно сказал Линориус. — Если ты сделаешь убийство один раз, то тебе захочется еще. Не поддавайся этому чувству. Иначе случится страшное…

— Насколько? — лису было немного не по себе, когда Линориус задавал этот вопрос.

— Был у меня один знакомый наемник, прошедший криминальную войну с преступным синдикатом, — загадочно начал Линориус. — Его задача была убивать всех, кого начальство посчитает нужным. Он убивал десятками, сотнями… И вот однажды он перешел грань и буквально подсел на убийства. Они стали для него своеобразным наркотиком… Парень просто жить без них не мог.

— И что с ним случилось?

— Однажды ночью он взял и зарезал армейским ножом всех своих однополчан, спавших с ним в казарме… — ответил Линориус. От этого шерсть на голове лиса встала дыбом. — Контролируй себя и по возможности воздержись от лишней крови. Жестокость может погубить тебя и превратить обратно в зверя. Ты понял?

— Конечно, — потрясенно ответил лис. — Думаю, мне это не грозит.

— Как знать, как знать… — загадочно сказал офицер, выворачивая наизнанку гидрокостюм, чтобы подготовить его к просушке. — В любом случае, береги себя.

— Хорошо, — сказал лис. Подойдя к двери, он прислонил лапу к сканеру. — Я Вас не подведу.

Как только дверь открылась, отважный пушистый водолаз стремительно выбежал из «Тренажера глубин». Офицер Линориус, положив гидрокостюм в специальный ящик, еле слышно сказал: «Надеюсь, ты окажешься намного мудрее, чем тот парень в нужный момент, — Линориус достал из карманакакой-то потрёпанный жетон, на котором еле различались въевшиеся пятна крови. — Очень надеюсь…»

Саритор, старший офицер безопасности на «Гиперборее», медленно шел по светлому коридору, ведущему из столовой. Скрывая под своим мундиром правую руку, он, стараясь не привлекать внимание, прятал глаза от проходящих мимо солдат. Кивая в ответ на приветствие головой, он быстро шел подальше от столовой. Саритор и раньше сбегал из столовой раньше всех, не дожидаясь приказа. Именно по этой причине ему часто влетало от капитана Ширланда, который был, к несчастью для Саритора, очень педантичным человеком и не любил нарушения порядка.

— Офицер Саритор! — знакомый до боли голос, словно гром среди ясного неба, пронзил слух сорокалетнего вояки. Нехотя обернувшись назад, рыжеволосый представитель высшего сословия имперской армии виновато посмотрел на недовольного капитана. Тот стоял, нахмурив седые брови и скрестив морщинистое руки у себя на груди. Он был крайне разочарован: постукивание правого ботинка о пол было своеобразным знаком для каждого члена экипажа. Если капитан стучит ботинком — жди строгого выговора.

— Здравия желаю, капитан Ширланд! — поприветствовал капитана Саритор. — Чем могу быть обязан?

— Скажите. Мне просто очень любопытно… Так сказать, спортивный интерес. Почему вы взяли дополнительную порцию?

— Господин капитан, вы все неправильно поняли… — замялся Саритор. На его лице появилось сожаление о своем поступке. — Рядовой сам отдал мне свой паек. Не думайте обо мне плохо.

— Офицер Саритор… — устало произнес Ширланд. — Приказы должны быть обоснованы тактической или дисциплинарной целью, так?

— Да, верно… — виновато сказал Саритор.

— А не желанием пожрать! — выпалил Ширланд, в порыве крайнего раздражения вскинув руку вверх. — Я слышал, как Вы отдали приказ отдать еду. Не морочьте мне голову! Я не потерплю дедовщины на моем корабле, Вам ясно?! Чёрт возьми, Вы лучший из лучших, Саритор! Вы офицер безопасности! Вы должны контролировать порядок! Я прав?

— Так точно… — опять же, с той же интонацией промямлил Саритор.

— Тогда почему, скажите мне на милость, Вы подаете такой пример солдатам?! Вы должны быть образцом морали и выдержки. На Вас ориентируются рядовые. Вы должны стать их идеалом! Именно Вы воспитывать в них достойных граждан Империи, растить защитников Родины! А что я вижу?! М? Я вижу морального ублюдка, опозорившего кодекс офицерской чести!

— Капитан, такого больше не повторится! — выпалил Саритор, приставив свободную руку к головному убору. В тот самый момент мимо Ширланда и Саритора проходил дракон, только что закончивший ежедневный прием пищи. Решив, что было бы неплохо поинтересоваться причиной неожиданно нагрянувшего социального конфликта, наш герой поближе подошел к представителям командования на «Гиперборее».

— Что случилось? — с недоумением спросил дракон, подозрительно посмотрев на Ширланда.

— Да вот, полюбуйся! Нет, ты только посмотри на этого красавца! — язвительно воскликнул капитан. В этот момент Саритор раздраженно проворчал. — Офицер безопасности, а сам дедовщину распускает на корабле! Уму не постижимо! Вот скажите мне одну вещь, ваше Добродеятельство, Вы встречали когда-нибудь такое поведение на войне? Я лично…

— Да встречал, — неожиданно для капитана сказал дракон. — Война есть война — и не такое бывало. Да Саритор поступил неправильно, но я не уверен, что он сделал это из плохих побуждений. Верно, господин офицер?

Саритор молча кивнул головой. Ширланд раздраженно что-то пробормотал сквозь зубы, но вместо очередного потока ругани в адрес офицера, посмотрев на дракона, бородатый капитан поправил капитанскую фуражку и, уходя, пробурчал:

— Бардак на корабле развели… Тьфу! На губу бы вас всех к чертовой бабушке!

Проводив взглядом Ширланда, офицер виновато потупил взгляд в пол и тяжело вздохнул. Дракон, почувствовав что-то неладное, осторожно спросил: «Может расскажете, из-за чего вы так повздорили с Ширландом? Явно дело серьезное. Мне кажется, я имею право знать». Молчание со стороны Саритора длилось несколько секунд. Наконец, он чуть слышно, словно боясь привлечь лишнее внимание, сказал:

— Пойдёмте. Я покажу.

С этими словами офицер быстро зашагал по направлению к лифту. Дракон, решив, что вереницу бесконечных послеобеденных диалогов с лисом можно прервать (в конце концов, не стоило бы отвлекать его от подготовки к заданию) и тем самым немного разнообразить свой будничный досуг, направился вслед за офицером.

Выйдя из лифта на палубе кают экипажа, Саритор повернул налево, жестом пригласив дракона следовать за ним.

— Офицер Саритор, зачем такая конспирация? — с подозрением спросил дракон. — Вы что, бомбу везете?

— Бомба, не бомба, а запрещенный объект, — ответил офицер, поприветствовав солдата, только что отдавшего ему честь. — За такое меня могут понизить в звании или даже отстранить от службы. Если Ширланд узнает об этом, я вылечу с этого корабля.

— Это настолько опасная штука? — настороженно спросил дракон.

— Она и мухи не обидит! — засмеялся Саритор, высматривая свою каюту среди вереницы дверей. — Разве что пощекочет маленько, — в этот момент офицер неожиданно остановился возле двери в свою каюту. Приложив руку к сканеру он повернулся к дракону и сказал:

— Если скажешь кому-нибудь — я тебя уважать перестану. Понял? Никому ни слова, договорились?

— Даю слово Хранителя Добра, — ответил дракон, чем вызвал откровенную и мягкую улыбку офицера Саритора. В этот момент дверь открылась, и в этот момент чуткий нюх дракона уловил какой-то странный запах, напоминавший запах мокрой шкуры. Но не успел наш герой сравнить его с тысячами запахов, с которыми его носу доводилось встречаться, Саритор быстро закрыл дверь, втащил его в темную каюту и сказал:

— Заходи. Будь как дома. Присаживайся.

С этими словами он быстро метнулся к своей койке, заправленной чистой белой простыней. Дракон, войдя в гостиную, начал не спеша оглядываться по сторонам. Несмотря на сильно ощущаемый запах наличия домашнего питомца и органического бардака, материально место обитания офицера безопасности соответствовало всем нормам педантичного человека: постель была заправлена, все вещи и предметы мебели были разложены и расставлены по своим местам. Ни на полу, ни в углах не были забиты старые вещи или мешки мусора. Одним словом, каждая вещь в обители Саритора занимала четкое место в иерархии. Придвинув к себе крепкий стеклянный стул, дракон осторожно уселся на него, свесив массивный хвост. Тем временем, Саритор отодвинул койку и достал какой-то маленький комок шерсти, который тут же засуетился в грубых руках представителя порядка на «Гиперборее».

— Это Йуркен, — тихо сказал Саритор, неся маленький пушистый клубочек к комнатному столу. Как только шершавые ладони офицера разжались, на стол выкатился пузатый бурый хомячок, тут же запищавший и поспешивший свернуться в клубок. — Он очень пугливый и не любит резких движений. Осторожнее.

Дракон с любопытством наблюдал за забавным зверьком. Он то медленно пятился назад, стараясь найти убежище, то двигался вперед, пытаясь отыскать что-нибудь съестное. Заметив прилив аппетита у своего питомца, Саритор вытащил из кармана кусок булки, отломил от нее маленький кусок и положил к крохотной мордочке хомяка. Йуркен, понюхав лакомство, принялся уплетать его за обе щеки.

— Забавный малыш, — сказал дракон, дотронувшись кончиком когтя до спинки хомяка. — Вы для него еду носили?

— Да, всё верно, — сказал, улыбаясь, Саритор, наблюдая за своим питомцем. — Корм закончился еще неделю назад. Пришлось брать из столовой. Незаметно.

— Откуда он у Вас? — спросил дракон. В этот момент выражение лица Саритора изменилось: улыбка медленно сползла с его лица, а взгляд устремился в сторону маленького иллюминатора, открывавшего вид на гиперпространственный тоннель.

— Мой сын очень любил животных, — сказал Саритор, поглаживая короткую шерстку хомяка. — Мы сами с Марса, жили в Альеранском посаде. Он, я и его девушка. Перед тем, как отправиться на фронт, он дал мне этого пухлика с собой, сказав: «Я не смогу за ним присматривать: война, сам понимаешь. Сможешь приглядеть за ним?» Сказать, что я был в шоке — ничего не сказать. Я ему говорю: «Кельтор, ты совсем сдурел? Я же офицер! Начальство не поймет. С меня голову снимет! Да и потом — где я для него еду буду брать? Из космоса что ли?» Он говорит мне: «На корабле ему будет гораздо лучше, поверь. Что я с ним буду делать на передовой? А если меня убьют?» Делать нечего. Взял я этого оборванца с собой. И, как оказалось, не зря… — последние слова он с трудом выдавил из горла. Слезы подступили к его глазам, и тонкая струйка соленой жидкости скатилась по его начисто-выбритой щеке.

— Офицер Саритор, — забеспокоился дракон, положив лапу на плечо старого офицера. — Если не хотите продолжать — не стоит. Но мне кажется, что Вам стоит выговориться.

Его собеседник, тяжело выдохнув, сказал:

— Да. Ты прав, — Саритор выдержал небольшую паузу. — Мой сын погиб тринадцатогоиюля. Я узнал об этом от его жены — Лифеи. Она говорила, что до последнего надеялась на то, что он еще жив, но похоронка затмила все надежды. Я не знаю, как теперь она будет растить сына одна… — Саритор буквально выдавил последние слова из себя, борясь с подпиравшими к горлу слезами. — Я ведь один вырастил его, без жены: она умерла, когда ему было четыре. Моего маленького ранимого романтика… Всё, что от него осталось на память — этот пушистый хомячок, забота о котором не даёт мне сойти с ума.

— У Вас ещё есть близкие? — спросил дракон.

— Больше никого не осталось. Только Лифея и её сын. Но они ведь не из прямого родства, не так ли?

— Нет, но это не значит, что они Вам не близки, — сказал дракон. — А насчёт того, что у Вас нет кровных родственников — Вы ошибаетесь. В жилах вашего внука течёт кровь Вашего сына, а это значит, что Ваш внук — это, можно сказать, наследник вашего рода.

— Значит, не всё так плохо? — спросил Саритор, с улыбкой посмотрев на своего не совсем привычного собеседника. Дракон, оскалив острые белые зубы, ответил:

— Вы боретесь за будущее своего внука. За то, чтобы он вырос и смог заново отстроить этот мир, сделать его лучше, счастливее, совершеннее… А когда он вырастет, возмужает, создаст семью, отстроит разрушенные города и выведет на новую ступень эволюции человеческую цивилизацию, придет вместе со своим дедом к Аллее Героев и найдет там памятник, воздвигнутый в честь великих воинов человечества, внук от души поблагодарит своего великого деда, который будет стоять около величественного монумента, шепнув на ухо только одно единственное слово: «Спасибо…» И пускай оно не раздастся фанфарами, пускай его не напечатают в газетах, не разместят в новостных лентах, но для вас это короткое слово из семи букв отзовется тысячью армейскими оркестрами и будет самым приятным словом из когда-либо услышанных… Разве это не прекрасно?

— А что же мой сын? — спросил Саритор, явно приободрившись после сказанного драконом. — Что я скажу своему внуку о сыне?

— Ваш внук должен знать правду о своем отце. Кто как ни Вы сможете поведать о нем? Именно поэтому Вы должны бороться и сражаться.

— Ты прав, — сказал Саритор, с надеждой посмотрев в иллюминатор, в котором отражалась яркая синева гиперпространственного тоннеля. — Мой внук заслуживает хорошего будущего. Спасибо, что встряхнул меня: в последнее время я совсем скис.

— Всегда пожалуйста, — усмехнувшись, сказал дракон. — Это моя работа, знаете ли.

Не успел Саритор ответить, как по системе оповещения раздалась команда: «Внимание! Членам экипажа приготовиться к входу в систему Вернан. Всем участникам операции проследовать к выходу на пятый уровень. Конец связи».

— Что ж, друг мой. Тебе пора идти, — сказал Саритор, взяв со стола хомячка и аккуратно зажав его между рук. — Надеюсь, разговор со мной не был утомительным.

— Нет, что Вы! — со смехом ответил дракон, наблюдая за тем, как офицер кладет свой маленький живой талисман в уютную каморку за койкой. — Никогда не бывает лишним поговорить по душам. Тем более в такое неспокойное время. Немного улетучивается груз ответственности, что не может не радовать.

— А что ты чувствуешь? — спросил Саритор, наконец отойдя от временного места жительства своего домашнего любимца. — Насколько я понял, груз ответственности на тебе не малый.

— Знаете, я не могу выделить какого-то конкретного чувства, — начал дракон, встав в дверном проеме, — но есть одна вещь, которая меня беспокоит в последнее время.

— Правда? — от любопытства офицер, повернувшись к дракону. — Что же может так докучать Хранителя Добра?

— Вот уже несколько сотен тысяч лет подряд мне снится один и тот же сон, в котором я теряю очередного товарища. Этот парнишка спас мне жизнь в тот день, двенадцатого июля. Он ничего не успел мне сказать, но я чувствую, что мы с ним ещё встретимся. Причем довольно скоро…

— Может он хочет сказать тебе что-то важное через сны? — спросил Саритор. — То, что ты упустил или тебе нельзя упустить?

— Возможно, — задумчиво пробормотал дракон. — Очень возможно.

Дракон на несколько секунд застыл в дверях, задумавшись о чем-то. Но через несколько мгновений, словно стряхнув с себя оковы ступора, он открыл дверь и, сказав: «До встречи, офицер Саритор. Приятно было пообщаться», — вышел из каюты. А офицер, проводив взглядом своего собеседника, в раздумьях почесал голову, развёл руками и, сказав самому себе: «Какой необычный разговор получился однако», — направился к своей койке.

Кортенс, склонившись над планшетом, внимательно разглядывал компьютерную модель ландшафта Кувирсанта с выделявшейся на широких равнинах базой-крепостью. Просчитывая варианты маршрута, он не заметил, как сзади к нему подошел Айнон.

— Как идут дела у нашего информатора? — спросил эльф, положив руку на плечо офицера. Айнон был во всеоружии: легкая броня «Марафонец», пистолеты-пулеметы, светошумовые гранаты и пара ножей — вся эта экипировка напоминала о том, что эльф предпочитает аккуратность и скорость военной силе. Впрочем, как и все эльфы. Наверное… Кортенс, встрепенувшись от неожиданно-подкравшегося сзади товарища, сказал:

— Ах, Айнон, это ты! Рад тебя видеть. Как видишь, анализирую наиболее безопасный путь для вашей супер команды. Непросто вам будет, ой как непросто…

— Что тут у нас? — послышался из-за спины Кортенса голос орка. Шорган был уже полностью готов к проведению операции: на нем была надета мощная броня, на патронташах висели самонаводящийся гранаты с картечные зарядом, на икрах в крепких кобурах лежали мощные гранатометы, а за спиной красовались плазменные дробовики, обоймы для которых были перевешены через плечи крест-накрест. — Жду не дождусь того момента, когда смогу раскроить пару черепов или взорвать какой-нибудь танк. Кортенс, есть там те, кого можно изрешетить?

— Не волнуйся, — успокоил орка Кортенс. — Там крепких ребят полно — будет с кем потягаться.

— Сладкая музыка для моих ушей… — довольно прохрипел Шорган своим фирменным басом.

— Ты только не обольщайся, дружок, — сказал подоспевший гном, громыхая экзоскелетом. — Не забывай старину Норвина. Поверь, он-то покажет, как надо превращать в решето плохих парней, — гном с гордостью показал свои крупнокалиберные пулеметы. — Ни один засранец не ускользает от этих малышек. Хоровод у меня будут плясать!

— Не подстрели нас случайно, громила бородатая, — сказал Айнон. — Мне бы не хотелось плясать хоровод с «детьми» твоих «малышек».

— Будь уверен — я стреляю наверняка, — сказал гном. — Да и потом, в такого худощавого будет очень сложно попасть.

— Я на это очень надеюсь… — с недоверием сказал эльф, посмотрев на грозное оружие гнома.

— Привет всем! — раздался знакомый голос из-за спины собравшейся команды. Айнон, обернувшись первым, увидел лиса и дракона, стоявших в гордой позе перед своими товарищами по команде. У лиса за спиной был рюкзак, в котором лежало все необходимое снаряжение для дальнейшей операции. Теперь он ощущал себя намного комфортнее, так как замена громоздкого акваланга на пару искусственных жабр значительно облегчили вес снаряжения.

— Опа! Какие гости! — засмеялся гном, подойдя к дракону. Похлопав его по плечу, он радостно продолжил. — Надеюсь, у вас все готово к операции?

— Более чем, — сказал лис, демонстративно показав рюкзак со снаряжением. — Теперь о своей шкуре можно не беспокоится.

— В этом я бы не был так уверен, дружище, — сказал вышедший из коридора Эронс. У него в руке был длинный нож, рукоятка которого была расписана имперскими узорами и вензелями. — Ну что ж, лисёныш, у меня для тебя есть подарок, — он повертел неописуемой красоты холодное оружие в руках. — Этот кортик сделан специально для офицеров. Гравировка, лезвие, рукоятка — всё сделано по лучшим канонам мастеров своего дела. Береги его, и он сбережёт тебя, — с этими словами Эронс протянул кортик изумленному лису. — Услуга за услугу, как говорится.

— Спасибо, офицер Эронс, — с искренним восторгом отблагодарил довольного офицера лис, повертев чудо холодного оружия в лапах. — Думаю, он мне пригодится.

— Ещё как! — уверенно ответил офицер, скрестив руки на груди. — Там явно будет какой-нибудь плохой парень, у которого в горле зачесалось.

Как ни странно, в этот раз чёрный юмор Эронса оценили все.

— Линориус попросил пожелать тебе удачи, — продолжил Эронс. — Он сказал, что ни капли в тебе не сомневается. И просил передать тебе это, — Эронс протянул лису рюкзак со снаряжением. Приняв его, лис накинул его на плечи и кивком отблагодарил офицера.

— Что ж, раз все в сборе, — сказал Айнон, — надо идти к выходу. Мировинг, думаю, уже зажрался… То есть, заждался.

— Верно, — сказал дракон, повернувшись к проходу и жестом пригласил остальных следовать за ним. — Надо бы сказать ему, чтобы снижался. Пойдемте.

— Давно пора, — сказал Шорган, последовав вслед за драконом и лисом, разминая огрубевшие костяшки. Остальные, не проронив ни слова, направились следом за ним.

Мировинг, сидя в своем комфортабельном кресле, направляя «Гиперборей» к пестрившей зеленью планете, напевал мелодию из фильма «Терминатор», который когда-то оставил в его детском сердце незабываемое впечатление. Он пересматривал этот фильм сотни раз несмотря на то, что он был очень старым, и знал почти все фразы главных героев наизусть. Увлеченный мыслями о любимых эпизодах и бурча под нос какие-то фразы главных героев, он не заметил, как сзади подошел Эронс, который спросил:

— Мировинг, через сколько мы будем на Кувирсанте? У нас уже у всех руки чешутся.

— Примерно через десять минут, — сказал Мировинг, наблюдая за необыкновенной красоты планетой, чьи белоснежные облака застилали небольшую часть огромного зеленого леса. — Надеюсь, что нас не заметят. Иначе пиши пропало.

— У них есть настолько мощные орудия? — настороженно спросил Эронс.

— Угу, — промычал Мировинг, повернув корабль влево, взяв курс на зеленый клочок земли. — Это тебе не пулеметы и пукалки. Они запросто могут превратить наш корабль в груду обломков, если захотят.

— Дело дрянь… — недовольно ответил офицер, почесав затылок. — Ты ведь сможешь сделать все по-тихому? Я к тому, что было бы очень славно, если бы на нас не сбежался весь гарнизон планеты.

— Спрашиваете! — уверенно ответил Мировинг, направляя корабль к планете и включая системы входа в атмосферу. — У этого малыша есть очень крутая штука. Называется «Слепой Пью» — это, говоря простым языком, глушилка. Назвали её так за великолепную возможность делать «слепыми» все радары и приборы по мере приближения к ним. Действует на десять километров. Так что «Гиперборея» не заметит даже самый навороченный радар.

— Это, конечно, впечатляет, но что делать с патрулями? Их-то глушилкой не возьмешь.

— Мы приземлимся там, где патрулей нет, — ответил Мировинг. — Кортенс сказал, что в том месте есть водоем, сокрытый в джунглях планеты, из которого ведет тоннель прямо в нашу крепость. От места посадки туда рукой подать.

— Да. Я помню, — сказал Эронс. — Похоже в этот раз опять вся надежда на нашего пушистика.

— Что верно, то верно, — сказал Мировинг, наблюдая за тем, как корабль входит в атмосферу, минуя небольшой пояс астероидов и одинокий безжизненный спутник, окрашенный в тускло-серый цвет. — Не знаю как вы, Эронс, а я ему доверяю. Славный малый, на самом деле. Мне он с первого раза приглянулся.

— С этим трудно поспорить, — усмехнулся Эронс. — Он всем фору даст. Особенно в сфере болтологии… Ты прав-что-то в нем есть. Что-то поразительно простое. Притягивающее.

— Я смотрю вы с ним сдружились. Это правда?

— Да, — сказал Эронс, вспоминая момент пребывания на пляже Йольнира. — Мы с ним поговорили по душам, и знаешь… Я теперь ему полностью доверяю.

— Рад, что всё так хорошо закончилось, — сказал Мировинг, приготовив системы для входа в атмосферу. — Мы снижаемся. Скажите всем, чтобы приготовились, хорошо?

— Нет проблем, — сказал Эронс и улыбнулся. Похлопав пилота по плечу, он открыл дверь и вышел в предбанник корабля. Там его уже ждали все члены отважной команды — закованный в экзоскелет Норвин, опоясанный гранатами и вооруженный бомбометами и пулеметами Шорган, легковооружённый Айнон, проверявший состояние своих пистолетов-пулеметов и, конечно же, ставшая самой узнаваемой пара двух неразлучных приятелей, — лиса и дракона — которые просто о чем-то беседовали друг с другом, пытаясь отвлечься от предстоящего задания. Улыбнувшись и сняв со своего плеча снайперскую винтовку, Эронс взвел курок и сказал:

— У меня какое-то странное чувство дежавю. Как будто всё это уже происходило.

— Приятель, — сказал Норвин, усмехнувшись, — мы это вот уже третий раз подряд делаем: собираемся в этом месте, говорим, готовим оружие. Не знаю, как для тебя, а для меня это уже стало типичной трудовой рутиной.

— Тут не поспоришь, — сказал Шорган. — Как никак, а мы на этом корабле уже знаем каждый уголок. Отсюда и рутина.

— Лучше уж такая рутина, чем пуля в заднице, — сказал Эронс. Все подхватили течение черного юмора офицера.

— Да уж, — сказал дракон. — О такой жизни каждый, кто остался воевать, мечтает.

— Да ну, — сказал лис, недовольно фыркнув. — Я бы лучше…

— Я понял ход твоих мыслей, — прервал лиса дракон, — но думаю, если не хочешь получить по своей наглой рыжей морде от Шоргана, — лис заметил на себе недовольный взгляд орка, сверливший его душу до самого основания, — то лучше воздержись от комментариев, хорошо?

— Ясно, как белый день, — замявшись сказал пушистый напарник дракона, с недоверием посмотрев на орка, который недовольно оскалил свои покорёженные клыки.

Внезапно все почувствовали, как «Гиперборей» остановился и начал постепенно снижаться, слабо покачиваясь из стороны в сторону. Звук работающих двигателей постепенно умолкал, а из-под днища раздавался гул раздвигающихся подпорок. Наконец, когда корабль мягко коснулся земли, системы работы двигателей начали постепенно отключаться.

— Вот мы и на месте, — сказал Айнон, опершись на шершавую обшивку корабля. — Мне уже не терпится увидеть этот затерянный мир своими глазами. Как никак, а голограмма дает скудное представление.

— Согласен, — сказал Эронс, встав рядом с гермодверью. — Как гласит старая пословица: «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».

— Верно подмечено, — донёсся позади голос капитана Ширланда. Все тут же обратили на него внимание. — Но лучше бы она не относилась к тем, кто на этой планете обосновался: чем меньше о нас знают, тем лучше. Хоть ваш путь и лежит через джунгли, держать ушки на макушке вам бы не помешало, — капитан посмотрел на лиса, который от взгляда капитана сразу встрепенулся, подумав, что в чем-то провинился. — Тебе не надо — у тебя и так уши на макушке. В буквальном смысле.

Норвин усмехнулся.

— А где находится этот водоем? — спросил Эронс. — И вообще, каков план действий?

— Держите, — Ширланд протянул уже знакомый Эронсу «Шерстяной клубочек». Да, именно тот самый, что вел отважную команду к цели на покрытом вековым льдом Мильтельпаласе. — Кортенс уже занес местоположение водоема. Вам осталось только следовать инструкции.

— А что насчет чрезвычайной ситуации? — спросил Норвин. — Можно применять оружие?

— Лучше не привлекайте к себе внимание, — ответил Ширланд. — Но если другого выхода не будет — действуйте, как сочтете нужным. Если вдруг что, вызывайте нас. Мы постараемся помочь.

— Хорошо, — сказал дракон, подойдя к гермодвери. За ним последовали остальные. Он обратился к Эронсу: — Офицер Эронс, у вас ведь есть связь с кораблем?

— Да, — ответил офицер, поправив переговорное устройство в своем ухе. — Насчет связи не беспокойтесь: если будет надо — Мировинг у меня на проводе.

— Что ж, раз всё готово, — сказал Ширланд, скрестив руки за спиной, — мне остается пожелать вам лишь одного. Удачи вам!

— Она нам не помешает, — сказал дракон и прислонил лапу к сканеру. Система идентифицировала его, и через несколько секунд массивная дверь «Гиперборея» убралась в бок и свежий тропический воздух вломился в могучие легкие дракона. То, что он увидел, не подтвердилось всеми его смелыми ожиданиями.

Пейзаж Кувирсанта, пестрившего красками тысяч разных оттенков, вызвал у него и его пушистого напарника бурю эмоций: вокруг них расстилался огромный лесной мегаполис, крона которого была окрашена во все цвета радуги и насчитывала тысячи деревьев-небоскребов, в ветвях которых проносились какие-то причудливые создания, издали напоминавших птиц; колыхаемая легким ветром трава создавала впечатление переливающейся заставки на экране компьютера, только здесь она была еще красочней и прекрасней; высоко в небе парили малиновые облака, которые ошеломили своей красотой всех отважных братьев по оружию; вдалеке, за опушками лесов, были различимы пестрившие миллионами красок цветочные поля, напоминавшие творение какого-нибудь художника-натуралиста начала XIX века.

— Вот это да! — воскликнул лис, спрыгнув с плеча дракона и побежав по трапу вниз. Поправив лямки рюкзака, который едва не спадал с его плеч, он радостно прыгнул в разноцветный цветочный ковер. Наблюдая за тем, как его товарищи не спеша спускаются с трапа, наш пушистый герой, опьяненный свежим воздухом, крикнул:

— Это просто потрясно! Вы только посмотрите на это! Это же настоящее чудо!

— Нет, — сказал Айнон, ступив на бархатную траву, сгибавшуюся под легким дуновением ветра. — Это не чудо, — он сорвал пятилистный цветок, окрашенный в ярко-голубой цвет. — Это великолепие нетронутой природы.

— Подумать только! — воскликнул Ширланд, выглянув из двери. — Раньше я думал, что самая красивая планета Галактики — это Земля, но сейчас… Я даже не знаю…

— Капитан, — сказал подошедший сзади Мировинг, — что прикажете делать команде?

— Пусть выйдут и подышат свежий воздухом, — удовлетворенно сказал капитан, наблюдая за тем, как шестерка отважных бойцов Галактики с наслаждением разглядывает неимоверной красоты растения. — Как никак, а людям надо отдохнуть.

— Слушаюсь, сэр, — сказал Мировинг и тут же исчез внутри корабля. Ширланд с упоением наблюдал за великолепным торжеством жизни. Ему редко удавалось бывать на природе, поэтому в данный момент пребывание на свежем воздухе было не что иное как подарок судьбы. Он почувствовал себя молодым, полным сил, стремлений жить и продвигаться вперед, он снова ощутил то манящее пламя приключений в своей старческой груди, охватившее его давным давно, когда он впервые начал командовать кораблем. Ширланда переполнял небывалый прилив молодости, и в какую-то секунду ему показалось, что его тело и душа помолодели на сорок лет, что судьба подарила ему уникальный шанс стать тем мальчишкой, который давным-давно отважно бороздил необъятные и манящие просторы космоса. Прекрасное чувство. Ни с чем не сравнимое.

Но среди неимоверно красивого пейзажа Кувирсанта был виден один единственный объект, портивший потрясающую картину — огромная крепость, возвышавшаяся над колоссальными лесными массивами. Ощетинившись сторожевыми башнями, плазменными артиллерийскими орудиями и мощными серыми стенами из трилита[9], она гордо стояла посреди сплошной вечно-живущей растительной массы, словно выжженное пятно на чистом листе бумаги.

— Это не то, что мы ищем? — спросил Шорган, указав на огромный объект вдалеке.

— Похоже на то, — согласился с орком Айнон. Оглянувшись назад, эльф окликнул Эронса:

— Офицер Эронс! Похоже мы нашли ту самую крепость! Вон она! — эльф указал пальцем на огромный фортификационный объект.

— Если, конечно, на этом космическом заповеднике нет ничего другого похожего на это сооружение, в чем я не сомневаюсь, то по-моему мы нашли то, что искали, — усмехнулся Эронс.

— Кортенс говорил о водоеме, — сказал дракон. — Где он? Он есть на карте?

— Да, — ответил Эронс, достав из кармана сферу. Повертев несколько механизмов на её гладкой поверхности, он раскрыл шар, и перед нашими героями появилось изображение карты Кувирсанта. — Так, так, так… Посмотрим. А! Вот же он! — офицер указал на достаточно обширный водоем, выделявшейся на голограмме. Он был достаточно близко к крепости и сокрыт кроной деревьев.

— Сколько до него идти? — спросил Айнон.

— Недолго, — ответил офицер. — Примерно минут сорок. Максимум час.

— Тогда чего же мы ждем? — воскликнул Норвин, направившись к лесу, громыхая экзоскелетом.

— А ты хоть в курсе, куда ты идешь? — окликнул гнома Эронс.

— Нет, — ответил Норвин, — но я точно уверен, что водоем там.

— Он в другой стороне, — сказал Эронс, показав на правую сторону леса. Норвин остановился, прокашлявшись, стараясь замять неловкую ситуацию.

— Да. Я знал это. Просто… — гном прервался, придумывая отмазку.

— Наверное, подумал о другом, верно? — с издевкой спросил Шорган.

— Нет! — огрызнулся Норвин. — Я совершенно серьезен и сосредоточен на задании!

— Ладно, — сказал Эронс, последовав к лесу. — Прекращайте балаган и давайте быстрее. Время на счету.

— Эронс прав, — сказал дракон, жестом позвав за собой лиса, который молча наблюдал за живописными окрестностями. — Нам нужно завершить это дело как можно скорее. Иначе мы можем не успеть…

— Чертовски верно, дружище, — сказал Айнон, наблюдая за тем, как лис карабкается на плечо дракона, то и дело поправляя свисавший рюкзак. — Надо идти.

С этими словами он последовал за остальными. Шорган и Норвин, с улыбкой посмотрев друг на друга, похлопали друг друга по спинам и как можно быстрее стали догонять ушедших вперед товарищей. Так и началось третье приключение наших героев в поисках таинственного артефакта, сокрытого в исполинской крепости, являвшейся чуть ли ни единственным сооружением, сотворенным разумными существами в этом нетронутом цивилизацией мире.

Наблюдая за причудливыми созданиями, напоминавшими маленьких зеленопузых ящериц, которые хаотично перепрыгивали с одного дерева на другое, едва не задевая друг друга миниатюрными лапками, наши герои, все больше и больше углубляясь в густой лес, в котором изредка просачивались лучи звезды, согревавшей этот галактический заповедник, шли за Эронсом, который пристально наблюдал за картой, практически не обращая внимания на окружавшую его красоту Кувирсантского леса. Земля под их ногами была очень мягкой и как-будто прогибалась под каждым их шагом, создавая ощущение непроходимого болота. Шорган, отмахиваясь от очередного роя мошкары, недовольно спросил идущего впереди Эронса:

— Эй, картовед! Мы идем уже два часа. Долго нам еще топать до этого треклятого водоема? Меня уже мошкара заедает.

— Придется немного потерпеть, Шорган, — спокойно ответил Эронс, изредка поглядывая назад. — Еще где-то километр остался.

— Духи войны! — воскликнул Шорган. — Неужели ничего интересного за все время? Где битва, сеча, драка? Где это все? Я уже…

— Стойте! — прервал орка Айнон. Все сразу же остановились. — Я что-то слышал.

Наступила гробовая тишина. Единственное, что нарушало гармонию тропического леса, был какой-то странный клокочущий звук, доносившийся откуда-то сверху. Лис, вспоминая ужас от неизведанного на Йольнире, когда его чуть не сожрала огромная тварь, боялся и краем глаза посмотреть наверх. Вместо этого он пробормотал: «Может потихоньку пойдем? Что бы это ни было, оно не собирается с нами дружить».

— Хорошая идея, — ответил Айнон, пятясь назад. В этот момент сзади него с дерева сползло то самое существо, издававшее пугающий звук. Это нечто представляло из себя огромную длинную многоножку, у которой вместо головы насекомого находилась голова медведя, рот которой был разорван и представлял из себя огромные жвала жука; вместо лап к Айону приближались две огромные клешни краба, норовившие срезать ничего не подозревавшему эльфу голову. Заметив это существо сзади, Эронс побледнел и не мог проронить ни слова. Затем, когда клешни уже почти достигли шеи эльфа, офицер пересилил себя, выхватил винтовку и заорал:

— Айнон, сзади!

Эльф обернулся и еле успел увернуться от огромной клешни монстра, прошедшей в нескольких сантиметрах от его головы. Существо завопило наполовину медвежьим, наполовину бог знает каким, воем, и кинулось на Норвина, который в это время приготовился стрелять по чудовищному гибриду. Повалив отважного бородатого война на землю, оно пыталось разорвать лицо гнома в клочья своими ужасными жвалами, но Норвин всеми силами боролся с существом в отчаянных попытках сбросить его с себя. Наконец, когда существо на секунду ослабило хватку, он что есть силы ударил тварь освободившейся рукой, и чудовищная многоножка, перекатившись влево, ударилась о близлежащее дерево. Но даже несмотря на мощный удар, насекомое-гибрид не собиралось сдаваться. Спустя доли секунды оно, как ни в чем не бывало, встало на крохотные конечности и быстро засеменило вперед на наших героев. Но тут рывок ужасающей многоножки прервала смертоносная картечь Шоргана, выпущенная залпами из плазменного дробовика. Издав предсмертный вопль, существо замерло на месте, застыло на несколько секунд, беспомощно двигая жвалами, и упало на поросшую тропической травой землю, заливая её ядовитой кровью, окрашенной в тускло-голубой цвет. Быстро встав с земли, Норвин поспешил отойти от трупапорождения больной фантазии злого гения, чтобы не быть обожженным ядовитой кровью, которая выжигала поросшую травой почву, оставляя после себя безжизненное огниво.

— Что это за чертовщина? — дрожащим голосом спросил Эронс, наблюдая за реакцией остолбеневших товарищей по оружию. Все как один уставились на еще шевелившийся труп чудовищного гибрида. Больше всех был поражен лис, у которого один только вид мертвого существа вызывал рвотный рефлекс.

— Я, конечно, не биолог, — сказал эльф, аккуратно подойдя к трупу, минуя потоки ядовитой крови, — но это точно сотворено не природой. Это явно дело рук разумного существа.

— Какой псих мог додуматься до этого? — спросил Норвин, с отвращением смотря на мертвое создание. — Он что, ужастиков пересмотрел?

— Думаю, ужастиков тут будет мало, — сказал лис, стараясь отвести глаза от мертвого тела. — Б-р-р! Я почти уверен, что за этим стоит один очень умный, но, к сожалению, очень плохой дядька, который фактически наплевал на «Закон о запрете экспериментов над животными».

— Кто же это? — спросил Эронс.

— Доктор Вальмерт, — с уверенностью в голосе сказал лис. — Именно он сделал меня таким, какой я есть. Я и не знал, что этот псих зашел так далеко со своими выкрутасами…

— Какова его цель? — спросил дракон, с интересом взглянув на своего друга.

— Все очень просто-захватить власть в Галактике. Это все, что ему нужно, — ответил лис. — Правда способ он выбрал немного экстравагантный-создать армию жутких существ-гибридов, способных подчиняться его воле.

— Интересная задумка, — сказал Шорган. Увидев на себе недовольные взгляды товарищей по команде, он быстро добавил: — С точки зрения плана, конечно же.

— Как бы то ни было, а этот докторишка явно не желает видеть нас здесь, — сказал Эронс. — С императором у него дела плохи. Итак, думаю задерживаться не стоит: у нас времени мало. За мной, — сказал Эронс и направился дальше, приминая разросшиеся кустарники. Остальные, обойдя труп существа, последовали за ним.

«Чертовы кустарники, — думал про себя гном, цепляясь за отростки лиан и пышных цветущих зарослей, густо переплетавшихся в крепкие пучки голубоватых кустарников, на которых росли белоснежные цветы, похожие на земные лилии. — Когда этот ботанический сад уже кончится! Б-р-р! А ведь еще чёрт его знает, что скрывается в этих кустах…»

От этой мысли он невольно встрепенулся, быстро повертев головой из стороны в сторону, словно пытаясь стряхнуть с себя тревожные мысли. В это время шедший позади гнома Шорган, заметив необычные и немного странные движения гнома, полюбопытствовал:

— Чего это ты, Норвин? Все в порядке?

— Да, естественно, — ответил гном, немного замявшись. — Просто немного берет в дрожь от чувства, что где-то ползает какая-нибудь хрень, готовая сожрать тебя с потрохами. Не самое приятное ощущение, знаешь ли…

— Да уж, — сказал Айнон, нервно оглядываясь по сторонам. — Вот теперь и думай: появится краб-мартышка с клешнями или какой-нибудь скорпион с головой креветки.

— Я тебя понимаю, — втянулся в разговор лис, пригибаясь под многочисленными ветками, сидя на плече дракона. — Когда я встретил того… змея…на Йольнире, у меня было такое же чувство. Правда в тот момент, когда я был, как шашлык, насажен на его зубы, ты знаешь… — пушистый напарник дракона немного задумался. — Было жутковато. Но в то же время так хорошо…

— Э-э-э, дружок, повезло тебе, — сказал Эронс, пробираясь через кусты. — Болевой шок — не иначе. Если бы не он, тебе был бы каюк.

— Возможно, — сказал лис. — Судьба была ко мне благосклонна. И пришла в лице этого обладателя чудесной зубастой мордашки, — он с благодарностью посмотрел на дракона, который, в свою очередь, подмигнул своему пушистому напарнику в ответ.

— И все-таки хорошо, что ты с нами, дружище, — сказал Шорган. — Что б мы без тебя делали?

— Я польщен, что даже спустя сотни тысяч лет я остался кому-то нужен, — улыбнувшись сказал дракон, перешагнув какой-то пень, который тут же зашевелился, встал на корни и быстро зашагал в ближайший кустик. Заметив это, все округлили глаза от удивления, но всё же продолжили свой путь за Эронсом. Так бы, наверное, и продолжался небольшой поход нашего отряда, если бы не одно маленькое, но очень опасное происшествие… Дракон, напевая себе под нос какую-то старую походную песню, вдруг услышал своим чутким слухом у себя под левой лапой какой-то приглушенный металический стук, за которым последовал монотонный гул. Тут же остановившись, он выкрикнул:

— Стой!

Все как один замерли на месте, с непониманием посмотрев на их чешуйчатого члена команды. Больше всех был удивлен лис, который с недоверием посмотрел на своего напарника. Дракон стоял, боясь сделать и малюсенького вдоха.

— Что случилось? — спросил лис, медленно присев на плечо своему другу. — Ты наступил на что-то?

— В точку, — хладнокровно ответил дракон, боясь пошевелиться. — На мину. Во влип-то, а!

— На мину?! — перепуганно воскликнул лис. — Ты серьёзно? Ну и дела… И что делать?

— Сейчас посмотрим. До того, как меня приняли в элитный отряд Алмазной гвардии, я год служил в саперных войсках. Может быть, что-нибудь да сделаю, — сказал Норвин, приблизившись к мине. Аккуратно приподняв коготь дракона, он тщательно осмотрел взрывной заряд. Затем, протянув неприятное для всех: «У-у-у…» — означавшее, что дело серьезное, сказал:

— Дело плохо. Очень мерзкая штука. Это «Червячок»…

— Звучит как-то пугающе безобидно для мины, — дрожащим голосом сказал лис, собираясь слезть, как вдруг голос гнома прервал его: «Стой! Дурень! Нельзя: если вес хоть чуть-чуть изменится, дракоше лапу оторвет к чертям!» Наш пушистый герой тут же залез обратно, стараясь не делать резких движений. Все с облегчением выдохнули.

— Назвали её так отнюдь не за безобидность, — сказал Норвин, посмотрев на братьев по оружию. — А за то, что после взрыва этой малышки нога становится похожа на красного червяка. То есть просто болтающуюся красную культяпку.

— Ты сможешь её обезвредить? — спросил Эронс, спокойно осматривая живописные окрестности тропического леса, пестрившего разнообразием звуков и цветов.

— Думаю, что да, — спокойно ответил Норвин. Дракон, посмотрев на гнома, сказал:

— Норвин, делай всё, что ты считаешь нужным.

— Так, — сказал Эронс, обратившись к остальным членам команды. — Отряд! Мы должны обеспечить безопасность нашего бородатого инженера Гарина, пока тот химичит с этим отродьем, — все с недоумением посмотрели на Эронса. Офицер, прокашлявшись, уточнил: — Под «отродьем» я имею в виду мину, а не то, что вы подумали, — все, поняв, о чем идет речь, успокоились. — Рассредоточтесь по периметру и займите наиболее удобную позицию. И смотрите в оба!

Лис, выслушав инструктаж офицера, спросил:

— Офицер Эронс, а вы куда?

— На дерево, — лаконично ответил офицер-снайпер, подойдя к крепкому стволу, обрамленного пышной оранжевой кроной. — Оттуда стрелять легче. Да и шанс заметить кого-либо намного выше, — с этими словами он, цепляясь за крепкие ветки деревьев, начал карабкаться вверх по стволу. — Если что, я вас предупрежу.

— Хорошо, — сказал Шорган, спрятавшись в кустах неподалеку от поляны. — Дай знать, когда кто-то придет.

— Какой будет сигнал? — задал вопрос Айнон, перезарядив пистолеты-пулеметы и спрятавшись в лощину неподалеку от дерева, на котором сидел Эронс.

— Особо на счёт сигнала заморачиваться не будем, — отмахнулся Эронс. — Если вдруг что, скажу прямо: «У нас проблемы». Всё равно нас никто не услышит.

— Все ясно, — ответил эльф, наблюдая за каждым кустиком, окружавшим небольшую поляну. Дракон и лис, стоя посреди поросшей многочисленными разноцветными кустами низменности, листва которых колыхалась под малейшими дуновениями слабого ветра, с ожиданием и волнением наблюдали за действиями гнома. Тот в свою очередь, не обращая внимания на суету вокруг, делал свою работу. В то время как его чешуйчатый друг безотрывно пялился на Норвина, боясь сделать и вдоха, лис, изредка почесывая правый бок, со скуки осматривался по сторонам. Единственным его развлечением на тот момент было слушание симфонического оркестра из звуков неспокойной природы Кувирсанта. Лис с наслаждением слушал, как откуда-то из крон тысяч деревьев доносится мелодичная соната местной живности и с ужасом вздрагивал, когда её нарушали предсмертные стрекоты и хруст переламывающихся костей и панцирей.

— Долго там еще? — раздраженно спросил лис. — У меня уже лапы затекают так стоять!

— Спокойно! — сказал Норвин. — Главное не…

— Вижу отряд моторизованной пехоты в полукилометре от нас, — прервал Норвина Эронс, который немного свесился с дерева, чтобы гном услышал его. — Едут быстро.

— Сколько их? — испуганно спросил Айнон.

— Не мало, скажу я вам, — безрадостно ответил Эронс, приложив к глазам бинокль. — Секундочку… Один БТР, двадцать пехотинцев и еще один дрон. Идти против них в лоб — это самоубийство.

— Что делать? — растерянно спросил лис. — Это же верная смерть. Для нас, во всяком случае.

— Без паники, — сказал дракон и затем обратился к гному: — Норвин, откопай еще одну мину.

— Что ты сказал?! — спросил гном, глядя на дракона, как на полного сумасшедшего. — Повтори еще раз. Может мне показалось?

— Нет, Норвин, ты все правильно понял, — спокойно ответил дракон, смотря прямо в непонимающие глаза гнома. — Откопай мину и дай её мне. Времени нет! Быстрее!

Норвин, кивнув в ответ, начал сканировать пространство на наличие мин. В это время гул моторов, сопровождаемый треском деревьев и говором солдат, становился все отчетливее с каждой минутой, заставляя каждый волос бороды гнома вставать дыбом. Наконец, когда мина была найдена, свидетельством чего являлось прерывистое пищание сенсора, встроенного в экзоскелет, Норвин начал аккуратно вырывать мину, стараясь действовать как можно быстрее.

— Они в четырехстах метрах от нас, — хладнокровно сказал Эронс, смотря в прицел снайперской винтовки. — Поторопитесь.

— Норвин! — тихо пробормотал дракон, наблюдая за тем, как вдалеке падают деревья, сломленные движущейся техникой. — Скорее!

— Сейчас! Сейчас! — гном уже пальцами вырывал клочки земли. Наконец, мина была найдена, и бесстрашный гном-сапер, вытерев пот с мокрого лба, вытащил две руки из экзоскелета и аккуратно поднял мину из ямы.

— Ты уверен? — спросил Норвин, все еще надеясь отговорить дракона от безумного шага. — Это же верная смерть!

— Времени на разминирование нет, — ответил дракон, посмотрев в сторону, откуда доносились рев моторов, крики солдат и треск ломавшихся кустов и деревьев. Немного подумав, он обратился к лису, который с напряжением смотрел в дебри непроходимых джунглей, откуда доносился ужасающий рев моторов: — Дружище, слезай и прячься в кустах!

— Но как же ты? — спросил дрожащим голосом лис, подозревая что-то неладное. — За меня не волнуйся, — спокойно ответил его чешуйчатый друг, спокойно приседая на землю, чтобы лис смог слезть с его плеча. — Веса мины будет достаточно, чтобы я не взлетел на воздух. Я уже в таких ситуациях сто раз бывал. Беги!

Кивнув в знак согласия, лис спрыгнул с плеча дракона и быстро юркнул в кусты, где сидел, вооружившись гранатометами, Шорган. Увидев рядом с собой запыхавшегося лиса, орк усмехнулся и, похлопав его по спине, сказал:

— Будь уверен — этот чёрт знает, что делает.

— Хотелось бы верить, — дрожащим голосом сказал лис, наблюдая за лесным массивом. Звуки клокочущего двигателя были уже совсем близко, когда из-за деревьев показался шестиколесный бронетранспортер, вооруженный спаренными шестиствольными плазменными пулеметами и ракетами; рядом с ним шли вооруженные до зубов пехотинцы. Осматриваясь по сторонам и проверяя каждый куст, они неумолимо приближались к лежавшему на поляне дракону. Наблюдая за тем, как движущийся во главе отряда БТР едет прямо на дракона, лис от волнения начал грызть когти и протяжно скулить, да так сильно, что сидевшему рядом с ним Шоргану пришлось заткнуть ему рот рукой.

— Тише! — еле слышно прикрикнул на лиса орк, наблюдая за приближавшейся техникой. Отпустив руку, он медленно снял бомбомет с предохранителя.

Тем временем бронетранспортер становился все ближе и ближе к дракону, который, в свою очередь, спокойно лежал на траве, держа лапу на мине. Между ними оставалось всего лишь несколько метров. Не ожидавшие увидеть его здесь солдаты даже не смотрели в его сторону. Обстановка накалялась до предела. От переполнявшего его чувства волнения, лис отвернулся, не в силах смотреть на своего отважного друга. Колеса БТР-а были уже в метре от дракона, когда тот, сгруппировавшись и накрывшись крылом, швырнул откопанную Норвином мину от себя в направлении бронетранспортера.

В ту же секунду опушку леса потряс чудовищный взрыв мины, который взметнул в воздух вытолкнутые газами и голубым пламенем плазменного взрыва люки многотонной башни бронированной машины пехоты, откуда тут же повалил дым и стали просачиваться языки пламени. Почерневший от копоти и объятый пламенем, остов машины, еще поскрипывая перебитыми колесами, упал левым боком в воронку, выплескивая из баков объятое зеленым пламенем топливо. В момент полного замешательства оставшейся без поддержки пехоты, спрятавшиеся в засаде Норвин, Шорган, Айнон и лис с воинственным криком выпрыгнули из кустов и принялись уничтожать оставшуюся без поддержки пехоту. Экспансивные заряды Норвина, дробившие кости захлебывавшихся в крови солдат, взрывные заряды Шоргана, разметавший группы врагов в разные стороны, и пули Айнона косили оставшихся в живых пехотинцев врага, которые беспорядочно отстреливались в пустоту, ничего не видя сквозь черные клубы дыма. Помогали и меткие выстрелы Эронса, пробивавшие головы ничего не подозревавших спрятавшихся в укрытии солдат.

Увидев, как из люка на искореженной, вылизываемой ярким пламенем башне начинает показываться обезображенная огнем обугленная рука, лис быстро полез по горящему остову наверх. Встретившись взглядом с изуродованным взрывом командиром, выжженное лицо которого напоминало ошметки грязной половой тряпки, наш пушистый герой машинально выхватил из кармана рюкзака кортик и резкими движениями несколько раз вонзил лезвие в грудь ошеломленного танкиста. Тот, что-то прохрипев в предсмертной агонии и сплюнув сгусток крови, свалился обратно, жарясь в пламени собственной машины. Через минуту всё было кончено…

Наблюдая за тем, как последний ярко-голубой язык пламени исчезает на танковом комбинезоне вывалившегося из переднего люка механика-водителя, Шорган, с упоением посмотрев на лежавших навзничь убитых врагов, хладнокровно сказал:

— Славно мы потрудились. Итого: двадцать убитых пехотинцев, один дрон и один БТР. Хм… Не так уж плохо!

— Похоже, что это только начало веселья, — недовольно сказал Эронс, слезая с насиженной позиции на макушке дерева. — Наверняка из крепости уже заметили дым. Я вас поздравляю: мы только что всполошили весь гарнизон этой чертовой планеты. И это все благодаря нашему доблестному Хранителю Добра, который не посмотрел под ноги!

— Кстати, где он? — с дрожью в голосе спросил лис, испуганно озираясь по сторонам. Все сразу же притихли, ожидая худшего. Но все их сомнения развеялись, когда позади них послышался знакомый голос их незаменимого члена команды:

— Прошу прощения, офицер Эронс. Моя вина. Мне действительно надо было смотреть под ноги. Но всё же не могли бы вы мне помочь с этой миной? Я бы, конечно, еще тут полежал, но как-то не особо хочется.

Как только покрытый сажей силуэт дракона, отряхивавшегося от осевшей на его чешуе копоти, стал виден из воронки, все дружно обрадовались его чудесному спасению из огненных лап смерти.

— Ты просто чокнутый! — воскликнул Норвин, наблюдая за тем, как его чешуйчатый собеседник, улыбаясь, стирает со своей морды налет черной копоти. — Как ты на это вообще решился?

— Мне и не такое приходилось выделывать, мой бородатый друг, — со смехом ответил дракон, оскалив в улыбке свои выделившиеся на покрытой сажей морде острые белые зубы. — А это так — пустяки. Я так понимаю, надо скорее сматываться — патруль может вот-вот нагрянуть. Думаю было бы чудно, если бы Норвин мне как-то помог с миной.

— Ах да! — воскликнул Норвин и кинулся обезвреживать мину.

— А дракоша дело говорит, — согласился Эронс и обратился ко всем: — Так, ребятушки. Мы навели шороху и, к несчастью, обнаружили себя. Поэтому, чтобы не быть застигнутыми врасплох, мы должны двигаться к водоему как можно скорее, иначе мы рискуем нарваться на еще один патруль, который уже вряд ли даст нам так легко отделаться, — открыв голограмму карты рельефа, он указал на мигающую точку, указывающую на местоположение водоема. — До нашей цели осталось меньше километра. Если поторопимся, то сбросим след. За мной.

С этими словами, обойдя еще дымившийся БТР, он направился вглубь Кувирсантского леса, в котором еще неподвижно висела пелена густоватого дыма, исходившего из тлевшего остова машины. За ним последовала вся команда, за исключением Норвина, дракона и лиса, которые остались около обгоревшего остова, наблюдая, как в воздух поднимаются маленькие, раздуваемые в разные стороны легким ветром угольки.

— Я не понимаю, — сказал Норвин, обезвреживая мину. — Как ты вообще решился на такое? Уму не постижимо!

— Да-а-а… — восхищенно протянул лис, безотрывно смотря на остов искореженного БТР-а. — Это тебе не с небоскребов прыгать! А я-то думал, что я тут самый отважный…

— У меня не было иного выбора, — спокойно ответил дракон, забавляясь ответу лиса и наблюдая за тем, как гном аккуратно вынимает плазменный взрыватель из корпуса «Червячка».-Этот бронетранспортер бы меня задавил, а бомбометы и пулеметы бы его точно не взяли. Мне не оставалось ничего другого, как пойти на этот шаг. Правда, он для меня не в диковинку: приходилось и на танк ползти с гранатами, и на редуты в атаку идти под залпы картечи, и под колеса лафета пушки ложится, чтобы переправить её через овраг — всякое бывало. Но все это так — мелочи военного времени. Настоящие герои те, кто смог не допустить свершения новых военных подвигов. И, должен сказать, я имел счастье испытать эту должность на себе. Правда меня потом чуть не убили… Хе-хе…

— Вы там идете? — донесся из джунглей голос Эронса. — Или вам этого отряда мало было?

— Идем, идем! — крикнул в ответ дракон. Улыбнувшись и помотав головой, дракон обратился к Норвину: — Справляешься?

— Да, конечно, — ответил гном, улыбнувшись. Его руки копошились в каких-то проводах, за которыми мерцал тускло-синим цветом плазменный заряд, находившийся снизу от взрывателя. Аккуратно зацепив пальцами капсулы со светящимся взрывчатым веществом, Норвин медленно потащил её на себя, затаив дыхание. Еще миллиметр-и работа окончена. Откинув от себя светящийся заряд, гном облегченно выдохнул и засмеялся. — Все! Дело сделано! Можешь вставать.

— Ты просто мастер своего дела! — с восхищением воскликнул дракон, отряхиваясь от копоти и сажи. — Где ты такому научился?

— Углублённый курс саперного дела, — с гордостью ответил Норвин, вставив руки обратно в экзоскелет. — После прохождения основного курса военной подготовки, солдат распределяют по специальностям: кто в снайперы, кто в пехоту, кто в пилоты, кто-то, как я, в техники. Дальше, помимо знания основных видов бронетехники и умения ей управлять, нам предоставляют возможность освоить дополнительную специальность. Я взял сапёра.

— Ничего себе ты даёшь! — воскликнул лис. — Удачно ты выбрал дополнительный курс, я тебе скажу.

— Это точно, дружище, это точно, — с гордостью ответил Норвин.

— Эй, политики наши несчастные! — раздался голос Эронса где-то вдалеке. — Вы там долго философские проблемы обсуждать будете?

— Нет. Мы сейчас! — крикнул в ответ дракон. Позвав за собой Норвина, он в знак благодарности кивнул ему и пошел по следам ушедших вперед Эронса, Айнона и Шоргана. Гном, остановившись на секунду, чтобы посмотреть на дымившийся остов железной машины, подумал: «А ведь чешуйчатый прав насчет подвигов. Интересно, что же он такого наворотил, что его чуть не убили за сохранение мира? Надо будет потом спросить у него». Держа в памяти эту светлую мысль, он как можно быстрее, насколько позволяли ему гидравлические усилители экзоскелета, зашагал вслед за отрядом, покидая место поистине героического боя.

Дорога, по которой шли наши герои, представляла из себя хлюпающую под поступью ног зеленую биомассу из мха и воды, которая засасывала ноги и лапы сопротивлявшихся природе Кувирсанта членов отважной шестерки. Хуже всего было Норвину: его тяжёлый экзоскелет то и дело застревал в вязкой жиже болота, из-за чего остальным членам команды приходилось останавливаться и совместными усилиями вытаскивать гнома из цепких лап природы.

— Похоже мы почти на месте, — сказал Айнон, смяв в руке кусок мокрого мха болота, отчего из сжатой в кулак руки потекла изумрудного цвета вода. — Если есть болото — значит и водоём неподалёку.

— Это не может не радовать, — сказал Эронс, который за время пути немного отстал и теперь шёл замыкающим. — Когда же кончатся эти чертовы болота, леса и прочая природная дрянь? А то я уже задолбался вытаскивать Норвина из этого желе.

— Мы на Кувирсанте, офицер, — с ухмылкой ответил Айнон, с чувством душевного спокойствия гладя стволы болотных деревьев. — Эта «дрянь», как вы её назвали, никогда не кончится. Не будет её, не будет и планеты. Вот так-то!

— А жаль, — ответил Эронс, с чувством досады. — Здесь бы мог получится неплохой тротуар.

— Вы бы помалкивали, — присоединился к разговору Норвин. Бедняге приходилось применять неимоверные усилия, чтобы идти по столь вязкому болоту. — Мне из всех вас, между прочим, тяжелее всего. Но я же не жалуюсь.

— А это как назвать? — с усмешкой спросил Шорган, заваливаясь на бок и с недовольным стоном вытаскивая из болота то и дело застревавшие ноги. — Это разве не нытье?

— Нет, дурень, — ответил Норвин, усмехнувшись. — Это не жалоба и никакое не нытье. Это констатация факта!

— Чего? — спросил орк в недоумении. Его грубый жаргон не предполагал таких глубоких познаний в лингвистике. — Ты как меня назвал, бородатый?

— Да никак я тебя не называл. То же мне, писарь! Констатация-это, иными словами, доказательство, объяснение. Понял?

— Ага, — с недоверием ответил орк. — Ври больше. Наверняка ты какую-то дрянь про меня сказал.

— Тут Норвин прав, — вмешался в разговор эльф. — Он не хотел тебя обидеть.

— Раз так, — сказал орк, — тогда прощается. Но в следующий раз я тебе башку оторву за такие слова.

— Вот так и развязываются войны, — подметил дракон, вспоминая исторический опыт дипломатии. — Один другого не понял, и понеслась… Тот подумал, что его оскорбили, и ответил, так сказать, «симметрично». А дальше ссора, боевая готовность, война, жертвы, разрушенные города и вся прочая чертовщина. А все из-за какого-то мудреного слова — «констатация»…

— Офицер Эронс, — вдруг задал вопрос лис, — нам долго еще до водоёма?

— Нет, друг мой рыжехвостый, недолго нам еще плюхать осталось, — ответил Эронс, посмотрев на голограмму местности. — Пару метров — и мы на месте. Можешь уже начать морально готовиться.

— Хорошо, — сказал лис и начал не спеша снимать рюкзак с плеч. Раскрыв одной лапой походную сумку, при этом держась другой за голову дракона, он начал проверять наличие необходимого снаряжения. Удостоверившись, что все в порядке, он сказал: — Вроде как все есть.

— Это не может не радовать, лисёныш, — усмехнулся Эронс, убирая перед собой пучок лиан. Остановившись, он с облегчением сказал: — О! Вот мы и на месте! Я уж думал, что эта дорога никогда не кончится.

Миновав густые заросли лиан, наши герои, наконец, достигли своего первого пункта назначения. Водоем этот чем-то напоминал дракону лесное озеро Ильмень, которое он видел когда-то на востоке Семдваны[10]: окружённый лесом, немного заболоченный и блестевший от чистоты, этот нетронутый цивилизацией природный источник излучал какую-то необъяснимую энергию притязания, как бы маня своей гипнотизирующей чистотой к себе. На его слегка припорошенной тиной поверхности отражался свет звезды, освещавшей Кувирсант в это время суток. Одним словом, это рукотворное творение природы вызывало бурю эмоций у дракона и остальной части команды.

— Так-с, ребятушки, — сказал Эронс, осмотревшись вокруг. — Вот мы и на месте. До крепости осталось немного: где-то еще четверть пути. Именно здесь мы, скажем так, и высадим нашего диверсанта. Ждем момента погружения, а дальше идем до крепости. Как только дойдем, занимаем позицию и ждем сигнала от нашего пушистика, который нам откроет путь в крепость. Все ясно?

— Так точно, — ответил лис, слезая с плеча дракона. Его солдатский ответ немного озадачил Эронса: он явно не ожидал, что его пушистый товарищ по команде ответит таким способом. Но виду офицер не подал. Единственной его реакцией были приподнятые на несколько мгновений брови и еле слышный смешок.

Спрыгнув с дракона на мягкий мох, который слабо прогнулся под его весом, лис расстегнул крепления на рюкзаке и быстрыми движениями лап снял его с плеч и положил на влажный растительный покров. Потянув легким движением лапы язычок молнии, он достал из рюкзака аккуратно-сложенный гидрокостюм, ласты, нож, маску и, самое главное, пару «ихтиандров», подаренных офицером Линориусом. Расстегнув молнию на жёлто-чёрном гидрокостюме и отстегнув капюшон, наш герой принялся натягивать водолазный костюм на свою ярко-рыжую шубку.

— Послушай, пушистик, — с улыбкой обратился к лису Шорган, наблюдая за процессом подготовки лиса к погружению, — тебя не смущает, что со стороны весь этот процесс выглядит немного странно.

— Что ты имеешь в виду, Шорган? — с недоумением спросил лис, просовывая в рукав гидрокостюма правую переднюю лапу.

— Я о том, что эта твоя ночнушка уж очень походит на женское платье или что-то в этом роде, — объяснил свое замечание орк. — И как-то это выглядит немного… Ну-у-у…

— Ты хочешь сказать, что я похож на девушку? — с подозрением покосился на орка лис. — Ты, чёрт возьми, серьёзно?! Я лис, мать твою! Как я могу быть девушкой?!

— Ну мало ли что с тобой делали эти люди, — начал оправдываться Шорган под смех гнома и эльфа, которые, отвернувшись с сторону, еле сдерживались от смеха. — Я же не знаю…

«Конечно можно понять, что космос доводит до какой-то степени сумасшествия и тупости, — подумал про себя Эронс, закрыв лицо рукой, — но не до такой уж крайней!»

— Шорган, — продолжил лис, просунув лапы в рукава, — ты, конечно, воин хороший, но только иногда у тебя голова квадратная. Котелок-то свой иногда тоже включать надо. Мне было обидно, между прочим.

— Ладно, извини, я не хотел, — виновато сказал орк, потупив взгляд в землю. — Только при чём тут котелок? Все же уже давно на плитах варят.

— Забудь… — отмахнулся лис, поняв, что дело безнадежное. С этими словами он продолжил готовится к погружению. Застегнув молнию на гидрокостюме, наш пушистый герой надел на голову капюшон, просунув в прорези свои рыжие уши. Достав из рюкзака маску, ласты, нож и «ихтиандры», почти полностью готовый, лис сел на край водоема.

— Может тебе оружие какое-нибудь пригодится? — спросил лиса Айнон, присевший рядом. — Как никак, а ножом ты вряд ли управишься в случае чего.

— Было бы неплохо, — сказал лис, напялив на лапы пластиковые ласты. — Что у тебя есть?

— Держи, — в этот момент эльф достал из-за спины ППС-43 и вручил его лису. — Хоть это и не оружие нашего века, но надёжность свою этот старина показал, если, конечно, мне не изменяют мои скудные познания в истории.

— А под водой-то он может стрелять? — спросил лис, посмотрев на дракона.

— В жару, в стужу, под водой — при любых капризах природы, — с гордостью ответил его чешуйчатый товарищ, наблюдая за тем, как лис перекидывает автомат через плечо.

— Вот уж не думал, что этот «динозавр» оружейного дела окажется настолько полезным, — сказал лис, протерев маску и надев её на голову. Взяв в лапы ихтиандры, он, вспоминая «очень приятные» ощущения от их прикрепления, собрался с духом и одновременно прислонил их к шее. Его тело тут же пронзила адская боль, а в горле появился признак удушья, отчего наш герой сразу же свалился в воду водоема, где его страдания были тут же прекращены. Облокотившись на край пруда и переведя дух, лис, опустив половину морды так, что на поверхности остались только глаза и макушка с ушами, посмотрел на стоявших у края водоема своих товарищей. Все они с упоением смотрели на пушистого члена команды, чья рыжая шерсть на морде уже успела намокнуть и довольно нелепо свисала маленькими мокрыми лоскутами.

— Как только будешь у цели — свяжись с нами по этому наушнику, — сказал Эронс, вручив лису небольшое переговорное устройство. Приняв его из рук офицера, наш пушистый герой прикрепил его к правому уху. — Мы подойдем к дверям с запасного входа, и ты, как только будешь готов, откроешь нам путь. Мы входим и встречаемся в удобном месте. План ясен?

— Да, — ответил лис и тут же пропустил через «ихтиандры» очередные потоки воды. Через мгновение его мозг сполна удовлетворился в потребности пьянящего водного кислорода. — Я свяжусь с вами, как только буду на месте.

— Ну что ж, пушистик, — усмехнулся Эронс, присев на край водоема. Лис тут же посмотрел на офицера, думая, что тот хочет сказать что-то важное насчет задания: координаты, разведданные или что-нибудь в этом роде. Но вместо этого Эронс, улыбаясь, тяжело выдохнул и с непривычной теплотой сказал: — По возможности не подвергай себя опасности. Старайся не привлекать к себе лишнего внимания. А то всякое может случиться…

— Хорошо, — ответил лис и надел на глаза маску, линзы которой уже успели запотеть от теплого тропического воздуха. Собравшись с духом, он опустил голову в воду и, взмахнув на прощание хвостом, исчез с поверхности воды. Наблюдая за тем, как черно-желтый силуэт, на котором выделялись только длинный рыжий хвост и пушистые уши-треугольники, а также черные ласты, всё больше и больше отдаляется от поверхности водоема, исчезая в непроглядной глубине природного резервуара, Айнон сказал:

— Да уж. Храбрости этому хитрюге не занимать, — оторвав свой взгляд от водоема, он обратился к стоявшему рядом с ним дракону: — Таким напарником гордиться надо.

— Думаешь я его не ценю? — спросил дракон, усмехнувшись. — Ошибаешься. Ценю как никогда. У меня было много друзей, приятелей, знакомых, но все они умирали у меня на глазах. Они старели, чахли, увядали, погибали в бесчисленных сражениях, а я оставался все таким же молодым и здоровым, как и прежде. И так на протяжении миллиона лет…

— Трудно, наверное, такое переживается, — сказал Норвин, отойдя от пруда. — Только привыкаешь к кому-то — и вот его уже нет.

— Да нет, — спокойно ответил дракон. — Правда некоторые образы остаются в твоей памяти навсегда и выжигают в ней клетки разума. Но и это проходит. Не всегда, но проходит…

— Эй! — прервал беседу гнома и его чешуйчатого товарища по команде Эронс, который, держа в руках винтовку, стоял рядом с Айноном и Шорганом на небольшом пригорке. — Вы там долго еще трепаться будете или нам подождать, пока ваше наиважнейшее совещание закончится?

— Мы идём! — ответил дракон и, обратившись к Норвину, сказал: — Жаль, что не удалось побеседовать больше. Надо идти, а то наш подводник уже, наверное, на середине пути, пока мы тут с тобой языками чешем.

— Ты прав, — ответил гном, последовав за драконом, ломая попадавшиеся на пути маленькие ветки деревьев. — Как бы он в передрягу не попал, иначе вся наша операция коту под хвост…

— Это точно, дружище, — усмехнулся дракон. — Это точно.

Нагнав остальную часть отряда и получив привычную порцию замечаний от Эронса, Норвин и дракон продолжили путь к крепости, где их должен был ждать их пушистый диверсант, в это время уже активно пробиравшийся сквозь толщи грунтовых вод, пропуская через искусственные жабры потоки насыщенной кислородом воды.

Едва не цепляя ластами шершавые стенки металлического тоннеля-водостока, лис как можно быстрее плыл в нагнетающем водном безмолвии узкого прохода. По мере того, как за взмахами его пластиковых ласт оставались преодоленные метры, вода становилась все мутнее и грязнее, затрудняя и не без того сложное дыхание. Более того, видимость также была не ахти: в некоторых местах лису приходилось двигаться на ощупь, так как тяжелая пелена ржавчины и грязи скрывала практически весь и без того ограниченный обзор. Этот неприятный признак запущенности очистительных сооружений водостока означал, что крепость была уже близко.

Наконец, когда узкий проход, наполнявший каждую клетку тела дозами клаустрофобии, закончился, перед нашим отважным пушистым героем открылся вид на довольно-таки просторный пруд, который, по всей видимости, находился непосредственно под крепостью. Вода в нем была тоже не первой свежести, но, в отличие от прохода, в нем имела место быть скудная растительность, которая ограничивалась водорослями и актиниями, нашедшими себе убежище в старых, потрескавшихся от ржавчины бочках. Налюбовавшись столь безрадостным пейзажем, наш герой уже собрался плыть дальше, как вдруг его чуткие уши услышали приглушенную толщей воды болтовню, заставившую его отплыть назад и схорониться. Пропустив через «ихтиандры» очередную порцию загрязненной воды, лис стал внимательно вслушиваться в разговор. Он смог различить голоса троих, один из которых, грубый и немного испуганный, выражал нежелание обладателя следовать за двумя другими.

— Чёртовы изверги! — сумел различить огрызающийся голос лис. — Отпустите меня! Деритесь! Я вам всем глотки порву.

— Ишь ты какой прыткий попался! — раздался насмешливый тон издевательского голоса. — Не зря тебя доктор приказал от тебя избавиться, чтобы не рыпался! Всю работу срываешь!

— Я тебе не Му-му, чтобы топить меня, кретин! — продолжал огрызаться первый. На этот раз этот грубые нотки голоса стали знакомыми лису. — Я личность, чёрт тебя побери! Пристрели меня, как нормального человека, если кишка не тонка!

— Бе! «Пристрели, пристрели»… — издевательски ответил второй голос. — Скучно! Гораздо интереснее смотреть, как ты дёргаешься и пытаешься дышать, как рыба. Вот это потеха, так потеха!

— Эй, Пинельмир, ты что, в кино пришел? — недовольно сказал неожиданно присоединившийся третий голос. — Вяжи его и давай на дно. Не хватало ещё, чтобы начальство нервничало!

— Ладно, ладно… — недовольно ответил второй. — Сейчас. Всё! Готово!

— И ещё, — добавил третий голос. — Доктор сказал, чтобы его смерть была быстрой. А мы его топить собираемся…

— Кого это волнует, Нилетор? — наплевательски спросил первый голос. — Какая разница, как ему умирать?

— Есть последнее слово? — спросил первый.

— Пошли вы все… — ответил озлобленный голос, в котором стали различаться нотки отчаяния. Затем последовала гробовая тишина.

— Кончай с ним, — наконец ответил Нилетор, и тут же лис увидел, как что-то небольшое, похожее на мешок, падает в воду. Приглядевшись, он с ужасом понял, что это был один из сотни его товарищей по несчастью — малая панда по имени Ремин. Пытаясь сорвать со своей шеи крепкую железную петлю, сковывавшую его с увесистым бетонным блоком, он отчаянно брыкался из стороны в сторону, извиваясь в мутной воде. Через несколько секунд из его пасти, на потеху двум извергам, начали выходить маленькие пузырьки углекислого газа, которые его легкие были уже не в силах удерживать. После минуты отчаянной борьбы за жизнь, издав протяжный вопль, тем самым выпустив остатки углекислого газа из своих легких, Ремин схватился за горло, выпучил малиновые глаза, налитые кровью полопавшихся сосудов, и втянул в себя толщи мутной воды загрязненного пруда. Его маленькое тело ещё несколько раз встрепенулось, выгнулось и безжизненно зависло вверх лапами в воде, вытесняя последние крошечные пузырьки кислорода из наполненных водой легких. Пораженный лис хотел было уже плыть к Ремину, чтобы спасти его, но страх обнаружить себя не давал ему это сделать.

— Всё! Финита ля комедия, так сказать, — издевательски усмехнулся один из солдат. — Умер наш прыткий комок шерсти. А я-то думал чучело из него сделаем…

— Хватит трепаться! Мы и так приказ неподобающе выполнили. Теперь начальство ругаться будет. Всыпет нам по первое число…

— Не бойся, — успокоил своего товарища его собеседник, отдаляясь от места бесчеловечной казни. — Какая разница, как мы его убили — умер и всё тут. Заодно и рыб покормит.

— Как бы нас рыбам не скормили из-за твоей дурацкой идеи, Пинельмир, — недовольно проворчал Нилетор, голос которого уже был еле слышан. Это означало, что лис мог беспрепятственно выйти на сушу и не быть замеченным. Выглянув из-за подводного камня-укрытия, наш пушистый герой, быстро махая ластами, устремился к внутреннему резервуару. Как только его голова показалась из внутреннего водолазного выхода, в легких пробежал еле заметный импульс удушья. Но, к счастью, он быстро прекратился, так как наш герой открепил «Ихтиандры», впившиеся, словно пиявки, в его многострадальную шею. Облегченно вдохнув в легкие насыщенный кислородом воздух, он снял с себя маску и капюшон и, вытерев с себя капли воды, с сожалением сказал:

— Да уж… Казалось бы — столько лет прошло… Я-то думал все изменилось. Наивный! Хех! Тут, наверное, еще хуже стало, дружок. Не обольщайся. О-ой… Так-с… — лис включил переговорное устройство в себя в ухе и, прислонив микрофон к пасти, сказал: — Офицер Эронс, я на месте. Что дальше делать?

— Молодец! — послышался из наушника спокойный голос офицера. — А мы-то думали, что тебя поймали, волноваться было начали. Как ты?

— Всё идет по плану, — ответил лис, снимая с лап ласты. Несмотря на отчаянное желание поделиться увиденным, он все же не стал мучать Эронса своими духовными проблемами. — Взмок правда весь, как толстяк после пробежки. Осталось только пробраться в сторожку — и вуаля! Ларчик откроется.

— Это не может не радовать, дружок, — радостно ответил Эронс. — Что б мы без тебя делали! Мы сейчас сидим в зарослях кустарника у этого самого входа. Пока вроде тихо, но поторопиться тебе всё же бы не мешало: тут охранники в башнях ходят.

— Хорошо, — ответил лис, прикрепив ласты к поясу. — Постараюсь сделать все как можно быстрее. Конец связи.

С этими словами, он снял с плеча ППС-43 и, сняв его с предохранителя, осторожно направился внутрь ангара крепости, как можно тише ступая на рифлёный металический пол. Миновав несколько поворотов, он вдруг услышал чьи-то звонкие шаги, сопровождаемые грубым говором и руганью. Ужаснувшись, лис принялся метаться из стороны в сторону, пытаясь найти место, где можно было спрятаться. Не найдя в освещенном ярким светом ламп коридоре ни одной лазейки, он стремительно понёсся обратно, тяжело дыша и прислушиваясь к бешеному биению своего сердца, норовившему выскочить из гидрокостюма. Шаги становились все ближе и ближе. Наконец, не долго думая, лис, добежав до края резервуара, прыгнул в воду и, спрятавшись под рифлёным полом, затаил дыхание, боясь издать хоть один звук. Через несколько минут к этому месту подошли двое солдат — тех самых, что утопили несчастного Ремина.

— На кой черт тебе сдалась эта ручка, Пинельмир? — раздался уже знакомый лису голос солдата. — У нас их полным полно здесь.

— Ты ничего не понимаешь, Нилетор! — ответил его собеседник, осматривая каждый уголок небольшого ангара. — Она мне досталась от деда. Это все, что от него осталось… А я его очень любил, между прочим.

— Ладно, ладно! — раздраженно сказал Нилетор, повысив голос. — Избавь меня от своих розовых соплей. Ищи быстрее! Мы не должны пропустить шоу.

— Ты называешь зверские опыты шоу? — потрясенно спросил Пинельмир. — Ты издеваешься?! В тебе хоть есть что-то человеческое, в конце концов?

— В такое время ты говоришь о человечности? — усмехнулся Нилетор, чем явно озадачил своего напарника. — Друг, сейчас война идет, люди дохнут пачками, а ты тут, видите ли, о гуманизме заговорил. Я тоже не считаю эти вещи верхом нравственности, но пойми-это наш шанс выжить. Доктор Вальмерт обещал нам лучшую жизнь, процветание, если мы будем делать то, что он говорит.

— И ты всерьёз ему веришь? Ты думаешь своей башкой? Он просто хочет встать на место императора. Вот и все. А на нас ему плевать. Мы для него-балласт, от которого он, в случае чего, незамедлительно избавится. Он псих, Нилетор.

— Какая тебе к чёрту разница, Пинельмир? — огрызнулся Нилетор, по звукам удаляясь от места потери важной вещи друга. — Так, всё! Хватит этих розовых соплей! Пойдём! У нас еще много работы!

С этими словами, они оба пошли обратно в крепость, всё ещё продолжая местами спорить о проблемах нравственности. Лис, подняв голову и удостоверившись, что опасность миновала, пыхтя и недовольно ворча, взобрался на край резервуара. Отряхнувшись от воды, он с облегчением выдохнул и, осмотревшись по сторонам, быстро зашагал по коридору, в котором он чуть было не встретил свою гибель. Пропитанный грязной водой хвост, оставлявший за собой широкий мокрый след, безжизненно волочился по полу, затрудняя бег уставшего хозяина, лёгкие которого ещё не отвыкли от рыбьего способа дыхания. Изредка поглядывая на обшарпанные стены, наводившие на него давно забытые чувства страха и отвращения, связанные с невыносимой болью тех экспериментов, которые ему не посчастливилось пережить, лис вдруг заметил тень человека, приближавшуюся к повороту, к которомуон уже хотел беспрепятственно бежать. Чуть не поскользнувшись, наш герой быстро остановился и, хаотично мотаясь из стороны в сторону, начал глазеть по сторонам, в надежде найти какое-нибудь убежище. Но его поиски не увенчались успехом: стены прохода представляли собой одни сплошные листы метала без единой лазейки в них. Добежать назад не представлялось возможным: ангар был уже довольно далеко, поэтому единственным решением для лиса оставалось убийство охранника. Сняв с плеча автомат, наш герой взвёл его и, обхватив двумя лапами магазин и спусковой крючок, нацелился на коридор. Стараясь утихомирить биение сердца, лис глубоко дышал и успокаивал себя четким порядком действий при появлении противника: «Так. Спокойно. Как только появится — стреляй. Все просто. Появится — стреляй. Хладнокровие, друг, хладнокровие и расчет». Шаги становились все ближе и ближе. И вот из-за поворота показался ничего не подозревающий охранник. Реакция лиса была мгновенной. Очередь из ППС-43 уверенно достигла цели, впившись в плоть ничего не подозревавшего охранника. Тот даже не успел ничего выкрикнуть. Обливаясь кровью, приспешник Вальмерта чуть слышно простонал и, словно тяжелый мешок картошки, упал на пол, заливая его тускло-алой флегмой. Отдышавшись, лис наконец опустил дымящееся дуло и трясущимися лапами перекинул автомат через плечо.

— Фух… — выдохнул наш герой, продолжив свой путь к сторожке. — Надеюсь, что никто не услышал падения этого тюфяка. Похоже, что я уже близко. Надо торопиться.

С этими словами, лис преодолел препятствие в виде мертвого спецназовца и снова побежал что есть силы к КПП. Наконец, спустя десять минут беготни по коридорам, наш герой-таки добрался до места назначения. Спрятавшись за стоявший неподалеку ящик с оружием, он осторожно выглянул из-за него, чтобы разведать обстановку. В маленьком кабинете охраны сидел один солдат, по-видимому оставленный на дежурстве не в первый раз: его сладкий сон, сопровождаемый тихим и басистым храпом, свидетельствовал о справедливости этой гипотезы. Рядом не было ни одной живой души: вряд ли кто-либо мог ожидать такого сюрприза, особенно на такой отдаленной планете, как Кувирсант. Просчитав возможный план действий, лис решил связаться с Эронсом.

— Офицер Эронс, прием, — чуть слышно, шепотом, сказал лис, не отрывая глаз от сторожки. — Я уже рядом с КПП. Вы на месте?

После непродолжительной паузы последовал ответ, что несомненно успокоило нашего пушистого диверсанта:

— Молодчина! Мы уже на позиции и ждем твоих действий. Зайдем, как только ты откроешь ворота.

— Хорошо, — ответил лис, достав из чехла на правой задней лапе нож. — Конец связи.

Отдышавшись и собравшись с духом, он на цыпочках подкрался к будке охранника. Тот спал как младенец: наверное, только взрыв Сверхновой смог бы разбудить его от такого сладкого сна, сопровождаемого прерывистым храпом. По небольшому экрану-голограмме проскакивали кадры популярной мелодрамы «По ту сторону Венеры», которые и сыграли роль колыбельной для неосторожного бойца. Чуть слышно подойдя сзади, лис быстро вскарабкался на спинку кресла и поднял над незадачливым охранником водолазный нож. Ему было жутко страшно и каждый волосок его шерсти встал в тот момент дыбом: согласитесь, убивать человека в сознании намного психологически легче, чем убивать его же во сне. Зажмурив глаза, лис всадил водолазный нож в горло ничего не подозревавшему охраннику и быстро проделал поперечный разрез. Холодный клинок вспорол мягкие ткани горла, перерезав артерии и вены и сдвинув в сторону кадык. Захлебывающийся в разливавшейся по солдатской форме алой артериальной крови охранник схватился за горло, закатил глаза и, что-то прохрипев напоследок, безжизненно свалился на приборную панель. С облегчением выдохнув, лис стряхнул со своего холодного орудия для убийства капли крови и, вложив его обратно в ножны, принялся оттаскивать охранника с пульта управления.

Протерев оставшуюся на пульте управления кровь, лис нажал на поле «Двери» и выбрал раздел «Главные ворота». Пролистав несколько опций, он выбрал нужное — «черный вход». Компьютер показал панель загрузки, побежали полоски и вскоре выскочило окно: «Процесс выполнен. Черный вход. Открытие».

— Фух… — облегченно выдохнул лис, присев на кресло, рядом с которым лежало безжизненное тело охранника. — Кажется получилось. Черт… Какое жуткое ощущение на душе… Б-р-р! — в этот момент наш пушистый герой встрепенулся, посмотрев на окровавленное тело охранника. — Как же хреново-то… Одно радует — полдела сделано. Не стоило его убивать, однако…

В ту же секунду замки ослабли и массивные железные двери, ведомые мощными электрическими двигателями, начали медленно открываться внутрь. Лис, заметив это, приложил лапу к наушнику и сказал:

— Путь свободен, офицер Эронс. Можете входить.

— Понял, — ответил знакомый голос, за которым последовал шелест листвы. — Выдвигаемся. Конец связи.

Лис спрыгнул с кресла и медленно пошел к раскрывающимся дверям. На душе еще был неприятный осадок от совершенных убийств двух человек. Теперь это были уже не последствия состояний аффекта и эйфории — это было что ни на есть осознанное понимание ситуации. Он знал, что не мог поступить иначе, но неприятные ощущения в тот момент всё же неслабо давили на мозг. Однако они немного отступили, когда лис уловил взглядом знакомых товарищей по команде, быстро перебегавших отрытое пространство перед входом. Стряхнув с себя капли крови, лис улыбнулся и помахал своим напарниками рукой. Первым заметивший знак приветствия был дракон, помахавший в ответ. Вскоре, вся команда была в сборе.

— Мы рады, что ты жив и здоров, — с облегчением сказал дракон. — Как ты?

— Бывало и лучше, — ответил с неким угрызением совести лис. — Еще неприятный осадок есть от случившегося.

— При тебе кого-то убили? — спросил Айнон, проверяя обстановку.

— Да, — лаконично ответил лис, забираясь на плечо дракона по его же лапе. Этот процесс был немного затруднительным: гидрокостюм сковывал движения. Но вскоре лис занял привычную для него позицию на плече дракона. — И я тоже…

— У тебя не было другого выбора, — с сожалением сказал дракон. — Ты не мог поступить иначе.

— Я знаю, — ответил лис. — Но всё же — как-то непривычно лишать человека жизни.

— Сейчас идет война, дружок, — сказал Шорган, достав дробовик. — Смерть, кровь, убийства — это её верные спутники. Такова уж природа этой старой карги. У неё нет романтики — только холодный подсчёт жертв. Привыкай.

— Каков план? — спросил Норвин. — Есть тут обходной путь?

— Да, — сказал лис. — Он ведёт в обход основного лабораторного зала через камеры для заключённых-подопытных.

— Наверняка нас уже заметили, — сказал Эронс, посмотрев на потолок в надежде уловить взглядом камеры. — И сюда сейчас придут все подопечные доктора Вальмерта, чтобы сделать из нас отбивную.

— Напрямую идти нельзя: нас тут же прихлопнут, — подметил Айнон, приметив мощные гермодвери по левую руку. — Может быть там пройти?

— Хорошая идея, — сказал Норвин. — Только мы, скорее всего, нарвёмся на ещё большую группу этих головорезов.

— А вот и они, — сказал Шорган, посмотрев в сторону просторного тоннеля. Действительно: казалось, из всех дверей зала выбегали вооруженные до зубов люди доктора Вальмерта, которые рыскали в поисках наших героев.

— Дела плохи, — сказал лис, потрясенно наблюдая за тем, как один из них (по всей видимости, капитан) указывает прямо на них. — Есть у кого-нибудь идеи?

— Я пойду вскрывать гермодвери, — сказал дракон, подставив лису лапу, чтобы тот смог слезть. — Своими когтями я тут мало чего сделаю. А вы не пускайте их сюда ни при каких обстоятельствах.

— Хорошо, — сказал Эронс, повернувшись к членам своего отряда. — Отряд! Рассредоточиться и занять удобные позиции для стрельбы.

— Есть, шеф! — все как один ответили Норвин, Айнон и Шорган, быстро метнувшись за укрытия в виде огромных железных ящиков. Офицер-охранник крепости, заметив их передвижение, отдал приказ о начале атаки, и тут же со стороны солдат последовал беспрерывный шквал огня. Но не успел охранник отдать следующий приказ, как вдруг мощная пуля снайперской винтовки Эронса в момент понизила давление в его черепной коробке, и командир подразделения, закатив глаза, безжизненно, как марионетка, рухнул на пол. Остальные бойцы, лишившись командира, бросились врассыпную, укрывшись за множеством поставленных в ангаре ящиков. Но не успел наш отважный отряд перевести дух, а Эронс перезарядить винтовку, как из-за ящиков вновь последовал шквальный огонь. На сей раз он был более кучным и не таким беспорядочным: солдаты Вальмерта уже оправились от первых минут боя и теперь целились более точно.

— Ты там скоро, дракоша? — прокричал Шорган, прицеливаясь из бомбомета в группу засевших за укрытием солдат. Нажав на курок, он выпустил из ствола оружия плазменно-осколочный снаряд. Еще секунда, и мощный, оглушительный пиротехнический эффект разметал в разные стороны группу охранников. — Это все, конечно, очень весело, но долго мы так не протянем.

— Согласен, — сказал Норвин, поливая свинцовым дождем из крупнокалиберных пулеметов пытавшихся делать перебежки солдат. — Еще минут десять, и нас всех перебьют.

— Тут очень сложная сеть, — сказал дракон, копаясь в схемах и проводах. — А я не профессиональный инженер, знаете ли. Я последний раз имел дело с техникой, когда чинил телевизор одной бабушке из соседней квартиры девятьсот девяносто с чем-то тысяч лет назад. Да и то неудачно: после того, как меня шибануло током, я мало чего помню.

— Мы, конечно, всёпонимаем, — сказал Эронс, сделав очередной выстрел в голову замешкавшегося солдата. Тот покачнулся и упал лицом в пол, — но хотелось бы немного побыстрее, а то… — внезапно его голос осекся, а лицо немного побледнело от испуга. — Мать моя женщина… Это что ещёза хрень?!

Реакция Эронса была вполне объяснимой: из-за угла появилось нечто, что заставило сердца наших героев собрать чемоданы и переехать жить в пятки. Айнон побледнел, как смерть; Норвин от отвращения и шока, сам того не осознавая, отпустил курки пулеметов; Шорган округлил глаза от ужаса, а лис, выпучив глаза и стиснув от ужаса зубы, почувствовал, как каждый ворс его рыжей шерсти, скрытой под гидрокостюмом, встал впостойке смирно. Дракон, почуяв что-то неладное, решил посмотреть, что же прекратило стрельбу. Лучше бы он этого не делал…

Когда наш герой выглянул из-за ящика, то от увиденного микросхема выпала у него из лап. Даже искушенное воображение дракона, повидавшего на вашем веку множество мерзостей и ужасов, не было готово к такому повороту событий. К отважной команде приближалось существо, казалось, сотканное неопытным портным из множеств кусков других животных: из массивного туловища гиппопотама, ощетинившегося множеством длинных шипов и колючек, произрастали заостренные кости-конечности, из которых помаленьку падали ядовитые капли кислоты, прожигавшие метал; приглушенный стук огромных конечностей краба, двигавших чудовищное исчадие науки вперед, заставлял сердца наших героев колотиться все сильнее и сильнее с каждой секундой; сзади волочился массивный крокодилий хвост, которым, время от времени, хозяин хлестал себя по бокам, как кошка, готовящаяся к прыжку. Но самое жуткое ощущение вызывала голова. Именно голова. Это был жуткий симбиоз головы медведя и челюстей акулы, в которых сверкали четыре ряда острых, как бритва, зубов-копий. Внезапно существо остановилось и посмотрело красными глазенками-бусинами в сторону остолбеневших героев. Ощутив на себе пронизывающий насквозь взгляд чудовища, лис затрясся, как осиновый лист, вцепившись в форму Эронса, который, в свою очередь, безотрывно смотрел на пыхтевшее и сопевшее существо, которое изредка порыкивало на чужаков.

— Дракоша, — не отрывая взгляда от гибрида, пробормотал Эронс, — ты бы поторопился что ли. А то я с этим питомцем играть не собираюсь: уж больно он, — в этот момент существо громко клацнуло челюстями, чем заставило офицера встрепенуться, — кусается.

— Я понял, — еле слышно, стараясь не привлекать внимание зверя, ответил дракон. — Сейчас я открою дверь, а вы пулей бежите сюда, понятно?

— Яснее ясного, — ответил лис, прицеливаясь в существо. Обстановка была накалена до предела. Никто не проронил ни звука. Но в тот самый момент, когда дракон наконец справился с дверью и сказал: «Есть! Скорее! Идем!» — монстр вдруг резко встрепенулся, видимо, услышав тихий голос дракона, и издал душераздирающий вопль, похожий на смесь медвежьего рыка и рёва гориллы. Щелкнув челюстями, он помчался прямо к ошарашенным героям, переворачивая и снося перед собой многокилограммовые ящики и тележки для перевозки оборудования. Выпучив глаза и повернувшись в сторону дверей, Эронс лаконично выкрикнул:

— Быстрее! Пора рвать когти!

Не было ни одного, кто бы с этим не согласился. Все как один бросились к двери, около которой уже ждал дракон. Он был в любой момент готов захлопнуть двери. Вот прошмыгнул лис, за ним Эронс, Айнон, Шорган. Вот уже и дракон собирается уносить лапы, как вдруг что-то мощное обхватило его за туловище и со всей силы швырнуло в близстоящие ящики. Треск, удар, боль, рёв… Открыв глаза, наш герой увидел, как существо приближается к нему, клацая акульими челюстями и стуча об пол острыми костяными конечностями, готовясь разорвать на куски отважного Хранителя Добра. И вот, когда это нечто остановилось и раскрыло свою полную острых клыков пасть, готовясь содрать с дракона всю его чешуйчатую плоть, из-за спины по хребту чудовища нанёс мощный удар Норвин, заставив его завопить и упасть на пол. Быстро встав, оно еще сильнее завопило от ярости и хотело было проучить смертельной лекцией того глупца, который посмел лишить его обеда, как вдруг новый удар гнома повалил кровожадную тварь на землю. Не дав ей подняться, Норвин схватил одну из острых конечностей существа и придавил её ногой. Чудовище извивалось, клацало челюстями, вопило, яростно пыталось вырваться, но Норвин был непреклонен. Прижав существо к земле, гном схватил его голову мощной рукой титанового экзоскелета и начал что есть силы тянуть череп чудовища на себя. Превозмогая боль от ожогов кислоты, отважный техник упорно продолжал тянуть на себя голову существа, которое уже отпустило дракона и теперь всеми силами пыталось вырваться из крепкой хватки непокоренного гнома.

Монстр пытался прожечь броню, зацепить тело хвостом, откусить руку, но тщетно: Норвин все тянул и тянул голову на себя. Он слышал, как хрустят мощные шейные позвонки умирающего чудовища, как рвутся сухожилия и лопаются кровеносные сосуды, как учащается дыхание поверженного противника, который был не в силах противостоять триумфу грубой силы. И вот, собрав в кулак последние крупицы воли, гном издал воинственный крик и что есть силы дернул голову гибрида на себя. С ужасающим хрустом и бульканьем кислотной крови, голова оторвалась от туловища, разбрызгав потоки кипящей флегмы по полу. С яростью отшвырнув от себя обливающуюся кровью голову чудовища, Норвин оттолкнул от себя мертвое тело и тут же схватился за лицо. Кислота жгла каждый миллиметр чувствительной кожи лица, испепеляя волосы густой каштановой бороды. Боль была невыносимой: Норвину казалось, что его лицо жалят сотни тысяч пчел. От пронзающей боли обессиливший гном безжизненно повалился на пол. Все в тумане… Очень жжет правый глаз… Из ободранных голосовых связок с трудом вырывается протяжный стон… Крупицы белоснежной эмали хрустят на зубах… Ярко-красные десны разъедает едкая кислота… Внезапно в отяжелевшей голове раздается голос дракона: «Норвин! Надо уходить! Скорее!» — и его лапа хватает гнома за руку и пытается поднять. Но гном не в силах пошевелиться: боль завладела им с головы до ног. Туман… В глазах темно… В ушах еще слышатся крики и протяжный монотонный звон…

Изо рта течет красно-зеленая жидкость, окровавленные зубы падают на обожженный язык… Хочется спать, спать, спать… Он чувствует, как его поднимают и волокут по полу, занося в новый коридор… Веки наливаются свинцом… Перепуганная морда лиса… Крик Эронса: «Норвин! Ты слышишь меня? Норвин!» Затем темнота… Темнота… Темнота…

Приглушенный свет. Черный потолок крошечной каморки. Слышатся знакомые голоса тихой беседы. По всей видимости, его никто не хотел будить. Почему-то присутствует ощущение неполноценности видимой картины: какая-то странная отдаленность объектов, кажется, что до них можно дотянуться рукой; отчаянные попытки дотянуться до Эронса, стоявшего у потрепанной металлической стены. Стон…

— О, Норвин! Ты очнулся! — тихо воскликнул Эронс, радостно улыбнувшись. Несмотря на все попытки казаться спокойным, его лицо выдавало некие черты беспокойства. — Мы уж думали, тебе конец. Фух! Ты нас всех из пекла вытащил! Как ты эту тварь-то… — но не успел Эронс договорить, как гном, почувствовав неладное, слабым голосом спросил:

— Что со мной произошло? Где мы? Почему всё так далеко?

— Тебя немного потрепала эта тварь, — ответил Айнон, протянув руку гному, тщетно пытавшемуся самостоятельно встать с жесткого металического стола. — Мы думали, тебе вообще каюк. Но дракоша спас тебя.

— Что с моим лицом? — гном начал что-то подозревать. — Почему я не могу открыть правый глаз?

— Норвин, мне жаль, — ответил неожиданно подошедший дракон. На его плече стоял лис. На нем все еще был надет черно-желтый гидрокостюм, а ласты висели на поясе, немного покачиваясь от его нервных движений. Пушистый напарник дракона, несмотря на все попытки скрыть эмоции, никак не мог заставить себя успокоиться: фаланги его передних лап загибались и разгибались чуть ли ни каждую секунду, свидетельствуя о том, насколько сильно его нервы были напряжены в тот момент. — Скажу как есть. Кровь этого существа оказалась очень едкой и изуродовало твое лицо. Ожог, правда, пришелся на правый глаз, и так получилось, что он полностью расплавился, — дракону было крайне тяжело говорить это Норвину, который молча смотрел на него, не отрывая взгляда, как маленький любопытный ребенок. — Я смог залечить твои раны, но, к сожалению, ты будешь слеп на один глаз.

— Он слишком драматизирует, поверь, — ответил Эронс, помогая Норвину встать с кушетки. — Вот прилетим обратно и вставим тебе глазной протез. Ничем не отличается от настоящего! Но пока, правда, придется походить с повязкой на глазу, дружище. Уж тут мы ничего не можем поделать.

— Да, я понимаю, — привычным грубым голосом ответил Норвин. Но в этом, на первый взгляд, черством тембре скрывались те неподражаемый ноты оптимизма и доброты, скрывавшиеся за твердой оболочкой бородатого вояки. За это его и любила команда: за неподражаемой обаяние и внутреннюю теплоту. Ну и за неоспоримый профессионализм, конечно. — Главное, что меня полностью не ослепили, а то было бы совсем грустно.

— Трудно не согласиться, приятель, — сказал лис, постукивая лапой по наплечнику, на котором стоял. — Будешь у нас теперь как пират, — в этот момент лис изобразил фирменный корсарский: «Йар-р! Тысяча чертей!» — чем позабавил товарищей по команде. — Только повязки на глаз не хватает, разве что.

— Да уж, — сказал Норвин, прикоснувшись к лицу. Его грубая инженерная рука ощутила шершавую пористую примочку, предохранявшую пустую глазницу от попадания инфекции. — Откуда у вас бинты?

— Это быстрозаживляющие повязки, — сказал Айнон, доставая из небольшой сумки компактный пакет с лекарствами. — Я их взял с собой, еще когда собирался на миссию. Глаз они тебе, конечно, не отрастят, но раны затянут. Это уж я тебе обещаю.

— Спасибо, — отблагодарил эльфа Норвин и спрыгнул с кушетки. Погладив свою густую бороду, он довольно усмехнулся и сказал: — Главное, что борода на месте, а то как на меня жена бы смотрела? А? Как?

— У тебя есть жена? — спросил с недоумением Шорган. — Ты что, издеваешься? Куда ж ты полез, друг?

— Надо ж было как-то быт разнообразить, — засмеялся гном и подошел к экзоскелету. Вставив в него руки и ноги, которые тут же за фиксировались мощными гидравлическими креплениями, он, проверив его боеспособность, продолжил: — Тёща мне до сих пор не доверяет. Говорит, что я такой же бестолочь, каким был в академии, когда с Ирваной только встречаться начинал: помешанный на своих «штучках-дрючках», как она любит выражаться. Знала бы она, что я боевой сапер, она бы из меня крендель сделала. Да что я-то! Вы так на меня смотрите, как будто у вас, ребята, самих нет семьи.

В эту секунду последовало гробовое молчание. Больше всех искривилось лицо Эронса: боль недавней утраты ещё не утихла в израненном скорбью чувствительном сердце офицера. Поняв неуместность своих слов, Норвин намеренно закашлялся и тут же сменил тему разговора:

— Так. Что-то мы совсем забылись. Каков наш дальнейший план? И вообще: где мы находимся, чёрт побери?

— Мы в одной из камер, — ответил лис. — Здесь держали моего друга Ремина до того, как его утопили.

— А кто вам её открыл? — спросил Норвин. Ответ не заставил себя долго ждать: в ту же секунду, к удивлению гнома, на пороге камеры появился большой бурый медведь. Добродушный взгляд его тускло-зеленых глаз вызывал некоторое смятение в сознании Норвина. Да что там взгляд! Сам вид разумного антропоморфного медведя создавал множество вопросов в его голове. Отличительной чертой этого хозяина таежных лесов, помимо глаз, были висевший на спине самодельный щит, сделанный из оторванного куска листа металла, и большой обоюдоострый, криво-заточенный кусок трубы, выполнявший роль холодного оружия. Скрестив руки на груди, он привычным добрым басом сказал:

— Здравствуй, бородатый! А я смотрю, ты тоже самый сильный в этой команде? Норвин сразу оживился, увидев перед собой говорящего медведя. Косолапый, позабавившись реакции гнома, усмехнулся:

— Да не бойся ты меня, чудик! Не укушу! Тебя как зовут-то?

— Норвин, — ответил гном, осознав, что ему ничего не угрожает, и протянув медведю холодную руку экзоскелета. — А тебя как?

— Форт, — ответил медведь и, усмехнувшись, добавил: — Странное имя для медведя, не правда ли?

— Ты знаешь, после увиденного мною там, — Норвин с улыбкой мотнул головой в сторону, — меня уже ничего не удивит.

— Рад, что мы с тобой сдружились, — сказал Форт. — Пора бы тебе с остальными познакомиться.

— С остальными? — недоумённо спросил гном. Все остальные молча кивнули головой. Шорган, подойдя к нему сзади, успокаивающе пояснил:

— Наш лисёныш тут не один был. Не бойся, — орк похлопал своего бородатого товарища по спине. — Они славные ребята.

— Это точно, — ответил лис, направившись вслед за Фортом. Сейчас я тебя с ними познакомлю. Вот увидишь — они и мухи не обидят… — только и успел сказать пушистый напарник Хранителя Добра, как из одной покрытой ржавчиной камеры выскочил тигр и набросился на лиса. Схватив «Безбашенного» за горло и сдавив его шею что есть силы, он впечатал нашего героя в стену и, наблюдая за тем, как тот ошалевшими от испуга и нехватки воздуха глазами смотрит на него и пытается убрать его мощную полосатую лапу с шеи, сказал:

— Что ж ты делаешь, падла ты такая! Я тебе все шерстинки из твоей поганой шкуры повыдёргиваю! Ты что думал, рыжик-вот так просто возьмешь и смоешься? Без нас? А я думал мы с тобой одна команда, мать твою!

— Сейчас не время, — прохрипел лис, жадно глотая ртом воздух. — Как же вы меня все заколебали душить-то, а!

— А ну-ка руки убери от него, кошак-переросток! — сказал Айнон наставив на тигра свой пистолет-пулемет. — А то от твоей шибко умной башки одна овсянка останется!

— Не мешайся, цирковой уродец, — огрызнулся тигр, продолжив душить лиса. Бедняга уже высунул язык и еле дышал. В этот момент Эронс, подойдя сзади, что есть силы ударил тигра прикладом по голове. Тот схватился за голову и отпустил лиса.

— Что ж это такое, люди добрые! — прохрипел лис, откашливаясь. — За что, ёлки-палки?! Эу, Эрарт, я к тебе обращаюсь.

— Ты еще меня и спрашиваешь, подонок! — огрызнулся тигр. — Из-за твоей выходки и «самоволочки», так сказать, нас потом всех чуть не нашинковали! Почему было просто не остаться с нами и не разделить тяжёлую участь?! А?! Почему?!

— Эй, довольно вам! — вмешался в спор дракон. Эрарт, посмотрев на него, нахальным тоном спросил:

— Ты еще кто такой? Кого кого, а драконов я еще не видывал на белом свете!

— Я Хранитель Добра, — спокойно ответил дракон. — И я сюда не за тем пришел, чтобы увидеть, как вы тут друг друга колошматите и пытаетесь вырвать друг у друга кадыки. Я уже за свою жизнь столько насилия навидался, уж поверь мне, что меня уже наизнанку выворачивает от удушений, вывернутых кишок и размазанных по стенке мозгов. Мы могли бы остаться на Земле, чтобы тот наиприятнейший процесс, когда в первом же бою молодых ребят по броневикам размазывают, отпечатался в нашей памяти навеки вечные. Поверь мне, я видел много насилия в своей жизни и не хотел бы лицезреть его сейчас.

— Неужели это правда? — раздался чей-то голос позади дракона. Неожиданно для всех из темной камеры появился барсук, сверля дракона темно-розовыми глазами, полными надежды и радости. — Ты действительно он?!

— Да, — спокойно ответил дракон, повернувшись к новому знакомому. — Мы пришли сюда, чтобы освободить вас и найти артефакт.

— А-а-а! — сказал барсук немного безумным от нахлынувшей эйфории голосом. — Да! Да! Да! Конечно! Этот предмет хранится в большом зале экспериментов. С его помощью Вальмерт создает чудищ из наших бренных тел! Жуткая штуковина…

— Э-э-э, послушай, барсучина, — вмешался в разговор Эронс. — Попридержи коней. Я…

— Меня зовут Фултон, — буркнул барсук.

«Эрарт, Фултон, — подумал дракон. — Может среди них еще и Шекспир есть?»

— Ладно, хорошо, Фултон, — продолжил Эронс. — Так ты говоришь в главном зале, так?

— Все верно, — кивнул барсук. — Только нас там, наверняка, уже ждут и готовятся пристрелить. Вальмерт просто тянет время и хочет с нами поиграть. У него, мягко говоря, немного садистские наклонности.

— Просто отлично! — воскликнул Норвин. — И о чем только мы думали, когда прорабатывали план операции? Сначала эта тварь, из-за которой я лишился глаза и нескольких зубов, потом охранники. Может нам еще с танками побороться?

— Ну тут все вопросы к Кортенсу, — сказал Шорган. — Он, вроде как, занимает должность стратега на нашем корабле.

— Без паники, друзья мои, — вмешался в спор дракон, пытаясь разрядить накаляющуюся обстановку. — У нас все получится. Если плана нет, будем импровизировать — вот и все. Так… Я думаю, что Ширланд сможет нам помочь. Господин Эронс!

— Да? — отозвался офицер.

— У нас на корабле ведь есть подготовленные солдаты?

— Конечно! — с уверенностью в голосе ответил Эронс. — О чем разговор!

— Это хорошо, — сказал дракон. — Свяжитесь с «Гипербореем» и скажите капитану Ширланду, чтобы готовил всех, кто умеет обращаться с оружием. Мы будем прорываться в главный зал.

— А что насчет нас? — вмешался в разговор Форт. — Мы тоже хотим надавать по шее этим отморозкам!

— Вам предоставится такая возможность, — ответил Айнон. — Где-то здесь находится арсенал с оружием. Он хорошо охраняется, но попробовать захватить его можно.

— Что ж, давайте поступим так, — сказал дракон. — Айнон, ты поведешь Эрарта, Фултона, Форта и остальных к арсеналу. Заодно и научишь их обращаться с оружием.

— За десять минут? — с удивлением спросил эльф, посмотрев на тигра, барсука и медведя. — Ну просто прекрасно! Я в ветеринары не записывался.

— Айнон, не переживай, — успокоил эльфа дракон. — Ты же один из лучших наших стрелков из автоматического оружия. Им нужно будет создать всего лишь-то заградительный огонь, пока вы делаете основную работу. Просто научи их жать на курок.

Айнон недоверчиво покачал головой. Скорчив на лице гримасу недовольства, он махнул рукой и сказал:

— Ай! Черт с тобой! Если я это сделаю, ты придешь на нашу с Нельтеей свадьбу, идет?

— Почту за честь! — улыбнулся дракон и похлопал Айнона по плечу. Эльф, улыбнувшись, повернулся к ожидавшим его приказаний бывших братьев по несчастью лиса и, позвав их за собой, направился к арсеналу.

— А мы что? — сказал показавшийся из камеры волк, фиолетовыми глазами с недоумением смотревший на дракона, Эронса, Шоргана, Норвина и лиса. За ним показались бобер, манул и рысь. — Ах да — забыл представиться. Я Неор, это, — он указал на бобра, — Трумдот, это, — он указал на толстого пушистого манула, который деловито кивнул головой в знак приветствия, — Порнет. Ну и Кан, конечно же, — в этот момент рысь, отозвавшаяся на свое имя, кивнула головой. — Мы готовы вам помочь.

— Духи Вселенной… — упаднически вздохнул эльф, приложив руку к лицу. — Вы что, серьезно?

— У тебя все получится, — сказал дракон, положив лапу на плечо эльфа. — Даже не сомневайся в этом.

— А-а-а! — почти гневно протянул Айнон, схватившись за голову. — Ну все, дракоша, свадьбой ты не отделаешься.

— Придумаешь для меня наказание потом, хорошо? — улыбнулся дракон. — Время не ждет.

— Ладно. Так уж и быть, — отмахнулся эльф. Затем, отвернувшись от дракона, он обратился к недоумевающим мохнатым союзникам: — Так-с, братья мои меньшие, прошу за мной. И не отстаем!

С этими словами он быстрым шагом направился к арсеналу с оружием. Все остальные, шлепая лапами по металическому полу, оживленно беседуя о чем-то, быстро последовали за ним. Оставшиеся стоять у пустых камер, Эронс, дракон, Норвин, Шорган и лис с упоением смотрели за тем, как за Айноном плетется весь пушистый зверинец этой богом забытой тюрьмы. Единственный, кто остался стоять рядом с ними, был Форт.

— Похоже кто-то у нас записался в дрессировщики, — усмехнулся Эронс, провожая взглядом эльфа. — Надеюсь, у него всё получится.

— У него нет другого выбора, — подметил дракон. — Либо он научит их стрелять, либо…

— Ой, вот только не надо вот этого сейчас, я тебя умоляю! — заёрничал лис. — Всё будет чики-пики. Этот парень знает свое дело. Он… профессионал!

— Если он научит твоих пушистых друзей стрелять в голову хотя бы с пяти метров, — усмехнулся Эронс, — я съем пять комков твоей шерсти, лисеныш.

— Вызов принят! — воскликнул лис, пританцовывая на плече дракона. — Вы точно это сделаете?

— Слово офицера, — со всей серьезностью и спокойствием ответил Эронс, приложив правую руку к сердцу.

— Пари будете потом заключать, — пробурчал Шорган, зарядив свой плазменный бомбомет. — Настало время больших пушек.

— Не могу не согласиться, дружище, — ответил Норвин, выдвинув прицелы пулеметов из рук экзоскелета.

— Что ж, время пришло, — прервал оживленный разговор дракон. — Все готовы?

— Как к труду и обороне, — усмехнулся Эронс, приведя винтовку в боевое положение.

— Тогда чего же мы ждем? — вмешался в разговор лис. — Давайте надерем им зад!

— Погодите-ка, — сказал дракон, вызвав недоумение со стороны всей команды. — А как же ЗС? Они ведь собьют «Гиперборей» еще на подлете.

— Вот вы ей и займитесь, — сказал Форт, покачав своей огромной косматой головой. — Думаю, что Ракун тебя не подведет.

— Погоди-ка, погоди-ка… — затараторил в замешательстве дракон. — Кто?

— Я же просил меня так не называть… — злобно проворчал лис. — У меня есть другое имя!

— Ну, ну, ну, — успокоил Форт лиса. — Чего ж ты так стыдишься своего имени? Мы же при первой встрече решили, что будем звать тебя…

— Всё! Всё! Всё! — гневно закричал лис, чем сильно позабавил дракона. — Я, я тоже мог бы… сейчас…

— Что сейчас? — ехидно улыбнулся медведь.

— Ай, черт с тобой, косолапый! — отмахнулся лис. — Потом разберемся. Дело надо делать. Все! — сказал лис, как отрезал. — Ну, ребята, ни пуха, ни пера!

— К черту! — все как один повторили воины непобедимого взвода: Шорган, Айнон, Норвин, дракон, лис и присоединившийся к ним Форт. С этими словами, все они, кроме Форта, который решил прихватить себе какую-нибудь большую «стрелялу» в арсенале, направились к месту не совсем обычного рандеву. Но несмотря на общий энтузиазм, каждый из них знал, что доктор Вальмерт, подслушав их разговор о плане, уже замышлял что-то ужасное, нечто более опасное и жуткое, чем вооруженные до зубов солдаты. По всей видимости, ему уже не терпелось покончить с неожиданно появившимся балластом, но, как и любому уважающему себя ученому, Вальмерту хотелось поставить точку в исследовательской работе красивым экспериментом. Дракон понимал, что единственный способ образумить доктора — дипломатия, но он также понимал, что шанс мирного исхода операции был очень низок.

Достигнув абнестовых гермодверей в главный зал экспериментов, Шорган, Норвин и Эронс встали по разные стороны от нее, ожидая оповещения о скором отключении систем крепостной обороны. Наблюдая за тем, как гном приводит в боевое положение крупнокалиберные пулеметы экзоскелета, Эронс, выдохнув, приложил руку к наушнику и тихо, почти шепотом, произнес короткую позывную речь:

— «Гиперборей», это Эронс. Как слышно? Прием.

Почти сразу же последовал ответ Мировинга:

— «Гиперборей» на связи. Связь в норме. От долго не было никаких вестей, офицер Эронс. Ширланд уже совсем из ума вышел. Как там у вас?

— Не скажу, что ситуация-конфетка, — усмехнулся Эронс, посмотрев в глаза Норвина. Гном, покачав бородой, улыбнулся. — Нам нужна ваша помощь.

— Докладывайте, офицер, — послышался уже строгий и статный голос капитана Ширланда.

— Господин капитан, сэр, — приосанившись, начал офицер, — во время операции мы освободили узников доктора Вальмерта. Они оказывают нам посильную поддержку, сэр.

— Что от нас требуется? — задал четкий прямой вопрос Ширланд. — Офицер, вы же знаете-я лаконичен в суждениях и люблю прямоту в словах.

— Сэр, в главном зале, где находится искомый артефакт, расположилась большая группировка противника. Объект хорошо охраняется. Наших сил недостаточно для выполнения операции. Запрашиваю вашей поддержки, прием.

— Ответ отрицательный, — ответил Ширланд. — Планетарные зенитные системы не дадут нам этого сделать.

— Капитан, Хранитель Добра со своим компаньоном уже отключают систему, — сказал Эронс. — У вас будет время на атаку и высадку десанта. Как только корабль будет над лабораторией, мы заберем артефакт и доставим его прямо на «Гиперборей» во время эвакуации. Я свяжусь с вами, когда отключатся системы обороны.

— Принято, — одобрительно ответил Ширланд. — Ожидаю вашего доклада по обстановке. Конец связи.

— Конец связи, — сказал Эронс и отключил переговорное устройство. Зарядив винтовку, он прислонился к мощной гермодвери. За ней приглушенным эхом раздавался гул мощных плазменно-циркулярных двигателей, сопровождаемый редкими лязгами и ударами чего-то большое о твердый металический предмет. Вместе с ними, еле перекрикивая жуткий металический скрежет, тихо доносились голоса солдат Вальмерта: «Давай, давай, пошевеливайся — скоро они сюда нагрянут! Готовь „Руберидов“! Да и этих тоже! Не спускай глаз с этих тварей, а то и нам достанется». Но внезапно, к облегчению схоронившегося за крепкой железной гермодверью отряда, весь этот нескончаемый балаган выкриков и прерывистых звуков прервало оповещение системы тревоги: «Внимание! Угроза! Система ПВО комплекса отключена. Внимание! Угроза! Система ПВО отключена!» Шорган, восторженно воскликнув, сказал:

— Молодчина, дракоша! Ну держитесь, черти! Сейчас мы вам зададим жару!

— Не так быстро Шорган, — охладил пыл своего брата по оружию Эронс, приложив руку к устройству связи с «Гипербореем».-Капитан Ширланд, опасность устранена-системы планетарной обороны отключены.

— Принято, офицер Эронс, — удовлетворенно ответил, немного погодя, Ширланд. — Группа спецназначения готова. Мы выдвигаемся. Будем у вас через тридцать секунд. Конец связи.

— Понял, — ответил офицер. — Ждем вас. Конец связи.

— Ну что? — с нетерпением спросил Шорган. — Что сказал Ширланд? У меня уже руки чешутся, чтобы надавать кому-то по самые гланды.

— Какие-то обороты у тебя странные… — встрепенулся Айнон, выхватив из двух кобур пистолеты-пулеметы. В ответ орк лишь презрительно усмехнулся. Шорган хотел было что-то ответить на высадку эльфа, как из зала приглушенным эхом раздался страшный грохот, сопровождаемый криками снесенных взрывной волной солдат Вальмерта, и сладостный гул двигателей красавца-«Гиперборея» наполнил душу офицера Эронса неописуемым восторгом.

— А вот и кавалерия! — восторженно сказал он и, прислонив руку к дверному сканеру, ворвался в просторный зал главного помещения. Он представлял собой огромный ангар, в котором находились несколько огромных резервуаров с жидкостью, по всей видимости, служивших своеобразными инкубаторами для новоиспеченных творений доктора. По всему периметру помещения сверху были протянуты колоссальные вереницы ламп, которые освещали эту лабораторию в темное время суток, когда Кувирсант погружался в кромешную тьму сумерек. Центральное место в этом помещении занимала гигантских размеров колонна, на вершине которой, светясь ярким, зеленовато-болотным цветом, находилась аккумуляторная батарея, поддерживавшая питание чудовищной машины.

— Похоже наш предмет находится как раз там, наверху, — сказал Норвин, обратив взгляд на непонятное ему устройство. — Эронс, как думаете, это наш артефакт?

— Я уверен в этом, — лаконично, резко в своей манере ответил офицер, сняв предохранитель со своей винтовки. Наблюдая за тем, как ученые доктора разбегаются в разные стороны, он продолжил: — Мы должны как можно скорее схватить артефакт и убираться отсюда, иначе нам придется иметь дело со всей армией этого психа.

Но не успели наши герои вдоволь налюбоваться необычной лабораторией и обсудить план, как вдруг из открывшихся дверей левого входа, создавая жуткий гвалт, посыпались солдаты доктора, открыв организованный огонь по прорвавшимся в главную обитель их предводителя. Только и успев спрятаться за стоявшие неподалеку от стены металические инкубаторы для биологических отходов, Эронс, Норвин и Шорган, злостно выругавшись и переведя дух, стали отстреливаться от набежавших на зов тревоги воинов гвардии безумного ученого. Но недолго им пришлось отбиваться в одиночку: Норвин, пустив в одного из солдат смертоносную очередь крупного калибра, которая буквально не оставила и следа от пятёрки бойцов, заметил, как из верхних гермодверей, подбадривая своих новоиспеченных пушистых солдат, выбежал Айнон. И тут же из десятка стволов раздался оглушительный залп, и тысячи зажигательных крох, выпущенных из дул бывших узников Кувирсантской тюрьмы, порвали в клочья наступающих солдат Вальмерта.

— Наконец-то мы им задали жару! — радостно воскликнул Фултон, демонстративно похлопав лапой по пистолету-пулемету. — Будете знать, как наших бить!

— Не болтай попросту, а стреляй почаще, дубина, — ответил на возглас своего брата по несчастью Форт, зарядив прихваченный в арсенале скорострельный плазменный гранатомет. — Пули сделают гораздо большую работу, чем твой язык.

С этими словами, медведь поставил прихваченное оружие на сошки и, сняв предохранитель, начал вести губительный огонь по спрятавшимся за ящики с оборудованием солдатам Вальмерта. Разрывая в клочья плоть и броню опешивших солдат и взметая вверх покореженные футляры с инструментами, снаряды медведя не щадили ни одного безумца, посмевшего встать на пути его гнева. Но триумф его силы длился недолго: выпуская очередной поток снарядов из огненного сопла гранатомета, Форт с ужасом увидел, как из ангара вместе с вооруженными до зубов солдатами неспешно выходит одетый в прочный абнестовый экзоскелет офицер гвардии доктора. Показав опешившим от столь неожиданного появления бойцам спецотряда Ширланда четыре скорострельные плазменные пушки на двух руках и четыре системы с самонаводящимися ракетами, солдат личной гвардии Вальмерта усмехнулся и, посмотрев на стоявших на верхнем уровне Айнона и его пушистых подопечных, издевательски спросил:

— А чего у нас такие кислые лица? Что — сжалось что-то? Не ожидали увидеть дяденьку Пироса? Ну ничего, — солдат, назвавший себя Пиросом, наставил на Айнона свое вооружение. — Папочка всех накормит.

— Плохо дело, — пробормотал эльф, окинув испуганным взглядом опешивших от такого поворота событий его пушистых подопечных. — Ребята, приказываю совершить тактическое отступление.

— Чего? — недоумевая спросил Фултон.

— Чего тут непонятного-то?! — закричал эльф, ринувшись к двери. — Бежим! Валим отсюда!

Но не успел он и двинуться с места, как его чуткий слух разрезал треск сотен пуль, ударившихся в крепкий металл, и его ноги ощутили под собой пугающее пошатывание. К его неописуемому ужасу вся массивная железная конструкция, на которой стоял его быстро-сформированный взвод, с режущим слух скрежетом начала наклоняться в сторону ангара. Вцепившись в крепкие железные перила, эльф, напрягая все свои силы, старался во что бы то ни стало удержаться на хлипкой конструкции, готовой вот-вот развалиться.

— Держитесь крепче! — заорал он, видя, как Форт, рыча от нестерпимой боли, держит чуть было не упавшего вниз Эрарта. — Не отпускайте перила!

— Не могу больше! — зарычал Форт, удерживая в косой лапе кусок наполовину оторвавшегося металического основания. Мышцы медведя были напряжены до предела, его мощные лапы уже были не в силах держать тяжелого Эрарта. И вот, казалось, Пирос был уже готов изрешетить оказавшихся на краю гибели отважных героев, как вдруг из сделанного в потолке проема, показался силуэт дракона, на спине которого сидел, держа в лапе пистолет, лис. Не мешкая ни секунды, к неописуемому восторгу Айнона, отважный дуэт ринулся на помощь попавшим в беду товарищам. Разъяренный Пирос, в черствых жилах которого неистово бурлил вулкан негодования и гнева, быстро оглянувшись назад и наставив на наших героев свои грозные орудия, уже было хотел оборвать вечную жизнь Хранителя Добра на этой земле. Но каково же было удивление полоумного вояки, когда из пасти дракона вырвалось обжигающее кожу ледяное дыхание, в момент покрыв толстым ледяным покровом разрушительное оружие его мощной абнестовой брони. Доля секунды — и мощный удар мускулистой драконьей лапы в щепки разнес руку экзоскелета лучшего бойца доктора Вальмерта. Заорав от боли, Пирос, проводив взглядом упавшие ледяные осколки своей руки, хотел было схватить дракона за хвост и проучить дерзкого негодяя, как вдруг меткая пуля Эронса, пронзив спертый воздух главного зала комплекса, окончила кровавый путь головореза доктора в этом мире. Пробурлили последние пузырьки воздуха, вырвавшегося на свободу из тесной темницы черепной коробки, и огромный громила, пошатнувшись и издав последний стон, рухнул на холодный металический пол лаборатории, заливая его своей алой артериальной кровью. Посмотрев на слегка подергивавшийся труп и проводив взглядом спешно драпающих прославленных солдат-гвардейцев, дракон выдохнул и посмотрел на лиса. Тот, подмигнув своему напарнику, обратил взгляд на вышедшего из-за ящика офицера Эронса, который одобрительно отдал честь своему пушистому товарищу по команде.

— Хороший выстрел, офицер Эронс, — сказал лис, убрав пистолет обратно в кобуру.

— Без вашей помощи я бы не справился, — усмехнулся офицер, посмотрев на результат проделанной им работы. — Этот гад мне и головы на давал высунуть.

— Может быть потом как-нибудь поговорите? — раздался стон Форта, который уже еле держал в лапах Эрарта. — Дракоша, твои крылья нам бы сейчас очень пригодились.

Ссадив со спины лиса, дракон, не мешкая ни секунды, ринулся навстречу попавшим в беду подопечным Айнона. Форт уже еле держался за тонкий стручок металла-его крепкие медвежьи лапы дрожали от перенапряжения, вот-вот норовя разжать спасительную металическую веточку. Но его страдания тут же облегчились, когда взмывший над полом дракон подхватил тигра и осторожно опустил его на землю. Эрарт, снова почувствовав под собой твердую поверхность, облегченно выдохнул и, усмехнувшись, поблагодарил дракона за сей жест доброй воли:

— Что б я без тебя делал! Наверное, хорошо иметь такие крылья.

— Это точно, — согласился с тигром Форт, осторожно касаясь пола и поспешно отряхиваясь от осевшей на его густой бурой шерсти металической стружки. — Ну теперь-то ты, Эрарт, не хочешь задушить Ракуна?

— Фо-о-орт! — в приступе раздражения воскликнул лис, чуть было не свалившись с плеча дракона. — Я же просил меня так не называть! Ты что, глухой?! Или с памятью плохо?!

— Да нет, что ты, — засмеялся медведь, подойдя к лису и почесав его за шерстку, что ни капли не понравилось нашему герою. — Все в прошлом. Ну-с, — сказал Форт, скрестив на груди массивные передние лапы, — каков наш план?

— Надо достать из той колонны артефакт, — сказал дракон, посмотрев на светящийся ярким сиянием объект, находившийся за толстым слоем ренидронового стекла. — Только это надо сделать быстро, иначе…

— Я знаю, что ты хотел сказать друг мой, — вдруг раздался коварный голос из конца зала, — но все твои опасения меркнут по сравнению с тем, что я преподнес вам на закуску.

Обернувшись на звук немного маниакального голоса, эхом раздавшегося по просторному залу лаборатории, наши герои увидели одетого в белый докторский халат седовласого мужчину, лет шестидесяти на вид, который вальяжно, чуть подпрыгивая от восторга и потирая морщинистые руки от жажды будоражащей его больное воображение кульминации, шел по разрушенному залу главной лаборатории. В его темно-карих глазах, спрятанных за морщинистыми веками, горел нездоровый огонь безумия, будто показывая присутствие демона, овладевшего гениальным разумом ученого. Остановившись на полпути к остолбеневшим героям, он с пугающей элегантностью сделал кривой реверанс и с фальшивым почтением поклонился.

— Разрешите представиться, господа, — продолжил безумный ученый, — доктор Келинс Вальмерт, непризнанный гений биологических наук к вашим услугам… Чем могу быть вам полезен?

— Оставьте свои любезности Верховному Суду Империи, господин Вальмерт, — гневно проскрипел сквозь зубы Эронс, потянувшись за винтовкой. — Вы обвиняетесь в незаконной научной деятельности[11], а именно запрещенных девятой статьей пунктом вторым Конституции Империи Солнечной системы экспериментах над живыми существами, а также в нарушении пятьдесят шестой статьи Устава Военного времени, а именно в дезертирстве и преследовании корыстных целей в момент опасности для Млечного пути, — наставив на усмехнувшегося доктора снайперскую винтовку, Эронс продолжил: — Но у вас есть право на смягчение наказания в случае…

— Ну хватит этой нудной болтовни, Эронс, — раздраженно пробормотал Вальмерт, достав из кармана своего халата какое-то странное устройство, напоминавшее сенсорный пульт управления. — Вы же прекрасно понимаете, что все эти формальности не к чему. Что от этого изменится? Да, совсем забыл! Я просто в восторге от вашего профессионализма, друзья! — доктор рассмеялся. — Вы перебили всех моих солдат! Освободили все мои опытные образцы!..

— Они не опытные образцы! — воскликнул дракон. — Вы дали им разум, чувства, сознание — они личности! В каждом из них бурлит сознание, жажда свободы, у них есть цели, понятия чести и достоинства. Поймите, обращаться с ними, как с куклами для опытов, — аморально, бесчеловечно!

— Аморально?! — рассмеялся доктор. — Хранитель Добра говорит о морали и человечности, когда весь мир находится на грани вымирания? Когда гибнут дети, женщины и старики? Когда целые города превращаются в пепел?! Я создаю новую жизнь, пойми. Жизнь, которая переживёт века, тысячелетия, сотни взрывов сверхновых! И сейчас я вам её продемонстрирую…

С этими словами Вальмерт, коварно улыбнувшись, достал из кармана своего халата небольшой сенсорный планшет, на котором светились ярко-голубым светом две крупные точки.

— Леди и джентльмены! — безумным голосом прокричал Вальмерт. — На ваших глазах свершится чудо! Только сегодня и только сейчас в нашем удивительном заповеднике мы покажем вам животных, которых ещё не видел мир!

— Я сейчас прострелю ему башку! — в гневе воскликнул Эронс и взял в прицел голову доктора Вальмерта. Голографическое перекрестие уже было нацелено на морщинистый лоб доктора, как вдруг сильнейший удар откуда-то снизу сбил Эронса с ног, плазменный заряд, выпущенный случайным нажатием курка, прошёл в нескольких сантиметрах от лба безумца и разодрал ему левое ухо. Истошно заорав, Вальмерт упал на пол и схватился за кровавый ошметок своей ушной раковины. Гневно пробормотав что-то себе под нос, он встал с пола, стряхнул со своей ладони капли крови и воскликнул:

— Ваши пули не смогут помешать, мне, жалкие создания! Прогресс не остановить!

С этими словами Вальмерт дрожащими руками дотронулся до сенсора. В ту же секунду из двух открывшихся квадратных отверстий в полу лаборатории с диким рыком выскочило огромное, ввергающее в ужас существо, биологическое строение которого не поддавалось никаким, даже самым смелым фантазиям.

— Вот дерьмо! — с дрожью в голосе сказал Шорган, наблюдая, как из загона, срывая с себя огромные абнестовые цепи, выползает клокочущая тварь, описание которой не встречалось ни в одном учебнике по биологии. Тело этого создания напоминало змеиное, только в несколько раз большее. По всей чешуйчатой поверхности его туловища, окрашенного в ярко-красный цвет, произрастали длинные вереницы шипов и ямок, из которых выглядывали маленькие головы неких существ, напоминавших Венерины Мухоловки, только гораздо больших размеров и с более крепкими, костяными зубами; из верхней части туловища этой твари выходили три ряда обоюдоострых костяных лезвий, с которых медленно стекали зеленые капли ядовитых выделений; на конце длинного змеиного тела извивался острый раздвоенный костяной наконечник, с которого медленно капали пурпурные капли едкой кислоты; огромная крокодилья голова этого исчадия науки, оскаленная пасть которой была усеяна тремя рядами острых акульих зубов, была прикрыта мощным костяным панцирем в области лба, из-под которого выглядывали крохотные глаза-бусинки, поглощавшие своей бездонной чернотой опешившую от ужаса команду Ширланда. Первым пришел в себя Эронс, который четко и лаконично прокричал:

— Огонь!

Долго понимать приказ его товарищам не пришлось-из пистолетов пулеметов, бомбометов и пушек крупного калибра тут же полился огненный ливень из пуль и плазменных зарядов. Исчадие больного воображения Вальмерта, склонившись под градом пуль, в смятении отвернулось и издало истошный, душераздирающий вопль, огласивший густые разноцветные джунгли Кувирсанта. Воспользовавшись свободным мгновением, благородно подаренным ему великими предками и капризной матушкой-удачей, Эронс бросил взгляд в сторону дракона и что есть мочи закричал:

— Дракоша! Хватай этот чертов камень и дуй на корабль! Живее! Мы тебя прикроем!

— Понял! — лаконично ответил дракон и, не долго думая, оттолкнулся от металического пола, устремившись к высокой цистерне, в центре которой ярко мерцал насыщенным болотным цветом искомый артефакт. Он представлял из себя крохотный кубовидный металический камень, легко паривший в вакуумном пространстве цистерны. Пулей промчавшись короткое расстояние до колонны, дракон с быстрой молнии ссадил со спины лиса и принялся искать панель аварийного отключения генератора поддержания энергии. Щупая лапами любое, хоть мало-мальски похожее на ручку, отверстие, он вдруг бросил взгляд на камень. Что-то странное и непонятное показалось ему в нем. Его размышления прервал голос лиса:

— Чего ты медлишь? Открывай скорее!

— В нём не хватает осколка… — пугающе произнес дракон, заставив лиса нервно засмеяться:

— Как это не хватает? Тогда где же он?

— Ты это ищешь, мохнатый? — неожиданно раздался позади наших героев голос доктора Вальмерта. Быстро обернувшись, наши герои увидели забрызганного собственной кровью ученого, который с безумным смехом осматривал ярко светящийся осколок древнего артефакта. — Вы никогда не задумывались, какие удивительные вещи может творить этот камешек, м? Какие возможности, какие новые грани человеческого существования скрыты в нем? Неспроста же Кроноансестеры оставили его нам? Они хотели нас научить чему-то новому, привести наш вид к совершенной ступени эволюции! Возможно, именно он, этот микроскопический камешек и есть ключ спасения нашей галактики! Осталось только правильно применить его.

— Доктор Вальмерт, послушайте, — начал образумливать ученого, жадно смотревшего на камень, дракон. — Эта вещь была оставлена Кроноансестерами не для корыстных целей. Он-ключ к нашему выживанию. Эти существа-наши создатели. Оставив его здесь, как и все остальные артефакты, они хотели дать нам шанс спастись.

— Вот именно, друг мой! — воскликнул Вальмерт. — Спастись! Они хотели, чтобы мы переродились, стали чем-то новым, совершенным. Способным привести нашу Вселенную к новым горизонтам, к новым граням мироздания! Превзойти их начинания!

— А что если нет? — вопрос дракона поставил ученого в ступор. — Что если они хотели, чтобы мы использовали его для другого? Что если Кроноансестеры дали нам шанс связаться с ними? Спросить у них, как остановить этих созданий, разрушающих наши миры? Кто как не они знают, как их уничтожить?

— Чушь! — воскликнул Вальмерт. — Тогда почему они вымерли, а эти твари остались? Они не смогли спастись! Поэтому наши создатели дали нам шанс переродиться, принять новую, совершенную форму, чтобы выжить, адаптироваться, как это делают все живые существа.

— Поймите, даже если мы примем другую форму, ситуация от этого не изменится. Они продолжат нас уничтожать. Какими бы ни были наши способности, возможности, технологии, эти существа сильнее нас, — продолжал дракон. — Девятьсот девяносто тысяч лет прогресса оказались бессильными против них. Неужели ваше открытие, ваши существа, созданные за какие-то десять лет, сумеют остановить это совершенное оружие уничтожения?

— Довольно разговоров! — воскликнул в приступе гнева доктор. Вынув из кармана халата лазерный скальпель, он со смехом продолжил: — Перейдём к действию!

Не успел дракон и сказать хоть слово, как Вальмерт, прислонив жужжавший медицинский инструмент к венам, он аккуратно сделал поперечный надрез вен предплечья. Из разрезанных вен тут же хлынула темно-красная кровь, окрашивая морщинистую руку безумца в цвет предзакатного солнца. Затем, откинув скальпель в сторону, доктор, превозмогая боль и созерцая пульсирующие кровяные потоки, заливающие белый рукав медицинского халата, прислонил камень к месту надреза. В ту же секунду случилось нечто настолько ужасное, что никто из команды Ширланда не мог поверить своим глазам, что такая трансформация человеческого тела вообще возможна: Вальмерт, схватившись за руку и упав на колени, с ужасом наблюдал, как по его телу разрастаются широкие черные вены, заполняя каждый уголок его потрескавшейся кожи.

Но вены были только началом того страшного представления, которое во всей красе продемонстрировал на сцене человеческого тела артефакт: предплечья доктора с жутким треском пронзили разделенные трансформацией три длинных, заостренных куска сросшихся лучевой и локтевой кости, с молниеносной быстротой увеличившихся в две своих длинны и ставших чем-то вроде острых солдатских пик; тело доктора, казавшееся на первый взгляд щуплым и хилым, приобрело невиданную мышечную массу в течении нескольких секунд, увеличилось в размерах и покрылось толстым слоем костяной пластинчатой брони; из костей копчика начал отрастать массивный хвост, на конце которого зашипела кислотно-выделительная пора; с ногами Вальмерта случилось то же самое, что и с руками, только на концах пальцев ног, выросших в несколько раз, образовались острые, как бритва, когти. Но самый большой ужас вызвала голова: кости черепа трансформировались в нечто ужасное, похожее на голову рыбы-удильщика; зубы в расширившийся ротовой полости заострились и выросли в несколько раз, заставив лиса и дракона содрогнуться в ужасе. Приняв новый устрашающий облик, Вальмерт, посмотрев на свои обновленные конечности, обратил взгляд красных рептильих глаз на наших героев, усмехнулся и, слегка шепелявя из-за своей массивной нижней челюсти, сказал:

— Ух ты! Неожиданно, правда? Да я просто совершенная машина для убийства! Я, наконец, встал вверх над матушкой-природой, и теперь сделаю таким все человечество!

— Не дождёшься, больной ублюдок! — воскликнул дракон и с криком ринулся на чудовище. Увернувшись от удара заостренных костяных конечностей, наш герой впился когтями в чудовищную плоть нового тела доктора и с быстротой молнии вонзил острые зубы в его шею, но тут же, почувствовав ужасающую боль, отпрянул назад: кислота, текшая в жилах доктора, обожгла ему весь рот, причинив невыносимые страдания. Сплюнув из пасти кровь и эмаль потрескавшихся зубов, наш герой с диким криком снова кинулся на Вальмерта. Но доктор уже ждал этот удар: как только взгляды двух отчаянно-сражавшихся бойцов сошлись, дракон получил сокрушительный удар хвостом в область грудной клетки. Наш герой почувствовал, как его крепкие ребра исполнили жуткую барабанную дробь, и с дикой болью свалился на пол, застонав от бессилия. Попытавшись отползти назад, дракон хотел было позвать на помощь, но доктор остановил его жалкие попытки спасти себе жизнь: только схватившись за перила и открыв пасть, чтобы позвать на помощь хоть кого-нибудь, дракон почувствовал, как через мышечные ткани его спины, словно нож через масло, проходят острые когти его врага. Из груди дракона вырвался хриплый, обессиленный стон. Вальмерт, оскалив зубы своего нового обличия в улыбке, наблюдая за отчаянными попытками дракона приподняться над землей, сказал:

— Вот и все, дружище… Я же говорил, что путь спасения нашей галактики — эволюция! Я ведь все делал правильно, все шло по плану, а ты со своими моральными принципами мне только мешал. Что ж ты так? — Вальмерт ещё сильнее надавил на спину дракона. Наш герой, превозмогая ужасную боль, тяжело простонал и вцепился когтями в металический пол. — И даже чуть все не испортил! Благо мой здравый ум помог мне… Ну а теперь, «защитник слабых и отчаявшихся», что ты скажешь напоследок?

— Скажите, доктор, — слабо прохрипел дракон, — вы действительно считаете, что приведете человечество к эволюции? — Вальмерт был озадачен вопросом своего врага. — Посмотрите на себя. Чем вы стали? Вы стали чудовищем… Вы хотите, чтобы все человечество стало таким? Бездушным, кровожадным, жестоким? Тогда на чем будет держаться мир? Физическое совершенство — это важно, не спорю. Но тело не может жить без души…

— Чушь! — рассмеялся Вальмерт, понимая безумие собственных идей. — Посмотри чего я достиг, во что я превратил жизнь! Это венец творения природы!

— Разве машина для убийства — верх совершенства? — спросил дракон. — Нам стоило стольких лет, чтобы, наконец, избавиться от животных инстинктов убивать и желания утолить ненасытный голод. Чтобы перейти на новый уровень сознания. Я добился объединения человечества и всех народов галактики не благодаря своей силе, но именно благодаря мудрости и морали, которые они воспитали в себе. Неужели вы хотите в столь отчаянный момент времени оставить человечество и остальные народы нашего мира без чувств? Разве это того стоит?

— Хватит! — воскликнул Вальмерт. — Ты говоришь полный бред! Чувства — это ахиллесова пята человечества.

— Вы ошибаетесь, доктор, — возразил дракон, чувствуя, что его силы постепенно уходят. — Именно они и являются нашей самой сильной стороной. Они способны созидать великое, прекрасное, нечто доселе невиданное и великолепное. Но они также способны сподвигнуть нас на разрушение, отчаяние и гибель. Сделайте правильный выбор, доктор. Каждый из тех, кого вы вырастили, заслуживает свободы. Вы подарили им шанс стать личностями, проявить себя в жизни. Разве это не прекрасно? Вы дали им возможность чувствовать, любить, видеть в жизни свет и радость. Так отпустите их и помогите нам выиграть войну. Пожалуйста, одумайтесь. Отдайте нам этот камень, и император простит вас, как и все мы.

— Я… я… — Вальмерт замялся пятясь назад. — Я не знаю, как поступить. Такая сила… В моих руках…

— Отойди от него, сволочь! — внезапно размышления учёного прервал гневный возглас лиса. Не успел Вальмерт обернуться, как пушистый напарник дракона запрыгнул доктору на руку и вцепился в камень, всеми силами пытаясь вырвать его из прочной тканевый оболочки нового тела доктора. Доктор, увидев столь дерзкое действие со стороны его бывшего подопытного, в гневе схватил лиса за шею и что есть силы сжал её так, что Атлант и Эпистафей лиса издали еле слышный хруст. Издав истошный вопль гнева, доктор напряг все свои силы и отбросил пушистого напарника дракона в сторону. Видя, как лис корчится от нестерпимой боли, причиненной ударом о металическую колонну и падением на решетчатый пол, доктор хотел было прикончить ненавистного бунтаря, как вдруг жуткая, невыносимая боль, моментально вонзившая свои острые колья все уголки нервной системы, помешала ему довершить его черное дело. Из глотки Вальмерта вырвался истошный вопль; из ушей и носа, быстро уменьшавшихся в размерах, стройными ручейками потекла густая венозная кровь; хруст костей, мышц и суставов, возвращавшихся в обычное состояние, делал этот процесс ещё более ужасающим. В момент принятия доктором своего человеческого обличия лис с ужасом пятился назад, боясь, что с Вальмертом творится нечто ещё более ужасное, чем трансформация в смертоносное биологическое существо. Но когда последний острый зуб на нижней челюсти обессилевшего доктора встал на место и принял прежнюю форму, доктор покачнулся и, словно мертвый, рухнул на пол. Лис, переведя дух и крепко сжав в лапе камень, не долго думая кинулся к дракону. С его спины, проткнутой острыми когтями доктора Вальмерта, сочились струйки холодной бордовой крови, крошечные капли которой падали на обшарпанную когтями металическую платформу. Застав своего напарника в отчаянных попытках подняться с пола, наш герой положил лапу дракона себе на спину и, отчаянно пытаясь помочь своему другу встать, с перепуганной мордой спросил:

— Как ты? Сильно ранен? Надо скорее доставить тебя на корабль.

— Ничего страшного — раны затянутся, — слабым голосом ответил дракон, встав с пола. Кинув взгляд на лежавшего без сознания доктора Вальмерта, он посмотрел на лиса и спросил: — Камень у тебя?

— Да, — лаконично ответил лис, гордо показав светящийся артефакт дракону. — Не волнуйся — он в надежных лапах.

— Хорошо, — сказал дракон. Посмотрев вниз с платформы, он с облегчением увидел улыбающиеся лица своих товарищей по команде: Эронса, Шоргана, с ног до головы испачканного в крови убитого монстра, Норвина, одним глазом подмигивавшего отважным героям, и Айнона, стоявшего в окружении своих пушистых подопечных. Неподалеку от них валялись трупы убитых творений Вальмерта.

— Офицер Эронс, — восторженно закричал лис, показывая смеющемуся офицеру яркий камень, — мы сделали это!

— Да уж, — усмехнулся Эронс. — Я в вас даже не сомневался. Не хотелось бы вас торопить, но нам пора валить отсюда, пока не набежали солдаты этого психопата. Подумать только, как он решился на такой шаг. Я свяжусь с Ширландом.

— Ладно, только давайте по-быстрее, — засмеялся лис, просунув голову через проем между опорами для поручней, — а то как-то уже есть хочется. Да и достали меня эти жуткие твари. Б-р-р! Аж блевать от них тянет. Как вы вообще сумели их нашинковать?

— Мы просто делаем свою работу, дружище, — ответил Айнон, дружески ткнув в плечо стоявшего рядом с ним Шоргана, пафосно положившего бомбомёт себе на плечо. — Профессионализм — ничего более.

— Славно мы с тобой поработали, — сказал дракон, посмотрев на прислонившегося спиной к его ноге лиса. — Остался ещё один артефакт. Но перед этим я был бы не против хорошенько отдохнуть.

— Да-а-а, — мечтательно сказал лис. — Золотые слова…

— Действительно, хорошая идея, — послышался знакомый, всей душой ненавистный голос за спиной дракона. — Вот только, похоже, отдыхать нам всем придется в аду!

Не успели наши герои понять в чем дело, как чуткий слух лиса уловил странное прерывистое пикание неподалеку от себя. Посмотрев назад, он ужаснулся: к нему, вылетев из окровавленной руки доктора, медленно катилась, огибая неровности шершавого пола, разрывная плазменная граната. В тот момент время вокруг нашего пушистого героя остановилось: крик Эронса будто застыл в вязкой массе временного пространства; ринувшийся к колонне Айнон выглядел как манекен, оставленный на витрине спорттоваров. Как раз в этот самый момент в памяти лиса пронеслись, как в тот раз, когда он падал с небоскреба, самые счастливые дни в его жизни. Ничто для него в тот момент не имело смысл. Только пробивающая до костей мысль о том, что вот он — конец всему, конец всем его мечтам и начинаниям, конец всей его ничтожно короткой жизни, волновала его остолбеневшие нейроны. Однако время снова понеслось на всей парах навстречу вечности, когда перед лисом промелькнул силуэт дракона, закрывшего смертоносный заряд своим мощным чешуйчатым телом. Доли секунды… В последнее мгновение перед взрывом лис смог лишь на ничтожные микроны времени уловить взгляд дракона. Этот взгляд… Он… Он не мог сравниться ни с чем… В нем слились воедино страх, отчаяние, счастье, радость, гнев и спокойствие старого горного валуна. Но недолго длился этот момент: через секунду лабораторию потряс оглушительный визг плазменного взрыва, и ударная волна, отбросив доктора и дракона с лисом с шаткой конструкции, потрясла здание комплекса.

Свист, стоявший в ушах ошарашенного и испуганного лиса, мешал ему сосредоточиться на произошедшем. Жутко болит голова… На гидрокостюме видны маленькие надрезы и разрывы, но, похоже, пронесло. Пытаясь унять шум в голове, наш герой схватился за голову и хаотично замотал ей. Внутри тесно связанных нейронов словно прошелся ураган… Все болит и ноет… «Надо встать!» — с этими мыслями лис, пересилив себя, со стоном поднялся с пола. Осмотревшись по сторонам, он увидел, как Эронс яростно избивает Вальмерта и истошно орет на него, не давая даже встать на ноги. Доктор, пытаясь защититься и сплевывая на пол сгустки крови разбитой губы, что-то кричит в ответ, пытаясь заставить офицера остановиться. Но что именно говорили друг другу офицер и доктор, лис так и не понял: чертов свист заглушал все посторонние звуки. Приподнявшись с пола, наш герой, пытаясь выбить из своей головы надоедливый шум, обратил затуманенный взор наверх. Спускаются люди… Бегут куда-то… Вот и Ширланд… Тоже за ними… Кричит что-то… «Что не так?» — задается вопросом лис. И тут он с ужасом понимает, что что-то липкое осело на шерсти его лапы. Посмотрев вниз, пушистый напарник дракона увидел, что его лапы запачканы холодной алой кровью и что он сам стоит посреди небольшого озера красной жидкости, питающей тело любого живого существа.

Навострив уши, лис быстро обернулся в сторону, откуда доносились голоса. То, что он увидел, сразу же сняло с него чувство смятения и заставило затрястись от ужаса и отчаяния: в нескольких метрах от него, окруженный со всех сторон товарищами по команде, в луже крови лежал дракон, который, жадно глотая пастью воздух и в смятении озираясь по сторонам, пытался сдержать потоки крови, хлеставшие из его разорванного и проткнутого осколками гранаты брюха. Из мышечных развалин выглядывали маленькие отростки окровавленных кишок, безжизненно свисавших с тканей брюшной полости. Прогнав из своей головы смятение, лис, поражённый ужасающим зрелищем, вскочил с места и, в спешке спотыкаясь на пути, стремглав ринулся к дракону.

Растолкав всех, наш герой, чуть не плача, обхватил лапами обрызганную кровью морду дракона и, в отчаянии тряся её, заорал:

— Не смей умирать! Слышишь? Не смей! Ты будешь жить! Будешь! Слышишь? — повернувшись к столпившимся вокруг него офицерам «Гиперборея» он в отчаянии, плача навзрыд, закричал: — Чего вы стоите! Сделайте что-нибудь! Пожалуйста!

Но для дракона вся эта внешняя суета вокруг казалась какой-то странной и отчужденной. Все эти голоса, шум, отчаянные крики, попытки лиса разбудить его — всё это казалось ему каким-то, забавным, веселым, несуразным. Будто бы он находился в неком глупом детском телешоу, и все это действо вокруг него представлялось лишь как веселый, звонкий детский смех. Он не чувствовал ничего — только какое-то странное ощущение легкости, спокойствия, вдруг свалившееся на его плечи, убаюкивало его и как-то спокойно и безмятежно внушало ему, что все будет хорошо. Решив, что неплохо было бы отвлечься от этого нагнетающего сабантуя, наш герой медленно закрыл веки. Он слышал, как снаружи суета усилилась, как снова его начинает отчаянно теребить лис, в попытке разбудить. Нехотя открыв веки, он понял, что обстановка несколько изменилась: вот его несут через один коридор, вот поворачивают налево, и уже новый коридор впереди. Бесконечный лабиринт… Слева от него — Ширланд и Эронс, справа — избитый последним доктор Вальмерт, что-то отчаянно кричащий по рации своим медицинским коллегам. За ними тянется широкий кровавый след… Звуки становятся все тише и тише… Суета меркнет… Сабантуй утихает… Еле различимы грубые слова Шоргана: «Если ты ему не поможешь — я тебя на кусочки лично порежу». Вот и Айнон слева. Держится за гравитационные носилки. «Всё будет хорошо… Хорошо… Хорошо… Не бойся… — отрывками звучат эхом в голове дракона мелодичные нотки эльфийского тембра. — Ты выкарабкаешься. Мы верим в тебя».

Перед тем, как закрыть глаза, наш герой сквозь прищуренные веки посмотрел назад. За ним бежал, отчаянно сдерживая слезы, лис, что-то крича вслед. Но слова дракона уже не волновали. Перед глазами проносились лампы, гермодвери, лампы, опять гермодвери, снова лампы, снова гермодвери… Меркнет взгляд… Меркнут лица… Возглас Эронса прошел, как сплошной свист. И вот — операционная. Распахиваются последние врата, и насыщенный запах чистоты и стерильности впивается в чуткие обонятельные рецепторы дракона. Операционный стол… Кровь… Вальмерт у приборов… Веки наливаются свинцом… Тьма египетская… Египетская тьма застилает взор… «Вот мы и встретились, — подумал дракон. — Прошу, дай мне ещё немного пожить. Ещё немножечко». Снова крики… У изголовья — Эронс… Пустота… Пустота… Темнота…