Легенды и Латте - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Вироховский (ч. 3)

Галлина появилась ближе к вечеру, одна.

— Надеялась перекусить немного, прежде чем мы отправимся завтра, — сказала она, вставая на цыпочки и кладя руки на стойку. — Только мы двое.

— Конечно! Это было бы хорошо, честно говоря. Позволь мне сначала закончить здесь все пораньше.

— Все в порядке, — сказала Тандри. — Нет необходимости закрываться. Вперед.

— Ты уверена?

— Абсолютно. Я разберусь со всем позже. Здесь не так уж много народу. — Тандри прогнала ее.

— Спасибо, — сказала Вив с благодарной улыбкой.

Когда Вив и Галлина вышли из лавки, Вив спросила:

— Что ты имела в виду?

Галлина посмотрела на нее снизу вверх и приподняла бровь:

— Я голодна. Ты местная. Знаешь тут хорошее местечко?

— Не могу сказать, что я действительно осматривала достопримечательности. Хотя, может быть, я действительно знаю одно местечко.

Вив повела ее в кафе фейри, которое они с Тандри однажды посещали.

— Ооо, это потрясающе, — сказала Галлина с огоньком в глазах.

— О, теперь я довольно космополитична, — фыркнула Вив, вспомнив, что сказала Тандри.

Они заказали, поели и поговорили о старых временах. Вив начала чувствовать, что они снова окунулись в спокойные воды дружбы.

Пока они подбирали крошки от своей еды, выражение лица Галлины стало задумчивым.

— Ты знаешь, что я думаю обо всем этом, — сказала она, делая круг рукой, ее тон был резким.

— Ты думаешь, я должна зарезать их в постелях, — сказала Вив, слегка улыбнувшись.

— Да, — серьезно ответила Галлина. — Прежде чем они решат, что хотят взять у тебя больше, чем планировали. И мне все равно, что скажет Тейвус, встретив этого Мадригала. Ты должна пойти и отметиться, как козел перед пещерой.

— В самом худшем случае, я смогу о себе позаботиться.

— Я знаю, что ты можешь. Я просто хочу убедиться, что ты это сделаешь. — Она, как по волшебству, достала четыре тонких ножа и подвинула их через стол к Вив. — Я хочу, чтобы ты взяла их с собой. Ладно, оставь Чернокровь завернутым в цветы или что-то в этом роде, но не будь тупицей.

Вив была одновременно тронута и немного рассержена.

Она положила большую руку на оружие и подтолкнула его обратно к Галлине:

— Если я дам себе эту поблажку, то, возможно, просто ею воспользуюсь. Я не хочу, чтобы у меня было оправдание.

— О, восемь кругов ада, Вив. — Галлина скрестила руки на груди и надулась. Потом убрала ножи.

— Не собираешься пырнуть меня одним из них?

— Может быть, позже. — Она глубоко вздохнула. — Не важно, я думаю. Но теперь ты должна мне кое-что сладкое за то, что причинила мне такую боль.

— Я посмотрю, есть ли у них меню десертов.

Галлина проводила Вив обратно в лавку.

— Итак, что должна сделать девушка, чтобы получить пакет этих сладких рулетов? — спросила она.

— Разве я только что не угостила тебя десертом?

— Что касается гномов, то у нас метаболизм колибри, — сказала Галлина с широкой улыбкой.

— Я посмотрю, что можно сделать.

Тандри как раз заканчивала работу и помахала им обеим.

Вив завернула последние три рулета в вощеную бумагу, перевязала их бечевкой и торжественно вручила пакет Галлине.

— Хватит на дорогу до моей комнаты, — сказала та, кивнув и подмигнув. Потом она стала мрачной. — Послушай, я не знаю, должна ли это говорить, потому что не хочу заставлять тебя шарахаться от теней, но Феннус...

— Что с ним?

— Я думаю, тебе просто следует быть начеку.

— Он что-нибудь сказал?

— Нет, не совсем, но… Я не знаю, была ли у тебя с ним какая-то договоренность или что-то в этом роде, но… в последнее время он какой-то странный. Так что, может быть, это ничего и не значит. Но. Наверное, я должна прислушаться к своему тихому голосу.

— Я буду осторожна, — сказала Вив, вспомнив визит Феннуса и его прощальные слова.

В ней действительно есть что-то от кольца удачи.

Вив помогла Тандри закрыть кофейню. Пока она мыла и вытирала последнюю кружку, Тандри облокотилась на стойку:

— Хорошая встреча?

— Ага, — сказала Вив. — Я знаю Галлину много лет. Не самое лучшее мое решение — уйти таким образом, как ушла я. Но, я думаю, теперь все улажено.

— Это хорошо.

Хвост Тандри забил из стороны в сторону.

— Но? — подсказала Вив, зная, что это еще не все.

— Тебе следует быть осторожной. Когда придешь на встречу.

Вив хихикнула:

— Ты не проживешь так долго, как я — делая то, что делала я, — не принимая мер предосторожности.

— Я думаю, именно это меня и беспокоит. Меры предосторожности.

Вив пристально посмотрела на нее:

— Галлина предложила мне ножи. Я заставила ее оставить их себе.

— Я... это хорошо. Я имею в виду, это не мое дело... о, черт. — Тандри опустила голову, и ее блестящие волосы упали вперед. Она снова подняла глаза. — Ты знаешь, часть того, что я есть — кто я есть — чутье на вещи.

— Чутье?

— Чутье суккуба. Мы улавливаем больше намерений, эмоций. А также... секреты.

У Вив возникло неприятное ощущение, что она знает, к чему все это ведет.

— Послушай, я знаю, что за всем этим кроется нечто большее, чем то, что ты скажешь. И это нормально! Опять же, это не мое дело, но... Это заставляет меня думать, что есть нечто более опасное, чем какой-то криминальный авторитет, выжимающий деньги за защиту.

Вив подумала о Скалверт-Камне, но ни Лак, ни его головорезы не дали ей понять, что они о нем знают. И зачем он им? Сведения о Камне не отличались ясностью, и вряд ли когда-либо его выставляли на всеобщее обозрение. Она должна быть осторожна.

— Я… у меня действительно есть кое-что, что я держу под рубашкой, — призналась Вив. — Но я не могу понять, каким образом Мадригал мог узнать о нем, и, даже если узнал, вероятность того, что ему не все равно, невелика.

— Как я уже сказала, — сказал Тандри, — у меня есть чутье на эмоции. Исходящих от тебя, например. И от всех них. Вчера осталось что-то недосказанное. И у меня плохое предчувствие.

Вив подумала о предупреждении Галлины насчет Феннуса и задалась вопросом, что именно эльф сказал остальным членам команды.

— Я буду осторожна, — пообещала Вив. — Я знаю что сейчас это — самое важное.

— Надеюсь, этого будет достаточно.

Лавка была полностью приведена в порядок. Оглядевшись по сторонам, Тандри кивнула сама себе и после долгого молчания сказала:

— Что ж... спокойной ночи.

Когда она повернулась, чтобы уйти, Вив выпалила:

— Эй, хочешь, я прогуляюсь с тобой до твоего дома? Учитывая этого парня, Келлина, и твое... чутье, может быть, так будет безопаснее?

Тандри на мгновение задумалась, затем ответила:

— Это было бы мило.

Ночь была темной и прохладной, а запах реки имел более свежий, землистый привкус, который был приятен. Уличные фонари отбрасывали желтые пятна в синеве вечерних теней.

Они неторопливо шагали в непринужденной тишине, — Тандри впереди, —пока не подошли к зданию на северной стороне, которое явно имело бакалейную лавку на нижнем этаже.

— Там, наверху, — сказала Тандри, указывая на боковую лестницу. — Я уверена, что последние несколько шагов я пройду нормально.

— Конечно, — сказала Вив, внезапно почувствовав себя неловко. — Тогда увидимся завтра?

— Завтра.

Понаблюдав, как она поднимается и проскальзывает в здание, Вив несколько часов бродила по Туну, прежде чем вернуться в темную мастерскую, где остывали последние угли в плите.

Вив протянула Лейни одну из своих тарелок со свежим дымящимся рулетом — то, что она делала уже несколько дней подряд. Перед закрытием Лэйни всегда оставляла на прилавке Вив чистую тарелку с четырьмя блестящими медяками, и каждое утро Вив возвращала ее за вычетом монет и плюс пирожное.

— Ну, пасиб тебе, дорогуша! — воскликнула Лэйни, беря тарелку нетерпеливыми руками. — Передай этому парнишке-крысолюду, что, если он захочет как-нибудь обменяться рецептами, у меня есть несколько потрясающих.

— Я обязательно дам ему знать, — ответила Вив, гадая, что бы Наперсток сделал по рецептам Лэйни.

— Я так горжусь тем, что ты — моя соседка.

Вив оглянулась на лавку:

— Надеюсь на это, потому что, похоже, тебе придется остаться со мной.

Лэйни кивнула:

— Рада видеть, что ты хорошо устроилась. Все, что тебе теперь нужно, — это партнер.

— Партнер?

Взгляд старой женщины стал отстраненным:

— Мой старик, Титус, обычно говорил, что мы восполняем пробелы друг в друге. Конеш, когда он это сказал, это прозвучало грязнее.

Пока Вив ломала голову над этим, Лэйни вдохнула пар от рулета.

— Я не против тебе сказать, что это лучше запаха конских яблок в любой день недели. — Ее глаза исчезли в морщинистых складках улыбки.

— Я всегда надеялась, что мы преодолеем высокую планку, установленную лошадиным дерьмом.

Лэйни разразилась кудахчущим смехом, а Вив вернулась в лавку, качая головой.

Тейвус ждал у двери, серый, как утренний дым, и такой же тихий. Он молча протянул ей сложенный клочок пергамента.

Вив поблагодарила его. Он кивнул, а затем исчез на улице.

Она развернула пергамент и прочла.

Пятница, в Сумерки

Угол Бранч & Сеттл

Приходи Одна

Безоружная

Ее встреча с Мадригалом была назначена.

— Мне не нравится, что ты идешь одна, — сказала Тандри.

— Это действительно не обсуждается. — Вив установила перекладину поперек больших дверей и подошла, чтобы погасить настенные фонари.

— Я могла бы наблюдать за этим издалека.

— Даже если бы они тебя не заметили — а они бы заметили, — это не принесло бы никакой пользы. Мадригала там не будет. Скорее всего, они завяжут мне глаза, и мы уйдем далеко оттуда. Если бы ты последовала за ними, они бы определенно заметили.

— Ты не беспокоишься?

Вив пожала плечами:

— Особого смысла нет.

— Это выводит из себя.

— Давным-давно я научилась не волноваться и оставаться спокойной. Тогда всегда все оборачивается лучше, для всех.

Лавка была полностью закрыта, и они стояли снаружи, пока Вив запирала дверь. Солнце садилось медленно, но верно, и его свет горел красным.

— Иди домой, — мягко сказала Вив. — Я расскажу тебе все завтра.

— Если тебя не будет здесь утром, тогда что мне делать? — мрачно спросила Тандри.

— Я буду здесь. Но если я ошибаюсь... — Вив протянула ей запасной ключ от входной двери, и, после секундного раздумья, сняла тот, что висел у нее на шее. — А этот для сейфа.

Тандри повертела их в руках:

— Это не совсем то, что обнадеживает.

Вив схватила ее за плечо и почувствовала, как оно напряжено:

— Все будет хорошо. Я бывала в передрягах и похуже, и у меня есть шрамы, подтверждающие это. И я не ожидаю, что завтра у меня появятся новые.

— Обещаешь?

— Не могу обещать, но если я ошибаюсь, думаю, ты можешь очистить сейф.

Тандри одарила ее тонкой улыбкой:

— Я ожидаю, что дверь будет открыта завтра, когда я сюда приду.

Вив не пришлось долго ждать на углу Бранч & Сеттл, далеко к югу от ее лавки. Она могла понять, почему они выбрали именно это место. Пересекающиеся улицы освещались только время от времени, а сам угол возвышался над большим развалившимся складом.

Знакомое лицо появилось из более темного клочка тени и сняло шляпу.

— Похоже, мы на верном пути к тому, чтобы быстро подружиться. Пройдет совсем немного времени, и ты обнаружишь, что пользуешься моим именем.

— Тогда, я думаю, ты сможешь замолвить за меня словечко, по-дружески, — сказала Вив. Она огляделась, но больше никого не увидела. Однако она знала, что они там были. — И что дальше?

— Следуй за мной, — сказал Лак. Он указал на маленькую дверь, ведущую на склад.

Она так и сделала, и, как только они вошли внутрь, он достал капюшон.

— Повязка на глаза не подойдет?

Лак пожал плечами:

— Ты будешь дышать просто отлично.

Она вздохнула и натянула капюшон. Лишь небольшая часть тусклого света склада просачивалась сквозь материю. Рука Лака нашла ее локоть, и она не вздрогнула от его прикосновения.

Он повел ее через здание, и тут она услышала металлический скрежет. Вив почувствовала, как доски под ее ногами подпрыгнули, когда он с двумя пыльными хлопками распахнул пару дверей в полу. Он повел ее вниз по скрипучей лестнице, и коснулся ее макушки, предупреждая о раме, чтобы она не раскроила себе череп, когда будет спускаться.

Сначала она почувствовала запах земли, а затем усиливающийся запах реки. Они миновали очаги прохлады и встречного ветра и несколько раз повернули. Иногда пол был из камня и гравия, а иногда из грязи или дерева.

В конце концов, они поднялись еще на один лестничный пролет, вдыхая запах древесного масла, чистящего средства, тканей и чего-то более цветочного, что Вив не могла точно определить.

— Можно снимать, — сказал Лак.

Вив сняла капюшон с головы и оглядела то, что было перед ней:

— Ну, думаю, этого я не ожидала.

В комнате было уютно. Пара огромных мягких кресел стояла перед небольшим камином, аккуратно выложенным кирпичом; рядом находилась богато украшенная складная ширма, из-за которой виднелись слабые отблески пламени. Полированные столики, окруженные стульями; на одном столике стоял чайный сервиз, богато раскрашенный вьющимися растениями. Над камином висело большое зеркало в позолоченной раме, а большие, обрамленные панелями окна были занавешены красными бархатными шторами. Вдоль стен возвышались огромные книжные полки, буквально забитые толстыми томами. Длинный низкий стол был покрыт вязаными салфетками, под ногами мягко стелился роскошный ковер.

Высокая пожилая женщина уютно устроилась в одном из кресел, ее серебристые волосы были собраны в строгий пучок, лицо было царственным, но не злым. Она вязала крючком свежую салфетку и, не торопясь, закончила круг, прежде чем рассеянно взглянула на Вив.

Для Вив стало ослепительно ясно — по поведению женщины и по тому почтению, которое ей выказывал Лак, — что это действительно Мадригал.

— Почему бы тебе не сесть, Вив, — сказала женщина. Ее голос был сухим и сильным.

Вив так и сделала.

Прежде чем она успела заговорить, Мадригал продолжила.

— Конечно, я очень много о тебе знаю. Знать — это, по крайней мере, половина моего бизнеса. И соединять. Но, признаюсь, я была удивлена, когда Тейвус обратился ко мне. Конечно, когда я его знала, он носил другое имя. — Она подняла взгляд от своего вязания. — Он упоминал, откуда знает меня?

Выражение ее лица было мягким, но Вив почувствовала, что за этим вопросом скрывается огромная тьма:

— Нет, мэм.

Мадригал кивнула, и Вив невольно задалась вопросом, что могло бы произойти, если бы она ответила по-другому.

— Возможно, обращения Тейвуса было бы недостаточно, чтобы я согласилась встретиться с тобой, — сказала она. — Если бы не еще один общий знакомый.

— Еще один? — Вив была сбита с толку.

— Да. — Движение ее вязального крючка было гипнотическим.

Вив потребовалось всего мгновение, чтобы сообразить, а должно было потребоваться меньше:

— Феннус?

— Он действительно снабдил меня кое-какой интересной информацией. И, как я уже сказала, знание — мой бизнес.

— Значит, ему было что рассказать. Может быть, что-нибудь об обрывке старой песни и новом госте в городе?

— Именно поэтому ты здесь, а не из-за каких-то ежемесячных взносов. — Она взмахнула рукой, как будто взносы не имели никакого значения. Губы женщины сжались. — Итак, я буду откровенной. Несмотря на то, что ты можешь подумать, учитывая обстоятельства, я не в восторге от придурков.

Вив не смогла удержаться и фыркнула:

— Вы согласились встретиться со мной назло.

Ей показалось, что она уловила огонек в глазах Мадригала:

— Позволь мне говорить напрямую. В моем преклонном возрасте я обнаружила, что быстрый порез кровоточит меньше.

Не совсем опыт Вив, но она понимала это чувство. Если эта женщина хочет прямоты, что ж, она согласна:

— Что вы хотите знать?

— У тебя есть Скалверт-Камень?

— Да.

— Где-то на территории лавки, полагаю?

— Да.

Женщина одобрительно кивнула:

— Я прочитала несколько стихов и мифов. Феннус снабдил нас кое-чем, как ты уже догадалась. Но мои собственные ресурсы более обширны.

— Вы могли бы забрать его у меня. — Вив почувствовала приступ тошноты, но также и дикое чувство смелости. Почти как в старые добрые времена.

— Могла бы, — согласилась Мадригал. Она пристально посмотрела на Вив. — А мне от этого будет какая-нибудь польза?

Вив на мгновение задумалась:

— Трудно сказать. Исходя из того, что я знаю, имеет значение местоположение. И я не совсем уверена, как он работает.

— Моя дорогая, по этому адресу находилась заброшенная конюшня, разрушенная идиотом-импотентом, страдающим алкоголизмом, и за несколько месяцев ты — женщина, которая решает проблемы главным образом кровью, — перестроила ее в успешный бизнес, привлекающий внимание всего Туна. Не скромничай.

— Думаю, я видела достаточно совпадений, чтобы в них легко было усомниться. Но, вероятно, вы правы.

— Я редко ошибаюсь. Известно, что такое случается, но я не люблю признаваться в ошибках.

— Итак. Вы собираетесь забрать его у меня?

Мадригал положила вязание на колени и пристально посмотрела на Вив:

— Нет.

— Могу ли я спросить, почему?

— Потому что имеющаяся у меня информация открыта для интерпретации. Я не уверена, что это принесло бы мне пользу.

Вив задумчиво нахмурилась.

Мадригал продолжила:

— Теперь об этих ежемесячных взносах.

Вив глубоко вздохнула:

— Прошу прощения, мэм. Но я бы предпочла не платить.

Мадригал возобновила вязание крючком.

— Знаешь, мы с тобой не такие уж разные. — Уголок ее рта приподнялся. — Ты, определенно, выше ростом, — сухо сказала она. — Но мы обе путешествовали между крайностями ожиданий. Я просто ехала в противоположном направлении. Я чувствую определенное родство с такого рода амбициями.

Вив почтительно молчала, пока Мадригал не продолжила.

— Однако есть прецеденты, которые следует поддерживать. А теперь у меня есть к тебе предложение.

— Я слушаю.

После того, как Мадригал сделала свое предложение, Вив улыбнулась, согласилась и протянула ей руку для рукопожатия.

— Скалверт-Камень? — спросила Тандри, возвращая Вив ключи.

Следующее утро. Они сидели друг напротив друга за большим столом, задолго до того, как должен был появиться Наперсток. Тандри отперла дверь и проскользнула внутрь в предрассветные часы, хотя Вив не то чтобы спала. Сейчас, как Вив и обещала, она рассказывала о встрече, ничего не упуская.

— Когда-нибудь слышала о них?

— Нет. Я имею в виду... ну, я знаю, кто такие скалверты. В основном из детских сказок.

— Они большие, уродливые и злые. Множество глаз. Зубов больше, чем тебе хотелось бы. Трудно убить. И королева улья выращивает камень здесь. — Вив постучала себя по лбу.

— Он чего-то стоит?

— Для большинства людей — ничего. Но я наткнулась на несколько легенд. Впервые услышала о нем в песне, если можешь в это поверить.

Вив выудила из кармана клочок пергамента и передала его Тандри, которая развернула его и прочитала.

Ее брови поползли вверх:

— Лей-линии. Неудивительно, что ты дергалась каждый раз, когда Хемингтон о них упоминал.

— Ты заметила это, да?

— Кольцо удачи притянет, сердца аспект удовлетворит... — Тандри подняла на нее глаза. — Так это что, талисман удачи?

— Именно так думала горстка давно умерших людей. Я не уверена, что они имели в виду именно это, но идея возникает снова и снова. Вокруг Камней много старой мифологии, но в наши дни о них нечасто услышишь. Вероятно, потому, что вокруг не так много Скалверт-Королев и еще меньше людей, желающих убить одну из них.

— Что ж, ты определенно пробудила во мне интерес. И где можно спрятать предполагаемый волшебный камень удачи?

Вив поднялась со скамьи, жестом приказала Тандри сделать то же самое и отодвинула большой стол на несколько футов в сторону. Она присела на корточки, выгребла песок из-под каменной плиты и приподняла его кончиками пальцев.

Она осторожно откопала землю, обнажив камень, который мокро блестел.

— Он здесь с самого первого дня, — сказала Вив.

Тандри присела на корточки, чтобы осмотреть камень.

— Должна сказать, что мой мысленный образ был немного более впечатляющим. И, ты думаешь, он ответственен за все это? — Она указала на окружающее здание.

Вив подумала, что он может быть ответственен больше, чем за здание, но не стала вдаваться в подробности.

— У меня были сомнения, но Мадригал, похоже, уверена, что так оно и есть.

— Но она позволила тебе уйти. Почему она еще его не забрала? — На лице Тандри отразилось сомнение. — На самом деле, почему ее люди прямо сейчас не здесь, не разносят это место на куски?

Вив осторожно вернула плиту на место и посыпала вокруг нее песок.

— Я к этому перехожу. — Она задвинула стол на место, и они обе снова сели. — Ты помнишь Феннуса?

— Трудно забыть. И... — Она взглянула на листок со стихами, лежащий на столе, и нахмурила брови, вспоминая. — Теперь очевидно, что он знал — Камень у тебя.

— Ага. И, похоже, он позаботился о том, чтобы Мадригал тоже узнала.

— Но почему? Чистая злоба? Ты ушла на таких плохих условиях?

Вив вздохнула:

— Я предполагаю, что совершила глупую ошибку, сказав ему, что не хочу ничего другого от нашей последней работы, что в первую очередь я искала именно его. Вероятно, после этого у него возникли подозрения, и он сам немного покопался. Он, должно быть, решил, что я пытаюсь утаить от них что-то большое. Или, что более важно, от него.

— Если он так сильно хочет Камень, я не понимаю, зачем ему сообщать об этом другой заинтересованной стороне.

— Зачем сражаться со мной из-за Камня, если он может оставить это на кого-то, такого, что я уже искрю, как огниво? Честно говоря, в этом он весь — встать в сторонке и пусть кто-то другой истечет кровью. Может быть, я впаду в панику, и он поймает меня за тем, что я перекладываю Камень — это избавит его от поисков. В противном случае всегда неплохо позволить своим врагам сначала поцапаться друг с другом. Подожди, пока пыль уляжется, и покопайтесь в золе. Может быть, он получит то, что хочет, и ни один волосок не растреплется.

— Хорошо, но это не объясняет, почему Камень не взяла Мадригал.

Вив печально усмехнулась:

— Ну, я не могу быть уверена, что это единственная причина, но, похоже, Феннус просто погладил ее не с той стороны.

— И это все?

— Я имею в виду, что он огромный член.

— У меня сложилось впечатление, что он так легко не сдастся, верно?

Вив нахмурилась:

— Определенно нет. На самом деле, сейчас он, вероятно, гораздо опаснее. — Она взглянула на дверь и невольно представила Феннуса, прижавшегося ухом к замочной скважине. — Тем не менее, я об этом позабочусь.

Последовало долгое молчание, пока Тандри постукивала себя по нижней губе, ее хвост лениво описывал круги. Наконец, она сказала:

— Оставим это в стороне. А как насчет денег за защиту? И маленького отряда стражей порядка Мадригал?

Вив развела руками:

— Мы пришли к соглашению. Это ее идея.

— Соглашение?

— Ну, будет своего рода оплата. Фактически, еженедельно.

Лоб Тандри от ужаса покрылся морщинами.

— Я думаю, ей нравятся рулеты с корицей, которые делает Наперсток.

Когда Наперсток пришел, в свое обычное время, он сгибался под тяжестью деревянного ящика длиной около двух футов и шириной в один. Вив забрала ящик у него из рук, и крысолюд лапой направил ее в кладовку, где она поставила ящик и сняла крышку. Внутри, завернутый в солому, был…

— Лед? — спросила она.

Крысолюд указал на холод-яму, где хранились сливки и несколько корзинок с яйцами:

— Холоднее. Держится дольше.

— И все же, где ты это взял?

— Должно быть, на гномьем газовом заводе? — спросила Тандри.

Наперсток энергично кивнул.

— Я не знаю, что это такое.

— Большое здание на реке, работающее на пару и воде. Я не совсем разбираюсь в механике, но каким-то образом они могут производить лед.

— Хм. — Вив взглянула на кофе-машину. — Думаю, я не удивлена. Во сколько он тебе обошелся, Наперсток?

Тот пожал плечами.

— Что ж, с этого момента мы будем платить за лед. Ты слышишь?

Он согласно кивнул и начал перекладывать куски уже тающего льда в холод-яму.

Она оглядела комнату:

— На самом деле… это наводит меня на мысль.

Вив скользнула в кабинку напротив Хемингтона, который рассеянно оторвался от своих исследований. Она пододвинула к нему кружку.

Он побледнел, а затем быстро выдавил из себя улыбку:

— Что ж, спасибо тебе. Но, как я уже сказал, мне на самом деле не нравятся...

— Да, я знаю. Горячие напитки. — Она придвинула кружку еще ближе.

Он подтащил кружку к себе, и его брови поползли вверх, когда он изучил содержимое. «Холодное?» В кофе плавало несколько маленьких кусочков льда, а на кружке выступили капельки росы. Хемингтон сделал пробный глоток, облизнул губы и задумчиво посмотрел на напиток:

— Знаешь, это неплохо.

— Отлично, — сказала Вив, переплетая пальцы и наклоняясь вперед над столом. — Я хочу попросить тебя о небольшом одолжении.

Его взгляд сразу же стал подозрительным. Он хотел отодвинуть напиток, но затем сделал еще один быстрый глоток:

— Одолжении?

— На самом деле, это могло бы помочь тебе. Ты ведь уже установил здесь свой оберег верно?

— Да. Но я уверяю тебя, это...

Она помахала ему рукой:

— Я уверена, что все в порядке. Никто не заметил. Но я хочу знать, можешь ли ты установить еще один?

— Еще один?

— Да. На человека. Конкретного человека.

Хемингтон поджал губы:

— Ну, конечно. Ты понимаешь, мне понадобится очень точная информация и материалы, чтобы справиться с этим, но, да, это то, что я мог бы сделать. У тебя есть кто-нибудь на уме?

— Да, — ответила Вив.

К тому времени, как они закончили разговор, Хемингтон осушил свою кружку и хрустел льдом на зубах.

Вив присоединилась к Тандри за машиной:

— Итак. Я почти уверена, что у нас есть новый напиток, который можно добавить в меню. Но, я думаю, нам понадобятся регулярные поставки льда.

Тандри улыбнулась:

— На доске еще есть место.

Затем ее улыбка исчезла.

Вив взглянула на дверь, и там стоял Келлин, снова надевший выражение, которое так и просилось встретиться с кулаком.

Он подошел к стойке и оперся на нее знакомым жестом, от которого у Вив зачесалась кожа:

— Привет, Тандри.

Тандри не ответила, и Вив ждала, не уверенная, хочет ли суккуб, чтобы она вмешалась, или нет.

Келлин, казалось, не заметил — или ему было все равно — ледяного взгляда Тандри и продолжил, водя пальцем по прилавку:

— Так приятно иметь возможность видеть тебя, когда я захочу. Мне бы очень хотелось, чтобы мы чаще виделись, и я думаю, что сейчас...

— Пожалуйста, уходи, — натянуто сказала Тандри.

Он выглядел раздраженным тем, что его прервали:

— Ты знаешь, нет никакого повода грубить. Я просто делаю дружеский жест. Если ты свободна сегодня вечером, то я мог бы...

— Она попросила тебя уйти, — сказала Вив. — А теперь я говорю тебе то же самое.

Келлин уставился на нее с нескрываемым отвращением.

— Ты не можешь сказать мне ни хрена, — выплюнул он. — Только попробуй поднять на меня руку, и Мадригал...

— О, а ты разве не знаешь? — перебила его Вив. — У нас с Мадригал была небольшая встреча. Я и она пришли к некоторому взаимопониманию. Неужели тебе никто не сказал?

Келлин рассмеялся, но не смог удержаться от того, чтобы не прозвучать — и не выглядеть — немного неуверенно, особенно из-за того, что она сделала особое ударение на слове она.

— Это, — продолжила Вив, — и еще одно, что я особенно хорошо запомнила из нашей маленькой беседы. Она очень сильно ненавидит придурков. Ты знаешь, некоторые люди могли бы счесть любого из ее команды придурками, просто из-за характера бизнеса. Но я так не думаю. — Она указала на Чернокровь на стене. — Я испытываю уважение к людям, которым приходится пачкать руки, чтобы добиться своей цели. Это просто работа. Нет, нужно сделать что-то особенное, чтобы стать настоящим придурком, и я думаю, что мы с ней придерживаемся одного мнения.

Она выдержала его взгляд, затем скрестила руки на груди.

— Ты же не придурок, правда, Келлин? Мне кажется, Мадригал будет очень разочарована, если окажется, что я ошибаюсь.

Он несколько раз открыл и закрыл рот, пытаясь собраться с духом, а затем повернулся и на негнущихся ногах зашагал прочь из лавки.

Вив ничего не сказала Тандри и сразу же вернулась к своей работе, но краем глаза она заметила едва заметный изгиб улыбки на губах суккуба.

При закрытии они снова сняли меню, и Тандри его переписала.

~Легенды & Латте ~

~Меню~

Кофе ~ экзотический аромат & богатая, насыщенная обжарка — ½ медяка

Латте ~ изысканный вариант с кремом — 1 медяк

Любой напиток СО ЛЬДОМ ~ изысканная изюминка — добавьте ½ медяка

Рулет с корицей ~ неземное глазированное печенье с корицей — 4 медяка

Наперсты ~ хрустящие орехово-фруктовые деликатесы — 2 медяка

БОЛЕЕ ИЗЫСКАННЫЕ ВКУСЫ ДЛЯ

~ РАБОТАЮЩИХ ДЖЕНТЛЬМЕНОВ И ЛЕДИ ~

Наблюдая, как Тандри размашисто рисует мелом снежинки, Вив почувствовала, как по спине у нее побежали мурашки, и не смогла удержаться, чтобы не оглянуться через плечо. Она почти ожидала увидеть в окне невеселую улыбку Феннуса.

Старая поговорка непрошено пришла ей на ум:

Отравленная чаша предвещает отравленный клинок.

Когда Вив возвращалась с перерыва на ланч, листая купленную ею книгу, она остановилась возле столика у входа. Она взглянула на продолжающуюся одностороннюю шахматную партию, затем на маленького старого гнома, изучающего позицию.

— Это место занято? — спросила она.

— Вовсе нет! — Он улыбнулся ей и указал на стул.

Вив подтащила его и села, положив книгу на стол. Она протянула руку поверх доски, стараясь не опрокинуть фигуры.

— Вив, — сказала она.

— Дуриас, — ответил старик, пожимая ее указательный палец своей крошечной узловатой рукой. Он осторожно пригубил стоявший перед ним напиток. — Должен сказать, мне действительно нравится твое замечательное заведение. Настоящий гномий кофе? Никогда не думал, что попробую его снова. В мое время его было не так-то просто получить, даже в таких крупных городах, как Радиус или Фатом. И найти его здесь? Невероятно. Редкое удовольствие.

— Приятно слышать, — сказала Вив. — Рада, что тебе понравилось.

— О, очень. А эти пирожные? — Он помахал одним из изделий Наперстка. — Вдохновляющее сочетание.

— Не могу поставить это себе в заслугу, но я передам похвалу дальше.

Дуриас с хрустом вгрызся в наперст и благодарно закрыл глаза.

— Итак, — сказала Вив, ерзая на своем сиденье. — Ты не обязан отвечать, но моя подруга за прилавком сходит с ума от твоей игры в шахматы. — Она указала на Тандри, которая подозрительно смотрела на нее.

— На самом деле?

— Она клянется, что ты никогда не передвигаешь другие фигуры. Она пыталась застукать тебя за этим занятием и говорит, что ей это никогда не удавалось.

— О, я определенно перемещаю их, — кивнул гном.

— Перемещаешь?

— Конечно. Но я сделал это давным-давно, — сказал он, как будто в этом был хоть какой-то смысл.

— Прошу прощения?

— Знаешь, — сказал Дуриас, ничего не уточняя, — когда-то я был таким же искателем приключений, как и ты. Теперь я тоже вышел в отставку.

— Я, э-э...

— Ты нашла здесь очень спокойное место. Особое место. Ты что-то посадила, и теперь это цветет. Очень мило. Хорошее место для отдыха. Я благодарю тебя за то, что ты позволила старожилу укрыться в тени под ветвями того, что ты вырастила.

У Вив отвисла челюсть. Она понятия не имела, как на это реагировать.

Мгновение прошло, прежде чем Дуриас воскликнул:

— А, вот и ты!

Дружба вышла из-за угла и соизволила позволить гному почесать ее за огромными ушами. Она злобно уставилась на Вив, затем свернулась калачиком у основания стола. Гном положил ноги ей на спину, где они терялись в клубках закопченного меха.

— Что за чудесное животное, — сказал он с неподдельным восхищением.

— Безусловно, — пробормотала Вив. — Э-э, ну, я не хотела прерывать твою игру. Не буду мешать тебе к ней вернуться.

— Совсем нет, ты не мешаешь! — сказал Дуриас. — Но иди и ухаживай за тем, что выращиваешь.

Когда она вернулась к прилавку со своей книгой, Тандри одобрительно посмотрела на нее, затем прошептала:

— Итак... что происходит с шахматной партией? Он сказал?

— Он действительно что-то сказал. Но я не уверена, что он ответил, — сказала Вив.

Около полудня Наперсток убежал, сделав серию жестов, которые ни Вив, ни Тандри не смогли истолковать. Очевидно, у него было что-то на уме, и Вив помахала ему рукой, чтобы он шел своей дорогой.

Позже он вернулся с небольшим свертком, перевязанным бечевкой, и, когда в лавке наступило затишье, положил его на прилавок, аккуратно развязав. Он развернул бумагу, обнажив несколько грубых темных пластинок и кусков чего-то коричневого, поблескивающего мягким восковым блеском.

— Что это, Наперсток? — спросила Тандри.

Пекарь отломил кусочек, отправил его в рот и жестом предложил им сделать то же самое.

Вив и Тандри отломили по маленькому кусочку. Вив понюхала свой. Запах земляной, слегка сладковатый — почти кофейный. Она положила кусочек на язык, и когда сомкнула губы, он растаял, растекаясь по всему рту. Вкус темной горечи, но с более тонкими нотами ванили, цитрусовых и, в глубине, с намеком на что-то, что напомнило ей о вине. Он был смелым, сливочным и резковатым, но манящим.

Честно говоря, Вив сомневалась, что это можно съесть много. Ее бы переполнила горечь. Но старый продавец специй был прав. Этот парень был гением, и ей не терпелось увидеть, что он задумал.

Тандри задумчиво покатала свой кусочек во рту:

— Хорошо, я спрошу еще раз, потому что я должна знать. Что это?

Он наклонился вперед, усы его задрожали:

— Шоколад.

— У тебя есть что-то на уме? — спросила Вив.

Он кивнул и достал еще один из своих списков. Короче, чем раньше, но с несколькими дополнительными кастрюлями и сковородками.

Вив присела на корточки, чтобы заглянуть ему в глаза:

— Наперсток, в любое время, когда у тебя появятся какие-нибудь грандиозные идеи, можешь считать, что я в деле, хорошо?

Его бархатистое лицо сморщилось в довольном выражении, отчего глаза почти закрылись.

Вив не потребовалось много времени, чтобы собрать все, что просил Наперсток. Вернувшись в лавку, она резко остановилась на пороге с мешком в руке.

Келлин вернулся и напряженно стоял перед прилавком.

Выражение лица Вив посуровело, и она приготовилась бросить мешок, схватить его сзади за шею и выволочь на улицу.

Однако Тандри перехватила ее взгляд и слегка покачала головой.

Суккуб передала молодому человеку сложенный пакет из вощеной бумаги; Келлин дернулся, как будто собирался выхватить его, но совладал с собой и осторожно потянулся к нему.

— Для Мадригал, — сказала Тандри.

Келлин отрывисто кивнул, как марионетка, и сказал сдавленным голосом:

— Спасибо, Те... мисс.

Он повернулся, держа пакет в руке, и вздрогнул, увидев Вив. Быстро придя в себя, он выбежал за дверь.

— Хм, — сказала Вив, глядя ему вслед. — Будь я дважды проклята.

Когда они готовились запереть дверь, Тандри сходила в кладовую и вернулась с застеленной полотном плетеной корзинкой, которую Вив раньше не заметила.

— Что это?

Тандри открыла рот, чтобы заговорить, затем переложила корзину в другую руку и, наконец, спросила:

— Что… у тебя есть планы на вечер?

— Планы? Никаких. Обычно я устаю и ложусь рано. Может, сначала что-то ем.

— О, хорошо. Э-э... я имею в виду… Я подумала, что, учитывая, как пошли дела, мы можем… отпраздновать? Если хочешь.

Вив не была уверена, что когда-либо раньше видела Тандри по-настоящему взволнованной. Она должна была признать, что это было очаровательно.

— Отпраздновать? Никогда не думала об этом. Конечно, Мадригал сейчас не вызывает большого беспокойства, но не думаю, что Феннусу потребуется много времени, чтобы найти другой подход к... – Она увидела, как выражение лица Тандри стало страдальческим, и спохватилась, внезапно почувствовав себя очень глупо. — Хм. Я имею в виду, да. Праздник звучит хорошо. Что ты имела в виду?

— Ничего особенного, — сказала Тандри. — Над рекой, к западу от Акерса, есть небольшой парк. Иногда я хожу туда по вечерам. Раньше ходила, я имею в виду. Вид прекрасный, и я, э-э, собрала кое-какую еду. Устроим что-то вроде пикника. Фу, это звучит по-детски. — Она поморщилась. — И совсем не похоже на празднование.

— Звучит чудесно, — сказала Вив.

Тандри восстановила по кускам улыбку.

Это был прекрасный вид. Место было не столько парком, сколько ухоженной территорией со статуей какого-то выпускника Акерса в длинных одеждах, чье лицо, несомненно, было более внушительным в камне, чем когда-либо в жизни. Его окружали вишневые деревья и живые изгороди, и он стоял на небольшом возвышении над рекой. С обзорной площадки открывалась прекрасная вечерняя панорама медных шпилей университета. Маленькие струйки дыма усеивали крыши, как только что потушенные свечи.

Они уселись на траву, и Тандри достала немного хлеба и сыра, маленький горшочек с вареньем, немного твердой колбасы и бутылку бренди.

— Я забыла стаканы, — сказала она.

— Я могу пить из горла, если ты не против, — ответила Вив.

— Это, на самом деле… Не против.

Вив открыла бренди, сделала глоток и передала бутылку Тандри:

— Для меня это похоже на праздник.

Тандри тоже сделала солидный глоток, в то время как Вив нарезала колбасу и намазала немного варенья на хлеб.

Они ели, пили и болтали ни о чем, пока несколько птиц не прилетели на насест на вишневых деревьях. Солнце садилось, и холод с реки поднимался медленной дрожащей волной.

Они немного помолчали в угасающем свете, а затем Вив спросила:

— Почему ты ушла из университета?

Тандри посмотрела на нее:

— А не «почему ты вообще пошла»?

Вив пожала плечами:

— Меня это совсем не удивило.

Суккуб оглянулась на университетские шпили и некоторое время думала.

Вив уже решила, что она не ответит, и пожалела, что спросила.

— Я родилась не здесь. Сюда я убежала.

Вив чуть было не сказала что-то, но промолчала.

— Никто за мной не гнался, если тебя это интересует. Я убежала… из ловушки, от той, кто я есть. Этого, — Тандри коснулась кончика одного из своих рогов, и ее хвост хлестнул. — Я подумала, университет? Это место, где идеям бросают вызов. Где важно то, что ты делаешь, а не то, откуда ты пришла или кто ты такая. Место, где логика, математика и науки могут доказать, что я нечто большее, чем то, для чего я была рождена. Но, похоже, я беру это с собой, куда бы ни пошла.

— Тем не менее, ты поступила.

Тандри мрачно кивнула:

— Да. Я собрала деньги для оплаты обучения, и мне разрешили поступить. Никто меня не останавливал. Они забрали мои деньги, это точно. Нет никаких законов, не допускающих таких, как я.

— Но?

— Но… на самом деле это не имело значения. Как там говорится? Они следовали букве закона, но не духу? — Она вздохнула. — Дух был непросветленным.

Вив подумала о Келлине и кивнула.

— Итак, я сбежала. Опять.

Они позволили тишине возобновиться, и Вив передала Тандри бренди.

Тандри сделала еще глоток и, вытерев рот, посмотрела на Вив:

— Никаких жемчужин мудрости?

— Никаких.

Брови Тандри поползли вверх.

— Но я скажу... — Вив оглянулась и серьезно посмотрела на Тандри. — К черту этих козлов.

Удивленный смех Тандри вспугнул птиц с вишневых деревьев.

Вив несла корзину, снова провожая Тандри домой, на этот раз до самой ее комнаты. Ни один из них не шатался — они еще не допили бренди, — но обе были приятно теплыми и расслабленными.

Тандри открыла дверь на верхней площадке лестницы и, после минутного колебания, пропустила Вив внутрь.

Вив наклонилась, чтобы не удариться головой о низкий потолок. В крошечной однокомнатной квартирке стояла аккуратная маленькая кровать, несколько полок, ломящихся от книг, ковер с кисточками и небольшой туалетный столик.

— Жила здесь, когда училась в Акерсе, — сказала Тандри, обводя рукой комнату. Она взяла корзинку у Вив и поставила ее на туалетный столик. — Я просто... никогда не думала переезжать.

Она подняла глаза на Вив, которая чувствовала теплое сияние, которое иногда появлялось, когда Тандри была менее осторожна. Но она не думала, что это было причиной покалывающего тепла, которое горело глубоко внутри нее. Виной всему, несомненно, был бренди.

— Вив, — начала Тандри, но ее взгляд опустился, и она забыла, что собиралась сказать. Вив не позволила ей найти слова.

— Спокойной ночи, Тандри. — Она очень хорошо осознавала размер и шероховатость своей руки, когда протянула ее и сжала плечо Тандри. — И спасибо тебе. Я надеюсь, что никогда не заставлю тебя бежать.

А затем, прежде чем ее подруга успела сказать что-нибудь еще, Вив ушла, тихо прикрыв за собой дверь.

Вив и Тандри двигались через утреннюю рутину, тихонько перешептываясь, стараясь не касаться друг друга, и каждая прекрасно осознавала, какое пространство занимает другая. Вив действовала бездумно и экономично — варила, подавала, здоровалась и почти ничего не замечала.

И никто из них не заметил усердие Наперстка с его новой посудой и ингредиентами, пока по лавке не разнесся запах тающего шоколада.

Кто-то потянул Вив за рубашку. Она посмотрела вниз и увидела, что их пекарь встревоженно сжимает свои перепачканные мукой руки:

— Ой. Привет, Наперсток.

На заднем столе аккуратными рядами на нескольких подставках охлаждались золотистые полумесяцы. Наперсток выбрал один и протянул ей. Она взяла его, кивнув. Слоеные и желтые, маслянистые слои теста складываются мягкими изгибами. Запах был великолепен.

Она откусила кусочек, который почти растаял у нее во рту, одновременно насыщенный маслом и невероятно легкий. Сравнивать их с буханкой хлеба было все равно что сравнивать шелк с мешковиной.

— Это... невероятно, — выдавила она. На самом деле, это было так хорошо, что она лишь нерешительно продолжила: — Но это не может иметь в себе только... как он называется?

— Мм... шоколад, — подсказала Тандри, отщипывая еще один уголок и отправляя его в рот. Она издала горлом тихий звук и закрыла глаза, продолжая жевать.

Наперсток сделал руками жест давай уже, его нетерпение было очевидным. Вив пожала плечами, откусила еще кусочек, побольше, и обнаружила внутри расплавленную шоколадную сердцевину. Вкус был совсем не похож на тот, что она пробовала вчера, — слаще, глубже, насыщеннее. Сливочный и богатый, с едва уловимой пряностью.

— Восемь кругов ада, Наперсток! — выдавила она. Ее рот пел от этого аромата. — Как тебе удается продолжать это делать? — Она удивленно уставилась на пирожное и тут же откусила еще кусочек.

Вив оглянулась и увидела, что Тандри стоит как вкопанная, губы у нее измазаны шоколадом, глаза огромные и сияющие.

— Наперсток. Возможно, ты этого не знаешь, но я, то есть мы... — Хвост Тандри взлетел снизу вверх: — Мы остро реагируем на все виды ощущений. Включая вкус. И, вот.

Вив снова ощутила этот теплый пульс, и Наперсток, должно быть, тоже, потому что он моргнул и задрожал.

— Что бы это ни было… это просто сшибает с ног. — Суккуб одобрительно вздохнула.

— Ты был прав, Наперсток, — сказала Вив. — Мы должны купить тебе кухню побольше.

Тандри прикинула свободное пространство:

— Две плиты? Отодвинуть стену?

— Я спрошу Неща. — Вив оглянулась на их шеф-повара. — А пока, как ты это называешь? — Она доела свой, облизывая пальцы, чтобы не упустить каждую нежную крошку и шоколадный мазок.

Крысолюд пожал плечами и взял один сам; он попробовал его, сжав и откусив кончик.

— Предоставь это мне, — сказала Тандри, откусывая еще один огромный кусок.

~Легенды & Латте ~

~Меню~

Кофе ~ экзотический аромат & богатая, насыщенная обжарка — ½ медяка

Латте ~ изысканный вариант с кремом — 1 медяк

Любой напиток СО ЛЬДОМ ~ изысканная изюминка — добавьте ½ медяка

Рулет с Корицей ~ неземное глазированное печенье с корицей — 4 медяка

Наперсты ~ хрустящие орехово-фруктовые деликатесы — 2 медяка

Полуночные Полумесяцы ~ маслянистая начинка с греховной серединой — 4 медяка

БОЛЕЕ ИЗЫСКАННЫЕ ВКУСЫ ДЛЯ

~ РАБОТАЮЩИХ ДЖЕНТЛЬМЕНОВ И ЛЕДИ ~

Тихое напряжение между ней и Тандри испарилось, и Вив почти подумала, что ей померещился их туманный утренний танец. Полумесяцы Наперстка, как и следовало ожидать, были распроданы в течение часа, и он уже работал над новой партией.

Вив сосредоточилась на ограничениях их маленькой кухни. Что мог бы предложить Нещ, если бы у нее была возможность поинтересоваться его мнением? Она то и дело поглядывала на автоциркулятор наверху и думала, что ответ может оказаться совсем не таким, как она ожидала.

— Как обычно, Хем? — спросила она, когда он подошел к стойке.

Хемингтон наклонился ближе.

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты меня так не называла, — сказал он вполголоса.

Она улыбнулась, не отрывая глаз от своей работы:

— Ммм. Это значит да?

— Я хочу сказать, что оберег почти готов. И да, кофе со льдом, пожалуйста.

— О, это так? Тогда за счет заведения.

— Он покрывает все помещение и еще несколько дополнительных футов, приблизительно по кругу.

— Как я узнаю, что он... здесь?

— Это последняя деталь. — Хемингтон положил левую руку на стойку. — Мне нужна твоя, пожалуйста?

Вив, не колеблясь, положила свою, гораздо большую, на стол, повторяя его движения. Он постучал двумя первыми пальцами правой руки по левой и сделал несколько скручивающих жестов и сложных поворотов. Вспыхнул голубой огонек. Прежде чем сияние угасло, он прикоснулся ладонью к ладони Вив, и послышалось короткое шипение, похожее на пузырьки пива на губах.

— И это все? — спросила она, когда он прервал контакт.

— И это все. Если оберег сработает, ты почувствуешь что-то вроде легкого толчка в ладонь. Этого должно быть достаточно, чтобы разбудить тебя.

— Легкий толчок, а?

— Теперь, имей в виду, оберег действует только один раз. Мне придется перезагрузить его, если он сработает, но.... да, это все.

— Одного раза должно быть достаточно. — Она пододвинула к нему кофе со льдом. — Спасибо, Хем.

Он открыл рот, чтобы возразить, но вместо этого покачал головой.

— Не за что, Вив. — Он кивнул и вернулся со своим напитком к столу.

— Что это было? — спросила Тандри.

— Просто маленькая предосторожность.

На следующий день Пендри снова появился в лавке, на этот раз со своей оригинальной, причудливой лютней. Вив ободряюще кивнула, радуясь его появлению.

— Итак... гм, — сказал он. — Я перестану, если вам это не понравится. Или если… если кто-нибудь пожалуется. — Он втянул воздух сквозь зубы, словно готовясь к удару.

— Все будет хорошо, малыш. Вот, начни с одного из этих. — Она протянула ему полуночный полумесяц, и он взял его с растерянным видом. Указывая на его инструмент, Вив сказала: — Кроме того, я хочу спросить. Что это такое, в точности?

— О. Это? Ну, э-э, это... таумическая лютня? Это... ну, они вроде как... новые. — Он указал на серую пластинку с серебряными колками под струнами. — Видите ли, Аурический Звукосниматель как бы собирает звук, когда они... э... ну, когда струны вибрируют и возникает... э-э... На самом деле, я не знаю, как это работает, — запинаясь закончил он.

— Все путем, — сказала Вив и жестом пригласила его войти. — Срази их наповал. В переносном смысле, пожалуйста.

Моргая, он побрел в столовую, на ходу пробуя пирожное, и Вив улыбнулась.

В течение нескольких минут не раздавалось ни звука, и она решила, что он заканчивает есть. Потом она забыла о нем, так как перед прилавком образовалась очередь покупателей.

Когда он, наконец, начал играть, она удивленно подняла глаза.

Лютня издавала тот же неровный, жужжащий звук, но музыка, которую он играл, была более нежной, чем раньше, — тонко подобранная, с медленным ритмом баллады. Она поддерживала дополнительное присутствие, как будто ноты отдавались эхом в бо́льшем пространстве, создавая более плотное и теплое ощущение. Кроме того, она могла поклясться, что результат был тише, чем его первая, неудачная попытка.

Вив не очень разбиралась в музыке, но теперь, когда она привыкла к случайным визитам мальчика, скачок к этому уверенному, современному звучанию уже не казался таким далеким. Все это время он преодолевал разрыв и сделал очевидный следующий шаг. Совершенно неожиданный стиль Пендри был… правильным. Особенно здесь.

Они с Тандри обменялись смущенными улыбками. Вив заметила, что хвост Тандри едва заметно, ритмично покачивается у нее за спиной.

Вив решила, что этого достаточно для одобрения.

По мере того как шла неделя, Вив жила в постоянном ожидании призрачных прикосновений к своей правой ладони. Хемингтон объяснил, что это будет мягко, но она представляла себе рыболовный крючок, вонзенный в ее плоть, который резко дернется, толкая ее руку.

Однако ничего не происходило.

Ее кожу покалывало, когда она представляла это, но в конце концов чувство настороженного ожидания исчезло.

Лэйни заходила все чаще и чаще, делая множество предложений обменяться рецептами с их пекарем. Вив всегда полагалась на Наперстка. Раздражение маленькой старушки его жестами и тревожным морганием казалось Вив забавным. Однако она чувствовала себя немного виноватой за то, что навязала ее ему. Она также считала, что его жесты были наиболее загадочными только при столкновении с Лэйни.

Впрочем, старуха всегда что-нибудь покупала.

Ужас-кошка стала появляться чаще. Иногда Вив чувствовала укол внимания Дружбы и, обернувшись, обнаруживала ее взгромоздившейся на чердак, как закопченная горгулья; оттуда она с презрением оглядывала посетителей.

Тандри попыталась использовать лакомства, чтобы соблазнить кошку и заманить ее в постель, которую они для нее приготовили, но Дружба только съедала их, очень внимательно глядя суккубу в глаза, а затем неторопливо удалялась с высоко поднятым хвостом.

Вив обнаружила, что не возражает против присутствия рядом бдительного чудовища. Ни на грош.

Вив и Тандри снова обрели комфортное равновесие. Больше не было ни пикников, ни прогулок домой. Вив испытывала тоскливую боль, которую она не рассматривала слишком пристально, и почти трусливое облегчение оттого, что Тандри не упоминала об их вечере в парке.

Они оставались занятыми, и дни были наполнены приятными запахами, неожиданной музыкой и приятной работой. Ее надежды на лавку оправдались во всех отношениях.

Этого было достаточно… верно?

Тандри напугала Вив, выложив на стол несколько своих художественных принадлежностей, в том числе бутылочку чернил, тонкую кисточку и одну из кружек.

— У меня есть идея, — сказала она.

Вив оторвалась от протирания машины:

— Я слушаю.

— Итак, я много думаю об этом. Моя первая чашка — я пью ее во время работы. Я делаю глоток, когда хочу, и заставляю свою чашку растягиваться на все утро. Мне это нравится.

Вив кивнула:

— Ага, конечно. Я делаю то же самое.

— Твои клиенты... У них этого нет.

— Наши клиенты, — сказала Вив, но снова кивнула. — Хорошо. Я вся внимание.

— Ну, а что, если бы они могли взять кофе с собой?

— Я желала этого и раньше, но... — Она пожала плечами. — Так и не придумала, как это сделать. Так что, если у тебя есть...

— Мы продаем им кружку. И... — Она перевернула чашку и плавным почерком написала: ВИВ. — Мы добавляем их имя. Они могут оставить его здесь, за прилавком, если хотят, но кружка принадлежит им. Они могут отправляться в путь с напитком в руке, когда захотят. Все, что им нужно сделать, это вернуть ее обратно.

— Я думаю, это идеально. — Вив потерла шею. — Честно говоря, я чувствую себя немного дурой из-за того, что не придумала это сама.

— В конце концов, ты бы, вероятно, придумала. — Снова этот теплый пульс, становящийся все более узнаваемым.

Вив внезапно захлестнуло старое чувство потенциальной угрозы. Критический момент, зависящий от движения клинка, постановки ноги, момент расширения или утраты доверия. Бездействие было таким же решением, как и любое другое.

— Знаешь, Тандри, это место такое… действительно становится таким же твоим, как и моим. Ты делаешь его своим.

Тандри выглядела встревоженной:

— Извини, я...

Вив вздрогнула и попыталась объяснить.

— Я не это имела в виду! Я имею в виду, что без тебя все было бы не так, как сейчас. Я рада, что это все становится твоим. И я хочу убедиться, что ты знаешь, что... что... — Она с трудом подбирала слова и замолчала.

В этой неловкой паузе Тандри пробормотала:

— Тебе не о чем беспокоиться. Я никуда не собираюсь уходить.

Вив внезапно обнаружила, что заблудилась и осталась одна на темной дороге, покинутая тем путеводным светом, который завел ее так далеко:

— Я... это... хорошо. Но то, что я хотел сказать, было...

Действительно, что она хотела сказать?

Неужели она стала настолько самодовольной, что доверила исход этого разговора какому-то мифическому камню? Разве Тандри не была важнее этого? Разве она не требовала от Вив самых правдивых слов, высказанных недвусмысленно?

Темнота таила в себе множество опасностей, некоторыми, возможно, даже стоило рискнуть.

Тандри выпрямилась и выдавила из себя быструю улыбку:

— Итак. Тогда я просто добавлю это на доску, хорошо?

— Это… да. Мы определенно должны это сделать, — ответила Вив, запинаясь.

Тандри отступила за них обоих, и Вив не могла решить, почувствовала ли она облегчение или разочарование.

Наперсток пискнул для пущей убедительности, указывая на гравюру в каталоге гномов, который Вив разложила на прилавке. Крысолюд встал на табурет, чтобы как следует ее рассмотреть.

Плита, изображенная в каталоге, была в два раза шире, чем у них, с двумя очень большими духовками и топками, а также задней панелью с датчиками и ручками контроля температуры. Вив было трудно разглядеть много деталей на гравюре, но плита выглядела очень современно, и перечисленные особенности заставили глаза Наперстка заблестеть от желания.

— Ты уверен? — Она подняла брови, услышав цену.

Она приехала в Тун с неплохими сбережениями, но ремонт, расходы на оборудование и заказы ингредиентов свели их на нет. Бобы, которые она регулярно заказывала в Азимуте, тоже стоили дорого. Покупка новой плиты почти уничтожила бы ее оставшиеся средства, хотя она была почти уверена, что они вернут их через несколько месяцев, учитывая популярность выпечки Наперстка.

Крысолюд решительно кивнул, но, увидев выражение ее лица, заколебался, а затем неохотно указал на менее дорогую модель ниже по странице.

— Нет, Наперсток, — сказала она, указывая на него. — Лучшие заслуживают самого лучшего, и это ты. Я попрошу Неща убедиться, что мы сможем ее установить, и оформлю заказ.

Ее взгляд метнулся вверх, когда она услышала знакомый голос, обращающийся к Тандри.

— Здесь, доставка этой недели. И... дай-ка мне, пожалуйста, один латте, моя дорогая. — Лак стоял напротив, напевая что-то себе под нос, глядя на доску меню.

Пока Тандри варила латте, Вив достала из-под прилавка припасенный пакет с рулетами и, немного подумав, добавила туда же два полумесяца Наперстка. Передавая пакет, она слегка кивнула мужчине:

— Дай мне знать, что Мадригал думает о новинке на этой неделе.

— Обязательно. — Лак кивнул в ответ, взял свой напиток и спокойно продолжил свой путь.

— Это... сегодня будет музыка?

Девушка была молода и выглядела немного запыхавшейся и растрепанной.

— Мы никогда не можем быть уверены, — сказала Вив, пожимая плечами. — Пендри приходит и уходит.

— О. — Девушка, казалось, была разочарована, но быстро это скрыла.

— Я могу вам что-нибудь предложить?

— Э-э, нет, спасибо. Итак... вы не знаете, когда он может вернуться?

Вив подумала, что девушка пытается — довольно безуспешно — преуменьшить свой интерес к ответу на этот вопрос:

— Боюсь, что нет.

После того, как девушка ушла, Тандри приподняла бровь:

— Это уже третья за неделю.

Вив задумчиво смотрела вслед поклоннице Пендри:

— Ты думаешь о том же, что и я?

— Ты прижмешь его к стенке. А я сделаю вывеску.

В следующий раз, когда Пендри неожиданно появился на пороге, Вив показалось, что он держится немного увереннее. Он весело кивнул, чувствуя себя достаточно комфортно, чтобы отправиться на свою импровизированную сцену без разрешения.

— Привет, Пендри, — сказала она, поймав его прежде, чем он скрылся за углом. — Есть минутка?

— Э-э... конечно.

Прежнее беспокойство начало возвращаться на его лицо, так что Вив двинулась вперед:

— Ты все еще не ставишь шляпу для монет, так?

— Ну... да, не ставлю. Я просто... просто люблю играть. Это похоже на... попрошайничество? Просьбу о милостыне? Если мой па когда-нибудь услышит обо мне... — Он замолчал, сильно поморщившись.

— А что, если тебе заплачу я? Может быть, это будет больше похоже на заработную плату.

Он выглядел удивленным:

— Но… для чего это вам? Я... я... уже...

— Ну, мне, конечно, нужно, чтобы ты приходил немного более регулярно.

— Регулярно?

— Скажем, четыре раза в неделю? Через день. И в одно и то же время, каждый раз. Может быть, в пять вечера? Шесть медяков за выступление. Как тебе это нравится?

Пендри выглядел недоверчивым:

— Ну, я бы... Вы бы действительно заплатили мне? За игру?

— Ага, что-то в этом роде. — Она протянула руку.

— Да, мэм, — сказал он, энергично встряхивая ее своей.

— О, и Пендри?.. Тебе все равно следует поставить шляпу.

К концу дня перед лавкой висела еще одна вывеска, написанная плавным почерком Тандри.

— Живая Музыка —

Пондень, Среддень, Винтус, Пятдень

Пять Часов Вечера

Вив проснулась от болезненного раздирающего ощущения в правой ладони, кожа трескалась и отслаивалась. Она мгновенно вскочила, сбросила спальник и ощупала руку в поисках раны, которая должна была там быть.

Ее плоть была гладкой и неповрежденной.

Однако ощущение не проходило, пронзая ее предплечье. Инстинкты Вив еще не полностью покинули ее, несмотря на месяцы бездействия, и она бросилась к привычному месту отдыха Чернокрови рядом с ее спальником. Конечно, Чернокрови там не было, вместо этого она бесполезно висела на стене кухни, запутавшаяся в гирлянды.

Оберег Хемингтона.

Феннус.

Эльф должен был услышать, как она отбрасывает в сторону спальник, скрип досок. Или нет?

Тем не менее она подкралась к лестнице, сгорбившись и осторожно переминаясь с босой ноги на босую ступню. Тянущее, разрывающее ощущение в руке утихло. Снизу она ничего не слышала. Когда она выглянула за край, скудная полоска лунного света залила обеденный зал голубоватым светом.

Канделябр маячил почти перед ее лицом, и под ним она могла видеть размытый силуэт большого стола, темные плиты окружающих его кабинок, неровные штрихи каменных плит. Ее ночное зрение было не особенно хорошим, но она затаила дыхание, напряженно вглядываясь в поисках любого намека на движение.

Прошла минута.

Другая.

Затем призрак запаха, что-то чужеродное под всепроникающим ароматом кофе. Слабый, но узнаваемый аромат — цветочный и древний.

Он был в плаще с капюшоном, но это был он.

Даже шелест ткани не выдавал его присутствия, но Феннус всегда был невероятно скрытен, что обычно шло на пользу их команде. Теперь, оказавшись на противоположной стороне, Вив восхитилась его бесшумным продвижением и прониклась к нему новым мрачным уважением.

Ей пришлось сильно прищуриться, чтобы проследить за его движением, но она увидела, что он остановился у конца большого стола. Появилось мерцание одной бледной руки, мягко лежащей на его поверхности. Скалверт-Камень лежал скрытый прямо под ним. Его голова склонилась под капюшоном, как будто он прислушивался или использовал какое-то эльфийское чутье, которого не было у Вив.

Ждать не было смысла.

Она прыгнула, тяжело приземлившись.

В скрытности тоже не было смысла.

У него даже не хватило такта изобразить удивление. Плавно повернувшись к ней, он откинул капюшон, и в его сложенной чашечкой левой руке вспыхнул бледно-желтый свет. Его лицо, освещенное снизу, было таким же раздражающе мягким, как всегда.

Эльф кивнул ей, как будто приветствовал ее на пороге своего дома.

— Вив. Я заинтригован тем, что ты меня услышала, — сказал он тоном, в котором не было ничего, кроме интереса. В нем тоже не было ни капли стыда.

— Мне немного помогли. — Она пожала плечами. — Я полагаю, нет смысла спрашивать, почему ты здесь?

— Конечно, нет. И, я полагаю, тебя терзает чувство вины.

— Вины? — недоверчиво спросила Вив. — Что, во имя восьми кругов ада, ты имеешь в виду под виной?

Эльф вздохнул, как будто ее тупость разочаровала его:

— Ты поступила с нами нечестно, Вив. Знаешь, у меня с самого начала были свои подозрения. Ты была такой уклончивой.

— Это был справедливый обмен, — спокойно сказала Вив. — Особенно из-за того, что было основано на слухах и случайностях. Запасов Скалверт-Королевы было достаточно, чтобы уравновесить чашу весов.

— Я не согласен, — вкрадчиво ответил он.

Ее невероятно раздражал его терпеливый, рассудительный голос.

Затем его губы сморщились в нехарактерном для него раздражении. Впервые с него слетела маска холодного безразличия:

— Тебя едва ли можно назвать утонченной. Столько мускулов, и ни капли ума для коварства. Неужели для тебя это было так утомительно — интриги и планы? Умница Вив, распутывающая сказочную тайну! Да ты, должно быть, думала, что ты первая! Как забавно. Затем, с Камнем в руке, ты бросилась прочь так быстро, как только могла, боясь, что ты подскользнешься, если задержишься слишком долго. Или, может быть, стыд заставил тебя собрать вещи?

— Стыд? — Вив рассмеялась. — Да ты полное дерьмо, Феннус.

— Так ли это? Тогда скажи мне, другие знают?

— Что я занялась дурацким бизнесом, основываясь на нескольких строчках из песни? Нет. Но не потому, что мне было стыдно, Феннус. Смущение — это ближе к истине.

Он широким жестом указал на здание:

— Дурацкий бизнес? Похоже, что нет.

Вив стиснула зубы:

— Сделка есть сделка, и я выполнила свою часть. Тебе действительно он нужен, Феннус? Как ты думаешь, что он тебе даст? Или ты защищаешь принцип, подкрадываясь ночью, чтобы забрать то, что принадлежит мне?

— Ммм, принцип? Что-то в этом роде, — пробормотал он. Его взгляд метнулся к ее двуручному мечу на стене. — Когда ты положила этот клинок, я не поверил, что ты сделала это из-за угрызений совести.

— Я полагаю, что ты наговорил достаточно. Делай то, что ты собирался делать, и мы увидим, что произойдет.

— О, Вив, как жаль, что...

Феннус внезапно грациозно отпрыгнул назад, когда огромная закопченная тень метнулась над столом, едва не задев его взмахом устрашающих когтей. Дружба приземлилась с грацией хищника и, угрожающе рыча, повернулась к эльфу.

— Проклятая-богами-тварь! — выплюнул Феннус.

Ужас-кошка приближалась к нему медленными, обдуманными шагами, ее морда вздернулась над впечатляющими клыками. Вив даже не знала, что кошка была в здании. Как же она ее упустила?

Рычание Дружбы стало громче, а затем Феннус пронесся мимо с проворством, с которым не могла сравниться даже кошка. В одно мгновение он выскочил за дверь и растворился в ночи.

Ужас-кошка мгновение смотрела ему вслед, затем лениво моргнула своими огромными зелеными глазами. Она прошлепала обратно к подушке и одеялам в дальнем углу, покружилась на них, помяла когтями, а затем снова улеглась спать.

Вив осторожно опустилась на колени и погладила погладила большую кошку по шерсти. Вибрация от ее мурлыканья отдавалась до самого плеча Вив.

— Когда, во имя восьми кругов ада, ты на самом деле начала здесь спать? — спросила она вслух. И почему я не видела тебя раньше?

В любом случае, Вив собиралась позаботиться о том, чтобы под рукой были дополнительные сливки. И, может быть, хороший говяжий окорок.

Несмотря на уверенность в том, что Феннус не мог потревожить камень — у него явно не было времени, — Вив не могла заснуть, не успокоив себя.

Она осмотрела улицу вдоль и поперек, прежде чем закрыть и снова запереть входную дверь. Отодвинув стол, она присела на корточки и перевернула плиту, чтобы погладить Скалверт-Камень там, где он лежал.

Лавка, Тандри, Наперсток, Нещ... а теперь еще и Дружба. То, как каждая неделя, казалось, перерастала в следующую, превращаясь в удовлетворение доселе неизвестной потребности? До этого момента предположение о том, связана ли ее удача со Скалверт-Камнем, было почти академическим. Зачем слишком пристально изучать хорошую вещь?

Теперь вопрос казался таким, каким он всегда должен был быть… что произойдет, если она потеряет Камень? Если он действительно был корнем всего, что она вырастила, что будет, если его срезать? Завянет ли растение и умрет, или сможет расти дальше? И если да, то как долго?

Она подумала о последних нескольких месяцах. И особенно о Тандри и пустой комнате наверху.

Возможно, ее подруга была права. Может быть, лавка не была ее жизнью. Может быть, Вив следует быть готовой ее потерять.

Но, без этого, кто она такая, на самом деле?

Она смогла прийти только к одному ответу.

Одиночкой.

— Он был здесь? — спросила Тандри. — Посреди ночи?

Они открылись поздно, по настоянию Тандри. Сначала Вив ничего не сказала, но суккуб быстро почувствовала, что что-то не так — сработали ее врожденные таланты — и потребовала объяснить, в чем дело.

— Значит, он пришел за Камнем. Он его получил?

— Нет.

Суккуб ждала, что Вив уточнит, и, когда та этого не сделала, Тандри сильно хлопнула ладонью по стойке:

— Что случилось? На этот раз расскажи все, пожалуйста.

Так что Вив рассказала ей все настолько подробно, насколько смогла вспомнить.

— Мы должны найти способ нанять и кошку, — пробормотала Тандри, когда Вив закончила.

— Баранья нога в холод-яме, на случай, если она появится, — сказала Вив со слабой улыбкой. — Сегодня утром ее не было. Понятия не имею, как она ушла.

— Итак, этот оберег, который установил Хемингтон. Теперь он потрачен. Тебе нужно будет попросить его восстановить.

— В этом нет смысла, — сказала Вив. — Феннус не будет повторять одно и то же дважды. Это будет что-то другое. Я не знаю, что именно, но мне просто нужно быть осторожной. У меня это неплохо получается… по крайней мере, я была такой раньше.

— Как далеко он зайдет, чтобы получить Камень? — спросила Тандри, прищурив глаза.

— Честно? Я не знаю. Однако дальше этого.

Тандри расхаживала по комнате, размахивая хвостом из стороны в сторону и барабаня пальцами по подбородку:

— Камень. Если бы он исчез, что бы произошло?

— Я спрашивала себя о том же самом. Мне кажется, можно предположить, что он работает. Все шло так хорошо, и Мадригал тоже была в этом уверена. Не то чтобы у меня была какая-то основа для сравнения, но все же.

— Что самое большее, что ты можешь потерять?

Вив уставилась на Тандри и не озвучила свою первую мысль.

Вместо этого она уклонилась от ответа.

— Не знаю. Может быть, все? Может быть, ничего. Может быть, мне стоит спрятать его где-нибудь в другом месте, просто чтобы выяснить. Может быть, мне стоит выбросить его в реку и забыть о нем. — Она раздраженно вздохнула. — Или, может быть, мне снова следует спать рядом со своим мечом.

— Прекрати, — резко сказала Тандри. — Жалость к себе тебе не идет.

Вив поморщилась:

— Прости.

Тандри перестала расхаживать по комнате и, внезапно, стала выглядеть встревоженной:

— И я думаю, что, в любом случае, избавиться от него может быть особенно плохой идеей.

— Что ты имеешь в виду?

Суккуб промурлыкала что-то, как будто не хотела отвечать, но затем уступила:

— Ну... в таумистике есть такое понятие. Оно... оно называется Мистическая Обоюдность. Вот почему таумистика так контролируется и почему мы не используем ее в военных действиях, или, как минимум, для убийства. — Она вздохнула. — Знакома ли тебе идея о том, что, когда мы лечим боль с помощью лекарств, мы на самом деле просто ее отсрочиваем? Что, когда лечение закончено, ты внезапно ощущаешь все эти отложенные страдания, как будто они были сохранены на потом?

— Я слышала эту мысль, но не уверена, что верю в нее. Я испытала много боли, — сказала Вив с кривой улыбкой.

— Итак, — продолжила Тандри, — в таумистике есть что-то вроде этого, только поддающееся измерению. Эффект, вызванный мистической силой, имеет обратный эффект, который... проявляется, когда сила удаляется. Все должно быть уравновешено. Как только действие силы прекращается, что-то отталкивается назад. Для того, чтобы перенаправить ответный удар, используется Продвинутая Таумистика.

— Значит, ты считаешь, что, если убрать Камень, возникнет... обратная реакция. Что-то вроде невезения?

— Я не знаю наверняка, — сказал Тандри. — Этот Камень, является ли он вообще таумистическим? Применяются ли те же принципы? — Она поморщилась. — Это просто возможность. Но, если это правда, настоящий вопрос, который ты должна задать… мы должны задать не о том, сколько можно потерять. Все дело в том, сколько еще предстоит вынести после этого.

Вив уставилась на Тандри и стиснула зубы:

— Больше, чем я хочу отдать.

Вив попыталась придумать какое-нибудь другое место — более надежное — внутри здания для хранения Камня, но в конце концов смирилась с тем, что на самом деле это не имеет значения. Поскольку Феннус нашел Камень с первой попытки, новое укрытие недолго осталось бы секретом. Поскольку однажды она застала его врасплох, он предполагает, что его новое вторжение тоже будет обнаружено и она не могла себе представить, как он прокрадывается ночью во второй раз. Ей нужно было выяснить, как он нападет на нее в следующий раз.

Или через кого.

Ожидание удара было не тем, к чему Вив привыкла. Она потратила всю жизнь на то, чтобы пресекать угрозы до того, как они проявлялись, а не готовиться к удару ножом в спину. Постоянная настороженность изматывала ее, и она становилась все более резкой и нетерпеливой.

Первая неделя была самой тяжелой, и она не раз извинялась перед Тандри и Наперстком за то, что была с ними резка. Несколько раз Тандри мягко отодвигала ее в сторону и заступала за стойку, когда Вив не замечала, что она угрожающе смотрит на клиента. Вив была одновременно смущена и благодарна.

Но время неизбежно притупило остроту ее беспокойства, сведя его к случайному вздрагиванию от воображаемого звука ночью и украдкой бросаемым взглядам в сторону места упокоения Камня в течение дня.

В то же время запланированные выступления Пендри превратились в нечто вроде приятных хлопот. На его выступления начала собираться постоянная аудитория. Довольно многие из посетителей на самом деле ничего не покупали, но Вив была совершенно уверена, что некоторые из его фанатов превратились в реальных покупателей.

Чтобы справиться с этим, они придумали способ добавить дополнительные посадочные места. Вив купила несколько столиков, которые они поставили в переулке, и в дни выступлений они выставляли их на улицу и широко распахивали большие двери.

Парень, со своей стороны, стал меньше сутулиться и больше улыбаться, и его фигура, казалось, стала соответствовать занимаемому им пространству.

Раз или два Лэйни переходила улицу, чтобы высказать несколько едких замечаний по поводу шума, но поскольку они обычно раздавались с полным ртом выпечки Наперстка, горечь несколько уменьшалась.

Дружба появлялась даже во время выступлений, лавируя между испуганными посетителями и устраиваясь под большим столом на козлах. Завсегдатаи научились бережно относиться к своим вкусняшкам, поскольку она небрежно проглатывала любую оставленную без присмотра выпечку на своем пути. Ее хлещущий хвост представлял угрозу для кружек.

Вив ни разу не подумала о том, чтобы ее прогнать.

С момента ночного вторжения Феннуса прошло три недели, и, хотя Вив не могла притвориться, что угроза миновала, она расслабилась и вернулась к своей обычной жизни. Ее настроение улучшилось, и она уже две недели не извинялась за язвительное замечание.

Нещ стал заглядывать более регулярно, и Вив пару раз заставала его за оживленным совещанием с Тандри. Он сделал несколько громких и резких замечаний по поводу качества замков, и Вив заверила его, что подумает о замене.

Когда в лавку вошла Мадригал, Вив на мгновение застыла с открытым ртом.

— Добрый вечер, — сказала женщина.

— Вечер, эм... мэм, — выдавила она. — Я могу вам чем-нибудь помочь? — По крайней мере, у Вив хватило здравого смысла не называть ее по имени, но мэм? Она внутренне съежилась.

Платье Мадригал было сдержанно элегантным, а через руку она несла сумочку. Вив заметила одного из ее людей, незаметно следившего за ней с улицы. И если там был один, то по крайней мере еще двое скрывались из виду.

Глаза женщины блеснули холодным, любопытным вниманием.

Боги, что, если бы я нажила в ней врага, подумала Вив. Она с трудом могла поверить, что когда-то говорила ей так прямо в лицо.

— Я так много слышала об этом заведении, — сказала Мадригал. — В моем возрасте я уже не так часто выхожу на улицу, как раньше, но возможность представилась сама собой, и я просто обязана была посмотреть.

— Ну, мы стараемся быть добрыми соседями, — сказала Вив как можно деликатнее, спрашивая себя, не было ли с ее стороны какой-нибудь оплошности.

— Действительно, я уверена, что это так. Однако, боюсь, не все так по-соседски настроены. И этот элемент иногда может быть довольно упорным.

Она демонстративно выдержала взгляд Вив, затем решительно открыла свою сумочку и полезла внутрь:

— Ах, да, и я бы хотела одно из этих пирожных в форме полумесяца, пожалуйста, моя дорогая.

Оцепенев, Вив взяла монеты и протянула сверток, завернутый в вощеную бумагу. Она понизила голос:

— Упорным?

Мадригал вздохнула, как будто все это было таким разочаровывающим:

— Было бы так обидно, если бы с таким замечательным соседом случилось что-нибудь неприятное. Возможно, стоит проявить немного бдительности в течение следующих нескольких дней. Я горячо надеюсь, что эти мои опасения неуместны, потому что... — Она осторожно откусила от пирожного-полумесяца. — Они действительно превосходны. Спокойной ночи, дорогая.

Она царственно кивнула, повернулась и ушла, шурша серым шелком. Ее мужчина тоже исчез из поля зрения.

Тандри с подозрением наблюдала за уходом женщины, уловив невысказанную игру. Она бросила понимающий взгляд на Вив, которая едва заметно покачала головой в ответ. В животе у нее забурлила тошнота.

После закрытия Тандри, наконец, спросила:

— Это была она? Мадригал?

— Да.

— Она передала тебе сообщение.

— Да. Скорее предупреждение. Я не знаю, почему она потрудилась сообщить мне об этом, но Феннус скоро собирается сделать ход.

— И что мы собираемся с этим делать?

— Ну, я всегда могу его убить, — сказала Вив.

Тандри просто уставилась на нее.

— Шучу, — пробормотала Вив.

Но было ли это шуткой?

— Проблема в том, что я действительно перестала думать о нем, — признался Тандри. — Он такой засранец.

— После той большой речи, которую ты произнесла месяц назад?

— Да, хорошо. Никто не совершенен.

Вив вздохнула:

— Итак, мы возвращаемся к исходной точке. Пытаемся угадать, что он сделает дальше.

— Нет, это не так. Потому что мы знаем, что он настолько хочет заполучить Камень, что придет сюда сам.

— Мы не можем быть уверены, что он попытается повторить то же самое. На самом деле, я могу почти гарантировать, что он этого не сделает.

— Ну что ж, — сказал Тандри. — Одно можно сказать наверняка.

— Что?

— Ты не останешься здесь в одиночестве.

— Я не знаю, почему ты все еще споришь, — сказала Тандри, во второй раз проверяя замки.

По локти в мыльной воде Вив довольно агрессивно терла кружку.

— Это просто не имеет никакого смысла. Какое значение может иметь то, что ты здесь? — проворчала она.

Свет померк, когда Тандри начала тушить фонари:

— Ты права. Теперь, когда оберега Хемингтона больше нет, что́ я могу изменить? Я всего лишь одарена исключительной чувствительностью к скрытым эмоциям в невероятном диапазоне. Какая, черт возьми, от этого может быть польза?

Вив поставила кружку на стол с большей силой, чем намеревалась. Сбоку поползла трещина, и она стиснула зубы:

— Все равно мне это не нравится.

— Поскольку ты не можешь опровергнуть мою точку зрения, я думаю, мне тоже все равно.

Вив обернулась и посмотрела на нее, угрюмо скрестив руки на груди.

— Не будь ребенком. Заключим соглашение. Если нам будет угрожать смертельная опасность, я обещаю спрятаться за твоей спиной. Договорились?

Вив продолжала смотреть, чувствуя себя все более глупо, пока со вздохом не сдалась:

— Договорились.

Измученные, они стояли вместе на верху лестницы.

— Мне казалось, я попросила тебя купить кровать. — Тандри мрачно оглядела все еще пустой чердак.

Вив держала под мышкой редко используемые одеяла и подушку Дружбы:

— Ну, меня немного отвлекли. Ночные незваные гости и все такое.

Тандри закатила глаза:

— Дай мне это.

Она схватила постельное белье, вытряхнула шерсть ужас-кошки с одеяла и подушки, затем развернула спальный мешок Вив и соорудила место побольше для ночлега.

Вив наблюдала за происходящим с растущим чувством смущения и трепета.

— Ну что ж, — сказала Тандри, уперев руки в бока. — По крайней мере, при работающей плите здесь не должно быть так холодно. Я не могу поверить, что ты так живешь.

— Мне и одной будет хорошо, правда. Нет никаких причин, по которым ты не должна спать в своей собственной постели.

— Прекрати. Об этом мы уже спорили. — После минутного колебания она разделась до нижнего белья, быстро скользнула под одеяло и повернулась спиной к Вив.

Вив погасила фонарь, а затем сделала то же самое, подкравшись на цыпочках, как будто Тандри уже спала, а затем фыркнула от собственной глупости. Она натянула одеяло — все еще сильно пахнущее ужас-кошкой — на одно плечо. Даже лежа спиной к Тандри, она чувствовала тепло этой женщины.

— Спокойной ночи, Тандри, — сказала она слишком громко.

— Спокойной ночи.

Вив уставилась вперед, в темноту.

— Это твой хвост?

— Я просто устраиваюсь поудобнее, — едко ответила Тандри.

После некоторых стратегических корректировок она затихла.

Последовало долгое молчание.

Вив прочистила горло:

— Я рада, что ты осталась.

Дыхание Тандри было медленным и ровным, и Вив подумала, что она, возможно, уже спит. Но затем послышался приглушенный ответ:

— Я знаю.

После этого, впервые за долгое время, Вив заснула почти мгновенно и не просыпалась до утра.

Вив открыла глаза и, по холоду за спиной, поняла, что Тандри уже встала. Она была поражена, что не проснулась, когда суккуб ушла. Вив никогда бы не подумала, что такое возможно.

Она почувствовала запах свежесваренного кофе и медленно оделась, неоправданно затягивая процесс. Затем ее стала раздражать собственная нерешительность. До Тандри она никогда в жизни не колебалась. Неужели она действительно собирается обзавестись этой привычкой прямо сейчас? Она спустилась по лестнице с нарочитой неторопливостью.

Тандри сидела за большим столом, глядя поверх кружки, над которой вилась струйка пара. Когда Вив присоединилась к ней на скамейке, суккуб пододвинула еще одну кружку, все еще горячую.

— Спасибо, — пробормотала Вив.

Тандри кивнула и медленно отпила глоток.

Спина Тандри была расслабленно изогнута, а ее хвост совершал медленные, ленивые движения позади нее. Напряжение Вив спало, и она глотнула немного хорошего горячего напитка. Тепло разлилось по всему ее телу. Бормотание просыпающегося Туна, приглушенное стенами лавки, мирно окружало их.

Они наслаждались своим кофе, медленно и спокойно. Вив не хотелось нарушать задумчивое взаимное молчание, но после того, как она, как последняя трусиха, тянула время на чердаке, она почувствовала необходимость действовать решительно.

— Ты хорошо спала? — Как смелый поворот в разговоре, это оставляло желать лучшего.

— Да. Невзирая на пол.

Вив улыбнулась:

— Когда-нибудь у меня дойдут руки и до этой кровати.

Когда они закончили кофе, Вив порылась в холод-яме в поисках сыра и достала из кладовки несколько завернутых в льняную бумагу пирожных. Тандри присоединилась к ней на кухне, и они занялись привычной утренней рутиной — разожгли плиту, зажгли фонари и канделябр, наполнили масляный резервуар кофе-машины, проверили сливки и расставили кружки. Они ковырялись в еде и двигались друг вокруг друга медленно и синхронно.

Затем Вив открыла дверь, и нежные чары лопнули, как мыльный пузырь.

Шум дня поглотил их обеих, мрачная угроза Феннуса отступила, и теплое другое место, которое они занимали все утро, становилось все более похожим на сон. Запахи выпечки Наперстка и грохот его веселых трудов наполняли кухню, когда они приветствовали постоянных посетителей. Из обеденного зала слышалась болтовня, снизу доносился звон кружек и тарелок.

Заглянул Нещ, и Вив показала ему плиту, которую планировала заказать для Наперстка. Он внимательно прочитал замеры и, прищурившись, осмотрел стену и плиту, пока Наперсток рылся в кладовке.

— Хм, — сказал Нещ, поглаживая подбородок большим пальцем. — Ну, полагаю, можно было бы разместить ее там, но будет очень тесно. Могет быть, лучше обойтись тем, что есть. Автоциркулятор сейчас работает, но с двумя топками? Могет быть, мы вернемся к тому, с чего начали, и будем потеть, хотя тебе бы этого не хотелось. Или стоит поискать место побольше, а это оставить, если ты настаиваешь на этой плите?

Это расстраивало, и, конечно, переезд не был вариантом. Вив взглянула на заднюю комнату, из которой так и не появился Наперсток. Ей не хотелось видеть его разочарование, когда она расскажет ему об этом:

— Это настоящий позор. Но, думаю, у меня есть еще кое-что, с чем ты мог бы помочь.

Вив повела Неща в столовую.

— У нас есть бард, который приходит и играет здесь. — Она указала на дальнюю стену между кабинками. — Я думаю, может быть, устроить небольшую... сцену? Что-нибудь повыше, со ступенькой.

— Конечно. Конечно, — сказал Нещ, довольный тем, что может с чем-то согласиться.

Они обсудили детали, он приподнял шляпу и пошел своей дорогой, захватив с собой горячую кружку и наперст.

Как-то слишком быстро день подошел к концу.

— Мы же не собираемся снова спорить о том, где спать, не так ли? — лукаво спросила Тандри.

— Никогда не говори, что я не учусь на своих ошибках.

Тандри что-то промурлыкала.

— Хотя, может быть, на этот раз ты сможешь держать хвост при себе. — Вив улыбнулась и, повернувшись спиной, убрала последнюю кружку.

Тандри тихо рассмеялась.

— Ужин? — спросила она так, словно они часто ужинали вместе.

Вив взглянула на Дружбу, свернувшуюся калачиком под длинным столом. Удивительно, но зверь оставался в лавке весь день. Это обнадеживало.

— Мне определенно нужно съесть что-нибудь помимо выпечки Наперстка, — сказала Вив. Она хлопнула себя по животу. — В последнее время одежда кажется мне немного тесноватой.

Они заперли лавку, прогулялись до Хай-стрит, нашли заведение, в котором никто из них раньше не бывал, и вместе поужинали. Они поговорили о последних попытках Лэйни выудить рецепты из Наперстка, о том, как сообщить пекарю новость о планах по созданию новой печи, а также о Пендри и нескольких его наиболее ярых поклонницах.

— Вчера снова вернулась его самая большая фанатка. Пораньше, так что она заняла хорошее место, — заметила Вив.

— Та, у которой такие волосы? — Тандри жестом показала развевающиеся на ветру кудри.

— Та самая. Не думаю, что Пендри это заметил.

— Хммм. Что ж, люди склонны не замечать того, что находится перед ними, пока это чуть не сбивает их с ног.

Вив собиралась ответить небрежной колкостью, но что-то в выражении лица Тандри заставило ее переосмыслить фразу.

В конце концов, ей удалось выдавить:

— Я думаю, это правда.

Разговор продолжился.

После ужина они вдвоем вернулись в лавку и задули фонари и свечи. Из-под стола доносилось гулкое мурлыканье Дружбы.

— Не могу поверить, что она все еще здесь, — сказала Тандри.

— Я уверена, что она уйдет еще до рассвета.

Однако Вив надеялась, что это не так.

— Может быть, Нещ тоже решит переночевать завтра? Но у нас не хватит одеял. — Она подождала, пока Тандри первой поднимется по лестнице.

Они вернулись к той безмятежной, нежной тишине, которую ненадолго разделили тем утром, и разделись. Вив поймала себя на том, что смотрит в сторону, как и Тандри.

Они заснули спина к спине, уютно, легко и тепло.

Вив разбудил вой, сопровождаемый тяжелым ударом по животу. Ее глаза распахнулись, когда ее снова боднула огромная голова Дружбы.

— Ч-что? — пробормотала Тандри.

— Вставай! — Вив вскочила на ноги, глубоко вздохнув. В воздухе витал какой-то запах, который она не могла точно определить, едкий, но все еще слабый.

Ужас-кошка хлестнула хвостом и встревоженно прыгнула на верх лестницы. Вив невольно подумала о том, каким впечатляющим, должно быть, был этот прыжок. Затем до нее дошло, что она может видеть животное гораздо лучше, чем следовало бы. Сначала она подумала, что слабый свет исходит от луны, но цвет был совершенно неправильный.

Это был бледный, мертвенно-зеленый цвет. И он становился все ярче.

— Что это за запах? — спросила Тандри, хватая свою одежду и прижимая ее к груди.

Вив не стала утруждать себя своей.

— Ничего хорошего. — Когда она бросилась к лестнице, ужас-кошка уже спрыгнула вниз. Вив ухватилась за стропила и высунулась наружу, поморщившись, когда увидела языки призрачно-зеленого пламени, лижущие раму больших двойных дверей и быстро распространяющиеся. Странно, но дыма почти не было. Затем, с густым потрескивающим звуком, пламя взметнулось вверх по дверям, словно водопад в обратном направлении.

— Черт! Быстрее! Это огонь! Этот ублюдок поджег здание!

— Мы должны потушить огонь! — воскликнула Тандри.

Одной рукой Вив подняла женщину на ноги. Тандри ахнула от удивления и чуть не уронила свою одежду, когда Вив подхватила другой рукой ноги Тандри и спрыгнула вместе с ней на пол.

Тандри захрипела, потрясенная ударом.

Вив поставила ее на пол и заглянула за угол на кухню. Эта дверь тоже была охвачена пламенем, и маленькие язычки пламени ползли вверх по стене за плитой в сторону кладовой.

Сверху раздался пронзительный треск, когда давление в комнате изменилось, а затем зелень потекла по потолку, как кровь по лезвию. Она услышала хрупкий, резкий треск — черепица на крыше лопалась, как попкорн.

— Это не обычный огонь, — сказала Тандри, повышая голос, чтобы ее было слышно сквозь рев пламени, ее глаза были широко раскрыты в панике.

Обычный огонь дымил, но этот горел чисто и остро, как благовоние.

— Да. Мы должны вытащить тебя отсюда. Сейчас же.

— Меня? А как насчет нас?

Дружба жалобно взвыла, затем зашипела, как чайник. Она присела возле большого стола, уклоняясь от сыплющихся искр.

Вив и так ждала слишком долго. Еще немного, и она уже ничего не сможет сделать. Никто не мог сказать, насколько жарко может гореть этот неестественный огонь и что может его погасить. Если, конечно, вообще что-нибудь может.

Она бросилась к бочке с водой на кухне; там уже горела стена и стоял сильный жар. Металл на плите начал раскаляться докрасна. Из бочки поднимался пар. Гораздо жарче, чем от обычного пламени.

Вив схватила пару мисок Наперстка, зачерпнула каждой из них воду из бочки и одновременно выплеснула воду в сторону входной двери, которая теперь была охвачена языками пламени.

Вода не оказала абсолютно никакого эффекта. Она зашипела и испарилась еще до того, как достигла дерева, которое уже обуглилось, покрылось паутиной пульсирующих оранжевых полос.

— Черт!

Когда Вив обернулась, она увидела, что Тандри бросила свою одежду и собрала в охапку кружки. Она швыряла их одну за другой в витрину, пытаясь ее разбить, но кружки лопались при ударе, не оставляя следов на стекле.

Она повернулась к Вив:

— Как нам отсюда выбраться?

— Сюда.

Вив бросилась обратно в столовый зал к большим двойным дверям, тяжелая деревянная перекладина которых все еще была на месте. Змеи зеленого огня ползли по всей ее длине, а завесы пламени стекали сверху навстречу тем, что поднимались с пола.

Вив обхватила обеими руками одну из больших скамей, подняла и потащила ее к двери, щурясь от ослепляющего жара. Она подвела один конец скамьи под горящую перекладину и сильно дернула вверх. Перекладина накренилась, но вернулась в свои скобы, осыпав пол брызгами зеленых искр, которые скользили и шипели, как вода на сковородке. Несколько из них попали в босые ноги и руки Вив, жаля, как шершни. Боль была обжигающей, и она почувствовала запах обугливающейся собственной плоти.

Она снова рванула вверх, раз, другой, и с третьей попытки перекладина освободилась и упала на каменные плиты вместе с очередным каскадом зеленых искр.

— Отойди! — крикнула Вив. Она перенесла хватку к центру скамьи, полностью подняла ее, а затем бросилась вперед, ударив в правую дверь, и, продолжая движение, перепрыгнула через упавшую перекладину. Порыв прохладного ночного воздуха встретил ее, и она позволила скамье вынести себя из лавки, где отшвырнула ее в сторону. Скамья покатилась и загремела по улице, где уже начали появляться тени соседей.

Вив обернулась и увидела Тандри в обрамлении адски зеленого окна, пламя от упавшей перекладины поднималось все выше.

Справа от Тандри материализовалась тень, а затем бросилась сквозь пламя. Дружба приземлилась дымящимся телом на булыжную мостовую. Она бросила на них короткий испуганный взгляд, а затем скрылась в переулке.

Взгляд Вив снова метнулся к Тандри. Суккуб держалась за одну руку, морщась от боли, по ее щекам текли слезы.

Сделав глубокий вдох, Вив бросилась обратно в здание, перепрыгивая через пламя, которое казалось почти жидким, когда она проходила сквозь него, как кипящая вода. А потом она оказалась внутри. Снова подхватив Тандри на руки, Вив нырнула обратно сквозь зеленую стену жара.

— Оставайся здесь, — сказала она, вываливая Тандри на мостовую.

Когда она обернулась, все здание было охвачено пламенем, огонь распространялся со сверхъестественной скоростью по всем поверхностям. Она вздрогнула, услышав резкие звуки лопающейся черепицы на крыше, вниз посыпались глиняные черепки, осыпая зевак осколками и пылью.

— Ты не можешь туда вернуться! — прокричала Тандри, перекрывая стремительный вой пламени.

Вив набрала полную грудь воздуха и бросилась обратно в здание.

Приземлившись внутри, она почувствовала запах собственных тлеющих волос. Вив бросила взгляд на каменную плиту под столом. Что-то казалось неправильным — не была ли она наклонена как-то не так?

На это нет времени. Не сейчас.

Она бросилась на кухню, перепрыгнув через прилавок. Кладовая за ее спиной вскипела пламенем, жар давил на нее, как нечто физическое. Она выдернула сейф и швырнула его на прилавок. Потом снова перепрыгнула прилавок, одним движением сунула сейф под мышку, а затем бросилась к дверям. С ревом она швырнула его на улицу, изо всех сил стараясь целиться в сторону от того места, где, как ей казалось, стояла Тандри. Сейф ударился об угол со зловещим треском и упал, но, к счастью, не открылся.

Она бросилась обратно на кухню.

Вив бросила взгляд на Чернокровь на стене, гирлянды уже превратились в пылающие руины из пепла. Затем она обеими руками сняла кофе-машину со стойки и неторопливо направилась обратно к открытой двери. Искры, падавшие сверху, осыпали ее плечи и волосы — маленькие молнии боли. Часть ее косы загорелась, но у нее не было свободной руки, чтобы ее потушить. Она мрачно продвигалась вперед, мышцы напрягались под неудобной нагрузкой. Она остановилась перед пылающей перекладиной и пожалела, что у нее не хватило присутствия духа отодвинуть ее вместе со скамейкой, чтобы расчистить путь. Но теперь было уже слишком поздно для этого. Слишком поздно для чего-либо еще.

Она сделала один огромный шаг над горящей перекладиной, держа машину перед собой. Огонь лизнул ее бедра, обжигая кожу, острая боль пронзила обе ноги, а затем она оказалась снаружи.

Шатаясь, Вив выбралась на улицу, осторожно поставила машину на мостовую и застонала. Ее спина пронзительно закричала от боли, которой она не испытывала уже несколько недель.

Когда она повернулась обратно к зданию, притолока над большими дверями рухнула, а сами двери сложились внутрь огромным сгустком зелени, приземлившись с гулким звуком взрыва. Створчатое окно разлетелось, наружу вылетели острые куски стекла. Все закрыли лица руками.

Ошеломленные, они стояли на улице, изнывая от жара, исходившего от здания. Крыша начала скрипеть и трескаться, потом она содрогнулась и рухнула, черепица посыпалась в комнату внизу, где засветилась ярко-красным в озерах зеленого пламени.

Стоя в нижнем белье рядом с опрокинутым сейфом и кофе-машиной, Тандри нашла руку Вив и крепко ее сжала. Она закашлялась, ее глаза наполнились слезами.

Вив с застывшим лицом заглянула в лавку. Большой стол начал заваливаться набок, наполовину погребенный под вишнево-яркими плитками, и осыпаться на то место, где лежал Скалверт-Камень.

Она в ответ сжала руку Тандри:

— По крайней мере, мы потеряли не все.

Тандри мрачно посмотрел на машину и сейф:

— Тебе не следовало так рисковать.

Проследив за ее взглядом, Вив полностью повернулась к Тандри и наклонилась, пока их лбы не встретились, плечи поникли под тяжестью потери, ужаса и изнеможения.

Тихим голосом, настолько тихим, что, она была уверена, Тандри не услышит его за ревом пламени, нарастающим шумом людей и звоном сторожевых колоколов, она пробормотала:

— Я не это имела в виду.

Вскоре после начала пожара появились Стражи с фонарями в руках и заревели на растущую толпу на улице. Вив лишь смутно ощущала их присутствие, пока один из них не приблизился, направленный к ней каким-то соседом. Она тупо отвечала на его вопросы и почти сразу же забывала свои ответы. Когда он исчез, она снова стала глядеть на обломки.

Воспламенители из Акерса — узнаваемые по их мантиям, булавкам и учено-раздраженному виду — смогли сдержать призрачное пламя и предотвратить его распространение на соседние строения, но они ничего не могли сделать, что изменило бы исход для самой лавки, поэтому они позволили ей сгореть.

Пламя бушевало почти до рассвета, и Вив с Тандри оставались на улице, наблюдая, как лавка превращается в пепел. Время от времени стены падали — сначала медленное разрушение, а затем внезапный порыв, когда бревна обрушились внутрь в закрученных штопором лентах искр.

Тандри прижалась к Вив. Они были совершенно сухими, как будто их обдувал пустынный ветер. Кожа на лице Вив была ободрана, ожоги на бедрах воспалились и пульсировали. В какой-то момент Лэйни, прихрамывая, подошла к ним, неся одеяла, чтобы прикрыться. Было слишком жарко, и Вив почти сразу же сбросила свое, хотя Тандри накинула свое на плечи и сжала спереди кулачком.

Постепенно Тандри в изнеможении прислонилась к руке Вив. Суккуб не предлагала им уходить, но в какой-то момент она пробормотала:

— Когда ты будешь готова, мы пойдем ко мне.

Вив не могла заставить себя принять это предложение.

Несмотря на жар на ее теле, холод бежал от черепа Вив к подошвам ног, как будто каждый день, проведенный ею в Туне, уходил, оставляя растущую пустоту, самое физическое проявление отчаяния, которое она когда-либо знала.

Было ли это тем, о чем говорила Тандри? Как она это назвала… Мистическая Обоюдность? Было ли это похоже на то, что чувствовала она? Или это была просто обычная, каждодневная безнадежность?

Она не знала. И полагала, что это не имеет значения.

Тандри попробовала еще раз, по-прежнему непрямо:

— Ты разве не устала? — Ее голос был хриплым. Хотя призрачное пламя почти не дымило, у них все еще горело в горле.

— Я не могу уйти, — сказала Вив. — Пока нет.

Ее взгляд был прикован к месту в самом сердце убывающего разрушения, где когда-то покоился Камень.

Она должна узнать, там ли он.

Когда забрезжил рассвет, зеленое пламя зашипело и погасло, как будто оно питалось ночью не меньше, чем земным топливом. Однако жар все еще был невыносимым — к почерневшим бревнам и обугленной и раскаленной черепице нельзя было даже приблизиться.

В конце концов, Тандри уговорила Вив посидеть на крыльце Лэйни, и они вместе наблюдали, как рассвет полностью расцветает. Теперь почерневшее дерево действительно дымилось более естественным образом, как будто до этого его пожирал мистический огонь. Черное, ядовитое облако сажи росло и спиралью поднималось к небу, где его разрывал на части и рассеивал ветер, дувший со стороны реки.

Лэйни стояла позади них, опираясь на метлу. Через некоторое время Вив спросила срывающимся голосом:

— Лэйни, у тебя нет ведерка или двух, которые ты могла бы одолжить?

Старуха принесла два ведерка, и Вив взяла по одному в каждую руку. Все еще босиком, в нижней рубашке и коротких полотняных штанах, она подошла к колодцу, наполнила оба ведерка и мрачно выплеснула воду на пепелище там, где когда-то были большие двери. Теперь вода плескалась и шипела, потому что не было зеленого пламени, которое могло бы сжечь ее прежде, чем она успела бы упасть.

Она отнесла ведра обратно к колодцу, снова наполнила их и снова выплеснула воду. И еще. И еще, медленно продвигаясь внутрь, к руинам, которые когда-то были большим столом.

Вив не считала походы к колодцу, и ее ноги оставляли кровавые отпечатки на булыжниках. Пепел облепил ее ноги до самых ноющих бедер.

Тандри ждала на крыльце и не пыталась ее отговаривать. Это было бы бессмысленно.

Жар все еще стоял невыносимый, и иногда Вив выливала на себя ведро воды, прежде чем вернуться. Вода всегда уходила вскоре после того, как она вновь пересекала забрызганный след, который прокладывала. После каждого ведра пепел ненадолго становился мутным, пока чернота быстро не высыхала и снова не растрескивалась.

Толпа на улице немного поредела, и оставшиеся перешептывающиеся зеваки держались подальше от Вив, пока она целенаправленно пробивалась все дальше и дальше внутрь.

Где-то во время этих бесконечных, оцепенелых походов Тандри ненадолго исчезла и вернулась с Нещем и маленькой повозкой, запряженной крепким пони. Они заручились помощью нескольких человек, находившихся поблизости, погрузили кофеварку и сейф в повозку, и Нещ снова на ней уехал.

Вив это не взволновало.

Наконец, она добралась до нужного места. От стола почти не осталось дерева, а то, что осталось, было рассыпчатым и прогоревшим насквозь, как лоскутное одеяло. Первое же ведро воды, попавшее на него, заставило его съежиться и рассыпаться, как соль.

Вив опустилась на колени и разгребла руины, ее пальцы жгли тлеющие под ними угли. Она встала и стала пинать золу окровавленными ногами, пока не обнажились каменные плиты под ней.

Она тяжело дышала, вдыхая дым и отрывисто кашляя, уставившись на плиты. Еще один поход с ведрами смыл часть скопившейся золы и охладил поверхность камня. Она взяла почерневший кусок металла, приподняла им край и бросила плиту на раскрошившиеся остатки стола, превратившиеся в серый шлейф.

Упав на колени, Вив перебрала обожженными пальцами поразительно горячую землю под собой.

Там, конечно, ничего не было.

Когда Вив вернулась на улицу, она двигалась словно под водой, невесомая, звуки был искаженными и далекими. Она мрачно уставилась на Тандри, затем, спотыкаясь, направилась к ней.

Еще не дойдя до крыльца Лэйни, Вив с удивлением увидела, как Лак протискивается мимо людей, заполнивших улицу. Он нес сложенные комплекты одежды и две пары матерчатых туфель. Он ничего не сказал, передавая свертки Вив и Тандри, но Вив заметила мелькание прекрасного серого платья между несколькими людьми позади него. Мадригал поймала ее взгляд, торжественно кивнула и пошла прочь по улице, величаво и неторопливо.

— Спасибо, — выдавила Тандри своим надтреснутым голосом, но Вив смогла только протянуть руку, взять то, что предложил Лак, и даже не уронить.

Лак пробормотал им что-то — Вив не расслышала, — а потом она стояла, уставившись на одежду и смутно пытаясь понять, что это такое.

После этого Вив не помнила, как села, но, должно быть, в какой-то момент она это сделала. Она тупо смотрела вперед, зрение затуманилось, а глаза слезились от дыма.

Знакомый голос прошептал:

— О нет...

Вив моргнула, узнав его. Она повернула голову и, прищурившись, посмотрела на расплывчатую фигуру Наперстка. Тандри, все еще завернутая в одеяло Лейни, опустилась перед ним на колени; они о чем-то тихо говорили.

Вив закрыла глаза, а когда открыла их в следующий раз, его уже не было, и она не знала, сколько времени прошло.

Внезапно Тандри снова оказалась рядом с ней. «Он здесь». Она нежно положила руку на плечо Вив и повернула ее, и тут снова появился Нещ с пони и повозкой. Тандри подвела ее к повозке и мягко подтолкнула к задней части. Вив легла, свесив ноги с досок и глядя в небо на черную ленту дыма, разделявшую его пополам.

Она отдаленно слышала, как Нещ и Тандри разговаривали, когда повозка с грохотом ехала по булыжной мостовой. Запах сгоревшей лавки немного отступил, но так и не исчез полностью — сама Вив воняла им. Ветер, рожденный их движением, сдувал с нее пепел, который поднимался вверх как летящий снег.

Наконец повозка остановилась, кто-то повел ее вверх по лестнице, а затем она оказалась в комнате Тандри. Суккуб усадила ее на деревянный стул, который заскрипел под ее весом. Затем Тандри исчезла и быстро вернулась с мокрым полотенцем. Она терла Вив так осторожно, как только могла, хотя ворс ткани был похож на наждачную бумагу в тех местах, где она обожглась, а это было почти везде.

После этого Тандри удалось ее раздеть и переодеть в чистую одежду, которую предоставил Лак, а затем она уложила ее на единственную кровать в комнате.

Вив сопротивлялась тому, чтобы закрыть глаза, сопротивлялась тому, чтобы потерять сознание, но когда она моргнула в следующий раз, то провалилась в темноту без сновидений.

Когда Вив медленно проснулась, она почувствовала себя более уверенной в своем собственном теле, но ее уныние удвоилось. Глаза распахнулись, и одеяло на кровати Тандри заскрежетало по ее коже, причиняя боль обожженным местам. Она снова закрыла глаза, страстно желая забыться сном, но тот ускользнул от нее.

— Ты проснулась, — сказала Тандри.

Вив повернула голову, и мышцы на ее шее заныли. Все ее тело болело. Ее ступни раскалились от боли.

Тандри сидела в кресле, натянув одеяло до подбородка. Синяки под глазами, волосы опалены. Дорожки слез все еще были отчетливы видны на ее перепачканных щеках.

Комнату наполнил запах огня. Они обе все еще пахли им.

— Да, — прошептала Вив. Она не думала, что сможет справиться с чем-то большим. Она осознала, насколько сильно у нее пересохло в горле, и это было нечто осязаемое. Ей нужна вода.

Тандри, казалось, почувствовала это. Она встала, завернулась в одеяло, подошла к туалетному столику и принесла полный кувшин.

Вив удалось приподняться и жадно выпить все, несколькими огромными глотками.

— Спасибо, — сказала она, даже не потрудившись вытереть влагу с подбородка. И почувствовала ледяное облегчение на своей чувствительной коже. И добавила, потому что чувствовала, что это нужно сказать: — Извини.

— За что? — Тандри устало нахмурилась, глядя на нее. — За то, что спасла меня из огня? Того, в предотвращении которого я так сильно помогла?

— Я думаю, нам обеим следует поблагодарить кошку.

Тандри беззвучно усмехнулась, хотя, похоже, ей было больно смеяться.

— Я должна вернуться, — сказала Вив.

— Сейчас? Почему? Что бы это ни было, оно сохранится. Там нечего восстанавливать.

— Просто есть еще кое-что, что я должна увидеть.

Тандри поглядела на нее, затем вздохнула и пожала плечами:

— Тогда пойдем.

— Тебе нужно поспать. Я заняла твою постель.

— Я все равно не смогла бы заснуть, не зная, где ты, — ответила Тандри. — Но я еще высплюсь, я полагаю.

Вив застонала, выпрямившись во весь рост, заставила себя подняться на ноги, а затем нашла и сунула ноги в матерчатые туфли, которые подарила Мадригал. Она зашипела сквозь зубы, когда ее подошвы запротестовали, но она овладела собой.

Выйдя из комнаты Тандри, она увидела, что день клонится к закату. Она, должно быть, проспала семь или восемь часов.

Обратный путь в лавку был очень медленным, и она ступала осторожно. Боль, от которой она отмахнулась несколько часов назад, стала настойчивой и острой. Она вспомнила слова Тандри, сказанные всего день назад: боль, которую игнорировали, усиливалась по возвращении.

Абсолютное опустошение.

В течение дня жар значительно спал, хотя по-прежнему было неприятно тепло. Стен не осталось. Холмы пепла, обломки сгоревших балок и обвалившийся камень отмечали периметр, а осевшие груды серого и черного напоминали размытую карту того, что когда-то было интерьером.

Вив оставила Тандри на улице и вошла внутрь, тщательно выбирая шаги. Она прошла за то место, где когда-то стояла стойка, и окинула взглядом находившиеся там обломки.

Наконец она ее нашла. Вив осторожно протянула руку, опасаясь возможного перегрева, но Чернокровь оказалось прохладнее, чем она ожидала.

Она вытащила меч из кучи, и черный песок осыпался с искореженного, измученного клинка. Кожа, которой была обтянута рукоятка, конечно же, сгорела дотла. Поперечина была изогнута и оплавлена, лезвие искривлено, и перламутровый блеск растекался по нему, как по маслу. Трещина пробежала с одной стороны до самой рукоятки, сталь разрушилась от невероятного жара неестественного огня.

Вив держала свой меч обеими руками, склонив голову.

Она отреклась от своей прежней жизни, перейдя по мосту в новую страну, и теперь стояла на коленях среди ее руин.

Это был мост, сгоревший позади нее и оставивший ее в полном отчаянии.

Она бросила меч обратно в золу и пошла по единственному оставшемуся пути.

Она спала в комнате Тандри, периодически просыпаясь, чтобы позаботиться о самом необходимом, хотя Вив настояла на том, чтобы взять одеяло и лечь на пол. В любом случае, она к этому привыкла. Иногда, как сквозь туман, она понимала, что Тандри пришла или ушла.

Примерно на третий день, как ей показалось, раздался стук в дверь. Вив услышала, как Тандри пошла открывать, тихий обмен словами, а затем кто-то вошел. Она слышала, как ноги мягко ступают по половицам.

— Хм.

Вив открыла глаза и полуобернулась. Нещ уставился на нее сверху вниз, скрестив руки на груди, и она внезапно почувствовала себя глупо... и разозлилась: лежать здесь и демонстрировать ему свою слабость. В прошлые годы она бы обозвала себя дурой за то, что дала врагу такое преимущество. Такая беспечность убила бы ее сто раз подряд.

Но Нещ не был ее врагом.

Хоб придвинул стул и сел, его ноги были слишком короткими, чтобы доставать до пола. Он зажал руки между коленями и отвел взгляд, давая ей время принять сидячее положение.

— Нещ, — прохрипела она и кивнула. У нее вообще не было ощущения, что она спала.

— Первое, с чем нужно разобраться, — это уборка, — сказал он без предисловия. — Потом материалы. Потом труд. На этот раз нужно больше рук, чем у нас с тобой.

— О чем ты говоришь? — спросила она, и в ее голосе послышались нотки раздражения.

— О восстановлении, конеш. Зола остыла. Мы ее уберем. Могет быть, восемь-десять поездок на свалку. Пара наемных работников прекрасно все эт' ускорят.