Легенды Сартариума. Ксавий

Пролог. Письмо из бутылки.

– Ты только посмотри, какую рыбину я выловил, – Артур размахивал перед его носом маленькой рыбешкой, которая была не больше ладони Ксавия, да и выглядела настолько неказисто и жилисто, что вряд ли ее можно было съесть, не рискуя проглотить кучу острых костей. В это время года солнце палило особенно нещадно, поэтому мальчишки перемежали рыбалку с купанием, что отпугивало крупных рыбин. Косяки сатиков щекотали тела мальчишек, с удовольствием ныряющих в мутную, но прохладную воду.

Им приходилось постоянно переходить с места на место в поисках лучшего улова. Здесь бы пригодилась способность отца Артура находить косяки жирных форелин, но он не использовал ее часто, боясь потерять годы своей жизни. Ему только исполнилось тридцать лет, а все его волосы стали седыми настолько, что он в шутку называл себя снежным человеком. Мальчикам с самого раннего детства внушали, что использование сил проклятья грозит если не мгновенной гибелью, то потерей нескольких лет будущей жизни, поэтому все дети в Дациле боялись их применять в повседневных делах, а некоторые, как Ксавий, даже не знали, что за способность дало им проклятье.

К тому времени, как корзина Артура переполнилась мелких рыбешек, которые годились только на корм домашнему зверью, Ксавий успел поймать лишь одну нежирную форелину, поэтому вечером ему могло крепко достаться от отца, потребовавшего поймать, как минимум пять больших форелин к ужину. Ксавий начинал злиться на своего друга, которому постоянно везло в рыбалке, злился и на отца, зачастую слишком сурово поступающего с мальчиком, поэтому он ответил достаточно грубо.

– Этой рыбиной даже полевого жука не накормить.

– Что правда, то правда, – Артур знал, как Ксавия наказывают дома, поэтому никогда не обижался на него. Они с самого раннего детства были лучшими друзьями, проводя большую часть времени втроем с Цетой, но сегодня она не смогла пойти с ними, оставшись дома с больной бабушкой, которая использовала слишком много своей силы и в буквальном смысле вспыхнула. Ксавий видел это – голова старой женщины загорелась прямо на его глазах. Пока ошарашенный мальчик стоял и смотрел, отец Цеты сумел справиться с пламенем, чуть не охватившем их дом.

Ксавия приводила в трепет мысль о том, что он может случайно использовать силы своего проклятья, не зная, что оно ему дает и как работает. Темными ночами в амбаре, скрываясь от своего отца, он пытался узнать, чем же владеет и на что способен, но сколько Ксавий не пробовал, никогда ничего не удавалось. Разочарованный мальчик отправлялся спать со слезами на глазах. Все его друзья уже знали, что могут, а он был как настоящий миуэвин.

Мама то и дело пыталась ободрить его, называя особенным и способным, но красноречивый взгляд отца говорил Ксавию о том, что дома его презирают, несмотря на все слова.

– Может быть, переберемся ближе к песчаной косе, – Ксавий смотрел вперед, пытаясь разглядеть рыбаков на берегу косы, но с такого расстояния никого не было видно. Песчаная коса излюбленное место для рыбаков. Взрослые мужчины из соседних поселений обычно прогоняли двенадцатилетних мальчишек, часто больше шумевших и распугивающих потенциальный улов. – Вроде никого нет, побежали туда.

– Давай, только я сбегаю домой, отдам отцу мой «великий» улов. – Весело засмеявшись и схватив ведро, Артур побежал в сторону поселения, оставив Ксавия одного с маленькими удочками. Мальчишка с русыми волосами и длинным шрамом возле виска начал собирать вещи, вытирая пот со лба. В этом году жара стояла невероятная, но и предстоящая зима по всем приметам обещала быть очень холодной. Отец Ксавия занялся утеплением крыши их небольшого домика, заставляя участвовать в ремонтных работах и мать, без того устающую на работе в пекарне, откуда она приносил сыну вкусные булочки. Большую их часть Ксавий отдавал своей подруге Цете, которую редко кормили дома. Ее небогатая семья не могла позволить себе даже отдельный дом, ютясь в общей постройке, куда отправляли одиноких стариков и безнадежно больных людей.

Собрав удочки, Ксавий медленно побрел вдоль берега, смотря на накатывающие пенистые волны. Он думал о том, что сегодня утром сказала его мать, которая собиралась в будущем отослать сына учиться в столицу королевства – Дамерт. Мальчишке не хотелось расставаться с друзьями, поэтому он размышлял над тем, как бы остаться, потому что Артура вряд ли отдадут учиться. Его родители предпочитали жизнь в малой общине, и все их дети выросли и находились в Дациле, а Цета вообще хотела сбежать из города и отправиться путешествовать по свету, намереваясь увидеть упавший столп мироздания в одном из далеких городов. Говорили, что если на нем найти свое имя, то возможно совладать со своим проклятьем и подчинить его, открыв возможность бесконечной жизни.

Море, возле которого они жили, всегда было теплым. Люди купались в нем даже поздней осенью, когда все листья уже опали с деревьев, а с востока дули пробирающие до дрожи холодные ветра.

Берег, вдоль которого шел Ксавий, был абсолютно пуст, несмотря на палящее солнце. Жители Дацила были заняты в поле, собирая новые урожаи овощей и злаков, успевших вырасти дважды за это лето. Поглядывая на северный горизонт, Ксавий мечтал о подзорной трубе, как у капитанов, бороздящих бескрайние морские просторы. Он никогда не видел настоящие большие корабли вблизи, только рыбацкие лодчонки, но много слышал о них от деда Артура, который в свою молодость плавал даже на Пилиатские острова, где заработал свое состояние, позволившее его наследникам жить безбедно.

Накатывающие волны выносили на берег водоросли и сосновые бревна, которые недавно сорвались с перевозившей их баржи. Изредка попадались и устрицы с ракушками, которые Ксавий убирал в отдельный мешочек, висящий на его поясе. Мама умела готовить вкусные супы с этими дарами моря, от которых настроение повышалось даже у вечно ворчливого и недовольного отца.

До косы оставалось еще полпути, когда мальчик заметил кое-что необычное среди водорослей и раскиданных бревен. Небольшая закупоренная бутылка, частично покрытая липкими водорослями, лежала в песке. В этом месте постоянно ходили девушки, собирая пустые ракушки для создания украшений на продажу. Видимо бутылка попала сюда совсем недавно, иначе бы ее давно нашли и подобрали любопытные девчонки.

Отложив удочки на одно из бревен, Ксавий поспешил к бутылке, внимательно смотря под ноги. Если неудачно наступить, острые ракушки с легкостью могли разрезать худую обувь мальчишки. В этих местах также встречались крабены с острыми клешнями и шипами, при прикосновении к которым можно получить быстро распространяющееся по коже заражение.

Подняв легкую бутылку, Ксавий отодрал от нее липкие водоросли, пытаясь разглядеть, есть ли что-нибудь внутри. Возможно, что кто-то из моряков с барж выкинул недопитую закупоренную бутылку, но до сегодняшнего дня Ксавий ни разу таких бутылей не видел. Формой она походила на странные деревья с опушки Красного леса, отдаленно напоминающие женские фигуры. Деревья в этом лесу круглый год имели густую красную листву, оттого и прижилось название.

Попытка откупорить бутылку не удалась. Мальчишке попросту не хватило сил. Из-за морской воды пробка разбухла и мешала открытию. Тряся бутылкой, по звуку Ксавий понял, что в ней что-то находится. Желая, как можно скорее увидеть то, что лежало внутри нее, Ксавий схватил камень и изо всех сил ударил по бутылке. Она не разбилась, но трещина пробежала от самого дна до горлышка. Второй удар отколол от нее часть, освобождая длинную деревянную трубку со съемной крышкой. Как она сумела залезть в узкое горлышко бутылки для Ксавия было настоящей загадкой, но он решил не заострять на этом внимания, спеша исследовать саму трубку.

Нетерпеливый Ксавий тут же стал откручивать круглую крышечку на трубке, не дожидаясь своего друга. Каково же будет изумление Артура, когда тот увидит неожиданную находку. А потом они вместе покажут ее Цете, любившей грезить о невероятных приключениях. Она могла придумать интересную историю каждому камню или ракушке, а потом рассказывать ее так, будто это было на самом деле. Отвинтив крышку, Ксавий увидел свернутую в трубочку бумагу. Его сердце быстро заколотилось, а темное сияние вокруг тела начало пульсировать, что бывает в моменты сильного волнения.

Послание в бутылке! Может быть, это какой-то моряк умоляет о помощи, потерпев кораблекрушение. Воображение Ксавия рисовало картины того, откуда могла приплыть бутылка с письмом, но еще больше его интересовало, что же в ней написано. Чтением и письменностью Ксавий владел достаточно неплохо; в свободное время мама обучала его. Она родилась в Дамерте и окончила несколько классов учебного заведения, прежде чем покинула город. Все свои знания мама старалась передать Ксавию, предпочитающему постоянно находиться на улице, чем за книгами.

Развернув свиток, Ксавий принялся читать, бережно держа хрупкую бумагу в руке. От прикосновений она хрустела.

«Тому, кто получит мое последнее послание.

Дорогой друг. Прости за сумбурность сего письма, но времени у меня не много. Вместо бумаги смесь тростника, а чернила – кровь крабена. Это письмо – предупреждение, но в то же время письмо – надежда. Ни одна живая душа не знает моей истории, и только ты станешь ее частью. Надеюсь, что тебе повезет больше, чем мне.

Позволь для начала представиться. Меня зовут Саретон из Маердена (Ксавию показалось знакомым это название). Долгие годы я жил в этом небольшом городке вместе со своей любимой женой Поэмией. Мы никогда не были богатыми, но и не бедствовали. Проклятье наше было слабым, давая долгие годы жизни, но случилось страшное. Мое солнце закатилось, Поэмия случайно погибла, упав с обрыва.

Мое горе было столь сильным, что я не хотел жить, проводя часы за напитками, позволяющими хоть и ненадолго, но потушить пламя отчаяния, пока однажды не встретил странного человека с востока. Он рассказал о реке, переплыв которую можно было попасть в царство погибших душ, откуда приходили зимние шторма. Я и раньше слышал подобные истории, но что-то в этом человеке убедило меня ему поверить. Он рассказал, что в дни темных ветров, граница между миром живых и миром теней настолько слаба, что можно связаться с другой стороной.

Не буду описывать все мои мысли, но я понял, что это мой шанс связаться со своей любимой – Поэмией. Месяцы я готовился к долгому путешествию. Все мои злоключения не влезут и на сотню таких листов, но я достиг края мира. Достиг реки теней и рук, как зовут ее в тех краях. И в самую темную ночь на берегу этой в высшей степени странной реки я позвал Поэмию.

Но пришла не она…»

Ксавий прочел первую половину письма на одном дыхании. Лишенный каких-либо деталей рассказ все равно показался впечатлительному мальчику волнительным и завораживающим, полным тайны и загадок, которые предстояло раскрыть. В свой малый возраст он прекрасно понимал, что такое смерть. А тень человека представлял маленьким комочком, который сидит внутри и питает проклятье. Именно проклятая тень излучала темное сияние, покрывающее людей, подобной второй одежде.

Дрожащими руками Ксавий перевернул лист, ожидая продолжения истории, но какое же разочарование его постигло, когда он понял, что лист пуст. История не была дописана. В растерянности мальчик расковырял бутыль на куски, но больше ничего в ней не нашел. От досады Ксавий пнул бутыль в сторону.

«Кто же пришел, раз не эта Поэмия? Сколько лет прошло с тех пор, как письмо было написано?». Вопросы не давали покоя мальчику, пока он копался в песке в бессмысленной надежде найти вторую бутыль с продолжением истории.

– Ах вот ты где! Попался! – Из травы сверху выпрыгнула рыжеволосая девчонка с яркими зелеными глазами. Цета резво помчалась по песку к Ксавию, весело смеясь. Для человека, у которого вчера загорелась бабушка, она была необычайно весела. Наверное, бабушка уже пришла в себя и отделалась легким испугом и ожогами, которые могли залечить здешние лекари. – Что это ты тут делаешь, куличи лепишь песочные?

– Привет, Цета. Ты только посмотри, что я нашел, – мальчик помахал листком перед носом девушки. – Послание в бутылке! Там такое написано, ты только прочти.

Девочка с сомнением оглядела хрустящую бумагу. Читать она тоже умела, но не торопилась, предпочитая подразнить Ксавия, с которым у них постоянно возникали споры, несмотря на крепкую дружбу.

– Какие-то каракули, – хмыкнула она. – Кстати, с бабушкой все в порядке, если тебе это интересно.

– Каракули? – Ксавий еще раз оглядел листок, но ничего не изменилось. Письмена были на распространенном кассабадском языке – Не обманывай меня. А за бабушку рад, загляну сегодня вечером к вам.

– Я не пойму, что здесь написано. Честно, – бумага быстро перестала интересовать девчонку. Она вернула лист недоумевающему Ксавию. – Пойдем, погуляем в Красный лес, говорят, что вчера там видели чистых людей, приносящих жертву Аммоку, а потом они скрылись в глуби леса. У них там убежище и нам пора его искать.

– Враки, не бывает чистых людей, каждый человек с самого рождения проклят, – повторил Ксавий то, что постоянно слышал от своего отца и окружающих людей. – Ты на самом деле не можешь прочесть то, что здесь написано или опять смеешься надо мной?

– Разве я стану врать моему дорогому другу, – игриво сказала Цета. – Врать нехорошо, а вот дать подзатыльник бездельнику…

Не успел Ксавий увернуться, как ладошка девчонки ударилась его по голове. Громко смеясь, Цета понеслась по склону в сторону Красного леса, не оборачиваясь на Ксавия. Она прекрасно знала, что он побежит за ней. Любое приключение вдвойне интересней, если человек не один, а если их трое, то приключение превращается в настоящий эпос, который можно с пафосом рассказать другим детям, приукрасив множеством деталей.

В этот момент Ксавий увидел, как к ним через поле несется запыхающийся Артур. Уж он-то точно оценит находку Ксавия. Бежавший черноволосый мальчишка что-то кричал издалека, но из-за громкого плеска накатывающих волн ничего слышно не было. Цета в нетерпении остановилась на вершине склона, ожидая пока мальчишки побегут за своим предводителем, а Ксавий еще раз перечитывал письмо, как будто это могло помочь появлению второй его части.

– Ксавий! – Бежавший Артур выкрикивал его имя и махал руками, пытаясь привлечь их внимание. – Ксавий! Тебе нужно домой! Ксавий!

– Домой? – Переспросил он у Артура, остановившегося перед ним. Он тяжело дышал, опершись руками о свои изодранные колени. – Что случилось?

Только присмотревшись, Ксавий увидел, как по лицу его закадычного друга льются слезы, перемешиваясь с дорожной пылью. Он никогда не видел, чтобы его друг так плакал. Беспокойство охватило Ксавия, несмотря на юный возраст, он видел уже три смерти. Вдруг с кем-то из родственников Артура случилось нечто страшное.

– Твоя мама… Она… – Артур не мог нормально сказать, пока Цета не подбежала и дала ему запечатанный кувшин с водой из травяной сумки, которую всюду таскала с собой. Опустошив кувшин большими глотками, Артур посмотрел в глаза Ксавию и выдал на одном дыхании. – Твоя мама погибла, упала с крыши и свернула шею. Прости…

– Что!? – Одновременно воскликнули Ксавий и Цета. Вопрос повис в воздухе.

– Ты шутишь, скажи, что ты шутишь, – подступившись к заплаканному Артуру, Ксавий не отрывал взгляда от его глаз, с каждым мгновением понимая, что никакая это не шутка. – Ты это видел?

– Она лежит там… на земле… рядом твой отец на коленях плачет. Тебе нужно бежать.

Сердце Ксавия пропустило удар. Не слушая дальше, он отбросил так и не показанное Артуру послание в сторону и понесся назад в Дацил, что есть сил. Он бежал через поле с дикими цветами, из некоторых готовили напитки, одурманивающие разум. Несколько раз Ксавий видел, как его отец пьет подобное варево и его поведение изменяется в лучшую сторону. Отец на краткое время становился веселым и разговорчивым, но после ожесточался еще больше, вымещая всю свою злобу на жене и сыне.

Поселение находилось за этим полем у небольшой речушки, которая была настолько теплой, что не замерзала даже зимой. Возле реки и стоял дом их семейства, который достался его отцу в наследство. Хоть он и был обветшалым, но выделялся среди остальных недавно построенных домов необычной архитектурой, восходящей своими корнями ко времени основания Дацила.

Рядом с домом уже собралась толпа переговаривающихся друг с другом людей. Вокруг них распространялась небольшая темная дымка, обычно появляющаяся при сборе большого количества проклятых человек. Попадая в такую дымку, можно было ощутить витающую в воздухе особую энергетику. Они тихо переговаривались между собой, глядя на женщину с русыми волосами. Раскинув руки в разные стороны, она лежала на земле перед домом. Ее безжизненные открытые глаза смотрели в голубое небо прямо на яркое солнце, но женщина не могла закрыть глаз, она была мертва. Рядом с ней сидел высокий мужчина, который не отрывал от погибшей своего мрачного взгляда. Он даже не заметил, как подбежал Ксавий, из глаз которого лились соленые слезы.

Люди при виде мальчика замолчали, кто-то попытался схватить его за плечо и остановить, но Ксавий вырвался и подбежал к женщине. Он остановился прямо перед телом матери, упав на колени перед ней. Ее гладкие черты лица осунулись, а неестественно повернутая шея говорила о падении с высоты. Наверное, она участвовала в утеплении крыши, когда сорвалась вниз, но для Ксавия это не было важно.

Темное сияние его матери угасло навечно.