Летучая мышь

— 1 —

— Стив, что у тебя произошло? — Роберт внимательно посмотрел на друга.

— Да так, ничего особенного. — Стив, изучая напиток, покачивая бокал, наблюдая за переливами света в жидкости.

— Да нет, что-то все же случилось. Впрочем, если ты не хочешь об этом говорить — не нужно.

Просто помолчим. — Роберт ободряюще улыбнулся. — Выпьем, может тогда проблема, которая мучит сейчас, покажется менее значимой.

— Наверное, ты прав. Просто интересный случай в практике. Хотел тебе рассказать. Ты же писатель, к тому же — романы ужасов — твоя специальность. — Стив еще раз задумчиво посмотрел в бокал и быстро выпил.

— А что? Произошло что-то ужасное? Или — необъяснимое? — Роберт заинтересовался.

— Ужасное? Нет, я бы так не сказал. Немного непонятное, но вообще-то картина довольно-таки обычна. Сегодня ко мне привезли мальчика. Двенадцать лет. Живет на ферме тут неподалеку. Отклонения в психике. — Стив говорил медленно, выдавливая из себя каждую фразу.

— Так это уже твоя работа, как моя — романы ужасов, — Роберт рассмеялся. — Стив, ну что ты такой расстроенный? К тебе постоянно привозят кого-то с отклонениями в психике. Разве это является причиной для того, чтобы сидеть, уткнувшись носом в хороший джин с гримасой вселенского недовольства?

— Ты совершенно прав, причина не в этом. — Стив вымученно улыбнулся. — Роб, налей мне еще, разбавлять не нужно. Я буду пить и рассказывать. Может, тогда ты поймешь.

— Я буду слушать предельно внимательно, — Роберт разлил джин в два бокала и устроился в кресле поудобнее, приготовившись слушать.

— Да, так вот… Как я говорил, мальчик. Двенадцать лет. Нормальный ребенок. Никаких, на первый взгляд, отклонений в физическом развитии. Я его отправил на обследование, пусть анализы сделают, но, я думаю, ничего не обнаружится. Мальчик здоров. Физически здоров. — Стив подчеркнул последнюю фразу и посмотрел на Роберта, тот кивнул головой. — Представь, Роб, такой ангелочек с ободранными коленками. Розовые щеки, вьющиеся волосы, крепенький такой парнишка. — Стив опять смолк.

— Представил. Нормальный ребенок, не являющийся бледнокожей жертвой урбанизации. Мечта любой нормальной матери. Кровь с молоком и так далее. Правильно? — Роберт подталкивал приятеля к дальнейшему разговору.

— Правильно. — Стив отхлебнул джин и сморщился. — Так вот, у этого мальчика странные привычки.

Ладно бы, если бы его заметили мучающим животных. Детская жестокость, даже гипертрофированная, не такое уж необычное дело. Но этот мальчик…

— Да что он такого сделал? Съел любимую кошку своей мамы? — Роберт недоуменно пожал плечами. — Стив, ты скажи толком, что там такое, а то впечатление, что я из тебя под пытками что-то вытягиваю.

— Понимаю. Просто меня немного это все выбило из колеи. Роб, я обычный сельский врач. Да, я кое-что умею, но все же… И когда в моем кабинете сидит обычный мальчишка, а его мать, рыдая, рассказывает, что у них не осталось ни одной овцы на ферме, потому что этот мальчишка перегрызает им горло и выпивает кровь, то я как-то теряюсь. — Стив залпом выпил остаток джина.

— Ну, что скажешь? Как тебе такой ужастик?

— Как это — перегрызает горло? — Роберт был удивлен.

— Зубами, — тихо ответил Стив. — Зубами, Роб. Мальчик сам это признает. Он это делает не в бессознательном состоянии, никакого лунатизма, ничего подобного. Он выходит по ночам к загону, перегрызает овце горло и пьет кровь.

— Только овцам? — Роберт задумался. — Почему овцам?

— Я спросил то же самое. Он говорит, что овцы почти не сопротивляются, и с ними легче справиться.

— Ничего себе, историйка! — Роберт присвистнул. — Это действительно больше похоже на роман ужасов.

— Это еще не все, Роб. — Стив уставился в пустой бокал. — Я поговорил с мальчиком. Ведь это началось не так давно. Меня интересовало — почему это он вдруг почувствовал тягу к крови.

— И почему? — Роберт наклонился вперед, вслушиваясь в каждое слово.

— Мальчик сказал, что однажды ему приснился сон. В окно его спальни влетела огромная летучая мышь. Он испугался, но потом понял, что спит, потому что таких больших мышей не бывает. Она покружила по комнате, присела на край кровати. Мальчик уже не боялся, ведь во сне ничего плохого произойти не может. Но этот сон был по-настоящему плохим. Потому что летучая мышь вцепилась клыками в его горло. Ему было больно, очень больно. Он закричал и проснулся. А, проснувшись, он увидел склонившегося над ним человека в полосатом домашнем халате. Роб, нужно было слышать, как он описывал этот халат. Полоска желтая, полоска бордовая, полоска желтая, полоска бордовая… Его трясло при воспоминании об этом человеке. — Стив налил себе еще джина и сразу выпил.

— А он описал этого человека? Что-нибудь кроме халата? — Роберт помрачнел.

— Так, как может описать двенадцатилетний мальчишка. — Стив опять потянулся к бутылке. — Высокий, седой… Вот и все, что удалось из него вытянуть. Ничего более конкретного, кроме халата. Я его отправил на обследование в клинику. Но мне жутковато вспоминать его глаза и то, как он закрывал лицо руками, шепча: «Полоска желтая, полоска бордовая…» И еще… на шее мальчика есть зажившая ранка, напоминающая укус летучей мыши. Вот поэтому я и не в настроении сегодня, Роб. Давай-ка еще выпьем.

— Стив, — Роберт отставил свой бокал в сторону. — Это странная история. Но я надеюсь, что в клинике мальчику помогут. — Стив кивнул. — Ты не против, если я сделаю несколько звонков, а ты пока кое-что почитаешь? Черновик моего нового рассказа. Чем-то напоминает твой случай.

— Конечно, не против. — Стив улыбнулся. — Знаешь, вот как-то легче стало, когда тебе об этом рассказал.

Роберт кивнул и вышел из комнаты. Он быстро вернулся, держа в руках несколько листов бумаги, исписанных мелким почерком, и тарелку с бутербродами.

— Ну вот. Читай, ешь, пей. Я скоро вернусь.

— Хорошо, — Стив уже углубился в чтение. — Я не буду скучать, пока ты занимаешься делами.