Лейра

Глава 7. Надин

После возвращения в библиотеку ничего нового обнаружить не удалось, хотя просидела над книгами до самого закрытия. Уже надевая пальто, я услышала лёгкое покашливание. Обернувшись, заметила Адель со стопкой книг в руках. Поправив плечом сползшие на кончик носа очки, она ещё раз кашлянула, привлекая моё внимание:

— Я хотела бы поблагодарить Вас, что успели меня остановить. Мне никак нельзя ни терять эту работу, ни надолго валяться в лазарете, хотя это и так частенько случается.

Я даже замешкалась на секунду, вертя в руках шляпную булавку. Редко когда меня кто-то благодарил.

— Главное, что не успели дотронуться до этой дряни.

— А Вы так и не нашли, что искали? — осторожно поинтересовалась Адель.

— К сожалению, нет.

— В таком случае, я бы порекомендовала заглянуть в книжную лавку фара Сибеуса на площали Ойлесса. У него встречаются довольно-таки интересные экземпляры. Возможно, даже успеете сегодня до закрытия. Он всегда поздно запирает двери.

Фара? Не думаю, что я ослышалась. И в совпадения также не верю. Ведь фар — это уважительное обращение, примеримое исключительно к фавнам. Значит, на празднике Ночи звездопада мне не почудилось. Что же, посмотрим, что за фавн обитает в Леарне. Как говорила моя нянюшка:

— Запомни, девочка моя, фавны бывают двух видов: либо козло-баран, каких свет не видывал, и я имею ввиду отнюдь не внешность, либо настоящий джентльмен, коих ещё поискать нужно. Так вот, желаю тебе либо вообще никогда с ними не сталкиваться, либо исключительно со вторыми.

Насколько ценные советы были даны мне в детстве, ещё предстояло узнать.

Из задумчивости меня вывела всё та же Адель:

— Книги о фавнах находятся в пятой секции, на восьмом стеллаже, четвёртая полка снизу.

— Благодарю, госпожа Оленц, но о нравах, традициях и особенностях этикета фавнов я осведомлена. — с этими словами я покинула читательский зал, оставив удивлённо хлопающую глазами Адель в одиночестве. Похоже, что для неё мои познания оказались сюрпризом. Что могу сказать… Бывает. Но настоящий сюрприз меня ждал на улице.

Разглядывая дыру в каменной изгороди, через которую спокойно мог пройти ребёнок лет десяти, я с трудом отгоняла от себя мысль пустить Грона и Скира на колбасу. И что, что каменную?! Кони есть, значит, и колбаса будет. Больше всего меня вывел из себя меланхолично хрупающий очередным каменным кирпичом Грон, пока я возмущалась. Нет, я понимаю, дух, древний, горный. Но совесть-то должна быть?!?!?! Чему он второго учит?! Нет, Скир камни не ел. Он просто облизывал остатки изгороди, как большой серый леденец. Прилично так слизал, судя по сглаженным фрагментам… А ведь просила обоих оставить Ковен в целости и сохранности!

— Кхм…

Я повернулась и увидела магистра Мортен-Хасса с интересом изучающего получившуюся композицию: ведьма, два коня, дыра в изгороди. А у меня возникло такое чувство, что его второй раз за сегодняшний день выдернули с тренировки. Потому что сомневаюсь, что по Леарнскому Ковену принято свободно разгуливать в обтягивающем верхе от тренировочной формы, перекинув магистерскую мантию просто через руку. Что-то на сегодня я устала от Светлых. Достав из сумки блокнот, быстро набросала несколько строк и, выдрав страницу, протянула магистру вместе с кошельком:

— Приношу свои извинения Ковену за принесённый ущерб. Этих денег должно хватить на ремонт, штраф и моральные издержки. А здесь данные каменщика. Хороший мастер, рекомендую. Простите, мне пора.

На моё счастье, фар Сибеус относился ко второму типу, согласно классификации няни. Представившись, я вкратце и максимально нейтрально изложила проблему, решение которой ищу. При упоминании проблем с оборотом, фавн заметно помрачнел и погрузился в себя, дав предварительно необходимые ориентиры.

Я бродила по этому книжному лабиринту, сканируя стеллаж за стеллажом, чтобы выявить все упоминания о чертях и особенностях их ипостасей. Ох, уж эти фавны с их патологической любовью к лабиринтам! Пока никакой информации, кроме той, что была найдена ранее, обнаружить не удалось. Неожиданно до меня донеслись какие-то посторонние звуки, отдалённо напоминающие приглушённые всхлипывания. Может быть кто-то заблудился? Чуть приглушив свои шаги, я направилась на источник звука. За очередным поворотом оказался небольшой тупик, в конце которого виднелась детская фигурка. Подойдя поближе, я увидела сидящую, прислонившись к стене спиной, малышку лет шести. Девчушка едва слышно рыдала, уткнувшись лицом в сложенные руки, которые она положила на согнутые колени.

— Здравствуй! — как можно доброжелательнее произнесла я. — Я могу тебе чем-то помочь, солнышко?

Не поднимая лица, она замотала головой и ещё сильнее разрыдалась. Я подошла ближе и аккуратно опустилась рядом с девочкой на колени.

— Как тебя зовут? Ты потерялась? Может тебе помочь отсюда выбраться?

Опять отрицательный ответ.

— Тогда почему же солнышко так горько плачет?

— Я не солнышко-о-о! — завыла малышка, вытирая кулачками слёзы. — И не смотрите на меняяя!… Я — уродинаааа….

Однако то, чего она опасалась, я всё-таки увидела. Правую половину её лица "украшало" от линии роста волос на лбу до самого подбородка огромное синюшное "винное пятно". Или, как по-научному называла наша преподавательница по анатомии, пламенеющий невус.

— Прости меня, пожалуйста, но я уже посмотрела, — Я выдернула из рукава чистый носовой платок. — Давай вытрем слёзы, а то сквозь них совершенно не видно твои чудные глазки.

Девчушка шмыгнула носом и недоверчиво посмотрела на меня:

— А когда Вы успели и их разглядеть?

— Вот сейчас и рассмотрела. — Я аккуратно провела платком, убирая мокрые дорожки с её щёчек. Малышка пристально всматривалась в моё лицо. Не знаю, что она хотела увидеть, но спустя некоторое время я почувствовала, что она немного расслабилась.

— Меня Рина зовут. А тебя?

— Надин.

— Надин, тебя отвести домой?

— Не надо. Я здесь живу. — хихикнула малышка, с ещё большим интересом меня разглядывая.

— В каком смысле?

— Это наша лавка.

— То есть, ты — фаисса Сибеус? — догадалась я.

— Угу, — снова помрачнела Надин.

— А почему ты здесь сидишь? Ты поссорилась с отцом?

— Я — уродина, — Надин ткнула пальчиком в пятно. — А ещё вот это.

Она приподняла длинную пышную юбочку и продемонстрировала маленькие изящные копытца, которыми заканчивались её мохнатые ножки, покрытые мягкой кудрявой шерстью цвета какао.

Я удивлённо вскинула левую бровь.

— Ты — фавн. И у тебя очень красивые ножки.

— Вот именно! Для фавна! Но не для человека! — Надин разрыдалась снова, и, покачнувшись вперёд, уткнулась мне в плечо.

Я бережно обняла её, пытаясь успокоить.

— "Козлоногая страшила", кричали они и кидались камнями. А я всего лишь хотела с ними поиграть…

Да, дети порой бывают очень жестоки.

— Они не правы. У тебя очень красивые глаза, напоминающие поросль молодого мха на дубе.

Надин пытливо изучала моё лицо своими зелёно-карими глазами, в которых стояли слёзы, пытаясь понять, насколько я искренна.

— А ещё, — продолжила я, проведя рукой по её распущенным волнистым прядям. — У тебя потрясающие каштановые волосы, похожие на морские волны во время прибоя.

Надин тяжело вздохнула:

— Жаль, что ни глаза, ни волосы не отвлекут от моего уродства. Папа обычно водит меня раз в три месяца к магу, и тот накладывает на меня иллюзию. И я становлюсь похожей на человеческих детей. И тогда я могу играть с ними. Но в этот раз иллюзия исчезла через два дня. Всего через два дня! Маг сказал, что всё сделал, как обычно. Раз иллюзия не закрепилась, значит бесполезно пытаться снова её накладывать.

— Надин, если тебя волнует твоё пятно, то от него же можно избавится. Это не так сложно и затратно, как постоянно скрывать его иллюзией.

— Папа обращался к магу. Но он запросил полторы тысячи золотых. А у нас пока нет таких денег. Папа старается накопить, но всё уходит на иллюзии. Мы поэтому и переехали сюда, потому что папа любит книги, а здесь они пользуются наибольшим спросом, чем там, где мы жили до этого.

Мысленно я присвистнула. Полторы тысячи! Что ж там за магия у мага, никак бриллиантовая. Таких расценок за подобную процедуру я даже в столице не видела.

— Надин, я могу попробовать убрать пятно, если ты не против.

— Рина, но Вы же Тёмная ведьма… А всем известно, что Тёмные не лечат.

— Значит, сперва уберу пятно, а уже потом съем тебя. — и состроила злую гримасу.

Девчушка вытаращила глаза:

— А зачем съедите?

Я изобразила удивление:

— Как это зачем? Все же знают, что Тёмные ведьмы едят маленьких хорошеньких детишек! — и шутливо ущипнула её за бок.

— Да Вы шутите! — расхохоталась Надин, догадавшись, что я её разыгрываю.

— Ну, вот, а ты говорила, что ты — не солнышко. А лучики-то вон как во все стороны брызнули!

Надин зарделась смущённо, из-за чего на её пухлых щёчках образовались очаровательные ямочки.

— А Вы правда сможете его убрать?

— Я попробую. Только тебе нужно будет закрыть глаза и сидеть неподвижно. Будет немного покалывать, возможно даже щипать. Если вдруг станет больно, сразу скажи мне.

Надин серьёзно кивнула и крепко зажмурила глаза.

Я сосредоточилась на своих внутренних Источниках.

— Жмуриться не надо, а то веко могу случайно пропустить.

Надин немного расслабилась и поудобнее прислонилась к стене.

Я потёрла ладони, набрасывая на них нейтральные плетения, и поднесла руки к пятну. Неспеша убирала лишние сосуды пока они все не исчезли. В который раз я мысленно поблагодарила Максимилиана, который в своё время оплатил мне дополнительные занятия на Кафедре Целителей.

— Можешь открывать глаза. — Я протянула девчушке карманное зеркало.

Надин, не веря своим глазам, принялась ощупывать своё лицо.

— Спасибо, спасибо, спасибо Вам!

Малышка бросилась меня обнимать и чуть не опрокинула в порыве радости на пол.

— Надеюсь, фар Сибеус не рассердится на нас с тобой за самоуправство.

Надин замотала головой, ещё крепче прижимаясь ко мне:

— Вы же нас знаете. Если фавн, будь то ребёнок или взрослый, что-то решил, то никто не сможет этому воспрепятствовать. Мы же упёртые!

Конечно знаю, девочка. Иначе не рискнула бы пойти на эту авантюру без согласия её родителя. Неожиданно больную ногу исказила судорога.

— Надин, отпусти меня, пожалуйста, мне бы сесть поудобнее.

Нехотя девчушка отпустила мою шею и плюхнулась обратно на пол.

Превзнемогая адскую боль, я немного развернулась и подползла к стене.

— Рина, только не ори, держись! — повторяла я про себя, как заклинание. Не хватало ещё Надин напугать. Прислонившись спиной к холодной кладке, я нащупала пальцами под коленом нужные точки и надавила. Боль тут же стала отступать.

— Интересно, почему всё-таки с тебя слетела иллюзия?

— Рина, Вы думаете, что дело не во мне? — девчушка задумчиво наклонила голову набок.

— Да. Ещё кое у кого начались проблемы с обликом.

— Неужели у Вас? Хотя нет. Вы и так красивая. Зачем Вам что-то скрывать в своей внешности. Не то, что мне… — Надин досадливо стукнула копытцем об пол.

Я повернула к ней голову:

— Почему ты так решила? Мне тоже есть что скрывать. Просто под одеждой не видно.

Я расстегнула верхнюю пуговицу воротника-стойки и манжет на правой руке, продемонстрировав края обгоревшей кожи.

— Ой.

— Вот и под твоей юбкой твоих ножек тоже не видно. А со временем все привыкнут и перестанут обращать на них внимание.

— Но они же стучат при ходьбе… — задумчиво пробормотала Надин, наблюдая, как я продеваю круглые пуговицы в петли.

— Солнышко, так каблучки по мостовой тоже цокают, но на них никто не обращает внимание. Все привыкли к этому. Печенья хочешь? — я достала из сумки свёрток и протянула Надин.

— Нет, спасибо. Папа запрещает мне брать еду у незнакомых людей. Ой, я не имею ввиду, что Вы не знакомая…

— У тебя хороший папа. И он правильно говорит. Давай сделаем так: я отдам ему печенье и, если он сочтёт его для тебя безопасным, то передаст тебе.

Я прекрасно понимала фара Сибеуса. Ещё не так давно были часты похищения детей у малых рас для продажи в рабство в соседние государства. И хоть эти времена прошли, родители по-прежнему строго учили детей не брать гостинцы без разрешения. Судя по всему, Надин была поздним и, скорее всего, единственным ребёнком фара Сибеуса. Что стало с его женой или матерью Надин, оставалось лишь догадываться. Но аур других фавнов в лавке не почувствовала. Я поднялась, опираясь на стену, и протянула руку Надин:

— Пойдём? Твой папа, наверное, уже по тебе соскучился.

Личико Надин мгновенно просветлело. Вот уж действительно, солнышко. Рядом словно всё озарилось его лучами.

Оттолкнувшись от пола в совершенно немыслимом прыжке, Надин запрыгнула на меня, крепко обхватив за шею.

— Рина, Вы лучшая! Спасибо!

Время, отведённое мне подходило к концу, надеюсь, что узнав о применении магии в отношении дочери, он не закроет для меня навсегда двери своей лавки…