Литературный персонаж

Глава 1.

– Ну что, дуреха деревенская, мечтала ли ты в самом центре Москвы работать?

– Ой, и не говори, подружка!

Две девушки – работницы Устьинской шелкокрутильной фабрики стояли на углу 5-го Котельнического переулка и весело подначивали друг-дружку. Комсомольское собрание закончилось поздно, затянувшись из-за долгого пропесочивания загулявшего то ли по весне, то ли еще по какой-то причине наладчика Петьки, но и оно осталось в прошлом, и теперь можно было заняться чем-то гораздо более интересным для молодых девушек. Тем более, что Петьке они в душе сочувствовали. Стояла теплая майская погода, когда только появившиеся нежно-зеленые листочки на деревьях еще не успели покрыться вездесущей городской пылью, во дворах готовится расцвести сирень, а в воздухе витает дух какой-то непонятной радости ожидания всего только хорошего, что случается только весной. Наступающие сумерки вкупе с полнолунием делали окружающий пейзаж старой Москвы особенно таинственным и романтичным.

– Анька, давай по переулкам гулять! – предложила Маша.

– Точно, может с какими-нибудь парнями местными познакомимся! – поддержала подругу Аня.

Они взялись за руки и пошагали по 4-му Котельническому переулку вдоль здания конторы, мимо скверика у серого высокого дома, постояли у роскошной лестницы, ведущей к огромному зданию телефонной станции. Красивые гранитные ступени заканчивались наверху грубой железной решеткой, перегораживающей проход, потому что вход в здание был вообще с противоположной стороны. Желающих познакомиться парней вокруг, увы, не наблюдалось. Они прошли еще немного, до красивого дома с колоннами и узорчатой балюстрадой балконов, как вдруг случилось неожиданное: из сгустившихся справа теней появилась белая и будто бы прозрачная в свете луны фигура.

– Привидение! – взвизгнула Маша, чувствуя как ее ноги прирастают к асфальту. Аня вцепилась в подругу, тоже уставившись широко распахнутыми глазами на белую фигуру.

Привидение вздрогнуло, сделало шаг назад и превратилось в молодого человека невысокого роста, в светлой рубашке и с очень бледным лицом. Вид у него был крайне удивленный и даже раздосадованный.

– Что здесь такое происходит, а? Кто кричал? – с лестницы спускался гроза окрестных хулиганов участковый инспектор Синицын, – К девушкам пристаете, молодой человек?

– Простите, даже не собирался! – вежливо ответило несостоявшееся привидение.

– Девушек я уже знаю, – грозно продолжал Синицын, – А вы кто такой и что здесь делаете? Предъявите ваши документы!

Молодой человек вздохнул, пожал плечами, затем как-то одним движением переместился между девушками и участковым инспектором и слегка взмахнул рукой.

– А… виноват, – лицо инспектора приобрело непередаваемое выражение.

– Да тебя и на пять минут невозможно оставить! – раздался веселый голос, и из темноты появился еще один молодой человек, на этот раз высокий и жилистый, – Уже и к девушкам пристать успел и милиции попасться?

– Вас я знаю. Это ваш… а, понятно, – участковый явно искал повод побыстрее исчезнуть с места своего неудачного выступления, – Ну, раз все в порядке – тогда счастливо оставаться?

– До свидания, – сказал высокий. Его товарищ вежливо кивнул. Участковый с нарочито-озабоченным видом пошагал в сторону высотки.

– У него много забот, – произнес высокий, глядя вслед участковому, – Вот в том году кто-то цветы с клумбы воровал, так он полночи в кустах в засаде пролежал.

Девушки прыснули. Происшествие казалось им уже смешным и нисколечки не страшным.

– Так вы не привидения? – Маша выразительно захлопала глазами, А кто вы тогда? Мы – Аня и Маша!

– Сергей, – представился высокий, – А вашего ужасного призрака зовут Эдуард.

Бледный укоризненно глянул на своего товарища, но потом улыбнулся. – Да, я очень романтично выгляжу в сумерках, особенно в полнолуние.

– Вот только мы тут по делу шли, так что романтика как-нибудь в другой раз, – твердо завершил разговор Сергей, – Пока-пока, девушки!

Парни помахали девушкам руками и быстро зашагали в сторону метро.

– Что же они с участковым-то сотворили? – озадаченно произнесла Аня, глядя им вслед.

Утро началось с жестяного дребезга будильника. Алексей разлепил глаза и продолжил лежать, недовольно оглядывая комнату. Обшарпанный письменный стол, полки с учебниками. С прибитой к стене вешалки свисает школьная форма. В окно светит солнце – и это хорошо. Вернее, хорошо было бы, если бы не обязанность идти в школу.

– Как же его звали? – пробормотал Алексей, – Бармаглот? Полигон? Тилибом? Тилибом-тилибом, загорелся кошкин дом…

– Лёсик, ты уже проснулся, сыночек? – донесся с кухни мамин голос.

– Встаю, мама, встаю уже! – пятнадцатилетний Алексей выглядел вполне взросло, и от всяких «сыночков» его буквально перекашивало. Прошлепав в ванную комнату, он начал чистить зубы, внимательно разглядывая при этом свое лицо – не пришла ли пора уже бриться? Растительность на лице появляться не спешила, намекая о себе только отдельными волосками, которые он мужественно сбривал заранее купленной безопасной бритвой. «Как же его звали-то?» – мысль почему-то застряла в голове накрепко. И было бы это еще чем-то нужным – на самом деле Алексею приснился какой-то странный сон, в котором с ним хотел познакомиться волшебник! Волшебник, в пятнадцать-то лет, вот что изумляло Алексея до глубины души. Каждый раз, засыпая, он представлял себе Юльку из параллельного класса, и увидеть развитие своих фантазий во сне – вот это было бы по-взрослому. Но сон про волшебника – это же просто детский сад какой-то! Алексей фыркнул, умывая лицо, вытерся полотенцем и отправился на кухню.

– Лёсик, я тебе положила кашку, не опоздай в школу, дорогой! – мама уже пудрилась около зеркала.

– Угу, – Алексей уткнулся в кашу, раздумывая, нельзя ли под каким-нибудь предлогом школьных занятий избежать. Погода стояла отличная, и тратить время жизни за партой не хотелось напрочь. Все портили только подступающие экзамены, и злить учителей заранее было совсем уж ни к чему.

Мама махнула рукой и выпорхнула из квартиры. Алексей с отвращением доскреб кашу, вымыл тарелку и пошел одевать форму. «Как же его все-таки звали?»

Учебный процесс катился по накатанной колее. Ирина Николаевна привычно бубнила у доски, со злорадством в голосе расписывая, что ожидает пришедших к ней на экзамен. Особенно радовало ее то, что многих она в следующем году уже не увидит, ибо разлетятся они по профессионально-техническим училищам родного города, пополняя тем самым ряды коллективов заводов и фабрик. «Ничего в жизни не меняется, – подумал Алексей, – раньше пугали школой для дебилов, теперь путягой. Может, и впрямь лучше в техникум перейти, чем эту муть слушать?» Алексей посмотрел в распахнутое по случаю тепла окно – там хорошо, на ветке какая-то птичка поет. А мы тут сидим и пыхтим, хотя у некоторых это получается делать с умным видом. Чем бы заняться? Он достал из кармана бензиновую зажигалку и начал аккуратно отжигать нитки, торчащие из обтершихся школьных брюк. Занятие это настолько увлекло его, что он не заметил, как с задней парты протянулась рука со скрученной бумажкой и аккуратно поднесла ее к самому пламени. В следующий миг раздался негромкий хлопок, затем шипение и класс заполнился едким вонючим дымом. Сквозь клубы послышалось перхание, затем, разгребая руками дым, появилась жаждущая возмездия учительница.

– Комаров! – голос не предвещал ничего доброго, – Это ты все устроил? А ну, немедленно к директору!

Оправдываться было глупее некуда, и Алексей привычно направился в сторону директорского кабинета.

Сергей и Эдик ворвались в трехэтажное здание у Покровского бульвара во второй половине дня, весело переговариваясь заскочили в комнату, которую делили еще с несколькими сотрудниками и плюхнулись за письменный стол.

– Привет, Ириша! – помахал новой сотруднице Сергей, – Как дела?

– Здравствуйте, Ира! – поздоровался вежливый Эдик.

– Здравствуйте… – Ирина Полякова работала всего несколько дней и все еще смущалась, когда к ней обращался кто-то из старожилов.

– Сейчас мы шикарно отметим раскрытие дела! – продолжал Сергей, – У нас есть растворимый индийский кофе и сдобные булки! Присоединяйтесь к нам, Ириша!

С этими словами он выуживал из пакета коричневую банку с изображением индийской женщины на ней и замечательные свердловские булочки, присыпанные сверху сладкой крошкой.

– Ой, я уже чай пью, вот, – совсем смутилась Ирина, – А у вас все получилось, да?

– Да там и колдунства никакого не оказалось! Фокусник – шарлатан, но обставил все так, что мы сами чуть сначала не поверили – мрак, жуть, духи покойных – придите! И тут у всех по спине холод пробежал, ведь в комнате кто-то есть! Страшно-то как! Все сидят, дрожат…

– Вы шутите так, да? – нерешительно спросила Ирина.

– Конечно, шучу. Эдик его в одну секунду раскрыл. Да еще и поиздевался, что надо было этому жулику настоящее привидение подсунуть. Я там, в общем-то, только за компанию был.

– Эдуард, это правда?

– Ну, не в тут же секунду, какое-то время я еще приглядывался, глазам поверить не мог, – улыбнулся Эдик, – Что там так в наглую народ дурят.

– В общем, решайтесь, Ирина! Булок на всех хватит, а я пока за водой схожу, – Сергей подхватил электрический чайник и вышел из комнаты.

В комнате воцарилась тишина. Ирина, как ей казалось, незаметно поглядывала на Эдика. Эдик улыбаясь глядел на Ирину.

– Вы такие разные, – решилась, наконец, Ирина, – Как вам удается вместе работать, постоянно не ругаясь?

– Так мы же с ним чуть не с рождения знакомы! – удивился Эдик, – В одном классе учились. Это мы потом с Таганки уехали, когда Малые Каменщики перестраивали. Нас было… а, ладно. – Эдик помрачнел и махнул рукой.

– Я что-то не то спросила? – испугалась Ирина.

– Нет, ничего. Это связано с тем, как здесь появились сначала Серега, а потом я. Не самая веселая история.

– Простите, Эдуард! – умоляюще попросила она, – Я должна была сообразить, что сюда все попадают не просто так.

– Эдик, просто Эдик. Ничего страшного, спрашивайте что хотите, – мягко ответил он.

– Скажите, Эдик… – она замялась, но все же спросила: – А это правда, что вы побывали…

– … в стране сказок, – закончил фразу вернувшийся с чайником Сергей.

– Правда, – кивнул головой Эдик.

«Ну вот, я опять что-то не то сказала!» – подумала Ирина. Эдик понравился ей с первого дня, но как с ним познакомиться поближе, она не представляла совершенно. В растерянности, она взяла с тарелки булочку, заметив как одобрительно кивнули оба парня. Затем она пила свой чай, глядя как они уткнулись в бумаги, обсуждая вполголоса какие-то известные только им вещи. Сергей спрашивал Эдика про какую-то Верочку, тот сокрушенно качал головой, видимо что-то у него не получалось. Но из обрывков разговора Ирина пришла к выводу, что речь идет наверно о сестре, что немного ее успокоило. Затем Сергей объявил, что теперь можно и к начальству, и они оба вышли. Шло время, вот уже и конец рабочего дня. Ирина окончательно решила, что сегодня уже никого не увидит, когда распахнулась дверь, и появился Эдик. Один. Он несколько раз открыл и закрыл рот, и наконец, произнес: – Ирина, можно я вас сегодня провожу?

– Можно, но только до метро, – она покраснела, то ли от смущения, то ли от удовольствия. А скорее всего – одновременно.

Обретя неожиданную свободу, а именно – выгнанный с занятий, Алексей даже растерялся, не зная, куда себя применить. Поскольку время было вполне обеденное, он добрел до пельменной на углу Народной улицы, где и утолил свой голод. Глянул на стенде у метро, какой фильм идет в близлежащем кинотеатре Зенит, что на Таганской улице, счел недостойным внимания и побрел обратно, в надежде встретить кого-то из своих друзей. Так никого и не обнаружив, что было странно, он уже собирался идти домой, как вдруг ему улыбнулась удача – в скверике выгуливала собачку Юля, королева его грез! Вот только одна проблема – он до сих пор с ней ни разу толком даже не разговаривал, не говоря уже о большем. Может, сейчас? Мама не раз говорила ему, что все девочки возвышенны и трепетны, поэтому от перспективы сходу ляпнуть что-нибудь неподобающее слегка подкашивались ноги. Ну ладно, как там начинал поручик Ржевский?

– Привет, Юля, какая у тебя милая собачка! – елейным тоном произнес Алексей.

– Привет, тебя кажется, Лёшей зовут, да? – неуверенно спросила девушка, ничего не подозревая о его переживаниях.

– Да, Лёшей! А как зовут твою замечательную собачку? – храбро продолжил он.

– Его зовут Лютик! – наконец улыбнулась Юля.

– Какое милое имя! – восхитился Алексей, внутренне сочувствуя бедному псу.

– Я его хотела назвать Люцифер, но папа мне почему-то запретил! – надула губы она.

– Эээ? Как? – оторопел парень.

– Люцифер! Красивое же имя, правда?

На какое-то мгновение Алексею показалось, что Юля над ним просто издевается: «Меня зовут Розочка, а собачку – Свинодёр…». Но взглянув в ее чистые голубые глаза, он понял, что она говорит совершенно искренне.

– А почему ты выбрала именно это имя? – на всякий случай осторожно уточнил Алексей.

– Да услышала где-то, мне понравилось. А тебе нет?

– Лютик ему подходит гораздо больше, – твердо произнес он.

– Ты прямо как мой папа, – лукаво улыбнулась Юля.

– Такой же хороший? – не упускал удачу Алексей.

– А это я еще не знаю, – протянула девушка, – Пока – не знаю. Мы ведь еще так мало знакомы!

– Ну, это дело поправимое! – обрадовался он.

Скоро Алексей понял, что гулять с Юлей просто замечательно! Всему, что бы он ей ни рассказывал, она внимала, только что не раскрыв рот, и лишь иногда вставляла невпопад такие милые замечания. День явно удался!

– Ой, как мы с тобой загулялись, мне же домой пора! Лютик, Лютик, беги скорее к мамочке! – наконец, словно очнулась Юля. Она подставила щеку, но в последний момент увернулась, погрозив ему пальцем и пошла к своему дому. Алексей влюбленно смотрел, как она открывает дверь, посылает ему прощальный взгляд и исчезает во мраке подъезда. Окрыленный, Алексей пошагал чуть не вприпрыжку в сторону своего дома, но в Нижнем Таганском тупике его везение выкинуло очередной фортель.

– Эй, ты! Быстро подошел! – от стены отделился хорошо известный всему району хулиган по кличке Корень. Рядом курили, сплевывая на асфальт, два его дружка, Сява и Лысый.

– Ты чё, борзый, да? – развивал тему Корень?

– А чё такое-то? – откровенно не понял предъяву Алексей.

– А ничё! Увижу, что еще раз к моей тёлке подкатываешь – урою, понял?

– К твоей? – изумлению Алексея не было предела.

– Ты чё, не знал? Дурачок… – Корень поднял руку, собираясь ткнуть Алексея в скулу, но в последнее мгновение больно стукнул под ребра. – В общем, больше там не крутись, а за науку мне завтра трешник принесешь, понял?

Он еще раз дернул рукой и расхохотался, глядя на отдернувшегося Алексея.

Дома Алексея поджидал скандал – подлая Ирина Николаевна не забыла позвонить на работу отцу и красочно все рассказать. Отец долго и самозабвенно орал, упирая на то, что они с матерью крутятся-крутятся вокруг неблагодарного сына, а тому и в голову не придет радовать их в ответ отличной учебой и примерным поведением. Наконец он устал и замолк, уставившись в газету и телевизор одновременно.

– Отец, а ты в школьные годы мог за себя постоять? – спросил вдруг Алексей.

– Конечно, мог! – буркнул отец.

– Научи меня драться! – оживился парень.

– Тебе не об этом сейчас надо думать, а об учебе!

– Но, как ты думаешь… – попытался объяснить Алексей.

– Ни о чем, кроме твоей учебы я сейчас думать не могу! – отрезал отец, утыкаясь обратно в газету.

Алексей вздохнул и вышел из комнаты. Сколько раз отец рассказывал, как с честью выходил из самых невероятных ситуаций – а сына своего научить не хочет, сколько ни просил. Может, хоть мать поможет ему разобраться с тем, как теперь себя вести?

– Мама, – спросил Алексей, глядя как она расставляет тарелки на столе, – Почему хорошие девушки связываются с хулиганами?

– Что ты говоришь, сыночек? – отозвалась мама, – Девушки могут исправить хулиганов и вообще облагородить любую компанию. Ты должен это понимать, должен девушке уступать, должен…

«Я же не об этом спрашивал! – с тоской подумал Алексей, – Ну почему они отвечают на любые вопросы кроме моих?»

– Вот именно так я Владлену Никаноровичу и ответила, а он мне говорит: – И откуда вы, Ангелина Гавриловна все знаете? Так мною восхищался, так восхищался!

«Муха, обыкновенная муха. Как она висит на потолке и не падает?»

Эдик с Ириной медленно брели Покровским бульваром, наслаждаясь весной, звоном трамваев и этим неожиданно случившимся свиданием. Эдик осторожно взял Ирину под руку и очень обрадовался, когда понял, что ей это нравится. Невысокая крепенькая Ирина отлично смотрелась рядом с ним. «Какая она красивая» – думал Эдик.

– Я, наверно, должна извиниться перед вами, Эдик? – нарушила молчание Ирина.

– За что? – удивился Эдик, который был готов простить что угодно заранее.

– Ну, я поспешила со своими вопросами. Можете не рассказывать, если вам не хочется.

– Да нет же, я готов рассказать! И давайте перейдем на «ты»! – решился Эдик.

– Я согласна на «ты» – улыбнулась в ответ Ирина.

– Нас было шестеро друзей, еще со школы, – начал Эдик, – Две девушки, четыре парня. Окончили школу, все поступили в разные ВУЗы, но дружба еще не распалась, и мы периодически встречались. И вот, в тот злополучный день, я забежал в магазин «Букинист» чтобы переждать там грозу. И случайно обнаружил эту проклятую книгу. Мы прочитали, посмеялись и решили примерить на себя роли, как в театре. Вот такие мы были дураки.

– И что с вами случилось дальше? – тихо спросила Ира, посмотрев на Эдика с какой-то затаенной болью.

– А дальше все оказалось правдой. Началось с меня – я стал общаться с мертвыми. Только не по своей воле. Девушки – сестры Таня и Лена превратились в двух жестоких бездушных ведьм и погибли непонятно как, никто толком не понял. Ринат мечтал стать хирургом – а стал ходячим трупом. Когда он это понял, разнес себе голову из ружья. Гарик хотел мне помочь, но я провалился в «мир сказок», как это называет Серега. А сам Серега стал ликантропом. Когда Гарик понял, что мы натворили, он совершил последнюю ошибку – вызвал демона в наш мир.

– Демона? – ужаснулась Ира, – Он что, знал, как с ним справиться?

– Да нет, конечно! – печально ответил Эдик, – Демон его убил в ту же секунду. А демона грохнул уже Александр Иванович, он нас пытался найти и остановить, как оказалось.

– Я что-то не поняла, – закусила губу девушка, – Почему сам Александр Иванович, и где были все остальные?

– Ты не поверишь, наш Старик работал на тот момент в какой-то строительной конторе счетоводом и вообще не подозревал, что отдел заново создан! Это потом он формально вышел на пенсию, а на самом деле взялся нас учить! И Серегу он нашел и в отдел идти уговорил!

– Вот это история! А ты все это время был в мире привидений? Там было очень страшно? Как же ты вернулся?

– Да какой это мир привидений? – махнул свободной рукой Эдик, – Так, пузырь небольших размеров. Вот видишь дерево – большое, мощное? Это наш мир. А сбоку сучок засыхает с одним листочком – это то, где я оказался. И никаких чудовищ там не обитало – просто один день тридцать – какого-то года. Кусок квартиры и вид из окна. И никуда из этого дня не денешься. Разве что реальный мир чуть-чуть виден из этого пузыря, да и то если очень приглядеться.

– То есть, ты словно в кинофильме очутился? – поняла Ира.

– Да, причем в одном и том же бесконечном эпизоде. Пока дом не снесут или кино от времени не развеется.

– Так же свихнуться можно! Как ты это выдержал?

– Я бы и не выдержал, если бы не Серега, который постоянно приходил и разговаривал со мной, даже не зная, слышу ли я его. Он меня в результате оттуда и вытащил. Потом я полгода в санчасти лежал, пока снова человеком себя не почувствовал.

К тому времени они уже перешли улицу Чернышевского, древнюю Покровку, и стояли у Чистых прудов. Ветерок шелестел листьями лип, нагонял легкую рябь на воде и раскачивал плавучий птичий домик.

– Вот оно что… – задумчиво произнесла Ира, – Тебя ваша дружба спасла. А вот у меня так не получилось…

Какое-то время они молчали, глядя на проплывающих мимо лебедей. Потом Ира снова взяла его под руку, приглашая идти дальше.

– А у нас было все по-другому, – сказала она, – Мы были детьми, которых родители записали в группу гармоничного развития к заслуженному педагогу. Хороший был педагог, сильный. Только учил он быть в гармонии со злом. Я это сразу поняла и пыталась объяснить, но мне не поверил никто. Тогда я, послушная девочка и примерная ученица, стала под любыми предлогами прогуливать его занятия и пытаться склонить к этому других ребят. Ничего не вышло, их к нему как магнитом тянуло.

Ира даже потрясла головой, словно пытаясь отогнать неприятные воспоминания.

– В общем, все всполошились, когда уже было поздно. Несколько человек сошли с ума. Четверо, взявшись за руки, шагнули с крыши девятиэтажки. А трое лучших учеников просто исчезли вместе с ним. Я выросла, хотела сама детей учить, чтобы не попадались таким, как он. Но когда я этих гадов вижу, меня просто с катушек срывает. Вот так меня и заметили, теперь я с вами.

– Видишь? – переспросил Эдик, – Так ты тоже медиум, что ли?

– Ты не понял, – грустно ответила Ира, – Я вижу в людях Зло.