Лоббист - это опасная профессия

Евгений Кукаркин

Лоббист - это опасная профессия

Написано в 2001 г. Приключения.

Мария страстная, запоминающаяся натура. В постели просто заводной механизм, которому всегда мало и всегда хочется по разному. Мы уже второй час занимаемся любовью и, наконец, валимся на подушки усталые и довольные.

- Принеси морса, - просит она, вытирая полотенцем свое лицо и грудь.

Я сходил на кухню, достал из холодильника графин и принес его в спальню. Мария бесстыдно развалившись, расслаблено глядит в потолок. Наливаю ей стакан красной жидкости и подношу к лицу.

- Ой, - взвизгнула она.

Капля морса упала ей на грудь и шариком понеслась по телу к простыне.

- Поосторожней.

Мария присела на подушку и медленно отпила из стакана.

- Сережа, так на чем мы остановились?

- Ты должна уговорить шефа, чтобы он подал голос "за"...

- Я заметила одну вещь, как только надо получить нужный голос, ты не брезгуешь ни какими средствами, одного пугаешь, другого покупаешь, третьего уговариваешь, а меня... просто насилуешь...

- Разве тебе и мне было плохо?

- Нет, я с тобой от восторга просто улетаю на седьмое небо. Не один мужчина не может дать мне того, что даешь ты. Мой шеф, поганый старикашка, больше меня тискает, чем дает радости жизни, а остальные... много перевидала мужиков, но такой ласки и темперамента не получала ни от кого.

- Спасибо тебе на таком комплементе. Так как, голос будет мой?

- Конечно. Я своего обработаю. Только с условием, меня не бросай. Откровенно говоря, мы бы с тобой были самой лучшей супружеской парой в мире.

- Почему ты так думаешь?

Мария сладко потянулась. Медленными глотками допила морс и протянув мне стакан сказала.

- Во первых, нас объединяет дело, во вторых, лучшего партнера по сексу я никогда не имела и, трезво смотря на жизнь, не получу. Наконец, в третьих, мы оба... очень хотим счастливой семейной жизни. Скажи честно, ты счастлив со своей женой?

- Нет. Меня силком на ней женили.

- Как так? - она даже подскочила на подушке.

- Да так. Я ее спас во время шторма, а за это меня женили на ней.

- Ой, как интересно. Сережа расскажи... Я такого еще не слыхала.

Я поставил стакан на стол и плюхнулся рядом с ней на одеяло.

- Что же, послушай.

Мария склонилась надо мной и прижалась горячим телом. Темные глаза с нетерпением смотрели на меня.

- Давай же...

Я начал рассказывать.

Город Сочи поразил темнотой неба и ураганным ветром с моря. Так как я приехал первый раз на Черноморское побережье, то естественно, хотел увидеть какое оно... это южное море. Сбросив в санатории вещи, я поспешил на пляж. Огромные волны с грохотом обрушивались на песок, зародившейся поток воды с жадностью поглощал побережье, чтобы потом нехотя отойти обратно и начать новый штурм. Это завораживает. Несколько людей, одетых в плащи, шатались по пляжу, разглядывали песок в поисках ракушек и рылись в мусоре, выносимым морем. На меня несется пожилая женщина с седыми волосами.

- Там, тонут...

- Кто? - недоуменно смотрю на нее.

- Там, в море кого-то уносит ...

- Где?

- Вон посмотрите, правее.

Я обратил внимание на едва заметную черную точку, выбрасываемую на гребень волны и исчезающую, после прохождения вала.

- Черт возьми, как же он там оказались?

- Скорее, его унесет в море.

Я беспомощно оглядываюсь вокруг. Недалеко стоит спасательная вышка, подбегаю к ней и сразу же хватаюсь за красный круг, подвешенный на щите. Не тут то было, толстая цепь, прикованная у к бетонному фундаменту вышки, держала его на привязи. В самом домике спасателей, окна закрыты щитами и большой амбарный замок на дверях, нагло выпирает наружу. Разочарованно подхожу к этим дверям, дергаю за ручку. Сзади опять голос.

- Ну что же вы? Дорога каждая минута.

Это та же женщина.

- Знаю.

Отчаяние придает силы, я обхватываю руками замок и начинаю его крутить, петли медленно сгибаются и, с характерным звуком, одна проушина с гвоздями выходит наружу. В домике темно, но открытая дверь уже разбрасывает светлые блики по углам. Все же успел разглядеть на стене бухту веревки, срываю ее и накидываю на плечи. Я бегу по пляжу к тому месту, где уже собралась толпа переживающих за пловца людей. Там сдираю рубашку, брюки, обвязываю вокруг пояса конец веревки, другой - передаю двум зевакам - мужикам.

- Ребята, если схвачу его, тащите...

Теперь бегу к огромным валам воды, сзади вьется змей веревка. С трудом нырнул в стену зарождающейся волны и только перескочил следующий гребень, сразу же почувствовал, как меня тянет в море. Маяком служит черная голова, как буек, подпрыгивающий на волнах. Я плыву к ней, поднимаясь и проваливаясь на волнах. Вот и купальщик, он заметил меня и что есть сил гребет ко мне. Я схватил его в охапку... Это была девушка, с огромными, испуганными глазами. Она вцепилась в меня и из посиневших губ, раздался хрип.

- У меня... нет... сил.

- Держись за меня, только не зажимай руки.

Она обхватила меня за шею, неприятно придавив кадык, и оказалась сзади на спине Одну руку, вскидываю над головой и кручу в воздухе и тот час сильно защемило веревкой живот, меня потянули на берег. Вот тут-то и произошли неприятности. Когда подтянули к последнему валу, я не мог сесть на волну и нас с девушкой, мотнуло вниз, но закрутить под гребень не дала натянутая веревка. Она вынесла нас вперед на метр, прямо под гребень и тут же масса воды рухнула сверху. Девушка еще легко отделалась, так как оказалась на мне, вцепившись за шею, а я сначала был придавлен водой в песок, а потом пробороздил лицом и грудью пляж, так как веревка интенсивно подтягивалась доброжелателями. Несколько рук участливо подхватили меня и ее и вытащили на сухое место. Я стал стряхивать с лица песок и услышал возглас.

- У вас, кровь.

Теперь сам стал чувствовать пощипывание кожи, не только на лице, но и на груди. Девушка без сил лежит рядом, нас окружила толпа любопытных и вдруг ее прорезал милиционер и парень. Он указывал на меня пальцем.

- Вот этот, сломал замок.

- Граждане, прошу посторонится, - авторитетно просит милиционер. сейчас составим протокол.

- Постыдился бы, Алексеич, - слышу голос той женщины, что звала меня на помощь. - Парень спас девушку, а ты... Если бы он не взломал замок, был бы еще один утопленник.

- Порядок нужен во всем.

- Да ты посмотри на его лицо, ему скорая помощь нужна, а не протокол.

Милиционер заколебался, но тут парень, который указал на меня сказал.

- У нас уже третий раз замки ломают, утащили моторы, буйки, может этот и тащил.

- Если бы вы, засранцы, были в шторм на своем рабочем месте, никто бы не лез к вам, - наступает на парня женщина.

- А чего это мы должны быть в такую погоду, никто в шторм не должен купаться, если есть ненормальные, туда им и дорога...

- Дурак, - подвела итог женщина. - И ты, Алексеич, пойдешь на поводу этого идиота.

- Это я идиот? Сержант, вы будете свидетелем, она меня оскорбила...

- Ладно, хватит, - подводит итог милиционер. - Ты можешь идти? спрашивает он меня.

- Могу, только сейчас оденусь.

- Тогда топай вон туда, к тем домикам, там медпункт. Пусть тебе рожу подправят, да вон кое-где на груди, а то совсем в кровищи, кожу поди всю снял.

Я и сам чувствую, что у меня что то с лицом не все в порядке, да и грудь щиплет, кожа горит, а на песок падают красные капли и тут же сворачиваются шариками. Отвязываю от пояса веревку и протягиваю ее конец, обиженному парню.

- На возьми, это все, что я взял...

- Это он должен быть на твое месте, - опять возникает женщина, - когда надо их никогда нет.

- Заткнись, - шипит парень.

- Ты может меня еще ударишь? Только с женщинами и можешь воевать, сопля.

- Эй, - милиционер, дотрагивается до лежащей девушки, - вы, как себя чувствуете?

- Нормально, - слышен слабый голос.

- Тебя не только ударить, тебя удавит мало, - тем временем несет на женщину парень.

Я осторожно одеваю брюки на мокрые трусы, потом иду к морю, захожу в набегавшую воду почти по колено, замочив при этом штанины, и стараюсь с пенистой волны, набрать в ладони воду, чтобы промыть лицо от грязи. Сумел рассмотреть себя. На груди с левой стороны много царапин, ссадин и одна большая борозда, они все кровоточат, с правой стороны снята кожа и лохмотьями висит до живота. Боль неимоверно пронеслась по телу, розовая вода потекла по рукам и животу.

- Парень, возьми платок, - это кричала какая то женщина у кромки набегавшей волны, - вытри хоть лицо.

Я подошел к ней, взял платок и приложил к лицу, тот час же он стал красным от крови.

- Давай быстрей в медпункт, - просит она.

- Э...э..., - а куда это он, сержант, - неунимается спасатель, - он же вор, замок взломал.

- Ты бы пошел, починил лучше дверь, - поднимается от лежащей девушке милиционер, - а то последнее унесут. Вон, по моему, мальчишки уже там собрались.

Спасатель бросился бежать к вышке, за ним тянулась не собранная до конца веревка.

- Все, граждане, расходитесь.

В медпункте мне долго промывали лицо и грудь, дезинфицировали раны и уже собирались залепить пластырями и бинтами, но я воспротивился.

- Я полежу немного у вас, пусть все подсохнет, а потом уйду. У меня кровь быстро сворачивается... Лучше не надо бинтов, а то люди не поймут...

- Ну нет уж, - решительно сказала врачиха. - сейчас на ветру, грязь, пыль, все пойдет на поврежденные участки. Вы не бойтесь, я постараюсь залепить вас по минимуму.

И залепила, вся грудь в бинтах, а на лице ни носа, ни щек, одни глаза, да рот еще оставила свободными.

- Завтра приходите на перевязку, - ухмыляется врачиха, разглядывая меня.

Хорошо хоть санитарную машину дали, которая провезла меня всего то метров 500 до санатория, а то бы всех прохожих распугал.

На следующий день, отлеживаюсь в номере. Погода совсем испортилась и никуда не хочется идти, тем более с такой физиономией. Раздается стук в дверь и в комнату осторожно входят две женщины, одна, так лет тридцати пяти, другая помоложе, больше 18 не дашь.

- Здравствуйте, - здороваются они.

- Здравствуйте.

- Мы к вам... Поблагодарить хотим, за то что Леночку спасли, - говорит старшая.

Теперь я обращаю внимание на молоденькую. Очень хороша, чего то я тогда в воде ее и не разглядел. Все на месте, высокие ножки, чуть полноватая грудь и лицо приятное, в обрамлении густых волос. Тогда шапочка скрывала их, а теперь они делают ее весьма милой.

- Да что вы, это же каждый мог сделать.

- Не каждый. На пляже была большая толпа, а вы вот... один сумели.

- Вы садитесь, вон на ту кровать.

Я приподнимаюсь и вижу на их лицах сострадание. Женщины участливо смотрят на мое изуродованные пластырями лицо.

- Это вас тогда...

- Неудачно, приземлился на песок. Надо было ногами, а я лицом... Но это ерунда, лучше скажите как звать вас. Меня - Сережа...

- Это Леночка, а я ее мама, Галина Павловна.

- Как же ты Лена, оказалась там... в воде?

- Да это все ее придурок, Витька, - комментирует за дочку мать, давай, говорит ей, покатаемся на гребне, это так просто. Эта и пошла. Два раза выносило их удачно, а на третий, Ленку затянуло за вторую волну и потащило в море. Почти пол часа плавала, пока вы не пришли на помощь. Хорошо хоть на воде Ленка могла долго держаться, как-никак спортивная школа помогла.

- А Витька, когда вы тонули, был все время на берегу?

Мать и дочка переглядываются.

- Он побежал за помощью, - тоненьким голосом заговорила Лена.

- Нашел?

- Чего?

- Помощь.

- Не знаю.

- Ну и ладно, важно что все живы остались.

- А как же вы? Ваше лицо? Врачи ничего не сказали?

- Заживет, что с ним будет. Это хорошо, что я въехал носом в песок, вот если бы не веревка, нас крутануло на гребне, еще неизвестно что было, шею или позвоночник, точно бы сломали.

- Какой ужас, - воскликнула Галина Павловна.

- Веревка спасла, мужички переусердствовали, так быстро тянули, что только пропахали весь пляж.

- Вы не хотите с нами сегодня пообедать? - предлагает мама Лены.

- Не хочу, куда мне с такой рожей выходить.

- А может к нам в гости, все же не на людях, будут только свои.

- Да не знаю...

- Тогда к трем, подъедет мой муж, он вас возьмет.

- Можно к четырем, а то мне на перевязку...

- Да, конечно. Пошли, Леночка.

Ленин папа, полу плешивый, седой мужик, приехал за мной на машине. Он зашел в номер не один, а со здоровым амбалом и, взглянув на меня, хмыкнул.

- Здорово изуродовался.

- Может мне не ходить.

- Да чего уж там, пойдем тяпнем по стаканчику, познакомимся поближе. Тебя я знаю как звать, а ты зови меня Михаил Михайловичем. По поводу дочери... Сам понимаешь, дите единственное, в пяти минутах от смерти было, а ты вытащил ее... Я еще не знаю, как отблагодарить тебя за это... Так что... пошли...

Я с трудом встал и с помощью Лениного папы натянул на бинты рубаху.

- Во... Уже, нормально. У тебя шляпа или кепи есть? - критически осматривает он меня.

- Нет.

- Тогда погоди. Коля, - обращается он к амбалу, скромно стоящему у двери, - там у входа продают шляпы, пойди купи, по моему, - оглядывает мою голову, - у него 57 размер.

- Угу. Я счас, только никуда не уходите.

Здоровяк Коля уходит, а Ленин папа кивает ему в след.

- Моя охрана, у меня этих паразитов двое. Привез сюда, меня то охраняют, а вот семья... вишь как получилось, жена в номере, дочь на пляже, за всеми не уследишь.

- А вы кто, бизнесмен?

Он смеется.

- Что то похоже.

Через десять минут Коля возвращается. В его руках соломенная шляпа, он передает ее хозяину.

- Во.

Ленин папа помогает одеть на меня шляпу.

- Ну теперь, как невидимка, хоть на бал.

Это не бал, в номере "Люкс" гостиницы "Москва" приготовлен стол, за которым уже сидело три человека. Это Лена, ее мама и тощий высокий парень с торчащими вверх черными упрямыми волосами. При виде нас все зашевелились.

- Что же вы так долго? - сразу же не поздоровавшись, спросила Галина Павловна.

- Да вот, - ответил ее муж, - приводили себя в порядок.

- Мы уж заждались. Садитесь. Сережа, ты сюда, рядом с Леночкой.

Я снял шляпу и бросил ее на тумбочку. Окружающие с любопытством глядят на меня. Все расселись, кроме амбала Кости, тот застыл как мумия у двери. Леночкин папа поспешно стал разливать водку по рюмкам.

- Итак, мы сегодня пьем, - начал он, - за второе рождение Леночки. Теперь ты будешь жить дольше всех на свете, так просто бог вторую жизнь не дает.

Мы выпиваем и закусываем. Лена склоняется ко мне.

- Перевязку сделали?

- Да, только что.

- Что-нибудь серьезное?

- Да нет, теперь только время лечит.

- Сережа, а вы работаете, или учитесь? - задает мне вопрос Галина Павловна.

- Работаю.

- А где?

- В табачной фирме, программистом.

- Хорошо зарабатываете? - встрепенулся Ленин папа.

- Нормально.

- А женаты?

- Нет.

- Это хорошо, - почему то сказал он. - Давайте выпьем еще по одной, за нашего спасителя.

Опять водка полилась в рюмки и все выпили за меня.

- А вы, - обратился я к Лене, - учитесь?

- Да, в финансово-экономическом институте, на третьем курсе...

- Уже на четвертый перешла, - прокомментировала Галина Павловна.

- Я еще не сдала один зачет.

- Ну и что, приедешь с юга, сдашь.

- Завалили экзамен? - осторожно спросил я Лену.

- Да нет, это же зачет. Я его просто не сдавала. Не подготовилась.

- Крутить любовь нужно было меньше, - высказать мать.

Тем временем отец выполняет следующий тост, за дам. Все пьют и похоже уже начали косеть. Наконец то заговорил парень.

- Леночка..., мы сегодня на танцы пойдем?

- Отстань.

- Чего ты дуешься? Я звал помощь...

- То-то на твою помощь никто не пришел.

- Я не виноват. Они приехали через час.

- Считай, я уже утонула.

- Ну и зря ты так...

Чтобы отвязаться от него, Лена поворачивает голову ко мне.

- Сережа, вы когда приехали сюда?

- Вчера.

- И прямо с поезда на пляж?

- Вышло так.

- Надо же, удивительно. С поезда на пляж, сразу же в воду..., чтобы спасти меня.

- Зато сейчас затишье. Отлеживаюсь на кровати.

- Бедненький. А ведь я воде даже ваше лицо не разглядела. Потом когда вы с пляжа ушли, пришла в себя и стала искать. Хорошо люди надоумили, в медпункт обратится, там ваш адрес и дали.

Тем временем папаша поднимает новый тост и уже орет за столом.

- Сережа, ты теперь наш... как это... кровник что ли и можно считать вошел в нашу семью. Правильно я говорю, Галя?

- Правильно.

- И я о том же. За семью.

Все выпивают, даже хмурый Витя. Похоже папаша и мамаша окосели окончательно, так как уже начинают пить водку просто так, не предлагая никому. Они друг с другом чокаются и хихикают, шепотом рассказывая что то. Мне это все стало надоедать.

- Вы не против, если я пойду отлежусь, - спрашиваю у всех.

Сразу наступила тишина.

- Конечно, Сережа, - икнула Галина Павловна, - тебе надо поправится. Пупсик, отпустим его?

- Пусть идет, - кивнул папаша. - Коля, проводи его до машины. - просит теперь он охранника.

- Мама, я тоже выйду, провожу Сережу, - говорит Лена.

Мама смотрит на отца, а тот о чем то размышляет.

- Иди , но только до санатория и обратно. Хватит нам этих прогулок.

Коля ведет нас из номера.

Уже в машине Лена мне виновато говорит.

- В тот раз Витька уговорил маму, чтобы отпустила меня, а папе не доложили. Когда вы меня спасли, папа узнал и был в ярости.

- Вы и в институт под охраной ходите?

- И да, и нет. Утром меня отвозит машина, а вечером забирает.

Один черт под охраной, - подумал я.

- А как же, вечеринки, кино, танцы, любовь наконец, тоже на машине к объекту и... обратно.

- А что же мне делать? У папы опасная работа, ему могут отомстить, напав на нас.

- Кто ему мстит?

- Есть наверно кому, - уклончиво сказала она.

У санатория машина останавливается.

- Слушайте, а не поехать ли нам за орехами, - вдруг предлагаю я Лене. Я нечаянно подслушал разговор уборщиц в санатории и узнал, что в двух километрах от сюда огромный орешник. Рискнем, мы же на машине, съездим быстро туда и обратно.

- А как же... вы же сказали, что очень устали.

- Это тактический прием, я же чувствую, что на мою рожу в бинтах всем неприятно смотреть.

- Поехали. - согласилась она и обращается к шоферу, - Васенька, тут недалеко орешник, свези нас туда, пожалуйста.

Орешник за низким сетчатым забором. Мы с Леной нашли дырку в сетке, и воровато прокравшись за кусты, начали очищать ближайшие ветки.

- А их есть можно? - шепотом спрашивает она.

- Можно.

Я набиваю зеленью карманы, а Лена запихивает их за пазуху. Вдруг мне почудился треск. Хватаю Лену за руку и опускаюсь с ней на корточки. Из -за кустов видно, как старик в драных штанах и берданкой за спиной идет вдоль забора и поглядывает на дорогу, где невдалеке торчит наша машина. Он медленно проходит мимо нас и исчезает за кустами.

- Бежим, - шепотом говорю ей на ушко.

Лена кивает головой. Мы стремглав проносимся к дырке забора и выскакиваем на дорогу. Только в машине отдышались и начали смеяться.

- Я так перепугалась, -хохочет Лена.

- Куда теперь? - спрашивает шофер.

- Ко мне в санаторий, - говорю я.

У санатория Лена попросила охранника подождать и мы забрались в мой номер. Выбросили орехи на стол и стали чистить от зеленых лепестков. Лена утюгом расколола несколько штук.

- Ой, как вкусно.

Я попробовал, сердцевина еще не подсохла и чуть сладкий орешек очень понравился.

- Ты только никому не говори, что мы воровали орехи, - прошу я ее.

- Угу.

- Когда у тебя отпуск кончается?

- Это у папы кончается через две недели, а мы привязаны к его отдыху.

- А я через день собираюсь в Гудаут. Там будут соревнования по подводному плаванию. Вот хотел бы участвовать.

- А вы занимаетесь подводным плаванием?

- Да.

- И с таким лицом... Ой, извините... Как же выбудете заниматься плаванием с такими ранами?

- Ничего-ничего. Может быстрей заживет.

- Я бы, конечно, с удовольствием удрала бы с вами в Гудаут, подальше от опеки родителей, наверняка бы без них было интересней и лучше. Но...

- У тебя уже была попытка удрать с Витькой.

- Неудачно. Если бы со мной что то произошло, папа снял бы скальп с Витькиной головы.

- А если бы сейчас нас дедуля с ружьем поймал за воровство орехов, папа бы мне голову оторвал?

- С тобой не страшно. Я чего то была спокойна. Да и дедуля если бы твое лицо рассмотрел, сам в обморок упал.

- Неужели все-таки такое страшное?

Она изучает мои повязки.

- В общем то, да. Но вы не подумайте... я уже не боюсь, привыкла немного.

В дверь постучали и тут же в номер ввалился шофер.

- Лена, папа звонит по телефону, спрашивает где вы застряли и когда вернешься в гостиницу?

- Сейчас еду, - недовольно отвечает она. - Вот видишь, как следят.

- Ничего, ты свое еще возьмешь.

Лена хватает горсть орехов со стола и идет к двери.

- Сережа, я может тебя еще увижу, а пока... до свидания. Удачи тебе в Гудауте. Пошли, я готова, - говорит она шоферу.

Погода еще не наладилась. Шторм продолжается. Я сижу в номере, складываю вещи, собираясь путешествовать по побережью моря дальше в Гудаут и тут без стука открывается дверь и появился охранник Коля.

- Эй, парень, тебя приказано доставить к хозяину.

- Вот тебе на... Я что, вещь какая то?

- Не глупи. Собирайся и поехали.

У меня и так все болит, этот, если вцепится, еще больше причинит страданий. Придется поехать.

Меня привозят в ресторан "Горный орел". За отдельным столиком сидит только один Ленин папа и аппетитно поедал куру. Недалеко, за другим столом сидит мощный парень к которому присоединился Коля. Михаил Михайлович кивнул мне на стул стоящий напротив его.

- Садись. Я заказал тебе отбивную, салат и бутылку хорошего сухого вина.

Он поднял руку и щелкнул пальцем. Тут же появился официант с подносом и ловко поставил передо мной блюда с бутылкой. Только парень исчез, Ленин папа продолжил.

- Позвал тебя, чтобы по мужски поговорить. Я приказал своим помощникам собрать о тебе данные и посмотреть, что ты из себя представляешь. Биография не впечатляет. Окончил школу, окончил институт, окончил армию, поступил на фабрику программистом, родители померли, не женат, бабы тебя любят, много не пьешь, не куришь, наркотой не увлекаешься, хобби настоящего мужика аквалангист, состоишь членом клуба "Искра" любителей подводного плавания. Сюда приехал на три дня, а завтра должен быть в Гудауте на соревнованиях по подводному плаванию. Все правильно?

- Да, так.

- Пойдем дальше. Долго думал, как тебя отблагодарить за спасение дочери и вот что решил...

Михаил Михайлович поднял руку с бокалом вина.

- Пей.

Мы чокнулись. Я выпил и только тогда он продолжил.

- Теперь ты будешь работать и жить там, куда я тебя устрою. Не возражай. На твою фабрику я уже послал факс об увольнении. Трудовую книжку они вышлют мне по адресу. Второе, будешь находится при Лене и даже женишься на ней, лучшей пары я для нее пока не вижу. Этого придурка Витьку, уже сегодня отправлю домой.

Увидев мой возмущенный жест, нахмурил брови и подался головой вперед.

- Я не люблю, когда мне противоречат. Сказал женишься, значит женишься. По крайней мере у тебя все складывается в жизни получше, чем у таких сосунков и бездельников, как Витька.

Мы замолчали и Ленин папа выпил еще бокал вина и стал неторопливо доедать курицу. Я тоже налил себе вина выпил и сказал.

- Ничего у вас не выйдет. С Леной я плохо знаком, кто вы не знаю и приехал я сюда на кратковременный отдых и соревнования, а не забивать свою голову дурацкими теориями, где мне работать, жить и на ком женится.

- Кстати об отдыхе, - как ни в чем не бывало, продолжил Михаил Михайлович. - Через две недели у тебя кончаются соревнования и ты улетаешь с нами. Билет я уже заказал. Правильно подсказал, я не назвал тебе, кем будешь работать и как. Так вот, пока ты там под водой ныряешь, мои советники подыщут тебе работу, хорошую работу, денежную. Не хочу чтобы мой будущий зять, был каким то замухрышкой. Жену и детей надо кормить от настоящей работы...

- Но у меня есть своя девушка...

- Замолчи. Я и это узнал. Твоя Люське еще молода и глупа. Она пока с тобой играет в любовь, так как еще не понимает сущности этого слова. Мои ребята с ней говорили, дура дурой. И как ты клюнул на нее? Правда, они говорят, что титьки и попка есть, но ведь это не повод говорить, что это твоя девушка.

- Но вы не имеете права лезть в мою жизнь...

- Теперь имею. Люська твою измену переживет, а вот моя Ленка нет.

Я устало откинулся на спинку стула. А, Михаил Михайлович, еще та штучка, все обо мне узнал. И зачем я только полез спасать его дочь? Что же делать? Это папаша лезет напролом, будешь зятем и все, попробуй откажи. Видно такой крутой, что спокойно зацементирует в бочку из под бензина.

- О чем мучаешься? - не унимается Ленин папа. - Ты ешь, пей. Парень ты здоровый, за Ленку сразу спокойней станет, не надо ей охрану выделять. Свадьбу сыграем и пусть с тобой мотается где хочет, а то совсем мается девка, не может погулять спокойно. Только не так, как вчера...

- А что было вчера?

- Повел девчонку воровать орехи. Воровать, будущий, дорогой зять, надо по крупному, а не по мелочам. Лучше купи орехи на базаре, хоть машину, а потом либо перепродавай, по цене повыше, либо объедайся на здоровье.

Михаил Михайлович доел куру, допил вино и вытерев салфеткой рот, сказал мне.

- Сейчас поехали ко мне в гостиницу. Попрощайся с невестой, а потом мой шофер свезет тебя в санаторий за вещами и подбросит к железнодорожному вокзалу. И не вздумай со мной шутить, через две недели, здесь как штык. Документы твои у меня так что найду в любой дыре страны.

Вот так и женили не спрашивая.

Мария, открыв рот, слушала меня.

- Неужели ты не мог сбежать, если не хотел женится?

- Я тогда все таки немного струхнул. Нутром чувствовал силу папаши.

- Значит это Ленин папа устроил тебя в Думу?

- Да, он. Как приехали в Москву, сразу началась нервотрепка... подготовка к свадьбе, устройство на работу. Тут меня пристроили к депутату Н., у него был штат советников и известный в то время... представитель фирмы "Лукоил" Андрей Кириллович..., защищавший интересы своей компании.

- Я его знала, замечательный был мужик. С ним иметь дело, одно наслаждение. Мой шеф всегда что то имел с него..., то идеями, то деньгами, то вещами. Это он меня научил делать денежные проводки так, что ни один контрольный орган не подкопается. Я потом насобачилась сама организовывать подставные фирмы, а один раз даже сделала фиктивный банк, который лопнул через два месяца. Хороший был мужик Андрей Кириллович. Жаль рано помер.

- Да, вот такой был у меня учитель.

И тут я вспомнил свои первые робкие шаги в Думе.

Мой стол напротив стола Андрея Кирилловича. Худощавый, длинный старик с проплешиной на голове, неторопливо поучал меня.

- В нашей профессии важны три вещи: это огромные связи, избыточная информация и деньги. Остальное ерунда. Первое что ты сделаешь, когда получишь задание от своего хозяина, это изучишь законы, которые надо протолкнуть или провалить, а дальше... уже начинаешь расклад. Подойди сюда.

Я обхожу стол и старик включает свой компьютер.

- Вот здесь на файле все депутаты в думе, их семейное положение, связи, характерные черты, привычки, биография с некоторыми уточнениями, возможности и все остальное... Самая ценная информация. Первое, что ты делаешь, это исключаешь от обработки тех депутатов, которые точно выразят свои позиции в положительном для тебя отношении к закону. И так, что у нас впереди. Закон о социальном обеспечении малоимущих граждан. Закон представляет правительство и мы естественно получаем сразу же заказ от своих хозяев... провалить...

- Кто же наши хозяева в данном случае?

- Как не странно, это те, кто должен заниматься социальным обеспечением, страховые компании, банки, а так же политики, привыкшие играть на чувствах народа. Начнем с партий. По логике вещей, за закон, почти вся анархически настроенная правая часть думы, некоторая часть центристов, настроенных сотрудничать с правительством и все..., пожалуй. Против закона левые, хорошо организованные товарищи..., и уже явные ортодоксы, больше крикуны, чем деловые люди, но ведущие за собой небольшие группы депутатов. Делаем расклад. За - 176 человек, против - 152, остальные колеблются или воздержались... Вот этих, остальных и тех кто за, мы и включим в обработку.

- Но ведь даже при таком раскладе закон так и так не пройдет.

- Это трудно сказать. Ведь достаточно из остальных колеблющихся набрать 48 человек или кому-нибудь задурить головы из лагеря против... и закон проскочит. Запомни одно, вот эти вот, которые колеблются самые опасные и иногда делают погоду неожиданным образом. Мы займемся ими, изучим все файлы каждого и будем потихонечку подбирать ключи.

Марина спит у меня на груди, завалив одну ногу на мои. Прекрасная женщина, мне она очень нравится. Встретил я ее в секретариате известного депутата М. Я и Андрей Кириллович вломились к ней тогда, когда шло закрытое заседание думы и появилась возможность поговорить, так сказать, тэт - а тэт.

- Мариночка, душечка, привет, - сразу заговорил Андрей Кириллович, протягивая ей обе руки.

Душечка, улыбаясь, пожала ему руки.

- Давно вас не видела, Андрей Кириллович. А это что за симпатичный молодой человек?

- Его прислали ко мне на усиление.

- Ага, значит работать на Н. Ну и сильная же компания у вас собирается. Небось знакомите молодежь с азами работы?

- Это необходимо, дорогая. Кадры, как говорил один известный товарищ, решают все. Вот мы их и готовим.

- Ну что же. Давайте знакомится. Вы зовите меня просто, Марина, - она протянула мне руку. - А вас как?

- Меня зовите просто, Сергей.

Она рассмеялась.

- Уважаемые мужчины, у меня мало времени, так что покороче. Вы с чем пришли?

- Во первых, Сережа еще стеснительный парень и наших порядков не знает, но однако у него хватило нахальства, попросить меня, чтобы я предложил вам встретится с ним вечерком где-нибудь в кафе.

Марина расхохоталась.

- Ох и мудреную же вы речь произнесли, Андрей Кириллович. Но... я приму приглашение этого застенчивого парня и сегодня на углу Неглинной буду ждать его в машине "Седан" синего цвета, около семи часов вечера.

- Пойдет. Во вторых, я хочу прояснить наши позиции - провалить закон о социальном обеспечении.

Тут лицо ее изменилось и Марина нахмурилась.

- Наверно, ничего не выйдет. Мы стоим за принятие закона в первом чтении с некоторыми добавками и дальнейшей доработке.

- Вот об этом вы и поговорите с Сергеем.

- Думайте он меня убедит?

- А вы попробуйте, голова у него неплохо работает.

- Попробую. Люблю сильных оппонентов...

Она по боевому хмыкнула.

- А теперь, раз ты очень занята, то мы тебя покидаем, Мариночка, галантно кивнул головой Андрей Кириллович.

Мы расстались, излучая улыбки друг другу.

Она опоздала на десять минут. К моему "Жигуленку", подкатил синий "Ситроен" и Марина, высунувшись в окно прокричала.

- Поезжайте за мной.

Где-то в дебрях узких улочек центра Москвы, мы остановились перед рестораном "Полюс". Выползли из машин и Марина тут же взяла меня под руку и повела к шикарной двери.

- Я здесь все знаю, не первый раз, - говорила она мне. - Так что слушайтесь меня.

В полупустом зале темновато, невидимый ансамбль играет медленный блюз. Мы занимаем столик у стены с портретами, лица которых даже не разглядеть. Появившийся, как приведение, официант, сразу же спросил.

- Вам как всегда, мадам?

- Да. А вот ему - ваше фирменное блюдо и бутылочку десертного вина. Постарайтесь 87 года.

- Да, мадам.

Официант исчез и Марина уставилась на меня.

- Так о чем вы со мной будете говорить?

- Наверно, о жизни, о любви, о чем угодно, только не о работе.

Даже в темноватом зале видно как поползли вверх брови у женщины.

- Я думала, что мы как раз пришли поговорить сюда о работе. Обычно наша братия всю деловую активность проводит в ресторанах, кафе, барах.

- В такой прекрасной обстановке, это ни к чему. Какая разница, будите вы против или нет, закон уже на первой стадии труп. Есть такое понятие своевременность, это значит, что документ должен выплыть в то время, когда это нужно. Сейчас уже всем трезвым и умным людям ясно, что он пока не нужен. В стране полу анархия, денег на развитие закона не откуда взять, а анти Ельцинская пропаганда достигла своей кульминации и возможен взрыв... Либо Ельцин уйдет, либо его уберут, так что... только новое лицо во главе государства и новый парламент уже будут решать его судьбу через неопределенное время. Согласитесь, ведь некоторые из депутатов думают, что приняв этот закон они сразу же будут переизбраны? Это глупость, как раз этот документ погубит карьеру многих. Так что стоит ли нам дальше ломать копья и говорить о нем. Наверно нет.

Она теребит рукой салфетку.

- Я не ожидала от вас таких заключений. Думала, что аргументировано разнесу вас почти по всем пунктам закона, ведь я его изучила хорошо. Но пожалуй, в ваших словах что то есть. Я хочу быть умной и поэтому согласна, поговорим о любви.

Эта наша первая встреча еще не привела к постели, но именно тогда мы завязали хорошие дружественные отношения.

Я просыпаюсь и не вижу Марины. Только шум воды в ванной комнате выдает ее присутствие. Натягиваю халат и иду в кухню, чего-нибудь пожевать или приготовить. Марина не очень хорошая хозяйка, пожалуй, кроме яичницы, кофе и бутербродов делать ничего не может. Сделаю-ка я немного овощного салата, благо в холодильнике есть помидоры, огурцы и свежая капуста. Кстати о женщинах не умеющих готовить. Лена вначале нашей совместной жизни вообще отказалась мне что либо делать. Помню, у меня с ней после свадьбы произошел замечательный разговор.

Михаил Михайлович сделал все как надо. Заказал ресторан, наприглашал кучу гостей и вот после ЗАГСа, мы прикатили в полный зал обмывать наш союз. Лена, даже после трех бокалов вина была трезвой, как прозрачное стеклышко.

- Сережа, ты был в новой квартире? - шепотом спросила она меня, когда гости уже выпили по третей рюмке и мы нацеловались вдосталь под крики еще не пьяных доброжелателей.

- Нет. Твой отец только выдал мне ключи. Мы от сюда поедем прямо туда.

- Я уже хочу спать. Весь день на ногах...

- Потерпи немного.

Сзади нас появился уже пьяный Витька, тот самый, что сманил Лену купаться в шторм.

- Ленка, поздравляю, - икнул он, наклонившись почти к уху. - Обещала мне все..., а сама..., - и тут он что то прошептал ей.

Моя невеста вспыхнула и зашипела как змея.

- Пошел вон.

Папаша невесты, сидящий справа от меня, уже оценил ситуацию и мотнул головой Коле, все так же безропотно стоящему за его спиной. Тот все понял, без церемоний схватил Витьку за шиворот и потащил куда то. Парень стал отпираться и орать.

- Сучка, блядь..., попомнишь ты меня...

И тут же замолчал, охранник бесцеремонно врезал ему кулачищем в лицо и парень сник. Михаил Михайлович сделал знак тамаде и тот вскочив из-за стола начал нести очередную чушь.

- Уважаемые гости, в народе есть такое хорошее пожелание, вновь вступающим в брак. Чтоб вы всю жизнь проспали на одной подушке. Так выпьем за то, чтобы молодые любили друг друга всю жизнь и дожили до старости, на одной подушке.

Послышались выкрики, звон рюмок и бокалов и нам с Ленкой опять пришлось подниматься и имитировать страстные поцелуи.

К Михаил Михайловичу подкатил толстый мужик.

- За что ты так сынка то...? - слышу голос незнакомца.

- За дело, Георгий, за дело.

- Не слишком ли ты перегнул палку?

- Не слишком. Твой сын, наговорил гадости невесте, за это ему и попало.

- Ты сам виноват. Обещал выдать ее за Витьку.

- Кому нужен твой болтун и бездельник? Он, по глупости, чуть мою дочь не убил.

- Ты меня оскорбляешь, Михаил. Думаю, что ты сам сделал большую глупость, избив моего сына здесь, при людях. Я ухожу...

- Скатертью дорожка.

Толстяк отваливает. Ленкин папа наклонился ко мне, догадываясь, что я подслушал.

- Ты, зятек, наматывай все на ус, должен знать, кто с нами, а кто против нас.

- Он вам потом не напакостит?

- Это этот - то? Пусть только попробует, мы его сразу по стенке размажем.

- А зачем тогда Витьку пригласили на свадьбу?

- Из-за папаши, он пока в нашем круге, как-никак иногда нужен, работает в министерстве, зам министра. Но ты таких не бойся, он пока харахорится, знает стервец, что башку скрутим, если будет рыпаться. Правда, если так помыслить, потом я его все же накажу за эту выходку.

Михаил Михайлович без объявления тоста выпивает рюмку водки. Я замечаю, что Лена не притрагивается к пище.

- Ты почему ничего не ешь? - спрашиваю ее.

- Терпеть не могу лук. А он здесь везде, в селедке, салатах, рыбе...

- Да ты что?

- Правда. Вообще не переношу запах лука.

- Тогда пей.

- По позже, нам надо быть потрезвей гостей.

Новая квартира находится почти в центре столицы. Толпа сопровождающих довела до входной двери и под выкрики и улюлюканье гостей, я взял Лену на руки и перенес через порог.

- Дорогие гости, - машет руками Михаил Михайлович, - не будем мешать молодым. У них еще столько дел...

Тут полупьяный папаша глупо засмеялся и подмигнул мне. Он грудью заслонил проем двери и стал отпихивать желающих пролезть в квартиру.

- Галя, - орет Ленин папа, - веди всех к нам, там будем продолжать...

Дверь за моей спиной захлопнулась и мы остались в прихожей одни. Квартирка ничего, пяти-комнатная, она уже обставлена мебелью и приведена в жилой вид. Я, по традиции, вношу Лену на руках и опускаю на ковер в гостиной, но она пулей несется обратно в прихожую.

- Ты куда?

- В туалет.

Обхожу квартиру..., вроде ничего, нормально жить можно. Кухня очень приятна, от комбайна до автомата для мытья посуды... все есть. Огромный холодильник полон продуктов и выпивки.

В гостиной появляется Лена и сразу плюхается на диван.

- Я хочу с тобой поговорить, Сергей. До свадьбы не хотела, а сейчас...

- Говори.

- Нас поженили насильно. Ты наверное догадываешься, я тебя не люблю. Мне нужно было вырваться из лап папаши, поэтому я шла на все, и с трудом выдержала эту свадьбу. По этому, давай заключим такое соглашение. Мы как бы живем вместе, а на самом деле все врозь.

- Поясни как это?

- Очень просто, тебе нужно женщину, заимей любую на стороне. Я буду не против, но только не прикасайся ко мне.. Зарабатываемые тобой деньги оставь себе, я на них не претендую, у меня есть свои. Будешь ты дома, не будешь, мне на это тоже наплевать.

- Хорошо. Я согласен с тобой, но есть одно но. Чтобы я приходил домой и не видел здесь твоих хахалей ни в постели, ни в квартире. В данном случае, я их... просто выкину в окно.

- Я сама не желаю такого свинства, найду где можно трахаться. Так согласен?

- Да.

- Вот и отлично, пищу готовь себе сам. Не собираюсь тратить время на эту ерунду.

- Не лучше ли нам сразу развестись и разменяться?

- Еще не время. Вот папашка умрет, тогда мы это сделаем.

Марина, в распахнутом халатике, появилась на кухне неожиданно и сразу прижалась ко мне животом. Ее влажная кожа приятно прилипла ко мне.

- Чего ты там сделал? - спросила она, кивнув на стол.

- Витамины, чтобы ты окончательно не растеряла все силы...

- Врешь, сил у меня много, только времени мало. Мне сегодня надо появится у моего старого пердуна ровно в девять. Он в десять должен выйти на совещание с фракцией вполне подкованным по новому законопроекту.

- Давай, давай, а мне надо сегодня обработать депутата М.

- Фу, какая гадость. Помнишь, мы с ним познакомились, тогда он еще не был депутатом. Это же такая гнусная, умная и опасная свинья. У него весь аппарат собран из киллеров и ловких проходимцев. Вот уж никак не могу понять, как этот тип стал депутатом...

- Народ у нас такой...

- Черт с ним с народом, я хочу есть, - и она поцеловала меня нежным, долгим поцелуем.

С М. я впервые встретился на презентации книги известного в прошлом политика Г., это как раз через пол года после свадьбы. Тогда он еще не был депутатом, а баллотировался в одном из подмосковных округов на только что освободившееся место. Поговаривали, что предыдущего депутата прихлопнула своя мафия и теперь выставляет кандидатуру из своих.

На презентацию меня направил не Андрей Кириллович, а сам тесть. А дело было так.

Я приехал домой где то около одиннадцать вечера. Везде горел свет и странный запах спиртного стоял в квартире. В гостиной на столе шикарный ужин с шампанским, а на диване сидел полуодетый Витька и глупо таращил на меня глазами.

- Что ты здесь делаешь? - строго спросил я.

- Я в гостях.

Он дурашливо тряхнул головой и я понял, что Витька пьян.

- А где Лена?

- Я в гостях, - как попугай повторил он.

Дверь в спальню Лены открылась и вышла она в одном халатике.

- А... Сережа, привет.

- Мы с тобой договорились, что всякую шушеру для траханья, ты таскать в эту квартиру не будешь.

- Витя не шушера, как только старик сдохнет, он будет моим мужем после тебя.

- Уже все распланировала. Эй ты, мудила, вставай и выметайся из квартиры, - говорю Виктору.

- Не смей его выгонять, - вопит Лена. - Он пришел ко мне в гости.

- Если он сейчас не уйдет, я его прикончу.

С этими словами, я взял со стола недопитую бутылку шампанского и угрожающе стал надвигаться на этого придурка. Лена метнулась к нему и прикрыла телом, халат полу развалился, обнажив ее левую грудь.

- Не смей...

Я рванул нее за халат и полуголая женщина, взвизгнув улетела к противоположной стенке. Витька видно пришел в себя, заверещал, как сорока, вывернулся из под бутылки, шлепнулся на пол и пополз в переднюю. Через некоторое время хлопнула выходная дверь. Стало тихо. Лена неуклюже поднялась с пола.

- Я тебе этого не прощу.

И тут зазвонил телефон. Я подошел к стенке, где он стоял, и взял трубку.

- Сергей, это ты?

- Да, Михаил Михайлович.

- А моя дочка рядом?

- Рядом, Михаил Михайлович.

- У вас все в порядке?

- В порядке.

- Завтра у матери праздник, день рождения. Так что прошу, приходите.

- Конечно, Михаил Михайлович.

- Тогда до завтра.

Я положил трубку на место и обратился к Лене.

- Завтра нам с тобой надо явиться к матери. У нее день рождения.

Она кивнула головой. У нас с ней был еще один пункт договора, чтобы родные Лены ничего не догадывались о наших взаимоотношениях, на встречи с ее семьей, мы всегда присутствуем вместе.

За столом были только свои: Михаил Михайлович, его жена, старший сын со своей женой Катей и я с Леной. Михаил Михайлович сегодня был хлебосолен и говорлив. Он после третьей рюмки стал приставать к дочке.

- Что же ты Леночка, не принесешь наследника своему мужу. Как ты думаешь, Галя, нам внук нужен?

- Нужен, Мишенька, ой как нужен.

- Так где внук, Леночка?

- Скоро будет, папа, я беременна.

От этих слов я чуть не свалился со стула и вытаращил на нее глаза. Тесть заметил мое недоумение и ухмыльнулся.

- Не боюсь не знал? - спросил он меня.

- Не знал.

- Даже не знаешь чей он, твой или Витькин?

За столом наступила зловещая тишина. Ленка молила меня взглядом, чтобы прикрыл ее грех.

- То что не мой, точно знаю.

- Это ты правильно сказал. И мне мои ребята говорят, что задурила ты дочка. Муж все время на работе, а ты по кабакам и борделям с эти типом шляешься. Нагуляла со всякой швалью плод, думаешь теперь рожать будешь. Нет.

- Папа, не губи ребенка..., прошу тебя. Мама...

- Ты сегодня хороший подарок преподнесла матери, - уже зловещим голосом скрипит Ленин папаша. - Нам нужен ребенок не от всякой падали, а от мужа, который тебе предназначен нами и богом.

- Папа, я буду самой лучшей женой Сергею, клянусь... Только прошу не губи плода.

- С тобой все ясно. А ты чего, мой зятек, сплоховал? - уже вопрос ко мне.

- Я только вчера узнал о Викторе. Выгнал из своей квартиры.

- Понятно. С Витькой мы тоже все решим. Вы здесь посидите, - обращается он к окружающим, - а мы с зятьком поговорим кое о чем в другой комнате.

Мы вышли из столовой, где все сидели молча, как на похоронах.

- Ты не расстраивайся, - поучал меня тесть. - Бабы дуры. Я ведь все знаю, эта, идиотка, вбила себе в голову, что ей нужна свобода, как будь-то все ее притесняют, вот и допрыгалась. Решил ее проверить, нанял дружка, детектива, тот и проследил все ее шашни....

- Что вы теперь с ней сделаете?

- Ничего. Выскоблим от всякого пришлого и чистенькую вернем тебе, пусть рожает уже от настоящего мужа.

- Это не опасно?

- У нас все опасно. Хватит о ней, давай поговорим о другом. В Московской области выдвигается депутатом в думу М. Очень умный мужик, из наших. Когда то на заре юности, мы с ним вершили большие дела... Так вот, у болвана Г., ты знаешь о ком я говорю, через три дня презентация его книги, где он хвалится, как просрал Россию. На этой встрече будет М. Тебе бы хорошо появиться там и передать моему другу привет.

- Это так важно именно перед его выборами?

- Важно. Он поймет, что мы его поддержим и подтолкнем часть населения проголосовать за него.

- Нельзя ли ему сказать это по телефону.

- Ты что, дурной, зятек. Я же для тебя стараюсь, самая лучшая поддержка в думе, если он там окажется, будет от него. Ты должен иметь хорошие связи и в настоящем и в будущем.

- Хорошо, Михаил Михайлович. Я постараюсь с ним познакомиться.

- Прекрасно. Еще раз по поводу моей дочери. Я ее на две недели забираю от тебя. А так как на презентации обычно появляются со своими женами, возьми туда какую-нибудь пре-хе-хе или шлюшку, пусть временно заменит тебе жену.

Я киваю головой.

- Валяй, зятек.

Вот тут, я вспомнил о Марине. Позвонил ей в секретариат.

- Привет, ты меня узнаешь?

- Постой, это Сергей, что ли?

- Точно.

- Говори только побыстрей, у меня много дел.

- Через два дня, известный тебе Г. представляет публике свою новую книгу, я приглашен туда. Ты не против ко мне присоединится? Это будет днем в три часа.

- Через два дня... Погоди я посмотрю... Так... Вроде ничего, у них заседание до вечера. Хорошо. Я согласна.

- Тогда, пока.

На презентации были известные политики, актеры, писатели, дипломаты, сенаторы и конечно слуги народа - наши думцы. Раскрасневшийся Г., закрытый пачками новеньких книг, торопливо подписывал их желающим, стоящим в огромную очередь. Марина в шикарном малиновом вечернем платье, брезгливо держала раскрытую книгу и рассматривала ее.

- Да здесь одни фотографии.

- Черт с ними. Пойдем, нам надо кое с кем познакомиться.

По описанию тестя, я его вычислил сразу. Среди присутствующих выделялся худенький, седоватый мужчина, в строгом английском костюме, с острым взглядом. Он не стоял в очереди, но внимательно разглядывал публику. Мы подошли к нему.

- Здравствуйте.

- Здравствуйте, - он обшарил взглядом меня и задержался на Марине.

- Я хочу передать вам привет от Михаил Михайловича.

- Михаил Михайлович? Кто это?

- Ваш старый знакомый.

Глаза его сузились и я понял, он вспомнил.

- Что еще просил передать мне Михаил Михайлович?

- То, что он вам поможет на выборах.

- Это весьма важный привет. А кто вы сами?

- Я его зять, Сергей, а это моя подруга, Марина. Мы работаем в Думе, я в секретариате у Н., а она у М.

- Значит клерки?

- Нет, лоббисты.

- Эта категория людей мне еще не знакома. Что же приятно познакомиться. Я М.

За счет скупердяя Г., мы выпили в буфете по тощей стопочке шампанского, а потом заказали сами большую бутыль и, только выпив ее, и поболтав на разные темы, разошлись довольные друг другом.

Так как Лена была в больнице, а квартира пустовала, я, после презентации отвез Марину к себе домой. Вот здесь то мы и показали себя, первый раз отдавшись друг другу, как тысяча голодных чертей.

Утром на работу отправились вместе и тут у парадной, я увидел скопление народа. Протолкнувшись через них, увидел на асфальте скрюченную знакомую фигуру.

- Что произошло? - спросил я старушку.

- Так вот ведь какое дело, милок, - сочувственно ответила она мне. - Я только вышла из дому, присела на скамеечку, как вдруг сюды машина задом пришла, такая серая, небольшая. Дверь открыли и его, бедолагу, выбросили... Машина уехала, а он весь в кровушке, совсем не движется...

- Да убили его, - поправила старушку, крепкая, полная женщина, - вон череп разнесен...

Я содрогнулся, этот подарок мог сделал мне только тесть, убив Витька.

Уже сев в машину, Марина спросила меня.

- Я увидела как ты переменился в лице. Ты знаешь этого человека, лежащего на асфальте?

- Знаю, это любовник моей жены.

- Боже мой, что же это делается? И ты так спокоен? Тебя не замешают в это дело?

- Нет.

- В какое ужасное время мы живем.

В приемной М. здоровенные мальчики изучали меня, как на рынке. Они ощупали мою одежду, прокрутили ладонями по волосам и развернули перед дверью.

- Топай, - сказал старший и распахнул створки.

Депутат М. встретил как старого друга, долго тряс руку.

- Привет, Сергей Николаевич. Садись. Небось, пришел, чтобы узнать мое мнение по поводу закона о ядерных отходах?

- Очень хотелось бы...

- Скажу позже. Поделись лучше с чем ты пришел?

- Со своей личной бедой.

- Давай, колись. Я люблю иногда помогать бедным людям, - усмехается он.

- Проверяли, у вас ничего подслушивающего нет...?

- Все в порядке. Мои мальчики проверяют кабинеты через каждые три часа. На окна, для дезинформации, поставлены вибраторы, чтобы стекла искажали колебания...

- Я оказался в очень тяжелом положении. Вы знаете, что закон о захоронении радиоактивных отходах в нашей стране имеет много противников...

- В душе, я сам один из них.

- Догадываюсь, но беднейшая страна нуждается в деньгах и мы просто упустим этот источник почти даровых денег.

Он впился в меня взглядом.

- Кто проталкивает закон? Кто у тебя заказчик?

- Иркутские... Группа Черных.

- Знаю их. Что они предлагают в замен?

- В Минатоме, готовы после принятия закона, выдать лицензии на посредническую деятельность по завозке отходов.

- Ну и...?

- Лицензий будет немного, но там готовы, за оказанную здесь помощь, отдать их в нужные руки.

- Понятно. Ну и какая же плохая новость?

- Увы, мой тесть поступает как патриот и готов провалить закон. Его ребята, среди сенаторов работают против меня.

- Так ты что, с Мишкой - Батончиком, не в ладах?

- Почему же, в ладах, встречаемся, делимся впечатлениями. Только ведь я работаю на заказчика, за выгоду, а провал закона выгоды не сулит.

- Тесть то знает, кто заказчик?

- Знает. Я ему все рассказал.

- И много тебе обещают Иркутские ребята?

- Много.

М. задумался.

- А ты сам подумал, что будет с тобой, если закон примут? Ведь твой тесть не любит проигрывать.

- Знаю, но пока он мне ничем не угрожал, только посмеивается над моими потугами. Мой зять очень уверен в провале закона в сенате, а позже попытается затянуть его рассмотрение в думе и так похоронить. Поэтому то он так и спокоен. Я же исхожу из того принципа, что если выиграю я, то ущерба, в данном случае, семье не принесу, только моральные издержки...

- Ты слыхал о таком... Щербакове, его еще у нас звали Прыщем, он работал в секретариате у И.

- Знаю, его недавно убили.

- Убили то свои, за то, что он не подчинился главе семьи. Стал пробивать отечественные автоматы в метро, а семья хотела нажиться на заграничных...

- Со мной наверно этого не сделают. Я скоро стану отцом, через три месяца жена принесет деду внука.

Этого я не говорил даже Марине. После того памятного дня когда Лену положили в больницу, а Витьку убили, у моей жены произошел психологический перелом. В дом вошла тихая и спокойная женщина. Она никуда не бегала, занималась уборкой помещения, хозяйством, даже стала готовить обеды и, кажется, совсем забыла о свободе. Но однажды, примерно через месяца два после ее появления в доме, я как обычно, не ставя ее в известность, не пришел домой ночевать и Лена решила со мной поговорить.

- Сережа, я понимаю, что сама навязала тебе договор и распустила этим тебя и себя. После того, как у меня украли ребенка, я много задумывалась о том, как мы живем и поняла, что во многом была не права.

- Ты хочешь, изменить условия договора?

- Да. Внести в него небольшое изменение. Мне нужен ребенок от тебя. Я поняла, что не могу жить без ребенка. До этого я дошла уже там в больнице, видела счастливых мамаш, отцов и вдруг сердцем почувствовала любовь к малышам. Как плакала перед операцией, когда хотели убрать плод, молила отца оставить его... Он остался неумолим, не мог простить мне Витьку. Знаю, это папа приказал его убрать. Я пришла сюда в дом и поняла, как пусто вокруг, жизнь замерла, тебя нет, на улицу не выхожу, знаю, теперь соглядаи отца будут изучать каждый мой шаг и впереди, поэтому, никакого просвета. Сережа, сделай мне ребенка.

- Но может этого не хочу я.

- Ты меня предал тогда на дне рождения у мамы, теперь ответный удар нанесу я. Если не сделаешь ребенка, я скажу отцу, что ты противишься рождению внука, не спишь со мной, а спишь с другими бабами. Может ты хочешь, чтобы твою подругу привезли сюда, как Витю...

- Заткнись. Я подумаю.

Действительно, положение дурацкое, тесть уже не раз намекал, что хочет видеть племянника или племянницу. Если эта дура накалит обстановку, то неизвестно, что еще выкинет сумасшедший папаша.

- В твоем распоряжении два часа. Через два часа я буду в постели, вдруг закончила нашу беседу Лена.

Она нетороплива поднялась, гордо вскинула голову и ушла в свою комнату. Да, попал я в весьма щекотливую историю. Теперь Лена мне может отомстить за Витька и если сообщит папаше о моем отказе спать с ней, прирежут точно.

Через два часа я пришел к ней в спальню.

Депутат К., обычная размазня, болтун и демагог, каких только не видывал свет.

- Мы идем на жертвы ради замученной, многострадальной России, - пел он мне свои песни. - Миллионы людей голодают, не имеют крыши над головой и как я понимаю вас, борющихся за процветание страны, за то чтобы все были сыты... Сколько дадите? - вдруг грубо он перешел к делу.

- Три тысячи...

- Но ведь это крохи...

- Это очень большие деньги, я же плачу в долларах.

- Ну и что. Я недавно в казино "Сарацин" только просрал десять тысяч.

- Хорошо, договоримся так. Я оплачу ваш долг, но больше вы ни копейки не получите, а за это вся ваша группка должна проголосовать "за".

- Конечно, так и сделаем.

Ну и дрянь, как только такие пролезают в Думу.

Мне позвонили по переносному телефону в тот момент, когда я целовался с Мариной у нее дома.

- Что за черт, - подношу трубку к уху.

- Сергей Николаевич?

- Да, я.

- Хотелось бы с вами поговорить. Я Черных Виталий Рафаилович.

- Здравствуйте, Виталий Рафаилович. Когда вы хотите увидеть меня?

- Прямо сейчас.

- Прямо сейчас? Но почти одиннадцать вечера.

- Ну и что?

- Хорошо, я не один, можно с подружкой.

- Конечно, не стесняйтесь, берите ее подвозите сюда, она нам не помешает. Дело все в том, что в заведении, где я нахожусь, даже не прилично приходить без подруги.

- Где вы находитесь?

- В казино "Баттерфляй".

- Ладно, сейчас еду.

Кладу трубку на стол и задумываюсь. Зачем примчался Черных?

- Тебе надо срочно уехать? - спрашивает Марина.

- Да и хорошо бы тебе проехаться со мной. Нас приглашают в казино "Баттерфляй".

- Кто?

- Мой заказчик.

- У тебя все заказчики - психи? Уже скоро полночь, а они только начинают работать. Ночью надо спать или заниматься любовью.

- Эти люди могут все. Давай одевайся, этот тип, возможно, нам еще пригодится.

- Господи, что же мне одеть?

Голая Марина выскакивает из кровати и мечется по комнате.

- Оденься в свое малиновое вечернее платье.

- Думаешь, подойдет?

- Одевайся быстрей, хоть во что-нибудь, нас ждут.

Черных, огромный, молодой парень, по моде подстриженный, почти под ноль. С ним приятная молоденькая женщина с распущенными до плеч волосами. Столик размещен далеко от сцены, поэтому даже музыка не гремит по ушам и можно поговорить. После нашего знакомства, Черных без церемоний обращается к дамам.

- Мы выйдем покурить, посидите здесь пять минут.

Но ведет меня парень не в туалет, а мимо бара в служебное помещение. На втором этаже, в кабинете директора казино никого нет и Черных тут же разваливается в кресле директора.

- Давай только побыстрей, выкладывай все о законе, - требовательно говорит он мне.

- Ведем работу, обрабатываем депутатов. Пока расклад в нашу пользу, но для страховки убеждаем колеблющихся.

- Мы решили вам выложить еще триста тысяч долларов для подкупа депутатов, постарайтесь с пользой использовать их. Денег не жалеть.

- Понятно.

- Я слышал, что ваш тесть очень шебаршит в сенате, против нас?

- Да. К сожалению, он не поддерживает меня и похоже в верхней палате у него большой успех.

- А как вы посмотрите на то, если мы уменьшим его влияние в сенате?

- Это как?

Черных задумчиво смотрит на меня.

- Разные есть пути, - неопределенно тянет он.

Я не решаюсь заикнуться о самом страшном, пересилив себя, выдавливаю роковую фразу.

- Если есть, то уменьшите.

- Договорились.

- Вы только за этим сюда прилетели?

- За этим. За вас я спокоен, в основном же, хочу выяснить обстановку и повлиять на сенат.

- А на президента повлиять не можете?

- Это уже другой вопрос. Там возможно будут осложнения, но все решается просто, если Дума в большинстве своем за закон, то президент вряд ли повторно захочет получить щелчок по носу.

Мальчик то ушлый.

- Ну что же. Тогда, надеюсь, что все будет в порядке.

- Я тоже так надеюсь. Пойдем к нашим дамам, а то они соскучились.

Вечер прошел неплохо. Был концерт известных артистов, к тому же Черных обладал неплохим остроумием и поддерживал среди наших женщин высокую планку развлекателя. Уже в три часа, мы с Мариной возвращались домой.

- Не плохой мужик, - отозвалась она о Черных.

- Похоже.

- За чем он приехал?

- Проконтролировать финансовые потоки.

- В смысле, хорошо ли ты заплатил депутатам?

- За этим похоже и приехал.

В секретариате депутата С. одни молоденькие девочки. Я уже знаю его досье и предвижу наш очередной разговор.

- Сережа, - радостно, как своего, встретил он меня в своем кабинете.

Зачем то подошел, обнял и тут же усадил на диванчик.

- Понимаешь, иду по второму этажу, а на встречу... Ну такая попка... такая попка, слов нет. Рванул за ней, а она... у коммунистов, у самого К. в секретариате. И зачем старому пердуну такая девочка. Ножки, ручки... во...

- Так и не познакомился?

- Навожу справки.

- Ты совсем не меняешься...

- Сережа, а зачем? Выбрали то меня в депутаты по ошибке. Понимаешь, на спор заложился, перед друзьями и представляешь... выиграл. Знаешь, может в следующие выборы и не пройду... так уж лучше это время использую на баб, чем на эту словесную трескотню.

- К стати о трескотне. Нужен твой голос за закон о ввозе ядерных отходов.

- А... чтоб его...

- У меня для тебя есть приглашение в только что открывающийся салон мадам Казаковой.

- Это что еще такое? Я чего то не слыхал.

- Там такие девочки, что в сравнение с твоими прыгалками здесь за дверью или той попкой, за которой ты гнался до фракции коммунистов, они просто королевы.

- Врешь.

- Вот билет. Если понравиться, подашь голос за закон, если нет, можешь проголосовать против, но учти, я все проверю. Не люблю, когда меня обманывают.

- Ладно. Посмотрю, что там у мадам Казаковой спереди и сзади.

Он невольно облизнулся.

- Посмотри, посмотри.

Лена молча поставила тарелки с едой на стол и села напротив.

- Звонил папа, - вдруг сказала она.

- Чего- нибудь надо?

- Он в ярости. Тебя вчера видели с одним подозрительным типом в казино "Баттерфляй".

Вот черт, никуда от моего тестя не скрыться. Везде натыканы свои люди.

- Ну и что? Обычная деловая встреча.

- Папа просил тебя позвонить.

- Хорошо.

- Почему ты не спросишь, как твой ребенок...

- Так как мой ребенок?

- Врачи сказали, что у меня будет двойня.

У меня ложка чуть не выпала из рук.

- Как двойня?

- Так. Не пора ли тебе остепенится, бросить там всяких вертихвосток и вернуться в семью.

- Но ты же меня не любишь, ты же мне сама призналась в этом. Заявила, что вышла за меня, чтобы получить свободу.

- Это была бабья дурь. Я только недавно поняла, что слово свобода для женщины, только на бумаге. И сейчас, когда у нас скоро появятся дети, я так и так попаду в глубокую кабалу зависимости, от детей, тебя, моего отца и других вещей. Детям, теперь, будет нужен отец.

- Хорошо ты подготовила базу, но без любви нет семьи, запомни это.

- Мне, кажется, я полюблю тебя.

Я только развел руками, встал из-за стола и пошел на кухню позвонить тестю. К телефону долго никто не подходил и вдруг трубку подняли и грубый голос спросил.

- Чего надо?

Я сначала опешил.

- Мне бы Михаил Михайловича.

- Кто говорит?

- Его зять.

- Сергей Николаевич? Сергей Николаевич, это я, охранник Коля. Срочно приезжайте, у нас беда.

- Что случилось?

- Приезжайте.

И трубку бросили. Я выскочил в гостиную. Лена сидела на диване и смотрела на меня.

- Мне надо срочно выехать.

- Опять к своим шлюхам?

- Нет, по делам.

Как пуля вылетаю из квартиры.

В доме тестя тишина. Один Коля сидит в гостиной и угрюмо смотрит в окно.

- Где все? Что с Михаил Михайловичем? - сразу же набрасываюсь на него.

- Я был дома, а напарник отвозил шефа по делу... Потом позвонили, сказали, дорожное происшествие, фура наехала на машину хозяина, Михаил Михайлович погиб, охранник тоже.

- Где? Когда?

- Точно не знаю. Его старший сын и Галина Петровна поехали в больницу. Меня оставили здесь, чтобы встретить вас.

- Поехали в больницу тоже.

Тесть уже в морге. Около Галины Петровны и ее сына снуют какие то личности. Я высказал им соболезнования и, так как они машинально его приняли, отошел в сторону. Ко мне подошел приятный на вид молодой человек.

- Вы зять, Михаил Михайловича?

- Я.

- Позвольте представиться. Старший следователь, Сергей Николаевич Харитонов.

У меня глаза чуть на лоб не полезли.

- Сергей?

- Тихо. Пошли на улицу.

Вот и встретились. Сколько лет прошло. Помню, как приехал в Гудаут, голодный, без единой копейки в кармане. В поезде очистила карманы банда воров. Хорошо хоть наши ребята уже заказали номер в гостинице и вот валяюсь на койке и думаю у кого же стрельнуть хоть на кусок хлеба. В номере появилась странная личность, лицо заклеено пластырями да так, что видны только глаза и рот, из расстегнутой рубашки торчат бинты.

- Привет, - промычала личность. - Это номер 213?

- Да.

- Значит сюда. Будем соседями.

Парень бросил на свободную койку чемодан и расслаблено сел рядом.

- Вы что, тоже на соревнование? - спрашиваю его.

- Да... приехал вот.

- А как же это? - пальцем тыкаю в его бинты.

- Просто кожа содрана. Три дня тому назад, в шторм вытаскивал из воды сопливую девчонку и... галькой по морде и груди. Наверно уже пора бинты и эти липучки снимать. Там дальше... на воздухе все заживет.

- Я тоже приехал на соревнования. Давайте знакомиться, Сергей Николаевич, или просто Сергей...

И вдруг мой сосед засмеялся. Липучки наморщились и было страшно смотреть, как среди белой массы бинтов и пластырей, открылся темный провал рта.

- А меня тоже звать Сергей Николаевич, - давится от смеха мумия. давай так, ты будешь Сергей первый, а я - второй.

- Заметано. Слушай, у тебя пожрать чего-нибудь нет. Деньги выкрали, сволочи, в поезде.

- Пойдем сейчас в столовую, я тебя накормлю. Уж что- что а этого дерьма мне на дорогу выдали достаточно.

Я разинул рот от этих слов.

- Ты случайно не миллионер?

Он опять захохотал.

- Да нет. Мой будущий тесть выдал мне энную сумму, чтобы я не нуждался здесь ни в чем.

- Мне бы такого тестя...

- Вот вытащи в шторм дочку миллионера, тогда будешь кататься как сыр в масле.

- Такой случай, наверно, раз в тысячу лет.

- Он мне как раз и попался.

Сергей встал с кровати и стал разбирать чемодан. Вытащил от туда пачку денег, сунул себе в карман и кивнул на дверь.

- Пошли в столовую.

Вечером, в номере, Сергей - второй начал сдирать со своей физиономии и тела бинты и пластыри. На лице показались засохшиеся корки крови и неровная щетина.

- Так получше? - кивает он мне.

- Если побрить, кое где смыть пятна, то хоть на бал. Ты скажи, тебя хоть твоя невесте с нормальной рожей видела?

- Там в шторм, ей было не до этого. А после... только бинты.

- Все таки, счастливый ты, черт. Только приехал к морю и тут же такой случай подвернулся.

- Лучше бы мне такого счастья не было, не хотел я его и не хочу. Боюсь я этой семьи. Даже сбежать после соревнований боюсь. Чувствую, что везде найдет, настырный папаша, потом у него теперь все мои данные и документы, так что деваться даже не куда.

Вот тут то мне и пришла шальная мысль.

- Слушай, Сережа, а давай с тобой поменяемся. Там в этой богатой семье тебя даже в лицо не видели, тем более узнать в столице кому либо трудно, так как ты жил не там, а в провинции. Давай, я за тебя возвращусь в Сочи, а потом женюсь на этой...

Он смотрит на меня с недоверием, потом сомнительно тянет.

- У меня же в паспорте другая фотография...

- После такой травмы лица, тебе поверят. Врач команды тебе справку составит, что мол... несчастный случай, чтобы перефотографироваться в паспорт. Говоришь, что твой будущий тесть все может, так он мне паспорт тоже быстро переделает.

- А как же твоя работа?

- Я не работаю. Окончил экономический институт, пошлялся по Москве, вижу, что экономистов, как собак не резанных, поэтому поступил в новый институт, на юрфак, правда на третий курс. А там все для меня еще незнакомые, так что войдешь в их среду сразу. С квартирой еще проще, живу на первом этаже, соседей нет. Что еще... родители померли, невеста сбежала, знакомые бабы, быстро от квартиры отвалят, когда увидят другую физиономию. Пожалуй все.

Увидев мое лицо, врач команды запретил мне спускаться под воду.

- Сережа, не могу, - качал он головой, - соль разъест раны, еще хуже может быть.

- Но через неделю может все будет в порядке.

- Вот через неделю я тебе и скажу, можешь ты участвовать или нет.

- Слушай, а ты мне справку можешь дать, что повредил рожу, а то даже в милиции не признают.

- Это я тебе напишу.

Вот так мы и решились. Тренер все равно не допустил Сергея- второго до конца соревнований и мы в свободное время, старались передать друг другу всю информацию о нашем прошлом и настоящем. Так я поехал в Сочи, а он за меня учиться на юрфаке. С моим лицом тоже не было проблем, благо моя рожа, битая с детства, имела обилие шероховатостей и шрамчиков.

Сидим в захудалой, грязной забегаловке недалеко от больницы и потягиваем пиво.

- Вроде ты не плохо устроился, - говорит мне мой тезка - следователь.

- Да, попал по протекции зятя в думу, там освоил новую специальность лоббист и теперь как будь то родился в ней, и денежная работа, и работать интересно.

- А как Лена?

- Здесь сложнее. Сначала завязала шашни с Витькой, потом об этом узнал папаша и... Витька погиб, а Лену заставили сделать аборт...

- Я знаю об этом. У меня лежало дело на Виктора. Что же было потом?

- Тогда Лена решила отомстить мне и заставила сделать себе ребенка, сейчас беременна и ждет двойню.

- Хорошая месть. Так ты знаешь, кто убил Михаила Михайловича?

- А он точно был убит или это несчастный случай?

- Точно. Фура выскочила на встречную полосу, как раз на машину твоего тестя, а потом, после аварии шофер грузовой машины исчез...

- Тогда знаю, кто убил.

- И кто же?

- По приказу Черных...

- Знакомая фамилия, из Иркутских бандюг... И за что его шлепнули?

- За огромное влияние в сенате. Он обрабатывал сенаторов, чтобы те голосовали против одного из законов, выгодных Черных и его команде.

- Сложненькое получится дело. Прокуратура точно не даст его вести.

Он задумался, потирая кромки пивной кружки пальцами.

- Значит окончил все таки второй институт и стал следователем? спросил я его.

- Окончил. Трудновато мне пришлось, курс то был не знакомый, и рожа, после снятия повязок, не твоя. Но все обошлось, сменил паспорт, женился, у меня сын... ого- го... Уже два года... По работе тоже неплохо, только недавно перевели в старшие следователи, так что все пока путем...

- Что же ты теперь со мной будешь делать?

- Ничего. Живи и дальше под моей фамилией, только постарайся не попадаться в разные истории связанные с нарушениями закона. Даже если я и замешан в эту историю с подделкой паспортов, попадешься - пощады тебе не будет.

- Успокоил называется. Ладно я поеду домой, надо подготовить Лену.

- Давай. Постараюсь тебя не очень дергать, как свидетеля, но еще раз предупреждаю, никаких авантюр и нарушений...

Знал бы он, какими суммами я ворочаю и как покупаю упрямых депутатов, вот бы тогда вцепился. А может он знает и нарочно молчит? А во общем то, черт с ним, раз отпускает, значит не хочет, чтобы я везде фигурировал...

- Постараюсь не нарушать. Пока, Сергей Николаевич.

- До встречи, Сергей Николаевич.

Лена не ударилась в истерику, а приняла известие спокойно, как должное.

- Жаль отец не узнал, что у меня будет двойня...

- С чего бы ты вдруг пожалела? Ты же его так ненавидела, что после его смерти, готова была развестись со мной?

- Это было раньше, теперь не хочу.

- Зато я хочу развода.

- Детям нужен отец.

- Если ты захочешь, то с деньгами оставленными тебе папашей, сможешь завести хоть десяток отцов.

Чего с ней говорить? Я пошел на улицу, только бы удрать из этого дома.

В думе уже кто то сообщил о смерти тестя. Со всех телефонов и от встречных думцев посыпались соболезнования. Депутат М., бывший соратник Михаил Михайловича, пригласил меня к себе.

- Ну, умник, ты понял, что ты наделал?

- Я?

- А кто же? Думаешь, не догадываюсь, что это ты повлиял на Черных, чтобы его убрали. Так что смерть Батончика на твоей совести тоже.

- У нас с ним был разговор на тему уменьшить влияние Михаил Михайловича на сенат.

- И что дальше?

- А дальше, он пообещал это сделать.

- Вот и сделал... Впрочем, я не очень виню тебя в этой истории. Твой тесть не понял, что в центре России создалась мощная экономическая группировка, которая хочет получить свою долю влияния на сенат и думу. Не хочешь по хорошему потеснится, получишь пулю в лоб, это их правило.

- Это правило бандитов.

- Верно, твой тесть, кстати, был одним из них.

Я не стал возражать.

- Понимаешь, Сергей Николаевич, я уже здесь два года и понял, что ваша профессия самая опасная. Можешь не угодить другой стороне и получится как с тестем. Валил бы ты отсюда.

- Куда? Ведь я не твердолобый проталкиватель тех или иных законов, я просто работаю на заказчика и не важно с какой он стороны, лишь бы платил.

- Сергей Николаевич, не будь маленьким, здесь бордель политиков, а ты в этом заведении, все равно что рюмка водки, которую выпили, а потом за ненадобностью разбили. Ладно, убеждать тебя больше не буду. Лучше скажи, когда похороны?

- После завтра.

Мне еще было нужно посетить приемные двух депутатов, неподкупного Н. и хитрого как лиса Т. Эти с лоббистами даже говорить никогда не хотели, зато в их приемных полный разгул.

- Сережа, - вопит молодая девушка в приемной Т., - давно я тебя не видела. Пропал куда то...

Я подхожу к ней и вручаю красную розу.

- Неллечка, дорогая, прости. Все заботы и заботы, времени посетить тебя нет.

- Ой, Сереженька, спасибо.

- Как твой шеф?

- Все чего то доказывает, что он может...

Это двусмысленное выражение позабавило меня и я улыбнулся.

- Может он все же что то может?

- Болтун и есть болтун.

- Ты ему не можешь подготовить материал в пользу проекта закона о ядерных отходах.

- Могу, конечно. Здесь есть о чем выступить и поговорить, а это ему нравится.

- Тогда подсунь...

Я поцеловал ее в щечку и собирался уйти.

- Э..., э..., ты что удрать хочешь. Так нельзя. Сереженька, ты бы хоть меня в ресторан сегодня или завтра пригласил.

- Обязательно когда-нибудь приглашу, но я действительно спешу по серьезному делу, у меня тесть умер.

- Ой, извини. Конечно иди, Сереженька, я обработаю шефа...

В приемной Н. работают психи. Здесь два парня, настоящие наркоманы. Мне даже кажется, что и сам депутат иногда принимает дозу, но умеет это здорово скрывать. Пухленький Валера, оторвав голову от стола, вежливо кивает головой.

- Здравствуйте, Сергей Николаевич.

Второй более раскован.

- Серега, привет.

- Здравствуйте, мальчики, вы здесь не очень закисли? Что такие не веселые?

- Чего веселится то, нашему за вчерашние похождения, видно жена холку здорово набила, сегодня приперся, как ужаленный.

- А что было вчера?

- Концерт. Был там президент, много депутатов, а наш приперся с Люськой из секретариата депутата А. Его жена по телику и засекла.

- Да, не важное ваше дело. Может ему и вам поднять тонус?

Мальчики насторожились.

- У вас чего-нибудь есть? - осторожно спросил Валера.

- Да вот мне принесли вчера какой то пакетик, да не простой, грамчиков на десять, чистого...

Честно говоря, мне никто пакетика не приносил, просто для таких сделок, в прошлом году, во Владимире, в отделе милиции, где начальником сидел сват моего депутата, закупил этого товара около двухсот грамм, теперь он лежит в сейфе в секретариате.

- Серега, не томи душу, дай принять..., - нетерпелив второй.

- Услуга, за услугу. Помогите протолкнуть закон о ядерных отходах.

- Считай, что он уже твой.

- Хорошо. Только не обманите меня, иначе больше не принесу.

Я выкидываю пакетик на стол и поспешно ухожу из комнаты. Ребята как голодные бросились к столу...

Сижу за компьютером и делаю расклад. Итак, этого обработал, этому дал взятку, этого уговорил, этому пообещал, а выходит ничего... 250 голосов уже есть. Одно неудобство, я не смогу присутствовать на заседании думы по этому вопросу, после завтра у меня похороны.

Марина первый раз устроила мне скандал.

- Что же ты мне раньше не говорил, что твоя жена беременна?

- Зачем, я с ней жить не собираюсь. Все, этот кошмар кончился, я ухожу из дома.

- Однако, ты ей ребенка успел сделать.

- Это одно из проявлений шантажа. Меня поставили в такие условия, либо будет ребенок, либо меня убьют.

Она с удивлением смотрит на меня.

- Как убьют? Разве можно делать ребенка по приказу?

- Можно, у нас все можно. Моя жена пригрозила, что если она не забеременеет, то выдаст меня и моих любовниц папаше, а тот... как того мужика, всех прирежет.

- Это правда, ты не шутишь? Значит я тоже была на волоске от смерти.

- Да, это так.

- Боже мой, какая то чудовищная история.

- Это еще не все. Тесть был недоволен, что я проталкиваю закон о ядерных отходах и старался мне напакостить. Поэтому, заявление жены было бы мне как раз не к стати.

- Неужели в вашей семье все так переплелись?

- А ты думаешь, что произошла настоящая авария с тестем? Нет, ему ее подстроили за тот же закон, его противники.

- Какой ужас. Бедненький ты мой, прости меня... Она прижала голову к своей обворожительной груди.

- Я сегодня, останусь у тебя. Можно?

- Конечно, любимый мой.

Такого количества народа, я еще не видел. На похоронах Михаил Михайловича собрались все известные главари бандитов, мафиози, видные думцы, сенаторы, представители интеллигенции. После отпевания, километровый кортеж автомобилей и автобусов прикатил на кладбище. Здесь были громкие речи, много слез и гроб, наконец, опустили под землю. Тот час же толпа начала рассасываться. Депутаты понеслись в думу пропихивать закон о ядерных отходах, интеллигенция забыла кого хоронила, поплелась в забегаловки, а бандиты о чем то долго совещались здесь же у могил. К нам подошел старший следователь, мой тезка, Сергей Николаевич.

- Я хочу выразить вам соболезнование, - говорил он Лене, пристально глядя ей в глаза.

Нет, она не узнала своего спасителя, в тот грозный шторм.

- Спасибо, - только лишь кивнула головой.

Теперь он подходит ко мне.

- Привет, Сергей. Хочу выразить...

- Ты видишь, они все здесь, - киваю на группу главарей мафиози у могильной плиты.

- Вижу.

- Почему они задержались, не разошлись?

- Здесь главарям только и можно встретится, поговорить о своих делах.

- А вы что?

- Ничего. Присматриваемся, да слушаем.

Увидев, что к нам приближается какой то тип, Сергей прощается и вежливо отходит. Тип приближается к Лене, долго ей целует руку и выражает языком скорбь, потом доходит до меня.

- Ваш тесть был величина, - говорит он мне, - и мы в память о нем, решили вас взять под свою опеку. Так что живите спокойно и работайте, как работали.

Вот ведь как повернулось. Мне не только дали полное прощение грехов, но даже разрешили грешить дальше.

Уже второй час идут поминки, гости перепились и я встав из-за стола пошел в комнату, где был телевизор. Начались новости и возбужденный диктор сразу же затараторил.

- Эта же сенсация. Закон о ядерных отходах в первом чтении прошел в думе с большим перевесом. За проголосовало 290 депутатов, против 70...

Меня кто то стукнул по плечу. Рядом стоит сын Михаил Михайловича.

- Радуешься победе. Рано радуешься. Сенат не пропустит закон. Я постараюсь это сделать...

Дурак, - мысленно отвечаю ему, - если сунешься, то попадешь в такую же катастрофу, как и отец.

- Постарайся.

Слабовата кишка оказалась у сына великого мафиози. Сенат почему то просрочил рассмотрение документа и он автоматически пошел на подпись к президенту.

Я ушел от Лены навсегда. Истерики не было, была только ярость в глазах и шипение змеи.

- Ты еще поплатишься за это.

- Не поплачусь. Ты много не знаешь и это хорошо.

Не начинать же ей рассказывать о том, как два Сергея решили поменяться ролями в Гудауте...

- Я тебя все равно достану, - слышу последний вопль в дверях.

В одном из увеселительных заведений, меня ждал новый заказчик.

- Нам нужно протолкнуть закон о табачных изделиях. Смысл один. Конкуренты должны сдохнуть, - говорил мне мужчина в сером костюме. - Денег не жалейте, мы вам на счет спустим пол миллиона долларов...