Лорд утерянных земель

Глава 1

Пауль внимательно смотрел в глаза барону Швабу и видел в них неуверенность и тщательно скрываемый страх. Начальник тайной службы пока не знал, чем закончился сеанс связи барона с графом Волжским, но, судя по реакции Шваба, ничего хорошего граф ему не сказал, да и сложно было ожидать, что после попадания в плен сына Волжского, барон услышит в свой адрес что-то позитивное и жизнеутверждающее. Скорее всего, дело дошло не только до ненормативной лексики, но и до прямых угроз физической расправы над виновниками произошедшего, включая и самого Шваба.

Впрочем, Пауль сильно сомневался, что если сын графа погибнет или серьезно пострадает, Волжский действительно устроит расправу над бароном. В конце концов, граф ведь сам принял решение отправить своего третьего сына с армией вторжения, причем ни генерал Хартман, ни сам Шваб не могли отдавать приказы Олегу Волжскому, а значит, и обеспечить ему должную безопасность оказалось не в их силах. Мало ли в какую авантюру мог влезть молодой и горячий виконт, а остановить его никто был не вправе. Собственно, во многом так всё и случилось. Во всяком случае, на взгляд Пауля, именно этой позиции Швабу стоило твердо придерживаться, выстраивая свою линию защиты против возможных обвинений со стороны графа.

– У нас плохие новости, – мрачно произнес барон, прервав размышления Пауля. – Около часа назад Олег Волжский вышел на связь со своим отцом. Офицер тайной службы Самарова, захвативший его в плен, позволил сыну графа сообщить отцу о своем состоянии и ближайших перспективах.

– Очень разумно с его стороны, – кивнул Пауль. – Сейчас находящийся в заложниках сын является единственным, что не дает графу немедленно отдать приказ соседям Самарова о начале полномасштабного вторжения на территорию мятежного баронства. Так что подтверждение того, что виконт жив и пока относительно здоров, лишь укрепит позиции нашего противника. Правда, в долгосрочной перспективе это вряд ли ему поможет. Вечно удерживать виконта в плену он не сможет. Граф пообещает за жизнь сына что угодно, но как только Олег окажется в безопасности, Самарову не жить.

– Всё намного хуже, чем вам представляется, Пауль, – в голосе Шваба звучала странная смесь раздражения и растерянности. – Этот Сергей Белов решил сыграть ва-банк. Он собирается отвести Олега Волжского в Каинову чащу к местам падения летательных аппаратов чужих, чтобы сын графа лично убедился, что там всё уничтожено местными тварями, а значит, наши главные обвинения против Самарова ложны, и никакого мятежа он не замышлял. Вы понимаете, что произойдет, если у Белова это получится?!

Пауль размышлял над услышанным почти минуту. Барон его не торопил, понимая, что тренированный мозг начальника тайной службы сейчас лихорадочно ищет решение возникшей проблемы, и лучше ему в этом не мешать.

– Господин барон, – Пауль наконец сфокусировал взгляд на лице Шваба, – думаю, будет лучше, если мы продолжим обсуждение в другом месте. В последнее время меня не оставляет ощущение, что даже в вашем кабинете говорить можно далеко не обо всём.

– Хотите сказать, что не в состоянии обеспечить мне должную конфиденциальность даже здесь? – раздражение в голосе барона усилилось. – Вы же фактически расписываетесь этим в своей профессиональной некомпетентности!

– Я не всесилен, господин барон, – невозмутимо ответил Пауль. – У меня пока нет прямых доказательств, но всё, что я знаю на данный момент о Сергее Белове, заставляет меня предполагать, что он каким-то образом получил доступ к технологиям кибов и конструктам тайкунов, качественно превосходящим всё то, что имеется в нашем распоряжении. Скрывать от вас реальное положение дел я не считаю возможным. И, к слову, я бы не исключал, что он всё-таки нашел какие-то весьма продвинутые артефакты в местах падения аппаратов чужих, но не отдал их своему начальству, а присвоил себе, и теперь использует эти трофеи в своих собственных интересах.

– И где же находится то место, в котором мы сможем спокойно поговорить? – после небольшой паузы уже несколько спокойнее спросил Шваб.

– Прошу вас пройти со мной, господин барон, это не так уж далеко. Скоро вы сами всё увидите.

***

Барон Самаров обычно не использовал малый гостевой зал для проведения рабочих совещаний, но в этот раз он решил допустить исключение из этого правила. Мерзкая погода и нервная обстановка последних дней сделали свое черное дело, и Самаров чувствовал признаки подступающей болезни. Ничего особо критичного, но свалиться сейчас с температурой, дав одолеть себя простуде или какой-нибудь пакостной респираторной заразе, он позволить себе не мог. Поэтому сейчас барон сидел в кресле у разожженного камина с бокалом безалкогольного глинтвейна в руке и внимательно слушал доклад шевалье Юрьева.

Кроме барона и его советника в зале находился ещё только один человек – начальник Особой канцелярии полковник Павлов. Его настоящая фамилия звучала иначе, но Самаров уже настолько привык к этому псевдониму, что даже мысленно называл руководителя своей тайной службы именно так.

Доклад Юрьева не отличался пространностью и занял чуть больше пяти минут. Перед ним свою версию событий изложил Павлов, и теперь барон знал всё, что его люди сочли необходимым ему рассказать, а в том, что рассказали они не всё, Самаров не сомневался. Нельзя сказать, что он совсем уж им не доверял, но и лишних иллюзий на тему их безоговорочной преданности тоже не питал. Своих личных интересов не имеют только восторженные юнцы или безнадежные дураки, а ни те, ни другие в своем ближнем кругу барону были совершенно не нужны, так что выбор доверенных советников всегда оставался очень непростым компромиссом.

– Всё, что я сейчас услышал, – Самаров по очереди остановил тяжелый взгляд на каждом из своих людей, – заставляет меня сделать весьма неутешительный вывод. Вы оба крупно облажались.

Барон резко приподнял руку пресекая все попытки возражений.

– Фактически вы только что признались мне, что полностью утратили контроль над ситуацией. Впрочем, похоже, вы так не считаете и попытаетесь убедить меня в обратном. Уверен, для всех будет лучше, если вам это удастся, но, думаю, для этого вам придется очень постараться. Начнем, пожалуй, с вас, полковник, ведь формально лейтенант Белов – именно ваш подчиненный.

Павлов чуть подался вперед, опершись локтями на край массивного дубового стола.

– Господин барон, то, что сейчас с лейтенантом Беловым нет связи, ещё не говорит о том, что он полностью вышел из-под нашего контроля. Все его действия, о которых нам известно, были совершены в интересах баронства, и на данный момент у меня нет никаких оснований считать Белова предателем.

– О предательстве никто и не говорит, – раздраженно возразил Самаров. – Однако то, что он сделал, может оказаться гораздо хуже. Ваш человек допустил самоуправство в отношении высшего аристократа! Он поднял руку на сына моего сюзерена, и граф мне этого не простит. Вы прекрасно знаете, что мои отношения с Волжским и так не были безоблачными. Молодость – прекрасное время, но в этом возрасте очень легко совершаются ошибки, способные испортить вам всю дальнейшую жизнь. Уверен, вы оба знаете, о чем я говорю. Да, эта блудливая кошка Мария тогда выбрала меня, а я не нашел в себе сил, чтобы на корню пресечь эту сомнительную интрижку. Наша короткая связь каким-то образом выплыла наружу, и репутация графа оказалась подмоченной. Титул за такое не отзывают, да и дело это постарались как можно быстрее замять, но злобу Волжский на меня затаил, и теперь нашел отличный повод отыграться. Потому он так легко и поверил обвинениям, выдвинутым Швабом. Но всё же Волжский понимает, что другим баронам аргументы Шваба могут показаться достаточно сомнительными, а граф, несмотря на всю свою власть, откровенный беспредел по отношению к своим вассалам позволить себе не может – так и до баронского заговора недолго доиграться. Каждый ведь понимает: сегодня Самаров, а завтра? Поэтому он и предпочел действовать в основном руками нашего соседа. Зато теперь у него есть железный повод отдать приказ другим баронам начать против нас войну, и этот приказ будет выполнен! Захват виконта – это не шутка. В своем баронстве за всё отвечаю я, и назначить меня виноватым Волжскому будет совсем не сложно.

– Но ведь наши границы пока никто так и не пересек, – неожиданно пришел на помощь полковнику Павлову шевалье Юрьев. – Ну, кроме армии барона Шваба, разумеется. Да и она остановилась и даже слегка откатилась назад, оставив уже частично захваченный поселок Динино.

– Это ненадолго, – с раздражением отмахнулся барон. – Волжский опасается за судьбу сына и вынужденно выполняет требования Белова, но он в бешенстве, и как только ситуация тем или иным образом разрешится, граф спустит на нас всех своих псов.

– Граф угрожал вам лично, господин барон? – негромко спросил Павлов.

– Нет, полковник. Вы ведь прекрасно знаете, что с момента начала вторжения граф Волжский не выходил со мной на связь и игнорировал все мои попытки связаться с ним. Всё, что мы знаем, стало известно из сообщений вашей агентуры и докладов подполковника Горского из Динино.

– В этом и суть, господин барон. Все наши сведения получены не напрямую, а из вторичных источников, – продолжил свою мысль Павлов. – Мы не знаем множества важных деталей, а именно в них может скрываться самое важное. Очевидно, что сын графа жив и, скорее всего, лейтенант Белов позволил ему связаться с отцом. О чем они говорили, мы не знаем, но, судя по всему, Волжский надеется вытащить сына из плена, не прибегая к прямым переговорам с вами. Граф мог бы попытаться надавить на вас, чтобы вы отдали Белову прямой приказ освободить виконта. Этим он поставил бы вас перед очень неприятным выбором – подчиниться и лишить себя единственного сильного козыря, или отказать графу и в результате встать на путь открытого мятежа, причем в глазах уже не только самого Волжского, но и всех наших соседей. Тем не мене он этого не сделал, и меня очень интересует, почему?

– Этому есть только одно объяснение, – после небольшой паузы ответил Самаров. – Волжский знает или, как минимум, догадывается, что лейтенант Белов действует без приказа, и мы его не контролируем.

– Разве это мешает Волжскому потребовать от вас освободить его сына? Формально Белов – ваш офицер, и перед графом за его действия отвечаете только вы, господин барон, – задумчиво произнес Юрьев, пытаясь сложить в голове цельную картину происходящего из совершенно недостаточного количества случайных фрагментов. – Впрочем, вы, конечно, можете сослаться на невозможность выполнения его требования по причине отсутствия связи с лейтенантом Беловым, но тут нужно учитывать, что такую связь вам могут неожиданно предоставить.

– Видимо, всё-таки не могут, – возразил полковник Павлов. – Иначе Волжский действительно уже попытался бы надавить на Белова через господина барона. У меня есть одна версия, но, к сожалению, это не более чем предположение. Граф не выходит с нами на связь по довольно простой причине – у него просто ещё не сформирована собственная позиция по поводу происходящего. Волжский знает, что ему должна поступить какая-то важная информация, которая может изменить весь расклад, и не хочет вести переговоры до того, как она у него появится.

– Что-то в этом есть, – согласно кивнул Самаров. – Что конкретно вы предлагаете предпринять в такой ситуации?

– Граф сейчас в сомнениях, господин барон. У него имеется к вам личная неприязнь, но Волжский, прежде всего, политик. Об этой неприязни знают или догадываются все его вассалы, наши добрые соседи, и для них расправа над вами без серьезных доказательств попытки мятежа будет выглядеть очень некрасиво. Нет, в грабеже и разделе нашего баронства они с удовольствием поучаствуют, но потом наверняка задумаются, ведь на вашем месте всегда может оказаться любой из них. Поверьте, задумаются они очень крепко, а Волжскому это совершенно не нужно. Ну а раз граф испытывает колебания, нам следует подтолкнуть его к принятию нужного нам решения. Сделать это можно только одним способом – публично продемонстрировать вашу лояльность даже в условиях продолжающейся войны.

– И что я должен сделать? – в голосе барона отчетливо прозвучало непонимание, смешанное с раздражением. – Я ведь даже связаться с графом не могу.

– Этого и не потребуется, – быстро ухватил мысль начальника тайной службы Юрьев. – Мы можем использовать в качестве посредника кого-то из наших соседей. Пока кроме Шваба у нас ни с кем формального состояния войны нет. А лучше привлечь даже не одного, а сразу двоих баронов.

– Спасибо, господин советник, – кивнул полковник. – С вашего позволения, я продолжу. Итак, нужен жест, демонстрирующий вашу лояльность по отношению к сюзерену, и для такого жеста у нас есть всё необходимое. Белов доставил из Каиновой чащи артефакты, собранные в местах падения летательных аппаратов чужих. Очень интересные артефакты, но не более. Сейчас они находятся в Динино. Использовать их для получения значимых преимуществ в войне невозможно, а вот передать их графу в качестве доказательства отсутствия у вас желания устраивать мятеж, будет очень даже полезно. Да, это вряд ли может сыграть роль алиби, но данный шаг будет выглядеть красиво, и что не менее важно, о нем быстро узнают все наши соседи. Надеюсь, это подтолкнет Волжского к принятию нужного нам решения. Война и так уже принесла гораздо больше убытков, чем граф предполагал, давая добро Швабу на начало вторжения. А тут такой прекрасный повод для сворачивания этой авантюры без потери лица.

– Зыбко это всё… – недовольно поморщился Самаров. – Зыбко, но звучит красиво, да и других вариантов у нас как-то пока не просматривается. Действуйте господа. В качестве посредников используем двух наших южных соседей – Быкова и Караева. Они терпеть не могут друг друга, но, по крайней мере, ни один из них не вел скрытых приготовлений к вторжению на нашу территорию. Свяжите меня с ними, я сам проведу необходимые переговоры.

***

– Думаете это поможет…? – с сомнением произнес Шваб, внимательно рассматривая странные решетчатые двери и непонятные форсунки, торчащие из стен импровизированных шлюзовых камер.

– Вот и проверим, – невозмутимо ответил Пауль. – И, господин барон, прошу вас пока воздержаться от обсуждения вслух того, что вы здесь видите, мы ещё не дошли до условно безопасной зоны.

– Как скажете, – Шваб равнодушно пожал плечами и последовал дальше за начальником своей тайной службы, уверенно ведущим его на нижний ярус подземной тюрьмы, предназначенный для особо опасных и наиболее ценных пленников.

За спиной барона с металлическим лязгом закрылась очередная дверь и раздалось громкое шипение. Шваб обернулся и сквозь зарешеченное окошко увидел, как коридор почти мгновенно заполнился взвесью, состоящей из мельчайших водяных капель, подкрашенных чем-то фиолетово-розовым. В этом колышущемся мареве под низким потолком сводчатого коридора едва заметно шевельнулось что-то небольшое, но явно чужеродное в хаотичном движении вихрящихся воздушных потоков, хорошо видимых из-за перемещающихся вместе с ними ярко подсвеченных водяных капель.

Почти сразу за металлической дверью заплясали вспышки, и по ушам ударили гулкий рокот пулеметной очереди и визг рикошетирующих пуль. Коридор по ту сторону двери затянуло дымом, и больше Шваб ничего рассмотреть не смог.

– Пойдемте, господин барон, – удовлетворенно произнес Пауль. – Думаю, теперь нам точно никто не помешает.

– Что это было? – с трудом справившись с пережитым потрясением, спросил Шваб.

– Пока ничего определенного сказать не могу, но, судя по всему, наша ловушка сработала. Если всё прошло, как задумано, очень скоро мы узнаем, с помощью какого устройства или конструкта за нами пытались шпионить.

Дальше Шваб и начальник его тайной службы шли молча, пока не оказались в одной из камер нижнего яруса. Это помещение, предназначенное ранее для содержания заключенных, теперь преобразилось до неузнаваемости и напоминало комфортабельный рабочий кабинет. Несколько напрягало только полное отсутствие окон.

– Рассказывайте, – требовательно произнес барон. – Я же вижу, что у вас уже имеется готовый план действий.

– Как и всегда, господин барон, – позволил себе лёгкую усмешку Пауль. – Своими силами нам такую операцию не потянуть, поэтому я хочу попросить вашего разрешения на привлечение внешнего специалиста.

– Это ещё что за новости? – не понял Шваб. – Какого специалиста? Где вы планируете его найти?

– Нам нужен сильный морф с очень специфическими способностями, – терпеливо пояснил Пауль. – Есть люди, способные на некотором расстоянии чувствовать конструкты тайкунов или технику кибов. Они не пользуются артефактами чужих. У личных способностей совсем другая природа, о которой мы почти ничего не знаем. Таких морфов немного, но существует и ещё более редкое умение, дающее противоположный эффект. Его обладатель становится незаметным для сканеров кибов и конструктов наблюдения. Естественно, это не абсолютная незаметность. Всё зависит от силы морфа.

– И вы знаете такого человека?

– Да, господин барон, но, боюсь, его услуги будут стоить очень дорого даже по вашим меркам. Впрочем, думаю, мы можем рассчитывать на значительную скидку, – на лице Пауля появилась плотоядная улыбка.

– Кто он? И как вы собираетесь заставить его делать то, что нам нужно?

– Шевалье Оздемир.

– Турок?

– Да, у него есть османские корни.

– Ничего о нем не слышал. Он не из нашего графства?

– Даже не из нашего герцогства.

– Вот как? И что же здесь забыл человек графа Измирского? Или я ошибаюсь, и он прибыл откуда-то из ещё более отдаленных мест?

– Детали ещё выясняются, но уже сейчас ясно, что это шпион, причем очень высокого уровня. А что касается причин его прибытия, так они очевидны – Каинова чаща и наша война, начавшаяся почти сразу после падения аппаратов чужих. Бой в небе наблюдали слишком многие. Странно было бы надеяться, что эта информация не выйдет за границы нашего графства. Скажу больше, я почти уверен, что этот осман – только начало очень неприятной тенденции. Думаю, в ближайшее время стоит ждать и других подобных гостей, в том числе и от нашего герцога, а возможно и из самой столицы.

– Надеюсь, шевалье Оздемир уже сидит в одной из камер нашей тюрьмы? – судя по изменившемуся выражению лица Шваба, услышанное его совершенно не обрадовало.

– Пока нет, господин барон, но к его аресту у меня всё готово. Я намеренно с этим не торопился, желая вскрыть всю связанную с ним агентурную сеть, но теперь обстоятельства изменились. Этот человек нам нужен прямо сейчас.

– И как же вы его выследили при таких-то способностях?

– Уникальные возможности опасны тем, что создают иллюзию неуязвимости, – пожал плечами Пауль. – Шевалье Оздемир умеет становиться невидимым для сканеров кибов и артефактов тайкунов, но только при напряжении всех сил, а поддерживать такое напряжение постоянно просто невозможно, так что от обычных человеческих глаз опытных оперативников моей службы эта способность его не уберегла.

– И вы хотите использовать этого человека, чтобы подобраться к Белову?

– Не столько к Белову, сколько к Виконту Волжскому. Если сын графа не вернется из Каиновой чащи, в его гибели обвинят барона Самарова, и всё остальное уже не будет иметь никакого значения. Впрочем, Сергея Белова тоже полезно устранить – слишком уж много он в последнее время создал нам проблем.

– Если вы хотели получить у меня разрешение на арест шевалье Оздемира, то оно у вас есть, – без колебаний заявил Шваб. – Сейчас нам уже не до дипломатических изысков. Действуйте, Пауль. Выжмите из этого турка всё, что можно. Мне нужно, чтобы он согласился принять участие в операции. Допустимы любые формы воздействия, однако будет лучше, если Оздемир выступит на нашей стороне добровольно. Обещайте ему что угодно, но виконт Волжский не должен вернуться к графу с доказательствами невиновности барона Самарова.

– Не беспокойтесь, господин барон, я найду для шевалье Оздемира нужные аргументы.

***

Инженер Кан с интересом наблюдал за усилиями паукообразного ремонтного дрона, аккуратно распределяющего по небольшой рукотворной поляне обломки пострадавшего при аварийной посадке оборудования и оружия. Обугленные пни и расщепленные снарядами деревья выглядели очень правдоподобно. Обещание, данное Сергеем Беловым сыну графа, следовало выполнять, а для этого требовалось многое сделать. Для подготовки двух участков Каиновой чащи, достоверно имитирующих места падения десантного бота и летающего голема, требовалось время и немало усилий, и сделать эту работу Кан собирался очень тщательно – Олег Волжский не должен был ничего заподозрить. Впрочем, с учетом возможностей маскировочных полей и построителей иллюзий, такая задача представлялась вполне решаемой.

– Неплохой план придумал наш союзник, – задумчиво произнесла Ло, тоже подойдя к тактической голограмме, куда передавались данные со сканеров летающего разведчика, зависшего над деловито копошащимся на поляне ремонтным роботом, – но есть у меня ощущение, что кое-кто очень не хочет, чтобы он осуществился.

– Вы всерьез считаете, что люди барона Шваба смогут нам помешать? – с легким удивлением в голосе поинтересовался Тапар.

– Это вряд ли, – после секундной паузы ответила Ло, – однако стоит признать, что начальник тайной службы Шваба проявил немалую изобретательность. Наш дрон-разведчик так и не смог прослушать его разговор с бароном. Мало того, мы чуть не потеряли его в примитивной, но довольно изощренной ловушке, устроенной Паулем в подземелье тюрьмы для особо ценных заключенных. Сквозь такой слой земли, камня и металлических конструкций сканирующее излучение пробивается с изрядным трудом. Присутствие там людей обнаружить ещё можно, но разобрать речь уже не получается. Пришлось отправлять разведчика внутрь, а там все эти тройные двери, мелкоячеистые решетки и распыляемый через специальные форсунки аэрозоль… Дрон просто чудом оттуда ушел, но при этом его попытку проникнуть в подземелье противник всё-таки засек. Если бы не небольшая ошибка людей Шваба, пришлось бы отдавать дрону команду на самоликвидацию.

– Да, недооценили мы Пауля, – кивнул Кан, продолжая наблюдать за усилиями ремонтного робота, к которому уже присоединился голем Тапара. – Интересно, конечно, что предпримет наш противник, но за пределами тюремных подземелий его люди сразу окажутся под нашим плотным контролем, так что никаких неожиданностей ждать не стоит.

– Я бы пока воздержалась от столь поспешных выводов, – возразила Ло. – Да, против наших сканеров их маскировочные поля бессильны, но Шваб и Пауль теперь точно знают, что мы за ними следим, так что их план наверняка будет это учитывать. В данный момент я совершенно не представляю, как они собираются решить эту проблему, но с дроном-разведчиком мы уже один раз прокололись, так что стоит быть готовыми и к другим сюрпризам.

***

Броневик мы оставляем в лесу километров за пять от границы Каиновой чащи. Подъезжать ближе мне не хочется. Кто его знает, как местные обитатели отреагируют на столь вкусную цель, как бронемашина аборигенов. Скорее всего, если не полезем на ней прямо в чащу, нас просто проигнорируют, но рисковать смысла нет. Прилетают же иногда оттуда ракеты по любителям выходить в эфир с помощью старых радиостанций. Впрочем, таких попыток уже давно никто не совершает – нет больше желающих проверять на собственной шкуре реакцию техногенной и магической фауны на внешние раздражители.

Виконт Волжский ведет себя слегка надменно, но в целом вполне адекватно. Видно, что он привык отдавать приказы, которые все вокруг мгновенно бросаются исполнять, так что со своим текущим положением он мирится с явным трудом. Впрочем, немалую роль в его относительной покладистости играет Шела. Можно быть десять раз аристократом, но от гормонов никуда не денешься, а моя союзница вполне в состоянии заставить их буквально кипеть в крови. По себе знаю, что уж скрывать. Но я уже как-то научился с этим бороться, а вот Олег Волжский, судя по всему, совсем пропал. Не он первый, не он последний. Я такое уже не раз наблюдал.

Шела, естественно, тоже всё это видит, но повышенное внимание виконта умело игнорирует, чем ещё более распаляет его желания. Умеет себя вести с мужчинами союзница, этого не отнимешь.

– У нас всё готово, – звучит из миниатюрного приемника, вставленного в мое ухо, голос Ло. – Пришлось изрядно повозиться, но теперь спектакль должен пройти без осечек. Сейчас сброшу Шеле карту с вашим маршрутом, а тебе её продублирует Тапар.

Предложенный Ло маршрут вполне отвечает моим представлениям о том, как нам следует вести виконта Волжского к намеченным целям. Естественно, совсем не по прямой и обязательно с увлекательными приключениями. Сын графа должен в достаточной мере проникнуться опасностью проделанного пути, чтобы у него не возникло ни малейшего желания в дальнейшем пытаться повторить его самостоятельно.

Какое-то время мы идем через лес, не встречая никакого сопротивления. Собственно, это ещё не Каинова чаща, а лишь её окрестности. Ни минных полей, ни случайно забредших сюда големов или боевых роботов чужих здесь можно не опасаться. А вот наткнуться на бандитов в этих местах вполне реально. Во всяком случае, раньше я бы обязательно имел в виду возможность подобных нежелательных встреч. Сейчас, понятно, о любых проблемах такого рода нас бы заранее предупредили.

– Как-то сегодня слишком оживленно вокруг… – с некоторым сомнением в голосе сообщает на общем канале Кан.

– Разведчики обнаружили что-то подозрительное?

– Вдоль границ Каиновой чащи идет лесная дорога. Когда-то на ней даже был асфальт, но сейчас она сильно разбита и почти заросла, хотя проехать ещё можно. Место это довольно глухое и популярностью у местных не пользуется. Жители окрестных деревень здесь появляются редко. Иногда проезжают отряды стражников или группы охотников, но регулярного патрулирования нет, а сейчас, в связи с военными действиями, эти места вообще обезлюдели. По крайней мере, до сегодняшнего дня было так.

– Что изменилось?

– Дрон видит двенадцать небольших групп численностью от двух до четырех человек, – сосредоточенно отвечает инженер. – По отдельности ни одна из них подозрений вроде бы не вызывает. Одеты в основном как крестьяне или охотники. Некоторые, правда, запросто могут оказаться и бандитами. Одна пара неспешно везет по дороге какой-то хлам в старой телеге. Ведут себя достаточно естественно. В общем, на первый взгляд, это вполне обычные местные жители, занимающиеся своими делами.

– Ну да, – со скепсисом отвечает Ло, – только почему-то все они одновременно собрались в этой глуши и, если не считать двух троек, похожих на дозоры лихих людей, наши гости вытянулись цепью вдоль старой дороги, идущей вдоль Каиновой чащи.

– И по какой-то странной случайности эта цепь находится именно на вашем пути, – негромко добавляет Тапар. – Может стоит изменить маршрут и обойти этих клоунов?

– Думаю, для начала имеет смысл присмотреться к ним поближе, – мысленно отвечаю Тапару. – Пусть дрон Кана и ваш летающий голем проверят их на наличие артефактов. Если это враги, среди них обязательно обнаружатся техники и морфы с соответствующими устройствами и конструктами.

– Уже делаем. Нет у них ничего серьезного. Эти оборванцы оснащены гораздо хуже, чем люди барона Шваба, охранявшие колонну, направлявшуюся к Динино.

– Но что-то у них всё-таки есть?

– Есть. Десяток слабеньких конструктов на всех и примерно столько же технических устройств, заточенных под маскировку и наблюдение. Качество у всех этих изделий сильно ниже среднего. Правда, почти у всех групп есть компактные устройства ближней связи. Совсем простенькие, способные передавать только короткие импульсные сигналы на небольшие расстояния.

– Не думаю, что кто-то мог всерьез рассчитывать на успех, отправляя против вас людей с таким примитивным снаряжением, – прокомментировала слова Тапара Ло.

– Чтобы их обойти, придется сделать большой крюк, – вновь включается в обсуждение Кан, – но можно ведь и прямо сквозь эту цепь пройти. Расстояние между группами приличное. С таким оснащением они ничего не заметят.

Я немного отхожу в сторону от Шелы и виконта, чтобы Волжский не слышал, как я разговариваю с пустотой. Олег этого даже не замечает, что-то негромко, но увлеченно рассказывая моей союзнице.

– Не совсем понятно, зачем эти бродяги вообще здесь нужны, – отвечаю я на общем канале. – Кто бы их ни прислал, он наверняка знает, что шансов нас обнаружить у них нет, а вот сами они наверняка засветятся и заставят нас вести себя более осторожно. Очень похоже, что нас просто пытаются отвлечь. Понять бы ещё, от чего именно.

– Вокруг на несколько километров больше никого нет, если не считать всякую мелкую живность, – возражает Кан. – Ну, если, конечно, какой-то безумец не закопался глубоко под землю и не включил в этой норе генератор маскировочного поля, замерев при этом в полной неподвижности. Но толку-то от таких пряток всё равно не будет. Как только он попытается вылезти, мы его немедленно обнаружим.

– Звучит логично, но, похоже, мы чего-то не учитываем, – я замедляю Шаг, и Шела делает то же самое, заодно притормаживая Олега, слишком увлекшегося беседой и почти ничего не замечающего вокруг. Виконт уверен, что пока мы идем по почти безопасным местам, а вот мое чувство опасности нехорошо ворочается внутри черепной коробки, подсказывая хозяину, что слишком уж торопиться навстречу неизвестности ему однозначно не следует.

***

Шевалье Оздемир до сих пор испытывал острое чувство досады. Он в полной мере отдавал себе отчет, что в случившемся виноват только он сам и более никто. Ну, почти никто. Настолько почти, что эту оговорку можно спокойно отбросить.

Самое обидное заключалось в том, что Оздемир прекрасно знал, насколько опасно недооценивать противника, и тем не менее он всё-таки попался в эту старую как мир ловушку. Ну кто мог подумать, что на этой глухой окраине найдется столь квалифицированный контрразведчик? Ничто не предвещало проблем. Агенты в один голос докладывали, что тайная служба барона Шваба сейчас полностью сосредоточена на проблемах, связанных с начавшейся войной, но оказалось, что это не совсем так, а точнее, совсем не так.

Поначалу всё шло неплохо, и Оздемиру удалось собрать много интересных сведений о том, что совсем недавно произошло в Каиновой чаще и её окрестностях. А потом всё как-то резко пошло не так, причем настолько внезапно, что он не успел предпринять вообще никаких контрмер. Люди Шваба накрыли их прямо во время планирования акции по захвату одного из техников, принимавших участие в рейде к местам падения аппаратов чужих.

Оздемир не мог не признать, что местные оперативники проявили очень высокий профессионализм. Впрочем, к его досаде, в успехе захвата была не только их заслуга, но и изрядная доля вины самого Оздемира, уделившего слишком мало внимания защите от самых примитивных методов слежки, при которых не применяются ни конструкты тайкунов, ни какие-либо технические средства кибов, а используются только зоркие глаза и чуткий слух, усиленные старой техникой и оптикой исключительно земного производства.

Впрочем, всё оказалось не так плохо, как можно было предполагать. Шпионов, конечно, не любят нигде, но одно дело захваченный разведчик смертельного врага, и совсем другое – агент достаточно далекого и в целом нейтрального герцогства, не замышлявший ничего особо пакостного и имевший задание собрать информацию о некоем событии, способном повлиять на очень многие расклады, касающиеся далеко не только данного конкретного баронства.

В общем, с Оздемиром и его людьми обошлись сравнительно корректно, насколько это вообще возможно в подобной ситуации. Повязали их, конечно, довольно жестко, но никого не убили и даже не покалечили, хотя без мелких травм и ранений не обошлось – совсем уж без сопротивления они сдаваться не стали.

Тем не менее через два часа после ареста Оздемир уже беседовал с начальником тайной службы барона Шваба, причем в достаточно комфортной обстановке. На допрос это общение совершенно не походило и напоминало скорее деловую встречу, на которой обе стороны пытались заключить выгодную для себя сделку, азартно торгуясь по каждому пункту договора.

Увы, Оздемир находился не в том положении, чтобы диктовать местным спецслужбам свои условия. И всё же было совершенно очевидно, что Паулю и Швабу он очень нужен, и без его специфических способностей они обойтись никак не смогут. Это давало ему большое преимущество, и если бы переговоры велись на равных, а не между заключенным и его тюремщиком, он выжал бы из них намного больше. Собственно, это и вызывало жгучую досаду. Тем не менее работать приходилось с тем, что есть, и в итоге стороны всё-таки пришли к взаимоприемлемому соглашению.

Совместная операция группы Оздемира с оперативниками Пауля имела простую и понятную цель – пресечь проникновение к местам падения аппаратов чужих виконта Волжского и сопровождающих его людей барона Самарова. Олега Волжского при этом предполагалось убить сразу, а Сергея Белова и его напарницу захватить и допросить, после чего тоже уничтожить, как нежелательных свидетелей. У Пауля и Шваба в таком исходе имелся свой интерес, а Оздемиру и его людям в обмен на их услуги Шваб гарантировал свободу, половину захваченных трофеев и участие во всех допросах Белова.

В качестве гарантии выполнения обязательств Оздемир потребовал разрешить ему связаться с графом Измирским и сообщить о сути заключенной сделки. Конечно, это не могло служить стопроцентной защитой, но Оздемир надеялся, что барон Шваб не захочет наживать себе столь могущественного врага и воздержится от нарушения договоренностей и попытки ликвидировать своих временных союзников сразу после успешного завершения операции.

Пауль такой вопрос сам решить не мог и отправился согласовывать требование Оздемира с Швабом. Впрочем, много времени это не заняло. Барон согласился, и Оздемир сделал для себя вывод, что раз уж Шваб готов идти на такие риски, значит дела у него совсем плохи, и над ним нависает какая-то очень серьезная угроза. Такое положение дел можно было неплохо использовать в будущем, но пока Оздемир предпочитал так далеко не заглядывать. Сейчас все усилия требовалось сосредоточить на планировании предстоящей операции, а о том, как использовать другие возможности, можно подумать и после.

***

Странная цепь, состоящая из небольших групп плохо экипированных людей барона Шваба, а никем другим они быть просто не могут, продолжает мне активно не нравиться. Сейчас в небе над нами кружат уже не два, как в начале операции, а шесть воздушных разведчиков – три дрона, присланных сюда Ло, и три летающих голема Тапара. Увы, от увеличения количества наблюдателей обстановка яснее не становится.

У меня нет никаких сомнений, что тот, кто выставил этот заслон, был полностью уверен, что мы его людей заблаговременно обнаружим. Вопрос лишь в том, зачем ему это понадобилось. На какие наши действия рассчитывает противник? Понятно, что от своей цели мы не откажемся, но и афишировать свое появление в окрестностях Каиновой чащи вряд ли захотим, а значит, прорываться с боем прямо сквозь заслон не станем. Если расчет строился именно на этом, то логично предположить, что мы примем решение обойти засаду.

Определенная логика во всём этом, безусловно, есть. Противник примерно представляет, с какой стороны мы должны появиться, но нашего точного маршрута он не знает. Обнаружить нас со сколько-нибудь приличной дистанции враг не в состоянии, а оставаться для нас невидимым он может только при сохранении полной неподвижности, да и то не факт. Но всё же не будем недооценивать врага и допустим, что возможности применяемой им маскировки это позволяют. Тогда остается только один вариант – заставить нас изменить маршрут и пройти через некую точку, в которой нас и будет ждать тщательно замаскированная ловушка. На первый взгляд, идея заставить нас обходить выставленный заслон для этой цели не очень подходит, мы ведь можем пойти разными путями, но тут как посмотреть…

– Ло, с какой стороны нам лучше их обойти? – я решил проверить свою догадку на союзнице.

– Да тут без вариантов, – мгновенно откликнулась десантница. – Если не хочешь идти прямо сквозь них, то обходить придется с западной стороны. Восточным краем цепь упирается в мелкое, но довольно обширное болото, которое тянется вдоль дороги почти на четыре километра. Думаю, барахтаться в нем вы не захотите.

Вот и ответ. Противник сделал всё по уму, здраво рассудив, что в болото мы не полезем, а значит, начнем обходить заслон с другой стороны, и именно там нас, судя по всему, должны встретить. Странно только, что несмотря на все усилия, воздушные разведчики до сих пор так и не обнаружили настоящую засаду.

Делюсь своими соображениями с союзниками, и четыре из шести дронов немедленно переключаются на тщательную проверку нового маршрута. Параноидально тщательную. Они тоже разворачиваются в цепь и крадутся в метре над землей, буквально пронзая всё на своем пути концентрированным сканирующим излучением. Если не поможет и это, придется уходить и планировать всю операцию заново. Лезть вперед, не понимая, что нас там ждет, я категорически не желаю.

***

Шевалье Оздемир сам набирал себе подчиненных. В тайной службе графа Измирского он находился на особом положении, и входил в её структуру лишь формально. На деле он подчинялся только самому графу. Наверное, Оздемир вполне мог бы возглавить и всю Тешкилят-и Махсуса, но не вышел происхождением для столь высокой должности, однако его уникальные способности всё же смогли проложить ему дорогу практически на самый верх властной пирамиды.

Секрет успеха Оздемира заключался не столько в уникальности его дара, сколько в том, что он смог вовремя понять и правильно оценить сильные и слабые стороны своих способностей. Сам по себе, без применения конструктов тайкунов, он мог не так уж много. Да, он умел погружать себя в особое состояние, в котором его очень плохо видели магические твари тайкунов и роботы кибов, но спрятаться от взглядов людей или от наблюдения через примитивную оптику это Оздемиру помогало только ненадолго и требовало очень серьезных усилий.

Свой дар он обнаружил случайно, ещё в детстве пробравшись с друзьями на окраину Приморского ормана, к которому взрослые запрещали им даже приближаться. Из пяти пацанов обратно вернулись трое, да и то лишь потому, что два его товарища оказались совсем рядом с Оздемиром и попали в непроизвольно созданную им зону невидимости. Никто тогда так и не понял, что их спасло. Вернее, никто, кроме самого Оздемира, хорошо запомнившего, как всё случилось и какими ощущениями сопровождалась активация его необычной способности.

И всё же одна только природная маскировка не давала Оздемиру каких-то решающих преимуществ. Да, псевдоживые обитатели запретных земель могли заметить его только с очень близкого расстояния, но и он сам их почти не видел, так что шансы практически уравнивались, и безнаказанно гулять по местам вроде Каиновой чащи Оздемир не мог. Во всяком случае, не мог в одиночку.

Его движение вверх в иерархии графства, которое сам Оздемир предпочитал называть султанатом, шло довольно медленно, и началось оно со знакомства с охотником Альпом, имевшим способность чувствовать на расстоянии конструкты тайкунов. Действуя вместе, они получили возможность обнаруживать ценные артефакты, сами оставаясь незамеченными. Тем не менее роботы кибов всё ещё оставались для них серьезной угрозой, ведь новый товарищ Оздемира обнаруживать их не умел. На покупку дорогих артефактов денег у них не хватало, да и найти подходящие конструкты было не так просто. К тому же такие поиски могли привлечь к ним совершенно ненужное внимание, так что довольно долго Оздемиру и Альпу приходилось довольствоваться сбором недорогих трофеев по самым окраинам Приморского ормана, куда редко забредали по-настоящему опасные твари.

Всё изменилось с присоединением к их тандему третьего участника – бывшего десятника графской стражи, списанного со службы по ранению. В отличие от Оздемира и Альпа, Берк был легальным морфом, и это благотворно сказалось на их сотрудничестве, позволив открыто сбывать добытые в запретных землях трофеи. Однако главным плюсом стало другое. Берк умел на приличном расстоянии обнаруживать мины и боевых роботов кибов, и эта его способность сразу закрыла главную их проблему. Теперь рейды в запретные земли Приморского ормана приобрели новое качество, а добыча сразу стала на порядок более ценной, и, естественно, их бурная деятельность очень скоро привлекла внимание агентов тайной службы графа Измирского…

– Похоже, они заметили заслон, – негромко произнес Альп, привлекая внимание Оздемира.

– Ты уже можешь определить их точное местоположение?

– Нет. Даже общее направление я чувствую лишь очень приблизительно – у них слишком хорошая маскировка. У меня уже голова раскалывается от напряжения, а концентрация всё равно постоянно теряется.

– Тогда с чего ты взял, что они обнаружили людей барона Шваба?

– Ты же давно меня знаешь, Оздемир. Я не стал бы говорить то, в чем не уверен. Тот необычный источник силы, на который я уже обращал твое внимание, приближается теперь к нам гораздо медленнее. Можно сказать, он почти остановился. Не на пикник же они там расположились. Засекли наших подставных разведчиков и теперь думают, что делать дальше.

– Думаю, Альп прав, – поддержал бывшего охотника Берк. – Я тоже что-то чувствую. Где-то не слишком далеко имеются активные устройства кибов. Точнее пока сказать не могу. Либо расстояние слишком велико, либо у них слишком серьезная маскировка.

Оздемир прислушался к своим ощущениям и понял, что его товарищи беспокоятся совсем не зря.

– Я тоже ощущаю всё возрастающее давление на свою сферу скрытности. Отряду уплотниться и прекратить любые перемещения!

Альп, Берк и три морфа, вооруженных боевыми жезлами тайкунов, быстро собрались тесным кольцом вокруг Оздемира и замерли в полной неподвижности. Этот маневр был давно отработан, не раз применялся в боевой обстановке и никогда раньше их не подводил. Правда, трое морфов Шваба, присоединившихся к группе Оздемира по соглашению с бароном, чуть замешкались, но тоже выполнили команду достаточно четко.

Пока давление на сферу скрытности не казалось Оздемиру слишком уж сильным, но некоторое беспокойство всё же вызывало. Обычно к моменту, когда оно достигало таких величин, Альп и Берк уже могли точно сказать, где находится противник, от которого оно исходит. Сейчас всё было иначе, и эта неопределенность напрягала всё сильнее.

***

Тапар вызывает меня по каналу ментальной связи почти сразу после того, как четыре воздушных разведчика опускаются к самой земле и начинают проверку маршрута, ведущего в обход выставленного противником заслона.

– Я смотрю, ты практически не сомневаешься, что впереди вас ждет ловушка, – задумчиво произносит тайкун. – Не поделишься, откуда у тебя такая уверенность?

Отвечаю не сразу. О своих личных способностях я союзникам пока не рассказывал. Такую информацию не стоит разглашать без крайней необходимости. Впрочем, возможно, пришло время всё-таки это сделать, иначе я рискую подорвать начавшее формироваться между нами доверие. Тапар ведь не слепой и не дурак. Складывать два и два он умеет не хуже меня, и некоторые мои действия в боевой обстановке давно должны были натолкнуть его на определенные мысли.

– Это что-то вроде интуиции, – нехотя поясняю я. – Не знаю, как ещё описать свои ощущения. Иногда я умею чувствовать направленную на меня угрозу. Сейчас как раз такой случай.

– Ценное умение. В той или иной степени им обладают все сильные кейры, но у тебя оно, похоже, развито очень неплохо. Вот только стоит всегда помнить, что ты не единственный, кто может владеть чем-то подобным. Боюсь, сейчас мы можем столкнуться с похожим явлением. Если исходить из того, что засада впереди действительно есть, а наши летающие разведчики её до сих пор не обнаружили, всему происходящему остается только одно объяснение – персональные способности тех, кто эту засаду организовал.

– Откуда такая уверенность?

– В других обстоятельствах я бы, возможно, не был столь категоричен, но на Земле просто не существует конструктов и технических средств, способных на такой дистанции скрыть что-либо от наших летающих разведчиков. А вот персональные способности – совсем другое дело. Они работают на несколько иных принципах, до конца нами так и не изученных. Считается, что обладающий ими кейр сам в какой-то мере становится конструктом, и эффект от применения его способностей тем выше, чем больше он может пропускать скрытой силы через свой источник. Впрочем, всё не так просто. На применение способности влияет множество вторичных факторов, и зачастую именно они определяют конечный результат.

– То есть, если это так, разведчики Кана и ваши големы могут пролететь в паре метров от засады и так её и не обнаружить?

– Это вряд ли. У любой личной способности есть свой предел, но плохо то, что мы не знаем, каков этот предел у нашего противника.

***

– Странное ощущение, – едва слышно произнес Берк, при этом досадливо поморщившись. – Чувствую себя почти слепым. Вокруг нас что-то происходит, но я не могу понять, что именно. В какой-то момент мне показалось, что одно или несколько устройств кибов приближаются к нам откуда-то сверху, а теперь они вроде бы движутся по земле. Точное направление и дистанцию не разобрать, но расстояние до них постепенно сокращается.

– У меня точно такие же ощущения, но только касаются они големов тайкунов, – поддержал Берка Альп. – Расстояние я тоже определить не могу, а вот направление… Могу ошибаться, но, похоже, эти твари движутся как раз по тому маршруту, которым мы собирались заставить идти группу Белова.

– Так может, это они и есть? – высказал Оздемир казавшуюся очевидной мысль.

– Не похоже. Источник необычной энергии тайкунов пока остается на месте, а я почти уверен, что так фонит один из артефактов Белова. Они, конечно, могли разделиться, но что-то я в этом сильно сомневаюсь.

– Пожалуй, соглашусь, – сосредоточенно кивнул Оздемир. – Нет им смысла действовать по отдельности, особенно с учетом того, что виконта Волжского нужно постоянно контролировать.

– Тогда я совсем ничего не понимаю, – в голосе Берка прозвучало злое раздражение. – Получается, что у нас два противника. Первый – группа Белова, а второй – странный отряд, состоящий из роботов кибов и големов тайкунов. Но как это вообще возможно? Эти твари находятся в непримиримой вражде друг с другом. Они просто не могут действовать вместе! И, кстати, дистанция до них быстро сокращается.

– Подтверждаю, – коротко кивнул Альп. – Командир, мы столкнулись с чем-то непредвиденным. Имеет ли смысл продолжать операцию в ситуации, когда мы стремительно теряем контроль над происходящим? А что если эти роботы и големы действуют совместно с Беловым?

– Прекратить панику! – негромко, но предельно жестко потребовал один из морфов барона Шваба. – Вы прекрасно знаете, что мы не можем отменить операцию. Виконт Волжский не должен вернуться из Каиновой чащи!

Оздемир лихорадочно пытался найти правильное решение. То, что весь план операции рассыпался, как карточный домик, никаких сомнений не вызывало. На мнение людей Шваба ему было глубоко плевать, но ситуация зашла слишком далеко. Давление на сферу скрытности продолжало стремительно возрастать. Пока противник их не обнаружил, но Оздемир опасался, что отступить, не выдав себя, уже не получится.

– Тихо все! – угрожающе прошипел он. – Незаметно отойти мы уже в любом случае не сможем. Противник почти продавил мою сферу скрытности. Начнем двигаться – сразу себя обнаружим, так что придется действовать по изначальному плану. Альп, Берк, можете определить, насколько опасные твари к нам приближаются?

– Я с такими раньше не встречался, – первым ответил бывший охотник. – Подробностей не разобрать, но это какая-то мелочь. Кажется, два небольших, но очень маневренных голема. Они постоянно меняют траекторию движения. Похоже, нас целенаправленно ищут.

– У меня та же история, – кивнул Берк. – Что-то небольшое, но быстрое. Пара мелких роботов вроде дискообразных дронов, взлетающих со спин боевых тварей кибов, но не они, а что-то гораздо более продвинутое. В плане маскировки уж точно. А вот вооружения у них нет, я бы почувствовал.

– Не дёргайтесь, это только разведчики, – вновь подключился к обсуждению командир морфов барона Шваба. – Если нас обнаружат, мы их сожжем, но будет намного лучше, если они пройдут мимо.

– Я бы на это не рассчитывал, – с сомнением качнул головой Оздемир. – Сфера скрытности уже еле держится. Всем молчать и не двигаться!

***

Разведчики продолжают тщательно проверять маршрут, проложенный в обход заслона. Они продвинулись уже достаточно далеко, и мы с Шелой и виконтом Волжским тоже трогаемся с места и неторопливо идем вслед за ними. Если впереди действительно есть засада, то по моим прикидкам, она вот-вот будет обнаружена.

Тем не менее проходит не меньше пары минут, прежде чем на общем канале звучит доклад Тапара:

– Один из моих големов обнаружил аномалию скрытой силы. Что-то вроде полусферы, рассеивающей направленные на неё потоки внимания.

Одновременно со словами тайкуна в моем сознании всплывает карта местности с обозначенной на ней зоной аномалии.

– Объект наблюдаю! – подтверждает Кан. – Сканирующее излучение действительно пока не может пробиться под купол маскировочного поля, но границы аномалии фиксируются достаточно четко. Сейчас сократим дистанцию и увидим, кто там скрывается.

– Не торопитесь, – останавливаю я союзников. – Противник, похоже, ещё не в курсе, что мы его обнаружили. Если разведчики подойдут ближе, можем спугнуть. Не хотелось бы гоняться потом за ними по всему лесу. Мы не в том составе, чтобы устраивать такую охоту.

– Хочешь позволить им напасть? – в голосе Ло я слышу нотки интереса и немалую долю азарта.

– У нас неплохие щиты, да и эффекта внезапности у противника уже нет. А вот заставить людей Шваба раскрыть свои намерения будет полезно.

– Согласен, – в голосе Тапара я слышу довольные нотки. – Это может стать неплохим дополнением к спектаклю, который мы подготовили для виконта Волжского.

***

По лицу Оздемира струйками стекал пот. Удерживать сферу скрытности от пробоя с каждой минутой становилось всё сложнее. Остальные бойцы отряда, плотной группой собравшиеся вокруг него, старались сохранять полную неподвижность и даже не дышать. Помочь своему командиру они больше ничем не могли.

Напряжение достигло максимума, и в тот момент, когда Оздемир уже был уверен, что больше не сможет сдерживать поток сканирующего излучения, его интенсивность вдруг перестала расти, а через несколько секунд давление на сферу скрытности начало медленно ослабевать.

– Похоже, они нас не заметили, – еле слышно прошептал Альп. – Расстояние до разведчиков противника постепенно увеличивается. Они прошли мимо и, судя по всему, нас не обнаружили.

– Сфера скрытности не была пробита, – тяжело выдавил из себя Оздемир.

– Я же говорил, не стоит паниковать, – самодовольно заявил морф, командовавший оперативниками Шваба.

Оздемир в ответ только недовольно дернул щекой. Что-либо доказывать людям барона он не собирался. Ситуация к этому совершенно не располагала. Разведчики – это одно, а что будет, когда к засаде приблизятся Белов и его спутники? Чем они вооружены? Какие у них с собой артефакты? Сведения об этом имелись весьма поверхностные. Оздемиру совершенно не нравились слова Альпа про необычное излучение, исходящее от какого-то из имеющихся у Белова конструктов. Что это за артефакт, оставалось только гадать. Впрочем, Оздемир кое-что знал о потерях, понесенных армией барона Шваба при штурме Динино, как и о роли Белова в тех событиях, и никакого оптимизма у него эта информация не вызывала.

– Если хотим уйти отсюда живыми, нужно сразу бить на поражение, максимально используя фактор внезапности, – твердо произнес Оздемир, повернувшись к командиру людей Шваба.

– Как скажете, нам так даже проще будет, – равнодушно пожал плечами морф. – Это вам Белов был нужен живым для допроса, а нам он и мертвым вполне сгодится. Главное, чтобы не выжил виконт Волжский. Ну и Белова с его напарницей тоже упускать нельзя, хотя нам они живыми не особо-то и нужны.

– Значит, валим их сразу и немедленно уходим, – принял окончательное решение Оздемир. Конечно, допросить Белова было бы очень полезно, но в свете того, что они уже успели здесь увидеть, задача его захвата живым представлялась совершенно невыполнимой. Оздемир не был трусом, но считал, что любой риск должен быть разумным, а в данном случае речь шла уже не столько о достижении целей операции, сколько о том, чтобы суметь унести отсюда ноги. Почему этого не понимал командир оперативников Шваба, Оздемир мог только гадать. Впрочем, его это не слишком-то и интересовало.

***

После обнаружения засады следить за ней становится намного проще. Летающие разведчики теперь имеют точные координаты цели и могут держать её под наблюдением с гораздо большего расстояния, чем раньше. Аномалия не перемещается и вообще активно делает вид, что её здесь нет. Судя по всему, те кто прячется под этим куполом, терпеливо ждут, когда мы приблизимся на дистанцию уверенного поражения их оружием, рассчитывая накрыть нас одним концентрированным ударом.

Конечно, нельзя исключать, что этот отряд имеет другую цель. Например, освобождение Олега Волжского. Правда, верится в такое с трудом. Барону Швабу это совершенно не нужно – смерть виконта ему только на руку. Ну а сам граф вряд ли стал бы затевать подобную операцию, слишком уж высок риск того, что при попытке освобождения Олег будет убит. Гораздо логичнее дождаться нашего возвращения из Каиновой чащи. Конечно, поход к местам падения аппаратов чужих тоже нельзя назвать легкой прогулкой, но шансов при этом выжить всё же больше, чем в гуще сражения, особенно когда боевой потенциал противника толком не известен.

Несколько напрягает то, что мы не знаем, чем вооружены сидящие в засаде враги. Впрочем, первый удар наша защита почти наверняка выдержит, а повторить атаку шансов у противника не будет. У виконта оружия нет, но наша с Шелой огневая мощь и без этого достаточно велика, особенно с учетом того, что я наконец-то не испытываю дефицита модифицированных патронов к Валу.

– Шела, Сергей, на случай непредвиденных проблем, вас будет страховать наш боевой робот, – звучит в моем ухе голос Ло. – он уже выходит на позицию к западу от аномалии. – Я понимаю, что лучше его перед сыном графа не светить, так что вмешается он только в крайнем случае, но всё-таки подумай заранее, как объяснить его появление виконту.

В идеале, конечно, сидящих в засаде врагов нужно брать живыми, но тут уж как повезет – наше оружие не слишком подходит для решения таких задач, однако попробовать всё же стоит.

– До засады восемьсот метров, – предупреждает Кан.

Я отчетливо чувствую угрозу, исходящую со стороны аномалии. Нас скорее всего ещё не видят и не держат на прицеле, но о нашем приближении наверняка знают. Единственный, кто не в курсе ситуации – это Олег Волжский, но он тоже морф, пусть и слабый, и беспокойство всё-таки ощущает, да и собранность и сосредоточенность Шелы говорит ему о том, что вокруг что-то не так.

– Лейтенант, что происходит? – виконт оборачивается ко мне и непроизвольно прикасается к висящему у него на груди амулету щита.

– Возможно, впереди нас ждет засада, милорд, – скрывать от Волжского то, что уже скоро станет очевидным я смысла не вижу.

– Но мы же ещё в обычном лесу, – недоверчиво отвечает виконт, – здесь не должно быть чужих тварей.

– Зато могут встретиться люди, ваша милость, – с нехорошей усмешкой произносит Шела. – А это иногда значительно хуже.

– И вы говорите об этом так спокойно? – Олег явно взволнован. Я его понимаю. Когда впереди почти неизбежный бой, а у тебя даже нет оружия, очень непросто сохранять хладнокровие. – Зачем же мы продолжаем идти прежним маршрутом, зная, что впереди ловушка?

– Точное место засады нам неизвестно, – негромко поясняет Шела, ещё больше нагнетая обстановку. – Скорее всего уже поздно что-то менять – нас заметили. Начнем суетиться, и по нам сразу ударят.

– Дайте мне оружие. Я не поверну его против вас, слово аристократа, – виконт, похоже, близок к панике. – Засаду организовал кто угодно, но не мой отец. Скорее всего эти люди пришли сюда именно за мной, но они не станут меня освобождать. Их цель вполне очевидна – они хотят меня убить.

Несмотря на разыгравшиеся нервы, способность логически мыслить Олег Волжский не потерял, и это внушает уважение. Я извлекаю из поясной кобуры автоматический пистолет и протягиваю его виконту. Ирония в том, что это его собственное оружие, изъятое нами после его захвата.

– Пятьсот метров, – продолжает информировать нас Кан.

– Робот на позиции, – сосредоточенно докладывает Ло.

Стараюсь держаться рядом с Олегом, готовясь при необходимости прикрыть его своим силовым щитом. Я почти уверен, что первый концентрированный удар противника будет направлен именно на сына графа. По большому счету убивать нас с Шелой людям Шваба даже нет необходимости, хотя они, несомненно, попытаются это сделать. Просто потому, что живыми мы можем создать им очень серьезные проблемы, причем как прямо сейчас, так и в будущем.

– Четыреста метров. Вы на дистанции прямого выстрела.

Чувство опасности продолжает грызть изнутри мой мозг, но враг выжидает. Чем бы противник ни был вооружен, вести прицельный огонь он, видимо, пока не может, и ждет, когда мы приблизимся на дистанцию уверенного поражения.

– Триста пятьдесят… – продолжает обратный отсчет дистанции Кан.

– Хозяин, опасность, – прорезается в моей голове бесстрастный голос демона, и в ту же секунду нечеткий купол маскировочной сферы, скрывающей от нас противника, ярко подсвечивается изнутри и разлетается лоскутами. Из-под него в нашу сторону одновременно бьют три выплеска энергии тайкунов и потоки пуль из нескольких стволов.