Крики из кухни доносились все громче и громче. Что-то упало, разбилось и мое сердечко замерло от страха. Когда мама приходила с тем жутким дядькой, лицо которого было бородатым, мне всегда было страшно. Они пили какую-то жидкость, потом вели себя неправильно, кричали, иногда дрались, а иногда я видела, как тот бородач раздевал маму и что-то с ней делал, а она громко кричала, смеясь и обнимая.
Я всегда сидела тихо, а когда они особенно злились, пряталась под кровать. Вот и сейчас я снова лежала под кроватью, прижимая маленького мишку, с которым никогда не расставалась. Мой животик снова закричал. Я хотела кушать, но дома ничего не было. Лишь удалось утром утянуть корку хлеба, но теперь я хотела кушать.
Знала, что у них сейчас там есть что-то вкусное, но мне нельзя туда, иначе мама будет снова ругать меня и может даже ударит. И я лежала, представляя, что держу в руках большую и красивую конфету на палочке, которую как-то видела у соседских детей.
У меня не было друзей. Другие дети не брали меня в игры, сторонились и избегали, а я с завистью с отредактировал на них издалека. И вот сегодня снова мама с тем дядькой ругалась, они стали все крушить, а потом все смолкло. Тишина наступила резко и неожиданно. Я долго лежала, прижимая свою игрушку к себе.
Наверное уснула, так и не выползая из-под кровати. Проснулась от того, что хотелось пить. Вылезла, потеряла глазки и пошлепала на кухню. В квартире было тихо, только холодильник тарахтел. Наверное мама и дядька спят. Как мышка кралась к своей цели. На кухне горел свет и я зашла.
Мама почему-то лежала на полу. Вокруг было красное пятно. Я подошла и присела на корточки, рассматривая ее лицо. Что я тогда чувствовала, не помню? В потом просто встала и пошла к входной двери. Та не была заперта и я вышла в холодный подъезд. Подойдя к двери соседей, стала стучать, а затем просто села на коврик, обхватив колени руками.
— Что случилось? — вышла добрая тетя Оля.
— Мама спит и не просыпается… И красное пятно… Оно такое большое и красивое…
— О Господи! Иди сюда, милая!
Она подхватила меня на руки и занесла в квартиру.
— Ну че там опять? — спросил вышедший дядя Федя, потирая лицо ладонями.
— Вызывай милицию!
Я же хотела спать и широко зевнула, тря сливающиеся глазки. Тетя уложила меня на мягкий диван и накрыла пледом, и я уснула, все также прижимая грязного мишку.
Меня разбудили и подняли. У тети Оли стояла какая-то незнакомая тетя, одетая очень интересно. Она ласково улыбнулась мне и протянула руки.
— Идём со мной, малышка!
— Куда?
— В одно волшебное место для хороших деток!
Она взяла меня, и я послушно пошла за ней. Тетя Оля утирала глаза, дядя Федя что-то говорил другому дяде. Почему-то в нашу квартиру заходили люди. Я ничего не понимала, но в голове лишь стояли слова о волшебном месте для хороших детей. А я хорошая? Я себя хорошо вела? Может, мне дадут конфету?
Так я попала в приют-распределитель, а через год меня отвезли в новый детский дом, который и стал для меня родным.