Лучший колдун короля

Глава 47

Не было грохота, не было вспышек. В тишине прозвучал звук, похожий на порыв сильного ветра, и Тоттру повалило на пол. И хотя она быстро поднялась, следующий удар вышиб её прочь из комнаты через окно. Кайрн направился следом, и последним, что я увидела, была его широкая спина с лежащими на вороте сюртука каштановыми прядями…

Тьма была недолгой, и вместе со светом вернулся страх. Я почувствовала, что будто плыву куда-то, и, когда открыла глаза, поняла: меня несёт на руках Кайрн. По телу снова прошла дрожь, накатила дурнота, и мужчина сказал тихо и ласково:

— Не бойся, милая. Тебе скоро полегчает. Я рядом и никуда не уйду.

— Дети… Дочка…

— Их несут следом, — сказал он. — Дочка у Мортиса на руках. Да, она маленькая и слабая, но родительская любовь и помощь лучших магов не дадут ей умереть. Когда-то и меня так спасли. — Он встретился со мной взглядом. — Верь мне, Ива.

Я снова провалилась во мрак, а очнулась уже в комнате Кайрона. Неподалёку стояли красивые резные кроватки, одну из которых плащом укрывала трескучая магия.

— Лапочка моя, попробуй теперь убрать кэрсадрис, — склонился ко мне Кайрн. — Тебе нужны силы, но даже зелья плохо действуют сквозь щит.

Он сжал мою руку, глядя с такой нежностью и тоской, что золото опало мгновенно. Я была под защитой. Теперь мне было нечего бояться. И тотчас полилось внутрь сладкое, приятно горячее волшебство, от которого я сперва опьянела, а потом обрела ясность мыслей и чувств.

— Тоттра…

— Её отправили туда, где таким «богиням» самое место. Теперь она живёт среди призраков в ином измерении.

— Но как? — сипло спросила я.

— Помог кое-кто. Тот, кто сам раньше жил поблизости. — Он склонился ко мне. — Я потом расскажу, ладно? Сейчас мне очень хочется тебя обнять.

— Значит, ты на меня не злишься? — всхлипнула я.

— Разве я могу, милая? Ты же вернулась ко мне, солнышко, пусть и сильно за это время изменилась. — Он провёл пальцами по моим щекам, вытирая слёзы. — Я люблю тебя так же сильно, никто и ничто бы эту любовь не отвратило, хотя разлука и далась нам обоим непросто.

Прикосновение губ было ласковым, тёплым и замечательным. Оно исцеляло и питало, дарило надежду и поддерживало. Я только в этот миг смогла поверить, что всё будет хорошо, и, обхватив Кайрона за плечи, долго не отпускала. От него пахло счастьем. Он был по-прежнему моим. Живой, целый, пусть и не до конца невредимый, судя по страшному шраму на правой кисти. Пришивали её, что ли?..

— Это магическая рана? — спросила я, целуя его руку.

— Да. Её практически оторвало, но благодаря потусторонней магии и ребятам, которые за мной вернулись, конечность удалось сохранить.

Я снова поцеловала его пальцы, прижалась щекой к тёплой коже.

— Я так люблю тебя, Кайрн! То, что было сделано… Я хотела помочь! Эта тварь меня обманула! Вся моя жизнь была одной сплошной манипуляцией.

— Не переживай о прошлом, сейчас намного важнее наше настоящее.

Я выдавила дрожащую улыбку.

— Неужели всё реально? А как там малышка? Прошу, посмотри…

Кайрн тотчас поднялся и исполнил мою просьбу.

— Она дремлет под магией. Сейчас энергии наиболее мощные, но через пару минут мы их немного ослабим.

— Тогда, пожалуйста, дай мне сына. Я бы хотела попробовать покормить его.

Кайрн тотчас принёс кряхтящего малыша, и я, посмотрев на него, сразу поняла: будет похож на отца. У него были точно такие же фиолетовые глаза, глядящие сонно, непонимающе. А вот цвет волос пока было сложно определить — он был какой-то сизый. Я коснулась тонких пальчиков своим указательным, и сын тотчас крепко сжал его.

— Это же чудо! — прошептала я, понимая, что запросто могу снова заплакать. — Маленькое замечательное чудо…

— Которое мы создали вместе, — сказал Кайрн, и вновь поцеловал меня, а потом коснулся щёчки сына. — Не беспокойся, корми. Без стука сюда никто не войдёт. Целители в гостиной, поддерживают магию.

Я не ожидала, что грудь будет такой наполненной, хотя в ней пока и не было молока — только молозиво.

— Будь благословенна Энгмали — женщина, рассказавшая мне многое о материнстве!

Кайрн устроился рядом, мягко поглаживая меня по волосам, и я словно укуталась в его тёплый запах.

— Я хочу знать о каждом твоём дне вне Преальда, — сказал он. — Где ты так загорела, как оттуда выбралась, и кто эта Энгмали?

— Я могу рассказать вкратце сейчас, а потом уже делиться подробностями.

— Давай, потому что моё любопытство запросто может стать ревностью.

— У тебя не будет на то причин, — смущённо улыбнулась я. — Мужчины на всём протяжении нашей разлуки не проявляли ко мне интереса. Хотя, мне дважды предлагали замужество… Но не напрямую сами кавалеры, а как вариант избавления от бед.

Зря я это сказала: лицо Кайрона стало по-милому сердитым. Пришлось быстро объяснить свои слова, поведать о людях из мира с другими небесами, об острове и моей там жизни, и о том, как томилась в столице.

— Понимаю, будет ещё много подробностей, но у тебя голос охрип, — нахмурился мужчина, когда я, волнуясь, рассказала об упрямых суеверных мореходах. — Всё, не буду больше ничего выпытывать. Просто отдыхай.

Он снова отошёл проведать малышку, а потом сел рядом со мной. Некоторое время мы молча смотрели на сына.

— Как жадно сосёт! — сказал Кайрн. — Тебе не больно?

— Ещё как, — отозвалась я. — Но я стерплю любую боль. А дочку мне тоже можно покормить?

— Конечно. Я сейчас отлучусь к магам на минутку, а потом сразу к вам.

Он вернулся даже быстрее, и крайне осторожно достал малышку из колыбели. Вот у неё волосы были чистого светлого золота, и из-под приоткрытых ресниц мелькнул густой фиалковый цвет.

— Боги, какая она крошечная! — вырвалось у меня. — Но почему?

— Повитуха предположила, что она была зачата позже мальчика. Такое, оказывается, тоже бывает.

Я погладила малюсенькие кулачки — и слёзы брызнули из глаз.

— Это я виновата! Я не доносила её! Возможно, постоянные перемещения, и порталы, и многое другое повлияли… Роды начались рано… но всё равно — должна была! Не уберегла, не справилась…

— Солнышко моё, котёнок… Не плач, моя хорошая!

Он несколько раз поцеловал меня, и тотчас добавил к непрерывному сиянию, пеленающему малышку, своей нежной фиолетовой темноты.

— Ты ни в чём не виновата! Ты была храброй до самого конца! И кто ещё мог так упорно добираться домой? — он нахмурился. — Если кто-то и виноват в этом, так это я. Я должен был искать тебя лучше и упорней. Нужно было найти ещё следопытов, из других королевств. Нужно было бросить всё, поехать самому…

— Но ты же был ранен! Сколько ты приходил в себя?

— Не важно.

— Нет, скажи! Только честно!

— Четыре месяца, — так же хмуро отозвался он.

— А потом наверняка было полным-полно других дел! Я же не единственная твоя забота! Ты — король! Магия повредила защитные поля? Да, я так и знала. Что ещё?

Он вздохнул.

— Больше всего пострадали призраки. Это прозвучит странно, но их тоже пришлось лечить. А ещё горная крепость целиком разрушена, и часть силы из пещер вырвалась… Однако мы смогли её рассредоточить. Правда, на это ещё два месяца ушло…

— Вот видишь!

— Я вижу только, что ты страдаешь, — хмуро сказал он. — Но, малышка моя, не бойся. Дочка дышит сама, а это очень важно. Она — маленький боец. Сейчас она в коконе из энергий, но он станет только прочнее, когда ты добавишь свою магию. Материнское волшебство всегда самое важное. Никакие богини не в силах дать то, что дадут родители.

Пришлось нам потрудиться, чтобы удобно уложить обоих, но то, что дочка могла сосать, даровало мне невероятное облегчение. Я отдавала ей столько силы, сколько было возможно, не забывая подпитывать и сына, хотя он и не слишком в этом нуждался.

— Эта гадина, называвшая себя моей бабушкой… Надеюсь, она больше никому не причинит зла!

— Мы сделали так, что вернуться в этот мир Тоттра не сможет.

— Кто это «мы», Кайрн? Мортис и сообщество магов Преальда?

Он отрицательно мотнул головой.

— В тот миг, когда онтрикс, казалось, поглотил тебя, для меня всё изменилось. Я жаждал лишь одного: смерти. Не знаю, почему, но я был твёрдо уверен в том, что смогу его одолеть. А ещё знал, что домой не вернусь, но это было уже не важно, ведь за пеленой меня ждала ты… — Я подняла голову, и он поцеловал меня в губы. — Однако всё пошло иначе. Онтрикс не был монстром, Ива. Он был проклятым магом, а, если ещё точнее, богом. Но боги — те же люди, только намного более могущественные. И когда я смог победить его, он не погиб — лишь сбросил шкуру, становясь собой настоящим.

— Его прокляла Тоттра!

— Именно. И она была уверена, что мне не разрушить чары. Онтрикс должен был сожрать меня, уничтожить город и большую часть его жителей, и стать её воином на побегушках.

— Но ты смог. Её предсказание не сбылось!

— Я смог, потому что смогла ты. Он действительно подавился твоим кэрсадрисом, начал задыхаться, и это мгновенное промедление дало мне преимущество. Я вот только не знал тогда, что ты жива. — Глаза его сделались тоскливыми. — Но некоторое время назад, когда стоял в твоей спальне, увидел в зеркале знакомый отблеск…

— Да, да! Я тоже тебя видела, Кайрн!..

Я никогда не говорила так много. Вроде бы сразу после родов не подходящее было время, но маги обезболили меня, а потом ещё и горячим зельем напоили, и благодаря этой лёгкости казалось, что теперь я способна горы свернуть. Кайрн хотел подробностей — и я ему их все выложила. Неделю за неделей моей странной жизни вдали от дома, и финальное, самое опасное бегство из дома принца.

— А ещё человек, маг, который помог мне бежать. Там, в моих вещах, кое-что важное.

Кайрн принёс сумку, и я, порывшись, вытащила грубо сделанный амулет.

— Он просил передать тебе, что в этот раз Беркут справится сам. Он многое знал о тебе, и Тэрране, и Юинэле!

— Это невозможно, — пробормотал Кайрн, беря подвеску и внимательно её разглядывая со всех сторон. — Как он выглядел, милая?

Я описала, и добавила:

— Имени мне узнать не удалось. Он сказал только, что близкие звали его Чурбаном.

Кайрн провёл рукой по глазам.

— Я думал, этот день не станет удивительнее.

— В чём дело? Это твой родственник?

— Мой считавшийся погибшим брат Элиот, если всё сказанное им правда.

Я открыла было рот задать тучу вопросов, но малыши уже спали, не отпуская грудь, и пришлось сдержать пылающее любопытство.

— Это что-то невероятное! — только и прошептала я, и Кайрн кивнул.

Через некоторое время он отнёс новорождённых в кроватки, убаюкал на всякий случай густым прохладным волшебством, и помог мне дойти до купальни, где уже всё было готово. Он поддерживал меня, гладил то по плечам, то по лицу, и целовал так, что дух захватывало. Да, нам обоим было сейчас не до близости, но вот ласка была жизненно необходима. Поэтому, когда он склонился помочь мне, я просто повисла на супруге, обняв его настолько крепко, насколько позволяли мышцы рук. И он обхватил меня, прижал, оберегая от страшного прошлого, которое нет-нет, да и напоминало о себе. Уже будучи чистой, в мягкой сорочке и домашних туфлях, я спросила, стоя над кроватками малышей:

— Как мы их назовём, Кайрн?

— Думаю, тебе решать.

— А давай ты мальчику имя придумаешь, а я девочке.

— Ладно, — улыбнулся он. — Тогда путь будет Ивэйр.

— Мужская разновидность моего имени, — тихо сказала я. — Хорошо. Тогда девочку назовём Каей.

— Договорились!

Новый поцелуй, новое объятье. Я не могла поверить, что снова ощущаю близкую, такую волнующую и надёжную мужскую силу. Так начиналась наша новая жизнь, и она была тревожной, но только первые полтора месяца, пока набиралась сил Кая. Я всё время была с дочкой, кормя то её вместе с братиком, и порой даже вынося на балкон на несколько минуток. С Ивэйром Кайрн с первого месяца гулял во дворе замка, и сын познакомился практически со всеми воинами. Магию с дочки сняли только к исходу второго месяца, когда Ивэйр уже отъел себе солидные щёки, и вовсю улыбался, агукая на руках у папы. Дочка тоже улыбалась, но именно в этом было их главное отличие: она делала это избирательно, и не ко всякому шла на руки, в то время как Ив всегда показывал весь свой беззубый рот и охотно доверял носить себя Мортису и другим воинам. Оба малыша теперь были золотоволосы и кудрявы, и у обоих были фиолетовые глаза, вот только у сына тёмные, а у дочки — более светлые и яркие.

Я узнала за эти недели многое. Оказывается, все жители деревни тёмных находились под воздействием магии Тоттры. Благодаря своему могуществу, она подавляла волю людей, используя их энергию для собственных нужд. Именно она приказывала Эйнлу вести себя со мной жёстко, пусть он, будучи спокойным и не злым человеком, этого и не хотел. А ещё он был мне не родным братом, и даже не сводным, так же, как не было родства между мной и Пэлл.

— Но именно она ставила на твоё сознание блоки, — сказал Кайрн, удивив меня ещё больше. — Думала хоть так смягчить твою незавидную участь. Ведь если бы ты помнила зло, и сама могла бы ожесточиться. Но приехала сюда с добротой в сердце, которую умудрилась, несмотря ни на что, сберечь.

— Я не держу на Пэлл зла, хотя ни за что бы не подумала, что она прибегнет к тёмному колдовству. Но деревенская богиня… — покачала головой я. — Боюсь представить, сколько ещё судеб она сломала бы, если бы мы отдали ей Каю…

— Да, — вздохнул Кайрн, баюкая на руках розовощёкую малышку. — К сожалению, о твоих родителях мне не удалось узнать ничего, но я продолжу пытаться. Думаю, у них просто выбора не было, она ведь угрожала смертью. Уверен только, что они были из простых лесных жителей.

— Поэтому я не виню маму за её поступок. Это меня защищал Призрачный Правитель, рядом с ней могущественного короля не было.

— Не только во мне дело, милая, — покачал головой Кайрн. — И Тоттра знала это. Она пыталась продумать каждую мелочь, но не учла того, что настоящая любовь многократно магию усиливает.

Я прижалась щекой к его плечу.

— Я боялась, что, достигнув цели, растворюсь. Даже не умру, а просто исчезну, понимаешь? А получилось так, что благодаря тебе продолжила себя. Я ведь о собственном счастье не думала, семью создавать не собиралась. Мне виделся лишь один выход: одиночество в смерти или в жизни. И уж тем более я не мечтала о большой семье, о принятии и признании. О том, что кто-то будет так понимать и ценить меня. — Я протолкнула ком в горле. — Спасибо. И за то, что простил, тоже.

— Я злился, — хмуро сказал он. — И плакал впервые в жизни, когда думал, что ты погибла. Мне стало плевать на всё, жизнь потеряла смысл. Конечно, потом я взял себя в руки, тем более что Онтр сказал, что не убивал твою душу.

— Где он теперь, Кайрн?

— Поначалу ушёл в добровольное заточение, но, когда Тоттра появилась здесь во время родов, не сдержал гнев. Я лишь немного помог, но это была всё-таки их битва, после которой мужчина ушёл далеко в горы. Что ещё страшнее, он был её братом.

Я сглотнула. Жуткие подробности всплывали одна за другой. Мне стало известно, что отец Дриа в трудный для королевства период поступил подло, так что теперь он мог не рассчитывать на королевскую поддержку. Да и дочери его возвращение в Преальд было заказано…

Юинэл и Тэрран прибыли в королевство как раз когда малышка уверенно обходилась без магии. И старший, король Тодры, был по-настоящему шокирован новостью о том, что я встретила погибшего брата. Так и выяснилось, что душа Элиота, вероятнее всего, заняла чужое умирающее тело, и благодаря сильной магии смогла его исцелить. Так же подтвердились мои догадки о том, что Юинэл бывал на Туаме, и водил знакомство с Энгмали. Он пообещал, что попытается найти брата, пусть тот и намекал на то, что справится сам.

— Видно, нас обоих ситуация с Вэйланом Макдэаром многому научила, — проворчал тогда Тэрран, и я сразу подумала о свободных и счастливых принцессе магии и её верном тиуграде.

Когда малышам исполнилось четыре месяца, настала пора показать их подданным. Это был торжественный обряд, свершаемый рано утром, и погода нам благоволила. К этому уже было понятно, что двойняшки очень похожи друг на друга и на нас с Кайроном: оба с фиолетовыми глазами, мелкими кудряшками золотых волос, и сильной магией, которой пока что они пользоваться не умели.

Сентябрь был прохладным, но шапочки не требовались, и мы одели их в особые распашонки с вышитым на груди символом Преальда: магом с поднятой рукой, который останавливал ползущие с гор клубы тёмных энергий. Кайрн взял на руки обоих, и мы, тоже наряженные, отправились на балкон, выходящий во двор, где уже собрались многочисленные толпы. На мне было сиреневое платье, на Кайроне — фиолетовый наряд. Я подняла руку в приветственном жесте, улыбнулась — и грянул в вышину дружный хор голосов. Магия вспыхнула многоцветием узоров, и Ивэйр, всегда бойкий, принялся гоготать у отца на руках. Кая улыбалась сдержанней, глазёнки блестели. Она вдруг подняла руку и повторила моё движение, вызвав у толпы восторг, и тут уж рассмеялся сам Кайрн.

— Это ли не счастье? — сказал он. — Просто чувствовать свет и добро, и отзываться на него, не умея даже говорить.

— Как сон, в который я смогла поверить, — тихо ответила я, кладя руку ему на плечо. — Как будущее, которого не нужно бояться. Пусть будет трудно — мы ведь всё равно справимся.

— С тобой, моя королева, я пойду и против тёмных богов.

Я встала ближе, выдохнула едва слышно. Люди внизу приветствовали новую жизнь, новое начало, совсем юных, но уже сильных магов, которые будут этим краем не просто править — беречь его от всякого зла, когда придёт их час, ведь время всегда скоротечно, когда счастливо. Скоро, совсем скоро станут бегать горными тропами, средь трав и цветов, маленькие шустрые ножки, и будет звучать под сводами древних рощ заливистый смех, и под шум водопада родятся новые песни. И мы с Кайроном, даже когда уйдём в далёкую страну цветных теней и тайного волшебства, будем знать, что оставили в этом мире свой след, нашли в себе храбрость бороться за счастливую судьбу для себя и своих детей, потому что всегда упрямо верили в существование настоящей любви, скрепляющей навеки одинокие сердца.