Лунный свет

ЛУННЫЙ СВЕТ

Из парка Ямасато, что в Йокогаме, открывается чудесный вид на залив. Возле этого парка и стоял выстроенный в европейском стиле дом. Там давно уже никто не жил - стены заплел плющ, на крыше скрипел разбитый флюгер, а в пустых комнатах бродили призраки (так, по крайней мере, поговаривали люди).

Но одним прекрасным днем старый дом снесли, и его место занял роскошный особняк. Будучи в некотором отдалении от парка, он избежал пристального интереса туристов, которые не преминули бы заглянуть в окно разок-другой. А соседи и сами жили в просторных домах с огромными садами, потому уделили новому зданию, выросшему на окраине, куда меньше внимания, чем можно было бы ожидать.

Особняк и гараж появились в считанные дни. Когда же строители закончили возводить ограду и ворота необыкновенной красоты, соседям нанес визит пожилой мужчина в черном костюме. Внешность и манеры выдавали в мужчине иностранца, однако приветствие он произнес на безукоризненном японском:

- Позвольте представиться. Я служу дворецким у Акихиро Сандэрс Томоэ-сама. Мы очень сожалеем о неудобствах, причиненных строительством, и покорнейше просим прощения. Мой господин долгое время провел за пределами страны и плохо знаком с японскими обычаями. Пожалуйста, будьте к нему снисходительны.

Улыбнувшись, он подкрепил просьбу жестяными банками дорогого английского чая, купленного, как выяснилось, у поставщика, снабжающего чаем британскую королевскую семью.

- Ах, я помню, - сказала немолодая женщина. - Давным-давно моя матушка рассказывала о виконте Томоэ. Ваш хозяин, должно быть, его правнук... нет, праправнук?

- Прошу меня извинить, однако мне известен лишь один виконт Томоэ, Акихиро-сама, - с этими словами дворецкий откланялся.

Неудивительно, что следующие несколько дней наследник виконта Томоэ служил в округе главной темой для разговоров: жители вдохновенно гадали, что он за человек и чем зарабатывает на жизнь. Тем не менее, интерес к его персоне иссяк даже быстрее, чем ароматный чай в жестянках.

Наследник виконта редко покидал дом. Время от времени - непременно вечером - дверь гаража с грохотом поднималась, выпуская в темноту лаково-черный "Ягуар". Но никто понятия не имел, куда исчезала машина. Равно как никто не смог бы похвастаться тем, что лицезрел Акихиро Сандэрс Томоэ воочию. В противном случае, разговоры бы не утихли еще долго.

Он был молод, успешен и сказочно хорош собой. О таких людях вздыхают женщины, да и мужчины ищут с ними знакомства, не без основания полагая, что подобные связи сулят удачу в делах.

Однако, как уже было сказано, соседям не доводилось встретиться с Томоэ лицом к лицу. Больше всего о нем знали курьеры, доставляющие в дом продукты и прочие товары. Увы, и те видели лишь дворецкого.

Акихиро Томоэ твердо знал: нет в мире лучших костюмов, чем с Savile Row(1). Каждый магазин имел свои особенности, однако Томоэ, не задумываясь, отдавал предпочтение стремительно приобретающему известность афроамериканцу-модельеру.

- Чудесный покрой.

Отражение в зеркале щеголяло темно-серым костюмом.

- Энтони, как ты считаешь, здесь мне смогут шить подобные вещи? - виконт одарил дворецкого, чье отражение ютилось в углу зеркала, очаровательной улыбкой.

- Полагаю, это вполне возможно, - откликнулся тот. - В современной Японии костюмы стали повседневной мужской одеждой.

Протягивая господину черный плащ, дворецкий степенно продолжал:

- И все-таки, Томоэ-сама, ваше решение ехать в Японию меня крайне удивило. У вас столько других дел...

- Это просто игра, Энтони. Дорогая игра, но я не испытываю недостатка в средствах. По крайней мере, лет двадцать можно не беспокоиться.

- Сейчас Япония развивается как никогда быстро. Двадцать лет, вы говорите? Позвольте не разделять вашей уверенности.

- Ты, пожалуй, прав. И когда только Япония успела сделаться столь прогрессивной страной? - не прерывая размышлений над этим вопросом, Томоэ обулся и взял у дворецкого плащ. - Восхитительные обычаи, изящество... все кануло в Лету. Возьмем, например, этот дом. Он, безусловно, солидный и практичный, но в нем много и бесполезного. Чтобы придать ему индивидуальность, нужны деньги, а он ведь простоит, самое большое, лет пятьдесят. Жалость-то какая...

Виконт тронул дверную ручку. Неискушенному глазу дверь показалась бы образцом совершенства, однако Томоэ, видавший массивные старинные двери в Англии, почитал ее за безвкусицу.

- Что ж, я пошел.

- Пожалуйста, будьте осторожны.

Дворецкий проводил Томоэ до гаража и вскоре смотрел вслед черному "Ягуару", выехавшему, несмотря на холодный ноябрьский вечер, с опущенными стеклами.

Пронзительный ветер ерошил виконту светлые, будто крашеные, волосы. Каждый, кто видел белую кожу и черты лица с высокой переносицей, немедленно предполагал наличие в жилах этого молодого человека примеси английской крови. Яркий рот, большие, глубоко посаженные глаза с серой радужкой... Таков был Акихиро Сандэрс Томоэ. Тем не менее, его телосложение не имело ничего общего с болезненной хрупкостью. Юноши из высокопоставленных семей в равной степени ценили искусство письменного пера и меча, потому ширина плеч виконта и его мускулистая грудь невольно внушали уважение.

- Мило, очень мило, - бормотал Томоэ, любуясь ночными улицами.

Прежде он неизменно выбирал для жилья тихие, спокойные места, даже в огромном Лондоне виконта вполне устраивало предместье. Жить же в городе, где никогда не гаснут огни, было ему в новинку.

Вот и сейчас, поздним вечером, движение не думало ослабевать. Свернув с главной магистрали, автомобиль понесся в направлении центра. Там, близ станции, возле обрамленной высокими зданиями дороги, Томоэ заранее позаботился снять гараж. Припарковав "Ягуар", виконт окинул хозяйским оком прочие машины: "Мерседес Бенц", БМВ, "Ауди", "Порше"... - целая выставка. Автомобили его служащих.

Вполне удовлетворенный увиденным, Томоэ набросил плащ и решительно вышел вон. Прохожие оборачивались вслед красивому незнакомцу, сверлили спину любопытными взглядами. Не похож он был на бизнесмена, возвращающегося домой. Не напоминал и владельца бара, чей рабочий день - вернее сказать, рабочая ночь - только начиналась. Научный сотрудник? Определенно, нет. Сфера услуг? Увольте. В общем, его род деятельности оставался загадкой.

Томоэ вошел в одно из громадных зданий, спустился по лестнице в подвальное помещение и остановился перед незатейливой дверью (вероятно, незатейливой она казалась только виконту: посетители же находили ее довольно экстравагантной). Толкнув обитую кожей створку с названием "Crimson", Томоэ оказался в светлом зале. Около двадцати молодых мужчин поклонились, как один.

- Добрый вечер, сэр.

Будто по мановению волшебной палочки, возле Томоэ возник Минамикава, менеджер. Возраст его исчислялся тридцатью годами, хотя в обыкновении менеджера было скидывать себе лет пять. Именно Минамикаве виконт доверил управление своим заведением - хост-клубом. Предыдущий владелец собирался закрыть клуб, однако в его планы вмешалась судьба в лице Томоэ, который выкупил "Crimson" и сохранил весь старый состав. Пресловутым прежним владельцем была дама, она присваивала доходы до того бесстыже, что даже посетители возмущались. Стоило Томоэ встать во главе клуба - и дела сразу пошли на лад. Он вмешивался в управление очень умеренно, и такие порядки всех устраивали.

- Желаете поужинать? - Минамикава проводил Томоэ к столику.

Прежде чем сесть, виконт осмотрелся, щуря глаза от яркого света.

- Нет, благодарю. Как идут дела? Какие-нибудь проблемы?

- Никаких. Под вашим чутким руководством клуб процветает. Доходы возросли, и мальчики довольны.

Слова Минамикавы не были лестью. Томоэ увеличил награждение хостам, которые пользовались популярностью у посетителей, и выделил финансы на расширение ассортимента спиртных напитков. Усердие следует оценивать по достоинству. Если капитал, вложенный в бизнес, начинает приносить прибыль, пусть на первых порах и скромную, это что-то да значит.

- Сэр, разрешите спросить. Сколько вам все-таки лет?

Томоэ улыбнулся, хотя и несколько вымученно:

- Кажется, я уже говорил: мне двадцать восемь. Честное слово.

- Понятно. Извините. Просто вы выглядите гораздо младше, а ведете себя, как зрелый, опытный человек. Почему бы вам не зайти в рабочее время? Уверен, вас бы не обделили вниманием.

- Мне трудно ладить с женщинами, к сожалению. Один их вид пробуждает во мне охотничьи инстинкты.

На это заявление, сделанное с убийственно серьезным видом, менеджер лишь рассмеялся:

- Не сомневаюсь, что любая женщина многое бы отдала, чтобы пасть жертвой ваших охотничьих инстинктов, сэр.

Хост-клуб Томоэ, в противовес большинству подобных заведений, был относительно недорогой, и никто не обязывал персонал соглашаться на платные свидания. В основном, сюда приходили повеселиться и пофлиртовать.

Собственно говоря, клуб достался виконту почти случайно: он вульгарно подслушал разговор Минамикавы с другими хостами. Тот сам собирался купить "Crimson", но денег не хватало. Тут и появился на сцене Томоэ. Его предложение, должно быть, немало всех удивило. С какой стати богатому молодому человеку с двойным - японским и английским - гражданством инвестировать какой-то хост-клуб? Не говоря уж о том, что с его внешностью можно было самому стать хостом и сколотить немалое состояние. Красота, аристократическая утонченность, изысканные манеры - чем не джентльменский набор?

Мальчики поначалу сплетничали, что Томоэ, видно, большой любитель прекрасного пола, раз так заинтересовался именно этим видом развлекательных заведений. Однако новый хозяин ни разу не остался в клубе до девяти вечера - времени открытия. Наведывался либо раньше - проверить, как идут приготовления; либо после пяти утра, когда "Crimson" прекращал работу. Пожелай менеджер обмануть его, это не составило бы труда. Но Минамикава был очень трудолюбив и благонадежен, кроме того, мечтал в будущем открыть собственный хост-клуб, поэтому вел финансовые дела тщательнейшим образом.

- Кто бы мог подумать, что придет время, и мужчины станут за деньги развлекать женщин? Этот мир - причудливое место.

- А в Англии есть такие заведения?

- Там немало баров, где можно устроить свидание. Но в точности такие... едва ли. В Японии многое изменилось - и женщины, пожалуй, больше всего. У меня создалось впечатление, что японские женщины живут куда свободнее, нежели в других странах.

Слушая его отстраненную речь, присутствующие ощутили непреодолимое желание кивнуть в знак согласия. Минамикава тоже поддался всеобщему порыву.

- Эксплуатация мужчин женщинами нынче в моде - такое у меня сложилось впечатление. А ты как считаешь, Минамикава-кун?

К старшим по возрасту так не обращаются, однако Минамикаве и в голову не пришло возмутиться: исходящая от Томоэ властность была сильнее требований этикета.

- Вы правы. Когда дело касается моды или меню в ресторане, кошелек открывает женская рука. С другой стороны, лишь мужчина способен выложить огромную сумму за "Порше", который едва ли способен водить.

Минамикава, сам обладатель "Порше", рассмеялся над собственной глупостью. Он прекрасно понимал, что в недорогом клубе хост, конечно, может быть популярным... но действительно обеспеченные женщины предпочитают места, более подходящие их статусу.

- Минамикава-кун, если у нас получится с этим клубом, ничто не мешает попробовать заведение классом выше. Когда тебе доведется услышать о хорошем местечке, выставленном на продажу, сделай милость - поинтересуйся.

- Обязательно, сэр.

Томоэ словно мысли его читал - вслух проговаривал чужое сокровенное желание и улыбался. Эта улыбка тронула губы и умерла, не коснувшись глаз. Все разом содрогнулись - так же, как недавно наклоняли головы.

- Мне пора.

- Уже уходите?

- Надо связаться с зарубежным партнером - приходится учитывать разницу в часовых поясах.

Минамикава понимающе кивнул. Одной лишь вещи он никак не мог уяснить: для чего Томоэ, обладая всеми возможностями для организации нормального бизнеса, вкладывает средства в хост-клуб, который никогда не принесет особенной прибыли? Странная мысль пришла ему на ум: что если все это - только шаг, ступенька на пути к чему-то большему?

- Есть лишь один способ выманить у женщины деньги, - сказал Томоэ на прощание, - сделать так, чтобы она сама с радостью их отдала. Не забывайте этого.

И он неслышно удалился. Минамикава проводил его до выхода.

Был уже поздний вечер, но до полуночи оставалось порядочно времени - слишком рано, чтобы ехать домой. Томоэ неторопливо шел по улице. По правде говоря, никаких срочных разговоров с зарубежными партнерами ему не предстояло. Сеть небольших отелей, раскиданных по Европе, тоже - по крайней мере, на данный момент - не требовала внимания.

Жизнь не особенно трудна, когда у тебя есть деньги - девиз нового времени, которое наконец-то подарило Томоэ покой. Глядя на идущую впереди девушку, виконт ощущал свою удачу как никогда остро.

Женщины Японии полны жизни...

Перестань, одернул он сам себя и отвел взгляд. Преследовать девушку - не очень-то джентльменское поведение, верно? Особенно если учесть, что она не будила в нем плотского желания. Так с какой стати он за ней идет?

У каждого есть скелеты в шкафу. Даже совершенный с головы до пят виконт - не исключение. Как раз в этом крылась причина, по которой Томоэ решил обзавестись именно хост-клубом, где штат состоял из одних лишь мужчин. Руководи он крупной компанией, волей-неволей пришлось бы нанимать и женщин, дабы избежать визита представительниц феминистского движения по свою душу. В современной Японии менеджер не может заявить, что женщины ему не по душе. Теперь прекрасный пол работает наравне с мужчинами... и наравне же с мужчинами развлекается.

Томоэ с удовольствием подставлял лицо пронизывающему ветру. Он с трудом переносил летнюю жару: слишком много полуобнаженных женских тел - даже мысль об этом повергала виконта в депрессию.

Томоэ в задумчивости брел вперед и вперед, а когда очнулся от размышлений, обнаружил, что очутился в одном из бедных районов. Пестрые, кричащие вывески резали глаза, улицу наполнял запах дешевой еды. У дверей магазина стояла, наблюдая за проходящими мимо парнями, женщина. Поймав взгляд Томоэ, она обворожительно улыбнулась, однако виконт выглядел столь отстраненным, что женщина не решилась его окликнуть.

- Дно... - пробормотал Томоэ.

Неподалеку четверо или пятеро мужчин взяли в тесное кольцо парня. Инциденты этого рода не редкость в подобных районах, и Томоэ намеревался просто пройти мимо. Но заметив, как глаза жертвы блеснули алым из-под растрепанных волос, остановился посмотреть.

- Я спросил дорогу, только и всего, - у парня был низкий, чистый голос.

- Жратву брал?! Девку лапал?! Плати!

- Я отдал за тарелку вонючей лапши ровно столько, сколько она стоила, и приплачивать не собираюсь.

Переход от слов к делу занял считанные секунды. Молниеносно отбросив руку самого ретивого, схватившего его за воротник, парень сильным ударом отправил на землю другого нападавшего. Томоэ прислонился к мутной витрине и довольно заулыбался. У парня под черной кожаной курткой была только майка-безрукавка, и при резких движениях вид открывался, прямо скажем, заманчивый.

- Прекрасно, - завороженно протянул Томоэ.

Что и говорить, вкусы виконта не слишком импонировали общественным нормам.

Длинные неухоженные волосы, грязные джинсы, потертая куртка... В целом, незнакомец был красив грубоватой энергичной мужской красотой. И все же большинство женщин наверняка бы предпочли ему аккуратных, безукоризненно стильных служащих Томоэ.

Между тем парень методично и без видимого труда выводил из строя своих обидчиков. Однако жители трущоб легко не сдаются. Когда в неясном свете сверкнуло лезвие, Томоэ, не раздумывая, выкрикнул:

- Нож! Сзади!

И хотя в следующую секунду оружие улетело далеко за пределы досягаемости, тыльную сторону кисти парня прочертила глубокая царапина. К тому же нож у компании оказался не единственный, и Томоэ решил-таки вмешаться.

- Разве честно впятером на одного?

Разумеется, никто и не подумал принимать этого выряженного франта всерьез.

- Вали отсюда! Не суйся!

Тот самый, вооруженный ножом, посмевший неучтиво обратиться к Томоэ, очень, должно быть, удивился, отправившись в свободный полет.

- Я уверен, что ваши поступки противоречат правилам. Или правила нынче действуют только в Токио?

Все с тем же невозмутимым лицом виконт провел подсечку - второй хулиган тяжело грохнулся на землю. Одежда придавала внешнему виду Томоэ некоторую изнеженность. Кто же мог знать, что виконт недурно владеет дзюдо?

Парень быстро разбросал остальных, но инцидент еще не был исчерпан. В этом опасность трущоб: когда что-то заканчивается, еще не факт, что оно действительно закончилось.

- Я бы посоветовал скрыться. Если не хочешь под арест, конечно, - мурлыкнул Томоэ.

- Нет... копы...

- И побыстрее, - Томоэ взял незнакомца за руку и повлек за собой.

Виконт чувствовал приятное возбуждение: парень определенно был в его вкусе. Силён, и - что важнее - ни следа страха. Томоэ восхищался сильными мужчинами, способными сохранять спокойствие в любых ситуациях. Ладонь крепкая.

- У меня машина недалеко, я тебя подвезу. Не дело тебе здесь бродить.

- Я всего лишь спросил, где дом одного моего друга. Они пообещали объяснить и заволокли меня в бар.

- А в баре, полагаю, появилась добрая женщина и предложила поесть и выпить.

- Да, - подавленно согласился парень.

- Извини, но тебя элементарно развели. Мошенники специализируются на неопытных молодых людях, вроде тебя, и пьяных: завлекают и вымогают деньги. Очень распространенный прием.

- Спасибо, что помог.

Парень сделал движение высвободить руку, но Томоэ удержал его ладонь, кивнул на рану:

- Кровь идет. Надо обработать.

- Пустяковая царапина. Я залижу.

Кровь тянулась из разреза широкой красной лентой.

- По-моему, она немного слишком глубокая, чтобы просто ее зализать.

И виконт, повинуясь непонятному порыву, поднес чужую ладонь к лицу, вдохнул пряный, головокружительный аромат... Трудно сказать, кто удивился больше - незнакомец или сам Томоэ. Они сверлили друг друга настороженными взглядами, оба ощущая некоторую неловкость. А у Томоэ к неловкости примешивался и явственный интерес.

- Меня зовут Акихиро Томоэ. Владею клубом тут, неподалеку.

В подтверждение своих слов виконт протянул парню визитную карточку.

- Таичи Ямагами, - рассеянно обронил новый знакомый.

- Ямагами-кун, сколько тебе лет?

- Мне... - следующее слово было смазано неожиданным приступом кашля, - ... четыре.

Явно не четыре. И вряд ли тридцать четыре.

Скорее всего, ему двадцать четыре, Томоэ улыбнулся про себя.

- Мне пора, - смущенно сказал парень. - Я должен найти друга.

- Я помогу. У тебя есть его адрес?

- Да, конечно. Есть карта.

- Разрешишь взглянуть? Я неплохо знаю эти места.

Таичи вытащил из внутреннего кармана лист бумаги, сложенный в несколько раз и начинающий уже рваться на сгибах.

- Какей Додзё... что за додзё?

- Каратэ. Я слышал, у них еще и бар там же.

Подворотни остались позади, перед ними лежала автостоянка. Томоэ не мог сейчас припомнить, можно ли добраться до этого додзё на автомобиле, зато укрепился в намерении во что бы то ни стало заманить Таичи в свою машину.

- Тебе обязательно ехать туда сегодня ночью? Это наверняка подождет до завтра. Да и о руке надо бы позаботиться.

Таичи внезапно застыл на месте. Уставился под ноги и мало-помалу начал дрожать.

- Ямагами-кун, что с тобой?

- Все нормально. Иди.

Сквозившая в его голосе застенчивость, которая так понравилась Томоэ, исчезла без следа. За какую-то секунду парень неуловимо изменился - весь, целиком.

- У тебя шок? Следует все-таки хорошенько обработать рану...

- Не твое дело. Убирайся. А то пожалеешь.

Не поднимая головы, Таичи резко повернулся и пошел прочь. Томоэ, потирая подбородок, смотрел ему вслед:

- Хммм... Неужели мои намерения у меня на лице написаны?

Виконту нравился торс Таичи, но то, что было ниже ремня облегающих джинсов, притягивало взгляд не меньше.

- И запах такой приятный...

Томоэ невольно облизнулся.

- Ох, не хотелось мне этого делать, но, похоже, придется...

Быстро и бесшумно он догнал Таичи и позвал:

- Ямагами-кун.

Парень обернулся, и Томоэ положил руку ему на плечо. Таичи был сантиметров на десять-двенадцать выше Томоэ, хотя и виконта с его ростом в метр семьдесят пять вряд ли кто назвал бы коротышкой.

- Не стоит так переживать.

Томоэ коснулся подбородка Таичи, заставляя того поднять лицо, посмотрел в занавешенные волосами глаза. В зрачках снова мелькнули алые искорки - неоновые огни, верно, виноваты. Таичи с усилием отвернулся:

- Оставь меня.

- Тише, тише. Я не сделаю тебе ничего плохого. Просто посидим, поговорим... - пальцы Томоэ будто невзначай легли на основание шеи Таичи. - А своего друга... - теперь он шептал парню на ухо, - своего друга ты поищешь немного позже...

- Да... Это не к спеху...

Таичи, словно завороженный, внимал тихому вкрадчивому голосу.

- Завтра. Все дела завтра. А сейчас мы поедем ко мне и перевяжем тебе руку.

- Перевяжем мне руку...

- Умница. Здоровье прежде всего.

Странный приступ раздражения закончился так же неожиданно, как начался. Теперь Таичи покорно ожидал следующих слов Томоэ.

- Волноваться не о чем, - мягко продолжал виконт. - Я твой друг.

Он обнял парня за плечи и повел обратно к стоянке.

- Прогноз погоды вечно врет! - негодующе воскликнул Таичи, когда они вышли на широкую улицу.

- Прогноз погоды?

- Ну да. Они обещали облачность.

Томоэ невольно посмотрел в небо. Облака там, конечно, были, но в прорехах сверкали звезды, и медленно карабкалась вверх половинка луны.

- Ты говоришь странные вещи.

- Ты тоже. Почему я тебя слушаюсь?

- Судьба, наверное.

Томоэ обворожительно улыбнулся, однако Таичи, к несчастью, опять разглядывал что-то под ногами и внимания не обратил.

Мало что могло заставить Энтони, дворецкого Томоэ, измениться в лице, однако, завидев, что господин приехал не один, дворецкий явственно огорчился.

- С возвращением, сэр. Я приготовил ужин, как вы и просили.

Томоэ повернулся к нему, точеные черты сложились в гримаску ребенка, выбраненного строгими родителями.

- Сперва позаботься о ране нашего гостя и приготовь ему ванну и смену одежды.

- Я очень сожалею, сэр, но в доме едва ли найдется подходящая одежда.

- Думаю, халата будет достаточно.

Таичи бесцельно бродил от стены к стене, и трудно было сказать, слушает ли он разговор.

Пол гостиной укрывал толстый ковер, в котором утопали ножки дорогого дивана. Приглушенный свет лишь подчеркивал царящие в комнате сумерки. Только один предмет интерьера был освещен неожиданно ярко - большая картина. Полотно вполне могло принадлежать кисти известного художника, однако Таичи слишком слабо разбирался в живописи, чтобы определить, оригинал это или репродукция. Одну из стен целиком занимала стеклянная дверь, она вела на широкую террасу, откуда открывался вид на ночной залив. По ту сторону словно не помышляли о сне: город переливался тысячью разноцветных огней.

Ветер крепчал, облака рассеялись, по черному небу плыла серебряная луна. Чудесная ночь. Но Таичи заметно нервничал: наотрез отказывался подходить к окнам и крупно дрожал, судорожно засовывая руки в карманы.

- Сюда, сэр.

- Его зовут Ямагами... Таичи Ямагами.

- Да, сэр... Сюда, Ямагами-сама. Я перевяжу вашу руку, а потом вы примете ванну. Простите, но все, что мы можем предложить вам из одежды - халат.

- Мне не нужна никакая ванна, - раздраженно возразил парень.

Энтони нейтрально приподнял брови:

- Поскольку вы, по-видимому, собираетесь провести здесь ночь, не стесняйтесь пользоваться удобствами.

Он шагнул к Таичи, тот, напружинившись и пригнув голову, исподлобья уставился на Томоэ:

- Зачем я здесь? Я не должен быть в этом доме. Что-то не так.

- В машине ты сказал, что голоден. За ужином ты расскажешь мне о своем друге, и завтра с утра мы поедем его искать.

Подобное объяснение всецело удовлетворило Таичи, и он, то и дело озираясь, последовал за дворецким.

- Интересно, он любит вино? Вряд ли... Лучше скотч, пиво или шампанское... Или японское сакэ?

Ощущая радостное оживление, виконт перебирал бутылки в устроенном между гостиной и кухней баре. Большая часть его содержимого была редкостью для Японии. Из маленького холодильника Томоэ достал алюминиевую банку сока, вылил его в бокал и выпил, подняв перед этим бокал в молчаливом тосте. Бледное лицо порозовело, и, виконт, будто слегка захмелев, принялся мурлыкать старинную английскую песенку.

- Томоэ-сама, - вернувшийся дворецкий представлял собой воплощенный укор. - Неужели вы опять?..

- Ты слишком много переживаешь. Он такое чудо, разве нет? Полон энергии и хорошо пахнет.

- Научитесь контролировать свои капризы. Если вам так уж необходимо домашнее животное, заведите канарейку.

- Энтони, Энтони... Я собираюсь провести вечер за приятной беседой с красивым человеком, только и всего. А потом отвезу его обратно.

- Правда? Ради всего святого, умоляю, не берите его в постель.

В глазах дворецкого, больше серых, чем голубых, мелькнула тень недоверия: слишком уж старательно Томоэ отводил взгляд.

- В кои-то веки разок развлечься... - пробормотал виконт на грани слуха, но Энтони услышал.

- Томоэ-сама, вы сами же потом и пожалеете. А я очень не люблю, когда вы расстраиваетесь. Вы куда более ранимый, чем стараетесь казаться.

- Благодарю, Энтони. Ради тебя и ради себя я обещаю не заходить так далеко.

- Спасибо, Томоэ-сама. Какое вино прикажете подать к ужину?

- А чем мы располагаем на ужин?

- Только бифштекс из телятины. К сожалению, предупреждение о визите несколько запоздало, - дворецкий вернулся к своей обычной церемонной манере вести разговор.

Томоэ великодушно кивнул:

- Подай красное вино. Потом водку, огненную водку... Ах, меня ждет дивный вечер, - он закружился по столовой в вальсе, словно был уже не вполне трезв.

Энтони зажег свечи и принес из бара бутылку вина:

- Как насчет этого, сэр?

Виконт взглянул на ярлычок, затем, приподняв бровь, на дворецкого:

- Ты не слишком ценишь нашего дорогого гостя, как я погляжу.

- Простите, Томоэ-сама, но юноша его происхождения едва ли сумеет воздать должное марочному вину.

- Раз так, подашь молодое чилийское.

- Сангрию?

- Да, я не против.

С искорками смеха в глазах дворецкий удалился и вскоре привел Таичи. Халат тому подошел, хотя и был тесноват в плечах.

- Мне будто кошмар снится. Что со мной? И зачем я только приехал в этот город... - не дожидаясь приглашения, парень упал в кресло напротив Томоэ и вымученно улыбнулся: - Я, может, и чудной, но ты еще чуднее. Зачем везти в Японию иностранного дворецкого?

- Энтони славно служил мне в Англии. Ему цены нет. Знаешь способ точно определить, хороший ли у тебя дворецкий? Достаточно посмотреть, как он складывает зонт. Энтони справляется с этим просто виртуозно, даже лучше, чем в магазинах.

- И что? Мне все равно, хороший он или плохой. Мне нужно в Какей Додзё... что я здесь делаю? Плохо, плохо... Луна... - Таичи запнулся и принялся с преувеличенным вниманием разглядывать свечи.

- Завтра я помогу тебе, обещаю. А зачем ты туда едешь?

- Возле моей деревни построили плотину, и всё затопило. Вчера я перебрался в город.

- Затопило? Ужасно. А что твои родные?

- Бабка умерла в прошлом году. Больше... никого не осталось.

Парень заметно погрустнел, а глаза Томоэ затуманились. Печаль ничуть не портила лицо Таичи - по крайней мере, на взгляд виконта.

- Извините, что заставил ждать, - возле стола появился Энтони.

Томоэ поставил перед Таичи бокал, и невозмутимый дворецкий наполнил его сангрией из изящного графина.

- Мм... Виноградный сок с апельсиновым. Умеют же иностранцы...

Энтони, отвернувшись, с трудом сдерживал улыбку.

- Это называется "сангрия". Слабоалкогольное вино... его пьют в Испании, - Томоэ нетерпеливо протянул свой бокал. - Не сочти за оскорбление. Я просто хотел, чтобы ты немного расслабился, и подумал, что такой выбор будет наилучшим.

- И вовсе я не обижаюсь. Это точно спиртное? На вкус вылитый сок, - парень опустошил бокал одним глотком.

Правота дворецкого подтверждалась: Таичи не отличил бы старого вина от молодого.

- Вкусно! - парень просиял.

Подобная непосредственность вызвала смех даже у строгого Энтони.

- Рад, что вам понравилось. Желаете еще?

- Да, спасибо. Налейте мне еще, и я соглашусь, что вы действительно лучший в мире дворецкий.

У Томоэ, который не отводил от гостя глаз, вырвался долгий вздох. Таичи буквально лучился здоровьем, молодостью... и какой-то животной привлекательностью.

- Ужин готов.

На закуску подали копченую утку и баклажаны с гарниром из спаржи. Таичи очистил тарелку за считанные минуты и занялся французским хлебом.

- Вкусно, правда. Ты любишь утятину? У меня, ну, в моей деревне, был пруд, и там плавали утки. Они и тушеные очень вкусные. Вот вернусь и... а, стоп... там же больше нет ничего ...

Счастливо болтавший секунду назад парень снова притих.

- Правительство заплатило за землю, верно?

- Земля принадлежала старосте. Я из другой ветви, так что просто арендовал участок...

- Чем ты занимался?

- Уголь продавал... ну, жег уголь, ловил лесных свиней и птиц. В деревне молодых не много было, работы всегда хватало.

От парня пахло чистым телом, и больше ничем. Он всю жизнь провел в горах. Томоэ думал о мужчинах, работавших на него в клубе. Алкоголь, табак, парфюм - запахи похоти и алчности.

- Какей-сан сказал старосте, что даст мне работу. Собеседование... так это называется? Я приехал сюда на собеседование. А вместо этого почему-то сижу здесь и ужинаю.

- Хочешь? - виконт подвинул ему свою тарелку.

- Это же твое.

- Ничего, я очень мало ем.

Томоэ сделал глоток сангрии. Ранее презираемый напиток показался в высшей степени изысканным.

- А у тебя... у тебя есть родственники?

- Нет... я тоже одинок, - Томоэ небрежно махнул в сторону старой картины.

Япония эпохи Мэйдзи, здания в европейском стиле - фон для прелестной пары: красавица-японка и военный в английской форме.

- Твои предки?

- Да. Она - дочь виконта Томоэ, Сацукико. Он - Уоррэн Сандерс, офицер британского военного флота.

Лицо Томоэ приобрело то же выражение, что и у Таичи, когда тот говорил о своей бабке.

- Виконт... надо же. Ты, значит, аристократ. Ты на них похож.

- Благодарю. Я горжусь ими.

Таичи верно подметил: у Томоэ были черты женщины с портрета и стать высокого офицера. Те двое, хотя и умерли давным-давно, выглядели совсем живыми - юными, прекрасными, счастливыми.

- Томоэ-сан, у тебя есть братья или сестры?

- Нет.

Томоэ подлил парню вина и снова взбодрился. Таичи ел вволю и глотал сангрию, как сок - видимо, и не думал, что может опьянеть. Восхищенно наблюдая за гостем, виконт бормотал:

- Жизнь бьет через край... замечательно...

- Извини... я, кажется, веду себя ужасно. Я обычно не такой.

- Все нормально. Энтони только рад, что его стряпня пришлась по вкусу.

Стоило Томоэ упомянуть имя дворецкого, как тот появился в столовой с главным блюдом - телячьим бифштексом, чуть обжаренным снаружи и почти сырым внутри.

- Мясо? - Таичи тяжело сглотнул.

- Ты настолько голоден? Возьми мою порцию.

Мясо исчезло с тарелки виконта, не успел тот и предложение закончить.

Томоэ добавил в воду ароматических масел и немного понежился в ванне. Потом натерся лосьоном, почистил зубы, прополоскал рот и провел гребнем по волосам.

- Хмм, зачесанные назад волосы меня старят. Наверное, будет мило, если оставить локоны. Мило... стар я уже, чтобы выглядеть мило...

В нерешительности стоя перед зеркалом, Томоэ смотрелся отнюдь не на двадцать восемь. Создавалось впечатление, что возраст и вовсе обходит его стороной. Деловой костюм, например, придавал виконту респектабельный вид "хорошо за двадцать". А еще многое зависело от того, кто именно смотрит.

- Что я собираюсь делать? Я обещал Энтони быть хорошим мальчиком, но не уверен, что сдержу обещание. Интересно... чего хочет он?

Прекрасный молодой человек в зеркале пленительно улыбнулся.

- По-моему, в эти дни и в моем возрасте так не улыбаются. Нынче в моде открытость и легкомысленность.

Виконт попробовал скопировать улыбку хостов из своего клуба, но она ему определенно не шла.

- И без грязных фокусов. Чтобы он сам захотел. Эх, мечты, мечты... я все-таки мужчина... на что я надеюсь?

Отражение горестно вздохнуло и словно поблекло.

- Я же понимаю. Лучше всех понимаю. Всего лишь мимолетное увлечение. Порыв... как это сейчас говорят? Импульсивный? Тон повышается к последнему слогу, да? Трудная интонация, и постоянно путаюсь в ударениях. Японский - такой непростой язык...

Обнаружив, что монолог свелся к ворчанию о совершенно посторонних вещах, виконт снова поднял глаза на зеркало.

- Я отпущу его через день. Все будет кончено, прежде чем перерастет во что-либо серьезное. Я устал оставаться ни с чем.

Томоэ слегка взъерошил волосы, чтобы не были чересчур прилизанными.

- А если он уже в постели? Надо бы поучтивее... Ох, Господи...

Томоэ расправил плечи, бросил на свое отражение последний взгляд, перекрестился и быстро вышел из ванной. Возле гостевой спальни виконт остановился и осторожно постучал. Внутри царила тишина.

"Неужели заснул?" - разочарованно подумал Томоэ.

Следовало смириться и уйти, но слабохарактерность, на которую так нарекал дворецкий, взяла верх.

- Я не делаю ничего плохого. Всего лишь разочек...

Томоэ решительно открыл дверь и скользнул внутрь, в теплую темноту. Однако кровать пустовала. Первой мыслью Томоэ было: сбежал! Впрочем, виконт быстро вспомнил, что дворецкий забрал одежду гостя в стирку. А выскакивать на холод в халате...или в одной кожаной куртке - очень вряд ли.

- Ямагами-кун, - позвал он и провел кончиками пальцев по простыне.

Ни следа остаточного тепла.

- Тааак...

Окно было наглухо зашторено. Томоэ отдернул тяжелые занавеси и посмотрел на маленькую террасу. Оттуда теоретически не составляло труда спрыгнуть в сад, однако при попытке открыть окно виконт обнаружил, что оно накрепко заперто.

- Ну и ну...

Томоэ заглянул под кровать: взрослый человек туда не поместился бы.

- Занятно.

Оставался только шкаф. Томоэ распахнул дверцы и незамедлительно обнаружил пропажу, свернувшуюся в тесный клубок.

- Что ты там делаешь?

- Ничего.

- Я же не кусаюсь... просто пришел поговорить. Успокойся, вылезай оттуда, - Томоэ поймал себя на покровительственном тоне.

Таичи бешено замотал головой:

- Убирайся! Так будет лучше для нас обоих.

- Правда? По-видимому, ты все же понял мои истинные мотивы.

- Какие мотивы?

- Прости. Я ничем не лучше тех парней из бара. Воспользовался твоей наивностью... и обманом привел сюда. Но я не таил злого умысла. Я... как ни странно это звучит... влюбился.

Томоэ сел на кровать и запустил пальцы в волосы.

Таичи не желал выходить из шкафа.

Серебряная луна плыла по звездному небу и смеялась над чужим одиночеством.

- У меня слабое здоровье. А ты полон жизни, твоя энергия меня завораживает...

- Задерни занавески! - рыкнул Таичи.

- Занавески? Зачем? Сегодня прекрасная луна. Уже убывает... интересно, когда было полнолуние?

- Пошел вон! Быстрее!

Сквозившая в его голосе злоба вызвала у Томоэ ответный гнев:

- Разве так разговаривают с тем, кто дал приют? Это невежливо. Мог бы побеседовать со мной...

- Умоляю, держись от меня подальше!

- Ты жесток. Мне никогда так грубо не отказывали. Все, чего я хотел, насладиться твоим теплом одну лишь ночь.

Крайне огорченный, виконт встал. Его будто все силы оставили. Таичи нужна женщина, а не Томоэ, будь он хоть трижды прекрасен. А даже если бы у них и сложилось, то счастье было бы отнюдь не вечным. Томоэ начинал осознавать, что, пожалуй, не сможет вести эту жизнь... это бледное, безликое существование дальше.

- Почему ты не уходишь? А если я брошусь? - Таичи покинул свое убежище и пристально смотрел на виконта.

В глазах его горело мрачное красное пламя, и Томоэ понял, что не в силах отвести взгляд.

- До чего чудесно... Бросишься? Тогда мои мечты станут явью.

- Я не знаю, что с тобой сделается.

- Зато я знаю, - шутливо возразил виконт. - Это, прежде всего, мое тело.

Сердце забилось быстрее. Мысль о том, что он смог настолько распалить кого-то, заставляла Томоэ ощущать жар - состояние для него исключительно редкое. Таичи, судя по всему, испытывал нечто подобное. Все шло как по писаному, однако виконт почему-то занервничал.

- Ты не обязан делать то, чего сам не хочешь. Ты ведь, должно быть, предпочел бы женщину?

- Не могу... Чччерт! Не могу... - парень хрипло дышал и пожирал Томоэ глазами.

- Ты когда-нибудь был с мужчиной? Наверное, нет?

Спустя секунду Томоэ оказался вжат в постель, и пижама затрещала под крепкими пальцами.

- Ого...

Именно за этим, собственно, виконт сюда и шел, но по его разумению подобные вещи должны были делаться в определенном порядке. Пара нежных слов, хоть какая-то прелюдия... Существуют, в конце концов, некоторые правила. Таичи правил не знал. Или пытался таким образом скрыть смущение?

- Пожалуйста, тише! Не торопись.

Полетели пуговицы.

- Подожди! Поцеловал бы, что ли, сначала...

Таичи прижался к его губам так, словно проглотить целиком собрался. Томоэ будто на солнце в жаркий полдень выставили.

- Ай!

Кожу на подбородке ожгло. У Таичи были заостренные зубы? Ранка, хоть и неглубокая, разболелась.

- Успокойся, я никуда не убегу! - виконт положил ладонь на шею Таичи и зашептал на ухо, как делал возле автостоянки.

Однако парень сбросил его руку и снова прижал к кровати. А весил Таичи куда больше Томоэ.

Из горла его рвалось тихое рычание, глаза сверкали. Куда делся застенчивый юноша, сидевший напротив виконта за ужином?

Таичи сильно втягивал воздух, почти касаясь носом чужой кожи - жаркое дыхание щекоткой прошлось по животу, и сменилось влажным теплом. Парень вылизывал Томоэ, то и дело чересчур увлекаясь и прихватывая зубами.

- Ай... если уж ты так далеко зашел, нельзя ли поаккуратнее?

И все-таки голос виконта явственно сбивался. Томоэ давным-давно не позволял себе серьезных отношений, что внесло несомненную лепту в его нынешнее состояние. А еще - следовало признать - его никогда прежде не брали так грубо. Таичи был создан, чтобы быть сверху. Едва ли стоило дожидаться от него сладких слов, однако Томоэ так казалось во много крат лучше, нежели с любовником, который сочится медом в постели и забывает тебя, стоит ночи подойти к концу.

- Хорошо, Таичи, волшебно... - виконт звал его по имени в попытке привлечь внимание, но не преуспел. - Замечательно...

Резкая боль заставила Томоэ умолкнуть.

- Погоди, - забеспокоился он. - У меня есть розовое масло...

Об этом следовало подумать раньше. Виконт не знал любви слишком долго и обреченно понимал, что легко ему не отделаться.

- Постой! Очень...

- Тихо! Заткнись!

Томоэ попытался отодвинуться, но куда ему было совладать с железной хваткой. Таичи больше не говорил, только дышал резко и отрывисто. Томоэ тоже замолчал, бросив все силы на борьбу с болью и головокружением. Когда чужое каменно-тяжелое тело изогнулось в спазме, а внутри сделалось горячо и мокро, виконт слегка расслабился, предполагая, что Таичи утихомирится. Однако он недооценивал своего нового знакомого.

Второй раз - по влажному - оказался хотя бы менее болезненным.

- Что? Опять?

Парень не стал тратить дыхание на ответ.

У Томоэ уже колени устали, и все же он не без оснований полагал, что вряд ли уговорит Таичи сменить позу. Собственно, и времени на уговоры не оставалось... Виконт начал злиться: он не привык, чтобы его игнорировали. Совсем не заботиться об удовольствии партнера - немного чересчур даже для случайной связи на одну ночь.

- Возмутительно... Я тебе не кукла! - Томоэ рванулся в сторону, но на узкой постели деваться было особо некуда.

Таичи без труда прижал его к стене. Воистину, неистощимая энергия... Кровать угрожающе трещала.

- Нет, мне так не нравится!

Нарастающее возбуждение шло вразрез с возмущенными словами. Томоэ начал бы ласкать себя, но все усилия уходили на то, чтобы удерживаться в нужном положении. Почувствовав, как Таичи в очередной раз содрогнулся, виконт совсем расстроился:

- Так нечестно... А я?

Таичи, наконец, отстранился - по внутренней стороне бедер потекло. Томоэ инстинктивно сжал мышцы и перекатился на бок. Парень безмолвно смотрел сверху вниз, выражение его лица скрывала густая тень.

- Разве так можно? - сердито начал виконт. - Если бы моем месте была женщина, она бы тебя возненавидела.

Таичи тихонько заворчал, но с печальными нотками.

- Секс должен доставлять удовольствие обоим. А то, что делаешь ты, - просто изнасилование.

- Я... я не могу себя контролировать.

- Ладно... я понимаю. Делай, как нравится. Но постарайся и обо мне думать хоть немножко.

Не зная, видно, как начать, Таичи снова принялся его лизать. Томоэ прижал голову парня к своему животу.

- Бери... осторожно. Не кусай. Правильно, хорошо...

- Можно... еще?

- Да, но помни и обо мне.

Таичи снова вошел, на этот раз почти без напряжения. Томоэ взял парня за руку, направляя его ладонь себе между бедер.

- Мягче... Ты слишком силен.

Таичи начал осторожно двигаться.

- Вот... Так нам обоим будет хорошо. А теперь сильнее... - виконт обвил ногами его талию и целиком отдался удовольствию.

И все-таки Томоэ не мог достигать пика наслаждения так быстро, как Таичи. К тому же парень то и дело о нем забывал, его пальцы сбивались с ритма, а когда спохватывался, движения выходили неуклюжими. Изо всех сил стараясь выполнить просьбу Томоэ, Таичи, тем не менее, заботился прежде всего о собственном удовольствии. Виконт находил это довольно милым. И обреченно понимал, что наступает все в ту же лужу.

"Любовь - это, конечно, прекрасно, - не раз выговаривал ему дворецкий. - Только с разбитым сердцем почему-то вечно остаетесь вы".

Полностью осознавая, чем заканчиваются все его романы, виконт ничего не мог с собой поделать - он снова и снова бросался в омут чувств с головой. Томоэ знал: чем мимолетнее связь, тем слабее будет боль - однако вовсе не лелеял план скорейшего избавления от Таичи. Напротив, уверен был, что этот парень займет его мысли очень надолго.

Таичи в полном изнеможении лежал на спине - лишь грудная клетка судорожно вздымалась. Луна исчезла, на светлеющем небосводе гасли звезды.

- Прости, - покаянно выдохнул он. - Ты как? Очень плохо было?

- Было чудесно, - заверил виконт, поглаживая парня по плечу. - Особенно под конец. Первый раз?

- Да. Я и с девчонками-то никогда... Бабка, она, прямо как ты, говорила, что мне нельзя приближаться к женщинам, коли я такой...

- И ты решил, что, раз я не женщина, то со мной можно? - грустно усмехнулся Томоэ.

- Ничего подобного, - поспешно возразил Таичи. - Совсем не из-за этого... ну, во всяком случае, не только из-за этого. Ты добрый и очень красивый. С тобой спокойно... Я пытался себя сдержать, честно...

- Перестань. В конце концов, я сам тебя спровоцировал.

Таичи со вздохом сел на край кровати, отвернувшись от Томоэ. Вконец уморенному виконту осталось лишь созерцать широкую спину.

- Это невежливо, - упрекнул он. - Понежничал бы со мной в благодарность хоть пять минут.

- Мне стыдно.

- Тогда я подскажу тебе, как извиниться. Задерни шторы плотнее, возвращайся сюда, обними меня и поспим до вечера.

- А рассвет? Давай посмотрим.

- К сожалению, я не выношу яркого света. У меня больные глаза, - Томоэ потянул одеяло на голову, отводя взгляд от оранжевого неба.

- Да, конечно.

Прежде чем задернуть занавеси, Таичи настежь распахнул окно. Свежий океанский бриз вольно гулял по комнате, нашептывая о поздней осени, выгоняя тяжелый аромат бешеной плотской любви.

- Будет хороший день. В такие дни здорово бродить в горах. Жаль, что у тебя слабые глаза... - он закрыл рамы и зашторил окно. Немного поколебался и осторожно вытянулся рядом с Томоэ. - По-моему, мне лучше уйти.

- Я без тебя не усну.

- Ты просто так говоришь. Наоборот, со мной ты точно не сможешь уснуть.

- Смогу, поверь мне, - виконт принялся укутывать Таичи в одеяло.

- Да ты весь ледяной! - Таичи, наконец, обратил внимание на то, чего не заметил в ночном исступлении. - Тебе плохо?

- Вот видишь... я же говорил... что не усну без тебя... - бормотал Томоэ уже в полудреме.

Таичи обнял его и поправил одеяло, чтобы оно накрывало их обоих.

- Зато я горячий. Если со мной ты не мерзнешь...

- Спасибо. Ты... чудо... Кажется, я тебя... люблю...

Томоэ провалился в сон, столь глубокий, что Таичи некоторое время тревожно прислушивался, дышит ли он. Сам Таичи спать не мог: токи недавнего возбуждения еще бродили по телу. Несколько минут он разглядывал спящего: светлые брови и ресницы, маленький нос с высокой прямой переносицей, хорошо очерченные губы с уголками, чуть загибающимися кверху. У себя в горах Таичи редко встречал красивых людей. Селяне всегда восхищались сыном старосты, но по прибытии в Йокогаму Таичи понял, что внешне тот не представлял собой ничего особенного. Город переполняли привлекательные женщины и мужчины, и все равно Томоэ заметно среди них выделялся.

- И что он во мне нашел? - Таичи заговорил сам с собой, заново постигая истинную причину своего переезда. - Староста говорил, в городе много "других" людей. Он точно "другой".

Опасности Таичи не ощущал - лишь удивление. Томоэ определенно не был слабаком: Таичи сам видел, как пушинкой отлетел кинувшийся на него хулиган. Крепкое тело, и явно не трус. Но - холодный. Его кожа слегка нагрелась в тех местах, где ее касался Таичи, в остальном же виконт здорово напоминал фарфоровую куклу. Парень подумал, что летом, в жару, спать рядом с Томоэ должно быть очень приятно. Тем не менее, обогреватель работал едва-едва - не будь кровь Таичи так горяча, парню показалось бы здесь зябко.

Он перевернулся на спину (с Томоэ при этом слегка сдвинулось одеяло) и уставился в потолок. Таичи не приходилось раньше вот так с кем-то лежать, он просто не знал, что делать. Ладонь виконта касалась его груди. Счастье... да, пожалуй, он чувствовал себя счастливым.

А где-то за толстыми стенами сияло солнце, и люди сновали по своим делам. Таичи вдруг нестерпимо захотелось выбраться из темной комнаты, но он не шевелился, продолжая согревать Томоэ. И незаметно для самого себя крепко уснул.

Сон был недолгим. Как только часы пробили полдень, Таичи разбудил голод. Покосившись на неподвижного Томоэ, он снова испытал острый приступ стыда за свою ненасытность, так вымотавшую виконта, и аккуратно вылез из постели. Томоэ, безусловно, был добр к нему, но эта доброта - не что иное, как прихоть богатого аристократа. Они живут в разных мирах. Томоэ проснется и выставит его - развлечение на одну ночь - за двери. Он получил бесценный опыт, он благодарен, он никогда не забудет. Он не хочет становиться обузой.

Таичи набросил халат и поднялся в гостиную. Задернутые - вероятно, ради Томоэ - занавески скрывали террасу и открывающийся с нее прекрасный вид. В мрачной комнате стояла тишина. Занятый поисками своей одежды, Таичи вздрогнул, услышав голос:

- Вы что-то ищете?

Таичи всегда знал, когда кто-то подходит к нему сзади. Он не то что человека - полевую мышь чувствовал. Но с дворецким эти фокусы почему-то не проходили, как, впрочем, и с Томоэ.

- Спасибо за беспокойство... я ищу одежду. Вы случайно не знаете, где она?

Таичи поймал себя на том, что говорит с дворецким куда вежливее, чем обычно. И как это иностранец так хорошо выучил японский?

- Я взял на себя самонадеянность ее постирать. Принесу немедля. Не хотели бы вы пока принять душ?

За учтивыми словами Таичи чуял неприязнь. По всей видимости, Энтони был прекрасно осведомлен, чем именно они занимались ночью, и сильно этого не одобрял.

- Потом я приготовлю вам завтрак.

- Нет. Благодарю за заботу, но мне пора идти.

- Я не вправе отпустить вас без разрешения Томоэ-сама. Боюсь, вам придется подождать, пока он проснется.

Никто не мешал Таичи соврать, будто бы Томоэ велел ему уходить. На худой конец, он запросто мог сбежать. Однако честность не позволила. Так что парень принял душ, натянул майку и слегка севшие после стиральной машины джинсы и послушно съел большой омлет с поджаренным хлебом.

- Чай или кофе?

"Как в ресторане", - смутился Таичи:

- Мне бы обычной воды. Я же деревенский, не особо мы там чай и кофе пили, чтобы выбирать.

Дворецкий кивнул и принес апельсинового сока. Пока Таичи утолял жажду, Энтони пристально смотрел на его руку, прежде перебинтованную. Теперь повязка исчезла: верно, не вынесла бурной ночи. Более того, сгинула и сама рана.

- Томоэ-сама просыпается поздно. Можете остаться в гостиной и посмотреть телевизор. Или проводить вас в библиотеку?

Несмотря на то, что Таичи усиленно выставлял себя неотесанным деревенщиной, он без колебаний выбрал библиотеку.

- Сюда, пожалуйста.

И перед парнем распахнулись райские врата.

Забитые книгами полки от пола до потолка. До самых верхних позволяла достать небольшая лестница. В библиотеке преобладали древние тексты, среди них Таичи заметил много западных книг.

- Я попал на небеса, - невольно выдохнул он.

Когда зашло солнце, дворецкий поставил на серебряный поднос бокал с красной жидкостью и спустился в гостевую спальню. Тихо постучавшись, ступил в комнату. Томоэ по-прежнему спал.

Дворецкий оставил бокал на прикроватном столике и склонился над господином:

- Томоэ-сама, солнце село.

- Мм... Энтони... только не брани меня, хорошо? - едва слышно пробормотал виконт.

Приоткрыл глаза и медленно зарылся лицом в одеяло.

- Я попросил Ямагами-сама подождать вас внизу.

- Спасибо, Энтони. Теперь послушай меня и не сердись, пожалуйста. Это было волшебно... Он неопытен, но полон страсти. Я никогда не испытывал подобного.

Смущенные признания звучали глухо: Томоэ продолжал прятать лицо.

- Я как раз хотел поговорить о нем. Томоэ-сама, этот человек опасен. Вы должны сдержать слово и избавиться от него.

- Энтони, кто здесь хозяин? - гневно отбросив одеяло, виконт вскочил.

Выпрямился во весь рост. Кого-то подобное зрелище могло обескуражить, но не Энтони: дворецкий провел с Томоэ слишком много лет, чтобы поддаваться его чарам.

- Томоэ-сама, вы мой единственный хозяин, потому я считаю своим долгом предостеречь вас. Он не человек... во всяком случае, не обычный человек.

- Охотно с тобой соглашусь. Шесть... нет, семь раз за ночь! Немногие люди на такое способны. Невероятно...

- Томоэ-сама, будьте рациональны.

- Я всегда рационален.

Сияющее лицо виконта омрачилось. Он потянулся за бокалом и одним махом проглотил содержимое. Мраморно-бледные щеки порозовели.

- Успокоились? - дворецкий взял пустой бокал. - Рана Ямагами-сама полностью закрылась.

На несколько секунд Томоэ, казалось, серьезно призадумался. Но ответ его не был ответом высокообразованного человека.

- У него хороший обмен веществ, вот и все.

- Томоэ-сама, ускоренный метаболизм присущ разве только младенцам, но и младенцу потребовалось бы два-три дня...

- Не глупи. Он обычный человек. Предположим, аппетит, в том числе и сексуальный, у него действительно повышен, и что с того? Милый, наивный юноша. С какой стати ты на него взъелся? Он пытался украсть столовое серебро или что?

Томоэ отошел от кровати (в его движениях не чувствовалось и следа прежней усталости) и подобрал разорванную пижаму. При виде шелковых тряпок, в которые превратилась дорогая вещь, дворецкий покачал головой:

- Милый наивный юноша?

С неопровержимыми уликами в руках виконт не сразу нашел, что сказать:

- Неважно. Под конец он был очень галантен.

- Я принесу вам халат, - дворецкий направился к двери, но, не дойдя, снова повернулся к Томоэ:

- Если он не человек, то что?

- Япония - древняя страна. Кто знает, какие причудливые создания нашли здесь приют... В конце концов, это не существенно. Он мне нравится, и мне все равно, кто он. Если уж на то пошло, я и сам...

Дворецкий вздохнул:

- Вы одиноки, я понимаю. И сожалею, что не в силах помочь.

- Энтони, мы уже говорили об этом. Я люблю тебя, но единственный, кто способен скрасить мое одиночество - юноша, сияющий, подобно солнцу.

- Я больше не хочу видеть ваши слезы. Возможно, Ямагами-сама - хороший человек. Сейчас он мирно читает в библиотеке, однако советую вам не мешкать. Не удивлюсь, если он решит покинуть дом, никого не предупредив.

- Ты прав! - Томоэ сдернул с кровати простынь, обернулся ею на манер римской тоги и поспешил в ванную.

Если он не поторопится, Таичи может уйти. Нельзя этого допустить. Теперь виконт окончательно распрощался с первоначальным намерением оставить парня лишь на ночь. У Таичи не было семьи, дома, работы - безупречный вариант. Словно само провидение сжалилось над виконтом и ниспослало ему того, кто способен стать идеальным спутником.

- Нас определенно свела судьба...

Такая мысль посещала Томоэ с каждым новым знакомством. Вот только редкие из них не заканчивались трагедией. И все же виконт не расставался с надеждой.

- М-да, - уронив простынь, Томоэ застыл перед зеркалом.

Вид открывался печальный: алебастровую кожу испещряли укусы, кровоподтеки, царапины. Обычному человеку потребовался бы не один день, чтобы оправиться после столь жестокой ласки. Однако Томоэ, глазом не моргнув, с удовольствием встал под горячий душ.

Рана Таичи зажила за ночь. Честно говоря, это не казалось виконту таким уж чудом: он и сам был не прост.

- Все же Ямагами-кун не совсем такой, как я...

Пахло душистым мылом и пресловутым розовым маслом. Гематомы бледнели, царапины затягивались. Исцеленное долгим сном и таинственным напитком тело стремительно восстанавливалось, словно предыдущей ночи не случилось и в помине. Но была одна вещь, которая представляла для Томоэ настоящую опасность - солнце.

- Он любит солнце, а значит, отличается от меня и Энтони. Хотел бы я знать, кто он...

Виконт внимательно изучил свое отражение. Ни следа темноты под глазами, на щеках румянец, сочные губы.

- У тебя цветущий вид, Акихиро Томоэ. Ты прекрасно сохранился... для ста двадцати лет.

Он родился в эпоху Мэйдзи, и в возрасте двадцати восьми лет время для него остановилось. С той поры минуло девяносто два года. Урожденный Хироаки Сандэрс Томоэ, сын виконта Томоэ, он сменил имя на Акихиро. Его родители умерли давным-давно, как и человек, которого он впервые полюбил. Время застыло. Томоэ дышал, поддерживал температуру тела, хотя и довольно низкую, ел, пусть без удовольствия и крайне мало... Да и сексуальное желание было ему отнюдь не чуждо. Но без особого напитка - человеческой крови с соком - виконт обойтись не мог.

Каждое утро между Томоэ и зеркалом проходила беседа примерно следующего содержания:

- Вампир... даже на слух отвратительно. Они не отражаются в зеркалах и не выносят крестов. Нет, это, определенно, не про меня.

Томоэ перекрестился, посмотрел на очаровательного молодого человека в зеркальных глубинах и довольно улыбнулся.

- Рано или поздно я умру, даже осинового кола в сердце не надо. Мой век имеет пределы... просто они в три раза дальше. Почему бы мне не наслаждаться жизнью? Я никогда ни на кого не нападал - совершенно безобидное создание.

Он надел белоснежную шелковую рубашку и костюм цвета бургунди, вместо галстука повязал шейный платок-эскот.

- Сейчас такой стиль не моден, но мне нравится...

Застегнул на запястье золотые часы Piaget - вещица, насчитывающая без малого полстолетия.

- Если бы Таичи знал, что за напиток приносит мне Энтони, он бы точно со мной не остался... А ведь свиная кровь, например, входит в состав колбасы, и никто почему-то не приходит в ужас. Хотя то ведь свиная... а я покупаю и пью человеческую...

Отражение запечалилось.

- Мне нельзя любить, это слишком меня угнетает. Но те, кто тянется к солнцу... я не в силах перед ними устоять. Будто бы через них я снова смогу почувствовать солнечные лучи. Разве это плохо? Неужели следует расстаться с ним? Мне не приходилось встречать такой красоты.

Ты говорил то же и в прошлый раз, молчаливо напомнило отражение.

Томоэ поспешно отошел от зеркала.

Сколько же он влюблялся? Вечная история: лет через десять у партнеров появлялись вполне закономерные вопросы. Почему он не стареет? Почему согласен видеться лишь по ночам? Расставания отзывались нестерпимой болью. Он плакал, чувствуя, как печаль разъедает его изнутри. Однако боль вскоре проходила, и начинались новые поиски. "Я просто еще не встретил свою подлинную любовь", - оправдывался он перед собой.

Когда полюбит по-настоящему, обретет покой.

Томоэ делил свое время между Англией и Японией, переезжая каждые четверть века. Обычно этого хватало, чтобы не сталкиваться случайно со старыми знакомыми. Но такая жизнь ему надоела. Как бы он желал рассказать правду! Что подумает Таичи? Сможет ли принять Томоэ таким, какой тот есть? Он ведь и сам необычный, парень с красным огнем в глазах. Вероятно, их отношения свернут с проторенного, безнадежного, заведомо тупикового пути?

В неясном, но приятном предвкушении Томоэ поднялся в гостиную. Поздней осенью солнце садится рано, и дворецкий уже раздвинул занавеси - в окна смотрел прекрасный вечер.

- Таичи...

Он спал на диване, с открытой книгой на животе.

- Если бы я мог остановить время и для тебя... - прошептал виконт. - Но так бывает лишь в легендах.

Взгляд Томоэ, пробежав по Таичи, задержался на раненной накануне руке. Парень открыл глаза, встрепенулся. Книга упала - "Правда о фольклоре" в мягкой обложке.

- Прости, что заставил ждать. Слабое здоровье... мне приходится много спать, больше, чем большинству людей, - виконт на старомодный манер поцеловал ему руку.

- Я... извини. Я собирался попрощаться и вернуться домой.

- Домой? Разве я не обещал тебе помочь в поисках друга? Но давай сперва поужинаем.

- Нет, когда совсем стемнеет, я... - Таичи вскочил, красный до ушей, и принялся торопливо оправлять одежду. - От меня одни проблемы будут.

- Почему тебя так беспокоит позднее время? У Какея-сан ведь своя школа? Значит, туда можно явиться и попозже.

Томоэ по-прежнему сжимал ладонь парня и отпускать не собирался. Более того, придвинулся к нему почти вплотную, вглядываясь в смятенное лицо. После дневного сна виконт чувствовал себя превосходно и был готов к новым свершениям.

Таичи глубоко вздохнул и понизил голос:

- Не знаю, поверишь ли ты... но луна странно на меня действует. Прошлой ночью... это тоже было из-за луны.

- Я не желаю этого слушать. С твоей стороны очень грубо утверждать, что влияние луны сильнее моего шарма. Прошу, скажи, что все произошло из-за меня.

- Ну, и это тоже, но...

- Значит, когда луны нет, ты интеллигентный, смирный и любезный.

- Таков настоящий я, - согласился Таичи.

Его словам нетрудно было поверить: слишком уж разительно отличалась нынешняя покладистость от недавней агрессии.

- Мне очень хотелось бы добраться до Какея-сан прежде, чем взойдет луна. Поговорить с ним, пока я еще в состоянии что-то понимать. Вчера я сделал ошибку и благодарен за то, что ты мне помог.

Томоэ кивнул, не намереваясь, впрочем, позволить Таичи уйти.

- Я понимаю. В таком случае, ужин, полагаю, подождет. Я знаю, где додзё... честно говоря, я и раньше знал, просто хотел оставить тебя для себя, - он лукаво улыбнулся и направился к дверям. Запястье Таичи виконт при этом не выпустил, так что парню волей неволей пришлось шагать следом. - Энтони, мы поедим в ресторане. Приготовь, пожалуйста, водку к нашему возвращению.

Дворецкий материализовался из ниоткуда и протянул господину плащ, который тот взял свободной рукой.

- Ночь будет холодная, постарайтесь не простудиться.

- Холодная? Мне не страшен холод, когда рядом тот, чья кровь и сердце одинаково горячи.

Томоэ пребывал в отличном расположении духа. Шагая рядом с любимым к гаражу, он кутался в плащ и улыбался. И все-таки смутный страх потерять Таичи не давал ему покоя.

Единственный вечер: сегодня. Единственный день: завтра. Расставание еще можно оттягивать... А потом?

- Твоя рука зажила за одну ночь. На диво здоровый организм, правда? - они сели в машину, и Томоэ пришлось выпустить чужую ладонь.

- Я таким родился. Всегда думал, что у всех так... но, кажется, ошибался.

Томоэ принялся гадать, что за воспитание получил Таичи, раз считал стремительное исцеление заурядной вещью. Хотелось еще полюбопытствовать, однако виконт решил отложить расспросы на потом. Парень уверенно устроился рядом и сам пристегнулся, будто бы и не он, почти паникуя, вжимался накануне в сиденье.

- Отличная машина. В городе у всех такие?

- А у тебя есть машина?

- Я не сдавал на права. Бабка не хотела, чтобы я уезжал из деревни.

- Почему бы не получить права сейчас? Ведь теперь не осталось никаких препятствий.

- У меня нет денег, - просто ответил парень. - В деревне они мне не особенно нужны были, вот я и не задумывался.

- А сейчас нужны?

- Да нет. Вот за хорошую библиотеку все бы, кажется, отдал... У подножия горы есть город, иногда я ходил туда за покупками. И все время заглядывал в книжный магазин или библиотеку, а бабке не признавался. Мне нравилось.

Меньше всего Таичи походил на человека, который любит читать. Томоэ легонько потянул его за волосы.

- Слишком длинные. Из-за них ты выглядишь дикарем. Думаю, тебе надо подстричься.

Парень сидел смирно, кроткий как овечка, и, казалось, не решался поднять на Томоэ глаза. Будто скулящий на обочине бродячий пес, которого вдруг подобрали и который не смеет лишний раз шевельнуться из опаски вызвать неудовольствие вновь обретенного хозяина.

Томоэ улыбнулся.

- Почему ты прячешь лицо? Ты очень красив.

- Совсем нет. Когда я теряю рассудок, то становлюсь ужасен.

- Я не боюсь. А тебе не помешает немного уверенности в себе. Ты любишь читать, значит, имеешь все основания гордиться своим умом.

Виконт и приручал его, словно пса - прикосновениями, ласковыми словами, похвалой.

- У тебя столько книг - целая библиотека.

- Можешь читать, сколько угодно. Что ты любишь? Если не найдешь книг по нраву, я закажу еще.

- Даже не знаю. Я... хочу узнать, чем я отличаюсь от людей.

Томоэ моргнул:

- Ты понимаешь, что отличаешься от людей?

- Да. Я первый раз в жизни оставил деревню... Этот город такой большой. Может, здесь живет кто-то, похожий на меня.

На западе блеснул последний луч истаявшего заката. Появились звезды, но городские огни легко заглушали их слабый свет. Вечерний пейзаж навевал меланхолию, голос Таичи звучал печально:

- Бабка говорила, что мне нельзя сближаться с людьми. Повторяла снова и снова. А мне надоело быть одному.

- Да. Я тебя прекрасно понимаю.

Виконт испытывал те же чувства. Но положение Таичи выглядело даже более трагичным: у него ведь не было дворецкого и служащих, которые могли бы составить ему хоть какую-то компанию.

Существ, подобных Томоэ, на свете обреталось не так уж мало. Многие, мягко говоря, не испытывали недостатка в средствах. Ради людей, живущих рядом, они спонсировали производство своеобразного "коктейля", благодаря которому вампирам не было больше нужды охотиться.

- В деревне ты дружил с кем-нибудь?

- Соседи не подходили ко мне без надобности. Но они неплохо ко мне относились. А староста и его семья никогда не отказывали в помощи. Если бы не плотина, я бы так и жил один.

- Даже думать об этом одиноко...

Томоэ вспомнил старый замок в Европе. Каждые десять лет просторные залы принимали особенных гостей - гостей, на чьих лицах годы не оставляли заметного следа. Там каждый из них мог почувствовать себя защищенным, нормальным, таким, как все. Хотел бы Томоэ дать Таичи нечто подобное. Наверное, следовало рассказать парню правду, но подобное признание не из легких.

Стоит Таичи испугаться, и отношениям конец. Прогресс не стоит на месте, людей сплошь и рядом учат трезво мыслить, слушать голос разума... только трепет перед неизведанным неистребим. А Таичи, выросший в горах, просто обязан был впитать в себя множество суеверий. Следовало узнать, страшится ли он, не испугавшийся города, вообще чего-нибудь.

По случаю раннего времени паркинг пустовал: никто из штата еще не прибыл. Томоэ легко манипулировал своими служащими, используя технику, сходную с мануальным гипнозом. Нажать на сонную артерию, прошептать приказ на ухо - и они в точности выполняли все, что он велел. Виконт проделывал такой фокус и с Таичи, только усилий на это понадобилось куда больше. Что за необычная сила гнездилась в теле парня, еще предстояло выяснить.

Крепкая, мускулистая шея. В сонной артерии - самая вкусная кровь. Будь Томоэ вампиром из преданий, вонзил бы клыки и забрал жизненную энергию вместе с алой горячей сладостью. Однако виконт пил только женскую кровь: мужская горчила, организм отказывался ее принимать. Эта особенность нередко делала Томоэ предметом насмешек в их кругу. Мы видим тебя насквозь, подначивали они, еда и сексуальный аппетит - совсем разные вещи, правда? Томоэ сердился, чувствуя их правоту.

В романтических приключениях виконта всегда фигурировали мужчины - и сейчас, и в бытность его человеком - потому он и предпочитал исключительно женскую кровь. Порой Томоэ хотелось познакомиться с девушкой. Но, обнимая ее, он не мог отвести глаз от заветного местечка на нежном горле. Этим все знакомство и ограничивалось.

Впрочем, если уж на то пошло, у Томоэ все равно не было клыков, и он никогда никого не кусал.

- Какей Додзё. Это здесь.

Большая табличка висела на стене бара. А неприметная дверь рядом вела в додзё. Заработать на жизнь инструктором каратэ трудно, и мастер открыл побочный бизнес. У входа покачивались красные бумажные фонари, озаряя нагромождение коробок под дверью. Коренастый молодой человек носил коробки в бар. При мысли о том, что Таичи будет тут работать, виконт нахмурился. На момент возник соблазн погладить парня по шее и нашептать, что его место вовсе не здесь, а в клубе Томоэ. Возник и исчез.

- Таичи, ты не против, если я пойду с тобой? В городе нередко замышляют недоброе с приветливой улыбкой на лице. А я умею отличать правду ото лжи.

- Но кем я тебя представлю? - озадаченно спросил парень.

Они приходились друг другу чем-то меньшим, чем друзья, но большим, чем простые приятели. И знакомство их было слишком коротким, чтобы с полным правом называться любовниками.

- Я твой консультант, - ухмыльнулся Томоэ. - Отличное слово: очень емкое и очень пустое.

Печальный опыт минувшего вечера мешал парню отвергнуть предложение Томоэ. А виконт, между прочим, намеревался узнать, какую работу предложат Таичи, и раскритиковать ее так, чтобы парень сам от нее отказался.

- Извините, меня зовут Ямагами. Могу я поговорить с Какеем-сан?

- Слушаю, - человек, поднявший голову на голос, вполне мог быть Какеем.

Ему явно перевалило за сорок, но руки, выглядывающие из рукавов хаппи(2), бугрились мышцами. Коротко подстриженные волосы, борода - он выглядел именно так, как должен выглядеть владелец додзё.

- А, Ямагами-кун, гроза медведей! Я уже думал, ты заблудился и не придешь.

Мужчина расплылся в улыбке, и у Томоэ заныло сердце. Каждый жест Какея излучал приветливость. Замечательный, наверное, человек.

- Хочешь пива? А кого это ты с собой привел?

- Позвольте представиться. Томоэ, консультант по менеджменту.

Какей был, видимо, не из тех, кто привык ставить чужие слова под сомнение. Он принял выдумку Томоэ за чистую монету и пригласил обоих к низкому столу.

- Я слышал о тебе от Сандзе-сан, старосты. Он рассказывал, как ты спас свою бабушку от медведя. Справиться с таким зверем голыми руками... да я просто мечтал на тебя взглянуть! - мастер хлопнул Таичи по плечу и расхохотался.

Томоэ мрачнел. Редкостная харизма - парень вряд ли устоит. В помещении сновали люди: очевидно, некоторые ученики Какея подрабатывали в баре. Все молодые, примерно возраста Таичи, и такие же крепкие.

- Ты слышал о UHO - ассоциации смешанных боевых искусств? - Какей налил гостям пива.

Он явно ожидал положительного ответа, однако Таичи признался:

- Нет. Я не смотрю телевизор.

- Разве гора не охвачена телевещанием? - поднял брови Какей.

- В деревне были телевизоры, но бабка таких вещей не любила.

- Ясно. Значит, ты и легендарного бойца Кумамото не знаешь? Он глава UHO.

- Извините, никогда не слышал.

Томоэ тихонько перевел дух. Даже он, проводящий так много времени за пределами страны, старался следить за ходом событий, чтобы по возвращении подтасовывать факты для семейного реестра и не отстать от жизни. О Кумамото он тоже знал.

- Кумамото набирает бойцов. Сначала ты потренируешься здесь, но, если покажешься мне подходящей кандидатурой, познакомлю тебя с Кумамото. Заниматься можешь днем, а вечером работать в баре. Еда за счет заведения. Как тебе?

Завидев, что парень всерьез задумался, Томоэ быстро повернулся к Какею:

- Другими словами, вы считаете, что Таичи должен заниматься боевыми искусствами?

- Я бы не стал загадывать наперед, но задатки у него есть. Он голыми руками убил медведя. Сандзе-сан рассказывал, как легко он носит огромные камни. При удачном стечении обстоятельств он имеет все шансы стать знаменитостью.

Томоэ покосился на Таичи, гадая, какова доля правды в этих рассказах. Судя по тому, что честный Таичи не пытался ничего опровергнуть, рассказы были полностью правдивы.

- Ямагами-кун, - шепнул виконт. - Поединки обычно проводятся по вечерам.

- Я понимаю, что такое боевые искусства... но бои, о которых он говорит, это как в римском Колизее?

Не в силах сдержать улыбку, виконт кивнул. Чудо что за мальчик! Ни разу бой по телевизору не видел, зато о Колизее знает. Радоваться нечему, но Томоэ почувствовал, как улучшается настроение. Этого парня можно многому научить. У него от природы живой ум - не хватает лишь академических знаний. И, что немаловажно, он действительно хочет учиться - даже в горах, где непросто достать литературу, даже невзирая на запрет. В то время как другие молодые люди, располагая возможностью обучаться в университетах, тратят время, не пойми на что.

- Ты сможешь сниматься в рекламе, много зарабатывать - соблазнял Какей.

Стоило ему упомянуть деньги, прозрачная прежде аура потемнела. Эх, люди, люди...

- Тебе придется сражаться перед публикой. Это, разумеется, спорт, но и своеобразный эксгибиционизм тоже. Ты не побоишься выступать, зная, что на тебя смотрят десятки тысяч зрителей?

- Сражаться с незнакомцами на глазах у десятков тысяч людей, - перехватил инициативу Томоэ. - И это еще не все. Заключать контракты, вести переговоры, участвовать в банкетах... Даже ночью, когда светит луна.

- Нет! - подскочил Таичи. - Какей-сан, простите, я не могу принять ваше предложение.

Он поклонился и бросился к обуви.

- Томоэ-сан, я ухожу.

- Разумеется, - виконт принялся неторопливо обуваться.

- Подождите... в чем дело? - растерялся мастер, переводя взгляд с Таичи на Томоэ. - Вы сказали, вы консультант... - в голосе появились угрожающие нотки. - Вы, случайно, не из конкурирующей организации?

- Ни в коем случае. Дело в том, что он пацифист, - охотно объяснил Томоэ. - Не приемлет бессмысленного насилия. Зачем избивать ни в чем не повинных людей?

- Вы чепуху говорите. Боевые искусства - это соревнование и средство самовыражения. Деньги здесь не главное. Мужчины должны быть сильнейшими, - горячо возразил Какей. - Не заговаривайте ему зубы бреднями про пацифизм.

Томоэ знал, что само его присутствие нередко вызывает у собеседников определенную напряженность. Особенно, у таких, как Какей, по роду своей деятельности обладающих отточенной интуицией. Само собой, виконту не составило бы труда разрядить обстановку, будь он дружелюбно настроен. Однако Какей хотел забрать у Томоэ его возлюбленного Таичи и потому автоматически переходил в разряд врагов.

- Если кто-то здесь и заговаривает ему зубы, то это вы, - с холодной усмешкой протянул виконт. - Сделаете его звездой и будете тянуть из него деньги? Вы и подобные вам похожи на муравьев, облепивших оброненный кусок сахара.

- Что вы себе позволяете?! Вы оскорбляете меня и мое додзё!

Ситуацию еще можно было исправить, однако Томоэ стремился к прямо противоположному результату. И получил, то чего хотел. Какей сгреб его за воротник, дорогая шерстяная ткань затрещала.

- Я не видел его силы собственными глазами. Я предложил ему потренироваться, вот и все. А вы сравниваете меня с муравьем?!

Между ними вклинился Таичи:

- Какей-сан, не сердитесь на Томоэ-сан. Все дело во мне: я не могу работать по ночам. Вот почему я отказался.

- Таичи, я искренне не советую тебе тренироваться у этого человека. Он слишком несдержан. Ты всего лишь вежливо ему отказал, и посмотри, как он реагирует. Кто знает, что может случиться... - Томоэ мазнул ладонью по шее мастера и мысленно приказал: отпусти.

Хватка ослабла, Какей оттолкнул "консультанта" прочь.

- Подожди меня снаружи, Томоэ-сан, - решительно сказал Таичи.

Словно преданный вассал, оберегающий господина... как в старые времена. Вздохнув, виконт вышел на улицу.

Он не чувствовал себя виноватым. Гипноз - грязный фокус, никто не спорит. Но ведь Какей собирался использовать Таичи... С другой стороны, так ли чисты помыслы самого Томоэ? Его любовь тоже эгоистична. Разве он не использует Таичи, чтобы смягчить свою боль?

- Мы оба услаждаем себя... это и означает "любить", - пробормотал виконт.

В здании что-то с треском сломалось: видимо, Таичи решил поучить Какея вежливости... Ради Томоэ он самолично уничтожал все шансы получить эту работу. Благодать. С невыразимым облегчением виконт вознес немую, но горячую благодарность не видной еще луне.

После ужина Томоэ предложил парню прогуляться по парку. В небе плыл серебряный серп.

- Томоэ, ты жестокий человек, - сказал вдруг Таичи.

Он впервые за долгое время подал голос, и тем явственнее проступило в нем нечто чужое. Из движений ушла неловкость, взгляд потяжелел.

- Разве я жесток? - переспросил виконт, любуясь внезапной трансформацией.

- Ты же на собственной шкуре испытал, что делает со мной луна... или прошлая ночь ничему тебя не научила?

- В нашу первую встречу я увидел тебя при лунном свете. И знаешь, эта твоя сторона кажется мне более естественной.

На лавочках смотрели на залив влюбленные. Поглощенные друг другом, они не обращали внимания на двух мужчин, идущих через парк.

- Не желаешь ли рассказать свою тайну?

- Здесь нечего рассказывать. Луна меняет меня, вот и все. Сейчас ее меньше половины - еще можно терпеть.

- Какой же ты в полнолуние? - Томоэ шагал почти беззвучно, будто бы скользя над холодной землей.

- Полнолуние... Кровь кипит, и весь мир - мой. Порой хочется окончательно свихнуться, чтоб не мучиться больше. Но какая-то часть меня всегда настороже, и временами получается взять себя в руки.

- Ясно. Но вчера ты не слишком в этом преуспел, - хитро улыбнулся виконт.

Таичи схватил его за плечи:

- Не понимаю! Я же урод! Зачем ты со мной возишься?

- Ты немного странный, но это не мешает тебе быть прекрасным - умом и телом. Ты просто не влюблялся с первого взгляда... Поэтому тебе трудно понять

Томоэ положил ладонь ему на грудь, почувствовал, как бешено бьется сердце.

- Ты богатый, ты аристократ. Разве нельзя было найти кого-то получше?

- А ты и есть лучший, - виконт подался вперед, требуя поцелуя.

Но его бесцеремонно оттолкнули.

- Перестань. А не то я разложу тебя прямо здесь.

Контраст восхищал. Томоэ снова подобрался к Таичи и обнял его:

- Здесь, пожалуй, не надо... но я нисколько не против, если ты сделаешь это у меня в спальне.

Игривый тон оставил парня безразличным:

- Ты загадка. Мне даже интересно.

- Что ты имеешь в виду?

- Я наблюдаю за тобой со вчерашнего дня. Во-первых, ты почти не ешь. То есть, я не говорю, что ты должен есть столько же, сколько я, но хотя бы половину... А ты даже в ресторане отдал все мне.

- У меня плохой аппетит, - виконт попробовал обворожительно улыбнуться, однако на такого Таичи улыбки не действовали.

- Это не все. Ты умеешь управлять людьми. Ты делал так и со мной, и с Какеем.

- Под лунным светом тобой очень тяжело управлять.

Роли поменялись. Теперь Таичи стал тем, кто задает вопросы, и он явно решил выжать из Томоэ все, что возможно.

- Какей - мастер боевых искусств. Он не должен был так просто взбеситься.

- Какей-сан недостаточно компетентен.

- Зря ты это сделал. Устроил спектакль. Ты вообще про боевые искусства что-нибудь знаешь?

- Прости... наверное, я действительно перестарался, - Томоэ с удивлением обнаружил, что впервые за долгие-долгие годы по-настоящему извиняется перед кем-то, кроме Энтони.

Просит прощения за свои поступки. Признает свое несовершенство.

- Ты решил выставить Какея в плохом свете, я понял. Но других в свои шутки не ввязывай.

- Ты очень мил, когда не испытываешь влияния луны... И все-таки я влюбился в твою ночную сущность...

- Это плохо. Я возвращаюсь в горы.

- Но почему?

- Я половину суток не соображаю, что творю. А тут еще ты крутишься... Я не смогу полюбить человека. Нет, бабка верно говорила: я должен жить в горах, один.

- У тебя даже ход мыслей изменился. Недавно ты был очень даже не против остаться.

- Днем паиньку изображаю, книжки читаю... И что? У меня все равно нет способностей.

- Не говори так, - возмутился Томоэ. - Ты себя недооцениваешь. У тебя огромный потенциал!

Таичи лишь усмехнулся:

- Рассказывай свои сказки моей светлой половине. Мне и так неплохо, понял? И хватит меня соблазнять.

- Я делаю что-то неправильно?

- Найди себе кого-нибудь получше.

- Хорошо, - Томоэ выпустил ладонь парня и остановился. - Я тебе не нравлюсь? Сказал бы сразу. Прости, Ямагами-кун. В таком случае, позволь распрощаться.

Развернувшись, виконт пошел обратно. Что ж, расставание оказалось менее болезненным, чем ему представлялось. Раз он не нравится Таичи, дальнейшие попытки наладить отношения бесполезны. Хотя как-то быстро все закончилось... С другой стороны, продолжай Томоэ ухаживания, и Таичи обвинил бы его в навязчивости, а этого виконт не стерпел бы. Так уж лучше уйти сейчас.

- Он не раз повторял, что хочет домой, а я его останавливал, - бормотал Томоэ сам себе. - Он понял, что я сделал с Какеем. Он чист, а я подлец... Наверное, это справедливо.

Он прикусил губу: хотелось плакать, но не здесь же. Другое дело - в кровати, лицом в подушку. Горе не следует выставлять напоказ.

- Да, недолго радовался... Хотя некоторые мои романы заканчивались, когда еще и до постели не доходило. Значит, этот вышел не самым худшим.

Забравшись в "Ягуар", Томоэ тронул машину с места. В салоне было холодно, однако виконт никогда не пользовался печкой, предпочитая дышать свежим ночным воздухом. Впрочем, дождь и снег он не любил.

- Как приятно, что в Японии сухие зимы...

Вот и дом. Вылезая из-за руля, Томоэ не мог больше сдерживать слезы.

- Ты жалок. Сколько раз одно и то же... неужели нельзя было привыкнуть? Возьми себя в руки, Акихиро. Этот дикарь с раздвоением личности тебя не стоит. Ты найдешь... да хоть в собственном клубе... сколько угодно куда более достойных людей...

Он решительно вытер щеки рукавом и направился к дому - почему-то под яростный лай соседских собак. Такое приключалось нечасто, и Томоэ даже подумал, не случилось ли чего. Однако же причина шума обнаружилась прямо у парадного входа - Таичи собственной персоной. Он небрежно прислонился к двери и выглядел так, будто бы сам прикатил на машине, а не перегнал ее.

- Ты что-то забыл? - Томоэ потянулся нажать на кнопку звонка, рука замерла на полпути.

- Мне показалось, что ты любишь играть, - Таичи перехватил ладонь виконта и коснулся губами. - Раз ты смог так легко меня бросить, значит, не очень-то по мне сохнешь.

- Тебе никогда не разбивали сердце.

- Ты плакал?

- И что с того?

Таичи закрывал собой дверь, не давая Томоэ пройти, целовал ему руки.

- Что ты делаешь? Ты собирался домой, разве нет?

- Я мстил тебе за жестокость.

- Жестокость?

- Ты вытащил меня под свет луны.

- Считаешь, что я расстроился из-за твоей выходки? Ты слишком высокого о себе мнения, - Томоэ хотел отнять руку, однако Таичи притянул его ближе.

- А ты о себе - слишком низкого. Я мог уйти в любую минуту, а вместо этого целый день ждал, пока ты проснешься.

- Злые игры и ложь тебе не к лицу, - виконт поднял на парня глаза и растаял.

Несколько старомодный способ выражаться - "растаял" - но в точности так Томоэ себя почувствовал. К сожалению, его неодолимо притягивала именно дикая сущность Таичи. Виконт не слишком одобрял надменность и деспотичность, но случись парню применять силу, и Томоэ не мог противиться.

Будто читая его мысли, Таичи схватил виконта за подбородок.

- Ты многого обо мне не знаешь. Когда я такой, игры и ложь - самое мое. Не нравится - не позволяй мне видеть луну.

- Поздно. Когда ты такой, ты неотразим.

- Если любишь меня, Томоэ, - шептал Таичи ему в губы, - делай, как я говорю. Обещай никогда ничего от меня не скрывать. Обещай - и прошлая ночь покажется тебе легкой разминкой.

- У меня... нет секретов.

- А я уверен, что есть.

- Может, и так... Подари мне еще одну ночь, и я тебе расскажу, - Томоэ погладил парня по щеке.

Тут дверь распахнулась, и оба застыли, не успев даже разомкнуть объятий.

- Искренне сожалею, что вынужден вас прервать, - на пороге стоял дворецкий, - но я беспокоюсь об излишнем внимании со стороны соседей. Будьте добры продолжить в доме.

- Прости, Энтони.

- Не стоит, сэр.

Пока дворецкий запирал дверь, Томоэ и Таичи самозабвенно целовались. Плащ тенью лег на пол, Энтони подобрал его и застыл, ожидая дальнейших указаний.

Двое посреди прихожей наконец-то оторвались друг от друга. Томоэ задыхался. Ноги стали ватными, он вдруг начал падать. Таичи легко подхватил виконта и повернулся к дворецкому:

- Старик.

- Прошу прошения, сэр, - дворецкий выпрямился с видом оскорбленного достоинства. - Мое имя Энтони Стэрнс. Зовите меня Энтони, пожалуйста.

- Извини. Ладно, Энтони, разуй-ка его.

Дворецкий снял с виконта обувь.

- Ямагами-сама, костюм Томоэ-сама сшит лучшим портным Лондона. Рубашка шелковая, пуговицы из редкого перламутра. Когда будете снимать одежду, действуйте осторожнее, если не затруднит.

- Я постараюсь. Не беспокойся, - нетерпеливо пообещал Таичи и отправился наверх, придерживая повисшего у него на плече Томоэ.

- Спальня Томоэ-сама дальше по коридору, за гостевой, - сказал Энтони им вслед. - Я принесу вам выпить.

- Ага.

Голоса пробивались к Томоэ, словно через слой ваты. Слабость не позволяла даже ноги переставлять.

- Я лечу, - прошептал он, не открывая глаз.

Прежде Томоэ не терял силы столь внезапно. Если виновата прошлая ночь, то темперамент Таичи окажется проблемой. Впрочем, дело, возможно, было в том, что у виконта, которому не приходилось еще влюбляться так сильно, просто сдали нервы.

- Странно... есть два совершенно разных Таичи... и я люблю обоих...

- И лучше бы тебе ни одного не предавать. Знаешь, почему у меня раньше никого не было? Я сомневался, что кто-нибудь выдержит мою любовь. Поэтому ты мне очень дорог.

- Тогда больше не говори, что хочешь домой.

- Еще сегодня утром я собирался уйти. Теперь передумал. Я не хочу домой, я хочу только тебя.

Таичи пинком распахнул двери. Обстановка в хозяйской спальне разительно отличалась от гостевой. Из мебели лишь огромная кровать с балдахином и небольшой письменный стол, а шкаф почти незаметный, встроенный. Но больше всего бросалось в глаза полное отсутствие окон - только маленькая, плотно закрытая отдушина.

- Знаешь, Томоэ, если бы ты мне сейчас заявил, что ты вампир, я бы поверил, - Таичи уложил виконта на кровать.

- Что?

- В твоей библиотеке куча книг о вампирах вперемешку с трудами по философии и экономике. Либо ты вампир, либо на них помешан.

Томоэ попытался приподняться, но сил не хватило. Если так пойдет дальше, придется ему этой ночью спать.

- Где Энтони?

Таичи начал его раздевать:

- Без понятия.

В тусклом свете, проникающем из-за приоткрытой двери, костюм казался бурым - цвета высохшей крови. Какие же крохотные пуговицы... Расстегивать их с непривычки было трудно.

- Таичи... если бы я был вампиром, ты бы все равно любил меня?

- Ты же читал все свои книги... тебе лучше знать. Что я за чертово создание?

- Я не знаю. Наверное, каждый когда-нибудь задает себе этот вопрос. Я прочел много книг, но ответов не нашел. Мы все очень разные.

- Не копай так глубоко. Думай проще. Ты когда-нибудь слышал о ком-то, похожем на меня?

Таичи отложил шелковую рубашку, лизнул Томоэ в обнаженную грудь, прикусил темный, сразу затвердевший сосок.

- Возьми в ванной розовое масло.

Парень посмотрел в сторону ванной комнаты и стал раздеваться.

- Таичи. В ванной.

- Я не выполняю приказы. И мне не нужна всякая дрянь. Слюны хватит.

Сопротивляться не осталось ни настроения, ни сил. Томоэ помог парню освободиться от одежды и пробормотал, глядя на склонившееся над ним сильное красивое тело:

- Если в тебе сохранилась капелька нежности с утра, это было бы очень мило.

- Тот Таичи сгорел бы от стыда при одной мысли о том, что мы сейчас делаем. Все решает лунный свет.

Он слез в кровати и открыл отдушину. В квадратном проеме, словно в раме, плыла луна - сюрреалистичный вид, достойный кисти Рене Магритта.

- Она убывает, и скоро я буду совсем тихий - и днем, и ночью. Что тогда? Захочешь меня видеть?

- Ты не вполне понимаешь. Плотская любовь - вовсе не единственное, ради чего я... Просто быть с кем-то рядом... Люди, которые любят солнце... обычно у меня с ними не ладится... - ресницы Томоэ вздрагивали, веки тяжелели.

Таичи снова принялся его вылизывать.

- Где... Энтони?

Видимо, дворецкий нынче был не в настроении и не спешил приносить виконту бокал на серебряном подносе.

- Томоэ, ты же, как проснулся, и не съел ничего. Если ты действительно вампир, угощайся, - Таичи с готовностью подставил горло.

Томоэ бережно погладил пульсирующую жилку, где струилась, толкаясь под кожей, горячая энергия.

- Ты полон жизни...

И сердце стучит - тук, тук.

- Давай! Покажи клыки.

Виконт приоткрыл глаза, слабо улыбнулся. Блеснули зубы - ровные, белые, вполне человеческие.

- Жалко... значит, ты просто с придурью.

Томоэ промолчал: объяснять слишком долго, да и не то место для объяснений и не то время.

- Я тебя люблю, - шепнул он, чуть прижимая сонную артерию.

Простые слова и простое прикосновение - никакого внушения.

- Не уходи. Если ты уйдешь завтра, мне будет больно. Если ты уйдешь через десять лет, мне тоже будет больно. Останься со мной... - он закрыл глаза - безжизненный, будто кукла.

- Подъем! - Таичи затормошил его. - Ночь на дворе!

Похлопал по щекам - безрезультатно.

- Нет, так неинтересно. Эй, Старик! Томоэ заснул!

Дворецкий с серебряным подносом в руках появился до того внезапно, словно поджидал за дверью.

- Он что, правда больной?

- Томоэ-сама не болен, но ему требуется особая диета. Будьте так любезны его приподнять.

Энтони не выглядел обеспокоенным, и парень слегка воспрянул духом.

- Поднять... так?

Обмякшее тело было неожиданно тяжелым, но не для Таичи.

- Поверните ему голову.

Таичи надавил Томоэ на челюсть, заставляя того разомкнуть губы. Энтони поднес бокал:

- Томоэ-сама, выпейте.

Виконт, не подававший признаков жизни, начал пить сам, стоило нескольким каплям упасть на его язык.

- Если не начнете питаться трижды в день...

Томоэ кивнул, продолжая пить. Щеки его порозовели. А потом он обнял Таичи левой рукой, а правой подхватил бокал и опустошил его одним глотком.

- Энтони, что ты творишь? - виконт открыл глаза и жалобно воззрился на дворецкого. - Признайся, ты специально пришел так поздно?

- Ни в коем случае, сэр. Я не знал, когда вы прибудете домой, и не успел приготовить напиток вовремя. Начиная с завтрашнего дня, вы должны питаться три раза в сутки, не меньше.

Однако Томоэ уже не слушал: он был сыт и хотел только любви. Забытый бокал полетел на пол и брызнул бы хрустальной пылью, но дворецкий почти незаметным в своей молниеносности движением поймал его. Едва заметно усмехнулся и выскользнул из спальни.

- И ты странный, и он не в себе, - пробормотал Таичи.

Но Томоэ не оставил ему времени на раздумья.

Горячее тело, белые прежде губы заалели. Не кусает - целует, но как целует!

- Ты пахнешь кровью.

- ...Таичи, пожалуйста...

- Минуту назад ты на меня не реагировал, а сейчас пылаешь. Почему?

Волос на теле почти нет, как у женщины. Но сложен очень по-мужски: крепкий, кость неширокая, но мускулистый. Хватка железная. Коленями обхватил - будто в тиски.

- Таичи... - его поцелуи обжигают так же, как прерывистое дыхание. - Если останешься... говори, что я тебе нравлюсь... Хотя бы раз в день...

- Всего лишь раз в день?

- Сколько хочешь... прошу... - почти умоляет. - Даже не "люблю", пусть "нравлюсь". Таичи, не покидай меня. Я тебе... все, что пожелаешь...

Он кричит, не стесняясь показывать, что ему хорошо. Достаточно сильный, чтобы выдержать страсть, больше походящую на насилие... более того, явно наслаждаться ей, и в то же время удивительно податливый. Он принимает снова и снова, в любых позах.

- Не волнуйся. Я останусь. Привык, - ритм ускоряется. - Одного раза мало. Мне все время мало. Ты мой.

Всхлипывает. Хватает за руки. И ногти в кожу - до крови.

Даже отходя ко сну в чьих-то объятиях, светлое время суток Томоэ по обычаю проводил в одиночестве. Вот и теперь, открыв глаза, виконт увидел лишь дворецкого с неизменным серебряным подносом. Еще один закат. Вечер за вечером - сколько же десятилетий минуло?

- Энтони, а ты помнишь? - Томоэ взял бокал.

- Помню что, сэр?

- Когдакончаешьтакчтокажетсябудтосейчасумрешь. Ты мужчина... ты наверняка ощущал нечто подобное.

- Полагаю, да. Но это было слишком давно - я успел забыть.

- Мне будет трудно позабыть подобное.

Дворецкий бросил взгляд на простыни:

- Судя по всему, этот джентльмен произвел на вас совершенно особенное впечатление.

- Он точно особенный. Первая ночь была восхитительна, но и эта ничем не хуже. Неужели он всегда такой, когда в небе луна? - Томоэ потянулся, демонстрируя дворецкому следы зубов на коже. - Он и сам не знает, чем себя называть. Раз перемены связаны с луной, то он, выходит, оборотень. Что ты думаешь по этому поводу?

- Я слышал о вервольфах в Восточной Европе, однако мы в Японии. Боюсь, я не слишком знаком с местным фольклором.

- Здесь есть легенды о Инугами - это собаки-боги, духи диких собак. Или, быть может, он потомок европейских оборотней? Странно. Мы - результат эволюции... нет, деградации вампиров и вервольфов.

- Вы считаете, мы регрессировали? Я бы сказал, все же эволюционировали.

- Вампиры без клыков и оборотни, которые не превращаются в волков? Ты называешь это эволюцией?

- Я бы назвал это адаптацией к жизни в городских условиях, - осторожно поправил дворецкий.

Хотя у него и не было клыков, но редкий пожилой человек смог бы похвастаться такими отличными зубами.

- А по-моему, мы просто вырождаемся. Я не способен иметь детей... я даже превратить в вампира никого не могу, - Томоэ взъерошил себе волосы.

Светлой пряди хватало лишь на то, чтобы один раз обмотать вокруг пальца. У виконта не росли ни волосы, ни ногти. И все же он был жив.

- Уверяю вас, это эволюция. А представьте, как замечательно наш народ приспособлен к межзвездным путешествиям, - с каменно-серьезным лицом сказал дворецкий. - Мы долго живем, и для обеспечения жизнедеятельности нам требуется совсем немного.

Томоэ, направившийся было в ванную, от души рассмеялся:

- Ты прав, Энтони. Ты абсолютно прав... в космических странствиях нам не будет равных.

Разговор поднял настроение. Даже если дворецкий всего лишь шутил, идея все равно казалась любопытной. Забавно. Кто знает, вдруг к тому времени, как выстроят такой звездолет, Томоэ и ему подобные рискнут открыться миру?

Посмеиваясь, Томоэ натянул шерстяные брюки и теплый свитер и поднялся в гостиную. Там, на диване, кто-то сидел - спиной к двери, и виконт, введенный в заблуждение новой прической, не сразу узнал Таичи. Резкие черты лица, не обрамленного больше длинными прядями, смягчились. Глаза умные, спокойные. Одет он был в новые брюки и простую рубашку: видимо, дворецкий позаботился не только о волосах гостя, но и о его гардеробе. С виду и не скажешь, что этот молодой человек родился и вырос вдали от города.

- Энтони тебя подстриг? Он обожает, чтобы все было красиво, - Томоэ обошел диван и, глазом не моргнув, уселся Таичи на колени. Обнял, прижался.

Но за окном уже не было луны, чей свет сметает все преграды и горячит кровь. Парень вспыхнул и уставился в пол.

- Ты мне и с короткими волосами нравишься, - Томоэ подкрепил слова поцелуем. - И без луны. Ты чудесный - любой.

- Томоэ-сан...

- Ты помнишь, что пообещал говорить мне?

- Томоэ-сан, - Таичи покраснел еще гуще, - ты мне нравишься.

Виконт мотнул головой:

- Слушай, давай обойдемся без церемоний, хорошо? Мы должны разговаривать на равных, не то я подумаю, что ты со мной неискренен.

- То есть, мне надо говорить, например... "ага" вместо "да"?

- Верно. И Томоэ - это фамилия. Зови меня Акихиро.

- Акихиро... прости, Томоэ-са... то есть, ээ...

- Хорошо, со временем запомнишь. Кстати, ты был прав: я действительно вампир. Хотя и не очень правильный.

Виконт посмотрел на Таичи. После признания, давшегося столь трудно, в сердце поселилось неизъяснимое спокойствие.

- Энтони, сегодня мы остаемся дома. Приготовь, пожалуйста, ужин для Таичи. Но сперва сделай мне чаю.

Покончив с распоряжениями, виконт отправился в библиотеку и принес старый альбом. Положил его на столик и снова покосился на Таичи. Тот и не думал дрожать от страха, даже удивленным не выглядел - просто вернул взгляд.

- На картине в столовой изображены мои родители. Моя мать, дочь виконта Томоэ, встретила отца на приеме у иностранного дипломата. Они полюбили друг друга и поженились, несмотря на протесты родных. Потом они переехали в Англию, там появился на свет я.

Томоэ вытащил из альбома старую фотографию цвета сепии: бородатый, с тонкими усами офицер стоял позади сидящей женщины, а та на коленях, обтянутых длинным платьем, держала ребенка.

Второй снимок. Молодой человек - точь-в-точь Томоэ - щеголеватый, в униформе, совсем не похожий на японца. Красивая, словно на открытке, сцена.

- Это последняя фотография меня-человека, сделана в мой двадцать восьмой день рождения. Я любил офицера, служившего под началом отца... Познакомились, когда мне было семнадцать, а ему около двадцати. Мы провели вместе десять лет.

- У тебя есть его фотография? - напряженно спросил Таичи.

Томоэ грустно усмехнулся:

- Стоит ли ревновать к человеку, который давно в могиле?

Впрочем, реакция Таичи виконта порадовала.

Он закрыл глаза, воскрешая в памяти прошлое. Девяносто два года минуло, а Томоэ помнил каждую минуту того далекого дня, залитого солнцем.

- Я во всем виноват. Изменил ему. Просто минутный каприз... а я был всем для него.

Пустынная деревенька вдали от Лондона, луг с желтыми цветами, названия которых Томоэ не знал. Крохотные цветы качались на ветру. Офицер выстрелил - пуля попала Томоэ в живот, он лежал на цветочном ковре и смотрел, как солнце медленно пересекает небосклон. Если бы не мальчик из соседнего поместья, там бы для Томоэ все и закончилось. Парнишка прибежал на луг поиграть с хозяйской собакой, пес учуял кровь...

- Это неправда, что вампиры не отражаются в зеркалах. И фотографироваться мы тоже можем.

На очередном снимке Томоэ стоял рядом с красивой, но холодной женщиной.

- Она спасла меня. Не смею сказать ее имя... Она чистокровный вампир.

Слуги принесли Томоэ в дом. Женщина, склонившись над молодым человеком, вздохнула:

- Печально. Словно воплощенный Адонис.

Больно не было, только очень зябко, и все слабело дыхание. А красавица шептала:

- В моих силах подарить тебе новую жизнь. Но долго ли ты сможешь наслаждаться подарком?

Она не гарантировала Томоэ вечность: некоторые погибали вскоре после инициации. Однако виконт согласился. Умирать во второй раз будет, несомненно, досадно, но это ничто по сравнению с возможностью снова увидеть родителей, ободрить их...

- Я никому этого не рассказывал, - признался Томоэ. - Но ты - исключение. Ты тоже отличаешься от людей и, наверное, в большей степени способен меня понять.

Таичи молча кивнул.

- Я провел с Мадам двадцать лет. Она оберегала меня, стала мне второй матерью.

На одном из тайных приемов Томоэ представили другим вампирам. Тут же выяснилось, что у него есть свои особенности: он пил лишь женскую кровь, у него не было клыков, и он отказывался нападать на людей. На его счастье у Мадам была возможность приобретать свежую кровь в ближайшем крупном городе - иначе бы новая жизнь закончилась куда раньше, чем хотелось бы.

- Спустя годы я все же вернулся домой. Представился собственным внебрачным сыном, рожденным проституткой, в доказательство показал подаренные отцом часы. И родители решили, что видят своего внука.

С фотографии смотрела та же семья: только родители Томоэ состарились, а он сам ничуть не изменился.

- В какой-то момент они все поняли. И продолжали меня любить. Я никогда их не забуду. Не забуду, как счастливы мы были, сидя у камина долгими вечерами.

Виконт сморгнул: столько лет прошло, а он до сих пор не мог вспоминать родителей без слез.

- Они старели. Я говорил, что Мадам одарит новой жизнью и их... я не хотел, чтобы они покидали меня. Но они предпочли срок, отведенный Господом, и я остался один.

Томоэ прикрыл лицо ладонями. Давать волю слезам - если совсем невыносимо - следует только в одиночестве, нельзя плакать на людях - так учил отец. Но виконт, хоть и затвердив урок, не всегда мог сдерживаться.

Таичи обнял его. Крепкие горячие руки обещали тепло и защиту, которых так недоставало Томоэ.

- Перестань... я же здесь. У тебя есть я, слышишь? Не плачь.

- Спасибо. Я так долго тебя ждал.... Я поступил плохо и расплачивался за это. Но теперь, быть может, Бог готов меня простить... - виконт уткнулся парню в плечо, вдыхая родной запах. - Ты добрый, Таичи. Клянусь, я больше не совершу этой ошибки. Если ты останешься со мной, я никогда не посмотрю на другого.

Безмятежность... покой... он не считает тебя чудовищем...

- Ты все равно счастливый, Акихиро. По крайней мере, тебе точно известно, кто ты. А я о себе ничего не знаю. Бабка унесла все секреты в могилу.

- Мы узнаем, - Томоэ указал в сторону библиотеки.

- Ты так считаешь?

- Если найдем хоть что-то, это же будет лучше, чем ничего? Я сделаю все, что смогу. Тут требуется время, а уж этого добра у меня предостаточно.

В гостиную вошел дворецкий, приготовивший все необходимое: большой чайник, кувшинчик с теплым молоком, чашки, разукрашенные узором из роз.

- Вы давно не наслаждались чаепитием по всем правилам, - дворецкий почему-то был оживлен более обычного.

На серебряном трехъярусном подносе лежали сандвичи, булочки, джем и густые сливки.

- Могу я задать вопрос? - обратился Таичи к дворецкому.

- Я вас слушаю, - тот слегка повернулся, разливая по чашкам янтарный чай.

- Вы давно живете с Акихиро? Вы, кажется, спите меньше, чем он... но вы ведь такой же?

- Прошу, оставьте. Я всего лишь дворецкий - вот и все, что вам следует знать, - Энтони снял крышечку с сахарницы. - Храню семейные традиции... Например, чаепития ровно в пять.

- Видимо, Энтони считает нужным преподать тебе небольшой курс хороших манер. Все эти обычаи весьма далеки от современной жизни, но если ты не будешь слушать Энтони, он обидится.

Под взглядами двух пар глаз Таичи порозовел и выпрямился:

- Что мне надо знать? Что я еще должен делать, кроме как просто пить чай?

- Верно. Для начала вам следует запомнить, как правильно пить чай. Раз вы собираетесь жить с Томоэ-сама, вам не помешает научиться подобающе себя вести.

Таичи внезапно сообразил. Ведь под влиянием луны для него не существовало понятия хорошего поведения... Назвал импозантного дворецкого стариком и все такое. Естественно, что подобное обращение уязвило гордость Энтони. Вот он теперь и отыгрывается.

- И вы, пожалуйста, поймите, Энтони, что под луной я меняюсь. Становлюсь опасным. Я рад, что встретил Акихиро так быстро, - Таичи хотелось, чтобы к дворецкому вновь вернулось хорошее настроение. - Если бы не он, меня бы уже арестовали.

Энтони прикрыл глаза и кивнул:

- Нам нельзя привлекать внимание полиции. Ни в коем случае.

Тем, кто отличается от других, приходится особенно тщательно следить за своим поведением. При условии, что они желают пожить подольше, конечно. Времена изменились, мир опутан информационной сетью. Хочешь скрыть свое прошлое - избегай полиции и прессы. Любое ограничение свободы означает невозможность получать жизненно важный напиток, без которого Томоэ, например, свалился бы уже через день.

Охотники на ведьм и вампиров ушли в прошлое, на смену им поднялось войско репортеров и журналистов, вооруженных камерами. Раньше врагами были селяне да священники, теперь угрозу нес всякий любопытный дурак. Продумывай каждый шаг, не привлекай внимания - только так ты получишь шанс выжить.

Поймав взгляд Таичи, Томоэ показал, как наливать в чай молоко, как медленно пить, как держать блюдце в левой руке, а чашку - в правой. Парень старательно повторял, но перед сахарницей замер в нерешительности.

- Две чайные ложки максимум, - улыбнулся виконт. - Иначе чай потеряет свой аромат.

Привычный ритуал навевал спокойствие.

- Таичи... это, конечно, лишь догадки, но... по всему миру встречаются предания о людях, которые под полной луной превращаются в волков. Вполне вероятно, что и в Японии имеется нечто подобное. Еще здесь есть легенды о Инугами.

- Волки?

- Тебе это что-нибудь говорит?

- Нет. Бабка, может, и знала что-то, но никогда мне не рассказывала. Инугами... тогда людям должно быть давно о них известно... - Таичи замолчал, словно бы погрузившись в воспоминания.

- Луна влияет и на обычных людей, - сочувственно сказал виконт. - Приливы и отливы, биоритмы - все подчинено фазам луны. Может, в этом дело.

- Знаешь, я сейчас понимаю, что бабка тоже отличалась от других. Больше всех знала о горе и в самую чащу не боялась заходить, хоть совсем старая была. В деревне о ней всякое говорили...

- Ты знаешь, где сейчас твои родители?

- Я никогда их не видел. Думал, в нас нет ничего особенного, пока бабка не умерла. Потом стал чаще видеться с соседями и начал понимать, что со мной что-то не так.

- Твоя тайна похоронена вместе с ней, - пробормотал Томоэ.

Довольно жестоко со стороны этой женщины - сказать Таичи лишь то, что он необычный и должен жить один, и умереть. Неужели ей никогда не приходило в голову, что ему могут понадобиться друзья, любимые... Сам виконт не выносил одиночества и нуждался в живом тепле не меньше, чем в своем "коктейле". Прекрасно понимая, что все его привязанности мимолетны, он, тем не менее, находил себе все новых компаньонов. Нужна невероятная выдержка - и физическая, и психическая - чтобы выжить в изоляции. Томоэ решил, что Таичи куда сильнее его в этом плане.

- Мы не отступим, да? Две головы в любом случае лучше одной, - виконт старался ненавязчиво убедить Таичи в своей полезности. - Я открыл тебе мою тайну. Я хотел бы, чтобы ты мне помогал. Здесь, в моем доме, тебе не обязательно скрывать свою сущность.

- Ммм... наверное...

На самом деле это прекрасно - располагать местом, где ты можешь быть самим собой. Томоэ уж знал наверняка. Мадам подарила ему такое место, и теперь он собирался сделать то же для Таичи.

Пасмурными ночами Таичи было не слышно и не видно. Да и днями, даже если тонкий серп плыл по небу наравне с солнцем, парень оставался тихим и кротким. Они с Томоэ нередко вместе валялись на кровати, однако никаких поползновений в сторону виконта Таичи не предпринимал. Обладала ли его светлая сторона на редкость спокойным темпераментом или же дикая сущность выпивала столько сил - этого Томоэ не знал. Но с нетерпением, которого внутренне стыдился, ожидал новой фазы луны.

Зато тяга к знаниям у Таичи возросла невероятно. Он только и делал, что и читал, а еще осваивал компьютер под руководством виконта. Подобный образ жизни оставлял парню, привыкшему к физическим нагрузкам, много неизрасходованной энергии, и порой он выбирался в какие-то отдаленные библиотеки.

Луна исчезла. Размеренные безмятежные дни сменяли друг друга. Все шло хорошо. Но стоило Томоэ расслабиться, как поступил звонок от Минамикавы, менеджера хост-клуба. Произошло это в девять вечера - клуб только-только открылся.

- Здесь посетитель, который хочет с вами поговорить.

- Со мной?

Томоэ давно не заходил в клуб: не до того было - потому несколько обеспокоился, услышав в трубке голос менеджера. Однако он никак не ожидал, что причиной звонка станет странная просьба клиента.

- Представляется профессором Охатой из Института Культурологии в Канагаве.

- Профессор Охата... никогда не слышал, - Томоэ принялся рыться в гардеробной, подыскивая приличествующий визиту в клуб костюм.

- Он ждет вас здесь. Может, стоит попросить его встретиться с вами в другом месте?

- Хммм, хорошая мысль. Как он тебе?

- Немного за сорок... и довольно чудаковатый, - честно отозвался Минамикава.

- Передай, пусть отправляется в "Кафе Амиль". Скажи, что я буду через десять... нет, через двадцать минут.

Томоэ положил трубку и принялся переодеваться. В двери заглянул Таичи и застыл посреди комнаты с несчастным видом.

- Работа?

- Да... а ты что думал, я изменять тебе ухожу?

Парень даже не улыбнулся, и Томоэ развел руками:

- Ну что ты? Я шучу. Мне и в голову не придет тебя предавать.

- Просто... ну, от меня сейчас толку мало, - Таичи обнял полураздетого виконта сзади. - Тебе, наверное, не хватает...

Томоэ вспомнил последний раз, когда они были близки. Все заняло примерно час. Их первая ночь и длилась чуть ли не всю ночь, потом все меньше и меньше... А теперь вообще ничего.

- Таичи, достаточно того, что ты рядом, честное слово, - подтвердив слова поцелуем, Томоэ добавил: - Ты мне не только в постели нужен. Я уже говорил об этом и буду повторять, пока ты не поверишь.

- Я правда хочу с тобой спать, - Таичи в ответ лизнул его между лопаток. - И до смерти боюсь тебе навредить. Когда на меня накатывало в горах, я ломал деревья и убивал кабанов, и становилось легче... Все, что я знаю теперь... темная сторона тоже это знает. Как ты думаешь, она становится умнее вместе со мной?

Виконт погладил парня по щеке - на пальцы упала темная прядка. Подстриженные недавно волосы отрастали с невероятной скоростью: видимо, тело Таичи - не в пример Томоэ - неустанно себя обновляло.

- Иногда бабка так боялась, что я пойду в деревню и на кого-нибудь нападу, что сковывала меня цепями. А ты в меня веришь... - Таичи сжимал его все крепче, в голосе явственно проступали умоляющие нотки. - Пожалуйста, не предавай меня.

- Никогда. Обещаю.

- Лучше бы тебе сдержать свое слово. Я читал, что волки образуют пары один раз и на всю жизнь. Если так, во мне действительно течет волчья кровь. Ты для меня единственный. И для него тоже. Сейчас, без луны, он не может выйти и сильно злится.

- Таичи, это всего лишь работа. Даже мне приходится зарабатывать на жизнь. В частности, на мой "коктейль".

Мадам владела фруктовой плантацией на отдаленном острове в южных водах. Там работали люди, много здоровых молодых женщин и мужчин. Они получали отличную зарплату, их прекрасно кормили... но раз в неделю они обязаны были сдавать немного крови. Словно пасека, только дань, взимаемая "пасечником" с "пчел", сильно отличалась от меда.

- Напиток очень дорогой. Но иначе мне не жить.

"Коктейль" следовало заморозить, переправить морем - расходов хватало, а Томоэ не хотелось тратить все доставшееся от родителей наследство. Поэтому он продолжал работать. Воистину, в наше время вампиру без денег трудно.

- Тогда я тоже хочу работать.

- Это необязательно. Мне нравится смотреть, как ты наслаждаешься едой. Я будто снова ощущаю удовольствие, в котором мне давно отказано.

Томоэ снова поцеловал любимого и продолжил переодеваться.

Неспешно шагая к месту встречи, Томоэ вдруг подумал, что впервые за порядочное время остался один. И тут же с новой силой осознал выпавшую на его долю удачу. Он понятия не имел, сколько лет ему суждено прожить, и больше не считал долголетие источником неземного счастья. Однако же он не достиг еще того предела, когда начинаешь желать смерти. Отлично было бы оставаться с Таичи, пока тот не умрет... даже если годы унесут красоту парня - Томоэ все равно. Прежние отношения приходилось разрывать самое большое через десять лет - необходимое условие, позволяющее сохранить тайну. Однако между ним и Таичи уже нет секретов.

Несмотря на позднее время - около десяти - кафе наводняли посетители. И многие сразу прикипели взглядами к появившемуся в дверях красавцу-виконту, к его костюму цвета вечернего неба и лунно-серебряному галстуку. А Томоэ, полностью игнорируя любопытствующие взоры, внимательно осматривал зал и людей. Кто же из них Охата? Его внимание привлек мужчина средних лет, с книгой в руках. Мужчина не читал, но виконта не заметил, и глаза его за стеклами оправленных в серебро очков странно бегали. Ему едва ли пришлось долго ждать, тем не менее пепельница на столике была полна окурков.

- Профессор Охата?

Человек вздрогнул и уронил книгу - толстый том по антропологии.

- Да, это я. А вы Томоэ-сан?

- Верно, - Томоэ ощутил острую неприязнь.

Став вампиром, виконт получил возможность чувствовать людей. Так, его сразу привлекла чистота Таичи. Он доверил Минамикаве клуб, зная, что на менеджера можно положиться. Но от Охаты веяло опасностью.

Поборов желание развернуться и уйти, Томоэ занял соседний стул.

- Клуб с мальчиками. Никогда бы не подумал. Кем вы работали? Актером? Моделью? Хостом в Роппонги(3)?

Быстрее бы подошел официант... Град бестактных вопросов раздражал, сигаретный дым заставлял щуриться.

- Мне не кажется, что мы знакомы.

- Извините, - Охата вытащил визитку.

Канагава, Институт Культурологии

Профессор кафедры фольклора

Эйноске Охата

- Фольклор? Сомневаюсь, что это как-то касается меня и моего бизнеса, - Томоэ заказал чашку чая, снял плащ и положил его на колени.

- Это касается Таичи Ямагами, а значит, и вас, не так ли?

- Таичи Ямагами... - виконт насторожился.

Узнав о занятии Охаты, Томоэ сначала решил, что профессору требуются какие-либо сведения о нем самом. У людей бывают самые неожиданные интересы, а уж куда могут завести научные изыскания, даже подумать страшно - об этом не раз предупреждала Мадам. Фанатики способны разнюхать буквально все, именно потому так важно соблюдать определенные правила: никогда не обращаться в полицию, аккуратно платить налоги, выполнять все, что требуется от добропорядочных граждан. И заносить ложную информацию в семенные реестры... Малейшая ошибка - и случится непоправимое.

- Таичи Ямагами... Какое, по вашему мнению, я имею к нему отношение?

- Я спрашивал в Какей Додзё. Хозяин рассказал, что Ямагами, который должен был устроиться к нему на работу, ушел с неким Томоэ.

- Ах, этот. Я думал принять его в штат, но парень слишком неотесан. Я его уволил.

Охата покачал головой и улыбнулся:

- Ваше полное имя Акихиро Сандэрс Томоэ.

- Вы правы. Дальше.

- У вас чудесный дом, наследник виконта.

Томоэ поднес к губам чашку. Недурственно, но чай Энтони гораздо лучше.

- И недавно в вашем чудесном доме появился новый жилец. Крупный такой молодой человек.

- Ближе к делу, пожалуйста.

- Я подозреваю, что это Таичи Ямагами, - с победной усмешкой закончил профессор.

Томоэ пил чай и обдумывал сложившуюся ситуацию. Сперва следует уточнить, чего хочет Охата. Зачем ему Таичи?

- Видите ли, я сам собирался его нанять.

Охата достал из пачки очередную Seven stars, и Томоэ отвернулся, стараясь все же, чтобы это выглядело не очень невежливо.

- Мне приходится много бывать в горах, а он был бы отличным проводником. Я собирался поговорить с деревенским старостой Сандзе, но не смог с ним связаться.

Лжет. Лжет как по писаному. Томоэ поймал его взгляд и мысленно произнес:

Ты говоришь неправду. Неужели ты веришь, что можешь меня обмануть? Перестань лгать и честно скажи, что тебе надо .

Под пристальным взором виконта профессор вдруг осекся и сменил тему:

- Томоэ-сан, вы слыхали о санка?

- Боюсь, полученное мною образование не затрагивает эту область.

- Они населяли горные районы Японии. Кочевой народ, вроде цыган.

- Да?

- Бабушка Таичи Ямагами была санка. Трудно сказать, почему она решила осесть на земле Сандзе, в доме, который сейчас глубоко под водой.

Как ни удивительно, Охата знал о семье Ямагами больше, чем сам Таичи. И на этот раз несомненно говорил правду.

- Я не собираюсь читать вам лекцию по фольклору: о санка можно рассказывать весь день. Пришлось немало постараться - я уж молчу о затраченном времени - но то, что мне удалось узнать, поразительно!

Хотя Охата (слава Богу!) взялся за ум и говорил все начистоту, его болтовня начинала утомлять.

- В те времена санка считались низшей кастой, однако взяли фамилию Ямагами - "божества горы". Их предками были Инугами.

Заскучавший Томоэ внутренне встрепенулся. Старые японские легенды, найденные виконтом в домашней библиотеке, повествовали о людях-волках, также известных как Инугами. Эти существа, видимо, являлись местным аналогом восточноевропейских вервольфов. Предания о них не могли сравниться в популярности с историями об одержимости призраками, но все же встречались во многих областях страны.

- Ямагами-кун - обыкновенный молодой человек. Здесь неблагополучный район, а в моем доме никого, кроме меня да пожилого дворецкого. Мне нужен был охранник, - с напускным безразличием пояснил виконт. - Если я правильно понял, вы специализируетесь в фольклоре. Каким же веком датируются поверья об Инугами? Вы же не станете утверждать, что исследования этого вопроса до сих пор актуальны?

- Не смейтесь над тем, о чем не имеете понятия! - взвился профессор. - Мне рассказывали о Таичи Ямагами! После того, как он схватился с медведем, на нем места живого не осталось. А через два дня он колол дрова во дворе. Целехонький!

- Старые люди всегда преувеличивают.

- Да вы представляете, какой вклад в современную медицину внесет тот, кто откроет секрет регенерации Инугами? - в зрачках Охаты пылала жадность.

Нажиться на экспериментах над Таичи? Со всех сторон плохая идея.

- А его бабка? Санка редко заполняют семейные реестры, так что трудно определить, сколько ей было лет. Но точно не меньше ста пятидесяти.

- Сто пятьдесят...

- Клан долгожителей! Бесценный материал для науки!

- Долгожители... - рассеянно пробормотал Томоэ.

Если это правда, у них с Таичи впереди не так уж мало лет. Охата, сам того не ведая, сообщил ему чудесную новость.

- Таичи Ямагами якобы нашла на горе женщина, которую он называет бабушкой. Вы не знали этого?

- Нет. Но это значит, что он не Инугами?

- Не спешите. Вероятно, она записала его своим приемным сыном, но знаете, что я думаю? Тацу Ямагами приходилась ему не бабушкой, а родной матерью.

- Охата-сан, вы шутите? Ямагами-кун рассказывал, что его бабка умерла, когда ей было за восемьдесят.

- Инугами, в отличие от людей, способны к деторождению в весьма преклонном возрасте. Кстати, все, кто видел Тацу Ямагами, когда она впервые пришла в деревню, утверждают, что она выглядела очень моложаво для своих лет, - с горячечным блеском в глазах возразил профессор.

Томоэ начинал беспокоиться. Больше всего на свете Таичи мечтает узнать, кто он такой. А у Охаты, похоже, есть ответы: ему известно о Инугами, о кочующих санка, даже о бабке... нет, матери Таичи. Вдруг парень захочет уйти с этим профессором? Подобного исхода событий нельзя допустить. А раз так, то лучше Таичи пребывать в неведении относительно существования Охаты. В противном случае, у Томоэ просто не будет права его останавливать

- Прошу прощения, но наша беседа уходит все дальше от реальности. Приходится ли Таичи приемным сыном Тацу Ямагами или нет, мне безразлично. Я помогу ему получить образование, и он останется в городе.

Однако Охата думал иначе. Он подался к виконту и прошипел:

- Я хочу поговорить с Ямагами-кун лично и не нуждаюсь в вашем разрешении. Он выслушает и сам решит, где и с кем ему работать.

- Вы правы, - Томоэ взял счет.

Продолжать разговор было сомнительным удовольствием. Слишком велик соблазн внушить профессору, чтобы забыл о всяких глупостях и запер себя под домашний арест в библиотеке на веки вечные, аминь.

- Попросите Ямагами-кун встретиться со мной.

- Я передам ему о нашей беседе. Дальнейшее зависит только от него.

Да, выбор принадлежит Таичи. Пусть он тоже необычен, а все-таки в нем больше от человека, чем в Томоэ: он не боится солнечного света, у него могут быть дети, он нормально ест... Если ученым удастся постичь тайну ускоренной регенерации, это и впрямь будет сенсация в области медицины. Только вот расставаться с Таичи в планы виконта не входило. После долгих поисков он обрел свою любовь и не собирался ее терять. Энтони, Мадам... Томоэ любил их, как любят дорогих сердцу членов семьи, но Таичи они заменить не могли.

Кивнув на прощание Охате, Томоэ вышел из кафе. В какой-то момент появилось ощущение пристального взгляда, но, стоило виконту обернуться, как ощущение пропало.

- Таичи? Нет, что ему здесь делать...

Перед станцией было людно. Томоэ решил поделиться с Минамикавой впечатлениями о встрече, однако застыл перед входом, будучи не силах заставить себя зайти.

- Женщины... - тяжко вздохнул он.

Возможно, ему не нравился запах косметики и духов. Возможно, не импонировала лесть, которую дочери Евы неизменно пускают в ход в отношениях с мужским полом. Но вот странно: стоило какой-нибудь юной красавице появиться вблизи Томоэ, как тот, несмотря на всю свою неприязнь, прямо изнывал от желания на ней покормиться. Несколько капель древней крови, смешавшиеся некогда с его собственной, пробуждали в мозгу смутные воспоминания о страстях, которые Томоэ никогда не доводилось испытывать.

Сам виконт нередко переживал насчет этого. Все-таки он получил строгое воспитание, где смешались две философии: боевой самурайский дух эпохи Мэйдзи и рыцарская галантность, присущая старой Англии. Его учили уважать женщин и считать людей высшей формой творения. А он, мало того, что сторонился девушек, так еще и хотел их съесть.

Томоэ вызвал менеджера по мобильному телефону.

- Минамикава-кун, очень сожалею, что вынужден тебя отвлечь, но ты бы не мог выйти на минутку?

Минамикава появился незамедлительно - в дорогом костюме, с тяжелым браслетом на запястье.

- Прости... надеюсь, ты не был с посетительницей?

- Ничего страшного. Как все прошло? Что-то не понравился мне этот Охата...

Обычно Минамикава не позволял себе плохо говорить о других. Быть может, он имел что-то именно против профессоров... Так или иначе, Охата явно не озаботился проявить хоть каплю уважения к тому, кто в данный момент не мог быть полезен.

- Я на днях нанял одного парня для кое-какой работы, а Охата расследует историю семьи этого парня. Такое называется вторжением в личную жизнь. Если он еще раз здесь появится, отправь его подальше.

Менеджер немного расслабился:

- Конечно. Он и о вас спрашивал. Представьте себе, интересовался, нравятся ли вам мужчины. Хорошо, что он вовремя сообразил унести ноги, а то меня бы и посетители не смутили.

- Спросить в лицо он побоялся. Трус, недостойный презрения.

- Точно. А как одет! Вроде профессор, мог бы себе позволить что-нибудь приличное, а ходит в костюме за сотню долларов, да и тот, судя по запаху, никогда не стирает.

- Он даже тебя умудрился разозлить, как я погляжу, - Томоэ похлопал Минамикаву по плечу. - Благодарю. Ты прекрасный работник и отлично разбираешься в людях. Если я решу расширять бизнес, назначу тебя исполнительным директором. И... - последние слова Томоэ прошептал менеджеру на ухо, словно признание в любви, - ... предоставлю тебе подобающий офис.

Минамикава расцвел:

- Спасибо. Я постараюсь оправдать ваши ожидания.

- Молодец. Но смотри, не пей слишком много с клиентами. Пусть лучше они пьянеют, - Томоэ одарил его куда более очаровательной улыбкой, чем обычно, приподнял, прощаясь, руку и ушел.

Минамикава проводил виконта долгим взглядом. А Томоэ чувствовал, что на него смотрят, однако беспокоило его другое: за ним наблюдал не только менеджер.

- Луны еще нет... - Томоэ невольно огляделся.

С некоторых пор он тщательно следил за лунными фазами - завтра ожидалось новолуние. Что же случится, когда появится тот, другой Таичи? Этого момента виконт и ждал, и побаивался.

Некоторое время ушло на то, чтобы перепроверить информацию о профессоре Охате. Тот и впрямь работал в Институте Культурологии Канагавы и даже написал несколько книг. "Таинственные люди гор", "Непознанная история"... Литература, далекая от художественно-развлекательной и едва ли рассчитанная на среднего читателя. Сведений о санка практически не нашлось.

Охата добрался до бабки Таичи, наследницы загадочного странствующего народа. А еще ему известна легенда о золотом волке, способном принести хозяину несметное богатство.

Томоэ поделился своими подозрениями с Энтони и посоветовал ему держаться настороже. Если Охате вздумается расспрашивать о Таичи - выставлять профессора за двери. Какая досада, что Охате известно, где они живут...

А Таичи был дома. И вернулся, между прочим, на порядок раньше Томоэ. Сидел в гостиной, одетый в спортивный костюм - Энтони объяснил, что парень, не желая терять форму, устроил пробежку. Значит, не он следил за виконтом возле кафе? Логично, если учесть время его возвращения. С другой стороны, один раз Таичи уже доказал, что может обогнать машину. Однако ночь безлунная...

Таичи казался слегка отстраненным: видимо, обиделся, что его оставили одного. Впрочем, сосредоточенный на мыслях о профессоре виконт не заметил ничего подозрительного.

- Томоэ-сама.

Дворецкий стоял у кровати, держа бокал и конверт. Обычно он оставлял почту в библиотеке, чтобы Томоэ мог просмотреть ее на досуге, но корреспонденция, стоящая немедленного внимания, доставлялась прямо в спальню. Обычно это были послания от близких друзей или же информация, которая так или иначе касалась их тайного общества. Вампиры, невзирая на век электронной почты, отдавали предпочтение старым добрым письмам.

Ломать печать, разворачивать шуршащие листы - Томоэ находил в этом особенное удовольствие и потому принял конверт в самом благостном расположении духа.

- Что это?

На конверте даже почтовых знаков не было. Выходит, кто-то решил доставить письмо собственноручно, не пожелав воспользоваться услугами почтальона.

- Энтони, когда его принесли?

- Прошу прощения, но, кажется, в полдень. Я и сам спал.

- Профессор Охата весьма настойчив...

В графе "адресат" стояло имя Таичи Ямагами-сама. Томоэ понимал, что открывать чужие письма некрасиво, но успел приготовить оправдание:

- Энтони, это письмо доставили не почтой, а значит, мы можем расценивать данное послание как преследование. Пожалуйста, избавься от него.

- Слушаюсь, сэр, - улыбнулся дворецкий.

- Но сперва надо бы убедиться, что там нет ничего опасного.

- Вы правы, сэр, - подтвердил Энтони, подхватывая игру.

Томоэ натянул пижаму и достал из открытого дворецким конверта несколько листов бумаги, испещренных печатными словами.

- Стало быть, прямое приглашение...

В письме, адресованном Таичи Ямагами-сама, кратко излагались основные положения вчерашнего разговора. Профессор сообщал Таичи, что работает фольклористом, располагает сведениями о его бабушке и приглашает парня присоединиться к исследовательской группе в качестве проводника.

- Проводник, значит... а потом подопытный кролик, - Томоэ смял письмо и хотел было отбросить бумажный ком прочь, но вдруг остановился. - Где Таичи?

- Полагаю, снова отправился на пробежку. Думаю, он вернется к чаю: скоро пять.

- Пробежка?.. Он на улице?

Томоэ распахнул отдушину. На соседском дворе покачивались на ветру высокие гималайские кедры. Через кроны пробивался бледный свет.

- Энтони... луна. И ты позволил Таичи уйти...

- Позволил, ну и что? - язвительно сказал Таичи, входя в спальню.

Томоэ думал, что только вампиры умеют появляться и исчезать, не привлекая внимания. Но очевидно, Таичи эта способность тоже была не чужда. Виконт поспешно сунул письмо в карман.

А парень, словно бы разгорячившись после бега, сбросил спортивную куртку. Остался в холодной комнате в одних штанах. И неторопливо направился к Томоэ.

- Старик, чая сегодня не будет, - ухмыльнулся, искоса глянув на дворецкого.

Лицо его уже приняло надменное выражение юного императора.

- Можешь, конечно, остаться и посмотреть, но в твоем возрасте перевозбуждаться опасно.

- Таичи... - обрадованно протянул виконт.

До захода луны оставалось больше часа, и за этот час Таичи успеет многое.

- Ямагами-сама, пижама Томоэ-сама изготовлена из дорогого французского шелка, здесь таких не делают. Постарайтесь ее не рвать, пожалуйста.

- Молчи, Старик, без тебя знаю. Не буду рвать, ладно. Слышал, Томоэ? Раздевайся сам и быстро в кровать.

Дворецкий хотел добавить что-то еще, однако покачал головой и вышел, не забыв захватить пустой стакан и ловко припрятать конверт.

- Таичи, будь повежливее.

- А я и есть вежливый, когда на людях. Но теперь мы одни - незачем изображать из себя белого и пушистого.

- Ты действительно меняешься... - виконт медленно расстегивал пижаму.

Он привык брать инициативу в свои руки - везде, в том числе, и в постели - и подобное обращение его не слишком устраивало. Впрочем, в данном случае спрашивать мнения Томоэ явно никто не собирался.

- Сколько можно копаться? Или давай поживее, или я ее разорву, и плевать на Старика.

Одежда Таичи уже лежала на полу, а виконт по-прежнему возился с пуговицами.

- Пожалуйста, возьми розовое масло.

- Чтобы меня стошнило от вони? Обойдешься.

В следующую секунду Томоэ оказался на постели.

- Как "работа"? - прорычал Таичи, стягивая с него пижамные брюки. - Нашел, кого поиметь?

- Сколько мне повторять одно и то же? Ты ошибаешься. Я не собираюсь тебе изменять.

- Хватит лезть к Минамикаве. У него есть женщина.

- Таичи, ты следил за Минамикавой? - Томоэ, конечно, знал, где живет его менеджер, но что уж точно никогда его не интересовало, так это с кем тот спит. - Он - один из моих служащих. Это некрасиво.

- Ты к нему клеился.

Судя по всему, Таичи видел их разговор и сделал собственные, далекие от реальности выводы. Но как Томоэ умудрился не почувствовать его присутствия?

- Я шел за ним сегодня днем. Он живет с женщиной.

- Нельзя так делать.

- И от того очкастого типа отвяжись, иначе я серьезно засомневаюсь в твоем вкусе. Даже Старик лучше него в десять раз.

- Он... - возмущенно начал Томоэ и умолк.

Как объяснить парню, зачем Охата хотел его видеть? Таичи почти невменяемый сейчас: если ему рассказать, реакция будет просто непредсказуемой.

- Что "он"? Не знаю, что там себе про него думаешь, но я все равно лучше. Кто из нас знает, как заставить вампира выть и извиваться: я или он?

Таичи рывком перевернул виконта на живот и раздвинул ему ягодицы.

- Что ты делаешь? Все еще сомневаешься?

- Закрой рот. Если у тебя кто-то был, я это почую.

- Ты меня оскорбляешь. Жаль, что времена дуэлей прошли.

Томоэ всерьез разозлился. Его никогда еще так не унижали: все предыдущие партнеры неизменно были обходительны.

- Ты уже предал когда-то. А сколько любовников у тебя перебывало? И после этого я должен поверить, что ты способен держаться хоть неделю?

- Сколько, по-твоему, я живу? - выкрикнул виконт, не подумав.

Если Таичи исполнилось двадцать четыре, Томоэ было в пять раз больше.

- Это не оправдывает предательство.

- Последний раз повторяю: я тебя не изменял! Ты же сам видел!

- Тебе пяти минут бы хватило, а я не смог зайти в то здание.

- Это было кафе. Не путай с публичным домом. В кафе пьют чай.

Томоэ попытался выскользнуть из-под Таичи, однако тот держался начеку. Подобная ревность изумляла даже видавшего виды виконта. Парень, очевидно, подозревал буквально всех, вплоть до собственной светлой стороны.

- Всегда такой узкий. С тобой каждый раз, как первый.

Любовь? Все осталось там, на поле, заросшем желтыми цветами. И повинен в этом один лишь Томоэ, его жадность и похоть. Он изменял офицеру не раз, и в конце концов, тот вполне закономерно потерял терпение. К счастью, наказания за убийство не последовало, ведь тела Томоэ не нашли. Но грохот рокового выстрела преследовал любимого виконтом человека до конца дней.

Значит, все эти страдания заслужены. Таичи - самый подходящий партнер: его ревность, балансирующая на грани абсурда, не даст Томоэ расслабиться.

- Как зовут этого очкастого типа?

- Он... не при чем. Работа.

- Работа? С каких пор ты срываешься на работу, как на пожар? Да еще в такое время.

Наслаждение, круто замешанное на боли, растекалось по телу.

- Хочешь, чтобы я был поласковее, скажи правду.

Нельзя. Виконт молчал.

- Нет времени. Луна скоро сядет. Отказываешься говорить - прекрасно. Я знаю для твоего рта другое применение.

Он сел и притянул голову Томоэ к своему животу.

- Н-нет!

- Что такое? Ты сам меня учил.

- Я не люблю, когда меня заставляют.

- Тогда говори.

Крепкая рука стиснула волосы на затылке, и Томоэ волей-неволей пришлось подчиниться. Мелькнула мысль сжать зубы, однако мужская кровь несла в себе серьезную опасность: аллергическую реакцию он мог и не пережить.

Тогда Томоэ поднял глаза - чтобы с удивлением обнаружить на себе серьезный, несколько даже сочувственный взгляд.

- Твой первый был добр к тебе? Наверное, они все были добрые.

Вместо ответа виконт принялся за дело, а уж опыта у него хватало.

- Я заставлю тебя забыть всех этих добрых парней. Когда я умру, ты будешь вспоминать только меня.

Томоэ выпрямился:

- Когда ты умрешь, я встречу утро на твоей могиле.

Ушли из жизни отец и мать, тихо угас офицер - в больнице, забытый всеми. И Томоэ не раз задумывался: какой смысл наслаждаться новообретенной жизнью, если все, кого ты любишь, покидают тебя, один за другим. Но продолжал держаться. А замену Таичи он едва ли отыщет... Дальнейшее существование потеряет значение.

- Ты лжешь, - Таичи погладил его по щеке - рука вздрагивала. - А как же Старик? Ты оставишь его одного?

- Годы Энтони на исходе. Если сон вампира становится неглубок, ему недолго осталось.

Некоторое время оба подавленно молчали, представляя, как дворецкий вдруг рассыплется в мелкую серую пыль.

- Таичи. Он ведь уже не молод... Будь с ним поучтивей.

- Извини... я буду стараться.

Томоэ улыбнулся. Гнев и раздражение, бушевавшие в нем несколько минут назад, утихли.

- Таичи, если будешь не в настроении спать со мной, просто скажи.

- В смысле?

- Когда нет луны. Я уж постараюсь тебя соблазнить.

В ответ Таичи снова опрокинул его на кровать.

- Не пойдет. Не заставляй меня ревновать к самому себе. Он гораздо больше тебе подходит, я знаю.

- Тогда почему бы тебе не попробовать немного походить на него. А ему - на тебя.

- И как это, по-твоему, сделать?

Луна клонилась к горизонту, однако Томоэ не чувствовал сожаления. Впереди немало ночей, чтобы приятно провести время с Таичи... в обеих его ипостасях.

- Акихиро, бери меня с собой, когда ходишь к кому-нибудь. Если скажешь не высовываться, я не буду.

- Хорошо... в следующий раз - обязательно, - Томоэ коснулся его шеи. - Не стоит ревновать. Лучше тебя у меня никого не было. Как ты считаешь, кто мне дороже: мой первый любовник или мой последний?

- Твой последний...

Рывки стали помягче, но самую малость. К сожалению, Таичи по-прежнему было плевать на то обстоятельство, что в спальне существует свой этикет.

Каждая лунная ночь превращалась в вакханалию. Таичи не знал усталости. Он много ел, много пил, а в постели вытворял такое, что у Томоэ долго еще гремели в ушах отголоски собственных исступленных криков.

Потом пришло полнолуние. Огромная алая роза плыла над городом низко-низко - казалось, ее можно было потрогать, и даже городские огни были не в силах заглушить холодное сияние.

- Пора повеселиться!

Таичи впервые в жизни надел костюм. Сшитый на заказ, тот сидел великолепно - жемчужно-серый, с позаимствованным у Томоэ серебристым галстуком.

- А мне идет! Никогда бы не подумал.

Виконт тоже залюбовался, с гордостью признавая, что Таичи хорош необыкновенно. Чем-то он стал напоминать гангстера времен "сухого закона".

- Честь и хвала японским портным. Сумели превратить главного дикаря Японии в нечто приличное.

Но даже эта, довольно едкая шутка не омрачила настроения Таичи. Не отрывая взгляда от зеркала, парень выбил пробку из бутылки шампанского и сделал большой глоток прямо из горлышка.

- Томоэ-сама, - встревоженно позвал дворецкий. - Вы уходите?

- Не волнуйся. Таичи просто хочет погулять.

- Томоэ-сама, то же самое вы отвечали прошлым вечером, и за день до того. С Ямагами-сама все в порядке, но о вашем здоровье я серьезно беспокоюсь.

- Оставь. Я питаюсь четыре раза в сутки. Никогда не чувствовал себя лучше.

- Вы видели счета расходов на продукты за последний месяц? - с постным лицом вопросил дворецкий.

Виконт беззаботно рассмеялся:

- Неудивительно. Я-то уж начал считать, что в кухне только чай делают. Теперь там гораздо веселее, надо полагать.

Виновник усиленной эксплуатации кухни натянул новые туфли и расхохотался:

- Пойдем быстрее, Акихиро.

- Куда бы нам податься? Хочешь в парк развлечений?

- Тебе случайно не надо в свой клуб? - вдруг предложил Таичи.

Неужели все еще подозревает Минамикаву? Томоэ приподнял бровь:

- Зачем?

- Может, смогу чем-нибудь помочь. Хотя, по-моему, эта работа не для тебя. Ты достоин большего.

- За совет, конечно, спасибо, но...

Теперь пришла очередь Томоэ изнывать от подозрений. А ну как Таичи засмотрится на посетительниц?

- Пора, наверное, бросать все эти поиски. Узнаем мы что-нибудь, не узнаем... я все равно останусь прежним, так какой толк? Я хочу тебе помочь. Ты же спишь днем, а я мог бы, скажем, в это время работать вместо тебя.

Застегивая пиджак своего костюма-тройки в полоску, виконт думал, что подобные слова подошли бы скорее светлой сущности Таичи. Или шампанское подействовало?

- Благодарю. Но помни, что в клубе следует вести себя подобающе. Это мой единственный источник дохода в Японии.

- Так точно, сэр. Ты меня недооцениваешь.

Во дворе Томоэ украдкой бросил взгляд на окружающий дом кустарник. Хотя об Охате не было ни слуху, ни духу с того самого памятного разговора в кафе, Томоэ не мог отделаться от мысли, что профессор ведет за ними слежку. Хорошо бы Охата отказался от дальнейших попыток... только виконт почему-то сильно в этом сомневался.

Когда они сели в машину, Томоэ открыл сумку, достал злосчастное письмо и протянул Таичи. Парень говорил с ним искренне, значит, следует быть искренним в ответ.

- Что это?

- Уже забыл? Любовное послание от, как ты выразился, "очкастого типа", с которым я встретился в кафе.

Прошипев сквозь зубы ругательство, Таичи смял бумажку и намеревался уже выкинуть, однако виконт быстро придержал его руку.

- Стой, не горячись. Посмотри внимательно. Оно адресовано не мне, а тебе.

- Мне? Какого черта..!

- Читай! Успокойся и просто прочти.

Таичи разгладил листок и погрузился в чтение.

- Я боялся, что ты уйдешь с ним, и ничего тебе не рассказал. Живу больше века, а все никак не поумнею... Если бы доверял тебе, не делал бы глупость за глупостью.

- Я ни за что не пошел бы черт знает с кем черт знает куда.

- В письме этого, разумеется, не сказано, но мне кажется, что он хочет продать секрет твоей силы какой-нибудь научной лаборатории.

Таичи снова посмотрел на бумажку:

- Здесь такого не написано.

- Первая ошибка Охаты заключается в том, что он настоял на встрече со мной. А для меня понять чужие намерения не проблема. Хорошая способность... очень помогает в выживании.

- Почему он не пошел прямо ко мне?

- Возможно, подумал, что я сумею тебя убедить, если возникнут трудности.

- Интересно, сколько ему известно?

Томоэ пожал плечами.

Сам Таичи мало что мог рассказать: да и то немногое, что парень знал о себе, он услышал из уст бабки. Охата, очевидно, располагал куда более внушительным запасом информации.

- Профессор Охата - эксперт в области Инугами, - виконт старался говорить прямо и спокойно. - Не исключено, что ему известно о твоих предках.

Теперь он мог это сказать. Теперь, когда больше не боялся, что Таичи уйдет, едва дослушав.

А парень решительно скомкал письмо:

- Да ну его. Значит, у меня такая судьба. Буду радоваться тому, что есть.

- Ты уверен? А если он знает о твоих родителях?

- Родители? Что они для меня сделали? Это ты и Старик учите меня манерам, а не они. Женщина, которая меня вырастила, умерла. Все равно, что могилы раскапывать - мне этого сто лет не надо.

Машина притормозила у светофора, рядом остановился парень хулиганистого вида на мотоцикле. Чувствуя неясное раздражение, Таичи показал ему средний палец - байкер насупился было, но здраво оценил габариты противника и предпочел не связываться.

- Охата утверждал, что люди твоего клана очень долго живут. Я от души надеюсь, что это правда. Чем дольше ты будешь со мной, тем лучше.

Таичи, который внимательно смотрел на Томоэ, пока тот говорил, быстро отвернулся. И все-таки виконт успел заметить, как сильно заблестели его глаза. Оказывается, даже Таичи можно было растрогать до слез.

- Хочется выть на луну, - он высунулся из окна и посмотрел в небо.

- Чудесная ночь, - подтвердил виконт. - Словно весь мир сияет.

Томоэ припарковал "Ягуар" на обычном месте, среди выстроившихся в ряд роскошных машин.

- Я уже запомнил, как они называются, - похвастался Таичи. - Это "Порше", вон то "Мерседес-Бенц", та - "Тойота". Они все принадлежат парням, которые на тебя работают?

- Да. Хорошая машина - часть имиджа.

Таичи немного подумал и с очаровательной прямотой выдал:

- Если я получу права, тебе придется купить мне большую машину.

Его бесхитростная самоуверенность развеселила Томоэ, однако на пороге клуба виконт снова начал беспокоиться:

- Таичи, я не очень хорошо переношу общество женщин. Давай заглянем на минутку и сразу уйдем.

- Не вопрос. Просто хочу посмотреть, чем вы тут занимаетесь.

Таичи не выказывал ни следа волнения, зато Томоэ места себе найти не мог. Даже тревога насчет Охаты потускнела, вытесненная новыми переживаниями. Виконт не успел еще забыть бурную ревность любимого, а теперь настала его очередь обуздывать нелицеприятные помыслы.

Дверь открылась. В помещении не просто пахло духами и косметикой: здесь витал горьковато-сладкий, душный, теплый аромат, от которого у Томоэ закружилась голова. Этот аромат возбуждал желание... у нормальных мужчин. Что до виконта, атмосфера клуба тоже вызывала у него вполне определенное желание, но куда более гастрономического толка.

Время от времени Томоэ настороженно поглядывал на Таичи. Парень клиентками не интересовался вовсе - его внимание было целиком сосредоточено на персонале.

- Какие милые мальчики... как раз твой тип.

Томоэ вздрогнул: видимо, не его одного терзала ревность.

- Простите, я не сразу вас заметил, - к ним поспешил Минамикава.

Улыбнулся Томоэ, вопросительно посмотрел на его спутника. Таичи ответил менеджеру недобрым взглядом. В его крови кипело, требуя выплеснуть агрессию, полнолуние, и Минамикава это, очевидно, ощутил.

- Вы не представите меня вашему компаньону? - менеджер держался настороже, решив, что Томоэ привел нового хоста.

- А, мой кузен Таичи Ямагами. Хочу, чтобы он работал с бумагами днем.

Таичи, подпрыгнув, уселся на высокий прилавок.

- Вот и привел его осмотреться.

Минамикава кивнул, но по-прежнему косился с подозрением. А Таичи осматривал столики, прислушивался к разговорам.

- Это вся работа? Ублажать женщин? - фыркнул он. - Странно тут у вас, в городе.

Минамикава кашлянул.

- Все не так просто, - примирительно возразил Томоэ. - Клиент есть клиент, женщина это или нет. Если клиенту у нас не понравится, в следующий раз он не придет. Такая работа требует большого такта.

- Идиотство, - не смягчился Таичи. - Хихикают, шум развели... Твоим парням не мешало бы вспомнить, что они мужчины.

- Женщинам нравится деликатное обхождение, - вставил менеджер и был благополучно проигнорирован.

- Вылитые болонки. Задом виляют, лапки подают... тьфу. Тот, кто уверен в себе, и не подумает так подлизываться. Надо быть мужественнее.

- Чтобы все посетительницы разбежались? - Минамикава уже не скрывал раздражения.

Но Таичи не обращал на него внимания.

- Акихиро, я больше не беспокоюсь. Я думал, ты здесь гарем себе устроил, но никто из них и в подметки мне не годится.

- Таичи...

Легенда о кузене рушилась на глазах, и похоже, что Таичи сделал это сознательно.

Томоэ повернулся к Минамикаве - менеджер покраснел и явно чувствовал себя не в своей тарелке.

- Минамикава-кун, извините. Он немного не от мира сего.

- Ничего, - пробормотал менеджер.

- Как тебя там, Минамикава? Если Акихиро придет сюда один и не так на кого-нибудь из вас посмотрит, пеняй на себя. Не то я покажу вам, как разбираться с проблемами по-мужски.

Томоэ и Минамикава, будучи не в силах вымолвить слово, обменялись ошарашенными взглядами.

- Ну, что дальше? Ты собираешься приветствовать клиентов, Акихиро? Ты же хозяин.

- Нет... я... мне не нравятся женщины, - виконт обратил умоляющий взор на Минамикаву.

- Минамикава-сан, - Таичи встал между ними. - Чего здесь есть выпить? Только получше.

- Хеннеси.

- Это что?

- Бренди, - Минамикава, думая, что спиртное нужно самому Таичи, сделал знак бармену и через секунду протянул парню бутылку.

- Нет, не пойдет. Что-нибудь... пикантнее?

Менеджер продемонстрировал Дом Периньон, розовое:

- Очень популярно среди посетительниц.

Несмотря на явную неприязнь в начале знакомства Минамикава поймал себя на готовности беспрекословно следовать воле странного друга Томоэ.

- Принеси на всех.

- Таичи... - начал Томоэ.

- Это дрянь по сравнению с тем, что ты пьешь каждый день, - парень соскочил с прилавка.

Прочие хосты смотрели на него едва ли не с ужасом, опасаясь, что этот... новенький?... уведет всех клиенток.

- Минамикава, скажи им, что я владелец. Конечно, Томоэ тут главный, но раз он не переносит женщин, я поработаю за него.

Минамикава с сомнением покосился на виконта:

- Томоэ-сан?

Видано ли, явился в первый раз, а уже к менеджеру обращается без всякого уважения и приказы раздает направо и налево.

- Ничего, - будто бы Томоэ мог возразить. - Пускай.

Парень поправил галстук - совершенно естественным жестом, словно всю жизнь костюмы носил - и сверкнул глазами:

- Ну, поехали.

В сопровождении Минамикавы Таичи обошел все столики, наполняя бокалы и целуя руку каждой даме. Женщины заметно оживились, хосты так же заметно расслабились. Шум удвоился.

- Господи... и где он этому выучился?

Томоэ завороженно наблюдал за Таичи и внезапно понял, что парень копирует его манеры, его отточенное годами изящество. Правда, жеманная изысканность была абсолютно чужда натуре Таичи, и в его исполнении все действо напоминало театральную постановку. Но в атмосферу клуба подобное поведение вписывалось как нельзя лучше.

- Разве он не великолепен?

Среди аккуратных, красивых, дорогих манекенов - живой. Он с готовностью улыбался, запросто говорил комплименты - потому что ни одна из этих красоток не интересовала его по-настоящему.

- Если бы он приходил сюда каждый вечер, - заметил бармен, - доходы возросли бы втрое.

- Вполне возможно, - согласился Томоэ и добавил, не таясь (ведь бармен тоже присутствовал при развенчании мифа о "кузене"): - Однако боюсь, мне это не понравится.

- Вы для него купили клуб? Вот повезло парню.

Томоэ не рассердился:

- Нет, не для него. Мне трудно с женским полом... но я должен вернуть им долг.

- Долг?

- Я обязан множеству женщин... У тебя же есть мать?

На самом деле Томоэ не совсем тот долг имел в виду: он ведь не мог признаться, что живет за счет женской крови.

- Поэтому я решил открыть заведение, где женщины чувствуют себя королевами.

В этот момент из мерного гула голосов выплеснулся женский крик. Томоэ быстро обернулся к залу: одна из девушек - самая восторженная и, надо полагать, самая пьяная - повисла на шее у Таичи и осыпала его поцелуями.

На улице было холодно, особенно остро прохлада ощущалась после жаркого клуба. Они медленно шагали вдоль дороги.

- По-моему, ты несколько увлекся, - сварливо сказал Томоэ.

- Слушай, я просто угождал скоту, - невозмутимо возразил Таичи. - Не ревнуй.

- Не сравнивай женщин с коровами.

- А кто они для тебя? Коровы и есть.

- Вовсе нет. Я уважаю женщин.

- Да ладно. Я уже ни одну в лицо не помню, так что все, проехали. Ты в плохом настроении?

Томоэ совсем не понравилось, что Таичи видит его насквозь, и он быстро сменил тему:

- У тебя прекрасно получилось, я рад. Сдашь на права, и я куплю тебе машину.

Провожая взглядом проезжающие автомобили, Томоэ размышлял, какая марка подойдет Таичи. А потом вдруг почувствовал странное присутствие за спиной.

Время потекло медленно, густо...

Виконт изо всех сил толкнул Таичи в сторону и смотрел, как тот летит, падает, поднимает на него удивленное лицо... Что-то ударило сзади, и мир застыл. Похожее чувство Томоэ испытывал лишь однажды - после памятного выстрела. Все остановилось, утихли звуки, двигался только сам Томоэ - вниз, к земле. Боли не было, хотя он отчетливо ощущал, как трутся друг о друга концы сломанных костей.

На дороге появился призрак - старик в инвалидной коляске. И Томоэ знал, кто это: он уже видел эту улыбку, когда умирал на цветущем лугу.

- Прости, - прошептал виконт. - Я не люблю тебя больше. Мне нужен мой волк...

Старик встал, протянул руку. За ним вырисовывались силуэты родителей Томоэ, в точности такие, как на старом портрете. Они звали его, они хотели, чтобы он присоединился к ним.

- Мама, отец... я не могу. Я мужчина, мне нельзя уходить без боя. Я должен спасти моего одинокого волка...

Его тело коснулось земли, и время возобновило свой ход.

- Акихиро! - кричал Таичи.

Колесо машины, чей двигатель еще работал, стояло на правой ноге Томоэ. Таичи подскочил к автомобилю, легко его приподнял и освободил виконта

- Ублюдок! Смотреть надо, куда едешь!!! - он ударил кулаком в боковое стекло - вдребезги.

С водительского места выглянул человек.

- Я отвезу его в больницу. Будет быстрее, чем ждать скорую. Это в двух шагах, - человек указывал на здание в какой-то сотне метров поодаль.

Голос водителя показался Томоэ знакомым. Охата. Но Таичи его не узнал!

Виконт попытался крикнуть, предупредить, однако рот сразу наполнился кровью. Какая расточительность, подумал Томоэ. Стакан крови - сладкой крови девушек с южного острова - стоил так дорого. Он хотел сглотнуть - мышцы не подчинялись. Драгоценная кровь сочилась на землю, капля за каплей.

- Сукин ты сын! Если он умрет, я тебя голыми руками на куски раздеру! - Таичи пристроил его голову у себя на коленях и сверлил Охату злыми, с алыми проблесками, глазами.

- Успокойтесь. О нем позаботятся лучшие доктора.

- Сбежать и не думай. Я тебя запомнил. Из-под земли достану!

- Я никуда не убегаю. Несите его в машину скорее.

Профессор сел за руль, Таичи осторожно устроил Томоэ на заднем сиденье.

Нет, Таичи! Это же Охата! Он хочет забрать тебя у меня! Не садись в машину!

Из горла рвались булькающие хрипы, багровые пятна расплывались по белоснежному шелку рубашки.

- Акихиро, не пытайся говорить. Кровью истечешь, - Таичи прижал к его губам платок.

- Ему сделают переливание. Я тоже буду донором, если надо. Какая у вас группа? - Охата пытался отвлечь внимание парня разговорами.

Таичи понятия не имел, какая у него группа крови. И был в таком состоянии, что безропотно согласился бы на любое обследование. На это Охата, наверное, и рассчитывал: украсть образец и попытаться его продать.

Машина остановилась на парковке. Со словами: "Я позову кого-нибудь" профессор поспешил к больнице.

Томоэ мазнул пальцем по кровавой струйке и написал на брючине Таичи: "ОХАТА. БЕГИ".

К счастью, парень сразу сообразил, о чем речь, и не стал задавать лишних вопросов. Поджав губу, он проследил, как профессор исчезает в здании.

- Охата...

"ТУДА НЕЛЬЗЯ"

Никаких врачей. Осмотр выявит как минимум температуру тела, при которой любой нормальный человек заработал бы гипотермию, и необычайно малое, даже с учетом тяжелого ранения, количество крови. Хуже того, в палате некуда деться от солнечных лучей - он превратится в кучку пепла прямо на глазах у медработников. А закончить жизнь в больнице не по нему - он уже решил, что умрет только на могиле Таичи.

- Да, конечно, - пробормотал Таичи. - Я и забыл... Сейчас будем выбираться.

Виконт слабо кивнул. Таичи вытащил его из машины, подхватил поудобнее и побежал: надо было торопиться, пока не вернулся Охата с больничным персоналом.

- Только не умирай. Ты не умрешь раньше меня. Ты будешь жить долго-долго.

Томоэ приоткрыл глаза: за плечом Таичи он мог видеть луну. Чем-то она напомнила лицо Мадам, когда та улыбалась. Мелодичный голос словно наяву звучал у виконта в ушах:

- Акихиро Сандэрс Томоэ. Ты не стал подлинным вампиром, и, может быть, тебе не удастся прожить по-настоящему долгую жизнь. Однако же ты получил второй шанс - наслаждайся им.

Oui, Madame. Я буду радоваться тому, что у меня осталось. Только дайте мне еще один шанс. Я не хочу так умирать... не хочу оставлять моего волка одного. Я люблю его.

Луна внимала... но слышала ли?

- Акихиро, мы будем привлекать лишнее внимание. Я найду машину, - они оказались на пустыре за больницей.

Таичи хотел броситься на поиски машины, но обнаружил, что боится и на шаг отойти от Томоэ. А если тот умрет, пока Таичи не будет? У него уже не шла кровь горлом... Это означало, что в теле ее почти не осталось?

- Выпей моей, - парень сел на землю, приподнял Томоэ голову и сильно укусил себя в запястье. - Вот.

Нельзя, мысленно простонал виконт.

Так или иначе, этой жертвой Таичи выражал свою любовь. А без крови Томоэ все равно не жить: так какая разница, от чего умирать. Пусть и от аллергической реакции. Он собрал все силы и принялся глотать.

Если бы что-то пошло неправильно, у Томоэ сразу открылся бы сильный кашель. Но на этот раз ничего подобного не случилось. Более того, кровь не горчила! Не исключено, что он просто частично потерял чувствительность, однако все, что он ощущал - приятное тепло в изломанном теле.

- За меня не волнуйся. Видишь, какая луна? Я бы с двумя медведями справился. Не знаю, сработает ли... Но я же не могу стоять и смотреть, правда? Теперь я всегда буду жить в тебе... держись.

Рассуждения Таичи не блистали логикой, и в другое время виконт посмеялся бы над ним. Но сейчас даже головой качнуть казалось непосильной задачей.

- Я вернусь. Обязательно вернусь. Дождись меня.

Парень обмотал запястье платком и рванулся с места. Взметнулись отросшие волосы - Таичи скрылся из виду. Томоэ остался наедине с безмолвной луной.

Но виконт недолго был один. Вскоре вернулся призрак - уже не в обличии старика - возле Томоэ стоял прекрасный офицер. Вот так он выглядел, когда впервые встретил Томоэ.

- Если бы я по-настоящему тебя любил, то не стал бы стрелять.

На каком же приме это случилось? Томоэ сказал, что неважно танцует, а офицер принялся его учить. И хотя военному следовало танцевать женскую партию, чтобы Томоэ мог выучить мужскую, в конечном итоге вел все равно он. Молодые люди кружились по тенистому саду, и в какой-то момент танец сменился объятиями...

Тайные встречи продолжались десять лет, после отношения стали тяжелой обузой для обоих. Родители Томоэ все чаще намекали, что сыну пора бы жениться. Некоторое время он ссылался на хлопоты в своем новом отеле, но так не могло тянуться бесконечно.

А потом в него будто злобный дух вселился. Случайная интрижка с юным посыльным завершилась трагедией.

Томоэ никогда не винил офицера в случившемся. Даже намеревался - уже после формальной смерти - разыскать любовника, вымолить прощение... Но минуло сорок лет, офицер состарился. Именно тогда Томоэ полностью осознал всю безжалостность Времени. Настоящая любовь - иллюзия, решил он и начал менять партнеров, как перчатки.

- Если бы я по-настоящему любил тебя, - повторил призрак, - я бы нашел способ остаться с тобой. Хватит, Томоэ. Ты достаточно настрадался. Ты свободен. Иди к нему... Вспоминай меня иногда.

Видение исчезло. Но теперь лежащего виконта окружили огромные черные звери.

Кто... кто вы?

В ответ раздалось громкое ворчание.

Я отличаюсь от прочих так же, как и вы, беззвучно молил виконт. У меня нет ни клыков, ни когтей, но это не делает меня менее "другим"...

Глаза зверей полыхали алым. Над пустырем полетел вой.

Он говорит, он один из нас.

Один из нас.

Звери сблизили головы, словно разговаривали.

Он мужчина.

Он не сможет выносить детей.

Не ваше дело. Оставьте нас, беззвучно выкрикнул Томоэ. Мы оба не такие, как все. Он одинок, у него никого нет. Я буду заботиться о нем.

Один из зверей прыгнул на Томоэ и прикрыл виконта своим телом, остальные сбились в тесный круг.

- Куда он подевался? Как можно сбежать незамеченным с окровавленным человеком на руках? - среди сорной травы шагал Охата, удивительно реальный по сравнению с окружающими Томоэ призраками.

- Он прячется где-то здесь. Проклятье, неужели Томоэ одного вида с Ямагами? Вроде не казался особо сильным... Да у него ребра всмятку были...

Сияние луны серебрило пустырь, освещало каждую травинку. Профессор прошел рядом с Томоэ и даже головы не повернул.

- Его кровь тоже подошла бы, - рассуждал Охата, с досадой топча поникшие стебли. - Миллилитров сто хотя бы.

В конце концов, профессор прекратил бесплодные поиски и побрел обратно к больнице.

Звери, расступившись, исчезли - Томоэ снова остался в одиночестве. Но он уже меньше тревожился: чувствовал себя гораздо крепче, зрение и слух вернулись. И еще он слышал, что к пустырю приближается автомобиль. Рычание двигателя показалось знакомым... "Ягуар"? Но у Таичи даже прав не было. Как парень справился с такой мощной машиной? Хоть бы полицию на пути не встретить...

- Слава богам, живой... - Таичи поцеловал виконта в покрытые засохшей кровью губы.

Взял с заднего сиденья одеяло, укутал.

- Теперь все будет хорошо, да? Поедем домой.

Верно. Домой.

Там Энтони, там будет и Таичи... Успокоенный этой мыслью, Томоэ все-таки потерял сознание.

Дворецкий по своему обыкновению встречал их в прихожей. Но вся его невозмутимость улетучилась, стоило ему бросить взгляд на ношу Таичи.

- Старик... нет... мистер Энтони Стэрнс. Простите, Томоэ сбила машина. И боюсь, я виноват.

- Машина?

- Пожалуйста, помогите! Что мне делать?

Дворецкий тщательно запер двери и кивком указал на лестницу:

- Отнесите его в спальню. Убедитесь, чтобы не единого луча света...

- А здесь гроба случайно нет? Я думал, вампиры спят в гробах.

- Томоэ-сама больше человек, чем вампир. Если у него сильно упадет температура, будет плохо. Надо уложить его в постель и согреть.

- Ясно.

В спальне они освободили Томоэ от одежды.

- Нога сломана. Ребра, кажется, тоже... У него кровь изо рта лилась.

- Кровь, - повторил Энтони. - Нужна свежая кровь.

Он осматривал комнату, прикидывая, из чего сделать шину, и в то же время напряженно о чем-то думал.

- А та штука, которую он пьет, не поможет?

- Напиток состоит из крови, смешанной с фруктовым соком. Его замораживают для транспортировки... Обычно этого достаточно, но сейчас Томоэ-сама необходима свежая кровь.

- Я дам ему своей.

- Нельзя. Томоэ-сама принимает исключительно женскую кровь.

- И где мы ее сейчас возьмем? А мою он уже пил.

Дворецкий вздрогнул и в гневе напустился на Таичи:

- Да вы представляете, что могло случиться?! О чем вы только думали?!

- Некогда было думать!

Энтони не ответил и продолжал обиженно молчать, пока не зафиксировал сломанную конечность с помощью простыни и нескольких ремней.

- И это все? Оно так заживет?

- Кому, как не вам, знать, что наши способности к регенерации намного превышают человеческие?

- Да, но...

- Ямагами-сама, проверьте, пожалуйста, дверь и хорошенько задерните занавески.

Таичи послушно удостоверился, что солнечные лучи не смогут проникнуть в комнату, и позвал:

- Мистер Энтони?

- Вовсе не обязательно называть меня "мистер".

- Хорошо, тогда Энтони. Вы... ты тоже можешь видеть в темноте?

- Я такой же, как Томоэ-сама. А сейчас прощу прощения. Мне надо связаться с братьями и постараться найти женщину, которая даст нам крови.

- Незачем. Я сам справлюсь.

- Ямагами-сама, вы не можете...

- Энтони, кто здесь хозяин?

Дворецкий застыл - до такой степени Таичи напомнил ему в этот момент господина. Некоторое время они пристально смотрели друг на друга, и Энтони первый нарушил молчание:

- Мой хозяин - Томоэ-сама.

- Какое положение занимает партнер Томоэ? Он должен подчиняться тебе? Отвечай.

- Он... занимает высокое положение.

- Я партнер Акихиро. И я дам ему свою кровь. А ты будешь держать свои возражения при себе, ясно?

- Обещайте, что если появятся хоть малейшие признаки отторжения, то вы тотчас прекратите. И все же стоит подумать о том, где взять свежую кровь...

Однако Таичи не собирался больше слушать, и дворецкий ничего не мог поделать. Если Томоэ суждено умереть, значит, такова судьба. И ему наверняка будет легче уходить, ощущая именно этот вкус...

- Сколько ему надо?

- Около ста миллилитров каждые шесть часов. Но как же вы?

- Не волнуйся, сейчас полная луна. Я способен на многое.

Таичи выпутался из костюма, лег рядом с Томоэ и примерился разорвать себе запястье. Дворецкий предусмотрительно протянул ему нож:

- Разрез быстрее затянется. Я приготовлю еду, будете спускаться вниз, когда проголодаетесь.

- Хорошо.

Энтони беззвучно покинул спальню.

Какой же холодный... Хотелось обнять крепко, изо всех сил, но ведь нельзя. И Таичи придвигался осторожно, по сантиметру, стараясь как можно теснее прильнуть к неподвижному телу.

- Не умирай, Акихиро. Я хотел прибить Охату на месте, но сдержался. Не хотел проблем. Нельзя в полицию, нельзя в больницу... Не к кому идти за помощью. Как же ты выживал все это время?

Слышит ли он? И все равно надо говорить. Слова удержат душу, не дадут ей улететь далеко-далеко, туда, откуда нет возврата. Мерно текла кровь. Инстинкты нашептывали Таичи, что за толстыми стенами рождается новый день.

Утро в горах... Над вершинами в покрывале розовых облаков поднимается солнце. По земле стелется туман, собирается вокруг ног. Воздух звенит от птичьего пения, на поле суетится мелкая живность. Плещется в реке рыба, снуют между камнями маленькие крабы. Как жаль, что он никогда не сможет показать все это Томоэ.

- И ночью там тоже красиво... - Таичи не умел много и складно говорить и все-таки шептал на ухо Томоэ, словно убаюкивая: - В сезон светлячков берега реки похожи на улицу под Рождество. Иногда лягушки кричат так, что нельзя заснуть. Хотел бы я показать тебе... но теперь там только вода.

Он понятия не имел о гипнозе, не знал, как извлечь из подсознания полустертые образы, однако интуитивно все делал правильно. Он рассказывал и представлял большого черного волка, бегущего через лес. Волки... В Японии их истребили давным-давно. Благородные звери, которые не страшились вступить в бой с медведем, пали жертвой человека, чье главное оружие - изобретательность и ум. Но где-то, глубоко в горах, память прежних владык леса по-прежнему жива.

... Он бежит среди деревьев. У него четыре лапы, густой темный мех. И вдруг перед ним - другой волк. Не черный, золотисто-коричневый. Волки образуют пары на всю жизнь.

Ты будешь со мной. Всю жизнь.

Тот, другой волк пахнет цветами.

Граница между сном и реальностью истончается.

Время течет, как кровь, - медленно, незаметно.

Минуло пять дней, а Томоэ так и не очнулся.

Таичи без аппетита ужинал на террасе: превосходная еда казалась не вкуснее опилок. Скоро появится луна... может, ее свет придаст сил?

- Ямагами-сан, я готовлю вам блюда, богатые протеином и витаминами. Вы должны съесть все.

- Я знаю. Я тут подумал... вдруг моя кровь какая-то не такая? Столько времени прошло, а Томоэ до сих пор не лучше, - Таичи изучал подживающий порез на запястье. - Энтони, ты же был когда-то человеком, да? Ты кого-нибудь любил?

Энтони сохранял невозмутимость в самых отчаянных ситуациях, и Таичи начал уважать его за это умение. Как обычно при свете дня парню серьезно не хватало уверенности в своих силах, и дворецкий был сейчас единственным, кто мог поддержать его.

- Я жил в поместье Мадам. Мои родители были бедны и продали меня в услужение в возрасте десяти лет. Мадам ... Я не знал, что женщины бывают столь красивы.

- Ты любил ее?

- Да. Я состарился, а она оставалась молодой и прекрасной. Разумеется, я и коснуться ее не смел, лишь старался угодить. Исполнял все, что она велела... Однажды в поместье начался пожар - Энтони наполнял бокал Таичи апельсиновым соком, но мыслями был далеко отсюда. - Я спас любимую лошадь Мадам. Подумал, что мне, старику, все равно недолго осталось, и вошел в горящую конюшню. Лошадь я вывел, но...

- Мадам дала тебе вторую жизнь, как и Акихиро?

- Верно. А когда она спасла Томоэ-сама, то поручила его мне, потому что я знал, каково это.

- А тебе не было обидно, что она обращалась с тобой, как с вещью?

- Вовсе нет. После того, как я стал другим, мои чувства к Мадам тоже изменились. Нас не много, мы словно одна большая семья. Я по-прежнему люблю Мадам, но как члена семьи, а Томоэ-сама мне как сын.

Дворецкий посмотрел на восток, где всходила половинка луны:

- Вы с нами уже месяц.

- Всего лишь месяц, а кажется, будто всю жизнь здесь провел. Знаешь... когда Акихиро выздоровеет, давай купим фургон и поедем за город. Только холодильник нужен. И затемненная комната. Тогда можно будет путешествовать, да?

- Но сначала вам следует получить права.

Оба одновременно улыбнулись. Все как будто шло неплохо... лишь пустующее место за столом напоминало о том, кто был так дорог обоим и кого обоим так не хватало.

- Энтони... - Таичи вдруг вскинул голову. - Ты... чувствуешь?

- Да. Пожалуй, мне стоит приготовить "коктейль".

- Он проснулся?!

Стул отлетел мало не в стену, а Таичи рванулся к лестнице, наверх, в темную спальню. Вразрез всем инструкциям дворецкого сдернул с занавесей стягивающую их тесьму, позволяя бледному свету озарить комнату. Томоэ смотрел на него со слабой улыбкой.

- Акихиро! - Таичи осторожно приподнял одеяло, дотронулся.

Томоэ не был уже таким холодным.

- Я хочу попросить тебя кое о чем, хотя подобная просьба довольно эгоистична с моей стороны.

- Ты очнулся! - на другие мысли парень был временно не способен.

Он обнимал виконта, целовал губы, хранившие вкус его собственной крови.

- Таичи, пожалуйста.

- Я все сделаю. Все, что хочешь, все, что скажешь. И плевать на эгоизм.

- Ты будешь любить меня и в безлунные ночи?

Таичи прыснул от смеха, но, даже смеясь, выглядел готовым расплакаться.

- Это вся твоя просьба?

- Ты не должен ревновать к самому себе. Я люблю тебя и не могу ждать по полмесяца.

- Первая мысль того, кто только-только с того света выкарабкался. Ну ты даешь.

Таичи усадил его, снова заключил в объятия. Шелковистая кожа, крепкие мышцы, целые кости...

- Здорово. Ты совсем поправился.

- Здорово, да не очень. Я-то надеялся на медовый месяц под полной луной. До чего досадно, - виконт обнял Таичи в ответ и перевел взгляд на окно. - Лунный свет - это отражение солнечного, только и всего. Откуда в нем такая сила?

Лаская любимого, для которого влияние луны не было пустым звуком, Томоэ понимал, что никогда не сможет найти ответ на этот вопрос.

- Именно из-за того, что он - отражение. Все, кто не умеет жить в настоящем свете, выходят под лунный. Думают, что он ненастоящий, и выходят, понимаешь?

- Чудесно. И когда ты успел стать поэтом? - очередной поцелуй был куда глубже.

- Акихиро... Чуть не умер и уже... Очень в твоем духе.

- О каком "чуть не умер" речь? Я всего лишь немного заспался, - виконт обхватил лицо Таичи ладонями. - Я долго спал и видел сон. Как будто черный волк ведет меня через лес. И я тоже был волком.

- Золотисто-коричневым, точно?

- Да. Я мог появляться на солнце даже в жаркий летний день. Мы купались в солнечных лучах, а когда стемнело, забрались на скалу и вместе выли на луну.

- Ааааооооууууу!!! - завыл Таичи.

Соседские собаки зашлись лаем, а потом подхватили - мужчины покатились от смеха.

Таичи припал губами к ладони виконта, свидетельствуя о своей вечной любви.

- Прошу меня простить, - на пороге стоял дворецкий с бокалом на серебряном подносе.

Очередное подтверждение того, что все наконец-то вернулось на круги своя.

- Энтони, извини, что заставил волноваться, - покаялся Томоэ.

Возможно, со стороны их отношения казались неестественными, наигранными, но Таичи то знал, что они просто наслаждаются жизнью. Энтони мог выбрать любой путь... и все же предпочел довольствоваться ролью простого дворецкого. Но зато - лучшего в мире дворецкого. А Томоэ больше всего на свете нуждался в любви. Любить и быть любимым - лишь при таких условиях виконт взирал на этот мир с неугасающим интересом.

- Томоэ-сама, вам что-нибудь надо?

- Нет, Энтони. Я ухожу.

- Акихиро!

- Томоэ-сама!

Голоса людей, которым судьба виконта была небезразлична, прозвучали в унисон.

- Никаких "ухожу"! Ты очнулся десять минут назад! - Таичи попытался уложить Томоэ обратно, но тот ловко уклонился и кивнул на импровизированную шину.

- Энтони, убери это.

Дворецкий безропотно расстегнул ремни, размотал простынь. Виконт встал, потянулся в лунном свете - совершенный, как прежде.

- Томоэ-сама, куда вы собрались? - нервничал Энтони.

Томоэ вместо ответа взял бокал и осушил одним глотком. Вытер губы, заметил, что после крови Таичи напиток кажется безнадежно пресным. А потом холодно произнес:

- Я Акихиро Сандэрс Томоэ, прямой наследник виконта Томоэ. Кровь самурайского клана смешалась во мне с кровью британского офицера, преданно служившего своей стране. К сожалению, мне было отказано в поступлении на военную службу, поскольку моя мать была японкой.

- Томоэ-сама, что вы задумали?

- Я не оставлю оскорбление без должного ответа. Охата должен поплатиться.

И он направился в ванную. Месть, как известно, блюдо, которое принято подавать холодным, а вот с заботой о внешности затягивать нельзя - в этом был весь Томоэ.

- Хочешь, я сбегаю к Охате и оторву ему голову? - Таичи пошел следом, до последнего надеясь отговорить виконта от безумного плана.

- Нет, Таичи. Убивать людей негуманно.

- А ничего, что он тебя чуть не убил? Оставь его мне!

- Я сказал, нет. Мы не будем его убивать. Я не хочу неприятностей с законом, - стоя под горячей водой, Томоэ довольно вздохнул. - Не желаешь присоединиться?

- О чем ты, черт побери, думаешь?!

- Взять чужую жизнь - это не месть. У меня свои способы, - ледяной смех заставил Таичи поежиться. - Могу я надеяться на твою помощь?

- Конечно, я пойду с тобой. Даже если бы ты запретил, все равно пошел бы.

- Он пытался убить меня. Ради каких-то денег он пытался убить меня, Акихиро Томоэ. Что за человек этот профессор Охата, - виконт вытерся и взял с полки лосьон. - Натри мне спину, пожалуйста.

Таичи принял бутылочку, втянул знакомый цветочный аромат. Так пах золотистый волк из его сна.

- Энтони, в новостях было что-нибудь?

- Нет, - дворецкий чудесным образом возник возле дверей ванной. - Ни в газетах, ни по телевидению.

- Очень хорошо. Энтони, мою парадную визитку, пожалуйста, белую рубашку и черный галстук-бабочку. Пора устроить небольшой маскарад.

Таичи, прилежно растирающий спину виконта лосьоном, опустил руку пониже и вздохнул:

- Сплошные проблемы. Я думал, мы сможем поразвлечься сегодня.

- Японские самураи и западные рыцари похожи: они достойно отвечают на вызов. Я давно так не сердился, но гнев не ведет к победе. Обещаю, у нас хватит времени и на развлечения.

Серебряным гребнем Томоэ зачесал волосы назад, с помощью Энтони облачился в принесенную одежду. Длинный черный плащ добавил последний штрих к картине "типичного" вампира - хоть в фильме снимайся.

- А мне что надеть?

- Джинсы и кожаную куртку.

- Ничего, что мы слишком отличаемся?

- Будет лучше, если ты сможешь свободно двигаться. Я уберу из памяти Охаты наши образы.

Дворецкий протянул господину перчатки.

- По-моему, в тебе говорит моя кровь, - заметил Таичи, оценив новый, довольно агрессивный облик любимого. - Взошла луна, и ты рвешься в бой.

- Вполне возможно. Это, по крайней мере, объяснило бы, почему я рвусь в бой и в другом смысле.

Таичи украдкой мазнул взглядом по его брюкам.

- Что ж, давай поторопимся и закончим с этим. В конце концов, у нас медовый месяц.

Что такое страх? Когда люди сталкиваются с тем, чего не могут объяснить, они ощущают страх и тревогу. Именно этими чувствами мучился сейчас профессор Охата. В больнице он признался, что сбил человека. Молодой доктор осведомился, есть ли у жертвы переломы или сотрясение, однако Охата настаивал, что врачу лучше взглянуть самому.

Но заднее сиденье пустовало. Профессор пытался расспрашивать прохожих - к его удивлению, никто не заметил молодых людей, сколько-нибудь напоминающих Таичи с Томоэ. Казалось бы, куда уж приметнее - и ни одного свидетеля. Равно как следов и кровавых пятен. В конце концов, кто-то предложил вызвать полицию, и Охата быстро скрылся. В его планы не входило общение с представителями закона, ведь он сбил Томоэ отнюдь не случайно.

С того дня профессор сказался больным и закрылся в своей квартире на третьем этаже, искренне радуясь, что одинок и никто не будет ни о чем допытываться. Как же он не догадался, что Томоэ одного вида с Таичи Ямагами? Не следовало столько болтать в кафе. Зря он это сделал... С другой стороны, лгать просто не получалось! Не получалось - и все.

Как же быть? Если Томоэ умер, он теперь преступник. А как все хорошо начиналось! Он наблюдал за домом, словно въедливый папарацци, и заметил, что Томоэ выходит на улицу исключительно по ночам. Таичи порой появлялся и при свете дня, но больше никто в дом не входил и не выходил.

Охата не собирался убивать Томоэ: достаточно было бы отправить его в больницу, разлучить с Таичи. Это дало бы возможность обработать парня на предмет образца крови. Но план, казавшийся таким удачным, с треском провалился.

- Умер ли Томоэ? - вслух гадал профессор. - А Ямагами, скажем, угнал его машину...

Обзор новостей молчал. Возможно, Ямагами избавился от тела и скрылся.

- Томоэ определенно был геем и имел на Ямагами виды...

Время шло, и Охата понемногу успокоился. Полиция не появлялась, Таичи Ямагами не появлялся, в новостях не сообщали ни о каких найденных трупах. Страх и тревога постепенно уходили. Профессор подумал, что с завтрашнего дня, пожалуй, можно выйти на работу и вести себя как ни в чем не бывало.

Обратив внимание на поздний час, Охата решил ложиться спать. Его квартира была забита книгами. Ставни он не закрывал, здраво полагая, что на третьем этаже это ни к чему. А еще он много курил, и вскоре комната наполнилась дымом. Думая немного проветрить, профессор шагнул к двери, ведущей на балкон. И вдруг он заметил, как покачиваются занавески - словно на сквозняке. Но как? Профессор был уверен, что не оставлял балкон открытым. Охата тщательно запирал все двери, особенно с недавнего времени. И, тем не менее, занавески развевались.

Когда люди сталкиваются с тем, чего не могут объяснить, они ощущают страх и тревогу.

Надеясь, что все же просто забыл закрыть балкон, профессор пошел проверить дверь. И тут в квартире погас свет, хотя в прочих домах окна исправно светились. Страх стремительно нарастал.

- Профессор Охата.

Охата подпрыгнул, как лягушка, и икнул, страшась обернуться.

- Если вы расположены извиняться, я вас слушаю, - зловещий, неуловимо притягательный, гипнотический голос.

Профессор знал этот голос. Несколько дней назад Охата вывернул руль, направляя машину в спину светловолосого мужчины в длинном черном плаще. Возможно, плохо сработали тормоза. Но ему никогда не забыть звук, с которым капот сминал живое тело. Обычный человек после такого удара провел бы на больничной койке не один месяц. При условии, что вообще выжил бы.

- Профессор Охата?

Он отчаянно боялся оборачиваться и все-таки обернулся. Занавески взметнулись, с шелестом раздвинулись - у балкона застыла гигантская тень с горящими глазами. Охата в панике метнулся к дверям, однако спасительный выход был закрыт. Черный плащ, ослепительно-белая ткань рубашки - человек, преградивший дорогу, словно из вампирского фильма вышел.

- Ааааа!

- Не кричите. Пожалейте соседей.

Тихие слова вызвали неожиданную реакцию: у Охаты перехватило горло - профессор только рот открывал-закрывал, будто рыба, выброшенная на берег. Он отступил, врезался во что-то большое. В добрых двадцати пяти сантиметрах над его макушкой тускло светились алые глаза тени. Так Охата и стоял, застывший от ужаса, неспособный двинуться ни назад, ни вперед.

- Таичи, подержи профессора.

Тень сгребла Охату сзади - до хруста костей и холодного пота.

- Отвечай. Ты говорил о Таичи кому-то?

И снова, как прежде в кафе, Охата явственно почувствовал: невозможно солгать, невозможно противиться словам, слетающим с этих ярких губ.

- Нет. Меня предупредили в деревне. Всякого, кто вмешается в дела Инугами, постигнет их гнев.

- Но ты не внял предупреждению.

- Я старался на благо человечества!

- Ты старался на благо своей жадности. Ты хотел денег и славы.

- Да, да, я действительно хотел денег! Пожалуйста, отпустите меня!

Обтянутая белой перчаткой ладонь коснулась его шеи.

- Хочешь, скажу тебе кое-что интересное? Я не Инугами, я вампир.

Охата тяжело дышал. Он бы рассмеялся в ответ на подобное заявление, но только не сейчас - в компании двух... людей?... таинственным образом проникших в запертую квартиру.

- Расслабься. Отвратительное пристрастие к табачному дыму тебя спасло: я не стану пить такую грязную кровь, - улыбнулся Томоэ и с силой прижал сонную артерию дрожащего профессора. - У меня нет желания забирать твою жизнь. Более того, я оставлю тебе чудесный подарок.

Охата молчал.

- Ты будешь бояться ночи. Темнота станет повергать тебя в невыносимый ужас.

Профессор сглотнул.

- Ты забудешь о нас, но страх останется. Ты боишься ночи. Ты боишься.

- Я... боюсь ночи.

- Верно. А особенно - лунной ночи. Ты не выйдешь под луну в одиночестве.

- Боюсь... Не выйду...

- Забудь о Таичи Ямагами, забудь обо мне.

- Я не знаю, кто вы.

- Чудно, чудно. Отныне тебе придется возвращаться домой засветло. Ради твоего же блага.

...Охата медленно приходил в себя. Кажется, на секунду потерял сознание... Странно. Балконная дверь почему-то была открыта, оттуда дуло. В комнате царил мрак, и, осознав это, профессор вдруг ощутил безотчетный страх, который усиливался с каждой секундой. В густых тенях, в темных пустых углах таились призраки.

Чувствуя подступающую к горлу панику, Охата преодолел ступор и кинулся к выключателям. Нашарил их неверными пальцами. Вскоре в квартире горела каждая лампочка, работал на полную громкость телевизор, и лишь тогда профессор смог немного отдышаться. Но никакая сила не заставила бы его подойти к балкону и закрыть дверь, хотя воздух становился все холоднее. Там, снаружи, город окутывала ночь. А Охата больше всего на свете, до дрожи в коленях, до безумия боялся темноты.

На лаково-черных боках играли отблески неоновых огней. Стекла в окнах были опущены до предела. "Ягуар" молнией пронизывал ночные улицы.

- И это все? Стоило морочиться с переодеваниями, - разочарованно протянул Таичи. - Я думал, ты устроишь что-нибудь грандиозное.

- Даже минутное внушение забирает силы, это же должно будет длиться много лет. Несколько слов потребовали немалой подготовки.

- Все равно. Ты едва не умер. И собираешься так просто его оставить?

- Мой подарок хуже смерти. Умирая, он боялся бы считанные мгновения. Теперь он проведет в страхе всю жизнь.

- Да... Ты жесток.

- Согласен, я жесток. Но я точно знаю, что есть на свете тот, кто спас бы даже такую бессердечную сволочь, как я, - с этими словами Томоэ остановил автомобиль в совершенно неожиданном месте.

Таичи высунулся посмотреть на здание, перед которым стоял "Ягуар", и с изумлением спросил:

- Зачем мы здесь? Это церковь.

- А я христианин. Даже сейчас. Хотя и перестал читать молитву перед едой.

Виконт вылез из машины. Церковь была, разумеется, закрыта, но он опустился на колени перед входом, перекрестился и начал молиться.

- С ума сойти. Вампир-христианин.

- Всего лишь исповедуюсь время от времени - привычка детства. Когда совершаю что-то плохое, каюсь. Когда случается что-то хорошее, тоже рассказываю. Если Господь отвергнет меня за то, кто я есть, все в Его руках. Пусть райские врата навсегда закрыты для меня, я счастлив быть одним из Его верных детей.

Покаявшись в причиненном профессору зле, Томоэ пригласил Таичи прогуляться по церковному парку. Парк был оформлен в европейском стиле, вскоре показалась красивая беседка с экзотическими птицами, дремлющими в крыше. Именно в беседку виконт и повлек парня, и птицы, обеспокоенные столь бесцеремонным вторжением, завозмущались сонными голосами.

- Обещай, что будешь любить меня и в безлунные ночи.

- Боюсь, от моей светлой стороны толку будет немного.

- Таичи, по-моему, ты чего-то не понимаешь. Судя по всему, бабка внушила тебе, что существуют два абсолютно разных Таичи. Но ты ведь один. Нет светлой стороны, темной стороны - есть некоторые перемены, вызываемые луной, - Томоэ протянул руку. - Ну-ка, стань прямо.

- Что ты собираешься делать?

- Показать тебе, как надо танцевать. Сегодня я возродился. Хочу начать все сначала.

- Причем здесь танцы?

- Помолчи и повторяй.

Таичи не приходилось раньше танцевать, он двигался неуклюже и постоянно наступал виконту на ноги. Однако Томоэ это мало тревожило.

- Видишь, в небе луна, но ты не зверь. Ты танцуешь.

- Это потому, что я отдал тебе много крови.

- Вовсе нет. Это потому, что ты умный, спокойный и можешь держать себя в руках, - возразил Томоэ.

Грациозно, плавно... Парк, тишина, и никого, кроме птиц... А когда-то были приемы, восторженные вздохи великосветских дам... все осталось в далеком прошлом.

- Обещаю тебе, что никогда не посмотрю на другого. Я поклялся перед церковью.

- И все-таки ты странный. Неправильный вампир, верующий... к тому же мужчин любишь, - Таичи остановился и обнял его.

Однако виконт отстранился:

- Этим мы будем заниматься дома, в постели.

- Времени мало.

- Время не имеет значения, - Томоэ казался несколько раздраженным, но погладил парня по щеке.

- Акихиро, поехали домой, - серьезно сказал Таичи.

- Зачем? Давай еще потанцуем. Сегодня прекрасная луна.

- Может, кровь у меня сейчас и пожиже, но я совсем не прочь заняться чем-нибудь посерьезнее танцев. У нас медовый месяц. Или мы собираемся устроиться прямо в церковном саду?

Теперь, когда здоровью Томоэ больше ничего не грозило, Таичи не собирался сдерживать свое нетерпение. Императору наскучило играть роль верного слуги.

- Если не хочешь идти сам, я схвачу тебя в охапку и отнесу. Впрочем, можно и здесь. И твой заковыристый наряд меня не остановит.

- Портной, сшивший мой костюм, давно мертв. Пожалуйста, не надо рвать эту одежду.

- Ну ладно, - Таичи без предупреждения подхватил виконта и понес к машине.

Томоэ с сожалением оглянулся:

- Этот парк напоминает мне другой... много лет прошло. Однако это святая земля. Тут нельзя делать ничего неприличного.

- Что ты там бормочешь? Я знаю, что у тебя есть, что вспомнить. Но мы создадим новые воспоминания, вместе. Так что вернись ко мне.

Таичи усадил его на пассажирское сиденье, а сам преспокойно скользнул за руль.

- У тебя прав нет.

- Если наткнемся на копа, ты над ним поколдуешь. Прикажешь ему нас забыть, и без проблем, - парень взял у Томоэ ключи и с видимым удовольствием завел мотор. - Бабка говорила, что я никогда не смогу жить в городе. И вот он я, веду Ягуар и все такое.

- Угу. И костюм надел впервые пять дней назад. Костюм, полагаю, восстановлению не подлежит?

- У нас есть Энтони - лучший в мире дворецкий. Придумает что-нибудь.

Вскоре они были дома, где ждала общая постель, - оба в предвкушении.

Что-то определенно не заладилось. Принимая нетерпеливые ласки Таичи, отвечая на них, Томоэ чувствовал, что ему не по себе. С ним всегда так бывало поначалу, но потом проходило, а теперь тревога не унималась. Хоть убегай. И боль как будто была не сильнее, чем обычно... Однако виконт обнаружил, что сопротивляется и трясет головой - "нет".

Таичи остановился, разочарованный.

- Слишком быстро?

Впрочем, и он почуял неладное.

- Нет, не то... я не знаю... странно...

- Принести ту цветочную пакость? Хорошо, сейчас.

Не иначе, пережитый на днях страх за Томоэ оставил на душе Таичи глубокий след - ведь подобная покладистость была ему совсем не свойственна.

- С этим не так больно? - он открыл бутылочку, раздвинул виконту ноги и удивленно заметил: - Кажется, ты вдруг заторопился.

Томоэ не мог понять, что с ним творится. Тело отзывалось на прикосновения с такой готовностью, какой не бывало давным-давно. Он изнывал от желания, как животное в течке. Кровь Таичи?.. Чем еще объяснить эту жажду, дрожь, эти стоны: "Еще!".

- Ну все, понежничали и хватит... - Таичи старался быть поаккуратнее, однако выдержка его покидала.

Когда Томоэ не вскрикнул, как обычно, от боли, парень запоздало подумал, что масло оказалось неплохой штуковиной, и выдохнул:

- И чего я раньше тебя не слушал...

- Таичи... - виконт уже потянулся ласкать себя сам. - Делай что-нибудь!

- Уже? - Таичи хлопнул его по руке и перехватил едва начатое. - Ты сегодня быстрый.

Томоэ бился под тяжелым телом, не понимая, что происходит. Он, прежде слегка вздрагивавший на пике удовольствия, уже достиг совершенно невероятного оргазма и почти сразу оказался в преддверии следующего. Таичи положил его ноги себе на плечи. Томоэ схватил парня за ладонь, потянул к своему животу, но Таичи не дался - выговорил низким, ворчащим тоном:

- Давай сам. Я хочу посмотреть.

И виконт, который не позволял себе подобного даже в долгих перерывах, заполненных поисками очередного любовника, подчинился без раздумий.

- Здорово тебя прихватило.

- Я... горю...

Томоэ всегда почитал любовь за высшее в жизни наслаждение, однако не слишком ценил физическую ее составляющую. Ему нравилось, когда его обнимали, нравилось греться у чужого тепла... Во всякое случае, так ему казалось до появления Таичи... да и потом тоже. Зачастую не способный дойти до грани, он приучил себя получать удовольствие от самого процесса.

Теперь все изменилось. Из головы опять вымело обрывки мыслей, уши резанул собственный крик. Таичи тоже не остался обиженным, но, будучи в своем амплуа, неизменно выражал готовность начать снова.

А потом вдруг накатила каменная усталость: небывалый расход энергии потребовал восполнения куда раньше, чем обычно.

- Таичи... мне нужно попить...

- Ясно, - парень схватил с прикроватного столика нож и надрезал палец. - Пей.

Томоэ глотал теплую сладкую кровь, а Таичи продолжал двигаться в нем.

Между тем небо на востоке посветлело.

- Нет... я еще хочу, - закапризничал виконт. - Но солнце...

- Держись, я закрою... - Таичи заставил Томоэ обхватить его руками и ногами и почти без усилия поднялся.

- Таичи.

- Эй, цепляйся крепче. Мне кажется, ты сможешь взглянуть на рассвет.

Он поднес Томоэ к отдушине и опустил на пол. Обнял за плечи.

- Ну-ка, посмотри.

Им обоим постоянно не хватало времени. Особенно от этого страдал Таичи. Порой он начинал злиться на солнце за то, что светило вновь и вновь появляется на небе, разлучая его с любимым.

- Рассвет...

Еще не исчезла луна, однако первые лучи уже окрасили горизонт.

- Как прекрасно... - виконт уже не помнил, когда встречал день в последний раз. - Я и забыл, как это прекрасно...

- Вдруг если ты будешь и дальше пить мою кровь, то сможешь немного переносить свет? Не знаю, с чего мне такое в голову стукнуло, правда...

- Теперь я снова знаю, какого цвета рассвет...

Фигурные, словно фарфоровые облачка, обрамленные розовым. На их фоне медленно летели птицы.

- Ну, довольно. Вечером я разбужу тебя пораньше, и посмотрим на закат.

- Подожди, еще чуть-чуть...

Но Таичи затворил отдушину и отнес Томоэ, почти бесчувственного, обратно в постель.

- Акихиро, подъем.

Выныривая из глубин сна, Томоэ пытался сообразить, с каких это пор Энтони обращается к нему так фривольно. Он открыл глаза и увидел Таичи.

- А где Энтони? - сделалось тревожно.

Дворецкий стал вампиром намного раньше Томоэ, и виконта не отпускал страх, что со дня на день Энтони может превратиться в прах.

- Не волнуйся. Он выглядел уставшим, и я решил дать ему поспать подольше.

- Слава Богу.

Таичи протянул ему бокал:

- Разморозить эту штуку так, чтобы сок и кровь не разделялись, труднее, чем кажется. Энтони уж меня учил, учил - замучился, бедняга.

- Мм, славно получилось, - Томоэ отдал бокал и свернулся на кровати. - Ты обещал показать мне закат. Уже пора?

- Конечно, - Таичи ждал, пока виконт поднимется, но тот медлил. - Ну?

А Томоэ ощущал внизу живота жаркое напряжение и смущался.

- Слушай, я не Энтони, чтоб перед тобой на цыпочках ходить. Быстро вставай и в душ, - парень прищурился и сдернул одеяло - виконт даже прикрыться не успел.

- Со мной что-то творится со вчерашнего дня, - Томоэ поежился под пристальным, жадным взглядом. - Твоя кровь слишком... сильная.

- У меня так каждое утро бывает.

- И что делать?

- Само проходит. Хотя можно ускорить процесс... - Таичи опустился на колени и обхватил моментально растаявшего виконта за пояс.

- Послушай...

Сразу после пробуждения Томоэ пребывал в небольшой дезориентации и не сразу заметил очевидную странность происходящего. Таичи вел себя далеко не так грубо, как ночью... и делал то, о чем и помыслить не мог днем.

Виконт, блаженствуя, прикрыл глаза:

- И где ты раньше такие таланты прятал?

- Я лучше него, правда?

- Насколько все было бы проще, если б ты, наконец, осознал: есть один Таичи, а не "он" и "ты". Постарайся с этим разобраться.

- Я уже разобрался.

- Правда?

- Я не буду смотреть на луну. Я буду жить так, как захочу, - он снова наклонил голову.

- А... Я сейчас... Отпусти!

Таичи не отпустил. Испытать подобное впервые за девяносто два года оказалось немного чересчур - Томоэ откинулся на спину и уставился в потолок.

- Ты чего? - парень сел рядом и потрепал виконта по волосам.

- Я просто... мне просто очень хорошо. Не верю, что это по-настоящему. Я все забыл...

- Это здорово, правда? Словно душа покидает тело.

- И все-таки ты поэт. В таком случае, начиная со вчерашнего дня, я и моя душа трижды успели расстаться. Мы устали.

- Придется мне вас понести - и тебя, и твою душу, - Таичи подхватил Томоэ на руки и вынес из спальни. - Я обещал показать тебе закат.

- Я уже видел рассвет.

- Отныне мы увидим столько рассветов и закатов, сколько захотим, - парень улыбнулся. - Давай купим фургон, а?

- Но сначала ты получишь права.

Они засмеялись.

За широкими окнами гостиной дышало море.

- Боюсь, мы малость задержались наверху. Самое красивое уже кончилось.

- Все равно восхитительно.

Цветовая гамма не слишком отличалась - разнилось настроение. Закат навевал нечто меланхолическое: чернеющие облака, вороньи крики - все несло смутную печаль.

- Акихиро, давай отправимся в путешествие. Недалеко - скажем, к ближайшей горе. И к океану. Достанем фургон с холодильником и затемненной комнатой... Я привык к городу, а все равно скучаю по природе. Иногда прямо жизнь не мила, так и хочется убежать в чащу.

Таичи устроил виконта в кресле на террасе и окинул взглядом залив, где тонули последние алые отблески.

- Ты, наверное, много путешествовал, но я хочу, чтобы ты посмотрел на мой маленький мир. Я столько всего хотел бы тебе показать...

- Светлячков.

- Да.

- Утренний луг.

- Да.

- Луну, сияющую над вершинами.

А Таичи то думал, что Томоэ лежал без сознания и ничего не слышал.

- Как солнце опускается в океан. Как плещется рыба в реке.

- Да.

- Мне не довелось этого видеть, а все-таки кажется, будто видел. Это твои воспоминания. Ты живешь во мне, - виконт дотронулся до шеи, ощутил биение пульса.

- Покорнейше прошу прощения, - на террасе возник Энтони с чайными принадлежностями на подносе. - Я проспал.

Взглянув на его взъерошенные волосы, Томоэ засмеялся:

- Надо же, значит, и такое бывает.

- Ямагами-сама позволил по доброте душевной... и я поддался соблазну.

Чай был по обыкновению превосходный.

Солнце скрылось за горизонтом, небо затягивало тучами. Вероятно, ночь предстояла дождливая. Если так, Таичи будет нежен, а Томоэ в его нынешнем настроении хотелось мягкого обращения. Он ненавидел сырые ночи, но поймал себя на мысли, что порой... изредка... ночной дождь - не такая уж плохая вещь.

ЛУННАЯ НОЧЬ

Службу доставки проинструктировали, что обслуживать этот дом следует исключительно по вечерам. Курьер привычно позвонил в дверь ровно в восемь и был встречен безукоризненно аккуратным Энтони, облаченным в черный костюм.

- Вам посылка.

- Благодарю, - Энтони расписался в квитанции.

Полученная упаковка отличалась от доставляемых обычно контейнеров. Дворецкий взял ее, и по хмурому лицу скользнула тень улыбки.

- Благодарю вас, я ждал этого.

Удивленный такой разговорчивостью курьер искренне, хотя и несколько смущенно, улыбнулся в ответ:

- Я рад за вас.

И заторопился к воротам.

Энтони отнес посылку в гостиную, ножом для бумаг вскрыл обертку. Прочел написанный по-английски адрес, имя адресата - "Энтони Стэрнс". Ниже значилось имя отправителя, и Энтони ласково провел пальцем по буквам этого имени. Женского имени.

Черный шелковый шарф, пара черных кожаных перчаток. И конверт сверху, запечатанный по старинке - воском. Осторожно, стараясь не повредить конверт, Энтони сломал печать.

Мой милый Энтони Стэрнс.

Как вам живется в Японии? Мой очаровательный сыночек Акихиро уже нашел новую любовь?

Сегодня минуло сто семьдесят восемь лет с того дня, как ты впервые увидел мир. Прошу принять мои поздравления и этот скромный дар. Да будут ночи твои прекрасны и безмятежны.

Прежде чем вернуть письмо в конверт, Энтони на миг прижался губами к росписи.

- Энтони! Глянь, что я нашел! - Таичи сбежал по лестнице, размахивая предметом, смахивающим на черный спальный мешок.

- Что это? - дворецкий отнес посылку в свою комнату, что располагалась за кухней.

- Замена гробу - военные в таких трупы перевозят. Абсолютно непрозрачный. Добавить еще слой ткани, и будет то, что надо.

Энтони кивнул:

- Я догадывался, что существует нечто подобное, но никогда не думал, что понадобится.

- Мы отправимся в путешествие! А как вы из Англии ехали?

- Один из братьев - владелец судоверфи. Когда необходимо, он предоставляет корабль.

- Корабль, с ума сойти... О, Энтони, вот еще, посмотри! - Таичи гордо продемонстрировал дворецкому небольшую карточку.

- Ваши права?

- Ага. А потом получу международные.

Дворецкий принялся гадать, согласится ли парень прикрепить к машине знак "начинающего водителя" Днем-то, по крайней мере, точно надо.

- Акихиро уже проснулся?

- Он переодевается. Вы куда-то собираетесь?

- Проедемся немного.

- И вы, полагаю, за рулем?

- Ну конечно! - Таичи снова показал права и счастливо заулыбался.

- Значит, дома ужинать не будете?

- Я хочу в Китайский квартал и есть там, пока не лопну. Привезти тебе булочек с мясом?

- Нет, нет, мне ничего не надо.

Энтони слегка позавидовал Таичи: сам дворецкий не прикасался к пище уже много лет, что, впрочем, не мешало ему быть первоклассным поваром.

- Если моего любимого слышно на весь дом, значит, ночь будет лунная - верная примета, - через гостиную томно прошествовал Томоэ. - Снова собираешься таскать меня туда-сюда?

Он уселся Таичи на колени и наградил его поцелуем.

- Ты же не возражаешь против небольшого свидания? А не то останемся дома и всю ночь прокувыркаемся в постели. Или тебе того и надо? - поддразнил Таичи, возвращая поцелуй.

- Ну нет, я продолжу обучать тебя манерам. Энтони, мы уходим. Наслаждайся тихой, спокойной ночью.

- Да, сэр. Будьте осторожны, - дворецкий подал Томоэ плащ. - Приятного вам вечера.

Потом открыл паре дверь и проследил, как они уходят.

- Я за рулем!

- С правами без году неделя, а как осмелел! Смотри, вот остановят нас...

Энтони слушал беззлобную перепалку и довольно покачивал головой. Сначала, раз уж дом в его распоряжении, он приберет в комнате Томоэ. А если останется время, почистит серебро. Дворецкий дорожил этим серебром: вероятно, оно надолго переживет старого Энтони Стэрнса.

Огни Китайского квартала слепили глаза, и Томоэ, несмотря на ночь, надел темные очки.

- Ух, как пахнет. Я есть хочу!

Пока они прокладывали путь среди толпы, Таичи купил большую булочку с мясом и принялся запихивать ее в рот.

- Согласен. Это место действительно возбуждает... аппетит.

Полуодетые девушки сновали повсюду - куда взор не кинь. Томоэ вдыхал запахи косметики, духов, дезодоранта и то самое, присущее лишь женщинам сладковатое благоухание. Невероятно притягательный аромат.

- Очень остроумно, Акихиро. Клыки не показывай.

- Увы, не смог бы, даже если бы хотел.

Разумеется, не все запахи были приятными. От некоторых людей тянуло наркотиками - отравленная ими кровь казалась вампирам отвратительной.

Томоэ проводил взглядом проходившую мимо девушку и вздохнул:

- Видимо, современные японские женщины считают, что сидеть на диете - добродетель. По-моему, они ошибаются.

- Брось. Нам все равно кровь не в Японии покупать, - Таичи потянул виконта в нужный им ресторан.

Еще недавно парень совсем не ориентировался в городе, теперь же чувствовал себя, как рыба в воде. Он заказал vip-зал и распорядился приглушить там освещение. Он без колебаний просматривал меню и заказывал блюда одно за другим, не глядя на цены. Он словно создан был для жизни в роскоши.

Томоэ к еде едва прикоснулся: в основном, наслаждался плывущими в воздухе ароматами да смаковал китайское сакэ. Зато Таичи ел за двоих.

- Знаешь, люблю смотреть, как ты ешь.

- Ты счастливый, Акихиро. В мире есть подобные тебе. Когда будет время, поищем похожих на меня?

- Обязательно. Однако имей в виду: если мы обнаружим прекрасных женщин-волчиц, я не позволю тебе бегать за ними под полной луной. Я не собираюсь никому тебя отдавать.

- Обещаю быть исключительно с волками мужского пола.

- А что, если среди них найдется какой-нибудь юный и невинный?

- Такие бывают? Сомневаюсь. Волки всегда полны энергии.

Особенно в полнолуние; они просто переполнены энергией.

Им предстояло разделить немало полнолунных ночей. Томоэ ухватил-таки свой счастливый шанс: его партнер заботился о нем, любовь захлестывала с головой - жаловаться не на что. Но оставался финансовый вопрос. Жизнь вампира стоит дорого - в прямом и переносном смыслах. Немалая сумма уходит на приобретение крови... или тех, кто согласен ею делиться. Даже само хранение тайны требует денег.

- Таичи, когда все немного успокоится, я хочу, чтобы ты изучал гостиничный менеджмент. Думаю открыть в центре несколько маленьких отелей для женщин, где они смогут чувствовать себя в безопасности.

- Отелей? Ты о чем?

- Я еще при жизни зарабатывал содержанием отелей. У меня до сих пор ряд небольших гостиниц в Англии. Я покажу их тебе лет через двадцать, когда придет время возвращаться.

- Акихиро, за кого ты меня принимаешь? - Таичи выжал в вино ломтик лимона. - Я уже другой, я умею себя контролировать. Я мог бы и сам отправиться в плавание.

- Да, конечно.

- Пожалуйста, верь в меня. Может, не сейчас, позже, но я стану отличным деловым партнером.

Виконту было немного грустно. Таичи взрослел, а он уже никогда не изменится. Оставалось лишь провести с любимым остаток его жизни и присматривать, чтобы ничего не случилось.

- Значит, отель? Хорошо. Но я никогда не учился в школе. Ты же не собираешься отправлять меня в университет?

- Одна из обязанностей менеджера - нанимать персонал. Я буду проводить собеседования.

- А я буду сидеть рядом и наблюдать.

- Не беспокойся. Служащие не станут приставать к своему работодателю, - при мысли, что Таичи по-прежнему его ревнует, Томоэ улыбнулся про себя.

Ревность эта выглядела ребячеством, но от того казалась еще более приятной.

После ужина они решили прокатиться по городу, сверкавшему под мягким сиянием луны.

- Акихиро, кажется, я просто не дождусь, пока мы доберемся домой. Что делать?

- Надо обратиться в отель, предназначенный для такого времяпровождения. Но так как мы оба мужчины, то нас вряд ли ласково встретят, - пошутил виконт.

- Я думал, в отеле может остановиться кто угодно.

- В тех отелях, о которых я говорю, останавливаются исключительно для секса. Они так и называются - отели для любви.

- Ну, давай поищем такой.

Томоэ мотнул головой:

- Вспомни, из каких времен я родом. Есть некоторые вещи, которые я не приемлю. Заниматься любовью на кровати, на которой до тебя Бог знает сколько человек спало... Раз нам негде уединиться, и ты не можешь ждать...

- Понял. Сейчас найду укромное местечко.

- Нет, Таичи, поехали домой, - виконт взял парня за руку, однако тот не желал слушать.

Лунный свет отражался в его глазах багрянцем.

- Тогда к заливу. Развлечемся и заодно на океан посмотрим.

- Нельзя, сегодня много полиции.

На улице и впрямь было больше патрульных машин, чем обычно. Но когда Таичи боялся полиции?

- Я не могу ждать. Китайская кухня такая питательная...

- Разумеется, если столько съесть, и энергии получится много.

Таичи не обратил на его обвиняющий тон ни капли внимания. "Ягуар" направлялся к докам.

- Корабль. Здорово было бы попутешествовать на корабле. В следующий раз я получу удостоверение на право управления судном. Потом мы заработаем много денег, купим яхту, и я отвезу тебя на южные острова.

- Какие амбиции, - проворчал Томоэ, нисколько, впрочем, не сомневаясь: Таичи выполнит все, что задумал.

Когда-нибудь они поплывут на южные острова...

- Я живу на свете больше века, но у меня никогда еще не было такого страстного любовника, как ты.

Таичи припарковал автомобиль на пустынном причале и откинул спинки сидений.

- Вот, здесь никого нет, так что можешь не волноваться.

Некоторое время они лежали тихо и смотрели на луну.

- Нет, тесно, - ожил, наконец, Таичи. - К тому же Энтони убьет нас, если мы запачкаем сиденья. Выйдем?

- И устроимся под стенкой склада? Возможно, в этом есть определенная романтика, но мне она не по вкусу, - сказал Томоэ и вылез из машины.

Дул свежий соленый ветер. Оглушительный шум, искусственные огни - все осталось позади, в городской сутолоке. Только шуршание волн и свет далекого маяка.

- Чудная ночь, Акихиро. И я тебя люблю.

Виконт обнял его, позволяя темноте, полной таинственных шорохов и острого наслаждения, захлестнуть себя целиком. Если бы все ночи были такими... Блеклый мир вспыхнет яркими красками, лишь тогда Томоэ сможет идти дальше. Неуверенно, шатко, балансируя между жизнью и смертью, но - дальше.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Спасибо, что купили эту книгу. Было решено, что книги "Лунный свет" и "Ночь, полная тайн" выйдут одновременно. Если вы еще не читали "Ночь", сделайте это как можно скорее.

А если вы в первый раз знакомитесь с моими книгами, благодарю вас от всей души.

Мне действительно нравится Томоэ. Пусть он не идеальный вампир, но лично мне он кажется очень мужественным. Буду рада, если кто-то разделяет мое мнение.

Вампиры издавна выступали в роли популярных персонажей жанра "хоррор". В чем их притягательность? Они не просто бездушные монстры... они монстры, которые всерьез задумываются над своим положением. Вот в чем дело.

Если они не будут пить человеческую кровь, то не смогут выжить. Однако трагедия в том, что они и сами были когда-то людьми. Возможно, именно эта захватывающая дилемма воодушевляет авторов.

Из послесловия моей предыдущей книги ясно, что меня вдохновил фильм про вампиров. Я немного писала об этом. Скоро выйдет "Блэйд-3" - фильм, посвященный охотнику на вампиров, который сам наполовину вампир. Ох, быстрее бы уже.

Что вы говорите? Охотник на вампиров должен быть врагом? Да, это правда. Но все вампиры моего мира богаты и интеллигентны. Они филантропы и никогда не нападают на людей. Так что я не хотела бы, чтоб на них охотились. Что делать?

Блэйд очень, очень классный. (Нет, я серьезно. Он носит катану и кромсает вампиров на кусочки.) Тем не менее, я против того, чтобы он, скажем, преследовал Томоэ.

К слову, о крови. Недавно я видела несколько шоу о группах крови.

У меня первая группа. Это самый распространенный тип, и про нас часто говорят, что мы взыскательны и дотошны. Но как я могу быть обладательницей первой группы? Я вечно все разбрасываю, и у меня абсолютно отсутствуют способности к бизнесу. Аккуратность - это вообще не мое. Хотя теория о группах крови на меня, видно, не распространяется, ее тоже можно положить в основу сюжета какой-нибудь истории. В моей семье есть и первая, и вторая группы крови, и мы прекрасно уживаемся. Вполне вероятно, что когда-нибудь я присмотрюсь к этой теме повнимательнее.

Иллюстрации к моей книге делала Томоэ Сато. Так получилось, что ее фамилия совпала с фамилией одного из главных героев. Я боялась, что ей это не понравится, и извинилась. Однако все получилось как нельзя лучше, и Томоэ Сато нарисовала чудесные иллюстрации к обеим книгам. Огромное ей за это спасибо.

Моему редактору Х-сама: великая вам благодарность за все.

И наконец, обращаюсь к моим дорогим читателям. Еще раз сердечно вас благодарю и надеюсь, что и вы, и многие другие продолжите читать мои истории.

Ничто не может сравниться с прогулкой в ясную лунную ночь. Наступит время, когда женщины смогут свободно наслаждаться такими ночами, пусть даже и в одиночестве.

ПРИМЕЧАНИЯ

1)Лондонская улица, знаменитая расположенными на ней ателье по пошиву мужских костюмов ручной работы.

2)Традиционная японская одежда с прямыми рукавами, которая обычно шьется из хлопчатой ткани коричневого цвета или цвета индиго с нанесением отличительного знака.

3)Один из самых модных, современных, развлекательных районов города, известный своей ночной жизнью.

КОНЕЦ