Любимая игрушка

Глава 20. Объяснимся?

Ангелина

День начался прекрасно. Во-первых, я проснулась самостоятельно, что в последнее время редкость. Во-вторых, я выспалась. В-третьих, не надо было никуда бежать. Да и кошмары не снились - тоже приятно. Вот только что-то меня смущает. Понять не могу, что именно. Нет, ну то, что потолок незнакомый, это ладно. И то, что я в каком-то дурацком платье, нормально. За последние недели две я привыкла спать в одежде. Тогда что? Правильно, храп. Да такой раскатистый, заливистый. Почти мелодичный.

Попытавшись пошевелиться, я поняла, что у меня болит живот. Нет, он не просто болит. А после того, как я попыталась ощупать рукой больное место, чуть не взвыла. Все ясно: вчерашний выстрел не прошел даром. Готова спорить, что если снять платье, то на моем бедном, почти лишившемся жировых запасов животике окажется огромный синяк.

Преодолев себя, я повернулась на бок, чтобы полюбоваться на храпуна. Дей спал все в той же одежде, в которой я увидела его в тронном зале. То есть в одних штанах. Правда, открытых ран уже почти не было. Зато весь торс в синих и желтых разводах. Синяки. Осторожно дотронувшись до них, я ощутила тепло его тела и улыбнулась.

– Здорово тебя отделали...

Я сказала это достаточно тихо, но храп перешел в сопение. Проснулся? Да вроде нет. Хотя, кто знает, может притворяется. С кряхтением я заставила свою тушку приподняться и занять сидячее положение верхом на распластавшемся кнерте.

– Вставай, зараза, скандалить будем.

Я пробежалась пальцами по его бокам, щекоча самые чувствительные места. Дей зашевелился и улыбнулся.

– Лина, а может не будем скандалить? Ну честно, я больше не буду...

Он поймал мои руки и поочередно поцеловал, вызвав короткое замешательство.

– Чего ты больше не будешь? - спросила я нарочито медовым голосом.

Дей завозился, но шансов сбежать я не оставила.

– Не буду больше устраивать твою судьбу, не предупредив об этом тебя.

Он сказал это с таким серьезным видом, что я закипела.

– Ах, значит не предупредив! Неправильный ответ! Меня надо спрашивать. Со мной надо советоваться! Ты, ты... да ну тебя, на фиг. Все, делай что хочешь, а я сматываюсь.

Далеко уползти мне не дали. Стоило дернуться, как я оказалась прижатой к кровати немалым весом демона. Дыхание перехватило. Проклятый ошейник! Я судорожно схватилась за сей брачный атрибут, пытаясь освободить горло. Дей заметил это движение и горько ухмыльнулся.

– Не волнуйся, подобные вещи реагируют только на сам акт измены. Поцелуи, объятия, заигрывания - это дозволено, я тебе честно говорю.

– Может и дозволено. Но лучше не стоит. А то увлекусь - и все зайдет слишком далеко. А моему незадачливому любовнику придется еще и труп прятать.

Он снова усмехнулся и провел рукой по моей щеке.

– И ты собираешься всю жизнь соблюдать верность этому маскару? Он того не стоит.

– Тебе не кажется, что мы отклонились от темы? Когда я собиралась уйти, обсуждались наши с тобой взаимоотношения, которые подошли к логическому концу. Ты теперь снова темо. Как я понимаю, Целестин скоро станет Императором, а ты займешь место наследника. Все будет тип-топ, а я, наконец, уберусь из этого дурацкого мира.

Он снова улыбнулся, что я посчитала угрожающим знаком. Какого хрена он улыбается? Так радуется, что скоро отделается от меня? Или надеется, что перед отъездом я не стану утруждать себя местью за навязанный браслет? Ага, щаз. Месть - это святое.

Дей наклонился к моему уху и легонько выдохнул, отчего по телу побежали мурашки. Ой, я же сейчас забуду про ошейник, и придет мой конец.

– Я тебя никуда не отпущу, - ласково прошептал кнерт.

– Что-о-о?

Уловив мое возмущение, Дей скатился с кровати, вцепившись обеими руками за самое сокровенное. Но на этот раз я не собиралась с ним драться. Меня захлестнула обида:

– Не смей, Дей! Не смей так говорить! Я не твоя собственность! Я сама распоряжаюсь своей судьбой. И раз я решила вернуться домой, я вернусь! И никто меня не остановит! Не смей вставать на моем пути...

Я кинулась к двери, сдерживая слезы злости. Что-то плаксивая я в последнее время стала - не к добру. У двери Дей меня перехватил, схватив за запястья и опасливо косясь на коленки.

– Дура! Дура ты! Выслушай меня! Я люблю тебя! И если бы ты не была сейчас замужем за этим грязным маскаром, то стояла бы рядом со мной на нашем свадебном пиру! Не смей лягаться, я тебя все равно не отпущу! Ты мне нужна... уй, зараза...

Лягнув его еще раз, я вылетела из комнаты, пылая гневом. Вот ведь, тоже мне темо - даже в любви толком признаться не может! Не отпустит он меня, ага. Да кто его спрашивать будет? Тоже мне самая громкая жаба в дворовой луже. Так я его и послушалась. Сказала "уеду", значит уеду. Пусть рискнет меня остановить.

– ...Лина, ты чего такая злая? С Деем поскандалила?

Целестин перехватил меня в коридоре, загородив собою проход. Чтобы успокоиться, я принялась разглядывать бывшего заключенного. В отличие от своего брата, он уже с утра оделся во все новенькое и чистенькое, а следы побоев на лице и руках удачно замаскировал пудрой. Волосы были тщательно прилизаны и убраны в косу.

– Привет, Целестин. Неплохо выглядишь. Хотя растрепанный и в обычной рубашке ты мне нравился больше. Как дела?

Он улыбнулся и подал мне руку, смутив этим неимоверно. Нашел, блин, леди: встрепанную, неумытую, с размазанной косметикой, в мятом платье, да еще и с пятном от вина и дыркой от пули! Кстати, пора бы бронежилетик снять, а то все тело болит от него.

– Дела идут своим ходом. Тебя наверно надо проводить в лечебное крыло дворца? Пойдем.

Он подхватил меня под локоть и потащил по коридору, мило улыбаясь и ожидая, пока я перестану пыхтеть. Ждать ему пришлось необычайно долго. Аж пятнадцать минут.

– Успокоилась? Вот и прекрасно. Так из-за чего вы с Деем поцапались? Неужели все еще из-за браслета? Ну, Лина, ты же взрослый человек...

– Твой брат - свинья, каких мало! Возомнил, что вправе решать, как я буду дальше жить. Тоже мне, нашелся, понимаешь ли. Правильно говорят: добрые дела наказуемы.

Он остановился и положил свои теплые руки мне на плечи.

– Лина, мой брат всего лишь не привык общаться с такими девушками, как ты. Он действительно любит тебя, уж поверь, я знаю. Просто это новое для него чувство, и он не знает, как его выразить. Хочет защитить, а в итоге ограничивает твою свободу. Хочет сказать что-то хорошее, а брякает такое, будто его не учили дипломатическому языку. Ты много для нас сделала, и я не вправе просить тебя еще о чем-то, но все же, может ты дашь ему шанс? А я его научу правильно выражать свою любовь.

Я скривилась. Любовь некоторых опасней ненависти.

– Целестин, я очень хочу домой. И пусть я почти уверена, что долго там не смогу жить после всех пережитых здесь приключений, но мои родители! Я должна их увидеть, сказать, что со мной все в порядке. Так что при всем желании я не могу остаться. Я вернусь домой - и не факт, что смогу попасть обратно.

Он мягко улыбнулся и вновь потащил меня куда-то за руку.

– Ну, раз ты твердо решила, то возвращение твое мы обеспечим. Об этом не волнуйся. И у меня к тебе несколько просьб все же будет. Первая: не уходи от нас, не попрощавшись. Вторая: останься на мою коронацию, а лучше всего и на свадьбу, которая будет на следующий день после коронации. И третья: обязательно к нам возвращайся.

Блин, какой же Целестин классный. Ну почему Дей не такой? За что мне такое наказание? Нет, даже когда я сниму этот ошейник, то замуж за Дея не выйду. Мы не совместимы. Максимум короткая интрижка.

– Знаешь, Целестин, я ни за что не ушла бы, не попрощавшись с тобой. А вот Дей, теперь даже не знаю... Этот ведь не погнушается запереть за семью замками. Ну да ладно, ты мне здесь поможешь. Насчет второй просьбы, Цели, неужели ты думал, что я пропущу два шикарных праздника? Да ты за кого меня принимаешь? Чтобы русский студент упустил возможность поесть и повеселиться на халяву? Ну и третье: куда я от вас денусь? У меня еще графство на шее висит. Закончу универ и вернусь сюда, если получится.

Здесь жить веселей. И здесь живет тот, кого я люблю. Пусть это даже эгоистичный, самовлюбленный, нахальный кнерт. Сердцу не прикажешь. И прекрасно.

Турвон Дей Далибор

Утро у меня не задалось. Сначала Лина выясняла со мной отношения. Причем, все закончилось не в мою пользу: два синяка на голени, один под коленкой и отбитое причинное место. Она меня даже слушать не захотела! Ну и ладно, я ее предупредил? Предупредил. Все равно ее Цели никуда не отпустит до своей коронации. А за это время я придумаю, как удержать ее во дворце. Жаль, что на ней этот ошейник. Но Ааргел уже рассказал, зачем она пошла на этот брак. За одно это уже стоит убить Алекса! Так что он практически труп.

– Братец, ты витаешь в облаках? Это так на тебя не похоже.

Обернувшись, я увидел Целестина. И чего это он такой довольный с утра пораньше? Может уже пришли новости от карательных отрядов? Или труп безвременно скончавшегося Алекса нашли в подворотне? Нет, о такой милости богов не стоит даже мечтать.

– Прости, Цели, задумался о том, как поскорее сделать Лину вдовой.

– Значит опять о ней думаешь. Ай нехорошо, девушка отвлекает тебя от работы. Может отослать ее от двора?

Я оскалился. Не самая лучшая идея - пытаться отдалить от меня мою амату. Ну ладно, не совсем мою. Скажем так, будущую жену.

– Не рычи, я пошутил, - смилостивился братец. - Лина уже согласилась остаться на коронацию и свадьбу. А еще мы поговорили о тебе.

Пауза. Ну что за привычка замолкать на самом интересном месте? Издевается, гаденыш. Наконец он продолжил:

– Знаешь ли ты, о мой глупый братец, что Лина не делила ложе с Алексом, а значит, по магическим законам не является его женой. И через год ошейник с нее слетит. Осталась лишь запастись терпением...

Я скрипнул зубами. Нет, он серьезно считает, что я буду ждать так долго? Он за кого меня принимает? За пацифиста? Нет, я так просто это дело не оставлю. У меня свои планы.

– Дей, я хочу, чтобы ты понял: если ты обидишь Лину или, не приведи боги, станешь причиной ее смерти, я тебе этого не прощу. Потому что у нас у обоих перед ней долг. И для того, чтобы это понять и расплатиться с ней, мне даже не надо приносить ей Клятву. Так что, будь так добр, следи за своим поведением и воспринимай Лину как равную, как бы тяжело это ни было.

Действительно, мы ей обязаны всем. Узнав, что мы попали в беду, она кинулась нас спасать. Даже пожертвовала своей свободой ради нас. Вытащила из такой жуткой передряги (если можно так мягко выразиться) и даже не попросила ничего в награду. И, похоже, мысль о том, что мы должны ее вознаградить, даже не пришла ей в голову. Интересно, где таких выращивают?

– Не беспокойся, - ответил я брату. - Я уже уяснил, что когда не беру в расчет ее мнение, то получаю удар по весьма болезненным точкам. Такое впечатление, что эта девочка у лошадей лягаться научилась. Если она на свою обувь поставит железные набойки, то я точно стану инвалидом.

Цели засмеялся, заставив и меня улыбнуться. Хотя неприятный осадок на душе остался. Он прав: я должен научиться считаться с желаниями моей аматин. Но ведь они практически никогда не совпадают с моими! В политике обычно в таких случаях идут на компромисс, хотя кнерты не любят подобных соглашений. Нас так растили и учили, вдалбливая в головы, что род Далиборов никогда не уступает противникам. Ни в чем, даже в малости. Но Лина-то не противник. Хоть мы постоянно спорим, она, как минимум, мой друг. Первый в моей жизни настоящий друг.

– Что, братец, не можешь найти к ней подход?

– Тебя бы на мое место, умник! Она же каждое слово воспринимает в штыки!

Неожиданно раздался знакомый старческий голос:

– Раньше надо было думать, мальчик мой.

Ааргел выпрыгнул из тайного хода, заставив нас с Цели схватиться за оружие. Вот ведь, слэт, мы теперь не можем чувствовать себя защищенными во дворце. Конечно, оружие, которое Лина и Француаза закупили для отрядов повстанцев, осталось у верных нам людей, но неожиданное появление Ааргела показывает, насколько мы уязвимы.

– Кто ж знал, что я влюблюсь, как пацан, в эту...

– А мне она сразу понравилась. Сильная девчонка. В меру рассудительная, в меру авантюрная. А еще веселая, милая, общительная, доброжелательная. Идеальная жена. А уж как она божественно танцует. Эх, где мои три сотни лет...

Я вспомнил танец девчонки и покраснел. Честно, не отказался бы от повторного просмотра, но не в такой компании. Лучше бы были только я и она. Ну, можно еще парочку девочек, для остроты ощущений, но уж на это Лина точно не согласится.

Кстати, мне показалось, или Ааргел намекнул, что не прочь бы поухаживать за моей человечкой?

Цели, как всегда, взял на себя роль дипломата:

– Все-все, Дей, успокойся, Ааргел лишь помечтал. К тому же, Лине он не нравится, так что тебе не стоит считать его соперником.

– С чего, мой темо, вы взяли, что я ей не нравлюсь?

Ух ты, прям детская обида в голосе.

– А с того, что она каждый раз каменеет, когда ты к ней подходишь, и корчит рожи тебе вслед.

– А может у нее так любовь появляется!

Наш спор прервал недовольный голос моей аматы:

– А может вы прекратите меня обсуждать посреди коридора?

Ну и дела: три кнерта прозевали появление девчонки, даже не обученной бесшумной походке! Позор на наши головы! Впрочем, чувствую, что наказание за безалаберность сейчас же последует.

– А еще говорят, что женщины - сплетницы. Да вы перемываете косточки не хуже, чем торговки на базаре. Значит так, разберемся и расставим все точки над i. Целестин, я считала тебя благородным кнертом. Ты меня разочаровал. Все расскажу Азе, пусть она подумает, стоит ли выходить замуж за такого болтуна.

Целестин слегка побледнел, сказал, что больше не будет, и покорно опустил голову. Ничего себе, у меня никогда не получалось так быстро заткнуть ему рот! Видать Лина больше знает о взаимоотношениях моего брата и его невесты. Обидно. Потерял я форму. Надо тряхануть агентов, давненько я не получал новой информации.

– А вы, Ааргел? В вашем возрасте уже не о молоденьких девушках надо думать, а правнуков воспитывать, чтоб росли не рохлями и мямлями, а достойными сынами Империи. И знаете что, моя любовь проявляется иначе.

– Госпожа позволит узнать, как она проявляется?

– Как и у всех человеческих девушек. Нежные прикосновения, поцелуи, влюбленные взгляды и прочее. Вас я искренне уважаю, но воспринимаю в качестве дедушки. Так что извиняйте.

Она отвесила наставнику изящный поклон и повернулась ко мне. Захотелось немедленно испариться. Попытавшись вспомнить или сочинить хоть какое-нибудь срочное дело, я собрался слинять.

– А ты, Дей...

– Лина, выходи за меня замуж.

Я рассчитывал, что она отвлечется, ошарашенная неуместным в данной ситуации предложением, и даст мне сбежать.

– Ни за что и никогда. Выйти замуж за тебя значит променять внимание многих на невнимание одного. Найди другую дуру.

Ну ни фига себе, выдала номер...