Любимцы великой звезды

Элеонора Александровна МАНДАЛЯН

Любимцы великой звезды

Рассказ

Часть I

Пейг лежал на мшистом ковре и ждал. Он знал, что если терпеливо сосредоточивать зрительные импульсы на безукоризненно ровной линии горизонта, то можно ощутить это дивное таинство природы - появление великого источника жизни, источника света и тепла, их родной звезды, с которой не может сравниться ни одна из пяти других звезд, выплывающих вслед за Великой на небесный свод.

И вот над горизонтом обозначился оранжевый край светила, которое медленно, нестерпимо медленно увеличивалось в размерах.

Пейг блаженно расслабился, обмяк, готовый всем своим существом принять горячие живительные лучи.

До восхода Пяти Звезд было еще далеко. Да и до них ли, когда на небе блистает прекрасная Великая Звезда!

Он потянулся разнеженно, удовлетворенно, ощущая, как каждая клеточка наливается силой и бодростью.

Теперь, когда ночной голод был утолен, в его теле возникла жажда стремительного движения, жажда разрядки.

Он легко сорвался с места и взвился ввысь, искрясь и переливаясь в лучах Великой Звезды.

В то же мгновение следом за ним устремились его друзья, сплелись в сверкающий хоровод.

Пейгу незачем было сосредоточиваться, чтобы ощутить, что Ола тут, в веселом хороводе, совсем близко от него.

Когда он касался ее, розовая дрожь пробегала по его поверхности, и он понимал, что все знают, как ему мучительно стыдно. Понимал, но ничего не мог с собой поделать.

Он любил Олу с самого детства, в те счастливые годы, когда они вдвоем ускользали к далеким озерам полюбоваться отражением Великой Звезды.

Но тогда нельзя было проявлять своих чувств, и он старательно скрывал их. А теперь, когда они оба стали настолько взрослыми, что могли объявить об этом всем, Ола почему-то избегала его, каждый раз исчезая сразу же после утреннего хоровода.

Напрасно он пытался перехватить ее прежде, чем она исчезнет, последовать за ней, узнать, куда она девается. Ему это не удавалось.

Пейг знал, что не один он влюблен в Олу. Роуд, стоило ей коснуться его, тоже предательски розовел, и от его волнения электрический разряд пробегал по всему хороводу.

Так было всегда. В детстве, когда они с Олой улетали к озерам, Роуд каким-то образом находил их. Это раздражало Пейга, но ведь Ола не принадлежала никому, а значит, каждый мог позволить себе быть влюбленным в нее.

Сегодня Пейг решил опередить Олу. Пусть она не думает, что он не может жить без нее.

Не дожидаясь окончания танца, он нарушил гармоничную слитность хоровода и, вспыхнув желтым светом, исчез.

Неуловимые растерянно замерцали, съежились, и хоровод распался. Праздник утра был безнадежно испорчен в самом разгаре.

"Пейга нужно наказать", - обменялись единодушным мнением друзья.

Только Ола не проявила никаких эмоций. Распластавшись на жестком буром мхе, она равнодушно принялась созерцать небо у той части горизонта, откуда вот-вот должны были появиться пять малых звезд, а потом всколыхнулась легкой дымкой и тоже исчезла.

В полном одиночестве летел Пейг над пробуждающейся планетой. Однообразие ландшафта нарушали изредка попадавшиеся Неподвижные.

"Удивительно, - подумал Пейг, - их много, но они далеки друг от друга и потому так же одиноки, как я".

Желто-оранжевой равнине, тянувшейся до самого горизонта, казалось, не будет конца. Пейг нервничал. Отчего? Поглощенный своими невеселыми мыслями, он не сразу понял. Но, спохватившись, поспешно устремился вниз, чтобы укрыться в тени одного из Неподвижных.

Перегрев всегда вызывает у Неуловимых неприятные ощущения. И как это он не заметил, что Пять Звезд уже выплыли на небо и вместе с Великой Звездой изливали на планету нестерпимый зной.

Неподвижный, в тени которого укрылся Пейг, был большим и старым. Его ветви, унизанные жесткими рыжими пластинами, безвольно свисали и только еле заметно вздрагивали под все усиливающимся зноем.

Едва коснувшись земли, Пейг поспешил разрядиться, чтобы избавиться от перегрузок. Ему сразу стало легче. Он растянулся на голом камне и отдыхал, приказав себе ни о чем не думать.

Одна из малых звезд, взбираясь все выше по небосводу, коснулась Пейга своими лучами. Он рассердился, но двигаться не хотелось.

"Разве ты не видишь - я на свету?! Укрой же меня скорее!" - послал он упрек Неподвижному.

Тот безропотно, но с невыносимой медлительностью приподнял тяжелую ветвь и расположил ее так, чтобы защитить Пейга от непрошеных лучей.

"Можно подумать, что я нарушил утренний хоровод только для того, чтобы валяться в тени этой старой развалины", - раздраженно подумал Пейг и заставил себя сосредоточиться.

Он постарался как можно точнее определить местонахождение Трех Озер, тех самых, к которым в детстве они удирали вдвоем с Олой. И как только ему это удалось, он молниеносно перенесся на их берега - не летать же под отвесными лучами шести светил.

И тут он вдруг увидел Олу. От неожиданности его тело вспыхнуло желто-розовыми искорками.

Не замечая его появления, она продолжала парить над дымящейся поверхностью озера, то касаясь ее, то взмывая ввысь.

Когда Ола нырнула в озеро, Пейг скользнул за нею следом.

Его окутала приятная прохлада, пронизанная спутавшимися лучами светил. Но он не замечал ничего. Он искал ее.

Она же беззаботно резвилась у самой поверхности, разбрасывая сверкающие брызги, которые тут же испарялись.

Стараясь подавить волнение, чтобы не выдать своего присутствия, он распластался на поверхности озера, сделавшись совсем прозрачным.

Ни о чем не подозревавшая Ола в радостном наслаждении взвилась в воздух и, разом расслабившись, плюхнулась в озеро, прямо на его распростертое тело.

Она забилась, запульсировала в тщетной попытке вырваться.

И вдруг затихла. Она узнала его. Все еще не смея верить, он ощутил исходящую от нее волну нежности. И безумный восторг захлестнул его.

Их тела в прозрачных струях газа искрились одинаковым золотисто-сиреневым светом.

А потом они, притихшие и счастливые, распластались на берегу под сенью Неподвижного и лежали так долго-долго, не обмениваясь даже мыслями.

Наконец он спросил ее, почему она оказалась у Трех Озер.

- Я бываю здесь каждый день, - ответила она.

- Одна?

- Одна.

- Так вот куда ты все время исчезаешь. Как же я мог не догадаться?!

- Мне дороги эти места... с детства.

- И мне тоже. - Он снова засветился, замерцал. - Мы так часто бывали здесь вместе...

- Ты помнишь?!

- А разве я могу забыть? Ведь это были самые счастливые дни в моей жизни.

- И в моей тоже, - призналась она.

- Правда? Почему же ты молчала столько времени? Почему не подпускала мои мысли? Я так мучился...

- Я ждала.

- Но чего?!

- Зрелости. Родители учили меня сдержанности до наступления зрелости.

- "Родители учили"... - с горечью повторил он. - А они не объясняли тебе, что сдерживать уже родившиеся чувства - значит причинять боль и себе, и тому, кого любишь?

- Разве ты забыл, что у меня нет родителей? - упрекнула она.

Он сразу потускнел и съежился. Веселые искорки погасли. Ему стало стыдно. Он действительно забыл...

- Но зрелость придет к нам только следующим летом, - растерянно заметил он.

- Теперь это уже не имеет значения, теперь я поняла, что все равно не смогла бы ждать так долго.

С этого дня они все время проводили вместе. Вместе упивались блеском крохотных ночных звезд, не дававших ни тепла, ни света, ни энергии. Вместе нетерпеливо ждали рассвета и первых горячих лучей Великой Звезды. Первыми затевали веселый утренний хоровод и при этом светились так ярко, что их хороводу завидовали другие группы Неуловимых.

Старики хороводов не водили. Они не переносили даже утренних лучей и, зябко, мелко вздрагивая, грелись в полутени таких же старых Неподвижных и почему-то с тревогой следили за юной, слишком яркой парочкой.

Нет, они не осуждали их за столь ранний союз, потому что право судить имели только родители Неуловимой, которых, увы, не было в живых.

Каждое утро после хоровода Пейг и Ола исчезали и весь день проводили, купаясь в теплых озерах их детства, или лежали в тени заботливых Неподвижных.

Однажды они даже на ночь не вернулись к своим.

Ночь была тихая-тихая. Неподвижные дремали, свесив сонные ветви. Озера лениво дымились, распространяя терпкий запах газа.

Пейг и Ола, спасаясь от ночного холода, так тесно прижались друг к другу, что слились в единый шар. Их объединенное в общий поток зрение сконцентрировалось на Второй планете Великой Звезды, тускло мерцавшей в ночном небе.

Вторая была дальше от Великой, чем Первая, и значительно превосходила ее в размерах. Таинственная планета всегда вызывала у Неуловимых страх и смутные опасения.

"Узнать бы, чем живет эта неприветливая, плотно закутанная в свою атмосферу планета", - подумал Пейг.

- Ты действительно хочешь знать? - оживилась Ола. - Я давно собираюсь открыть тебе свои мысли.

- О чем ты? - насторожился Пейг.

- Ты прекрасно меня понимаешь, не притворяйся, - рассердилась Ола. Кто мешает нам рассмотреть ее поближе?

- Ты... ты хочешь отправиться в Космос?!

- Конечно. Вместе с тобой. Ведь мы теперь одно целое. Или ты не согласен?

- Ты, верно, забыла, что в Космосе погибли твои родители, поплатившись за свое безрассудство. Неужели ты хочешь, чтобы и нас постигла та же участь?! И это тогда, когда мы наконец вместе, когда мы так счастливы.

- Я ничего никогда не забываю. Именно в год гибели родителей я приняла решение, что повторю их путешествие, как только достигну зрелости.

Она обособилась - и между ними прокрался ночной холод. Дрожь прошла по телу Пейга. Он поспешил уплотнить свою оболочку.

Ола засветилась недружелюбным зеленоватым светом.

- Ты боишься! Ты - трус. Тот, кого я люблю, не может быть трусом. Я не могу любить труса...

Это обвинение ударило его сильнее грозового разряда. Он съежился еще плотнее, став голубым от обиды.

- Я вовсе не трус. Но я не хочу, чтобы Лло изгнал нас на Лысые Горы, туда, где нет ни Неподвижных, ни озер, где светила уничтожают все живое!

- Я должна лететь! Это мой долг. Я так решила.

- Но ведь я не принимал такого решения, я не готов. И мне вовсе не хочется покидать нашу планету. Мне нет дела до чужих планет.

- А вот Роуд не стал бы колебаться. - Ола послала ему пучок запальчивых импульсов. - Он, не раздумывая, последовал бы за мной куда угодно.

На сей раз рассердился Пейг.

- Так пусть он и следует за тобой куда угодно, - ответил он и, разгневанно вспыхнув белым светом, метнулся прочь от нее.

- Пейг! Пейг! - понесся ему вдогонку ее испуганный зов. - Не бросай меня.

Но Пейг, почувствовав во вспышке гнева свою силу, свою власть над нею, разгорелся еще ярче и, экранировав от нее свои мысли, исчез.

Ола осталась одна. Она безвольно обмякла, потускнела. Сейчас даже Роуд не обратил бы на нее внимания, такой она стала жалкой и невзрачной.

Озера печально дымились. Неподвижный сочувственно позвякивал поникшими пластинами. А таинственная Вторая насмешливо глядела на нее с высоты.

Ола долго лежала на мхе, ища утешения в картинах детства, воскрешая их в памяти.

А детство для нее олицетворялось образами отца и матери, нежно ее любивших.

Да, они очень любили ее, свое единственное дитя. Но, как и она сама, они больше всего на свете любили свободу и стремительное движение. Они были самой своевольной, самой взбалмошной парой, доставлявшей Лло уйму хлопот. Вечно они куда-то исчезали, и никто из Неуловимых не знал, куда именно, - никто, кроме Олы, потому что иногда они брали ее с собой.

Незабываемые путешествия! Порой они втроем забирались на самые высокие горы, покрытые снегами, или уносились в страну полумрака, туда, где могучие Неподвижные стояли непроходимой стеной, где под сенью их жестких крон копошились неведомые и опасные формы жизни. Но оставаться там долго они не могли, их начинал мучить жгучий голод, и, не успев налюбоваться причудливым миром, они спешили назад к своим привычным, обжитым местам, где в недрах планеты залегали колоссальные пласты сверхтяжелой руды, излучающей мощные потоки живительной энергии.

И вот как-то раз (Ола запомнила этот день на всю жизнь)... родители заключили ее в тесный круг, сплелись воедино, плотно прижавшись к ней виновато мерцающей поверхностью, и объяснили, что хотя они и нежно любят ее, свою крошку Олу, однако им необходимо на время расстаться, потому что... они должны наконец узнать, что из себя представляет мрачная и таинственная Вторая, живущая, как и их родная планета, светом Великой Звезды.

Несмотря на то что им было известно о ней не больше, чем всем Неуловимым, почему-то именно их обуревала непреодолимая потребность расширить скудные запасы своей генетической памяти. Быть может, за счет таких вот отдельных избранников Природа и осуществляла совершенствование Неуловимых.

Ола смирилась. И стала ждать их возвращения. Она ждала долго. Очень долго, с каждым днем все нетерпеливее.

А потом ее позвал к себе Лло и сообщил, что Вторая планета Великой Звезды убила ее родителей.

Маленькая Ола не могла по-настоящему осознать трагический смысл этого известия. Она поняла только, что ей никогда не увидеть отца и мать и что она совсем одинока.

И несмотря на то, что товарищи неустанно заботились о ней, она стала самой грустной из всех Неуловимых. А внимание окружающих еще больше угнетало ее. Ола избегала даже Пейга, к которому с детства питала глубокую привязанность.

И вот теперь, когда она стала почти взрослой, та непреодолимая потребность, которая сжигала ее родителей, овладела и ею. Она чувствовала, что обязана повторить их путь, завершить незавершенное. Она чувствовала, что если отступится от своего Долга, то никогда в жизни не будет иметь покоя, не будет иметь права на счастье. Эта мысль преследовала ее день и ночь.

Но при всей своей независимости Ола ни за что не отважилась бы на такое путешествие в одиночку. Ей нужен был спутник. Ей нужен был Пейг! А он отказывался лететь с нею. Что ж! Она согласна принести в жертву свою любовь! Размышляя, Ола не заметила, как наступило утро, как выплыли на небосвод дневные светила...

Вспыхнув решительными колючими искрами, Ола оторвалась от желто-бурой лужайки и помчалась туда, где обычно после утреннего хоровода плели мелодию ее друзья.

Свободно расположившись на мшистом покрывале, Неуловимые обменивались тягучей мелодичной песней, которая звучала только внутри каждого из них. Ола пассивно воспринимала ее, не принимая участия в песнетворчестве любимом занятии Неуловимых.

Ловя всем телом волнующие трепетные волны, Ола отыскивала Роуда... Вот он, на склоне холма, рядом с искристой юной Иэль. Ола чувствовала желание Роуда придумать такую мелодию, которая понравилась бы Иэль.

Олу задело, что первый раз за столько лет Роуд не заметил ее появления. После того как Ола соединила свою судьбу с судьбой Пейга, Роуд заставил себя не думать о ней.

Ола послала Роуду пучок властных импульсов.

Он насторожился. Уловил наконец ее присутствие. Хитроумно задуманная мелодия разом улетучилась. Он забыл о песне, забыл об Иэль и, мерцая нежно-розовым светом, устремился на зов Олы.

Ничего не объясняя, она повлекла его за собой, к подножью гладких пустынных холмов.

- Ты позвала меня, Ола! Могу ли я верить?!

Он взволнованно пульсировал.

- Да. Ты нужен мне. Я хочу тебе кое-что предложить...

- Приказывай! - в бурном воодушевлении всплеснулся Роуд. - Я согласен на все, что ты пожелаешь!

Он пылал, он переливался сразу всеми цветами. В нем снова разгорелась надежда. Иэль была забыта.

- А ты не пожалеешь?

- Да никогда!..

- Не спеши. Вникни: я... хочу... отправиться... на Вторую. Понимаешь? На Вторую планету Великой Звезды. И я хочу, чтобы ты полетел вместе со мной.

- На Вторую? - Роуд сделался бледно-желтым. Потом голубым, а потом и вовсе померк.

- Ты испугался! Я так и знала! И ты тоже!

- Тоже?.. А кто еще?.. Пейг? Ну конечно, Пейг! Он отказался лететь с тобой, и ты с досады вспомнила обо мне. "Роуд любит меня, - подумала ты. Он согласится на любое безумство". Ведь так?

- Так! Я ошиблась?

- Нет! Ты не ошиблась! Роуд действительно любит тебя. И он действительно способен на все! Когда мы летим?

- Роуд! - Ола так бурно выразила свой восторг, что взметнулась в воздух. - Ты - настоящий друг!

- Ну нет! - вспылил Роуд. - Ни один друг на свете не заставил бы меня согласиться на такое. Я люблю тебя. И понимаю, что это единственная возможность быть рядом с тобой.

- Мне неприятны твои мысли.

- Но и я не в восторге от твоих. Правда - в обмен на жизнь, которую я вверяю в твою сумасбродную власть.

- Хорошо. Пусть будет так. Когда мы летим?

- Когда тебе угодно. Но с одним условием: Лло должен знать о нашем путешествии.

- Зачем тебе это?

- Если мы не вернемся... а мы, скорее всего, не вернемся, Неуловимые хоть помянут нас добром за мужество и риск, а не обвинят в постыдном бегстве, как нарушивших закон верности.

...Великая Звезда вместе со своей свитой давно закатилась за зазубрины далеких скал. Ночь окутала планету, но небосвод не расцветился, как обычно, холодными огоньками бесчисленных звезд.

Чем сильнее сгущалась тьма, тем явственнее ощущал Пейг нарастающий трепет во всем теле. Сладостное волнение могло означать лишь одно приближение грозы. Вот и вспыхнула наконец вдали первая немая зарница! За ней вторая, третья. Казалось, гроза подступает сразу со всех сторон. Планета наэлектризовывалась и вздрагивала, а вместе с нею в нетерпеливом ожидании дрожал Пейг.

Прямо над ним раздался наконец оглушительный треск. Небо раскололось надвое, и линия раскола ярко вспыхнула.

Тело Пейга озарилось изнутри ответным пламенем, белым и холодным, как сама молния.

Новый яростный раскат потряс тишину, низко нависшие черные тучи швырнули в землю мощный электрический разряд, и Пейг с жадностью поглотил его.

Он ликовал. Он блаженствовал. Ничто на свете не могло сравниться с этими редкими, бесценными дарами неба.

Вдруг сквозь раскаты грома ему почудился чей-то зов. Пейг встрепенулся, сконцентрировал внимание и тут же воспринял присутствие Неуловимого.

- Кто здесь?

Кто мог в такую великолепную ночь не лежать на месте, наслаждаясь грозовыми разрядами, и мешать наслаждаться другим?

Что непрошеный гость не Ола, он понял сразу.

- Пейг, это я, Иэль.

- Иэль?! Почему ты здесь?

- Ищу тебя.

Пейг удивился еще больше.

- Пейг, я люблю Роуда.

- Любишь Роуда? Но при чем тут я?

- Ведь ты любишь Олу.

- Я не могут понять тебя, Иэль, - совсем рассердился Пейг. - Почему ты спрашиваешь?

- Пейг, разве ты не знаешь, что Ола летит вместе с Роудом в Космос?

- Ола... вместе с Роудом?! Она попросила его... и он...

- Да, он согласился...

Молнии в диком танце метались по небу, но Пейг больше не замечал их, как не замечал присутствия Иэль, от которой он намеренно экранировался.

Пейг был зол, раздосадован, взбешен, но не двигался с места. Он знал, что Ола не рискнет отправиться в такое фантастическое путешествие, не запасясь энергией Великой Звезды, ей необходимо дождаться рассвета.

Он знал, что Ола любит его, но предпочла пожертвовать любовью во имя исполнения данного ею обета. А он, жалкий трус, не сумел понять ее. Он оказался неспособным на великую жертву, тогда как Роуд...

Едва забрезжил рассвет, Ола и Роуд приготовились к полету.

Нет, Ола не думала о Пейге. Заставляла себя не думать из страха смалодушничать, отказаться от задуманного.

- Ты настроился, Роуд?

- Да, любимая.

- Тогда в путь!

Они разом уплотнились, сжались в комочки и, одновременно оторвавшись, пронзили пространство в сверхстремительном полете. Оказавшись по ту сторону тончайшего слоя атмосферы, замерли на миг, прощаясь с родной планетой. Их тела, обретшие сферическую форму, тускло блеснули в лучах Великой Звезды и растаяли.

А мгновение спустя сорвались с места еще две еле заметные тени и тоже растворились в утренних лучах.

Теперь, когда атмосфера больше не ослабляла космических излучений и не грозила перегревом, Ола ощущала, как ее тело дрожит и вибрирует... Ей казалось, что она чувствует каждую свою клеточку в отдельности. Сейчас она была лишь горсточкой одухотворенных атомов, но горсточкой управляемой, умеющей виртуозно лавировать в космическом хаосе. Настолько виртуозно, что ей не грозили ни астероидные, ни метеоритные потоки, ни силовые поля, ни даже еле приметные космические пылинки.

Она забыла о том, что где-то поблизости должен быть Роуд. Она забыла обо всем на свете, упиваясь стремительностью движения, наслаждаясь звездной энергией в чистом виде, изливавшейся на нее со всех сторон.

Бездонную черноту космоса острыми иглами пронзили лучи сотен, тысяч звезд.

Великая Звезда, заслоненная Первой, украсила родную планету светящимся ореолом. Пять близких звезд, казавшихся с поверхности планеты тусклыми и расплывчатыми, источали яркий свет.

Ола знала, что способность Неуловимых поглощать энергию не беспредельна, однако сейчас перенасыщение ей и Роуду не грозило, так как все, чем награждал их Космос, уходило на непостижимо быстрое перемещение в пространстве.

А Вторая будто сама неслась навстречу, каждый миг увеличиваясь в размерах.

Невозможно было определить, как долго продолжался их полет. Казалось, время не существует в необъятном, величественном покое.

Часть II

Грозным редко удавалось увидеть Великую Звезду с ее свитой и заманчиво поблескивающей Первой.

Мутная, тускло-серая атмосфера непроницаемой тяжелой пеленой окутывала огромную мрачную планету, на которой сутки длились бесконечно долго, а году не было ни конца, ни начала. Если лучам Великой Звезды все же удавалось пробить бездонную толщу атмосферы, Грозные с жадностью концентрировали внимание на любимце Великой Звезды. И тогда целое облако ядовитых испарений окутывало группу наблюдавших, облако, вызванное завистью и сознанием своей беспомощности.

Чтобы получше разглядеть Первую, Грозные заползали на самые вершины остроконечных скал. Здесь воздух становился чуть-чуть прозрачнее, но Первая по-прежнему оставалась недосягаемой.

В то утро Вул, сонный и недовольный, выполз из своей пещеры и растекся по шершавой поверхности каменистого плато. Сегодня у него было особенно плохое настроение.

Неподалеку грелся в скудных лучах Великой Звезды Сат. При виде Вула он попытался вступить с ним в контакт, но тот огрел его длинноволновым колебанием, отчего Сат вздыбился и зло съежился.

- Вул, - ощутили поссорившиеся отдаленный зов. - Совет в сборе. Все ждут тебя.

Вул сорвался с места и, прильнув к неровной поверхности отвесной скалы, заструился ввысь по ее склону.

И хотя Сата на Совет не позвали, подгоняемый любопытством, он последовал за Вулом.

На широком плато, отполированном бесчисленными поколениями Грозных, было темно от взволнованно колышущихся тел.

Как только Вул занял свое место, все замерли, сосредоточив внимание.

- Братья! - Мысль исходила от Дьява, бессменно возглавлявшего колонию Грозных уже не одно столетие. - Братья! Сколько мы себя помним, нашей единственной, но, к сожалению, несбыточной мечтой оставалось стремление к Первой, этой удачливой избраннице Великой Звезды. Мы все знаем, что ее атмосфера тонка и прозрачна. Великая щедро изливает на нее свой свет и тепло, тогда как мы обречены здесь вечно страдать от холода и мрака. Вот почему так стремимся мы переселиться на Первую...

- Все это нам давно известно. - Протесты посыпались на Дьява, словно камни.

- Я не кончил! - остановил их Дьяв. - Я собрал вас здесь для важного сообщения: среди нас наконец нашелся тот, кто поможет нам осуществить нашу давнишнюю мечту.

В ответ поднялся целый вихрь беспорядочных импульсов.

- Кто же он? Кто?! - волновались Грозные.

- Вул! Поделись с Советом своей идеей, - потребовал Дьяв.

Вул вздыбился густым тяжелым холмом над скоплением неподвижно застывших собратьев и широким веером направил на них мозговые импульсы:

- Идея моя проста: для передвижения в Космосе необходимо использовать нашу способность вырабатывать сверхпрочные, сверхплотные клетки, покровом из которых каждый из нас защищается в минуты опасности. Если же объединить наши усилия, то сообща мы можем создать огромную оболочку, непроницаемую для внешних раздражителей. Окутав себя такой оболочкой, мы без особого труда переправимся на Первую и завладеем ею.

Грозные возбужденно задвигались, окружая Вула. От волнения они не замечали, что все сильнее придавливают его к скале. Чтобы освободиться от восторженных почитателей, Вулу пришлось прибегнуть к длинноволновой защите.

* * *

Вельзи довольно долго сохраняла полную неподвижность, но никто не появлялся в пустынном, казавшемся безжизненным ущелье.

Она начала терять терпение, от чего над нею предательски заструился ядовитый дымок.

И тут послышался долгожданный всплеск воды. Вельзи напряглась всем телом.

Огромный корявый ком, росший на самом берегу, заколыхался. Его овальные пластины стали с треском лопаться, выбрасывая в воздух тучи ядовитых спор, распространявших резкое зловоние.

Наконец-то! Из-за растревоженного растения со зловонными хлопушками показалась узкая вертлявая голова, которая тянулась и тянулась в сторону берега. Тело Вельзи опало, распластавшись на земле, по нему пробегала сладостная дрожь...

Еще... Еще немного... Казалось, длинной гибкой шее, направлявшей голову, не будет конца. Вот на влажную почву со звонким чавканьем опустилась тяжелая бесформенная лапа, за ней другая... Вельзи радостно, жадно ждала.

Вода с шумом отхлынула, и на берег вывалилось огромное, мокро блестевшее туловище.

На такую удачу Вельзи и не рассчитывала. Но тут ее чувствительные сонары уловили приближение соперника.

Соперник еще далеко, но, без сомнения, направляется именно сюда, в давно облюбованную кормушку Грозных.

Нужно спешить! Сосредоточившись, Вельзи выстрелила в гиганта серией сокрушительных инфразвуковых волн - огромная туша рухнула замертво. Трепеща всем телом, Вельзи накинулась на добычу: распластавшись над поверженным животным, она прильнула к нему сотнями жадных присосок, которыми была усеяна вся нижняя часть ее поверхности.

Когда Ана добралась до зеленой воды, Вельзи не пожелала даже обратить на нее внимания. Сытая и довольная, она отвалилась от обескровленной туши, раскинувшись на прохладной влажной почве. Ее тело приобрело красивый лилово-вишневый оттенок. Если бы Вул сейчас был рядом, он залюбовался бы ею. Но вместо Вула тут околачивалась надоедливая Ана, что раздражало Вельзи.

- Ненасытная, - послала ей Ана досадливый упрек. - Ведь мы с детства живем рядом, в одной скале, а ты всегда норовишь улизнуть на охоту тайком от меня. Твои волны гораздо сильнее моих, ты убиваешь наповал с первого раза, но ты не хочешь помочь мне.

- Хватит хныкать, - разнеженно растягиваясь вширь, отозвалась Вельзи. - Там, наверное, осталось что-нибудь и для тебя. Спеши, пока он еще не остыл.

Ана бросилась к груде мертвого мяса, облепила его присосками, но от ненасытной Вельзи ей мало что могло перепасть, и скоро, полуголодная и раздосадованная, она присоединилась к соседке.

- А что же тебе твой Сат не помогает охотиться? - насмешливо осведомилась Вельзи.

- Разве ты не знаешь, что Сата вместе с Вулом позвал Дьяв на вершину скалы? У них секретный Совет.

Вельзи отдыхала в пещере, когда позвали Вула, и ей стало обидно, что Ана знает то, чего не знает она.

- О чем им совещаться? Что они могут придумать! - Поток ее мыслей был пронизан презрительной иронией. - Они носятся с одной и той же идеей вот уже тысячу лет. И все без толку.

Вельзи даже не подозревала, что именно ее Вул совершит переворот в судьбе Грозных.

- Им никогда ничего не придумать, - согласилась Ана. - Лучше бы побольше думали о нас и о детях. Тебе-то есть чем накормить малышей, а что я предложу своим, когда мне не удалось утолить даже собственный голод?

- Чем постоянно жаловаться, лучше бы охотилась сама, а не подбирала то, что остается от других.

Вельзи подтянула в упругий ком разнеженное, отяжелевшее тело и, довольная собой, направилась к пещере, туда, где поджидали ее два маленьких лиловых клубочка.

А Ана, послушавшись совета ехидной соседки, решила поохотиться самостоятельно.

Подобравшись к самому берегу, она налепилась на скользкий бесформенный ком и свесилась к воде, в которой из-за зеленоватой мути ничего нельзя было разглядеть.

Ком вздрогнул, ощетинился жесткими пупырышками, отчего все тело Аны начало зудеть и чесаться, и преспокойно ушел под воду.

Грозные не умели плавать и боялись воды. Почувствовав, что тонет, Ана испустила пронзительный ультразвуковой вопль. Но Сат все еще был на вершине скалы и не мог услышать ее зова. От Вельзи же, даже если она и услышит, помощи ждать не приходилось.

Тело Аны сморщилось, почернело. Она беспомощно барахталась у самого берега, пока ей наконец не удалось зацепиться присосками за разбухшую, покрытую красной плесенью кочку.

Мокрая, съежившаяся и жалкая, ползла Ана обратно к пещере, мечтая только о том, чтобы не повстречаться с сытой, насмешливой Вельзи.

И вдруг прямо перед нею с неба свалилось что-то непонятное. Она замерла.

Странный клубок некоторое время не подавал признаков жизни. Наконец он шевельнулся и, слабо мерцая, стал увеличиваться в размерах.

В сознании Аны блеснула надежда - пища! Не важно, что это и откуда свалилось. Важно поскорее прикончить ее, прильнуть страждущими присосками к горячей, полной живительной влаги плоти. Что неведомое существо отнюдь не обладало горячей плотью, Ана и не заметила. Она старательно сосредоточилась и послала волну инфразвука.

Незнакомая добыча вздрогнула как от удара, засветилась и вдруг ответила таким сильным электрическим разрядом, что Ану подбросило. Перепугавшись, она в панике пустилась наутек.

Убедившись, что враг далеко, "добыча" послала тихий зов:

- Роуд... Роуд, где ты?

- Я здесь, Ола, - получила она ответ из-за ближайшего холма.

Показался Роуд, с трудом передвигавшийся по незнакомой местности.

- Мне так тяжело, будто меня придавила целая скала, - пожаловался он.

- И мне тоже, - ответила Ола. - Я попыталась взлететь, но не смогла, что это может значить?

- Это значит, что Вторая притягивает все, что на нее попадает, гораздо сильнее, чем Первая, потому что она намного больше и тяжелее нашей планеты.

- А почему не видно Великой Звезды? Почему здесь такой убийственный сумрак?!

- Разве ты утратила свою генетическую память? Густая атмосфера и мощная гравитация Второй придавливают нас к поверхности планеты. Поэтому здесь сумрачно и так тяжело передвигаться.

- Значит, нам долго не продержаться, - встревожилась Ола. - Без живительных лучей Великой мы погибнем.

- Я ведь предупреждал тебя еще дома, что твоя затея обрекает нас на...

- Не надо, Роуд. Я очень благодарна, что ты согласился лететь со мной, и я не пожалею о свершившемся, даже если мне... - нам! - суждено здесь погибнуть. Я исполнила свой долг.

Завороженный потоком мыслей сомоотверженной, бесстрашной Олы, Роуд ненароком коснулся овальной пластины, торчащей из бесформенной кочки. Створки пластины с треском распахнулись, выбросив в воздух столб зловонной пыли.

Ола и Роуд вспыхнули зеленым светом и съежились от отвращения. Они отползли подальше от воинственной кочки и только сейчас заметили, что находятся на берегу.

- Ола! Здесь озеро! Не искупаться ли нам?

- Мне не нравится это озеро, - возразила Ола. - Оно совсем не похоже на наши: зеленое, непрозрачное и какое-то зловещее. К тому же нам надо беречь энергию. Забудь о купаниях.

- Из-за сумрака здесь все кажется зловещим. Я исполнил твою просьбу, Ола. Мы осуществили этот безумный перелет. Я доказал тебе свою любовь. Так давай, пока не поздно, вернемся обратно.

- Я позвала тебя с собой не для того, чтобы получить доказательства твоей любви. Мне было вполне достаточно любви Пейга. Я подвергла себя и тебя смертельной опасности ради того, чтобы узнать судьбу моих родителей.

- У кого же ты ее собираешься узнавать? - удивился Роуд.

- Я еще не знаю, но не покину планету, пока во всем не разберусь.

Совет на вершине скалы закончился, и Грозные фиолетовой лавиной заструились вниз. Каждый спешил к своей пещере в надежде, что его подруга удачно поохотилась и будет чем поживиться, поскольку время для собственной охоты было упущено.

На небольшое скалистое плато выходило множество пещер. В каждой из них обитала одна семья.

Когда члены Совета вернулись домой, они застали своих подруг сгрудившимися на площадке и неестественно возбужденными.

- Что-нибудь случилось? - забеспокоились прибывшие.

Мысленные импульсы полетели со всех сторон, они скрещивались, разбивались, путались. Получалась полная неразбериха.

- Прекратите! - послал мощный импульс Дьяв. - Так ничего невозможно понять. Пусть объяснит кто-нибудь один.

Все затихли. Первая вступила в контакт Вельзи:

- Спрашивать надо у Аны. Она видела, ей и объяснять.

Внимание всех сосредоточилось на Ане.

- Там, у зеленой воды, где мы обычно охотимся, - начала Ана, - на меня прямо с неба напало неведомое существо...

- Прямо с неба? - недоверчиво переспросил Дьяв. - Но в нашем небе никто не живет.

- Оно упало с неба, - настаивала Ана.

- Пусть так. И что ты с ним сделала? Надеюсь, расправилась, как подобает Грозным?

- К сожалению, нет, - виновато ответила Ана, - я ударила его волной, от которой замертво свалился бы даже водяной гигант... Но существо обрушило на меня электрический разряд.

- Дальше! Дальше! - торопил свою подругу раздосадованный Сат.

- От удара меня всю передернуло, как от планетотрясения. Я еле спаслась. Первый раз встречаю такое...

- Я не верю ей, - презрительно вмешалась Вельзи.

- Почему? - оскорбился за подругу Сат и на всякий случай наподдал дерзкую соседку волной.

Вельзи вспучилась и сердито отползла в сторону.

Возмущенный Вул, окутавшись черным дымом, ринулся на обидчика своей подруги с яростью, подмял его под себя, впившись в него страшными присосками.

- Что ты делаешь?! - взвыл Сат. - Отпусти немедленно!

Грозные с жадным любопытством наблюдали за происходящим.

- Если ты сейчас же не прекратишь, - обрушился на Вула приказ разгневанного Дьява, - Вельзи будет отнята у тебя и передана Одинокому!

Вул отвалился от Сата и свернулся злобно пульсирующим клубком.

Сат тем временем поспешно принялся вырабатывать новые защитные клетки, чтобы восстановить израненную поверхность тела.

- Вместо того чтобы ссориться, следовало бы посмотреть на загадочное существо, - предложил Одинокий по имени Яд, который жил на том же плато, но без подруги, отчего был особенно злым и угрюмым.

- Яд прав. Мы только зря теряем время, - поддержал его Дьяв и первый устремился вниз по тропе, ведущей к зеленой воде.

На том месте, где Ана повстречалась с Олой, Грозные, к своему изумлению, обнаружили два существа вместо одного.

При виде Грозных пришельцы и не подумали скрыться. Напротив, они попытались вступить в дружеский контакт, излучая миролюбие и доброжелательность. Но Дьяв лишь воинственно вспучил спину.

Ола и Роуд послали хозяевам мысленный образ родной планеты, что вызвало среди озадаченных Грозных целый переполох.

Дьяв заклубился враждебным недоверием.

- Вы - такие маленькие, бескровные, жалкие. Да каждого из вас и обоих вместе я могу разбить волной, как какую-нибудь спору, - задиристо пригрозил Сат, но тут же получил оборонительный электрический разряд.

Возмущенный таким приемом, Роуд разгорелся устрашающим белым светом:

- Может, мы и меньше вас размерами, зато мы перемещаемся в Космосе с быстротой звездного луча. И не советую приближаться, - предостерег он. Мы умеем убивать моментально или посылать медленную, мучительную смерть.

Грозные в испуге отшатнулись, сбились в кучу.

Но случилось то, чего Неуловимые так боялись. На вспышку гнева Роуд израсходовал значительную часть своей энергии. Свечение в его теле стало медленно меркнуть. Ола тоже потеряла много энергии, отпугивая воинственных хозяев. А пополнить запасы, восстановить силы здесь, на этой планете, было нечем.

Почувствовав, что с пришельцами происходит что-то неладное, Вул отважился на смелую вылазку. Стараясь напугать их своей шарообразной формой, он подобрался совсем близко и, как и ожидал, не получил отпора.

Ободренный удачей Вула, Дьяв послал пришельцам торжествующий импульс.

- Вы явились на нашу планету незваными. Значит, мы вольны делать с вами все, что захотим. Вы - наши пленники.

- На что они нам, - вмешалась жестокая Вельзи, - прикончим сразу, и все тут!

- Прикончить не долго, - возразил Дьяв. - Я вижу, силы покидают их. Но они явились оттуда, куда мы так стремимся. Они могут нам пригодиться. А пока надо заточить их в пещеру.

- Можно в моей, - предложил Яд, с любопытством изучавший изящную зеленовато-голубую Олу. - Ведь я живу один.

Грозные стали теснить к пещерам ослабевших Неуловимых.

- Давай улетим, пока не поздно, - послал Роуд совсем короткий импульс, чтобы он дошел только до Олы.

- Нет! Я еще ничего не выяснила, - упрямо возразила она.

Грозные заставили их вползти в маленькую тесную пещеру и завалили вход камнем.

В пещере было темно и сыро. Ола и Роуд уплотнились, сжались в комочки и застыли. Силы медленно вытекали из их слабеющих тел.

- У нас был единственный шанс - улететь, - укорял Роуд Олу. - Что сможешь ты узнать в этой темнице? Теперь нас ждет участь твоих родителей. Медленное умирание без света и энергии. И зачем только я согласился! Зачем оставил тихую, кроткую Иэль! Она хоть любила меня и не стала бы толкать на верную гибель.

- Перестань, - прервала его жалобы Ола. - Еще не все потеряно. Надо ждать... и беречь силы.

Каменная глыба поползла в сторону, впустив в пещеру полоску тусклого света. В образовавшуюся щель протиснулся Яд - хозяин пещеры. Глыбу снова задвинули снаружи.

Яд, не обращая ни малейшего внимания на Роуда, подобрался к Оле, слабо светившейся в уголке пещеры.

Пользуясь сонарами, Ола в темноте ощущала его громоздкое неуклюжее тело.

- Что вам нужно от нас? Зачем пожаловали? - спросил ее Яд.

- Нам очень хотелось узнать, какая она, ваша планета, кто на ней обитает. И еще...

- Что еще?

- Много лет назад... к вам отправились мои родители. Но обратно так и не вернулись. Я хочу... я должна знать, что с ними сталось.

- Были еще пришельцы? - удивился Яд. - Мне ничего о них не известно.

- Жаль... А может, известно другим?

- Это может знать только Дьяв. Его память хранит историю планеты даже за тысячи лет до наших дней. Спроси у него. А я здесь не для того, чтобы отвечать на твои вопросы. Я хочу тебе кое-что предложить.

Ола слабо засветилась недобрым зеленоватым светом, но не перебила его.

- Я живу один, без подруги, - продолжал Яд. - Хоть ты и не очень мне подходишь, но ни у меня, ни у тебя нет выбора. Вас ждет смерть. Но если ты согласишься стать моей подругой, никто не посмеет тронуть тебя.

Роуд вздрогнул и из последних сил ярко вспыхнул. И тут же погас. Яд по-прежнему не замечал его.

- Невозможно, - спокойно ответила Ола.

- Почему? Если я не возьму тебя под свою защиту, тебя все равно убьют - Грозные не потерпят присутствия посторонних. Даже если ты согласишься, мне не легко будет отстоять тебя. Они хотят уничтожить вас обоих.

- В этом не будет необходимости. - Импульсы Олы становились все слабее. - Мы не можем жить на вашей планете. Мы привыкли к обилию света и тепла, которые щедро изливает на нашу планету Великая Звезда и пять ее сестер. Наша атмосфера легка и прозрачна. Космос питает нас своей энергией, наполняет силой и радостным ощущением жизни. А ваша чудовищная, мрачная атмосфера давит и убивает. К тому же вы заточили нас в темной пещере, где наши силы убывают с каждой минутой.

- А я-то думал, что ты - сильная, неуязвимая, что тобою можно гордиться. А ты... ты - жалкая. - Его импульсы были насыщены презрением и разочарованием.

- Я тоже кое-что думала о тебе... я думала, что нашла среди жестоких Грозных одно доброе существо...

- Доброта - это слабость. А мы презираем слабых. Мы поклоняемся только силе, - ответил Яд. - Я попрошу Дьява поскорее очистить мою пещеру. Здесь и одному-то слишком тесно.

Ни сама Ола, ни судьба пришельцев его больше не интересовали.

- Я советую тебе поскорее это сделать. - Даже передавать свои мысли Оле становилось все труднее. - Наше присутствие для тебя смертельно опасно. Энергия, которая нас питает, за счет которой мы живем, может убить тебя.

Яд насторожился. А Ола добавила:

- Ты сам предложил свою пещеру для нашего заточения.

- Проклятые пришельцы! - пробормотал Яд и, попятившись к выходу, потребовал выпустить его.

Камень отодвинули, освободили Яда и снова загородили проход.

Ола и Роуд неподвижно лежали на дне пещеры, пытаясь сберечь последние остатки сил.

По волновым колебаниям, ударявшимся снаружи в стены пещеры, Неуловимые догадались, что на плато собралось множество обитателей Второй.

Роуд с трудом подполз к маленькой щелочке между камнем и скалой и сосредоточился на восприятии импульсов Грозных, которые тут же пересылал Оле.

Яд поделился с собратьями тем, что узнал от Олы, и новое известие привело Грозных в смятение.

- Надо немедленно прикончить их, - требовало большинство.

- Но кто сделает это? Кто рискнет войти в смертоносную пещеру?

Смельчака не находилось.

- Они интересовались своими родителями, которые будто бы прилетали на нашу планету, - вдруг вспомнил Яд.

- Родителями? - Дьяв задумался. - Я знаю. Да, да, это было далеко отсюда - в северных общинах по ту сторону горизонта. Кажется, они погибли сами, не сумев приспособиться к нашим условиям.

- Они все-таки достигли цели! - Ола только мысленно окрасилась в радостный алый цвет.

- Погибли сами! - вмешался Вул. - Тем лучше. Значит, нам незачем лезть в пещеру. Надо только немного подождать.

- От них я узнал, - продолжил Яд прерванный рассказ, - что их атмосфера пронизана ярким светом Великой и пяти малых звезд, что она легкая и прозрачная и поэтому жить там радостно и приятно.

- Мы это чувствовали! - победоносно вспучился Дьяв. - Недаром все помыслы Грозных тысячелетиями были обращены к Первой, этой счастливой избраннице Великой Звезды. Теперь, когда мы получили подтверждение нашим догадкам, которое удивительным образом совпало с прозрением Вула, нам необходимо немедленно приступить к осуществлению нашей исконной мечты. Благодаря пришельцам мы знаем теперь, какие они - обитатели Первой. Может, они и опасны, но не для нас. Мы с ними справимся без труда. Немного усилий, и Первая будет безраздельно принадлежать нам, нам одним.

- Но они угрожали медленной смертью, - неуверенно заметил Яд. - Они предостерегали от каких-то... лучей.

- Я ничего не знаю, но уверен, что они попросту пытались запугать нас, - самонадеянно заявил Дьяв. - Ведь если бы они действительно обладали каким-то таинственным способом уничтожения, то давно бы уже воспользовались им, а не сидели покорно в пещере.

Этот довод сразу всех успокоил.

- Спускается ночь, - продолжал Дьяв, - не годится Грозным встречать ее под открытым небом. А с наступлением утра мы без промедления начнем вырабатывать непроницаемые оболочки...

- А пришельцы? - спросил Сат.

- К утру они сами испустят дух! А если нет, мы прикончим их перед тем, как улететь.

Сколько ни напрягался Роуд, к нему не поступало больше ни одного импульса. Он понял, что Грозные расползлись по своим пещерам. Только Яд, клубясь от злости, провел всю ночь на открытом плато. После пребывания в опасной пещере его никто не согласился пустить на ночлег.

"Они правы, - думала Ола, узнав от Роуда мнение Грозных. - Нам действительно не дожить до утра".

- У меня не хватит сил приблизиться к тебе, Ола, - передал Роуд. Только любовь к тебе заставила меня согласиться на верную гибель. Так позволь мне хотя бы перед смертью назвать тебя своей подругой.

- Прости, Роуд, но я тоже не могу сдвинуться с места, - солгала Ола. Ее мысли были сейчас далеко: у сверкающих озер на родной планете, где они совсем недавно были так счастливы с Пейгом.

"Глупая! Глупая... Ах, какая же я глупая, - думала Ола. - Сама загубила свое счастье. Загубила себя, Роуда и Пейга..."

- Ты ничего не пропустил? - спросила Иэль.

- Ничего, - отозвался Пейг. - И как это их угораздило так нелепо попасться, отдав себя во власть Грозных? Какая неосторожность!

Иэль и Пейг, плотно прилепившиеся к впадинам в скале, на протяжении всего совещания Грозных сохраняли полную неподвижность. И, лишь убедившись, что Грозные покинули плато, а Яд беспробудно спит, они решились вступить в контакт друг с другом.

- Что же теперь делать?

- Надо их выручать.

- Но как?!

- У нас хватило бы энергии, чтобы немедленно покинуть эту отвратительную планету, но если мы поделимся своими запасами с Олой и Роудом, то погибнем здесь все вчетвером, - размышляла Иэль. - Так что же предпринять?

- Я знаю одно, - убежденно возразил Пейг. - Друзей в беде не бросают, даже если нам грозит гибель.

- И я знаю, Пейг. Поэтому мы здесь. Я люблю Роуда не меньше, чем ты Олу, и тоже скорее погибну, чем брошу его в беде.

- Тогда почему мы медлим? Первое, что нужно сделать, это выпустить их из заточения.

- Но камень непомерно тяжел. На это уйдут все наши силы...

- Ты можешь предложить что-нибудь другое?

- Нет... Нет.

- Тогда за дело!

Камень действительно был для них слишком тяжел. Они навалились на него, но он едва сдвинулся с места.

- Ола, - слабо позвал Пейг.

- Роуд, - послала призыв Иэль.

Узники одновременно встрепенулись.

- Что это? Ты слышал?..

- Нас окликнули.

- Не просто окликнули, а позвали по имени.

- Но здесь никто не знает наших имен...

- Ола, Роуд, - коснулся их сознания повторный зов. - Это мы, ваши друзья. Попробуйте протиснуться в щель, спешите.

В ответ на их призыв две прозрачные струйки скользнули в узкую щель между скалой и камнем.

- Пейг! - излучила Ола угасающие импульсы. - Я знала, что твоя любовь сильнее страха. Я знала, что ты не покинешь меня...

- Иэль! Ты ли это?! - Роуд был изумлен настолько, насколько силы позволяли ему изумляться. - Я всегда думал о тебе только как о нежном, хорошеньком существе. А оказывается, ты - бесстрашная и мужественная. Неужели ради меня ты готова погибнуть?

- Пейг, - съежилась от сострадания Иэль, - посмотри, что с ними стало! Они же умирают!

- Кажется, и мы скоро станем такими же, - грустно отозвался Пейг. Мы летели сюда, чтобы помочь друзьям, но, видимо, это невозможно, и нам суждено лишь разделить их печальную участь.

- Пусть так! - отозвалась слабеющая Ола. - Даже смерть, разделенная с любимым, может быть счастьем. Я сейчас самая счастливая на свете, потому что рядом со мной ты - Пейг.

"А я предпочел бы резвиться в ласковых утренних лучах Великой вместе с Иэль", - подумал Роуд, но не передал свои мысли окружающим.

Пейг подобрался совсем близко к Оле, прижался к ней так, как это делал в те далекие ночи на родной планете, когда они вместе наслаждались звездами, и замер, чтобы бок о бок с любимой принять неизбежное.

Иэль последовала его примеру. Она тоже прижалась к Роуду, пытаясь поделить с ним поровну остаток своих сил.

Медленно, невыносимо медленно наступало утро. Тусклое, мрачное утро на мрачной планете.

Проснувшись, стали выползать из пещер Грозные. Они вели себя беспокойно, припадали к скале - их тревожило небо, свинцово нависшее над планетой. Вул и Сат отвалили камень от входа в пещеру Яда, прощупали ее.

- Пещера пуста! - передал собравшимся Вул. - Где же пленники?

Грозные всполошились.

- Да вот же они! - Все устремились на импульсы Аны. - Посмотрите! Их стало четверо, и они мертвы!

- Четверо? Это невозможно. Их было двое...

Резкий ледяной порыв ветра со свистом ворвался на плато, гулко ударился о скалы и помчался дальше...

Грозные притихли. Небо совсем потемнело, будто сверху снова упала ночь.

Ветер усиливался, он завывал и кружился, поднимая в воздух тучи каменной пыли. Оглушительный раскат грома эхом прокатился в горах, заставив их содрогнуться.

Грозные со всей стремительностью, на какую были способны, бросились к пещерам. Толкая и давя друг друга, они спешили укрыться каждый в своем логове.

На гладкую, отполированную телами разных поверхность плато шлепнулись первые крупные капли воды, застучали быстрее, чаще. И вот уже вода низвергалась с неба сплошной лавиной. Ярко вспыхнуло небо, озарив на мгновение притихшую, испуганную планету. Вторая молния, перекрывая первую, вонзилась в скалу, за ней третья, четвертая. С оглушительным треском молнии сверкали почти непрерывно.

И вдруг все четверо Неуловимых засветились, запульсировали, стали увеличиваться в размерах. Каждый новый разряд вливал в них силы, жизнь, надежды... Они разгорались ярким светом, их нельзя было узнать.

...Гроза помчалась дальше. Теперь она уже буйствовала где-то у горизонта. Когда Грозные по одному начали снова выползать на плато, пришельцев там не оказалось.

- Наверное, их сожгла гроза.

- Или смыл ливень.

Небо очистилось, и скудный свет озарил мрачные скалы.

- Пришельцев больше нет! - Дьяв привлек к себе внимание собравшихся. - Тем лучше! Никто и ничто не мешает нам приступить к осуществлению задуманного. Мы так долго ждали этого события...

- Мы готовы, - дружно отозвались Грозные.

Разделившись на равные группы, они сосредоточенно принялись вырабатывать сверхстойкие клетки и в строгой последовательности миллиардами выбрасывать их в воздух. Клетки намертво сцеплялись друг с другом, образуя тонкий, необычайно прочный покров.

Каждая группа обволакивалась таким покровом и уже изнутри заделывала просветы. В результате получались прочные, непроницаемые шары.

Дьяв, закупоренный в одной из таких оболочек, послал мощный импульс готовности к отлету. Его шар первым тяжело поднялся над скалой и с нарастающей скоростью устремился в небо. За ним последовали остальные.

Поглощенные очень важной и непривычной деятельностью, Грозные не заметили, что Яд не принимал участия в создании оболочек. Он лежал в стороне у начала тропы, ведущей к зеленой воде, и безучастно наблюдал за собратьями.

Он еще видел, как гигантские шары один за другим взмывали в небо, а потом сознание его затуманилось, по телу прошла судорога... больше он уж никогда ничего не увидит... Ола не солгала, предупреждая его об опасности.

Идея Вула оказалась на редкость остроумной и надежной. Лишь по непривычному ощущению легкости Грозные поняли, что наконец одолели ненавистную атмосферу своей планеты и вырвались в открытый космос.

Часть III

Родная планета распахнула перед беглецами свои необъятные, залитые прекрасным светом просторы. Вот и ее золотистые долины, и мудрые, одинокие Неподвижные, и искристые, манящие к себе озера.

Все четверо с разгону скользнули в ласковую прохладу газового озера, взметнув к ярко сияющим в небе дневным светилам тысячи тающих брызг.

Ола снова стала беззаботной и шаловливой. Она ластилась к Пейгу, стремясь к блаженству тех далеких счастливых дней.

Но Пейг все еще помнил обиду.

Иэль была счастлива, что ее любимый снова рядом. Взвившись вдвоем над растревоженным озером, они помчались к другому, где можно было уединиться.

Пейг и Ола остались одни. Нежно-розовая Ола коснулась его робкими импульсами:

- Ты все еще сердишься на меня?

- А разве такое прощается?

- Но я должна была лететь на Вторую! Я с детства дала себе клятву, и это было для меня важнее жизни, важнее нашей любви.

- А Роуд? Его тоже ты должна была взять с собой?

- Но ведь ты отказался. А одна лететь я не могла. Я исполнила долг перед родителями и перед собой. Теперь я обещаю тебе быть самой верной, самой покорной подругой и никогда ничего не делать наперекор твоим желаниям. Я люблю тебя, Пейг, и докажу это.

Пейг не нашелся что возразить.

Он был счастлив.

Вспыхивая алыми искорками, он больше не пытался скрыть переполнявшие его чувства. Он уже собрался было забыть обиды и увлечь Олу в сверкающие пучины озера, как вдруг заметил огромные шары, падающие с неба.

- Что это?!

Ола с Пейгом выбрались на берег и, приказав Неподвижному прикрыть их ветвями, стали наблюдать.

Шары, падая на планету, лопались, и из них выползали хорошо знакомые фиолетовые существа. Под яркими лучами Великой их тела утратили свой черный отлив. Ола и Пейг обменялись встревоженными импульсами.

- Как бы не было беды!

- Надо немедленно предупредить Неуловимых!

Они легко сорвались с места и, не тратя времени на перелет, растворились в прозрачной вышине.

А шары продолжали сыпаться на планету, раскалываясь и выпуская на свободу полчища инопланетян.

Когда зловещий поток иссяк, Дьяв собрал вокруг себя всех прибывших.

- Наша многовековая мечта сбылась! Мы на легкой, светлой планете, любимице Великой Звезды! Настало время освобождения от всех наших невзгод. Правда, планета маловата, но зато здесь можно легко передвигаться, здесь много света и тепла. Мы славно заживем на новом месте!

- Ты забыл о хозяевах планеты, - вмешался Сат.

- Мы уничтожим их! - заявил Дьяв. - У одной планеты не может быть нескольких хозяев. Или мы, или они!

...Роуд и Иэль неслись легким, искрящимся облачком, ничего не замечая вокруг. Они переживали лучшие мгновения своей жизни. Роуд покаялся Иэль в своем заблуждении, за что был жестоко наказан. Он обязан Иэль жизнью и счастьем, и теперь уже никогда ее не покинет.

Иэль с радостью простила друга и, чтобы доказать ему, как она прекрасна, переливалась нежнейшими оттенками всех цветов.

Роуд не мог налюбоваться своей подругой. Он вновь наслаждался полнотой жизни, избытком энергии и беззаботностью. Он резвился, переливался и звучал нежнейшей мелодией, смешав воедино танец восхода и заката.

- А вот вам и хозяева Первой, - со злой иронией Дьяв указал Грозным на счастливую пару. - Сейчас я научу вас расправляться с ними.

Грозные очень удивились бы, узнав, что эта прекрасная лучезарная пара совсем недавно лежала двумя неподвижными комочками на их родном плато.

Дьяв напыжился, сосредоточился и, сконцентрировав инфразвуковой луч в мощный, направленный поток, ударил им в Роуда и Иэль.

Веселый танец оборвался неоконченным. Исчезло радужное сияние их воздушных тел, исчезли сами тела, растаяв в лучах Великой Звезды.

Роуда и Иэль больше не существовало.

- Ловко!

- Великолепно, - понеслись со всех сторон одобрительные импульсы.

- Да это же совсем просто!

- Теперь вы сами убедились, что со здешними обитателями мы сумеем расправиться без особого труда. - Дьяв излучал самодовольство.

- Да, убить их легко, - возразил Вул. - Только вот чем мы будем питаться, если от наших ударов они рассыпаются в воздухе?

Грозные разом затихли, призадумались. А ведь действительно, чем им питаться?

- А я уже ужасно голодна, - пожаловалась Вельзи.

Дьяв призадумался, экранировав свои мысли от собратьев. Он ругал себя, что так опрометчиво поднял общину на опасный перелет, что не счел нужным посоветоваться с предводителями других общин. Уж очень ему хотелось быть первым, очень он боялся соперничества. Дьяв давно мечтал превратиться в хозяина планеты, и для осуществления этих замыслов открытие Вула подвернулось как нельзя кстати. Мог ли он упустить такую великолепную возможность! Однако слишком легкая, слишком светлая планета начинала все больше тревожить его. Чересчур разреженная атмосфера, опасная близость необъятного космоса, обжигающие зноем лучи шести светил, безжизненные рыжие холмы и равнины с полным отсутствием растительности - все это настораживало и пугало старого Дьява. Но нужно подбодрить собратьев, не допустить паники.

- Я уверен - они не единственные обитатели планеты. Кроме этих ослепительных вертушек, наверняка найдется и что-нибудь посущественнее, послал он успокаивающие импульсы. - Сейчас для нас главное - хорошенько отдохнуть после изнурительного перелета, а с наступлением утра мы тщательно обследуем планету и обязательно, я не сомневаюсь в этом, отыщем растительность и пищу. И мы безраздельно завладеем всеми богатствами планеты...

Великая, увлекая за собой пять малых звезд, клонилась к закату, окрашивая все вокруг серо-синими тонами.

Недружелюбно потемнели еще недавно так весело искрившиеся озера. Упорно молчавшие Неподвижные отбросили фантастически длинные тени. Со зловещим свистом промчался по голым холмам ночной ветер.

Грозные боялись темноты. Они вообще не привыкли спать под открытым небом, а тем более на чужой, незнакомой планете. Смертельная усталость, растерянность, страх невыносимой тяжестью наваливались на них.

- Настала ночь. Все должны уснуть и восстановить силы, - приказал Дьяв и первый расслабил свое грузное, снова приобретшее черный отлив тело.

Грозные последовали его примеру.

На закате того же дня Неуловимые мирно лежали на мшистом покрове, благоговейно наблюдая за Великой Звездой.

Они с грустью вспоминали четырех отважных товарищей, рискнувших отправиться в далекое, опасное путешествие.

В их возвращение не верили, но все равно ждали. Ждали каждый день, каждый миг с настойчивым нетерпением. В знак печали они отменили свои хороводы и песнетворчество.

Когда же вдруг возникли два быстрых тела и плавно опустились на плато, Неуловимые сначала застыли в неподвижности, а потом все разом взвились в воздух.

Прибывших заключили в плотное кольцо, закружили, завертели, будто звездный калейдоскоп.

Оле и Пейгу очень не хотелось прерывать их бурное веселье, но надо было спешить.

Поняв, что они принесли необычайное известие, Неуловимые опустились на мох, готовые к восприятию.

- Друзья, нам угрожает смертельная опасность, - начал Пейг. - Вслед за нами на Первую прилетела целая туча Грозных...

- Грозные! Кто они? Откуда? - в недоумении вопрошали Неуловимые.

- Подожди, - вмешалась Ола. - Надо все по порядку...

Она рассказала друзьям подробности пребывания на Второй, встречи с ее обитателями, оказавшимися злыми и безжалостными. Она поведала об их навязчивой мечте переселиться на Первую и завладеть ею. Она передала запечатленные в ее памяти картины мрачной планеты и облика Грозных, жуткой тесной пещеры, в которой они с Роудом медленно угасали, и внезапную радость - появление двух преданных друзей, освободивших их из заточения...

Наэлектризованные до предела, слившиеся в едином мысленном представлении, излучаемом Олой, Неуловимые вместе с нею переживали все, что она испытала на страшной планете. Вместе с нею они воскресали из мертвых под раскаты грома спасительной грозы, наливались новыми силами и энергией, в радостном, трепетном волнении устремлялись ввысь - назад к родной, бесконечно дорогой планете.

Обессилевшая Ола погасила воспоминания, и все разом скинули с себя напряжение... Теперь они знали все, что знали Ола и Пейг, так, будто сами совершили космическое путешествие.

- И вот эти ужасные существа, именующие себя "Грозными", здесь, продолжил Пейг. - Они прилетели в огромных черных шарах и расползлись по равнине за тремя Озерами. Их цель - уничтожить нас всех и завладеть нашей планетой.

С помощью Пейга Неуловимые пережили жуткую картину нашествия тяжелых шаров... Смятение завладело беззаботными и миролюбивыми обитателями Первой. Они пронизывали густые сумерки тревожными лучами, ловили неясные шорохи, мерцая зелеными искрами.

- Но вас было четверо, покинувших Первую, - спохватился кто-то. - Где Роуд и Иэль? Почему их нет среди нас?

- Мы возвратились все вместе, - заволновалась Ола. - Им давно пора бы появиться...

- Неужели они так увлеклись друг другом, что пренебрегли всякой осторожностью? - Пейг тоже начал нервничать. Ему стало стыдно, что он мог забыть о друзьях...

- Не ждите их. Они никогда не вернутся, - коснулся Неуловимых слабый импульс, пришедший из небесной вышины.

И почти тут же с прощальным лучом последней из пяти закатившихся звезд опустился Лло.

Его тело, пластичное и сильное, еще хранило отблески дневных светил... Нет, это гнев горел в нем ослепительно белым светом.

Никому до сих пор не доводилось видеть Лло таким. Он волнообразно пульсировал, и излучение, исходившее от него, было настолько мощным, что каждый ощущал его на себе. Казалось, нет и не может быть на свете существа, способного одолеть Лло.

- Роуд и Иэль погибли. Их больше не существует, - пояснил Лло собравшимся. - Я видел отвратительные черные шары, сыпавшиеся с неба на нашу планету, я видел тех, кто из них выползал. И я видел, как они убили Роуда и Иэль. Прямо в воздухе.

- Как могло случиться такое?! - Неуловимые вспыхнули ответным белым светом гнева.

Лло воскресил в памяти картины только что увиденного и передал их собратьям. Те в ужасе замерли.

- Я был там до тех пор, пока они не уснули. Я воспринял все их замыслы. Они хотят уничтожить нас и завладеть нашей планетой. У нас есть только одна ночь для того, чтобы оповестить всех Неуловимых, чтобы решить, как бороться с непрошеными врагами.

- Я знаю, как с ними бороться! - Ола перенеслась к Лло в центр круга.

Роуд погиб, и из четырех Неуловимых, побывавших на Второй, теперь только она одна знала, что собой представляют Грозные, потому что вступала с одним из них в непосредственный контакт.

Внимание всех сконцентрировалось на Оле.

- Грозные опасны, но с ними можно бороться. У них есть мощное оружие нападения - звуковая волна, способная убивать все живое... даже нас. Но наши средства защиты ничуть не хуже. Ведь нас питает излучение светил и родной планеты, мы владеем мощными токами. Или вы забыли об этом?

- Ола права. У нас нет оснований для паники, - поддержал ее Лло. Пусть все разделятся на пары и отправятся во все концы планеты, чтобы до наступления утра собрать всех Неуловимых. А с восходом Великой мы вберем в себя энергии столько, сколько способны вместить, и пусть они только попробуют напасть! Мы дадим им достойный отпор!

Когда светило поднялось над горизонтом, все жители планеты были уже в сборе. Они распластались на большом расстоянии сплошным пульсирующим покровом и, горя ярко-желтым светом, ждали.

Время шло, а пришельцы все не появлялись. Неподвижность не свойственна Неуловимым, особенно когда их тела перенасыщены энергией, поэтому они уже начали терять терпение.

- Может, им не понравилась наша планета и они улетели обратно? предположил один из Неуловимых.

- Дольше ждать нельзя! - Лло решительно взмыл ввысь. - Если не появляются они, мы сами отправимся к ним.

Пестрая, переливающаяся волна снялась с места и устремилась вслед за Лло.

- Это здесь! - сигнализировал Лло.

Прилетевшие повисли в воздухе, пораженные открывшимся перед ними зрелищем: раскисшие тела пришельцев бурой плесенью расползлись по равнине.

- Что это с ними? - удивились Неуловимые.

- Осторожно. Может, они прикидываются, чтобы подманить нас? предостерег Лло.

- Нет, они мертвы, - возразила Ола. - Так и должно было произойти.

- Они мертвы все до единого! - подтвердил Пейг.

- Но почему?! - недоумевали Неуловимые.

- Кажется, я понимаю, - ответил Лло. - Условия нашей планеты оказались для них пагубными. Их убили мощные излучения из недр планеты и космические лучи, свободно проникающие сквозь нашу атмосферу.

- Выходит, их погубило то, что нам дает жизнь, - удивился Пейг.

- Именно так, - подтвердил Лло.

- Мы по-прежнему свободны и нам ничто не грозит! - обрадовались Неуловимые.

- Друзья! Мы забыли об утреннем танце! - вспомнил Лло. - Так сплетемся же в единый хоровод! Это будет самый прекрасный, самый большой хоровод из всех когда-либо существовавших - в нем примут участие Неуловимые всей планеты!

Беспорядочное "облако" распалось, образовав огромный, четко очерченный круг, который будто единый организм заструился в ритмичном волнообразном движении, сверкая и переливаясь в лучах Великой Звезды.